Я очнулась. И Кэла рядом не оказалось.

Гиги сидела у моей кровати, опустив голову на матрас и пуская слюни. На прикроватной тумбочке стояла коробка, размером с автомобильный аккумулятор, с трюфелями Годива, кипа романов Терезы Медейрос и цветочная композиция из белых и фиолетовых ирисов.

Рядом с конфетами Гиги поставила фотографию, на которой мы с ней изображены в ковбойских костюмах на ее Осеннем Фестивале в средней школе. Мы стояли, обнявшись, и лыбились, как деревенщины, возможно от того, что только что съели сникерс во фритюре.

Мои глаза начало сжечь и колоть, когда я посмотрела на спящую младшую сестру. Я провела здоровой рукой по ее темным шелковистым волосам.

Я вспомнила, как заплетала ее волосы в косички на Осенний Фестиваль и впервые помогла заколоть их для танца. Слезы потекли по моим щекам. Она так быстро росла. Я практически пропустила это. Я всё пропустила.

Бен зашел в палату, пытаясь удержать в руках две чашки кофе и пакет, набитый черничными булочками, которые так любила Гиги. В знак приветствия я помахала неповрежденными пальцами ему, и Бен замер.

Бен Оверби специально поехал в Старбакс в Пустоши, чтобы привезти моей сестре поесть. Он стремительно вырос в моих глазах.

— Привет, — воскликнул он, улыбаясь мне. — Вы очнулись?

Гиги подняла голову. На ее лице отпечатались след от простыни и на щеке след от высохших слюней. Но в глазах Бена появился блеск, как только он посмотрел на нее, даже тогда когда Гиги словно банши завизжала и набросилась на меня.

— Больше никогда, слышишь, никогда так снова не делай! — рыдала она, обнимая меня одной рукой, а другой била меня по ноге. — Все эти разговоры об ответственности и «делать, как я говорю» и что потом, ты вступаешь в бой с вампирами!

— Ну, технически, дерево больше всего нанесло ущерба, когда я в него впечаталась, — сказала я, вскрикнув от боли, когда Гиги отвесила мне подзатыльник. — Мне очень жаль! — фыркнула я, когда от ее медвежьих объятий у меня не осталось воздуха в легких. — Ой! Бен, убери ее от меня!

Бен явно веселился, когда поставил кофе и булочки на стол и оттащил мою сестру обратно на стул. Она тут же разрыдалась и уткнулась лицом в рубашку Бена.　

— Простите, мисс Айрис. Она три дня металась между паникой и злостью. Вы очень сильно напугали нас.

— Три дня? — воскликнула я.

— Офелия Ламберт, та жуткая вампирская цыпочка, забрала нас у Дейри Фриз, после того как вас привезли сюда, — сказал Бен.

— Мы позвонили ей, как только добрались до главной дороги и сказали, что ей срочно нужно приехать к дому Маршана. Она велела то же самое, что и вы, чтобы мы добрались до хорошо освещаемого и людного места и оставались там. Она пришла, чтобы забрать нас и сказала, что мистер Маршан мертв, а вы пострадали.

— Маршан мертв?

Бен кивнул.

— Кэл отравил его, вколол ему большую дозу, того, что ему дали. Офелия сказала, что ты поймешь. Она сказала нам, что тебя привезли сюда и что не стоит беспокоиться о счетах, Совет обо всем позаботится.

— Обширное внутреннее кровотечение! — вдруг с властью в голосе закричала Гиги.

— У вас было обширное внутреннее кровотечение, — спокойно сообщил мне Бен, пока моя сестра бесновалась. — Несколько сломанных ребер, рана на руке, которую пришлось прооперировать, много сломанных костей с левой стороны, и пробито легкое.

— Тяжелое сотрясение мозга! — добавила Гиги между всхлипываниями.

Бен кивнул.

— И сотрясение…

— Тяжелое! — зарыдала Гиги.

— Тяжелое сотрясение, — закончил Бен, гладя Гиги по спине. — Но с вашими ногами все в порядке. Это уже что-то.

Гиги продолжала тихо плакать. Я потянулась, чтобы прикоснуться к ней, но у меня перехватило дыхание от жгучей боли в руке.

— Я сожалею Гиги, правда. Больше никаких кулачных боев с вампирами, обещаю.

— Я была совсем одна! — сказала Гиги, отстраняясь от Бена и снова бросаясь ко мне на грудь. Впоследствии чего я захрипела и по ребрам разлилась мучительная боль.

— Врачи продолжали задавать мне вопросы о завещании, об отказе от реанимации и страховке. Я ничего об этом не знаю. Они спихнули всю эту бумажную работу на меня, и когда я сказала, что мне всего семнадцать, и я не могу это подписать, они позвонили в социальную службу! Они сказали, что меня возьмут под опеку, если ты не очнешься. Я никогда не задумывалась, если… если … что-то… если ты…

— Шшшш, — успокоила я, поглаживая ее по голове.

— Мне очень жаль, если я когда-либо злилась на тебя или заставляла чувствовать неудачницей, потому что ты просто пыталась заботиться обо мне. Я знаю, ты упорно работаешь, о многом беспокоишься и отказываешься от многих вещей, чтобы быть уверенной, что я в полном порядке. И если я когда-нибудь заставлю тебя чувствовать себя, словно оно того не стоит, я хочу, чтобы ты пнула меня под задницу.

— Хорошо.

— И накажи меня. На самом деле, я думаю о наказании после всей этой ерунды, которую заварила с Джоном. Не могу поверить, что Бен с этим мирился. О, но я могу не быть наказанной 23 апреля? Потому что это выпускной вечер и Бен пригласил меня.

— Следи за своим языком, — сказала я, когда она смахнула с моих щек слезы. — И, конечно, ты можешь пойти на выпускной. Мы пойдем за платьем, как только я поправлюсь.

— Хорошо, — шмыгнула она носом, немного просветлев, когда речь зашла о фасоне и цветовых решениях, которые были слишком броскими для Бена, чтобы сочетаться с его галстуком-бабочкой и ее поясом на платье.

Пока моя сестра счастливо болтала, а Бен потянулся к коробке Годива, все мои мысли крутились вокруг вампира Ромео и почти мертвой сестре, брошенной в цветочную интригу. Ничего не могла с собой поделать, но мне было интересно, где сейчас Кэл.

Мне причинили боль и ранили, пока я пыталась спасти его, а он не мог прийти в больницу и проведать меня? Возвращался ли он домой, чтобы проверить Гиги, пока я была без сознания? Он уже уехал из города?

Я прочистила горло, пытаясь, сосредоточится на чем-то другом, а не на горячих слезах, собравшихся в уголках глаз. Когда Гиги наконец-то остановилась, чтобы перевести дух, я сосредоточилась на мальчике, который неловко стоял рядом с ней. Он смотрел куда угодно, только не на меня, что навело меня на мысль о моём халате, который наверно куда более откровенный, чем я думала раньше. Я нервно сжала халат, затягивая его на шее.　

— Бен, я хотела все спросить тебя, но была без сознания. Как ты нашел нас?

Бен покраснел.

— Есть новое приложение для iPhone — Радар друзей. Если номер телефона человека из твоего списка контактов находится в пределах ста футов, то приложение будет звенеть, пока ты не будешь стоять лицом к лицу с этим человеком. Приложение помогает найти друзей в торговом центре, кино или вот в таких ситуациях. Но я переписал программу и увеличил дальность. Я должен был забрать Гиги той ночью, когда вас похитил Джон. Когда я приехал и увидел брошенный дом, то включил приложение и последовал за сигналом Гиги.

— Как ты увеличил дальность действия? — спросила Гиги.

Бен прокашлялся и отвел глаза.

— Возможно, мне не следует вам говорить. Это не совсем… эм… думаю, Федеральная комиссия по связи США этого не простит.

— Ты гений, — сказала я ему. — На этот раз у тебя есть разрешение, чтобы встречаться с моей сестрой. Никаких запретов, никаких ограничений, никаких пределов.

— Спасибо, но я уверен, вы так говорите из-за обезболивающих, — заверил Бен меня, ласково сжимая плечо Гиги. — Мы можем позже поговорить о правилах свиданий.

Настроение Гиги вдруг помрачнело.

— Я должна было все время встречаться с тобой. Это всё моя вина. Если бы я не купилась на чушь Джона, то Айрис бы не пострадала. Знаешь, тем вечером в кино я ему писала, потому что он хотел знать, где я была. Он пытался выяснить, сколько он потратит времени, чтобы найти наш дом и затем захватить нас. Дура.

Я погладила ее по щеке и поморщилась, как кожа натянулась на запястье от капельницы.

— Гиги, ты не плохой ребенок. Ты никогда не заставляла меня сожалеть о том, что забочусь о тебе. Задаешься ли ты вопросом, а в своем ли я уме? Да. Но я никогда не сожалела. Даже из-за того что случилось с Джоном. Ты просто приняла серию плохих решений, которые я могу отнести и к себе.

— Ты имеешь в виду Кэла? — спросила она.

Я вытерла глаза.

— Пустить Кэла в дом. Забыть о том, что мистер Маршан еще и вампир, а не только милый старичок. Серия действительно плохих решений.

— Никогда не доверяйте человеку, который выглядит как полковник Сандерс, — глубокомысленно согласился Бен.

Я рассмеялась, вытирая щеки. Гиги нахмурилась.

— Что ты имела в виду говоря, пускать Кэла в дом было ошибкой?

— Ну, ты видишь его здесь? — сердито спросила я. — Я имела в виду, что он перевернул нашу жизнь верх тормашками. На меня напал тот же урод, который водил твой мозг за нос, чтобы выудить из тебя информацию. Я чуть не погибла, пытаясь спасти его задницу. Но ты его видишь здесь где-нибудь? Нет. Держу пари, он покинул дом, как только Совет пропылесосил мистера Маршана их маленьким «грязным дьяволом».

Гиги пожала плечами.

— Я не знаю. Я недолго была дома, чтобы увидеть там ли он или нет.

— Где ты остановилась? — спросила я, прищурившись.

— В доме мисс Андреа, — сказала она, спокойно добавив, — и Бена.

Бен поспешно добавил:

— Наши комнаты на разных этажах. И родители сказали, что она может остаться настолько, насколько захочет. — Он улыбнулся, — мой отец никогда не верил, что у меня будет девушка. Он и мама в восторге.

Я пыталась просчитать, что могло бы быть более опасно для благополучия моей сестры, оставаться с ее перевозбужденным, обожающим другом или подвергнуться тому, что Дик Чейни считает уместным разговором в присутствии девочки-подростка. Я нажала на маленькую красную кнопку, которая выпустила очередную дозу обезболивающего и тут задалась вопросом, как часто мне разрешали принимать их.

Еще лучше, продавались ли у них мятные шоколадки в магазине подарков?

— И кстати, Кэл в местном Совете. Офелия говорила что-то о необходимости допросить его, — сказал Бен, глядя на Гиги с выражением мужского острого дискомфорта.

— Держу пари, она допросила его, — пробубнила я.

Я почувствовала странное, теплое ощущение, распространяющееся от руки в грудь. Мне потребовалась секунда, чтобы признать, что это был морфин. Я вздохнула, расслабившись на жёстком больничном матрасе, когда Гиги попыталась перевести тему разговора на более приятную: их «отстойную» тему выпускного вечера, «Почти Рай»; скандал с их школьной соперницей, выступающей с последней речью, доносом преподавателя и Чатрулетом; поток вампиров, которые появлялись на пороге нашего дома, чтобы оставить на крыльце маленькие подарки. И это не банальные подарки, а такие как — подарочные сертификаты в спа-салон, бутылки вина, экзотические растения.

Гиги сказала, что вампиры начали приходить следующей ночью после моего несчастного случая, чтобы выразить безмерную благодарность, теперь мой адрес был известен в информационной сети вампиров. Из-за того, что Бен и его родители испытывали дискомфорт от такого количества вампиров приближающихся к дому с Гиги, он сказал, что Джейн и Андреа ответственны за принятие подарков.

— Интересно, мне нужно будет написать благодарственные письма, — пробубнила я. — А вампиры приносили такие письма? Гиги?

Оглянувшись, я увидела, что Гиги засыпала на ходу, ее голова неудобно свисала со спинки жесткого пластикового стула.

— Бен, почему бы тебе не отвезти Гиги домой, чтобы она поспала? — спросила я. — От такого угла у нее будет болеть шея.

— Но ты только что очнулась! — тихо протестовала Гиги, когда подняла голову.

— И теперь ты знаешь, что со мной все будет в порядке, — вздохнула я. — Иди домой и поспи. В своей комнате… на другом этаже от Бена. Бен, а твоя мама может спать где-нибудь между дверьми спальни в качестве меры предосторожности?

— А как вы думаете, где она ночует последнюю неделю? — пробурчал Бен.

— Хорошо, — сказала Гиги, широко зевая. — Но мне нужно пойти домой и взять кое-какие вещи.

— Будь осторожна, ладно? — сказала я ей. — Если ты подойдешь к дому, и тебе покажется что-то подозрительным, даже не заходи вовнутрь, а просто поезжай к Бену.

Гиги шагнула ближе, склонилась через металлический поручень кровати и поцеловала меня в лоб.

— Что если там Кэл? Ты хочешь, чтобы я ему что-нибудь передала?

С приступом новой, пожирающей меня, боли, я не была уверена, что ответить. Я просто отрицательно покачала головой.

— Почему ты плачешь? — спросила Гиги, убирая мои волосы назад.

— Потому что ты дергаешь мою капельницу?

* * *

Я задремала и во второй половине дня, была благодарна за отдельную палату. Уверена, что Офелия все организовала, потому что моя страховая компания, конечно же, не собиралась раскошеливаться на такое.

Я проснулась от того, что кто-то нежно гладил меня по щеке. Мягкие губы прижались к моему виску. Я почувствовала, как уголки моих губ поднимаются вверх.　

— Я люблю тебя, — сказала я, открывая глаза и ожидая увидеть вампира, сидящего около моей кровати.

В полуметре от моей кровати раздался странный хлюпающий звук, поворачивающихся ботинок на вымытой плитке. Я открыла глаза. Глубокие карие глаза я ожидала увидеть, а вместо них смотрела в захватывающе бледно-голубые.

Я отшатнулась, взвизгнув, когда от движения дернулась капельница.

— Пол! — воскликнула я.

— Привет, Лепесток, — нежно сказал он. — Я нашел тебя.

— Привет, — прошептала я, косясь на него. — Что ты тут делаешь?

— Ну, а где же мне еще быть? — спросил он, убирая с моего лица волосы. — Моей девочке причинили боль и я примчался.

— Я не…

— Моя девушка, я знаю, — признал он. — Я отпустил тебя. Мне не хватило ума, чтобы удержать тебя.

— Думаю, выражение «нехватка ума» можно отнести к действиям обеих сторон, — призналась я.

— Могла бы ты простить меня? — спросил он. — Айрис, я не могу передать тебе то, что почувствовал, когда услышал, что ты ранена. Не знаю, что делал бы, если бы с тобой что-то случилось. Я не хочу быть без тебя. Поэтому хочу спросить, ты выйдешь за меня замуж? Я буду хорошим мужем для тебя. Я буду прилагать больше усилий с Гиги. Я не понимал, как важны вы друг для друга, пока не увидел её реакцию на то, что ты оказалась в больничной палате. Пожалуйста, ты выйдешь за меня?

Он вытащил черную бархатную коробочку из кармана и показал мне маленький солитёр, который очень элегантно выглядел бы на руке. Он положил черную коробочку мне на ладонь, но мои пальцы отказывались сомкнуться вокруг нее.

Это было бы легко. Я могла бы иметь нормальную жизнь с нормальным только неинтересным мужчиной. Могла бы воплотить в жизнь фантазию с белым заборчиком, мужем, домом, детьми и собакой. Никаких больше драм. Никаких близких к смерти событий. Никакого плана, который включает в себя превращения в вампира.

Но это было бы ложью. Я не любила Пола. Никогда не любила. У меня была привязанность к нему. Я хотела быть его другом, таким другом с которым он бы не занимался сексом — и всё. Я хотела бы видеть его в Пигли Уиглли без всякого чувства неловкости.

Я закрыла коробочку и вложила ее ему в руку.　

— Я действительно ценю это, но нет. Я не могу.

Он нахмурился, кивая.

— Могу спросить почему?

— Потому что ты прав. Мы могли бы поработать над этим. Могли бы усердно работать и построить на этом брак. Но в этом не должно быть трудностей, Пол. И в своей речи, ты ни разу не упомянул, что любишь меня.

Откинувшись на спинку кресла, он выглядел немного глуповато.　

— Не упомянул?

— Мы не любим друг друга, как женатая пара.

— Но мы могли… — запротестовал он.

— Нет, Пол. И это мой окончательный ответ.

— Я ведь действительно потерял тебя? — он грустно улыбнулся. — Из-за того вампира?

Я кивнула.

— Ты потерял меня, так же как я потеряла тебя. Мне очень жаль, Пол.

— Ну, по крайней мере, я попытался, — вздохнул он. — Но, если моя мама спросит, я сделал грандиозное предложение, которому ты едва-едва смогла сопротивляться, хорошо?

— Я скажу ей, что ты даже унижался, — пообещала я.

— Спасибо. Ты всегда ей нравилась, — сказал он.

— Было бы приятно знать об этом, тогда когда мы встречались, — пробормотала я.

Он усмехнулся и наклонился, чтобы меня поцеловать, но я увернулась, отчего Пол застыл.

— Нет?

Я покачала головой. И когда он отстранился, мы услышали холодный голос из дверного проема.

— Какие-то проблемы?　

Офелия стояла в дверном проеме, одетая в облегающие белое мини-платье, которое можно смело охарактеризовать, как форму медсестры в порнухе, в буквальном смысле этого слова, с накрахмаленной белой шапочкой.

— Нет, — зевая, сказала я. — Мой друг уже уходит.

Пол хмуро посмотрел на Офелию, но пожал мне руку и без лишних слов ушел.　

— Прощай, Айрис.

— Прощай, — вздохнула я. — И я рада тебя видеть, Офелия.

— Вижу обезболивающее действует, — сказала она, подойдя ближе. Она оглянулась через плечо.

— Закроешь дверь?

Закрыв за собой дверь, худощавый вампир последовал за Офелией.

— О, черт! — взвизгнула я, выходя из вялого состояния. — Офелия, это…

— Мистер Додд, я знаю. Подумала, вы должны быть официально представлены, поскольку он собирается предложить тебе редкий дар. Извинения вампира.

— Извините?

— Нет, с его стороны.

— Извините, — пробубнил мистер Додд.

— За что? — побуждала Офелия.

— За то, что «неправильно» встретил тебя в моем доме и заставил думать, что я представляю для тебя угрозу, в то время как я должен был присматривать и защищать тебя, — сказал он, таким монотонным и ровным тоном, что ему под стать читать сценарии в телемаркетах.

— Что?

— Мистер Додд, как предполагалась, должен был вступить с тобой в контакт так, чтобы ты запомнила его лицо и не запаниковала, если бы тебе пришлось увидеть его, — добавила Офелия. — А вместо этого…

Неловкое молчание.

Офелия пнула его по лодыжке и прошипела:

— А вместо этого…

— Я приударил за тобой, — промямлил он. — Обычно, когда я включаю обаяние, дамы начинают таить.

На его же замечание, он угрюмо усмехнулся, а затем снова уставился вниз на свои ноги.

— Он присматривал за тобой, в тех редких случаях, когда ты осмеливалась выйти в ночное время, — сказала Офелия. — Мы знали, что Кэл не может быть с тобой, и я подумала, что для твоего же блага будет полезным иметь хоть какую-то защиту. Я не хотела давать тебе еще поводов для волнения.

— Извините, — снова промямлил он.

— Той ночью в кинотеатре! — воскликнула я.

— Я не хотел напугать тебя.

— Ты отправил меня домой, в лапы сумасшедшего вампира-подростка.

— Я же сказал, мне жаль.

— Знаешь, как-то неубедительно, — выстрелила в ответ я.

— О, еще будет время для унижения, — заверила Офелия меня. — Мистер Додд будет стоять на страже у тебя за дверью в больнице. Он будет ждать снаружи каждую минуту каждой ночи.

— Я действительно не думаю, что в этом есть необходимость, — возразила я.

— Он будет приносить тебе журналы, конфеты и плюшевые игрушки. И он будет пробовать пищу, которую тебе приносит медицинский персонал, чтобы убедится, не отравлена ли она.

— Разве от человеческой еды, ему не станет плохо? — спросила я.

Офелия грозно оскалилась на мистера Додда.

— Да.

Ах, это был один из пунктов проявления унижения.

Я откинулась на подушки, смерившись с тем фактом, что теперь у меня будет сварливый, обиженный телохранитель-вампир. И снова я подумала о Кэле, но гордость и стремление продолжать блаженное неведение удержали меня от того, чтобы не спросить Офелию.

«Я не собираюсь не спать или терять время на него», — пообещала я сама себе. Если я больше не увижу его лица, то думаю, переживу. Если же он появится здесь, я, возможно, поговорю с ним. Но в этом было столько же внимания, сколько я могла дать ему в этот момент.

— Погодите, если он должен был присматривать за мной, то, что на счет мистера Крауна? Почему он был в кинотеатре?

— Ну, мне удалось найти копию доставки приветственных корзин и в списке, Питер числился координатором дома Кэла. Прежде чем я успела добраться до дома Питера и его допросить, один из верных ему людей в Совете предупредил его о том, что я приеду.

— У мистера Крауна есть верные ему люди? — глумилась я.

— Некоторым людям нравятся сварливые и дотошные мужчины, — пожала плечами Офелия. — Краун позвонил Додду, зная, что он следит за тобой, и оба они пытались связаться с тобой в кинотеатре.

— Думаю, нам стоит уточнить определение «связаться», потому что мистер Додд кажется, считает, что это означает «преследовать объект с ее несовершеннолетней сестрой на темной стоянке».

Мистер Додд открыл рот, чтобы запротестовать, но я подняла руку, чтобы остановить его.　

— Если ты еще раз коряво извинишься передо мной, то я выпорю тебя капельницей.

Мистер Додд откашлялся.

— Я просто собирался сказать, что мистер Краун считал, что его подставил мистер Маршан. Он решил, что если доставит тебя и твою сестру в целости и сохранности в Совет, то так сможет очистить свое имя.

— А позвонить тебе и объясниться это менее разумный выбор? — спросила я.

— Логику вампиров трудно понять. Однако мистер Краун передавал привет и обещал навестить тебя позже.

— О, хорошо, — пробормотала я.

Офелия казалось, приблизилась к деловой части нашей беседы и широко улыбнулась.

— Мне сказали, что головоломки и настольные игры — типичный способ для людей, чтобы скоротать время в больнице, — сказала Офелия. — Ты любишь Скрабл или шахматы?

— Как будто я собираюсь играть с тобой в стратегические игры, в то время как я нахожусь под воздействием опиатов, — фыркнула я.

— Ну не похоже, что у тебя есть шанс выиграть и без их действия, — сухо подметила она.

— Тогда Скрабл, — решила я.

— Мистер Додд, не принесете ли его из моей машины? — мило спросила Офелия. — И на обратном пути, пожалуйста, зайдите в кафетерий и захватите завтрак для Айрис. Уверена, она очень голодна.

Сердитый, наказанный вампир, кинув обиженный взгляд через плечо, скрылся за дверью. Часть меня жалела мистера Додда за то, что в течение нескольких дней его будет тошнить от желе и бульона.

Я справилась с этим.