Когда Себастьян дошел до Хаф-Мун-стрит, стояла уже непроглядная темнота. Снег тяжелым грязно-белым покрывалом укутал город. Но в изящном доме французского эмигранта все окна светились золотым светом. Гранитную брусчатку укрывал толстый слой соломы, красный ковер спускался по ступеням к тротуару. Совсем недавно пробило шесть, но зрители уже начали собираться, невдалеке толпились оборванные мужчины, женщины и дети. Кто-то мрачно перешептывался, но большинство шутили и смеялись в возбужденном ожидании. Съезд света в этот дворец был для них зрелищем, пусть и не столь захватывающим, как повешение, но значительно более величественным, чем подъем воздушного шара.

— У мосье Пьерпонта нынче бал, да? — спросил Себастьян, схватив за локоть подростка в ливрее, который торопился мимо, разрумянившись от ощущения собственной важности.

— Ага. Маскарад, — сказал тот, возбужденно сверкая глазами, словно сам был в числе гостей.

Себастьян посмотрел вслед пареньку, затем немного постоял в толпе, переводя взгляд с одного окна на другое.

Он все вспоминал беседу с Хью Гордоном. О том, что Рэйчел Йорк могла передавать французам информацию через Лео Пьерпонта. Если актриса и правда была вовлечена в какие-то тайные игры с французами, то ее убийство представало совершенно в ином свете.

Но тогда ради чего отец Себастьяна собирался тайно встречаться с ней в темном, пустом приделе Богоматери в захудалой Вестминстерской церкви?

До подъема занавеса оставалось несколько минут. Кэт спешила по коридору к кулисам, когда вдруг сзади ее схватила за локоть сильная рука и потащила в темноту.

— Себастьян. — Кэт нервно окинула взглядом коридор. — Зачем вы пришли? Вас могут увидеть.

— Мне нужен костюм.

В тусклом свете масляного светильника, висевшего в конце коридора, она разглядела грубый покрой его пальто, седину, нанесенную на темные волосы.

— Я бы сказала, что вы и так неплохо замаскировались.

— Я имел в виду что-нибудь поэлегантнее. Шелк там, атлас.

— Атлас? Вы что, на бал собрались?

— Вроде того.

Он подождал до полуночи, когда толпа разряженных гуляк сделалась гуще всего и одинокий пират в полумаске и черном домино поверх дублета из черного и золотого атласа смог просочиться в дом незаметно.

Прокравшись по засыпанному снегом саду, Себастьян на мгновение смешался с парочками на террасе, бросавшими вызов холоду, затем проскользнул в одно из французских окон, открывавшихся в бальный зал.

Он ступил в теплый воздух, полный аромата пчелиного волка и тонких французских духов, а также едкого запаха сотен потных тел, сгрудившихся в тесном пространстве. За гулом голосов и жеманным смехом едва слышались нежные такты кадрили, которую играл небольшой оркестр, расположившийся на возвышении в дальнем конце зала, где несколько отважных пар пытались танцевать среди толпы. Маскарад Лео Пьерпонта, несомненно, можно было назвать «унылой свалкой» — что подразумевало «потрясающий успех».

Пробираясь среди толп валькирий, трубадуров, арабских принцев и ренессансных дам, Себастьян оказался в зале, где, поболтав с шутками и прибаутками со смешливой молоденькой горничной, получил сведения, что библиотека месье Пьерпонта находится на первом этаже, в задней части дома.

Дверь в библиотеку была заперта. Открыв ее, Себастьян понял почему. Сюда перенесли большую часть мебели из гостевых комнат особняка. Прикрыв за собой дверь, Себастьян прошел между горами канапе, приставных столиков и свернутых ковров, чтобы отдернуть тяжелые шторы с окон.

Лампы с ближайшей террасы ярко освещали снег, наполняя библиотеку рассеянным бледным светом. Обернувшись, Себастьян окинул комнату опытным взглядом. Почти половина стен была заставлена шкафами красного дерева, поднимавшимися почти до потолка, а простенки между ними были увешаны мечами, дуэльными рапирами, кинжалами и саблями из коллекции Пьерпонта. Их ухоженные клинки мерцали во мраке.

Себастьян быстро, но методично обшарил комнату, выискивая хоть что-нибудь, что могло бы связать Пьерпонта с наполеоновским правительством и грязными шпионскими играми. Он посмотрел за картинами, за шкафами. Проверил ящики стола — и ничего не нашел. Оказавшись в тупике, он сел на край стола.

Взгляд его упал на маленькую резную деревянную шкатулку, стоявшую на кожаной обивке стола. Как гласит старинная пословица, хочешь что-то спрятать, положи у всех на виду. Себастьян приподнял крышку и улыбнулся.

Для непосвященных то, что там лежало, представляло собой непонятный цилиндрик в шесть дюймов длиной, составленный из дисков светлого дерева, поворачивающихся на центральном железном стержне. Но для тех, кто знал, это был дисковый шифратор, изобретенный остроумным американцем по фамилии Джефферсон. На каждый из тридцати шести дисков цилиндра в произвольном порядке были нанесены буквы алфавита. Если две партии имели два одинаковых цилиндра для шифровки и дешифровки переписки, то получавшийся в результате код было почти невозможно разгадать.

Себастьян взял цилиндрик, задумчиво повертел диски большим пальцем. Сами американцы, что было любопытно, недавно отказались от шифра Джефферсона в пользу гораздо менее безопасного устройства, англичане упорно придерживались невидимых чернил в своем обмене корреспонденцией с разведкой. Но хитроумное изобретение бывшего президента осталось в фаворе у старого союзника Америки, Франции.

Себастьян повернул голову, различив слабый звук. Он постоянно слышал, как бегали взад-вперед слуги. Но это была другая поступь. Более твердая и свободная. Шаги внезапно смолкли перед дверью библиотеки.

Себастьян только успел опустить цилиндрик в карман, как дверь распахнулась и комнату залил свет.