Желтый туман возвращался.
Его еще не было видно, но сэр Генри Лавджой, расплачиваясь с кучером и поспешно пересекая церковный двор, чувствовал запах смога в холодном сыром воздухе. Он щипал ноздри, сушил глотку и обжигал легкие. Скоро он снова окутает их всех толстым смрадным покрывалом смерти.
Остановившись, магистрат посмотрел на приземистые западные башенки и простой фасад церкви Сент Мэтью, выстроенной из золотистого песчаника, потемневшего за века от угольной сажи и грязи. В прошлый вторник, насколько он помнил, тут тоже лежал желтый туман.
Он все думал о том, что рассказал ему граф Гендон — как его милость пришел сюда в десять вечера на встречу с Рэйчел Йорк и увидел, что дверь северного трансепта отперта, как и было обещано девушкой. Тогда Лавджой не принял во внимание заявления его милости, решил, что это выдумка отца, который отчаянно пытается спасти сына от петли. Теперь его уверенность пошатнулась.
Ориентируясь на звук лопаты, вонзавшейся в землю где-то позади церкви, он обнаружил церковного сторожа, Джема Каммингса, рывшего могилу.
— Мистер Каммингс, — сказал Лавджой, стараясь не подходить слишком близко к грязному краю свежевыкопанной ямы. — Я пришел уточнить, как Рэйчел Йорк могла попасть в церковь поздно вечером в прошлый вторник?
Сторож вздрогнул от неожиданности, ком земли скатился назад в могилу. Он немного помялся, затем с глухим стуком вонзил лопату в землю.
— Я запирал дверь в северный трансепт каждый вечер начиная с девяносто второго года, — хмуро отозвался старик, снова принимаясь за работу. — С тех пор как эти чертовы якобинцы заявились сюда…
— Да-да, я знаю, — торопливо перебил сторожа Лавджой. — Но я спрашиваю не о том. Подумайте, каким образом Рэйчел Йорк — или, возможно, кто-то еще — могла отпереть дверь после того, как вы ушли. Вы должны понимать, что ваш ответ жизненно важен для расследования дела. От того, что вы скажете, зависит жизнь невинного человека, и да смилуется Господь над вашей душой, если вы утаите правду!
Джем Каммингс медленно выпрямился, пожевал беззубыми деснами, затем отложил свой инструмент. На краю могилы высилась груда хлама. Произведя в ней основательные раскопки, он снова повернулся к Лавджою, зажав в руке какой-то предмет. Помедлив, сторож протянул его магистрату. Осторожно ступая, сэр Генри взял в руку тяжелый железный ключ.
— Я нашел его в приделе Богоматери, — сказал Джем, не глядя в глаза Лавджою. — На прошлой неделе, когда мы с уборщицей отмывали кровь и прибирались. Он лежал за одной из скамей, потому, наверное, ваши ребята его и не нашли. Этот ключ подходит к дверям северного трансепта.
Лавджой коротко втянул воздух сквозь зубы.
— Почему вы сразу же не пришли ко мне?
Сторож провел ладонью по небритому лицу.
— Я не совсем правду рассказал вам о том, как все это было в среду утром. Понимаете, я могу поклясться, что запер вход в северный трансепт накануне вечером. Но когда я пришел туда на другой день, дверь была отперта, везде кровавые отпечатки мужских сапог и та бедная девочка в непристойном виде у алтаря… Я подумал, что, наверное, забыл все же запереть дверь… что это все я виноват. Вся эта кровь…
Старик снова потянулся за лопатой, затем выпрямился, держась за рукоять и глядя себе под ноги.
— Когда я нашел этот ключ, стало понятно, что замок девушка отворила сама, когда пришла. Только к тому времени было поздно об этом сообщать, я ведь уже сказал вашим констеблям, что в то утро нашел дверь запертой.
Лавджой стиснул ключ в руке. Бородка впилась в ладонь.
— Вы что, не понимаете, насколько это важно? Это совершенно меняет наше представление о времени смерти мисс Йорк!
Джем Каммингс кивнул, втыкая в землю лопату. Лавджой отступил назад.
— У скольких людей был ключ от этой двери?
— Точно не знаю. Вам надо бы потолковать с преподобным Макдермотом. Сейчас он, наверное, у себя дома.
Лавджой кивнул и пошел было прочь, но тут его посетила одна мысль.
— Минуточку. Вы видели отпечатки мужских ног?
— Оно так.
— Вы уверены?
— Да конечно. Хотя я и прожил в городе Лондоне лет сорок, да вырос-то я в Честере. Мой папаня был егерем у лорда Брокстона и учил всю малышню читать звериные следы. Так что и людские читать могу. Из церкви шли две пары мужских следов. Тут сомнений никаких.