После этого детектив быстренько выдворил меня, сославшись на необходимость осмотреть дом вместе с офицером и пообещав держать со мной связь. Я знала (прочитав это в его мыслях), что он не хотел мне кое-что показывать. Собственно, и Карлу Родригес он подкинул, чтобы как-то отвлечь меня.

Я заметила, что теперь, когда речь шла о возможном преступлении, Бек выглядел гораздо увереннее. Чего доброго, потребует у меня обратно дробовик, объявив его вещественным доказательством. Однако Элсэй Бек не касался этой темы. Я, естественно, тоже.

Честно говоря, все это потрясло меня больше, чем я ожидала. Вначале, отправляясь на поиски брата, я верила, что с ним все в порядке – просто где-то засиделся (вернее сказать, залежался, ха-ха!) Я допускала наличие мелких неприятностей, но не такого масштаба. Положение оказалось гораздо серьезнее.

Выкроить деньги на покупку мобильника мне никогда не удавалось, так что сейчас надо было возвращаться домой. Я задумалась о предстоящих звонках и пришла к тому же неожиданному выводу, что и утром. Мне некому звонить. Собственно, и новостей достойных не было. Я почувствовала себя ужасно одинокой, и меня это очень расстроило. Однако еще больше мне не нравилось быть «женщиной в беде», которая появляется на пороге у друзей, чтоб разделить с ними груз своих забот.

Слезы навернулись на глаза. Как мне не хватало бабушки! Я съехала на обочину дороги, заглушила мотор и несколько раз изо всех сил ударила себя по щеке. В моем лексиконе сыскалось не одно славное имечко для Сьюки Стакхаус…

Шривпорт. Я должна поехать в Шривпорт и встретиться с Дуви и Карлой Родригес. Там же я попытаюсь вытянуть всю возможную информацию из Пэм и Чжоу – хотя до их пробуждения оставалось еще несколько часов. Это плохо. Я могу долго понапрасну ломиться в пустой клуб – хоть все каблуки сбей у закрытой двери, никто не откроет. Но выше моих сил было сидеть дома в бездеятельности. Возможно, в клубе мне удастся прочитать мысли кого-нибудь из людей-служащих и выяснить наконец, что же происходит.

Так. С одной стороны, находясь в Шривпорте, я не смогу поддерживать связь с домом. Но с другой стороны, я буду хоть что-то делать.

Пока я пыталась придумать еще какие-нибудь стороны для рассмотрения, произошло нечто.

Причем нечто не менее странное, чем события предыдущих дней. Пока я торчала на обочине, обливаясь слезами, у меня из-за спины вынырнула блестящая черная «камаро» и резко затормозила. Из открытой дверцы показалась роскошная женщина ростом по меньшей мере в шесть футов. Я мгновенно вспомнила ее – она стала украшением новогодней вечеринки в баре «У Мерлотта». На водительском месте сидела моя подруга Тара Торнтон.

«Однако все это очень странно», – подумала я, тупо глядя в зеркальце заднего обзора. Мы с Тарой уже давно не виделись. Прошло несколько недель с той нашей случайной встречи в вампирском клубе городка Джексон, штат Миссиссиппи. Тогда ее сопровождал вампир по имени Франклин Мотт – очень красивый особой специфической красотой «житель большого города». Знаете, такой напомаженный, развращенный и опасный как змея молодчик.

Тару я знала со средней школы, и она всегда выглядела великолепно: черные волосы, темные глаза и гладкая оливковая кожа. Она была достаточно умна и предприимчива, чтоб содержать магазинчик высококлассной женской одежды «Наряды от Тары» (естественно, высококлассной по меркам Бон Темпс). Мы сошлись с ней несколько лет назад на почве схожих условий жизни. Причем моей подруге приходилось еще хуже, чем мне.

Сколь ни хороша была Тара, она терялась на фоне своей спутницы. Волосы незнакомки, тоже роскошные и темные, приковывали взгляд рыжеватыми бликами. Темные глаза миндалевидной формы казались ненормально огромными, а кожа – молочно-белой. Отдельно надо отметить ноги длиной со стремянку и обширный бюст, которым наградила природа эту даму. В завершение следует сказать, что одевалась она во все красное (чем навевала мысли о пожарной команде). Под стать была и губная помада.

– Сьюки, – воскликнула Тара. – В чем дело?

Она поспешила к моей старенькой машине, не забывая, впрочем, поглядывать под ноги, чтоб не поцарапать высокие каблуки своих блестящих коричневых сапог. Я бы в такой обувке и пяти минут не проходила! Знаете, когда на работе целый день приходится бегать туда-сюда, такое великолепие не по средствам.

В своем джемпере шалфейно-зеленого цвета и темно-серых брюках Тара выглядела очень преуспевающей, привлекательной и уверенной в себе женщиной.

– Я накладывала утренний макияж, когда увидела полицейский репортаж от джейсоновского дома, – рассказывала она, усевшись на пассажирское место и нежно обняв меня. – Мы как раз ехали туда, а тут ты… В чем дело, дорогая?

В это время женщина в красном тактично отвернулась и принялась разглядывать что-то в окружающих лесах.

Я очень любила своего отца. И знала, что моя мать, как бы строга ко мне она ни была, всегда руководствовалась моим благом (думаю, эту мысль внушила и мне, и себе моя матушка). С Тариными родителями все обстояло иначе. Они были алкоголиками и скандалистами. Все старшие братья и сестры Тары поспешили ускользнуть из дома, предоставив младшенькой платить по родительским векселям.

В результате она застряла в Бон Темпс. И сейчас, когда я попала в беду, моя подруга оказалась рядом, готовая прийти на помощь.

– Похоже, Джейсон пропал. – Мне удалось произнести это ровным голосом, но эффект был испорчен, поскольку я не сдержалась и судорожно всхлипнула. Я поспешила отвернуться к окошку – мне казалось ужасно неудобным так раскисать при незнакомке.

Тактично проигнорировав мои слёзы, Тара учинила мне очень грамотный допрос: звонил ли Джейсон на работу? А мне накануне? С кем он встречался в последнее время?

Снова всплыло воспоминание о маленькой девушке-оборотне, с которой мой брат кутил на новогодней вечеринке. Мне показалось возможным обсудить ее сверхъестественную сущность с Тарой, поскольку мы с ней вместе были в Клубе Мертяков. Более того, Тарина новая приятельница также являлась супером неизвестного мне вида. Должно быть, моя подруга многое знала о мире иных.

Как выяснилось, я ошибалась.

Память Тары была стерта. Или она делала вид, что это так.

– Что? – с преувеличенным удивлением воскликнула Тара. – Вервольфы? В том ночном клубе? Я прекрасно помню нашу встречу, но вервольфов… Дорогая, а может, ты немного перебрала со спиртным или еще чем-то?

Поскольку пью я очень умеренно, вопрос подруги меня откровенно рассердил. Хотя, рассудила я, именно подобное безобидное объяснение и должен был внушить ей Франклин Мотт. Пустой взгляд Тары, невозможность ей довериться так разочаровали меня, что я в отчаянии закрыла глаза. Я чувствовала, как слезы тихо струятся из-под прикрытых век. Пусть все идет как идет, решила я.

– Нет, я не пила много, – довольно грубо ответила я.

– О боже, подружка, неужели твой ухажер подмешал тебе что-то в питье? – Тара с неподдельным ужасом стиснула мою ладонь. – Какой-нибудь «рогипнол»? А ведь Олси выглядел таким славным парнем!

– Ладно, закроем тему. – Я старалась говорить помягче. – В конце концов, это не имеет отношения к Джейсону.

Все еще встревоженная, Тара снова сжала мою руку.

И вдруг я поняла, что не верю ей. Тара знала, что вампиры умеют стирать человеческую память, вот она и решила имитировать вмешательство Франклина Мотта в ее мозг. Я была уверена, что, во-первых, Тара помнит о том вечере в Клубе Мертвяков гораздо больше, чем говорит. А во-вторых, лжет она ради собственной безопасности. Ну что ж, нормальный шаг, если таким образом она спасает свою жизнь. Я тяжело вздохнула.

– Ты все еще встречаешься с Франклином? – спросила я, чтоб сменить тему.

– Да. Машина – его подарок, – похвасталась подруга.

Это меня изрядно встревожило и шокировало, но, надеюсь, я не из тех людей, кто тычет пальцами в своих ближних.

– Красивая машина, – одобрила я. – Послушай, а у тебя нет знакомых колдуний?

Честно говоря, я спросила просто так, чтоб замять разговор о Тарином приятеле. Мне не хотелось обижать подругу. Никакого другого ответа, кроме удивленного смеха, я не ждала.

Конечно, если б мы смогли найти колдунью, мне б это здорово помогло. Теперь я не сомневалась, что похищение Джейсона – а я старалась думать именно о «похищении», а не об «убийстве» – было связано с магическим проклятьем Эрика. Иначе слишком много совпадений. Хотя мало ли чудес довелось мне наблюдать за последние месяцы. Вот она, третья сторона, которую я искала!

– Конечно, есть, – гордо улыбнулась Тара. – Здесь я могу тебе помочь. Если только виккане тебе годятся.

Я испытала сложную гамму чувств, которую мое лицо было просто не в силах отразить. Шок, ужас, тревога и сожаление закрутились в моих бедных мозгах. Посмотрим, что окажется наверху, когда эта круговерть утихнет.

– Ты колдунья? – недоверчиво спросила я.

– О Боже, нет, конечно. Я же католичка! Но у меня есть несколько подруг из виккан. Некоторые из них – колдуньи.

– Серьезно? – Я не могла припомнить, чтоб слышала раньше это слово – «виккане». Хотя, может быть, где-нибудь в мистических романах…

– Прости, – сказала я, – а что это значит?

– Думаю, Холли объяснит лучше меня.

– Холли? Та Холли, которая со мной работает?

– Ну да. Или можно обратиться к Даниэль, хотя она с меньшей охотой говорит на эти темы. Холли и Даниэль состоят в одном ковене.

Сказать, что я была шокирована – не сказать ничего. Вернее, оглушена и раздавлена.

– Ковен? – слабым голосом переспросила я.

– Ну, знаешь, группа язычников, работающих вместе.

– Я думала, в ковен входят только колдуньи.

– Думаю, нет. Достаточно быть нехристианином. Я хочу сказать, виккане – это религия.

– Так, – сказала я. – Ладно. А ты думаешь, Холли согласится поговорить со мной об этом?

– Не вижу причин для отказа, – пожала плечами Тара. Она вернулась к своей «камаро» за мобильником и ходила взад-вперед, пока беседовала с Холли. Я получила небольшую передышку, чтобы психически встать на ноги, если можно так выразиться. Дабы не показаться невежливой, я вылезла из машины и завела разговор с Тариной подругой, очень терпеливой дамой, надо отдать ей должное.

– Мне очень жаль, что мы встретились в такой неудачный день, – произнесла я. – Мое имя Сьюки Стакхаус.

– А я Клодин, – одарила она меня роскошной улыбкой. Я бы сказала, голливудской улыбкой. Рассматривая ее вблизи, я поразилась удивительной особенности ее кожи – она была настолько тонкая и блестящая, что напоминала кожицу сливы. Ткнешь – и брызнет сладкий сок. – Я приехала из-за тех дел, что здесь творятся.

– То есть? – не поняла я.

– Ну, у вас тут в Бон Темпс и вампиры, и вервольфы, и куча всего прочего намешана – не говоря уже о том, что здесь важные энергетические перекрестки. Все эти возможности привлекают меня.

– Ага, – промычала я. – Так вы планируете просто наблюдать здесь или как?

– О нет, наблюдение – это не моя стезя, – засмеялась дама. – А вы, судя по всему, джокер, не так ли?

– Холли ждет, – объявила Тара, захлопывая крышку сотового и счастливо улыбаясь. В присутствии Клодин все сияли от счастья. Я тоже поймала себя на том, что улыбаюсь не обычной кривой усмешкой, а во весь рот, с выражением полного блаженства. – Она согласна с тобой побеседовать.

– А вы не поедете со мной? – Я не знала, что и думать о Тариной попутчице.

– Прости, но Клодин обещала помочь мне сегодня в магазине, – твердо сказала Тара. – У нас новогодняя распродажа, и покупатели так и ломятся. Кстати, не хочешь, чтобы я отложила что-нибудь для тебя? У меня осталось несколько совершенно очаровательных вечерних платьев. То, в котором ты была в Джексоне, наверное, уже пришло в негодность?

Еще бы, некий фанатик умудрился проткнуть мне бок колом. Платье при этом несколько пострадало.

– Да, оно испачкано, – сдержанно ответила я. – Спасибо за предложение. Это очень мило с твоей стороны, но, боюсь, в ближайшее время мне будет не до того. Тут и Джейсон, и вообще все… Мне нужно многое обдумать.

Да и финансовый вопрос – не последний довод против, добавила я про себя.

– Ну ладно, – снова обняла меня Тара. – Позвони мне, если будет нужна помощь, Сьюки. Забавно, что я так мало помню про тот вечер. Наверное, я тоже выпила слишком много. Мы случайно не танцевали?

– Еще как! Ты уговорила меня исполнить наш номер со школьного конкурса талантов.

– Не может быть! – Тара улыбалась с притворным ужасом.

– Боюсь, что может. – Я-то чертовски хорошо знала, что она все помнит.

– Хотела бы я там оказаться, – вмешалась Клодин. – Обожаю танцевать.

– Лично я многое бы отдала, чтоб не быть в «Клубе Мертвяков» в тот вечер, – уверила я.

– О Господи, напомни мне не появляться в Джексоне, раз я там отплясывала.

– Не думаю, что кто-нибудь из нас снова вернется в Джексон. – Насчет себя я не сомневалась. Поскольку там осталось немало недовольных вампиров и еще больше – вервольфов. Не так чтобы уж очень много. Но все-таки…

Тара помялась немного, очевидно, стараясь лучше выразить свою мысль.

– Послушай… – осторожно проговорила она. – Так как Билл – владелец здания, в котором мой магазин, я должна ему отзваниваться. Он оставил телефонный номер, который обещал регулярно проверять, пока будет в отъезде. Если тебе нужно что-то ему передать…

– Спасибо, – не очень искренне поблагодарила я. – У меня есть его номер – записан в блокноте у него дома.

Факт отъезда Билла из страны придавал нашему разрыву какой-то оттенок окончательности, что ли. Я и не думала связываться с ним по поводу своего затруднительного положения. Из всех своих знакомых к нему я обратилась бы в последнюю очередь.

– Ты не поверишь, что именно мне в нем нравилось, – сказала Тара, обследуя носки своих сапог. – Грусть, – произнесла она со вкусом, будто наслаждаясь этим непривычным для себя словом. Клодин кивнула с одобрением. Что за странная особа! Ее огромные глаза светились радостью, как будто она только что уложила меня на обе лопатки.

Я с трудом сглотнула ком в горле.

– Ну, его действительно трудно назвать мистером «Улыбка», – признала я. – Знаешь, мне не хватает его, но…

Я покачала головой:

– Все это слишком тяжело. Он… так часто меня расстраивал. Спасибо за предложение насчет звонка. И особо – за Холли.

Тара, зардевшись от удовольствия (как же, сделала на сегодня доброе дело), вернулась к своей новенькой, с иголочки «камаро». Клодин не без труда вместилась на пассажирское сиденье и помахала мне оттуда. После чего дамы отбыли. Я же какое-то время продолжала сидеть в машине, пытаясь сообразить, где живет Холли Клири. Помнится, она жаловалась на смехотворные размеры шкафов в квартире. Следовательно, ее надо искать на Кингфишер Амз.

Прибыв к U-образному зданию на южном конце Бон Темпс, я первым делом проверила почтовые ящики, чтоб уточнить номер квартиры Холли. Она жила на первом этаже в четвертом номере. У Холли был пятилетний сын – Коди. И Холли, и ее лучшая подруга Даниэль Грэй – обе выскочили замуж сразу после школы, а через пять лет развелись. Мать Даниэль очень помогала ей, чего нельзя было сказать о Холли. Ее родители, давно уже в разводе, ошивались неизвестно где, а бабушка умерла от болезни Альцгеймера в окружном доме престарелых. Несколько месяцев Холли встречалась с детективом Энди Бельфлером, но их роман окончился ничем. По слухам, к этому приложила руку старая Каролина Бельфлер, бабушка Энди. Она считала, что Холли недостаточно хороша для ее внука. Что я могла сказать по этому поводу? Ни Холли, ни Энди не числились моими близкими друзьями, но Холли, пожалуй, была мне все же приятнее.

Когда моя приятельница отворила дверь, я с удивлением заметила, как сильно она изменилась за последние недели. Начать с того, что уже многие годы Холли красила волосы в ярко-желтый (прямо-таки одуванчиковый) цвет. Теперь же они оказались матово-черными и торчали на манер панковских шипов. В каждом из ушей было проколото по четыре дырки. К тому же она раздалась в бедрах: тонкая джинсовая ткань едва сдерживала напор плоти.

– Привет, Сьюки, – довольно ласково поприветствовала она меня. – Тара спрашивала меня, не соглашусь ли я побеседовать с тобой. Но я не была уверена, что ты появишься. Давай, заходи. Мне очень жаль, что так получилось с Джейсоном.

Квартирка у нее была маленькая, недавний ремонт не мог скрыть следы многолетнего проживания. Основное помещение представляло собой комбинацию гостиной, столовой и кухни. Стойка отгораживала закуток с плитой от остального пространства. В углу комнаты стояла корзина с детскими игрушками, на поцарапанном кофейном столике – какая-то тряпка и банка «Пледжа». Похоже, Холли наводила чистоту.

– Прости, если помешала, – извинилась я.

– Ничего страшного. Сок? Кока?

– Нет, спасибо. А где Коди?

– Он сейчас у своего отца, – ответила, потупившись, Холли. – Я отвезла его после Рождества.

– А где живет его отец?

– Дэвид сейчас в Спрингхилле. Он только что женился на той девице, Алии, а у нее двое детей. Младшая девочка – ровесница Коди, они отлично ладят. Я только и слышу от сына: «Шелли то, Шелли это». – Вид у Холли был не очень радостный.

Дэвид происходил из большого клана Клири. Его двоюродный брат Фарр десять лет просидел со мной в одном классе. Ради будущего Коди хотелось бы надеяться, что его папаша поумнее своего легковесного кузена.

– Послушай, Холли, у меня к тебе довольно личный разговор.

На ее лице отразилось удивление.

– Ну, мы вообще-то никогда не были на короткой ноге, не правда ли? – осторожно сказала она. – Ты задавай свои вопросы, а я посмотрю, смогу ли ответить на них.

Я задумалась: мне хотелось сохранить в секрете то, что необходимо, и в то же время аккуратно выспросить у Холли массу вещей.

– Скажи, это правда, что ты колдунья? – Мне было несколько неловко употреблять столь драматичное слово.

– Скорее – викканка.

– Не могла бы ты объяснить мне разницу между этими двумя понятиями? – Я мельком взглянула Холли в глаза, затем решила сосредоточиться на засушенных цветах, красующихся в вазе на телевизоре. Холли была уверена, что я способна читать мысли только при взгляде прямо в глаза (хотя на самом деле все происходит как при физическом контакте – прямой взгляд облегчает задачу, но вовсе не обязателен).

– Наверное, смогла бы, – медленно и задумчиво произнесла Холли. – Мне кажется, ты не из тех, кто распространяет сплетни.

– Клянусь, все, что я услышу, останется при мне. – Я снова быстро заглянула ей в глаза.

– Ну хорошо. – И она начала объяснять: – Каждая колдунья, конечно же, практикует магические ритуалы.

Она говорила «каждая» вместо «я» – чтоб все это выглядело не столь смело.

– …Черпая энергию из таких источников, к которым обычные люди и не приближаются. Но поверь: быть колдуньей – вовсе не значит служить злу. Во всяком случае, это необязательно. Виккане просто придерживаются собственной языческой религии. Мы следуем путями нашей Матери, у нас свой календарь священных дней. Ты можешь быть одновременно и викканкой, и колдуньей – или отдавать предпочтение чему-то одному. Это все очень индивидуально. Меня, например, больше интересует жизнь викканки, хотя я немного практикую и колдовство. Мы верим, что это допустимо, пока никому не вредит.

Как ни странно, моей первой реакцией на услышанное было смущение от того, что Холли не христианка. До сих пор мне не приходилось сталкиваться с людьми, которые бы не верили в христианские постулаты (или эти люди не озвучивали своих взглядов). В Шривпорте имеется синагога, но я не была знакома ни с кем из евреев достаточно хорошо, чтобы поближе узнать их религию. Боюсь, в этом вопросе я полный профан.

– Понятно, – произнесла я. – А много ты знаешь колдуний?

– Не так уж много. – Холли все еще избегала моего взгляда.

Я заметила старенький компьютер на шатком столике в углу комнаты.

– Вы поддерживаете связь через Интернет или еще как-нибудь?

– Конечно.

– А ты не слышала о колдуньях, недавно прибывших в Шривпорт?

Холли вмиг посерьезнела. Темные прямые брови сдвинулись в одну линию.

– Пожалуйста, скажи, что ты не имеешь к ним отношения, – попросила она.

– Напрямую – нет. Но я знакома кое с кем, кому они здорово навредили. И боюсь, что именно они приложили руку к исчезновению Джейсона.

– Тогда он в большой беде, – не стала вилять Холли. – Их предводительница – весьма и весьма жестокая дама. Да и ее брат не лучше. Эта группа сильно отличается ото всех нас. Они даже не пытаются жить в мире с окружающими людьми и природой. И заклинания их направлены отнюдь не на поиски собственного внутреннего покоя. Они виккане, но злые виккане.

– А ты не можешь подсказать, где их искать? – Я изо всех сил старалась сохранить спокойное выражение лица. Хотя и слышала мысли Холли: если Джейсон попал в руки вновь прибывшего ковена, то он, скорее всего, мертв или искалечен.

Какая-то мысль не давала Холли покоя, и она с тревогой поглядывала на окно. Похоже, моя собеседница боялась, что враги отследят наш разговор и накажут ее – возможно, через маленького сына. Эти колдуньи вполне способны вредить другим. Их жизнь направлена на то, чтобы забирать энергию везде, где только можно.

– Они все женщины? – задала я самый невинный вопрос, так как видела: Холли почти уже решила прервать разговор.

– Если ты надеешься, что красавчику Джейсону удастся очаровать их обычными методами, то ошибаешься, – сказала мне помрачневшая Холли. Она изо всех сил пыталась втолковать мне, насколько опасны эти люди. – Там есть и мужчины. Они… Понимаешь, это не нормальные колдуны. Я имею в виду: они даже не нормальные люди.

Я вполне верила ей. Мне приходилось принимать и более странные вещи с тех пор, как в один прекрасный день Билл Комптон вошел в бар «У Мерлотта».

Холли говорила так, будто знала гораздо больше, чем я могла предположить… Больше, чем я надеялась из нее вытянуть.

– И что же их отличает? – спросила я.

– Они пьют кровь вампиров. – Холли быстро огляделась, как бы опасаясь быть подслушанной. У меня от ее взгляда мурашки побежали по коже. – Колдуньи, которые прибегают к Силе, чтобы творить зло, плохи сами по себе. Но могучие маги, которые к тому же пьют вампирскую кровь… Сьюки, ты даже не представляешь, насколько они опасны. А некоторые из них вервольфы. Держись от них подальше, я тебя очень прошу.

Вервольфы? Ничего себе… Маги, и к тому же вервольфы. Пьющие кровь вампиров. Я была серьезно напугана. Может быть, как никогда в жизни.

– И где же они скрываются? – спросила я.

– Господи, да ты слышишь меня?

– Да, Холли, но мне необходимо знать, где они.

– Они в старой конторе недалеко от Пьер Буасси Мол, – ответила Холли, и я считала картинку местности из ее головы. Ей доводилось бывать там. Все это было у нее в памяти, а следовательно, доступно мне.

– Зачем ты туда ездила? – Мой вопрос заставил Холли отпрянуть.

– Как я не хотела с тобой разговаривать! – сердито сказала она. – Не следовало даже впускать тебя! Но я встречалась с Джейсоном… Боюсь, ты принесешь мне погибель, Сьюки Стакхаус. Мне и моему мальчику.

– Не говори так…

– Я поехала туда потому, что всем колдунам нашего района поступил вызов на своего рода саммит от их предводительницы. Она объявила, что все мы обязаны помогать ей. Некоторые поддались ее доводам, но большинство виккан из окрестных городков было шокировано методами, которыми она пользуется – я имею в виду вампирскую кровь, – и ее приверженностью к темной стороне магии. Вот и все, что я могу тебе рассказать.

– Спасибо, Холли. – Мне хотелось как-то умерить ее страх. Я чувствовала: больше всего на свете она сейчас жаждет, чтобы я исчезла и не терзала ее своими вопросами. Она и так пошла на значительную уступку, впустив в дом человека, способного читать мысли. Неистребимая человеческая потребность – несмотря ни на что, сохранять право на приватность мысли.

Как я ее понимала!

Уходя, я дружески похлопала Холли по плечу, но она не отреагировала, даже не поднялась с кушетки. Просто сидела и безнадежно смотрела на меня карими глазами. Как будто теперь к ней в любой момент могли вломиться и перерезать горло.

Выражение ее глаз напугало меня больше, чем все предыдущие слова. Я поскорее покинула Кингфишер Амз, бросая вокруг подозрительные взгляды. Однако не увидела ни одного знакомого лица.

Меня по-прежнему мучили вопросы: как шривпортские колдуньи вышли на Джейсона? Как им удалось связать моего брата с исчезновением Эрика? И как теперь мне подобраться к этим злыдням, чтобы разведать хоть что-нибудь? Помогут ли мне Пэм и Чжоу? Успели ли они предпринять собственные шаги?

И чью, собственно, кровь пили эти колдуньи?

С тех пор, как три года назад вампиры легализовали свое положение в обществе, они стали объектом весьма своеобразной охоты. Теперь вместо того, чтобы бояться какого-нибудь последователя Ван Хельсинга с колом, вампиры страшились предпринимателей под названием «осушители». Эти осушители объединялись в группы и путешествовали по стране, различными способами выслеживая вампиров. Они устраивали засады, сковывали свою жертву серебряными цепями и выкачивали из нее всю кровь в заботливо приготовленные емкости. Флакончик такой крови стоил на черном рынке от двухсот до четырехсот долларов – в зависимости от возраста вампира. Для чего нужна вампирская кровь? О, поведение этой субстанции вне тела хозяина было весьма непредсказуемым. Думаю, элемент неожиданности придавал особую привлекательность всей затее. Как правило, выпивший вампирскую кровь на протяжении нескольких недель ощущал в той или иной степени прилив сил, улучшение зрения и здоровья в целом, повышенную притягательность для лиц противоположного пола. Все зависело от возраста использованного вампира и свежести товара.

При дальнейшем употреблении крови эффект оказывался смазанным.

Впрочем, немногие люди, экспериментировавшие в этом направлении, могли наскрести денег на повторную дозу. И вот эти-то чертовы наркоманы представляли собой крайнюю опасность. Полиция была уже готова сотрудничать с вампирами, поскольку сама не справлялась. Формировались совместные оборонительные отряды.

Рано или поздно каждый подсевший на вампирскую кровь сходил с ума. Как правило, это были тихие, бормочущие себе под нос бедолаги. Но иногда они выглядели очень грозно и впечатляюще. Предсказать развитие событий было невозможно – случалось, что безумие поражало людей после первой же порции вампирской крови.

Так что тюрьмы ломились от безумцев с горящими глазами, а по Голливуду шатались наэлектризованные кинозвезды, задолжавшие осушителям целые состояния. Надо сказать, осушительство было опасной профессией. Иногда вампирам удавалось спастись с печальными последствиями для охотников. Суд Флориды по крайней мере в одном случае оправдал подобное поведение вампиров, признав за ними право на самооборону. Осушители действительно обходились со своими жертвами безо всякого сожаления. Он бросали обескровленного вампира, слишком слабого, чтоб самостоятельно передвигаться, на произвол судьбы. С восходом солнца несчастному грозила неминуемая смерть. В то же время если вампиру удавалось продержаться до темноты, то у него были хорошие шансы уцелеть. Естественно, на восстановление после осушения вампиру требовались годы и помощь собратьев. Я знала от Билла, что существуют убежища для пострадавших, и расположение их хранится в строжайшем секрете.

Колдуньи, равные по физическим возможностям вампирам – это было очень опасно.

Почему-то мысленно я продолжала причислять членов нового ковена к женскому полу, хотя по словам Холли мужчины там тоже наличествовали.

Часы на приборном щитке показывали несколько минут пополудни. Около шести станет уже совершенно темно. Эрик поднимался обычно в это время или чуть раньше. Я наверняка успею до того съездить в Шривпорт и вернуться. У меня не было другого плана, а сидеть дома и тупо ждать было просто выше моих сил. Я вновь подумала о Джейсоне, по спине опять побежали мурашки, и я решила ехать. Лучше уж сжечь понапрасну бензин, нежели ни с чем вернуться домой. Мне следовало бы выложить дробовик, но поскольку он у меня был разряжен, а патроны хранились отдельно, закона я не нарушала и могла разъезжать со своим оружием.

Впервые в жизни я поглядывала в зеркальце заднего обзора с целью обнаружить слежку. Конечно, я не большой специалист в шпионских приемах, и, возможно, поэтому «хвоста» не обнаружила. Я остановилась залить полный бак бензина и пополнить запас антифриза – просто чтобы посмотреть, не заедет ли кто-нибудь за мной на заправку. Никого не было, это меня обнадежило. Надеюсь, у Холли тоже все в порядке.

Перебирая в памяти разговор с Холли, я вдруг поняла, что она ни разу не упомянула имени Даниэль. Холли и Даниэль подружились еще в школе и наверняка синхронно проходили все жизненные этапы. Родители Даниэль с колыбели принадлежали к Свободной Церкви Помазанника Божьего. Их бы хватил удар, узнай они о религиозных пристрастиях дочери. Так что сдержанность Холли была понятна.

Наш маленький Бон Темпс довольно гостеприимно распахнул двери перед вампирами, да и для геев, похоже, черные времена миновали (в зависимости от того, конечно, как они выражали свои сексуальные предпочтения). Однако боюсь, что те же двери решительно захлопнутся перед викканами.

Прекрасная Клодин сказала мне, что ее привлекли особенности нашего города. Хотелось бы мне знать, какие именно из них вылезут наружу в ближайшее время.