Я спешу обратно в свою квартиру. Мне нужно собраться. Завтра после работы мы куда-то поедем. Не знаю, куда именно, Престон не вдавался в детали.

Думаю, что одних выходных будет недостаточно, хотя я соврала и согласилась на это, потому что думала, что откажись я от такой возможности, это вгонит меня в депрессию. Мысль о том, чтобы лишиться его близости, слишком страшна, чтобы добровольно отказаться от этого. Вот почему я соглашаюсь и даю обещание, которое, знаю, не смогу сдержать.

— Итак, что ты собираешься делать? — спрашивает Сидни, когда я рассказываю ей, что Престон пригласил меня на выходные.

— Сбежать, нахрен, от его системы.

Я смеюсь, и она тоже хихикает. Она думает, что это шутка, но, когда я перестаю смеяться и делаю серьезный вид, она также останавливается.

— Что ты имеешь в виду?

— Поскольку мы не можем быть вместе здесь, мы уезжаем. Мы собираемся вытащить друг друга из нашего окружения.

Она скрещивает руки на груди.

— Ты думаешь, что это хорошая идея?

— Не-а.

— Так почему ты делаешь это?

— Потому что я не могу отказаться от такой возможности.

Она понимающе кивает.

— Когда вы уезжаете?

Я делаю глоток вина, прежде чем ответить на ее вопрос.

— Завтра, после работы.

— Куда?

— Понятия не имею.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

Я тоже.

*** 

Весь день еле сдерживаюсь на работе. Я не только не выспалась, но и очень сильно нервничаю перед сегодняшним отъездом с Престоном. К счастью для меня, по крайней мере, что касается рабочих моментов, мне удается держать все под контролем. Я начинаю лучше разбираться в технике самоконтроля и дыхания. Надеюсь, придет время, и я избавлюсь от гомеопатических средств, хотя они и похожи на конфеты. Вот если бы они еще помогали усмирить мое подсознание, когда я сплю.

Хуже всего — это присутствие адвокатов. Кто мог знать, что урегулирование чьих-то дел занимает столько времени? Знание того, что Ричард оставил свою долю в компании моей матери, наводит меня на мысль, что, возможно, ему также была необходима помощь психотерапевта. Я никогда не пойму, зачем он это сделал, или почему моя мама была тайным инвестором, но пока Майкл контролирует ситуацию, я чувствую себя в безопасности, и все по-прежнему на своих рабочих местах.

После ответа на электронные письма я, в основном, ерзаю в кресле, а затем вижу Майкла, который вышел в коридор из конференц-зала и машет мне рукой. Быстрыми шагами я направляюсь к нему и занимаю место за столом.

— Спасибо, что присоединилась к нам. Я скоро ухожу, но хотел спросить, все ли в порядке с твоей мамой.

Я щурюсь, услышав его комментарий.

— Да, конечно. Я имею в виду, никаких изменений, все, как всегда. Почему вы спрашиваете?

— Ну, мистер Шварц пытался связаться с ней, чтобы подписать какие-то бумаги по поводу наследства, но она не ответила на его сообщение. Мы хотели убедиться, что она в порядке.

— После того, как мы говорили по телефону, и до того, когда я видела ее, да, но я могу проконтролировать эту ситуацию на следующей неделе, если вы хотите?

Раньше, если мне приходилось слышать подобную новость, я шла прямиком к маме убедиться, что она в порядке, но я устала от того, что не живу своей собственной жизнью, и мне нужно прекратить делать подобное. Ей нужно научиться быть более самодостаточной. С выяснением причин, почему она не ответила на сообщения адвокатов, придется подождать.

— Это было бы здорово. Большое спасибо, — он встает и поправляет пиджак. — Я оставлю вас.

Я улыбаюсь ему, а затем перевожу свое внимание на адвоката.

— Спасибо, мисс Гамильтон, что вы уделили время, чтобы снова встретиться со мной. Я хотел обсудить, как бы вам хотелось распорядиться квартирой. На последней встрече вы сказали, что не хотите оставлять ее в собственности. Я хотел, чтобы вы озвучили свое окончательное решение, а если оно не изменилось, то я мог бы помочь вам с продажей.

— Я думала об этом и да, я не хочу оставлять квартиру. Насколько бы она мне не нравилось, это слишком близко к моей матери.

Я пытаюсь смеяться. Идея жить так близко к ней снова посылает мурашки по телу. Я люблю свою маму, но она высасывает из меня жизнь.

— Хорошо, я могу помочь найти агента по продажам, и когда придет время, помогу с бумагами.

— Большое спасибо, мистер Шварц. Если это все, я должна вернуться к работе.

— О, да, конечно. У меня есть еще несколько документов, которые мне нужно посмотреть.

Опустив голову вниз, он начинает что-то писать в своем блокноте.

Вернувшись за свой стол, ввожу в поисковик «риэлторы Манхэттена». Я слишком долго откладывала решение, пришло время уладить это.

*** 

Это свершилось. В тот момент, когда часы на моем рабочем столе показывают пять, я соскакиваю со стула. Сидни ждет за дверью, и мы отправляемся домой. Он должен быть там. Мой живот сводит от предвкушения, так же, как и мышцы всего тела. Как только Сидни открывает входную дверь, мой телефон вибрирует в кармане, и я прыгаю, пытаясь достать его. Сидни проходит по коридору, направляясь в свою комнату, а я проверяю сообщение.

Престон: я припарковался на «Рендж Ровере» в неположенном месте, рядом с твоим домом.

Я: Буду там через минуту.

Хватаю сумку, которую собрала прошлой ночью, и спешу на выход. Когда я подхожу к входной двери, слышу Сидни.

— Уходишь, не попрощавшись?

— Он внизу.

Она кивает.

— Будь осторожна, хорошо? И если вам понадобится моя помощь, независимо от того, когда это случится, позвони.

— Ладно.

Она притягивает меня в объятия, а затем отпускает. Я поворачиваюсь к ней спиной и иду к двери. Закусив губу, вхожу в лифт, стараюсь дышать ровнее, пока спускаюсь вниз.

Сердце стучит сильнее с каждым шагом, который приближает меня к внешнему миру и к тому времени, когда я вижу его припаркованный автомобиль, боюсь, что оно может взорваться. Я приняла неправильное решение?

Но потом мой мир останавливается и ответ на вопрос очевиден. Нет. Все верно.

Заходящее солнце отражается в его глазах, мерцающие кристаллы и сапфировые пятна танцуют в них на расстоянии. Боже, эти глаза. Он притягивает меня к себе. Его рот находит мой, и мои губы раскрываются. Пользуясь случаем, он углубляет поцелуй. Его язык борется с моим в порыве страсти и отчаяния, голода и желания. В тот момент, когда встретились наши губы, он будто борется за право собственности на меня. Чтобы обладать мной.

Но он не знает, что в этом нет никакой необходимости. В тот момент, когда я вижу его, я уже принадлежу ему.

— Я не должен был делать этого на публике, но когда я смотрю на тебя, теряю чувство реальности, — бормочет он и отстраняется от меня. — Все, садись в машину, пока нас никто не увидел.

Он открывает передо мной дверь, затем обходит вокруг к водительской стороне и садится в машину.

— Итак, куда? — спрашиваю я, пока натягиваю ремень безопасности, а он отъезжает от обочины.

— Ты когда-нибудь бывала на Род-Айленде? — улыбка играет на его губах.

— Не припоминаю.

— Хорошо, — ухмыляется он.

— И все? Это все, что ты мне скажешь?

— Да, это весело.

Я в шутку ударяю его по руке, а он нежно берет мою руку в свою, затем опускает наши переплетенные ладони себе на колени. Этот интимный жест, в котором я тону намного больше, чем хочу.

Пока мы выезжаем из города, я распрямляю плечи, все отчетливее принимая идею провести несколько дней с Престоном. Мягкая музыка играет на протяжении всего пути, и я теряюсь в мыслях, глядя на горизонт. Мы сидим в уютной тишине. Пальцы Престона выводят круги на моей ладони, и мы продолжаем нашу поездку к месту назначения.

— Как работалось сегодня? — наконец, он нарушает молчание, и я поворачиваюсь к нему и улыбаюсь.

Он отводит взгляд от дороги на долю секунды, и наши взгляды встречаются.

— Все прошло хорошо.

— Просто так?

— Ну, я немного волновалась, думая о предстоящей поездке, поэтому день тянулся долго. Затем адвокат Ричарда пришел поговорить со мной о квартире.

— Ты уже решила, что хочешь с ней сделать?

— Я собираюсь продать её, — его рука сжимает мою. — Не считая этого, день был хороший. Сейчас я работаю над новым проектом.

— Это замечательно.

— Спасибо, — смущенно улыбаюсь я, что для меня непривычно. — А что насчет тебя?

Хотя я не вижу выражения его лица, пока он смотрит вперед на дорогу, но замечаю, как он кривит губы.

— Ты не должен мне ничего рассказывать, если это неудобно.

Он кивает, и я вижу, как он с облегчением выдыхает.

— Как насчет того, чтобы рассказать о своей семье.

— Это я могу сделать, — с ухмылкой, отвечает он. — Что ты хочешь узнать?

— Все подробности, — заявляю я, вызвав его искренний смех.

— Ладно, все, так все. Мда. Ну, для начала, я один из троих детей в семье. У меня есть старший брат по имени Джейс, ты уже встречала его близнецов. Джейс работает в хедж-фонде моего отца, и еще есть Мэдлин, моя младшая сестра. Она работает в индустрии моды. Ты полюбишь ее, — говорит он, но хмурится, уловив подтекст в такой возможности.

Прямо сейчас знакомство с ней может спутать все наши карты. Он это знает, и я это знаю. Слишком много у него на кону, чтобы потерять. После недолгого молчания, он качает головой и, кажется, соглашается с моими мыслями.

— Где она работает?

— Она мерчандайзер в SHE.

Я мгновенно вспоминаю название — это передовая линейка модной одежды, продаваемая во всех высококлассных торговых центрах и престижных бутиках в городе.

— Вы очень близки?

— Да, очень. Мы говорим по телефону почти ежедневно и стараемся встречаться каждые выходные за ужином. Ну, не на этой неделе. Но, обычно встречаемся.

— Это так мило.

Мой голос выдает мои эмоции. Я могу видеть маму каждую неделю, но мы никогда бы не имели того, что есть у него в семье. Подобное просто невозможно, ей такое не свойственно. Чтобы отвлечься от мыслей о собственной семье, я возвращаюсь r теме нашего разговора.

Оставшееся время мы говорим обо все понемногу. Небольшие детали, которые для большинства могут показаться неважными, но мне очень важно получить эти крошечные сведения о человеке, которым является доктор Престон Монтгомери. Мне нравится слушать, как он рассказывает о своих родителях, которые женаты уже тридцать семь лет и до сих пор безумно любят друг друга. И когда он говорит о своем брате и сестре, я улыбаюсь от уха до уха.

Когда мы сворачиваем с шоссе, я предвкушаю головокружительное волнение. Два дня наедине с этим человеком… не могу дождаться.