Над переводом работали:

Перевод: 1-14 главы — never_be_free, 15–28 главы — Lilith

Бета-ридинг: Talamaska

Перевод сайта http://www.lavkamirov.com/

 

Глава 1

«Как этому мужчине удается сочетать обычную рубашку в клеточку и светлые штаны, и при этом выглядеть так неотразимо?» — подумала я, наблюдая за Трентом, который, опустив голову и расставив ноги, удобней перехватил клюшку для гольфа. Мужчина выглядел невероятно привлекательным без костюма, который я привыкла на нем видеть всегда. Остальные игроки и их кэдди тоже наблюдали за ним, но сомневаюсь, что ребята обратили внимание, как натянулась мягкая ткань футболки на его плечах, или как солнце играет в его почти прозрачных, развевающихся от легкого ветерка волосах, или что от упавшей на его торс тени, талия кажется еще уже, а ведь когда он в костюме этого совсем не видно. Я заметила, что задержала дыхание, когда Трент замахнулся, и резко выдохнула, когда он опустил клюшку, с легким звоном ударив по мячику.

— Ага, эльфы отлично смотрятся в лучах солнца, — едко заметил пикси Дженкс, устроившийся на моей сережке в форме кольца, чтобы спрятаться от легкого ветра. — Когда ты уже положишь конец нашим страданиям и переспишь с ним?

— Даже не начинай, — буркнула я, прикрыв рукой глаза и наблюдая за удаляющимся вдаль мячиком.

— Я это к тому, что ты встречаешься с ним уже третий месяц, а большинство твоих бывших ухажеров к этому времени либо сваливали, опасаясь за свою жизнь, либо оказывались мертвы.

Мячик с тихим стуком упал на землю и скатился на лужайку возле лунки. От довольной улыбки щурящегося из-за яркого солнца Трента, что-то во мне затрепетало. Черт побери, я не буду с ним спать.

— Я с ним не встречаюсь, а лишь работаю его телохранителем, — пробормотала я.

— Это, по-твоему, работа? — Зашумев крыльями, Дженкс слетел с моей сережки, отправившись на очередную проверку местности, куда мы собирались направиться. Серебристая пыльца Дженкса быстро растаяла в жарком июльском воздухе, а я немного напряглась, глядя, как Трент принимает поздравления от игроков. Здесь он всегда выглядел расслабленным и спокойным, причем чувства были не показные, а настоящие. Мне нравилось видеть его таким, и, ощутив смущение, я отвела взгляд. Я вообще не должна испытывать подобные эмоции.

Болтая и гремя клюшками, все игроки кроме Трента неспешно двинулись к лужайке, где находилась лунка, явно чувствуя нетерпение ожидающей поблизости другой группы игроков. Здоровяк в желто-зеленых штанах не умолкал ни на минуту, явно пытаясь отвлечь Трента от игры, но он не на того напал — Трент раскрывал корпоративные заговоры, избегал обвинений в распространении генетической продукции, ускользал от наемных убийц и пережил атаку демонов. Одному здоровяку, бухтящему над ухом, чтоб он поторапливался, не сбить настрой Трента.

Как и следовало ожидать, наблюдая, как остальные ушли вперед, Трент неспешно наклонился к земле, поправляя кусок дерна, выбитый при ударе, и показывая всем, что он покинет первую базу только тогда, когда сам так решит. Усмехнувшись, я подхватила его полупустую сумку с тремя клюшками, и, позвякивая ими, направилась забрать последнюю. Я не нанималась быть его кэдди, но это был единственный способ попасть на поле, и я не могла оставить Трента совсем без охраны рядом с таким количеством людей.

«Хотя он не такая легкая цель как кажется», — с улыбкой подумала я и, забрав клюшку, направилась вместе с ним к остальным. Боже, здесь так красиво.

— Хороший удар, — сказала я, когда мы ступили на подстриженную недавно лужайку, и Трент фыркнул, заставив меня слегка покраснеть. Дело было не в том, что я видела его насквозь, а в том, что я была из тех немногих, при ком Трент позволял себе сбросить обычную маску притворства. Я понимала, что не должна так этому радоваться, но ничего не могла с собой поделать. Что я такое творю?

— Присмотри за парнем в зеленых штанах, — ответил он, оглянувшись через плечо. — У него есть привычка направлять мяч, целясь в игроков, которые ушли вперед.

— Хорошо. — Опустив голову, я шла рядом, постукивая клюшками, и почти чувствуя себя членом клуба. Я работала на Трента последние три месяца, замещая Квена, начальника охраны Трента, который уехал на западное побережье, чтобы присматривать за девочками. И это непривычное и новое чувство… большой ответственности, надо полагать, беспокоило меня. Бестолковое замечание Дженкса порой всплывало в мыслях, и я взглянула на руку Трента, жалея, что не имею права даже на такую малость.

— С тобой все в порядке? — раздался голос Трента.

Я подняла голову, выглядя почти испуганно.

— Да, конечно, а что?

Трент оглядел меня, будто пытаясь что-то увидеть.

— Ты сегодня неразговорчива.

Я сегодня не разговорчива? Получается, раз мы провели вместе достаточно времени, он теперь может заметить разницу? Заставив себя улыбнуться, я передала ему короткую клюшку.

— Просто стараюсь не выделяться.

Трень взял клюшку, удивленно приподняв брови, и клянусь, услышала, как он вздохнул, прежде чем отвернуться. Подняв голову, он ступил на лужайку возле лунки, присоединившись к толпе весело болтающих и подшучивающих генеральных директоров. Сердце глухо стучало в груди, и я решила переместить мое меланхолически настроенное тельце в сторону от основного маршрута и укрыться в тени противоторнадного убежища.

— Просто стараюсь не выделяться, — пискляво передразнил меня Дженкс. — Боже мой, женщина, даже твоя аура сияет. Просто признай, что он тебе нравится, перепихнись и живи дальше!

— Дженкс! — воскликнула я, и извиняюще махнула мужчине, который как раз готовился нанести удар по мячу.

Усмехнувшись, Дженкс приземлился на стропило торнадо убежища и расправил рукой малое крыло, которое все еще заживало.

— Так писки определяют любовь, — сказал он, сложив свои стрекозиные крылья и запахнув плотнее красную куртку. — Если пикси девушка сияет, она не скажет «нет».

— Как у вас все просто. — Положив сумку на землю, я скрестила руки на груди, продолжая наблюдать за Трентом. Хорошо, что девочки приедут уже завтра. Квен вернется к своим обязанностям, и у меня будет время разобраться в своих мыслях. Эта работа путала все мои планы, и мне это начало надоедать.

— Как продвигается игра у Шустрого Пекаренка? — спросил Дженкс. — Он выглядит таким же смущенным, как и ты.

Нахмурившись, я взмахнула рукой, будто собираюсь прихлопнуть пикси, зная, что мне за ним не поспеть. Шустрым Пекаренком Дженкс стал звать Трента после того как застал нас сидящими в его машине, припаркованной у церкви. Я просто хотела дослушать новости, но попробуй теперь докажи это Дженксу.

— Да ради маленьких розовых бутонов Тинки, местные пикси еще чванливей нежели фейри, которые обосновались на церковной колокольне, — сказал Дженкс, поняв, что раздразнить меня не получится. — Я ведь надел красную куртку, не только потому, что она мне идет. Смотри! Посмотри, что они с ней сделали!

Дженкс с отвращением вытянул перед собой красный пиджачок, сшитый Бель, и просунул палец в дырку, находящуюся прямо подмышкой. Я замерла, только сейчас заметив, что на его малом крылышке появились новые разрывы. По негласным законам, пикси, носящего красные цвета, другие кланы должны беспрепятственно пропускать на свою территорию. Охраняя Трента, я объездила весь Цинциннати вдоль и поперек, и только с этим гольф клубом возникало столько проблем. Я и не догадывалась, что у Дженкса тоже не все проходит гладко. Он видимо был слишком горд, чтобы рассказать мне.

— Ты в порядке?

Дженкс взмыл вверх, его бледное лицо покраснело, а кудрявые светлые волосы стали казаться еще более взъерошенными. Жужжа крыльями, он сыпал бледно желтой пыльцой, которая окутала его с головы до ног, оседая на черной рабочей одежде. Он походил на актера из театра, только вот меч, свисающий с ремня, был вполне настоящим и не раз помогал отогнать как назойливых пчел, пристающих к его детям, так и наемных убийц, посланных за мной.

— Конечно в порядке, — ответил он смущенно. — Мне просто не нравится без лишней на то необходимости уклоняться от стрел. Я спокоен как легкий морской ветерок. — Он прищурился и склонил голову на бок, уставившись на меня. — Ты точно уверена, что с тобой все в порядке? Я ведь не шутил, говоря, что твоя аура сияет. Может у тебя температура или еще что?

— Прекрати Дженкс, я не влюблена, — повторила я ворчливо, игнорируя странный трепет, поднявшийся во мне, когда Трент склонился над мячиком, подстраивая положение клюшки. Лей-линии в Цинциннати были ослабленными, но вполне различимыми, и благодаря постоянному притоку энергии, до них можно было дотянуться даже в таком месте, где заклятия перекрывали доступ, чтобы соперники не мухлевали. Я давно нашла способ, как обходить эти заклятия. По моим ощущениям ближайшая линия находилась не дальше чем предыдущая лунка, и я обернулась к площадке, с которой мы только что ушли.

Здоровяк в зеленых штанах стоял возле колышка, подстраивая свою клюшку. Мы находились слишком близко к лунке, и он не должен был бить по мячу прямо сейчас, поэтому даже тренировочные замахи клюшкой заставляли меня нервничать. Наша лунка находилась по прямой от него, то есть один мощный удар и мяч полетит на нашу полянку.

— Эй, Рэйч? — Дженкс взлетел в воздух, зажужжав крыльями прямо у меня под ухом, когда мистер желто-зеленые штаны отвел клюшку высоко вверх. Послышался звук удара, и мое сердце пропустило удар. — Не может быть! — воскликнул Дженкс, и я замерла, наблюдая траекторию полета мяча.

— Что думаешь? — прошептала я, чувствуя, как покалывает кожу, будто я уже притянула линию.

— Думаю у нас проблемы.

— Берегись! — крикнула я, выскакивая на залитую солнцем лужайку. Все головы повернулись ко мне, только Трент так и остался стоять, склонившись над мячом. Я инстинктивно бросила свое сознание вперед, и легко обойдя защитные заклятия, коснулась ближайшей лей-линии. Энергия ворвалась в меня неожиданно резко, опалив кожу внутри носа. Казалось, она текла отовсюду, не только из линии, и, заполнив ци, я перекрыла поток энергии, направив излишки по нервным окончаниям в ладони рук.

Мои глаза удивленно расширились, когда я снова проследила траекторию полета мяча. Энергия, обжигая, прокладывала путь по все более тонким нервным окончаниям, пока наконец не достигла кончиков пальцев. Черт, мяч летит прямо в Трента.

— Derivare! — крикнула я, шевельнув рукой в простом жесте, который должен был обуздать энергию лей линии, и направить ее в нужном мне направлении. Заклинание было простейшим и я пользовалась им недели напролет, меняя траекторию полета мячей Трента, заодно тренируясь обходить защитные чары. Хотя заклятие пустяковое, оно, по крайней мере, изменит траекторию мяча и тот пролетит мимо нашей лужайки. Для него мне даже не нужен фокусирующий объект.

Мое внимание сфокусировалось на заклятии, пущенном с хирургической точностью. Задержав дыхание, я наблюдала, как оно приближается к уже падающему мячу. Мужчины разбежались в рассыпную, и лишь Трент оставался на месте, уверенный, что у меня все под контролем.

Заклятие ударило в мяч и руку, которой я направила его, моментально охватила резкая боль.

Я вскрикнула, схватившись за запястье, а воздух сотряс сильнейший взрыв, уронивший меня на землю. Я шокировано хлопала глазами, видя, как на землю падают куски травы и земли. Слышались испуганные крики, а в моих волосах матерился запутавшийся Дженкс. Рот приоткрылся от удивления, когда я заметила в десяти футах от лужайки воронку размером с автомобиль.

— Ее ведь раньше здесь не было, да? — оглушено спросила я.

— Нет, чтоб всем фейри сдохнуть, не было! — крикнул Дженкс, дергая мои кудрявые рыжие волосы и пытаясь выпутаться из них. — Тебе обязательно было взрывать его? Бог мой, ну ты даешь!

Рука горела, и я даже не осмеливалась коснуться ярко красной кожи на пальцах. На нас продолжала сыпаться земля вперемешку с травой, и со всех сторон к нам сбегались люди. От ближайшего сооружения слышались раздражающе громкие крики.

— Кажется, я разрушила охранные чары, — сказала я, неловко поднимаясь и отряхиваясь здоровой рукой.

— Ты думаешь? — Дженкс сыпля яркой серебристой пыльцой, радостно взмыл в воздух. — Не слишком ли яро ты его охраняешь?

Я раздраженно нахмурилась. Я умела себя контролировать, подобного не должно было случиться. Мое заклятие не должно было задеть охранные чары, и уж тем более не должно было взрывать мяч, даже хотя я выкрикнула вслух активизирующее слово. Мужчины в светлых штанах и рубашках в клеточку столпились в стороне, громко переговариваясь. Их кэдди сбились в другую кучку, искоса поглядывая на меня. Зло размахивая руками, к нам приближался мистер зеленые штаны, пока еще находящийся далеко, но быстро сокращающий расстояние. Другая команда осталась стоять на площадке в отдалении.

Как всегда спокойный и расслабленный, приблизился Трент. Он прищурено поглядывал на меня из под полей бейсболки.

— Ты в порядке?

Смутившись, я стряхнула с его плеча кусок земли.

— Ага, — ответила я, ощущая жжение в руке. — Думаю да. Моя аура кажется тебе необычной?

— Нет. — Я резко подняла голову, когда он взял меня за руку, и, перевернув ладонь вверх, уставился на мои красные кончики пальцев.

— У тебя ожог, — сказал он мягко, но удивленно, и я опустила руку.

— Прости меня, — сказала я, спрятав руку за спину, но ощутила, как Дженкс, заметив ожог, начал посыпать ее пыльцой, от которой по руке разлилось легкое покалывание. — Энергия должна была лишь оттолкнуть мяч, а не взрывать его. И я использовала то же количество энергии, что обычно.

Дженкс захихикал, и я смущенно замерла, когда на лице Трента отразилось понимание.

— Так ты… — начал он, и я покраснела. — Весь этот месяц?

— Правда вышла наружу, Рэйч, — сказал Дженкс и улетел осмотреть воронку.

Вздрогнув, я кивнула, но увидела на лице Трента лишь изумление и легкую улыбку. Он коснулся моей руки, будто говоря, что его забавляет мысль, что я портила ему игру весь этот месяц. Улыбка пропала, когда он увидел здоровяка в желто-зеленых штанах, быстро приближающегося к нам по тропинке. Трент медленно и будто нехотя отпустил мою руку, и перевел взгляд на свою команду, ожидающую объяснений.

— Легко нам от этого не отделаться.

Новая волна чувства вины накатила на меня.

— Трент, прости меня. Этого не должно было случиться. Ты ведь знаешь меня. Я умею управлять своей магией! — сказала я. Но трудно будет что-то доказать, видя десятифутовый кратер рядом с нами.

Дженкс подлетел к нам, гудя крыльями, и бросил в ладонь Трента искореженные кусочки пластика и резины.

— Чувак, яма напоминает гигантскую мошонку паука. Черт побери, Рэйч! Что за заклятие ты бросила туда?

Трент приподнял один из кусочков, зажав его между пальцами.

— Я все улажу, — сказал он, и я ощутила себя крошечной и бессильной. — Не волнуйся. Никто ведь не пострадал. Им все равно не помешает иметь поблизости песчаную ловушку.

— Ага. — Дженкс приземлился на плечо Трента, и выглядел там естественно и знакомо. — Но ведь это могло быть и покушение, а твои чары просто активировали устройство раньше времени.

Я резко выпрямилось, чувство стыда ушло бесследно.

— Прости меня, — сказала я, подхватив остатки мячика, чтобы позже протестировать их заклинаниями. Прищурившись, я повернулась к мистеру желто-зеленые штаны, лицо которого покраснело, потому что ему пришлось быстро одолеть небольшой пригорок.

— Рэйчел… — предупреждающе сказал Трент, но я, загородив его собой, ощутила, как энергия лей-линии гудит во мне, отчетливо покалывая из-за отсутствия сдерживающих чар. Рев сигнализации стих и защитные чары вернулись на место. Будто это имеет для меня значение.

— Он не похож на наемного убийцу, — сказал Дженкс.

— А я не похожа на демона, — ответила я быстро. — Еще раз проверь периметр, ладно?

— Хорошо.

— Рэйчел, это была случайность, — произнес Трент, когда Дженкс улетел, но в его глазах я заметила искорку сомнения, которой не было секунду назад.

— Мячик взорвался, — сказала я напряженно. — Не позволяй этому мужчине прикасаться к себе.

Беспокойство отразилось на его лице, обрадовав меня, потому что он наконец начала относиться к ситуации всерьез. Мы вместе обернулись к отдувающемуся и пыхтящему мужчине, когда он стремительно приблизился.

— Где, черт побери, мой мячик? — крикнул здоровяк, явно наслаждаясь, что все внимание приковано к нему.

Спокойный как никогда, Трент успокаивающе улыбнулся.

— Мне жаль, мистер…

— Лимбкус, — ответил мужчина в зеленых штанах, и я заставила Трента отступить на шаг назад.

— Это была случайность, — сказал Трент, и одни из кэдди нервно засмеялся. — Пожалуйста примите мои извинения, и может бутылка вина сегодня за обедом сгладит это недоразумение.

— Взятка? Ты хочешь подкупить меня? — закричал Лимбкус, и у Трента слегка порозовели щеки. — Ты использовал магию во время турнира! Ты нарушил траекторию полета моего мяча!

Я не смогла промолчать.

— Мне не пришлось бы взрывать его, если б ты не нацелил его прямо в Трента.

Фыркнув, Лимбкус указал пальцем, обратив внимание всех слушающих на меня.

— Она призналась! — сказал он громко. — Она использовала магию, чтобы помешать игре! Ты вылетаешь из соревнования, Каламак. Будешь возражать, вылетишь насовсем из гольф-клуба!

Трент оторвался от телефона, и только по легкому напряжению губ можно было заметить его недовольство.

— Мистер Лимбкус. Я уверен, мы сможем прийти к взаимопониманию.

Лимбкус нервно дернулся, когда Дженкс облетел вокруг нас, сыпля серебристой пыльцой, означавшей, что вокруг все чисто. Даже не знаю, порадовала меня эта новость или нет. Уж лучше разбираться с неудачным покушением на убийство, чем прослыть слишком остро на все реагирующей.

— Все в порядке, — сказал Дженкс, усаживаясь на плечо к Тренту, а не ко мне. Мои волосы и без того сильно вьются, а после включения охранных чар, они напоминали птичье гнездо. — Не спорю, ты слегка перестаралась, но этот парень явно гандон, причем с большой буквы.

Лимбкус, судя по виду, уже готов был взорваться, и пикси засмеялся, напоминая перезвон колокольчиков. Я злобно махнула на Дженкса, и он замолчал. К нам приближался черно-золотой карт из магазина спорттоваров. Я расслабилась почти на секунду, а потом снова напряглась. Я разрушила их защитные чары. Мне запретят появляться на территории клуба. Лучшее на что я могла надеяться, что Трента не выгонят вместе со мной.

— Вот! Вот вам! — радостно воскликнул Лимбкус, тоже заметив приближающийся карт. — Сейчас вы получите! Кевин! Каламак сбил мой мяч! Я требую убрать его из списка участников!

Я сжалась, когда судя по всему — Кевин, совсем молодой мужчина, остановил карт и побледнел, заметив яму созданную мной. Уже зная, чем все закончится, я помахала ему.

— Вообще-то виновата я. Простите!

На Кевине были темные штаны и рубашка, на боку потрескивала рация, на голове надета потертая кепка. Он выглядел как профессионал.

— Никто не пострадал? — спросил он и, нахмурившись, стал казаться взрослее.

Трент кивнул, а Лимбкус вышел вперед.

— Она сбила мой мяч! — крикнул здоровяк с все еще красным лицом. — Применение магии во время турнира является основанием для дисквалификации. Каламак должен вылететь! Уберите его из списков. Прямо сейчас.

Трент ненавязчиво откашлялся.

— Боюсь, это моя вина.

— О нет, не твоя, — возразила я. — Он направил мяч прямо на нас, и я отразила его.

— Скорее расщепила на атомы, — влез Дженкс, хихикая, и я взмолилась, что бы он заткнулся.

— Она сама это признает! — воскликнул здоровяк, ткнув в меня пальцем. — Вычеркните его.

Кевин встретился взглядом с Трентом и тот пожал плечами. Кевин уже явно был не рад, что приехал. Он подошел ближе, встав между мужчинами.

— Мистер Лимбкус. Может, вы сможете не придавать этой ситуации столь большое значение? Ведь насколько я понял, проблемы инициировал именно ваш мяч.

— Позвольте хотя бы возместить ваши издержки, — предложил Трент.

Глаза Лимбкуса расширились, когда он понял, что Кевин на стороне Трента.

— Да срать я хотел на чертов мяч! Мы все должны подчиняться правилам турнира, а его кэдди использовала магию! Очки всей его команды теперь под большим вопросом, а его самого надо навсегда выставить из клуба!

— Мисс Морган не мой кэдди, — заметил Трент спокойно. — Она — мой телохранитель.

— Так я тебе и поверил. — Лимбкус уставился на меня, и я вздернула вверх подбородок. Я не виновата, что сегодня меньше всего походила на телохранителя. Я просто хотела не выделяться и поэтому надела шорты, кроссовки и давно вышедшую из моды футболку. И хотя видно, что тело у меня подтянутое и спортивное, когда мужики вроде него видят характерные изгибы, то сразу решают, что ни мозгов, ни навыков там нет. А вот я считала, что чем меньше ты похож на телохранителя, тем легче застать мужиков вроде него врасплох.

Неловкое молчание продолжало тянуться. Ошибочно приняв его за капитуляцию, Лимбкус агрессивно расправил плечи.

— Гольф — игра для джентльменов. Уже тот факт, что на поле присутствует женщина, неприемлем, но ведь она даже не знает, как играть!

Мои глаза сузились.

— Спокойно, Рэйч, — предупреждающе сказал Дженкс.

— Она ведь демон! — взвыл Лимбкус, и вокруг послышались испуганные возгласы. — Она вмешивалась в игру. Могут ваши охранные заклятья сопротивляться демонской магии? Я вот неуверен!

— Мистер Лимбкус, — возмущенно возразил Кевин.

— Может и Каламак пользуется своей эльфиской магией. Откуда вам знать?

— Мистер Лимбкус, — нервно повторил Кевин.

— О нет… — Дженкс взмыл вверх сыпля мерцающей сине-черной пыльцой.

Бесшумно ступая кроссовками по траве, я придвинулась ближе. Трент побелел, причем не от страха, а от ярости.

— Думаешь, он что-нибудь выкинет? — спросил Дженкс, зависнув возле моего уха.

— Сомневаюсь, — ответила я, ощутив ветерок, когда Трент снял кепку. Если под ней он прятал свою шапочку для заклинаний, значит только что избавился от соблазна воспользоваться ей. Его непробиваемое спокойствие часто давало трещину последнее время и мне это не нравилось.

— Его виду вообще нужно запретить играть с приличными людьми, — насмешливо выдал Лимбкус.

Ну все, доигрался. Трент может и скрывает свои способности, чтобы их расе легче было влиться в людское общество, но я-то никому ничего не должна. В мои обязанности не входило сдерживать Трента, чтобы он не попал в новости как затеявший драку с идиотом, но Квен будет мне благодарен.

Мысленно обойдя охранные заклятья клуба, я усилила свою связь с лей-линией. Разозлившись, я притянула огромный сгусток энергии, вдребезги сломав охранные чары, которые задрожав, исчезли, на этот раз уже навсегда. В отдалении послышались испуганные крики и Кевин побледнел, поняв, что я сломала их чары, с такой легкостью, будто нитку разорвала. Мистер желто-зеленые штаны обернулся и его гнев дал трещину, когда он увидел меня.

— Эй, Рэйч?

Я оттолкнула руку Трента, которой он взял меня за запястье.

— Его вид? — переспросила я и, уперев руки в бока, подошла ближе, остановившись в дюйме от его здоровенной груди, и подняла взгляд на него. — Его вид помог твоей мамочке и папочке пережить Поворот!

От Трента запахло как от скошенного папоротника.

— Все в порядке, — сказал он. — Рэйч, у меня все под контролем.

— Все не в порядке! — воскликнула я, и тонкая серебряная волна самодовольства растеклась по телу, когда Лимбкус отступил назад. — Ты бы попал в больницу из-за его мяча, а он ноет, что я взорвала его?

— Рэйчел?

Я придвинулась так близко, что ощутила запах зубной пасты Лимбкуса.

— Что ты на это скажешь, а Лимбкус? Хочешь, чтобы я позвонила в ФВБ и заявила о несостоявшемся покушении? У меня есть лицензия, в которой сказано, что я могу использовать магию когда мне только вздумается, если нужно защитить человека, на которого я работаю. — Кипя от негодования, я сунула остатки мяча ему под нос. — С радостью бы засунула остатки этого мяча тебе в одно место, не будь они мне нужны как улики!

— Рэйчел!

Я удивленно заморгала и отступила, внезапно поняв, что вытеснила Лимбкуса до самого карта Кевина. Позади него парил Дженкс, весело ухмыляясь, и это успокоило меня быстрее, чем перепуганное лицо здоровяка. Понимая, что продолжать не стоит, я фыркнула и подошла к сумке с клюшками Трента. Подхватив ее с земли, я сунула остатки мяча в карман, чтобы потом проверить их на наличие магии.

— Тебе не помешало бы перечитать собственную историю, а то сам станешь ее частью, — пробормотала я, и дернулась, когда рука Трента легко опустилась на мое плечо. Дженкс сыпал восхищенной золотистой пыльцой, и я понуро закинула сумку себе на плечо. Вмешиваться возможно и было ошибкой, но проглотить оскорблении, направленное не на тебя, оказалось еще труднее.

— Мистер Лимбкус, — обратился Трент. Его голос звучал успокаивающе, но в нем слышалась нотка самоуверенности, которой не было прежде. — Я уверен, мы сможем прийти к соглашению. Ведь турнир благотворительный.

Мистер Лимбкус все еще не двигался.

— Если его не дисквалифицируют, я заберу свое заявление на участие вместе со взносом, — сказал он ровно, хотя его челюсть дрожала. — Может ты и владеешь всем Цинциннати, Каламак, но этот клуб тебе не принадлежит, и будь уверен, к концу этого дня тебя исключат из всех списков.

На самом деле, когда-то эта земля принадлежала его семье, но я заставила себя промолчать. Кевин стоял у карта, не зная, что делать. Трент снова надел кепку, и задумался на мгновение.

— Я заберу свое заявление на участие в турнире. Кевин, мы можем поехать с вами?

Выглядя несчастным, Кевин подошел к нам.

— Конечно, мистер Каламак.

— Кто бы сомневался, — пропыхтел здоровяк. — Ему без магии никогда не выиграть.

— Взносы возвращать не нужно, — сказал Трент, положил руку на нижнюю часть моей спины, одновременно ревностно и покровительственно. Обернувшись к своей команде, он добавил: — Джентльмены? Прошу меня извинить. С меня ланч.

Удивившись, что он так легко сдался, я глянула на Дженкса. Пикси лишь пожал плечами, а Трент почти силой толкал меня к карту. Видимо оскорбление про эльфов задело его за живое, ведь он привык скрывать свою сущность, а для отработки обычной изящной реакции не было времени.

— Нам обоим запретят возвращаться сюда, так ведь? — спросил Дженкс, и я кивнула.

Лимбкус, довольный собой, прохаживался с важным видом, громко разъясняя остальным игрокам как можно победить, даже при таком отвратительном нарушении правил. Трент шел с одной стороны, Кевин с другой. Я была напряжена и обеспокоена.

Решив, что он победил, Лимбкус нагло выкрикнул:

— Дело не в деньгах. Я хочу, чтобы тебя вышибли из этого клуба. Мой адвокат скоро с тобой свяжется.

Трент встал как вкопанный посреди тропинки. Мое беспокойство усилилось, когда я увидела недобрый блеск его глаз. Он был мне знаком. Еще чуть-чуть и он сорвется.

— И какие у тебя есть основания для дела? — спросил Трент громко, оборачиваясь назад. — Мой сотрудник отразил твой мяч, летящий в меня, и никого при этом не задев. Если уж кому и стоит подавать в суд, так это мне.

— Мм, Трент? — позвал Дженкс, нервно жужжа крыльями.

— Ты шумный, тучный и по правде говоря, ужасно одет, — выплюнул Трент, бесшумно приближаясь по подстриженной траве обратно. — Играешь ты бестолково, и никто не хочет оказаться впереди тебя, ибо всем известна твоя склонность бить по мячу раньше времени.

Наблюдающие одобрительно закивали, а вот мне не нравилось, что Трент снова надел свою кепку. Она не нужна была ему для создания заклятий, но позволяла плести более изящные чары.

— Истинный игрок не станет рисковать безопасностью других ради явного, пассивно-агресивного проявления зависти, — сказал Трент, глядя ему прямо в глаза. — Истинный гольфист соревнуется с собой, а не с другими. Я и моя служащая приносим извинения за разрушения твоей собственности и предлагаем возместить убытки, о которых ты заявил при свидетелях, — заявил Трент, и я заметила, как колышется кромка его брюк. — Если хочешь довести это дело до суда, будь уверен, в выигрыше останутся только адвокаты. Но если вы желаете ступить на эту тропу, мистер Лимбкус, то конечно, я буду только «за».

Здоровяк промычал что-то, пытаясь подобрать достойный ответ, когда Трент подошел и остановился прямо перед ним. Его прозрачные волосы трепетали на ветру, а выправка была неумолима, и в ней чувствовалось наследие королей. Все в Цинциннати видели огни на ночном небе, когда демоны загнали и убили одного из своих, и все знали, что Трент летел среди них, свершив правосудие древнее как этот мир и столь же жестокое.

Крылья Дженкса коснулись моей шеи, и я вздрогнула.

— Может тебе пора спасать его? — спросил пикси, говоря о Тренте. — Он хорошо умеет донести свою мысль, но не умеет красиво удалиться.

Кивнув, я подошла к Тренту, встав у него за спиной, чтобы меня нельзя было игнорировать. Он пристально смотрел здоровяку в глаза еще мгновение, и все с тем же напряженным лицом отвернувшись, медленно пошел назад. Я двинулась следом, ощущая вернувшееся чувство вины. Ничего этого не должно было произойти.

Трент снова положил руку на низ моей спины и внутри меня все затрепетало. Между нами прокатилась волна энергии, и я запоздало прикрыла свое ци, пока энергия не решила уравновеситься в нас обоих. Он все еще оставался на грани срыва. Я молча уселась на заднее сиденье карта, чтобы Тренту пришлось сесть вперед с Кевином.

— Эй, Рэйч. Хочешь я отпиксю этого мудака?

Дженкс произнес это довольно громко, так что все вокруг услышали, но я лишь угрюмо покачала головой.

— Благодарю вас, мистер Каламак, — нервно проговорил Кевин, обходя карт, чтобы сесть за руль. — Если бы решение принимал я, вы продолжили бы играть, и его бы выгнали с площадки, но правила есть правила.

Будучи все еще в плохом настроении, Трент уселся на переднее сиденье, и, взглянув на экран телефона, убрал его в карман.

— Не переживайте. И спасибо, что согласились подбросить нас. Пожалуйста, не забудьте передать в мой офис на какую сумму вышли убытки. Речь не только о турнире, но и о порче газона.

— Газон обойдется дороже всего, мистер Каламак. Благодарю вас.

Вспыхнув, я поставила сумку на подставку в задней части карта. Наклон сиденья регулировался, и я блаженно откинулась назад, продолжая злиться на себя, пока мы ехали к парковке. Карт тряхнуло и я, интуитивно ухватившись за ручку, ощутила, что рука все еще болит. Ветер трепал мои волосы, и я сделала глубокий вздох, пытаясь успокоиться.

Неужели я и правда перестаралась? Я ведь крикнула слово активации, но все равно… Я озабоченно уставилась на свои пальцы, и осторожно коснулась вспухших кончиков. Мне не нравилось думать, что это все значит. Конечно, мне не безразличен Трент, но настолько ли, чтобы взорвать какой-то мячик для гольфа?

От этих мыслей меня отвлекло тихое покашливание. Дженкс сидел, скрестив ноги, на верхушке сумки для гольфа, с хитрым и понимающим выражением лица.

— Заткнись, — сказала я, сжав руку в кулак, чтобы скрыть пострадавшие пальцы, будто это был ужасный секрет. Начав сыпать золотистой пыльцой, пикси уже открыл рот, и я стукнула рукой по сумке, заставляя его взлететь в воздух. — Я сказала, заткнись! — повторила я громче, и он, засмеявшись, вылетел из грохочущего карта, и, судя по оседающей пыльце, устремился вперед нас.

— Извините, мистер Каламак. Внутривидовая нетерпимость недопустима в нашем клубе, — сказал Кевин, явно все еще расстроенный. — Лучше бы вы заполнили официальное заявление. Свидетелей достаточно, и мы установим Лимбкусу испытательный срок.

— Не волнуйся об этом, Кевин. Все нормально.

Все было не нормально, но я решила промолчать, и лишь ухватилась за ручку, когда мы неожиданно покатили вниз. Я знала, что приходится сносить Тренту, после того как он открыто признал, что он эльф, ведь сама выросла в подобной обстановке. Признание пошатнуло его уверенность в себе, он стал дольше раздумывать, прежде чем принять решение, и его обычное непробиваемое спокойствие дало трещину. Я понимала его и жалела. Многие считали, что деньги сгладят все углы, но они лишь вызывали у людей зависть, а где зависть там и ненависть.

— Мистер Каламак?

Трент поднял голову, и я заметила, что его брови нахмурены еще сильней. Он сейчас чувствовал себя на вражеской территории, и со временем подобное входит в привычку. Но прямо у меня на глазах его профессиональная улыбка стала все дружественней и естественней, почти правдоподобной.

— Мистер Каламак, мне очень жаль, что все так вышло, — сказал Кевин, а мы, преодолев последние ухабы, въехали на парковку и остановились. — У вас есть право защищать себя, и как вы правильно заметили, он не в первый раз отправляет мяч на людей, что впереди него.

— Все в порядке. — Трент отпустил ручку двери и вышел на солнце, непривычно громко ступая ботинками с шипами. — Лучше уж оставить свои претензии и отступить, чем позволить ему забрать его взнос. На следующей неделе я приеду поиграть на той же площадке. Я буду один, и там никого не должно быть. И не надо карта. Можно такое устроить?

Облегчение, которое испытал Кевин было почти осязаемым, и он с радостно откинулся на спинку сиденья.

— Конечно. Спасибо за понимание. И еще раз, простите. Если бы все зависело от меня, то это вы сейчас заканчивали бы игру, а Лимбкус сушил весла.

Трент рассмеялся, и, услышав его, из черной машины поблизости выбрался Джонатан. Он мне больше нравился пока был собакой. Такое своеобразное наказание выбрал для него Трент за то, что он попытался убить меня. Видя, что я подхватила сумку с клюшками, он открыл багажник внедорожника и замер с кислым выражением лица. Мне он не нравился, его тело казалось слишком длинным и изобиловало резкими углами.

Нервничая, я прошептала:

— Все было бы иначе, если бы ты отправился играть в боулинг. Они позволяют пользовать магией во время игры. — Кевин замер, а Трент нетерпеливо топтался на месте. Я протянула руку сотруднику. — Простите, что взорвала площадку. Я могу прийти сегодня после обеда и помочь с починкой.

Его улыбка стала натянутой, а рука влажной.

— Нет необходимости, наши люди и сами справятся, — сказал он, когда я передала Тренту клюшки. — И эм, мистер Каламак, мне очень жаль, но…

Дженкс предупреждающе загудел крыльями, и я зло прищурилась услышав тон с которым говорил Кевин.

— Да все в порядке, — повторил Трент, хлопнул Кевина по плечу, и явно пытаясь поскорей сбежать отсюда. — Не беспокойся. Рядом с Рэйчел не соскучишься. Это часть ее очарования.

— Да сэр. Эммм… И еще кое-что.

Кевин избегал моего взгляда, и я присела на корточки, где стояла.

— Мне запрещено появляться здесь, да Кевин? — буднично поинтересовалась я, и Трент замер.

Кевин вздрогнул, а вот Дженкс ухмылялся.

— Мне очень жаль, — беспомощно пробормотал сотрудник клуба. — Я бы так же поступил на вашем месте, мисс Морган, но правила гласят, что если вы воспользовались магией на поле, то больше не имеет права посещать наш клуб.

— Ох, да ради маленьких зеленых яблочек, — сказал Трент, но я положила руку ему на плечо, прося не вмешиваться. Эта новость не стала для меня неожиданностью.

— Вы можете дожидаться его в здании клуба, — быстро проговорил Кевин. — Но вам нельзя появляться на поле. — Его взгляд метнулся к Тренту. — Мне очень жаль мистер Каламак. Несколько наших кэдди имеют лицензию на охранную деятельность. Ваше попечительство очень важно для нас.

— Может можно сделать исключение для мисс Морган? — спросил Трент. — Рэйчел ведь не будет играть. Она просто выполняла свою работу.

Кевин неуверенно пожал плечами.

— Возможно. Я подниму этот вопрос на следующем заседании комитета. Вы ведь были членом клуба с того момента, как ваш отец подарил вам первую клюшку. Черт, да ведь я продал ему эту клюшку. Вы хороший человек, мистер Каламак, но правила есть правила.

Ага, правила есть правила, но как же мне надоело, что они всегда оказываются против меня.

Расстроившись, Трент провел рукой по волосам.

— Понятно, — сказал он ровно. — Ну раз Морган запрещено появляться на поле, то мне не потребуется то время на следующей неделе.

Мои глаза расширились, и я коснулась Трента, прося не настаивать.

— Сэр… — взмолился Кевин, и Трент успокаивающе махнул рукой.

— Я не злюсь, — ответил он, и Дженкс фыркнул, выражая свое мнение на этот счет. — Я просто решил изменить свои планы. Какую бы чушь не нес сегодня Лимбкус, в одном он прав, — сказал он, глянув на меня. — Раз уж ты бродишь с нами по полю, то должна уметь играть. И я собираюсь тебя научить этому.

Мое сердце на мгновение остановилось, а потом быстро застучало в груди.

— Меня? — удивленно пробормотала я, стрельнув в Дженкса взглядом, прося его промолчать, когда заметила, что он летит спиной вперед, явно готовясь выдать какую-нибудь гадость. — Я не хочу учиться играть в гольф. — Зачем он хочет научить меня играть в гольф?

Трент невозмутимо взял меня под руку, и сумка, висящая у него на плече, стукнулась об меня.

— На месте одного моего пастбища есть старое тренировочное поле для гольфа. Я прикажу скосить его, и ты можешь там отрабатывать удары, пока не начнет получаться, — сказал он, и, повернувшись к Кевину, пожал его руку. — Кевин, свяжись после обеда с Джонатаном, и я переведу необходимые средства на счет вашего фонда. — Он поморщился, но было видно, что настроение у него улучшилось. Не понимаю почему. — Дорого мне обойдется это поле.

— Спасибо вам, — сказал Кевин, нервно улыбаясь и тряся Трента за руку. — И еще раз, прошу прощения за эту ситуацию.

Трент коснулся козырька своей кепки и повернул нас к машине. Его шипы стучали по асфальту, а мое лицо горело.

— Я не хочу учиться играть в гольф, — повторила я, но уверенная походка Трента не изменилась, пока он вел нас к внедорожнику, который купил, чтобы катать детей по городу. Почему он так хочет научить меня играть в гольф?

Джонатан пялился на нас, стоя возле открытой дверцы багажника, и я отстранилась от Трента. Он лишь улыбнулся еще шире, и волосы, упав на лицо, скрыли его глаза. Дженкс смеялся и изображал гольфиста, что еще больше раздражало. Боже, какая же я дура! Трент ведь женится на Элизабет, как только решит, что она достаточно настрадалась, за то что покинула его у алтаря. Но тот поцелуй, который случился три месяца назад, никак не хотел уходить из моих мыслей. Трент был пьян, могу поклясться, но я все равно не считала его ошибкой. Нельзя сесть на два стула сразу. Я пыталась и ничего хорошего не вышло. И я никогда не соглашусь быть его любовницей. Я заслуживаю большего.

Черт побери, что за чушь я несу?

— Тебе необязательно устраивать им бойкот из-за меня, — сказала я, когда мы приблизились к машине. Дженкс улетел к моей машине, стоящей в тени, и Трент облегченно расслабился. Он любил пикси, но Дженкс был чрезмерно болтлив.

— Я и не собирался, — ответил он тихо, передавая клюшки Джонатану. — Я не хочу находиться на поле без надлежащей охраны, я ведь видел их систему безопасности. Тот мяч не должен был взорваться. Уж тем более не от того легкого касания твоей магии. Ты ведь собираешься его проверить?

Я кивнула, и, вспомнив что сунула его в карман сумки, потянулась чтобы забрать остатки. Холодок пробежал по спине, пока я разглядывала разорванные, изломанные кусочки пластика и резины, и, оглянувшись на облагороженную зелень вокруг, даже была рада, что она скрывает нас от любопытных взглядов. Мне здесь никогда не нравилось, но я считала, что Тренту по статусу положено порой сюда приезжать. Может дело не только в этом.

— Я думаю обсудить все с Алом.

Трент дернулся, услышав имя Алгалиарепта, и странный блеск его глаз заставил меня задуматься, не захотел ли он отправиться к нему со мной.

— Са'ан? — вопросительно позвал Джонатан, и блеск пропал, когда он принял от него протянутые на смену туфли.

— Просто решили закончить пораньше, Джон, — сказал Трент, и в его голосе послышалась усталость. — Мне пришло сообщение о неправильно сработавшем заклятье в одной из дальних лабораторий, и я хочу проверить все лично.

— Моя помощь потребуется? — спросила я, и заметила облако пыльцы Дженкса в другом конце стоянки. У него очень хороший слух.

Но Трент лишь улыбнулся.

— Нет, но спасибо. Те устройства элементарны в обращении, и я хочу лично поговорить с получившим ожоги сотрудником. Хочу убедиться, что меня не пытаются надуть.

Я кивнула, и мое беспокойство усилилось, когда я услышала вой сирен на автостраде.

— Я слышал крики, — быстро выговорил Джонатан, тоже явно обеспокоенный, но Трент спокойно уселся на багажник и начал расшнуровывать ботинки.

— Мы все уладили.

Трент оторвался от ботинок. Не разгибаясь, он перевел взгляд с меня на Джонатана, и недвусмысленно склонил голову, намекая, чтобы он оставил нас наедине.

Тонкие губы Джонатана скривились, будто он проглотил что-то горькое. Развернувшись, он отошел к пассажирскому сиденью и забрался внутрь, громко хлопнув дверью. Трент лишь ухмыльнулся и вернулся к ботинкам. Джонатан все еще мог нас слышать, но хотя бы не мог пялиться. Ветер трепал волосы Трента и мне захотелось пригладить их.

Рэйчел, немедленно прекрати.

Моя машина стояла в трех секторах отсюда, на другой стороне парковки, и мне очень не хотелось уходить. Трент выглядел уставшим, солнце светило ему в лицо, и, прищурив свои зеленые глаза, он снял первый ботинок и надел туфлю. Мне вспомнилось, как он вступился за меня, и что-то во мне затрепетало. Он не раз поступал так в последнее время. Рэйчел, не ввязывайся в это. Ведь прекрасно понимаешь, что ты не его поля ягода.

Трент поднялся с ботинками в руке.

— Дай знать, когда что-нибудь выяснишь.

— Завтра же. Если не выяснится что-то странное, — ответила я, и Трент захлопнул дверцу багажника.

— Завтра, — утвердительно сказал Трент, подходя ближе, и моя улыбка пропала. Я не была уверена, что он собирается сделать. — Спасибо за помощь сегодня, — произнес он мягко и сжал мою руку.

— Всегда пожалуйста, — ответила я, желая ответить на рукопожатие, но так и не решившись. Он отпустил мою руку. Профессионал. Я профессионал. После того поцелуя он всегда относился ко мне как профессионалу, хотя я отчетливо помнила вкус вина на его губах, наше частое дыхание, и назойливый интерес, как быстро я смогу сорвать с него одежду. Я знала, что он женится на Элизабет, что ему надо поддерживать репутацию, в которую не вписывается местная девушка с безумной мамой и папой рок-звездой.

Но он продолжал невзначай касаться меня, и я не хотела, чтобы он прекращал.

Дженкс чистил решетку радиатора, насаживая забивших жуков на свой меч и откидывая их прочь. Встретившись со мной взглядом, он снова махнул мне поторапливаться, но Трент не спешил ехать, и я не знала, чего он хочет.

— Я позвоню тебе позже? — спросила я, делая шаг назад.

— Хорошо. Позже. — Опустив голову, Трент двинулся вперед, но вдруг обернулся. — Рэйчел, ты сегодня свободна?

Я продолжала отступать, не глядя назад. И снова надо выбирать — профессионал я или нет. Первой реакцией было отказать ему, но лишние деньги мне не помешают, и я ведь обещала Квену присматривать за ним. Пыльца Дженкса стала раздраженно красной, и я ответила:

— Да. Бизнес или просто встреча?

— Просто встреча, — ответил Трент, и я сунула руки в карманы. — Тебе удобно в десять? Я за тобой заеду.

К полночи он захочет спать, так что все закончится к этому времени. Или возможно встреча предстоит с тем, кто бодрствует по ночам.

— В десять, — согласно повторила я. — Куда поедем?

Трент кивнул и, развернувшись, пошел к внедорожнику.

— В боулинг! — выкрикнул он, не оборачиваясь.

— Ладно, можешь не говорить, — пробормотала я. Мне без разницы. Я одену что-нибудь черное и очень профессиональное и не важно куда мы пойдем — на шоу воздушных змеев, лошадиную выставку или в парк с Элизабет, чтобы забрать девочек, ведь Трент не захочет чтобы она появлялась на его земле. Даже если эта ночная деловая поездка в другой штат. Мне нравилось проводить время с Трентом, но я всегда чувствовала себя не к месту. Как и должно быть, ведь я его телохранитель, а не подружка.

— Да ради вечной любви к Тинки! — взвыл Дженкс, когда я добралась до своей машины. — Ты наконец закончила? У меня ведь есть планы на вторую половину дня.

— Я закончила, — ответила я тихо, садясь за руль моего небольшого красного мини Купера.

Трент сдал назад, и, наклонившись к напряженному Джонатану, крикнул в окно напротив:

— Дай мне знать, что скажет Ал!

Потом он вырулил на дорогу, направившись к автостраде. Будь здесь Квен, он не позволил бы Тренту сесть за руль, но Джонатан опасался его злить, да и Тренту нравилась эта небольшая свобода действий.

Садясь за руль, я наблюдала, как Трент уезжает.

— Значит Ал, да? — переспросил Дженкс, вдруг заинтересовавшись. — Думаешь это хорошая идея? — снова спросил Дженкс, зависнув в дюйме от моего носа.

Я склонилась к рулю, чтобы завести машину.

— Он сможет точно определить был ли мячик зачарован, — ответила я, и Дженкс уселся на зеркало заднего вида, сыпля оранжевой пыльцой в знак сомнения и недоверия. Я устала, меня все раздражало, и мне не нравилась эта недосказанность от Трента. — Мяч не должен был взорваться, — добавила я, и Дженкс замахал крыльями в знак согласия.

Мне надо знать, если кто-то нацелился на Трента. Ради этого стоило побеспокоить Ала, хотя он, скорее всего, скажет, отойти в сторону и дать Тренту сдохнуть.

Мяч не должен был взорваться.

 

Глава 2

Солнце медленно опускалось за горизонт, периодически исчезая позади высоких зданий Цинциннати, пока я продиралась сквозь вечернюю пробку по мосту, ведущему в Низины. Трасса была забита, и я решила пристроиться за грузовиком, едущим в крайнем правом ряду, и медленно, но верно добираться домой, нежели скакать с полосы на полосу, маневрируя по пробке и пытаясь не превысить скорость.

По радио передавали лишь новости, и все они были скверными. Мои чары, давшие осечку, были не единственным странным случаем в это утро, и о них даже не упоминали, потому что случились вещи и похуже. Например, пострадали участники кулинарного кружка, загремевшие в больницу с ожогами, а в какой-то кофейне неожиданно рухнула несущая балка и задела троих людей. Неразбериха охватила все восточное побережье, и мне стало ясно, что созданный мной с утра песчаный кратер появился не случайно. Осечки в чарах случались не часто, и обычно происходили все разом, но никогда они не распространялись на такую обширную территорию и на такое продолжительное время.

Дженкс, сидящий на зеркале заднего вида, молча слушал новости, и, не переставая, сыпал обеспокоенной зеленой пыльцой. Но когда начали рассказывать о группе уборщиков, найденных мертвыми из-за повреждений мозга, вызванных отсутствием подкожного жира в их телах, я в ужасе выключила радио.

Дженкс постучал ботинками по стеклу.

— Фу, какая гадость.

Я кивнула, теперь еще сильнее желая добраться домой, и снова включила радио. Стараясь не думать о том, как ужасно будет умереть от внезапного отсутствия тканей мозга, я постаралась переключить свои мысли. Я и правда видела изменения в Тренте или лишь проецировала на него свои желания? Ведь, по сути, у него было все, что можно пожелать, кроме свободы быть самим собой. И зачем ему сдалась… я? Но как не пыталась, я не смогла вычеркнуть этого мужчину из своей жизни.

Выставив локоть в открытое окно, я начала наматывать кудрявый локон на палец, продолжая медленно ехать вперед. Даже пресса видела, что между нами что-то происходит, но не могла же я им признаться, что мы с Трентом лишь укрываем опасный и очень охраняемый секрет, хотя журналисты вероятно считали, что я уже давно знаю какой тип нижнего белья предпочитает этот эльф. А я знала лишь, что Тренту не нравится подстраиваться под окружающих. Я знала, что его дни тянутся бесконечно долго, особенно сейчас после смерти Кери и очередного отъезда Квена с девочками к Элласбет. Но ведь наверняка есть и лучшие способы убить время, чем нанимать меня в качестве охраны, навлекая на себя гнев других политиков, хотя я знала, что с работой справляюсь отлично. Давно пора все обсудить и принять верное решение. Хоть раз в жизни, я должна поступить правильно. Тогда почему же все так сжимается внутри от одной лишь мысли об отказе?

— Рейч! — заорал Дженкс, и я оторвала взгляд от грузовика, едущего перед нами.

— Что? — зло крикнула я в ответ. До грузовика была еще пара метров, я бы его точно не стукнула. Сыплющуюся с пикси зеленую печальную пыльцу быстро уносило ветром, дующим из окна.

— В третий тинкин раз прошу — прикрой окно! Иначе ветер изорвет мне крылья на лоскутки.

Порозовев от смущения, я увидела, как из его надорванного крыла сыплется пыльца.

— Прости.

Прикрыв свое окно на половину, я слегка приоткрыла заднее стекло. Дженкс удобней устроился на зеркале заднего вида, сыпля удовлетворенной желтой пыльцой.

— Спасибо. Так на чем мы остановились? — спросил он.

— М-мм, на моей одежде, — соврала я. — Я не знаю, что надеть сегодня вечером. — Да, вечером, будет подходящее время все обсудить. У Трента было три месяца, чтобы все обдумать.

Дженкс глянул на меня недоверчиво и перевел взгляд на паренька в кабриолете, снующего по рядам и пытающегося прорваться вперед.

— Ага, как же, — пробормотал он. — Завтра ведь возвращаются девочки Трента, правильно?

Пикси отлично знал, когда я вру. Видимо моя аура изменила цвет.

— Да, — ответила я, стараясь звучать равнодушно. — Мне бы не помешало свободное время. Трент бывает на людях чаще, чем живая вампирка четырнадцати лет. — И, как недавно выяснилось, смс-ки он может набирать так же быстро, как они.

Крылья Дженкса стали размытым пятном.

— И будешь сидеть без денег три месяца…

Сильнее ухватив руль, я свернула к въезду на мост.

— У меня есть деньги, чтобы оплатить твою арендную плату, писки. Успокойся.

— Ради розовых кустиков Тинки! — неожиданно взорвался Дженкс, и его крылья стали почти невидимыми. — Ну почему ты просто не переспишь с ним?

— Дженкс! — воскликнула я, и, ударив по тормозам, вывернула руль, потому что парнишка в кабриолете нагло подрезал грузовик, за которым я тащилась. Колеса зацепили придорожный гравий, но я вывернула обратно на дорогу, сильнее смутившись из-за слов Дженкса, нежели злясь на парня в кабриолете. — Между нами ничего нет.

— Да ну? — С него слетела заинтересованная серебристая пыльца. — Глядя на вас с Трентом, кажется, что вы дети, которые еще не поняли, что нужно делать губами. Он тебе нравится.

— А что может в нем не нравиться? — проворчала я, радуясь уменьшению количества машин на мосту.

— Да, но помнится в прошлом годы, ты считала, что ненавидишь его. А значит, он тебе очень сильно нравится.

Я заметила, что с силой стискиваю руль, и заставила себя расслабиться.

— Ты к чему-то ведешь или просто хочешь поговорить о сексе?

Качнув ногами, пикси стукнул по зеркалу заднего вида.

— Нет, только об этом.

— Ты не забыл, что он обручен? — спросила я. Меня раздражало, что окружающие видят меня насквозь.

— Он не обручен.

— Ну, значит, скоро будет, — бросила я в ответ, наблюдая за тенями от перекладин моста, и пыльца Дженкса стала напоминать солнечные блики. Скоро он обручится.

Дженкс фыркнул.

— Ага, как же. Он живет в Цинци, она в Сиэтле. Если б она ему нравилась, он позволил бы ей переехать сюда.

— У них есть ребенок, — ответил я резко. — Их брак укрепит союз между эльфами западного и восточного побережья. Именно этого хочет Трент. Они все этого хотят. Я знаю, что со временем они поженятся, и не собираюсь мешаться под ногами.

— Ха! — выкрикнул пикси. — Так и знал, что он тебе нравится. И кстати, любовь нельзя спланировать, она просто приходит и все.

— Любовь! — Впереди послышались резкие гудки и вспыхнули тормозные сигналы. Я притормозила, предчувствуя очередные неприятности. — Я не люблю его!

— Значит дело в сексе, — ответил Дженкс, и казалось, он считал, что так даже лучше. — Зачем еще тебе было взрывать этот мяч? Эмоции взыграли, да?

Уперевшись локтем в окно, я закрыла лицо руками. Поток машин остановился, но мне удалось продвинуться чуть дальше, чтобы оказаться не в тени, а на солнце. Я не люблю Трента. И тем более не хочу с ним переспать. Это касалось и Трента тоже, несмотря на тот поцелуй, когда он утверждал, что не пьян. Он остался совсем один и поддался эмоциям. Как и я. Но невольно я продолжала задумываться по поводу наших выходов в свет последний месяц. Были ли они в порядке вещей, или Трент просто пытался подольше не возвращаться домой. Чтобы не оказаться со мной наедине. Прекрати, Рейчел!

Позади меня кто-то загудел, и я продвинулась вперед на пару метров. У Трента вся жизнь была впереди, и она уже была распланирована тщательней любого плана Айви. Элласбет и его дочь Люси в эти планы отлично вписывались. И даже малышка Рей, хотя она даже отдаленно не приходилась ему родней. Трент хотел большего, но он не мог быть двумя разными людьми одновременно. Я вот попыталась и чуть не погибла в процессе.

Взгляд скользнул к сумке и запрятанному внутри мячику.

— Взрыв, по-видимому, связан с событиями, происходящими на всем побережье, — сказала я. — Дело не в моих эмоциях.

Дженкс фыркнул.

— Я остаюсь при своем мнении.

Поток машин наконец начал набирать нормальную скорость, и я сместилась в крайнюю правую полосу, чтобы подобраться к съезду с моста. Мы проезжали под балкой моста, когда я почувствовала легкое покалывание во всем теле. Удивившись, я посмотрела вверх, и услышала хлопанье крыльев, хотя ничего не увидела. Почему же у меня покалывает кончики пальцев?

— Твою мать! — воскликнул Дженкс. — Ты это почувствовала? Дерьмо на тосте, Рейч! Твоя аура снова побелела!

— Что? — Я втянула воздух и резко вздернула голову, услышав скрип резины по асфальту. Я ударила по тормозам. Вместе с машиной, едущей впереди, я съехала влево, а та, что была позади меня, нырнула вправо. Послышался визг тормозов позади меня, и каким-то чудом мы все остановились, перепуганные, но без единой царапины.

— Спорим, это тот пацан в кабриолете? — сказала я, и прилив адреналина сменился вспышкой гнева. Но тут мои глаза расширились, и я побледнела, увидев впереди разрастающийся пузырь безвременья.

— Дженкс! — закричала я, и он, развернувшись, пулей вылетел из машины. Пузырь был огромен и переливался серебристо-черным цветом с мазками красной энергии, пробегающими по всей поверхности. Я никогда прежде не видела пузыря медленно, но верно разрастающегося, и явно продвигающегося в нашу сторону.

— Убегайте! — закричала я, дотянувшись до застежки ремня безопасности, и поспешила выскочить из машины. Больше никто не сдвинулся с места и, когда Дженкс отлетел в сторону, я потянулась к линии, чтобы поставить защитный круг. Но ведь я нахожусь над водой. У меня ничего не выйдет.

Обернувшись, я налетела на чью-то открытую дверку. Поднявшись на ноги, я испуганно оглянулась и увидела, как пузырь коснулся моих ног.

— Нет! — закричала я, почувствовав, как онемели ступни. Я рухнула на асфальт, оказавшись в тени машины. Неожиданно я поняла, что мне нечем дышать. Вместо воздуха в легкие влетали красно-коричневые искорки, а слух наполнился шумом бьющих по воздуху крыльев. Пропало зрение. Я оттолкнулась от асфальта, не ощущая своих рук. Я больше вообще ничего не чувствовала.

«У меня же сердце не бьется!» — истерично подумала я, заметив, как стал затихать шелест перьев. Я не могла пошевелиться. Я не могла дышать. Меня будто поглотил коричневый непроницаемый туман. Запаниковав, я потянулась к линии, но ничего не ощутила. Что за чертовщина творится? Если я разберусь в этих чарах, то смогу их разрушить.

Тихий, отдаленный гул начал становиться все громче, и вдруг резко затих. Искорка проплыла мимо меня, и за ней еще одна. Я не дышала, но и не задыхалась. Гул снова начал нарастать, входя в крещендо, но оборвался резким хлопком.

«Это же биение моего сердца», — неожиданно осознала я, и увидела еще искорки, когда медленно выдохнула. И тут до меня дошло — я оказалась заперта в поглощающем инерцию поле. Видимо впереди случилась авария и защитные чары дали сбой. «Но почему чары накрыли всех нас?» — подумала я и потянулась к запасам энергии, хранившимся в моем ци. Да, без соединения с линией защитный круг мне не установить, но уж заклинание сотворить я смогу.

«Separare!» — подумала я, и с болезненной резкостью мир будто взорвался.

— О Боже, — простонала я, зажмурившись от яркого света, бьющего в глаза. Меня будто огнем окатило, но затем осталось лишь легкое тепло. Тяжело дыша, я приоткрыла глаза, сумев разглядеть только то, что лежу в лучах солнечного света. Солнечный свет? Я ведь упала в тень. И куда подевались все машины?

— Рейчел! — настойчиво прошептал знакомый хмурый голос, и я перевела взгляд с балки моста на свою руку. Айви держала меня за руку и ее пальцы заметно подрагивали.

— Как ты здесь очутилась? — спросила я, и она притянула меня к себе, заключив в объятья прямо посреди моста.

— Слава богу, с тобой все в порядке, — проговорила она, и меня окутал ее запах, насыщенный вампирскими феромонами. Все вокруг ощущались болезненно четко — ветер холодил, солнечные лучи обжигали, сирены ФВБ и ОВ гремели вокруг нас, а от запаха Айви покалывало в носу.

Сирены ФВБ и ОВ? Смутившись, я похлопала Айви по спине, когда она сдавила меня, так что я почти перестала дышать. Я видимо потеряла сознание, раз все машины успели убрать с моста. Их место заняли фургоны ФВБ и ОВ, пожарные автомобили и машины скорой помощи. Фары и сирены у всех были включены. Происходящее вокруг напоминало неудачную вечеринку, на которой полицейские из двух разных подразделений и еще три группы госслужащих пытались убить время. Позади меня было еще больше шума, и я отодвинулась от Айви, чтобы обернуться.

Заметив ее припухшие глаза, я поняла, что вампирша плакала. Улыбнувшись, Айви отпустила меня, и по ее плечам рассыпались длинные черные волосы.

— Ты была без сознания три часа.

— Три часа? — глухо повторила я, разглядев позади себя всю ту же картину что и вокруг, протянувшуюся почти до конца моста — машины полицейских, скорой и простых горожан… и восемь людей, уложенных в ряд, с неприкрытыми лицами, означающее, что они живы, но все еще заперты в тех чарах, из которых я сумела выбраться.

— Ты находилась не в машине, поэтому я заставила их оставить тебя в покое, — сказала Айви, и я обернулась к ней, чувствуя во всем теле усталость и боль.

Моя сумка стояла рядом с ней, и я притянула ее ближе. Ткань казалась невероятно жесткой.

— Что произошло? И где Дженкс?

— Ищет поесть. С ним все в порядке. — Стукнув ботинками по земле, она встала, чтобы помочь мне подняться. Встав на ноги, я ощутила, что меня трясет. — Он позвонил мне сразу после происшествия. Я прибыла сюда раньше ОВ. Они сказали репортерам, что гасящие инерцию чары привели в действие защитные чары на всех автомобилях, стоявших на мосту.

— Неплохая байка. Я бы в нее поверила. — Я почти повисла на Айви, пока мы шли к краю моста, спрятавшись в тени опорной стойки. — Но этот вид чар на такое не способен.

— Рейч! — послышался резкий голос пикси, и я взглянула вверх, чуть не ослепнув от ярких лучей солнца. — Ты очнулась. Вот видишь, Айви. Я же тебе говорил, что с ней все будет в порядке. Смотри, даже ее аура выглядит нормально.

Это конечно хорошо, но я начала понимать закономерность событий этого утра, и мне она не нравилась.

— Ты успел выбраться? — спросила я Дженкса, когда он приземлился на плечо Айви.

— Конечно же. И успел все разглядеть. Вас накрыли сложные чары, появившиеся от машины того придурка на кабриолете.

Трясущимися руками я ухватилась за холодные поручни моста. К нам шли два медика, и я вздрогнула.

— Вот дерьмо, — прошептала я, схватив Айви за руку, когда они приблизились к нам, дребезжа медицинскими инструментами, торчащими из карманов, и теми, что они держали в руках.

— Я в порядке. В порядке! — крикнула я, когда один из них попытался заставить меня откинуться назад, а второй начал светить фонариком в глаза. — Это всего лишь были чары, гасящие инерцию. Думаю, они были настолько сильны, что обычный организм не в состоянии пересилить их. Я выбралась, воспользовавшись стандартными гасящими чарами. И может, уже перестанете светить мне фонариком в глаза?

— Гасящие чары? — спросил один из них, пытаясь натянуть мне на руку манжет для измерения давления. Я кивнула ему, радуясь, что согласно закону в каждой скорой должен находиться хотя бы один колдун, и сейчас он понял, о чем я говорю.

— Я уже готов что угодно попробовать, — сказал второй медик, повернувшись и посмотрев на лежавших в ряд людей.

— После пробуждения, они захотят пить, — добавила я, но они уже спешили к накрытым простынями людям. Осознавая, что благодаря Айви я не оказалась в этом ужасном ряду людей на земле, я благодарно стиснула ее руку. — Спасибо, — прошептала я, и опустила руку.

— Сработало! — послышался радостный возглас. Когда мужчина сел, радостные крики вокруг стали громче. Он пошатывался и прикрывал руками глаза.

Я была очень рада, что не только я смогла выбраться из этих чар.

— Где моя машина? — спросила я, оглядываясь вокруг, и Айви вздрогнула.

— На штраф-стоянке ОВ, надо полагать.

— Ну круто, блин. — Ключи от церкви остались внутри авто, и я устало проверила на месте ли мяч. — Ладно, тогда кто из этих людей мне что-либо должен?

Дженкс взлетел с плеча Айви и, оглянувшись, указал в направлении Цинциннати.

— Эден.

Кивнув, я подобралась и зашагала в ту сторону, а Айви кружила рядом, на случай если я споткнусь и упаду. Я удивилась, услышав имя Эдена, начальника Федерального Внутриземельного Бюро, ведь знала, как он не любит выбираться из офиса. Хотя следует учесть, что все случилось в шести кварталах от их офиса в деловом центре, и, зная, что обе службы безопасности будут спорить, в чьей юрисдикции находится это дело, он явно хотел убедиться, что ОВ не спрячет под шумок какие-нибудь улики.

На участке моста, спускающемся в город, все еще творилась неразбериха, потому что машины еще не успели отогнать. К сожалению, своей я там не обнаружила. Позади ограждений виднелся еще ряд полицейских машин, а за ними, как и ожидалось — новостные фургоны. Вздохнув, я попыталась прикрыть лицо, когда нам нами пролетел вертолет. Три часа?

Но видя сместившееся на дороге тени, я поняла, что и правда прошло три часа. Пока мы бродили в поисках Эдена, я продолжала думать про накрывший нас пузырь гасящих инерцию чар. Защитные заклинания не вырастают до таких размеров, а так же не приводят в действие близлежащие заклятья. Видимо эти чары тоже дали осечку, как и все этим утром. Что во имя Поворота тут твориться?

— Нашел, — крикнул Дженкс, улетев в сторону, и Айви потащила меня следом, расталкивая окружающих людей. Народу было море, и я сильнее прижалась к ней, боясь, что меня ненароком уронят. Все вокруг казалось слишком насыщенным, даже лучи солнца.

— Прости, что напугала тебя, — сказала я, прижавшись к Айви, чтобы дать дорогу медику, бегающему в поисках успокоительных чар для какой-то несчастной женщины. Ее муж был в порядке, а вот у нее случилась истерика.

— Ты не виновата.

Да, я чаще всего не виновата, но винили почему-то меня. Добравшись до ограждения, я потянулась за своими документами. Айви уже показала свои, и, сравнив мое лицо с фотографией на документах, офицеры пропустили нас. Дженкс завис над Эденом наподобие маленького осветительного лучика, и я быстрее заковыляла в их сторону. Не являясь официально признанным гражданином города, у Дженкса были свои несомненные преимущества, но ведь он был всего четыре дюйма ростом.

Капитан Эден набрал пару лишних фунтов после того, как занял пост руководителя отдела Внутриземельных отношений, после ухода с него своего сына. Хотя благодаря военной закалке, казалось, что он скорее подкачался, нежели набрал пару фунтов лишнего веса. Сняв очки, он улыбнулся мне, и в его глазах я заметила облегчение, вызванное тем, что я больше не валяюсь полумертвой на асфальте. Стоя возле открытой дверцы машины, он закончил отдавать приказы двум офицерам, прежде чем обернуться к нам.

— Рейчел! — воскликнул он, и мягко потрепал меня по плечу. — Слава богу, с тобой все в порядке. Это ведь не твоих рук дело, надеюсь? А может ты пыталась остановить нечто страшное? Ты не поверишь, чего я сегодня насмотрелся. Эти чары, давшие осечку сегодня утром, так измотали ОВ, что они даже не возмущаются, что мы находимся здесь.

— В этот раз я не при чем, — быстро ответила я, пока мы шагали по мосту. — И почему все сразу предполагают, что виновной окажусь я?

Здоровяк Эден приобнял меня, окатив запахом кофе и одеколона после бритья.

— Потому что ты всегда оказываешься замешана, каким-то образом. — Его тон был шутливым, но за ним я заметила неподдельное беспокойство. — Я был бы рад, окажись это твоими проделками, — сказал он, и поочередно посмотрев на Айви и Дженкса, отвел меня подальше от новостных фургонов. — ОВ всем рассказывают одну и ту же сказку, мол, гасящее инерцию чары активировали все близлежащие заклятья.

Дженкс возмущенно взлетел в воздух, но я, не дав ему высказаться, быстро вставила:

— Дело и правда было в чарах гасящих инерцию. Загвоздка в том, что весь мост накрыли одни чары, а не совместное действие всех близлежащих. Энергетический пузырь появился за три машины впереди меня. Думаю, виноват паренек, что был за рулем черного кабриолета. — Я замолчала. — Кстати, он в порядке? — Эден кивнул, и я продолжила. — В моей машине чары не сработали, иначе я не успела бы выбраться из нее. — Эден покусывал нижнюю губу, явно сам об этом не догадавшись. А вот ОВ наверняка могли предположить нечто подобное. Айви выглядела напряженной, а я была рада, что у меня есть друзья готовые сидеть рядом, и не подпускать всяких придурков ко мне, пока я валяюсь на асфальте без сознания. Мимо прошел мужчина с бутылками воды, и я проводила его жадным взглядом.

— Если ОВ не поленится проверить, — сказала я слегка возмущенно, — они обнаружат, что защитные чары в моей машине не были активированы. Видимо, виноваты еще одни чары, давшие осечку. Вы новости сегодня слушали? У всех мозги на месте, так что думаю, мы еще легко отделались.

Эден встряхнулся, отгоняя мрачные мысли, и огляделся вокруг поверх снующих повсюду людей.

— Да уж, легко отделались. Врача сюда! — крикнул он, но я махнула женщине врачу, которая накладывала лед на распухшую руку офицера, не обращать на меня внимания. Он, вероятно, пострадал, вытаскивая людей из машин.

— Я в порядке, — сказала я и Эден нахмурился. — Только вот пить очень хочется. Ты случайно не знаешь, куда отогнали мою машину?

На лице Эдена отразилось смущение.

— М-мм… — промычал он, глядя куда угодно, но только не на меня. — ОВ отогнали все машины на безопасное расстояние к югу от моста.

Дженкс сидя на плече Айви, загудел крыльями.

— Эй, эй. Не стоит, Дженкс, нам пора. — Я устало вздохнула. Не собираюсь кататься на автобусе ближайший год, пока они выясняют, чья страховая должна покрыть ущерб за все произошедшее.

— Я могу подбросить тебя до дому… — начал Эден.

Айви взяла меня под руку, отвлекая от нерадостных размышлений.

— Рейчел, все в порядке. Моя машина припаркована не далеко от моста в Низинах.

Дело было не в этом, и я вздрогнула, когда Айви отпустила меня, потому что казалось, к руке приложили пакет со льдом. Свет больно бил по глазам, и даже ветер казался невероятно колючим. Будто моя аура снова оказалась повреждена, но ведь Дженкс утверждает, что с ней все в порядке. И почему она побелела прямо перед активацией тех чар?

— Эден, я тут совсем не при чем, — пожаловалась я, хотя была не до конца уверена, что это правда. — Я не могу дотянуться до линии, находясь над водой, и ОВ прекрасно знает это. И это уже вторые чары, которые не правильно сработали рядом со мной сегодня, и вообще я хочу мою машину!

Эден дернулся и перевел взгляд с мужчины несущего воду на меня.

— Вторые? — Он присвистнул, и парень обернулся. — Что еще сегодня с тобой случилось и почему я не в курсе?

Дженкс самодовольно, если можно так сказать, влетел вверх и снова уселся на плечо Айви.

— Все случилось на поле для гольфа, — начал он. Взгляд Айви оставался спокойным, и я поняла, что он уже успел все ей рассказать. — Один мужик выбил мяч, целясь в Трента, и Рейч вместо того чтоб отклонить его, взорвала к чертовой матери, создав новую песчаную ловушку на четвертом поле.

Рука Эдена протянувшаяся за водой, не замерла, но он подозрительно оглядел меня, прежде чем открутить крышку и передать ее мне.

— Ты все еще работаешь в качестве охранника у Каламака? — спросил он, явно это не одобряя.

— Ну, если это можно назвать работой, — сказала Айви, и я ощутила резкий холод в горле, когда глотнула воды. — Эден, мы все слышали, что передают по рации последние три часа…

— Пока она сидела, держа Рейчел за ручки, — подколол Дженкс, слетев с плеча Айви, когда она замахнулась на него.

Эден нахмурился, и, глянул в ту сторону, где я пролежала последние три часа.

— Ты слышала, что передают по рации, сидя там?

Айви улыбнулась, блеснув своими маленькими, но острыми клыками. Да, у нее настолько хороший слух. Почти как у Дженкса.

— Пока я находилась на мосту, ничего нового не передавали. Будь у меня доступ к базе ФВБ, я бы смогла подтвердить свои догадки. Мне кажется, что волна осечек перемещается по восточному побережью со скоростью примерно сорок-пятьдесят миль в час.

Опустив бутылку, я похолодела, но совсем не из-за воды. Стоящий напротив Эден, медленно втянул воздух, и выдохнул. Я проговорила:

— Знаешь, мне кажется ты права.

Все дружно уставились на меня, и внутри все сжалось.

— Я не причем!

Эден уже открыл было рот, но Айви его перебила.

— Нет, она права. Первый инцидент случился неподалеку от замка Лавленд. Ее там даже рядом не было.

Опустив голову, я закрутила бутылку с водой, ощущая как предчувствие нехорошего, покалывая, прокатывается по телу. Может я и не была рядом с замком Лавленд этим утром, но там протекает моя лей-линия. Дерьмо на тосте, может и правда я виновата во всем происходящем.

— Значит, ты вне подозрений, — радостно заявил Дженкс, и я, подняв голову, увидела на лице Айви свои сомнения.

Не догадываясь о моих переживаниях, Эден смотрел поверх наших голов, уже переключившись на свои мысли.

— Мне не нравится, что ты работаешь на Каламака, — пробормотал он.

— Он единственный предложил мне работу, другим от меня нужны лишь проклятья, — ответила я обеспокоенно. Черт побери все это, мне нужно переговорить с Алом. Он наверняка знает, если моя линия не правильно функционирует. Опять.

Понимающе хмыкнув, Эден коснулся моего плеча. Мне была приятна его поддержка, и я сумела выдавить из себя улыбку.

— Сиди и не дергайся, и может мне удастся отбить у ОВ твою машину, прежде чем ее отгонят на штраф-стоянку. Поняла?

— Спасибо, — прошептала я, сделав глоток воды. Она оказалась слишком холодной, даже зубы заныли. Дженкс, заметив мое сморщенное лицо, прекратил шуметь крыльями. Сидеть и не дергаться мне очень даже подходит. Иметь сейчас дело с вампирами мне хотелось меньше всего, учитывая мою возросшую вдвое чувствительность.

Айви казалось, стала дюйма на два выше, пока оглядывалась вокруг, ища глазами представителя ОВ, и не рядового офицера. Я заметила, что на той стороне моста, откуда мы пришли, уже почти всех людей привели в себя. Только тот паренек еще оставался без сознания.

— Не против, если я схожу с тобой? — спросила Айви Эдена. — Я здесь никого не узнаю, но возможно найду того, кто мне задолжал. — Она поглядела на меня, будто ожидая одобрения, и я кивнула. Я приходила в норму, и если уж кто-то сможет добыть мою машину, так это Айви.

— Замечательно, — сказал Эден. — Дженкс, оставайся с Рейчел. Я не хочу, чтобы журналисты приближались к ней. — Он оправил брюки и затянул галстук. — Мы скоро вернемся. Нужно кое-кому напомнить, чтобы не забывали делиться информацией, как было договорено.

Я закатила глаза, мысленно пожелав им удачи. Айви взяла Эдена под руку, и они направились к другому концу моста.

— Они просто испуганы, Эден, — услышала я слова Айви, которая удалялась, покачивая бедрами. — Криминалисты ФВБ могут с легкостью уделать их, и они устали выглядеть виноватыми.

Я невольно улыбнулась, наблюдая за этой парочкой — она гибкая и подтянутая, он большой и накачанный. Внешне они отличались, но по характеру во многом были похожи.

— Эй, ау, Рейч, — позвал Дженкс, встревожено глядя на меня. — Мне надо по маленькому. Никуда не уходи.

Оглядевшись, я нашла машину, на которую могла облокотиться.

— Хорошо.

Он завис прямо у меня перед носом, громко жужжа крыльями.

— Я серьезно. Стой, где стоишь.

— Да поняла я! — воскликнула я, облокотившись на машину, и пикси умчался в сторону края моста.

Вздохнув, я обернулась, услышав писк грузовика, который увозил с моста последнюю машину. Большинство репортеров разъехались, когда людей привели в сознание, и народу вокруг становилось все меньше. Мое внимание привлек мужчина в модном черном костюме, которого раньше скрывала тойота, которую сейчас перегоняли. Я нахмурилась, заметив, что он склонился над телефоном и что-то быстро печатает. Я не понимала, что меня в нем смущает, и дело явно не в его стильной прическе или дорогом костюме. А вот его необычайная плавность движений… Может, он живой вампир?

На той стороне моста раздался какой-то шум, и мужчина заозирался вокруг, пока его взгляд не остановился на мне.

По спине пробежали мурашки, когда я заметила, как ветер шевелит его белокурые волосы, как он привычным жестом заправил непослушную прядь за ухо, и с полуулыбкой осмотрел меня с головы до пят. Внезапно я почувствовала себя словно в вакууме.

— Дженкс! — зашипела я, зная, что он недалеко и услышит меня. Этот парень был точно не из ФВБ, и не думаю что он из ОВ, даже хотя он живой вампир. Судя по костюму, он был состоятелен, а чувство уверенности почти парило облаком вокруг него. — Дженкс!

Глянув на телефон, мужчина нажал на несколько кнопок, и, сунув его в карман, развернулся и пошел прочь. Он исчез из поля моего зрения спустя секунды три.

— Дженкс! — крикнула я, и пикси появился возле меня, сыпля раздраженной зеленой пыльцой.

— Боже правый, женщина, ты мне даже стряхнуть не дала!

Мои руки, касавшиеся машины, будто жгло огнем, и я сжала их в кулак, разглядывая толпу. Медленно мой пульс приходил в норму.

— Ты уверен, что моя аура в порядке? — спросила я просто так.

Уперев руки в бока и приняв свою лучшую позу Питера Пена, он резко спросил:

— И ради этого ты меня звала?

— Думаю, изменение ауры связано с неправильно сработавшими чарами, — ответила я правдиво, и он недоверчиво уставился на меня.

— Да, но в других случаях тебя даже рядом не было. Ты не виновата, Рейч.

— Надеюсь.

Сердце продолжало быстро биться, и, облокотившись о машину, я обхватила себя руками. Я не могла признаться Дженксу, что в яркий солнечный день испугалась вампира, еще и живого вампира. Он лопнет со смеху.

Но пока мы ждали возвращения Айви и новостей о моей машине, я дрожала, стоя под ярким солнцем, и не могла оторвать взгляд от толпы, в которой мог промелькнуть тот мужчина в черном.

Мужчина, как две капли воды похожий на Кистена.

 

Глава 3

«Это не Кистен,» — в сотый раз повторила я мысленно, высыпав в ладошку горстку корма для мистера Рыбы, и провела пальцем по его бокалу-аквариуму, стоящему на каминной полке. Но вампир слишком походил на него, и у меня не получалось выкинуть того незнакомца из головы. Все, начиная от его худощавого, сексуального тела, ненавязчивой изящности напоминало мне Кистена, не говоря уже о копне белокурых волос. Я была настолько смущена, что даже не рассказала обо всем Айви. Я знала, что она любила его, причем задолго до моего появления в их жизни. Она любила его и видела, как он пожертвовал обеими жизнями, защищая меня. Но та любовь осталось для нее в прошлом, сейчас она смирилась с тем, что знают все вампиры с рождения — у тех, кто пытается жить вечно, как правило, нет будущего.

Малый камин в комнате Ала приятно согревал голени, и я, наслаждаясь теплом, обеспокоенно наблюдала за рыбкой, устроившейся на дне большого бокала для бренди. Ее жабры медленно открывались и закрывались. В камине треснуло палено, и я вдохнула приятный запах явно дорогой породы дерева, который пах куда лучше того торфяного мха, которым Ал топил обычно. От него всегда несло жженым янтарем.

Бросив корм в бокал, я обернулась, с радостью замечая и другие признаки того, что дела у Ала, а значит и у меня, налаживаются. За последний год я побывала в комнатах для колдовства разных демонов, и все они разительно отличались. Комната Тритон выглядела как моя кухня, и в ней мне было уютно и легко. А вот Ал был традиционалистом, поэтому пол в его комнате был из камня, вдоль стен стояли шкафы со стеклянными дверцами, в которых он держал книги и лей линейные предметы, на потолке скрещивались закопченные балки, а в центре круглой комнаты полыхал очаг. Для нынешних чар нам не нужен был огонь, поэтому Ал уселся на жесткий стул за дубовым столом, поверхность которого была отделана камнем и который стоял в пяти футах от малого камина. Он, так же как и я не любил слишком сильное тепло.

На полки вернулись книги, а на стену жуткий гобелен, который, как я знала на собственном опыте, мог выть от боли. Стена в дыре, которую Ал пробил между моей комнатой и этой, теперь обзавелась каменной дверью, которую в закрытом виде было почти не видно.

— Мистер рыба странно себя ведет, — сказала я, заметив, что рыбка проигнорировала упавший в воду корм.

Ал оторвался от книги, которую держал перед собой.

— С твоей рыбой все нормально, — ответил демон, и, прищурившись, уставился в текст. Кажется, ему не хватало тех круглых очков с синими стеклами. — Будешь его так часто кормить, он сдохнет.

Но рыба не притронулась к еде, а только лежала на дне бокала, шевеля жабрами. И хотя ее окрас оставался в норме, рыбьи глаза казались несколько дикими. Меня охватили сомнения, и я обернулась к Алу.

Почувствовав мой пристальный взгляд, Ал нахмурился, и провел пальцем по странице, заставив буквы светиться. Его любимый зеленый жатый сюртук лежал аккуратно сложенный на скамейке возле центрального огня, а кружевная рубашка была расстегнута почти наполовину из-за жары в комнате. Даже брюки демон заправил в ботинки, и честно говоря, выглядел сейчас немного как герой в стиле стимпанк. Заметив, что я все еще рассматриваю его, демон нахмурился, и я поняла, что он в чем-то провинился. Не уверена дело в рыбе или чарах, но я должна знать правду.

— Он постоянно лежит на дне, — сказала я, пытаясь докопаться до причины плохого настроения Ала. — Может, мне лучше забрать его домой. Думаю, обстановка сказывается на нем.

Ал хмуро посмотрел на меня поверх книги.

— Это просто рыба. Что ему может сделаться?

— Может ему не хватает солнца.

— Мне знакомо это чувство, — пробормотал демон, явно безразличный к этой теме, и вернулся к книге.

— Он странно шевелит ртом, — быстро проговорила я. — И его передний плавник странного цвета.

Ал резко выдохнул, почти зарычав.

— С рыбой все в порядке. А учить тебя как по ауре определить создателя заклинания это просто хренова трата времени. Раз уж тебе так нужно знать, я помогу, но сам ничего делать не собираюсь. И если ты закончила строить из себя защитника животных, мы можем начать. — Он посмотрел прямо мне в глаза. — Ты закончила, Рэйчел?

Я молча достала кусочки мячика из бумажного коричневого пакета для ланчей, и, нервничая, осторожно положила их рядом с лежащими на столе магнитным мелом, чашей с золотистым маслом и медным котелком.

Ал удивленно посмотрел на меня.

— С каких это пор ты играешь в гольф?

Я знала, что Алу не нравится Трент. Источником его ненависти были пять тысяч лет рабства у эльфов, и за прошедшие годы его отношение ничуть не изменилось.

— Я была на работе, — ответила я. — Мяч взорвался под действием отражающих чар. Думаю, они случайно активировали смертельное проклятье.

Плечи Ала напряглись, а глаза прищурились.

— Ты нанялась работать кэдди у Каламака?

— Я нанялась быть его телохранителем, — уточнила я, повышая голос. — За эту работу я получаю деньги.

Ал поднялся, и его губы скривились от отвращения.

— Я приказал избегать его, а ты нанимаешься ему в подчинение? — Мой возмущенный возглас протеста не успел слететь с губ, потому что демон резко захлопнул книгу, которую держал в руках. — Он твой раб, а ты его хозяин, не наоборот!

— Боже мой, Ал! Прошло уже пять тысяч лет! — воскликнула я пораженно.

— Для меня все было будто вчера, — ответил он и трясущимися руками грохнул книгу об стол. — Думаешь, это лишь совпадение, что у эльфов и демонов не может быть детей? Нет, Рэйчел, это напоминание. Брось его или подчини. Третьего не дано.

— Да ну? — переспросила я. — Помниться это ты предложил ему поделиться проклятием обрезания. Я даже решила, что вы лучшие друзья.

Нахмурившись, Ал обошел вокруг стола, но я приказала себе не двигаться с места.

— Ты совершаешь ошибку. Уже поговаривают, что мы слишком поспешили, убив Ку'Сокса.

Я отшатнулась от него.

— Что ты сказал?

— Говорят, что эльф обвел нас вокруг пальца и заставил убить себе подобного.

— Да это полная херня! — Я даже поверить в это не могла. — Ку'Сокс пытался убить вас всех, заодно уничтожив безвременье.

— Даже если так, — сказал он, угрожающе положив руку мне на плечо, — было бы лучше если бы ты просто… — Его голос затих, а сжатые в кулак пальцы раскрылись, будто выпуская что-то наружу.

— Ты ведь прожил тысячу лет с Кери. В чем же разница?

Ал отпустил мое плечо, и мне стало холодно.

— Кери была моей рабыней. А ты относишься к Тренту как к равному.

— Потому что так и есть.

Резким движением Ал снова подхватил книгу.

— Он нам не ровня, — прорычал он.

— Да ну? Ну, а ты любил Кери, — обвиняюще произнесла я. — Ты любил ее тысячу лет.

— Я. Не. Любил. Ее! — выкрикнул демон, и я сжалась, заметив, как с балок наверху посыпалась пыль.

— Ладно, как скажешь, — пробормотала я. — Не любил.

Зря я вообще сюда пришла, плохая была идея. Собрав кусочки мячика, я решила вернуться домой. Хотя придется попросить Ала подкинуть меня, ведь солнце еще не село и Биз спит.

По моей напряженной позе и высоко вздернутому подбородку, думаю Ал понял, насколько я зла и хочу домой. Он отступил и нехотя указал мне на свой стул. С облегчением и некоторым дискомфортом, я уселась на жесткий стул, предварительно бросив на стол ошметки мяча. Держа в своих толстых красноватых руках раскрытую книгу, демон встал позади меня, и я почувствовала на нем въевшийся запах безвременья, который уже не смыть. Он обучит меня нужному заклинанию, но думаю, к этому разговору мы еще вернемся.

— Что-то тут немного написано, — сказала я, глядя в раскрытую перед нами книгу.

Ударив рукой по столу, Ал склонился ниже, сильно прижавшись к моему плечу.

— Так всегда с хорошими проклятьями.

Демон оттолкнулся назад, слегка сдвинув дубовый стол с мраморной столешницей, и снова замер позади меня, а не рядом. Он вчитался в текст сквозь свои круглые очки.

— Шаг первый, — сказал Ал громко. — Начертить пентаграмму. Тут все понятно, да?

Склонившись над столом, я взяла магнитный мел.

— Тебе нужна для этого книга?

— Нет. — Ал демонстративно бросил на стол цветной платок и протер стол. — Хотя я уже сотни лет этого не делал. Еще вопросы? Значит, чертим стандартную пентаграмму подходящего размера. Кончик должен указывать вверх, если лей линии текут в твою реальность и вниз, если наоборот. — Ал задумался, а потом саркастически добавил. — Куда они сейчас текут, Рэйчел?

Задумавшись, я попыталась угадать. Мы находились под землей на глубине примерно четырех этажей.

— Солнце уже село?

Демон недовольно хмыкнул, но когда я обернулась, нехотя ответил:

— Нет.

— Значит, кончик должен указывать вверх, — сказала я, скорее для себя, чем для Ала, и начала чертить. Я не так давно узнала, что лей-линии, источник почти всей магии в мире, связывают потоками реальность и Безвременье. Ночью энергия течет в нашу реальность, а после восхода солнца утекает в Безвременье, и благодаря тому что эти линии покрывают весь земной шар, баланс сохраняется, если только все линии функционируют нормально. А если нет, то начинается опустошение.

«И я даже не знаю что хуже. Нападение на Трента, или то, что моя линия снова начала давать сбои», — подумала я, прислушиваясь к приятному смешению звуков от скользящего по поверхности стола мела и треска поленьев в камине. Все случаи осечек в чарах начались с замка Лавленд. Черт побери, все дело в моей линии. Так и знала.

— Неплохо, — нехотя выдавил Ал, когда я закончила, но я видела, что ему приятно. Ведь я практиковалась. — В центре поставь котелок и положи в него осколки. Как вы говорите, проще некуда. — Резкий хлопок закрывшейся книги заставил меня подпрыгнуть, и демон продолжил: — Шаг второй. Сожгите объект до пепла. Используете чары, чтобы избежать загрязнения.

Котелок показался очень холодным, когда я взяла его в руки и, поставив в центре пентаграммы, сложила в него все осколки. Оказывается, нам нужен пепел.

— Мне потребуется защитный круг? — спросила я, и вспомнила, как жгло сегодня утром пальцы. Я достала маленький кусочек мяча, что бы использовать его как связующее звено.

Ал склонился над моим плечом, и его губы оказались так близко к моему уху, что я почувствовала их тепло.

— А ты обычно чертишь пентаграмму для каких-то других целей?

Я обернулась к нему, намеренно не отстраняясь.

— Ага, всякое случается. — «Может, не стоило упоминать Кери», — подумала я, глядя через стол на ее большое мягкое кресло, которое все еще стояло в этой комнате, хотя эльфийка давно здесь не жила.

Хмыкнув, Ал согласно махнул рукой. Используя вершины пентаграммы как основы, я очертила круг и, коснувшись ближайшей линии, поставила защитный круг. Энергия влилась в круг, соединяя меня с лежащими на столе вещами, и я позволила ей течь беспрепятственно. Отражение моей ауры покрыл привычный красноватый слой безвременья, одна полусфера которого возвышалась над столом, другая под ним. Я слегка отодвинула стул, чтобы случайно не задеть его ногами и не сломать заклятье. Наблюдая, как тонкий слой сажи, дрожа, прокатывается по тончайшему молекулярному барьеру, я проверила, не была ли энергия резкой или непостоянной. Но линия оказалась в порядке.

Воспоминание о том, как я оказалась заперта в тех глушащих инерцию чарах, заставило меня на секунду остановиться. Простое отклоняющее заклятье заставило мячик Лимбкуса взорваться, и теперь я побаивалась.

— Я жду… — потянул Ал.

«Ну, ведь я поставила защитный круг», — подумала я, и, продолжая удерживать мысленную связь с линией, я взяла в руку кусочек мяча и аккуратно мысленно произнесла «Celero inanio».

Облако черного дыма окружило осколки мяча, и на секунду запах горящей резины даже перекрыл окружающую нас вонь жженого янтаря. Густой тяжелый дым поднялся вверх, растекся по стенке защитного круга и медленно исчез.

В стоящем в центре пентаграммы котелке осталась лишь горка пепла. На мгновение, меня охватило облегчение. С самоконтролем у меня все в порядке. А затем настроение снова ухудшилось, значит линия замка Лавленд вызвала осечки чар. И раз дело не во мне, тогда в чем же?

— Очень хорошо. — Взяв книгу в руки, Ал присел перед столом на мое место, и я задумалась, а может он все это время намеренно прятался у меня за спиной, боясь получить ожоги?

Я пристально уставилась на него поверх стола.

— Какой ты оказывается трусишка.

Приподняв одну бровь, демон толкнул в мою сторону чашу с маслом.

— Смешай масло бархатцев с образовавшимся пеплом, — сказал он сухо. — И не спрашивай меня, почему нужно использовать именно масло бархатцев. Какие-то вещества в нем лучше связывают частички ДНК и ускоряют процесс горения.

Я недоверчиво подняла чашу с маслом.

— Сколько нужно масла?

Ал снова раскрыл книгу и пробежался взглядом, опустив очки с синеватыми стеклами.

— Милая моя, тут не сказан точный объем. Обычно я использую схожий с массой пепла объем масла.

Пальцы закололо, когда я разрушила защитный круг и аккуратно влила масла примерно столько же, сколько получилось пепла. Мне подобный подход казался слишком вольным, ведь я привыкла к точности земной магии, но в демонской всегда оставался простор для воображения, ведь она смешивала в себе земные и лей-линейные чары, да и вообще все что получалось добавить сверх того.

— Подожги смесь, используя те же чары, — сказал Ал, и я коснулась маслянистой массы пепла, чтобы образовать с ней связь, и чтобы в итоге загорелась она, а не, к примеру, мои волосы. Но когда я снова поставила защитный круг, демон протянул руку и легко сломал его, и я с удивлением вспомнила, что он еще намного сильнее меня, хотя я не переставала тренироваться.

— На этот раз обойдешься без защитного круга, — произнес он, и я резко откинулась на спинку стула.

— Но почему? Что-то вызывает сбои в чарах по всему городу, и я не хочу взорвать здесь все. Ведь твоя кухня снова выглядит почти прилично.

Угрюмый взгляд Ала, брошенный за спину, о многом говорил.

— С твоей магией все в порядке, — ответил демон, но слегка отодвинулся от стола. — Да, ты можешь поставить защитный круг, но тогда видимый нам цвет пламени будет искажен цветами твоей ауры.

Мои пальцы нервно дернулись. Так вот значит, как работает это заклятье?

— Но не думаю, что он нам сильно помешает, — сказал Ал с притворной небрежностью. — Ведь на мячике лежат только твои чары.

А значит, во всем виновата обычная осечка. Глубоко вздохнув, я снова притянула линию.

— In fidem recipere, — произнесла я, растирая частички пепла c маслом между пальцами, для лучшей связи с веществом. Инстинктивно прикрыв один глаз, я закончила заклинание и сделала соответствующий жест рукой: — Leno cinis.

Линия нахлынула на меня, и пепел с маслом вспыхнули. Я поежилась от неприятных ощущений. Огонь был почти два фута в высоту, и пламя переливалось практически нормальным золотистым цветом, с темным участком посередине, лишь по краям отсвечивая красным. Я оборвала поток энергии, и когда пламя уменьшилось до почти трех футов, мы с Алом пригнулись ближе, что бы лучше рассмотреть его.

Я ощутила легкий запах мха, исходящий от Ала, настолько тонкий что… может мне показалось? Видимо я как-то среагировала, потому что взгляд демона переместился на меня, и я вздрогнула, взглянув в его ставшие привычными козлиные зрачки, окруженные красным белком.

— Твоя аура, — сказал Ал просто, и я снова начала дышать. — Здесь след только твоей ауры, и очень небольшой след, — добавил он. — Ты едва коснулась его. Говоришь, эти чары образовали кратер?

— И сшибли меня с ног, — прошептала я, желая чтобы на моей ауре не было столько сажи, но я настолько привыкла создавать проклятья, что принимала последствия, даже не осознавая этого. Так получалось. — Ерунда все это, — сказала я расстроено, и Ал потушил пламя движением руки. — И чтобы я делала дальше, даже если бы здесь был след чужой ауры? Не могу же я бегать по городу, осматривая всех вторым зрением.

Ал взял в руку котелок, не обращая внимания, что тот еще горячий.

— Ты упускаешь самое важно, моя зудящая ведьмочка, — сказал он, бросив котелок в камин. — Узнав ауру создателя, ты просто подстраиваешь цвет своей ауры, будто находясь в лей-линии, и тебя переносит к нему.

В его глазах я заметила лукавую улыбку, и села ровно, полностью осознав удобство подобных чар.

— Так вот как ты всегда находил меня, — сказала я, и он перестал улыбаться.

— Даже не думай об этом! — резко бросил Ал, вскинув руку. — Даже не пытайся пробовать подобное. Ни у тебя, ни у твоей горгульи нет достаточно опыта, чтобы настолько хорошо отличать оттенки ауры. Прыгать по линии это одно, а перемещаться к обладателю ауры — совсем другое. Это как сказать, что небо на закате красное, хотя там присутствуют тысячи оттенков.

Я понимала о чем он говорит, но черт побери, например ауру Айви я знаю чертовски хорошо. И Дженкса.

— Рэйчел! — Я удивленно подпрыгнула, когда демон стукнул кулаком по столу в дюйме от меня, и подняла на него разозленный взгляд. — Что я только что сказал? — спросил он, склонившись ко мне, и гадко улыбнулся.

— Даже не думать об этом, — ответила я спокойно, но я думала, и он прекрасно это понимал.

Ссутулившись, Ал отвернулся.

— Как хочешь, — пробормотал он. — Можешь пробовать, давай сотвори еще одну лей-линию. Только дай мне минутку на расторжение нашей договоренности. Я не собираюсь расплачиваться за еще один твой жизненный урок. Ты видела размер моих страховых взносов? Боже мой, ты обходишься дороже, чем подросток, разбивший третью машину.

В безвременье у меня был неплохой доход от Воспоминания, созданного мной в Дальянсе, доход от которого, конечно же перечислялся Алу, но раньше он никогда не упоминал о страховке, а значит эта тема очень его смущала.

— Я об этом не подумала, — сказала я примирительно, и Ал бросил на меня взгляд через плечо. Медленно обернувшись, он стал собирать остатки оборудования со стола и с любовью расставлять их по местам. — Итак, значит, взрыв мячика не был попыткой убийства, и чары были наложены правильно, тогда почему произошла осечка? — спросила я, когда демон убрал книгу на полку и запер дверку шкафа.

— Осечки не было. — Ал опустил ключ от двери в карман, и я ощутила легкое изменение пространства, когда выпуклость его кармана исчезла. — Чары перенасытили энергией.

Мой рот удивленно приоткрылся, и я вспомнила сегодняшние репортажи по радио, видя их уже в другом свете. Значит чары не дали осечку, просто они вобрали слишком много энергии?

— Но я не могла настолько ошибиться! — возмутилась я.

Стоя спиной ко мне, демон положил мелок вровень с остальными.

— Да, не могла.

Его голос казался тихим бормотанием, и я, склонившись к камину, вытащила котелок, пока он совсем не закоптился, ведь отмывать его придется, скорее всего, мне.

— Тогда в чем же дело? Ал, за час по городу прокатилась волна осечек, радиусом в двадцать миль. Айви во всем разобралась. Волна движется со скоростью в сорок пять миль в час.

— Значит Айви, да? — переспросил он. — Тогда примем это знание как факт. Может, то что потревожило течение энергии, уже пропало.

Внутри все сжалось, и я отложила кочергу в сторону.

— Ал, осечки начались недалеко от замка Лавленд.

Наступила многозначительная пауза, а потом Ал резко обернулся, скрипнув ботинками.

— С твоей лей-линией все в порядке.

— Тогда в чем же дело? — Я резко поднялась, боясь признаться ему, что моя аура побелела перед инцидентом. Если дело в слишком большом насыщении энергией, значит, у всех так было.

— Ты же починила ее. — Отведя взгляд, демон сел в кресло и сложил вместе кончики пальцев. — С твоей линией все в порядке!

Я подняла его сюртук со скамьи и ощутила приятную мягкость жатого вельвета. На каминной полке мистер Рыба плавал вверх-вниз в своем бокале, почти уткнувшись носом в стекло и начисто игнорируя корм. Но я ничего не сказала. Я просто стояла, перекинув сюртук Ала через руку.

— Хочешь, сходим проверить ее? — наконец спросил демон, и я протянула ему сюртук. — Хорошо, пойдем к твоей линии, — заключил он, и я подавила вспыхнувший страх. Сейчас наверху почти закат и там будет много поверхностных демонов, но больше меня пугало состояние моей линии.

— Спасибо, — сказала я, и Ал, пробормотав что-то себе под нос, сунул руки в рукава сюртука и наклонился подбросить еще одно бревно в камин, чтобы огонь не потух до его возвращения.

— Рэйчел, у тебя под кроватью нет монстров, и в шкафу тоже.

Мое настроение улучшилось, и я, молча ждала, пока он застегнет пуговицы на рукавах и поправит кружевной воротник.

— Хотя однажды у себя в шкафу я нашел Тритон.

Он многозначительно глянул на меня и снял с полки масляную лампу. Сморщив нос, демон произнес заклятие и лампа загорелась.

— Чертовы поверхностные демоны. Днем солнце готово спалить твою ауру, а ночью демоны готовы наброситься на тебя. — Ал встал ровно и развел руки. — Ну что, пойдем! У меня есть планы на вечер, и они не включают тебя и твои медленно развивающиеся навыки.

Мне стало легче, когда я подошла и встала рядом с ним в тщательно выделанный в каменном полу круг, который он использовал как входную дверь. Ну хоть что-то я сделаю правильно. Как всегда я ощутила самодовольство моего учителя, когда линия поглотила нас, и его кухня исчезла, а нас перенесло на поверхность вдалеке от его жилища.

Реальность образовалась вокруг нас так мягко и незаметно, что трудно было поверить, что мы вообще сдвинулись с места. Но тут в глаза бросилась красноватая дымка, а тело окутал резкий песчаный ветер. Прищурившись, я обернулась к солнцу, зависшему у горизонта. От сухой растрескавшейся земли продолжал подниматься жар, но я уже могла ощутить холодный бриз, появляющийся с заходом солнца. Красная земля в тенях походила на черную запекшуюся кровь.

Мы появились возле замка Лавленд, только вот в Безвременье о нем напоминала лишь большая каменная глыба позади нас. Моя линия протекала примерно на высоте груди и выглядела, как заявил Ал, так же нормально как дождь в пустыне, и может мы теперь вернемся домой?

Обхватив себя руками, я обернулась. Вдали были почти не видны осыпающиеся небоскребы Цинциннати. Отсюда и до города пространство покрывали лишь редкие кустики сухой травы и искореженные чахлые деревца. И камни. Много камней. Вокруг была саванна, засуха в которой длилась десятилетиями.

Кроме вот того странного зеленого круга…

— Что это такое? — прошептала я, заметив фигуру, распластавшуюся на траве, и Ал заворчал, проследив за моим взглядом.

— Мать ее за ногу, — пробормотал демон, и, опустив голову, направился в ту сторону. — Она опять взялась за старое.

— Она? — Но Ал не остановился, и я поспешила следом, стараясь догнать его.

«Боже, это Тритон», — подумала я, разглядев ее характерный силуэт, стоящий с раскинутыми руками позади круга с травой. На ней была знакомое бесполое одеяние, рукава которого сползли до локтей. На голове у демоницы сегодня красовались короткие торчащие рыжеватые волосы, прикрытые плоской круглой шапочкой из черно-золотистой ткани, сочетающейся с цветами на поясе, сандалиях и гармонирующей с винно-красным заходящим солнцем. В руках демоница держала черный посох и, продолжая напевать, она указала им на фигуру, лежащую на траве. Тритон явно спятила как кролик по весне.

— Что она делает? — спросила я, сильнее удивившись при виде зеленой травы на поверхности, чем спятившей Тритон.

— Калибровочное проклятье, — ответил Ал тихо. — Может она тоже услышала об осечках. — Затем он добавил громче. — Тритон, любимая! Чем этот несчастный дьяволенок не угодил тебе?

Явно заметив наше присутствие, демоница обхватила посох двумя руками и подняла на уровень груди, чтобы приостановить проклятье. Лежащий в круге диаметром в пятнадцать футов демон поднял на нас глаза, тяжело дыша. Его аура казалась почти осязаемой, так же как ненависть в его взгляде. Возле его ног лежал меч, поблескивающий в лучах садящегося солнца, и у меня на глазах он протянул бурую от загара руку и схватил его.

— Своим существованием, — ответила Тритон явно женским голосом, хотя весь остальной облик казался двусмысленным. — Их существование оскорбительно. Что с ними случится, когда Безвременье исчезнет? Вот что я хочу знать. Бедные глупцы.

Меня окатило волной страха, и я обернулась посмотреть на мою лей-линию. Безвременье исчезнет. Оно разваливается на части! Я так и знала!

— Мы починили линию, — напомнил Ал скорее мне, чем Тритон. — Помнишь? У нас была славная охота. Линия Рэйчел работает нормально.

На лице Тритон отразилось удивление, и камешки зашуршали под ее сандалиями, когда она повернулась посмотреть на мою линию. Поверхностный демон молотил по стенке круга мечом с меня ростом, но ничего не происходило.

— Точно, — ответила она, и посмотрела своими сплошь черными глазами, вызвавшими у меня мурашки. — Я и забыла. Но тогда зачем мы снова собрались в этом грязном мерзком месте?

Я уже подрумянилась в лучах заходящего солнца и одновременно начинала мерзнуть от вечернего прохладного ветерка.

— А что ты делала? — спросила я демоницу, хотя на самом деле хотела узнать, как здесь могла прорасти трава.

Тритон можно было отвлечь не хуже чем маленького ребенка, и, обернувшись ко мне, она уже весело улыбалась.

— Калибровочное проклятье, — весело произнесла она, уже забыв про свой гнев к поверхностному демону. Я даже могла разглядеть детали его одежды, настолько хорошо его освещало заходящее солнце.

— Оно не похоже на известные мне проклятья, — сказала я.

— Потому что оно калибрует время и пространство, а не баланс и навыки.

— Время и пространство? — Я удивленно втянула воздух, а она снова запела. Демон тут же выронил меч и упал на землю, воя от боли. Но ни Ал, ни Тритон даже не обратили внимания. — Ал, — почти прошипела я. — Что она делает?

Нахмурившись, Ал упер кулак в бок.

— Она перемещает пузырь времени в прошлое. Поверхностный демон заперт там намеренно, в качестве ориентира.

Теперь понятно откуда взялась трава, но как далеко в прошлое ей придется отправить его?

— А ты можешь такое сделать?

— Она может. — Ал указал лампой в круг, и огонь показался тусклым в лучах заката. — Сравнивая уровень изменений за определенное время на выверенном участке земли мы можем заметить, если где-то нарушился баланс.

Я вздрогнула, когда солнце коснулось линии горизонта, и ослепительно вспыхнуло перед заходом. Тритон кажется тоже заметила это.

— И часто вы это делаете? Типа раз в месяц устраиваете проверку системы?

— Нет, — ответила она, и поверхностный демон заскреб по краю круга, его движения становились все более хаотичными. — Процесс очень болезненный.

— Да я вижу, — прошептала я.

Тритон резко посмотрела на меня.

— Не для демона, — сказала она резко. — Для меня. Не отвлекайся, следи внимательно. Может когда-нибудь и тебе придется это делать. Каждый поверхностный демон появляется в реальности в определенное, известное нам время. А этот экземпляр невероятный долгожитель. Сейчас смотри внимательно, мы уже близко.

Неожиданно поверхностный демон исчез, даже трава, где он лежал, выпрямилась, будто его и не существовало на этом месте. Тритон поставила конец посоха на землю, выглядя довольной. Стоящий рядом Ал демонстративно достал карманные часы и раскрыл их. Я почему-то тоже уставилась на них, и, подняв глаза, заметила, что у Тритон вокруг шеи на черной цепочке тоже висят часы-медальон.

— Готов? — спросила она, и Ал кивнул.

Я не представляла чего еще ожидать, но когда Тритон махнув рукой скомандовала «начали», демон снова появился в круге. Я наблюдала в благоговейном ужасе, как он бросился на стену безвременья, явно испытывая муки, зеленая трава продолжала расти вокруг него все выше, а прекрасный блестящий меч на глазах чернел и трескался. С ужасом я узнала его, этот меч уронил один из горгулий, который отправился посмотреть, кто испортил мою линию.

Аура демона становилась все слабее, он упал, и слой черного пепла покрыл его. Яркий свет иссушил оставшуюся растительность. Появились чахлые ростки, и фигура с изорванной в клочья аурой исчезла.

— Время! — сказала Тритон, и Ал, резко кивнув, повернул к ней часы. Она подхватила свою одежду и быстро направилась к нему. — Идеально, — сказала Тритон, и Ал с хлопком закрыл часы. — Время и пространство движутся параллельно, то есть безвременье не уменьшается, — сказала она, выглядя абсолютно вменяемой. — Твоя линия не влияет на безвременье, хотя иногда она кажется странной.

Я испуганно обернулась к Алу.

— Я тебе говорила. Я говорила, что с линией что-то не так!

Тритон фыркнула, а Ал нахмурился и жестом приказал заткнуться.

— Он не поверил тебе, да? — спросила она, и, ударив посохом в землю, повернулась так, что тень от садящегося солнца накрыла нас с Алом. — Тебе стоит прислушиваться к ней, Гали. Если бы вы прислушивались ко мне, мы возможно выжили бы.

Ал вышел из ее тени, и прищурился, глядя на заходящее солнце.

— Тритон, любимая, мы еще не вымерли.

Лицо Тритон стало мрачным.

— Нет, но вымрем, — сказала она, опустив взгляд вниз и вдавив ногой камешек глубже в землю. — Я полагаю…

Расстроившись, я переступила с ноги на ногу.

— Тритон, что не так с моей линией?

— С твоей линией все нормально! — взвыл Ал.

— Он прав, — сказала Тритон, и гнев Ала сменился разраженным фырканьем. — С твоей линией все в порядке, а остальные работают как положено.

Приехали. Я потерла лоб. Тритон не славилась ясностью мышления, но она было полна знаний, если ты мог разобраться в ее словах. Главной опасностью в общении с ней была непредсказуемость ее реакции на собственные воспоминания.

Я дернулась, когда Ал схватил меня за руку, и резко отступила на шаг.

— Да, да. Все в порядке, — сказал он весело. — Рэйчел, ты готова уходить?

Я не могла отвести взгляда от участка земли, где еще недавно была трава.

— Вот так раньше выглядело безвременье, — проговорила я, и замолчала, когда Ал резко дернул меня.

Тритон тоже посмотрела на круг, где раньше была трава.

— Я же сказала, что это болезненно. — Взгляд ее казался пустым, когда она обернулась к нам. — Зачем вы здесь?

Я придвинулась ближе к Алу, когда поняла, что Тритон похоже забыла последние десять минут.

— Рэйчел хотела проверить, нет ли монстров под кроватью, — ответил он, но я знала, что чем безумней становилась Тритон, тем больше ответов можно было добыть, хотя процесс напоминал поддразнивание тигра.

— Я проверяла все ли в порядке с моей линией, — объяснила я, покачнувшись, когда Ал хлопнул меня по плечу.

Тритон улыбнулась, и подхватила меня под руку, будто мы прогуливались по дорожке выложенной желтым кирпичом (прим. пер.: отсылка к книге «Волшебник страны Оз»).

— Ты тоже это заметила? — спросила она, уже забыв недавний разговор.

— Что заметила? — переспросила я, и Ал заметно занервничал.

— Гром на горизонте, — ответила демоница и Ал, идущий рядом, споткнулся.

— Нам так жаль Тритон! — сказал он весело, оттаскивая меня от нее. — Но нам пора.

Я притянула свою линию и кинула энергию в Ала. Он легко мог справиться с небольшим количеством энергии, но зато он ослабил хватку и я смогла вырваться.

— Простейшие чары сегодня взорвались перед самым моим носом, — быстро проговорила я. — И еще одни, к которым я не имею отношения, заперли на три часа. Ал говорит, что их перенасытили энергией, но в них есть схожесть и все осечки в чарах начались от моей линии.

Тритон смотрела на тонкую полоску еще светлого неба.

— Гром похож на стадо слонов, — прошептала она. — Ты видела живого слона, Рэйчел?

Пальцы Ала вцепились в мое плечо, но он не стал меня дергать.

— Нам надо уходить. Сейчас же, — прошептал он. — Прежде чем она решит, что ты одна из ее сестер и решит убить тебя.

Я замерла.

— Только в зоопарке.

Тритон обернулась ко мне, ее глаза казались черными провалами, потому что солнце уже зашло. С валуна, который раньше был замком, свалился маленький камешек.

— Мы и сами живем в зоопарке, — сказала она, пугая меня. — Но ты и так это знаешь, правда? Надеюсь наше финансирование не иссякнет. Я бы отдала что угодно за лучшую клетку, или хотя бы за ту, у которой не видно прутьев решетки. — Ее взгляд затуманился, а потом она резко посмотрела на меня. — Рэйчел, хочешь я проведу калибрующее проклятье на тебе? Хочешь узнать, сколько лет твоей душе?

Побледнев, я вспомнила демона за стеной безвременья, скрючившегося от боли, пока он переживал все свое существование сначала назад, а потом вперед за десять секунд максимум.

— Нет! — На этот раз воскликнул Ал, и я подчинилась, когда он дернул меня в сторону от нее. — Тритон, нам пора. Нужно чары составлять, проклятья плести. Ученику демона всегда найдется чем заняться!

В его радостном голосе явно слышались предостерегающие нотки, но Тритон лишь махнула рукой, будто ей все равно, и, обернувшись, уставилась на красноватую дымку в том месте, где недавно было солнце.

— Рэйчел, усердно учись, — сказала она, стукнув посохом в землю, так что мелкие камни разлетелись в разные стороны. — Возвращайся поскорей. Я устраиваю вечеринку, когда расцветут фиолетовые цветы. Тут так прекрасно в это время, особенно когда ветер колышет цветки, и они стукаются друг о друга.

Ал потащил меня назад, и я отступила, наблюдая как Тритон рисует еще один круг.

— Сколько энергии требуется на подобное проклятье? — спросила я, внутренне жалея ее.

— Достаточно чтобы свести с ума, — ответил Ал. — Отправляйся домой и не лезь к Каламаку.

Ноги коснулись моей лей линии, и я ощутила как тепло втекает в меня.

— Ага, как скажешь, — пробормотала я, подумав, что не стоит говорить ему, что я тороплюсь домой, чтобы выбрать, что мне надеть сегодня вечером, когда отправлюсь охранять Трента.

— Рэйчел!

— Что? — Ал щипал меня за руку, но, увидев мой злобный взгляд, перестал. От злости кожа натянулась в уголках его глаз, а взгляд казалось, прожигал прямо сквозь синеватые очки. Его губы зло изогнулись, и я отступила от него, ощущая себя уже почти дома, но еще в другой реальности. — Не дави на меня, Ал. Если я отдалюсь от него, он не отдаст мне анти проклятье, благодаря которому ты сможешь сбежать из Безвременья. Ты тоже можешь понять его сомнения, ведь вы дружно решили прикончить его забавы ради.

Позади Ала я увидела, как Тритон взмахнула рукой, и еще один демон изломанной кучей упал на землю. Ал, прищурившись, уставился на меня, явно недовольный моим выпадом.

— У тебя не хватит никаких денег пережить последствия, если ты не выполнишь свою часть уговора. И у меня не хватит.

Мое сердце испуганно застучало.

— Без тебя знаю.

Я отступила, ожидая пока демон отправит меня домой. Я сама могла переместиться в реальный мир, но мне бы пришлось бродить возле замка Лавленд, а потом упрашивать Биса подбросить меня.

Ал толкнул меня в линию. Мой гнев исчез, сменившись страхом, когда я ощутила как линия поглотила меня. По крайне мере я знала, что пока никто не охотится на Трента или меня. Я почти надеялась что это именно так.

Я то привыкла находиться под прицелом. А вот спасать мир всегда было немного сложнее.

 

Глава 4

— Айви? — крикнула я, шаря руками в верхнем ящике комода, где у меня хранились носки. — Ты не видела мою белую блузку со шнуровкой по краю? — Выбранные на вечер черные штаны и короткий пиджак нужно было разбавить чем-то светлым, чтобы не быть в образе сурового охранника. Подобрать одежду для работы, одновременно стильную и сдержанную, было труднее, чем может показаться на первый взгляд.

Громко жужжа крыльями, в комнату влетел Дженкс.

— В последний раз, когда я ее надевал, я положил на место, — сказал он, приземляясь на комод и посыпая все вокруг пыльцой.

Кисло на него глянув, я примерила крупные сережки-кольца и мы вместе оценили результат в зеркале. Они существенно помогали разбавить образ охранника. Дженкс оценивающе поднял вверх два больших пальца — еще один плюс в правильный выбор аксессуаров. Серьги-кольца не только мило смотрелись на мне, но и учитывая, что мои влажные волосы были аккуратную собраны в хитром плетении, Дженкс сможет вести наблюдение, сидя на них.

Из кухни послышался голос Айви:

— Может она в твоей ванной?

Натянув ботинки на плоской подошве, я пошла проверить. После прихода я успела быстро принять душ, чтобы смыть запах безвременья, и время в запасе у меня еще было, но Трент вечно появляется раньше положенного.

— И ты утверждаешь, что он тебе не нравится, — произнес Дженкс, летя за мной по коридору. — Это же просто Трент, ради пальчиков Тинки. Какая разница как ты выглядишь? На тебя вообще не должны обращать внимания.

— Я никогда не говорила, что он мне не нравится, — сказала я и вспомнила предупреждение Ала.

С самого начала носить одежду только темных тонов меня совсем не раздражало, но спустя три месяца эта расцветка уже в печенках сидела. Если бы я собиралась сегодня на свидание, то надела бы мою красную шелковую блузку и возможно джинсы, которые были настолько обтягивающими, что в них лучше не есть. Но сегодня будет достаточно золотых сережек-колец и белой блузки, которую я наконец нашла в ящике в ванной и повесила на дверь.

— Вон! — твердо заявила я Дженксу. — И ты тоже Бис, — добавила я. Пикси взмыл в воздух, оставляя после себя полосу черной пыльцы, напоминающей чернила, и обернулся к душевой кабине.

— Бис, черт тебя дери! Ты жуткая летучая мышь! — ругнулся Дженкс и горгулья подросток весело хохотнул. Звук напоминал стук камней в железном баке. — Какого черта ты творишь?

— Тренируюсь, — ответил Бис, и цвет его кожи сменился привычным сероватым оттенком. Он свисал с потолка, уцепившись за него когтями, а его гибкий хвост с белой меховой кисточкой на конце для баланса обвился вокруг сифона. Размером горгулья был с кошку, но весил на удивление мало, поэтому я не переживала за сохранностью сифона. Видимо столь малый вес позволял ему подниматься в воздух, используя свои кожаные крылья. Я ощутила присутствие Биза, стоило мне войти в комнату, и я легко заметила его в душевой, видя, как он меняет оттенки кожи, чтобы слиться с узором плитки. Этот озорной паренек радовался, когда удавалось напугать Дженкса, зная, что пикси это очень злит.

— Я не шучу, — сказала я, перекинув блузку через руку и указав им на дверь. — Оба выметайтесь!

Продолжая хихикать, Бис вылетел из ванной, и намеренно пролетел перед Дженксом, так что поток воздуха от его крыльев перевернул того в воздухе. Я не смогла сдержать улыбку, услышав, как Дженкс жалуется Айви, и надела блузку вместо привычной белой футболки.

— Так намного лучше, — прошептала я, оценив результат, и подхватив пиджак, направилась в холл, ведущий в кухню, расположившуюся в дальнем конце церкви. Когда я вошла, Айви оторвалась от своего новенького ноутбука и оценивающе оглядела меня, явно довольная результатом. Прежний системный блок и монитор исчезли, их место занял огромный, суперсовременный монитор, к которому она могла подключить ноутбук, и он теперь занимал большую часть ее здоровенного стола, стоящего у внешней стены. Высокие технологии удивительно хорошо сочетались с пучками трав и котелками, висящими над центральной стойкой кухни. Единственное в кухне окно, выходящее на мой сад, сейчас казалось черным прямоугольным провалом. На подоконнике под перевернутым стаканом лежала голубая куколка Ала и колечко на мизинец Трента. Больше там ничего не было, ведь сезон одуванчиков уже прошел. Радио было включено и передавало новости, но слава богу, больше не было сообщений об осечках в чарах. Может все закончилось. Я облегченно вздохнула, и Айви, перестав грызть карандаш, посмотрела на меня.

— Хорошо выглядишь.

Довольная ее отзывом, я бросила пиджак поверх сумки, лежащей на стойке, и направилась к шкафчику с чарами.

— Спасибо. Правда не знаю, стоило ли вообще мучиться с выбором одежды, ведь, скорее всего, я опять проведу вечер, сидя под дверью зала заседаний. — Открыв дверки шкафчика, я провела пальцами по моим неактивированым чарам, ища амулеты от боли. Бис и Айви склонились над какой-то картой. Бис широко расставил свои когтистые лапы, чтобы удержать равновесие на гладкой поверхности стола. Он был очень сообразительным пареньком, и я подумывала подарить ему свой ноутбук, чтобы он перестал лезть к оборудованию Айви, но тогда мне придется пользоваться ее компьютером, и ничего хорошего из этого не выйдет.

— Что нового? — спросила я, и вампирша, снова сунув карандаш между зубов, повернула ко мне карту.

Бис выглядел обеспокоенным и, уперев одну руку в бок, другую в стол, я склонилась над картой Низин и Цинциннати, окрашенной разными цветами для кодировки, которые обрисовывали стандартные вампирские территории. К Ринну Кормелю обращались, если нужно было принять окончательно решение в спорном вампирском вопросе, в остальных же случаях, мастера на своих территориях сами разбирались с проблемами. И в каждой секции за последние двадцать четыре часа произошло минимум по одному нападению на вампиров, которые местные власти попросту игнорировали в творящемся сейчас хаосе.

— Думаешь это как-то связано с осечками чар? — спросила я.

— Возможно, — ответила Айви, снова перевернув карту. Я бросила чары в сумку и пошла за иголкой для пальца, хранящуюся в ящике с вилками и ножами. — Пока ты была в душе, звонил Дэвид. Он хотел переговорить с тобой о странных происшествиях, которые он заметил в своем районе.

Я напряглась, но подхватила стикер, который она толкнула мне по столу, сразу узнав ее ровный почерк и записанный на нем номер мобильного.

— Спасибо, я позвоню ему, — пробормотала я, сунув бумажку в карман. Я не говорила с Дэвидом или с его верами после того неловкого ужина, Когда мы собрались, чтобы отметить пополнение в стае. Но все кроме Дэвида относились ко мне скорее как к местной достопримечательности, нежели к части вер-общества. Я ощущала, что они будут рады, когда я наконец уйду и все смогут расслабиться. Но я их не винила. Я редко появлялась у веров, и мой статус альфа волчицы вначале предполагался лишь как номинальный, пока Дэвид не начал собирать вокруг себя стаю. Я ничего не говорила, потому что знала, что Дэвид достоин стаи, и он был хорош в роли альфы.

— Тебя ждать к ужину? — спросила Айви, будто не замечая, что я замерла возле выдвижного ящика, обуреваемая чувством вины.

— Эм-м, не думаю, — выдавила я, и вздрогнула, когда в комнату влетели дети Дженкса, громко и пискливо разговаривая. Они закружили вокруг Биса, умоляя его намазать черепицы крыши воском, чтобы они могли покататься. Он вспыхнул черным и быстро сбежал с кухни. — У тебя выдался свободный вечер?

Айви положила руку на свои бумаги, чтобы они не взлетели в потоке ветра от крыльев пикси.

— Да. Нина сегодня у родителей.

Айви явно переживала. Я положила иголку вместе с чарами, чтобы активировать их позже. Айви отлично себя контролировала, но я не понимала, зачем класть свежее ароматное печенье перед человеком на диете.

— У нее все в порядке? — спросила я, наклонившись, чтобы достать пейнтбольный пистолет, спрятанный в сложенных под стойкой чашках.

Выпрямившись, я заметила задумчивую улыбку на лице Айви.

— Да, — ответила она, и я немного расслабилась. Значит, ее беспокойство не связано с Ниной. — Она хорошо справляется. Но у нее пока плохо получается контролировать себя в кризисной ситуации, но надеюсь со временем она поймет, что можно направлять эту энергию… в другое русло. — Ее бледные щеки порозовели, а пальцы быстро застучали по столу.

Зная Айви, я могла догадаться, куда она направляла свою энергию. Бросив пейнтбольный пистолет в сумку, я проверила ее содержимое. Там были чары от боли, иголка для прокола пальца, бумажник, телефон, ключи, детектор смертельных чар… в общем, все как обычно.

— Кстати, спасибо, что пытаешься вернуть мне мою машину. Эдден все еще занимается ей? — спросила я, пытаясь угадать, что беспокоит ее.

Раздражающий монотонный стук карандаша прекратился.

— Никто там не узнал меня, Рэйчел, — пожаловалась вампирша, и я удивленно приподняла брови. Она так переживает за мою машину? — Я работала в ОВ почти десять лет, начав с должности курьера и закончив ведущим специалистом, и никто не узнал меня!

А-а, так дело не в моей машине, а в ее репутации. Улыбнувшись, я бросила сумку на стол, радуясь, что никто не узнал ее. Может теперь она наконец сможет пожить для себя.

— Боже, Айви, ты ведь была лучшей, кто у них работал. И если они проигнорировали тебя, то значит все еще злятся из-за того, что ты ушла. Разве ты сама не понимаешь?

— Может и так, но и я там никого не узнала. — Сжав губы, вампирша постучала по карте. — Ты помнишь, как много народу там было? Половина детей Пискари работало в ОВ, а сейчас никого.

— Может они все разъехались по вызовам, — предположила я.

— Прям все дружно? — Карандаш снова стал отбивать ритм, только теперь еще быстрей. — Куда все подевались? — спросила она, уставившись на карту. — Я знаю, что нескольких уволили после смерти Пискари, но Ринну Кормелю все равно нужен свой человек в ОВ. И скорее всего не один, он ведь сам не местный. Ты же не думаешь, что он бросил их, потому что теперь у него есть время создать своих детей?

— Нет. Он бы так не поступил, — ответила я, стараясь говорить убедительно, хотя сама не верила в свои слова. Сам факт, что Ринн Кормель принял детей Пискари, когда стал мастером вампиром Цинци, уже был необычен, ведь даже бездетные мастера обычно так не поступают. Он предотвратил множество страданий, ведь без мастера вампиры перестают сопротивляться жажде крови, игнорируют все вокруг и очень быстро скатываются в самый низ городской иерархии.

— Я уверена, они просто разъехались по вызовам, — повторила я, услышав как зазвонил большой звонок, который весел на главном входе. Сердце пропустило удар, и я дернулась в сторону выхода, но остановилась, услышав окрик Дженкса, что он сам откроет. Блестящая пыльца пикси медленно оседала в холле, и мне стало интересно, как давно он подслушивает. Дженкс тоже беспокоиться за Айви.

— Наверняка это Трент, — сказала я, и у меня перехватило дыхание, когда я услышала вдалеке его тихий голос.

Айви замерла, и ее зрачки расширились, пока она оглядывала меня исподлобья.

— Что? — спросила я. Мне нравился голос Трента, особенно при тихой спокойной беседе.

Выдохнув, Айви опустила взгляд.

— Ничего. Я просто давно не ощущала подобного.

— Чего не ощущала? — осведомилась я резко, когда вампирша хитро прищурилась. — О черт побери, нет, — возмутилась я, забрасывая сумку на плечо. — Я не влюбляюсь в него. Мне просто нравится моя работа. И все.

— Ага, ага, — согласилась она, и я поняла, что забыла надеть пиджак, поэтому снова отложила сумку. — Значит, именно поэтому ты воспользовалась своими лучшими духами?

Я резко сунула руки в рукава пиджака.

— Айви, ну хоть ты не начинай, а? — пробормотала я, слыша, что голос Трента становится все громче. — Ты знаешь, как трудно смыть запах безвременья? А вдруг мне сегодня предстоит обедать с мэром?

Трент вошел в кухню с Дженксом, стоящем на его плече, и слова застряли у меня в горле. Эльф был в джинсах и футболке. Мой взгляд пробежался сверху донизу. Еще и в кедах?

— А может мне стоило одеться попроще, — сказала я, чувствуя, что оделась слишком официально.

Улыбка Трентона Каламака была такой же раскрепощенной, как и его одежда. Он кивнул Айви, и та оторвала взгляд от ноутбука, крутя карандаш в руках, но, не стуча им по столу.

— Айви. Рэйчел, — поздоровался он, повернувшись к каждой из нас по очереди, и затем взглянул на часы. — Хорошо выглядишь. Ты готова?

— Конечно, — ответила я, проклиная себя за ту легкую дрожь, пробежавшую по телу. Я видела, как вздрогнула Айви и ее зрачки стали еще темнее. Черт подери, я не специально. — Только дай мне минут пять переодеться в джинсы.

Трент почти не скрывал своего нетерпения, и я улыбнулась, восприняв это как комплимент от обычно зажатого и молчаливого эльфа.

— Ты хорошо выглядишь. Пошли. Я должен вернуться к двум.

— Но… — начала я, но не закончила, потому что он, кивнув Айви, отвернулся и исчез так же быстро как появился.

— Лучше тебе поторопиться, — посоветовал Дженкс, вися в воздухе прямо в том месте, где несколько секунд назад стоял на плече Трента.

— Ты не пойдешь? — спросила я и он затряс головой.

— Не-а. Трент поделился своими планами. Я тебе не понадоблюсь.

Непонимающе нахмурив брови, я повернулась к Айви.

— Ну тогда увидимся позже, я надеюсь.

Но вампирша уже склонилась над документами, пряча от меня глаза.

— Лучше не пользуйся сегодня чарами. Других осечек пока не было, но мне кажется, все еще не закончилось.

Мне тоже так казалось, и, подхватив сумку, я пошла за Трентом. Мужчина поджидал меня в конце коридора, и неспешно пошел рядом, выглядя слегка застенчиво.

— Это я спровоцировал Айви? — шепотом спросил он, и мои глаза округлились. Так вот почему он так быстро сбежал. Но затем я покраснела. Трент решил, что его реакция подействовала на Айви. Дерьмо на тосте, раз он подумал, что сам ее спровоцировал, значит…

Прекрати, Рэйчел.

— М-мм, с Айви все в порядке, — ответила я, не решаясь ответить «нет», что могло навести его на мысль, кто на самом деле спровоцировал Айви. — Ничего, если мы поедем в твоей машине? Моя все еще на штраф стоянке. — Трент удивленно посмотрел на меня, и я быстро добавила. — Долгая история. Я все расскажу в машине. — Он почти рассмеялся, и я, не сдержавшись, хлопнула его по плечу. — Так куда мы кстати сегодня направляемся?

— Я же говорил. В боулинг.

— Ну как хочешь, можешь не отвечать. — Эльф продолжал улыбаться.

Я отстала, пока мы проходили часовню, заметив слабый свет от телевизора, но оказалось, что кто-то из младших детей Дженкса смотрит документальный фильм о дикой природе. Боулинг. Он что серьезно? Какие же контракты он подписывает в боулинге?

Трент шагал плавно и изящно, и, проходя мимо, он пробежался пальцами по краю стола для бильярда. Лишь стол остался у меня в память о Кистене, и я, не отрываясь, смотрела на пальцы Трента, пока они не соскользнули с края стола.

— Так что сказал Ал? — спросил он.

«Не приближаться к тебе», — подумала я, и, заметив, как я нахмурилась, Трент добавил:

— Мячик заколдовали, да?

— Ох! — Я выдавила из себя улыбку. — Нет, — ответила я, когда мы вошли в фойе, и мой пульс участился, потому что запах вина с корицей казался сильнее в окружающей нас темноте. — Мячик был обычный, — пробормотала я. — Ал сказал, что чары перенасытили энергией, это была не осечка. Я полагаю, то же самое случилось сегодня по всему городу. Как твой сотрудник?

— Он будет в порядке, только полежит в больнице пару дней. Защитные чары лаборатории спасли его зрение, но случись подобное в другом месте… могло разнести всю комнату. — Он молча обошел меня, чтобы открыть входную дверь. — Перенасыщены энергией? Звучит логичней, чем повальные осечки. Сегодня после обеда в лабораториях было еще несколько инцидентов. Все в основном по мелочи, но я уже переправил Квену всю доступную информацию. Он говорит, что осечки шли территориально по узкой полосе, которая кажется стартовала… с замка Лавленд?

Его голос замер, и в слабом свете наружной вывески на лице я заметила неуверенность. Я кивнула, отчасти радуясь, что он сам это обнаружил и мне не придется обо всем рассказывать. Не многие люди знали, что лей линии позади старого замка всего год отроду, и что она случайно создана мной.

— Я и об этом спросила Ала. Мы пошли проверить ее, и она была в полном порядке.

— Да? — В его улыбке я заметила облегчение. Наведя брелок на машину, стоящую на обочине, Трент завел ее. Машина была спортивной и двудверной, и ему нравились всевозможные приспособления ничуть не меньше, чем быстрая езда. — Значит, ты уже обошла меня в этом расследовании. Хорошо. Тогда можно забыть об этой теме на вечер. И еще надо добавить в планы поесть где-нибудь. — Он замер, ступив на ступеньки. — Если конечно у тебя ничего не запланировано.

Я посмотрела на него, услышав странное веселье в его голосе.

— Я не против перекусить.

Он так и не сказал, куда мы направляемся, и я молча закрыла дверь позади него. Наша дверь запиралась только изнутри, но кто станет красть у вампира Тамвуд и единственного в Цинциннати демона, ходящего под солнцем? Шурша ботинками по ступеням, я спустилась вслед за Трентом к машине, и испуганно отскочила, когда он неожиданно резко распахнул передо мной дверцу авто.

«Мы едем в боулинг», — подумала я насмешливо, садясь в машину. — «Ага, как же». Трент закрыл дверцу, и глухой рев немецкой механики разнесся по тихой улице. Я наблюдала в боковое зеркало, пока он быстро и нетерпеливо обходил машину. Мужчина забрался внутрь, и я вздрогнула, потому что в маленькой спортивной машине мы оказались значительно ближе друг к другу, чем я привыкла. Я обернулась положить свою сумочку в небольшое пространство за сиденьями и когда повернулась обратно, заметила, что Трент замер и напрягся. Он не привык, когда люди посягают на его личное пространство, и я видимо слишком близко придвинулась, убирая сумочку.

Влажные после душа волосы заполнили машину запахом моего шампуня, и я приоткрыла окно.

— Серьезно, куда мы направляемся? — поинтересовалась я, и улыбка Трента поблекла, когда из моей сумочки раздался звонок мобильного. — Ты не возражаешь, если я отвечу? — спросила я, поворачиваясь назад, и заметила, как он отпустил сцепление. Машина дернулась вперед и я чуть не выронила телефон. Когда я обернулась, его уши порозовели от смущения, и я не смогла сдержать улыбку. — Это Эдден, — сказала я, глянув на дисплей. — Может он узнал что-то про мою машину.

Трент махнул рукой, и я раскрыла телефон.

— Эдден! — поздоровалась я весело. — Что слышно про мою машину?

— Я работаю над этим, — ответил он, и когда я продолжила молчать, добавил, — сможешь подъехать к нам завтра, скажем к десяти?

— Что с моей машиной? — спросила я прямо, и мужчина усмехнулся.

— Я работаю над этим. Я хочу, чтобы ты выступила на нашей планерке. Расскажи всем, что случилось на мосту и выскажи свое мнение как Внутриземельца.

Ух ты. Что-то новенькое.

— Ты ведь имел в виду десять вечера, да? — спросила я, играясь с ручкой вентилятора, пока Трент вез нас по объездной дороге, идущей вдоль шоссе. Он не гнал, как обычно, а ехал спокойно и медленно. Может потому, что он старается подслушать?

— Нет, утра.

¬— Десять утра? — воскликнула я, и Трент приглушенно хохотнул. Ага, ну точно подслушивает. — Эдден, к десяти я только глаза с трудом продираю. Мне придется встать в девять, чтобы не опоздать.

— Так не ложись спать вообще, — ответил он. — Устрой пижамную вечеринку. Я обещаю, что верну тебе машину.

Я вздохнула. Мне было приятно, что меня позвали на деловое собрание и хотят выслушать мое мнение, такое редко случается и это надо поощрять, к тому же мне помогут вернуть машину… Но десять утра?

— Рэйчел, мне правда нужна твоя помощь, — попросил Эдден. — Даже если осечки прекратились, мне трудно решать вопросы, связанные с последствиями, которые они вызвали. Случай на мосту был лишь один из десятка, что попал в новости в то утро, — признался мужчина. — Думаю, случаев было раз в пять больше, чем нам известно. Два мои офицера пострадали, ОВ бросило все силы в пригород, где из-за инцидента в тюрьме сбежали все выжившие заключенные, и почти все вампиры города воспринимают эту ситуацию как признак, что закон больше не властен над ними.

Мы остановились на светофоре, и я глянула на Трента. Его лицо было серьезным, и я тоже нахмурилась.

— Что случилось в тюрьме?

Эдден так громко вздохнул, что даже в телефон было слышно.

— Очевидно, крыло с особо опасными преступниками оказалось на пути у той волны, и все замки открылись. Большинство заключенных либо погибло, либо сбежало…

— Чары убили их? — выдохнула я ужаснувшись.

— Нет. Погибли те, кто пытался использовать магию для побега, видимо из-за осечек. Большинство сбежавших уже пойманы, но я боюсь даже представить последствия, если бы все происходило ночью. Благодаря солнцу немертвые сидели и не дергались. — Шум вокруг стал громче, когда Трент свернул с тихой улочки на оживленную дорогу. — ОВ уже ничего не контролирует, — добавил Эдден и нехорошие предчувствия охватили меня. — Рэйчел, да я даже не представляю, почему мог взлететь на воздух магазин с чарами или почему квартира ведьмы могла наполниться отравленным газом, который скосил всех жителей дома. На почтовом отделении в Низинах сортирующие чары вынесли заднюю стену здания и убили трех человек. Двое рабочих сейчас в больнице, потому что клеевой пистолет неожиданно разрядился, а фургон, полный детей, задержали за какой-то случай с сахарной ватой и сенным прессом. Даже если больше не будет никаких происшествий, Рэйчел я зашиваюсь. Может сейчас какой-то Внутриземельный праздник, о котором я не знаю?

— Нет. — Мне вспомнился круг Тритон и ее калибровочное проклятье. Она не считала, что все закончилось. — Ладно, я приеду к десяти, но мне будет нужен кофе.

Эдден, не скрываясь, громко и с облегчением выдохнул.

— Спасибо, Рэйчел. Я правда очень ценю твою помощь.

— Не забудь про мою машину! — добавила я, но он уже повесил трубку. Захлопнув телефон, я продолжала смотреть на него. — Спасибо, — сказала я, взглянув на Трента, и заметив, как свет фонарей пробегает по его лицу. — Ты ведь все слышал, так ведь?

Он кивнул.

— Почти все. Мир сходит с ума.

— И не говори. Сомневаюсь, что завтра мне удастся узнать что-то новое, но если что, я дам тебе знать.

Трент снова улыбнулся, но небольшое беспокойство отразилось на лице.

— Буду благодарен. Мы приехали.

Я убрала телефон и подняла глаза. И удивленно моргнула. Мы стояли на парковке возле боулинга, святящаяся вывеска с шарами и кеглями которого весло мигала. Я озадаченно и молча таращилась на здание, пока Трент парковал свою спортивную машину позади старенькой Тойоты. Мне вспоминалось желание Дженкса остаться сегодня дома, и напряжение после звонка Эддена испарилось, когда Трент заглушил двигатель.

— Трент, это что — свидание?

Он не двигался, даже не пытаясь вытащить ключи из замка зажигания.

— Ты так и не рассказала, почему твою машину отогнали на штраф стоянку.

— Это свидание? — снова спросила я, более резко на этот раз.

Мужчина сидел молча, сложа руки на руль, и смотрел на входную дверь и мигающие неоновые кегли.

— Я надеюсь, что да.

Мои щеки зарумянились. Невдалеке из грузовичка вылезла парочка и вошла внутрь, держась за руки. Свидание? Я не могла себе даже представить, что держусь с Трентом за руки в общественном месте. С Кистеном, да. С Маршалом, легко. Но не с Трентом.

— Это не очень хорошая идея.

— Раньше я бы согласился с тобой, но теперь у меня есть веские основания считать иначе.

Веские основания для свидания? Его голос звучал спокойно, но у меня по коже бегали мурашки, и, заметив, что тяну руку к сумке, я остановилась.

— Ничего не изменилось за последние три месяца.

— Нет, не изменилось.

Я сделала глубокий вдох и задумалась. Три месяца назад он поцеловал меня, и я ответила на поцелуй. Ничего не изменилось.

Послышалось шуршание ткани, когда Трент повернулся, и я ощутила его пристальный взгляд. Посмотрев на него, я увидела в его взгляде вопрос.

— Ничего? — спросила я, нервно сцепив руки на коленях.

Для меня казалось, что все изменилось. Мы объездили вместе весь Цинциннати — я делала для него все, начиная от покупки кофе в оранжерее, и кончая угрожающим разговором с тремя разгневанными бизнесменами, которые не хотели принимать отказ. Мы разработали свой собственный язык общения, и Трент научился замечать мельчайшие изменения моего настроение, будто читал мысли. Я видела, как он искренне смеялся, не скрываясь за обычными масками, и научилась ценить, что он оплачивает билеты на мероприятия, на которые я бы в жизни не смогла себя позволить сходить. Я была готова защищать этого мужчину до потери сознания, и не потому что я него работаю, а потому что он того стоит.

Но у него была жизнь помимо меня, та, которая завтра прилетит на Боинге-747 и которая не включает меня.

— Я не смогу вести себя как Кери — постоянно демонстрировать всему миру одно лицо, зная, что на сердце совсем другие чувства, — призналась я и все внутри сжалось.

— Я и не прошу тебя об этом.

Я оторвала взгляд от сцепленных рук, и у меня перехватило дыхание, когда я увидела серьезное лицо Трента.

— Тогда о чем ты просишь?

Его губы скривились и Трент отвернулся.

— Я сам не знаю. Но завтра с девочками приедет Элласбет…

Я не смогла сдержать резкого замечания:

— Ну конечно, Элласбет. — Он вздрогнул. В молчании прошла пара секунду, и я перевела взгляд на вывеску. Сегодня вечер для влюбленных пар. Просто чудесно. — Трент, я не намерена становиться твоей любовницей.

— Я знаю. — Его голос становился тише, и в нем слышалось разочарование.

— Тогда почему мы все еще здесь? — спросила я, чувствуя, как во мне разгорается гнев. — Почему мы продолжаем сидеть здесь, если оба понимаем, что из этого ничего не выйдет?

— Я хотел сводить тебя в боулинг, — ответил он, будто это все объясняло, и я зло откинула голову на спинку сиденья, уставившись в потолок машины.

— Рэйчел, — произнес Трент неловко, и я опустила голову. — Сегодня мой последний свободный вечер, прежде чем вернутся девочки, и мой мир снова начнет вращаться вокруг них. У меня никогда не было времени просто на развлечения. Никогда. С завтрашнего для рядом со мной всегда будет Квен, который будет молча оценивать все мои действия, так же как и Элласбет, пока она не уедет. Девочки займут первое место в моем мире, как и должно быть, и я не против. Но последние три месяца, проведенные с тобой, я был свободен, а раньше я и не знал, что это значит, и я должен знать каково…

Трент затих, и, посмотрев на него, мое сердце забилось быстрее, потому что на его лице отражались мука и страдание.

— Я должен знать, — повторил он негромко. — Я хочу узнать, каково это сходить на свидание с тобой, что бы потом я мог, оглянувшись назад, сказать — это было свидание, а это уже деловые отношения. Одно лишь свидание. Одно настоящее свидание, с поцелуем на прощание и всем остальным. Одно свидание, чтобы я мог честно признаться себе, что остальные в моей жизни… были не свидания.

У меня перехватило дыхание, и я опустила взгляд на свои руки, которые опять непроизвольной сжались на коленях. Медленно и вдумчиво, я раскрыла ладони и положила их на колени. Я понимала, о чем он говорит, и может, его идея не столь плоха, всегда хорошо иметь образец, с которым потом можно сравнивать. Но мне идея казалась пугающей.

— Значит боулинг? — спросила я, и напряжение ушло с его лица.

— Почему бы и нет, — ответил Трент, опустив руки с руля. — Им по закону запрещено ущемлять тебя и они не посмеют нас выгнать. — Он помолчал, а потом добавил: — Если хочешь, я могу отвезти тебя домой прямо сейчас.

Но я не хотела домой, и, чувствуя, как дрожат колени, я распахнула дверцу и, подхватив сумочку, выбралась из машины.

— Никаких поцелуев на прощанье, — сказала я ему. — Не все свидания заканчиваются поцелуями.

Робко улыбнувшись, Трент выбрался из машины и обошел ее спереди.

— Пусть будет так, если ты этого хочешь, — произнес он, и я нервно сунула руки в карманы, чтобы у него не было соблазна взять меня за руку. Он распахнул передо мной тяжелую деревянную дверь, и я натянуто улыбнулась.

Хотя его явно расстроила моя оговорка касательно поцелуя, Трент выглядел счастливым, что я вообще согласилась на свидание, а не отказала ему сразу же. Он замер позади, а я вошла в дверь и вдохнула застаревший запах пива и очень вкусный аромат бургеров. Звук падающих кегель и последующие радостные крики заставили меня расслабиться, а романтичная музыка даже вызвала улыбку.

— Я уже сто лет не была в боулинге, — призналась я, и Трент догнал меня и пошел рядом.

— Но ты не против? — неуверенно спросил он, и я качнула головой. Я чуть не дернулась, когда он положил руку мне на поясницу, и запоздало зафиксировала свой поток энергии, чтобы он не начал выравниваться, подстраиваясь к Тренту. Я чувствовала себя слишком официально одетой, когда мы подошли к стойке, и, положив сумочку на пластиковую поверхность, решила снять пиджак, чтобы вместо охранника походить на женщину, которая пришла сюда сразу после работы. На основании стойки были написаны рекордные очки, и когда я глянула в другой конец, мой живот чуть не заурчал от вида жирных, соленых, но таких аппетитных барных закусок. Да, думаю мне здесь понравится. Боже, только бы Ал не узнал.

— Два раунда, пожалуйста, — сказал Трент кассиру, потянувшись за кошельком. — У вас есть сейчас свободные дорожки?

Парень за стойкой, меняющий диски в проигрывателе, обернулся на голос Трента. Он выглядел немолодым, хотя возможно дело было не в возрасте, а в трудной жизни.

— Третья свободна, — ответил он и удивленно уставился, заметив меня. Дерьмо, меня что теперь каждый знает? — Вам, э, нужны ботинки?

Трент кивнул.

— Женские восьмого размера, мужские десятого.

Кресло парня оказалось на колесиках, и отточенным движением он откатился назад к прилавку напротив стойки, подхватил две пары и подкатился обратно.

— Эм, вместе с обувью, с вас сорок три доллара. Если возьмете два бургера, пиво каждому в подарок.

У них ведь сегодня вечер для парочек и Трент обернулся ко мне.

— Хочешь бургеры?

— Ага. — О боже, что я делаю? Происходящее меня пугало. Я через многое прошла с Трентом, но мне не было так страшно, даже когда мы отправились в Безвременье украсть у демонов древний образец эльфиской ДНК. Нервничая, я снова повернулась к бару. Телевизор надрывался, демонстрируя жуткие кадры за сегодня, будто пытаясь пересилить звучащую романтическую музыку, но музыка по громкости определенно побеждала.

— Я плачу, — остановил меня Трент, когда я потянулась за кошельком, лежащем в сумочке. Он ухмыляясь отсчитал нужную сумму. — У нас свидание, — сказал он гордо мужчине, подавая купюры, и я покраснела.

Парень посмотрел на меня и на Трента будто на пару психов.

— Я заметил, — проговорил он. — Давайте я продезинфицирую обувь.

Поставив обе пары на потертую пентаграмму, нарисованную на полу за стойкой, он прошептал слова на латыни. Мой внутренний уровень энергии колыхнулся, когда вспышка света окружила ботинки. Я знала, что световые эффекты просто показуха, но зато все выглядело надежно. Я взяла протянутые мужчиной кожаные ботинки, ощутив, что они еще теплые, но немного жесткие из-за частого использования заклинания.

— Приятной игры, — пожелал он, протягивая карточку для записи очков и карандаш. — Есть можно только возле бара. — Усевшись в кресло, парень пошарил в пластиковом ведерке. — Вот ваши купоны на бесплатное пиво.

Трент улыбнулся, выглядя здесь совсем не к месту, хотя был одет в джинсы и простую рубашку, и взял свою пару ботинок.

— Спасибо. Третья дорожка, правильно?

Кивнув, мужчина нажал кнопку на панели управления, и она загорелась. Кеглевод включился, начав процедуру прочистки.

— Все это так странно, — сказала я, идя следом за Трентом.

— Почему? — он посмотрел на меня через плечо. — Я веду себя как все.

Отведя взгляд, я посмотрела на стеллаж с шарами, решая какой взять.

— Ты хоть раз сюда до этого приходил?

Трент сошел с протертого ковра на выложенный плиткой пол и подошел к нашей дорожке.

— Честно? Я здесь впервые. Дженкс предложил это место, когда я спросил его. Но надо признать, бургеры пахнут восхитительно.

Значит Дженкс посоветовал, да? Решив, что надо будет поболтать с этим пикси, когда я вернусь домой, я кинула ботинки на сидушку и пошла выбрать шар. Трент завязывал ботинки, когда я вернулась с зеленым двенадцати фунтовым шаром, на котором была нарисована Тинки. Шар явно когда-то был в собственности и возможно в нем остались следы чар, которые я бы смогла активировать, если подберу верную фразу. Трент недоверчиво оглядел шар, кода я положила его в накопитель, но во мне уже проснулось чувство соперничества, и я нетерпеливо оглядела нашу дорожку со стоящими в конце кеглями. Думаю, вечер пройдет нормально. У меня уже были платонические свидания.

— Ты серьезно? — спросил он, когда я села и, скинув ботинки, задвинула их под пластиковое сиденье.

— Говорят можно многое понять по тому, какие шары предпочитает мужчина.

Наши взгляды встретились, и по телу проскочила искра. Ну ладно, это свидание не обязано быть полностью платоническим. При условии, что мы оба понимаем, что это первое и последнее свидание.

— Так говорят? — удивился Трент, склонив голову, и посмотрел на меня из-под упавших на лицо прядей. Я кивнула, удивляясь, почему я вообще сказала это. Ботинки все еще были теплыми, и я, задержав дыхание, склонилась, что бы надеть их. Трент медленно поднялся. Его движения не сочетались с плаксивой играющей вокруг музыкой, но на них было так приятно смотреть. Я запуталась в шнурках и пришлось начинать сначала, потому что Трент как раз остановился возле стеллажа и наклонился взять большой черный шар, на котором раньше был логотип, теперь полностью стершийся.

— Этот вроде ничего.

О да, ничего. А вот мне особенно нравился вид упругой эльфийской задницы, когда он поднимался с шаром. Я медленно качнула головой, и Трент отложил его.

— А этот? — спросил он, указав на ярко синий шар, но я снова качнула головой, указывая на самый нижний ярус стеллажа. На лице Трента отразилось раздражение.

— Но он же розовый, — сказал он резко.

Я весело улыбнулась, забавляясь его реакцией.

— Выбор конечно за тобой. Но я уверена, в нем могла сохраниться парочка заклятий.

Раздраженно глянув на меня, эльф поднял розовое убожество, и выражение его лица изменилось, когда он, видимо, коснулся линии и ощутил циркуляцию энергии в шаре. Ничего не сказав, он подошел к нашей дорожке и положил его рядом с моим.

— Я еще горько пожалею о своем выборе, да?

Я склонилась ближе, чувствуя, как колотится сердце.

— Ну это как повезет. Ты первый.

Я поднялась и несколько развязно, почти коснувшись его колена, пересела в кресло в центре, чтобы вести счет. На меня нахлынул его мускусный запах, смешавшийся с запахом еды из бара и голосами счастливых людей. Сердце учащенно забилось, но сконцентрировавшись на панели подсчета очков, я ввела имена «Бонни» и «Клайд» на случай, если кто-то решит посмотреть на наше табло.

«Что я блин творю?» — спросила я себя, но Трент уже поднял свой розовый шар, и вполоборота усмехнувшись мне, встал напротив дорожки. Затем он отступил на шаг назад, видимо для более сильного броска.

Я выдохнула, наблюдая, как он примеривается к дорожке и подбирается для броска. А затем он грациозно двинулся вперед, и, размахнувшись, отпустил шар. Тот почти беззвучно коснулся лакированных досок настила и покатился вперед. Трент отступил назад, видя, что шар приближается к борозде с краю, но затем он выровнялся, и мы оба наклонили головы, когда он влетел в стоящий ряд кегель точно по центру.

— Точно в цель! — выкрикнула я, потому что так полагается когда кому-то удается выровнять шар, катящийся к борозде, и Трент улыбнулся. Сердце отбивало бешеный ритм, и я, отвернувшись, занесла девять очков в первую строчку. — Хороший бросок, — добавила я, пока он ожидал возвращения своего шара.

— Спасибо. — Он водил пальцами над сушилкой. — Но клянусь, если ты настроишь свой шар, как ты настраиваешь мои мячи для гольфа, я высыплю картошку-фри в твое пиво.

Я резко вскинула голову, и улыбка Трента стала шире, а потом он весело рассмеялся.

— Тебе меня не побить, — сказал он, и кончики его ушей покраснели.

— Ты еще пожалеешь о своих словах, я тебе обещаю, — ответила я, и эльф, усмехнувшись, подобрал свой ярко розовый мяч и поднялся, чтобы принести запасной. Черт побери, это было так глупо, но я не могла перестать пялиться на него. Пальцы у меня дрожали, когда я, записав его очки, поднялась для своего первого броска. Честно признаться мне нравилось заигрывать с Трентом, я почти ощущала облегчение, ведь я столько раз за последний месяц сдерживала рвущиеся на язык подколки.

В конце концов, это наше единственное свидание. Вечер свободы, с которым мы сможем сравнить три предыдущих месяца, чтобы с уверенностью заявить, что они были лишь работой.

Один вечер. Я могу осилить один вечер.

 

Глава 5

«Он ест картошку фри с горчицей?» — удивленно подумала я, наблюдая, как Трент отставляет желтую банку и притягивает ближе свою тарелку. Мы сидели в баре и заканчивали ужинать. Бургеры были великолепны, а общение очень познавательным, хотя ни о чем конкретном мы не говорили.

Я радостно сделала последнюю запись на карточке подсчета очков и позволила карандашу откатиться в сторону.

— Ладно, ладно, я засчитаю твой последний удар, но лишь потому, что я сегодня стараюсь вести себя мило.

— Мило значит? — Трент указал на меня картошкой фри, на кончике которой была горчица. — Я сбил последнюю кеглю, не нарушая правил. Я могу одновременно катать шары и заниматься магией. — Он съел картошку фри и слегка пожал плечами. — То, что ты не знаешь заклинания, не делает его незаконным.

— Ну да, но это была жалкая уловка.

— Уловка? — эльф усмехнулся, совсем не походя на себя, но таким он мне и нравился.

Я замечательно провела вечер, и, взглянув на часы, осознала, что мне жаль, что свидание подходит к концу. Я не ожидала подобного, не думала, что мы так легко сумеем забыть кто мы, и чего от нас ждут остальные. Я не хотела, чтобы свидание заканчивалось.

— Где ты научился играть в боулинг?

— В университете. Но на восточном побережье лучше не пользоваться магией во время боулинга. Она не запрещена, просто слишком непредсказуема. А ты?

Я весело улыбнулась, когда наконец выключили музыку. Мне нравилось, что мы просидели тут до закрытия.

— Мой брат входил в лигу юниоров по боулингу, и когда мама работала по выходным, ему приходилось брать меня со мной. Если я обещала не лезть к нему и его друзьям, он покупал мне дорожку в дальнем конце, где я могла творить все, что захочу.

Трент посмотрел на последних посетителей, заканчивающих игру. Команда уборщиков уже заполонила заведение, но выпроваживать народ начнут только через часик другой.

— Наверно тебе было одиноко? — спросил он, макая картошку фри в соус.

— Не очень. — Хотя иногда так и было. Трент снова взглянул на мои губы, и мне стало интересно, хочет ли он поцеловать меня. Я опустила голову, и мужчина заерзал на стуле, выглядя разочарованным.

— Это был лучший бургер, за который я платил, — сказал он, чтобы заполнить возникшую паузу. — Я обязательно заеду сюда еще раз, если окажусь поблизости.

— Когда ты последний раз был в этом районе? — Теперь я могла смотреть на него, потому что Трент не смотрел на меня.

— Никогда, — признался он, отводя взгляд от телевизора. — Но ради этих бургеров я готов прокатиться сюда лично. М-мм, картошка здесь тоже объедение.

— Тебе стоит попробовать макать ее в кетчуп, — предложила я, и зачем-то пододвинула к нему свою тарелку. Там лежала пару картошек фри, уже политых кетчупом.

— Я пробовал, — пробормотал Трент, и его глаза очаровательно расширились. — В смысле я ем ее с кетчупом, но не на публике.

Я взглянула на его заостренные уши и заметила, что они покраснели.

— Ну ладно, — сказал он, и, обмокнув свою фри в моем кетчупе, сунул ее в рот, не глядя на меня.

«Он макнул ее в мой кетчуп», — подумала я и почему-то обрадовалась.

— Неожиданно вкусно правда? — спросила я, и, приподняв свой стакан газировки, чокнулась с ним. — Кстати, прости, что вышла из себя вчера на поле для гольфа. Мне не стоило так заводиться. Задирам всегда удается залезть мне под шкуру.

Жуя картошку фри, Трент мотнул головой.

— Не переживай об этом. Меня самого удивило, когда он припомнил мое прошлое. Я тоже в следующий раз буду собранней. Я уже заучил правильный ответ на подобный выпад.

Сделав глоток газировки, я поставила стакан на стойку.

— Только не забудь его. — Я уже наелась, но мне нравилась идея, что мы пользуемся одним кетчупом с моей тарелки, и я взяла последнюю картошку фри и съела ее. — Хотя оно того стоит, как ты считаешь? Ничего не скрывать?

— О да. С того момента как Люси вернулась домой, я не принял не одного ужасного решения.

Его голос смягчился, и легко было заметить отразившуюся на лице любовь к дочке. Я знала, что он так же сильно любит Рей, хотя она была ему не родней. Рей была дочкой Кери и Квена. Трент лишь исправил ее поврежденную ДНК, но растили обеих девочек как сестер, особенно теперь, после смерти Кери.

— Значит, они прилетают завтра, — напомнила я, желая увидеть еще раз этот нежный взгляд.

Трент кивнул, держа стакан с пивом в дюйме над барной стойкой. Он потягивал его уже час. На дорожке играла последняя пара, повар чистил гриль, а парень на кассе очищал каждую пару ботинок, прежде чем поставить ее на стелаж и объявить о закрытии боулинга. Мне нравился спокойный и расслабленный Трент, размышляющий о своих дочерях, но я старалась не дать себе размечтаться. Я не могла представить его в церкви, живущего вместе с пикси и просыпающегося в моей постели. Прекрати немедленно, Рэйчел.

В отдалении взвыла сирена. Она показалась мне предупреждающим знаком, к которому следует прислушаться. Меня привлекал Трент не из-за запрета Ала. Он мне нравился, потому что он понимал меня, понимал, кто я и все равно сидел напротив и ел картошку фри. А завтра все закончится.

— Я рада, что Квен завтра возвращается, — проговорила я, опустив взгляд.

— Да? Быть моим охранником настолько тебе в тягость?

— Нет. Просто это занимает очень много времени. — И уже завтра у меня будет куча времени, с которым я не знаю что делать.

Трент поставил свою тарелку поверх моей и отодвинул их в сторону, но продолжал сидеть на месте.

— Твой стиль сильно отличается от манеры поведения Квена. Но ты отлично справилась. Спасибо.

Расстроившись, я начла разглядывать повара через небольшое окошко на стене.

— Благодарю, — сказала я, действительно признательная за его слова. Мы снова чокнулись стаканами и оба сделали по небольшому глотку. Мне будет этого не хватать. Но девочки через три месяца снова уедут с Элласбет. Я могу подождать.

И что тогда, Рэйчел?

— Я хорошо провел время, — произнес Трент, будто читая мои мысли. — Если бы все сложилось иначе…

— Но все так, как есть, — прервала я его. — К тому же, ты бы не прошел мой тест на нижнее белье. — Мне нужно было сбежать отсюда, прежде чем я разревусь или начну крушить все вокруг. Дерьмово.

— Какой тест? — переспросил Трент, прищурившись.

Я не смогла сдержаться и представила его сначала в белоснежных плавках, потом боксерах. Интересно, что на нем сейчас?

— Мой тест на нижнее белье, — повторила я и добавила: — Я не могу представить себя, складывающей твое белье после стирки неделя за неделей. Вот так.

Выглядя раздраженным, Трент отвернулся.

— У меня есть люди, которые делают это за меня.

— Вот об этом и речь, — ответила я, играясь с бокалом. Не так я хотела закончить этот вечер. — Даже не будь на горизонте Элласбет, я не могу представить тебя, живущем в моей церкви, да и вообще нигде кроме твоего особняка. Серьезно, я не могу представить, что ты будешь заниматься такой повседневной работой как стирка, уборка или мытье машины. — Мне вспомнилась его гостиная, напичканная дорогими игрушками. Все так стереотипно. — Не могу представить, как ты лазаешь по церкви в поисках пульта от телевизора, — добавила я медленно.

— Я знаю, как все это делать, — сказал он вызывающе, и посмотрел мне в глаза.

— Я и не говорю, что ты не знаешь. Я имею в виду, что ты не станешь все это делать, только если тебе самому не захочется, а это вряд ли случится.

Он молчал. В кухне повар начал относить продукты в огромную встроенную холодильную комнату. Лицо Трента было напряжено, и я уже пожалела, что заговорила обо всем этом.

— Забудь все, что я говорила, — сказала я, коснувшись его колена, и отдернула руку, когда его взгляд опустился вниз. — Стирка незаслуженно высоко ценится. Мне, правда, понравился сегодняшний вечер. Было приятно сходить с тобой на настоящее свидание.

Раздражение Трента, после того как я коснулась его колена, уменьшилось, став лишь отголоском досады. Кивнув, он повернулся на барном стуле, чтобы взять меня за руку и заставить посмотреть на него. Все кончено. Я знаю. Будто все прошедшие три месяца вели к этому единственному свиданию. А теперь все кончено.

— Все прошло хорошо, правда? — Трент притянул меня ближе. Мое сердце забилось быстрее. Я знала, чего он хочет. Маленькая искорка энергии проскочила между нами, пытаясь сравнять наш энергетический баланс, и кончики моих волос затрепало в невидимом ветру. Искрящаяся энергия начала перетекать из меня. Трент смотрел на меня, не отрываясь, и я тяжело сглотнула. Он тоже ощущал струящуюся энергию, слабо давящую на его ауру, будто она пыталась пробиться сквозь лей линию.

Пробиться сквозь лей линию?

— Ты это чувствуешь? — спросила я, вспомнив, что подобные ощущения я испытывала сегодня на мосту.

— М-мм, — пробормотал он, не замечая моего неожиданного замешательства, и притянул меня ближе.

«О боже, он собирается поцеловать меня», — подумала я и дернулась, услышав взрыв за стойкой в районе кассы.

Трент дернулся, и вспышка энергии пронеслась между нами, когда он дотянулся до линии.

Я обернулась к кассе и увидела зависшее над ней темное облако. Внизу в полу я заметила дыру, край стоки бы оплавлен, а на потолке красовалось гадкое пятно.

— Какого хрена? — послышался голос из-за стойки, и оставшаяся пара на дорожке обернулась, когда из-под стола вылез парень кассир. Его бородка была опалена, а глаза дико расширились, когда он увидел, что осталось от его стола. — Где блин мои ботинки? Черт, моя бородка!

Отлетевшие осколки еще горели, он начал притоптывать их, когда из задней комнаты появился здоровяк в подтяжках, вытирающий руки полотенцем.

— Что случилось? — спросил он, и резко замер, уставившись на стойку. — Что ты натворил?

— Чертовы чары для чистки ботинок рванули! — возмущенно ответил парень. — Просто так взяли и взорвались!

Мое сердце забилось чаще. Искрящееся чувство, чары, вобравшие огромное количество энергии, все начинало складываться, и я перевела взгляд на оставшуюся пару. Не на все шары накладывались чары, но на многие. Дерьмо.

— Не кидай! — закричала я, спрыгивая со стула, но опоздала — женщина уже отпустила шар. Я наблюдала, как он катится к кеглеводу, а затем, будто дернули за привязанную к нему веревку, он резко отлетел в сторону шестой дорожки и с пробирающим до костей грохотом пробил стену.

Снова начались осечки. Побледневшая женщина обернулась к своему парню.

— Чарльз? — промямлила она.

— Никому не применять магии! — крикнула я, и мой громкий голос загудел, разносясь эхом. — Ты в кухне. Никакой магии!

Все уставились на меня, включая Трента, и от напряжения у меня загудело в ушах. В зале повисла тишина, и мы услышали доносящиеся снаружи грохот и взрывы, сопровождающиеся криками. Теперь ясно, почему я недавно слышала рев сирен. Пугающе холодное чувство просочилось в меня из темных уголков реальности, и, обвившись вокруг сердца, начало сжиматься. Снова началась череда осечек, только в этот раз все еще хуже.

— Ясно, — сказал менеджер. С решительным выражением на лице он пересек бар, и, сунув руку за искореженный стеллаж для ботинок, достал винтовку. Проверив заряжена ли она, он направился к выходу. За ним последовал кассир, все еще прихлопывающий дымящуюся бородку. Парочка, нарушая все правила, пошла за ними, ступая ботиками для боулинга по ковровому покрытию. Из кухни вышел повар, на ходу вытирая руки о грязный фартук.

Трент слез с высокого стула, но замер, заметив, что я не двигалась с места. Все опять началось? Почему? Дело во мне? Трент взял меня за руку. Наши взгляды встретились. Он выглядел обеспокоенным.

Выставив перед собой оружие, менеджер толкнул входную дверь, и все столпились позади него. Небо было кроваво красным.

— Боже всевышний, — проговорил он, и я сообразила, что свет огня отражается на низко висящих облаках. — Грег, звони 911. Прачечная напротив горит!

Люди, толкаясь, стали пробиваться наружу, и Трент, протянув руку, подобрал мою сумочку.

— Наверно нам тоже пора уходить, — сказал он и, кивнув, я взяла сумочку, все еще ошарашенная увиденным.

Трент оставил щедрые чаевые на стойке, и мы пошли к двери. Чувство безопасности ушло вместе с ощущением, что в данный момент важно лишь кто мы здесь и сейчас. Я напряглась, ощутив, как он положил руку мне на спину. Нам пришлось придвинуться ближе, чтобы протиснуться мимо людей, и на меня нахлынула волна запахов — его одеколон, пиво, картофель фри, адреналин.

Я подняла взгляд, когда мы пробрались сквозь народ, и моя походка стала шаткой. Через квартал от нас трех этажное здание было охвачено огнем. Языки пламени и черный дым прорывались сквозь обшивку, а окна казались яркими красными квадратами, обведенными черными линиями. Вся вместе напоминало мне видение из безвременья, и я замерла на месте, прислушиваясь к реву сирен и крикам людей. На соседней улице полыхала в огне машина. В соседнем здании отражалась сотня людей, которая пыталась тушить огонь из шланга для поливки лужайки. Люди приходили отовсюду, стараясь помочь, даже подтянулась толпа из спортивного бара, расположенного довольно далеко.

На той стороне реки огромный кусок Цинциннати был окутан темнотой, видимо из-за перебоя в электроснабжении, и серые здания светились отраженным красным светом, выделяясь на фоне розоватого неба. С той стороны раздавалось еще больше сирен, и я вздрогнула, представив творящийся там хаос. Если здесь все так плохо, значит там еще хуже.

Люди начали заводить машины, их движения были дергаными и напуганными.

— Это не моя вина, — произнесла я, когда Трент заставил меня сдвинуться с места. — Трент, Ал сказал, что моя линия в порядке. Это не я!

— Я тебе верю.

Его голос звучал мрачно, и я замерла у его машины, пока он искал брелок и открывал мне дверь. Машину невдалеке уже почти потушили, и не думаю, что Квен поблагодарил бы меня, задержись мы тут дольше.

— Трент… — начала я, и охнула, когда почти потухшая машина взорвалась. Я упала на землю, прихватив Трента с собой. Я с открытым ртом наблюдала, как кусок горящей машины пролетел по воздуху и врезался в асфальт. Резкий испуганный мужской крик пробрал меня до глубины души. Охваченный огнем мужчина рухнул на землю, и его стали поливать из шланга, чтобы сбить огонь.

Еще больше людей выбралось на улицу, видимо яркое пламя и крики вытащили последних храбрецов из баров, и сейчас они глупо таращились или выкрикивали умные советы. Мужской крик сменился тяжелым дыханием и болезненными вскриками, и ненужный шланг теперь поливал решетку водосточной трубы. Меня пугала сама мысль, что подобное происходит сейчас по всему городу. Цинци с таким не справиться. Да и не одному городу с таким не совладать.

— Думаешь, мы сможем хоть чем-то помочь? — спросила я, и Трент вытащил свой мобильный.

— У меня нет сигнала, — сказал он обеспокоенно, и мы дружно обернулись к неосвещенной улице, услышав истошный крик. Он доносился из спортивного бара, и Трент сильнее сжал мою руку, услышав вслед мужской окрик, велевший женщине заткнуться и получать удовольствие.

Моя кровь замерла в венах, когда я услышала мольбу женщины не обращать ее в вампира.

Дерьмо. Я мысленно вернулась к карте Айви. Были ли осечки и жестокие преступления связаны, или вампиры просто пользовались всепоглощающим хаосом? И где, черт побери, их мастера?

— Отпусти меня! — закричала женщина, и ее стало почти не слышно из-за захлопнувшейся двери. Позади меня люди пытались помочь обгоревшему мужчине. Злость начала бурлить во мне. Живые вампиры не слетали с катушек на пустом месте, но может в воздухе витало слишком много страха, и мастера не могли с ними справиться. Оттолкнув Трента, я зашагала через дорогу, на ходу шаря в своей сумочке. Я ничем не могу помочь обгоревшему мужчине, но Бог свидетель, я просто так не брошу эту женщину.

— Рэйчел, подожди.

Раз женщина еще кричит, значит, у нас есть время. Но я не замедлилась. Она сказала «вампир», а они обычно любят играть со своей едой.

— Я не брошу ее, — сказала я, услышав, что Трент догнал меня и идет позади. — Мы оба знаем что случиться, если я не помогу.

— Я не об этом, — решительно сказал он. — Могу я одолжить твой пейнтбольный пистолет?

Я резко остановилась, хотя слышала перепуганные женские крики, и удивленно уставилась на Трента. Мой пульс ускорился. Он что, хочет помочь?

— А ты разве ничего не взял?

Он переступил с ноги на ногу.

— Нет. Ведь я собирался на свидание, а не на полицейский рейд.

Да, в чем-то он прав. Я приблизилась к зданию, внимательно оглядывая темные закоулки, на случай если там прячутся его дружки.

— А я по-твоему чем буду пользоваться? Ты же видел, что твориться с лей-линейной магией. Вернись к машине. Я ненадолго.

— С твоей магией все будет в порядке, — сказал Трент, проходя мимо меня.

— Ты называешь творящееся вокруг нормальным? — спросила я и он заставил меня остановиться.

— Прислушайся к шуму, — произнес он спокойно, и мой пульс замедлился. — Волна ушла. Я ощутил то, что предшествовало этому сумасшествию, и теперь оно ушло. Чтобы оно ни было, здесь его уже нет. Попробуй сплести заклинание. Которое не сможет рвануть.

Женские крики резко оборвались, сменившись глухими хлюпающими стуками, как при избиении. У меня нет времени. Придется надеяться, что он не ошибся. Сунув свою сумочку Тренту, я сорвалась с места.

— Он внутри. Не позволяй им увести ее. Если они уведут ее, она умрет или того хуже.

Наши ботинки шаркали по асфальту, но мне было плевать, слышат ли они нас.

— Понял, — ответил Трент, и я резко распахнула дверь. Я бы предпочла пинком открыть ее, но дверь открывалась наружу, и я попросту сломала бы себе ногу. Дорого я отдала за подобное знание.

Трент вошел следом, а я глянула сначала на потолок и лишь потом на кучку из трех вампиров, устроившихся за задним столиком. Женщина и двое мужчин, у всех глаза чернее неба снаружи. Женщина, прижатая к столу, была в униформе бармена. Наши взгляды встретились, и ее рыдания стали тише, когда вампиры обернулись к нам. Я облегченно выдохнула, поняв, что они живые вампиры. У нас с Трентом есть шанс.

— Это что, вечеринка из серии «кто сильней тот и съел»? — спросила я нагло и потянула достаточно энергии, чтобы мои волосы закружились вокруг головы. Линия ощущалась нормальной, и моя уверенность возросла. — Ну тогда думаю вам пора.

Зажав мой пистолет в руке, Трент вопросительно на меня уставился.

— Ты это серьезно?

Пожав плечами, я посмотрела на него раздраженно.

— Ну, мне пришлось импровизировать.

Самый крупный вампир отпустил женщину, и вампирка в розово-голубых джинсах притянула ее к себе, шепча что-то на ухо перепуганной женщине, и так сильно сдавила, что кожа девушки побелела в тех местах, где она касалась ее.

Лидер повернулся к нам и осмотрел меня в головы до пят, надеюсь решив, что я слишком сложное дополнение к его вечерней программе. Второй вампир трусливо сжался, испугавшись, что появились свидетели и по-детски потянул лидера за рукав.

— Винни. Винни! — позвал он, ссутулившись и поглядывая на меня и Трента. — Это они, свободные вампиры. Нам лучше уйти. Пойдем!

«Свободные вампиры?» — удивленно подумала я, наблюдая за лидером, которого, судя по всему, звали Винни. Он глубоко дышал, втягивая в себя запахи комнаты, и хитро улыбнулся, поняв, что мы не из их племени.

— Заткнись, — ответил он, оттолкнув невысоко вампира в сторону. — Они не вампиры. Это ведьма и эльф. Ты раньше пробовал кровь эльфа? Говорят, она похожа на вино.

— Тебе не светит узнать, правда ли это, — сказала я, встав ровнее, и сильнее потянула из линии. — In fidem recipere, leno cinis, — крикнула я драматически, и передо мной вспыхнул большой светящийся шар. Мой пульс ускорился, но все прошло идеально, размер был именно тот, что я задумала, и в строении не было изъянов. Он им не навредит, но если я смогу испугать этих уродов и заставить сбежать, мне не придется проводить вечер за заполнением полицейских отчетов. — Немедленно отпустите ее, — сказала я бесстрашно. Стоящий рядом со мной Трент прицелился.

Демонстрация силы заставила меньшего вампира нервно заерзать на месте.

— Вот дерьмо. Вот дерьмо. Вот дерьмо. Винни, это же Морган! — зашипел он, и вампирша, наконец, перестала шептать гадости женщине на ухо. — Она демон Кормеля. Пошли. Надо уходить!

Но Винни лишь оттолкнул своего испуганного дружка, и нагло подошел на три шага ближе.

— Я не боюсь Кормеля. Не отпускай ту женщину. Я разберусь с ними за минуту.

Я сильнее потянула из линии, шар разгорелся ярче, и вампирша зашипела и оттащила молчащую зареванную женщину подальше от меня.

— Давай, попробуем еще раз, — сказала я, и лидер рассмеялся. — Вы отпускаете ее и дружно садитесь за столик. Это первый вариант. Сегодня ночь одиночек, если вы не знали. Так что я имею полное право отпинать ваши задницы до бессознательного состояния. Ты знаешь, кто я, и больше предупреждать я не намерена.

Лидер перевел взгляд на Трента, и от резкого выброса вампирских феромонов у меня начало покалывать шею. Он отступил на шаг, и когда я слегка расслабилась, бросился вперед. Второй вампир закричав, секундой позже повторил его маневр.

— Celero dilatare! — закричала я, и чары, наложившись на световое проклятье, раздули шар, и тот взорвался, отбросив вампиров.

Лидер рухнул на пол, глухо стукнувшись головой об пол. Второй оказался более изворотливым и уже пытался подняться с пола. Вампирша, держащая барменшу, взвыла от ярости. Второй вампир так и не успел подняться, потому что Трент выстрелил в него сонным шариком. Второй выстрел пришелся на лидера, еще не пришедшего в себя после взрыва. Его голова снова стукнулась об пол. Двое готовы, осталась еще одна.

— Помогите! — закричала женщина, когда вампирша потащила ее в сторону заднего выхода. Обезумев от страха, женщина начала махать руками и ногами, круша все, до чего дотягивалась, а так же царапая вампиршу, пока та не бросила ее через всю комнату, и не развернулась, чтобы сбежать.

— Она моя! — крикнула я, чтобы Трент не впечатал в меня собственное зелье, и прыгнула на женщину.

Воздух вышибло из легких, когда я врезалась в нее, и мы вместе упали на пол. Вампирша визжала от гнева и унижения. Схватив ее надушенные волосы, я впечатала ее лицо в пол.

— Вот почему… никогда нельзя оставлять… свои волосы распущенными! — кричала я, одновременно впечатывая ее лицо в пол.

— Рэйчел! Она вырубилась! — крикнул Трент, и, коснувшись моего плеча, отскочил, когда я чуть не врезала ему. — Ты поймала ее, — сказал он спокойней. — Все кончилось.

Тяжело дыша, я прекратила бить вампиршу. Меня трясло, и я отерла тыльной стороной руки лицо, а потом протянула руку Тренту, чтобы он помог мне подняться. Мой локоть горел огнем, и стоя над оглушенной вампиршей, я обернулась осмотреться. Лишь пол слегка опалило моим проклятьем, но если это все, с чем мне придется разбираться этим вечером, можно считать, что я отлично справилась.

«Нет, мы отлично справились», — поправила я себя, заметив, что Трент все еще сжимает мой пистолет. Он кажется, просто не знал куда его девать, и я его понимала. — Где барменша? — спросила я, и мы оба обернулись, когда девушка вышла из-за барной стойки, держа в руках огромное ружье. Ее лицо было мокрым от слез, но на лице отражался лишь страх и ненависть. Звук взведенного курка шокировал меня, и я быстро вздернула руки вверх.

— Эй, эй, эй! Все в порядке! Мы их уложили! — произнесла я, и Трент сунул пистолет за пояс, чтобы не привлекал внимание.

Согнувшись, девушка подошла ближе, наведя ружье на лидера.

— Они пытались похитить меня! — закричала она, и адреналин хлынул в мою кровь, моментально прочистив мозги. — Они собирались превратить меня в их игрушку! Я их убью! Это мой бар, и я убью их!

Ее взгляд метался между тремя вампирами, и я медленно опустила руки. Я кивнула Тренту, и он тоже опустил руки.

— Присмотрись, они все без сознания, — сказал я успокаивающе. — Все закончилось. Тебе ничего не угрожает.

— Ничего подобного! У нас есть законы против таких действий! Где же их мастера! Они должны защищать нас! Я звонила в ОВ, но никто не приехал! И если я увижу в моем баре хоть одного вампира, я застрелю его на месте!

Я понимала ее, но все равно придвинулась ближе, стараясь встать между ней и вампирами.

— Все кончилось. Ты в порядке, — сказала я, успокаивающе разведя руки. — Тебя не пометили укусом, и не избили, значит, с тобой все будет в порядке. Завтра все уже будет как всегда. Опусти ружье. Они не поднимутся.

— Рэйчел! — крикнул Трент. Я обернулась и увидела, что побитая мной вампирша поднялась и приближается ко мне.

— Нет! — закричала я и упала на колени, услышав звук выстрела.

— Отстаньте от меня! — завопила барменша. Ее трясло, но она не отпускала дымящееся ружье. — Я убью тебя! И тебя!

«Ага, она убила ее», — подумала я. У вампирши была такая дыра в груди, что можно кулак просунуть. «А уж со спины дыра наверно еще больше», — размышляла я, видя, как вампирша испускает последний вдох и ее бледная рука падает на поцарапанный пол. А вот с макияжем она явно переборщила.

— Отдай-ка мне это, — сказал Трент, выдернув ружье из вспотевших рук барменши, а девушка замерла, шокировано наблюдая, как вампирша умирает в первый раз. Рухнув на пол, она начала рыдать, раскачиваясь вперед-назад и притянув колени к подбородку.

Запах пороха щекотал в носу. Я поднялась, заметив, что Трент вытащил оставшийся патрон и, сунув его в карман, отложил ружье на ближайший стол. На мне не было крови. И на Тренте тоже. Зато огромная лужа образовалась под вампиршей, и я взглянула на часы, висящие над музыкальным автоматом. Они захотят узнать время смерти, чтобы точнее вычислить время, когда она восстанет, хотя судя по ее виду, это случиться в лучшем случае через пару недель.

Трент молча подошел и встал рядом со мной.

— Я знаю, что рискую вызвать твой гнев, но не могу не заметить, что свидание с тобой ничто по сравнению с твоим опытом в роли телохранителя. Давай не будем рассказывать Квену о произошедшем, ладно?

Я медленно оглядела его. Он не выглядел потрясенным случившемся, но с другой стороны, я помню, как легко он убил мужчину в своем кабинете. Невесело мне улыбнувшись, он начал оглядывать заведение.

— Ты не видишь поблизости скатерти?

«Чтобы накрыть ей мертвую вампиршу», — подумала я, качнув головой. Барменша продолжала всхлипывать. Я понимала, что мне следует подойти и утешить ее, но я сейчас я была очень зла на нее. Пройдя мимо, я нашла свою сумочку и достала мобильный.

— Как вышло, что у тебя есть сигнал? — спросил Трент, а потом обнаружил, что вышки сотовой связи снова заработали. К несчастью все линии службы 911 были заняты, безостановочно крутя сообщение, повторяющее, что на наш звонок ответят в ближайшие тридцать минут.

— Ну и хрен с ними, — сказала я, решив, что не собираюсь проводить ночь рядом с мертвым вампиром. Повесив трубку, я набрала Эддена. — Эдден, — позвала я, услышав на том конце его низкий глубокий голос, звучащий поверх звонящих телефонов и напряженных голосов.

— Рэйчел? У сейчас занят.

Я раздраженно прижала телефон к уху.

— Я в баре на Хостан драйв. У меня тут два вампира под сонными чарами, и одна мертвая вампирша, судя по виду из-за двух дыр в груди.

Эдден замолчал, а барменша перестала всхлипывать, услышав, как Трент запер входную дверь.

— Ого, — наконец выдал Эдден. — Ты звонила в 911?

— Еще бы! Мне предложили подождать тридцать минут. Эдден, неужели началась война между вампирами? Они упомянули каких-то свободных вампиров. — Мне вдруг жутко захотелось сбежать из этого бара.

— Если ты права, то она затронет их всех. — На секунду его голос отдалился, но потом он вернулся. — Боже, вокруг такая неразбериха. ОВ разрывается на части, но и они не могут успеть везде. Кажется одна из твоих волн осечек вернулась. Подожди-ка.

— Это не моя волна, — проворчала я, обхватив себя рукой, и наблюдая, как Трент наконец заставил женщину пересесть на стул, развернутый в сторону от всей этой крови и насилия. — Эдден, — снова начала, и услышала, как трубку снова взяли в руку.

— У тебя ситуация под контролем? — спросил он, и я встретилась взглядом с Трентом. Он наверняка не захочет, чтобы его застали рядом с трупом, лежащим на полу.

— Если только их дружки не появятся. Но пока да.

— Ладно. Хорошо. Я прямо сейчас отправлю к тебе кого-нибудь. Неподалеку от тебя пожар, так что много времени это не займет. Минут пять не больше. Сиди и не высовывайся. Сможешь?

Я посмотрела на тихо плачущую женщину. Сейчас она казалась такой мягкой и даже сломленной, но я помнила ее страх и ее всепоглощающее желание перебить всех врагов. Сорок лет существования бок о бок, слетели с нее будто шелуха за ужасающие пять минут, в течение которых она была прижата к столу. Мы все были близки к потере самообладания.

— Я останусь здесь, — ответила я тихо. — И раз уж об этом зашла речь, пришли сюда скорую. Тут мужчина получил сильнейшие ожоги. И спасибо тебе.

Что-то неразборчиво пробормотав, Эдден положил трубку. Не закрывая мобильный, я набрала Дэвида, но никто не ответил, и я решила не оставлять ему сообщения на голосовой почте. Трент стоял за барной стойкой, наливая водку в большой стакан, пока я писала Айви о том, что столкнулась с некоторыми трудностями, но теперь все в порядке, и я наверно вернусь домой раньше, чем рассчитывала. Не стоит рассказывать ей, как плохо вели себя другие вампиры. Хотя она, наверное, уже и так знает. Надеюсь, с Ниной все в порядке. Приюты для вампиров будут сегодня переполнены.

— Ты раньше слышал о свободных вампирах? — спросила я Трента, подойдя к бару и устроившись на стуле. Отрицательно качнув головой, Трент поставил стакан с водкой возле женщины и подошел ко мне. Он облокотился о стойку, но я видела, как напряжено его тело. — Неплохо мы повеселились, — сказала я саркастично, но потом заметила в нем скрываемый сильнейший гнев, который не мог быть вызван окружающим нас беспорядком. — С тобой все в порядке?

— Я позвонил Квену сообщить, что со мной все в порядке, и он проинформировал меня, что Элласбет отказывается привозить девочек домой.

— Что? Она не имеет право! Рей ведь даже не ее дочка! — удивленно выпалила я.

Мой взгляд метнулся к мертвой вампирше, и я не могла сказать наверняка, был ли услышанный мной вздох вызван расслаблением мышц, или это было сделано намеренно.

— Элласбет утверждает, что учитывая накатившую на Цинциннати волну осечек, она имеет полное право опасаться за их безопасность, и поэтому приняла решение не привозить их, — пояснил он. — И тот факт, что мой особняк расположен за городом, не играет никакой роли.

Я обеспокоенно сжала его руку.

— Мне жаль. Я уверена, ты сможешь вернуть девочек. Она не имеет право их задерживать.

Его лицо немного расслабилось, когда он повернулся ко мне, и я неожиданно сознала, что нас разделяет лишь пара дюймов.

— Да, я верну их, — ответил он негромко. — А ты как? Тебя все еще трясет?

Чувствуя тепло его тела, я посмотрела на свой оцарапанный локоть.

— Я в порядке. Эдден пришлет сюда кого-нибудь. Ты можешь уехать, если хочешь. С нами все будет в порядке. — Если только барменша не припрятала еще одно ружье в укромном месте.

Он посмотрел поверх барной стойки и уцепился взглядом за ружье, с его отпечатками пальцев.

— Я подожду с тобой. Кроме того, это у меня самый веселый вечер за последние три месяца. — Его улыбка казалось, проникла в меня, согревая изнутри. — Я рад, что мы это сделали.

— Я надеюсь, ты говоришь о свидании? — спросила я, стараясь развеять мрачную атмосферу. — А не об… этом?

Высоко приподняв брови, Трент склонился над барной стойкой, потянувшись за бутылку с водой, и ненароком коснулся меня. Кожу в месте касания начало покалывать, а сердце глухо застучало в груди, пока я наблюдала, как он посмотрел на часы, а потом склонился поцеловать меня.

Моя вспышка раздражения моментально испарилась. Его руки притянули меня ближе, и волна жара накатила на меня, ударив в самые чувствительные точки. Запах корицы и вампирских феромонов усилился, и я не смогла сдержать блаженный вздох. Мне было этого мало и, забив на завтрашний день, я соскользнула со стула. Наши губы приоткрылись, и я притянула Трента ближе к себе, обхватив руками, а затем запустив пальцы в его волосы.

Я последние три месяца пялилась на его волосы, задаваясь вопросом, каково будет снова коснуться их. Три долгих месяца я наблюдала, как он двигается, я видела Трента в самых разных вещах, и продолжала размышлять, как он будет выглядеть без них, и каково будет ощущать его вес на себе темной ночью на шелковых простынях. Три месяца я сдерживала себя, запрещала себе любую мысль, вела себя как пай-девочка.

Я хотела получить от него один чертовски хороший поцелуй, и Бог свидетель, я своего добьюсь.

— Вы похотливые звери! — воскликнула барменша от своего столика, и когда Трент стал отстраняться, я провела языком по его губе, чтобы привлечь его внимание. И это сработало. У него перехватило дыхание, и клянусь, он зарычал. Его руки крепко прижали меня, и я с трудом сдерживала желание обвить свои ноги вокруг него. Хотя, думаю, барный стул сможет выдержать наш вес.

— На полу валяются три мертвых вампира, а вы целуетесь?

Между нами потекла энергия, и я отстранилась, ловя ртом воздух. Взгляд Трента пылал. Я вызвала этот огонь и все еще ощущала его у себя на губах. И вампирские феромоны здесь не при чем. Все дело в том, что я сдерживала себя три месяца.

— Да успокойся ты, — бросила я ей, не отводя взгляда от Трента. Сердце быстро стучалов груди, и меня все еще не волновал завтрашний день. — Только один из них мертв, но я думаю, она выживет. Тебя даже не посадят в тюрьму.

— Меня в тюрьму? Они пытались привязать меня насильно!

— Как я и сказала, тюрьма тебе не грозит.

Трент продолжал молчать, и лишь улыбнулся, услышав стук ботинок о мостовую и заметив фонарики полицейских. Женщина тихо вскрикнула и побежала отпереть дверь. Мы неспешно отстранились, и он медленно опустил руки, проведя ими по моему телу, заставив меня задрожать. Моя улыбка угасла, когда я, взглянув на его руки, осознала, что никогда больше не буду касаться их.

Это не был наш первый поцелуй, но думаю, он был последним.

 

Глава 6

— И нет никаких гарантий, что сегодня вечером все не повторится, — произнес Эдден, с силой ударив кулаком по кафедре.

Ладонь, которой я подпирала голову, выскользнула, и я, резко качнув головой вниз, проснулась. Сонным взглядом я оглядела людей, собравшихся на планерке ФВБ, стараясь понять, заметил ли кто-нибудь мое движение. Сон, в котором на меня смотрели разъяренные фиолетовые глаза и безостановочно вращались колеса, не отступал, и кажется, я продолжала слышать, как об меня бьются крылья.

Устыдившись, я села ровнее. Хотя, вполне понятно, почему я задремала, ведь мне пришлось прийти еще до начала встречи, чтобы заполнить сначала отчет о происшествии в баре, а потом еще один, чтобы забрать машину со штраф стоянки. Мне удалось прикорнуть на старом потертом диванчике на пару часов, но этого явно было не достаточно. Кофе уже не помогал проснуться, но и покупать антисонные чары из автомата я не собиралась. Они могут оказаться смертельно опасными, особенно в эти дни. Происходящее в городе, наконец, начало складываться в определенную картину, но хотя вопросов все еще было больше чем ответов, эта картинка радости не вселяла.

Эдден стоял между подиумом и картой, висящей поверх маркерной доски. План города был разделен на части, прямо как на карте у Айви, только помимо красных точек, обозначающих нападения вампиров, синими точками так же были помечены места, где происходили осечки. С одной стороны осечки чар легко укладывались в разработанную Айви теорию, а вот нападения вампиров были рассеяны по городу и Низинам бессистемно, только одно их объединяло — они происходило почти одновременно.

Эдден скрывал ухмылку, явно заметив, как я чуть не уронила голову, хотя голос его даже не дрогнул. Нас разделяли несколько рядов офицеров, и по усталым лицам было легко определить, кто пришел сюда сразу после ночной смены.

— Мне нужно еще кофе, — прошептала я Дженксу, и пощекотала верх губы языком, пытаясь проснуться.

— Ага, мне тоже, — ответил он, взмыв вверх в ворохе странной голубой пыльцы. — Ты и так знаешь все, что они скажут. О человеке многое можно понять по количеству встреч, что он посетил. Я скоро вернусь. Пойду раздобуду себе меда.

— Меда? — возмущенно прошептала я, но пикси уже летел по центральному проходу между рядами и головы поворачивались вслед за ним. Он направился к стоящему у дальней стены столу, на котором возвышался кофейник и лежали различные закуски. О боже, он решил напиться, именно сейчас, а ведь я хотела показать всем какой я ответственный профессионал.

— Так что нам всем иногда придется отработать дополнительные смены, пока мы не будем уверены, что все закончилось, — заявил Эдден, и Дженкс весело махнул ему, приземлившись возле маленьких упаковок с медом, разложенных там для любителей чая.

— Капитан, — послышался возмущенный голос одного из офицеров на фоне общих недовольных перешептываний.

— Не будет никаких исключений, и меняться сменами я не позволю, — сказал Эдден и замолчал, заметив, как Дженкс проткнул упаковку меда своим мечом. Его пыльца стала ярко белой, когда пикси достал из заднего кармана палочки и начал есть. — Роуз сейчас разрабатывает график, чтобы никому не пришлось работать по две смены подряд. Поэтому еще раз повторю, подменяться запрещено.

Многие офицеры удивленно наблюдали за Дженксом, и тот, высоко подняв палочки над головой, позволил меду капать ему в рот.

— Что? — спросил он, и в его пыльце показался красноватый оттенок. — Вы что, первый раз видите пикси? Лучше слушайте Эддена, а я пока поем.

Эдден прокашлялся и сошел с подиума.

— И напоследок, я знаю, что ночка выдалась тяжелой, но прежде чем вы уйдете, я бы хотел попросить тех, кто сталкивался с… Внутриземельными происшествиями поделиться с остальными, которые сейчас пойдут на смену, что вы делали и насколько это помогло.

— Внутриземельные происшествия, — возмущенно заговорил пожилой коп дребезжащим голосом. — Меня этой ночью чуть не съели.

Весело ухмыльнувшись, Дженкс накапал себе в рот еще больше меда, но я не нашла в этом ничего забавного, ведь ворчливый офицер был прав, хотя он может об этом и не знал.

— Я что-то не помню, чтобы ты в тот момент жаловался, — заметил коп, сидящий рядом, и тот обернулся к нему.

— Калахан! — прикрикнул Эдден, перекрывая повалившие со всех сторон подшучивания. — Раз уж ты вызвался, давай выслушаем, что за столкновение у тебя было с Внутриземельцем, и как ты разобрался с проблемой.

— Но, сэр, я уверен, что та женщина заколдовала меня, — начал он нехотя. — Мы с партнером ехали по вызову об осечке в зоопарке, когда заметили, как два подозреваемых пытаются влезть в здание через окно. Я вежливо уточнил, не потеряли ли они случаем свои ключи. Они побежали и мы за ними. Один удрал. И когда я попытался арестовать вторую, она вдруг стала… очень сексуальна.

Выкрики и свист усилились, а Дженкс наевшись меду, уже сильно покачивался.

— Ее глаза почернели, и она направилась ко мне, напоминая одну из тех легальных проституток из Низин, — продолжил мужчина. — Одной ее походки было достаточно, чтобы смутить взрослого мужчину.

Дженкс крутанулся и чуть не свалился со стола. Я смущенно отвела глаза.

— Я не видел рапорта об аресте, — сказал Эдден, листая свои заметки на планшете.

— Завел себе подружку вампиршу, Калахан? — крикнул кто-то и тот резко обернулся и казалось сейчас зарычит.

— Когда я обернулся, она пропала, — сказал Калахан.

Кто-то из женщин протянула «ага-а-а-а», и я улыбнулась. У них дружный коллектив. Мне этого не хватает.

— Она не заваливать тебя собиралась, а только отдубасить до бессознательного состояния, — пояснила я, и Эдден скрыл смешок, претворившись, что кашляет в кулак. — И то, если бы тебе повезло.

Калахан повернулся ко мне, выглядя раздраженным.

— Да откуда ты можешь это знать?

Я пожала плечами, радуясь, что все уставились на меня и не видят, как Дженкс, вихляя, летит к подиуму.

— Потому что я знаю, что когда вампир становится жутко сексуальным, то он либо голоден, либо жутко зол. Было большой ошибкой загнать ее в угол. Тебе просто повезло. Видимо ты оставил ей путь к отступлению, и она решила не глупить и воспользоваться им.

Все притихли. Медленно в комнате повисло напряжение. Но я не собиралась молчать, зная, что такая информация сможет уберечь их от больницы.

— Прошу любить и жаловать, если вы еще сами ее не узнали. Рэйчел Морган, — представил меня Эдден, и я смогла вздохнуть когда они все отвернулись. — Я попросил ее прийти и дать парочку советов как справляться с валящимися на нас проблемами, пока ОВ приходит в себя.

Послышались приглушенные жалобы, и Эдден вскинул руку. Он вдруг резко склонился вперед, пытаясь поймать Дженкса, который чуть не упал спиной назад с подиума.

— Морган — бывший оперативник ОВ, и Калахан, если она утверждает, что тебе повезло, то она права. Рэйчел, как бы ты поступила?

Я села ровно, радуясь, что оделась сегодня представительно.

— Не побежала бы следом за ней.

Посыпались протесты, и я прищурилась. Тебе только троллей к воде отводить…

— Она права! — завизжал Дженкс, заткнув большинство возмущенных голосов. — Женщина права! Она знает больше об этом… чем пикси о саде. — Он рыгнул и быстро замахал крыльями, потому что начал заваливаться набок.

Я подумала, может мне стоит подняться, но потом решила сидеть на месте.

— Если у вас нет навыков или силы, чтобы отстоять свое право на арест, мне жаль, но ваше оружие вам не поможет и лучше вампиров просто отпустить. Конечно совсем другой разговор, если они угрожают еще кому-то. Тогда вам нужно потрудиться и отвлечь их настолько, чтобы они вспомнили, что по закону их смогут надолго запереть в клетку за подобное.

Черт, даже женщины полицейские смотрели на меня как на последнюю лицемерку.

— Мне пофиг если вам не нравится подобное положение дел, — сказала я. — Только учтите, что одного разъяренного вампира достаточно, чтобы перебить всех в этой комнате. Мастера вампиров приструнят своих отпрысков.

— Но этого не происходит, — сказала женщина, которая, судя по ее взъерошенному внешнему виду, пришла сюда с ночной смены. Все вокруг нее согласно закивали. — Никому не удается связаться с немертвыми вампирами, живущими на территории Цинциннати и Низин со вчерашнего дня.

Я удивленно посмотрела на Эддена и мне стало не по себе, когда он кивнул.

— И почему я только сейчас впервые об этом слышу? — спросила я, моментально проснувшись. Если мастера вампиры отрезаны от внешнего мира, неудивительно, что их отпрыски живые вампиры творят что вздумается. Да, мастера порой обращаются чрезмерно жестоко со своими любимыми чадами, но зато даже самых буйных отпрысков им удается заставить ходить по струнке.

Эдден выпрямился, позабыв о Дженксе.

— Потому что мы согласны с ОВ. Подобная новость может вызвать панику. Мастера не умерли, они просто уснули, и, насколько нам известно, это случилось только в Цинци и Низинах. ОВ даже пригласило временного мастера вампира из другого штата, чтобы она все уладила. Она уснула спустя пять часов после прибытия в город.

Я покусывала губу, обдумывая услышанное. Все немертвые уснули? Неудивительно, что ОВ почти развалилось.

— Что возвращает нас к тебе, Рэйчел, — сказал он, и я вскинула голову. — Первоначально я позвал тебя на планерку, чтобы ты рассказала нам как лучше справиться с агрессивно настроенными Внутриземельцами, но думаю это уже не актуально. Каково твое мнение как Внутриземельца о сложившейся ситуации? Думаешь, осечки и неожиданный сон немертвых связаны?

Повисла тишина, все уставились на меня. Связь была видна невооруженным взглядом, но меня волновал другой вопрос — была ли связь намеренной или просто оказалась природным феноменом? И если их связь неслучайна, было ли целью временно избавить город от мастеров или создать хаос с помощью осечек? А может и то и другое? Если кто-то искусственно создавал волну осечек, значит, ее можно остановить. А если это природный эффект, значит разбираться мне, ведь волна пошла от моей линии.

Нервничая, я подхватила сумочку и поднялась. Дженкс, увидев что я приближаюсь, попытался сесть, но одно его крыло не двигалось, и, изрыгая поток ругательств, он оступился и спиной назад упал с подиума.

— Опачки, — сказал Эдден успев подхватить его, и Дженкс захихикал. Его голос был хорошо слышен в повисшей тишине.

— Зачем ей помогать нам? Она же демон, — пробормотал кто-то, и Эдден нахмурился.

— Потому что она хороший демон, Френк, — резко ответил Эдден, аккуратно держа Дженкса в сложенных вместе ладонях. Хмуро улыбнувшись Эддену, я подставила сумочку и он положил Дженкса в нее.

— Эй! — возмущенно заверещал пикси, и затем послышалось, — ради маленького розового дидло, Рэйч! Ты разве еще не избавилась от этой пачки презервативов? Ты же в курсе, что у них есть срок годности?

Покраснев, я передала сумку Эддену и повернулась к офицерам. Ужасная карта оказалась у меня за спиной, и я пододвинулась, встав за кафедру, но мне не нравилось, что я будто пытаюсь за ней спрятаться.

— Связь между волной осечек, впавшими в спячку мастерами и нападениями вампиров очевидна, — начала я, слегка обернувшись, чтобы взглянуть на карту. — Я не знаю, как остановить волну, но пока мы с этим разбираемся, есть некоторые приемы, которые помогут вам уменьшить ущерб от этих волн, несущих избыток энергии.

— Волны несут избыток энергии? — спросил кто-то с задних рядов и я кивнула.

— Согласно моему, эм, надежному источнику, это не совсем осечки. Волны перенасыщают чары энергией и если, к примеру, чары должны очищать от жира, то они очистят не только поверхность стойки, но и того кто их активировал. К счастью, насколько можно судить, волны воздействуют только на те чары, которые были активированы в момент прохождения волны по этой территории. Они не затрагивают уже активные чары.

Большинство непонимающе уставилось на меня. Как же это раздражает. Любая ведьма сразу бы поняла, о чем я говорю. Интересно, насколько харизматичен работающий у Эддена человек по связям с общественностью? Внутриземельцам явно не понравится данная новость.

— Вам следует скооперироваться с ОВ и установить детектор раннего оповещения поблизости от замка Лавленд, откуда и приходят волны. Тогда вы сможете заранее предупредить людей не использовать магию, и это минимизирует, а может и вообще устранит девяносто процентов осечек чар.

— А как быть с вампирами?

Хороший вопрос.

— Что возвращает нас к вопросу о вампирах. Скорее всего, резкий рост преступности среди вампиров вызван одновременных увеличением запаха страха в городе из-за осечек и впавшими в спячку мастерами, которые неспособны сдерживать их. Уберите у стула одну из трех ножек и он упадет. Если разбудить мастеров, преступления прекратятся. Уменьшите или устраните количество осечек, и количество преступлений сократится. Запах страха вызывает у них жажду крови, и чем меньше будет осечек, тем меньше будет запаха страха, из-за которого срываются вампиры.

И снова повисла тишина, но на этот раз они понимали и обдумывали мои слова.

— Так кто запускает волны? — спросил кто-то.

Еще один хороший вопрос.

— Я думаю тот, кому выгоден хаос в городе. Может кто-то пытается скрыть за этим хаосом преступление? А может фирма, специализирующаяся на устранение последствий стихийных бедствий?

«Или демон», — подумала я, ведь именно таким занялся бы скучающий демон-садист. Хотя Тритон, кажется, искренне волновалась. Черт побери все до Поворота и обратно, у меня не хватит сил разбираться с еще одним демоном. Я едва пережила свое последнее столкновение.

Эдден потер лицо, удивленно замерев, когда ощутил под пальцами щетину, и мне стало интересно, сколько времени он провел в участке. Офицеры тоже казались уставшими, и я решила закругляться.

— А пока, неплохо было бы закрыть небольшие парки города, чтобы минимизировать большое скопление людей в одном месте. А еще лучше, Эдден, ты кстати не думал ввести комендантский час? Только вини во всем осечки, а не вампиров.

Эдден вздрогнул.

— Ну да-а-а. В Цинциннати людей на улицах больше ночью, чем днем. Мы видели, как вчера все кроме зевак разбежались, но даже они испугались, когда вампиры захватили улицы.

Офицер, сидящий с краю, поднялся.

— Что если запретить движение автобусов? Тогда не повторится произошедшее в университете.

— А что произошло в университете? — спросила я, затем махнула рукой. — Не важно. Вы можете назначить по копу на автобус, идущих из Низин в Цинци, этого будет достаточно.

Калахан резко рассмеялся.

— И где же вы рассчитываете найти столько людей юная леди? У нас и так удваивают количество смен.

Юная леди? Они теряют ко мне уважение.

— Об этом я не успела сказать. Вряд ли ОВ совсем развалилось, просто сотрудники рассеяны и неорганизованны, а кто как ни ФРБ умеет всех организовать. Кто-нибудь догадался попросить ведьм или Веров из подразделения оперативников ОВ ездить с вами в машинах или просто патрулировать улицы? Смешанные пары оперативников не случайно так одобряются в ОВ. Думаю, иметь под рукой того, кто сможет за квартал учуять вампира, может оказаться очень полезным. И если, как вы говорите, ОВ совсем развалилось, ведьмы и вампиры точно готовы взять все в свои руки. А если вы предоставите им хорошо продуманный план, они сами придут вам помогать.

Эден позади меня нервно переступил с ноги на ногу. Я напряглась, заметив, как все ошарашено таращатся на меня.

— Ну как знаете, — сказала я саркастично. — Вчера я видела, как женщина пробила дыру в вампире, потому что больше не верила, что ОВ сможет защитить ее. Если вы не возьмете ситуацию под контроль, причем уже сегодня, то готовьтесь к тому, что целый город решит взять правосудие в свои руки и начнет убивать любых вампиров, и плохих, и хороших. Вы можете проглотить свою гордость и не только наладить связи с ведьмами и Верами, но и показать всему населению, что можете работать вместе с другими видами, вместо того чтобы истреблять их.

— Хорошо-о-о-о! — произнес Эдден, положив руку мне на плечо, и я подпрыгнула. — Спасибо, Рэйчел. Я ценю, что ты нашла время поделиться с нами своими размышлениями и идеями этим утром. Дамы? Господа? Думайте, прежде чем действовать.

Это явно была кодовая фраза, означающая окончание планерки, и я с отвращением отступила, видя как они дружно начали собираться. На их лицах смешивалось недоверие и отвращение, беся меня еще больше.

— Если захотите помочь объединить силы ОВ и ФВБ, скажите Роуз и она внесет вас в список, — предложил Эдден поверх шума. — И тем, кто будет работать в паре с сотрудниками ОВ, не будет назначаться переработок. Вот так все просто! Берегите себя!

— Так не честно капитан… — пожаловался кто-то, и Эдден отвернулся. На его лице отражалась мука, когда он отдавал мне сумочку со спящим Дженксом.

— Думаешь они на это пойдут? — спросила я.

— Некоторые пойдут, чтобы не ходить в переработки. Еще некоторые присоединятся из интереса.

— Вот и хорошо, — сказала я, когда комната опустела, а Эдден подошел отцепить от доски карту. — Я ведь не шутила, говоря что Веры и ведьмы попытаются восстановить ОВ, но большинство начальников ведь немертвые. Они потеряют кучу времени, пытаясь снова разработать иерархию, им будет проще согласиться работать в ФВБ.

Лицо мужчины было хмурым, и он отводил взгляд, пока сворачивал карту.

— Эдден, вам нужна их помощь, — взмолилась я. — Речь не только об увеличении количества полицейских и их безопасности. Психологическое состояние живых вампиров неустойчиво, и если их мастера не проснутся в ближайшее время, нам грозит такая волна похищений и насильственных укусов, что граффити и вечеринки в университете покажутся мелочью.

Держа в одной руке карту, другой он указал мне пройти с ним в холл.

— Я наберу людей, и позвоню, куда следует. Остальное за ними. Но учти, среди офицеров поклонников Внутриземельцев не много.

Взгляд Эддена казался измученным, и, отстав на пару шагов, я пошла за ним. Я знала, что он скучает по Глену, и не только потому, что с его уходом из ФВБ отдел по Связям с Внутриземельцами, который он возглавлял, развалился.

— Я прочел твой отчет, — сказал он. — Почему Каламак был с тобой прошлым вечером?

Ух ты, а слухи быстро разносятся.

— Его девочки завтра прилетают. Он позвал меня на ужин в качестве благодарности.

Эдден многозначительно приподнял брови.

— В боулинг-бар?

Я улыбнулась, идя за ним в центральную часть здания.

— У них подают отличные бургеры.

— Да ну? — Эдден задумчиво постучал себя по подбородку свернутой картой. — И он стоял в стороне, пока ты занималась делом?

— Ага, — весело соврала я. Я думала, что Трент хотел остановить меня, но он лишь одолжил мой пистолет. Да, он неплохо владел эльфийской магией, но у него не было лицензии бросаться чарами направо и налево, в отличие от меня. По заклятию можно выйти на его создателя, даже если оно лей-линейное, и если ФРБ решит, что я стреляла в тех вампиров, то имя Трента даже не появится в газетах. Он удивил меня, а мне нравились подобные сюрпризы.

А уж тот поцелуй… Покалывание прокатилось по моему телу. Но моя улыбка медленно угасла. Элизабет не ценит то, что имеет.

Шум из приемной стал громче, когда мы приблизились, и Эдден тяжело вздохнул, увидев разъяренных людей у центральной стойки, которые не обращали внимания на офицеров, просящих их присесть и заполнить форму. Я понимала, почему люди злятся, ведь все сиденья были заняты, и цифра на экране очередности за час, что я провела на планерке, стала больше лишь на шесть.

— Спасибо, что пришла, Рэйчел. — Эдден остановился возле стеклянных дверей. — Ты забрала свою машину?

Я аккуратно открыла сумочку и легко нашла ключи, благодаря свету от крыльев храпящего пикси.

— Спасибо, Эдден, — сказала я, стряхнув с ключей пыльцу пикси, что она не закоратила в замке зажигания. — Не зря я встала так рано сегодня. Кстати, тебе тоже пора съездить домой и поспать.

Сунув руки в карман, мужчина беспокойно оглядел освещенную солнцем улицу, на которой сразу бросалось в глаза уменьшившееся количество машин.

— Может в следующем году. — Он снова потер лицо, на котором были хорошо видны следы усталости, и я вспомнила, что ему не к кому возвращаться домой. — Может и из этого беспорядка выйдет что-то хорошее.

Улыбнувшись, я положила руку ему на плечо, и, склонившись, чмокнула его в щеку, заставив покраснеть. Я понимала, что Эдден говорит о совместной работе людей и Внутриземельцев, и надеюсь он окажется прав.

— Дай знать, если что-нибудь изменится.

Он кивнул и открыл передо мной дверь. От возникшего сквозняка у меня разметало волосы.

— Ты тоже.

Было уже почти одиннадцать и обычно в это время я только просыпаюсь, но я не чувствовала себя усталой и весело шагнула под солнце.

— Дженкс, хочешь кофе? — спросила я громко, хотя знала, что он проснется не раньше, чем через десять минут. Кафе «У Джуниора» находилось всего в паре кварталов отсюда, и мне бы сейчас пришлись кстати лишние калории большого двойного экспрессо с дополнительной пенкой и каплей малинового сиропа. — Да, я тоже, — сказала я, намеренно быстро спускаясь по ступеням, и услышала недовольный стон из сумочки. Моя машина может постоять на штраф стоянке еще пару минут.

Но пройдя немного по тротуару, я невольно замедлилась. Улицы казались почти пустынными, и люди, которых я сумела заметить, двигались быстро, стараясь оставаться незамеченными, представляя собой яркий контраст тем, что возмущенно кричали в лобби ФРБ. Сточные канавы были забиты брошюрами, и на стенах увеличилось количество граффити. Причем некоторые не походили на обычные метки территории Веров, и я с удивлением подумала, а может они вампирские? На ярком солнце была хорошо видна маслянистая дымка, висящая между зданий Цинци, и я нервно подтянула сумочку повыше на плече.

Никто не смотрел мне в глаза, и неприятный на вид мужчина, который обычно ни за что не сдвинется и на дюйм, чтобы разойтись на тротуаре, сейчас быстро шагнул в сторону, будто боялся, что я решу коснуться его. Хотя это относилось не только ко мне. Все старались держаться подальше от других людей на улице. Все казалось, нервничали и когда загорался зеленый свет, резко давили на газ. Больше всего бросалось в глаза отсутствие на улице попрошаек.

Ветер поймал выбившуюся из косы прядь и она защекотала шею. Внезапно я вспомнила, что уже час мне никто не звонил, и потянувшись включила телефон.

— Ого, — сказала я, почти остановившись, когда заметила количество пропущенных звонков. Дэвид.

Вздрогнув, я поднялась на пару ступеней ведущих в сторону площади фонтанов, чтобы не мешать пешеходам, и остановилась. Чувство вины всплыло на поверхность моей занятой, суетной жизни. Альфа волчица из меня вышла никакая, ведь меня больше волновали драмы, разворачивающиеся в моей жизни, и мне не хватало времени на остальных, но черт подери, когда я соглашалась на эту роль, Дэвид, сказал, что от меня ничего не потребуется. Именно поэтому я и согласилась. С того времени стая сильно разрослась, но не могла же я винить Дэвида за это. Он был потрясающим альфой, и мне начинало казаться, что мой статус альфа волчицы лишь тормозит развитие стаи.

Вздохнув, я нажала кнопку вызова и откинула за плечи мою расплетающуюся от ветра косу. Мужчина ответил на звонок почти мгновенно.

— Рэйчел! — Его приятный голос звучал расстроено, и перед моим мыленным взором он предстал истинным альфа — как всегда чисто выбритым, в выглаженном костюме, сидящем в своем офисе страховой компании, где он работал. — Ты где сейчас?

Опустив голову, я присела на край уличной клумбы, чувству себя ростом в три дюйма.

— Эм, в центре Цинци, — нерешительно сказала я. — Я пыталась дозвониться тебе вчера, а затем пришла волна и…

— Айви сказала, что ты в ФВБ. Мне нужно с тобой поговорить. У тебя сегодня есть свободное время?

Без сомнений он хочет поговорить, о том какая я бестолковая альфа волчица.

— Конечно. Во сколько тебе удобно встретиться?

— Она поделилась, что случилось вчера на мосту. Почему ты не рассказала мне об этом? — спросил Дэвид, усилив навалившееся чувство вины. — Ух ты, забавно вышло. Подними голову.

Я отняла пальцы ото лба и задрала голову.

— Нет, через дорогу. Видишь меня?

На углу возле ларька с газетами стоял Дэвид и махал мне. На нем был его длинный пыльник, тяжелые ботинки, и широкополая шляпа, в которой он походил на Ван Хельсинга тридцатых годов. Такая одежда шла ему больше, чем привычные костюм и галстук, да и его должность оценщика страховых убытков, не смотря на название, не была легкой работой по маранию бумаги. Он умел показать зубы, и благодаря этому знал многие грязные секреты, касающиеся инцидентов с известными Внутриземельцами. Именно так мы и познакомились.

— Как ты… — запнулась я, и Дэвид весело улыбнулся мне через улицу.

— Я хотел застать тебя в ФВБ, пока ты не ушла, — сказал он, и я заметила по губам, что голос в телефоне несколько запаздывает. — Я купил кофе. Тебе подойдет большой стаканчик, двойной экспрессо с дополнительной пенкой и каплей малинового сиропа? — спросил мужчина, приподнимая вверх стаканчик с кофе, который временно стоял на прилавке ларька.

— О боже, да, — ответила я, и он махнул оставаться на месте. Улыбнувшись, я прервала звонок. Дэвид не только знал, что я люблю кофе, но он так же знал, какой кофе мне по душе.

Двигаясь неспешно, невысокий мужчина ловко лавировал в потоке машин, держа в одной руке подставку с кофе, а другой махал машинам, чтобы пропустили его. И каждая замедляла ход, лишь слегка посигналив или ругнувшись вслед, настолько уверенно он себя вел. Дэвид был средоточием уверенности, и лишь малая ее часть была вызвана проклятием, которым я ненамеренно его наградила. Я случайно сделала его хранителем фокуса, благодаря которому он мог потребовать подчинения от любого другого альфы, включая членов его стаи. Он очень ответственно отнесся к своим обязанностям… в отличие от меня.

— Рэйчел, — поздоровался он, ступив на тротуар, и быстро поднялся по ступеням. — Ты отлично выглядишь!

— Я знаю, — сказала я, обняв его, и вдохнула сложную смесь паслена, древесного дыма и бумаги. Чистые, по плечи длиной черные волосы были собраны в аккуратный хвостик, и я не сразу разжала объятья, ощутив в нем силу не только в теле, но и в разуме. Когда мы встретились, Дэвид был одиночкой, и хотя сейчас он был признанным лидером стаи, он сохранил в себе ту независимость, которой славятся все одиночки.

— Спасибо за кофе, — поблагодарила я, аккуратно доставая стаканчик с подставки, когда он протянул его вперед. — Можешь в любой день устроить на меня охоту, только сначала принеси кофе.

Усмехнувшись, он потряс головой и его темные глаза метнулись к большому экрану, висящему над площадью, по которому крутили национальные новости. В центре внимания снова был Цинци, и ничего хорошего там не звучало.

— Я не хотел общаться по телефону и сегодня мой выходной. У тебя найдется минутка?

Чувство вины накатило с новой силой, и, отхлебнув кофе, я не ощутила его вкуса.

— Прости меня Дэвид. Я отвратительная альфа волчица, — промямлила я, зажав в руке кофе, идеальный для меня кофе, и он это знал. Никогда и не предполагалось, что в нашей стае будет кто-то помимо нас двоих. Увеличение стаи просто неожиданно случилось.

Удивленно моргнув, он переключил свое внимание на меня и я вздрогнула.

— Неправда, — возразил он, держа кофе в руке и присев на большую уличную кадку, он напоминал модель на обложке журнала «Веры». — И я не поэтому хотел поговорить с тобой. Ты слышала о группе, называющейся «Свободные Вампиры»?

От удивления даже напряжение ушло с плеч.

— Один из вампиров, встреченных мной вчера вечером, решил, что я из этой группы, и это все что я знаю.

Взгляд Дэвида пробежался по толпе вокруг, настолько быстро и осмотрительно, что во мне зародилось беспокойство. На площади было много народу, многие уткнулись в свои ноутбуки и планшеты, но непосредственно рядом с нами никого не было. Он склонился ближе и опустил голову, чтобы никто не мог прочитать его слова по движению губ.

— Они так же известны как «Свободные от Проклятья Вампиры» или «Вампиры без Мастера», — прошептал он и холодок пробежался у меня по спине. — Они существуют с самого Поворота. Это их метка поверх экрана на площади.

Мой взгляд метнулся вслед за его рукой на экран, только сейчас я заметила, что поверх него спреем нанесен символ, напоминающий буквы F и V одна поверх другой. Основание буквы F вытекало из правой стороны буквы V, выглядя элегантно и агрессивно. А еще мне казалось просто нереальным разместить эту надпись на том экране.

— Надо же, — сказал я, теперь припомнив, что видела этот символ на некоторых автобусах в городе. И на перекрестке возле здания ФВБ. И на уличных фонарях. И на углах почтовых ящиков… Разволновавшись, я наклонилась поднять один из флаеров, стиль написания которых напоминал пропагандистские листовки времен войны.

— Как они могут выжить без мастера? Я считала, что без него они и года не протянут.

Дэвид наблюдал, как я сунула флаер в сумку.

— Ну, в основном они скрываются, и соблюдают модель поведения, принятую вампирами до Поворота. Ведь нетрудно снять убогую квартирку без регистрации или наняться на дневную работу, чтобы избежать встреч с другими вампирами. Они напоминают последователей некого культа, правда не очень представительного, как ты догадываешься, потому что у них нет мастера, который смог бы их защитить. Мы иногда продаем им страховки, понимая, что они не могут обратиться в вампирскую компанию. За последние пару дней их численность резко возросла. Частично это вызвано тем, что немертвые впали в спячку, но…

Я поперхнулась кофе, и закашлялась.

— Откуда тебе известно об этом? — спросила я, уставившись на него слезящимися глазами. Мы находились рядом с фонтанами, поэтому маловероятно, что кто-нибудь мог нас услышать, но Эдден недвусмысленно дал понять, что эта информация известна очень немногим.

Весело улыбнувшись, Дэвид снова откинулся на большую уличную кадку, и мы соприкоснулись плечами.

— Можно заткнуть каналы, передающие новости, но тебе не удастся отделаться от страховой компании, пытающейся получить оплату по возмещению ущерба. Эти свободные вампиры начинают потихоньку выходить из подполья, и кажется они обзавелись связями, наверное с помощью своего нового поколения, которых вроде и не замечают, но немного привилегий перепадает и им. По статистике у них очень высокая смертность после перерождения, поэтому мы так много о них знаем. Мой босс устал покрывать их страховки.

Дэвид сделал глоток кофе, и задумчиво уставился в никуда, пробегая взглядом по той стороне улицы.

— Одно из главных их верований гласит, что немертвое существование это оскорбление своей души. Рэйчел, мне не нравится, куда все это идет.

Я тоже задумалась, и неожиданно солнечное июльское утро показалось мне очень холодным.

— Думаешь, внезапная спячка немертвых их рук дело? Чтобы показать своим живым собратьям, что такое свобода? — недоверчиво спросила я, почти рассмеявшись, но лицо Дэвида по-прежнему было обеспокоенным. — Вампиры не пользуется магией, а именно из нее состоит волна, несущая осечки.

— Ну, им ведь приходилось пользоваться чем-то, чтобы выжить без мастеров. Может именно ведьминской магией? — предположил он. — Меня больше волнует, что до настоящего момента, они были очень немногочисленны, скрывались в тенях и старались избегать конфликтов. Вся их система верований крутится вокруг первородного вампирского греха, провозглаша, я что единственный способ спасти душу, это умереть сразу после первой смерти. Даже если это они усыпили мастеров, меня больше волнует тот факт, что они продолжают это делать, даже видя какой скачок преступлений, совершаемых вампирами, это вызвало. — Дэвид тряхнул головой. — На них это не похоже.

Но кто-то же регулярно вызывает эти волны. И единственная группа, которая хотела бы навсегда избавиться от мастеров, попросту не осмелилась бы провернуть нечто подобное. Я расстроено плюхнулась на кадку, разглядывая буквы F и V, превращенные в одну. Позади них на экране кто-то показывал их дубликат карты Эддена с отмеченными местами нападения вампиров, и восторженный ведущий указывал на точки, радостно рассказывая зрителям кровавые подробности каждой трагедии, будто комментировал напряженные политические выборы.

«Никакого существования после первой смерти?» — задумалась я. Айви бы поддержала подобную идею, даже хотя это означало окончание ее существования. Хотя мы никогда не обсуждали это, я знала, что ее ужасает сама перспектива стать немертвой. Она на собственном опыте знала, на что способны эти бездушные существа, и какие страдания они приносят своим детям, большинству из которых они намеренно не дают повзрослеть, и те обожают своих мучителей и преданы им, будто брошенный малыш, которого неожиданно сделали королем.

Кистен умер почти сразу после первой смерти, оба раза, чтобы защитить меня. И его последние слова все еще преследуют меня. Он сказал, что Бог хранит их души, ожидая, когда они умрут второй раз, чтобы вернуть ее. И если при немертвом существовании ты совершил нечто ужасное, а без этого немертвому не выжить, значит, твоя душа сразу отправится в ад, если он существует. Быстрая и мгновенная вторая смерть это единственное, что может спасти истинно верующего.

Мне стало не по себе, и я опустила глаза. У вампиров все не как у людей, если можно так сказать, но не думаю, что быстрая вторая смерть является ответом на все вопросы.

— Мне нужно поговорить со Свободным Вампиром, — сказала я тихо, и Дэвид усмехнувшись, потер подбородок, на котором уже виднелась щетина.

— Я знал, что ты это скажешь. Я, конечно же, не могу дать тебе адрес, ведь это будет нарушением политики Страховой компании Веры.

— Дэвид, — возмутилась я.

— Не-е-ет, — протянул он, и, оттолкнувшись, встал ровно. — Иди домой. Отоспись. Дай мне время все подготовить.

Подготовить? Я непроизвольно улыбнулась, и шутливо толкнула его.

— Дай мне знать, когда поедешь к ним, и я последую за тобой. Заодно и со стаей поближе познакомлюсь.

Дэвид радостно улыбнулся, и чувство вины вернулось.

— Я надеялся, что ты это скажешь, — ответил он, и его слова согрели меня изнутри. — Некоторые из новичков почти воздвигли тебя на пьедестал. Надо с этим что-то делать.

— Думаешь? — спросила я, и он весло меня приобнял, почти уронив.

— И прости пожалуйста за тот ужин со стаей в прошлом месяце. Я ничего не замечал, пока ты не ушла. Неужели МакГрафт и правда придвинул твой стул и расстелил салфетку у тебя на коленях?

На душе стало легче, и я кивнула, хотя от одного воспоминания об этом мне становилось стыдно.

— Может, если они периодически будут видеть, как я все запарываю, они успокоятся?

Мужчина рассмеялся, так искренне, что ближайшие люди перестали казаться такими напуганными.

— Я позвоню перед выходом.

— Буду ждать звонка. И спасибо за информацию. Неплохая зацепка.

Склонив голову набок, Дэвид хитро мне улыбнулся.

— Ты расскажешь Эддену?

— Нет конечно! — вырвалось у меня, и мне даже стыдно не было. Ну разве что чуть-чуть. Мне казалось, что это дело касается только Внутриземельцев, а знай люди насколько шаток баланс, они начнут убивать Свободных Вампиров одного за другим, в надежде избавиться от проклятья в виде волны осечек.

— Спасибо, — сказал он, и отвернулся уходить. — Дай мне день-два! — крикнул он через плечо, и я улыбнулась, подумав, что не достойна иметь такого хорошего друга.

Дэвид отдалялся, и пока я провожала его взглядом, моя улыбка медленно таяла. Если мастера не проснутся в ближайшее время, все может очень быстро превратиться в адское месиво.

 

Глава 7

— Дженкс, принеси, пожалуйста, черный маркер. Он в моей комнате, — попросила Айви, потянувшись через весь стол за отчетом ФВБ, который прислал Эдден. В этой позе она выглядела очень стройной и гибкой. Вампирша пыталась выявить взаимосвязь между осечками и нападениями вампиров. Айви оценивала нападения, а я по шкале до десяти — осечки. Все было нанесено на карту и пока никакой видимой связи между явно спланированным движением осечек и случайными нападениями не наблюдалось. Волны стали приходить все чаще, и люди были напуганы.

— А кто был твоим рабом на прошлой неделе? — спросил Дженкс, сидящий на раковине, и голова Айви резко дернулась вверх.

— Что ты сказал?

— Я просто сообщаю — ты помешана на своих ручках.

Я скрыла улыбку, подумав, что странно слышать подобную просьбу от Айви, но нужно учитывать, что в ее комнате сейчас спит Нина, истощенная, напуганная и ожидающая, что Феликс снова попытается захватить ее тело. Подобное было невозможным, потому что мастера и их лакеи впали в спячку, но она была напугана до смерти, и логика в таких случаях бессильна. Только Дженкс сможет влететь в комнату и забрать маркер так, что Нина его не заметит.

— Тонкий или толстый? — спросил пикси. Он ловил падающие из крана капли и промывал небольшой порез у младшей дочки. Весело шлепнув ее по попе, Дженкс взмыл вверх, и, улыбнувшись, когда услышал ее клятву выколоть брату глаз, подлетел к нам.

— Толстый, — ответила Айви, и он вылетел из кухни.

Его пыльца медленно оседала, и я сдула ее с фотографий, разложенных передо мной на центральной стойке, по которым я пыталась определить, что хуже — неудачное заклятье из аптечки, переместившее кожу литейщика на светильник, или человек, у которого во время прогулки с собакой пропала часть толстой кишки. Вздрогнув, я приклеила стикер с цифрой восемь на мужчину с собакой, и стикер с семеркой на освежеванного литейщика. Тот, что с собакой, возможно, выживет, а тот, что остался без кожи, даже не успел добраться до телефона.

Было еще три волны после той, что накрыла нас с Трентом возле боулинга, и мне не нравилось, что теперь они регулярно пересекают реку и исчезают, только пройдясь по Низинам. Я продолжала надеяться, что волны лишь природный феномен, и, поняв его истоки, их можно будет остановить. Мне не хотелось верить, что несчастные вампиры или кто-то еще, может творить такое намеренно. Чувствуя тошноту, я пометила четверкой отчет из школы, в которой во время рядового эксперимента ослеп весь класс.

— Вот твой маркер, — сказал Дженкс и, сыпля золотой пыльцой, уронил его в подставленную ладошку Айви, прежде чем приземлиться на одну из жутких фотографий, лежащих на столе. Уперев руки в бока, он с отвращением наблюдал за маркером, который противно скреб по бумаге. Звук смешивался с шумом резвящихся в саду пикси, которые играли в крокет майским жуком. Игра была очень веселой, если вы конечно не майский жук.

Я нервно и слишком резко открыла пакет с чипсами, который купила на выходные, решив, что нам не грозит приготовление ежегодного ужина в честь четвертого июля. Хрустя чипсами, я пометила цифрами еще парочку отчетов. Чары, предназначенные для чистки бокалов, висящих над барной стойкой, которые закончив с посудой, переместились на изоляцию в окружающих стенах, получили семерку, несмотря на то, что никто не погиб. Чары для подкачки колес, вызвавшие разрыв легких, получили двойку, потому что взорвать легкие проще, чем кажется. Мужчина кстати не выжил. А в Низинах чары для чистки коврового покрытия растворили его, превратив в пену. Владелец был рад, обнаружив, что у него паркетный пол. Вот бы все инциденты так хорошо заканчивались.

Я измучено отодвинула от себя фотографию пола в университете, который раскололся как при землетрясении от небольшого заклятья, которое должно было отрезать мельчайший кусочек от огромного камня. Я поставила десять. Как мне, черт побери, оценивать инциденты которые лишь могли стоить жизни множества людей?

— С тобой все в порядке? — спросила Айви, продолжая рыться в отчете, пока не нашла то что искала.

— Не совсем, — я съела чипсину, а потом пошла к холодильнику за соусом. Все казалась вкуснее с луковым сметанным соусом.

Дженкс неодобрительно загудел крыльями, когда я случайно капнула соус на стойку.

— Ты правда считаешь, что за всем этим стоят вампиры? — спросила Айви.

— Дэвид, кажется, в этом убежден. — Я заметила, как напряглось лицо Айви, но я уже знала ее отношение к этой теории. — А вот я нет. Я в жизни не поверю, что вампиры сумели бы вызвать такую сильную магию, даже если бы полагали что их действия спасут души всего вампирского народа. — Особенно я разуверилась после прочтения этого фантастически-утопического флаера. Я взглянула на валяющийся в конце стойки флаер, который Айви, не глядя, сразу отбросила в сторону.

Айви, нависая над своими бумагами, немного нахмурилась.

— Ты знала, что они почитают его как святого?

— Кого? — Я съела чипсину, а потом отсыпала из пакета немного в миску.

— Кистена, — ответила она и я замерла, вспомнив того вампира на мосту, который очень походил на Кистена. Это еще не доказывает, что волны их рук дело. Затем мысли ринулись в другом направлении. Кистен? Святой?

— Ни хрена себе! — воскликнул Дженкс, и я уставилась на него. Наш Кистен?

Она подняла голову, и я заметила на ее лице смесь былой любви к нему и сильнейшее отрицание, что эти вампиры ответственны за осечки.

— Все из-за тех слов, что он сказал тебе, — добавила она. — Они считают, что когда он умер второй смертью, его душа не успела отделиться, и поэтому не была затронута проклятьем. — Айви снова опустила голову, но после ее слов мне стало не по себе. — В Цинциннати проживает большинство Свободных Вампиров всей Америки. И если бы они решили истребить мастеров, то начали бы свои попытки именно с этого города.

— Но зачем? Цинци уже почти в руинах! Их план не сработал! — сказала я, все еще пытаясь осознать, что Кистена считают святым. Ага, так и вижу — Святой Кистен в кожаной куртке, на мотоцикле и с развевающимися белокурыми волосами. Святой Кистен, который убивал и скрывал преступления, чтобы защитить своего мастера. Святой Кистен, который добровольно пожертвовал своей второй жизнью, чтобы спасти меня.

— Нина говорила, что встречала Свободных вампиров, — сказала Айви, и мое внимание резко переключилось всецело на нее. — Я решила, что она все придумала, но если у Дэвида не получится тебя с ними свести, я попрошу ее.

Я завернула верх пакета с чипсами, поняв, что аппетит пропал.

— Хорошо.

Перестав грызть ручку, Айви снова склонилась над картой.

— Дженкс, во сколько вы с Рэйчел вчера покинули гольф клуб?

Я бы могла оскорбиться, что она спросила его, но я знала, что Дженкс отмеряет время точнее атомных часов.

— В одиннадцать двадцать, — ответил он, и я отодвинула миску, чтобы его пыльца не попала на чипсы.

— А затем ты поехала по семьдесят первому шоссе домой. — Она нахмурилась, и отмахнулась от Дженкса, потому что его пыльца замерцала на дисплее ее монитора. — И ты ехала без остановок? По ровной дороге? Без пробок?

— Не совсем, — ответила я, не понимая, к чему она клонит. Нехорошее предчувствие зародилось во мне. — Пробки начались, когда я въехала в деловую часть города. А потом началось привычное «проехала два метра и встала». — Нервничая, я подтащила свой стул и села рядом с ней, уставившись на огромный монитор на котором светло голубыми линии были обозначены волны. Схема напоминала обычную карту изменений, которые частенько составляла Айви, только эта еще была не законченной, и на ней не были помечены все нападения.

— Итак. — Айви кликнула мышкой и поверх карты города появилась схема. — Вот волна, в которую ты попала прошлой ночью возле боулинга. Это первая волна, движение которой ФВБ полностью отследило, соотнеся время осечек. По моим прикидкам средняя скорость волны около сорока-пятидесяти миль в час, но она не постоянна. Особенно первая волна, она была самой медленной.

Она открыла закладку с математическими расчетами, и я заинтересованно на нее уставилась.

— И что? — спросила я, и она, щелкнув мышкой, вызвала на экран новую карту.

— Волна, появившаяся вчера ночью, истощилась возле прачечной. Так же и та, что пришла этим утром, но их маршрут слегка отличался. Она рассеялась на подходе к церкви, — сказал Айви. — И раз большинство Внутриземельцев в это время спят…

— Я не спал, — сказа Дженкс, и Айви вздохнув, открыла новую карту.

— Большинство использующих магию Внутриземельцев рано утром спали, поэтому эту волну почти никто не заметил. Но если ты обратишь внимания на ту, что застигла тебя на поле для гольфа и потом снова на мосту, то заметишь что она и вправду сменила направление.

Я подозрительно прищурилась, наблюдая как Айви рисует линию движения волны, и под конец легкий уклон от прямой стал хорошо заметен. Если бы она продвигалась по первоначальной траектории, то вообще не задела бы мост.

Айви многозначительно посмотрела на меня.

— Рэйчел, она сдвинулась, чтобы последовать за тобой. Как и все остальные.

Меня охватила паника.

— Нет, черт побери, быть не может! — воскликнула я и подскочила на ноги, заметив, как от моего страха, почернели ее глаза. — Из твоей теории следует, что кто-то выбирается из линии и преследует меня? — спросила я, указав на монитор.

Айви продолжала сидеть, спокойная и непоколебимая, снова сунув ручку между зубов.

— Волны не слишком быстро реагируют на изменения. После того как ты уехала из гольф клуба, волна заметила твое исчезновение только через десять минут и тогда она сменила направление.

Мерзко себя чувствуя, я уставилась на карту, жалея, что Айви так хорошо справляется со своей работой. Между нами завис Дженкс.

— То есть она как гриб, который тянется к солнцу?

Дженкс пожал плечами.

— У тебя такая же аура как у линии. Может оно пытается вернуться к тебе. Что бы оно ни было.

— Ты думаешь, оно живое?

Они молчали, и я подавила возникшую в теле дрожь. Не думаю, что подобная теория нравится мне больше, чем Свободные Вампиры, пытающиеся изменить мир.

— Мне нужно позвонить Алу. Где мое зеркало?

Дженкс развернулся в воздухе, посмотрев в сторону центральной двери. Он вылетел из кухни, и из передней части церкви донесся знакомый глухой стук тяжелой дубовой двери, стукнувшейся о порожек. Следом послышался разъяренный женский голос:

— Где мои дети?

О боже. Элласбет. Я покраснела, когда на меня накатило воспоминание о нашем с Трентом недавнем поцелуе.

— Тебе не учили сначала стучать, а потом заходить? — Послышался едва различимый в отдалении голос Дженкса, но даже отсюда я поняла, что он очень зол. — Эй! Ты не можешь просто вломиться к нам!

Я выбралась из-под стойки, держа зеркало вызова в руке.

— Это Элласбет? — удивленно спросила я у Айви, слыша приближающийся стук каблучков в коридоре. Как она оказалась в Цинциннати?

«Где мои дети?» — вспомнила я ее первые слова.

Айви переключила компьютер в режим сна, и накрыла свои чертежи и таблицы.

— Если она разбудит Нину, я не на шутку рассержусь.

— Она угрожала оставить у себя детей, — сказала я, отложив зеркало. — Думаю, Квен просто сбежал с ними.

— И конечно в первую очередь стоит поискать их у нас.

Я отряхнула с груди крошки от чипсов.

— Видимо ее маршрут от аэропорта к особняку Трента проходил мимо нашей церкви.

— Трентон? — позвала Элласбет. Когда она появилась в дверном проеме, ее глаза метали молнии, а дыхание явно сбилось. На ней были кремовые штаны и белый топ, подходящий к пиджаку, и широкополая шляпка сдвинутая набок. Мой взгляд зацепился за фотографии жутких инцидентов, но я решила не убирать их. — Где мои дети? — потребовала она ответа, покраснев от гнева.

— Я не в курсе. — Прислонившись к раковине, я предпочла соблюдать дистанцию. Следом за ней влетел Дженкс и парочка его детей, которые очень громко голосили. Элласбет замахнулась на них своей сумочкой, и Дженкс оттащил в сторону младшенькую, что порезалась сегодня.

— Трент здесь? — потребовала она, и побледнела, заметив на столе фотографию женщины без скальпа.

— Прости Элласбет, но нет, — сказал я, потерев лоб. — Может, объяснишь, почему ты вломилась в мою церковь и орешь на меня? Или это одна из ваших эльфийских традиций, о которой мне не известно?

Она тут же перевела взгляд на Айви и снова посмотрела на меня.

— Квен вчера вечером забрал Люси и Рей. Сбежал не понятно почему. И ни он, ни Трент не отвечают на мои звонки. Ты его лучший друг в этом убогом, забытом богом городишке. Где он спрятал детей?

Лучший друг?

— Тебе не следовало угрожать, что ты не вернешь детей, — сказала я, ища глазами трубку домашнего телефона, потому что его не было на базе. Он видимо затерялся в этой куче бумаг на столе, и я начала перекладывать их, ища его. Мне ни за что нельзя было отвечать на его поцелуй. Нельзя было.

— Тут не безопасно, — фыркнув, ответила она, и Дженкс хихикнул. — Магия ведет себя непредсказуемо. Даже ты должна понимать, что они в больше безопасности со мной.

— Нет, я этого не понимаю. — Я отодвинула пакет чипсов. — Ты знакома с моей соседкой Айви?

Намек на смущение отразился в слегка напрягшихся плечах Элласбет, и она протянула вперед маленькую, с идеальным маникюром руку.

— Элласбет Вьютон, — произнесла она заученным тоном. Ее движения казались одновременно сексуальными и агрессивными.

— Айви Тамвуд, — негромко ответила Айви, и Элласбет побледнела. — Если ты разбудила мою девушку, я позволю ей съесть тебя.

Рот эльфийки удивленно приоткрылся. Она задумалась, и было видно, как на не накатило понимание, и она снова посмотрела на Айви, потом на меня, и снова на Айви. Я бы объяснила, что она неверно все поняла, но ее наши дела не касаются.

Может телефон под бумагами Айви.

— Элласбет, я не знаю, где находятся девочки. Потерпи секунду. Давай я позвоню Тренту.

— Он не отвечает на мои звонки, — сказала она, сжав сумочку перед собой как маленький щит. — Девочки принадлежат мне!

— Не в следующие три месяца, — сказала я, плюнув на домашний телефон и доставая из сумки мобильный.

Дженксу наконец удалось вытолкать детей на улицу через дырку в сетке, натянутой на окно. Они слишком боялись Элласбет, и не хотели пролетать мимо нее. Я набрала Трента и приложила телефон к уху, заметив промелькнувшее на лице эльфийки раздражение, потому что он был у меня на быстром наборе. Я могла ее понять, она была раздражительна, потому что провела шесть часов в самолете, но ей не стоило угрожать оставить у себя девочек.

Элласбет нервно взглянула на мое зеркало вызова. Спустя три гудка, Трент снял трубку.

— Рэйчел. Вернула свою машину? — спросил Трент радостно. — Как прошла планерка ФВБ? Эдден рассказал тебе, что все немертвые уснули? Не удивительно, что в городе такой бардак.

Он говорил достаточно громко, чтобы даже Дженкс, сидящий в другом конце комнаты на холодильнике, мог его услышать, и, судя по плохо скрываемому гневу, отразившемуся на лице Элласбет, она тоже его слышала.

— Машина под навесом, возле церкви, спасибо. Эдден рассказал мне о немертвых. Я жду новостей от Дэвида о Свободных Вампирах, но мне нужно поговорить с тобой об одном из открытий Айви, если у тебя найдется время.

— Я сейчас свободен, — ответил он, и я глянула на Элласбет, которая нервно откинула назад прядь светло русых волос. Их цвет казался искусственным, когда рядом были Трент и Люси, и я знала, что это задевало ее.

— Только не по телефону, — сказала я, продолжая смотреть Элласбет в глаза. — Ах, да, а еще у меня на кухне стоит Элласбет.

Она кинулась вперед, вытянув руку.

— Отдай мне телефон.

Дженкс метнулся вниз и в сторону, и, помахивая мечом, завис возле моего уха. Мой пульс усилился, и Айви дернулась, учуяв прилив адреналина.

— Знаешь что, Элласбет, я на тебя не работаю, — резко сказала я, и она отступила, удивленно обнаружив на руках мелкие кровоточащие порезы и поняв, что Дженкс успел до нее добраться.

Я отступила, не желая находиться радом с ней, и прижала телефон к уху. Вдалеке слышалось бормотание Люси, слова были простыми, но понятными, но предполагая, что Трент не хочет, чтобы Элласбет нашла их, я сказала:

— Она хочет знать, где девочки.

Он глубоко и устало выдохнул.

— Прости. Я буду у тебя через пятнадцать минут.

Я посмотрела на часы на плите. За это время я бы не успела доехать из его особняка до церкви.

— Так быстро?

— Когда она пригрозила, что не отдаст девочек, Квен не успел собрать их вещи, а те, что оставались у меня, им уже малы. Поэтому мы поехали по магазинам. В Низинах меньше всего случалось осечек.

Я не смогла сдержать улыбку, представив, как они ходят по магазинам с девочками на руках, такие опытные папаши.

— Тогда увидимся через пятнадцать минут.

Радуясь выпавшей возможности повидаться с девочками, я положила трубку, и сунула телефон в задний карман. Улыбка угасла, когда я поняла, что все уставились на меня. Во время разговора я накрутила прядь волос на палец, хотя даже не заметила этого. Я смущенно размотала прядку.

— Ну что?

Дженкс загудел крыльями, и мне не понравилось, как он с Айви понимающе переглянулись.

Элласбет передернула плечами, явно чувствуя смущение, что ворвалась в нашу церковь, но не желая присесть, пока ей не предложат.

— Я хотела лишь поговорить с ним, — сказала она, скорее устало, чем зло.

— Ну, судя по всему, он с тобой говорить не хочет, — почти беззвучно пробормотала я, зная, что она меня услышит. — И больше не повышай голос. Не все привыкли спать каждые четыре часа. Хочешь присесть? Он будет здесь через пятнадцать минут.

Элласбет посмотрела на мой стул, придвинутый к столу Айви, и, отодвинув его как можно дальше от нас и ближе к выходу, села в него. Там никто никогда не сидел, и она выглядела напряженной.

— Простите, что вломилась к вам. Я по понятным причинам немного не в себе.

Немного не в себе? Я взглянула на почти полный кофейник. «И поэтому тебе все можно?» — мысленно спросила я. Айви тряхнув головой, снова включила монитор, раз теперь Элласбет было его не видно.

— Тут не поспоришь, — сказала я, доставая кружку из шкафа.

— Да, но если вы не начнете относиться ко мне с уважением…

Поставив возле нее пустую кружку, я склонилась ближе, чтобы она замолчала. Здоровенное, кричащее обручальное кольцо все еще красовалось у нее на пальце, и сверкало в лучах солнца как крылья Дженкса. Да кем она себя возомнила?

— Дамочка, я начну относиться к тебе с уважением, когда ты начнешь этого заслуживать.

— Она назвала ее дамочкой, — сказал Дженкс, и Айви выставила большой палец, чтобы он мог победно хлопнуть по нему ладошкой.

Я отстранилась, и она снова задышала.

— Ты ворвалась в мой дом, хотя тебя никто не приглашал. Угрожала моим сожителям.

— Я не угрожала! — фыркнула она возмущенно и взглянула на Айви.

— Я говорю о Дженксе. Ты нарушила обещание данное Тренту, и если бы он хотел с тобой поговорить, то ответил бы на твои звонки. Он сейчас направляется сюда, и я разрешаю дождаться его здесь, раз уж я слышала, как водитель выгрузил твой багаж на тротуар и уехал, сразу после твоего прихода.

Ее лицо еще сильней вытянулось, и она замерла. Она что, собирается разреветься? Я пыталась не выходить из себя, не потому что боялась закатить сцену, а потому что в соседней комнате спала вампирша с нестабильной психикой, а Элласбет буквально источала запах гнева, который был способен поднять и немертвого.

— Итак, не желаешь ли выпить кофе, пока ждешь?

— Да, спасибо. — Ее голос стал тише, но отнюдь не покорней, зато хотя бы из него исчезли нотки из серии «я королева мира, преклоните колени». — Я не спала со вчерашнего дня.

— Ты не одна такая. — Взяв кофейник, я наполнила ее кружку. Она постаралась, чтобы я снова увидела ее кольцо, и Айви хмыкнув, снова вернулась к работе.

— Честно сказать, я даже рада, что у нас с тобой есть время поговорить, — сказала Элласбет, и я откинулась на стойку. — Могу я говорить прямо?

«Ты можешь говорить прямо, криво или по диагонали, мне-то что», — подумала я, и Дженкс, фыркнув, приземлился на подоконник, где он мог наблюдать за детьми, пока точит свой меч. Он понимал, что все это не больше чем шутка.

— Очень бы хотелось.

Элласбет посмотрела на Айви, сидящую на другом конце стола.

— Наедине?

Айви взглянула на меня, и я вздохнула.

— Хорошо, пойдем в сад?

Она снова посмотрела на Айви, будто удивляясь, почему она не уходит. Скривившись, Элласбет поднялась.

— Ладно, сад подойдет. — Щелкнув каблучками и прижав к себе сумочку, она поставила кружку на стол и вышла наружу, прекрасно зная куда идти. Она уже бывала в церкви, когда приезжала забрать Люси после того, как я спасла ее от Ку'Сокса.

Я пошла следом, и Дженкс уселся у меня на плечо.

— Как думаешь, мне стоит оставаться поблизости?

— Нет. Да. — Я замялась. Я бы наверное позволила себе говорить на повышенных тонах, если бы мы были подальше от церкви и Нины соответственно. — Будь поблизости, но не подслушивай.

Он полетел обратно в кухню.

— Какая ты блин правильная.

Айви вытащила ручку изо рта.

— Веди себя хорошо, — сказала она и я улыбнулась, а потом рванула вперед, чтобы не позволить двери с сеткой громко хлопнуть.

Элласбет ждала снаружи, и ее кремовые туфли смотрелись странно, наполовину скрытые зеленоватыми травинками, которые росли у основания дерева. Она сморщила носик, и я услышала болтовню пикси среди веток дерева. Боже, надеюсь, они не начнут кидаться в нас чем-нибудь.

— Ладно, выкладывай, — предложила я, спускаясь со ступеней. Она обернулась ко мне, и кольцо на пальце показалось еще больше в тусклом свете.

— Я хотела попросить тебя перестать смущать Трента.

Я устало села за стол для пикника, и заметила, что деревянная поверхность еще не до конца высохла после вчерашнего дождя.

— Без проблем, — я заметила кусочек чипсины на одежде и стряхнула его.

— Перестань быть такой легкомысленной, — добавила она, нахмурившись. — Я не слепа. Ты сбиваешь его с толку. И усложняешь ему жизнь.

Для кого? Для него или для тебя?

— Элласбет, у нас с Трентом уже был подобный разговор. — А потом мы пошли на свидание. — И пока Квен будет продолжать ездить к тебе каждые три месяца, я буду заменять его в качестве охранника Трента. Я знаю, что он женится на тебе, и, говоря откровенно, меня воротит от одной мысли быть чьей-то любовницей, хотя Трент мне и неинтересен в этом плане. — Врушка, врушка, какая я врушка. — Так что пока Квена не будет, я буду его охранником. И только.

Девушка разглядывала меня, пытаясь понять, вру ли я, и ее шляпка удачно отбрасывала тень на лицо, а на мне она бы выделила все недостатки.

— Значит ты не…

Чувство вины навалилось на меня. Но одно дело мечтать об этом, а другое сделать.

— Я не сплю с Трентом, нет. — Только очень страстно целуюсь. — И никогда не спала. — Внутри все сжалось, и я оглядела наше кладбище. Трава уже сильно выросла, ее надо подстричь. Все начало разваливаться, когда дети Дженкса разъехались.

— Спасибо, — сказала она, видимо поверив мне.

Откинувшись на столик, я посмотрела на нее.

— Но если я узнаю, что ты плохо к нему относишься, я превращу твою жизнь в сущий ад.

Элласбет удивленно моргнула. Кажется, она пытается понять шутка ли это. Над нами из веток вылетели пикси, которые явно подслушивали, и полетели к дымоходу, но после громкого окрика «Милая!», будто испарились.

Из дома послышался громкий голос Айви:

— Нина! Нет!

Я поднялась, наблюдая, как вокруг нас опадают листья с дерева.

— Ну надо ж было тебе все-таки ее разбудить, — сказала я раздосадовано, и направилась к крыльцу. Айви может потребоваться помощь. — Оставайся в саду! — крикнула я Элласбет. — Ты сейчас слишком зла, чтобы находиться рядом с ней.

— Рэйч! — послышался крик Дженкса из дома, и я взбежала, вверх перепрыгивая через ступеньки.

Рывком распахнув дверь, я резко отшатнулась, когда вампирские феромоны врезались в меня будто стена. Я непроизвольно прикрыла рукой шею и, пошатываясь, прошла прихожую. Уцепившись за дверной косяк, я заглянула в кухню. Айви вжала Нину лицом в стену, и когда та обернулась ко мне, Айви сильнее вывернула ей руку. Заметив в руке Нины огромный нож, я ощутила, что мое лицо побелело. Глаза у обеих женщин были черными, и на лице Айви отражался страх, что она может покалечить Нину.

— Нина, все в порядке. Просто дыши, — сказала она, с трудом удерживая ее. — Посмотри на меня. Я не злюсь. Просто медленно сделай вдох.

— Морган, — выплюнула Нина, и в ее глазах вспыхнул древний разум. — Скажи Тамвуд отпустить меня.

— Феликс захватил ее, — сказал Дженкс, и я, отлипнув от дверного косяка, прошла внутрь. Мой пульс зашкаливал. Элегантная, молодая испанка, лицо которой было вдавлено в стену, не прекращала попыток вырваться, и Айви поставила ногу между ее ступней, готовая повалить ее на пол. Теперь я заметила в ее движениях влияние сумасшедшего мастера вампира, который просто обезумел от того, что Айви, живой вампирше, удалось скрутить его, будто забыв, что он находится в теле слабой, неопытной женщины. Уже несколько недель Нине удавалось не пускать в себя мастера вампира. Как же он смог? Ведь все немертвые уснули!

— Отпусти меня. Я могу помочь! — закричала Нина, и под конец ее властный голос сменился рассерженным воем. Она снова задергалась, и Айви сбила ее с ног. Они обе упали на пол, и стулья полетели в разные стороны, когда они начали бороться за нож.

— Я в своем уме, послушай меня! Мне нужна Нина! — закричала Нина, когда Айви заполучила нож. Резко развернув руку, она кинула его в стену, и он вошел почти на половину, и сейчас раскачивался, громко гудя. — Отпусти меня! Я обо всем знаю. Я не болен!

Из глаз Айви текли слезы, когда она придавила Нину к полу.

— Нина, борись с ним. Ты можешь. Я знаю, ты можешь. Ты сильнее его, и это его злит.

— Отвали! — взвыла Нина. — Я больше не болен! Я могу помочь, но только находясь в теле Нины!

Волосы упали на лицо Айви, когда она склонилась над ней.

— Я люблю тебя Нина. Не верь ему. Он врет. Он не сможет ничего сделать, если ты прогонишь его. Я его не подпущу. Я обещаю. Я обещаю. Просто изгони его!

Я услышала позади тихие шаги, и резко обернулась, готовая силой вытолкать Элласбет за дверь. Запах страха в воздухе придаст Феликсу сил, и совсем сломит разум Нины.

— Я же сказала оставаться снаружи, — прошипела я, выталкивая ее в коридор.

— Боже ты мой! — сказала Элласбет, увидев, как брыкается Нина, стараясь сбросить с себя Айви.

— Я не болен! С помощью Нины, я смогу помочь!

Элласбет побледнела, но не отрывала взгляда от кухни, пока я выталкивала ее в гостиную.

— У вас тут просто сумасшедший дом!

Прямо сейчас было трудно с ней поспорить, но она сама во всем виновата.

— Мы же предупреждали не орать, чтобы не разбудить ее, — буркнула я, наконец, затащив ее в гостиную. — Сядь и заткнись. — Я указала на диван, и она послушно села.

Меня трясло, но я пошла обратно, на случай если понадоблюсь Айви. Они сидели на полу, и Айви обхватила Нину ногами за талию, удерживая девушку и не давая ей подняться. Волосы Нины растрепались, и больше не были собраны в хвостик. Их пряди смешивались на плечах Нины. И по одному рычанию Нины я поняла, что Феликс все еще в ней.

— Давай вместе, — прошептала Айви. Мышцы прорисовывались на ее руках, пока она пыталась удержать Нину на полу. — Я отпущу тебя, а ты избавишься от него. Я понимаю, он наполняет тебя силой, но тебе нужно выгнать его, — потребовала она. Их связь была двухсторонней зависимостью, и Айви знала о ней на собственном опыте, и знала, как тяжело обходиться без нее.

— Мм, Айви? — позвал Дженкс, и я заметила, что с полки над стойкой, где он сидел, обильно сыпется темно зеленая пыльца. — Ты уверена, что это хорошая идея?

Я заглянула в свою сумочку. Пистолет лежал на дне, но прежде чем я успела его достать, Айви прошептала:

— Я верю в тебя.

Она поцеловала ее и отпустила.

— Нет! — выкрикнула я, потянувшись к линии, когда Нина отлетела от нее, и, развернувшись, приняла жуткую стойку.

Айви протянула к ней трясущуюся руку.

— Нина. Я люблю тебя. Изгони его.

— Нет! — взвыла Нина, звук вырвался из нее с силой немертвого, а затем напряжение ушло из ее тела, и она рухнула без сознания.

Айви рванула вперед, подхватив Нину и прижав ее к себе, начала покачивать. Нежно переложив ее голову к себе на плечо, она что-то зашептала ей. Нина напряглась, а потом громко и навзрыд зарыдала.

— Он просто возник! — выдавила она, и сквозь всхлипы ее речь было трудно разобрать. — Айви, он захватил меня, пока я спала. Я даже ничего не поняла. Я не могу так жить дальше! Я хочу, чтобы все это прекратилось!

Я выдохнула, и трясущейся рукой выдернула нож из стены и кинула его в раковину.

— Ты никому не навредила, — мягко произнесла Айви, нежно обнимая ее. — Все в порядке.

— Он хотел, чтобы я убила тебя!

Из ее карих глаз текли слезы, и Айви взяв в ладони ее лицо, улыбнулась ей.

— Но ты ничего мне не сделала. Посмотри на меня. Посмотри! — Всхлипы Нины стали тише, и она, смаргивая слезы, осмотрела Айви. — Все в порядке, — сказала Айви твердо, хотя и на ее щеках поблескивали слезы. — Я так горжусь тобой.

Все закончилось, но Нина продолжала плакать, и я пошла, налить ей стакан воды.

— Да уж, повеселились мы, — сказала я, наблюдая за текущей из крана водой, а затем заметила в дверном проходе Элласбет. В ней виделась непривычная неуверенность, пока она оглядывала комнату, примечая опрокинутые стулья, нож в раковине и двух женщин плачущих на полу — одна от облегчения, другая, чувствуя сильнейшую любовь. Может лишь теперь она все поняла. Может, теперь она будет знать, что Айви пытается помочь сильной и умной молодой женщине вырваться из замкнутого круга. А если и не поняла, то хрен с ней.

— Я просила не будить ее, — сказала я, закрывая кран и заметив, что пальцы у меня все еще дрожат. Я подала стакан Нине.

Айви медленно поднялась, и протянула руку, чтобы помочь Нине встать.

— Она не виновата, — сказала Айви. Нина кивнула мне в благодарность и, взяв стакан, жадно выпила воду.

— Дженкс, лети, открой входную дверь, — сказала я, распахивая окно. — Нужно проветрить церковь.

— Понял, — сказал он, и вылетел из кухни, направляясь к сложному механизму из различных шкивов и блоков, собранному Айви, чтобы он сам мог открывать тяжелую, дубовую входную дверь.

Элласбет все еще мялась в дверном проеме, наконец полностью поняв происходящее.

— Простите меня.

Лицо Айви не выражало никаких эмоций.

— Ты не виновата. Он напал на Нину во сне.

— И все же, извините меня. Я не знала.

Кажется, я впервые слышала от Элласбет искреннее извинение, и думаю, она даже начала мне нравится. Прислонившись к стойке, я глубоко выдохнула.

— Нина, ты отлично справилась. В следующий раз будет не так трудно. Обещаю.

Нина выдавила улыбку.

— Спасибо.

У Айви в глазах все еще стояли слезы, пока она помогала Нине присесть за стол. Слезы и любовь к нам обоим. Любовь ко мне была в прошлом, а к Нине в настоящем. И каким-то чудесным образом мы все вчетвером медленно подобрали нити наших жизней и начали неловко переплетать их вместе, и больше не было больно.

 

Глава 8

Рей сидела у меня на коленях, жадно глядя на книгу, которую принесла Люси из соседней комнаты. У нас был небольшой контейнер с игрушками, на случай если Трент решит привести девочек в церковь. Даже шумящие вокруг дети Дженкса не могли отвлечь малышку от книжки с яркими картинками. Но она не потянулась за ней, даже когда Люси, подбежав ко мне, радостно ухватилась за мои коленки, требуя обратить на нее внимание.

— Саша! — радостно произнесла малышка, сунув мне в руки книжку и выбежав из кухни.

— Так зовут ее пони в особняки Вьютонов, — пояснил Квен, и я подхватила книгу, не дав ей упасть на пол. Только сейчас Рей осмелилась потянуться к ней, и я пересадила девочку так, чтобы она могла сама держать книгу и переворачивать страницы. Думаю, Рей не тянулась за книгой раньше не потому, что боялась сестренки, а просто, потому что знала, что если проявит при ней интерес, Люси ее не отдаст.

— Я не знала, что Вьютоны тоже держат лошадей, — сказала я, и заметила, что Квен перевел взгляд с дочери на коридор. Трент с Элласбет находились в дальней гостиной. Думаю, им давно следовало поговорить лицом к лицу.

— Я предложил купить пони, — ответил Квен, плавно пройдя вглубь кухни. Несмотря на высокий рост, его часто не замечали, если он не хотел быть замеченным. У него, как и у Рей, были темные волосы, что очень редко встречалось среди эльфов. Возможно, это отголосок их прежней, ныне не распространенной традиции скрещиваться с людьми, но я в этом сомневалась. Квен был одним из самых натуральных эльфов, каких я знала, если можно так сказать. Он был умен, сведущ в эльфийской магии и невероятно грациозен.

— Я не хотел, чтобы навыки верховой езды у девочек ослабли из-за того, что им приходится жить не дома, — добавил он, сцепив руки за спиной и стоически ожидая, когда Элласбет закончит выдавать ценные указания, чтобы, будем надеяться, мужчина смог отвезти ее обратно в аэропорт.

Я улыбнулась, когда Люси вбежала в кухню. Ее белокурые волосики, казалось, парили вокруг головы.

— Бель! — радостно крикнула малышка, бросив на книжку Рей блестящую куклу, и выбежала вместе с девочками пикси, летающими вокруг. Рей тут же отбросила куклу в сторону и вернулась к книге. Судя по тембру голосов, напряжение в дальней комнате немного спало, но я была рада, что Айви и Нина уехали из церкви сразу после приезда Трента. Бель просто скрылась в саду. Бескрылая фейри была замечательным стратегом, но оказывалась абсолютно бессильной рядом с маленьким ребенком, так и норовящим сжать ее в руках. Даже Рекс, кошка Дженкса, сбежала куда-то в спальню, услышав звонкое «Эй, кошечка».

— Дженкс, оставайся в кухне, — попросила я, когда пикси взлетел в воздух с подоконника, чтобы последовать за Люси.

— Рэйч, но мне отсюда нихрена не слышно, — пробормотал он, приземлившись на мое плечо. Рей задрала голову, когда пыльца упала ей на пальцы. Она медленно вытянула вперед ручку, зачарованно наблюдая за солнечным зайчиком на ладошке, которого можно потрогать.

— Так и задумано.

Я видела, как позеленела от злости Элласбет, когда девочки радостно бросились обнять меня, и побелела, когда они весело потопали к ящику с игрушками, хорошо зная, где его найти.

Квен, слегка улыбнувшись, присел на краешек стула, стоящего возле холодильника.

— В мое отсутствие были проблемы? — спросил он, с завистью разглядывая новый монитор Айви.

— Помимо недавних осечек в чарах и уснувших немертвых на всей территории Цинциннати? — Я помогла Рей перевернуть страницу, и малышка пропела «спасибо». — Нет, только это, — сказала я тише, потому что от запаха волос девочки во мне все сжалось от приступа нежности. — Мистер Рей и Миссис Саронг озвучили свои политические обещания в преддверии выборов на должность мэра. Еще было немного шума, когда Трент решил разбить парк на месте заброшенных складов. Мол лучше было использовать их в коммерческих целях, подразумевая открыть там игорные заведения. Еще была парочка писем-угроз, ничего серьезного, но я переслала тебе все материалы.

Квен прищурился, услышав, как Бис, скребя когтями, пробирается по потолку.

— Спасибо.

Мужчина перевел взгляд на вбежавшую в кухню Люси. Она бросила на книжку Рей паровозик.

— Перестань! — потребовала Рей, оттолкнув игрушку, но Люси уже убежала.

Я наклонилась и подняла ее, положив на стол, с которого, конечно же, уже были убраны все фотографии из дел ФВБ.

— Мне нравилось тебя подменять. Хотя я и рада, что ты вернулся. Осечкам и нападениям вампиров не хватает мигающего знака «проблемы» поверх них.

— Думаешь, они связаны? — спросил Квен обеспокоенно, и я кивнула.

Из дальней комнаты послышался возмущенный голос Элласбет:

— Я останусь, пока все не уладится. Если мне нельзя жить в особняке, я поселюсь в центре. В Цинциннати есть один приличный отель. Сервис никакой, зато еда сносная.

— Я не говорил, что тебя нельзя жить в особняке, я только просил не запугивать мой персонал, — сказал Трент. — Мэгги работала еще на моих родителей. Она не наемный сотрудник, она член семьи.

— Прости меня. Я не знала, — тихо ответила Элласбет, и я удивленно моргнула. Эльфийка была очень сговорчива, а значит, что-то замышляла.

На кухню снова вбежала Люси, и Рей раздраженно уставилась на блестящий шар, зажатый у той в руке.

— Давай мне, Люси, — попросила я, и, засмеявшись, малышка бросила его об пол, весело наблюдая как мячик, подпрыгивая, скачет по полу в сторону гостиной. Когда он остановился, Квен подобрал его.

— Как погода на побережье? — спросила я, надеясь, что Трент с Элласбет скоро уже достигнут какой-нибудь договоренности.

— Линии там ужасные. Только ради девочек я готов терпеть подобное. — Мужчина повертел в руках мяч и положил его на стол рядом с паровозиком. Его лицо напряглось, когда до нас донеслись слова Трента:

— Я прикажу немедленно приготовить твою комнату.

Дженкс хихикнул, и Рей накрыла ладошкой пыльцу, упавшую на страницу книги. Малышка посмотрела на него, и мило улыбнувшись, протянула ладошку, предлагая пикси приземлиться на нее.

— Мою комнату? — переспросила Элласбет. — Трент, я надеялась…

Она замолчала после его тихого замечания, и я напряглась. Я слишком многое невольно услышала сегодня. Я понимала, что ее переезд к Тренту неизбежен, но неужели нельзя было обсудить все подробности в другое время и в другом месте? Но вспомнив, как эльфийка выставляла напоказ обручальное кольцо, я решила, что все было сделано намеренно.

Я не смогла сдержать разочарованный вздох, и Рей, повернувшись ко мне, положила ладошку мне на щеку. Я покраснела, когда Квен удивленно уставился на меня.

— Так значит, тебе нравилось работа, да? — спросил он, но мне не пришлось тут же отвечать, потому что вбежала Люси с куклой «Вампирша Бетти» в руках.

Я забрала куклу и девочка выбежала.

— Меня не привлекает работать на людей, которые хотят нанять меня, потому что я демон, — ответила я, радуясь, что поток просьб проклясть кого-то или испортить карму, наконец начал иссекать.

На лице Трента ничего нельзя было прочитать, когда он вместе с Элласбет вошел в кухню. Люси сидела у нее на бедре, не переставая крутиться, ведь ящик с игрушками был опустошен лишь наполовину. В одной руке Элласбет держала книгу. Я знала, что книгой эту егозу не успокоить, потому как Люси любила исследовать, в отличие от Рей, любившей читать. Видя такой семейным тандем в лицах Элласбет, Трента и Люси моя улыбка угасла, потому что эльфийское сходство было очевидным. Люси очень походила на мать. Они были отличной семьей.

— Элласбет останется и поможет мне с девочками, пока природа осечек не будет выявлена, и они не будут устранены, — сказал Трент, стоя возле двери, и в его голосе не отразилось ни капли эмоций.

— Чудненько, — пробормотал Дженкс, и взлетел с моего плеча. Люси начала дергаться, желая слезть с рук и поиграться с падающей пыльцой. Рей, не обращая на нее внимания, перевернула еще одну страницу книги.

Элласбет выдвинула одно из кресел и села, умело оборвав нытье малышки. Ее взгляд перемещался с Трента на меня, будто ища доказательства, что мы все же любовники. От ее взгляда я занервничала, почти чувствуя себя виноватой, хотя ведь знала, что ничего не было.

— Меня не столько беспокоят осечки, сколько сорвавшиеся с цепи вампиры, — уточнила она, продолжая пытаться отвлечь Люси книгой.

— Меня тоже, — сказала я тихо.

Квен, поднявшийся при появлении Трента, кивнул.

— Хорошо, Са'ан. Я позвоню в особняк и попрошу приготовить комнату Элласбет.

Эльфийка сдержано улыбнулась и, перестав пытаться увлечь девочку книжкой, взяла куклу, которая так протягивала малышку.

— Спасибо, Квен. Я благодарна тебе.

Трент слегка хлопнул в ладони.

— Итак, Рэйчел. Что вам с Айви удалось выяснить?

— Ну, это информация очень специфичная, — начала я, и Элласбет нахмурилась. — Я не против рассказать все при тебе, Элласбет. Ведь тебе придется с этим столкнуться, — добавила я быстро. — Я просто не хочу, чтобы ты передала эту информацию своим друзьям на побережье.

Она хохотнула, будто гавкнула.

— Я ученый, — сказала она так кисло, что наверняка молоко в холодильнике свернулось. — Я знаю, как важна частная информация. Я буду держать рот на замке.

«Наверное, она сможет», — подумала я, вспомнив, что она и правда ученый.

— Прости.

Я поднялась и опустила Рей на пол, потому что мне не нравилась мысль, будто мы воюем за девочек. Малышка мгновение удивленно покачивалась, стоя на полу, а затем засеменила в сторону гостиной, где находились игрушки. Люси начала извиваться и Элласбет пришлось отпустить и ее.

— Мое! — закричала Люси, и Дженкс полетел за ними. Элласбет жестко посмотрела на Трента, потом Квена, и нахмурилась, когда поняла, что никто не собирается идти и присмотреть за девочками.

— Там же Дженкс, — наконец сказал Трент, и женщина откинулась на стуле. Ей явно не нравилась эта идея, но уходить ей хотелось еще меньше.

— Мм, мы все еще не понимаем, почему волны заставили немертвых впасть в спячку, — начала я, отходя в сторону, пока центральная стойка не отгородила меня от Элласбет. — Айви обрабатывала первоначальные данные по осечкам, и заметила, что если внести в расчет мое нахождение во время движения волн, то становится заметно, что они изменяют свое направление, будто их тянет… ко мне.

Трент тихо ругнулся. Квен удивленно посмотрел на меня, и я лишь кивнула, чувствуя, что мне не по себе. Элласбет удивленно повернулась ко мне, перестав поглядывать в слишком тихую гостиную.

— Дженкс считает, что дело в идентичности моей ауры и линии, из которой приходят волны, — сказала я. — Что бы они собой не представляли, они не слишком сообразительны. Когда мы были в гольф-клубе, волна прошла по нам и продолжила двигаться вперед, пока я оставалась на одном месте. Они будто стрелка на компасе, которая реагирует с опозданием.

— Интересно, — Трент пододвинул кресло Айви, и присел, выглядя задумчивым.

— Трент, — потребовала Элласбет, когда из гостиной донеслись звуки ругающихся девочек.

— С ними все в порядке, — сказал Трент задумчиво. — Комната обустроена для маленьких детей, к тому же там Дженкс.

Но Дженкс позволял своим детям играть с пчелами, даже зная, что если их ужалят, они погибнут. Я смущенно скрестила руки на груди и склонилась над стойкой.

— Дэвид считает, что возможно волны призывает группа вампиров, которая ратует за жизнь без мастеров.

— Свободные Вампиры? — спросил Трент, удивив меня.

— Да, они. — Я подтолкнула к нему агитационный флаер, мужчина взял его. — Их число сильно увеличилось после, мм, смерти Кистена. — Меня эта мысль немного смущала, но я была благодарна, что эти фрики хотя бы не зачислили меня в ряды его почетных любовниц.

— Я сегодня утром почитал о них. — Трент почти улыбнулся, ведь он прекрасно знал Кистена — живого вампира плейбоя. — Они не кажутся хорошо организованной группой.

Элласбет фыркнула.

— Дэвид? Это твой друг из страховой компании, да Рэйчел?

Я раздраженно вздохнула, но Трент опередил меня:

— Элли, ты бы удивилась, узнав, сколько ценнейшей информации можно найти в архивах страховых компаний. И если Дэвид утверждает, что эти события связаны, стоит проверить эту теорию.

Она разражено теребила в руках лямку своей сумочки.

— Говоря откровенно, — начала я, чувствуя ее пристальный взгляд, — я бы предпочла верить, что волны лишь природный феномен, даже если они появляются из моей линии и тянутся ко мне, как поганка к солнцу. Потому что, если за осечки ответственны вампиры, это значит, что кто-то помогает им управляться с такой сложной магией.

— Например, демоны, — прошептал Трент.

— Ну уж точно не ведьмы, — сказала я кисло. — Я теперь боюсь даже простейшие чары макияжа применить. — Я хорошо помню фотографию потерпевшей женщины в театре и что стало с ее лицом. — Есть ведь и более простые способы избавиться от вампиров. Способы, которые не вызовут таких последствий.

Я очень сильно хотела, чтобы волны оказались лишь природным явлением, но после встречи того парня на мосту, похожего на Кистена, и Феликса, не впавшего в спячку… Да и все эти граффити Свободных Вампиров… Эти живые вампиры не чтили немертвых. Скорее наоборот.

— Я думала снова поговорить с Алом, — добавила я нерешительно.

Трент сразу повеселел.

— Думаешь, он скажет, если эти волны созданы демоном?

— Нет, нет Люси! — закричал Дженкс в гостиной. — Не суй бяку в рот. Эй!

Я пожала плечами.

— Я снова хочу взглянуть на свою линию, прежде чем рассказать Эддену о Свободных Вампирах, хотя честно говоря, думаю, он уже в курсе. Их граффити буквально повсюду, — сказала я, видя, как Элласбет уставилась на мужчин, ожидая, что они отреагируют на крики Дженкса на детей. — Хотя, все же стоит рассказать Эддену, что волны следуют за мной. — И возможно, не стоит пока об этом говорить Алу. Может, лучше после обеда самой съездить к замку Лавленд, чтобы получше рассмотреть линию.

Крики из гостиной стали громче, но никто из мужчин не сдвинулся с места. Не выдержав, Элласбет поднялась, драматично оттолкнув стул, и направилась в гостиную. Трент благодарно коснулся ее руки, когда она проходила мимо, и потом повернулся ко мне.

— Не против, если я отправлюсь с тобой?

Элласбет резко остановилась, а я удивленно заморгала. Со мной к Алу? Он серьезно?

— А-ам, зачем? — замялась я и, оттолкнувшись от стойки, встала ровно. — Серьезно, я не понимаю… — Я замерла, вспомнив, что свобода действий Трента обычно сильно ограничивалась после возвращения Квена. — Конечно. Дженкс не может находиться в Безвременье до захода солнца, поэтому я буду рада твоей компании.

С лица Квена исчезли все эмоции, а Элласбет напряглась и, кажется, не замечала все более громкие и напуганные крики пикси, доносящиеся из гостиной.

— Я уже месяца три не видел Алгалиарепта, — сказал Трент, явно желая предвосхитить их неизбежные возгласы протеста. — Я хочу поддерживать с ним связь. И мне нужно поблагодарить его за парочку вещей. Или я просто могу воспользоваться дверью в хранилище и самостоятельно перенестись в Безвременье.

— Са'ан, — начал Квен серьезно и предостерегающе, но Трент лишь уверенно откинулся в стуле и закинул ногу на ногу. В его офисе в крутом кресле такая поза выглядела сильной и уверенной. В моей кухне, сидя на стуле с жесткой спинкой, — эффект был не тот.

— Все будет в порядке, — проговорил Трент уверенно. — Вы с Элласбет сможете присмотреть за девочками пару часов. И я буду в полной безопасности на той стороне.

Элласбет резко развернулась, услышав из гостиной громкое:

— Не-е-е-ет! — За которым последовало: — Трентон, они же сущие демонята!

— Так же как Рэйчел, которая вчера спасла меня от бешено летящего мяча для гольфа. — Небрежно бросил Трент, явно пытаясь убедить их. — Я участвовал в Охоте вместе со всеми демонами. Они меня знают. Кроме того, я лишь хочу поговорить с Алгали… — передумав, он сказал: — Я хочу поговорить с Алом. А не со всем коллективом.

— Са'ан. Я считаю подобный риск необоснованным.

Трент уверенно и резко опустил ногу на пол.

— Порой стоит рискнуть ради поддержания хороших отношений с возможным союзником.

Продолжая стоять в дверном проеме, Элласбет уперла руку в бедро.

— Но ведь ты можешь отправить кого-нибудь вместо себя.

— Некого, — ответил Трент мягко, но мы с Квеном хорошо знали, что когда он переплетал пальцы рук, как сейчас, это означало, что он очень рассержен, и Квен, устало вдохнув, решил отступить. — Времена изменились, Элласбет. Ку'Сокс мертв. Я все еще официально являюсь фамильяром Рэйчел, хоть и признан освобожденным. Для меня там так же безопасно как для тебя в твоей лаборатории. Может даже еще безопасней.

Неловкую паузу нарушил донесшийся из гостиной детский смех, а потом громкий крик Люси.

— Хорошо, можем отправиться после обеда, — сказала я, чтобы закончить этот разговор, и Трент благодарно посмотрел на меня, хотя видел, как Элласбет раздраженно хлопнула себя по боку. Зевнув, я посмотрела на часы. Шел уже первый час и Элласбет выглядела смертельно уставшей. Если б она находилась на восточном побережье, то уже давно бы спала. Трент, судя по виду, тоже не прочь был вздремнуть.

— Хочешь, сдвинем все на пару часиков позже? — спросила я. — Я хочу приготовить печенье, чтобы отвлечь и задобрить Ала.

— Мое! — Донесся визг из гостиной, а следом закричала Рей и взвыла Люси.

— Я отойду, — сказала Элласбет напряженно, и направилась в гостиную. — Нет Люси, милая. Вытащи его изо рта.

В кухню влетел слегка помятый Дженкс, и когда он приземлился у меня на плече, я заметила что из его нижнего крыла сильно сочится пыльца.

— Ты в порядке? — спросила я.

— Я не хочу это обсуждать.

Трент высунулся в коридор, мельком глянув в гостиную, и снова уселся на стул.

— Мы можем отправиться прямо сейчас, если хочешь. Мой режим сна сильно сбился за последнее время.

— Мой тоже, — сказала я, мечтая, чтобы Элласбет, наконец, уехала. — Мне постоянно снятся фиолетовые глаза и колеса с крыльями.

Голова Квена резко дернулась вверх, и я удивленно посмотрела на него. Что я такого сказала?

— Фиолетовые глаза? — переспросила я, и на лице Квена отразилось странное измученное выражение. — Или крылья? — попыталась угадать я, и он посмотрел на Трента. Леденящее душу предчувствие просочилось в меня, готовое навалиться с полной силой. — Да что такое?

— Я не уверен, — сказал Трент, обращаясь к Квену, и этим удивив меня. — Но после твоих слов, действительно, события в гольф-клубе и возле боулинга напоминают дикую магию. — Его взгляд затуманился, и Трент выловил свой телефон из кармана. — Я думал, эта магия приходит от Рэйчел.

— Я тоже так думал, — произнес Дженкс кисло и, сильно сыпля пыльцой, перелетел на раковину. Я взглядом велела ему замолчать. Поймав каплю воды, падающую с крана, он попытался очистить свою рубашку. — Но если это дикая магия, то становится понятно, почему ее аура белеет перед появлением волны.

Глаза Квена удивленно расширились, и я резко поднялась на ноги.

— Стоп, стоп, стоп! — воскликнула я, чувствуя, что их рассуждения переходят границы разумного. — Дженкс, ты утверждаешь, что эти волны являются дикой магией? — Какого хрена дикая магия сочится из моей линии? И какое отношение это имеет к моим снам с колесами и крыльями?

— Са'ан, — протестующе сказал Квен, но Трент продолжал рыться в телефонной книжке. В кухню вошла Элласбет. Рей сидела у нее на бедре, а Люси она крепко держала за руку. У малышки в руке была книжка, девочка плакала. Рей выглядела очень сильно разозленной.

— Дженкс, ты говоришь, аура Рэйчел становилось белой? — переспросил Трент, и его напряженная сосредоточенность почти пугала.

— Волны не могут быть дикой магией, — запротестовала я.

— Я обещал Богине двух козлов, но так и не пожертвовал их.

— Са'ан, — протестующе начал Квен, пока Элласбет, усадив девочек, листала книгу. — Не могло Цинциннати накрыть волной осечек лишь потому, что ты не пожертвовал двух козлов.

Трент убрал телефон.

— Нет, конечно, нет. Но легче поверить, что волны природный феномен, чем хитроумная попытка живых вампиров избавиться от немертвых. Нам нужно больше информации. Я хочу, чтобы ты связался с ассистентом Банкрофта, как только доберешься до моего офиса. У меня нет его номера с собой. Пригласи его, объяснив, что нам нужно уладить долг с Богиней, и скажи ему, и только ему, что на самом деле происходит, включая то, что немертвые не могут выйти из спячки. Предложи ему мой частный самолет, чтобы быстрее доставить его сюда. Ах да, и достань двух козлов.

Неожиданно сама идея, что эти волны природный феномен, перестала казаться такой заманчивой. Дикая магия? Ал будет в ярости.

— Ты же не серьезно! — возмущенно произнесла Элласбет, начиная покачивать Люси на руках, чтобы та перестала копировать ее жесты.

Трент лишь улыбнулся.

— Зато это хороший повод пригласить его сюда. Раз мы решили вести себя как эльфы, то Бог свидетель, и будем вести себя как эльфы. Я хочу, чтобы он провел церемонию, и чтобы все было сделано как положено.

Элласбет ошарашено уставилась на Трента. Книга медленно сползла с ее коленей и упала на пол, пока она пыталась удержать вертящуюся Люси и Рей, которая по-тихому пыталась столкнуть сестру с коленей.

— Банкрофт — пожилой человек, который цепляется за традиции такие древние, что мы о них даже не слышали, — сказала она. — Ты не посмеешь принести в жертву двух козлов. Мы же не дикари!

— Откуда нам знать, Элласбет, — ответил Трент спокойно. — А пока я приму участие в еще одной древней традиции, называемой переговоры с демоном. — Мне не нравился этот серьезный тон, которым он заговорил. Кери следовала традициям, и в итоге стала рабыней Ала на тысячу лет.

Повисла тяжелая неловкая пауза, и когда я взглянула на Дженкса, тот лишь пожал плечами. Трент поднялся и, забрав Люси, сунул в руку Элласбет ее сумочку.

— Волны по ощущениям напоминают дикую магию, — сказал он. — Они резонируют с аурой Рэйчел и всегда стремятся к ней. Банкрофт может подсказать новые варианты, новое направление расследования. Все в этом мире связано, Элласбет. Квен отвезет тебя и девочек домой.

Женщина молча поднялась, ее губы были сжаты в тонкую линию, и она не двигалась с места.

— Так кто такой Банкрофт? — спросила я, начиная собирать игрушки.

— Просто человек. — Трент передал Люси Квену, и рукой указал Элласбет в сторону центрального выхода из церкви. — Больше него о Богине никто не знает.

— Он вроде священника?

— Если можно быть священником на пустой земле без церквей. Известно, что дикая магия живет в пространстве между линиями. И судя по всему, та, что вызывает волны, будто вытекает из твоей линии. Возможно, он знает, с чем это связано, и значит, мы сможем это остановить.

Конечно, все звучало просто, но готова поспорить, прежде чем мы со всем разберемся еще кто-нибудь успеет умереть.

Элласбет продолжала стоять на месте. Трент опустил руку и ожидающе уставился на нее. Элласбет разочарованно отмахнулась от детишек пикси, которые прощались с девочками.

— Думаю, познакомить Банкрофта с Рэйчел отличная мысль, — сказала она. — Рэйчел, ты ведь расскажешь обо всем Банкрофту, поделишься опытом из первых рук, правда?

Не доверяя ей, я замялась на мгновение, и выдавила:

— Да, конечно.

Трент подозрительно оглядев ее, протянул ключи от машины Квену.

— Хорошо. Значит договорились. Квен, ты с Элласбет отвезешь девочек домой в джипе. А я отправлюсь в Безвременье с Рэйчел, чтобы поговорить с Алом. Если мне понадобиться, чтобы меня подвезли домой, я дам знать.

Квен хмуро взял ключи.

— Хорошо, Са'ан.

Все происходило очень быстро, а я тупо стояла в кухне, держа в руках кучу игрушек.

— Я рад, что ты снова дома, — сказал Трент, искренне улыбнувшись Квену. Люси заерзала, требуя обратить на нее внимание. Он посмотрел на нее, и, повысив голос, добавил: — И я рад, что ты вернулась, Люси. Без тебя и твоей сестры дома было так тихо.

Я улыбнулась, когда малышка его чмокнула, и Трент громко произнес:

— Спокойной ночи!

— Хорошо снова оказаться дома, — сказал Квен, но когда он обернулся к Элласбет, его лицо уже ничего не выражало. — Придется ли нам заезжать куда-нибудь по пути домой, мисс Вьютон?

— Собственно, мне и правда нужно прикупить некоторые вещи, — ответила Элласбет, наконец выйдя в коридор. — Но это не срочно. Девочкам давно пора спать. Трентон, могу я переговорить с тобой?

Трент сдался, и, обойдя меня, вышел в коридор.

— Ну что?

Квен постарался скрыть усмешку, когда послышался раздраженный перестук каблучков. Держа Рей на бедре, она утащила за собой Трента в алтарную часть.

— Прости, что все так получилось, — сказала я Квену, заправив воздушные волосы Люси за ушки и пощекотав ее под подбородком.

— Ты ни в чем не виновата, — ответил мужчина, хотя по голосу слышалось, что он не до конца уверен. — Ты же проследишь, чтобы с ним ничего не случилось?

— Конечно. — Но меня несколько волновала реакция Ала, когда я появлюсь вместе с его самым любимым эльфом.

Наши взгляды устремились в сторону коридора, и я невольно покраснела, услышав громкий разъяренный голос Трента:

— Она спасала мне жизнь больше раз, чем у тебя колец, Элли. Я не позволю ей отправиться одной и сообщить демону, что из ее линии вытекает дикая магия. Кто-то должен присмотреть за ней, и пикси не могут находиться в Безвременье до захода солнца. Я пойду с ней. Это не обсуждается.

С другой стороны, Алу наверняка будет плевать на Трента, когда он узнает, что из моей линии сочится дикая магия и что она пересекает Цинци, стараясь найти меня. Может, нам все-таки стоит отправиться к замку Лавленд и самим во всем разобраться?

 

Глава 9

Мы съехали с автострады, и гул двигателя стал не так заметен. На меньшей скорости к тому же пропал шум ветра, и хотя я старалась не подслушивать телефонный разговор Трента, в небольшом салоне моей машинки было сложно не обращать внимания на его голос. В прочем, не думаю, что Трент переживает, если я услышу его разговор с Квеном, который перезвонил сразу же после получения смс, в котором сообщалось, что мы решили не навещать Ала, а вместо этого поехали сами осмотреть мою линию. Мне кажется, Тренту просто не нравился тот факт, что Квен сразу же позвонил выразить свое недовольство. Если бы он хотел вынести это решение на всеобщее голосование, то сам бы позвонил телохранителю.

— Хорошо, — сказал Трент в трубку. Ветерок, дующий через приоткрытое окно, прелестно развевал его волосы. — Следи за сообщениями в новостях. Рэйчел переговорила с ФВБ и в ближайшие полчаса будет сделано официальное заявление. Если услышишь рев сирен, не применяй магию в течение часа.

— Нет, — продолжил он разговор, играясь с кнопкой на двери и то открывая, то закрывая окно. — Если чары уже активированы, с ними ничего не случится. Не пытайся их вырубить. — Его взгляд устремился вдаль. — Да, я тоже. Увидимся вечером, Элли, — закончил Трент, положив трубку.

«Так значит, он говорил не с Квеном», — удивленно отметила я. Его тон казался странным. Внимательно следя за дорогой, я с трудом поднималась по ухабистой грунтовой дороге на своей маленькой машинке. После автострады асфальтовое покрытие почти сразу закончилось, и сейчас мы ехали по обычной сельской грунтовке. Вздохнув, Трент проверил почту и отключил телефон.

— Спасибо, что поехал со мной, — сказала я, заметив, что кончики его ушей покраснели. — Я знаю, что ты предпочел бы поговорить с Алом.

— Меня и этот план устраивает. Думаю, поездка к твоей линии выявит даже больше информации, чем общение с Алом. — Улыбнувшись, он потянулся и, взяв меня за руку, ободряюще сжал ее.

Неотрывно глядя на дорогу, я свернула на парковку возле замка Лавленд. Не переставая улыбаться, Трент отпустил мою руку, и я выдохнула, радуясь, что с нами никого нет. Я заметила вывеску, на которой указывалось расписание посещения замка туристами, и оказывается, вход был открыт с раннего утра до позднего вечера. Висящее на двери проклятье против воров и вандализма было нелегальным, но думаю местные полицейские даже рады, что в случае чего, им не придется пробираться в такое отдаленное и труднодоступное место.

Пока я припарковывалась, под колесами скрежетал гравий. Выключив двигатель, мы еще секунду сидели без движения. Постепенно в машину начали просачиваться окружающие звуки — шум реки и гудение насекомых. Не желая выходить из машины прямо сейчас, я перевела взгляд с замка, типичного строения с башенками и балконами, на высокую траву и обломки крошащихся камней, заполонивших так и не достроенный парк.

Здесь я сражалась с Ку'Соксом и выжила лишь благодаря помощи Квена и гойла Этюда — отца Биса. Неожиданно на меня накатило невероятно тяжелое осознание того, что мои ошибки могут причинить страдания другим, и когда Трент отстегнул ремень безопасности и начал выбираться из машины, я с трудом сдержала желание попросить его остаться внутри.

Этот Мужчина вполне мог за себя постоять, но после трех месяцев работы его охранником, мне было трудно просто довериться ему и перестать его защищать.

«Мы просто осмотрим мою линию», — сказала я себе, топая следом за ним. Что может случиться от простого наблюдения за Безвременьем?

Немного нервничая, я призвала второе зрение, но как я и предполагала, моя линия мирно гудела, напоминая красноватый туман, растекшийся на высоте груди на двадцать футов в длину и три в ширину. Подбоченившись в типичном жесте Дженкса, Трент стоял в высокой, длиной по колено, траве, и осматривал пространство между заброшенным садом и скрытой вдали рекой. Одетый в потертые джинсы и свитер, в которых отправился за покупками с девочками, этот мужчина невероятно привлекательно смотрелся в золотистых лучах солнца. Но внезапная картинка пробуждения с ним под одним одеялом быстро исчезла, преследуемая воспоминанием об Элизабет.

— Твоя линия выглядит абсолютно нормально, — сказал Трент, направившись в сторону луга, чтобы взглянуть на линию поближе.

Смутившись, я сильнее расфокусировала свое зрение, почти теряя из вида реальность и концентрируясь на Безвременье. Красноватый туман покрыл всю зелень вокруг и деревья стали казаться черными. Я пошла следом за Трентом, слыша, как высохшая трава шуршит под моими кедами, взбивая вверх видимую лишь мне пыль Безвременья. Послав мысли вперед, я сильнее соединилась с линией, позволив ей бодряще литься сквозь меня. Мне все еще казалось, что с ней все в порядке, и я осторожно прощупала энергию, чувствуя, что ее звук и цвет в норме.

Я создала эту линию случайно, когда провалилась между реальностями. Она несла слабый отпечаток моей ауры, отличающий ее от остальных и позволяющий без лишних хлопот перемещаться к ней. Но воспоминание о том, как я сожгла свою ауру, было еще слишком свежо в памяти, и я бы не рискнула прыгнуть по линии сама без помощи Биса, который не проснется до захода солнца.

Шурша в высокой траве, я медленно подошла и встала рядом с Трентом.

— Линия выглядит нормально, — сказала я, прищурившись из-за яркого солнца. — Когда была последняя волна?

— Полагаю, последней была та в пять утра, про которую говорила Айви. — И где тут логика? Нам еще предстоит выявить график их появления. Большинство Внутриземельцев, кроме конечно пикси и эльфов, спят в пять утра. Так что это было? Случайность или чья-то попытка уменьшить количество осечек?

Аромат травы приятно обволакивал, и, сорвав травинку, я прислушалась к пению сверчков. Я глубоко дышала, вдыхая запах согретой солнцем травы и ощущая, как теплый июльский жар поднимается от земли. Окружающие ароматы смешивались с запахом Трента, отдающим песочным печеньем и вином, и мне стало жаль, что мы здесь только для того, чтобы проверить чудную теорию о дикой магии.

— Я думаю, стоит проверить линию изнутри, — предложил Трент, поразив меня.

— Мне начинает казаться, что тебе нравится запах жженого янтаря, — сказала я, с удивлением заметив, что он смутился.

— Думаю, это потому что Квен не маячит неподалеку, — признался он и вошел в мою линию. Я вспомнила, что прямо через его офис протекает другая линия, и видимо для него это обычное занятие. — Само Безвременье очень… Не знаю как описать. По-своему лаконичное, что ли. Не захламленное.

Я бы не так описала Безвременье. Мне оно казалось некомфортным — солнце слишком яркое, ветер чересчур резкий и повсюду песок. И оно воняет. Единственные, кто могли постоянно жить на поверхности, были местные горгульи, спавшие весь день, и поверхностные демоны, которых и демонами то назвать сложно.

Но эти гадкие создания не покажутся на поверхности, пока не сядет солнце, поэтому я спокойно наблюдала за Трентом, который осматривал замок и прилежащую территорию, зная, что он видит все, будто и впрямь находится в Безвременье.

Его задумчивое фырканье заставило меня придвинуться ближе, и, опустив руку в линию, я ощутила, как в нее уперлась энергия, будто поток ветра, только он будто дул со всех сторон сразу, а не с одной. Я играючи зачерпнула энергию в ладошки и попыталась отделить ее от линии, но ее притянуло обратно, будто она была намагничена.

Трент обернулся, ощутив мое вмешательство, и я уставилась на него.

— На поверхности кто-то есть.

— Поверхностный демон? — вырвалось у меня, и я вступила в линию, чтобы лучше видеть. В меня тут же ударил песчаный ветер, и влажный теплый воздух летнего луга сменился удушающим жаром пустыни.

— Нет, это девушка! — сказал он, и мое беспокойство сильно возросло.

«Тритон», — подумала я, еще даже не увидев ее.

— Я не вижу… — запнулась я, наткнувшись взглядом на танцующую фигурку в белом, которая прыгала, подбрасывая что-то над головой позади высохшего русла реки. — Ох. Эм-м, я думаю это Тритон.

Трент резко повернулся ко мне.

— Тритон? — переспросил он, с сомнением в голосе. — Хм-м. Можем, нам стоит пойти и выразить ей свое почтение.

Етить его налево, он что, хочет переместиться в Безвременье? Ведь только этим утром мои волосы, наконец, перестали вонять жженым янтарем. Но желание отказаться быстро ушло. Если уж кто и сможет ответить на вопросы о дикой магии, так это Тритон. Она была единственной в Безвременье демоницей, правда не совсем вменяемой большую часть времени, но зато являлась ценным источником информации, если мне, конечно, удастся понять ее.

— А почему бы и нет, — сказала я, взяв его под руку. — Я согласна.

Трент вздрогнул, а потом сильнее сжал мою руку и с благодарностью мне улыбнулся. Если ты стоишь в линии, переместиться из реальности в Безвременье совсем не трудно. Любой обученный магии эльф способен на это, как и ведьмы. Но до последнего времени таким образом мало кто перемещался, потому что чаще всего такое путешествие заканчивалось похищением и продажей в рабство. Ощущения при перемещении были похожи на возможность шагнуть в открытую дверь, тогда как скачок по линии походил на конвейерную линию. Это мне по силам. Так же как и Тренту.

Прикрыв глаза, я ощутила резонанс линии и подстроила свою ауру, чтобы она звучала в тон. Мурашки побежали по телу, пока я пыталась удержать все в уме и одновременно изменить ауру Трента. Странное ощущение пришло изнутри, все будто сжалось и исчезло, прихватив нас с собой. Линия стала моим миром, и я призвала защитный пузырь, который мерцал тем же цветом что и линия.

Все, что оставалось, это мысленно изменить звучание моей ауры, чтобы линия вытолкнула нас наружу. Резко и неожиданно вокруг нас образовалось Безвременье. Я потеряла равновесие и начала падать, но Трент ухватил меня за руку. Меня ослепило красноватое солнце Безвременья, песчаный ветер нещадно растрепал волосы.

— Как же я люблю Безвременье, — саркастично прошептала я.

Трент улыбался, и мне стало интересно, чем это вызвано, но тут он протянул руку и заправил прядку моих волос за ухо.

— Перемещение вроде этого стоило бы кому-нибудь другому части его души, — сказал он мягко.

Я тревожно осмотрелась вокруг, заметив, как от кучи камней поднимается палящее марево.

— Еще не вечер, — произнесла я и двинулась в сторону проворной фигуры Тритон, танцующей в таком пекле. Я продолжала всматриваться в пейзаж и заметила, как пыльный кусок глыбы будто встряхнулся, превратившись в знакомую фигуру в шляпе и зеленом бархатном сюртуке, полы которого выметнулись, когда он обернулся к нам. Ал. Чудесно.

— Это же… — начал Трент, спускаясь в русло, по которому в реальности текла река.

— Ага. — Только его тут не хватало. Но нас уже заметили, и если мы сейчас уйдем, он лишь вломится в мою церковь позднее. — Не рассказывай ему о дикой магии, что следует за мной, ладно? — прошептала я, пока Трент взбирался по склону. Забравшись, он протянул руку, чтобы помочь мне влезть наверх.

— Без проблем.

Мой пульс ускорялся по мере нашего приближения к демонам. Мне не нравилось, что Трент так спешит вперед, и уж тем более мне не нравилось, как энергично замахала нам Тритон, когда наконец заметила нас. Сейчас она выглядела как девочка лет четырнадцати, и лишь длинная ночная сорочка указывала на ее пол. Сегодня демоница была явно не в себе. Я уже видела Тритон в образе ребенка и от одного воспоминания по телу пробежала нервная дрожь.

— Ты ведь знаешь, что у нее с головой не все в порядке, правда? — спросила я у быстро спешащего вперед Трента. Ал упер руки в бока, совсем не походя на Дженкса, и уставился на меня нахмурившись.

— Ю-ху! Вы тоже пришли ловить светлячков? — крикнула Тритон, и Трент запнулся, когда черный слой Безвременья накрыл ее, и детская фигурка превратилась в более привычный бесполый, безволосый вариант Тритон, одетый в балахон для восточных единоборств, в котором я уже видела ее, когда она громила мою гостиную. — Из них получаются отличные светильники на случай конца света, — добавила она и, оглядев меня, отрастила себе волосы и сменила балахон на летнее платье, добавив к образу большую, широкополую шляпу. — Привет, Рэйчел.

Дерьмо на тосте, она походила на мою маму, и я быстро отвела взгляд, пока демоница не заметила шокированное выражение на моем лице.

Трент мужественно пытался совладать с шоком и заговорить, и, собравшись с духом, он уверенно протянул руку Алу.

— Алгалиарепт. Рад встрече, — сказал он, но Ал лишь слегка улыбнулся в ответ.

— Зови меня просто Ал, — ответил демон. Ему явно не нравилось, что мы застали его здесь с Тритон. — Я настаиваю.

— Значит Ал, — утвердительно сказал Трент и, опустив руку, повернулся к Тритон. — Тритон. Рад снова видеть вас.

Тритон широко улыбнулась и, выглядя задумчиво, уставилась на него.

— Здравствуй, Трентон Алоизий Каламак, — проговорила она, и Трент напрягся, уловив в ее тоне нотки соблазнения. Стоящий рядом со мной Ал, вздохнул. — Ты хорошо смотришься под солнцем Безвременья. Я и забыла, как красиво свет играет в волосах эльфов.

Она придвинулась ближе к нему, и я отступила с ее пути.

— Я бы посоветовал тебе не двигаться, — предложил Ал, и Трент замер.

— Оо-о-ох, какие мягкие, хотя и полные песка. Пойдем ко мне домой и я вымою их.

— Эм-м… — замялся Трент, и Тритон обернулась ко мне, ее волосы стали точно как мои, кудрявые и пушистые. — Рэйчел, милая. Хочешь поменяться? Где-то у меня завалялся Николас Грегори Спарагмос. Я положила его в безопасное место, правда не помню куда точно. Но думаю, если постараюсь, то смогу вспомнить.

Ник? Решительно замотав головой, я схватила Трента за руку и подтянула ближе к себе.

— Нет, но спасибо за предложение.

— Нет? — переспросила демоница, и ее лицо погрустнело. — Жаль. А я тут ловлю светлячков, — сообщила она, глядя на меня черными глазами, которые сильно контрастировали с ее невинным обликом. Она открутила крышку на банке, которая появилась у нее в руке. — Светлячок, светлячок, светит в небесах, — пропела она и, пританцовывая, удалилась, размахивая в воздухе банкой. Черный слой Безвременья накрыл ее, и Тритон снова стала четырнадцатилетним подростком. — Поиграй со мной, не бойся. Принеси мне свет, что не померкнет. Мой милый маленький светлячок.

Трент резко побледнел, наблюдая за ее танцем в красноватом свете окружающем нас.

— Раньше я ее такой не видел.

На красноватом лице Ала отразилось разочарование, пока он крутил свой посох, наблюдая за сумасшедшей демоницей.

— Безумие накатывает на нее и уходит. Мы старались приставить к ней сопровождающего, пытались наложить забвение, или погрузить в воспоминания… — Он пожал плечами. — Но ничего не помогает, кроме Рэйчел.

— Меня?

Ал странно на меня посмотрел.

— Особенно тяжело приходится, когда она что-нибудь вспомнит. Поэтому я здесь. Не хотел, чтобы она дурачилась так близко от твоей линии. Которая, кстати, в полном порядке. А ты почему здесь? Да еще и с эльфом? — хмуро закончил он.

Я нервно облизала губы, тут же пожалев об этом, когда ощутила на языке кислотную пыль.

— Я могу спросить тебя о том же, — сказала я, избегая ответа на вопрос.

— Я и забыл как здесь пустынно, — добавил Трент, пытаясь сменить тему разговора, а Ал оторвал взгляд от прыгающей Тритон, которая пыталась что-то поймать в свою банку.

— Да… — протянул он. — Вы превратили это место в настоящий ад и ушли, оставив нас тут умирать.

Трент даже не вздрогнул.

— Да, так поступили мои предки. Но не я. — Он склонил голову. — Так что именно она делает?

Фыркнув, Ал одернул свой бархатный сюртук.

— И ведь ты все равно ничего не собираешься предпринять. Не говори, что ты не виновен в их грехах.

— Тритон! — позвала я, и Трент резко втянул воздух, когда Ал молниеносным движением придвинулся, чтобы зажать мне рот. Я уклонилась и отскочила от него. — Тритон? Что ты вспомнила?

Невинно выглядящая Тритон побежала к нам, держа в руках закрытую банку.

— Я поймала четырех светлячков этим утром, — сообщила она взволнованным веселым голосом маленькой девочки. — Скоро они снова их призовут, и я буду готова, буду ждать их с кучей банок. Если я наловлю достаточно, моя комната будет ярко освещена после захода солнца. — Запрокинув голову, демоница посмотрела прямо на солнце, не моргая и явно не ощущая дискомфорта. — Мне не нравится тьма, — сказала она, и веселье ушло из ее голоса. — Если банку потрясти, они начнут светиться сильнее. Смотри.

Ал хмуро кашлянул, когда Тритон потрясла банкой и гордо протянула ее вперед, чтобы мы посмотрели на то, что было видно лишь ей.

— Прелестно, прелестно, — протянул Ал. — Тритон, любимая, можно я возьму их себе? Ну пожалуйста?

Демоница подозрительно прищурилась, но он лишь весело улыбнулся ей, и она притворно робко сдалась.

— Ну ладно, — сказала она, отдавая ему банку, и еще одна, точно такая же, появилась у нее в руках. — Я могу поймать еще. — И унеслась прочь. Я вздрогнула, потому что демоница напомнила мне больную маленькую девочку в больничной пижаме, танцующей в пустыне среди заброшенных песков.

Ал нахмурил брови и прищурился.

— Зачем ты здесь? — прямо спросил он Трента.

О боже. Я тоже хотела услышать ответ на этот вопрос.

— Он пришел со мной, чтобы подстраховать, — ответила я, прежде чем Трент успел что-либо сказать. Позади него я заметила, что Тритон поймала что-то и, поставив банку на камни, снова начала прыгать уже с новой банкой в руках.

— Ты мне не доверяешь, — сказал Ал, и мой взгляд метнулся к нему.

— Я тебе доверяю, а он нет.

Трент сложил руки за спиной, и я заметила, что от песчаного ветра его волосы стали казаться рыжими.

— Мы выяснили кое-что об этих сверхактивных волнах. Мы пришли посмотреть на линию Рэйчел, потому что знали, если пойти к тебе, ты просто скажешь, что линия в порядке.

— Потому что она и правда в порядке, — прорычал Ал, и его настроение явно ухудшилось.

— И почему же тогда вы с Тритон сейчас здесь? — спросил Трент и, прищурившись, посмотрел на Ала. Тот глянул на него поверх круглых синеватых очков. Боже правый. Они ведут себя как маленькие мальчишки.

— Ал, — сказала я, пока все не стало еще хуже. — Из моей линии сочится дикая магия.

— Неправда… — Ал резко замолчал, и обернулся к Тритон, скачущей на песке. — Нет, — выдохнул он, но прозвучало это скорее как мольба.

Трент придвинулся ближе ко мне, и Ал напрягся.

— Я думаю, кто-то делает это намеренно, — сказал Трент. — Кто-то тянет дикую магию из ее линии, потому что либо она самая новая, либо потому что Рэйчел живет в реальности, и из ее линии тянуть проще.

— Да ты что, — ехидно сказал Ал.

Не поддаваясь на провокацию, Трент кивнул.

— Так бы она себя и вела, перенасыщала энергией ведьминские чары и проносилась над Цинциннати и Низинами, пока энергия не иссякнет. Думаю, она может существовать в среднем около часа.

Ал и Трент стояли в дюйме друг от друга, и когда Ал сделал глубокий вдох, он невольно отшатнулся, ощутив запах Трента.

— Знай, ты ошибаешься, — сказал Ал и Трент нахмурился. — Дикая магия может жить сама по себе десятилетиями, прежде чем иссякнет ее энергия. Будь это дикой магией, она бы успела накрыть всю планету, прежде чем ушла, принеся повсеместное опустошение. Отсюда я делаю вывод, что это не дикая магия. — Выглядя так, будто ему эта тема больше не интересна, демон достал жестяную баночку из крошечного кармана и занюхал табака. — Мир не вращается вокруг тебя, моя зудящая ведьма.

— Но волны с трудом пересекают реку! — возмущенно воскликнула я, уверенная в своей правоте.

— Этот факт подходит под мою теорию о том, что волны кто-то призывает. — Трент настойчиво взял меня за руку, и лоб Ала покрылся морщинками. — Кто-то создает волны, а затем ловит их, либо чтобы они воздействовали только на Цинциннати, либо просто, чтобы запастись энергией для других целей. Нам просто нужно выяснить, кто это делает и зачем.

Мне не нравилось выражение лица Ала, и я нервно провела рукой по волосам, обнаружив, что они превратились в спутанное гнездо. В глазах Трента вспыхнул веселый огонек, и что-то во мне задрожало.

— И если их призывают, то кто им помогает с дикой магией? — спросила я прямо, и мы обернулись к Алу.

— Ты думаешь это один из нас? — вопросом на вопрос ответил демон и ухмыльнулся, обнажив свои большие квадратные зубы. — Какая чудесная идея. Но увы, это не так. Не один живой демон не опустится до использования дикой магии, даже ради того, чтобы убить всех вампиров. Зачем нам убивать их? Мы же их создали.

— Убить их? — переспросила я. — Нет, они же просто впали в спячку.

Продолжая улыбаться, Ал склонился так близко, что я смогла ощутить запах Бримстона в его дыхании.

— Если они скоро не проснуться, чтобы насытиться, то умрут из-за истончения ауры. Немертвые голодают, Рэйчел.

Боже мой, он ведь прав. Мой взгляд затуманился, когда я подумала об Айви.

— Только представь! — весело продолжил Ал, небрежно размахивая тростью. — Целый город без единого мастера вампира. Какой начнется одурманивающий хаос. От одной мысли мне даже становится жаль, что не я это придумал.

— Нам подобное не пережить, — тихо произнес Трент.

— ЛПСО? — предположила я, зная что организация «Люди Против Сверхъестественных Объединений» пыталась играться с демонской магией, может она теперь переключились на дикую магию. — Они же люди не от мира сего.

— Это не дикая магия, — сказал Ал, но его голос уже не звучал как прежде уверенно.

— Тогда что же это? — спросила я, устав от его высокомерия.

Тритон окликнула меня и поскакала к нам, взбивая песчаную пыль своими сандалиями.

— Рэйчел! — Зажав банку подмышкой, демоница прыгала по земле, будто играя в классики. — Хочешь надеть пижаму и устроить вечеринку с ночевкой? — Она подошла, тяжело дыша, и я заметила, что край ее сорочки покрыт пылью Безвременья. — Ал. — Тритон толкнула его плечом, и демон дернулся, удивленно на нее уставившись. — Разреши ей прийти на мою вечеринку в пижамах. Ты слишком сильно нагружаешь ее работой. Посмотри, у нее даже темные круги под глазами появились.

— Я не нагружаю ее работой, — пробормотал Ал. — Эта ведьма оказывается на моей кухне только когда у нее проблемы. И я не разрешаю ей пойти на твою вечернику в пижамах! — добавил он, видя, как Тритон тянет меня за рукав с диким блеском в черных глазах. — Отвали, стерва! — крикнул он, и Тритон отшатнулась, выглядя так, будто ее ударили.

— Ну зато на этот раз, все происходит лишь в одном мире, — сказала Тритон, и мне стало интересно сколько продлиться ее период здравомыслия. — Не уверена, что у нее получится. Посмотри, какая она уставшая, и ведь будет только хуже. — Глаза Тритон расширились. — Ой, смотри! — воскликнула она, глядя на развалины замка, находящиеся за высохшим руслом реки. — Они снова вылетают!

Трент отскочил, когда Тритон пробежала мимо него, и дернулся, когда она радостно завопила.

— Да что черт побери не так с ней? — пробурчал Ал, пристально следя за Тритон, бегущей по иссушенной земле. Она подбежала к высохшему руслу реки и просто перепрыгнула через него. Сорочка, заляпанная красной пылью Безвременья, развевалась за ней. Вздохнув, Ал взглянул на банку, которую она дала ему. Отдав ее Тренту, он медленно пошел в сторону безумной демоницы. Даже не глядя на банку, Трент передал ее мне, и спустя мгновение, я, зажав ее подмышкой, тоже побежала следом за ними.

— Тритон, любимая! — позвал Ал. — Расскажи мне о твоих светлячках.

— Эта демоница совсем невменяемая, — сказал Трент негромко, намеренно несколько отстав от Ала. — Почему они позволяют ей бродить, где вздумается?

Ал поджидал нас возле неглубокой канавы, и, взяв у меня банку и подождав, пока я спущусь вниз, снова кинул ее мне.

— Потому что она, возможно, самый вменяемый демон в Безвременье, — ответил Ал, когда Трент спустился следом за мной. — Я не смог выяснить, что приводит ее в такое состояние, может причина в стрессе или когда она начинает копаться в своих воспоминаниях и попросту теряет дорогу обратно, но обычно все происходит, потому что она вспоминает что-то важное.

Я начала взбираться по склону на другую сторону и дернулась, когда из-за края появилось лицо Тритон, одновременно очень живое, но и болезненное.

— Рэйчел! — взвыла она и протянула вперед свою маленькую белую ручку. — Думаю, ты им нравишься! — Она убежала прежде, чем я успела взяться за ее руку, и, зажав бутылку подмышкой, я продолжила карабкаться вверх.

— Ой, они такие красивые! — пропела Тритон, продолжая танцевать босиком на камнях, высоко задрав вверх руки и ловя ими пустоту. — Посмотри, как они засветились!

— Тритон… — начала я, и тут моя голова дернулась, когда я ощутила покалывание дикой магии, проплывшее сквозь меня. Мурашки покрыли все мое тело, и, поставив банку на землю, я потянулась помочь Тренту забраться наверх. — Давай быстрей! — зашипела я и задохнулась от накатившего сексуального желания, когда наши руки соприкоснулись. — Святое дерьмо, — выдохнула я.

— Рэйчел?

Я рывком подтянула Трента наверх, но осталась сидеть на месте, даже когда он отпустил мою руку, забравшись на склон.

— Ты это ощутил? — прохрипела я, потому что волны покалываний все еще пробегали по телу. Это была дикая магия, и по сравнению с прежними ощущениями она была намного сильней и расфокусированей. Я легко могла не замечать ее, если бы Трент не коснулся меня, и теперь я лишь сидела в замешательстве, продолжая сжимать в руках банку и желая, чтобы эта эйфория и прекратилась и никогда не кончалась.

— Это… Что это? — спросил Трент, наблюдая за весело танцующей Тритон.

— Что ощутил? — рявкнул Ал, становясь рядом с Трентом. — Я ничего не ощущаю.

— Дикую магию, — ответила я, продолжая сидеть на месте, хотя ощущения стали ослабевать. — Волна. Она пришла. — Забеспокоившись, я посмотрела на Тритон. — Тритон! — позвала я. — Не колдуй!

Крутясь в танце, демоница рассмеялась, и лицо Ала исказилось.

— Только посмотри на них! — пропела она, ловя пустоту. — Они сбились в рой! Быстрее! Они понадобятся нам, когда небеса обрушатся!

— Дикая магия? — прошептал Ал неожиданно испуганным голосом, и я вскрикнула, когда он вздернул меня с земли. — Ах ты маленькая сучка! — закричал демон, тряся меня так сильно, что я не смогла удержать банку, и та, упав на землю, разбилась. — Я же приказал тебе не пользоваться дикой магией!

— Ты делаешь мне больно! — заорала я, и Тритон, обернувшись, прекратила танцевать и замерла.

— Он же эльф! — бушевал Ал, и его хватка на мне стала все жестче.

— Я же ничего не делала! — возмутилась я. — Ал. Отпусти меня! — Я не могу использовать магию, пока волна все еще над нами.

— Отпусти ее! Ты делаешь ей больно, — попросил Трент, и хватка демона несколько ослабла, но его глаза казались почти черными в свете солнца.

— Думаешь, сможешь заставить меня? — спросил Ал, и каждое слово будто появлялось в реальности, медленно оседая на песок.

Трент встал рядом с нами, выглядя зловеще — волосы закрывали его глаза, и кажется, искорки пробегали между его пальцев. Ал толкнул меня в противоположную от Трента сторону, и я покачнулась, едва не упав. Демон ссутулился как медведь, и его ноги почти зарылись в мертвую почву. «Не делайте этого», — мысленно взмолилась я, отступая назад. Пожалуйста, не надо.

— Именно сейчас, я думаю смогу, — сказал Трент.

— Будет интересно увидеть, как ты пытаешься, — поддразнил Ал.

— Прекратите! — закричала я, когда руки Трента сжались в кулаки. Я ощущала, как в него вливается дикая магия. Ал глубоко втянул воздух, и я кинулась на Трента и сшибла его с ног. Мы врезались в красную землю. Плечо охватила резкая боль, но я сумела махнуть рукой перед нами. — Rhombus! — закричала я и съежилась, ощутив как магия Ала врезалась в наш защитный круг.

Мое сердце колотилось в груди. Лежащий рядом Трент перекатился, но остался стоять на коленях. Он был в ярости.

— Никто не посмеет мне угрожать, — рявкнул Трент и, толкнув меня на стену круга, разрушил его. Покалывание магии сменилось резкой болью, пока энергия утекала обратно в линию. Трент кинулся вперед и, схватив Ала за грудки, приподнял его и швырнул в сторону.

— Прекратите! Вы оба, перестаньте! — закричала я, поднимаясь. Они вцепились друг в друга, волны энергии прокатывались по ним, сверкая под солнцем Безвременья. Никто не смеет ему угрожать. Черт его подери, это ведь я научила его противостоять забиякам, еще тогда в лагере. И теперь он из-за этого погибнет.

Трент вскрикнул от боли, и затем Ал откинул его назад, и крик демона почти потонул в вое песчаного ветра. Магия взорвалась ослепляющей белой вспышкой прямо между ними, и я, сжавшись в комок, закрыла голову руками.

Наступила зловещая тишина. «У меня все еще десять пальцев на руках и ногах», — подумала я, поднимая голову и застонав от боли.

— Поиграли и хватит, — сказала Тритон, и я увидела, что она сменила облик и снова была почти нормальной. Сжав губы, демоница прошла по полю с пустыми бутылками и несколько замедлилась возле той, что я разбила. — Ты в порядке? — спросила она и протянула руку, чтобы помочь мне подняться.

Посмотрев на нее секунду и усилив контроль над своим энергетическим балансом, я взяла ее за руку, и мне пришло в голову, что это первый раз, когда я касаюсь ее добровольно. Может мне померещилось, но кажется Тритон слишком поспешно спрятала руку в складки широкого рукава, после того как я ее отпустила.

Ал валялся на спине, с трудом втягивая воздух, Трент выглядел немногим лучше. «Зато они оба были живы», — подумала я и подавила дрожь, когда поняла, что последний мощный взрыв устроила Тритон.

— Рэйчел, милая, — сказала Тритон негромко и оттащила меня в сторону, чтобы мужчины были мне не видны. — Напомни мне, почему Галли пытается убить твоего фамильяра?

Моя рука болела, и я потерла ее.

— Я и сама не уверена.

Тритон оглядела поле бутылок и обернулась ко мне с печалью во взгляде.

— Знаешь, иногда лучше и не помнить.

С земли донесся придушенный голос Ала:

— Он обучает ее дикой магии! У нее уже развилась к ней чувствительность. И волны дикой магии исходят из ее линии. Он хочет снова поработить нас. Он должен умереть. Немедленно! — Демон был в ярости и зло смотрел на солнце, будто даже оно было против него. Ал медленно перевернулся на живот и застонал от боли. — О боже, — взвыл он, взметая песок в воздух резким дыханием. — Я точно умру.

Тритон удивленно посмотрела на него.

— Не сегодня, — бросила она и молча уставилась на Трента, но не сдвинулась с места. Я дернулась, когда она положила руку мне на плечо и повернула нас спиной к ним обоим. — Рэйчел, дорогая, нам нужно поговорить.

Я через плечо бросила взгляд на Трента.

— Но…

Тритон взмахнула рукой, и я от испуга буквально приросла к месту, потому что Трент и Ал просто исчезли.

— Вход только для девушек.

— Тритон! Куда ты их дела? — испуганно выкрикнула я, но демоница лишь фыркнула.

— В безопасное место.

Я, широко раскрыв глаза, уставилась на нее.

— Скажи мне где, прежде чем забудешь.

И снова на лице демоницы отразилось раздражение, и она задумчиво постукала посохом по земле, обдумывая мои слова.

— Знаешь, может ты и права, — пробормотала она, и я с облегчением выдохнула, когда Ал и Трент вернулись на прежнее место. Ал был бледен, он быстро сел на сухую землю. Глаза Трента были широко раскрыты, но зато теперь он хотя бы мог двигаться.

— Ведите себя хорошо! — раздраженно бросила Тритон. Наморщив носик, она оглядела бесплодную почву вокруг. — Я ощущаю дикую магию. Кто призвал ее? Ты? — обратилась она к Тренту, который в настоящий момент вытаскивал камень из-под бока.

— Нет, — прохрипел он, и нервно ощупал свое горло. — Но я намерен выяснить, кто это был.

— Он лжет! — взревел Ал и упал на спину от одного быстрого взгляда Тритон. — Он собирается соблазнить ее, а потом поработить, и вместе с ней всех нас! — добавил он.

— Что за чушь. — Тритон оглядела Трента, который все еще с трудом втягивал воздух. — Ты же не собираешься заниматься сексом с Рэйчел, так ведь?

Трент поднял голову, и я невольно встретилась с ним взглядом.

— Эмм, а какое это имеет значение? — спросил он.

Тритон так быстро развернулась, что я подпрыгнула.

— Вот видишь? — ликующе спросила она Ала, и ее разум видимо снова начал скатываться в нестабильно состояние. — Он даже не знает, как можно поработить ее с помощью секса. А теперь сядь и поболтай с эльфом. А мы скоро вернемся. И веди себя хорошо, а не то я снова уберу тебя в безопасное место до нашего возвращения.

Онемев от страха, я покорно смирилась, когда демоница взяла меня под руку и повела по камням в сторону больших обломков скал.

— Рэйчел, милая, — пробормотала она, пробежав взглядом по полю стеклянных бутылок. — Что, ради всего святого, вы собирались делать с Алом со всеми этими бутылками?

Я искоса на нее уставилась.

— Ловить светлячков, чтобы осветить темноту после захода солнца. Если верить твоим словам.

Демоница слегка запнулась, но потом продолжила идти вперед с прежней уверенностью.

— Не желаешь ли выпить чаю?

Сама мысль о потреблении пищи под этим пропекающем до костей солнцем и под песчаным ветром вызывала отвращение, но я кивнула.

— Я бы посоветовала что-нибудь с цветками шиповника, — сказала Тритон, нахмурившись, и изящно опустилась в плетеное кресло, неожиданно возникшее на земле. — Он отлично скрывает привкус песка. — Рядом со мной появилось идентичное кресло, а следом покрытый белой скатертью стол и навес. Прохлада тени вызвала у меня вздох облегчения, и я присела, подвинув кресло так, чтобы видеть уже поднявшихся на ноги Ала и Трента. Эти двое яростно таращились на меня, пока я отряхивали с одежды пыль Безвременья. Если единственное, что могло их объединить сейчас, была злость на меня, ну что ж, я переживу.

— Итак, — чопорно начала Тритон, напомнив мне Кери, и начала разливать красноватый напиток по чашкам. Чай в Сахаре. — Пришло время рассказать тебе о пчелках и птичках. Милая, у тебя был секс с Трентоном Алоизием Каламаком?

Удивленная прямотой, я потянулась за кружкой.

— Нет.

Тритон уставилась на меня, даже не прикоснувшись к своей чашке.

— Эльф был твоим фамильяром больше года, и он ни разу не посыпал блестками твое зеркало вызова?

Смутившись, я сделала глоток из чашки, и сплюнула все обратно.

— Он мне даже не нравился до недавнего времени.

— Не нравился? — Тритон взмахнула рукой, и у меня на глазах у нее выросли длинные волнистые волосы. — Можно подумать это важно для хорошего секса.

— Почему все считают, что я с ним сплю? — спросила я возмущенно.

— Потому что он эльф, милая, и они очень хороши в сексе. — Тритон посмотрела на Ала и Трента, стоящих в отдалении, и ее лоб нахмурился, когда Ал толкнул Трента, прижав его к скале, и прошептал ему угрозу на ухо. — Почему ты думаешь, Ал столько времени держал у себя ту эльфийку? Кажется, ее звали Кери? Ведь не из-за большой любви. Ой, подожди секунду, дело было… — Ее взгляд затуманился, потом снова обрел четкость. — Чай горчит, возьми печенье.

Я уставилась на появившуюся на столе тарелку с печеньем, и я открыла рот от удивления, когда поняла, что печенье свежее, оно даже казалось теплым, и до меня донесся запах шоколада, сильно отдающего жженым янтарем.

Тритон взяла печенье и размахивала им, пока говорила.

— Дело не сексе, дело в магии. И ты уже пробовала ее, я вижу это в тебе. Я лишь молюсь, чтобы любопытство не обернулось в привычку.

Я встревожено посмотрела в сторону Трента, который дерзко выслушивал поток ругани Ала.

— Эльфийская магия так приятна, но она может вызвать зависимость. — Тритон произнесла эти слова тихо, почти не дыша, и посмотрела на Трента со странной тоской во взгляде. — Ты думаешь, что она ничего не стоит, потому что не пачкает ауру, но она всегда позже выставляет счет. — Взгляд ее черных глаз вернулся ко мне. — Их Богиня та еще мошенница. Если ты согласишься подчиниться ей, лучше покончить с собой прямо сейчас. Тебя ждет лишь страдание и предательство за предательством до самого ужасного конца, когда она, рассмеявшись, заберет твою душу, чтобы сделать себе новые глаза.

Я вспомнила о своих снах с фиолетовыми глазами и крыльями. Я осторожно откусила печенье, и мне стало интересно, где она их берет.

— Так ты, м-мм, знаешь о Богине?

— Конечно, я знаю. Я присутствовала, когда мы убили ее.

Я склонилась ближе и отряхнула крошки с коленей.

— Так значит, она реальна?

— О да. Мы смоги победить эльфов только потому, что убедили их, что Богини больше нет. — Она указала на меня зажатым в руке печеньем. — Эльфа, который не верит в свою магию, всегда можно одолеть. А тот, кто верит, всегда найдет способ выжить. Поэтому Ал так расстроен, что из твоей линии тянут дикую магию. Соедини ее с истинной верой, и она окажется сильнее демонской магии, хотя никто этого и не признает.

Я обдумывала ее слова, наблюдая, как демоница положила печенье в рот и проглотила его. Она скривилась, будто оно оказалось не тем, что ей хотелось, а затем замерла, когда и вправду распробовала его. Трясущимися пальцами она схватила еще одно.

— Какое вкусное печенье, — прошептала она.

— Так значит, из моей линии сочится дикая магия, — сказала я, глядя на нее.

— Нет. — Быстро моргая, Тритон благоговейно откусила еще кусочек. — Кто-то вытягивает дикую магию из пространства между мирами, а твоя линия маленькая и находится в отдалении. Ей легко манипулировать. Что ты думаешь предпринять?

Я представила мир, в котором она живет, мир, где хрустящее шоколадное печенье может вызвать слезы восхищения. Так не должно продолжаться.

— Я собираюсь выяснить, кто и зачем вызывает волны, и скажу им прекратить.

— Хорошо. — Она подтолкнула ко мне тарелку. — Возьми еще печенья.

— Можешь доедать, — ответила я, и она улыбнулась мне.

Тритон пробежалась взглядом по разрушенному Безвременью, заметив, как ветер выдувает песок кучками из-под камней.

— Тебе известно, почему Ал так долго держал у себя Кери? И обучил ее всему что знал? — спросила она, наблюдая за Алом и Трентом.

— Она была его выставочным образцом, демонстрирующим его выдающийся талант в создании фамильяров, — ответила я, зная, что это не правда, не смотря на то, что это были собственные слова демона.

— Он пытался найти способ, чтобы она смогла забеременеть, — сказала Тритон, погрузившись в воспоминания. — Сейчас он никогда в этом не признается. Даже может убить за одно упоминание. Мне он все рассказал в бреду, считая, что умирает, когда его аура сгорела после проклятья Ку'Сокса. Бедный дурак потратил тысячу лет, ища ответ в магии и науке, зная, что только так она сможет стать для него больше, чем рабыней. Я подозреваю, что если бы ему это удалось, он бы скорее бился до последнего со всеми нами, чем позволил бы эльфийке уйти. Но когда он не смог найти решение, он просто… смирился. — Тритон перевела на меня взгляд своих черных, немигающих глаз, и меня поразила ясность ума, отразившаяся в них. — Вот сколько времени ушло у него, пока надежда умерла. Мы упертый народец.

Смутившись, я отвела взгляд в сторону. Я любила Кистена, зная, что у нас никогда не будет детей. Для меня это было не важно, но видимо, если твой вид бесплоден, дети начинают иметь огромное значение. Настолько огромное, что даже могут прекратить войну, например.

— Рэйчел, эльфы опасны, — сказала Тритон, и я заставила себя выбросить из головы улыбку Кистена. — И очень умны, сильны, пленительны. И в момент слабости можно опрометчиво довериться им. Если они практикуют магию, то она занимает каждый кусочек их души, и они способны оторвать тебя от этой грешной земли. Эти ощущения неповторимы. Ты точно уверена, что у тебя не было секса с твоим эльфом?

Я невесело помотала головой.

— Он женится в этом году. — И тогда все уже будет не важно.

— На тебе? — спросила она, шокировав меня.

— Нет, на другой эльфийке.

Тритон откинулась назад, притянув тарелку с печеньем ближе к себе.

— И они наплодят еще эльфов. Я этого не понимаю. Ты освободила нас от Ку'Сокса только для того, чтобы снова поработить.

Я затрясла головой, представив, какого будет быть с Трентом, ощущать его касания на моей коже, дотрагиваться до его мускулов руками. Вздохнув, я отбросила эту пленительную грезу, надеясь, что Тритон не заметит пробежавших по моей коже мурашек.

— Он знает, как освободить вас от проклятья.

— Но он все еще не освободил, — сказала Тритон, понизив голос. — Уже не важно. Не думаю, что мы сможет покинуть нашу темницу, даже если разрушим стены реальности изнутри. Мы как светлячки в банках. — Склонив голову, демоница подобрала ближайшую банку и уставилась на нее. — Так что вы собирались делать с этими банками?

Я обеспокоенно посмотрела на Трента и Ала, и она стукнула по столу.

— Я слежу за ними, — произнесла Тритон резко. — Что вы собирались делать с этими банками?

Чувствуя жалость к ней, я снова сказала:

— Это твои банки. Ты пыталась ловить светлячков.

Она задумчиво откинулась в кресле.

— Знаешь, я не помню, — прошептала демоница, передавая мне банку. Стекло, казалось, слегка гудело у меня в руках. Она снова взяла себя в руки. — Я так рада, что мы смогли с тобой поболтать.

Я выдохнула с облегчением, но все еще ощущая настороженность. Я узнала сегодня очень многое, но ничего по существу.

— Я тоже, — сказала я, поднимаясь и продолжая держать банку в руке. Где-то в промежутке между мгновением, когда Тритон сидела в кресле и сейчас, она успела переодеться в длинное струящееся платье, которое хорошо сочеталось бы с типичным обликом Ала в качестве богатого лорда.

— Иди, забери своего эльфа у Галли, пока глупый демон не убил его. Ты пожалеешь, если сама не сделаешь это, — произнесла она. — И, милая, не забудь перед этим заняться с ним сексом. Эльфы знают, как правильно применить магию.

— Н-но ты же сказала… — запнулась я, ощутив, как линию потянули сквозь меня, и Тритон исчезла, оставив навес и испорченный чай. А вот остатки печенья забрала.

— Боже мой, как все запутано, — прошептала я, зажав пустую бутылку подмышкой, и направилась в сторону Ала и Трента.

Трент взял меня под руку.

— Можешь больше не переживать о Нике.

Я подумала о безопасном месте Тритон и отодвинулась от него.

— Если еще раз нападешь на Ала, я с тобой никогда больше не заговорю, — сказала я.

Довольно пыхтя, Ал подступил ближе, принеся с собой насыщенный мускусный запах жженого янтаря.

— Это и тебя касается, — добавила я, ткнув демону пальцем в грудь. — Сказать честно, вы оба сегодня сплошное разочарование — валялись в грязи, пытаясь выяснить, чья волшебная палочка длиннее.

Ал нахмурился.

— Что тебе наговорила эта свихнувшаяся стерва?

Я посмотрела на иссушенную землю вокруг, пытаясь представить здесь зелень и влажный воздух. Она рассказала, что ты настолько любил Кери, что сам сделался ее рабом на тысячу лет, потому что только так мог ее удержать. А еще, что Богиня реально существовала, но вы дружно убили ее. И что не стоит спать с Трентом.

— Она сказала, что кто-то тянет дикую магию из линий, и поэтому нужно найти их и остановить, — ответила я, и Ал прорычал что-то неразборчиво.

Я отвернулась от бесплодной земли и уродливой пустоты, в которую эльфы и демоны превратили Безвременье. Найти виновных и остановить — это были очевидные выводы нашего разговора. Но меня больше заботило то, что даже сбрендившая Тритон, танцующая и ловящая невидимых светлячков, также ощутила появление дикой магии.

Как оказалось, я не единственный демон с повышенной чувствительностью к дикой магии. Тритон такая же.

 

Глава 10

Смех играющих в саду детишек Дженкса напоминал светящийся в глаз лучик солнца, который не давал заснуть, и я лежала на кровати, разглядывая тени на потолке. Теплое одеяло скомкалось и свалилось с кровати еще пару часов назад, так что теперь мне было довольно прохладно под тонкой простыней. Заложив руки за голову, я медленно шевелила ступнями, надеясь привлечь внимание Рекс. Было уже четыре утра, но сон так и не приходил, и мне начинало казаться, что я встречу восход солнца, прежде чем, наконец, усну.

— Да засыпай же, — простонала я, и кошка замурлыкала.

Мой мозг не хотел отключаться, мысли продолжали крутиться вокруг произошедшего в Безвременье. Я была уверена, что все обретет смысл, стоит только взглянуть на произошедшее под другим углом. Но этого так и не происходило. Перед глазами встал образ демоницы с пустой банкой в руках; мертвый Ник, оказавшийся в опасности в безопасном месте Тритон; дикая элифийская магия, танцующая по моей коже и усиливающаяся при одном прикосновении Трента; Ал, озверевший от одной мысли о том, что Трент может поработить меня из-за моего же невежества; Ал, потративший тысячу лет, чтобы найти способ демону и эльфийке зачать ребенка; Тритон, оказавшаяся чувствительной к дикой магии, из-за которой и взбесился Ал.

Демоны не практиковали дикую магию. Не потому, что не могли, а просто из-за предвзятого к ней отношения. Думаю, это значило, что Тритон верила в Богиню, когда большинство эльфов свою веру уже утратили. Означало ли это, что она безумна или она просто знала больше остальных?

«А верит ли в нее Трент?» — стало интересно мне. Он собирался пожертвовать ей двух козлов. В силу ли привычки или потому что верит? И важно ли это для Богини или для нее главное впитать кровь жертвенных козлов? А я в нее верю?

Мне вспомнилось восхитительное ощущение, когда дикая магия танцевала по моей коже, будто перезвон колокольчиков от легкого бриза в тот момент, когда ее сущность признала меня и помогла мне активировать те эльфийские кольца подчинения. Внезапно похолодев, я натянула простыню до самого подбородка. А как во все это вписывается секс? Взгляд затуманился, когда я вспомнила покрытого песком Безвременья Трента и представила, как этот песок стекает по его мокрому стройному телу под струями воды в душе, как мужчина облегченно вздыхает и встряхивает мокрой головой, так что вокруг разлетаются капельки воды. Его волосы даже мокрые будут смотреться тонкими и легкими. Я уже видела их в таком виде. А вот глаза Трента становятся еще зеленее.

— О боже, Рэйчел, да прекрати же, — застонала я, перевернувшись и спрятав голову под подушкой. Сколько же времени у меня не было секса? А секса с любимым человеком?

Но я ведь не люблю Трента.

Запах изо рта был несвежим, и резко откинув простыню, я села на кровати. Рекс спрыгнула на пол, и подбежала к двери в надежде на ранний завтрак. Деревянный пол холодил ноги, и я чувствовала себя утомленной из-за недосыпа. Откинув волосы с лица, я посмотрела на часы, мигающие в темноте и показывающие начало четвертого. Солнце всходит примерно в десять минут шестого в это время года. Смерившись, я потянулась за халатом, резко сунула руки в рукава синей махровой ткани и плотно затянула пояс. Может, теплое молоко приведет меня в норму?

В церкви было тихо, если не считать шумящих на улице пикси. Холодный воздух впивался в ноги, пока я шлепала до кухни. Айви и Нина спали, и в моей голове пронесся образ двух девушек, лежащих в обнимку, головами на одной подушке, спутанные волосы перемешались во сне. Я улыбнулась и не стала включать свет в кухне. Главное, что Айви счастлива и неважно с кем.

Просто теплое молоко вряд ли поможет, и я тихонько достала из ящика какао. Светлеющее небо позволяло обходиться без включенного света, остальное я могла найти по памяти. В слабом свете я безошибочно доставала нужные мне вещи, а Рекс упорно вертелась под ногами, не давая проходу. Пустая банка Тритон теперь стояла на подоконнике рядом с синей куколкой Ала и колечком на мизинец Трента. Я знала, что банка пуста, но чем-то она меня пугала, а при слабом свете, отражающемся от стеклянных стенок, вообще казалось, что банка светится.

Мой сотовый оставался в сумке, и я посмотрела на нее, пока доставала сахар. Если пикси уже проснулись, значит и Трент не спит. Прищурившись от яркого света холодильника, я улыбнулась, когда влетел Дженкс, видимо услышав, что на кухне кто-то копошится.

— Доброе утро, Дженкс, — прошептала я, налив в кружку молоко и добавив какао.

— Не можешь уснуть? — спросил он, устроившись на рулоне бумажных полотенец.

С него сыпалась яркая серебристая пыльца. Утро и вечер — самое лучшее время для пикси. Я устало покачала головой и выглянула в маленькое кухонное окно. Красноватое свечение облаков было вызвано пожарами в Цинциннати. И тихий, раздававшийся в отдалении звук сирен стал уже почти привычен. Эдден не попросил меня заехать с утра, и я была ему за это благодарна. Сегодня он бы уже, наверное, молил о помощи, если учесть насколько увеличилось количество нападений вампиров.

— Слишком много всего произошло, — сказала я, сунув кружку в микроволновку. Я облокотилась о стойку, наблюдая, как свет включенной микроволновки через прозрачную дверку рассеивается в темноте кухни. Трент как то делал мне горячий шоколад. Прекрати, Рэйчел.

Цифры на микроволновке все уменьшались, и, не желая разбудить Айви и Нину, я нажала кнопку «выключить» немного раньше. Дженкс тихо гудел рядом, а я, вытащив кружку с горячим какао, тихонько выбралась на заднее крыльцо. Боясь, что деревянная дверь громко хлопнет, я оставила ее открытой, лишь аккуратно прикрыла за собой москитную сетку. Пройдя по влажному после ночи крыльцу, я присела на верхнюю ступеньку, притянув колени к подбородку. Боже, как я устала, но уснуть все равно не получается.

Зажав в руках теплую кружку, я смотрела на видимый поверх сада пылающий Цинциннати. Согласно новостям, вчерашняя ночь была ужасной, хотя осечек было не так много. В этот раз магия будто иссякла, и по непонятным причинам проблем от этого было даже больше, чем от осечек. Хорошей новостью было то, что ОВ снова частично начало функционировать, стараясь сдержать наиболее агрессивных живых вампиров. Агенты ОВ, не вампиры, объединялись с уличными патрулями ФВБ скорее от безысходности, потому что их живые вампиры-начальники все больше зацикливались на одной мысли и были не способны принять решение. Просто ужасало, как сильно они полагались на немертвых.

Криминалисты и следователи из обеих контор объединились и отлично сработались вместе, подтвердив мою теорию, что магия и технологии одинаковы для всех. Конечно, осталось еще кучка недалеких мальчиков и девочек в обеих конторах, которые не желали участвовать в слиянии. Эдден оказался сразу и в собственном раю и аду, потому что он добился того, к чему стремился последние три года. Знакомые до боли разногласия, раньше видимые в столкновениях непокорных граждан и властей, теперь проявлялись в новых межвидовых парах. Так же ходили разговоры о возможном карантине Цинциннати и Низин, потому как все боялись, что принудительный сон немертвых может распространиться на большую территорию. За нами наблюдал весь мир, но все боялись вмешиваться. Мы остались сами по себе.

Пальцы на ногах замерзли, и я прикрыла одну ступню другой. Какао затянуло пленкой, и я сдула ее к другому краю кружки, прежде чем сделать глоток. Вокруг было очень тихо, и мы с Дженксом оба слышали как крики и сирены с приближением утра уменьшались, сменяясь измученной тишиной.

Дженкс предупреждающе загудел крыльями, но я ощутила приближение Биса намного раньше, и совсем не удивилась, когда горгулья мягко и почти беззвучно спрыгнул на ступени. Я повернула голову и улыбнулась, увидев насупленного подростка. Он раскрыл свои, как у летучей мыши, крылья и сонно моргнул.

— Тренируешься подольше не спать, да? — спросила я, видя, что парень держится из последних сил, ведь солнце почти взошло.

Он взглянул на колокольню.

— Я теперь могу не спать на час дольше. Уберешь меня на колокольню, если я вырублюсь, ладно? — попросил он, произнося гласные, будто перемалывая камни. — Мимо нас проезжали шесть патрульных машин, но большинство больше беспокоятся о своих домах.

«Особенно когда единственный в мире демон, ходящий под солнцем, живет на твоей улице», — подумала я кисло.

— Мы во всем разберемся, — сказала я, задумавшись, как я вообще протяну сегодня, если учесть, что почти не спала. Трент хотел, чтобы я приехала к нему сегодня около шести и встретилась с Банкрофтом. Задачка была не из легких, ведь Эдден ввел комендантский час, но может если я смогу добыть от него записку или что-то подобное, то смогу пробраться через заграждения на дорогах.

А можно просто позвонить Тренту и сказать, что я не смогу приехать. Мне не нравилось, как ловко он уходил от вопроса, о чем успел переговорить с Алом. Но опять же, я тоже не рвалась рассказать, о чем мы говорили с Тритон.

— Позвонишь ему? — спросил Дженкс, будто догадавшись, о чем я задумалась. — Он уже наверняка проснулся.

Бис уставился на церковь у нас за спиной, и я услышала тихие шаги.

— Значит, все уже проснулись, — сказала я, обернувшись к Айви. Она была сонной, но все равно очень сексуально смотрелась в шелковой черной майке и пижамных штанишках. Вяло глянув на меня, вампирша толкнула москитную дверь и вышла наружу, зло поглядев на горизонт. Она выглядела полуживой и я подвинулась, освобождая ей место. Все также молча, девушка плюхнулась на крыльцо, поставив ноги на ту же ступеньку что и я. Айви покрасила ногти? Бис пошевелил крыльями, и мы продолжили сидеть молча. Видя, что моего присутствия ей мало, чтобы проснуться, я протянула вампирше горячий шоколад.

— Спасибо, — хрипло поблагодарила она непривычно низким голосом.

— Ради Тинкиных розовых кустиков, Айви, ты выглядишь отвратительно, — сказал Дженкс, и она уставилась на него поверх кружки своими черными глазами. Пряный, резкий запах вампира усилился, и лицо Биса покрылось морщинками. Последнее время у меня начало получаться отличать запах Айви от запаха Нины. Запах Нины был легче, он почти напоминал цветочный аромат, тогда как у Айви он был насыщенней, но в нем отсутствовала та темная жилка, что была у Нины — примесь Феликса.

— Нина в порядке? — спросила я, подумав, как странно, что мы все собрались на заднем крыльце, пока Цинциннати пробуждается ото сна.

С улыбкой на лице, Айви почти походила на живого человека.

— Она спит как, мм, камень, — ответила она. — Спасибо. В смысле за заботу, — добавила вампирша, не смея поднять на меня взгляда.

— Нина хороший человек, — сказала я. Дженкс смылся, потому что не выносил этого эмоционального, милого дерьма, как он называл подобные разговоры, и я приобняла Айви. — Ты подходишь ей, и она подходит тебе. Раз они отменили фейерверки, хочешь, устроим барбекю, когда все закончится? — Интересно когда все закончится?

Айви сделала еще глоток из кружки.

— Или просто выспимся, — предложила она, глядя вдаль. — Мне бы не помешало отоспаться.

— Мне тоже, — добавил Бис. — Вчера я проснулся, потому что мимо проехала пожарная машина. Раньше они меня не будили.

— Может, ты просто становишься старше, — сказала я, и горгулья улыбнулся, блеснув в темноте своими большими черными зубами. Кивнув мне, он взлетел в воздух и полетел на колокольню поговорить с Дженксом. Одинокий гудок поезда снова вернул мое внимание к Цинциннати, и мне стало интересно, запретят ли они проезжать поездам, если город закроют на карантин. И хотя волны все так же появлялись в самое разное время, осечки были взяты под контроль. Я заметила странное, непривычное чувство превосходства на лицах людей, потому что их наука не подвела в то время, когда пришлось отказаться от магии.

На соседней улице раздался глухой рев мотоцикла, и я снова вздохнула. Видимо, сегодня мне уже не поспать.

Айви выпрямилась, и место тревоги на ее лице занял искренний страх, когда она увидела Дженкса, по кривой летящего через сад прямо к нам.

— Это был мотоцикл Нины, — произнесла Айви, побледнев.

— Неужели кто-то угнал его? — неверяще спросила я, и Айви подскочила, пролив горячий шоколад на ступени.

— Нина! — закричала она, забегая в дом.

— Нина пропала! — послышался крик Дженкса, и я замерла, услышав истошный крик Айви. Звук прошел сквозь меня как ледяная волна, и я поднялась на крыльцо, чувствуя, как все внутри сжалось и завязалось в узел.

Я вбежала в дом.

— Айви! — крикнула я, пробегая прихожую и вбегая в коридор. Дверь в их спальню была открыта, и я резко замерла, почти перестав дышать, когда на меня чуть не налетела Айви. Ее глаза были полностью черными, страх сделал ее прекрасной. Над ней летала девочка пикси, с ее лица будто солнечные лучики капали слезы, пока малышка продолжала извиняться, не переставая теребить свое платье.

— Где Нина?

Айви обошла меня и направилась на кухню. В руке она держала катану. Мы с Дженксом пошли следом, а девочка, которая должна была присматривать за Ниной, заревела во весь голос, посыпая все вокруг черной пыльцой.

— Ушла, — ответила Айви, выдвигая ящик, где держала метательные ножи. — Он забрал ее. Он ждал, пока я уйду, и затем вывел ее из церкви.

Феликс? В ее голосе не отразилось ни единой эмоции, и двигалась она по вампирски быстро. Айви замерла лишь когда попыталась рассовать по карманам ножи и обнаружила что на ней пижама, а не кожаные штаны.

Айви обернулась, и я увидела на ее лице нескрываемую скорбь.

— Он видимо все время был поблизости и просто ждал, когда я уйду.

— Простите меня! — выла девочка пикси. — Она выглядела нормально. Она поговорила со мной как обычно. Она сказала, что хочет купить мороженное и удивить тебя.

Айви стояла на месте, ее трясло. В одной руке она продолжала сжимать ножи, в другой катану, и упавшие на лицо волосы полностью скрывали ее глаза.

— Я не позволю ему разрушить ее. Только не теперь.

— Она сказала, это будет сюрприз! — зарыдала малышка, а Дженкс лишь беспомощно парил вокруг.

— Все в порядке, — сказала Айви маленькой пикси. — Возвращайся на свое место. — Но девочка не сдвинулась с места, явно расстроенная. Я моляще уставилась на Дженкса, и он метнулся, чтобы увести дочку.

— Он ее убьет, — произнесла Айви в образовавшейся тишине кухни. — Я не могу потерять ее, Рэйчел. Только не из-за этого безумца!

Она подняла голову, и я приняла решение.

— Дай мне пять минут, чтобы одеться.

— Через пять минут она уже может быть мертва! — Ее глаза почернели, и она выбежала в коридор.

Я поспешила за ней. Страх накрыл меня, и сердце заколотилось в груди, когда я услышала как Айви, быстро дыша, разбрасывает одежду, и почти рыдает. Феликс проснулся? У Айви нет шансов.

— Айви.

Я нашла ее в коридоре. Вампирша стояла, зажав катану в одной руке, кол в другой, ножи были разложены по карманам.

— Это касается только вампиров, — сказала она и, отвернувшись от меня, быстро пошла навстречу своей смерти.

— Сделай же что-нибудь! — закричал Дженкс с потолка, и я побежала за ней.

Айви задохнулась, когда я вцепилась в нее, и мы вместе рухнули на пол в алтарной части.

— Ты не уйдешь без меня! — закричала я, и мир закрутился, когда она отбросила меня в сторону.

— Я не могу бросить ее! — крикнула она, придавив меня к дубовому полу, и прижав к моему горлу меч. — Рэйчел, я люблю ее!

Жесткая кожа казалась холодной, и лишь ее рука, сжимающая мое плечо, была теплой.

— Айви, — сказала я тихо, мои глаза наполнились слезами. — Посмотри на меня. Он не призвал бы ее, просто чтобы убить. Она нужна ему живой. Нина нужна ему живой, чтобы смотреть на солнце.

Лицо Айви искривилось от страха, меня окутал запах вампира, и шею начало покалывать. Я ее теряю.

— Айви! — крикнула я, и она снова посмотрела на меня. — Он намеренно не убьет ее. У нас есть немного времени. Мы сможем вернуть ее. Дай мне время переодеться и взять чары, чтобы я могла поехать с тобой. Ты не одна. Мы вместе вернем Нину.

В глазах вампирши отразился страх, она тяжело втянула воздух, и меч, прижатый к моей шее, задрожал. Пыльца Дженкса мерцала в ее волосах, и по какой-то глупой причине, я ощутила, что люблю ее, люблю больше чем когда-либо раньше.

— Он наверняка повел ее к Кормелю, — сказала я, чтобы дать ей мысль, на которой она могла бы сосредоточиться, и которая помогла бы ей прийти в себя. — Там останавливался Феликс. Тебе надо придумать, как мы проберемся внутрь. Это по твоей части.

Айви кивнула и отбросила меч. Он упал и, позвякивая, пролетел еще фута четыре по полу. Я судорожно втянула воздух, когда она скатилась с меня. Я села и поняла, что меня трясет. Вампирша сжалась на полу, и, подтянув колени к подбородку, уткнулась в них лицом. Ее плечи дрожали от судорожных рыданий. Сердце Айви разбивалось от боли и разочарования.

— Как мне спасти ее? — простонала она. — Как? Быть с ним для нее будто оказаться в раю, хотя потом в голове воцаряется ад…

Я глянула на Дженкса, а потом подползла к Айви и притянула ее к себе. Она была напряженной, ее трясло от страха и отчаянья. Мир перевернулся вверх ногами. Теперь не я нуждалась в ней, а она во мне. И я ее не подведу.

— Мы вернем Нину, — сказала я, крепко обнимая Айви. И прошептала ей в волосы: — Я обещаю.

 

Глава 11

Сидя в синем бьюике мамы Айви и прижав телефон к уху, я слушала фоновый шум офиса ФВБ, пока секретарша Эддена пыталась найти своего начальника. С Дэвидом связаться не получилось — его голосовая почта была переполнена, а на звонки он не отвечал. Он и раньше, бывало, не брал трубку, особенно когда находился на работе, но сейчас я переживала за него, ведь при последнем нашем разговоре выяснилось, что он заинтересовался Свободными Вампирами.

Наша машина стояла возле здания Кормеля. Заполняя машину дурманящим запахом удрученного вампира, Айви возилась с шарфом, не отрывая взгляда от невзрачного двухэтажного строения, бывшего раньше баром, а сейчас переоборудованного в резиденцию. Мы ждали, пока Дженкс вернется с разведки, и мне невольно вспомнилась наша поездка на Западное побережье, потому что заднее сиденье все еще сохранило легкий аромат кожи Трента. Вампирский и эльфийский запахи смешивались, и по моему телу пробегали волны возбуждения от шеи до самого паха и обратно.

Действие вампирских феромонов и любопытство однажды чуть не связали меня пожизненно с Айви, но у нас с ней слишком разные взгляды на жизнь. Ей необходимо, чтобы в ней нуждались, а я больше не подходила на эту роль. Я становилась больше демоном, чем ведьмой.

Огромный символ Свободных вампиров был нанесен аэрозольной краской на двойные дубовые двери, и мне стало интересно просто ли это совпадение, или члены культа решили, что Феликс особенный, потому что не уснул как остальные немертвые. Рассвет приближался, легкий свет уже отражался в чисто вымытых окнах второго этажа. Если Феликс все еще здесь, то в ближайшее время он окажется заперт в подземных гостевых комнатах, и к его сумасшествию примешается чувство агрессии. Я не собиралась просить Айви дождаться подкрепления, потому что понимала — чем дольше Нина находится там, тем тяжелее будет ни сколько вырвать ее оттуда, а сколько освободить от разума Феликса.

Я замерла, когда посторонний шум на линии сменился усталым женским голосом.

— Прости, — сказала Роуз — секретарша Эддена, — явно расстроено. — Капитан Эдден находится на совещании. Могу я передать ему сообщение?

«Сообщение?» — подумала я и, глубоко вздохнув, постаралась не злиться. Айви и так на взводе.

— Конечно. Передай ему что Рэйчел, Айви и Дженкс направились к Кормелю, чтобы вызволить Нину от Феликса. Возможно, в этом замешаны Свободные Вампиры. В общем, любая помощь, которую сможет предоставить ФВБ, будет очень кстати, — произнесла я саркастично. — Но я понимаю, что утро выдалось занятое. Все эти совещания и прочее. Я сейчас выключу свой мобильный, но обязательно проверю голосовую почту, когда мы закончим. Вот и все, пока. — Не дожидаясь ответа, я отключилась.

Я со злостью стукнула кулаком по приборной панели и вздрогнула, заметив, как расширились зрачки Айви из-за моей вспышки гнева.

— Прости.

Мне нужен Дэвид и силовая поддержка, которую он может предоставить. Ну почему он не отвечает на звонки?!

Челюсть Айви напряглась.

— Они видимо поймали Дженкса. Пойдем.

Она потянулась к ручке двери, но я перехватила ее руку. Взгляд Айви метнулся ко мне, и я отпустила ладонь, подавив дрожь от промелькнувшего в ее взгляде страха.

— Дженкса не поймали, — сказала я, оглядывая тихую, полупустую парковку и редкую растительность, отделяющую нас от главного входа. Никто даже не потрудился снять со здания вывеску «Пицца Пискари», и она выглядела старой и потрепанной. — Но мы можем выйти из машины. Камеры отключены.

Да, лучше уже выбраться из машины. Из-за моей злости и страха Айви запах в машине действовал возбуждающе на нас обоих, и даже удивительно, что она еще не вцепилась мне в шею. А камеры и правда выключены. Дженкс заставил нас ждать минут пять в квартале отсюда, пока он расчищал нам путь. Те, кто наблюдал за мониторами, могли обратить внимание, что солнце будто и не пытается взойти, но думаю, они не заметят.

Мы синхронно потянулись к дверям, не особо заботясь, что нас могут заметить. Свежий воздух нахлынул на меня, прочищая мысли. Айви кажется, тоже стало легче дышать. На той стороне реки Огайо взвыли сирены и тут же замолчали, привлекая мой взгляд к городу и уже светлеющему небу. Айви достала с заднего сиденья катану и, сняв ножны, сделала пару пробных взмахов, разминая тело и избавляясь от излишков адреналина. А вот я, прислонившись к машине, снова попыталась дозвониться Дэвиду. Ответа не было, и я решила выключить звук, но не выключать телефон совсем. Если все кончится плохо, то мое тело смогут найти по встроенному в трубку GPS датчику, если нас, конечно, не закопают слишком глубоко.

— Вон он, — с облегчением произнесла Айви. Сунув телефон в карман, я наклонилась забрать из машины сумочку. Поднявшись, я увидела серебристую пыльцу, оседающую позади Дженкса, и быстро отвернула рукава своего красного пиджака и проверила, что низ джинсов не подогнут.

— Кажется я знаю, почему Дэвид не отвечает на твои звонки, — сказал пикси, подлетая ближе. Я заметила, что он бледен, и мое сердце сжалось. — Нину я не видел, — добавил он быстро, когда Айви тоже побледнела. — Как и Дэвида. Но на нижнем этаже, где раньше был ресторан, судя по виду, недавно закончилась кровавая оргия и, Рэйч, твоя стая была главным блюдом.

Вот дерьмо.

В вера нельзя обратить, но их можно привязать к себе. Гнев боролся во мне со страхом, и глухо бьющееся сердце в груди будто наполнилось льдом, когда я направилась к главному входу. Гнев победил, и я достала пейнтбольный пистолет, осознавая, что если придется, я, не задумываясь, воспользуюсь смертельными проклятьями. Дэвид был моей опорой, единственным человеком в моей жизни, кто мог влезть ради меня в любую передрягу и решить все с помощью беспощадной, крушащей все на своем пути силы, которая не принимала извинений и не боялась за будущее. Не жить тому, кто посмел причинить ему такую боль.

— А ты считала себя плохой альфа самкой, — сказал Дженкс, летя рядом со мной.

— Рэйчел, подожди! — почти прошипела Айви, и, перейдя на бег, быстро догнала меня. С легким свистом, она сдернула ножны с катаны.

— Иди через главный вход, — подсказал Дженкс, когда мы подобрались ближе. За дубовой дверью было тихо и рядом не было охранников. — Там все без сознания.

Попросив Айви подождать еще пару секунд, я снова вытащила телефон и набрала 911. Я уже знала, какую цифру нажать, чтобы меня переключили на автоответчик, и как только раздался сигнал, я быстро проговорила:

— Это Рэйчел Морган. Номер значка 2000106WR48. Я возле «Пиццы Пискари». Сейчас взойдет солнце. Здесь множество вампиров и веров без сознания и им нужна медицинская помощь. Соблюдайте меры предосторожности, потому что мастер-вампир вероятно бодрствует и очень опасен. И не перестреляйте нас, ладно? Здесь я, Айви Тамвуд и пикси Дженкс.

Я положила трубку и Айви двинулась к дверям. Скривившись, она рывком открыла одну из дверей и зашла внутрь. Я почти налетела на нее, потому что вампирша замерла прямо на входе.

Предрассветные лучи не пробирались слишком глубоко внутрь и, зажав рукой нос, я таращилась в полумрак, пытаясь понять, что сейчас вырисовывается перед моими все еще подстраивающимися к темноте глазами.

— Святое дерьмо, — прошептала я, оглядывая подобие гостиной с кушетками и столиками, стоящими рядом с баром и камином. Повсюду валялись бесчувственные тела, покрытые кровью. На некоторых были откровенные вечерние наряды, на других практичная униформа. Видимо это была «бесплатная для всех», «заходи и никогда не уходи» кровавая вечеринка. Как и говорил Дженкс, все они были живы, но явно без сознания либо от потери крови, либо от впрыснутого в кровь вампирского фермента, или от того и другого.

А где моя стая?

Айви прикрыла рот шарфом и вошла внутрь. С быстро бьющимся сердцем и держа наготове пистолет, я пошла следом. Когда мои глаза привыкли к темноте, все оказалось еще хуже. Кровь покрывала пол, мебель и тела, но я не видела больших луж крови. На людях, которых я с трудом узнавала, я замечала мою тату с одуванчиком, и, судя по виду, в начале они сопротивлялись, а вот дети Кормеля в откровенных нарядах похоже сдались сразу. И все они были покрыты брызгами крови. И никто не охранял насытившихся вампиров и истощенных веров, что уже было не нормально, если в этой ситуации вообще есть что-то нормальное. Повсюду пахло застарелым алкоголем и мертвечиной.

— Где Дэвид? — прошептала я, и Дженкс отлетел от камина, посыпая пол пыльцой. — Его здесь нет, — ответил пикси печально. — Может он внизу? Туда они бы отвели и Нину, ведь близится рассвет. Аура у всех выглядит нормально. Никто не умрет. Сегодня, по крайней мере.

Дэвид ни за что не оставил бы своих людей здесь в таком состоянии. Я убрала пистолет, чувствуя, как меня охватывает ярость. Всем этим ребятам досталось из-за меня, а я даже не знаю их имен. Я так просто это не оставлю, и кому-то придется за все ответить.

Побледневшая Айви присела на корточки рядом с перекачанным здоровяком.

— Дэн, — позвала она, встряхнув его. Мужчина фыркнул, его веки дернулись. — Дэн, просыпайся. Кто сделал это?

«Пожалуйста, пусть это будет не Нина», — подумала я, зная, что Дженкс думает о том же, видя, как он приземлился на перила и сыплет расстроенной синей пыльцой.

— Айви? — Мужчина улыбнулся, а его лицо исказилось от боли. — Не двигай меня. О боже. Не касайся меня. Они ушли?

Айви отпустила его. Немертвый накачал своих жертв невероятным количеством ферментов удовольствия, чтобы они не приходили в себя как можно дольше. Даже в их дыхании чувствовался запах ферментов наслаждения, и эффект продержится еще долго.

— Дэнни, кто все это сделал?

— Тот ублюдок, которого Кормель держал в подвале, — выдохнул Дэни. — Явились Свободные Вампиры. Они освободили его. Появились веры и попытались остановить их, и все вышло из-под контроля. Этот козел всех нас втянул в оргию. Они пытались увести его, но он упирался, те плюнули и ушли. И нас бросили. — Мужчина попытался сесть. — Боже мой, — простонал он, и хотя его взгляд был не сфокусирован, его глаза блестели. — Я бы умер за него. Он будто жидкий огонь.

Значит, здесь был Феликс. А Свободные Вампиры ушли. И Нина была с Феликсом.

Айви даже не шевельнулась, когда Дэни схватил ее за руку и из его рваных укусов начала сочиться кровь.

— Где он? — взмолился он, и его ноги согнулись под странным углом. — Я… — Смутившись, мужчина оглядел вампиров, валяющихся вокруг него, будто только сейчас начал вспоминать. — Где он?

Айви наклонилась и, отложив катану, убрала его руку. Мужчина застонал от наслаждения.

— Успокойся, — мягко произнесла она и, сдернув покрывало с ближайшего дивана, укрыла его до подбородка. — Поспи. Отдохни.

— Нет, — недовольно произнес Дэн. — Он мне нужен.

Айви кивнула, и на ее лице отразилась забота и понимание.

— Я знаю, а теперь поспи.

Дэн уставился на нее и тяжело задышал, когда она отбросила челку с его лба. Вздрогнув, он потерял сознание.

Лицо Айви было напряжено, на нем отражался нескрываемый гнев, когда она поднялась, сжимая в руке катану с такой силой, что побледнели костяшки.

— Такое не должно происходить, — прошептала она, глядя на меня почерневшими глазами.

Но оно происходило и довольно часто.

Я последовала за ней в кухню, к небольшому лифту, который вел на нижние этажи. Половина больших промышленных печей была убрана, чтобы в кухне поместился стол, за которым могли усесться человек двадцать. Вампиры были домоседами и любили держать своих «детей» поблизости, прививая им привычку возвращаться домой, в безопасность. Но все это было ложью, и опасность чаще всего находилась внутри этих же стен.

— Поедем на лифте? — спросила я, хотя ответ был очевиден.

Айви нажала на кнопку и двери тут же разошлись, видимо кабина находилась на этом этаже. Она вошла внутрь, сжимая катану, и устроилась в углу. Скрестив руки, вампирша стояла, ожидая меня. Лифт выглядел очень маленьким.

— Я спущусь по малому лифту для подачи блюд, — сказал Дженкс, заметив блеск ее черных глаз и напряженную позу.

Видя, что я не решаюсь зайти внутрь, Айви попыталась принять менее агрессивную позу. Подумав о Дэвиде, я вошла в лифт. Дженкс подождал пока двери закрылись, а потом метнулся в сторону.

— Какой у тебя план? — спросила я, когда лифт поехал вниз.

Айви подобралась.

— Убить Феликса, спасти Нину. Вот мой план.

Ну да, у меня такой же.

— Ты не сможешь убить его, — сказала я, хотя знала, что ей это не понравится.

— Ты не понимаешь, — почти рыкнула она.

Разозлившись, я ударила кулаком по кнопке «стоп».

— Даже не смей говорить мне, что я не понимаю! — прошептала я, придвинувшись ближе, но потом отступила. — Не далее как три года назад, я пришла сюда, чтобы отомстить Пискари за то, что он кроваво изнасиловал тебя. Ты позволила ему жить, и ты не убьешь Феликса!

«Даже если они убили Дэвида?» — шепнул крохотный голосок у меня в голове, которому я не знала, что ответить.

С лица Айви ушло напряжение, и она опустила взгляд.

— Феликс — единственный немертвый бодрствующий в этом городе, — сказала я, отступая назад, прежде чем она разозлится. — Нам надо выяснить, почему это произошло, и эта ли единственная причина, почему им заинтересовались Свободные Вампиры.

Айви подняла голову.

— Я здесь ради Нины. Мне плевать на Феликса и Свободных Вампиров вместе взятых.

— Если ты убьешь его, Нина слетит с катушек.

Айви придвинулась ближе и нажала на кнопку, чтобы лифт продолжил спуск.

— С Ниной все будет в порядке, — соврала она сквозь сжатые зубы.

Сердце быстро билось в груди, но я снова ударила по кнопке «стоп».

— Нина не выдержит, — сказала я, и жалость к ней несколько остудила мой пыл. — Прости меня, — прошептала я. — Феликс смог бы захватить над ней полный контроль, только если бы она позволила ему, а значит, она и раньше позволяла ему захватывать ее, не говоря тебе об этом. — Опустив голову, Айви отшатнулась от меня. — Ты сама говорила, что ей становится лучше на удивление быстро. Ну, так это потому, что она продолжала потягивать кровь собаки, которая укусила ее. Она все еще связана с ним.

— Нине он не нужен! — крикнула она.

Мои плечи опустились. Трудно убить надежду, особенно если врешь себе.

— Она делала два шага вперед, — сказала я негромко, и лицо Айви снова напряглось. «И один назад», — закончила я мысленно. Я знала, что и Айви подумала это. Она знала, через что сейчас проходит Нина, и сама балансировала на этой грани изо дня в день.

— Если ты убьешь его, она умрет вместе с ним, — сообщила я. Айви кивнула, и от появившихся слез ее глаза стали казаться чернее. — Причем намеренно. Но если мы сможем просто вырвать ее у Феликса, то будем продолжать делать по два шажка вперед, пока она сама не будет готова отпустить его. Она сильная. Она сможет. — Боже, надеюсь ей и правда это удастся.

Айви кивнула и удивленно вытерла слезы, будто не знала, откуда они взялись.

— Хорошо, я не стану убивать его.

Я почти слышала ее недосказанное «пока не стану». Услышав, что она понимает ситуацию, я снова нажала на кнопку лифта. Айви выдохнула, и тут лифт звякнул. Мою грудь сдавило. Я холодела от одной мысли о том, что именно немертвые требуют от своих детей. Но Нина хотя бы не была втянула в то безумие, что случилось наверху.

— Держись позади меня, — прошептала Айви, выскальзывая наружу легким грациозным движением. Первым делом она посмотрела на потолок, и лишь потом по сторонам. В огромной комнате никого не было. Вампирша махнула мне выходить, и я заметила, как от напряжения слегка подрагивает катана в ее руке. Я придвинулась ближе к двери и выглянула наружу, не давая закрыться дверям лифта.

Не отпуская катану, второй рукой Айви толкнула ко мне белое кожаное кресло на железных ножках. Присев, я подхватила его и заклинила им двери лифта. Лифт протестующе взвыл, и замолчал. Наш путь наружу был заметен любому, но зато никто не сможет спуститься сверху.

Я внимательно оглядела просторную комнату, пока Айви осторожно переходила от двери к двери и прислушивалась. Кормель мало изменил внешний вид подземных комнат, обустроенных еще Пискари — все те же подушки, белые ковры, высокие потолки, украшенные длинными шторами псевдо окна, и один большой видео экран, позволяющий ему безопасно смотреть на солнце в течение дня. Вся обстановка была дорогой и изысканной, и мой взгляд невольно устремился к обеденной зоне в углу возле экрана, где Пискари избил меня до потери сознания. Не смотря на то, что этот ублюдок уже давно был по настоящему мертв, ярость все так же поднималась во мне от одной мысли о том, что он сделал с Айви. Его убила прежняя любовница Айви — Стриж. Я хорошо понимала страх и разочарование, которое испытывала Айви. Я ведь любила ее. Все еще. Но я правильно поступила, отпустив ее.

Сунув руку за спину, я достала пейнтбольный пистолет. Направив сознание тонкой серебристой струйкой вперед, я смогла коснуться линии, ведь мы находились не слишком глубоко под землей. Пискари любил играться магией.

Айви обернулась, стоя возле последней в ряду высокой дубовой двери.

— В этих комнатах их нет, — сообщила она, хотя это и так было очевидно. Я приподняла брови. Дэн сказал, что Феликс отказался уйти. Значит они где-то здесь внизу.

Будто моя мысль привлекла его, Дженкс вылетел из коридора, неуместно смотрясь среди этих ковров и драпировок.

— Ты уверена, что у Пискари не было другого выхода отсюда?

— Они бы не ушли, — ответила Айви. По вампирски быстро, она метнулась в коридор. Сердце быстро забилось, когда я побежала следом за ней, осматриваясь вокруг на случай опасности, потому что она кажется забыла об осторожности.

— Они в убежище, — сказала Айви, остановившись возле огромных дверей. Деревянные створки казались древними, и, судя по виду, их уже не раз взламывали, жгли и пытались проломить. Отметины были хорошо заметны под двумя слоями лака. Их никто не пытался скрыть. Их выставляли напоказ как медали, или может знаки отличия?

— Убежище Пискари? — переспросила я, удивленно отметив отсутствие на дверях электронных замков, и одну лишь замочную скважину, в которую Дженкс уже сунул свой меч.

— Это была его спальня, — ответила Айви, нервно наблюдая за работой Дженкса. — Вход в убежище находится где-то в ней. Мне кажется, я знаю где, но я не уверена. — Она посмотрела на меня своими черными прекрасными глазами. — Он не настолько мне доверял. Я удивлена, что Феликс смог найти ее.

— Готово! — весело пропел Дженкс, и с него посыпалась яркая серебристая пыльца.

— Видимо все немертвые думают одинаково. — Айви жестом приказала не издавать ни звука, и я отошла назад на добрые восемь футов. Видя, что я подготовилась, Айви приоткрыла дверь лишь настолько, чтобы Дженкс смог пробраться внутрь. Он шмыгнул в комнату, летя в паре дюймов над полом, и я напряженно прислушалась.

— Тут пусто, — послышался его голос, и Айви распахнула двери. — Просто спальня, — сказал он, пожав плечами, и я вошла следом. — Очень странная спальня. Хочешь, я еще раз облечу тут все?

Я покачала головой. Сыпля разочарованной коричневой пыльцой, пикси завис в дверном проеме, глядя в коридор. Странная было самым подходящим словом, чтобы описать комнату. Я вошла беззвучно, потому что мои ступни утонули в высоком ворсе ковра, на котором были изображены лица среди цветов. Комната напоминала египетский публичный дом, повсюду стояли пальмы в кадках и колонны. В центре на помосте располагалась массивная круглая кровать, окруженная прозрачным, свисающим с потолка балдахином. В комнате была еще одна дверь, но судя по плитке на полу, она вела в ванную. Желтая старинная люстра, не уступающая размером кровати, висела чуть в стороне и отбрасывала неяркий свет.

— Я же сказала, что тут никого… нет, — сказал Дженкс, вися в дверном проеме. Конец фразы он произнес намного тише, потому что Айви махнула в его сторону катаной, приказывая заткнуться.

— Помоги мне передвинуть кровать, — попросила она, и я снова сунула пистолет за пояс.

— Думаешь, тайная комната находится под кроватью?

Айви встала у изголовья и кивнула, когда я быстро и беззвучно подошла к низу кровати.

— Да, мне так кажется, — ответила она, и Дженкс, фыркнув, скрестил руки на груди, оставаясь у дверей. — Я ее никогда не видела, но однажды обнаружила комнату пустой, хотя точно знала, что Пискари из нее не выходил. Думаю тут либо потайная комната, либо запасной выход, и кровать — единственное, что может скрыть проход.

Кровать была огромной, и я постаралась не представлять на ней Айви, распростертую в экстазе после сильной потери крови. Ухватив за низ, я приподняла кровать. Ну или попыталась. Она весила не меньше тонны. От моих потуг она не сдвинулась и на дюйм, и с тем же успехом я могла пытаться сдвинуть фонтан на площади.

Айви раньше меня перестала пытаться сдвинуть кровать и, нахмурившись, уставилась в потолок, с которого струилась прозрачная ткань. По углам кровати свисали шнуры, обернутые в вельвет, и, разозлившись, она дернула один из них. Они напоминали навесной механизм. Мой взгляд перебежал с кровати на потолок. Может, они предназначены, чтобы поднимать кровать вверх? Любой мог спуститься вниз, затем опустить кровать на место и никто бы ни о чем не догадался.

Я оглядела комнату в поисках устройства, контролирующего их, и резко обернулась, когда Айви зарычала, и послышалось легкое скольжение. Она разрубила ближайшую веревку катаной, и ее конец затянуло в потолок, будто к другому концу был привязан гепард. С резким хлопком веревка исчезла в дыре на потолке, и сквозь стену послышался приглушенный глухой удар, явно от падения противовеса.

— Мерзавец был более скользким, чем сопля на лягушке, — восхищенно произнес Дженкс, и Айви начала методично перерубать оставшиеся три веревки. На ее лице выступил пот, но не от напряжения, а от страха.

— Давай еще раз, — сказала она, становясь в изголовье, и на этот раз, когда я напряглась, я смогла приподнять кровать. О боже, она была невероятно тяжелой, но мы все-таки смогли сдвинуть эту махину. — Толкай туда, — выдохнула Айви, взглядом указав на вход в ванную, и мы столкнули ее с невысокого помоста.

Кровать наполовину скатилась и замерла. «Не вышло у нас подкрасться незаметно», — подумала я, хотя одного падения противовесов было достаточно, чтобы выдать нас с головой.

Айви уже наполовину скрылась в дыре в полу.

— Подожди, — прошептала я и, снова подключившись к линии, создала световой шарик. Я не могла коснуться его и не разрушить заклинание, но Дженкс и Айви могли, и пикси быстро отнес его Айви. Тени от света придали жесткость чертам лица, когда вампирша немного испуганно и неуверенно взяла шарик света. Мое сердце испуганно заколотилось, когда она снова повернулась к ступеням. Там было убежище вампира и одна эта мысль пугала меня до смерти. Но я ни за что не позволю Айви спуститься туда в одиночку. Дженкс бросил последний взгляд в коридор и последовал за ней. Я снова вытащила свой пейнтбольный пистолет.

Мы молча спускались вниз и лишь мой шарик успокаивающе светился в руке Айви. Внизу оказалась еще одна дверь, и я посмотрела наверх на прямоугольник света над нашими головами. Слишком уж много дверей. Слишком много дверей отделяло нас от солнца, и я сильнее ухватилась за линию.

Айви жестом приказала мне оставаться на месте, а вот Дженкс завис прямо рядом с ее ухом, когда она приоткрыла дверь. Загудев крыльями, Дженкс метнулся внутрь.

— А-а-айви-и-и! — закричал он, и она забежала внутрь. На ступенях стало темно, лишь из-за медленно закрывающейся двери виднелся свет. С колотящимся сердцем я протянула руку и открыла ее. Внутри мой шарик света висел над полом небольшой комнатки, отбрасывая вокруг странные тени.

— Она в порядке! — верещал Дженкс, кружа над Айви, пока та пыталась нащупать у Нины пульс. Бледная вампирша в черной ночной сорочке, от которой разило кровью, лежала в богато украшенном кресле и явно была без сознания. — Айви, с ней все в порядке! Забирай ее, и давай свалим отсюда!

Кто-то явно притащил ее сюда и бросил. Мне очень хотелось выбраться из этой норы, пока этот кто-то не вернулся. Я медленно вернулась к ступеням, и внимательно оглядела комнату, заметив выцветший диван, небольшой столик и кучу мониторов. Большинство из них показывало предрассветное небо и мирную улицу, какой она была десять минут назад, но на двух я заметила машины ФВБ и скорую помощь. Из здания на носилках выносили вампиров, вместе с пакетами донорской крови. Видимо Дженкс пропустил парочку камер. В углу комнаты стояли кровати, на которых валялась одежда, ножи, и судя по виду игрушки для пускания крови. На полу я заметила дыру размером с человеческую голову, предназначение которой было понятно любому. Богатая обстановка комнаты напомнила мне ту комнатушку под городом, где мы нашли бывшего босса ОВ и Денона. Это место, где можно спрятаться в самом крайнем случае, и оно напоминает ловушку.

— Она в порядке, — сказала Айви, со слезами в голосе.

— Пошли отсюда, — попросила я, махнув рукой в сторону ступеней.

Дженкс парил над кучей одежды и, сильно сыпля пыльцой, наблюдал, как Айви забросила Нину на плечо. Теперь от них обоих несло кровью неизвестных вампиров, и, поднявшись, Айви отбросила с лица волосы.

— Ты и Кормеля собираешься унести на себе? — спросил Дженкс, и я замерла на месте. — У нас десять минут до восхода солнца. У них наверняка тут есть светонепроницаемые мешки.

— Кормеля? — прошептала я, теперь в другом свете увидев ту кучу одежды на кровати.

— Айви? — пробормотала Нина, и Айви расстроено засопела.

— Унеси ее отсюда, — сказала я, и все у меня внутри сжалось в комок, когда я начала отбрасывать заляпанные кровью вещи, пока не увидела круглое лицо бизнесмена, который одно время правил всем свободным миром.

— Думаешь, тебе хватит сил унести его? — спросил Дженкс, паря поблизости.

— Нет. — Отбрасывая вещи в сторону, я откопала хорошо одетого и невысокого вампира, который сейчас был бледен и невосприимчив к окружающему миру. — Подожди меня в спальне. Пожалуйста, не бросай меня здесь…

Дженкс громко загудел крыльями.

— Иди, — сказал он Айви. — Я останусь с ней.

Я отвесила Кормелю пощечину. Он был не особенно крупным мужчиной, но на себе унести я бы его не смогла. Мужчина никак не отреагировал. Айви так и не двинулась с места и я, нахмурившись, посмотрела на нее.

— Я же сказала, унеси ее отсюда, — сказала я ей, но Айви с болью на лице лишь аккуратно опустила Нину на пол. — Айви! — крикнула я, когда она отодвинула меня и закатала рукава.

— Избиение тут не поможет, — сообщила она, и я резко втянула воздух, когда вампирша достала из кучи тряпья нож и разрезала себе ладошку так, чтобы шрам потом не бросался в глаза. — Он умирает с голоду. Посмотри, какой он бледный.

То же самое говорил и Ал. Мне стало плохо, когда Айви сжала руку в кулак, и кровь заструилась вниз, капая с ее локтя. С пустым выражением лица, девушка дала стекать ей Кормелю в рот. Большая часть крови капала с его подбородка, но зато губы вампира приоткрылись. Мужчина высунул язык, который на глазах покрылся кровью, и лицо Кормеля скривилось от недовольства.

— Кормель! — закричала я, и, заглянув в мониторы, убедилась, что машина скорой помощи еще на месте. Они не смогут спуститься сюда, пока тот стул блокирует двери лифта. «Сколько еще они будут здесь?» — стало интересно мне. Сколько у них уйдет на то чтобы обыскать все здание? — Кормель, просыпайся!

Айви накапала еще крови ему в рот. Не приходя в себя, Нина замурлыкала как кошка, когда ощутила запах крови, и мой страх удвоился. Но этот звук пробился в сознание Кормеля, когда даже кровь не помогла. Трясущейся рукой он утер рот, с отвращением уставившись на кровь.

— Айви? — прошептал он, затуманенным взглядом глядя на нее. Дженкс посыпал пыльцой ее порез, и рана тут же перестала кровоточить. — Рэйчел? — добавил вампир, заметив меня.

Я встряхнула его, когда его глаза снова закрылись.

— Кормель! — зашипела я, и мужчина приоткрыл один глаз. — Ты видел Дэвида? Просыпайся же!

— Кого? Отстаньте от меня, — застонал он, и я заметила, что его язык все еще красный от крови Айви. — Дайте мне поспать.

— Как так? Почему он не голоден? — спросил Дженкс. — У него почти не осталось ауры.

Конечно, он не видел Дэвида. Он же спал все это время.

— Как думаешь, может прямое переливание крови поможет ему? — спросила я, хотя думаю вампиры уже пробовали подобное.

Айви нахмурилась.

— Немертвым нужна не только кровь. Им так же нужна аура, которую она забирают вместе с ней.

Расстроившись, я ударила Кормеля в плечо и его глаза удивленно раскрылись.

— Поднимайся! — закричала я, толкая его. — Феликс — единственный немертвый во всем Цинциннати, который не впал в спячку, и если ты не выберешься отсюда, то, скорее всего не доживешь и до следующего рассвета.

— Феликс? — пробормотал Кормель, и его глаза начали закрываться. Но я продолжала тянуть его с кровати, и мужчина смог приподняться и ухватить меня за локоть. Айви разрывалась на части, и хотя Нина начала плакать, она подошла и подхватила вампира с другой стороны. Будто пьяный вдрызг бизнесмен, Кормель сумел встать на ноги, сильно покачиваясь между нами. Айви отпустила мужчину, и я с трудом смогла удержать его в одиночку.

— Где я нахожусь? — выговорил он, снова стерев с губ кровь Айви, и непонимающе уставился на нее. Он удивленно наблюдал за Айви, которая аккуратно подняла Нину с пола. — Нина… — произнес он, и снова посмотрел на свою руку. — Я вижу кровь, но она вызывает у меня отвращение, — с ужасом прошептал он, и я задрожала, когда его взгляд переместился на меня. — Что ты со мной сделала?

Дженкс метнулся к ступеням и прилетел назад.

— Вы можете продолжить разговоры на ходу? — спросил он, снова отлетев к ступеням. — Солнце ждать не будет.

Прижав Нину к себе, Айви легко поднялась по ступеням. Адреналин в крови придал мне сил, и я перекинула руку Кормеля себе через плечо.

— Волны дикой магии накатывают на город и вызывают осечки магии, а еще из-за них все немертвые впали в спячку, — рассказала я ему и тяжело задышала, когда его вампирские феромоны накатили на меня, но пахли не притягательно, а как-то кисло. — Все, кроме Феликса. Не знаешь почему?

— Эльфы убивают вампиров? — спросил Кормель, пошатываясь и продвигаясь вперед с опущенной головой.

Я удивленно задумалась об этом, но потом мы начали подъем по ступеням. Свет становился все ярче и ощущение, что мы в западне, начало отпускать.

— Нет, это Свободные Вампиры. Почему только Феликс бодрствует? Чем он отличается от вас?

Кормель затряс головой, когда мы выбрались в комнату, и осмотрелся вокруг.

— Я и не знал, что тут есть потайная комната.

— Кормель. Почему Феликс не уснул? — снова спросила я его. Айви уже добралась до двери. На руках у нее была Нина, а катана висела на боку. Вампирша быстро выглянула в коридор, глянув сначала в одну сторону, потом в другую. Нина продолжала плакать, но не думаю, что она полностью пришла в себя. Я отпустила заклятье светового шарика, и энергия втекла обратно в меня.

— Я не голоден, — сказал Кормель отстраненно, и будто силы оставили его, он начал оседать вниз, а я попыталась удержать его.

— Кормель! — крикнула я, когда он упал на ступеньки помоста. Ругнувшись, я наклонилась к нему. Его глаза закрылись, и, схватив его за лацкан пиджака, я ударила вампира по щеке. — Просыпайся!

Его глаза открылись.

— Если ты будешь продолжать бить меня, я могу выйти из себя.

— ОВ разваливается на части, — сказала я, пытаясь поднять его на ноги. — Ты не должен засыпать!

Но его глаза снова закрылись, и я беспомощно уставилась на Айви. Мы не можем оставить его тут.

— Ударь его еще раз! — весело предложил Дженкс, и Айви переложила Нину на плечо, как обычно пожарные носят жертв.

— Я возьму его, — коротко бросила она, подходя к нам, и мои глаза расширились. Она хочет унести их обоих? — Иди впереди меня и убедись, что мне никто не помешает, — добавила Айви, и я удивленно наблюдала, как она присела с Ниной на одном плече. Обойдя Кормеля, я приподняла его и помогла ей закинуть мужчину на второе плечо.

Застонав от двойной тяжести, вампирша начала подниматься, и я снова осознала, что она не совсем человек. Страх придал ей сил, но она боялась не Феликса, она боялась за Нину. Айви видела в каком аду находится Нина, и она сама была там, пока моя любовь не помогла ей выбраться, попутно закалив ее. Нам надо выбраться отсюда, пока Феликс не осознал, что мы задумали, и снова не захватил Нину. Айви с трудом дошла до двери в коридор. Дженкс метнулся наружу. Я потянулась за своим пейнтбольным пистолетом и встряхнула его, чтобы шарики при необходимости легко вылетали из обоймы. Глаза Кормеля приоткрылись, когда я проходила мимо, и он уставился на меня своими черными, дикими глазами, хотя и был перевернут кверху ногами.

— Рэйчел, ты должна спасти нас, — прошептал он, и от вспыхнувшего во мне гнева они оба с Айви напряглись.

— Я никому ничего не должна! — зашипела я и, протолкнувшись мимо Айви, вышла в коридор. Я и так уже старалась спасти их души. Я не обязана спасать еще и их загнивающие тела.

Дженкс будто лучик солнца парил в другом конце коридора.

— Дамы… — сказал он, приглашающе махнув рукой. Феликс все еще находился где-то здесь. Я почти могла его чувствовать. Я быстро подошла к Дженксу и подождала Айви, которой с трудом удавалось тащить на себе сразу двоих.

— Лети вперед, — попросила я Дженкса, и пикси унесся в переднюю комнату. Мы почти выбрались, и мой пульс ускорился от подкатившей надежды. «Нина, пожалуйста, просто молчи», — подумала я, боясь что она может привлечь внимание, потому что кажется, вампирша начала приходить в себя.

В главной комнате было тихо, когда мы медленно зашли внутрь — сначала Дженкс, потом Айви, и последняя я. Открытые двери лифта на противоположном конце комнаты так и манили к себе. До них по прямой было меньше пятидесяти шагов.

— Дженкс, сколько еще до рассвета? — спросила я, зная, что он точнее любой метео-службы.

— Три минуты.

Уголки глаз Айви дернулись, словно от боли. Нам должно хватить трех минут, чтобы засунуть Кормеля в специальный мешок для тел… Это если все пойдет как надо.

Держа в руке пистолет, я быстро пересекла комнату и достала телефон.

— Ладно, Дженкс лети наверх. Найди агента ОВ. Пусть принесут светонепроницаемый мешок к лифту.

— Будет сделано, — сказал Дженкс и улетел в сторону лифта для подачи блюд.

— И скажи им не стрелять в нас! — прошептала я ему вслед, вспомнив непомерное количество машин ФВБ, находящееся снаружи.

Мы почти добрались до лифта, когда Айви посмотрел на меня. Облегчение в ее взгляде было почти осязаемым. В этот раз, возможно все закончится хорошо.

— Можешь меня отпустить, — произнесла Нина, прежде чем я успела вытащить стул из дверей лифта. Ее голос звучал ясно и четко и в нем слышался знакомый, переливчатый темп.

Страх тонкой струйкой влился в меня. Айви тяжело втянула воздух и затем уронила на пол и Кормеля и Нину. Это был Феликс.

Я навела пистолет, но Айви стояла у меня на пути. Я шагнула в сторону. Три минуты. У нас нет лишнего времени!

— Нина, нет! — воскликнула Айви, схватив ее за плечо, но было слишком поздно, я видела в глазах Нины Феликса, видела, что он полностью захватил власть.

— Ах ты сучка! — крикнул Нина-Феликс, брызгая слюной, и ударил Айви наотмашь. — Нина моя!

— Айви, в сторону! — заорала я, держа их на прицеле, но пытаясь найти лучший угол для выстрела. Но тут Нина посмотрела на меня и улыбнулась. Я замерла, заметив злобное удовлетворение в ее взгляде.

И затем у меня перехватило дыхание, когда кто-то врезался мне в бок. Я скользила по ковру, пытаясь сделать вдох. Пистолет непроизвольно выстрелил, но я лишь сильнее вцепилась в него, отказываясь выпускать из рук. От трения все тело горело, но стало легче, когда я остановилась. С трудом пытаясь втянуть в себя воздух, я увидела, что Феликс, настоящий Феликс, сидит на мне, его длинные клыки обнажены, а на его красивом молодом лице расплылась высокомерная улыбка.

— Слезь с меня! — рявкнула я, наводя на него пистолет, но вампир лишь отмахнулся. Я не выпустила оружие, и теперь мое запястье горело огнем. Феликс весь был покрыт кровью, причем не своей. Я слышала, что Айви плачет, но продолжает сражаться с Ниной, которая слетела с катушек, но продолжала бороться за свое право оставаться сумасшедшей.

— Нина моя, — сказал Феликс, налегая на меня. Он прижал мои руки к ковру и склонился к моей шее. — Она нужна мне для дневной работы. Ну почему вы продолжаете вмешиваться?

Рука с пистолетом была прижата к полу, но я все равно могла защитить себя. Вампир взвыл от боли, когда я протянула через себя линию и бросила в него сырую энергию, не прекращая крутиться и вырываться, пока не освободилась от его хватки. Перекатившись, я встала на колени, но мой прицел смазывался из-за сильного жжения в запястье. Феликс был всего в восьми шагах от меня, готовый напасть. Для сжатого воздуха в баллончике это расстояние не проблема, только вот Феликса уже не будет на том месте, когда шарик долетит туда.

— Прости меня, — попросила Айви, скрутив Нину, и с лицом, мокрым от слез, она ухватилась ладонью за свой кулак и двинула ей локтем по голове со всей силы. Глаза Нины закатились, она упала. Я посмотрела на огромные часы, висящие над лифтом. Солнце взошло. Кормель застрял тут до вечера. А может, мы сможем привести ФВБ к нам….

— Она тебе не принадлежит, — сказала я, поднимаясь на ноги. Держа Феликса на прицеле, я двинулась в сторону Айви, не глядя под ноги. Она стояла над Кормелем и Ниной, и ее лицо ничего не выражало.

А Феликс кружил вокруг нас, с красотой и грацией леопарда.

— Вы разве не видели детей Кормеля? — спросил он негромко, и его голос как бархат окутал мой мозг, отупляя и кружа в голове, пока вампир пытался зачаровать нас. — Я пытался заменить ее. Но их разумы так слабы. Мне нужна Нина. Она знает меня. А я знаю ее. Айви сделала ее сильнее. Оставьте ее, и я позволю вам жить.

Айви тяжело дышала, и я коснулась ее, когда она упала на колени, сопротивляясь приказам в его голосе.

— Мы не уйдем… без нее. Ты кровососущий… ублюдок, — прошептала она, и я задрожала, вспомнив, на что способны мастера вампиры и как трудно противиться их приказам.

— Айви… — мягко приказал Феликс, протянув к ней руку. — Приди ко мне.

— Айви, не подчиняйся, — сказала я, понимая, что ее лучше не касаться сейчас. Вампирша застонала и прикрыла глаза в предвкушении отупляющего наслаждения. Его приказ починиться заполонил комнату, и я задумалась, может лучше сразу вырубить ее из пистолета. Сейчас она будет в ярости, но потом будет благодарить меня.

— Тебе пора вздремнуть, Феликс, — сказала я. — Все остальные уже спят. Почему ты не уснул?

Феликс отвернулся. Я услышала, как Айви тяжело втянула воздух, когда его хватка ослабла.

— Они уснули, потому что не чувствовали нужды, — сказал он насмешливо. — А вот я всегда голоден. Если хочешь, можешь забрать Кормеля. Он умрет дня через три. Все они умрут. А Нина останется. И Айви тоже.

Страх растекся по позвоночнику, и я сильнее сжала в руке пистолет.

— Ни за что.

— Значит, тебе придется умереть, чтобы я смог жить, — сказал он и, больше не играясь, прыгнул на меня, выставив вперед руки.

— Рэйчел! — закричала Айви, но инстинкт уже сработал, и я, подобравшись, изменила его траекторию, направив вампира в колонну.

Феликс развернулся в воздухе, и удар пришелся на его плечо, вместо спины. Он подскочил на ноги, прежде чем я успела выстрелить. Его глаза сияли.

— Никогда раньше не пробовал демонской крови, — произнес безумный вампир, пожирая меня взглядом. Тут я ощутила, как Айви придвинулась ближе.

Тебе и не предлагают, вонючий кусок дерьма, — ответила я, так сильно потянув из линии, что мои волосы запарили в воздухе.

Феликс с воем прыгнул вперед, целясь мне в живот. Воздух вышибло из меня, и я обнаружила, что лечу, а потом уже качусь по ковру. Врезавшись в стену, я остановилась. Грудь неимоверно болела. С трудом открыв глаза, я беспомощно лежала на полу, пыталась сделать вдох, и услышала, как Айви, закричав, бросилась в атаку. Ее кулаки казались размытым пятном, а крики пробирали до костей, но она все-таки смогла отогнать Феликса от меня. Айви застала его врасплох, но теперь он подобрался и начал наступать. Если бы вампир занимался боевыми искусствами, у нее не было бы и шанса. Он явно опасался, что вместе мы сможем одержать над ним верх, иначе не тратил бы столько времени на разговоры. А вот если бы он заметил, как Нина подползла к лифту и выдернула стул из дверей, отправив его наверх… Он бы перестал так нагло улыбаться, наслаждаясь собой, и почти пуская слюни в предвкушении, когда вопьется в нас.

Но он не заметил этого.

Пистолет дрожал в моей руке, но Феликс находился слишком далеко. Сжатый газ хорош на расстоянии не дальше двадцати футов. Яростно закричав, Айви нанесла ногой удар в бок, и Феликс покатился по ковру.

— Почему ты бьешься со мной? — спросил он, снова поднимаясь на ноги. — Свободные Вампиры уничтожат немертвых. Всех немертвых. Я могу остановить их, но мне нужна Нина, — он закашлялся, и простодушно развел руки в стороны.

Айви заняла позицию возле меня.

— Сделай все сам, не используя своих рабов, — сказала она, тяжело дыша. — Нина тебе не достанется.

Так он знает о Свободных Вампирах? Так значит это все-таки их рук дело? Они просто пытаются убить мастеров. А осечки — это побочный эффект. Мои руки перестали так сильно дрожать, и с тихим гудением крыльев, между нами возник Дженкс, и от самодовольной улыбки пикси Феликс несколько опешил. Он вернулся, а значит следом идут ФВБ и ОВ. Боже, надеюсь они не подстрелят меня.

— Скоро будет твоя жопа гнить под газончиком, хренов мешок с кровью, — заявил пикси, и глаза Феликса почернели, когда он заметил закрытые двери лифта и валяющуюся рядом Нину. Ослабевшая, она смогла приоткрыть глаза и показать ему средний палец, когда лифт пискнул.

— Ах вы глупые сучки, — рявкнул он и, быстро опустившись на колени, сцепил руки за спиной, когда двери лифта открылись, и в комнату ввалились злые, кричащие мужчины в броне и защитном одеянии.

Идея была замечательная, и я подняла руки вверх, позволив пистолету болтаться на большом пальце. Ненавижу, когда эти парни не узнают меня. Но надо признать, я вся была покрыта кровью. И ведь не своей. Надеюсь.

— Не стреляйте в женщин! — крикнул Дженкс, зависнув между мной и Айви. — Ради Тинкиной любви к уткам, ты тупее чем дидло тролля! Разве не видишь что перед тобой такой же оперативник?

— Айви? — закричала Нина, когда один из парней затащил ее в лифт.

Быстрым ударом по шее, Айви вырубила оперативника, пытавшегося надеть на нее наручники, и бросилась к лифту, попутно выхватив пистолет у второго испуганного офицера и отбросив его через всю комнату.

— Не пускай его! — закричала Айви, опускаясь рядом с Ниной и схватив ее за плечи, заставила посмотреть на себя. — Нина, я здесь. Мы можем справиться с ним. Я не брошу тебя!

Нина зарыдала навзрыд, и все уставились на нее, а мне захотелось впечатать рожу Феликса в пол, когда я заметила, как этот самодовольный ублюдок наблюдает, наслаждаясь выбросом эмоций в комнате, и впитывает боль и страх, которые он создал.

Но он не пытался захватить Нину и я, не глядя, отдала мой пистолет офицеру и склонилась в сторону, чтобы видеть Нину и Айви позади толпы рассерженных оперативников. Феликс совсем не сопротивлялся, и меня это очень волновало. Психи не бывают такими милыми и послушными.

— Мне что-то не хорошо, — сказала Нина, и ее лицо заметно посерело.

— Эту сейчас стошнит! — предупредил всех Дженкс, и я вздрогнула, когда ее начало сильно рвать черными сгустками. Комната моментально расчистилась, и все старались держаться подальше, пока Айви придерживала ее волосы. А ублюдок Феликс, кажется, искренне развеселился.

— Ага, смейся пока можешь, — прошептала я, и он обернулся ко мне, явно услышав мои слова.

Но тут двери лифта снова открылись и прибыло еще больше людей из ФВБ и ОВ.

— Эдден! — позвала я, увидев его лысую голову среди остальных. С ним был Дэвид, и он странно смотрелся в длинном пыльнике и в одолженной кепке ФВБ, но напряжение во мне немного ослабло. С ним все в порядке. Он видимо сумел вырваться из хаоса, творившегося наверху, и отправился за помощью. Увидев меня, у него на лице появилась улыбка вперемешку с облегчением, и я поняла, что между нами все в порядке.

Феликс продолжал ухмыляться даже со скованными за спиной руками. Как единственный не уснувший немертвый, он возможно сможет все обернуть себе на пользу, если будет продолжать сотрудничать. Но я видела безумие в глубине его глаз. Он не утащит Нину с собой, я ему не позволю.

— На нее напали, — услышала я резкий ответ Айви. — Отстаньте от нее.

— Я могу идти? — спросила я мужчину, проверявшего мое удостоверение, и он кивнул и вернул мне мой пистолет. — Эдден! Дэвид! — позвала я и увидела, как Дэвид, хлопнув Эддена по плечу, оставил его с двумя офицерами и направился ко мне. Сил не осталось, и я присела на спинку дивана, испачкав его мерзкой, липкой кровью.

— Я помню, что обещал позвонить, — сказал вер, подойдя ближе. — Но они зашли с тыла и застали врасплох моих разведчиков. Я отправился в церковь, но тебя там уже не было. Эй!

Я обняла его, вдохнув сложный запах дерева и пороха.

— Я боялась, что ты наверху в этом ворохе тел, — произнесла я. — Я была в ярости. — Отстранившись, я заметила на его скромном лице наглую ухмылку. — Я все еще на тебя злюсь! — сказала я громче. — Черт побери, Дэвид. Вам следовало быть более осторожными!

Дженкс посыпал нас серебристой пыльцой.

— Она была готова мстить за тебя, — доложил он сквозь смех. — Я никогда не видел ее ауру такой серебристой, она готова была заставить их заплатить любой ценой.

— Не правда, — сказала я, смутившись, когда заметила, что некоторые офицеры подслушивают. — Ну может и так, — признала я. — Я так понимаю, ты нашел этих Свободных Вампиров. С теми что наверху, все будет в порядке?

Он кивнул.

— Да, хотя думаю, придется приглядеть за младшенькими и убедиться, что они сами могут избежать зависимости. — Склонившись ближе, он прошептал: — С ними все будет нормально. Фокус сильнее любых остаточных вампирских феромонов.

Хоть одна хорошая новость. Я потрепала его по плечу, давая знать, что для меня это много значит, и заметила, что Эдден, закончив с офицерами, пробирается к нам.

— Мог бы, и позвонить, — сказала я.

— Они забрали мой телефон. — Только сейчас я заметила, что его лицо немного опухло, и он опирается больше на одну ногу. Ему явно досталось, но он лишь молча отступил, когда Эдден подошел к нам.

— Рэйчел, — сказал Эдден, остановившись возле нас. Сунув руки в карманы, мужчина оглядел меня с ног до головы. Он выглядел не лучше Дэвида. Интересно, когда он в последний раз спал? — Знакомая до боли картина, — добавил он, махнув рукой в сторону офицеров, пытающихся разобраться во всем этом беспорядке.

— Да кстати, нам нужен светонепроницаемый мешок от ОВ, — сказала я, заметив, как двое парней пытаются разбудить Кормеля. — Надо поместить Кормеля под стражу для его же безопасности. Мне плевать, если Феликс сейчас ведет себя как белый и пушистый зайчик, я то знаю, что он полный псих.

Опустив голову, Эдден скрестил руки на груди.

— У тебя найдется пара минут, чтобы дать показания? — спросил Эдден, и мои глаза сузились.

— А у тебя нашлась минутка, чтобы взять трубку? — бросила я в ответ, и он покорно опустил голову и потер рукой шею.

— Прости.

Большего мне все равно не добиться и, оттолкнувшись от дивана, я с помощью Дэвида поковыляла к лифту. Нина и Айви уже были там, и Айви придержала двери, заметив, что мы идем.

— Спасибо, что приехали, — сказала я Дэвиду и Эддену. — Думаю, теперь можно смело утверждать, что Свободные Вампиры пытаются очистить город от немертвых и им неважно, сколько людей погибнет в процессе.

Эдден вздрогнул и посмотрел на Дэвида.

— Он и мне это сказал, но ты разве в это веришь? — спросил он с сомнением в голосе, когда Дэвид снова кивнул. — Они лишь небольшой культ. И их почти не спонсируют. Где бы они взяли магию, способную управлять волнами?

«У эльфов?» — прошептал мой внутренний голос, но я придушила эту мысль. Трент бы знал, так ведь? Он был их неофициальным лидером, их Са'аном.

— Не знаю где, но точно не у демонов, — ответила я, когда двери лифта закрылись и он поехал вверх. — Ал предположил, что волны перехватывают, прежде чем они покинут территорию города. Я думаю, Цинциннати стал их тестовым образцом. Один из вампиров наверху сказал, что они пришли сюда, чтобы забрать Феликса, видимо потому, что он не уснул как остальные. Если вы дадите ему слишком много свободы действий, они снова могут прийти за ним, поэтому я хочу чтобы вы приставили охрану к Айви и Нине.

— С нами все будет в порядке, — запротестовала Айви, придерживая Нину, и отвела взгляд, когда я посмотрела на нее. Но осознание того, что из-за меня пострадали члены стаи, было слишком свежо в памяти.

— Я посмотрю, что можно сделать, — предложил Эдден, когда лифт остановился и двери раскрылись. Он придержал двери, чтобы мы все успели выйти. В глаза бросились огромные для такой маленькой кухни настенные часы. Прошло всего пятнадцать минут. Мне казалось намного больше.

— Нам надо найти их как можно скорее, — сказала я, хотя все мое тело болело. — Если они продолжат тянуть дикую магию из моей линии, немертвые умрут уже по настоящему к концу недели. Они голодают, Эдден.

Он вздохнул и придержал перед нами дверь, ведущую в прежнюю столовую. Звуки рации и разговоры офицеров ФВБ стали громче, зато воздух здесь был свежее.

— С днем Независимости, — сказал Эдден негромко.

Позади нас осталась кровь и насилие, а перед нами оказалась залитая кровью комната. Людей в ней уже не было, но она все равно походила на мрачную, ужасающую картину. Феликс был более ненасытным, чем другие вампиры, которых я встречала. И правда, с днем Независимости нас.

— У кого-то странное чувство юмора, — сказала я, шаркая ногами отойдя от кухни, и Эдден согласно фыркнул.

Хотя все это совсем не смешно. Если вокруг не будет мастеров вампиров, которые будут контролировать живых вампиров, то кто будет?

И все же причастны к этому эльфы или нет? Кто-то ведь спонсировал их. ЛПСО развалилось. Так же как и «люди, которых нет». Ведьмы не стали бы шутить со своей магией. Демонам бы понравилась идея осечек, но они не воспользовались бы дикой магией, чтобы их вызвать. А вот эльфы… может быть.

И запланированный обед с Трентом стал выглядеть куда более заманчивым, чем раньше.

 

Глава 12

— Рэйчел? Ты что будешь, хот-дог или ребрышки?

От одной мысли о жареных ребрышках, покрытых липкой красноватой субстанцией, мне поплохело. Что угодно, только не ребрышки. Не после виденных утром обескровленных тел в бывшем кафе Пискари; не после того, как я пятнадцать минут вычищала засохшую кровь из-под ногтей; не после того, как Люси и Рей заклеивали мои оцарапанные локти пластырем с изображением балерины.

— Хот-дог, — ответила я. Трент приподнял бровь, но послушно передал просьбу Джонатану, прежде чем подошел к длинному столу из тикового дерева, который стоял под навесом. Там уже сидели двое мужчин из эльфийской религиозной секты, и обсуждали, каким образом Свободные Вампиры смогли приручить дикую магию. Мне еще предстояло поднять вопрос о возможной причастности к этому эльфов. О дипломатия, ты мое второе имя.

— Рей! Нет! Мое! — раздался визг Люси и, улыбнувшись, я удобнее устроилась на подушках шезлонга, стоящего рядом с экстравагантно озелененным бассейном. Прикрыв глаза, я впитывала в себя окружающий мир через слух — гриль шипел, выжигая с себя остатки чего-то жирного, Элласбет призывала Рей поделиться игрушками, Трент мелодично пробормотал что-то в ее поддержку, вода медленно капала в детский бассейн. Семья в полном понимании этого слова.

Но моя улыбка увяла, когда до меня донеслись резкие, не по южному плавные слова Банкрофта, которые я не разобрала, но даже в отдалении его эмоции были совершенно ясны. Легкий ветерок, пришедший вместе с заходящим солнцем, вызвал приятный озноб. Банкрофт — официальный представитель религии Трента — был одет в длинную фиолетовую мантию, несколько непривычную для Огайо, не говоря уже про блестящие туфли, выглядывающие из-под нее. Я успела переброситься с ним парой слов, прежде чем он, подхватив своего помощника — Ландона, удалился в свою комнату. Сейчас мужчина вернулся, и я пришла к выводу, что, несмотря на то, что со мной он общался очень учтиво, я ему совсем не нравлюсь. Я знала, что дело не в моих словах или поступках. Дело было в том, кто я на самом деле, и меня раздражало, что этот мужчина успел вычеркнуть меня из своего мирка, хотя я даже не успела показать ему, какой гадкой могу быть.

Ухмыльнувшись, я глубже погрузилась в подушки, наблюдая, как Джонатан полил жарящиеся на гриле ребрышки каким-то соусом и они вспыхнули. Мне здесь нравилось, но вот добраться сюда через все эти блокпосты и КПП оказалось не так просто. Запуганный мир наблюдал за Цинциннати, где количество осечек, наконец, пошло на убыль, зато росло количество нападений вампиров, и большинство людей требовало изолировать город, пока не будет выяснено, в чем причина неожиданной спячки немертвых. Если на ночь они закроют проезды в город и Низины, то придется мне возвращаться домой по линии. И шансы на такой исход постоянно росли. Сегодня я видела слишком много машин скорой, слышала слишком много аварийных сирен, видела слишком много горя. Я слегка задремала, но резко очнулась ото сна, когда перед глазами всплыл зал кафе, заполненный окровавленными телами. Феликс не спит, потому что из-за врожденной болезни он всегда голоден. Почему это важно?

Послышался шелест крыльев и мне привиделись фиолетовые глаза. Они забирают у меня Айви и фиолетовые глаза стали по вампирски черными и злыми.

— Не буди ее. — Пробрался в мои сновидения голос Элласбет, и шелест серебристых крыльев и вращающихся колес стал затихать.

Прямо надо мной послышался голос Квена:

— Ее хот-дог готов.

— Тетя Рэйчел спит. Ш-ш, — весело сказала Люси, и крылья вместе с глазами медленно исчезли совсем.

Я заставила себя проснуться и, улыбнувшись Квену, села. Он держал в руках две тарелки с едой, и мне показалось забавным, что они из картона. Было почти странно видеть этого мужчину в джинсах и футболке.

— Я не сплю. Я всех подслушиваю.

Прекрасно понимая, что я вру, Квен протянул мне тарелку, и, взяв ее, мне пришлось сесть еще ровнее в шезлонге. Я не могла отделаться от подозрений, почему Элласбет так мила сегодня со мной. Может она не хочет, чтобы я осталась на ужин? Ребрышки, хот-доги, салат с макаронами, запеченные бобы и чипсы. Кто бы мог подумать? Может, они все же решили отметить День независимости?

— Люси, — позвала я. Малышка сидела на коленях у Трента, пока он продолжал обсуждать какие-то религиозные вопросы с Банкрофтом. — Ты знала, что закрыв глаза, лучше слышно?

Элласбет, стоящая в небольшом надувном бассейне, странно на меня посмотрела. Она выглядела как сама мисс Вселенная в этом купальнике и накинутом поверх халатике. В воде, между ее ног стояла Рей и радостно наблюдала, как Элласбет зачерпывает воду и подбрасывает ее вверх, и потом во все глаза смотрела, как вода стекает с ее рук.

А вот Люси, поерзав на коленях у Трента, уселась поудобнее, и, замерев, прикрыла глаза, являя собой образец тишины и спокойствия. Но спустя уже три секунды, эта егоза скатилась с коленок отца и с хитрой улыбкой на лице плюхнулась в надувной бассейн. Брызги полетели в Рей, малышка начала плакать, тогда Люси стала брызгать в нее еще сильнее. Заревев во весь голос, Рей вцепилась в ногу Элласбет, и та, подняв ее, прикрикнула на Люси, чтобы она прекратила безобразничать. Темноволосая малышка надула губки и, рассержено поглядывая на сестру, продолжала цепляться за Элласбет. Съев чипсину, я подумала, что Люси пора прекратить донимать сестру, или она может обнаружить в своей кровати червяков еще до своего второго дня рождения.

Трент посмотрел в мою сторону и удивился, увидев рядом со мной Квена.

— Хочешь еще что-нибудь? — спросил Квен, глядя на мою тарелку. Я не привыкла, чтобы мне прислуживали, особенно такие люди, которые могут положить меня на обе лопатки, используя свою магию или знание восточных единоборств.

— Нет, спасибо. У меня уже есть чай со льдом.

— Не против, если я присяду рядом? — поинтересовался он, указав взглядом на кресло, стоящее возле моего шезлонга. Поставив ноги на землю, я села ровно.

— Конечно. Присоединяйся. — Посмотрев на свой хот-дог, залитый всякими соусами, я перевела взгляд на Джонатана. Думаю сегодня мне лучше довольствоваться салатом.

Грациозно присев рядом, Квен с любовью смотрел на Рей, пока Элласбет вытирала ее и помогала надеть халат. Люси захватила власть над бассейном, а Рей, сжав в руке резиновую уточку, потопала в сторону Трента. Хотя эта семья была странной, но это была именно семья. И я была очень удивлена, увидев, что девочки и правда любят Элласбет. Мне не хотелось в этом признаваться, но она явно знала, как управляться с малышками.

Ландон вышел из дома, держа в руках две бутылки вина. Наши взгляды встретились, и, почувствовав неловкость, я отвернулась. Помощник Банкрофта, казалось, подмечал каждую мелочь, которая не нравилась во мне Банкрофту, и меня нервировали его попытки проанализировать меня. Ландон, как и все эльфы, был блондином, и хотя кончики его ушей были закруглены, я заметила в них серьги-гвоздики, которые придавали ему вид типичного плохого парня. Одет он был как Банкрофт, только у него через плечо была перекинута отличительная многоцветная лента. А еще из под его мантии выглядывали кеды и джинсы. Он был моложе, и лицо его было гладко выбрито, тогда как у Банкрофта была отпущена бородка, и уже виднелись небольшие морщины. Акцент Ландона выдавал в нем выходца со Среднего запада, но постановка речи у него была как у диктора на телевиденье — каждое слово он проговаривал четко и внятно.

Заметив, что я пристального разглядываю Ландона, Квен подцепил ребрышко на вилку, не отрывая от меня взгляда.

— Так значит, козлу не обязательно умирать, чтобы считаться принесенным в жертву? — спросил Трент, посадив Рей к себе на колени, и малышка принялась за салат с макаронами, съедая по одной штучке за раз.

— Не обязательно. — Банкрофт потянулся к одной из бутылок, принесенных Ландоном. — Позволительно, поместив их в сосуд, пожертвовать церкви, ведь главное в принесении жертвы это добровольный отказ от роскоши и довольствия, и подобное действие считается равнозначным.

«Ага, еще суньте туда бубенцы», — кисло подумала я.

Остерегаясь пробовать хот-дог, потому что его приготовил Джонатан, я переключилась на чипсы. Ох уж эти церкви, храмы, святые места. Позвольте эльфам называть их церкви, и они выберут банку, которая хранит их драгоценные пуки. Хотя там просто сгусток горячего воздуха.

Свист ножа, доставаемого из ножен, привлек мое внимание, но оказалось, что Банкрофт достал церемониальный меч футом длиной, только чтобы открыть бутылку с вином. Он провел лезвием вдоль бутылки и щелчком снес верхушку бутылки. Вот показушник.

— И слава богу, — сказала Элласбет, заворачивая волосы Люси в полотенце, а малышка не отрывала взгляда от салата Трента. — От одной мысли, что Тренту пришлось бы перерезать бедному козлику горло, мне становится плохо.

«И перерезали бы они горло тем самым ножом, который Банкрофт сейчас прячет в складки мантии», — подумала я. Хотя Трент от ее слов скривился. Интересно это из-за мысли о собственноручном убийстве животного или из-за сомнений, что принесенная жертва достанется именно Богине, а не ее прислужникам. Но вспомнив рассказ Дженкса, как Трент перерезал горло напавшему на него мужчине, я решила, что беспокоит его второе.

Лед в моем чае давно растаял, и я подумала, может сходить за добавкой, а заодно, пока никто не видит, избавиться от хот-дога? Я поднялась, но уселась обратно, услышав покашливание Квена.

— Я хотел поблагодарить тебя за то, что ты предоставила Тренту свободу, позволив сконцентрироваться на его обязанностях, — сказал он, и его мелодичный голос напомнил мне музыку земли и теней.

Сконцентрироваться на его обязанностях? Это что, эльфийский аналог фразы, мол, спасибо, что не вмешиваешься и позволяешь Тренту совершить самую большую ошибку в его жизни? Откинувшись назад, я воткнула вилку в парочку макаронин.

— Ты же сам просил меня присмотреть за ним.

— И я благодарен тебе.

Квен нервничал. И хотя в глаза это не бросалось, но мне стало интересно, знает ли он о нашем с Трентом «свидании». Видимо, знает. Трент мало что от него скрывал. Я сосредоточила свое внимание на салате и подавила трепет, когда в памяти всплыло воспоминание о нашем поцелуе. Предупреждение Тритон эхом пронеслось сквозь мои мысли. Я съела еще чипсину. Да какая теперь разница?

— Так значит, они с Элласбет нашли общий язык? — спросила я и улыбнулась, заметив, что Люси наконец смогла вырваться из рук Элласбет. Подбежав к Тренту, она попросила взять ее на ручки. В прошлый раз, когда девочки были здесь, он мог держать их на руках одновременно, но теперь малышки слишком подросли.

— Да, но в этом больше заслуга Элласбет, она старается изменить себя. Она не такая зловредная, какой кажется.

Я посмотрела на поднимающуюся с колен Элласбет, одетую в купальник и халат, который мало что скрывал. Она была умной, сексуальной, в общем, все что нужно мужчине, и я подавила неожиданно вспыхнувшую во мне зависть.

— У нее вызывает раздражение, когда ее просят сделать то, что она делать не хочет. Я ее понимаю.

Салат вдруг показался мне безвкусным, и я отложила вилку. «Как далеко человек может зайти во имя своих обязательств?» — подумала я, наблюдая за Элласбет, которая подошла к столу и взяла полупустые тарелки Люси и Трента. Они хорошо ладили, и, зная Трента, я понимала, для него обязательства всегда на первом месте.

Я встретилась взглядом с Джонатаном. Эта гадкая личность как раз выключил гриль и сейчас складывал остатки еды на поднос, чтобы унести в дом. Он пакостно мне улыбнулся, но я ответила еще более ехидной улыбкой. Так что, несмотря на его чистенький полосатый фартук и во всем подобающую внешность, теперь я ни за что не стану есть приготовленный им хот-дог. Хотя очень жаль, ведь он выглядел очень аппетитно — залитый соусом чили, горчицей, приправами и даже посыпан тертым сыром пармезан.

Вздохнув, я отложила тарелку, видя, что Элласбет грациозно присела за большой крытый стол, а Трент кивает мне, подзывая.

— Вот и началось, — прошептала я, одновременно боясь и желая услышать решение Банкрофта.

— Позволь, я помогу, — сказал Квен, протягивая руку к моей тарелке, и я нехотя отдала ее. Ну что ж, зато избавлюсь от этого хот-дога.

— Спасибо.

Чувствуя себя не в своей тарелке, я пересекла дворик, на ходу решая, где же мне сесть. Рядом с Трентом было свободное место, но о нем, судя по натянутой улыбке Элласбет, направленной на меня, можно забыть. Свободное кресло рядом с Банкрофтом тоже не самый лучший вариант. Аналогично можно сказать и о месте рядом с Ландоном.

— Присаживайтесь, мисс Морган, — предложил Ландон, поднимаясь, чтобы налить вино, и оказалось, что у меня нет особого выбора.

— Пожалуйста, зовите меня Рэйчел, — попросила я, присаживаясь. Отодвинув пустой бокал для вина, я поставила на стол свой стакан чая со льдом. — У нас же здесь неформальная обстановка.

«Для некоторых, по крайней мере», — подумала я, глянув на Элласбет в одном купальнике. Трент был одет просто, по-деловому, так же как и Квен. Не уверена насчет Банкрофта и Ландона, но выглядели они впечатляюще. А я как всегда пыталась впечатлить остальных, показав, как профессионально я могу выглядеть в простых черных слаксах и белой рубашке. Скукота, скукота, скукота.

Квен молча поставил передо мной мою тарелку с нетронутым хот-догом. Я вздрогнула от неожиданности.

— Возможно, вы предпочитаете вегетарианское меню? — спросил Ландон, поставив бутылку вина на стол. — И не любите вино?

Мой взгляд пробежался по столу, и меня смутило, что все прочли меня как открытую книгу.

— Я просто не голодна. И сульфиды в вине вызывают у меня головную боль.

— Демон с непереносимостью сульфидов? — неверующе переспросил Банкрофт, и, услышав его драматически протяжный выговор, даже Люси притихла.

Трент, потянувшись над столом, забрал мою тарелку и передал ее Квену, чтобы тот убрал ее.

— Рэйчел необычный демон, — сказал Трент, широко улыбнувшись, и на меня накатило чувство благодарности. Он почти незаметно вопросительно приподнял брови, и я перевела взгляд на Джонатана. Нахмурившись, Трент прижал к себе Рей, пока наблюдал, как Джонатан неспешно снимает передник. Лицо Элласбет напряглось, когда она заметила наш молчаливый диалог, но она смогла выдавить улыбку, заметив, что я за ней наблюдаю.

— Какая жалость! — Ландон отодвинул свой бокал красного вина и уставился на меня поверх него. — Вам не дано насладиться сладостью фруктов, что дарит нам земля. Но вы, должно быть, нашли способ это компенсировать.

И хотя его слова звучали вполне невинно, но от тона, каким он их произнес, мне показалось, будто я сижу здесь голая.

Банкрофт фыркнул и уселся по удобней. Уже почти стемнело, и вдалеке вспыхнули уличные фонари.

— Благодарю вас, мисс Морган, за ваш уникальный взгляд на недавние события, — сказал он, снимая шляпу и откладывая ее в сторону.

— Баш на баш. Я свой баш отдала, и буду благодарна, услышать ваш, — ответила я, и Ландон фыркнул в свой бокал с вином.

Банкрофт провел рукой по редеющим волосам, приглаживая их.

— Что, простите?

Я склонилась ближе, желая ускорить всю эту болтовню, чтобы успеть вернуться в город до комендантского часа.

— Волны несут в себе дикую магию. Вы и правда считаете, что у кучки вампиров хватит сил сначала вытянуть ее из линии, а потом поймать на границе города, чтобы она не облетела весь земной шар? И что они, кстати, с ней потом делают? — Лицо Банкрофта напряглось, и я постучала пальцами по столу. Значит так дальше и будет, да?

— Дикая магия всегда немного сочится из линии, — попытался выкрутиться Ландон.

— Это не тот случай, — возразила я, оскорбившись, что они так дешево пытаются от меня отделаться.

Потянувшись, Трент подхватил кувшин чая со льдом.

— Я давно убедился, что Рэйчел осмотрительный человек. Она знает, как ценна информация, и лучше всего действует, когда обладает ей. Всей информацией по делу.

— Но она же демон, — возмутился Банкрофт, уставившись на меня. Я упрямо не отводила взгляда, даже когда Трент наполнил мой бокал, и лед, позвякивая, всплыл наверх.

— В этом деле она наш союзник, — сказал Трент, и, услышав легкий намек на угрозу в его голосе, Элласбет презрительно фыркнула. — И если вы не собираетесь объяснить ей, как действует Богиня, то это сделаю я.

Банкрофт обдумывал его слова, пока Квен молча убирал со стола. Банкрофт первый отвел взгляд, и я победно отхлебнула чая. Очко за мной.

— Богиня одновременно одно существо и тысяча сущностей, — нехотя заговорил Банкрофт. — Объединенный разум. Обычно она в ладу с собой, но когда я молился сегодня в Цинциннати, я ощутил, что она разделилась. Ее теперь двое. Часть мистических сущностей отделились от нее и обрели собственную личность. Она сходит с ума.

— Ну, думаю, что сходит с ума слишком сильное выражение, — сказал Трент, и на лице Ландона отразилось почти незаметное раздражение.

— Она больше не может найти баланс, — сухо произнесла Элласбет, откидываясь в своем стуле с бокалом в руке. — Представь себе группу людей, оказавшихся на необитаемом острове. Через несколько поколений недостаток генетического разнообразия начинает сказываться.

— И поэтому, — вновь заговорил Банкрофт, потянувшись за своим бокалом, — когда эльф взывает к Богине, прося помощи или внимания, он…

— Или же она, — вставила Элласбет, нежно покачивая Люси на руках.

Банкрофт вежливо качнул головой.

— Да, или она, — продолжил он, — как бы общается не с Богиней напрямую, а лишь с той ее частью, которая симпатизирует высказанной им просьбе. И на чем большее количество молитв отзывается Богиня, тем сильнее становится связь.

Так получается, если Богиня соглашается с тобой, то тебя скорее всего услышат?

— Выходит не очень справедливо, — заметила я, крутя стакан в руках. — Но какое это имеет отношение к утечке дикой магии из моей линии?

— Я к этому и веду, — сказал Банкрофт, и Ландон осуждающе кашлянул. — Мы называет составляющие ее индивидуальности мистиками. Они свободно перемещаются по реальности, используя линии, и возвращаются с идеями и концепциями обратно к ней, хотя обычно они не перемещаются таким множеством, с которым вы недавно столкнулись. Некоторые существа, вроде пикси, лепреконов и веров, могут стать их носителем не дольше чем на минуту. С помощью них они могут добраться до естественной магии, не соединяясь с линией. Поймите, неестественным является именно высокая концентрация мистиков в волнах, а не само их появление.

Я кивнула, вспомнив, как Дженкс однажды сказал про себя «Я сама магия, детка!». Думаю, эльфов злило до самых печенок, что пикси, а не они, могли стать носителями сущности их собственной Богини. Теперь все начало обретать смысл, и я, задумавшись, постукивала пальцами по столу.

— Так значит, именно дикая магия из линии придает такую силу ведьмам, эльфам и демонам?

Либо отношения Банкрофта ко мне начало меняться, либо выпитое количество вина дало о себе знать, но он поднял руку, прося дать ему продолжить.

— Только эльфы могут тянуть дикую магию напрямую от Богини. Магия естественным образом собирается в пространстве, наподобие лужиц. Но ведьмы и демоны могут вытянуть ее только через лей-линии.

Если всерьез об этом не задумываться, то все действительно казалось правильным. Маленькие частички сознания образовывали супер Богиню, и все сообщество Внутриземельцев пользовалось магией, которую она создавала, как и, например, вампиры, которые существовали за счет частичек души, которые вытягивали вместе с кровью.

— Как много заморочек из-за такого небольшого количества энергии.

Банкрофт крутил в руке бокал, наблюдая за водоворотом вина.

— Да, количество энергии в волнах обычно незначительно, но и его можно использовать для разрушения. Оно как солнце. Пока оно в космосе, где ему и место, оно обогревает и защищает, но если оно окажется возле земли всего на пол секунды, то последствия будут ужасающими.

Неожиданное понимание нахлынуло на меня, и я села прямо. Элласбет удивленно уставилась на меня, а вот Трент лишь улыбнулся.

— Тритон! — воскликнула я. — Вот что она делала вчера.

— Эмм… — промычал Банкрофт, и обменялся удивленным взглядом с Ландоном. — Тритон? Это же та сумасшедшая демоница, да?

— Она не всегда такая. Она ловила мистиков, — сказала я, глядя на Трента и ожидая, что он подтвердит мою догадку. — Помнишь? Прямо перед той волной, что накрыла нас.

— Быть этого не может! — фыркнул Банкрофт.

— Но так и было! У меня есть один, запертый в банке, которая стоит у меня на подоконнике.

Трент перегнулся через стол и почти прокричал, чтобы перекрыть Банкрофта, который громко и возмущенно доказывал, что никто не может пленить Богиню в какую-то банку. Люси, подражая ему, кричала и стучала ручками по столу, сидя на коленках у Элласбет.

— Так ты сохранила ее? — спросил Трент восторженно.

— Блин, конечно же. Думал, я просто так выкину то, что мне дала Тритон? Она конечно сумасшедшая, но совсем не дура.

Банкрофт наконец заткнулся, когда понял, что его никто не слушает. Собрав волосы сзади, я позволила прядям упасть на плечи. Теперь у нас есть перспективы.

— Как думаешь, мы сможем переговорить с Богиней напрямую? — поинтересовалась я, и Элласбет шокировано втянула воздух. — Например, расскажем ей, что происходит, чтобы она могла, ну не знаю, остановить частички себя, чтобы они не блуждали, где не следует?

Банкрофт побледнел.

— Потребуется большая часть Богини, чтобы просто обратить на тебя внимание. Ты не можешь разговаривать с ней будто она… обычный человек. И ее нельзя поймать в банку!

— А кто-то смог, — сказала я, и мужчина, прижав руку к груди, что-то нервно забормотал. — И это были те же люди, что вытянули мистиков из моей линии, — добавила я. Трент посмотрел на Квена, и тот, поднявшись, взял на руки Рей, потом Люси. — Иначе мистики бы уже облетели земной шар.

Банкрофт поднялся, и я заметила, что края его одеяния колышутся.

— Никто не смог бы пленить Богиню! Кто тебе такое сказал?

— Демон, — ответила я просто, игнорируя его приступ истерики. Мне надоело спорить с людьми, которые не хотят видеть, что за пределами их удобной коробки. — Между прочим, ФВБ, организация управляемая простыми людьми, вчера нашла способ, как отследить появление волн. Именно таким образом мы смогли взять под контроль появление осечек. Кто-то явно ловит эти волны.

Развернувшись, Банкрофт вздернул руку в небо. Сидящий рядом со мной Ландон все еще обдумывал новую информацию. Трент тер лоб, а Элласбет выглядела так, будто я плюнула в лицо их Богини, хотя она и не верила, что она была живая, и ее можно коснуться. Боже мой. Они сомневались, что мне удастся поговорить с их божеством. Но я ведь уже говорила с ней, просто сама в это раньше не верила.

— Это оскорбительно, — разгневано произнес Банкрофт. Его лицо покраснело. — Я не обязан выносить подобные оскорбления.

Трент бросил на меня предупреждающий взгляд пока поднимался, но он что, всерьез рассчитывал, что я буду сидеть и помалкивать?

— Банкрофт, прошу вас. Теории Рэйчел чаще всего основаны на практике…

— Ее теория немыслима и непродуктивна!

«И вы привыкли, что сами во всем разбираетесь», — подумала я, делая глоток чая.

— И поэтому они действительно сначала кажутся немыслимыми, но зато они часто ведут к разнообразным решениям проблем, — закончил Трент. — Пожалуйста. Она вас не обманывает. Не обрывайте диалог только потому, что вам не нравятся ее слова.

Я невольно почувствовала благодарность за то, что Трент вступился за меня, но моя злорадная ухмылка исчезла, когда я заметила, что Ландон наблюдает за мной. Банкрофт наконец сел, бормоча что-то под нос и оправил свой церемониальный наряд. Трент откупорил новую бутылку вина и наполнил бокал Банкрофта.

— Спасибо, — сказал Трент и, долив себе вина, устало глянул на меня. — Нам известно, что волны тянет именно к Рэйчел. Хотя она не магнит для мистиков. Все потому, что это именно из ее линии они сбегают, и ее аура резонирует на той же частоте.

Банкрофт опять нахмурился и, скрестив руки на груди, демонстративно игнорировал поставленный перед ним бокал. Я слышала, как внутри дома громко и не попадая в ноты, поет Люси.

Трент встретился со мной взглядом и отвел глаза.

— Я предполагаю, есть большая вероятность, что Свободным Вампиром известно, что линию возле замка Лавленд создала Рэйчел, поэтому они и выбрали ее, и соответственно сам город Цинциннати стал для них тестовым образцом.

Забавно было наблюдать, как Трент переключился в режим ведения совещания, и я тоже постаралась выглядеть более профессионально.

— Что приводит нас к вопросу который мы избегали, как и например новый фасон мантий. Станет ли кучка вампиров рисковать так сильно взбесить все людское население, что вызовет несомненную ненависть и нападение на всех вампиров, только чтобы протолкнуть свое верование, что немертвое существование это богохульство над душой? То, что сейчас творят живые вампиры, когда нет способных усмирить их мастеров, ужасно и может даже хуже того, чем обычно занимались сами мастера. Я на это не куплюсь. Свободные Вампиры несомненно замешаны, но они не смогли бы управлять дикой магией. Кто-то им явно помогает, и это не ведьмы или демоны.

Банкрофт сделал большой глоток вина. Он поднял голову, и я заметила в его подозрительном взгляде первые признаки опьянения. Он устал, и я не могла догадаться, о чем он думает, пока играючи водит пальцем по краю бокала.

— И значит… — продолжил Трент в повисшей тишине и положил руку поверх руки Элласбет и сжал ее, потому что она явно разволновалась.

— Что эльфы больше всего выгадают от исчезновения вампиров, — закончила я прямо. И когда дипломатия не срабатывает, ты стреляешь первой и бежишь со всех ног.

Взгляд Банкрофта потемнел.

— Я так не считаю.

— А я считаю, — сказала я, и Трент нервно дернулся. — Вы с трудом восстанавливаете численность вашего вида, но если убрать из уравнения вампиров, вы значительно увеличите свои шансы на успех. — Я глотнула чай, игнорируя шокированный взгляд Элласбет. — Ни для кого не секрет, что вы с мастерами шли нос к носу на экономической арене, пока скрывались и почти вымерли. И немертвые очень постарались избавить от этой приставки «почти», и не один раз. Не говоря уж о том, что волны так же поставят на место и этих надоедливых ведьм.

Банкрофт был в ярости и брызгал слюной как закипевший чайник, но меня больше напугало невозмутимое, ничего не выражающее лицо Ландона.

— Рэйчел, — сказал Трент, застигнутый врасплох моей речью и пытавшийся теперь утихомирить всех. — Я не последний человек в эльфийском сообществе. Если бы все было, как ты говоришь, я бы знал.

«Да ну?» — усомнилась я, видя показное безразличие Элласбет, и задумалась, может это она что-то скрывает или просто не доверяет ни одному сказанному мной слову?

— Эльфы бы ничего не выиграли от исчезновения вампиров, — сказал Трент и натянуто усмехнулся, скорее Банкрофту и Ландону, чем мне, потому что я могла видеть проблеск озабоченности, промелькнувшей глубоко в его взгляде. Значит и ему приходила в голову подобная мысль.

Ну и черт с вами. Поджав губы, я отодвинулась от стола и скрестила руки на груди. Я высказала то, что думала. Все последующие бедствия, которые случаться после сего момента будут не потому, что я решила не вмешиваться и сидела молча.

— Может ты и прав, — сказала я с издевкой, видя как сильно Ландон сжимает ножку своего бокала и как Элласбет просит меня взглядом быть вежливой. Вежливость не поможет спасти твою задницу.

— Рэйчел, — произнес Ландон тихим и почти просящим голосом… который взметнул вверх все мои сигнальные флажки. — Я бы очень хотел увидеть в действии те устройства ФВБ. Если мы сможем отследить мысли Богини, то сделаем большой шаг вперед к поимке тех, кто за это ответственен. Если они и правда пленяют мистиков, то нам лишь надо пройти следом и посмотреть, куда они нас приведут.

Ага, если бы все было так просто.

— И вы думаете, ФВБ не пыталось?

— У меня есть два устройства, — неожиданно произнес Трент, очень удивив меня. — Эдден попросил поставить их на границе моих земель, как часть системы раннего обнаружения. — Его взгляд переместился на Банкрофта. — Я буду рад показать вам, как они работают.

— Два? — уточнил Ландон, и запах корицы заметно усилился. — Так даже лучше. С двумя нам проще будет определить, светится ли аура Рэйчел от постоянного контакта с волнами или потому что она непреднамеренно собирает их.

— У меня аура светится? — спросила я, напрягшись, и Трент успокаивающе поднял руку.

–, так что были видно его черные зубы. Элласбет резко втянула воздух, а Банкрофт подавился своим вином. Если б паренек не улыбался во весь рот, я бы забеспокоилась. Дженкс видимо сказал ему, что мне нужна будет помощь в перемещении домой.

— Бис. Все в порядке? — спросила я, когда Ландон поднялся и, подойдя к Банкрофту, присел рядом на корточки. Тот прошептал ему что-то, и Тренту его слова явно не понравились.

— Низины и Цинциннати закрыты на комендантский час, — ответил гаргулья, оглядывая людей позади меня. — Я прилетел, чтобы помочь тебе прыгнуть домой, когда будешь готова.

Я поднялась, желая представить его всем.

— Спасибо. Мы как раз заканчиваем.

Бис перелетел на мое плечо, и я ощутила его небольшой вес, как раз когда вздернула вокруг своего разума барьер, чтобы меня не свалило с ног перегрузкой от виденья всех лей-линий в городе одновременно. Его хвост с кисточкой, проскользнув под руками, обвился вокруг моей спины, что было в стрессовых ситуациях куда надежней, чем когда он обхватывал меня за шею. Он приветственно расправил крылья, соединив верхние кончики, и посмотрел на Трента. Тот, улыбнувшись, помог подняться Элласбет.

— Мистер Каламак. Мисс Каламак, — произнес горгулья официально и сдержано, и Банкрофт тоже поднялся.

— Рад тебя видеть, Бис, — сказал Трент. — Хочу представить тебя Банкрофту и Ландону. Они изучают Богиню.

Бис кивнул им.

— Линии поют гармонично, но их музыка изменилась, — сказал он, и Банкрофт, заинтригованный, подступил ближе. Он и сам, если бы захотел, мог поговорить с любой горгульей, но далеко не факт, что они бы ему ответили.

Ландон протянул к Бису свою руку и паренек, захихикав, испортил тожественный момент, но все же аккуратно пожал ее.

— Приятно познакомиться, — сказал Ландон. — У вас найдется свободное время? Меня всегда интересовал симбиоз, который порой встречается между вашими существами и демонами.

Меня тоже интересовал этот вопрос, но куда больше мне сейчас хотелось вернуться домой к Айви. Она бдела за Ниной во все глаза…

— Если хочешь, можешь остаться у нас переночевать, — предложил Трент.

— Да, пожалуйста, останься, — следом добавила Элласбет, я вздрогнула от страха, видя ее несмелую улыбку.

Я нетерпеливо оглянулась на шезлонг, где лежала моя сумочка.

— Спасибо за предложение, но я, пожалуй, откажусь. Я бы предпочла провести сегодняшнюю ночь дома. Нине нужна любая поддержка, какая возможна в ее ситуации.

Лицо Элласбет подобрело.

— Ох, — сказала она, хотя на лице не было не единой эмоции. — Ну конечно.

— Нине? — переспросил Банкрофт, когда я пошла за своей сумочкой и медленно и аккуратно присела, чтобы Бис не свалился с плеча.

— Она невольный ребенок единственного не спящего в Цинциннати немертвого, — пояснил Трент.

Элласбет взяла Трента под руку, выглядя как идеальная жена.

— Соседка Рэйчел пытается разорвать вампирскую зависимость, которую развил в ней мастер. — Я бросила на нее резкий взгляд. На ее щеках появился легкий румянец, и не знай я ее лучше, я бы решила, что это признак породы. — Рэйчел, мы можем чем-нибудь помочь? Исследования Трента за последнее время сильно продвинулись вперед. Как думаешь, она согласится на искусственное сокращение вампирского вируса в ее крови?

Ошарашенная ее словами, я с трудом выдавила в ответ:

— Эмм, я спрошу ее, но она ведь живой вампир. Я не уверена, что это поможет. Но спасибо, я передам ей ваше предложение.

Трент удивленно взглянул на свою руку, которую обхватила Элласбет, будто только что заметил ее. Элласбет напряглась, и мне стало интересно. Она, кажется, поняла, что переступила негласную линию… а я и не ожидала, что таковая есть.

— Ну что ж, — сказала я, жалея, что девочек уже увели в дом. — Мне уже пора. Обнимите Люси и Рей за меня, — попросила я, и Трент кивнул. Позади него я видела, как Ландон и Банкрофт что-то сосредоточенно обсуждают. Они стояли спиной к нам и до нас долетали лишь обрывки фраз, от которых мне уже стало не по себе.

— Я рад, что ты приехала, — сказал Трент, отойдя от Элласбет, чтобы перекинуться со мной парой слов наедине. На меня снова нахлынуло воспоминание о нашем недавнем поцелуе, и под пристальным взглядом Элласбет я покраснела, чувствуя себя виноватой, но черт подери, между нами ведь ничего не было! — Увидимся завтра, когда я пригоню твою машину.

— Я буду очень тебе благодарна, — сказал я, видя, как лицо Элласбет вытянулось. — Ужин был замечательным, — добавила я, дожидаясь пока Банкрофт закончит спорить, чтобы попрощаться с ним перед уходом.

Улыбнувшись, Трент склонил голову, и Элласбет подступила ближе, напоминая о себе.

— Прости за хот-дог.

Я коротко хохотнула, и хвост Биса напрягся.

— Я уверена, с ним все было в порядке.

Я заметила, как позади них Ландон принял агрессивную позу, продолжая спорить с Банкрофтом.

— Думаю, стоит рискнуть, чтобы это выяснить. Когда еще у нас появится такая возможность? Я же собираюсь рисковать, а не ты!

— Ну и ладно! — воскликнул Банкрофт. — Тогда сам спроси ее!

Элласбет снова взяла Трена под руку и прижалась к нему.

— Что было не так с хот-догом?

— Я потом тебе расскажу, — пробормотал Трент, оборачиваясь к подошедшим Банкрофту и Ландону, причем первый казался уставшим, зато второй явно на что-то нацелился. И мне это не нравилось.

— Морган, — протянул Банкрофт резко. — Не согласитесь ли вы помочь нам в одном вопросе?

Я видела, что он буквально переступает через себя, прося моей помощи, и я коснулась лапы Биса, чтобы он расслабил пальцы и не поцарапал меня.

— Зависит от того, что именно вам нужно.

Банкрофт быстро глянул на Ландона и снова повернулся ко мне.

— Мой ассистент хотел бы выяснить, почему мистики покрывают сейчас вашу ауру. Возможно, это связано с постоянным контактом с волнами, а возможно — потому что свободные мистики намеренно цепляются к вашей ауре и в таком случае, может ли быть, что они пересекают линии, чтобы найти вас.

Ландон выдвинулся вперед.

— И если верен второй вариант, то, чтобы остановить волны и разбудить мастеров, вам нужно будет лишь некоторое время провести в Безвременье.

Первым порывом было отказаться, сбежать и забыть, но потом осталось лишь сбежать и забыть. Я бы и сама хотела узнать, верна ли их теория, но добровольно заточить себя в Безвременье?

— Как именно вы хотите это выяснить? — подозрительно поинтересовалась я.

— Эмм… — замялся Банкрофт, и Ландон закачался взад-вперед в своих кедах.

— Рэйчел, — быстро начал Ландон. — Я бы хотел провести замеры, скажем отсюда до Цинциннати? Один датчик в реальности, другой в Безвременье. Мы можем параллельно передвигаться по незаселенной местности, чтобы избежать блокпостов на дорогах.

— Сейчас же почти ночь! — воскликнул Трент, и глаза Элласбет расширились.

— Сейчас отправиться в Безвременье? — спросила я потрясенно. — Вы знаете, что происходит там после захода солнца?

— Появляются демоны. — По взгляду Ландона ничего нельзя было понять, но в его голосе была заметна капля неуверенности.

— Типа того, — сказала я, поправляя свою сумочку на плече. — И меня волнуют именно поверхностные демоны. Я знаю большинство обычных демонов, но поверхностные больше напоминают больших, хитрых, голодных крыс. Сколько бы и как далеко ты бы не ушел, они все равно найдут тебя.

Трент отрицательно тряс головой.

— Банкрофт, я понимаю ваши мотивы, и согласен, что информация, собранная таким образом, будет бесценна, но Рэйчел права. Я бывал там после заката, и если ты не подготовлен, это как… — Он посмотрел на меня. — Как вызывать демона без защитного круга. Мы можем подождать до утра.

— За двенадцать часов все может очень сильно измениться, — убежденно произнес Ландон. — У вас есть два датчика. Одна группа может путешествовать через Безвременье, другая в реальности. Мы будем делать замеры по ходу движения, определяя естественный уровень мистиков, уровень вокруг Морган, и сможем выяснить, пересекают ли они реальность, чтобы найти ее.

Бис сильнее сжал мое плечо, и я снова коснулась его лапы.

— Кто бы не призывал волны, он физически не может отловить всех до единого, — сказал Ландон настойчиво. — Вся территория города гудит от не расходованной энергии. Если наши замеры ничего не дадут, то мы хотя бы сможем узнать, как Богиня видит тех, кто практикует магию.

Ну да, я демон, но медленное продвижение к дому через Безвременье не казалось мне хорошей идеей.

— Я согласен добровольно присоединиться к группе, которая будет перемещаться по Безвременью, — предложил Ландон, и Трент задумчиво на него уставился. — Если мы поедем на лошадях, мы сможем оторваться от поверхностных демонов, а группа в реальности на лошадях сможет избежать блокпостов.

Его предложение начало казаться почти вменяемым. Элласбет возмущенно фыркнула, и я посмотрела на Трента, взглядом спрашивая его мнения.

— Трентон, эта затея неприемлема, — сказала она жестко. — У тебя есть семья, дети, ответственность.

«И невеста», — добавила я мысленно, когда он скривился.

— Риск минимальный, если я буду в группе, которая поедет по реальности, — ответил он, и зеленые глаза Ландона вспыхнули в тусклом вечернем свете. — В его словах есть логика.

— За тебя может поехать Квен, — запротестовала она, и Трент взял ее руки, заставив посмотреть на него.

— Элласбет. Это моя работа. Этим я занимаюсь. Позволь мне поехать.

Я удивленно приоткрыла рот, услышав, как он почти молит ее понять и принять его. Я проходила подобное с Кистеном, Пирсом и Маршаллом.

Девушка опустила голову и когда подняла, я заметила по ее взгляду, что она смирилась с его решением.

— Элли, даже если ничего не выйдет, это покажет, что мы готовы помочь. Да и мне самому интересно, какие результаты мы получим. — Отпустив ее, Трент обернулся ко мне, и мое сердце, кажется, пропустило удар. — Рэйчел?

Отправиться в Безвременье? На лошади? С Ландоном? Я взглянула на Биса, и он приподнял крылья, пожимая плечами.

— Конечно, почему бы и нет?

 

Глава 13

Сыр был с характерным богатым привкусом и просто таял во рту. Хлеб казался еще лучше — снаружи он был хрустящий и поджаристый, внутри мягкий и безумно вкусный. Прислонившись к сложенным стопкой седлам, я вытерла уголок рта мизинчиком, держа в другой руке последний кусочек сэндвича. Теперь я знаю, какой на вкус должен быть настоящий сырный сэндвич.

— Ты уверена? — спросила я в трубку и в ответ услышала, как Айви вздохнула.

— Так будет лучше для всех, — ответила она на фоне незнакомого мне шума. — В убежище не в первый раз сталкиваются с тем, что пережила Нина, и тут есть люди, которые знают, как ей помочь. Все будет в порядке.

Она уже находилась там, и мне стало с одной стороны легче, но с другой, я почувствовала, будто подвела их своим отсутствием.

— Я должна быть там с вами, — запротестовала я, хотя понимала, что мало чем смогла бы помочь.

Ландон, одетый в джинсы и одолженные ботинки, сейчас прохаживался с лошадью, принадлежащую Кери. Мне стало немного грустно. Сегодня она была бы счастлива. Последний раз, когда я видела настоящую маму Рей, она была окружена лучами заходящего солнца и настойчиво доказывала мне, что я должна быть честна с собой.

— С нами все будет в порядке, — сказала Айви, и я подавила укол чувства вины. — Рэйчел, сегодня Феликса назначили главой ОВ. Так что, чем быстрее ты разбудишь кого угодно из немертвых, тем лучше.

— Феликса назначили главой ОВ? — воскликнула я, и Ландон обернулся ко мне, отвлекшись от чистки лошади, которой занимался, пока ждал меня. Даже если дать Феликсу достаточно длинную веревку, чтобы он смог повеситься, он скорее перевешает нас. — ОВ ведь не откроет охоту на тебя, правда?

— Пока такое творится в городе, думаю, нет, но это одна из причин, почему мы перебрались в убежище.

Вот же дерьмо. Я должна быть с ними. Расстроившись, я плотнее запахнула одолженное пальто. Я наслаждалась великолепными сэндвичами и готовилась к вечерней прогулке на лошадях, когда Айви приходилось скрываться в убежище от ОВ с эмоционально нестабильной женщиной.

— Хочешь, я отправлю к вам Биса? — спросила я, хмуро глядя на последний кусочек сэндвича в руке. Бис ждал нас, сидя на куполе беседки и завтракая летучими мышами.

— Рэйчел, прекрати, — ответила Айви достаточно громко, что даже Ландон ее услышал. — Делай то, что должна. Разбуди остальных, пока Феликс не провозгласил себя королем мира.

Я хмуро дожевала последний кусочек сыра. Ко мне подошел Трент, держа в руках английское седло.

— Я позвоню тебе, как доберусь до церкви. — Я прищурилась, когда заметила, что он ведет за собой кобылу по имени Красная. Он ведь не собирается ехать на ней, правда? Она обучена бегать по треку, а не по полю. — Будь осторожна.

— Ты тоже, — сказала Айви, и я отвернулась, чтобы не видеть, как двигаются плечи Трента, пока он обтирает лошадь. — Если не объявишься до утра, я вызову тебя домой.

Я не смогла сдержать улыбку.

— Спасибо, — сказала я негромко. Домой. Она сказала домой, а не в церковь. Приятно слышать такие слова. — Айви, скажи Нине, что все образуется. Я обещаю.

— Спасибо.

Положив трубку, я отметила про себя время, и сунула телефон в карман. Мне нравились конюшни Трента. В воздухе всегда плавал сладковатый запах свежего сена, и тут всегда работали кондиционеры. Забеспокоившись, я отодвинулась от седел. Может Трент просто решил позаботиться о Красной.

— Ее же зовут Красная, да? — спросила я, подходя ближе, и приободрилась, когда молодая кобылка дружелюбно повернула ко мне уши.

Трент улыбнулся мне, продолжая стоять в стойле.

— Да. Заходи.

На нем, как и на мне, был плащ с корпоративным логотипом, и он успел переодеться в джинсы, толстую футболку, ботинки и вязаную шапочку. Следя глазами за лошадью, я подняла щеколду, и Трент, поднырнув под шею Красной, встал с другой стороны.

Вблизи лошадка оказалась еще великолепней, и я не смогла удержаться и погладила ее теплый бок, представив какую скорость она может развить.

— Боже, она прекрасна, — сказала я негромко, и Трент улыбнулся, глядя на Красную, а не на меня. Я же смогла изучить его лицо и заметить небольшие морщинки возле глаз.

— Правда ведь? Я сегодня поеду на ней, — он улыбнулся и похлопал ее по загривку. — А ты можешь поскакать на Тульпе. Твое английское седло пылится уже не один месяц.

— Да, но… — Я замялась. — Ты ведь тренировал ее бегать по треку, — сказала я, и потом осознала смысл его последней фразы. Он позволит мне поехать на его лошади?

Трент чуть пожал плечами, продолжая мягко шуршать щеткой по спине лошади.

— Кери была права. Красная не предназначена для трека, и она по нему не скакала с того утра… как похитили Кери. Я собираюсь подарить ее одной из девочек, когда они подрастут. Рэй, наверное, но прежде кобылку надо отучить от парочки дурных привычек. Карлтон активно работал с ней, чтобы отучить от реакций на сигналы, и она хорошо справляется, хотя все еще рвет с места, стоит похлопать по голове.

Кивнув, я перекинула ее гриву на другую сторону.

— Я не знала, что лошадь с трека можно переучить на обычную скаковую.

— Карлтон что угодно может сделать, — пробормотал Трент.

— Я и поеду на Тульпе? — спросила я и поджала губы, когда он кивнул. Конь был достаточно дружелюбен со мной, но ведь он фамильяр Трента. — Может мне поехать на Молли?

— Молли? — Трент уставился меня поверх лошадиной спины. — Ты сама мне вечно твердишь, что я даю тебе лошадь, которая спит на ходу. Кроме того, Молли ни разу не перемещали по линии. Поможешь мне расчесать Красную? Она крупная девочка.

Повернувшись, я оглядела стойло и взяла щетку. Деревянная часть была очень гладкой, а вот щетинки очень жесткие. Красная дернула ухом, когда я нежно начала вычесывать ее. Я стала надавливать сильнее.

— Ты думаешь, что просто переместишь лошадь по линии, не испугав ее до самых костей, да? — спросил Трент, и кончики его ушей порозовели. — После погони за Ку'Соксом я осознал, какая у меня оказывается, существует дыра в системе безопасности, и начал тренировать моих скаковых лошадей добровольно въезжать в линию. Тульпа под тобой даже не дрогнет. А вот Красная… — Он пожал плечами. — Она еще слишком молода.

«И ты решил ехать на ней», — подумала я. С дальнего конца холла донеслось фырканье Ландона, которое он попытался замаскировать под кашель. Раздраженная его поведением, я зло уставилась на этого мужчину, совсем забыв, какой хороший слух у эльфов.

Пару секунд мы молча трудились. Трент закончил со своей стороны и бросил щетку в корзину, стоящую в проходе.

— Ты не против… поехать на Тульпе? — спросил он. — Я могу дать тебе другую лошадь, если ты не уверена.

Неуверенность в его голосе пробралась в меня и мое дыхание участилось.

— Трент! — Послышался голос в отдалении, и улыбка Трента померкла, когда он снова услышал раздраженный голос Банкрофта. — Мне нужна помощь с этим хитрющим зверюгой!

Но я все еще не отошла от мысли, что он хочет, чтобы я поехала на его лошади.

— Я согласна на Тульпу.

— Хорошо. — Трент выскользнул из стойла и закрыл за собой задвижку. — Потому что Банкрофт не отличит зад лошади от ее морды. Я подготовлю его для тебя. Можешь оседлать для меня Красную?

Он доверил мне оседлать его лошадь, и, понимая, как много это значит, я лишь кивнула.

— Спасибо. — Улыбнувшись, Трент ушел. Красная дернула ушами, когда он крикнул Банкрофту, что сейчас подойдет. Ландон проследил за Трентом глазами, и мне стало интересно, с чего появился этот хитрый взгляд у него на лице.

— Какая ты замечательная малышка! — воскликнула я негромко, глядя на Красную, и почесала ее между ушами. — Такая милашка. Я не виню тебя, что ты кусала тех гадких маленьких человечков с их гадкими маленькими шапочками и хлыстами. — Лошадь фыркнула, будто соглашаясь со мной, и я поняла, что люблю эту кобылку.

— Не любишь хлысты и маленькие шапочки? — Голос Ландона напугал меня, и Красная заржала. — Привет.

Я потерла лоб и опустила руку. Он отвел взгляд от пустого прохода, в котором эхом разносился голос Трента.

— Я благодарен, что ты согласилась нам помочь. Я знаю, что у тебя есть и другие обязательства.

Его перепады настроения беспокоили меня и, взяв скребницу, я еще раз прошлась ею по спине Красной.

— Не проблема. Мои другие обязательства решились сами собой, поэтому у меня появилось свободное время. — Красная, как истинная породистая кобылка, почувствовала мой дискомфорт и склонила голову набок. Трент сможет на ней скакать, а я думаю, нет. Я знала свои пределы.

— Могу я спросить кое-что?

Мои сигнальные флажки взмыли вверх, когда мужчина вошел в стойло. Красная отступила назад, и я вместе с ней. Я уже встречала наделенных властью мужчин, которые считали, что они выше закона по какому-нибудь праву вроде рождения, пола или позиции занимаемой в обществе, и что-то в тоне Лендона подсказало мне, что он собирается спросить о том, что его совершенно не касается, чтобы впоследствии чувствовать себя вправе оскорбиться, когда я откажусь отвечать на его вопрос. «Фу как мерзко», — подумала я, но затем обуздала свои эмоции. Я ведь уже не в старшей школе, и он не Боб, Джозеф или Мэтью.

— Конечно.

Но мне не нравилось, как Красная вскидывает голову, будто предупреждая его не приближаться.

— Ты регулярно видишься с демонами? — спросил он, обойдя лошадь и став там, где недавно стоял Трент. Наши взгляды встретились, и его улыбка стала казаться хищным оскалом. — Я спрашиваю лишь потому, что на твоей ауре больше сажи, чем у любого свободного человека, которого я видел.

Да неужели?

— Хотя это совсем не твое дело, знай, я занимаюсь, стараясь набраться опыта, как и все остальные. И это оставляет следы.

— Хм-м. — Я отложила щетку и посмотрела на него. — Значит, ты открыто признаешь, что регулярно практикуешь черную магию.

Он что серьезно? Меня глубоко оскорбил его выпад, но я лишь молча проверила подседельную подкладку Красной на наличие палочек и сучков. На ней ничего не было.

— Да, — наконец произнесла я, потому что об этом и так все знали. — Я регулярно вижусь с Алом. Он демон. Порой мы изучаем проклятья, но не одно из них не черное. — Ну почти.

— Проклятья черные по определению.

— Значит определение не верно и создано оно пугливыми мужчинами и женщинами, которые верят слухам, а не фактам. — Я раздраженно опустила седло на спину кобылы. Этот вес был ей знаком, и она привычно глубоко выдохнула, когда седло легло на нее. Она ерзала от нетерпения, и я не стала затягивать подпругу, решив закончить позднее.

Я знала, что Ландон прекрасно понял мое «заткнись и отвали» поведение, но когда я взглянула на него, то заметила еще один вопрос в его взгляде.

— Значит, ты признаешь, что добровольно решила обучаться черной магии?

Разозлившись, я резко схватила уздечку Красной.

— Нет. Не признаю. Отойди, ты мне мешаешь.

Он отодвинулся, но не настолько далеко как мне бы хотелось, и я постаралась успокоиться, чтобы не передать свой гнев лошади. Кобыла привычно закусила удила, и когда Ландон потянулся к уздечке, я отдернула руку, чтобы мы не коснулись друг друга.

— Твоя аура сплошь покрыта сажей. И мистиков тянет к ней, ведь от них ее не скрыть. Ты врешь, говоря, что не пользуешься черной магией.

Я отпрянула от него, взглядом дав понять, чтоб не смел приближаться, и продолжила застегивать упряжь.

— И ты пачкаешь своей сажей Трента, — продолжил он, нахмурив брови. — Когда ты последний раз плела черное проклятье, Морган?

Я раздраженно глянула на Ландона.

— Сажа всего лишь дисбаланс, а не метка дьявола. Большинство демонских заклятий оставляет сажу, но, несмотря на это, не вся демонская магия черная, и если бы вы, кучка святых фанатиков, вытащили свои головы из задниц и всерьез задумались, вы бы сами это поняли!

Ландон протянул вперед руку, когда я двинулась перекинуть поводья поверх головы Красной, и я ошарашено замерла, когда в меня впилась струйка Безвременья, на секунду окутавшая меня туманной дымкой, будто второй кожей.

— Эй! — вскрикнула я, оттолкнув его, и он влетел в невысокую стенку стойла, не отрывая от меня хитрого взгляда. Кобыла всхрапнула и отступила. — Какого черта ты творишь?

Он покрутил ударенной рукой, пока поднимался на ноги, но взгляд его оставался таким же гадким.

— Всего лишь детально изучаю твою ауру. Может ты и смогла одурачить Каламака, но последователи дьюара верят тому, что видят, а не тому что хотят видеть. А ты черна насквозь, Морган. Оставь в покое Каламака. Из-за тебя он уже лишился поддержки половины нашего анклава.

Чего? Мое восприятие расширилось, и Красная вскинула голову вверх, когда Бис влетел внутрь и приземлился на стопку седел напротив нашего стойла. Его приплюснутое лицо было искажено от гнева, и он так яростно вцепился когтями в седла, что послышался треск древесины.

— Я не черная ведьма и не черный демон, — резко ответила я, разъярившись. — Демонская магия покрывает мою ауру сажей, но я не творю черных проклятий. Спроси любого практикующего их в Цинци или Низинах и ты получишь тот же ответ. А теперь выметайся из стойла Красной, пока я тебя не вышвырнула.

Негромкие шаги привлекли мое внимание, и, заметив в конце коридора Трента, я немного успокоилась. Он что, правда потерял часть своего политического влияния из-за меня? Просто потому что я работала на него?

— Ландон? — Голос Трента звучал очень холодно и зло. — Не поможешь ли мне с Банкрофтом? Его чувство равновесия непостоянно.

Бросив на меня еще один взгляд, Ландон кивнул.

— Конечно. — Мужчина обернулся ко мне, будто хотел что-то добавить, но затем передумал, когда я притянула линию, молча намекая, что будет, если он только посмеет снова прикоснуться ко мне. Ему повезло, что я просто толкнула его. Видя, как мои волосы заколыхались от потока энергии, он кивнул, будто я подтвердила его слова, и ушел.

Я повернулась к Красной, чтобы успокоить ее, хотя честно сказать, это скорее мне нужно было успокоиться.

Трент молча проследил взглядом за Ландоном, ушедшего в сторону Банкрофта. Я качнула головой, когда Трент одним взглядом спросил, стоит ли ему разобраться с ним. В явно плохом настроении, Трент пошел вслед за Ландоном, а я заставила себя переключиться на Красную. Черт подери, я ведь могла лучше справиться с этой ситуацией.

— Вы в порядке, мисс Рэйчел? — спросил Бис, и я на пару секунд прикрыла глаза.

— Я в порядке, — ответила я, поглаживая бок кобылы. — Прости. Я не хотела тебя втягивать.

Бис переступил с ноги на ногу. Я заметила глубокие царапины на толстой поверхности седла.

— Он придурок. Не слушайте его.

Но я не могла отделаться от его слов. Ландон был не просто придурок, у него была власть, с помощью которой он мог принести нам кучу неприятностей. Я понимала, что многие удивятся, узнав, что я работала на Трента в качестве телохранителя, но его казалось, это совсем не волновало. Зато теперь его наверняка это волнует, ведь конклав, являясь группой могущественных эльфов, представлял из себя реальную политическую силу.

— Ему не стоило прикасаться ко мне.

— Я знаю. Поэтому я прилетел приглядеть за вами.

Бис хороший паренек. Его уши забавно дернулись, когда голоса Трента и Ландона стали слышны издалека.

— Вам уже лучше? — спросил горгулья, и когда я кивнула, Бис расправил крылья и посмотрел на ближайшее открытое окно. — Я буду ждать снаружи, — добавил он и вылетел наружу, напоминая огромную летучую мышь.

Голос Трента зазвучал громче, и он совсем не скрывал своего гнева:

— Я не просил тебя проверять ее моральные принципы. Я попросил тебя помочь разобраться в проблеме этого города.

— Думаю, она и есть главная его проблема, — сказал Ландон, с некоторым разочарованием в голосе. — Она же покрыта сажей, которая появилась от использования демонской магии. И она даже не скрывает, что пользовалась ей.

— Она признала, что пользовалась черными проклятьями?

«Он вообще слышал, что я ему говорила? Или пропустил мимо ушей все мои слова?» — удивилась я и напряглась, услышав голос Трента:

— Я видел, как она сплела демонское проклятье на этой неделе. Она создала шарик света. Он никому не причинил вреда, но он стоил ей очередного мазка сажи на ауре. И заклятие не было черным. Твои доводы ошибочны, Ландон. И я не побоюсь выступить перед анклавом и повторить свои слова. Так что — отвали от нее.

Но Ландон не собирался уступать:

— Са'ан, если позволите высказаться прямо, дьюар так настаивает на вашей женитьбе на эльфийке именно из-за вашей постоянной связи с демонами.

— Рэйчел не…

— Демон? Нет, она демон, и раз приняв это, обратно все не вернуть. Я видел достаточно. Оборвите свое общение с ней или вы потеряете последних союзников, которые у вас остались. И женитьбы на Элласбет уже не достаточно, чтобы укрепить ваше положение, даже не смотря на наличие наследника.

Шокированная, я втиснулась обратно в стойло, когда поняла, на что он намекает. Трента заставляли жениться только из-за меня. Только так он мог удержать под контролем анклав и эльфийское сообщество. Он помог мне выжить, и я помогала ему в ответ, а теперь из-за этого, он может лишиться всего.

— Ландон! — взвыл Банкрофт, и Красная нетерпеливо переступила с ноги на ногу, желая скорей оказаться на свободе.

— Твой мастер зовет тебя, — сказал Трент сдержанно, но я уловила искорки гнева в его голосе.

Я повернулась спиной к проходу, слыша, как затихают в дали шаги Ландона, и обернулась обратно, лишь услышав стук копыт другой лошади. Трент стоял рядом с Тульпой, и здоровенный конь, подергивая ушами, с любопытством рассматривал Красную. Судя по лицу, Трент, как и я, был расстроен этим разговором, хотя так же я заметила на его лице следы сильного беспокойства. Я не была черным демоном, но люди судили обо мне по сложившемуся в обществе образу, даже не пытаясь узнать, правдив ли он.

— Планы изменились, — произнес Трент, когда я, затянув подпругу, выпустила Красную из стойла. — С тобой поеду я, не Ландон.

— Меня такой план устраивает, — сказала я, передавая ему поводья упряжи кобылы. Я легко вспрыгнула на спину Тульпы, будто каталась на нем каждый день. Слегка подстегнув его, я направила лошадь к главному входу, и у меня перехватило дыхание, когда конь стрелой рванулся вперед. Трент уже скакал чуть позади, и мы одновременно перепрыгнули через стенку загона. Ветер развивал мои волосы, темнота ночи вливалась в меня. Забыв обо всем, мы неслись вперед, оставив сумятицу мрачных раздумий позади.

Три месяца назад я, наверное, просто пожала бы Тренту руку и ушла. А теперь… Теперь же уйти не так просто как хотелось бы.

 

Глава 14

Тульпа оказался милым, послушным конем, и я ласково погладила его по шее, когда к нам подъехал Трент верхом на Красной. Обе лошади уже попробовали и забраковали чахлую траву, потому что она была гадкой, как и все здесь в Безвременье. Резкий, ломаный ландшафт покрывало тусклое красноватое свечение, а над горизонтом на западе всходила почти полная луна. Было глубоко за полночь, а мы скакали уже не один час. Я видела, что Трент устал, но он не жаловался, лишь вытащил бинокль и осмотрелся. В этих черных штанах и куртке, да еще с черной вязаной шапочкой на голове, он походил на вора. Трент искал знакомый ориентир на местности, который есть и в нашей реальности, чтобы мы смогли одновременно с Ландоном и Банкрофтом снять показания с датчиков. Я уже не была уверена, зачем мы все это делаем, хотя если выяснится, что мое длительное пребывание поможет разбудить немертвых, то я согласна тут задержаться.

Я отряхнула лицо и ощутила, что песчаная пыль забилась между пальцами. Многое изменилось с того времени, как я последний раз путешествовала по Безвременью с Трентом. Хотя, заметив у него все тоже непроницаемое выражение лица, поняла, что многое осталось как и прежде.

Поверхностные демоны нашли нас, стоило нам пересечь реальность на всхрапывающих и приплясывающих лошадях. Видимо их заинтересовали именно лошади, потому что мы с Трентом могли постоять за себя, а они привыкли охотиться на тех, кто слабее их.

— Как думаешь, где мы находимся? — спросил Трент, не отрываясь глядя в бинокль.

Я пожала плечами и сообразила, что он меня не видит. Вытащив ступню из стремени, я подтолкнула Тульпу отойди от Красной. Конь задорно поглядывал на кобылу, хотя до сезона спаривания еще далеко.

— Может в промзоне? — сказала я. — То возвышение наверняка есть и в реальности.

Трент перевел бинокль на указанное мною место. Позади нас послышалось шуршание от падения мелких камней, и Трент отпустил бинокль, позволив ему упасть на грудь.

С мрачным выражением лица он заставил Красную развернуться, чтобы мы могли видеть, что находится за спиной друг у друга. У лошадей раздулись ноздри, когда они почуяли запах поверхностных демонов. Они были близко и становились все наглее.

— Бис? — позвала я, и небольшой гойл упал с неба, примостившись на ближайшем камне и почти слившись с ним. Кобыла вздрогнула, но тут же успокоилась, когда Трент погладил ее.

Глаза Биса сияли в темноте, и когда он улыбнулся, блеснули его черные зубы.

— За вами хвост из шести поверхностных демонов, — доложил он, и Трент сильнее нахмурился.

— Насколько они близко?

— Пока не очень. Особенно после того, как я уронил камень на одного из них. — Бис хихикнул, будто кто-то потряс железный ящик с камнями. — Я думаю, их интересуют лошади.

Просто интересуют или они хотят их съесть? Нам надо ехать.

— Бис, можешь передать Банкрофту, что мы хотим снять показания на той возвышенности?

Горгулья раскрыл крылья, и Красная испуганно всхрапнула, когда он быстро замахав ими, взмыл вверх и унесся в указанную мной сторону. Бис кружил над холмом, пока я не махнула ему, что это нужное нам место, и потом он исчез из Безвременья.

— Готов? — поторопила я, и Трент развернул лошадь, которая уже изогнула шею, желая сорваться с места. Бис отведет Ландона и Банкрофта к этому холму в реальности и прыгнет к нам в Безвременье, чтобы мы могли одновременно считать показания. Трент следил за данными, а я их записывала.

Мы направились к холму легким галопом, и всю дорогу Тренту приходилось сдерживать Красную. Лошадка явно была напугана — она била копытами, грассировала и порой вздрагивала. Забравшись наверх, мы остановили лошадей и стали ждать, оглядывая раскинувшуюся ниже пустую долину.

Немного левее от нас виднелись развалины Цинциннати. Безвременье не было настоящим и ему точно недоставало индивидуальности. Если в реальности строили здание, оно вырастало и здесь, но сразу во время появления в Безвременье, оно начинало рушиться. Именно поэтому демоны жили под землей, ведь их пещеры оставались нетронутыми, несмотря на те изменения, что мы проводили на поверхности. Безвременье было лишь тенью реальности, заселенное поверхностными демонами, которых и демонами то назвать трудно.

Когда-то я верила, что худые, высокие создания были предками эльфов, а может ведьм, которые в свое время отказались покинуть Безвременье и теперь изменились под действием местного солнца. Теперь же меня не покидала мысль, что они и правда тени людей из реальности, только оголодавшие и с испорченными аурами. Но в этой теории тоже было множество недостатков. В отличии от строений на поверхности, их с реальным миром явно ничего не связывало. Ал не хотел о них разговаривать, и я задумалась, может они и правда раньше были демонами, которых эльфийские чары заперли здесь навеки, ну или пока два мира не столкнуться.

Нам ничего не нужно было делать, лишь ждать, пока Бис слетает к Ландону и Банкрофту, чтобы сообщить что мы на месте. Я глянула на Трента. Он всегда был не особо разговорчив, но когда его что-то беспокоило, он становился еще… молчаливее. После того, как Ландон выдвинул ему ультиматум дьюара, он вообще ничего не сказал.

— Трент, в эльфиской истории что-нибудь говорится о поверхностных демонах?

Каким-то удивительным образом на его лице кажется, стало еще меньше эмоций.

— Нет, — сдавленно ответил он. — Рэйчел, я хочу извиниться за поведение Ландона.

Мне не нравился его тон.

— Тебе не за что извиняться.

Нахмурившись, Трент посмотрел на горизонт позади меня. Его светлые волосы выбивались из-под вязаной шапочки, и вообще в ней он смотрелся странно.

— Ты имеешь полное право написать на него заявление. Он ведь просканировал твою ауру, да? — спросил он и покраснел от злости. — Его поведение было непозволительным, и я прошу за это прощение.

— Меня больше волнуют его слова, а не поступки. Трент…

— Никто не смеет указывать мне, с кем общаться, а с кем нет.

— Но…

— Я не хочу сейчас обсуждать это, Рэйчел.

Значит, он не хочет сейчас это обсуждать. Ладно. Но этот разговор не окончен. Мне очень нравился Трент, и я не хотела, чтобы он жертвовал всем ради еще парочки свиданий, замаскированных под работу охранника.

— Айви сказала, что они поставили Феликса во главе ОВ.

Посерьезнев, Трент глянул через плечо на развалины города, будто опасаясь чего-то.

— Я тоже об этом слышал.

— Но он же ненормальный.

Красная нервно раздула ноздри и будто в любой момент ожидала нападения.

— А разве у них есть другие немертвые? — спросил он, успокаивая лошадку. — Вампирам нужен лидер, и возможно он выведет нас на Свободных Вампиров. Нина в порядке? — поинтересовался он, удивив меня. — Я слышал, она присутствовала при том инциденте в здании Кормеля.

Ну можно и так сказать.

— Нет. У нее случился рецидив, — ответила я, отгоняя отвратительные образы, всплывшие в памяти. — Но Айви не сдается. Она сама по себе является доказательством, что вырваться из этой пучины возможно.

— Любовь сильное подспорье, — сказал он, легко заставив Красную отойти от края пригорка. Ландон ему угрожал, хотя я не могла поверить, что они просто спишут тот факт, что он вернул им возможность иметь жизнеспособное потомство. Хотя они могут, если поверят, что он добился этого благодаря мне. Благодаря моей демонской магии.

Кобыла наконец перестала пытаться сбежать отсюда, и Трент удобнее устроился в седле. Последняя парочка месяцев с Трентом была… очень интересной. Но раз Элласбет скорее всего больше не намерена уезжать, то я все вокруг воспринимала, как наш последний раз, и с удивлением я отметила, что мне очень не нравится эта мысль, особенно учитывая угрозы со стороны Ландона. Теперь уже не важно, платил ли он налоги, был обручен с кем-то, или все это только из-за меня, но Тренту придется жениться на Элласбет или он потеряет все.

Боже мой. Мне нужно просто развернуться и уйти.

Рука Трента, держащая поводья, напряглась. Испугавшись, что он заметил поверхностных демонов, я обернулась посмотреть вниз холма, но там никого не было. Повернувшись, я замерла, увидев в его взгляде разгневанную решительность.

— Вчера Ал предупредил меня держаться от тебя подальше. Пока ты и Тритон устраивали чайную вечеринку, — сказал он, и мои плечи напряглись. — Мне это показалось забавным, — продолжил он горько. — Прошло пять тысяч лет, а все вокруг продолжают воевать в этой проклятой войне. И эльфы не лучше. Сомнения анклав касательно моего статуса основаны на древнем законе, который лишает меня права голоса, если я женюсь на бесплодной женщине. И есть ли у меня уже дети не важно.

— Но у тебя есть ребенок, — начала я, но прикусила язык.

— Это лишь повод, — ответил Трент. — Кого-то очень не устаивает затеянное мной налаживание отношений между эльфами и демонами, и проще всего меня остановить, это лишив права голоса.

— Ого. — Смутившись, я переключилась на поводья Тульпы, подровняв их, чтобы обе стороны были одной длины. Я покраснела, когда неожиданная мысль пришла мне в голову и забурилась все глубже. Его расстраивали не архаичные традиции, которые приравнивали детей к политической силе. Его расстраивало, что дьюар поставил перед ним выбор — Элласбет и власть, либо я и конец всему. А он хотел и того и другого. Трент тяжело переносил отказы.

— И ведь нет причины… — снова начал он.

— Я понимаю, — сказала я, не желая продолжать этот разговор, потому что почти не ощутимое присутствие Биса в моих мыслях стало становиться все сильнее. Он искал меня. — Уже не важно.

Сжав губы в тонкую линию, Трент спрятал лицо за биноклем, уставившись на равнину позади нас.

— Нет важно.

— Нет, если у тебя нет другого выхода, — сказала я, подумав, что у него их скорее даже три. Я благодарно погладила Тульпу, радуясь, что я сижу на нем, а не на чудной и пугливой кобылке Красной. — Бис приближается.

Трент опустил бинокль и гойл выпал из чистого неба, перепугав лошадей.

— Они почти над вами, — сообщил Бис. Он опустился на землю нехотя и немного неловко, потому что тут не было камней размером больше, чем теннисный мяч. — Снимай показания.

Красная таращилась на Биса, напрягая свои длинные ноги, и гойл предусмотрительно сменил окрас шкуры, чтобы слиться с красноватой землей. Этот фокус кобыле понравился еще меньше, и у Трента ушло некоторое время, чтобы успокоить ее и заставить спокойно стоять на месте. Честно сказать, Красная не очень дружила с головой.

— Ноль запятая, пять три ноля семь, — сказал Трент, уставившись на датчик. — Записала?

— Бис, — взмолилась я, и паренек вернул коже привычный сероватый цвет и демонстративно отошел в сторону. Кобыла наконец успокоилась, и я записала показания на клочке бумаги. Тренту не нравилось мое легкомысленное отношение к науке, но показания были написаны четко и точно.

— Может нам лучше ехать, — предложил Трент, убрав датчик в сумку.

— Я очень даже за, — сказала я, направив Тульпу вниз по холму, и конь побежала очень тряской рысцой.

— Может, поедем туда? — Трент указал на два больших камня, и когда я кивнула, мы перешли на легкий галоп, несясь по засыпанной камнями и рытвинами равнине. Услышав разочарованный вой, мы обернулись. Позади нас на равнине под темным небом стояли три поверхностных демона, которые понимали, что им за нами не угнаться. Бис смеялся, паря над нами, но мне было не до смеха. Лошади уязвимы. Может вся эта затея была ошибкой, и, судя по лицу Трента, он думал о том же.

— Мне знакомо это место, — сказал он громко, и мы сбросили скорость.

— Железнодорожное депо? — предположила я, заметив вокруг на земле глубокие выемки, как под рельсы. Здесь было пусто, но напротив, виднелись еще канавки и куски развалившихся зданий.

Трент указал на широкий мост, перекинутый через ущелье.

— Мне не нравится, что поверхностные демоны подобрались так близко. Давай пересечем это ущелье, прежде чем снимем показания.

— Я проверю весь путь, — сказал Бис, и кобыла фыркнула, когда он унесся прочь и, покружив над разрушенным мостом, полетел вниз проверить склоны.

Я поехала первой, потому что если земля начнет осыпаться под взрослым конем, он среагирует лучше, чем Красная. Легко пугающаяся кобылка становилась все взволнованней и взволнованней, будто проверяя на прочность спокойствие Трента, пока лошади, стуча копытами, объезжали выемки на дороге. Если и устраивать на нас засаду, то лучше места не найти. Я с облегчением выдохнула, когда мы, наконец, пересекли мост, но меня не покидало ощущение, что мы окружены.

— Кажется место подходящее. Бис? — спросила я, желая поскорее снять показания и двинуться дальше.

Гойл стоял на куче камней, плотно прижав крылья к телу, чтобы ненароком не напугать Красную.

— Возможно, нам придется подождать. Вы не поверите, сколько на той стороне полицейских на дорогах, — сказал он, и, шагнув в сторону, будто исчез за невидимой стенкой. Ух ты, у него начинает очень неплохо получаться.

Мне захотелось слезть с Тульпы, но я не осмелилась и взглянула на Трента.

— Спасибо, что поехал со мной.

Трент оторвал взгляд от датчика.

— Как я мог оставить тебя одну наедине с Ландоном? — Кривая улыбка мелькнула на его лице в слабом ночном свете. — Я тебя слишком хорошо знаю.

Тульпа бочком подобрался ближе к Красной и кажется, ей это понравилось.

— Надеюсь, тебе удастся пробраться домой через все эти блок-посты, — сказала я. — Хотя с твоим положением, не думаю, что у тебя возникнут проблемы.

— По идее да, но все меняется.

Прищурившись, Трент продолжал смотреть на луну, видимо пытаясь определить, сколько еще здесь будет относительно светло. Кобыла заржала, когда с пригорка в четырех сотнях ярдов от нас упал камень. Я затаила дыхание, когда из-за валуна вылез высокий поверхностный демон и нагло уставился на нас. Песчаный ветер трепал обрывки его одежды, и издали казалось, что это колышется его порванная в клочья, потрепанная аура.

— А этот попался наглый, — сказал Трент таким же, как и раньше спокойным голосом, и когда демон зашипел, я поняла, что он услышал его слова. Нам надо уезжать. День экспериментов закончился.

Трент обернулся в седле. Его лицо было хмурым, когда он повернулся обратно.

— Не думаю, что у нас получиться снять еще показания. Где ближайшая линия, по которой мы сможем сбежать отсюда?

Мой пульс ускорился. Нам пока не грозила непосредственная опасность, демоны явно нацелились на лошадей.

— Э-эмм, университетская линия? — неуверенно предположила я и вздрогнула, когда поняла, что высокого демона уже нет на прежнем месте. — Или та, что в Эдден парке. — Не самые лучшие варианты, ведь первая находится очень далеко, а вторая бежит по непроходимым здесь холмам. — Ой! — вскрикнула я, и Тульпа всхрапнул и стукнул копытами по земле. — Есть еще одна, за рекой. Я вечно забываю, что река здесь давно высохла. Мы можем просто пересечь русло.

Красная жалобно заржала. Тульпа развернул уши назад, выгнул шею и вздернул вверх хвост, будто был боевым конем. Трент натянул поводья, пытаясь удержать кобылу, но она лишь затанцевала на месте, почти не контролируя себя от страха.

— Стоять! — крикнул Трент, и Красная бочком отскочила, когда огромный кусок здания скатился в ущелья, которое мы только что пересекли.

Заржав, кобыла опустила голову, закусив удила, и когда поводья упали вниз и хлестнули ее, она сорвалась с места.

— Трент! — закричала я, пришпоривая Тульпу и позволяя ему самому выбирать дорогу. Я не отрывала взгляда от Красной, которая бежала по краю, и чуть не упала вниз, когда галька начала осыпаться под ее копытами. Дико оглядываясь, она смогла взобраться наверх, и когда поднялась, я заметила Трента, все еще сидящего у нее на спине. Поверхностный демон взвыл, и кобыла рванула в узкий проход между зданиями и, стуча копытами, выбежала на широкий бульвар. Сердце быстро колотилась, пока я гналась за ними. Призрачные здания, казалось, наблюдали за нами тысячами глаз, пока мы проносились мимо.

— Рэйчел? — позвал Трент, когда я поравнялась с ним, но кобыла совсем вышла из-под контроля. Нагнувшись, я потянулась к ее уздечке, но она лишь быстрее понесла вперед. Ее раздражали, изводили и расстраивали двойственные тренировки, устроенные Трентом. И она знала все уловки опытных наездников.

— Придется подождать, пока она выдохнется! — крикнул он, и я оставила попытки поймать ее уздечку. Сбрендила лошадка или нет, главное, что мы двигались в сторону реки.

«А она чертовски быстрая кобылка», — подумала я, когда Тульпа потихоньку стал от нее отставать.

Вдруг послышался приглушенный взрыв, и здание впереди нас начало оседать.

— Берегись! — закричал Трент, и сумел несколько сдержать Красную, так что Тульпа теперь скакал впереди. Отупев от страха, кобыла послушно последовала за ним, но слишком резко повернула, заскользив копытами по земле. Трент выглядел очень злым, пока пытался усмирить глупое животное. Мы продолжили скакать по разрушенным улицами Цинциннати, которые казались невероятно чистыми. Необычайно чистыми. Не хороший это знак.

— Нас куда-то специально гонят! — крикнула я, и челюсть Трента напряглась. — Нам нужно пересечь русло! — закричала я, и мое сердце заколотилось быстрее, когда я вдруг заметила наверху одного здания силуэт, который явно наблюдал за нами. — Трент…

На дороге перед нами, завывая и размахивая довольной длинной палкой, появился поверхностный демон. Тульпа разгневанно заржал, и я с трудом удержала его от нападения на эту фигуру. Кобыла взвизгнула от ужаса и начала бестолково бегать по кругу. Поверхностные демоны высыпали из окружающих зданий как полчище пауков.

— Тульпа! Стоять! — крикнула я, и опытный конь опять расстроено на меня заржал, но наконец остановился, тяжело дыша и обильно потея. Я притянула огромное количество энергии и направила ее в руку. Поверхностные демоны окружили нас, и все они тянулись к Красной. — Не смейте ее касаться! — воскликнула я, и еще сильнее потянув из линии, я закричала: — Detrudo!

Проклятье вырвалось из меня видимой глазу волной, и демоны, будто они были не тяжелее весенних листьев, переворачиваясь в воздухе, отлетели назад в тени зданий. Кобыла снова испуганно заржала и, встав на дыбы, качнулась назад. Трент прижался к ней, давя вперед, чтобы лошадь не опрокинулась на спину, и вроде подчинившись, она опустилась вниз, но потом, склонив голову, лягнула задними ногами, выкидывая его из седла.

— Трент! — закричала я, и Тульпа рванулся к нему. Трент сидел на земле, с трудом дыша, а хитрожопая кобыла быстро растворилась в темном проходе между зданиями. Радостно крича, поверхностные демоны бросились следом за ней. Спустя от силы пять секунд мы уже были совсем одни, и стук лошадиных копыт Красной и улюлюканье демонов стали затихать вдали.

— Ой, — тихо выдавил Трент, поднимаясь и осторожно ощупывая свою спину. — Она меня сбросила, — сказал он удивленно. — Эта глупая кобыла сбросила меня!

— Со мной такое часто случается, — сказала я, и напряглась от страха, когда до нас донеслось отдаленное ржание. — Давай. Залазь! — Я протянула ему руку, будто и вправду знала, как затащить человека на лошадь с земли. Трент ухватился за нее, и легко впрыгнул позади меня, будто мы постоянно так делали. Слава богу, что я научилась ездить в английском седле. В нем такие фокусы проделывать легче.

Он устроился позади меня, и Тульпа развернулся, когда Трент обхватил меня за талию. Неожиданно он закричал:

— Вперед! — Тульпа сорвался с места, а Трент, держась ногами и забравшись на седло, смог придвинуться еще ближе.

Я может, и держала в руках поводья, но лошадью я не управляла. Дрожь прошла по телу, когда Трент выкрикнул что-то нечленораздельное, выражая свой гнев, расстройство и страх, которые заставляли его решительно двигаться вперед. Ветер трепал мои волосы, и ловя ртом воздух, я вцепилась в Тульпу, когда он резко изменил направление, потому что больше прислушивался к движениям ног Трента, я не к поводьям, которые я сжимала. Позади нас раздался вой отчаянья.

— Помниться ты говорил, что Красная выдрессирована не реагировать на магию, — прокричала я, чтобы Трент точно меня услышал.

— На магию да. Но не на взрывы! — крикнул он в ответ, придвинувшись так, что его губы оказались рядом с моим ухом, и я снова вздрогнула. — Где ты научилась подсаживать человека на лошадь с земли?

— Я в фильмах видела, — сказала я, и он недоверчиво фыркнул.

Мы взобрались на невысокий холм, и нам стало видно поверх разрушенных строений. Напор ветра уменьшился, когда Тульпа перешел на легкий аллюр, и Трент совсем остановил коня, когда мы подъехали к краю берега. Да, это было высохшее русло реки Огайо, и я удивленно осматривалась вокруг, пока Тульпа замер, тяжело дыша. Внизу, где-то в полумили от нас по руслу реки бежала лошадь, которую преследовала толпа поверхностных демонов.

— Магия не сработает на таком большом расстоянии, — сказала я, и от чувства вины и страха у меня внутри все сжалось.

По команде Трента Тульпа начал покорно спускаться по склону. Трент прижался ко мне и при каждом движении коня вдавливался в меня все сильнее, пока мы наконец не достигли дна русла, и он отодвинулся дальше в седле. Трент снова крикнул Тульпе, и тот сорвался в галоп. Я низко склонилась к шее коня, и Трент снова прижался ко мне. Запах вина и корицы нахлынул на меня, а ветер врезался в меня будто стена. Я чувствовала, как напрягся Трент, ощутив, что конь под нами стал уставать. Тульпа был не молод, но он старался.

Но даже это не поможет нам догнать лучшую скаковую кобылку, бегущую налегке, которую преследует сама адская свора.

Нам ее не догнать. Я чуть не заплакала от досады, когда Трент сел ровно и что-то негромко прошептал Тульпе. Конь замедлился, а потом остановился. Мы смотрели на Красную, которая снова стала лишь небольшой рыжей точкой вдалеке.

— Трент, мне жаль, — сказала я, видя как Тульпа тяжело дышит, опустив голову.

— От меня толку ноль, — горько произнес мужчина, повернувшись ко мне. — Я лучше слезу с коня. Ты наверняка сможешь догнать ее, если мой вес не будет вас сдерживать.

— Ты? — воскликнула я и задохнулась, когда ощутила, как кто-то быстро и уверенно потянул из линии. Наши взгляды метнулись к тому месту, где мы последний раз видели Красную. Над землей поднялся огромный красноватый купол энергии, покрытый черной сажей. Во все стороны от него по воздуху разлетались поверхностные демоны. — Тритон! — крикнула я, заметив ее фигуру с взметнувшимися вверх руками, которая, не сдерживаясь, орала на поверхностных демонов. И тут купол энергии исчез, и я увидела очертания кобылы, вставшей на дыбы. Лошадка быстро опустилась на землю и побежала.

— Тритон… — промямлила я, почувствовав, что теперь с Красной все будет в порядке, потому что Тритон побежала следом за ней. Она не позволит поверхностным демонам добраться до нее. По крайней мере, так все выглядело.

— Боже мой, какая быстрая оказывается лошадка, — сказал Трент, и горечь в его голосе смешалась с гордостью. Но тут серебристые глаза повернулись к нам, и я замерла, осознав, что это те самые демоны, которых Тритон отбросила своим куполом. Позади нас их было еще больше, а Тульпа устал, потому что вез нас двоих.

— Эм, Трент? — позвала я, указав рукой в их сторону, и на его лице отразилась непоколебимая решительность.

— Тульпа, все еще не закончилось, — сказал он, нагнувшись, и похлопал коня по шее. Тульпа лишь тихо фыркнул, будто говоря, что он готов. — Ближайшая линия? — спросил он меня, и я быстро потянулась мысленно к линии, с облегчением обнаружив одну неподалеку.

— Там наверху, — ответила я, повернув Тульпу и заставив его перейти на быстрый шаг. Приближающиеся демоны начали замыкать вокруг нас круг. Тульпа тоже заметил это и сам прибавил скорости. — Думаю, забраться лучше вот там, — сказала я, и огромное животное под нами рвануло вверх, взбираясь по склону. Трент снова обхватил меня рукой, и я еще сильнее ощутила, что он пахнет очень, очень хорошо, даже несмотря на запах жженого янтаря, который портил все вокруг.

— Они успеют подобраться очень близко, — сказал он, и я ощутила его теплое дыхание на своей шее.

Извернувшись, я посмотрела назад, пока Тульпа одолевал последние метры подъема. Поверхностные демоны гурьбой лезли за нами наверх, но пока я смотрела, часть из них отделилась, решив преследовать Тритон и Красную, зато остальная часть карабкалась по склону, будто шагала по ровной земле.

— Да ты не шутил.

Если я умру здесь, Дженкс будет в ярости. Бросив сознание вперед, я снова нашла линию, и направила Тульпу в том направлении. На этой стороне реки камни были поменьше, зато сухая трава была настолько высока, что в неярком лунном свете легко могла скрыть поверхностного демона. Руки Трента, охватившие меня, напряглись сильнее. Мне хотелось подстегнуть Тульпу, чтобы он поскакал, но я видела, что конь устал, и, наклонив голову вперед, с трудом может просто быстро шагать. Его уши постоянно дергались назад, прислушиваясь к приближающейся толпе.

— Там достаточно большая линия, — сказала я, придвинувшись к Тренту и стараясь игнорировать покалывающее во всем теле напряжение. — Я хочу переместить нас прямо на Тульпе, хотя я еще не перемещала сразу три ауры. Нелегко будет без Биса.

«Нелегко, но не невозможно», — подумала я, прикрыв глаза и призвав второе зрение. Облегчение накатило на меня, когда я увидела линию. Но трава вокруг нас начала шевелиться в подветренную сторону. Тульпа тоже заметил это и, фыркнув, стал поднимать ноги немного выше. Только бы нам перебраться на ту сторону, церковь уже в паре кварталов от нас.

— Э-э Трент? — спросила я.

— Я вижу… — сказал он кратко. — Ты уверена, что сможешь переместить нас на ходу?

— Нет? — пропищала я, и сердце заколотилось быстрее, когда линия поглотила нас. Поверхностные демоны завопили, и, прикрыв глаза, я отчаянно быстро изменила звучание всех трех аур, чтобы они соответствовали звучанию линии. Тульпа заржал, и дрожь прокатилась по мне. Мерзкий ветер исчез, и, сделав вдох, я приоткрыла глаза, когда Тульпа остановился. Завывание поверхностных демонов затихало, пока совсем не исчезло, а потом сменилось знакомым воем полицейских сирен. Мы дома.

— Спасибо, — выдохнул Трент, и поводья дернулись, когда Тульпа склонил голову, обнюхивая лужайку с таким видом, будто хотел упасть и покататься по земле. Мы выбрались, но потеряли Красную.

Мы оказались на чьем-то заднем дворе, по бокам которого стояла изгородь, а в конце — невысокий кустарник, отделяющий этот двор от соседского. Тут был бассейн, легкие блики от воды пробегали по нижним ветвям растущих за изгородью деревьев. Судя по рассаженным против часовой стрелки цветам возле задней двери, тут жила ведьма.

— Хороший мальчик, — сказал Трент, когда Тульпа, цокая по плитке, подошел к декоративному украшению, чтобы попить. — Сегодня тебя ждет куча угощений и сладостей.

Чувствуя себя странно, я взглянула на небо. Оно казалось таким же красным, как в Безвременье из-за низко висящих облаков, которые скрывали луну, и отражали мигалки машин скорой помощи и свет от пожаров в Низинах. Горький запах горелой мебели заменил кислотный запах жженого янтаря. Здесь было тихо, но на соседней улице кто-то явно кричал в мегафон и, кажется, пытался выломать дверь. Сам ад сорвался с цепи. Внутриземельцы плохо воспринимают кордоны вокруг своего района.

— Давай пробираться к церкви, — сказала я, не желая слазить с лошади, и заметила что внутри дома включился свет. Тульпа поднял голову, с его морды закапала вода. Задняя дверь резко распахнулась, и на пороге показался темный силуэт с волшебной палочкой в руке. Во всем дворе зажегся свет, и я прищурилась от яркого белого света. Блин, глазам снова придется привыкать к темноте.

— Какого хрена вы забыли на моем заднем дворе? — спросил мужчина, и его гнев явно поутих, когда он заметил лошадь.

— Мы уже уходим… — ответила я.

— Спасибо за воду, — добавил Трент. — Простите за кусты.

— Мои кусты? — переспросил мужчина, но Трент уже протянул вперед руку и, ухватив поводья, ударил каблуками в бока лошади. Мои глаза расширились, когда он направил коня на полной скорости к тем кустам. Они были всего три фута высотой, и конь легко мог их перепрыгнуть, но Тульпа ведь нес на себе двух людей и был сильно уставшим.

— О-о-о не-ет! — закричала я и вздрогнула всем телом, когда Тульпа влетел в кусты, и, не сбавляя скорости, прорвался на другую сторону.

Высоко подняв голову, Тульпа выбрался на улицу и быстро застучал подковами по асфальту. Тот мужчина что-то кричал нам вслед. Я не понимала состояние Трента. Он только что лишился результатов десятилетних скрещиваний, лошадки, от которой можно было получать великолепное потомство, и он лишь рассмеялся, когда прожектор полицейской машины осветил нас.

— Эй ты! — рявкнул усиленный магией голос, и все вокруг залил яркий свет. — Да, ты на лошади, — крикнул коп, когда Трент вопросительно указал на нас. — Ты нарушаешь комендантский час. Поднимите руки. Вы оба!

— Эм, если я отпущу поводья, лошадь рванет с места! — послышался позади меня голос Трента, и затем он добавил тише, чтобы только я слышала: — Я не особенно хочу провести ночь, объясняя им, что тут произошло, а ты?

— Я тоже. Церковь в той стороне. — Я кивнула в нужную сторону, и когда коп потребовал чтобы мы слезли с коня, Трент пришпорил Тульпу, крикнув что-то на эльфийском.

Тульпа сорвался с места, и у меня перехватило дыхание. От сильного рывка вперед меня вдавило в Трента. Его руки обнимали меня, но ухмыльнувшись, я чуточку отодвинулась от него.

— Вот дерьмо! Они сбежали. Эй вы! А ну-ка вернитесь! — закричал коп, и Трент подстегнул Тульпу бежать быстрее. Мы понеслись по лужайкам, огибая детские бассейны и велики, валяющиеся на каждой лужайке в Низинах, а за нами ехала патрульная машина с завывающей сиреной.

— Мисс Рэйчел! — послышалось сверху, и уши Тульпы дернулись, когда Бис вылетел из-за веток ближайшего дерева. — Я все видел, — сказал горгулья, летя рядом, и его кожа потемнела от смущения. — Слава скрижалям, что вам удалось добраться до линии.

— Остановитесь! Или я открою огонь! — закричал коп, и меня охватила ярость, когда я услышала звук выстрела, направленный в воздух. Они в нас стреляют? Вы издеваетесь?

— Черт побери, — пробурчал Трент и направил Тульпу через задний двор, чтобы попасть на параллельную улицу. — Здесь уже не безопасно.

Но когда он потянулся посмотреть вперед, я заметила что он непонятно почему, хитро улыбается.

— Туда! — сказала я, и Тульпа слегка изменил направление. — Вперед! — крикнула я, заметив, как полицейская машина обогнула угол, и ее занесло и развернуло не в ту сторону.

До церкви оставалось всего два квартала, и Тульпа растоптал еще парочку кустов, пока мы скакали по задним дворам. С только что покинутой нами улицы донесся рев двигателя, и машина копов развернулась, продолжая завывать сиренами.

— Забор возле церкви нам не перепрыгнуть, — сказал Трент, и его дыхание коснулось моей щеки и ее стало покалывать. — Я спущусь открыть калитку. Просто заведи Тульпу внутрь.

— Ты лучше меня управляешься с лошадью. Я открою калитку! — предложила я, и мы оба пригнулись, когда нам нами пролетел Бис.

— Я ее открою, — сообщил он и унесся вперед.

Тульпа застучал подковами, когда мы выбрались на очередную улицу, и я вдыхала исходящий от Трента аромат вина, пока конь мерно скакал вдоль домов. Но тут снова появилась машина копов, водя прожектором по округе и явно ища нас.

— Поднажми! — крикнула я. Мне уже был виден шпиль церкви. Мы почти дома.

— Что во имя ядреного Тинькиного ада вы творите? — завопил Дженкс, и когда взвыли сирены полицейской машины и луч прожектора пронесся рядом, с него обильно посыпалась пыльца. — Вы на лошади? Совсем сдурели?

— Дженкс, лучше помоги Бису открыть калитку, хорошо? — попросила я и засмеялась, когда Трент заставил Тульпу бежать легкой рысью по тротуару, чтобы не оставлять следов копыт на лужайке. Бис уже успел открыть калитку, и Тульпа фыркнул от посыпавшейся вокруг пыльцы детишек Дженкса. Я отмахнулась от них, крикнув, чтобы они перестали сыпать пыльцой, и мы въехали в сад. Тульпа шел, задрав голову и испуганно раздувая ноздри. Мы дома.

— Фу как от вас воняет, — скривился Дженкс, когда я спустилась с Тульпы, следом за Трентом. Колени болели, но я все же, прихрамывая, подошла закрыть ворота, а потом, встав на цыпочки, проводила взглядом проехавшую мимо полицейскую машину. Их рации были включены на полную громкость, и я быстро пригнулась, когда луч прожектора прошелся по подъездной дорожке, а потом и по самой церкви. Часть луча пробралась за изгородь, и я обернулась, чтобы сказать всем притихнуть, но так ничего и не произнесла, когда увидела Трента.

Он стоял возле Тульпы, обняв его большую голову, чтобы тот не заржал, и нежно тер его мохнатые уши. Его одежда измялась и была покрыта пылью Безвременья. Он совсем на себя не походил, и, заметив, что я разглядываю его, Трент стянул вязаную шапочку, высвободив взлохмаченные волосы. Его глаза все еще блестели после нашей гонки на лошадях. Я втянула воздух, собираясь сказать что-нибудь, но так и не нашла подходящих слов.

А затем луч света сместился, и Трент снова оказался в тени.

— Супер. Ну просто замечательно, — сказал Дженкс, когда Бис устроился на заборе, явно переживая, что его когти оцарапают поверхность. — У меня на заднем дворе лошадь. Айви будет в ярости.

— Эм, Банкрофта и Ландона арестовали, — сообщил Бис, извиняющееся поглядывая на нас. — Поэтому я и задержался. Я передам им, что с вами все в порядке.

— Бис, подожди, — попросила я, но он уже взмыл вверх. Дженкс сердито разглядывал Тульпу, кружа вокруг очаровательного коня. Хотя его, наверное, больше злило, что я опять вляпалась в передрягу, чем то, что лошадь оказалась на нашем заднем дворе.

— Может тебе лучше переночевать тут, — предложила я Тренту. — Если они арестовали Банкрофта, то тебя точно запрут, забавы ради.

— Согласен. — Он говорил негромко, не отрываясь глядя в небо. — Эм, я уверен, диван мне вполне подойдет.

«А моя кровать куда мягче», — подумала я, сразу задвинув эту мысль подальше.

Дженкс парил между мной и Трентом, сыпля странной серебристо-розовой пыльцой.

— Есть вариант и получше. Раскладушка Вейда все еще стоит на колокольне.

— На колокольне? — Трент ослабил подпругу и стянул седло с Тульпы, потом подкладку и все остальное.

— Там на удивление мило, — сказала я. — Он там все отремонтировал. Настоящие окна… и дверь на замке. — Дверь на замке? Я что, правда сказала, что дверь на замке?

Трент повернулся, держа седло в руках.

— Превосходно. Спасибо, Дженкс. Могу я воспользоваться вашим телефоном? Нужно рассказать Квену, где я, а то сотовый не ловит.

Опять? Расстроившись, я потянулась к уздечке Тульпы.

— Я его оботру, — предложила я, не желая пока входить в дом. В голове был полый бедлам. У меня не было права так смотреть на Трента. Никакого права.

— Уверена? — спросил Трент, но я лишь молча повела лошадь в сторону кладбища. Пикси игрались с гривой Тульпы, и конь спокойно терпел их. Может у Трента на конюшне живет парочка пикси, о которых он не знает?

— Лучше поскорее позвони Квену, — сказала я, чуть не налетев на гриль Айви. — Они с Элласбет наверняка ужасно переживают. — Неожиданная мысль заставила меня остановиться, и я сунула руку в карман. — Ах, да, вот показания. Думаю, они захотят их увидеть.

— Спасибо. — Трент не сдвинулся с места, и я протянула вперед руку. Он забрал бумажку и явно хотел переговорить со мной. Но я знала, что лучше этого не делать и, развернувшись, быстро пошла вперед, ведя за собой Тульпу.

— Боже, как от тебя воняет, — сказал Дженкс Тренту, в отдалении. — У меня осталась одежда, когда я был с тебя размером, но ты лучше сначала прими душ, прежде чем одевать ее. Не хочу, чтобы ты испортил мои вещи. От тебя и правда несет.

— Спасибо, буду благодарен.

Сжав зубы, я остановилась в самом темном и отдаленном месте кладбища. Мне снова привиделся Трент в моем душе, но я отбросила эту картинку. Стянув одолженную куртку, я начала ей обтирать коня. Можно ли считать мое поведение трусостью, если другого выхода у меня нет?

Мой разум говорил, что нет. Но сердце не обманешь.

 

Глава 15

Укрытая лишь тонкой простыней, я томно потянулась и слегка вздрогнула, когда прохладный воздух коснулся голой пятки. Ощущая туман в голове, я посмотрела на солнечный свет на потолке. Судя по всему сейчас было утро, или может немного после полудня. Сквозь мое приоткрытое витражное окно слышался гомон детишек пикси. Перекатившись, я посмотрела на часы. На кухне по радио передавали новости. Это было странно. Айви никогда не слушала новости по утрам.

Трент.

Сердце заколотилось, я резко села. Трент был все еще здесь. Должен был быть. Он бы не ушел просто так, да?

Я вылезла из кровати. Приветствовать мужчину в коротеньком голубом халатике было не в моем стиле и под приглушенный гул от голоса диктора, я подпрыгнула-протиснулась в чистые джинсы и натянула свежую майку. На голове был форменный ужас. Ни за какие коврижки я не появлюсь на кухне без предварительного посещения ванной; да и парфюм не даст фору зубной пасте. Было почти одиннадцать утра, значит Трент не спал уже несколько часов.

Задержав дыхание, я приоткрыла дверь. В воздухе разлился соблазнительный аромат сваренного кофе.

— Это Божья кара на головы нечестивцев, — вещал мужской голос, его горячность была приглушена радиодинамиком. — Сам Бог в обличии вируса, возникшего в крови, посетил Цинциннати. Он сокрушит немертвых и оставит праведников!

— Это тупее лифчика для мужика, — прокомментировал Дженкс, и когда Трент тихо рассмеялся, я побежала в ванную за распрямителем для волос. На холодном дубовом полу мои босые ноги были не слышны, и я скривилась, когда дверь скрипнула.

Радио затихло, и я застыла внутри ванной, вдыхая запах вина и леса, который остался от Трента. На раковине стоял стакан для воды и одна из зубных щеток, которые мы с Айви купили для Дженкса, когда он был человеческого размера. Обертка от щетки валялась в мусорной корзине, а на сушилке лежал набор полотенец, явно использованных, но сложенных.

Стараясь не шуметь, я принялась наводить красоту. Я видела ванную комнату Трента. Она была больше моей кухни и имела туалет соответствующего размера. Я как раз заканчивала чистить зубы, когда Дженкс проскользнул под дверью, его пыльца была жизнерадостного серебряного цвета.

— Встала как раз вовремя, — сказал он, держа руки в карманах. Пикси завис в воздухе так, что было легче увидеть его отражение, чем его самого.

— А ты против? — спросила я, сплевывая в раковину. Стакан Трента стоял там и, помедлив, я воспользовалась руками, чтобы собрать немного воды, как обычно делала. Ага. Совершенно никаких социальных навыков.

— Ого, не думаю, чтобы когда-либо видел твои волосы такими. Это ретро-стиль восьмидесятых?

Встревоженная, я посмотрела на спутанную, вьющуюся массу.

— Это называется лечь в кровать с мокрыми волосами, — пробурчала я, распыляя на волосы распрямитель и пытаясь их расчесать. На кухне у меня были чары… но они были на кухне.

После минуты мучений, я наконец стянула волосы резинкой для волос и оставила так. Этот мужчина видел меня и в чужих трениках, и в больничной постели. Меня не должно это волновать. Не должно.

— Ты должна почаще приглашать Трента, — сказал Дженкс, часто-часто махая крыльями. — Приятно поговорить с кем-то и не пробиваться при этом сквозь весь этот эстроген.

— Хочешь, я тебе щенка подарю.

Пытаясь успокоиться, я последний раз крутанулась перед зеркалом, поправила майку и вышла наружу. Дженкс метнулся передо мной, оставляя за собой пыльцу, словно исчезающие лучики в лесу.

Когда я вошла в кухню, Трент что-то искал в холодильнике. Я постаралась утихомирить сбившееся с ритма сердце. Переведя взгляд на подоконник, я посмотрела на кольцо Трента, все еще лежащее под стаканом с куколкой Ала. Дерьмо, наверное, он его заметил. Он поймет, что я дорожу им.

— Доброе утро, — сказала я, неловко размахивая руками, и Трент выглянул из-за дверки холодильника, выпрямляясь. Он был одет в спортивные штаны Дженкса с того времени, когда пикси был человеческого размера. А на лице темнела щетина. Вау. Легкая растительность на лице относила его к совершенно новой категории привлекательности, и я застыла на месте, моргая как дура, когда Трент потер лицо, явно осознавая, что именно привлекло мое внимание.

— Доброе утро, — поприветствовал он, глянув на часы, чтобы убедиться, что полудня еще нет. — Ты голодна?

Он стоял у холодильника, подтягивая штаны, как будто ему было неловко.

— Она всегда не прочь поесть, — встрял Дженкс. — Как с голодного края, ей богу!

— Разве у тебя нет дел, Дженкс? — спросила я, гадая, как будет выглядеть Трент с настоящей бородой. Прекрати, Рэйчел.

— А что… — пожаловался Дженкс. — Мне нравятся женщины, которые любят поесть.

Застрекотав крыльями, он направился к окну над раковиной, чтобы проверить своих детей в саду.

— Никакого жеманства, типа «Ох, только салат. Я слежу за своей талией». Хот-доги и молочные коктейли, детка! Они дают энергию для более важных дел.

Я стрельнула в Дженкса взглядом, чтобы заткнуть его, прежде чем балабол пикси начнет разглагольствовать, и когда он глубоко вдохнул, я бросила в него кухонным полотенцем. Трент поднял взгляд на шум, и я сунула руки в карманы.

— Есть там что-нибудь свежее? — спросила я, стараясь выглядеть беспечной, и направилась к холодильнику, поближе к Тренту. Его щетина была рыжевато-русой. Круто.

Наши взгляды встретились, и став вдруг неуверенной, я попятилась назад, решив выпить кофе. По радио на стойке диктовали список блок-постов и закрытых мероприятий. Их было много: от общественных мероприятий до целых предприятий.

— Я думал о французском тосте, но для него нужны яйца, — сказал Трент. Я налила себе крепкий кофе.

— Вроде они в холодильнике, — я прислонилась к стойке и стала разглядывать кофейную чашку, чтобы не глазеть на Трента. Чашка приятно согревала ладони, и на вкус кофе был так же хорош, как на запах. Я сделала глоток, чувствуя как окончательно просыпаюсь. Это был хороший день, ясный и солнечный. Он не вязался с серьезным тоном диктора, сообщающего о массовых беспорядках на закрытых границах, и я задумалась, мог бы Трент когда-нибудь отправиться со мной на пробежку. Его телосложение было создано для спорта. Затем я нахмурилась. Почему он должен захотеть со мной бегать? У него есть целый собственный лес для бега, где ему не придется уклоняться от колясок или собачьего дерьма.

— Хороший кофе, — произнесла я. Трент вытащил из холодильника коробку яиц и молоко.

— Дженкс сказал, что ты любишь крепкий, — сказал он, и тут я резко вся превратилась в слух, когда из радио донесся голос Эддена.

— Эй, послушайте! — воскликнула я, потянувшись к регулятору громкости. Дженкс оправился от своей обиды из-за кухонного полотенца и сел на мое плечо. Мы уставились на радио так, словно это был телевизор.

— Позвольте снова повторить, — произнес мягкий голос Эддена под щелчки камер. — Слухи, будто Цинциннати и Низины закрыты из-за биологической угрозы — ложны. После экспертного анализа данных, полученных прошлой ночью, мы с уверенностью можем сказать, что магические осечки и неспособность немертвых проснуться — не биологическое, а просчитанное нападение на немертвых организации, именующей себя «Свободные Вампиры». В настоящее время получена помощь извне, но пока мы не решим эту проблему, Цинциннати и Низины будут оставаться закрытыми на въезд или выезд. Мы не хотим, чтобы лица, ответственные за содеянное, вышли из-под нашей юрисдикции.

Репортеры стали выкрикивать вопросы, и я посмотрела на Трента, зная, что внутриземцы плохо отреагируют на ограничения, независимо от причины.

— Послушайте меня! — закричал Эдден, и все заткнулись. — Я знаю, вы все беспокоитесь и не согласны с нашими вынужденными мерами, но мы уверены, что люди, ответственные за это, все еще в Цинциннати или Низинах. Я прошу всех успокоиться и работать сообща, и ради Бога, не надо стрелять в ваших соседей потому, что у них есть клыки. У нас есть горячая линия, если вы решите, что у вас есть какая-то информация, которую мы должны знать, я уверен…

Я выключила радио, обхватив себя руками. А день так хорошо начинался.

— Эдден сказал им, — произнесла я удивленно. — Должно быть, у них не осталось выбора.

— Либо это, либо они волновались из-за распространения паники, будто новый вирус убивает немертвых. Ты знаешь, насколько это больная тема.

Сдержав фырканье, я кивнула. Трент смотрел на мои босые ноги, и я постаралась спрятать одну ногу под другой.

— Это Бэнкрофт решил сообщить новость, — добавил он, обводя взглядом мои колдовские котлы, висящие над центральной «островной» стойкой. — Я представил ему данные по телефону прошлой ночью. Он передал тебе спасибо.

Бэнкрофт? Мое подозрение усилилось.

— Всегда рада помочь, — ответила я, наблюдая, как рука Трент целиком обхватывает дно моего самого маленького колдовского котла и осторожно снимает его с крючка. Но когда я хотела попросить его не готовить в посуде для снадобий, перед глазами встал прошлогодний образ Трента, мокрого после душа, с полотенцем на бедрах и волосами, прилипшими к лицу. У него был красивый пресс, узкая талия и нечеловеческая грация в движениях.

— И? — спросила я, прячась за своей чашкой.

— Твое перемещение в Безвременье ничего не решит.

— О, слава всем святым, — пробормотала я, расслабляясь. — Ах, не то, чтобы я этого не сделала.

Трент улыбнулся, и я скользнула в сторону, чтобы он мог выкинуть скорлупу. Дженкс использовал обе руки, чтобы закрутить проволоку на пакете с хлебом, и я запоздало поставила тарелку, чувствуя себя пятым колесом.

— Спасибо, — сказал Трент. — Надеюсь, ты не возражаешь, что я воспользовался твоим велотренажером. После прошлой ночи мне нужна была растяжка. Я давным-давно так не ездил верхом.

Я опустила глаза, боясь встретить его взгляд. Настроение Трента действовало на мое подсознание. Мне показалось, что он явно не имеет в виду то, что сказал. У меня было чувство, что я знаю, на что он намекает, и я не хотела об этом говорить.

— Ты использовал тренажер Айви? Он хороший, не так ли?

Дженкс, стоя на раковине, недовольно загудел крыльями. Должно быть, его дети собрались пошалить.

— Эй, я твой должник, пекарь, — сказал Дженкс, когда Трент нашел вилку, чтобы разбить ей яйца. — Мне бы понадобилось все лето, чтобы переместить те камни.

— Я же сказала, что помогу тебе с этим, — произнесла я, и пыльца Дженка стала раздраженно оранжевой.

— Ну да, лето долгое, — добавил пикси, чтобы заставить меня устыдиться.

И все же, Трент продолжал улыбаться.

— Пожалуйста… Перемещение камней не достаточная плата за твою помощь в прошлом году.

«Похищение его дочери», — подумала я, гадая, неужели прошел всего лишь год.

— Могу я с чем-то помочь? — спросила я, нуждаясь в каком-то занятии, чтобы перестать думать о Тренте.

— Нет, я сам, — ответил он, беря кастрюлю под стойкой и ставя ее на плиту.

— Я не привыкла, чтобы люди делали мне завтрак, — сказала я, садясь за стол.

Дженкс смотрел на меня так, словно я делаю что-то неправильное, и я состроила вопросительную мину, вернувшись к прежней вежливой улыбке, когда Трент поднял взгляд от огня под кастрюлей.

— Надеюсь, ты не против, что этим утром я болтался здесь без дела. Айви еще не вернулась, а ты спала. — Он коснулся внутренней стороны кастрюли один раз, потом другой, явно неудовлетворенный температурой. — Мне нравится твоя церковь. Здесь спокойно, но по-хорошему. Не одиноко.

Дженкс хмуро смотрел на меня, и я понятия не имела, почему.

— Извините меня, — буркнул он, его тон был почти язвительным, когда он вылетел из кухни.

А, все равно.

— Спасибо, — сказала я, а Трент скрестил руки и подавил зевок. Близился полдень.

Время сиесты для всех хороших пикси и эльфов. Честно говоря, я бы и сама снова завалилась в постель. Мой сон был каким-то прерванным и волнующим. Радом со мной, на месте Айви за столом стояли незнакомый ноутбук и пустая кружка из-под кофе. Ноутбук был немного похож на Айвин, но она недавно купила новый.

— Твой? — спросила я Трента.

Трент провел рукой над кастрюлей и отстранился.

— Его доставил Квен. Цинци закрыт, но если знать проселочные дороги, можно найти несколько способов попасть и выехать из Низин. О, кстати, — сказал он, затем чуть ли не танцуя направился к столу, поднял связку ключей и позвенел ими. — Твоя машина в гараже.

— Спасибо! — воскликнула я, запихивая ключи в передний карман. Моя машина была не просто машиной — она была моей свободой, и он знал об этом.

— По крайней мере, теперь ты знаешь, что можешь забрать Тульпу домой, — сказала я. Но потом во мне поднялось чувство вины и я отставила кружку в сторону. — Трент, мне так жаль, что ты потерял Красную…

Качая головой, Трент потянулся к яичной смеси.

— Это я виноват. Карлтон говорил, что она не готова. Я был не согласен. Он был прав. Десять к одному, что Тритон ее забрала.

— Тем не менее, она все еще потеряна. Должно быть, лошадка стоит целое состояние.

— И даже больше, — признался Трент с мрачным лицом. — Не могу поверить, что упал с нее.

— Мне правда жаль. Если ее забрала Тритон, я попробую вернуть ее.

Склонив голову над яичной смесью, он вздохнул.

— Я был бы признателен.

Я откинулась на спинку стула, во мне росло странное чувство. Я слышала, как Трент говорил подобные слова десятки раз в день, и каждый раз он действительно говорил от всего сердца. Но на этот раз ситуация вышла из-под его контроля и Трент знал: я предложила свою помощь потому, что это было важно для него. И я просто хотела, чтобы он был… счастлив.

«Только не это!» — подумала я в панике, когда приятное чувство, рожденное от заботы о ком-то, затеплилось в груди. За стенами моей церкви весь ад сорвался с цепи. У меня не было времени на любовь.

— Не могу вспомнить, сколько времени прошло с тех пор, как кто-то готовил мне завтрак, — прошептала я. — Спасибо.

— Не за что. — В повисшей тишине щелчок от скорлупы мускатного ореха был громким. Затем Трент добавил: — Я уже не помню, когда в последний раз готовил кому-то. Ты выглядишь чудесно в лучах утреннего солнца.

Я сглотнула, перед глазами встал Лэндон с противными обвинениями. Я заставила себя встать, чтобы налить новую порцию кофе.

— Правда? — спросила я беспечно. — Я даже волосы не могу нормально уложить. Жженый янтарь словно проявляет в них самое худшее.

Трент приближался ко мне, и я попятилась, упираясь спиной в стойку.

— Они мне такими нравятся, — не глядя на меня он распахнул шкаф и взял большую тарелку для обмакивания хлеба в яичную смесь.

— Они словно львиная грива. Уютная. Буйная.

Буйная. Ему нравятся мои волосы. Мое сердце дико заколотилось, а в животе словно поселилась плантация бабочек.

— Трент, — прошептала я, когда наши взгляды встретились. Он был так близко, что лучики солнца озаряли каждую щетинку, а его аромат окутывал мое сознание.

— Ты сохранила мое кольцо, — сказал он. — Почему?

— Ты хочешь его забрать? — Я вспыхнула, и Трент схватил меня за руку, когда я потянулась к подоконнику.

Меня словно ударило током от его прикосновения, и приятное покалывание завихрилось в крови, накапливаясь в самом сокровенном месте.

— Я рад, что сохранила. — Трент поставил тарелку на стол, и я задержала дыхание. Он все еще не отпускал мое запястье, но оставляя за мной право выбора.

— Трент, может Лэндон прав. У тебя есть обязательства, и я это понимаю.

Что я делаю?

— Я тоже.

Тем не менее, он шагнул еще ближе и горящим взглядом посмотрел на мои губы, заставив мое сердце сбиться с ритма.

— Кто такой Лэндон?

Расширенными глазами я наблюдала, как Трент протянул вторую руку, погладил меня по щеке и резко наклонился и припал к моим губам в сладком поцелуе.

— Трент, — пробормотала я шокировано, и неожиданным рывком он притянул меня к себе. Меня пронзила вспышка желания, возрастающего с каждым мгновением от тепла его руки на моей талии. Его губы двигались на моих, его аромат заполнил меня изнутри. Я закрыла глаза и прижалась к Тренту, желая то ли погасить пожар изнутри, то ли растаять от этого жара. Щетина Трента колола кожу, и эта новизна была волнующей.

О Боже, все же это был самый лучший поцелуй в моей жизни, и мои пальцы на ногах вжались в пол, когда я сильнее прижалась к мужчине передо мной. Его рука скользнула на мое плечо, слабый намек на более сильную хватку вознес мою страсть на внезапную и неожиданную высоту.

Мне понадобились все силы, чтобы оторваться от его губ, и даже сделав это, я чувствовала новое желание, наслаивающееся на старое — оно впитывалось там, где могло задержаться в моих мыслях. Я не находила слов, наши тела горели огнем, он обнимал меня за спину, я обхватила его за талию. В глазах Трента горело желание, и я с трудом могла дышать, представляя каково это — получить его… получить все.

Прямо сейчас.

— Я наслаждался прошлой ночью, — произнес Трент тихо, слова заставляли меня дрожать, хотя это могло быть ощущение от его пальцев, с намеком притягивающих меня к нему.

— Езда верхом, — добавил он, между нами возникло мягкое давление. — Ты передо мной. Я рад, что в этот раз ты осталась.

Он улыбнулся.

— Я тоже, — прошептала я. — Мне бы хотелось…

Его пальцы ослабили свое давление, и я отвернулась.

— Хотелось бы, чтобы все было по-другому, — докончила я, потом задержала дыхание, поднимая на него взгляд, чувствуя, как к горлу подступает комок. — У тебя есть все, оно ждет тебя. Я не хочу ничего разрушать.

Лицо Трента застыло, и я отстранилась, ненавидя себя.

— Пожалуйста, не закрывайся, — попросила я, но он отпустил меня, и я сама взяла его за руки. — Поговори со мной.

Выдохнув, он встретил мой взгляд.

— Нет, ты права, — его взгляд стал рассеянным при звуке мотоцикла у обочины. — Я должен прислушиваться к мнению людей, чей опыт ценю. Я не хочу снова упасть на землю. Прости. Квен приедет с прицепом для лошади где-то через час. Я бы хотел к тому времени принять душ. Ты не против?

В его голосе не было ни сожаления, ни обвинения. Ничего.

— Нет, иди конечно, — сказала я, и Трент кивнул и отвернулся.

Комок в горле разбухал, я смотрела на эту чертову сковороду на плите, сейчас излучающую волны жара. Дверь в ванную со щелчком закрылась, и, сгорбившись, я отвернулась к окну. В животе творилось непонятно что, и я терпела это. Страсть этого поцелуя до сих пор звенела во мне. Я правильно поступила, решив все здесь и сейчас. Правильно же! Я не буду его любовницей. Я выше этого.

— Ты слепая дура, Рэйч, — пробурчал Дженкс из коридора, и я развернулась, вытирая глаза.

— А ты любопытная ворона, — укоризненно произнесла я, когда включился душ и Трент не мог нас слышать. Его борода выросла бы мягкой. Я почти чувствовала ее на моих пальцах.

Дженкс влетел внутрь, дополняя свой угрюмый вид зеленовато-фиолетовой пыльцой.

— Это не так. Я люблю счастливый конец, а ты его рушишь!

— Чей счастливый конец? — спросила я, когда церковная дверь открылась и пикси пропели веселое приветствие. — Уж не мой точно.

— Рэйч… — Дженкс поднялся с умоляющим выражением на лице, его пыльца попадала на котел и сверкала. — Не могу поверить, что говорю это, но вы идеально подходите друг другу! Ты раздражаешь людей, он же сглаживает все острые углы. У тебя сильная магия, а он только возомнил себя крутым эльфийским магом. Ты как золушка, а он сказочно богат. У тебя офигенные ноги, а у него премилые уши.

— Прекрати! — прошептала я, не желая, чтобы Айви услышала. — То свидание было ошибкой, и я не буду ставить его будущее с Элласбет и девочками под угрозу.

— Рэйчел? — голос Айви раздался сквозь церковь. — Почему у нас во дворе лошадь?

Я одарила Дженкса предупреждающим взглядом, чтобы он заткнулся, и пикси показал мне средний палец. Шаги вампирши зазвучали ближе, и я направилась к плите и приглушила пламя, прикидываясь занятой.

— Кто это в душе? — спросила Айви, входя, выглядя свежей и собранной в стильных черных брюках и сшитой на заказ куртке.

— Трент, — ответил Дженкс. — А Рэйчел тупее, чем маленький розовый фаллоимитатор Тинки.

— О мой бог! — воскликнула Айви, широко распахнув глаза. — Ты не могла!

— Нет! — закричала я, мое расстройство перешло в злость. — Я этого не делала!

Выражение лица Айви стало удивленным.

— Но…он провел здесь ночь?

Дженкс нахмурился, сунув руки в карманы.

— Вот об это я тебе и твержу. Она не сделала этого. Самая большая ошибка со времен ухода из ОВ.

— Заткнись Дженкс, — сказала я, бросая кусок хлеба в яичную смесь Трента и с силой нажимая на него, пока он случайно не порвался. — Мы этого не делали. Он спал на колокольне.

Гудя крыльями, Дженкс сел на подоконник.

— Самая тупая вещь, какую я когда либо видел, — проворчал он, и Айви положила свою сумочку на стул. — Он там наверху, уставившийся в потолок, а она внизу, уставившаяся в потолок.

— Я плохо сплю из-за вышедших из-под контроля вампиров, — ответила я им, готовя французский тост. — Как Нина?

— Примерно так, как я ожидала, — Айви села перед своим компьютером и, поглядывая на ноутбук Трента, активировала его набранным паролем. — Не могу поверить, что они сделали Феликса действующей главой ОВ. Ты слышала заявление Эддена?

— Вплоть до того, как он попросил у всех сотрудничества. Я думаю, что действующей здесь ключевое слово. Мы должны найти этих шутников прежде, чем вампиры начнут охоту друг на друга. Будешь тост или парочку? — я указала на сковороду, чтобы она поняла, о чем я.

— Одного хватит.

Ее лоб сморщился от беспокойства, вампирша смотрела мимо меня на Дженкса, но когда я повернулась к нему, пикси неискренне улыбался.

— По правде говоря, я немного удивлена, что они назвали имена.

— Трент сказал, что это для того, чтобы уничтожить слух о биологической атаке.

— И все же, зачем говорить, что это «Свободные Вампиры»? — Айви постучала карандашом по зубам. — Каждый живой вампир снаружи начнет на них охоту.

— Может, это было сделано намеренно. Дать им какое-то дело, чтобы они не могли создать больше проблем.

— Клянусь, ты можешь привести лошадь к воде, но ты не заставишь ее пить, — пробурчал Дженкс и я бросила в него вилкой. — Пиксиный гной! — вскрикнул он, бросаясь в сторону, когда она ударилась об оконную раму и отскочила в раковину.

— Оставь ее в покое, Дженкс, — сказала Айви, и я потопала к выдвижному ящику со столовым серебром за новой вилкой. Дженкс завис над раковиной, отлетев назад, когда я пригрозила ударить его нержавеющей сталью. Где-то в помещении зазвонил телефон, наполовину приглушенный и почти ультразвуковой. Я же проигнорировала звонок и повернулась спиной к пикси, чтобы перевернуть французский тост.

— Башни восстановили прежнее состояние, — сказала Айви, и когда я это проигнорировала, она добавила: — Это не мой.

— И не мой, — сказала я. — Дженкс, если твои дети не могут оставить мой телефон в покое…

— Почему ты во всем винишь моих детей?

— Потому что обычно во всем и виноваты твои дети. — Взволнованная, я приглушила огонь и направилась в заднюю гостиную проверить телефон. — Они такие же шумные, как их отец.

— Эй, я просто трезво смотрю на вещи, — ответил Дженкс, но я резко остановилась, уставившись на черно-серебристый телефон, звонящий свою песенку на кофейном столике. Он принадлежал Тренту.

— Рэйчел? — донеслось еле слышное из ванной под звук душа. — Ты можешь ответить вместо меня?

Я медленно подняла его телефон. Как это было чересчур интимно. Что если это Элласбет?

Дженкс завис над моим плечом, его пыльца заставляла экран меркнуть.

— Если ты не ответишь, он может выйти весь голый и мокрый, чтобы ответить на звонок сам.

— Рэйчел? — закричал Трент, когда телефон снова зазвонил — звук явно доходил до него сквозь стены.

— Взяла! — закричала я в ответ, когда выскочил номер Квена.

— Привет, Квен, — поприветствовала я с наигранной бодростью.

— Р-рэйчел? — пробормотал старший мужчина.

— Трент в душе, — сказала я, слыша звук дорожного движения на заднем плане. — Похоже, этим утром я его секретарь.

Возникла пауза. Она бурлила вопросами, но я ничего не добавила. Трент пусть сам с ним обсуждает свое утро. Я точно не собиралась.

— Ах, хорошо. Можешь сказать Тренту, что у нас возникла проблема, которая требует его немедленного внимания. Бэнкрофт находится на крыше здания ФВБ.

Гул от крыльев Дженкса усилился, и я вернулась на кухню.

— Ты хочешь сказать на крыше, прямо наверху? Зачем? Он что, собирается прыгать? — спросила я язвительно.

— Сложно сказать, — ответил Квен, и мои глаза встретились с глазами Айви. Святое дерьмо! — Лэндон говорит, что Бэнкрофт пытался связаться с разделенными мистиками этим утром и убедить их вернуться к Богине. Предполагаю, что что-то пошло не так, поскольку он взорвал весь верхний этаж.

Взорвал? Я повернулась к ванной, укол страха усиливался.

— Информагентства будут молчать о смерти тех, кто выпал, до уведомления родственников, но они не смогли начать поиски выживших. Бэнкрофт несет бессвязный бред и угрожает любому, кто приблизится. Даже Лэндон не может к нему пробиться.

Мой холод усилился. Эдден работал в этом здании над связанными с внутреземцами преступлениями. Бэнкрофт взорвал верхний этаж? Но через нас же не проходила волна, да?

— Рэйчел, я буду где-то через полчаса, чтобы забрать Трента и Тульпу.

Моя голова дернулась вверх.

— Трент не пойдет туда, если Бэнкрофт выбрасывает людей с крыши ФВБ.

— Он не выбрасывает их с верхнего этажа. Они выпали во время первого взрыва.

— Да? Ты сказал, что он угрожает любому, кто приблизится. Пусть с этим разбирается ОВ. Это их работа.

— В здании ФВБ? — сказал Квен, потом тяжело вздохнул: — Рэйчел… Трент единственный человек в Цинциннати, которого Бэнкрофт знает лично. Этот человек — глава эльфийской религиозной секты. Они не могут просто выстрелить в него. Может все, что ему нужно — это понимающий слушатель.

Приподняв бедро, я разозлилась.

— Хорошо. Я скажу ему.

Айви наблюдала за мной, коричневый ободок вокруг ее зрачков сокращался.

— Но я пойду с вами.

Но Квен уже отключился, и я со щелчком закрыла телефон Трента. В ванной выключилась вода. Может быть, слух Трента был лучше, чем он демонстрировал.

— Он пытался поговорить с Богиней? — спросил Дженкс, опускаясь на мое плечо и посылая тревожную красную пыльцу вниз по моей груди. — Типа «Привет, детка! Как дела?»

Айви вернулась к своей электронной почте.

— Складывается ощущение, будто Богиня ответила ему.

— Или он выяснил что-то, что ему не понравилось и впал в истерику, — предположила я и, медленно переставляя ноги, пошла стучаться в дверь ванной и говорить Тренту, что я еду с ним. Если Лэндон думал, что я черный демон, то это его проблема. Демон может пригодиться для того, чтобы спасти Трента от его Богини, а тем более от обозленного эльфийского фанатика, который был способен взорвать весь верхний этаж городской высотки.

 

Глава 16

— Да, понятно, — сказал Трент в свой блестящий телефон, поворачивая крошечный козырек в моей машине, чтобы защититься от солнца, раздражающе мерцающего между рядами зданий на улице Низин. Ему так и не удалось вздремнуть, и из-за этого мужчина выглядел усталым. Видимо дыры в блокаде Низин были закрыты даже перед великим Каламаком и Трента это здорово раздражало.

Нас накрыла тень моста, и, когда мы проехали автоматический знак «Мост закрыт», я замедлила ход своей маленькой машины. Пыльца Дженкса стала заинтересованно оранжевой, и он пожал плечами, барабаня ногами по зеркалу заднего вида. Я оставила сообщение Эддену о том, что мы едем, но, если он его не получит, не знаю, как мы сможем проехать блокаду, управляемую людьми.

— Возле церкви есть пастбище, его хватит на несколько дней, прежде чем Тульпа все там съест, — добавил Трент, а наша машина медленно поползла вперед по мосту, сохраняя послушные сорок миль в час. Пустой мост выглядел странно. Как будто закрыты не только Низины, а вообще все вокруг.

— Он не причинит мне вреда, — сказал Трент, бросив на меня неловкий взгляд. — Этот человек присутствовал при моем рождении. Квен, Рэйчел с этим справится.

Именно поэтому я сунула свой пеинтбольный пистолет и несколько других магических штучек в сумку перед уходом. Вчера, когда мы ели хот-доги и ребрышки с этим эльфийским святошей, я бы никогда не подумала, что он может мушку прихлопнуть, не говоря про разрушение здания ФВБ. Это происшествие станет главной новостью, если ее не вытеснит возросший уровень неприятия между различными вампирскими бандами и стаями оборотней, ищущими «Свободных вампиров».

Все было плохо и становилось еще хуже, и теперь, оказавшись вне церкви, я не могла игнорировать происходящее. Осечки — это одно дело, но вероятность насилия между вампирами и оборотнями была намного опаснее. К тому же меня съедало беспокойство за Айви, и я притормозила, разглядывая поврежденную опору. Сломанные куски пластика и обломки цемента были исписаны граффити оборотней с явно недружелюбными намерениями. По меньшей мере, тут отметились шесть разных стай.

По новостям передавали, что оборотни активировались перед лицом съехавших с катушек вампиров, но в живую все это увидеть было намного страшнее. Наверное, затем и нужны блокады между Цинци и Низинами. Поезда тоже больше не останавливались, проезжая с предупреждающим гудением мимо обычных станций со скоростью восемьдесят миль в час. Я знала, что Дэвид работал с Эдденом, чтобы найти «Свободных вампиров», но со вчерашнего дня я ничего о нем не слышала — это тоже вызывало беспокойство.

— Как только я выясню, — сухо сказал Трент в трубку. — Спасибо.

Он закрыл телефон, обернувшись, чтобы засунуть его в карман. С мрачным выражением на лице мужчина посмотрел на реку. Ветер играл с его волосами, и мне хотелось их коснуться — чтобы вернуть Трента ко мне. Я уже видела, как Трент медленно выходит из себя, но это очень редко происходило из-за Квена. От воспоминания о нашем недавнем поцелуе в моей груди потеплело.

— Я могу как-то помочь? — предложила я, и полицейский у съезда с моста махнул нам рукой. Их было четверо, но кажется только один был заинтересован.

Трент выдохнул, используя движение, чтобы скрыть свое расстройство.

— Нет. Но все равно, спасибо.

Опыт говорил, что больше он этой темы не коснётся. Я поставила машину на парковку, и полицейский подошел к моему окну. Дженкс метнулся из машины, мгновенно потерявшись в ярком свете.

— Мэм? — сказал офицер и когда приподнял фуражку, в черных очках появилось мое отражение. — Пожалуйста разворачивайте машину и возвращайтесь назад. Город закрыт. Никого не впускают и не выпускают.

Это был вежливый приказ, и я потянулась за своими документами, заранее вытащенными из сумки.

— Капитан Эдден попросил меня приехать, — сообщила я, немного преувеличивая, и протянула документы мужчине. Я была уверена, что, если бы он знал, что мы едем, он бы уже пропустил нас.

— Я Рэйчел Морган, — я обернулась к Тренту: — Дай ему свои документы, — попросила я, потом снова улыбнулась полицейскому. Мы ни за что не сможем попасть внутрь. Я уже знала это. Они даже федеральную автостраду перенесли.

— Документы? — протянул Трент, а потом просиял. — А знаешь, что? Кажется, они у меня с собой.

Глаза офицера потерялись за матовыми солнцезащитными очками, пока он сравнивал мое имя со списком в своем блокноте. Дженкс завис над его плечом, и когда наши глаза встретились, покачал головой.

— Ах, простите, эм… Мисс Морган, — сказал полисмен, протягивая назад мои документы. — Никто, кроме правительственных грузовиков с припасами и бензином, не может пересечь мост.

— А что на счет них, а? — спросил Дженкс, напугав человека. — Рэйч, скажи ему, что тебя зовут доктор Маргарет Тессел. Она есть в списке.

— Нашел, — произнес Трент, и когда я протянула руку за его документами, он перегнулся через меня и, засияв профессиональной улыбкой, протянул их полицейскому.

— Офицер, человек на вершине здания ФВБ — мой хороший знакомый. Мне кажется, что я смогу его уговорить не делать глупостей. Вы можете, пожалуйста, пропустить нас?

Строгое выражение лица полицейского вдруг сменилось удивленным.

— Серьезно? — спросил он и, превратившись в мальчика-фаната, перевел взгляд с документа Трента на самого Трента. — Мистер Каламак?

Очки пропали и у полицейского появилась странная улыбка человека, встретившего своего кумира.

— Вау. Это так круто, — произнес он, переминаясь с ноги на ногу. — Я получил стипендию благодаря вашему отцу. Это решило по какую сторону клетки мне находиться.

— Приятно познакомиться, — сказал Трент, и я вжалась в спинку сидения, когда полицейский сунул внутрь руку, чтобы пожать руку Трента. Я умоляюще взглянула на Трента, и он легонько приподнял плечо в недоумении.

— Я понимаю, что вы получили приказ, но у моего друга есть информация об осечках. Я должен помочь ему спуститься.

Явно не зная, как лучше поступить, полицейский посмотрел на реку, потом обратно на баррикаду и трех других полицейских, пытающихся сохранять хладнокровие, сидя в своих машинах.

— Думаю, мы сможем сделать исключение, — согласился мужчина, отдавая документы. — Просто пообещайте не начинать восстание, — пошутил он.

Я перехватила удостоверение Трента, заморгав при виде его плохого фото. Его глаза были широко раскрытыми, а улыбка слишком неестественной.

— В то утро я очень спешил, — сказал Трент, выдергивая документ из моей руки в явном раздражении.

— Открывайте! — крикнул полицейский и свистнул три раза в быстрой последовательности, заставляя остальных трех людей двигаться. — Они чисты!

Мужчина обернулся к нам.

— Надеюсь, вы сможете уговорить вашего друга, мистер Каламак.

— Спасибо. Уверен, моему отцу было бы приятно встретиться с вами.

— Если вам понадобится где-то остановиться, позвоните мне, — добавил полисмен, потом нащупал визитку и протянул ее внутрь. — Отели сейчас заполнены, и вы здесь слегка застряли.

— Так и сделаю, спасибо.

— Тинки — любительница уток, — Дженкс быстро метнулся внутрь. — Тебе даже парни дают свои номера?

Трент пожал плечами, но полицейский уже пропускал нас, и я закрыла окно, чтобы мне больше не пришлось с кем-либо говорить.

— Это было мило, — сказал Трент, и я внутри содрогнулась, когда барьер за нами вернулся на место. Мы были внутри заслона, и это казалось неправильным.

— Почему же? — спросила я.

Убрав руку внутрь, он поднял окно.

— В последнее время, когда меня узнают на улице — это не всегда мило.

Я вспомнила Лимбкуса. Враждебное «они и мы», должно быть, не было чем-то новым для Трента, но, когда такое происходит в общественном место — приятного мало.

— Мне вот не привыкать, — сказала я, наклоняясь, чтобы заглянуть за угол прежде, чем повернуть в город. Мое беспокойство росло. Весь город казался неправильным, и дело было не только в граффити.

Движения на дороге почти не было, ведь город словно вымер. Те немногочисленные машины, которые рискнули выбраться в город, ехали, почти не заботясь о сигналах светофора, передвигаясь слишком быстро и относясь к красному свету как к мигающему желтому, если никого поблизости не было. В противоположность этому обе парковки у стадиона были забиты.

— Сегодня нет игры, — сказал Дженкс, когда мы проехали мимо.

— Они используют его как аварийное убежище, — сообщил Трент, указывая на шатер. — Я не хотел верить, что все настолько плохо. Как они умудряются это контролировать?

Недалеко от стадиона на улице находились несколько групп людей, который тоже двигались быстро и как-то опасливо. Граффити оборотней было повсюду, покрывая и уродуя свежие символы «СВ». На магазинах висели написанные от руки таблички «Закрыто», некоторые тоже были помечены местным граффити. Это напомнило мне главу Поворота в моем учебнике истории за пятый класс — ту, что называлась: «Самый темный час десятилетия».

— Дерьмо на тосте, посмотрите на это, — прошептала я, попытавшись повернуть направо к башне ФВБ и обнаружив, что его оцепили. Улица за ним была усеяна кусками цемента и стекла, машины на обочине были покрыты мусором. Запах пыли и дыма стоял в воздухе, как солнечная дымка, и человек в униформе отправлял людей с делами для ФВБ в другое место, поскольку знак, говорящий, что с вопросами к ФВБ нужно идти на стадион, не действовал. Мои глаза метнулись к вершине башни, замечая повреждения.

Сжав руки на руле, я проехала мимо, не желая, чтобы меня заметили новостные фургоны.

— Дженкс, хочешь провести быструю разведку? — предложила я, опуская окно, и пикси со свистом вылетел наружу.

— Не понимаю, как они скрывают это от новостей, — проговорил Трент, когда я повернула на боковую улочку в поисках места, где припарковаться. На дороге валялись куски цемента, а на оцепленном переулке стояла припаркованная скорая помощь.

— Там рядом со скорой помощью есть место, — указал Трент, показывая пальцем, и я надавила на тормоз, когда он потянулся к двери, не дожидаясь, пока я остановлюсь, прежде чем выйти.

— Трент! — запротестовала я, но он поднял оградительную ленту и, следя за улицей позади меня, махнул, чтобы я проезжала. Я наклонилась вперед, медленно продвигаясь под лентой и, аккуратно придерживаясь обочины, припарковалась вне поля зрения рядом со скорой помощью. Входная дверь ФВБ была в квартале отсюда. Мы бы никогда не нашли лучшего места.

— Трент, подожди! — попросила я, нащупывая знак ФВБ под сидением и бросая его на переднюю панель в надежде, что это спасет мое время от разбора с властями по поводу незаконной парковки. Схватив сумку, я выбралась наружу, и, стараясь не шуметь, захлопнула дверь. Между двумя зданиями царила жуткая тишина, а в воздухе под более знакомым запахом горящей мебели стоял необычный мускусный запах вампира.

Трент рассматривал поврежденный верхний этаж, выступив вперед с двумя касками и блокнотом из заброшенного фронтального погрузчика, явно приехавшего сюда, чтобы избавиться от обломков здания.

— Странно, насколько мы нуждаемся в том, чего боимся, — сказал он. Наши взгляды встретились.

— Прошу прощения?

— Я говорю про немертвых вампиров.

— И ты мне это рассказываешь, — я взяла каску и надела ее на голову.

— Ну как я выгляжу? — спросила я, когда мы вышли на переулок. Трент искоса на меня посмотрел.

— Я бы предложил входную дверь, — сказал он с легкой хрипцой в голосе, и я покраснела.

Может, у него был фетиш, связанный с девушками-рабочими. Мое смущение усилилось, когда он коснулся моей поясницы, и, приподняв для меня ленту, пропустил вперед. Трент всегда меня касался, но с последнего поцелуя, каждое касание вызывала во мне мгновенную реакцию. А при виде его, непривычно одетого в джинсы Дженкса и шелковую рубашку, и с легкой щетиной на лице, мои гормоны так и рвались в бой.

Я вздохнула с облегчением, когда он отпустил меня. Размахивая руками, мы зашагали вперед по переулку, прокладывая путь мимо кусков бетона и осколков стекла. Крылья Дженкса послали мне предупреждающее дуновение ветра, прежде чем он сел на мое плечо.

— Надеюсь, Эдден получил твое сообщение, — сообщил он. — Я был внутри, и они никого наверх не пускают кроме спасателей. Там жутко, Рэйч. Все здание опустело.

— Он обещал, что не будет меня игнорировать! — почти прошипела я, когда мы проскользнули за спиной человека, регулирующего дорожное движение; небольшие взмахи Трента в купе с касками на головах говорили, что мы заняты делом. Даже бригады репортеров нас не узнали.

— Скажи им, что ты Маргарет Тессел. Она переговорщик для заложников, — сказал Дженкс.

— Он взял заложников? — с беспокойством переспросил Трент, открывая передо мной дверь.

Взволнованная, я шагнула внутрь, и от внезапного спокойствия и прохлады кондиционированного воздуха я передернулась. Совершенная пустота шокировала. На потертом полу валялся мусор, а оранжевые стулья пустовали. На ресепшене никого не было, а металлический и магический детектор был брошен без присмотра. Почти на краю видимости трое полицейских в форме ФВБ и один в штатском помогали провести носилки и команду скорой помощи в лифт.

— Эй! — позвала я, шагая вперед и не реагируя на писк детектора. Мои сапоги непривычно громко застучали по плитке. — Придержите лифт!

Но было уже слишком поздно. Двери лифта закрылись, оставляя лишь одного офицера в форме и одного в штатском играть роль неофициальных привратников.

— Верхний этаж, верно? — спросила я, запыхавшись, когда мы с Трентом остановились перед лифтом и я нажала кнопку вызова, заставляя человека в штатском нахмуриться. — Эдден уже там?

— Эм, а вы кто, мэм?

— Мэм? — фыркнул Дженкс с моего плеча. — Он назвал тебя «мэм».

Я постаралась превратить свою гримасу в очаровательную улыбку с переменным успехом.

— Рэйчел Морган и эм, Трент Каламак. Этим утром я звонила Эддену. Он должен был предупредить о нас.

— Ах да! — воскликнул человек в форме, переводя широко раскрытые глаза с Трента на Дженкса, а потом на меня. — Я слышал, что вы приезжали в среду.

Склонив головы, они оба посмотрели на список в планшете с бумагой.

— Никого из вас нет в списке. Мистер Каламак, мне жаль, но я не могу пустить вас наверх.

Я вздохнула от того, как быстро Трент стал здесь руководящей силой, но когда-то он числился в городском совете и был главным спонсором излюбленных благотворительных учреждений ФВБ и ОВ, как и полдюжины других. А меня они знали только потому, что я приносила неприятности.

— Нужно было сказать, что ты Маргарет Тессел, — тихо пропел Дженкс.

— Я уверен, мы что-нибудь придумаем, — проговорил Трент, включив дипломатическую улыбку.

Лифт позади нас со скрипом остановился и зазвенел. У меня не было на это времени.

— Это последняя информация? — спросила я, когда дверь открылась, и резко выдернула лист прямо из рук мужчины, вводя обоих полисменов в ступор. Улыбаясь, я попятилась в лифт. Склонив голову, чтобы скрыть улыбку, Трент тихо последовал за мной. Дженкс завис в раскрытых дверях, и я в отчаянии нажала на кнопку закрытия дверей, продолжая улыбаться.

— Мэм. Мистер Каламак. Пожалуйста, выйдите из лифта, — попросил штатский, его рука дернулась, словно желая достать наручники, и когда он сделал движение, чтобы потянуться внутрь и вытащить нас, крылья Дженкса загудели, заставляя человека резко остановиться.

— Сделайте мне одолжение, — сказала я, удерживая кнопку закрытия дверей и улыбаясь. — Скажите Эддену, что я поднимаюсь? А то в последнее время мои звонки до него не доходят.

Наконец двери начали двигаться. Полицейские попытались удержать их открытыми, отскакивая, когда Дженкс зажужжал на них крыльями. В последний миг пикси метнулся внутрь, и я громко выдохнула, падая спиной на стенку лифта. Трент улыбался, Дженкс удовлетворенно завис в середине лифта, лужица сверкающей пыльцы постепенно увеличивалась под ним.

— А ты можешь быть наглой, — сказал Трент с восхищением, и я выпрямилась, мое беспокойство за него ушло на задний план. Почему я так стараюсь доставить его наверх к Бэнкрофту, у которого съехала крыша?

— Ты еще не все видел, — заявил Дженкс, опускаясь на перила и переставляя ноги, чтобы удержаться, но они соскользнули и крылья поймали его почти у самого пола. — Я видел, как эта женщина прокладывала свой путь в…

— Дженкс!

Улыбаясь, Дженкс переместился на плечо Трента:

— Спроси меня попозже.

Но Трент даже не слушал, сосредоточившись на отобранном мной докладе.

— Это не похоже на Бэнткрофта, — сказал он, нахмурившись. — Заложники?

Он перевернул страницу, глаза расширились.

— О нет.

Я наклонилась посмотреть и Дженкс присвистнул. Было сложно судить по нечеткой, увеличенной фотографии, но это выглядело так, будто треть стен всего верхнего этажа взорвали, чтобы создать убежище на вершине неба.

— Маленькие розовые бутоны Тинки, — выдохнул Дженкс немного громче, чем звук его крыльев. — Сколько у тебя с собой магии, Рэйчел?

— Достаточно? — ответила я неуверенно, поднимая свою наплечную сумку. У меня не было ничего, что могло позволить мне летать, а мы находились на высоте более тридцати этажей. — Он выдвигал какие-либо требования?

Трент пролистал страницы и лифт зазвенел.

— Нет…пока.

Он замолк, серебристые двери раздвинулись, и безошибочный запах свежего воздуха и битого бетона влился в лифт и дальше в шахту. Почти сразу двери начали закрываться, и я протянула руку, останавливая их. Мы втроем рассматривали кажущееся чужеродным разрушенное здание, а ветер развевал мои волосы. Стены между нами и горизонтом не было, и, хотя потолок все еще держался, перед нами во всем своем великолепии беспрепятственно разворачивалась панорама Цинци. Флуоресцентные лампы, некоторые работающие, некоторые нет, свисали с потолка в некогда установленном порядке. Столы и оргтехника были сдвинуты в беспорядочные кучи. В одном углу у края лежала огромная конструкция, тянущаяся до потолка. Она была, по меньшей мере, метров двенадцать в диаметре и сделана из столов, кусков стенных перегородок и погнутой арматуры. Это было похоже на гнездо.

Это сделал Бэнкрофт?

— Думаю, нам не стоит снимать каски, — прошептала я. Между нами и беспорядком находились гораздо более скромное укрытие из столов, а за ним спиной к нам на корточках сидели два офицера и Эдден. Практически у наших ног лежали явно ожидающие отправки вниз два зловещих, накрытых пиджаками тела. Команда скорой помощи и носилки были вне поля моего зрения, но второй лифт двигался вниз.

«Они выносят тела», — подумала я, медленно двигаясь перед Трентом.

— Не знаю, достаточно ли у меня для этого магии, — сказал Трент, и Эдден обернулся в том же полу сидячем состоянии.

Когда я слабо ему помахала, он нахмурился и резко махнул, чтобы мы присоединялись к нему.

— Ты думаешь? — Дженкс метнулся наружу, тут же затерявшись в ветре и ярком свете, отражающемся на открытый этаж от соседнего здания.

— Идите сюда! — почти прошипел Эдден, и мы резко пришли в движение, сгорбившись на бегу. Арматура и стеновые панели покрывали квадраты из ковров, и холодный воздух все также продолжал течь из воздуховодов. Из странного «гнезда» доносился голос Бэнкрофта, кричащего о солнце и необходимости идти глубже.

— О, слава богу, — прошептал Трент, когда мы приблизились. — Там Лэндон. Он выглядит нормально.

Я отвела взгляд от прикрытых тел. Нормально — это смотря как понимать. Молодой мужчина сидел на полу со сжатыми челюстями и мечущимся взглядом. «Доктор Тессел?» — задумалась я, переводя глаза обратно к телам у лифта. Нехорошо.

— Почему ты так долго? — потребовал Эдден, когда я перешагнула толстый шнур удлинителя, змеящегося между щебнем, чтобы питать монитор, в который уставились два офицера.

— Почему так долго? — повторила я раздраженно, садясь на перевернутый картотечный шкаф. — Нам пришлось изобретать способ пересечь мост и прорываться к лифту.

Я обиженно сгорбилась на шкафу, чтобы меня не было видно.

— Клянусь, Эдден, если ты и дальше будешь игнорировать мои звонки…

— Я велел им тебя пропускать! — сказал Эдден, и два офицера, которые возились с оборудованием, пожали плечами, словно это была не их вина. Мой гнев мгновенно испарился и, заметив это, Эдден вздохнул:

— Мистер Каламак, здесь не безопасно. Я понимаю ваше отношение к Бэнкрофту и ценю предложение, но я почувствую себя лучше, если вы вернетесь вниз.

Трент осторожно присел рядом со мной, убеждаясь, чтобы его голова была ниже уровня сваленных столов.

Потянувшись через пространство, двое мужчин пожали друг другу руки.

— Я знаю его всю жизнь и думаю, что смогу помочь.

Но в его глазах не затухало сомнение, и он перевел взгляд на голос Бэнкрофта, раздавшийся над разрушенным этажом, открытом ветру с обеих сторон. У меня и самой начали возникать серьезные сомнения. Человек говорил полную бессмыслицу.

Лэндон зашевелился. Его лицо окутывала щетина — более густая, чем у Трента и на мой взгляд просто уродливая.

— Не могу поверить, что ты ее привел, — сказал он пустым голосом со злобой в глазах. — Ты нарочно делаешь все вопреки, или я вижу знаменитую гордость Каламаков?

Лицо Трента помрачнело, но тут в разговор вступил Эдден и гневно воскликнул:

— Лэндон, вы здесь только из вежливости! Еще одно слово, и вы спуститесь вниз со следующим телом. Ясно?

Лифт зазвенел, и мы все посмотрели, как из второго лифта выходят мужчина в штатском и двое офицеров. Сжав губы, Лэндон отвел взгляд, демонстрируя раскаяние.

— Сэр? — спросил человек снизу, глядя на меня.

Эдден нахмурился сильнее.

— Просто заберите тела вниз, — пробормотал он. — И кто-нибудь поставьте себе пометку, что Рэйчел Морган может видеть меня в любое время, когда пожелает, хорошо?

Успокоившись, я придвинулась к Тренту, чтобы следить за Лэндоном с более близкого расстояния. Эдден снял каску, провел рукой по волосам, с усталым видом надел ее обратно и повернулся к гнезду. Одно из тел за его спиной погрузили на каталку и забрали вниз.

— Не знаю, что, по-вашему, вы можете сделать, мистер Каламак. Мы привели Бэнкрофта и Лэндона этим утром за нарушение комендантского часа и отпустили их, поняв, что они собирали информацию о волнах. Мы не знали, что Бэнкрофт был, эм… эльфийским праведником.

Ему было тяжело это сказать, и я поняла почему. Насколько легко вы сможете принять религию, которую скрывали на протяжении двух тысяч лет?

— Я решил, что на этом все закончилось, но приехал этим утром и понял, что они отправились на верхний этаж, чтобы взять больше показаний, — Эдден указал на разруху, — а потом произошло это. Вообще с этим здесь должны разбираться тридцать человек, а у меня двое. Мне удалось поднять сюда собак для поиска выживших, — уже мягче добавил он. — Большая часть наших людей находится в гимназии, полной старшеклассников, которых задержали вампиры, потому что какой-то малолетний идиот прокричал «правило Свободных вампиров». Я уже не могу придумывать ложь, Рэйчел, а правда разожжет скрытые на сорок лет ненависть и страх.

— Мой бог, — прошептала я, думая об Айви, и Эдден поднял руку.

— Мы взяли это под контроль, — сказал он, но мне не стало лучше, — ОВ отправило туда несколько агентов помогать нам разрешить ситуацию, но со временем кто-нибудь совершит что-то настолько глупое, что мы не сможем это исправить.

Он посмотрел на груду из столов и стульев, откуда доносились крики Бэнкрофта.

— Было неправильно называть «Свободных вампиров» причиной, по которой спят мастера. Не знаю, почему я пошел на это, за исключением того, что чумы боятся все, а вампиров — только половина населения.

Мои глаза скользнули на Лэндона, который сжал челюсти, игнорируя меня с жесткой решимостью. Судя по уклону его плеч, я могла сказать, что его к этому принудили. Мое расстройство с оттенком страха за Айви усилилось. Мы должны отыскать этих ребят и разбудить мастеров-вампиров прежде, чем вампиры сперва начнут сжигать друг друга заживо, а потом задавать вопросы.

Трент чуть передвинул ноги, раздался шорох бетонного песка.

— Эдден, могу я поговорить с ним? Что-то вызвало все это. Может, я смогу выяснить что.

— Ближе ты не подойдешь, — сказала я, бросив взгляд на то, что раньше было потолком. — Дженкс?

— Мне использовать рупор? — спросил Трент, когда пикси упал вниз.

— Рэйчел права, — сказал Эдден, жестикулируя одному из офицеров, чтобы тот передал его ему. — Неизвестно, намеренно он убил переговорщика или нет, но мне не нравятся его разговоры о козах. Ньюман, позвони и скажи, чтобы команда скорой помощи не поднималась. Я больше не хочу недоразумений.

Козы? Трент взял рупор, и я положила ладонь на его руку, останавливая его.

— Погоди секунду. Дженкс? Как там все выглядит?

Лицо пикси сморщилось в озадаченном выражении.

— Странно, как тролль, живущий в подвале своей матери, Рэйч, — ответил он, и офицеры, работающие с монитором, повернулись к нему. Даже Лэндон посмотрел, и Дженкс заметил это, его пыльца стала нервозно розовой. — Эта куча вещей представляет собой большой полый шар, там внутри повсюду огоньки и они светятся ярче, чем дневной свет.

— Заложники? — спросил Эдден.

— Никого. Только он.

Трент с явным облегчением положил рупор на поверхность самого верхнего стола. Лэндон следил за ним с нервирующей напряженностью, которая укрепляла мои подозрения. Эльф что-то знал. Он просто не говорил. Нахмурившись, я поиграла с идеей попросить Эддена выбить знания из этого хмыря, пока его молчание нас не убило. Но вместо этого, я осторожно приблизилась к Тренту и возобновила свою хватку на лей-линии.

Рупор издал хлопок, когда Трент большим пальцем открыл входное отверстие.

— Бэнкрофт?

— Слишком ярко! — кричал Бэнкрофт, его голос был приглушен. — Нужно подняться выше — выше, чем свет. Нужно находиться между ним, когда темно. Перестаньте смотреть на меня, вы чертовы шлюхи!

Трент нахмурил брови, и я подобралась ближе.

— Бэнкрофт, это Трент.

— Трент? — тирада Бэнкрофта оборвалась. Из кучи в углу донесся скользящий грохот. — Трент! Ты привел свою козу?

Офицеры выругались, когда Бэнкрофт, шатаясь, вышел наружу. Он был одет в лохмотья, лицо покрывала щетина, а его цилиндрическая шляпа криво сидела на голове. Он прикрывал глаза руками, словно свет причинял ему боль.

— Трент, мы были правы, — сказал он, пробираясь по обломкам словно не осознавая, что их можно обойти. — Мистики раздробились, сошли сума. Я слышу их. Их нужно освободить, чтобы Богиня снова могла сделать их целыми.

Крылья Дженкса загудели.

— Он сбрендил, — пробурчал он.

Я была согласна, но, когда офицер рядом со мной положил винтовку дальнего действия с дротиками на стол, повернулась к Эддену.

— Вы собираетесь выстрелить в него дротиком? — сказала я потрясенно.

— А сейчас полегче, — сказал Эдден, не отрывая глаз от Бэнкрофта. — На то, чтобы оно подействовало, может понадобиться тридцать секунд. Я не хочу прочитать в завтрашних заголовках «Эльфийский праведник выпал из башни ФВБ». Дождись, пока он не отойдет от края.

— Он же не животное! — запротестовала я, и глаза Эддена метнулись от моих к глазам Трента.

— Последний человек, который пытался использовать на нем магию — мертв.

— Ну спасибо за предупреждение, — саркастично произнесла я, серьезно раздумывая бросить линию, но не стала. Защитный круг довольно безобиден. Мою кожу покалывало. Бэнкрофт перестал двигаться и выдергивал стулья и куски плит, складывая их вокруг себя словно инстинктивно начиная делать еще одно гнездо.

— Рэйч, приближается что-то мерзкое, — сказал Дженкс, перемещаясь обратно на мое плечо.

Я подавила дрожь от ощущения кошачьих лап, прошедших по моей душе.

— Я тоже это чувствую.

— Оно идет от Бэнкрофта, — добавил Дженкс, и Трент выругался. — Используй свое второе зрение, — предложил пикси. — Вот на что была похожа твоя аура, Рэйч. Прямо перед тем, как по нам ударила волна.

Мои губы разошлись, когда я использовала второе зрение и обнаружила, что аура Бэнкрофта неестественно белая — она так сильно сверкала, что, казалось, будто его душа горит. «Волна?» — задумалась я, и Дженкс покачал головой на мой невысказанный вопрос. Он был просто покрыт мистиками.

— Он достаточно близко? — спросил Трент, и человек с винтовкой покачал головой, не отрывая взгляда от Бэнкрофта, который бросил монитор на вершину новой мусорной стены. Трент сжал руку на рупоре.

— Бэнкрофт? Мы можем тебе помочь.

Бэнкрофт потрогал разбитый монитор, довольный тем, куда его положил.

— Помощь? Мне ничего не поможет. Я слышу ее глаза. Постоянно. Они шепчут, пронзают меня, — сказал он, сквозь меня прошел холодок, когда он поднял взгляд, и его глаза отразили свет как у кошки.

— Я принадлежу ей, — простонал он, покачиваясь. — Я ее собственность, — ныл он, не обращая внимания на слезы, проложившие блестящие дорожки сквозь его щетину.

— Она слишком яркая. Слишком яркая, — прохрипел он, затем вытер глаза, и его лицо стало хитрым. — Она идет. Я должен избавиться от них, иначе она убьет меня, чтобы вернуть свои глаза!

Мужчина с винтовкой покачал головой, все еще не имея прямой линии выстрела.

— Бэнкрофт! Подожди! — закричал Трент, но мужчина стал перелезать через разбитые потолок и стены обратно в свое убежище.

— Недостаточно коз, — бормотал мужчина, поднимая пачку бумаги и бросая ее в кучу. — Недостаточно этих проклятых коз!

— Дайте мне ружье, — Трент отдал рупор Эддену. — Я могу подобраться ближе, чем ваше человек.

У меня внутри все сжалось, и крылья Дженкса застрекотали.

— При всем моем уважении, мистер Каламак, — сказал Эдден. — Но нет.

Мое сердце колотилось, в первую очередь, думая о сердитом и бесстрашном Тренте, а затем о том, чем я рискну, чтобы уберечь его от опасности.

— Я это сделаю, — сказала я глухим голосом.

— Рэйч, — возразил Дженкс, и Эдден покачал головой.

— У тебя есть кто-то лучше меня? — спросила я. — Пеинтбольный шарик вырубит его мгновенно. Я сделаю это отсюда, но у меня очень дерьмовый обзор.

— Я это сделаю, — провозгласил Лэндон, вставая. — Дайте мне ружье.

Как будто это было возможно. Лицо Эддена превратилось в кислую мину.

— Отведите его вниз, — сказал он, указывая одному из офицеров забрать его, и Лэндон запротестовал с высоко поднятой головой и дикими глазами.

— Хотя, нам и так не хватает людей. Пристегните его к столбу.

— Вы не должны меня пристегивать! — громко возразил Лэндон, но его запястья уже украшали липучки, делая его почти беспомощным. Офицер знал, что делал, осторожно подведя мужчину к опавшей системе аварийного пожаротушения и пристегивая его к ней.

— Трент? — закричал Бэнкрофт, и из гнезда повалила волна дыма. — Ты привел свою козу? Мы можем покончить с этим сейчас, если ты привел свою козу.

Пыльца Дженкса стала серой, он завис в воздухе.

— О чем, пиксиный гной, он говорит?

Бессвязно бормоча о козах, Бэнкрофт, толкаясь и спотыкаясь, проложил свой путь наружу. Человек с винтовкой взял его на мушку, и мое сердце заколотилось, когда я нащупала свой пеинтбольный пистолет. Я должна подобраться ближе, опасно ближе. То, что старый эльф уже не доверял мне, не помогало.

— Если ты убьешь свою козу, Богиня не станет больше терять мистиков. Мы сможем вылечить ее. Ты и я. Это будет великое дело. Хорошая реклама. Это приведет неверующих обратно в стадо и укрепит твою позицию в анклаве. Богиня нуждается в верности! — воскликнул Бэнкрофт, затем замешкался, глядя на маленький круг из вещей, выложенный им, так, будто не помнил, как это делал. — Ей нужно послушание. Ты набожный, Трент? Не пошел в свою проблемную мать?

Мое движение вылезти наружу на дюйм замедлилось, когда руки Трента сжались на рупоре.

— Она не верила, и Богиня убила ее, — Бэнкрофт, шатаясь, направился к сломанному столу, и чуть не падая, поставил его на кучу ножками вверх. — Ее глаза нашептывают мне, как твоя мать просила напутствия и силы, а потом отказалась, когда Богиня потребовала плату.

Выражение Трента стало непроницаемым, и я присела, махая ему держаться сзади. Пыльца Дженкса была серебристо белой, искры напоминали начало мигрени.

— Богиня уничтожила ее, — сказал Бэнкрофт, не реагируя на злость Трента. — Выманила ее обещаниями и бросила, когда та нуждалась в ней больше всего. Она настоящая сука, вот она кто. Богиня, не твоя мать. Нас не должны наказывать за наши слабости. Она дала их нам.

Мои ноги нашли удобное место среди обломков, и я осторожно переместилась за картотечный шкаф. Бумаги, застрявшие в нем, трепетали на резком ветру, загораживая мне вид. Почти достаточно близко… Если бы у меня было больше одного выстрела, я бы уже воспользовалась случаем.

Но затем глаза Бэнкрофта нашли меня, и я замерла, наполовину спрятавшись.

— Ты привел свою козу! Молодец! — закричал он. — Приведи ее к огню, и мы вместе перережем ей горло.

— Святое дерьмо! — воскликнула я, поднимая свой пистолет, когда Бэнкрофт бросился ко мне — его движения были дерганными, поскольку он искал свой огромный нож, до настоящего времени спрятанный в складках его одежды. Дженкс превратился в туман из пыльцы между нами, и я нажала на курок. Как злодей в фантастическом фильме, Бэнкрофт махнул рукой, и шарик взорвался в трех футах от него.

Ахнув, я пригнулась обратно, уклоняясь от брызг горячего заклинания. Я быстро сунула пистолет в шкаф с бумагами, прежде чем он взорвет остальные заклинания в обойме и вырубит меня моим собственным оружием.

Трент закричал, и Дженкс выпустил черную пыльцу, когда меня неожиданно дернули назад, и я упала в укрытие ФВБ. Широко раскрыв глаза, я уставилась на Трента.

— Стреляй в него, — воскликнул Эдден над моей головой, и я встала на ноги, когда винтовка с тихим хлопком выстрелила дротиком. Задержав дыхание, я смотрела, как Бэнкрофт пригнулся, чтобы уйти от него.

— Неверующие! — заорал он, явно не пострадав. — Вы склонитесь и умрете под ее силой! Она идет! Она идет!

— О мой бог… — выдохнула я, когда Бэнкрофт подбежал к обрыву и широко раскинул руки, стоя лицом к Цинциннати. Его силуэт четко вырисовывался на фоне яркого света. Он собирался прыгать!

— Она идет! — закричал он, и вдалеке заработала сирена, потом еще одна.

Лицо Трента было бледным, Эдден хмурился, стоя над мужчиной с клавиатурой.

— Как раз этого нам не хватало, — проворчал мужчина. — Волна. По крайней мере, мы знаем, что она направляется к нам.

«Потому, что она идет за мной». - похолодев, я посмотрела мимо Бэнкрофта на горизонт. В воздух поднималось все больше сирен, к ним присоединялись церковные колокола.

— Она идет! — орал Бэнкрофт, его мантия упала на локти, когда он затрясся на краю обрыва.

— Капитан, можно мне передвинуться вперед для лучшего выстрела? — спросил человек с винтовкой для дротиков, и Эдден кивнул. В тот же миг он медленно двинулся вперед, скрываясь с тактикой городской гориллы. Трент провел рукой по лицу, вздрогнув от ощущения щетины.

— Рэйчел, я не знаю, что он станет делать, если эта волна ударит его.

— Он убьет себя, — сказал Лэндон, и я развернулась, забыв об этом мерзком человеке, пристегнутом к упавшей системе пожаротушения. — Молись, чтобы тот, кто вытягивает мистиков из твоей линии поймал их прежде, чем они достигнут Бэнкрофта, иначе он возьмет нас с собой.

У меня внутри все сжалось. Если я использую магию, я убью нас быстрее.

— Он пытался их спасти, — сказал Лэндон, подбородком указывая на Бэнкрофта. — Он собирался поместить их обратно в линию, чтобы «Свободные вампиры» не могли использовать их для усыпления немертвых. Но все пошло не так. Они не оставили его, и теперь он сошел с ума.

— Здесь! — кричал сумасшедший. — Мы здесь! Присоединяйтесь к нам!

— Я говорил, что это плохая идея, — сказал Лэндон, нить удовлетворенности, пронизывающая его, заставила меня решить, что он лжет. — Нельзя говорить с божеством и выжить.

Но я говорила.

— Трент! — закричал Бэнкрофт, разворачиваясь к нам. — Приведи свою козу! Это твоя судьба! Ты должен загладить вину за то, что твоя мать отказалась делать!

Простите?

Глядя на Бэнкрофта, Трент взял меня за локоть.

— Даже не думай использовать меня как способ к нему подобраться, — пробормотала я.

Хихикая, Бэнкрофт развернулся обратно к обрыву, и, танцуя, стал совершать странные движения, размахивая руками над головой, словно мог летать.

— Она идет. Она идет!

— Рэйч, посмотри на это! — воскликнул Дженкс, и мои губы раскрылись. За спиной Бэнкрофта парило мерцающее облако. Оно плыло под нами, ровно над верхушками зданий Цинци. За искажением возникали маленькие вспышки от магической осечки, но сирены минимизировали ситуацию. Я видела такое облако в прошлый раз на мосту, и мой страх сжался в твердый комок. Мистики.

Эдден пожевал нижнюю губу, глядя на Бэнкрофта на краю и своего человека, медленно продвигающегося к нему.

— Эдден отзывай своего человека, — прошептала я, мое лицо похолодело. — Если Бэнкрофт сделает какую-нибудь магию под этой волной, она даст осечку! Я смогу нас защитить, но только если он не там. Верни его сюда. Быстро!

— Отбой! — закричал Эдден, отчаянно жестикулируя. — Ньюман, возвращайся сюда!

— Пыльца! — закричал Бэнкрофт, разворачиваясь к пролому, когда начало волны засверкало над ним. — О Боже! Останови это!

«Он хочет себя убить», — поняла я, и когда Ньюман побежал к нам, я дернула Трента ближе.

— На землю, Дженкс! — закричала я, а затем заключила всех, до кого могла дотянуться в круг, прежде, чем волна ударит по нам. Я почувствовала, как моя сила резко поднимается и окружает бегущего офицера, и упав на колено, пробудила круг. Барьер толщиной в молекулу поплыл вверх, разветвляясь об сотни проводов, сотнями способов к тем, кого знал. Я молилась о том, чтобы мистики к ним не относились.

— Останови-и-и-те это! — выл Бэнкрофт.

А потом волна ударила по нам и, словно искрящаяся мелодия, поднялась через меня со звуком крыльев. Мою кожу стало пощипывать, и Трент пораженно уставился на меня. Я знала, что моя аура искрится ими. Глаза Богини, ее мистики, были над нами.

— Мне так жаль, — прошептала я, не зная почему, а потом я пригнулась, когда заклинание Бэнкрофта дало осечку. Он закричал, его пронзительный крик резко перешел в бульканье, поскольку его легкие расплавились, и я прикрыла уши, стараясь его не слышать.

В нас ударила дикая магия, ползая по поверхности моего круга в поисках пути внутрь. Мое сердце забилось быстрее, когда она нашла отклик в моем ци, и у меня возникло новое ощущение усиков, ищущих меня. «Пожалуйста, нет», — подумала я, чувствуя, как нечто такое же, пытающееся пробраться сквозь мой круг, с дрожью проснулось уже во мне. Тысячи глаз развернулись, восставая в гневе, узнав меня.

«Держитесь от меня подальше», — молила я, зная, что их привлекала моя аура, заставляющая их думать, что я являюсь обратной дорогой к ней. Если они проникнут внутрь, это привлечет заклинание Бэнкрофта к моему кругу, и они остались на месте, усиливая его чары из-за своего отказа сдвинуться. Над нами танцевал огонь, мир горел и воздух стал теплым. По слою Безвременья, защищающему нас, катились искры. «Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пусть нас не увидят», — думала я, пока горел пол, и изнутри меня — через путь, открытый резонансом между мной и моей линией — я услышала издевательский смех.

«На этот раз», — язвительно произнесла Богиня, ее голос был чистым, как вода в хаосе моих мыслей.

Трент дернулся от меня, раскрыв рот и с потрясением в глазах. Потом он вскинул голову, когда безумная дикая магия метнулась прочь, привлеченная ощущением чего-то более яркого, чем моя аура.

Задыхаясь, я позволила кругу упасть. На один удар сердца наступила тишина, а потом раздался шипящий звук включившейся системы разбрызгивателей. Я подняла взгляд, на этот раз радуясь, что потолок превратился в изогнутые развалины и мы все еще были сухими. Я откинулась назад, прижав колени к подбородку, и переводила дыхание. Запах жженого пластика постепенно исчез, и я услышала, как люди двигаются в очень горячем, невероятно влажном воздухе. Была ли она святой или просто силой природы, но было, очевидно, что Богиня была реальной. Ее мистики открыли канал. Я снова услышу ее в своей голове, когда ее мистики начнут меня искать. Трент тоже ее услышал.

Прикосновение Трента шокировало меня, и когда я вздрогнула, он отстранился. Он выглядел испуганным, его руки покрывал пепел из-за того, что он к чему-то прикоснулся. Теперь пепел был на мне, и я подумала, что черный мазок на мне выглядит уместно, словно помечая меня.

— Рэйчел? Ты только что…

Он не мог сказать этого. Я его не винила.

— Думаю да, — сказала я глухо.

Наклонившись, он посмотрел на меня с беспокойством.

— Ты в порядке?

Он заправил прядь моих волос за ухо и, закрыв глаза, я наклонила голову, чтобы почувствовать его руку на моей щеке. Прикосновение зазвенело во мне, вызывая покалывание вместе с остатками дикой магии, но у меня не было на это никакого права.

— Я не знаю.

— Ты демон! — заорал Лэндон с выражением ярости на лице и споткнулся, когда наручники не дали ему до конца подняться. — Как ты смеешь разговаривать с божеством!

Онемев, я ничего не делала, пока он пытался достать меня. Потом мужчина, наконец, протащил наручник через угол трубы и бросился ко мне. Двое офицеров нашли дело, с которым могли справиться, и навалились на этого фанатика.

— Отвалите! — кричал он из-под них. — Слезьте с меня!

Эдден опустил руку, чтобы помочь мне подняться.

— Класс. Думаю, теперь мы с этим разобрались.

Моя рука дрожала, когда я вложила ее в ладонь Эддена и встала. Бэнкрофт превратился в кучу изуродованных, почерневших костей в середине обугленного верхнего этажа. На его сгоревших пальцах все еще были кольца, и я задумалась о цепи на его лодыжке, до сего времени скрытой под мантией.

— Уберите его отсюда, — сказал Эдден, и я вздрогнула от упавшей на меня пыльцы Дженкса и загоревшейся вместе с дикой магией. Бэнкрофт говорил, что мистики живут в пикси. Почему до этого момента я никогда этого не чувствовала?

— Все могло пройти лучше, — сказал Трент, и Дженкс опустился на его плечо, вместо моего.

Тирада Лэндона пресеклась, когда двери лифта закрылись. Внезапная тишина, нарушенная шипением разбрызгивателей, почему-то казалась хуже.

— По крайней мере, он не прыгнул, — нащупав пальцами телефон, Эдден посмотрел на останки Бэнкрофта и вздохнул. — Мистер Каламак, я был бы признателен, если бы вы могли уделить нам час своего времени при первой удобной для вас возможности. Рэйчел ты тоже. Будет расследование. Я уже его чувствую.

— Конечно.

Ненавижу отчеты. Я отвернулась, застыв на краю сухого пятна, чтобы посмотреть, как облако безумных мистиков, которые сверкая на солнце, продолжали двигаться в сторону Низин. Об их продвижении возвещали сирены. Прямо на их пути находился стадион, и у меня все сжалось внутри при мысли о всех тех людях, сжавшихся от страха, пока мистики не пройдут мимо.

Хотелось бы думать, что мистики ушли из-за Богини, что она увела их, но правда в том, что они ушли, почувствовав более сильный магнит, чем моя аура, более яркий свет.

Где-то там внизу на улицах кто-то отозвал мистиков, собрал их и из-за этого волна остановилась. Мой ошеломленный ступор медленно перерос в сильную злость. Мы должны остановить этих людей.

Шум от крыльев Дженкса был громким, но сначала я почувствовала его пыльцу, словно мягкое покалывание дикой магии.

— Это было какое-то странное дерьмо, Рэйч. Ты в порядке?

Я кивнула, наблюдая, как облако растворяется на солнце, и сняла каску. Бросив ее, я схватила чей-то шарф, радуясь, что шкаф, в который я спрятала пеинтбольный пистолет, находится в сухой зоне. Используя шарф как прихватку, я открыла ящик. Естественно мой вишнево красный пистолет был покрыт испорченными чарами.

Я расстроенно обернула его шарфом и сунула к себе в сумку. Возможно, жар уничтожил силу чар, но я в этом сомневалась.

— Дэвид! — сказал Эдден громко, и я резко развернулась к лифту, но это был разговор по телефону. — Я не могу привезти волну ближе, чем сейчас. Ты узнал, где находятся эти ублюдки?

— Дэвид, — прошептала я, шагая обратно к Тренту. — Ты говоришь с Дэвидом? Дай мне его!

— Один? — громко произнес Эдден, удерживая меня на расстоянии и улыбаясь все шире. Дженкс, подслушивающий на его плече, показал мне поднятые вверх большие пальцы. — Рэйчел и мистер Каламак со мной, и я уверен, что они доберутся туда быстрее остальных.

— Дэвид? — воскликнула я, почти подпрыгивая на месте от нетерпения, зная, что он меня слышит. — Ты нашел их?

— Ты можешь помолчать? — попросил Эдден, прикрыв рукой микрофон, — я пытаюсь поговорить с Дэвидом.

Я в разочаровании опустилась на пятки.

— Ты знаешь, где они находятся? — спросила я, когда Эдден закончил разговор кратким «Мы скоро будем». Но судя по его улыбке, одновременно удовлетворенной и хищной, я уже знала ответ.

— Это небольшое кафе в нескольких кварталах отсюда, — ответил он, показывая нам направляться к лифту. — Дэвид припер их к стенке, но он один. Не знаю, сможем ли мы добраться туда прежде, чем их подкрепление.

«У Джуниора», — подумала я, и мое настроение стало приходить в норму, когда мы двинулись к лифту. Ну конечно.

 

Глава 17

Выйдя из тихого вестибюля приемной ФВБ на озаренную ярким солнцем улицу, я резко притормозила. Меня остановил не порывистый ветер, а хлынувшая к нам толпа репортеров. Они видели взрыв на вершине башни и узнали лицо Трента, несмотря на его необычный образ.

— Ого! И как мы проберемся через это сборище? — спросил Дженкс с отвращением, его пыльца скользила сквозь мою ауру — яркие искры, словно иглы, приносили с собой неожиданную энергию.

Я со вздохом остановилась, не желая протискиваться через активно настроенную толпу.

— Я не смогу тебя провести, — пробормотала я Тренту, и он отвлекся от телефонного разговора с Квеном. Звонок застал его в лифте, и я была поражена тем, как этот мужчина мог сохранять такое спокойствие, когда все вокруг рушилось на глазах. Но именно все это и делало Трента Трентом.

— Ничего, — утешил он меня, потом «ну сделай так, чтобы все работало» Квену, прежде чем отключиться.

Эдден потянулся вверх, чтобы поверх голов увидеть вызванную им машину, но репортеры приближались, ныряя под пластиковой лентой и выталкивая нескольких офицеров вперед. Подкрепление прибудет где-то через полчаса. К тому времени все будет кончено. Черт, все может закончиться уже через десять минут! У нас нет времени на болтовню с журналистами. Я поймала взгляд Дженкса.

— Иди, скажи Дэвиду, что мы идем, — прошептала я, едва шевеля губами. — Сделай, что сможешь.

— Хорошо, — сказал пикси, и я с завистью посмотрела, как он улетел прочь, незаметно промелькнув над головами людей.

Задумчивый Трент тоже смотрел ему в след.

— Я так от этого устал, — сказал он тихо.

Зная, что это плохая идея, я тихонько сжала его пальцы своими пальцами. Он вздрогнул и в ответ крепко сжал мою ладонь. Я замерла, вспомнив наш последний поцелуй.

— Я пойду первым, — сказал Эдден, сузив глаза. — Не давайте никаких комментариев. Я еще не решил, какую именно небылицу должен для этого придумать.

Я сделала глубокий вздох, когда какой-то невысокий мужчина замахал руками, проходя последние несколько шагов до тротуара, чтобы силой проложить себе путь вперед. Моя рука выскользнула из ладони Трента, и он коснулся моей поясницы, вынуждая меня идти следующей. Я подавила дрожь от этого касания, что-то во мне запротестовало, другая же часть наслаждалась теплом его руки. Мне было жаль, что я не имею прав на эти чувства. Сохраняя молчание, я пошла следом за Эдденом. Мы сделали около трех шагов.

— Капитан Эдден, — затолканная и растрепанная женщина со стянутыми в необычно легкомысленный хвост волосами, практически упала на коренастого мужчину, заставляя его остановиться. «Извините» сказала она, вставая на ноги, и посылая ему обаятельную улыбку: — Вы можете прокомментировать последний взрыв и разрушение верхнего этажа здания ФВБ?

Игнорируя микрофон, сунутый ему в лицо, Эдден продолжил двигаться вперед.

— Не в этот раз.

— Капитан Эдден! — закричал мужчина с дальнего конца толпы, подняв микрофон над головами остальных, — Цинциннати закрыт вместе с Низинами. Скажите нам хоть что-нибудь, иначе мы начнем подключать фантазию!

Раздались тихие смешки, но это была не совсем шутка.

— Мистер Каламак! Вы можете прокомментировать, что вы сегодня делали с госпожой Морган в ФВБ? Это была эльфийская или демонская магия?

— На счет этого мы тоже можем что-нибудь сочинить! — добавил кто-то, вызывая более уверенный смех.

Камеры щелкали; я была не единственной, кому понравился новый вид Трента. Он сделал вздох, чтобы заговорить, но его прервал Эдден.

— Через Цинциннати прошла еще одна волна, — коротко бросил капитан, пытаясь заставить нас снова двигаться. — Система оповещения работает. Как только мы закончим собирать информацию, я сделаю на стадионе заявление.

— А скорее никогда, — пробормотал кто-то.

Давление людей было сильными, и я подавила волну паники. Рука Трента опустилась на меня, удерживая своим спокойствием, словно я была одной из его лошадей.

— Капитан Эдден! Есть ли какой-то прогресс в поисках «Свободных вампиров»?

До нас добрался незнакомый офицер, чтобы помочь проталкиваться вперед, но этого было недостаточно. Звук крыльев пикси молнией пронзил меня, и Дженкс бросился вниз.

— Дэвид в порядке? — спросила я, когда он сел на плечо Трента и поднял руку, прося меня подождать, с тяжелым дыханием поставив руки на колени и свесив крылья. Нас окружали сотни людей, но я чувствовала себя одинокой.

— Он в порядке? — спросила я вновь.

— Ага, но вам лучше двигаться, — пропыхтел пикси, и брови Трента сошлись на переносице, он явно тоже его услышал. — Дэвид задержал их, но он один. Стая сейчас на старом добром восстании оборотней и вампиров на стадионе. Людей Эддена тоже нет. Тот, кто доберется туда первым — победит.

Дерьмо на тосте. Как мне пробраться через этот заслон из любопытных журналюг? Трент оглядел толпу, как и я, понимая, что мы никогда не доберемся туда вовремя. Наконец, к нам добрался один из оставшихся офицеров, и с бледным лицом зашептал что-то на ухо Эддену. Я наблюдала за ними, и когда выражение Эддена стало еще более мрачным, меня заполнила тревога.

— Беда не приходит одна, — проворчал Эдден, снова начиная проталкиваться вперед, теперь, когда мы получили помощь, наш темп стал быстрее. — Мы потеряли всех, кто направлялся к кофейне. На стадионе бунт, остались только мы. Проклятье! Мы их упустим!

Разочарованная, я взяла Трента за руку, когда кто-то нас толкнул.

— Рэйч… — проныл Дженкс, ожидая указаний.

Один из репортеров увидел, что я держу руку Трента, и я разжала ладонь, когда глаза женщины загорелись.

— Мистер Каламак? — спросила она, поворачиваясь спиной к Эддену и отвоевывая локтями себе некоторое пространство. — Тэмми Гэвин из «Холлоу Газетт». Вы и Морган встречаетесь официально?

Как цветы к солнцу, так каждое лицо повернулось от Эддена к нам. Мгновение царила тишина, а затем снова посыпались вопросы. Смятение Трента испарилось, он положил руку на мое плечо, мягко толкая меня в ту сторону, куда мы направлялись.

— Иди, — сказал он своими неподвижными, улыбающимися губами. — Я прикрою тебе спину.

— Это я прикрываю ее спину, а не ты, — сердито сказал Дженкс.

— Что? — спросила я, и Дженкс быстро взлетел с его плеча.

— Это твоя работа, — сказал Трент, почти скрывая намек на горечь, и встал между мной и толпой. — Иди.

Сердце заколотилось, я попятилась назад, а Трент шагнул вперед, уводя толпу вокруг меня прочь.

— Тэмми, не так ли? — уточнил Трент весело. — Мисс Морган — мой охранник. Кто может лучше заботиться о безопасности человека, чем ходящий днем демон?

Дженкс превратился в яркое солнечное пятно в тени здания на другой стороне загражденной улицы, и я сделала шаг назад. Трент остался один в окружении камер и микрофонов, в его волосах играли солнечные лучи— и я почувствовала острую боль потери. «Он будет в порядке», — сказала я себе, но сделать еще один шаг назад было тяжелее, чем я предполагала.

Заметив, что я ускользаю, Эдден начал следовать за мной. И даже сделал пару шагов, пока Трент не повернулся к репортерам и с улыбкой сказал:

— Магическая осечка, вызванная волной этим утром забрала жизнь Са ’ана Бэнкрофта.

Эдден в ужасе резко остановился и Трент добавил: — Он пытался связаться с сущностью, которая по-нашему мнению пытается общаться через волну. Он умер геройской смертью.

— Эм, это не подтверждено, — произнес Эдден, но репортерам это понравилось.

— Саххон Бэнкрофт. Там одна «х» или две? — спросил репортер.

Трент стал серьезным.

— Са’ан. Большая С, нижняя А, затем апостроф, затем нижняя А и Н. Это не относящийся к определенному полу эльфийский титул, соразмерный «сэру» или «мадам», а не имя. Бэнкрофт был самым крупным специалистом в изучении древних эльфийских религиозных убеждений и его мудрости нам будет очень не хватать.

Я выбралась из толпы. Меня внутри колотило от напряжения, я повыше подтянула сумку и опустила голову, шагая к тени.

— Значит, это была эльфийская магия? — спросила Тэмми, и Эдден замахал руками, чтобы Трент заткнулся.

— Вы знаете вашу эльфийскую историю, мисс Гэвин, — сказал Трент, просияв.

— Эльфы всегда меня очаровывали, мистер Каламак, — игриво произнесла женщина, и я ушла.

Меня накрыла тень здания. Я чувствовала вину за то, что оставила Трента позади, но не оглядывалась, быстро шагая вперед. «Дженкс…» — подумала я, потом заметила блеск пыльцы пикси на будке для регулирования уличного движения на соседнем пешеходном переходе. Я ускорилась. Ему не надо было следить за дорожным движением, в отличие от меня, и когда я дошла до пешеходного перехода, свет внезапно сменился.

Загудели клаксоны, растерянные и нервозные водители давили на тормоза. Раздался тошнотворный хруст пластика, и, не замедляясь, я пересекла улицу, когда чей-то радиатор потек и полетели обвинения. Я откинула волосы назад, и Дженкс присоединился ко мне, удовлетворенно жужжа крыльями.

— Ты только что испортил чей-то день.

— Я напишу им хайку в качестве извинения, — сострил пикси в ответ. — Марк расчистил место, оставив только Дэвида и двух парней, которых тот схватил. Они вампиры, это ясно. Оба невысокие, оба в антимагической военной форме. Один блондин, другой брюнет. Хотя вы ребята…

— Все выглядим для тебя одинаково, я знаю.

Действие его пыльцы, сыплющейся на меня, ослабело, но меня беспокоило это незнакомое покалывание. Боже, надеюсь, моя аура не светится.

Но, даже быстро шагая по тротуару в сторону «У Джуниора», мои мысли были о Тренте, а не о возможной перестрелке, ожидающей меня. Он добровольно остался позади в качестве отвлекающего фактора, чтобы я могла сделать то, чего хотели мы оба. Почему? Я знала, что это то, кем он хотел быть.

«Он сказал, что это моя работа», — подумала я, имея в виду, что грядущие разборки не для него. Он пытался быть тем, кем все велят ему быть — и мне это не нравилось. Очень сильно не нравилось.

Глубоко задумавшись, я неслась по пустому тротуару, прислушиваясь к громовым раскатам антимагических отпугивающих средств и обычного слезоточивого газа, раздающихся на стадионе, думая о злости Трента, когда Бэнкрофт сказал, что его мать была притворщицей, его неверии и боли от того, что это может быть правдой. А потом его шок от услышанного в моем разуме эха Богини, когда магия Бэнкрофта дала осечку. Я начинала думать, что все демоны могли заниматься эльфийской магией, но избегали этого из принципа веры. Ал будет вне себя, если когда-нибудь узнает, что я говорила с Богиней.

Дженкс подлетел к моему лицу, и я дернулась от неожиданности. Его начальная вспышка раздражения перешла в подозрительность, и он полетел задом наперед, когда я поняла, что мы почти на месте. Правда, ну почему почти все происходит в «У Джуниора»? Такое чувство, будто это место — перекресток во временном континууме или что-то такое.

— Ты бы лучше затащила свою лилейно-белую задницу туда, — сказал Дженкс, летя задом наперед передо мной. — Они начинают нервничать.

Мое сердце застучало быстрее. За ним был поток прохладного адреналина, проливающегося через мои мускулы и очищающего мой разум. Дэвид нуждался во мне, и я хотела поговорить с кем-то из «Свободных вампиров», чтобы выяснить, почему они связались с немертвыми. Не говоря уже о чем, черт возьми, они думали, захватывая мистиков в плен.

— Спасибо, Дженкс, — сказала я, рывком открывая дверь, и колокольчики зазвенели по стеклу.

Пыльца пикси была напряженно серебристой, когда дверь закрылась, запечатывая нас в магазине, пахнущем энергичным оборотнем, злым вампиром и очень хорошим кофе. Джуниор или скорее Марк, был бледен и стоял за стойкой в не активированном круге, который вытравил в полу. Неприятности следуют за мной по следам, и он знал об этом. Но кроме этого, место было пустующим. Спасибо, Марк. Я влияла на его жизнь достаточно, чтобы он усвоил урок.

Дэвид стоял почти в центре магазина, и я побрела к нему, удивляясь тому, что он был одет в костюм, хотя и немного помятый. Оборотень был образцовым альфой со своими темными волнистыми волосами, зачесанными назад в хвост и легким намеком на щетину на лице. Дорогая ткань отражала цвет его шкуры, словно он стоял на четырех лапах вместо пары дизайнерских туфель, черная серебристость которых создавала яркий контраст с его жестким выражением на лице.

— Прости, я опоздала, — сказала я, ни на миг не отводя взгляда от двух мужчин, неподвижно застывших у углового столика и не с того конца обреза. Оно было его любимым, убийцей вампиров. С такого расстояния Дэвид мог пристрелить их обоих легким нажатием на курок, и хотя «Свободные вампиры» продвигали быструю вторую смерть, не думаю, чтобы кто-то из них торопился на тот свет. Кто-нибудь другой выглядел бы неправильно с этой уродливой штукой, прижатой к верхней части руки, но не Дэвид.

— Что так долго? — спросил Дэвид, двигаясь, чтобы освободить место.

Меч Дженкса ловил пыльцу, заставляя устойчивый поток угрожающе падать с его кончика.

— Мы столкнулись с репортерами, — пробормотал пикси, явно все еще раздраженный этим.

Черноглазые вампиры зашевелились, и Дэвид поднял ружье. Они медленно отодвинулись, держа руки на столе. Я не удержалась от улыбки. Уверенность, необходимая для того, чтобы стоять против двух живых вампиров, должна была быть не маленькой, и ощущая феромоны, дрожащим шелком проходящие по моей коже, я не была уверена, что даже Дэвид смог бы победить их, если бы не сила фокуса, мерцающая в глубине его глаз.

— Пресса? — спросил Дэвид, и я встала на ближайшую линию, желая, чтобы мой пеинтбольный пистолет не был покрыт сонными чарами.

— Трент об этом позаботился, — сказала я, глядя на устройство, размером с коробку для бумажных салфеток в руках темноволосого вампира.

«Мистики?» — задалась я вопросом, решая, что так оно и есть, судя по силе, с которой вампир его сжимал. Два вампира, трое нас. Это будет непросто, но мы справимся.

— Хорошо, — сказал Дэвид, изгиб его губ привлек мое внимание. Я знала, он не доверял Тренту, вероятно потому что его возможный друг мог покончить с собой в карцере Трента, лишь бы не выдать местоположение фокуса — проклятие которого сейчас счастливо проживало в Дэвиде.

Я усилила свою хватку на ближайшей линии и поставила ногу на стул, толкая его к ближайшей будке.

Оба вампира дернулись, говоря мне, что они разбираются в искусстве безопасности, а не спальни, если их форма недостаточно говорила об этом.

— Мне бы хотелось, чтобы ты перестал лезть в дела Трента, — сказала я, отправляя маленький столик туда же. Мне нужно было место, а уклонение от столов и стульев замедляло меня. — Он не такой плохой, как ты думаешь.

Дэвид бросил на меня взгляд со странным светом в глазах.

— Ты имеешь в виду, что он больше не такой плохой, как раньше. Ты знаешь, что вероятно спасла ему жизнь?

— Сегодня? — выпалила я, и он покачал головой. Между нами и двумя вампирами остался последний стул, и они стали внимательно наблюдать, когда я оттолкнула его к остальным.

— Нет… — Дэвид поднял обрез, заставляя вампиров не двигаться. — В прошлом году или около того. Его моральные устои становились неопределенными. Ты заставила его сделать выбор. Я не мог заставить свой род пережить еще одного Каламака.

— Серьезно? — спросил Дженкс, высота его полета колебалась. — Чувак, я должен сказать это Тренту.

— Нет, не должен, — сказала я, бросая свою сумку на пол рядом со стойкой, надеясь, что она не помешает. Если мне повезет, один из вампиров отправится покопаться в ней и вырубится от пролитого зелья сонных чар.

— Ты. Блондин. Где мистики, которых вы только что украли? — спросила я, и глаза светловолосого вампира расширились, губы разошлись, показывая его заостренные клыки.

— Заткнись, — зарычал другой, его глаза были черными как провалы.

— Фрэнк, это та демонская ведьма! — сказал блондин в явном потрясении.

— Я сказал, заткнись! — сказал он вновь, его взгляд метнулся к окнам, и я расставила ноги для равновесия, вдыхая усиливающийся запах злого вампира. Их плотные брюки и рубашки с длинными рукавами были покрыты задерживателем чар, а ботинки были сделаны для бега. «Военные?» — гадала я, зная, что вещи можно купить на любом рынке, хотя лично я бы не стала доверять покрытию из античар. Их волосы тоже обриты почти налысо, и мои губы скривились. Вампиры-военные просто напрашивались на неприятности. Они были слишком красивыми для этого и часто уклонялись от приказов.

— Они там? — спросила я, глядя на устройство, которое вампир прижал к себе.

— Мы освободимся от них, — сказал Фрэнк, его голос приобрел просительное звучание. — Они используют нас и продают как кукол.

Его голова поднялась, глаза похолодели от ненависти.

— Они не заслуживают жизни!

— До последнего высказывания, я была согласна, — сказала я, шевеля пальцами от чар, накапливающих лей-линейную энергию в моих зудящих кончиках пальцев. — Послушайте, я понимаю ваше желание изменить общество, но это делается не так. Вы вредите людям.

— Они убили мою сестру! — заорал вампир, и когда он выпрямился, я выпустила свое заклинание.

— Dilatare! — закричала я, светящийся шар взорвался в солнечной вспышке, зависшей над столом.

Стекло разбилось. Дженкс метнулся к Дэвиду, прячась за его спинной, когда его обрез пробил дыру в потолке.

Стиснув зубы, Дэвид бросился на светловолосого вампира, используя обрез как дубину.

— Только не потолок! — закричал Марк из-за прилавка. — Проклятье, Рэйчел! Я все еще за это плачу!

Сверху посыпалась пыль в облачной смеси блесток пикси. Дэвид и блондинистый вампир катались по полу, врезаясь в стулья и столы. Другой вампир оглушено распластался в кабинке, и я увидела, как устройство выпало из его руки, падая на плитку.

— Есть! — закричала я, ныряя под стол.

На лицо темноволосого вампира вернулось сознательное выражение и со зверской ухмылкой, он упал под стол, чтобы меня встретить. Я не могла остановиться. Я проскользнула под столом, врезаясь в него. Его густой и пьянящий запах поразил меня, погружаясь глубже, когда я ахнула и изо всех сил попыталась выбраться из-под стола. Вампир с рычанием и оскаленными зубами потянулся к моему плечу. Адреналин запел, и я начала дико брыкаться, моя голова билась об внутреннюю сторону столешницы, пока я выдергивала устройство из-под его ноги.

— Отвали! — закричала я, затопляя его Безвременьем, и он взвыл, отскакивая и ударяясь об стену.

Пробравшись вперед, я прижала к себе мистиков. Тут чья-то рука сжала заднюю часть моей рубашки и вытащила меня наружу.

Моя задница заскользила по плиточному полу, и я сделала головокружительный разворот, снова приземляясь почти в центре комнаты. Но я могла дышать, гнетущее чувство в воздухе под столом исчезло.

— Спасибо Дэвид! — пропыхтела я, затем застыла, прижав к животу мистиков. Это был не Дэвид.

— Ты! — воскликнула я, с трудом вставая и пятясь от того вампира, которого я видела на мосту. Мой пульс подскочил от абсолютной уверенности и гнева в его глазах. В комнате стало тихо, и мой первый порыв взорвать его к черту, задохнулся в смятении, поскольку он покачал головой и поднял маленький фонарь, который был совсем не фонарем, поскольку в нем сидел Дженкс — пикси был зол, как мокрая баньши, он втыкал кончик меча в углы в поисках выхода. Дерьмо, он поймал Дженкса.

Я продолжала пятиться назад, когда черноволосый вампир вылез из-под стола и отряхнулся, его глаза были черными, губы плотно сжаты. Марк скрылся за прилавком, и Дэвид прижал блондина к полу, приставив винтовку к его груди.

— Это принадлежит мне, — сказал двойник Кистена с тихой угрозой в голосе. Мое сердце дико колотилось.

Его голос был выше, чем у Кистена, а вблизи лицо уже не казалось таким похожим. И все же его волосы выглядели от природы светлыми, не крашенными, и он улыбнулся, заметив, что я его изучаю.

— Кто ты такой? — спросила я, не ожидая ответа и продолжая пятиться, пока нас не стали разделять безопасные восемь футов. Я точно знала, что у Кистена не было брата, но вампиры играли с родословной своих детей так, словно те были Чистокровными. Человек передо мной, вероятно, когда-то принадлежал Пискари, но его отбраковали и продали как дублирующую карту, когда Кистен показал должный баланс доминирования и подчинения, предпочтительного для мастера-вампира. Неудивительно, что они их ненавидят, даже вынужденные любить и умирать за них.

— Отдай мне мистиков, — приказал блондин, его рука немного дрожала и зрачок медленно расширялся.

Я покачала головой, представляя Дженкса среди осколков, его постепенно исчезающую пыльцу. — Отдай мне мистиков! — закричал мужчина, и я вздрогнула, испуганно потянув линию и заставляя мои волосы плыть в воздухе.

— Назад, — прошептала я Дэвиду. — Отдай ему его человека.

Под скользящий звук ткани, Дэвид отстранился от человека на полу. Я заставила новоприбывшего вампира выйти из себя, и это явно ему было не по вкусу. Расправив плечи, блондин откинул волосы с глаз и сделал несколько очищающих вздохов. Наверное, это характер сделал его неподходящим для Пискари, потому что, Боже, выглядел он идеально. Прекрасный и неприкосновенный.

— Я Айер, — сказал он, его голос пополз по моей коже, вызывая мурашки. — Если ты хочешь вернуть фейка живым, отдай мне моих мистиков.

Он встряхнул Дженкса, чтобы не было никаких сомнений.

— Хорошо, — я встала прямо, желая выиграть еще немного времени. Дэвид, хромая, присоединился ко мне, вытирая кровь с поврежденной губы и хмурясь.

— Скажи, зачем они тебе, — спросила я, наблюдая за идеальной красотой Айера.

Медленно двигаясь, он пошел помочь светловолосому вампиру подняться, ставя ловушку Дженкса на стол, прежде чем протянуть руку своему другу.

— Я слышал, ты едва не рассталась с жизнью, пытаясь спасти Айви, — ответил он, поправляя рубашку вампира.

Я кивнула, бросив взгляд на пустую парковку. Эдден, где тебя черти носят?

— Тогда ты знаешь, зачем. Мастера используют нас как вещи. Это должно прекратиться.

— Их убийством? — спросила я, глядя мимо него на опустевшие из-за страха улицы и граффити вампиров и оборотней как непрерывные акты агрессии. — Мы не переживем второй Поворот.

— Без него мы не выживем, — ответил Айер, и мои глаза метнулись к его руке, только сейчас замечая длинный ожег, видневшийся через прореху в его рубашке. Его одежда тоже была грязной, заставляя меня гадать, не участвовал ли он в бунте на стадионе.

— Отдай их мне. Я больше не буду просить.

— Я согласна, текущая система — дерьмо, — сказала я, гадая, смогу ли разбить фонарь, не разорвав при этом Дженкса в клочья. — Но их усыпление не помогает. Или ты даже не можешь посмотреть дальше своих тщательно выстроенных шор?

— Шор! — я вздрогнула от крика Айера, и Дэвид предупреждающе махнул в его сторону ружьем. — Ты видела, что они сделали с Айви. Как ты можешь говорить о шорах, когда я знаю, что она сорвала их с тебя? Посмотри на меня! — проревел он, шокируя меня своим переходом от спокойствия к ярости. — Меня растили, как животное в соответствии с чьими-то требованиями, выбросив, когда кто-то понравился ему больше!

И ревность сделала его более опасным.

— Речь идет не об Айви. Дело в том, что ты убиваешь немертвых!

Он стиснул зубы, но с видимым усилием успокоился, прислоняясь спиной к столу и скрещивая лодыжки, чтобы выглядеть расслаблено. Я знала, что это не так; я почти видела феромоны, поднимающиеся от него и покалывающие мою кожу. За его спиной два вампира обменялись озабоченными взглядами.

— Это не убийство, если то, что ты убиваешь, не имеет души, — произнес он тихо, его ладонь легла на вершину тюрьмы Дженкса, блокируя пикси вид, и контейнер внезапно заполнился черной пыльцой.

— Отдай мне мистиков.

Он поднял Дженкса, и Дэвид схватил меня за руку, заставляя остаться на месте.

— Слушай, те волны, которые ты вытягиваешь из моей линии, не просто питают твою колыбельную, — сказала я, стряхивая руку Дэвида. — Ты разделяешь общий разум, и она их ищет!

— Энергия не живая! — рявкнул он, но я явно ударила по больному месту. Он знал, черт побери. Знал! И ему было все равно.

— Она не энергия, она разумна, — сообщила я. — А ты заставляешь ее психовать. Ты прыгнул выше головы и потерял контроль. Отпусти их, и возможно она уйдет.

Айер посмотрел сверху вниз на меня, и крылья Дженкса за стеклами размылись в движении.

— Ты знаешь намного больше, чем нужно.

— Это потому, что ты вытягиваешь их из моей линии. Волна следует за мной повсюду как щенок.

Легкое беспокойные движения Айера прекратились, и я, прищурившись, посмотрела на него.

— Ты не знал об этом, так? — спросила я, и его глаза стали полностью черными. — Мой Бог, ты даже не знал, почему структура волны двигается.

Заскрипев столом, он встал, повернувшись, чтобы многозначительно посмотреть на двух мужчин, баюкающих свои болячки за его спиной. Дэвид рядом со мной взял свое ружье прямее. Айер не сказал ни слова, но только что велел им приготовиться к действию.

— Теперь знаем, — сказал Айер, и я замерла, когда он прижал Дженкса к груди, лаская длинными пальцами стекло. — Любопытно, что вы им нравитесь, Морган.

— Отпусти моего партнера, — потребовала я, ставя устройство на соседний стол в демонстрации обмена. Это заставило Дэвида поморщиться, но Айер даже не посмотрел на него.

— Ты говорила с ней, не так ли? — спросил вампир, его голос был низким от содержащихся в нем секретов. — Ты сказала, они следуют за тобой как щенки. Ты можешь ее контролировать.

— Нет, — ответила я, в меня скользнул страх при воспоминании о Бэнкрофте, который сошел из-за них с ума. Но блондин лишь улыбнулся, заставляя меня почувствовать озноб.

— Либо ты мне лжешь, либо эльфийская магия намного сильнее демонской…как он и говорил, — вампир наклонился, пока мою кожу не начало пощипывать. — Так как?

— Эльфийская магия не сильнее демонской, — сказала я оскорбленно. — Она сумасшедшая, и тоже сведет меня с ума!

— Я это переживу, — сказал он, легкое подергивание глаза дало мне явное предупреждение.

— Рэйчел! — закричал Дэвид, но я, ахнув, бросилась назад в попытке держаться подальше от рук Айера. Упав на пол, я покатилась и продолжала катиться. Ружье снова выстрелило, и запах пороха заглушил вонь злого вампира.

— Рэйчел! Лови! — воскликнул Дэвид, и я села, мои глаза расширились, когда он кинул мистиков мне. Я поймала устройство почти в целях самозащиты и прижала его к себе.

— Взять ее! — Айер ударил Дэвида головой об стойку, и оборотень рухнул на пол. С огнем и тьмой в глазах, вампир шагнул ко мне, но я уже двигалась, ударив рукой по носу первого человека, который меня коснулся, потом хватая руку второго, чтобы подняться. Мое колено врезалось в его подбородок, опущенный в пределы моей досягаемости, и мужик застонал и упал.

Тяжело дыша, я развернулась в освободившемся пространстве, мистики вызывали покалывание у меня в руке. Я была одна, окруженная тремя вампирами. Двое клыкастых истекали кровью из-за меня, а третий был зол как сам дьявол. Марк оттащил Дэвида в безопасное место, и я почувствовала укол облегчения, когда колдун активировал круг, который был у него там. Они были в безопасности.

Чего нельзя сказать обо мне…

Айер расхаживал передо мной, хорошо зная, что не стоит пытаться схватить меня силой, пока я могу встать на линию.

— Ты поговоришь с осколком или умрешь, — зарычал вампир, с перекошенным от ярости лицом держа клетку с Дженксом так, будто собирался его бросить.

— Хочешь мистиков — можешь их забирать, — сказала я, а затем бросила мистиками в него.

Зарычав от ярости, вампир швырнул Дженкса в стену.

Это было слишком далеко от меня. С сердцем, рвущимся на части, я прыгнула за ловушкой. Я в отчаянии создала круг, ловя Дженкса за половину мгновения, что было мне необходимо. Мои ноги оторвались от плитки, и, затаив дыхание, я расширенными глазами наблюдала, как Дженкс врезался во внутреннюю стенку моего круга, покатившись вниз от одного края к другому, пока моя протянутая рука не коснулась границы круга. Со всплеском покалывания, круг упал.

Но я поймала его и притянула к себе, несмотря на то, что моя спина врезалась в пол, выбивая из меня воздух. Я не могла дышать, но чуть не плакала, когда мои трясущиеся пальцы сжали ловушку. Она не разбилась, маленькая тюрьма была густо заполнена серой пыльцой. Две маленькие руки прижались к стеклу, и оттуда донеслось тихое ругательство.

— О Боже! Дженкс! — прохрипела я, дрожащими руками открывая защелку, и он пулей вылетел оттуда, за ним поднимался красивый поток пиксиных ругательств.

— Вовремя! — прорычал пикси. — Чего ты ждала? Знака с верху?

Дрожа от облегчения, я села на полу, и пыльца Дженкса накрыла меня сверкающим покалыванием. Но все еще не кончилось, и я медленно встала, чтобы оценить наши шансы. Три вампира против демона, пикси и оборотня. Конечно, два вампира немного смогут сделать — один не мог видеть из-за разбитого носа, второй, потому что, по-моему, я сломала ему челюсть — но Дэвид был без сознания, а я сильно потрепана. Кроме того, мистики были у них. Все что им нужно было сделать — это бежать.

Но они не бежали, и я в оцепенении наблюдала, как Айер бросил мне липучку. Она остановилась у моей ноги, и я проигнорировала ее.

— Сначала тебе придется меня убить, — сказала я, не имея никакого права быть такой дерзкой — только если я видела что-то, что он не мог.

На парковку заехали три новостных фургона. Айер не обернулся на внезапный звук двигателей, но другие да, и их настрой стал нерешительным, когда наружу начали выбираться мужчина и женщина.

Марк весь бледный и дрожащий встал из-за прилавка, но его расслабленное выражение сказало мне, что Дэвид в порядке.

Из самого большого фургона выбрался Трент, и что-то во мне перевернулось, когда он протянул руку, чтобы помочь женщине сойти на тротуар. Его глаза встретились с моими через стекло, и мое сердце пропустило удар от облегчения, которое он скрывал за веселым, едва слышным добродушным подшучиванием.

— Тебе везет как проклятой, — выругался Айер, разворачиваясь на каблуках и направляясь к задней двери.

— Полагаю, ты заберешь меня в следующий раз, — пробормотала я, и Айер помедлил, посылая Марку мрачный взгляд, прежде чем в последний раз пробежаться по мне взглядом — а затем последовать за своими людьми к задней части здания, когда входная дверь распахнулась с веселым звоном.

У них были мистики, и мне было все равно.

Опустив голову, я похромала к Дэвиду, не веря тому, что рада видеть репортеров, которые вливались внутрь со своими шнурами, камерами, светом и шумом — все они размахивали руками перед лицом и громко комментировали феромоны вампиров и сломанную мебель.

— Ты в порядке, Дженкс? — спросила я.

— Ага, я в порядке. Наверное, я старею. Он поймал меня сетью. Как трехлетку.

Я одарила Марка благодарным взглядом и подняла дрожащие большие пальцы вверх, прежде, чем он отправился к прилавку принимать заказы. Его трясло, но он выглядел нормально. Он тоже знал, как держать язык за зубами. Улыбаясь от облегчения, я помогла Дэвиду подняться на ноги, моргающий оборотень явно испытывал робость.

— Как на счет тебя? — спросила я. — Ты довольно сильно ударился об прилавок.

— У меня прочная голова, — ответил он и потер ее, повернувшись спиной к камерам. — Ты не будешь против, если я…

— Иди, — сказала я, зная, что он хочет проверить свою стаю — нашу стаю — затеявшую бунт на стадионе. — Но ты же позвонишь мне вечером?

— Позвонить? — он коснулся моей руки, хорошо зная о наблюдающих людях. — Тебе повезет, если я не буду спать на твоем пороге. Этот вампир безумней отравленной Златовласки.

Улыбаясь, я быстро его обняла. Дэвид направился к двери, поправив стол, прежде чем выскользнуть незамеченным из входной двери, сейчас открытой при помощи подпорки, чтобы проветрить это место. Незамеченный всеми, кроме Трента, и странное чувство скользнуло сквозь меня, когда они обменялись безмолвными взглядами перед тем, как оборотень, хромая, ушел прочь. Я спасла ему жизнь, да?

— А вот и она! — сказал Трент так радостно, будто нашел Мону Лизу в «охоте на мусор». — Рэйчел, я обещал им твое эксклюзивное интервью о том, на что похожа работа моего телохранителя. Может быть за ланчем? Или за чашечкой кофе?

— Да-да, кофе — это здорово, — согласилась я и, прихрамывая, отправилась за своей сумкой. Трент был здесь — не за ланчем и интервью, а чтобы спасти мою задницу. Моя улыбка не была фальшивой, но дистанция между нами казалось больше чем четыре фута, на расстоянии которых он остановился, с ложной беззаботностью сложив руки за спиной. Конец мог быть другим, если бы он был со мной, но я не собиралась говорить ему этого. Не тогда, когда он, наконец, выбрал путь для своих девочек и себя.

— Я подумал, может поедем в Кэрью Тауэр? — Трент остановился рядом со мной, заметив мою легкую дрожь, — Мы можем провести там тихое интервью. Или ты хочешь провести его здесь?

— Кэрью Тауэр — отличный вариант.

Я устала. Устала и проголодалась. Дерьмо на тосте, я еще даже не ела.

— Договорились! — рука Трента скользнула мне за спину, он прижал меня ближе, играя на камеру, но поддерживая меня так, чтобы это таковым не выглядело. — Они закрыты из-за комендантского часа, но я знаю одного из поваров, и она сказала, что придет.

Он оживился, подводя меня к двери.

— Шэлли, мы могли бы воспользоваться твоим фургоном, чтобы туда добраться?

— Да, конечно! — воскликнула блондинка со стодолларовой укладкой и с сияющим видом вытолкнула своего оператора в дверь перед нами.

— Эй, освободи место! — я услышала, как она сказала ему, когда мы последовали за ними. — Вызови такси! Мистер Каламак хочет посмотреть мой фургон изнутри!

Дженкс опустился на мое плечо, чтобы поправить порванное крыло. Пальцы Трента слегка погладили меня по спине.

— Ты в порядке? — спросил он тихо. — Что произошло? Это были «Свободные вампиры»? Они забрали мистиков?

— Да на все вопросы и я в порядке, — ответила я, и его плечи расслабились. — Если бы ты не приехал, было бы действительно плохо. Спасибо.

— Это было меньшее, что я мог сделать, — сказал Трент, в его словах был намек на разочарование, но оно было направлено не на меня. К счастью, он обогнал мою руку, потянувшуюся в двери, и я промолчала, когда мужчина провел меня через нее. За нами словно была вечеринка, все наслаждались сохранившимися феромонами, и я прищурилась от того, что мы вышли из шумного помещения под яркое солнце. Шелли стояла возле фургона, крича своему оператору освободить для нас место.

— Что ты выяснила? — спросил Трент, и я встретила его взгляд, позволяя увидеть мое беспокойство.

Не считая того, что они хотели заставить меня поговорить с осколком их Богини?

— Они используют мистиков, чтобы намеренно убить мастеров. Может, они думают, что живые будут ходить по струнке, поняв, что вторая жизнь их не ждет.

— Ммм… — Глядя вдаль, Трент помог мне забраться в фургон. — Этого я и боялся. Для меня по-прежнему непонятно, зачем вампиры это делают, но даже так, это неприемлемо.

Стало бы это его заботить шесть месяцев назад? Или он бы просто поправил в соответствии с этим свои далеко идущие планы.

— Этот парень, Айер, безумен. Он считает, что поскольку я не могу ее контролировать, эльфийская магия сильнее демонской.

Трент ничего не сказал, и я подняла взгляд, меня накрыл еще один слой беспокойства.

— Это так? — спросила я, и мужчина скривился, его хватка на моем локте усилилась, когда он помог мне забраться в фургон.

— Ммм, — снова прошептал Трент, его дыхание защекотало мне ухо. — А почему, по-твоему, демоны пытались нас уничтожить?

Класс. Просто класс. Не удивительно, что Ал их не любит.

 

Глава 18

На кладбище было как-то мрачно и пустынно. Количество детей Дженкса сократилось до небольшой горстки. Я честно не знала, как бы ему удалось сохранить власть над таким большим пространством, если бы не Джумок и Бэль, которые безжалостно нападали на незваных гостей. И еще то, что Дженкс, возможно, был самым старым пикси на континенте, и, наверное, его репутация держала в страхе пикси и фей.

Тихое фырканье лошади Трента успокаивало, стирая напряжение, вызванное завыванием очередной сирены и зловещим красным светом, отражающимся от нижней части облаков над Цинциннати. Сейчас действовал комендантский час, поэтому все, кто не был человеком, находились снаружи, уклоняясь от полицейских. Не то, чтобы ОВ и ФВБ не могли остановить их. Завтрашний фейерверк, посвященный четвертому июля, отменили, но время от времени в небо поднималась ракета, показывая демонстративное неповиновение в ярких блестках и шуме. Сон все не приходил, и я решила выйти в сад, где находился Бис, и почистить щеткой Тульпу.

Ритмичные движения и звук щетины на шкуре жеребца успокаивали, и я еще долго гладила спину лошади даже после того, как небольшая грязь, найденная мной, был счищена. Тульпа, казалось, наслаждался вниманием, не реагируя на Биса, сидящего на его спине и заплетавшего косички из лошадиной гривы. Крылья горгульи были расправлены для равновесия, когтистые лапы широко растопырены. Его длинные, ловкие когтистые пальцы были почти того же цвета, что грива лошади. Однажды я застала его за Айвиным компьютером; малыш мог печатать почти так же быстро, как профессиональный секретарь.

Вой за три улицы от нас заставил голову Тульпы подняться. Прижав уши, он предупреждающе заржал.

— Полегче, Тульпа, — успокоила я, улыбаясь большому животному, которое уже заявило свои права на небольшой участок травы. — Трент заберет тебя, как только снимут запрет.

Будто понимая, Тульпа понюхал миску, в которой я принесла щетку и крючок для чистки копыт, оба купленные в кормовом магазине на местной ферме вместе с безбожно дорогим тюком благоухающего сена. Сейчас был короткий миг спокойствия после утреннего хаоса и страха, и мне не хотелось, что он закончился.

— Не думаю, что он этому рад, — заметила я, когда Бис закончил плести косы.

— Они ему нравятся, — ответил Бис, его низкий голос был одновременно скрипучим и высоким. — Он мне так сказал.

— Сказал тебе, да? — подшутила я над ним, и Бис вспыхнул глубоким черным цветом, растворяясь в ночи. Трава защекотала мои лодыжки, когда я провела рукой вниз по ноге Тульпы, толкая и смещая его вес так, чтобы смогла ее поднять. Копыто было в порядке, и, похлопав, я отпустила ногу, проведя пальцами вверх по контуру сильных мускул. Мои мысли вернулись к образу Трента, который снял рубашку, стоя у багажника машины матери Айви. Я застыла, представляя каково это будет, провести пальцами по линиям его спины, почувствовать напряжение под ними, затем расслабленность от моего прикосновения. Перестань, Рейчел.

Ланч в Башне «Кэрью Тауэр» был одновременно удовольствием и тяжелым испытанием — удовольствием не только благодаря тому, что я съела специально приготовленную еду, но и потому, что смутила Трента своей выходкой, угостив Мисс Шелли забавными историями, собранными за последние три месяца; и испытанием потому, что Трент был ожидаемым «железным» собой перед репортером, вежливым и пристойным, хотя его редкие смущенные улыбки ощутимо действовали на мой счетчик. То, что Цинци разваливался под нами на части, пока мы ели, медленно поворачиваясь, не помогало, до того момента, как увидели каждый тлеющий пожар, каждый закрытый мост, каждый разоренный парк и заблокированную дорогу, которые обслужили «Свободные вампиры» в своем стремлении сделать мир лучше.

Вздохнув, я бросила крючок для копыт в миску и толкнула голову Тульпы в сторону кладбища. Он уже несколько дней там кормился, и теперь мне не придется его косить. Джумок уже построил планы на кучки, которые конь оставлял за собой.

Бис переместился на соседний надгробный камень, и мы посмотрели, как Тульпа шевелит ушами и фыркает на пикси, стрелой бросившихся к нему. Мне не нравился уклончивый ответ Трента, когда я снова приперла его к стенке с вопросом, сильнее ли эльфийская магия демонской. Конечно, люди веками вызывали и сдерживали демонов, но сдерживание — не контроль. Хотя, те рабские кольца… Они были самой гадкой штукой, которую я когда-либо трогала.

Тусклое пятно золотого с голубой каймой цвета пролетело вокруг Тульпы, уводя остальных прочь, и лошадь, наконец, смогла спокойно стоять и смотреть на огненное зарево, идущее от Цинциннати. Пятно света эволюционировало в Дженкса, и пикси метнулся к нам, сделав круг, прежде чем сесть на высокое «кружево Королевы Анны».

— Ты выглядишь лучше, — сказала я, растение пошаталось, накренилось и медленно выпрямилось, и Дженкс пожал плечами.

— Я заклеил крыло липучкой, но оно по-прежнему адски чешется, — ответил он горько.

Бис зашелестел крыльями, его красные глаза жутковато моргнули в темноте.

— Ну, скажи ей, — произнес он, заставляя меня гадать о том, что происходит.

Дженкс оторвал взгляд от своих детей, терзающих Тульпу.

— Бис, — пожаловался он, непривычно плаксивым голосом. — Это не имеет значения.

— Имеет, — произнес горгулья, размером с кошку.

— Но я должен извиняться не перед ней, — сказал он, и мои мысли метнулись к Дженксу, заключенному в фонарь Айера.

— Бис, нас всех иногда ловят, — проговорила я, испытывая неловкость за Дженкса. — Это случается. Ничего страшного.

— Это не то, за что он должен извиниться, — Бис бросил на Дженкса еще один мрачный взгляд. — Это важно, и ты должен сказать эти слова. Ей. Сейчас.

«Святая Луиза», — подумала я, отталкиваясь от памятника, на который опиралась, и направилась к церкви. Что-то заставило Биса расстроиться.

— Это не может быть так страшно, — произнесла я, пытаясь пролить свет на эту тайну, какой бы она ни была.

— Эм… — Дженкс заколебался, сев на мое плечо, и я вздрогнула, когда Бис опустился на другое и шлепнул Дженкса кончиком своего хвоста с кисточкой. — Хорошо! Хорошо! — запротестовал Дженкс, тонкая полоска серебряной пыльцы посыпалась по моей груди.

— Я извиняюсь за то, как относился к Тренту, — сказал он почти агрессивно.

Тренту? Я в смятении посмотрела на Биса, его уродливое, приплюснутое лицо было в нескольких дюймах от меня. Он наклонился вперед, выглядывая из-за меня, его гримаса явно говорила, что он ждет, когда Дженкс что-то добавит.

— Почему ты извиняешься передо мной? — спросила я, считая, что у Дженкса с Трентом прекрасные отношения, а потом подумала, что никогда раньше так бы не решила — даже через миллион лет.

Бис кашлянул, и крылья Дженкса защекотали мою шею.

— Потому что это касается тебя, — сказал пикси, — Я недооценил его. Я думал, он может только болтать, а не делать. Просто, ну, кусок красивой эльфийской задницы. И это так! Но…

Я перешагнула через низкую каменную ограду, отделяющую кладбище от заднего двора, стараясь никого из них не сбросить. Кусок красивой эльфийской задницы?

— Но что?

Дженкс поднялся в воздух, уперев руки в бока, и уставился на Биса.

— Почему бы тебе не уйти?

— Сразу, как только ты это скажешь, — ответил он, его хвост обернулся вокруг моей спины и подмышки.

Я застыла на месте, не желая идти в церковь и вовлекать в это Айви. Дженкс неловко поерзал в воздухе, став приглушенным золотым пятном в ночи.

— Ничего не говори, пока я не закончу, хорошо? Просто выслушай меня, — я кивнула и он добавил: — Эм, он хорошая поддержка.

Ах-х-х-х…Наконец, это начало обретать смысл. Трент сказал, что прикроет меня, а Дженкс ответил, что это не его работа. Я сделала вдох, чтобы возразить, задержав его, когда Бис ущипнул меня за плечо.

Пыльца Дженкса потускнела.

— Конечно, у него есть некоторые недостатки, из-за которых тебя могут убить, — сказал он, и Бис предупреждающе прочистил горло. — Но он хорошо справляется.

— Недостатки, — произнесла я, глянув на тени, движущиеся на кухне. Айви, вероятно, наблюдала за Ниной, обессилевшей от Бримстона, который не позволял Феликсу ее забрать.

— Ну знаешь, — беспокойно задвигался Дженкс. — Поспешные выводы, слишком острая реакция. Похоже на то, какой ты была раньше, — он поднял глаза, посылая мне слабую улыбку. — Извини, что сомневался в твоей способности найти хорошего… эм, напарника. Хорошо?

Он сделал страшное лицо Бису, показывая ему средний палец, и отлетел назад.

— Эй, эй, эй! — сказала я, протестующе размахивая рукой. — Я могу найти хорошего напарника? Дженкс, ты мое прикрытие, а не Трент. Это не меняется.

Противное выражение Дженкса смягчилось, становясь полным гордости и скорби. Я видела его смотрящим так на своих дочерей, и что-то во мне начало болеть.

— Да, я знаю, — сказал он, — Удачи с этим. Можно мне теперь идти, ты вонючий кусок мяса летучей мыши?

Последнее было направлено Бису, и, выглядя таким же удовлетворенным, как Будда, гойл кивнул. Дженкс тут же метнулся прочь. Тульпа отбивался от его детей, прижав уши и быстро размахивая хвостом.

— Дженкс? — позвала я, запинаясь, когда Айви подошла к задней двери. — Мы поговорим об этом позже, — пробормотала я Бису, и первые намеки на беспокойство накрыли его слегка бугристые черты лица. Айви стояла рядом с дверью-ширмой, обняв руками живот.

— О чем была речь?

Я медленно взобралась по ступенькам, вес трех бессонных ночей был тяжелым для меня.

— Не знаю. Как Нина?

Дверь-ширма скрипнула, когда Айви придержала ее для меня.

— Измучена и боится темноты, — ответила она и я подумала, что это одна из самых неправильных вещей, что я слышала за всю неделю — а эта неделя была полна неправильностей.

— Ландон здесь. Он хочет с тобой поговорить.

— Ландон? — я резко остановилась, едва войдя в церковь. — Я думала, он в больнице.

Айви кивнула с мрачным выражением глаз. Я говорила ей, что произошло в конюшнях Трента и на вершине башни ФВБ, и, видя, что я отношусь к этому достаточно позитивно, она согласилась позволить мне самой разобраться с этим. Но сейчас этот человек был здесь, в моей церкви, и я не была уверена в том, что чувствую по этому поводу.

— Что ему нужно? — пробормотала я, и Бис перепрыгнул на спинку стула, когда я наклонилась счистить с себя лошадиную грязь.

— Хочешь, я от него избавлюсь? — спросила Айви.

Качая головой, я направилась на кухню, чтобы взять попить. В святилище горел свет, и я слышала голос молодого пикси, говорящего с Ландоном. Эльф не отвечал.

— Нет, — сказала я, беря пару бутылок газировки из холодильника. Помедлив, я протянула одну вверх Бису, и когда он кивнул, взяла третью. Газировка. Ландон видел, как его босс совершил магическое самоубийство, а я собиралась предложить ему шипучку?

— Хочешь послушать? — спросила я Биса, протягивая ему три бутылки одну за другой, чтобы он открыл их одним из своих длинных когтей.

— Ага, — сказал он, отдавая мне первые две и оставляя себе последнюю. — Он мне не нравится.

— В нем есть что-то, что мне тоже не нравится, — пробормотала Айви, она наклонилась, чтобы выглянуть в коридор и ее длинные волосы закачались.

— Значит нас уже трое, — сказала я, затем развязала свои ботинки. Айви смотрела на них, и я не хотела следить кладбищенской грязью по всему дому.

Айви издала низкий недовольный звук, когда я прошла мимо, и, зная, что она будет держаться вне поля видимости, но не слышимости, я побрела по темному коридору к яркому святилищу, звеня бутылками. Ландон сидел на кушетке, также как наши бесчисленные клиенты; расстроенный, напуганный, он расположился на краю сидения, положив локти на колени и голову на руки. Его выражение лица, когда он поднял взгляд на Биса, скользнувшего внутрь позади меня, тоже было почти таким же — нечто вроде отчаянной, «ты-моя-последняя-надежда» реакции, и я засунула свой спасательный импульс подальше внутрь.

Хотя в больнице за ним поухаживали, мужчина выглядел неважно в немного больших для него комбинезоне и ботинках. Его волосы были грязными, глаза покраснели. Рядом с ним стоял бумажный пакет украшенный надписью «Ешьте правильную пищу», край которого была закручен так сильно, что оставлял до смешного мало.

— Привет, — сказала я, садясь на стул напротив него. Бис уселся на спинку мягкого кресла — того, что нашел на обочине этой весной. Из-за порванного сидения на нем лежала кипа журналов, но Бис имел привычку портить мебель, и это не имело значения.

Выражение лица Ландона не изменилось, когда я протянула ему газировку.

— В твоей церкви живут пикси, — сказал он, беря ее.

— И горгулья на колокольне, — добавила я, кивая в сторону Биса. Горгулья выпил содовую за один присест, и я надеялась, что он сдержит наступающую отрыжку.

— Они часть нашей безопасности, — добавила я. — Ты же помнишь Биса?

Ландон с трудом поднял глаза, расфокусированным взглядом посмотрев на бутылку в своих руках.

— Пусть твои восходящие потоки будут теплыми.

— А нисходящих потоков будет мало, — Бис отрыгнул, заработав хихиканье с потолка.

Мило. Мне бы хотелось, чтобы все ушли, и я могла сказать Ландону, что его проблема не станет моей.

— Сожалею о Бэнкрофте, — сказала я, решив, что смогу придерживаться вежливости. При воспоминании об его обугленных костях мне стало не по себе.

— Он умер героем.

Я ждала большего, и в тишине сделала глоток колы и поставила бутылку. Тихий звон, словно, встряхнул Ландона, и он сделал глубокий вздох.

— Ты, должно быть, гадаешь, почему я здесь, — проговорил он, ставя свою нетронутую бутылку.

— Нет, вовсе нет, — сказала я непринужденно. — Я просто подумала, что ты решил прогуляться пешком. Должно быть, тебе было тяжело перебраться через реку из-за закрытых мостов.

Скривившись, мужчина пошевелил пальцами, намекая на магию. Бис с противоположной стороны стола высоко запрокинул бутылку и длинный, извивающийся язык потянулся ко дну за последними каплями.

— Я пришел извиниться, — сказал Ландон, замешкавшись при виде Биса.

«Ого, извинение», — подумала я саркастично. Я с самого начала не доверяла ему, и это только укрепило мое подозрение, что он что-то задумал. Такой человек, как Ландон не стал бы пересекать охраняемые границы ради извинения, только если он чего-то хотел.

— За свои прежние слова, — произнес он, быстро поднимая глаза на мои. — Только то, что твоя аура черная, не означает, что ты аморальна. Я не должен был применять «чтение» без твоего разрешения.

«Спасибо», — подумала я, но не сказала этого. С хрустом трескающегося стекла, Бис откусил горлышко своей бутылки, двигая челюстью из стороны в сторону и перемалывая ее в кашу. Это была демонстрация агрессии, направленная на запугивание Ландона, и она, кажется, работала.

— Это было непростительно и…, - он помедлил, — мне нужна твоя помощь.

— А-Ага, — я не была удивлена. Я могла отодвинуть свою неприязнь к нему на задний план, чтобы увидеть, чем это все кончится, но я не знала, что, по его мнению, я могла сделать.

— Ты говорила с Богиней, — сказал он, его глаза не смогли скрыть злость, хотя он пытался.

Ах. Это.

— Кто тебе сказал? Трент? — раздраженно поинтересовалась я. Это было довольно личной информацией, но возможно, опять же во имя того, чтобы увидеть, чем это кончится, он счел это приемлемым.

— Я был неправ, — Взгляд Ландона метнулся к Бису, после того, как паренек отгрыз еще один звякнувший кусок стекла. — Твое общение с Богиней — не богохульство. Если бы это было так, то ты была бы не способна на это. Я завидовал, что она решила обратиться к тебе напрямую.

Его губы кривились, и ко мне поплыл запах больницы: мучительно знакомый запах электроники и пыли под ней.

— Ты же даже не веришь.

Не доверяя самокритичной правде, льющейся от него, я откинулась назад, держа в руке банку колы.

— Кто сказал, что я не верю?

— Тогда, возможно, не верю я, — сказал он, но я на это не купилась.

— Все произошло слишком быстро, — добавил мужчина, и Айви, шаркнув ногами, остановилась в коридоре, слушая. — Они хотели, чтобы я занял его место. Я не мог сказать им, что не верю!

Разозлившись, он встретился со мной глазами.

— Откуда ты черпаешь свою веру? — требовательно воскликнул он. — Это даже не твоя религия!

Это была не очень-то приятная тема, и я посмотрела на черные зеркальные окна, подбирая слова. Как бы я не доверяла ему, но он был эльфом, разбирающимся в магии, с которой я не была знакома.

— Она не Богиня, — сказала я, наблюдая за развитием его настроения. — Она общий разум, который обожествляли древние эльфы, как Египтяне обожествляли солнце. Тем не менее, я не стану пытаться поговорить с ней. Даже когда она целая — она безумна.

Безумие было не совсем верным словом. Возможно «Не осознает своего влияния на окружающих». Или «твердо придерживается стандартов, которые не применимы к существам из плоти и ограниченной жизни».

— Но ты должна! — воскликнул Ландон, и я скрестила колени, перестав обращать на него внимание. Бис стал угрожающе черным, и Ландон отодвинулся, загнанный в тупик.

— Рейчел, блуждающие мистики ищут твою ауру. Их притягивает усиленный резонанс твоей ауры. Ты можешь поговорить с ней. Пожалуйста, — сказал он, — Мы должны это остановить. Если ты сможешь поговорить с ней — с вменяемой, а не разделенной частью, сломавшей Бэнкрофта, то возможно, сможешь убедить ее больше не отправлять их через твою линию.

Это имело смысл, но видеть, как Бэнкрофт сошел с ума всего лишь от ее осколка, было серьезным предупреждением.

— Нет, прости, — сказала я, и он упал спиной на подушки, выглядя не побежденным, а раздраженным.

— Ландон, может, я могу кому-то позвонить для тебя? — спросила я, желая, чтобы он убрался из моей церкви, — У Трента есть вертолет. Он может забрать тебя из Низин туда, куда ты захочешь.

— Я не могу уйти, — сказал Ландон с негодованием, и Айви встала на пороге святилища в качестве мягкой и определенной угрозы. Лоб Ландона сморщился, и больничный запах усилился, пока он набирался решимости.

— Ты можешь закончить это. Волны, спящие немертвые, все. Если они проснутся, твоя соседка и ее подруга будут в безопасности. Разве ты этого не хочешь?

Напряженное выражение Айви делало очевидным, что это то, чего она хотела. Она не будет просить меня рискнуть за это своим здравым рассудком, но я могла рискнуть всем, ради ее шанса быть счастливой. Никакой вампир не должен бояться темноты.

Тем не менее, что-то казалось неправильным. Он был слишком напряжен и недостаточно напуган. Я неуверенно посмотрела на Биса, осколки стекла, падающие на его кожу, сверкали под искусственным светом.

— Позволь мне позвонить Тренту, — сказала я и Ландон застыл.

— Нет! — сказал он, затем опустил голос и глаза. — Нет, — повторил он, откидываясь на спинку, — Он вмешается. Разрушит это.

Трент не знает, что Ландон здесь. Мои глаза сузились в подозрении.

— Он нам не нужен, — сказал Ландон, потянувшись за тем мешком. — Я могу провести церемонию прямо здесь. У меня есть все необходимое.

«Даже коза?», — гадала я, но Айви не пропустила бы его сюда с ножом.

Айви скользнула ближе, ее волосы, ниспадающие вниз, почти касались меня.

— Помочь тебе очистить гостиную, Рейчел?

Я задержала дыхание, не желая принимать феромоны, которых она выталкивала.

— Ты действительно думаешь, что я смогу… — начала я, и Ландон передвинулся на край стула, его глаза светились.

— Да! — воскликнул он, — Ты уже говорила с ней. Она тебя узнает.

Его зависть была такой очевидной, что я почувствовала вспышку жалости. Было тяжело, когда кто-то добивался чего-то без очевидных жертвы и усилий, а ты тратил на это всю свою жизнь, тем более, если тот человек никогда этого даже не хотел.

— Считаешь, она меня послушает?

— Стоит попробовать.

Он притянул пакет с новым энтузиазмом, бросив быстрый взгляд на Айви, когда она села там, где могла видеть нас обоих. Бис тоже, казалось, расслабился, и пикси улетели прочь, вероятно, для того, чтобы рассказать об этом их отцу.

— И это не сложно, — сказал Ландон, ставя прозрачный кристалл и мелкий песок на стол. — Мы все время это делаем. Обычно, мы получаем лишь намек на ответ, потому, что все, что мы можем привлечь — это незначительная доля ее внимания. Только в последнее время, когда волны сосредоточили ее мысли, мы получили реальную и неопровержимую связь.

Вроде той, что свела с ума Бэнкрофта?

— Знаешь что? Я собираюсь позвонить Тренту, — сказала я, потянувшись достать телефон из заднего кармана.

— Нет! — выпалил Ландон, затем покорно склонил голову, когда глаза Айви потемнели. — Извини. Он превратит это в решение совета, а я просто хочу, чтобы все прекратилось.

Дженкс с гудением влетел внутрь, его садовый меч свисал с его пояса.

— Думаю, ты должен уйти, — сказал он, опускаясь на стол с широко расставленными ногами и руками, упертыми в бока.

Ландон сморщил лицо, решив пойти на компромисс.

— Что если я сам проведу вызов? А ты посмотришь? Может, скажешь, что я делаю неправильно? Если мы заставим ее перестать посылать свои мысли сквозь твою линию, волны прекратятся и мастера проснутся.

Айви и я обменялись вопросительными взглядами, и пыльца Дженкса собралась в лужицу под ним, разлетаясь, когда он поднялся в воздух.

— Мне этот парень не нравится, — сказал он, и на короткий миг я заметила скрытую злость Ландона.

Он мне тоже не нравился, но я рискну многим, чтобы довести это до конца, остановить страдания Айви.

— Что это собой представляет?

Выдохнув, Ландон надел свою колдовскую шапку и ленту.

— Я покажу.

Дженкс прошел, нет, прошествовал по столу, тыкая кончиком своего меча в мешок с мелким песком.

— Это похоже на материал, который ты используешь для вызова Ала.

Кивнув, я откинулась на спинку стула. Возможно это еще одно доказательство того, что демонская и дикая магии имеют один источник?

Быстро двигаясь, Ландон начертил на кофейном столике круг размером с тарелку; песок с шипением падал вниз в плавном движении, говорящем о годах практики. Треугольник вокруг него лег так, чтобы границы касались его в трех местах, потом появился еще один круг, объединяющий три символа вместе. Прозрачный кристалл отправился в один из пробелов между внешним кругом и треугольником, узелок волос в центр. Если бы это была демонская магия, он бы, вероятно, захотел поместить что-нибудь в крошечное место над ним.

— Эм…, - Ландон поднял взгляд, замешкавшись. — Мне нужно что-то недавно умершее. Чем свежее, тем лучше.

— Беру свои слова назад, — сказал Дженкс. — Это совсем не похоже на вызов демона.

— Тебе нужен труп? — спросила Айви в ужасе.

— Нет! — Остроконечные уши покраснели, Ландон поморщился. — Жук. Муха. Все, что когда-то жило. Она должна что-то оживить. Или кто-то из вас хочет добровольно стать ее сосудом? — спросил он. — Это то, что сделал Бэнкрофт.

Мой подбородок поднялся. Не удивительно, что Трент не хотел об этом говорить. Мертвецы обычно использовались в черной магии.

Дженкс поднялся в воздух, его пыльца была зловеще зеленой.

— На закате Джумок убил колибри. Я сейчас вернусь.

Хорошо, мне это действительно не нравилось.

— Твоя Богиня беседует с тобой через зомби? — спросила я, и Ландон нахмурился, игнорируя меня, и воспользовался магазинной карточкой, чтобы поправить песок, который рассыпал ветер от крыльев Дженкса. — Я спросила, твоя Богиня общается с тобой через зомби? — повторила я громче, и Дженкс вернулся, спасая его от ответа.

— Она мертва около часа, — сказал пикси, бросая птицу с тихим стуком.

— Идеально. Нейроны будут все еще активны.

Я наблюдала с растущим отвращением за тем, как Ландон спокойно передвинул крошечное тельце на вершину треугольника, помещая его внутри большого круга, но за пределами маленького.

— И ты еще сомневаешься в моих моральных качествах? — пробормотала я.

Бис передвинулся, и я не удивилась, почувствовав, как Ландон встал на мою лей-линию на заднем дворе. Мой нос сморщился. Вообще-то, это была не моя линия, но ей больше никто не пользовался. На самом деле она принадлежала Тритон. Мое беспокойство возросло, когда глаза Ландона с возбужденной настойчивостью отыскали мои, рассыпчатые песочные линии, казалось, начали пульсировать, и он пробормотал:

— Ta na shay. Ta na shay, enmobeana. Ta na shay, mourdeana. Ta na shay, eram. Ta na shay.

Его дыхание, шептавшее слова кончилось, но странный ритм, который он отстукивал продолжился, что-то вроде: три удара, два удара, три удара, три удара.

Я напрягла плечи, скривив губы, когда что-то не совсем неприятное медленно проползло сквозь меня.

— Эм, — сказал Дженкс, паря рядом с Айви. — А ваши ауры должны так светиться?

— Моя аура светится? — спросила я, паникуя.

— Да, — ответил Ландон, не прерывая ритм. — Это означает, что вызов идет. Тихо. Ta na shay, Enmobeana.

Я вздрогнула, когда Дженкс опустился на мое плечо.

— Он тоже светится, Рейч. Думаю, все в порядке. О. Эй, перестало!

— Да? — пискнула я, чувствуя, как что-то словно отшелушившивается от меня, пощипывая как оторванная от ранки корочка. Наверное, это мистики.

— Посмотри на это! — сказала я, указывая на кристалл. Он был мутно фиолетовым. — Чувак, он того же цвета, что ее глаза!

Стук заколебался.

— Ты видела ее глаза? — спросил Ландон с горечью.

Мне действительно стоит научиться держать язык за зубами.

— Эм, во сне? — уточнила я, и он возобновил постукивание, зависть делала его движения более быстрыми.

— Ta na shay, mourdeana, — пропел он, его голос звучал почти неодобрительно.

Крылья Дженкса затрепетали, и я вздрогнула, почувствовав их на моей шее.

— Ух ты. Кто-нибудь еще это почувствовал? — спросила я.

Айви ахнула, и мои глаза метнулись к колибри. Она лежала на столе, крылья двигались, но не поднимали ее в воздух. Быстрый взгляд вторым зрением показал, что она пылает белой аурой. Глаза Ландона широко распахнулись, щеки покраснели, словно он не думал, что это сработает.

— Рейч… — прошептал Дженкс, — Это не кажется правильным.

Я была склонна согласиться с ним. Ландон вспотел, и мы все вздрогнули, когда колибри шатко поднялась в воздух, не покидая пространства, в которое ее поместили. Голова находилась не совсем под верным углом, и она правда не выглядела живой.

— Работает, — прошептал Ландон. — Мой Бог, я никогда не видел такой сильной связи.

Мои глаза упали с колибри, из смертельной раны которой сейчас вытекала кровь, на вьющиеся и связанные волосы в центре. Это было почетное место. Моя челюсть сжалась. В символ такого размера невозможно было поместить человека, но волосы часто использовались в качестве моста.

— Ландон, — сказала я в предупреждении, и его улыбка стала уродливой.

— Ta na shay, eram! — сказал он, его злость и зависть просачивались в его голос.

Я ахнула, когда сверкающий поток мистиков пролился через меня, моя защиту, такую же эффективную, как сито, танцуя сквозь пространства вокруг них со звуком крыльев и прялок, сделанных из фиолетовых глаз. Я не была подключена к линии. Я была линией; живая энергия, существующая в пространстве между массой, гармонировала со звучанием моей ауры.

— Вот дерьмо… — выдохнула я, и мои руки сжались на подушках, когда крылья птицы застыли, и она упала на стол.

— Рейчел? — позвала Айви, наклоняясь ближе, но я не видела ее — мое зрение не работало, пока что-то словно играло с моей аурой, лаская ее.

«Ты пришла домой». Чужая мысль поднялась сквозь меня. «Стань. Скажи, что ты видела».

— Нет, — прошептала я, чувствуя, как чужое присутствие начинает притягивать меня, смазывая границы моего сознания. «Нет», — подумала я, и кружащиеся глаза мыслей Богини повернулись ко мне, фиолетовые перья стали осыпаться от моего неповиновения, делая их немигающими.

— Убирайся! — закричала я, смещая свою ауру в сторону до тех пор, пока мистики как бы не шагнули влево и исчезли.

Я сделала огромный вздох, резко поднимая голову, чтобы увидеть Биса на столе; разбросав заклинание и широко распахнув крылья, он шипел на Ландона. Мужчина сжался на стуле, глядя снизу вверх на очень злых Айви и Дженкса.

— Я в порядке! — сказала я, и Айви с огромным облегчением обернулась. — Я в порядке!

Но мои руки тряслись, и не думаю, что когда-либо смогу снова заснуть.

— Это произошло случайно! — твердил Ландон. — Смотрите, она в порядке.

Дженкс завис перед ним, после того как Айви подошла посмотреть в мои глаза.

— Я может и пикси, зато достаточно знаю магию, чтобы понять, что ты использовал ее волосы! Ты сделал это нарочно!

— Нет. Нет, это не так. Раньше это никогда не работало!

Дрожа, я встала.

— Ты должен уйти.

— Но ты звала меня. Ta na shay, eram, — сказал высокий голос, и я развернулась.

— Святое дерьмо! — выругался Дженкс, и я уставилась, забыв о Ландоне, на маленького мальчика, стоящего передо мной. Он был в больничной рубашке, бледный и худенький, с этим уродливым идентификационным браслетом на запястье и бледными по краям дырками на коже от капельницы. Его волосы были любовно уложены, и я узнала амулет, приколотый к его одежде из морга. Он не был живым, и пока я пыталась придумать, что сказать, он шагнул вперед без какого-либо выражения, без ничего. Мой живот заболел, словно что-то оттуда потянули.

— Я помню этот сон, — сказал мальчик, опустив голову. — А там ты, — пролепетал он, прошаркав три шага вперед, прежде чем снова споткнуться и с глухим стуком упасть на пол.

Айви потянулась к нему и, побледнев, отстранилась.

— Пришло время стать, — сказал он в пол.

Я в ужасе вскочила, оставляя стул между нами. Святое дерьмо, это было похоже на ночь живых мертвецов в моей гостиной! Дженкс сидел на моем плече, а Бис взлетел на стропила, шипя.

— Рейчел? — сказала Айви, ее глаза были черными и испуганными. — Откуда он пришел?

Я выпихнула Богиню из своего разума. Похоже, она нашла того, кто не мог ее остановить, и вселилась в него.

— Гм, из морга? Я думаю, все в порядке, — сказала я, выходя из-за своего стула.

Ландон был бесполезен; он свернулся в позу эмбриона, словно никогда не видел зомби. Черт, я точно не видела, но уже привыкла к подобным вещам. Склонившись над мальчиком, я осторожно перевернула его, и уставилась в его невидящие глаза. Ну, почти привыкла.

— Я думаю, она считает меня одним из своих мистиков, — сказала я, и мальчик слепо уставился на меня. Либо она не знала, как работать с глазами, либо зрительный нерв был уже мертв.

— Так и есть, — сказал мальчик с пустым взглядом, — Ты моя мысль. Вернись домой.

Хорошо, с этим я могла справиться, и я передвинулась так, чтобы его глаза могли найти мои.

— Это не так, — сказала я, придвигаясь. — Просто моя аура такая же. Послушай. Твои мистики, выскальзывающие из моей линии, вредят реальности. Ты можешь не пользоваться этой линией некоторое время?

— Линия? — спросил мальчик, его движение подняться ни к чему не привело. Его глаза встретились с моими, и я застыла, мой пульс быстро заколотился.

— Ты не мой сон, — неожиданно сказал он, и Ландон начал что-то напевать себе под нос. В его голосе звучал ужас. Я знала, что тоже не слишком счастлива.

— Ты плотнее всего, что живет внутри. Что ты?

— Рейч! — воскликнул Дженкс, и мои глаза расширились, когда Богиня вдруг снова попыталась скользнуть в мои мысли. С шипением дыша, я окружила себя пузырем, перемещая свою ауру, потом перемещая ее снова. Если бы не практика самозащиты от демонов, я могла бы уже проиграть. Нет! Потребовала я, и мое лицо начало гореть там, где пыльца Дженкса касалась меня; я чувствовала, как она проникает в меня, слой за слоем, словно поглощая химикаты и синапсы в моем мозгу и читая их память. Я — не ты! Я — Рейчел. Убирайся!

Я снова выпихнула ее, и тяжело дыша, встала в центре святилища, дрожа всем телом. Ландон сидел на корточках перед мальчиком у моих ног, подняв взгляд, когда я сделала судорожный глоток воздуха.

— Кто это? — спросила я, и он пожал плечами.

— Она забыла, что нужно дышать для него, — сказал он. — При движении и недостатке кислорода биологические процессы очень быстро распадаются. А когда мозг полностью прекращает функционировать, она не может остаться.

— Тогда все кончено? — спросил Дженкс из-за спины Биса на стропилах. Горгулья выглядел совершенно испуганным, бледно-белым по сравнению с зеленой пыльцой Дженкса.

— Хорошо, — Айви хрустнула костяшками пальцев, ее глаза были черными, а страх перед мертвыми очевидным. — Убирайся.

Но рывок на лей-линии заставил мою голову подняться, и я попятилась, когда в моей церкви неожиданно возник мужчина в больничной рубашке.

— Ты не единичный элемент, — сказал мужчина, явно оживленный лучше, чем мальчик, заставляя меня гадать, что он, вероятно, умер недавно, поскольку у него было большее количество все еще работающих нейронов и синапсов. — Ты сложный сон…

— Маленький розовый вибратор Тинки! У нас тут еще один, Рейч!

— Я не сон! — закричала я, удивляясь насколько быстро мой ужас мог перерасти в раздражение, и клянусь, Богиня почти сосредоточилась на мне. — Я другая сущность. Я… единичный элемент, — сказала я, пытаясь использовать слова, которые она поймет. — Я существую в массе, которая создает пространства. Мы все там существуем. А теперь ты меня выслушаешь? Кто-то крадет твои мысли. Я пытаюсь помочь.

Мужчина наклонился и побрел вперед.

— Они крадут меня? — спросила она, первый намек на настоящие эмоции захватил ее, и Ландон попятился в коридор в конце церкви. — Их держат заблудшие сны?

Я тоже попятилась, когда мужчина вдруг потерял контроль над ногами и упал на колени.

— Они забирают их себе? Они мои! Мои!

Она снова злилась. Я теряла то немногое, чего добилась.

— Если бы ты…

— Ты знаешь, где мои мысли, — голова мужчины опустилась, и он упал вперед — тело отключалось. — Я вижу это в тебе, странствующая единица, — сказала она, лежа ничком на полу.

Я ошеломленно помедлила и посмотрела на Айви. Было трудно продолжать бояться того, кто продолжал падать.

— Ты сложная, — сказала Богиня, продолжая упираться лицом в пол, и Дженкс упал вниз, его пыльца светилась, как вторая аура. — Почему ты не становишься? Возможно, ты существуешь. Возможно, нет. Ты будешь моей мыслью. Моей мыслью с… независимым передвижением в массах между пространствами.

Что?

— Ты нуждаешься в направлении, — добавила она, и человек расслаблено вытянулся, нити были полностью перерезаны.

«Нет!» — закричала я, но также быстро, она захватила меня и во вспышке озарения Богиня выучила электронные импульсы моего тела. Мои глаза распахнулись, и я почувствовала прилив шока и радости, увидев мир через меня; ее первый всплеск смятения испарился, когда она погрузилась в мой мозг и выяснила, как все понимать, учась тому, чему не мог научить ее труп. Она была в моей душе, дикая, яркая, темная, все одновременно.

— Рейчел? — сказала Айви, с беспокойством щурясь на меня. Дженкс смотрел с ужасом, пока она льдом проходила через меня, глядя на мир сквозь тысячи своих глаз. Я открыла рот, чтобы заговорить, но внимание Богини привлекли пикси — она рассчитывала объем сыплющейся пыльцы по воздушным потокам и тепловым нормам. Напрягшись, я попробовала еще раз. Ландон прокрался обратно из коридора, злобно улыбаясь. Почувствовав мою волну гнева, Богиня сосредоточилась на нем.

— Ты злобный обманщик, — сказала я, но это говорила Богиня, и Дженкс застонал. Сквозь нее я видела предательство Ландона, видела его мысли, как ауру, льющуюся из его души. Это были мои волосы в чарах. Он сделал это, зная, что, в конечном счете, она меня захватит, уничтожит как тот осколок, уничтоживший Бэнкрофта. «Он убедил Бэнкрофта сделать тоже самое», — подумала я, вспоминая тот же отблеск удовлетворения в нем на вершине здания ФВБ. Он убил Бэнкрофта так же верно, как если бы перерезал ему горло. Боже, я была такой глупой!

Это был Ландон, вдруг поняла я. Ландон был тем, кто помогал «Свободным вампирам» устранить немертвых. Ландон владел дикой магией, и использовал их, чтобы убить всех мастеров-вампиров.

Бэнкрофт. Трент. Все мы были пешками в его игре.

— Рейчел?

Но пешка может стать королевой, если достигнет конца и снова вернется. Слегка покачиваясь, я развернулась к Айви, чувствуя, как внимание Богини разбивается на сотни различных направлений, оставляя меня свободно дышать и говорить.

— Гм, может быть? — прошептала я.

Дженкс метнулся вверх в отчаянии.

— Рейч, она в тебе! — воскликнул он. — Вытолкни ее!

Но я не могла. Она глубоко вонзила свои когти, наслаждаясь наблюдением за массой с такого ракурса, о котором никогда по-настоящему не мечтала.

«Ты как я», — подумала она. — «Но такая маленькая. Единичное самосознание, держащее тысячи мыслей вместо тысячи мыслей, держащих одно самосознание. Масса этого не может делать».

Ее хватка на мне ослабла еще больше, и я сделала вздох, затем другой. Крылья Дженкса застрекотали, и я посмотрела на свои руки. Они дрожали, но я чувствовала в себе благоговение Богини. Если присмотреться, они были красивыми по строению, непохожими на других. Я никогда раньше этого не замечала.

— Не могу поверить, — сказал Ландон, и моя голова резко поднялась. Его ненависть отпечатывалась в его чертах, и я почувствовала небольшое потрясение, поскольку Богиня только теперь связала выражение лица с эмоцией. Он ожидал, что меня захватят так же, как Бэнкрофта. Он полагал, что меня поглотят, уничтожат, положат конец моей единичной личности, удерживающей тысячи мыслей — и это ее разозлило.

— Ты не злобный. Ты совершенно больной, — сказала Богиня через меня.

Он открыл рот, и я ударила его.

Моя рука встретилась с его лицом с оглушительным хлопком. Взрыв Безвременья ударил его, и он полетел назад, врезаясь в стену между двумя витражными окнами.

Бис слетел вниз к Айви, и Дженкс поднялся в воздух. Я знала, что моя аура была неправильной. Я больше не чувствовала Биса. На в силах остановиться, я подошла к Ландону, съежившемуся под окном. Глаза Богини кружились во мне, в линии, в пространствах между. Ощущение древесины под моими ногами было волнующим, и я почувствовала, как изменилось давление из-за моего веса, тянущего меня к земле. Это было восхитительно, и лишь незначительная часть глаз Богини была обращена к Ландону, который таращился на нас.

«Нас?» — подумала Богиня, фрагмент ее сознания, казалось, завернулся сам в себя от идеи двух личностей, действующих как одна.

— Ты уродливый сон, который больше не должен сниться, — сказала я, затем подняла голову, радуясь звуку моего голоса, отражающемуся от стропил. «Как блуждающие мысли», — восхитилась Богиня, находя общее в том, как звук движется между пустым пространством и твердыми телами.

— Рейчел, нет! — воскликнул Дженкс, когда я потянулась к Ландону, и мне удалось остановить руку, когда Богиня потянулась, чтобы придушить его. — Пожалуйста, отпусти его, — упрашивал он, паря передо мной.

— Ты достойный сон, — сказала Богиня Дженксу, забывая о Ландоне, потом я повернулась к Айви. Она плакала, и я никогда не видела ее такой красивой.

— И ты, — сказала Богиня сквозь меня, и Айви быстро заморгала, сдерживая рыдание.

— Мы. Мне нравятся мы, — громко произнесла Богиня, и я почувствовала растущую улыбку.

— Ты хитрый единичный элемент, Рейчел Морган, — вслух прошептала Богиня, чтобы услышать, как ее слова возвращаются от потолка. Я начинала говорить как сумасшедшая, и Бис стал белый как мел. — Ты стремишься к балансу. Через тебя масса имеет смысл. Я буду продолжать видеть этот сон, и найду свои странствующие мысли.

«Нет!» — подумала я. Но было слишком поздно, и Богиня рывком перенесла не только мои мысли, но и тело в линию. Неожиданно я стала существовать лишь как мысль, не один глаз среди тысяч, а как мысль, способная думать на тысячу мыслей больше, уникальная и единственная, способная быть «я», и «нас», и «мы». Вокруг меня была Богиня, ее изворотливые мысли группировались внутри меня. Она знала, как закончить сны, которые были не достойны сниться.

Она позволит мне помочь.

 

Глава 19

Я одновременно была в лей-линии и вне ее, и вокруг не было защитного пузыря, поглощающего ощущение от энергии, текущей через пространства внутри меня. Вокруг меня парили коллективные мысли Богини; эмоции были самой легкой вещью для понимания. Ох, я слышала, как она думает — тысячи мыслей, словно пурпурные крылья, одновременно трепетали на границах, но восприятие одного голоса было сравни выбиранию одной ноты из симфонического оркестра. Эмоции были проще, более широким течением чувств и большая часть Богини была зла.

«Но часть ее напугана», — подумала я, и ее расцветший страх приблизился ко мне, словно привлеченный моим беспокойством. Внезапно стало легче отделить испуганные мысли, возможно, мистиков, от фрагментов коллективного разума. Они шептали о сомнении, страхе, злости, пока я не почувствовала к ней жалость. Как уходящий прилив, страх Богини отхлынул, сменившись ее собственными мыслями о сострадании к маленьким потерянным и одиноким снам, которые ей снились. Внезапный переход от страха к состраданию был шокирующим, и как только я осознала это, сострадание Богини ушло, сменившись изумленными мыслями о том, что что-то может существовать вне ее, что непригодная масса могла найти способ поддерживать независимую мысль.

Неожиданно я поняла, что притягиваю ее частицы, резонирующие с моим текущим настроением. У меня возникла мысль о том, чтобы использовать их для себя, и я замерла в нерешительности, когда хитрые мысли Богини об исполнении желания обманщика покрыли меня нереальной суспензией. Я зашаталась, мне казалось, будто я попала в кошмар с американскими горками, и не могу оттуда выбраться. Это было похоже на попытку пересечь болото с постоянно движущейся землей.

«Сюда!» — внезапно подумала Богиня, и когда ее глаза повернулись ко мне, я выдрала свое сознание из-под всего этого. «Мои мысли!»

Но восторг Богини слишком быстро трансформировался в замешательство. «Они меня не слышат», — поднялись тысячи завываний. «Они меня не слышат!»

С трудом думая из-за ее шума, я соскребла вместе истончающиеся остатки решимости Богини. Она думала не в трех, а в четырех измерениях. «Мне нужно иметь массу», — сказала я, пытаясь внушить ей, что блуждающие мысли не могут слышать ее, потому что находятся не в пространстве, а в массе. «Мы должны покинуть линию так же, как они».

«Линия, линия», — рыдала она. «Тут нет линии, тут только…»

Я изменила ауру и покинула линию, молясь, чтобы мы не оказались под землей. Богиня почувствовала, как я ускользаю от нее, и я вздрогнула, когда маленькие мысленные коготки впились в мое сознание. С раздирающим меня рывком, я почувствовала, как она экстраполирует мое местонахождение, модулируя то, чего я не могла, и с легкостью дыхания, я ощутила, что становлюсь твердой. Вроде того. Она все еще была со мной, в пространствах внутри меня.

Удивление, восторг и понимание заполнили ее, переливаясь в меня. «Здесь есть линия», — подумала Богиня, ее осуждение росло, пока она смотрела, понимала и принимала. А затем она начала играть с ней, меняя мою ауру внутрь и наружу, пробуя, на что это похоже перейти из твердого состояния к мысли, и обратно к твердому состоянию.

«Достаточно!» — закричала я. Сердце колотилось, легким не хватало воздуха, я постепенно вернулась в реальность, и Богиня надежно обосновалась внутри меня, заставив упасть на одно колено. Мои руки упирались в толстый, жесткий желтый ковер. Это было самое лучшее ощущение, даже если оно было омрачено, и я воспользовалась моментом, чтобы просто дышать. На моем хвосте висел тигр, и я не знала, смогу ли пережить тысячу не-моих-мыслей, бегущих сквозь меня.

«Не так много!» — взмолилась я. «Меньше мыслей. Я не могу… нести всю тебя… одновременно».

Меня встретил отказ, и я уставилась на ковер, вынуждая ее тоже смотреть на него, впитывать тонкости хаоса и того, как они при помощи цвета и фактуры могли управлять массой вокруг пространства. Огромная часть ее, наконец, обратила внимание, находя в этом удовольствие, и я смогла дышать. Моя связь с лей-линией была нерушимой, и она текла через меня со звуком ревущего огня. Я услышала щелчки клавиш и низкие, приглушенные голоса. Я уставилась на свою ногу в носке, и Богиня подумала, что это поразительно, как что-то твердое может быть использовано для покрытия живой массы. «Я нахожусь в массе, которая разумна», — подумала она. «Невероятно. Только энергия может быть разумна».

— О, мой Бог! — воскликнул кто-то, и щелканье клавиш прекратилось. Я хотела поднять взгляд, но боялась пошевелиться и подвигала большим пальцем на ноге.

— Эм, Айер? — спросил мужской голос, и я поежилась.

— Какого черта? — переспросил Айер, и я поборолась за больший контроль, вынуждая Богиню уйти на задний план, где она сосредоточилась на моих легких и частицах жизненно необходимой материи, исследуя мои мысли, рожденные от организованной массы. После двух трупов в моей гостиной, я решила, что это может быть полезно.

«Жизнь, смерть — такое небольшое изменение и такая огромная разница, зависящая от… этой маленькой массы?» — подумала она, только сейчас понимая, почему ее предыдущие сосуды продолжали подводить ее.

— Ага, — прошептала я, радуясь, что у меня снова было достаточно власти для того, чтобы говорить, и медленно возвращая свой контроль над моим телом.

— На индикаторе аур ничего не зарегистрировано, Айер. Она просто… появилась.

— Тот хитрый эльф проходил через него, — сказал он, и я подняла голову, мое внимание быстро прошлось по двум скоплениям электронного оборудования, укомплектованных мужчиной и женщиной в военной форме, прежде чем перейти на темные окна. Я находилась в просторной гостиной с высокими потолками и окнами во всю стену, смотрящими на Низины, реку Огайо и Цинциннати позади нее. Передо мной простиралась земля, потрясающе красивая от света и пожаров живых. Пятьдесят лет назад, это место было отличной недвижимостью. Теперь уже нет, поскольку находилось слишком далеко от городского центра и в глуши.

Богиня сосредоточилась на этом, вытягивая из меня понимание, пока я заполняла пробелы в том, что она видит. Жесткий ковер, утопленная гостиная, современная электроника — не вязались с атмосферой семидесятых, которую вызывали у меня утопленная гостиная и камин. И конечно же «Свободные вампиры», играющие в армию.

Новые понятия проливались через Богиню, и я взяла контроль и поднялась, думая о балансе, массе и ощущении гравитации — невидимом присутствии, возрастающем от самой массы. С колотящимся сердцем я встала лицом к ним, мой страх трансформировался в злость, когда Богиня сконцентрировала свою ярость на своих потерянных мыслях.

— Не могу в это поверить, — проговорил Айер, делая знаки двум мужчинам по краям. — Взять ее.

Я осталась стоять, когда они потянулись к своему оружию и неловко встали полукругом вокруг меня. «Как будто они смогут меня схватить?» — подумала я и Богиня согласилась.

— Возможно, вам следует подумать еще раз, — сказала я, и Айер удивленно заморгал. Его глаза так напоминали глаза Кистена, что было больно.

— Сэр, она не мертва, — сказал испуганный мужчина в камуфляже, и остановившееся гудение сказало, что он протянул считыватель Айеру.

— Она ими покрыта, — прошептал он, его глаза чернели. — Что будем делать?

Айер посмотрел вниз, затем снова на меня.

— Лэндон сказал, что Богиня не может вселяться в живых, только в мертвых. Добудьте мне другие показания. Это невозможно.

— Нет, просто очень неудобно, — сказала я, щурясь на потолок. — Сейчас она сосредоточилась на световых фотонах, но я советую отдать ей захваченных вами мистиков.

— Она? — Айер жестом велел мужчинам отойти. Они неохотно исполнили приказ. — Мой Бог, ты не сошла с ума. Она там? С тобой?

Его жадность привлекла внимание Богини, и мы вместе сосредоточились на нем, сравнивая электричество в проводах в стенах с электричеством в его мозгу, скачущем в хаотичном совершенстве.

— Единичное число, укравшее мои мысли, — сказала я, но это Богиня говорила через меня. — Верни их мне.

Моя рука вытянулась ладонью вверх, Богиня проникла в мои мысли и нашла подходящий жест.

Его охватил шок, и он сделал изящный шаг назад. Мы вдохнули запах испуганного вампира, наслаждаясь тем, что он заставляет нашу кожу искриться, как пространство между массами.

— Да, она говорит, — сказала я, жалея, что не могу заставить ее опустить мою руку, но я собирала свои сражения и радовалась, что могу контролировать свой рот. — Ну, вперед. Объясни ей, зачем ты крадешь ее мысли. Мне даже самой любопытно.

Внезапно я двинулась вперед, борясь за контроль.

— Ты мне не снился, — сказала Богиня сквозь меня, мой акцент остался прежним, но его окрашивал ее гнев. — Поэтому, ты единичное число. Ты слаб.

Оружие было взведено, и меня охватил ледяной страх. «Стой!» — потребовала я. Я тоже слабая! И она послушалась, хотя я не знаю почему. Может, мой страх собрал ее в одном месте и сделал опасность более реальной.

— Единичное число? — Айер взял другой считыватель у побледневшей женщины с пистолетом на бедре.

Богиня попробовала мой страх, взвешивая его против своего собственного, и отклоняя, как неважный. «Как может маленькая масса, спроектированная с мертвого объекта, принести тебе конец?» — гадала она, но сомнение просочилось в ее уверенность, когда она копнула глубже и нашла ответ.

— Единичное число, — повторила я, отвечая Айеру. — Не являющееся ее частью.

Но возмущение Богини росло.

— Эм, предлагаю тебе отпустить их! — сказала я, отвоевывая капельку контроля после того, как сделала еще один невольный шаг к нему. — Пожалуйста!

— Айер! — позвал кто-то, а я попыталась стоять спокойно и проиграла. — Что ты прикажешь нам делать!

— Отменить боевую готовность! — закричал он, пятясь из поля моей досягаемости. — Она нужна мне живой!

Класс, я нужна ему живой?

— Послушай меня, — сказала я, заставив ногу не двигаться. — Я знаю, ты думаешь, что Лэндон помогает тебе, но как только умрут мастера, он переключится на вас. Ты должен остановить это. Сейчас!

За его спиной я заметила беспокойные взгляды и вину, но Айер спокойно изучал меня, учитывая Богиню внутри.

— Я знаю, что Лэндон лжет, но это не значит, что он не полезен. Моя первоначальная цель была намного меньше. Личный выбор, ограниченный зданием или комнатой. А с его помощью? — сказал он, изящная рука двинулась, очерчивая весь город, — Мы можем положить конец страданиям всего нашего народа. Я согласен, прямо сейчас мы далеки от идеала, но как только все мастера умрут, живые покорятся, встретившись с настоящей смертью и отсутствием второго шанса. Лэндон не контролирует нас. Это делаю я.

И опять там были опущенные глаза. Богиня заметила это, и я сказала ей, что это значит. Айер ушел от того, чего хотели его люди. Это был раскол. Это был шанс.

— Да? — я медленно сделала невольный шаг вперед. — Почему ты так уверен, что сможешь перехитрить его? Я уже выдала тебя. Сказала ФВБ, что все это время это был ты.

Айер улыбнулся, совершенно не обратив на это внимание.

— Он утратил свою веру, а без нее эльфов легко контролировать. Это, и еще то, что он хочет видеть тебя мертвой.

— Мое существование исключительно, — сказала Богиня через меня, и взгляд Айера заострился, когда он услышал разницу. — Я не могу умереть. Я могу только стать. А ты меня не заставишь.

— Она совершенно безумна! — прошептал кто-то.

— Нет. В ней сидит Бог, — сухо произнес Айер. — Мы на зеленом? Включайте его.

Я развернулась. Богиня не поняла моей тревоги из-за того, что мужчина с щелчком переключил рычаг на панели и лампочки тускло засветились. Вдалеке я услышала бренчание, и глухой удар сместил воздух.

Во мне запульсировал чужой восторг. Это была Богиня, она увеличивала свою концентрацию во мне, и я зашаталась, падая на одно колено. Это были ее мысли. Ее потерянная часть себя. Она нашла их!

— Нет! — вскрикнула я, когда она заставила нас выпрямиться, и, покачиваясь, направиться в центр комнаты около окон и в поиске вытянуть руки.

— Не трогать ее! — взревел Айер, и я отвоевала у Богини достаточно контроля, чтобы развернуться. Она не замечала, как засвистели и отрикошетили пули.

— Я сказал, оставить ее в покое! — кричал Айер, выдергивая оружие у ближайшего человека. — Я вырублю следующего, кто нажмет на курок! Используйте дротики!

Смятение Богини каскадом пролилось на меня, пьянящее и бесконечное. «Они отказываются становиться!» — причитала она, и я забарахталась, пытаясь заставить ее выслушать мою единичную мысль о том, что это была машина, удерживающая их взаперти. Уничтожь машину, и они освободятся. «Переживу ли я это?» — гадала я, но горе Богини стало всем моим существованием, и я сделаю все, чтобы остановить это.

— Машина? — воскликнула Богиня через меня, наконец, услышав меня, и мне стало плохо от резкого подъема эмоций. — Они держат их… в этом?

Мы вместе посмотрели на механизм, и со странным смещением, я поняла, что вижу через ее сознание, чувствую крошечное пространство, созданное, чтобы удерживать рождающиеся и существующие в «пространствах между» мысли. Я уставилась на него, мой страх окрашивал ее возмущение. Это был крошечный пузырь, извлеченный из времени, созданный дикой магией и наукой. Лэндон создал новое Безвременье, но настолько маленькое, что оно могло потеряться на кончике булавки. Это был предел их возможностей, но этого было достаточно, чтобы удерживать мысли Богини.

— Все готово! — закричал кто-то, и ее возмущение Богини запылало, когда она, наконец, поняла, что они сделали. Она задрожала внутри меня, и я с трудом смогла удержать круг. «Они слепы ко мне», — подумала она, — «я слышу, как они поют, но они поют неправильную песню».

— Освободите их! — закричала я, но не была уверена, была ли это я или Богиня.

— Готовьтесь… — сказал Айер, когда они попятились назад, и я заметила круг из проводов, который они проложили вокруг меня. — Сейчас!

Мои глаза расширились, когда человек у скопления оборудования толкнул толстый рычаг наверх. Свет стал приглушенным, и дребезжание со стуком прошло сквозь меня. Из моего горла вырвался крик, и волна чистой дикой магии пролилась из моей души к пальцам, притянутая болью. Она полной мощью ударила по машине, и я съежилась изнутри в отличие от Богини, которая лишь тверже встала на ногах; дуги электричества танцевали в неожиданно темной комнате, волны черной энергии бушевали назад и вперед между стенами, сейчас накренившимися и зловеще потрескивающими.

И с треском, отразившемся в моей душе, пузырь времени лопнул.

«Нет…» — подумала я во внезапно заискрившемся воздухе. Дикая магия. Она была везде, и облако освобожденных мистиков туманило воздух. Я почувствовала их внутри себя, когда вздохнула, смаргивая их со своих глаз как слезы. Но Богиня упивалась ими, ее мысли были яркими от силы, она звала их к себе, желая вернуть домой, чтобы они снова стали принадлежать ей.

— Вставай! Вставай! — кричал кто-то, слабый свет от неба был единственным освещением в комнате. — Перенаправь питание! Увеличивай поток! Собери их всех!

Комната была одновременно чернильно-черной и светлой как днем из-за мистиков, светящихся перед моим ментальным взглядом. Безумно мечущиеся силуэты между мной и стеклом переместились, и Богиня во мне начала танцевать.

Так было до того момента, пока до меня не дошли первые несколько мыслей о ее неудаче. Мистики не отвечали, даже те, что она только что послала, чтобы привести к ней остальных.

— Увеличивай его! — кричал Айер. — Пошел вон! Я сам это сделаю! — зарычал он, сталкивая оцепенелого человека со стула и занимая его место. Я не могла видеть его в темноте, но знала, что это он по искрению нейронов в его мозгу. — Я хочу их всех!

Восторг затих и Богиня, словно, застыла в нерешительности. «Это не мои мысли», — сказала она, обращаясь внутрь меня — к ее единственному ориентиру в этом безумии масс. «Они не становятся!»

Быстрая смена эмоций была изнуряющей, и зашатавшись, я присела около окон.

— Я говорила тебе, что их изменили, — прошептала я, и она захватила контроль.

— Они портят и крадут мои мысли, — сказала она вслух через меня, и Айер встретился с нами глазами в мерцающем сейчас аварийном свете. Он был доволен. Его мистики сбежали, а он был в восторге.

Что-то было не так, но она не слышала мою единственную мысль среди тысяч ее.

— Эти единичные числа больше не должны сниться! — закричала она моим голосом, и я обнаружила себя стоящей, не имея сил или испытывая слишком сильную боль в душе, чтобы остановить ее.

— Вы умрете! — бушевала она, мое тело тряслось от ее злости. — Я — это все! Вселенная! А ты одна единица! Ты не заставишь меня стать!

«Это ошибка», — мысленно передала я ей, но издав примитивный клич, она собрала свои мысли о гневе в одно место и взорвала комнату.

— Сейчас! — закричал Айер, и я ахнула, когда комната вспыхнула белым светом.

— Нет! — закричала я, сила Богини потянулась через меня и из пространств в их контроль.

— Второе хранилище заполнено! — воскликнул кто-то. — Подключаю третье!

«Стой!» — выла я в своих мыслях, но она не слушала, продолжая добавлять свое разочарование и гнев в один акт насилия, который Айер втягивал в себя как мастер, забирающий душу. Стекла взорвались с беззвучным треском. Я упала, мои волосы закрыли обзор, но я могла все видеть с тысячи разных углов из-за ее глаз, наполняющих меня.

— Они мои! — бушевала Богиня, мое горло начало болеть.

Выглядя, как инопланетянин в аварийном свете и дыме, Айер улыбался.

— Покажи все, на что способна, — дразнил он, — я высосу тебя до суха, сука.

Дикая магия пела во мне, душераздирающая от своей особой цели мести и справедливости. Я могла только наблюдать, как Богиня заполняет комнату своим намерением, не слушая меня, игнорируя мой единичный голос среди тысяч ее возмущенных.

«Они убивают тебя», — молила я ее услышать, ощущая, будто меня высасывают изнутри.

«Перестань! Просто перестань!»

«Я…Я…», — она запнулась, только сейчас заметив, что проигрывает, что мы лежим на полу и едкие укусы дыма, жгут нам глаза. «Я…проигрываю?» — подумала она и родилась новая идея. Она отыскала мои воспоминания о потери и боли, учась на них, и я сделала глубокий вздох, когда жало дротика впилось в меня.

«Что…», — казалось, промямлила она, когда я вынула его, но было слишком поздно.

— Я говорила тебе не делать так, — сказала я, мои мышцы становились вялыми.

Но внутри меня, Богиня отказалась от своих новых чувств потери, цепляясь за старое. «Ты знала, что так случится!», — обвинила она меня, — ты меня предала!

Я свернулась в клубок. Я слышала, как работали огнетушители, и чувствовала запах улицы. Дикая магия колола мою кожу, но это были убегающие мистики.

— Это был Лэндон, — прошептала я, плотно сжимая глаза. — Не я. Я пыталась предупредить тебя! Ты не слушала.

«Твоя мысль была слишком маленькой!» — сказала она, и мужчина над нами испуганно зашептал. «Только мысли, утвержденные большинством, могут вести за собой».

— Не тогда, когда они идут от единичного числа, — прошептала я.

Наркотик начинал действовать, помогая мыслить, в это же время Богиня начала терять свой контроль надо мной, и я застонала от дикой магии, которую они тянули через меня, по крупицам уменьшая ее.

— Мой единичный голос — это сумма тысячи мыслей. Послушай меня! — сказала я, и в меня впился еще один дротик, — Ты должна уйти, — выдохнула я, глаза слипались, — они уничтожают тебя. Иди!

«Но у тебя есть лишь один голос», — подумала она, пытаясь понять. «Как он может быть верным?»

— Третий блок хранилища заполнен, Айер.

— Включайте четвертый. Мне нужно все, что эта сука может дать.

И с внезапным взрывом понимания, она поняла. Издав рыдание, которое могло бы заставить ангелов плакать, она исчезла.

— Волна закончилась! — сказал кто-то, и я задохнулась от внезапной тишины в своем сознании.

«О Боже. Она ушла». Этого я и хотела, но чувствовала при этом себя ужасно. Опьяненная наркотиком, я повернула голову, проведя щекой по моим собственным слюням. Руки упали с меня, и я поприветствовала абсолютное ничто.

— Сэр! — в голосе была уверенность победителя. — Сущность ушла. Мы утроили наш запас, но есть несколько облаков, сгущающихся в непосредственной близости. Хотите, чтобы мы разобрались с ними?

Тяжелые ботинки пересекли комнату, спотыкаясь обо что-то в тусклом свете.

— Идите. Да, — сказал Айер, и я достаточно сосредоточилась, чтобы увидеть, как он склонился к светящемуся экрану. — Не дайте им покинуть территорию. Я не хочу, чтобы они увеличили зону изоляции.

Я была опустошена, и пока наркотик действовал, мне казалось, будто я умираю. Я больше не чувствовала солнце, проливающееся сквозь землю. Даже кружащиеся мысли немертвых, движущиеся как светящиеся фонари в ночи исчезали. Беспомощна. Я была беспомощной и опустошенной. Я дрожала в одиночестве на полу и ко мне относились как к пустому месту. Что если она вернется? Она решила, что я ее предала. Она убьет меня, сделает так, моих снов больше не было.

Меня толкнул носок ботинка, и я ничего не сделала.

— Если она смогла выжить с главной сущностью, то возможно сможет послужить для них приманкой, — сказал Айер. — Лэндон нам больше не нужен. Оборвите с ним все связи.

— Сэр.

— Свяжите ее, — добавил он, — Посадите в кресло. Сразу же, как только соберете разрозненное облако.

— Сейчас? — выпалил кто-то. — Она же почти мертва.

— Именно поэтому ты жив, — рявкнул Айер, и я застонала, когда он перевернул меня свои ботинком, моя рука с хлопком ударилась об пол. — Она демон. Относись к ней, как к демону, иначе станешь чьей-нибудь игрушкой. Как только разрозненные мистики будут собраны, я хочу, чтобы ее подключили. Мы заставим их говорить, и та сука вернется.

Класс. Я даже пальцем не могла пошевелить, пока она меня связывали. Меня слишком резко подняли, и раздался грохот каталки. Мое дыхание стало удушливым, когда они бросили меня на стол на колесиках, и пьянящее ощущение движения заставило меня почувствовать головокружение.

— Отличная работа, Морган, — прошептал Айер, и я почувствовала внезапное пошатывание лифта. — Ты выжила. Не то, что обещал Лэндон, но я быстро приспосабливаюсь. Ты приведешь мистиков прямо мне в руки. Очень действенно. Ты сократила мой график до двух месяцев. Давай посмотрим, что смогут сделать с тобой минута или две подключения к божеству.

Я приоткрыла глаз. Со мной в лифте было трое, но я ничего не могла сделать.

Свяжите ее. Посадите в кресло. Все лучше и лучше.

— Это то, что она делает, знаешь ли, — сказала я, и Айер не позволил нервному мужчине снова выстрелить в меня дротиком. — Она дает тебе то, что ты попросишь. И в конце ты платишь за это.

Айер хмыкнул, и, глядя на часы, замерил мой пульс. Я не чувствовала запястье, которое он держал, и он был так похож на Кистена, что было больно. Наркотики и моя неудача стали причиной того, что я не удержалась от слез. Как я смогу вернуться к норме после этого? Я была так одинока.

Но потом крошечный шепоток пощипывания заискрился во мне, шокируя меня. Мистики. Некоторые остались во мне, резонируя с моим чувством потери и горя. Держа глаза открытыми, я уставилась на Айера, считающего мой пульс, видя, как моя рука безвольно болтается в его ладони. Она оставила то, о чем не хотела думать, и теперь ее мысли о предательстве и потери добавлялись к моим, почти раздавливая меня.

— Вы в своем уме? — спросила я их, глотая слова, и Айер бросил мою руку.

— Меня будет судить история, а не ты, — сказал он, думая, что я говорю с ним, и толкнул меня в коридор, когда открылись двери.

Но я сосредоточилась на брошенных мистиках внутри себя. Жалея крошечные новые мысли, которые бросила эльфийская богиня, я приняла их, оборачивая собственной болью, давая им место для существования внутри меня до того момента, как смогу вернуть их ей. Она, вероятно, захочет их вернуть. Бог знал, как я не хотела, чтобы эти частички остались во мне.

 

Глава 20

Каталка, на которой меня везли, стукнулась об угол, и по телу вместе с вибрацией побежали «мурашки», возвращая чувствительность ногам. Дротик выпал из моего бедра, но транквилизатор явно работал. Я мало что могла сделать, пока меня катили вперед по коридору. Отсутствие эха и богато украшенные настенные светильники навели меня на мысль, что мы все еще находимся в чьей-то резиденции, судя по всему кого-то с серьезной боязнью света. На лицах трех вампиров, которые везли меня, отражался широкий спектр эмоций: недовольство, тревога, беспокойство, возбуждение. Последнее было в глазах Айера, почти затмевая его алчность. Я была для него полезной вещью. Вещью, которая поможет побыстрее достичь желаемого, и меня это пугало.

— Ты совершаешь ошибку, — сказала я, радуясь отсутствию Богини и тому, что в моем сознании находилась только я. — Бэнкрофт был обучен общению с Богиней, но твой осколок был слишком большим для него. Не знаю, слышал ли ты, но он покинул этот мир сегодня, сиганув с тридцать девятого этажа.

Каталка остановилась перед слегка приоткрытыми дверьми.

— Ты все неправильно поняла, — сказал Айер вкрадчивым голосом. — Я не сомневаюсь в том, что ты сойдешь с ума. Это послужит приманкой для Богини, а затем мы высосем все ее силы подчистую.

— Ты хочешь, чтобы я сошла с ума? — спросила я. Каталка остановилась у открытой двери.

«Сумасшествие?» — пришла не-моя-мысль, и я задохнулась от чужого страха, поднявшегося сквозь меня. Это был мистик. «Оно отличается от потери?»

Вопрос заставил меня задуматься, и в шоке я поняла, что мистики могли менять свое назначение, сущность, эволюционировать, контактируя со сложным строением устойчивой мысли живой системы. Может из-за этого они стали неправильными в тюрьме, созданной Свободными вампирами. Они не могли расти или возвращаться, поэтому становились непредсказуемыми, вертясь по одному и тому же кругу как мысли, рожденные немертвыми — живые, но неподвижные.

Дальше по коридору раздался приглушенный шум, и Айер нахмурился.

— Она уже может двигаться?

— Если бы могла — ты был бы мертв, — пробормотала я и вздрогнула, когда один из парней у каталки поднял фонарик и посветил мне в глаз. — Ай?

— Нет, сэр, — сказал он, продолжая нормально дышать, несмотря на мое желание выбить из него весь воздух.

— Пристегните ее и ждите меня, — сухо приказал Айер. — Ждите меня! — закричал он, беря одного из мужчин с собой и направляясь в сторону шума. — И не снимайте липучки!

— Есть сэр! — прокричал оставшийся мужчина, закатив глаза, и попятился из коридора в тихую комнату, увлекая меня за собой. — Я знаю, как обращаться с теми, кто использует магию, — проворчал он.

«Мурашки» по телу побежали еще сильнее или может это была дикая магия, но я смогла повернуть голову перед тем, как каталка остановилась, и посмотреть на помещение. Это была спальня, подземная и украшенная слишком большим количеством подушек и канделябром. Такая типичная комната немертвого вампира. Из коридора внутрь змеился толстый пучок проводов, не давая двери полностью закрыться. Два живых вампира застыли в ожидании, женщина сидела за карточным столом, мужчина стоял у края оборудования, которого питали провода. Оба были в военной форме, укомплектованной маленькими шапочками; на бедре висели пистолеты, оба держали кобуру расстегнутой. Никто из них не выглядел довольным.

Мои глаза остановились на стуле и, тем не менее, задержались на нем; вещь выглядела зловещей из-за ремешков и головного обруча, и мое сердце заколотилось быстрее. Почему они не могут просто посадить меня в клетку на несколько часов? Но нет — давайте привяжем ее прямо сейчас!

— Это она? — спросила женщина, и я попыталась засосать слюни обратно в рот.

— Категория пять, — сказал человек, прикативший меня, пока развязывал меня. — Хотя по ее виду этого не скажешь. Не снимайте с нее липучку. Она полностью разгромила диспетчерскую.

Женщина щелчком сбила с моего плеча кусочек разбитого стекла и наклонилась, чтобы уставиться на меня своими черными глазами. Вампир заполнил мой мир, и моя кожа затрепетала.

— Я не буду ее трогать. Сам это делай.

Мне стало плохо, когда оба мужчины вместе усадили меня. Женщина подняла ручной сканер, и ее губы разошлись, показывая крошечные клыки, когда она подняла взгляд от показаний.

— Дерьмо, — прошептала она, — Она уже покрыта ими. Вы это чувствуете?

— Нет… — крякнул один, когда я повисла на его руках. — И ты тоже не чувствуешь, Энни. Может, лучше поможешь здесь?

Сканнер с грохотом упал на стол, и она развернула стул, чтобы они могли просто сбросить меня на него.

— Это плохая идея, — сказала я, глядя на стул. Проклятье, у него даже были ремни для лодыжек. — Как думаете, может вы могли бы меня просто отпустить? Я скажу им, что ударила вас и все такое.

— Один, два, три, двигаем! — пробормотал парень справа от меня, и они перенесли меня, очень профессионально и не делая лишних движений.

Мое сердце бешено колотилось, когда они отступили. Двое следили за мной с вытащенным оружием, пока третий привязывал меня, чтобы удержать в вертикальном положении.

— Пожалуйста, — умоляла я, пока они пристегивали мои руки к ручкам стула. — Он собирается убить всех немертвых. Вы этого хотите? Чтобы все они умерли? «Свободные вампиры» — личный выбор каждого, да? А это не выбор — это убийство!

— Заткнись! — крикнул ближайший ко мне мужчина, и я ахнула, когда его рука ударила меня по лицу.

— Эй! — закричала я, и он усмехнулся, наклоняясь посмотреть на мою открытую шею, моя вспышка гнева действовала на его жажду крови.

— Отвали, Снапс, — сказал другой мужчина, и Снапс тут же отошел с новой, сексуальной грацией, наслаждаясь своей маленькой фантазией.

Я не могла не заметить, что глаза женщины виновато опустились. Но затем она наклонилась, чтобы затянуть ремни на моих лодыжках, и я почувствовала, как мой шанс ускользает, не смотря на возросшее покалывание от мистиков, покрывающих меня.

Их любопытство, наконец, пересилило страх, они поднялись с меня, как вторая аура, отлетая прочь в поисках ответа, которого я не могла им дать.

Отсутствие их слабых голосов на заднем плане, было благословением, и, надеясь, что они ушли навсегда, я расслабленно вытянулась на стуле под пристальными взглядами надзорной команды. Второй пучок проводов оборудования проходил через неровное отверстие в стене, и я задумалась, было ли это место спроектировано для захвата и удержания, вроде огромной ямы.

Они шептались над показаниями сканера, и Энни выглядела испуганной.

— В ней уже очень много их, — сказала она. — И он хочет добавить еще?

— До тех пор, пока он не подключает меня, мне на это насрать, — высказался тот, что ударил меня.

«Айви», — подумала я, вспоминая ее последний взгляд на меня. И Дженкс. Они будут искать меня. Биз тоже. Но если бы Биз мог меня найти, он бы уже нашел, и пока я наблюдала за тем, как женщина готовит инъекцию, я не думала, что кто-то успеет вовремя меня найти. Мои мысли заполнило воспоминание о том, как Бэнкрофт кричал на вершине башни ФВБ, и я попыталась дышать быстрее, желая выгнать из себя наркотик.

Приглушенный стук, за которым последовал мужской крик, пронзил меня. Мои глаза расширились, когда улетевшие мистики без предупреждения потекли внутрь меня, напуганные и принесшие полупонятные образы.

О Боже, они возвращались, и я начала задыхаться, переполненная их страхом, о котором я… не могла… думать. Чувствуя головокружение, я постаралась сосредоточиться, но образы, которые они приносили, сбивали меня с толку. Какого черта она вернулись ко мне? Я не могла им помочь.

К моим рукам вернулась чувствительность, и я согнула пальцы, ощущение гладкой поверхности стула раздражало мои нервы. Ремень, держащий меня, натянулся и мистик задумался, почему я не могу пройти через пространства в ремне и освободиться.

Я медленно отгородилась от них, игнорируя, пока снова не смогла дышать. Моя голова поднялась, когда вошел Айер, его походка была удовлетворенной. Я раскрыла кулак после того, как он его заметил.

— Все готово? — громко спросил он, и Энни попятилась от машины, ее глаза почернели от страха.

— Рад видеть, что твои маленькие двигательные навыки постепенно возвращаются к тебе, Морган, — он повернулся к Энни. — Мы уже собрали оставшихся в контейнер?

Мужчина у двери застыл.

— Да сэр. Их должны прямо сейчас спустить вниз.

— Хорошо. Хорошо. Постарайся хорошо выступить на этом представлении, Морган. Продержись подольше, и у нас будет достаточно мистиков, чтобы сегодня же ночью покинуть Цинциннати.

Они собирались забрать это безумие с собой в дорогу?

— Только то, что я привязана, еще не означает, что я беспомощна, — сказала я, чувствуя… беспомощность.

Энни встала возле аппарата, ее плечи сгорбились. Продолжая улыбаться, Айер развернул складной стул и уселся на него, оставив между нами всю длину стола, откинулся назад и закинул ногу на ногу.

Покалывание дикой магии прошло сквозь меня, привлеченное вспышкой страха, когда Энни направилась к двери, чтобы взять маленькую коробочку у стоящего там человека. Снапс ушел вместе с ним, оставляя всего лишь их троих — их троих и ту маленькую коробочку, держащую мир.

Энни нерешительно поставила ее на стол, затем бросила рядом с ней перепутанные провода и маленькие подушечки для кожи. Дерьмо, они собрались меня подключать. Заставить говорить с осколком. Мое сердце бешено колотилось из-за тускло светящихся лампочек на удерживающем устройстве. Оно было идентичным тому, что я видела у Джуниора, и Айер мягко прикоснулся к нему.

— Пожалуйста, не делайте этого, — прошептала я, глядя на провода на столе. — Она меня убьет.

«Убьет!» — повторили мистики, их чувства потери приняли оттенок недоверия, а потом внезапно пьянящего желания уничтожить все, что им угрожало. Моя кожа затрепетала от дикой магии, несфокусированной и непригодной для использования.

— Демон умоляет? — произнёс Айер, оттесняя Энни в сторону, чтобы самому распутать провода.

— Пожалуйста! — воскликнула я, когда он присоединил первую подушечку к моему виску, без необходимости хватая мой подбородок, чтобы заставить смотреть на него. Липучка не давала мне встать на линию, но тонкая нить дикой магии просачивалась сквозь меня, раздражая своим присутствием, но слишком маленькая, чтобы поднять даже перышко. Мое сердце колотилось, когда к моему запястью прикрепили последний электрод. Айер недоверчиво следил за мной, скрестив руки на груди из-за моего внезапного молчания, и Энни собрала шнуры и начала подключать их к самой машине.

— Это неправильно, — сказала я, не чувствуя никаких изменений, пока контакты подключались один за другим. Наверное, нужно было нажать кнопку или что-то вроде того. — Я знаю, мастера — это боль в заднице. Я знаю, что они жестоки и живут на панибратстве и закулисных интригах, но их убийство с целью заставить остальных вести себя хорошо не поможет. Вы просто разозлите их и начнете уличную войну! Чем больше вампиров умрет, тем больше немертвых появится. Вы убиваете сами себя!

Я поерзала, прикованная к стулу, когда последний проводок был подключен, и Энни шагнула назад, ее глаза были широко раскрыты в нерешительности. Транквилизатор начинал рассеиваться, но теперь меня держали ремни и липучки. Мужчина застыл у башни оборудования, словно ожидая сигнала. Единственный провод шел от оборудования к коробочке на столе, а затем ко мне. Как может что-то столь маленькое держать что-то столь могущественное?

«Между пространством много места», — сказала горстка мистиков, ощущая мой страх, но не понимая, как он может быть вызван коробкой.

Снова глухой гул сместил воздух. Канделябр над кроватью зазвенел. Мужчина убрал руку от оборудования и взялся за свой пистолет. Мое дыхание ускорилось, и я задержала его. Айви? Дженкс? Трент?

— Иди, посмотри, что там, — приказал Айер вампиру, и мужчина выбежал за дверь. Энни тут же заняла его место у кучи оборудования.

— Мы освободимся от мастеров, — сказал Айер, вставая и перемещаясь туда, где мог следить за мной и дверью одновременно. — Мы навсегда разрушим это проклятие.

— Ты вообще себя слышишь? — спросила я, когда Энни щелкнула выключателем, на который указал Айер, и теплое чувство отразилось между моих ушей. Внутри меня закружились мистики, взволнованные, но не сфокусированные.

— Ты убиваешь их, чтобы заставить остальных бояться! — я посмотрела на Энни, пытаясь играть на ее вине. — Ты убиваешь невинных!

— Мастера не невинны! — закричал Айер, его лицо покраснело. — Это не убийство, если у них нет души!

Он подошел к краю устройства и женщина испуганно попятилась.

— Все готово? — рявкнул он.

— Да, сэр, — сказала она, и Айер потянулся вперед нее, и щелкнул вторым переключателем.

Энергия потекла в меня — тысячи голосов, кружащихся в безумстве. Резкий стон все нарастал, пока я не поняла, что это я и приглушила этот шум. В голове стучало, и я попыталась встать, только чтобы упасть назад, привязанная к стулу. Безумные мистики вливались в меня, поглощая тех, что были покорны и напуганы, к которым я уже привыкла. Они переворачивали мои мысли с ног на голову, опрокидывая их как волны, бросающие пловца на камни.

За ними вспыхнула дикая магия, и я схватила ее, отталкивая остальное и используя ее для самозащиты, строя вокруг себя глушащий силу пузырь, но это не помогало.

— Сэр, это предел! — прокричала Энни, и откуда-то со стороны, я почувствовала, как мои руки впились в жесткий стул. — Это ее убьет!

— Оставь все как есть! Пристрелишь ее, если она освободится! — рявкнул он, и страх прокатился по моему разуму, перепрыгивая от одного мистика к другому как молния, пока страх не стал всем, чем я была. Я опустила голову, пытаясь найти крошечное место, где я могла бы отдышаться. Безумный осколок поедал меня, их дикая магия искрилась во мне, вызывая болезненные уколы. Она требовала выхода, требовала действия. Но у меня не было контроля, и ее просто было все тяжелее выносить.

— Боже, остановите это! — услышала я собственный стон, сердце бешено колотилось. Но я не могла сбежать. Я сойду с ума. Так будет проще. И один за другим, мои барьеры начали рушиться, когда в моей голове отразились громкие взрывы.

— Вниз! Лежать! — закричал кто-то, и я поняла, что грохот был настоящим. Что-то происходило.

— Эдден? — прошептала я, когда приземистый, но крепкий мужчина ворвался в комнату, его глаза светились, и от него исходил рев возмущения. Со звуком тысячи крыльев, отколовшиеся мистики поднялись с меня.

По крайней мере, я подумала, что это был Эдден, и я стала наблюдать, моя голова качалась из стороны в сторону, пока осколок заполнял комнату. Он был с ног до головы в черном, с маленькими полумесяцами под глазами. На его голове была кепка без каких-либо опознавательных знаков, и явно непринадлежащая ФВБ винтовка в руке.

— Отойди от оборудования! — закричал он, и из меня вырвался короткий всхлип. Среди мистиков поднялось смятение, и я почувствовала изменение, крупицу контроля.

На Айера наставили его же оружие.

— ФВБ? — засмеялся он. — Вы серьезно?

— Сегодня ночью я не ФВБ, — мрачно произнес Эдден, и я услышала в коридоре крики Дэвида. — Я работаю со стаей.

Уверенное движение Айера, чтобы достать свой пистолет, пресеклось из-за Энни, прижавшей дуло своего пистолета к его почкам.

— Сэр, — сказала она и Айер застыл.

«Предательство!», — закричали мистики, узнавая эмоцию Айера. Я ахнула, роняя голову и пытаясь их успокоить.

— Снимите это с меня! — прорыдала я, но никто не двинулся.

— Энни? — Айер немного приподнял руки вверх и в сторону от своего тела. — Они убили твоего отца. Ты позволишь, чтобы это еще раз случилось с кем-то невиновным?

— Это неправильно, — сказала она, нервничая, но держа руку твердо. — Это выбор каждого. Ты не можешь сделать это за них.

— Бросай оружие! — крикнул Эдден, подходя ближе ко мне. — Сейчас!

Я задохнулась, когда Эдден сдернул с меня один, затем другой электрод, не отводя глаз от Айера и твердо держа вампира на мушке. Но это ничего не изменило. Во мне было достаточно отколовшихся мистиков, чтобы я превратилась в поле боя. Дикая необходимость выжить искрами переходила от одного к другому и как воспламенившееся дерево, неожиданно я стала бороться с желанием уничтожить всех кроме себя. Проблема была в том, что я больше не могла решить, кто я.

Дикая магия жгла каждый нерв. Было больно дышать, и я задержала дыхание, поедаемая заживо, пока мистики, принявшие мою сторону, пытались подчинить принятый мной осколок, успокаивая их эластичностью моих мыслей и превращая их кружение в рост и изменение. Но этого было недостаточно.

Айер глубоко вздохнул, его глаза вспыхнули чернотой, он впитывал страх из комнаты.

— Вы получите мое оружие, только если…

— Вырвитесь из твоих холодных рук, — закончила за него Энни, немного сильнее тыкая в него своим дулом. — Все закончится здесь. Ты сказал, что мы можем уйти в любое нужное нам время. Считай это моим увольнением.

Задыхаясь, я опустила голову. Я могла видеть свои ноги. Я была в носках. Я в носках? Это казалось важным, и я сосредоточилась на этом, позволяя мистикам шуметь в задней части моей головы. Я — единичное число. Я существую. Я в носках, значит, у меня есть ноги. Я была твердой. Я была настоящей.

— Бросай оружие! — закричал Эдден. — Сейчас же!

— Держись Рейчел, — прошептал кто-то, и я почувствовала, как с меня сорвали оставшиеся электроды, и пряный запах оборотня вызвал воспоминание о Дэвиде. Я. Рейчел.

Я вздохнула. Со стоном попыталась двинуться, но мои руки не отвечали, будучи привязанными к стулу. Дэвид стоял у машины и щелкал рычагами с безразличной поспешностью. Я услышала треньканье смещенного воздуха, и боль от дикой магии потянулась от меня, поднимаясь, как туман; большинство мистиков полетели прочь, привлеченные более ярким светом, чем у меня. Безумный осколок лился через мое сознание с холодностью январской луны. Постепенно, мое смятение утихло.

Опустившись на колени, Айер положил свое оружие на пол.

— До конца, — потребовала Энни, и он лег, не отрывая взгляда от меня.

— Думаю, это все, — сказал Дэвид, выключая питание и поворачиваясь ко мне. Он выглядел встревоженным, падая на колени передо мной.

— Рейчел. Ты в порядке?

Я была привязана к стулу, но да, думаю, я была в порядке.

— Рейчел?

Он прикоснулся ко мне, и я дернулась. Меня затопило сомнение, рожденное от мистиков.

«Это Дэвид!» — отчеканила я тем, кто проигнорировал притяжение машины, утверждая, что нуждаются в моей одной мысли. Но мужчина заметил мой страх, и его глаза затопила боль.

— Я в порядке, — сказала я, не двигаясь, пока он развязывал ремни.

Оставаясь на стуле, я потерла свои запястья. Было трудно сфокусироваться. Остатки дикой магии задержались во мне, кружась, как фиолетовые глаза. Я боялась прикоснуться к линии — воздух уже потрескивал от задержавшихся облаков мистиков. Во мне было больше мистиков, чем раньше, большинство были запятнаны, ненадолго вкусив безумия, но те, что я спасла, кружились, пытаясь поглотить других, как белые кровяные тельца поглощают вирус. Замешательство, которое я ощущала, было не моим, но все же оно было настоящим, и я сидела и дышала, пока это ощущение постепенно не ослабло и утихло.

— Я в порядке, — снова сказала я, желая в это поверить.

— Ты можешь двигаться?

Взглянув на Дэвида, я была поражена тем, насколько он был зол. Его руки были такими нежными. Каким-то образом я умудрилась улыбнуться.

— Да.

Эдден стоял над Айером. Вампирский пистолет оттолкнули подальше, мужчина лежал лицом вниз, держа руки на затылке, пока Эдден зачитывал ему его права.

— Сколько людей ты привел с собой? — спросила я, слыша вдалеке шум, который не мог быть хорошим. — Для того, чтобы покончить с этим сном, понадобится много единичных элементов.

Я прижала руку ко рту, ужаснувшись.

Дэвид выпрямился, обменявшись нервными взглядами с Энни, охраняющей Айера.

— Спасибо за помощь. Мне жаль, но мне придется надеть на тебя наручники.

— Используй мои, — сказал Эдден, потянувшись назад за своими наручниками.

— Берегись! — закричала я, падая назад на стул, когда Айер вскочил с пола, хватая Энни и прижимая ее к своей груди.

— Отставка принята, — прорычал он, и мое сердце упало от резкого поворота и щелчка ее шеи.

— Нет! — закричал Дэвид, бросаясь к оседающей на пол Энни, и Айер побежал за своим оружием. Она была мертвее мертвой после второй смерти. Я не могла сказать, как узнала об этом, но энергия ее разума внезапно испарилась отсюда. До того момента, как женщина пропала, я даже не осознавала, что могу это почувствовать.

«Ей не нужно было доверять единичному числу», — подумали мистики, большинство из которых приняли противоборствующую мне сторону. «Множество перевешивает единичное», — ругались они на меня. «Ты станешь и сделаешь то, что велит большинство».

Ну все, с меня достаточно. «А ну-ка, молчать!», закричала я мысленно, забирая контроль над дикой магией, все еще кружащейся во мне.

— Rhombus! — закричала я, когда Айер вытянул палец, касаясь и притягивая пистолет к себе, и развернулся, наставляя его на меня.

Мой круг поднялся, пугая мистиков, пока они не поняли, что могут безнаказанно проходить сквозь него.

Их восторг быстро перешел в мысли о ярости после того, как Айер осыпал нас градом пуль, каждая из которых отскакивала, не причиняя никому вреда.

— Нет, подождите! — вскрикнула я, потянувшись вперед, и они обратили свои мысли в ликующую фабрику смерти. «Не так много!» — запротестовала я, когда они, вращаясь, забрали у меня контроль над дикой магией и взорвали раскаленную добела дикую магию, сорвавшуюся с моих пальцев.

— Стой! — закричала я, зная, что это его смерть, но Айер отпрыгнул с ее пути. Магия ударила в стену и прошла сквозь нее, легко растворяя вещество. Светясь, остатки энергии упали и с шипением испарились. Дерьмо на тосте, я проделала дыру в стене.

Эдден сначала пристально посмотрел на четырехфутовую дыру, затем повернулся ко мне. Дэвид поднял взгляд с Энни на Айера, в нем было еще больше гнева.

— Ты убил ее! — воскликнул он в ярости. — Дважды!

Держа оружие в руке, Айер переоценил ситуацию, включая дыру в стене. Я не удержалась от улыбки, когда дикая магия потерлась о мою кожу с ощущением перьев. Может, мне стоит убить его. Тогда мне не придется решать, правильно это или нет. «Покончи с ним», — требовали мистики, стремление усиливалось из-за мириад голосов, ставших единым целым, более громким, чем мой собственный. «Покончи со всеми ними!»

— Верно, — сказал Айер, затем нырнул в дыру в стене, убегая.

Я не могла себе помочь, и когда мистики забрали контроль, спотыкаясь, шагнула следом за ним.

«Прекратите!» — потребовала я, почувствовав, как земля уходит из-под ног. Я с рычанием развернулась, упав на пол. На лице Эддена вспыхнуло шокированное выражение после того, как я подняла руку, чтобы ударить его.

— Достаточно! — закричала я на мистиков, когда мужчина отпустил меня и упал назад. Застонав, я свернулась в клубок. Мне понадобились все мои силы, чтобы не убить его, чтобы не убить их всех взрывом дикой магии. Задыхаясь, я съежилась там, где была, но мистики отказывались верить, что какие-то люди были достойны доверия, а какие-то нет, что люди были разными, а не одинаковыми.

— Мы должны идти, — прошептал Дэвид, и я подняла голову. Они оба смотрели на меня, и, кивая, я встала на дрожащие ноги.

— Простите, — сказала я, посылая дыре в стене последний взгляд.

«Эдден мой друг», — пыталась объяснить я мистикам. «Дэвид тоже. Я доверяю им свою жизнь».

«Покончи с ними», — требовали мистики. «Покончи со всеми ними. С каждым из них».

— Вы этого не сделаете, — прошептала я, почувствовав дурноту, когда дикая магия, испускаемая ими, заставила мой желудок перевернуться. Что будет, когда они вернутся к Богине? Они могут дать ей идею покончить со всеми нами.

— Рейчел?

Это был Дэвид, и я отмахнулась от его вытянутой руки.

— Не трогай меня, — задыхаясь, произнесла я, боясь, что мистики неправильно это поймут. — Я в порядке. Пошли.

Смуглое лицо мужчины стало печальным, и он кивнул. Он снова посмотрел на Энни, прежде чем повернуться и выйти вперед нас, изящный и решительный альфа. «Он уже бросал мертвых», поняла я, не потрудившись объяснить мистикам эмоции, которые я ощущала. Это было несправедливо. Черт, это даже не было так просто.

Вдали раздавался шум битвы, и я задумалась, скольких людей он привел — это и еще, где были Дженкс с Айви.

«Айви и Дженкс?» — спросили мистики, и мне пришлось объяснить, поскольку однажды отколовшиеся мистики превосходили горсть голосов, которые понимали, что такое дружба. Понимание просочилось через них как вода, и постепенно замешательство ослабло.

Мы пробирались по коридору, и я думала, что мои ноги в носках выглядят странно на коричневом ковре.

— Мы не может пойти тем же путем, что вошли, — натянуто произнес Эдден.

— Гараж там, — сказал Дэвид. — Меня снаружи ждут три стаи. Выберемся отсюда, и все будет в порядке.

— В какую сторону? Эти коридоры все выглядят для меня одинаково.

Дэвид скривился.

— Нам туда, — пробормотал он, указывая и заставляя нас снова двигаться. — Я чувствую запах гаража.

Я казалась себе маленькой между ними, даже с тысячью голосами, отражающимися между моими ушами, оцепенелой, пока меня толкали как лист на ветру.

— Рейчел. Держись позади меня, — сказал Эдден, притормаживая у пожарной двери.

Дэвид приложился ухом к двери, слушая.

— Думаю, все в порядке, — он со скрипом открыл дверь и всмотрелся внутрь. Нас встретила тишина и темнота. За спиной раздались пистолетные выстрелы. Они бы утратили свой смысл, но укол тревоги, который я не сдержала, заставил мистиков проснуться.

«Покончи с их снами!» — неожиданно стали настаивать множество голосов.

«Успокойтесь!» — настаивала другая, меньшая фракция, и я их поддержала, преломляя ситуацию, хотя мы находились в меньшинстве. Я больше не различала, кто есть кто. Они все перемешались, все сводили меня с ума.

Я не смогу делать это вечно. Замешательство просочилось из уголков моего разума, когда Дэвид поманил меня внутрь в темноту. Я чувствовала открытое пространство, слышала эхо от их ботинок, песок, хрустящий под моими одетыми в носки ногами.

— Позвольте, я найду выключатель, — сказал Эдден, его голос медленно удалялся. Это был гараж немертвого вампира, и лучшие из них были, как правило, светонепроницаемыми. Этот был не исключением.

«Нашла», — подумала я, и мистики во мне прочитали схему проводки в невидимой стене. Подумав, я перенаправила поток энергии, и лампы загорелись, жутковато мерцая, пока они не нагрелись. Ряд машин покрывала пыль, и Эдден убрал руку от выключателя, не успев даже прикоснуться к нему. Заметив его неловкость, я пожала плечами.

— Спасибо.

Зашагав быстрее, мы переместились к маленькой двери в конце комнаты. Там должно было быть, по меньшей мере, пять дверей, все они были маленькими и крепкими. Пол задрожал от громкого стука. Эдден вопросительно взглянул на Дэвида, и мужчина покачал головой.

— Эм, ты можешь использовать хоть какую-то магию? — спросил меня Дэвид, не зная, что я включила свет.

— Суть в том, чтобы избегать этого, — сказала я, думая, что черная спортивная машина, которую мы прошли, была красивой, чем вызвала диалог мистиков о том, зачем мне использовать массу для передвижения через еще большую массу, если можно просто переместиться между пространствами. Я должна избавиться от них, пока они не свели меня с ума.

Дэвид смущенно отошел, потянувшись к двери. Я подняла голову, когда меня окутал запах пепла от горящего города. После удушающего, насыщенного вампирским запахом помещения, дым и пепел казались лучшими ароматами на земле. Мистики поддержали мое желание быть на свободе, усиливая мою необходимость находиться снаружи. Я практически выскочила наружу, резко останавливаясь из-за трех мужчин, прятавшихся в кустах. Страх расцвел, когда я остановилась, задыхаясь в волне дикой магии. Вампиры.

«Прикончи их!» — в ярости кричали мистики, и я в ужасе уставилась на трех мужчин, пока дикая магия текла сквозь меня, воспламеняя мое не-мое желание уничтожить их.

«Вы будете слушать!» — закричала я мысленно, с трудом пятясь назад к Дэвиду, пока я боролась за контроль, отбрасывая тысячи голосов назад, требуя, чтобы они слушались одного моего. «Вы будете меня слушать!»

— Все в порядке! Я надел на них наручники! — воскликнул оборотень в одолженной кепке ФВБ. — Они сдались.

— Я никогда не соглашался убивать мастеров, — сказал вампир в поношенной футболке, его руки были крепко связаны за спиной, но если это были наручники ФВБ, то они его не удержат.

— Это та женщина, о которой так много говорил Айер? — спросил другой вампир.

Меня скрутило от жажды уничтожения вампиров, и я рухнула на землю.

Свернувшись калачиком, я уперлась ногами в гравий, сцепила руки и задержала дыхание, пытаясь не убить их. Запах хлопковой блузки заполнил мой нос, и я сосредоточилась на нем, разбирая аромат на составляющие в попытке отвлечься. Темные, сухие камни под солнцем.

— Все в порядке, мэм. Айер сумасшедший. Мы не навредим вам.

Дэвид поднял меня на ноги и повел мимо них в тень.

— Она не напугана. Она пытается не убить вас, — пробормотал он. — Пошли. Где все?

Мужчина с кепкой ФВБ толкнул вампиров, заставляя их двигаться.

— Выслеживают их. У них был черный ход, о котором мы не знали, и большинство ушло через него, — он помедлил. — Это Морган? — спросил он, в его голосе сквозило разочарование, и я заковыляла вперед, опустив голову и не глядя куда иду.

— День не удался, — сказал Дэвид, так и придерживая меня под локоть. — Эдден, где ты оставил машину? — спросил он и Эдден потянул себя за усы, рассматривая давно заброшенные улицы. За нашими спинами что-то с резким хлопком взорвалось.

— На Юге, — ответил Эдден, и мы отправились по потрескавшемуся заброшенному шоссе в темноту.

Я не знала, почему мистики приняли прикосновение Дэвида, когда все остальные были восприняты ими как угроза, но нуждалась в этом, и медленно плелась позади с опущенной головой, пока мистики требовали, чтобы я слушала раздробленное большинство и уничтожила все вокруг. Во истину, день не удался.

— Помоги мне, — прошептала я, и его пальцы сжались сильнее. — Не отпускай.

— Мы выведем тебя, — сказал Дэвид. — Постарайся приглушить это, — предложил он, думая, что сейчас внутри меня идет яростное сражение.

Но это лишь усугубит ситуацию. Если я приглушу себя, мистики отвергнут мой единичный голос и заберут контроль. Сердце дико колотилось, я не давала им ни грамма контроля. Я шла за Дэвидом, не видя ничего вокруг. Небо было красным, низкие облака отражали свет пожаров, бушующих в Низинах, и я постепенно приходила в себя, поскольку мистикам стало скучно, и они улетели прочь.

— Она в порядке? — спросил Эдден, оглядываясь на нас.

— Спроси меня об этом позже, — пропыхтела я, тяжело опираясь на Дэвида и чувствуя головокружение, когда мистики, отлетевшие от меня, вернулись, принося запутанные видения того, что они видели. Вокруг нас раздавался шорох, ветер, который не был рожден восходящими потоками воздуха или понижением масс.

— Ну и где фургон? — оскорбленно произнес Эдден, когда мы остановились у заброшенной заправки. Дэвид пожал своими широкими плечами.

— Ты потерял фургон?

Эдден развернулся.

— Я оставил его прямо здесь!

— Мы находимся в глуши! Нельзя бросать машину с ключами в глуши!

Большинство мистиков покинули меня, и я подняла голову, имея смелость поверить, что могла полностью избавиться от них.

— Там автобусная остановка. Хочешь, я посмотрю расписание?

— Сюда не ходят автобусы, — сказал Эдден, засовывая руку под кепку, чтобы почесать голову. Экран телефона тускло засветился, освещая его лицо и показывая беспокойные морщинки вокруг его глаз. — Дай мне секунду. У меня здесь плохо ловит.

— Потому что вышек здесь тоже нет! — пробормотал Дэвид раздраженно, разворачиваясь к нам спиной, чтобы наблюдать за темнотой, пока мы стояли под навесом автозаправки. Недалеко от нас зашелестела листва, и я зашаталась, когда сотни разных мистиков, показывающих одинаковый образ, забились внутрь меня. Я задалась вопросом, действительно ли я выглядела такой больной или это было лишь мое воображение. Чувствуя тошноту, я оттолкнула все видения, кроме того, что шло от моих глаз. Мистики заинтересовались этим, и, собравшись в облака, последовали за электрическими импульсами по моему мозгу, анализируя, как я все это сопоставляю. Голова болела. Беспокойство Дэвида было очевидным, когда он повернулся обратно к нам. Он тоже слышал шелест.

— Мы должны продолжать двигаться. Кому ты звонишь?

С мрачным лицом Эдден приложил телефон к уху.

— Айви.

— Айви? — недоверие вздыбилось, и я изгнала его с удвоенной силой.

Эдден улыбнулся.

— Она в центре вместе с Дженксом, ищет тебя. Биз тоже. Похоже, твоя аура изменилась, и он не может тебя найти. Гм, Рейчел? Я не хочу знать о тех двух трупах в твоей гостиной, но лучше, чтобы к завтрашнему дню они исчезли. Хорошо?

Кивая, я отвернулась, быстро моргая. Я вспомнила наш последний разговор с Айви, путая мистиков и вызывая шквал обсуждений касающихся меня, себя и нас. Айви и Дженкс искали меня. Я знала, что так будет, и чувствовала себя любимой.

Эдден отнял телефон от уха, повесив трубку, и вместо этого набрал номер Дженкса.

— Тебя ищут полгорода. Единственная причина, по которой мы нашли тебя первыми — это Трент.

Трент? Как он узнал, где я? И почему он не пришел меня забрать?

«Предательство», — загудели мистики, и я оттолкнула их в сторону. Трент не предавал меня. Он сказал Эддену как найти меня, и это было больше, чем на самом деле ему было необходимо сделать.

«Нет, предательство!» — закричал один мистик, и я развернулась, слыша новое значение в шелесте из темноты. Изображение светящихся глаз взорвалось в моих мыслях, игнорируемое до настоящего времени.

— Это они! — закричала я, дикая магия превратилась во внезапный, болезненный пульс.

— Ложись! — крикнул Дэвид, падая на меня.

Я упала на землю, наблюдая, как два сдавшихся нам вампира, со стоном упали. Мгновение спустя последовал тихий ответ в виде двух выстрелов. Ругаясь, Дэвид прижал мою голову к земле и подполз к ним, Эдден присоединился к нему с неистовой поспешностью, и они стали прижимать все, что попадалось под руку к зияющим ранам, влажно блестевшим в темноте.

На нас напали, и я ничего не могла сделать, борясь с осколком Богини, зацикленным на мести.

— Не в этот раз, — выдохнула я, с мучением возвращая контроль. — Сделайте круг. Круг!

Я дала им выход, и вокруг нас возник круг, гудящий нереальным, но знакомым ощущением. Я не была подключена к линии. Это было так, словно у меня был прямой доступ к Божеству, исполняющему каждое мое желание. Даже мерзкое, если я не была осторожна.

— Проклятие Рейчел, ты светишься, — сказал Дэвид, подняв взгляд, его руки были в крови, и я испуганно посмотрела на себя. Я светилась, энергия мистиков вытекала из моих пор.

— Никому не говори, хорошо? — попросила я, вставая. Мне было лучше. Каким-то образом мне становилось лучше, и я лишь слегка закачалась, когда Дэвид с Эдденом тоже поднялись, вставая рядом со мной в безопасности моего круга.

Мои губы скривились, когда из темноты медленно вышел Айер в сопровождении около двадцати человек — все они выглядели одинаково из-за этих проклятых маленьких шапочек. Как я могла вообще подумать, что он похож на Кистена? Душа Айера была ужасна. Он совершенно не напоминал Кистена. «Осторожнее», — подумала я, не желая, чтобы мистики взбесились и вышли из-под контроля, но маленькая часть меня была на полпути к тому, чтобы позволить им делать то, что они хотят. Гудя, мистики стремительно перемещались внутрь меня и наружу с тихим свистом силы. Мы нашли общий язык. Я не понимала почему, но они, наконец, меня слушали.

Свободные вампиры остановились позади Айера, подошедшего ближе к нам. Он жестом велел своим людям начать прокладывать толстый электрический шнур вокруг нас, и я подавила дрожь.

Мы были в безопасности в моем рожденном мистиками круге, но это была ловушка. Мне удалось получить контроль над этим небольшим осколком. Но я проиграю, если он заберет их у меня.

— Похоже, ты разобралась с этим, Морган, — сказал вампир, и я постаралась пригладить свои волосы. Волосы Трента плыли, когда он занимался магией. Я всегда считала, что это из-за энергии Безвременья, но возможно дело в мистиках.

— Тогда ты не прав, — ответила я.

Он отвернулся.

— Подстрелите ее, — сказал он, уходя прочь. — Остальных убить.

— Сэр?

— Ты хочешь поговорить с ними? — заорал он с явным отвращением. — Убить их!

Эдден сместил свой вес, держа руку на своем пистолете.

— Они ничего не смогут сделать, пока мы в этом круге, верно?

Вой расколол ночь, делая выражение лица Айера застывшим, напряженным.

— Об этом должны были позаботиться, — сказал он, и человек рядом с ним переступил с ноги на ногу, когда Дэвид начал улыбаться.

— Мы вынесли мистиков, но Смит не отметился, сэр.

Раздалось еще больше воя, на этот раз ближе. Это была моя стая, факт, который я знала точно благодаря странствующим мистикам, приносящим мне изображение моей татуировки.

— Вы должны были об этом позаботиться! — бушевал Айер и его люди начали отступать, один за другим и по парам. При всей их кровожадности, вампиры не были хорошими солдатами. Лохматые сгорбленные тени выбирались из заброшенных домов и ржавых машин, толкая их вперед. Низкий рык и лай заставил одного вампира упасть, и он быстро вскочил на ноги, пятясь назад.

— Никогда не думал, что буду рад видеть толпу оборотней, — Эдден подошел ближе, когда худой мужчина в джинсах и расстегнутой рубашке уверенно вышел из темноты. У него не было ни пистолета, ни какого-либо другого оружия, только татуировки по всему телу, он подошел к Айеру с уверенностью, которая не могла быть фальшивой.

— Уходи, иначе тебе придется драться за свою жизнь, — сказал мужчина. За его спиной звук резкого тяжелого дыхания стал очевидным.

Айер двинулся и внезапно его оставшиеся несколько людей оказались окружены не тяжело дышащими волками, а теми, что рычали.

— Некоторые из нас падут, но вы все умрете, — сказал мужчина, даже не бросив взгляда на меня, но Дэвид улыбался, его глаза светились от гордости. — Уходи. Сейчас.

— Смотри, что у него в заднем кармане, — прошептал Эдден, и я расслабилась. Это был увядший одуванчик.

Думаю, это мое облегчение повернуло ход, и зарычав, Айер сделал три шага назад, развернулся на пятках и пошел прочь, не смотря ни в право, ни в лево, без дрожи проходя в футе от щелкающих челюстями оборотней. Его люди последовали за ним с меньшей уверенностью, почти бегом, чтобы не отстать.

Дэвид выдохнул, и альфа-самец улыбнулся мне, прежде чем повернуться к оборотню на четырех лапах.

— Проследи за ним. Не дай вернуться в этот дом. Выгони их с моих холмов.

Оборотень фыркнул, и отправился прочь, помахивая хвостом.

Я опустила свой круг. Мистики снова ускользали от меня, но поскольку они не пытались никого убить, я им это позволила. Это были шапки Свободных вампиров, поняла я неожиданно. Они сосредоточились на шапках в качестве сигнала кому можно доверять, а кому нет.

Неожиданно оробев, худой мужчина, говоривший с Айером, нащупал одуванчик и робко протянул его мне, пройдя по месту, где был круг, так словно это была освященная земля. Два серых оборотня спустились к двум раненным вампирам, скуля.

— Приятно познакомиться, — произнес мужчина, кивая Дэвиду. — С вами обоими. Мы можем чем-то помочь?

— Я же говорил, что тебя ищет полгорода, — сказал Эдден, и я приняла протянутый цветок.

— Спасибо, — поблагодарила я, считая, что не заслужила этого. — У кого-нибудь есть телефон, который здесь ловит?

 

Глава 21

Я проснулась от едва заметной вибрации веса на моих ногах, затем рычание стало более выраженным. Я открыла глаза и уставилась на знакомый рисунок потолка в тенях утреннего света. Айви говорила с кем-то у входной двери с той напряженностью, которую берегла для репортеров и всяких торговцев. Держу пари, это был один из вышеупомянутых.

— Убирайтесь с моего крыльца, иначе я отправлю пикси поиграть в вашем фургоне, — донеслось еле слышно, и бурчание на моих ногах прекратилось.

Я чуть приподнялась и улыбнулась большому волку, лежащему в моих ногах. Честно говоря, предложение Дэвида остаться со мной ночью восторга не вызвало, но с таким огромным волком не поспоришь. Поэтому я честно выделила ему место в своей кровати, большую часть, если точнее.

— Пойдем, — раздался незнакомый голос. — Мы поставим камеру и получим репортаж.

— Я бы не советовала, — угрожающе ответила им Айви. — Я бы действительно не советовала так делать.

Дверь со стуком захлопнулась, и я вздохнула. Повернув голову, я посмотрела на часы. Одиннадцать. Я должна была спать, но не получалось. Дрема был неуловимой и настолько запутанной, что я не была уверена, что вообще спала. После начальной путаницы из-за сна, большинство мистиков ушли, периодически возвращаясь, чтобы скрасить мои сновидения тем, что они видели, давая мне искаженное видение происходящего на расстоянии ближайших десяти миль или около того. Я надеялась, что большая их часть была моим воображением, потому что то, что мистики приносили мне на расшифровку, не радовало.

Айви, мягко ступая, прошла мимо моей комнаты.

— Дженкс, отправь своих детей сделать что-нибудь нехорошее, ладно? — сказала она.

— Конечно, почему ради Поворота и нет? Джумок? — позвал Дженкс, и их голоса стихли, в отличие от ультразвуковых одобрительных возгласов, которые словно проходили сквозь стены прямо мне в голову.

Может, если я снова отвернусь, я смогу поймать еще немного грез.

«Грезы нужно поймать?» — cпросил мистик, и горстка других заглушили его собственным исключительным знанием того, что грезы были снами, чем вызвали еще большую путаницу, связанную с тем, что некоторые сны не были разумными. В результате в моей голове начались мысленные баталии.

Ага. Я проснулась. Потянувшись, я встала, игнорируя мистиков, одернула свою пижаму и посмотрела на Дэвида, по-волчьи улыбающегося мне.

— Тебе не нужно было оставаться на всю ночь. Особенно на моей кровати.

Дэвид зевнул, демонстрируя мне свои зубы, словно говоря, что мне ничего не сможет угрожать, пока он рядом.

Либо это, либо он просто не собирался спать на полу. Соскочив вниз, зверь направился к моей двери. Я знала, что он сам может справиться с дверной ручкой, но зачем позволять ему ее слюнявить?

— Давай. Выходи, — сказала я, открывая ее. — Я хочу поговорить с тобой, когда ты сможешь ответить мне.

Клацая когтями, он выбежал наружу.

— Дэвид! — сказал Дженкс, и я потянулась за своим халатом. — Во время ты разбудил нашу спящую красавицу.

Мои волосы выглядели как в клипе восьмидесятых, и, морщась, я стянула их в хвост резинкой для волос. Когда я ложилась спать, Цинциннатти почти ежечасно наводняли новые волны мистиков и, судя по приглушенному звуку аварийных сирен, это продолжалось до сих пор. Но никто из них не миновал реку из-за Айера, который, по-видимому, собирал их так же быстро, как они приходили. Либо он вызывал их, либо Богиня вышла из-под контроля, разыскивая свои потерянные мысли. Я не была уверена, что из этого хуже, ведь результат, по сути, был одинаковым.

Не желая пока ни с кем говорить, я поспешила в ванную комнату. Большинство мистиков продолжали гудеть около меня, заставляя чувствовать себя почти нормально, и я осторожно встала на линию.

Зря.

Испуганным наводнением мистики хлынули обратно. Я пошатнулась от двойственного ощущения линии и дикой магии, принесенной ими и бегущей по моим синапсам, замутняя чистую энергию мыслями о страхе, опасности и тревоге. Меня беспорядочно бомбардировали видения Цинциннати. Застонав, я осела на пол.

— Рэйч! — пронзительно закричал Дженкс, его пыльца внезапно ослепила меня.

Шатаясь, я отпустила линию. Это мало помогло. Дикая магия заняла свое место, и я съежилась, накрыв голову руками, сидя на полу и пытаясь контролировать перепуганных мистиков.

— Все в порядке! — простонала я, говоря со всеми ними, но их объединенных голосов было слишком много, и они отказывались меня слушать. С вами все в порядке! Отвалите! Закричала я мысленно. Черт возьми, я просто встала на долбанную линию!

— Дэвид! — закричала Айви, и я почувствовала, как меня обняли ее прохладные руки, поднимая с твердого пола. — Рэйчел только что упала.

Они придерживала меня, не давай свалиться назад.

— Дженкс, что произошло?

Вампирский запах окутал меня, и я глубоко вдохнула, чтобы притянуть воспоминания об Айви на поверхность. Это сработало. Мистики растерялись, их страх и тревога пропали как вода, впитавшаяся в полотенце.

— Я не знаю! — Дженкс был расстроен, его пыльца согревала мне лицо. — В один миг она пыталась добраться до ванной никем незамеченной, а потом упала!

Я приоткрыла веки, чтобы увидеть, как с него сыпется тревожная пыльца.

— Тинки — шлюха Диснея, ее аура снова белая, — сказал Дженкс, опускаясь на расстояние в несколько дюймов от меня, он положил руки на бедра и завис в воздухе. — Боже, Рэйч. Сколько ты их там получила?

— Возьми и посчитай скорость падения твоей пыльцы, — ответила я, чувствуя головокружение, и Дженкс метнулся назад в тревоге.

— Ты должен был присматривать за ней! — обвинила его Айви.

Мои пальцы пощипывало, и постепенно дикая магия начала стихать.

— Я следил! Я видел, как она падает! Тинкины тампоны. Что я должен был сделать? Поймать ее?

Мне становилось лучше, и глаза Айви встретились с моими. Проклятье, я корчилась на полу как подстреленная.

— Порядок, — выдохнула я. — Я в порядке. Теперь уже лучше.

Я посмотрела на потолок, чувствуя зависших там мистиков.

— Убирайтесь! Идите, узнайте что-нибудь! — закричала я и Айви послала Дженксу тревожный взгляд.

Тем не менее, Дженкс медленно подлетел ко мне, явно довольный.

— Так лучше, — сказал он, его пыльца стала ярко серебряной. — Вот и она. Проклятые мистики. Убирайтесь к чертовой матери из моей церкви!

Выдыхая, я подняла взгляд на Дэвида, вышедшего в коридор с шерстяным покрывалом на бедрах.

— Я в порядке, — сказала я, пытаясь сесть прямо. Айви неохотно отпустила меня, беспокойство застилало ее черные глаза. Я не удивлялась причине. Это была структурная одержимость, чистая и простая.

— Как она? — спросил Дэвид, и я замешкалась. Проклятье, у этого мужчины был хороший пресс. И мышцы на груди. Держу пари, у него все было хорошим.

— Да, я в порядке, — кисло ответила я. — Я просто пыталась встать на линию, вот и все.

Айви поднялась, протягивая руку, чтобы помочь мне.

— Было больно?

Я зашаталась, прижав руку к стене.

— Э-э-э нет, скорее приятно, — признала я. — но мистики решили, что случилось нападение и вернулись.

Я взглянула на Дженкса.

— Думаю, они привели с собой друзей.

Он кивнул, и я скривилась, наконец, отпуская стену. Похоже, мне становилось лучше, но на самом деле я балансировала на тонкой линии контроля. Чем больше мистиков было внутри, тем быстрее они становились. Мою задницу спасало то, что они, кажется, начинали понимать, как учить друг друга. Богиня меня за это не поблагодарит, но возможно ей с самого начала не стоило оставлять их внутри меня.

— Гм, я в порядке. Вы не могли бы… — я посмотрела на дверь ванной, и они начали расходиться, Айви в святилище, Дэвид ушел обратно в дальнюю гостиную, предположительно за комплектом одежды. Явно в смятении, Айви передумала, проходя мимо меня в волне вампирского аромата, чтобы направиться вместо этого на кухню. Она не одарила Дэвида повторным взглядом, что, по-моему, кое о чем говорило. В прошлом году она была влюблена в него.

Я помедлила, ожидая, пока Дженкс отлетит.

— Дэвид, еще раз спасибо, — сказала я, и он склонил голову. Длинный луч солнца, проходящий через заднюю дверь, осветил его волосы.

— Это было для меня удовольствием. Всем не терпелось что-то сделать, и для большинства агрессивных стай это стало хорошей отдушиной. Увести их подальше от центра города. Кстати, у тебя есть двадцать минут до того, как сюда доберется Эдден. Вивиан не смогла прилететь вовремя, но ей нечего добавить, только требовать, поэтому мы сделаем все без нее.

Он испарился в задней гостиной. Неожиданно моя нужда воспользоваться туалетом ушла на второй план. Вивиан? Глава ведьмовского совета, Вивиан?

— Что? Что мы сделаем?

Дэвид высунул голову.

— Поговорим о состоянии города, конечно.

Мои плечи упали, и Дженкс метнулся прочь, когда Айви громко позвала его. Ах. Опять одно из этих. В последний раз, когда я участвовала в чем-то таком, показался Ал, и бывшей подружке Айви пришлось убить Пискари. По крайней мере, теперь проблемы города не были на моей совести.

— Разве Трент не должен быть здесь?

Дэвид замешкался, словно желая что-то сказать, и наконец, пожал плечами, прежде чем нырнуть в заднюю комнату к предположительному комплекту одежды.

Меня поразил удивительный всплеск разочарования. Я проигнорировала его вместе с вопросами, возникшими по этому поводу у мистиков. Как я могла объяснить, если у меня не было ответа?

Стоя возле раковины, я стянула резинку с волос и поискала распрямляющие чары. Прошлой ночью я принимала душ, но моим волосам требовалась капитальная помощь, и пока я стояла перед зеркалом и пыталась привести их в некий порядок, мой разум вернулся к прошлой ночи: облегченному воссоединению с Айви и Дженксом, моему тридцать второму звонку Тренту, который закончился чувством, будто меня отшили.

«Почему он не приезжает?» — подумала я, сдаваясь и позволяя волосам сегодня оставаться львиной гривой. Трент был двигателем и встряхивателем Цинциннати, но возможно его исключение связано с тем, что его религия подпала под подозрение в финансировании организации, пытающейся убить немертвых.

Мистики собрались между мной и зеркалом, пока я чистила зубы, наслаждаясь идеей о личной гигиене. Возможно, Трент игнорировал меня из-за того, что его кто-то отвлек. Он явно был рад тому, что я в порядке. Черт, если бы это его не заботило, он бы не передал те поисковые чары Эддену. Может, он просто дистанцировался. Мои движения замедлились, и я плюнула в раковину, отказываясь признать, что эта идея меня расстраивает. Расстояние между нами было необходимостью. Оно сделает жизнь проще для всех, включая меня. Так будет лучше.

Но сквозь меня каскадом пролилось чувство тепла, когда я вспомнила как он обнимал меня за талию, обещая своими касаниями намного большее.

«Мы?» — спросила горстка мистиков, их голос были ясным, поскольку они объездились. «Это не мы. Это…»

— Ничего, — прошептала я, вытирая рот и пристально глядя на свое отражение.

«Это не так!» — настаивали они, мириады разговоров поднимались на заднем фоне. «Эти «мы» другие».

Какая разница. Оставив их разбираться с этим, я скинула пижаму и нашла в сушилке все необходимое. Увлекшись обсуждениями, мистики оставили меня в покое, и я влезла в чистые джинсы и темно-зеленую кофту. Босиком и ощущая прохладу в воздухе, я направилась на кухню, замешкавшись на пороге. Нормально. Все выглядело нормально, и мне хотелось, сохранить это в себе, чтобы видеть снова и снова, как медленно повторяющееся воспоминание о летних днях, позволяющее побороть страх.

Айви хмуро смотрела в монитор, Дженкс посылал яркую пыльцу вниз по ее плечу, пытаясь помочь.

Биз спал на холодильнике, красная бандана была обернута вокруг его головы, как у уличного бойца.

Три малыша пикси стремительно пролетели через подвесной шкаф, споря из-за семян, которые кто-то нашел. Дэвид, одетый в повседневные джинсы и рубашку на пуговицах, наливал вторую чашку кофе, превращая этот простой акт в искусство. У нас и раньше в церкви были мужчины, и все они смотрелись здесь так, словно принадлежали этому месту. Но никто из них не остался, и это начинало меня напрягать.

Пикси, друзья, почти любовники, размышляла я, гадая, хватило бы всего этого на что-то большее, кроме хорошей истории. Моя голова болела. Мне нужна была чашка кофе.

«Любовники?» — спросил вернувшийся мистик, и его завалили новой дискуссией по поводу различий между «мы», которые они обнаружили.

Запах кофе был замечательным, и пока напиток с журчанием лился в кружку, я посылала мистикам воспоминания о Кистене: как он прикасался ко мне, как я себя чувствовала, эмоции, которые вызывала у него, желание. Айви подняла голову, коричневый ободок в ее глазах сокращался, и я пожала плечами.

Качая головой, она вернулась к своему компьютеру. Мистики озадачились еще сильнее.

— Это ничего не значит, — выдохнула я, садясь на свое обычное место с чашкой кофе, греющей мою руку.

Дженкс заметил, как я говорю сама с собой — визуальное подтверждение в виде свечения моей ауры делало очевидным то, что я была не одна в своих мозгах, но Дэвид и Айви обменялись тревожными взглядами. Я не обратила не это внимания и сделала еще один глоток, закрывая глаза, когда напиток согрел меня изнутри и разбудил. Я чувствовала себя потерянной, даже когда мистики послали мне ощущение пространства вокруг меня, стремительно перемещаясь через комнату и сад, словно маленькие дети пикси, и возвращаясь ко мне со своими видениями. Я получила сообщение о том, что Дэвид пересек комнату, и я вздрогнула, приоткрывая веки, когда услышала звук отодвигаемого стула и увидела в своем сознании, как он сел.

— Прости, я не хотел пугать тебя, — сказал он, и я повернулась, видя его именно там, где предполагала.

«Это не может быть безопасно», — размышляла я, пряча свое беспокойство за следующим глотком кофе. Если мистики не сведут меня с ума, и богиня не убьет меня за то, что я испачкала их своими «единичными видениями», то за преступное укрывательство эльфийской дикой магии меня убьет Тритон. Ал выбьет их из меня или убьет, пытаясь. А Дали будет продавать билеты на зрелище. Я была сама по себе.

Но когда ко мне потекли мистики с мыслью о женщине, входящей в заднюю дверь, я поставила чашку и улыбнулась. Я была сама по себе, но с множеством помощников. Все что мне надо сделать — это научиться ее использовать.

Дженкс поднялся, тревожно застрекотав крыльями, когда женщина, которую я видела в своих мыслях, возникла в дверном проходе, ее по-волчьи мягкие шаги не было слышно ни на ступенях, ни в коридоре.

— Святая мать жабьей мочи! — воскликнул он. — Дай пикси хоть маленькое предупреждение, ладно?

Я не знала ее, но другие явно знали, и я не могла не заметить, как загорелись глаза Дэвида.

— Дэвид, — сказала она, бросая быстрый взгляд на меня, который не был ни раболепным ни вызывающим, и я покраснела, когда он задержался на моих волосах, вьющихся и густых, как грива рыжего волка.

— Я знаю, что собрание вот-вот начнется, но проблема с «Черными песками» дошла до точки. Хочешь, я помогу альянсу, пока это еще может быть эффективно?

Дэвид поставил свой кофе и поднялся.

— Да. Меган, заходи и познакомься с Рэйчел сейчас, когда она не обезумела от магии.

Улыбаясь, он махнул ей, и она с нетерпением вошла на кухню.

— Очень приятно, — сказала она, протягивая руку. — Я видела тебя прошлой ночью, но я была на лапах, а ты немного не в себе.

Она носила татуировку моей стаи, и я встала, чувствуя вспышку вины, над которой загомонили мистики, пока я не сказала им, что это была задача, на которую я не обращала должного внимания.

— Мне очень жаль, — сказала я, твердо принимая ее руку. — я действительно должна знать всех в стае. Я была…

Мои слова стихли. Причиной этого была не озабоченность, а неспособность участия в мирских делах, когда каждые три месяца мир нуждался в спасении.

Меган отпустила мою руку, ее улыбка стала шире.

— Я хотела попасть на последнее собрание стаи, на котором ты была, но мой младший выпускался из детского сада. Мы обе были заняты, — сказала она, ни намека на встречное обвинение в ее голосе. — В беспокойные времена, сфера деятельности альфы выходит далеко за рамки, чтобы уничтожить опасность. Стая довольна. Если бы это было не так, я бы кого-нибудь удавила.

Ее охватила гордость, и мне это понравилось. Она была хорошей женщиной, и вторая вспышка вины замерцала и умерла. Мистики, сейчас находящиеся внутри меня, задумались на моим немедленным доверием. Некоторым она нравилась, другие не доверяли ей, и крошечная, почти неслышная группка кричала, что опасно симпатизировать каждому, просто потому, что он не носит кепку.

Я моргнула, и Дэвид неловко переступил с ноги на ногу, когда он и Меган поняли, что на какое-то мгновение я была не совсем с ними, но мне кажется, мистики пошутили. О Боже, Богиня не будет от этого счастлива. Юмор?

Лицо Меган выражало благоговейный страх, и она отступила на шаг.

— Когда у тебя будет время? — спросила она, переводя взгляд между нами. — Есть несколько вещей, о которых ты должен знать. Ничего срочного.

Дэвид кивнул, и я оттолкнула голоса прочь.

— После полудня я полностью свободен.

— Было приятно встретиться с тобой, — сказала Меган, и я сморщилась, поняв, насколько плохо я служила своей стае. Конечно, я была занята другими важными делами, но этому не было оправдания. Дэвиду нужна была настоящая альфа, помогающая ему. Раньше в ней не предполагалось кого-то кроме нас двоих, но сейчас это было нечто большее, и я должна была отступить.

— Ты не останешься? — спросила я, и она остановилась, испытывая явное неудобство, когда Дэвид поморщился. — Я бы хотела этого, — добавила я, игнорируя волка. — Только если у тебя нет срочных дел.

Ее глаза засветились.

— Нет, я останусь.

Подняв голову немного выше и покачивая бедрами чуть сильнее, она направилась за чашкой кофе. Айви хихикнула у своего компьютера, и я пошла к Дэвиду за объяснением.

— Я думал, вы будете бесить друг друга, — прошептал он. — У нее поведение как у альфы.

Вот почему она его привлекает, решила я, придвигаясь ближе и радуясь, когда на лице Меган промелькнуло быстро подавленное раздражение.

— Дэвид, я не оборотень, — тихо сказала я, и его глаза метнулись от нее ко мн., - Она способная женщина, а мне нравится видеть, как способные женщины делают важные дела. Кроме того, если она будет делать мою работу, то сможет получать ту же информацию, что и ты.

Он обдумал это, в глубине его глаз появились первые намеки на сожаление. Дети пикси, прячущиеся на подвесной стойке, без предупреждения вылетели наружу, и из передней части церкви донеслось знакомое приветствие.

— Простите, — сказал Дженкс, следуя за своими детьми. Это был Эдден, и я проигнорировала отрицание Дэвида о том, что между ним и Меган ничего не происходит, ища, куда пойти со своей кружкой кофе. Здесь будет людно, а я уже ощущала тесноту из-за мистиков и всего прочего.

— Дэвид, Айви, — выглядя усталым, Эдден шагнул внутрь с венком из детей пикси, и сразу же направился за кофе.

— Рэйчел, — сказал он, наливая его в чашку с радугами. — Мне нравится, когда твои волосы такие, — сказал он, заставляя меня коснуться и., - Где Каламак? Разве он не должен быть здесь?

Ага, я как бы думала о том же, но когда начали представлять Меган, стало шумно, и я не решилась поднять это тему. Отставив свой напиток, я пошла открыть окно. Куколка Ала все еще лежала в безопасности под перевернутым стаканом и у меня подкосились ноги из-за того, что каждый мистик во мне отправился посмотреть на мизинчиковое кольцо Трента, пытаясь понять, как что-то твердое может вызывать столько эмоций.

Дженкс засветился на моем плече.

— Тебе нужно присесть, Рэйч? — спросил он, и я покачала головой, помедлила, затем кивнула, прислоняясь спиной к стойке и подтягиваясь. Я ощущала себя ребенком, продвигаясь назад со своим кофе, пока я не уперлась в шкафы. Эдден выглядел усталым, что заставило меня подумать, что я выглядела вообще ужасно, раз мы встретились в моей церкви, а не в здании ФВБ.

Трент помог Эддену найти меня, но сам не потрудился прийти, подумала я во вспышке разочарования. И это хорошо, добавила я с горечью. Трент, наконец, увидел, как его поступки влияют на его дочерей и его… невесту.

О Боже, я на самом деле подумала об этом слове, и я постаралась отыскать приятное выражение, когда знакомство подошло к концу.

— Итак! — громко произнес Эдден. — Этим утром у меня появилось еще две таких штуки. Давайте двигаться дальше. Кто будет их запускать?

Наступило молчание, достаточно глубокое, чтобы заставить мистиков тихо опуститься, и я поняла, что все смотрят на меня.

— Гм… — пробормотала я, и Айви вздохнула, ее охватил новый порыв печатания.

Дэвид посмотрел на ее экран, затем передвинулся к проходу в дверях, эффектно привлекая всеобщее внимание к себе.

— Я начну, поскольку большинство из вас знает, что я должен сказать, — сказал он. — Тройственное увеличение действия волны, которое мы видели, не вызвало увеличения осечек лишь потому, что люди не занимаются магией. К сожалению, утверждение ОВ о том, что вампирская жестокость также снизилась, не правда. Случилось то, что это переключило внимание с охоты между человеком и вампиром на преследование и нападение между вампирами. Как Эдден и боялся, идея Лэндона обвинить Свободных вампиров положила начало расколу, за который борются на улице. Неспособность использовать магию затрудняет возможность ограничения насилия. Либо Айер и Лэндон готовятся к переезду, как сказала Рэйчел, — Дэвид поднял кружку в знак признательности мне, — либо Богиня стала более агрессивной в поисках своих потерянных, гм, мистиков и Айер получает из этого выгоду. Ни одна из волн не покинула Цинциннати.

Мои глаза расширились, и приток мыслей от мистиков принял зловещее направление.

— Разве вы не можете отследить их? — спросила я. — Найти их как раньше?

С важным выражением, Дэвид покачал головой.

— Можем, но этим утром волны перестали исчезать. Они летают по кругу.

— В Цинциннати? — выпалила я. Дерьмо на тосте, Айер получил все необходимое. Он больше не вытягивал их — это означало, что Богиня искала свои потерянные мысли. Искала меня.

— Можно только гадать, сколько времени у нас есть до того как они попытаются прорваться через ограждения, — закончил Дэвид, и я подавила дрожь, притягивая колено к подбородку и ставя пятку на стойку.

Эдден передвинул свой стул немного глубже в комнату, скрестив руки на широкой груди.

— У меня есть хорошие и плохие новости, — сказал он. — Не знаю, насколько это полезно, но «Свободные вампиры», сдавшиеся прошлой ночью, сказали нам, почему вампиры спят. Высокая концентрация мистиков на определенной площади создает эффект души или ауры для немертвых, и это снижает их аппетит. Они спят, пока уровень их настоящей ауры падает ниже плинтуса. До тех пор, пока где-то в городе будут захваченные мистики, немертвые не проснутся.

А из-за того, что город закрыт, они не могли эвакуировать спящих мастеров.

— Они также подтвердили, что Лэндон давал им информацию и технологию для этого. Рэйчел, мне жаль, но с этим связаны эльфы. Теперь мы знаем точно.

Я нахмурилась сильнее.

— Трент не стал бы этого делать, — сказала я, и Дэвид переступил с ноги на ногу.

— Рэйчел, я знаю, как ты относишься к Тренту…

— Я говорю вам, он не стал бы давать разрешение на то, что могло бы привести к гибели всей демографии! — сказала я громко, затем успокоилась, чтобы случайно не взорвать что-нибудь. Черт побери, он бы не стал! Не сейчас. Я должна верить в это. Я верила.

— И ты была бы права, — донесся голос Трента из ноутбука Айви, и моя голова резко поднялась.

Трент? Около десятка мистиков побросали свое обсуждение отражающей поверхности медных котлов после того, как сквозь меня прошла нить адреналина и мои глаза расширились, когда Айви развернула монитор в сторону комнаты. Это был Трент. На экране. Класс.

Айви хмуро посмотрела на свой компьютер.

— Как раз во время, — пробормотала она.

— Извините за опоздание, — сказал Трент, картинка двигалась рывками, но приковывала внимание. — Программное обеспечение не грузится. Рэйчел права. Я ничего не слышал о том, что происходит нечто подобное, но я, кажется, утратил большую часть своего голоса в анклаве, и у меня никогда не было его у старейшин.

Он выглядел усталым. За его спиной в меньшем аквариуме плавала красочная рыбка.

— Он нас видит? — спросила я, застыв, когда Трент, казалось, посмотрел прямо на меня.

— Да. Рад видеть, что тебе лучше, Рэйчел.

Его внимание привлекли мои волосы, и я поискала что-то, что не будет звучать глупо или малоинтересно. Единственное число, эхом отразилось у меня в голове, и я прижала руку ко рту, прежде чем сказать это, краснея из-за мистиков, начавших спорить над логикой. Он был явно не сделан из массы, но как он мог быть единственным числом, даже если действовал как единичное число. Все уставились на меня так, словно у меня из ушей полезли омары, больше всех Трент, и я заставила свою руку опуститься.

— Что я пропустил? — сказал он, вдоль краев его заостренных ушей появилась легкая краснота.

— Ничего, о чем бы ты не слышал раньше, — сказал Дженкс, которого прогнали от монитора из-за того, что его пыльца заставляла экран блекнуть. Но Трент не знал о Лэндоне, и я задышала легче, когда все отступили, принимая это за правду, пока он не докажет обратного. Чего он не сделает. Оглядываясь на последние три дня, разговоры между Трентом и Лэндоном приобретали намного больше смысла.

Казалось неправильным, что Трент потерял свой голос из-за чего-то столь глупого, как отказ жениться на Элласбет, когда на самом деле его исключили потому, что власть имущие знали, что он мог повернуть ход голосования о бездействии. Старейшины использовали наши отношение как способ давления на него, и мы играли по их правилам, пока не стало слишком поздно. Боже, это так раздражало.

Эдден кашлянул.

— Трент, это Эдден, — сказал он, поскольку он, вероятно, находился вне зоны видимости камеры. — Айви, ты уверена, что мы не можем разбудить немертвых? Если дело в мистиках, может, специальная комната или что-то вроде того поможет?

— Нет, — сказала она, ее голос был полон волнения. — Времени мало. Я связывалась с несколькими домами, и они сказали, что, по их мнению, у их мастеров осталось меньше двадцати четырех часов до того, как они начнут умирать от нехватки ауры. Они уже показывают первые признаки.

Ее челюсть сжалась, и я вспомнила, что среди немертвых была ее мать.

— Мы должны эвакуировать их.

— Они мне не позволят. Они боятся заражения, — сказал Эдден, и Айви ощетинилась.

— Это враки, и ты об этом знаешь, — прорычала она. Ее глаза вспыхнули чернотой, и когда Дженкс предупреждающе загудел, я наклонилась, чтобы сильнее открыть окно.

— Полегче, — сказал Дэвид, вставая и передвигаясь, чтобы налить еще кофе. Я думаю, это было скорее желание встать и быть на ногах, чем жажда кофеина. — Мы просто пытаемся найти лучший способ покончить с этим.

Меган тоже наблюдала за всеми, и это заставило меня нервничать.

— Я не смог определить местонахождение Лэндона или Айера. Эдден, у тебя есть кто-нибудь в запасе?

Эдден покачал головой.

— Три дня назад возможно был. В любом случае ФВБ и ОВ не начнут действовать до захода солнца. — Он взглянул на Дэвида, который сейчас стоял возле пустого кофейника, и пожал плечами. — Если бы у меня были люди. В данной ситуации я просто не могу выделять людей на их поиск. Пожар, чрезвычайное положение, общественные услуги с любыми целями, даже несуществующими, — продолжил Эдден, и я втянула воздух через зубы, заметив, что Трент не обращает внимания, занятый чем-то на его столе.

— До сих пор новые машины скорой помощи отправлялись на стадион, но если что-то большое загорится, оно выгорит до реки.

Дженкс опустился на мое плечо, пугая мистиков, но не меня.

— И можете забыть о посторонней помощи, — сказал Эдден решительным голосом. — До тех пор, пока волны не прекратятся, мы находимся в карантине. Вивиан это подтвердила.

Мои губы разошлись.

— Никакой правительственной поддержки? На что тогда мои налоги идут?

— Если не считать небольшой консультативной группы, которая прибудет через несколько часов, они помогут только удерживать нас, — сказал Эдден. — Никто не войдет и не выйдет. У тебя достаточно корма для этой твоей лошади?

— Гм, это моя лошадь? — спросил Трент, посылая мне острый взгляд сквозь монитор, и вспомнив о Тульпе, я выглянула в окно, не видя его.

— Еще несколько дней. Я могу сводить его в парк, но кто-нибудь может попытаться его съесть.

«Съесть твердое тело?» — спросил мистик, его голос был чистым из-за явного уменьшения их числа в моей голове. «Потребление единичного числа, которое может двигаться само по себе? Это приемлемо?»

«Не в этом случае», — подумала я, отвлекшись, когда руки Эддена поднялись только, чтобы упасть на его колени в беспомощном жесте.

— Если мы заставим волны остановиться, у нас может быть шанс, — сказал Эдден.

— Что на счет тебя, Рэйчел? — спросил Трент и я вздрогнула. — Эльфы не помогут по понятным причинам, но демонам более пяти тысяч лет. Они могут знать что-то о контроле над мистиками.

«Искусство войны», подумала я, мой страх разжег внезапный прилив мистиков в меня. Я задержала дыхание, пока они текли внутрь, и все вздрогнули, когда чары в моем шкафу взорвались, не сумев принять приток дикой, несфокусированной магии.

— Я так понимаю, что ты не обсуждала это с ними, — сказал Трент, и гнев просочился сквозь меня.

— Моя беседа с демонами прямо сейчас не очень хорошая идея, — сказала я напряженно. Лучше было злиться, чем бояться. Даже мистики понимали это. Почему он такой придурок?

— Волны нужно остановить, — возразил Трент. — Знания демонов понадобятся для того, чтобы либо уничтожить неусыпную группу, либо заставить Богиню перестать думать о своих потерявшихся мыслях.

Он был прав, но я боялась — боялась посмотреть в лицо Ала, боялась того, насколько глубоко укоренился шрам.

— Я бы не стала этого делать, — сказала я.

Быстро двигаясь, Айви немного повернула монитор.

— Рэйчел сказала, что это плохая идея.

Дженкс метнулся, зависнув рядом с Айви, чтобы Трент его тоже мог видеть.

— В ней сейчас находятся части вашей эльфийской богини, печений пердеж, заставляющие ее ауру светиться. Ты думаешь, демоны будут тронуты и хорошо к этому отнесутся?

Лицо Трента стало пепельным, и сквозь меня прошел холодок.

— Мне никто не сказал, — произнес он быстро, почти вставая, и взволнованно опустился вниз, вспомнив, что он перед камерой. — Я говорил с тобой прошлой ночью и ты мне этого не сказала.

— Ну, если бы ты не отшил меня, возможно, я сказала бы, — пробормотала я, и Дэвид обменялся обеспокоенными взглядами с Меган.

— Отшил тебя!

Я наклонилась к монитору, поставив руки на стойку возле коленей.

— Отшил.

Я не могла не задаться вопросом, была ли это наша первая ссора, но разве вы не должны сначала стать парой, чтобы потом выяснять отношения? Он сделал свой выбор — правильный выбор — и это была не я.

Явно расстроенный, Трент посмотрел в сторону от экрана.

— Ты не сказал мне, что она укрывает мистиков.

— Я не знал, Са’ан, — донесся едва слышимый голос Квена. — Кажется, она справляется с этим.

Я проигнорировала неловкий взгляд Айви. Мистики, гудящие во мне, вызывали покалывание в кончиках пальцев.

Трент знал, что я играю с огнем. Я должна навсегда избавиться от моих «гостей» — желательно до того, как кто-нибудь из Безвременья увидит меня с ними. Был шанс, что Ал поможет. Он был маленьким, но Алом двигали деньги, и моя выдача поставит его банковский счет под угрозу. Кроме того, мое решение избегать его основывалось на страхе, а я не позволю страху мной управлять.

— Рэйчел, — сказал Трент напряженно, его тон укреплял его.

— Я в порядке, — сказала я, и пыльца Дженкса сменилась на несчастливо оранжевый цвет. — И правда в том, что ты прав. Из-за Лэндона и Айера, которые спрятались как клещи, я не буду игнорировать возможность того, что мы не найдем их вовремя. Как ты сказал, демоны могут быть нашим лучшим вариантом. Если мы сможем разбудить мастеров, мы найдем Лэндона и Айера. Жестокость вампиров тоже прекратится.

— Рэйчел, я не хочу, чтобы ты шла к демонам, — сказал Трент и Эдден в отвращении вскинул руки в воздух.

Я посмотрела на него, пораженная эмоциями, которых он показывал. Или возможно сейчас я просто лучше могла прочитать его.

— Это была твоя идея.

— Да, но это было до того, как я узнал, что в тебе остались мистики.

Выбрав злость, а не страх, я соскользнула со стойки и с трясущимися коленями пересекла комнату.

Меган отпрянула, и даже Дэвид выглядел смущенным.

— Тебя здесь нет, — сказала я, уперев руки в бока и глядя на его изображение; маленькое окошко с моим лицом рядом с ним выглядело неправильно. Боже мой, мои волосы действительно так растрепались?

— У тебя нет слова, — добавила я. — Я делаю печенье, и тот, кто захочет пойти со мной, пусть приходит на закате. Конец истории.

— Считай меня в деле, — сказала Айви, и новая тревога всплыла на поверхность, хотя я была рада ее помощи.

— Меня тоже! — добавил Дженкс, усугубляя ее, но честно говоря, на этот раз я не могла их остановить — я нуждалась в помощи. Сильно нуждалась.

— Печенье? — пробормотал Эдден.

Дженкс знающе кивнул, зависнув рядом с Эдденом.

— Ал любит печенье. Это купит ей, по меньшей мере, пять минут.

— Почему на закате? — спросил Дэвид. — До него еще несколько часов?

— Потому что Дженкс не может находиться в Безвременье до захода солнца, и Биз до этого времени не проснется, — ответила я с колотящимся сердцем, и пикси засветился довольным серебряным светом.

— Мы можем это сделать. Мы делали это раньше. И кто знает? Может, у Ала есть способ извлечь их из меня.

Тот, что возможно, не включает много боли — но я в этом сомневалась.

— Рэйчел, — запротестовал Трент, наклоняясь к экрану и разозлившись, я захлопнула экран, заканчивая звонок, и заставляя Айви вздрогнуть.

— Собрание закончено, — сказала я, сердце бешено билось. Айви пристально смотрела на меня, и я обернулась и увидела, что Дэвид, Эдден и даже Меган молчат, широко раскрыв глаза.

— Что? — рявкнула я, гадая, почему мистики молчали или отсутствовали. — Эдден, если ты сможешь найти Айера и Лэндона до заката, я внимательно тебя выслушаю, в противном случае, я ухожу.

«Масса, интерпретирующая звуковые волны», — важно сказал мистик, и знание каскадом прошло сквозь остальных, служа началом пылкого обсуждения того, что я была больше чем уши, и было ли это безумием или шуткой? Я почувствовала приближение истеричного смеха, и попыталась успокоиться.

«Скоро я совсем съеду с катушек», — подумала я, широко раскрывая глаза, когда это все ухудшило.

— Ты слышал леди! — сказал Дженкс, сыплющаяся пыльца стала раздраженно бронзовой. — Иди уже! Найди ублюдков. Мне понадобилась неделя на то, чтобы избавить свою одежду от вони Безвременья.

Эдден просиял, стремясь использовать карту с демоном и вернуться к нормальной жизни.

— Значит, это все?

Дэвид кивнул, протягивая руку, чтобы сопроводить Меган наружу.

— Хорошо. Эдден, если тебе нужны глаза на улицах, я могу помочь. Если мы найдем этих сукиных детей, Рэйчел вообще не придется говорить с демонами.

— Стоит попробовать, — согласился Эдден. — Приводи своих людей на стадион, и мы дадим им модулятор. Роза скажет тебе, где я, лучше, чем я сам.

Зазвонил телефон, и брови Айви поднялись после того, как она посмотрела на номер звонившего. Я покачала головой, и она оставила его звонить. Его не было здесь. У него нет голоса. Мы разберемся с этим так, как делали все остальное. Вместе. Но мое сердце дико колотилось и колени казались ватными, когда я велела мистикам, гудящим у меня в голове, отвалить и дать мне подумать свои единичные мысли.

Дэвид положил руку на плечо Меган, и они вместе направились к двери с кипой одежды в руках. Видя их свободный, расслабленный контакт, я поняла, что больше не могу это откладывать.

— Дэвид? — позвала я, прокладывая свой волнообразный путь сквозь пыльцу Дженкса. — Подожди. Можно поговорить с тобой секунду?

Они оба остановились, и сквозь меня прошла вспышка тоски. Я не бросала их. Я поступала правильно.

— Ты уверена, что справишься с демонами? — спросил он, и я кивнула.

— Мы уже делали это раньше. — За минусом глубоко укоренившейся ненависти. — С нами все будет хорошо. Дэвид, я тут подумала…

Его лицо сразу же помрачнело, и я потянула его в сторону, чтобы Эдден и Айви могли проскользнуть мимо. Она мимоходом коснулась моего плеча — простое прикосновение подняло шум споров между несколькими мистиками, касающихся «нас».

— Эм, у меня возникли мысли… — начала я, поднимая руку, когда мужчина собрался прервать меня. — Нет, послушай, — сказала я, но он не слушал.

— Ничего не изменилось, — сказал он, и Меган покраснела, когда Дженкс улетел, присоединяясь к шуму, следующему к входной двери. — Я не хочу…

— Ты не хочешь, — перебила я, ища его глаза, пока не нашла в нем фокус, такой глубокий и укоренившийся, что я не думала, что он когда-либо его покинет. Я надеялась, что этого никогда не произойдет.

— Уже слишком поздно для того, что ты хочешь. Тебе нужна альфа, которая находится рядом и работает над тем же, что и ты. Очевидно, я не могу этого делать.

— Рэйчел.

— Я не оборотень, — сказала я, перебивая его. — Дэвид, Меган нуждается во влиянии, которое идет вместе с работой, которую она делает.

Моей работой — той, которой я так сильно пренебрегала, что даже не встречала женщины, делающей ее.

— Может, если бы ты был простым альфой, это сработало, но ты не простой. Больше нет.

— Может, если бы ты была простой ведьмой, — сказал он с сожалением, и мои плечи расслабились, когда он начал понимать. Нас обоих тянуло в разные стороны. Пришло время отпустить.

Мое горло сжалось, и я приготовилась к допросу мистиков.

— Не думай, что это легко, — сказала я, и он кивнул, беря мою руку и твердо пожимая ее.

— Что мы должны сделать? — высоко подняв голову, Меган приблизилась, в надежде сдерживая дыхание.

Дэвид отпустил меня, его пальцы нашли ее с новым, напряженным взглядом в глазах. Да, я поступала правильно.

— Ты не покидаешь нашу стаю, — сказал он, и Меган кивнула.

— Нет, но я не могу быть альфой.

Но я знала, что это был первый шаг к уходу. Я не была оборотнем, и не могла прикидываться им — это вело лишь к дополнительному горю. Мне вообще не стоило даже пытаться. Но кто знал, что это приведет ко всему этому? Я посмотрела на Меган, которая почти светилась.

— Мы же не должны драться или что-то в таком роде, да? Я очень устала.

Дэвид опустил голову, издав смешок.

— Рукопожатия будет достаточно. Оформление документов нужно только для канцелярии.

Рукопожатие. Мистики сгруппировались ближе к моим верхним мыслям, пытаясь понять, почему я была одновременно расстроена и счастлива, протягивая свою руку.

— Меган, желаю тебе удачи, — сказала я, когда наши руки встретились.

— Иди, поколоти смерть, пока не победишь, — ответила она, и я вздохнула с сожалением. Наверное, возможно.

— Так и сделаю. Спасибо, — я отпустила ее, и мистики загудели от замешательства.

«Я сделала ее единичный голос более важным», — мысленно ответила я им.

«Один голос не может быть более важным, чем множество», — подумала они в унисон.

«Может, если этот голос видит больше остальных», — подумала я в ответ, затем затаила дыхание, когда они потоком покинули меня, разгоряченные этой идеей. Я скрыла свой внезапный дисбаланс, обнимая Меган. Это был правильный поступок, и Дэвид сиял, когда я качнулась назад. Тихо шагая, они направились ко входной двери, их тихие слова сплетались и опадали друг на друга. Это было хорошо. Я, наконец, сделала что-то хорошее.

— Мило, — сказал Дженкс, возвращаясь и садясь на мое плечо. — Так ты считаешь, что печенье удержит Ала от того, чтобы прибить тебя?

Я посмотрела на опустевший угол Айви, наслаждаясь новой тишиной своей кухни.

— Нет, но я думаю, что ты, я, Биз и Айви, работающие сообща, удержат, — ответила я тихо, и пыльца пикси, проливающаяся по моей груди стала встревоженно красной. — Я просто надеюсь, что они найдут до заката либо Лэндона либо Айера. Ал будет очень зол, но он меня не выдаст. Он разорится.

Пыльца Дженкса стала мрачно коричневой, и я выдохнула.

— Может, Ал сможет избавить меня от них, — сказала я, поворачиваясь к холодильнику. Я была голодна, и последнее чего я хотела это драться с демонами на голодный желудок.

Но пока Дженкс и я обсуждали остатки еды в холодильнике и вероятность пищевого отравления, я не была уверена в том, что хочу, чтобы Ал убрал их. Я начинала привыкать к ним… и покалыванию дикой магии, которую они мне приносили.

 

Глава 22

Я открыла духовку и горячий воздух с шоколадным ароматом окутал меня, развевая волосы. Минут пятнадцать назад эта вкуснятина была лишь куском замороженного теста, которое я разморозила при помощи чар научившей меня Кери. И вот теперь печенье поспело в духовке, а я надеялась выиграть своим кулинарным шедевром несколько минут внимания Ала, и донести до него мои доводы о том, почему банковский счет важнее гордости.

«Это так глупо», — подумала я, ставя противень на плиту и роясь в кухонном ящике в поисках лопатки. Все кончится тем, что попаду в тюрьму Безвременья за необычайную глупость. Если Ал не примет мои доводы, мне придется потратить следующие драгоценные двадцать четыре часа на попытку объяснить кучке демонов, почему я случайно стала носителем частицы Богини того вида, который их поработил, воевал с ними, заточил в альтернативной реальности, а затем проклял, чтобы их дети стали слабыми подобиями их самих.

Наверное, у них были достаточные на то причины, размышляла я, поднимая взгляд и заставляя себя улыбнуться Дженксу, который стремительно влетел внутрь кухни с конским волосом в одной руке и плачущей малышкой пикси в другой.

— Рэйч, скажи ей, что лошадь ее съест, — попросил он, с него посыпались разочарованные блестки, когда пикси отпустил девочку и бросился к посудной стойке, где держал пластырь для крыльев. — Клянусь, я должен был просто позволить этому тупому животному оторвать тебе крыло.

— Это сделал Тульпа? — спросила я, и Дженкс заставил девочку опуститься на стойку, где его пыльца объединилась с ее в красивом калейдоскопе серебряного, золотого и зеленого цветов.

— Нет, она порвала крыло, когда улетала от него. Стой смирно. Да стой же смирно! — воскликнул он, когда его дочь неловко посмотрела себе за спину и придержала крыло, чтобы ее отец мог подчинить его. Из крошечного пореза сочилась серебряная пыльца, вторя двум дорожкам, текущим вниз по ее лицу.

— Маленькие розовые бутоны Тинки, — проворчал он, когда закончил лечение и стер липкое вещество со своих рук. — Это того стоило?

Просияв сквозь слезы, малышка кивнула, поднимаясь в воздух и по пути хватая со стойки конский волос. Через полсекунды не было слышно даже звука ее крыльев.

— Чертовы дети растут слишком быстро, — прошептал Дженкс, и я ощутила вспышку вины за то, что втянула его в свое безумие.

— Гм, думаю, сегодня ночью помощи Биза и Айви будет достаточно, — сказала я, и пикси развернулся ко мне.

— Вздор, — сказал он, поднимая крошку со стойки. — Ал меня не пугает.

— Он пугает меня, — призналась я, и Дженкс молча кивнул, грызя крошку от печенья пиксиного размера. — Я серьезно, — сказала я, сталкивая теплое печенье с лопатки. — Ты и Айви вместе. Этого может быть слишком много для терпения Ала.

— Тем больше причин пойти, — ответил он, глядя в сторону улицы и взлетая, когда вдалеке послышался рев двигателя и раздался резкий гудок.

— Дети, — предположила я, надеясь, что в этом все дело. — Там и так происходит немало, а тут еще авария?

— Гм, это машина Трента, — сказал Дженкс, и я резко выпрямилась. Печенье, от которого я только что откусила кусок, было забыто. — В смысле это его гудок.

— Трент? — осколок адреналина, искрясь, пронзил меня, вызывая интерес ближайших мистиков: их внимание переместилось с мелких пигментных пятен на картине на мой растущий румянец.

— Как он попал в Низины? Нас же изолировали.

Хлопнула дверца машины и Дженкс взлетел выше.

— Понятия не имею. Но это он.

— Рэйчел? Рэйчел! — донеслось эхо с улицы. — Я должен поговорить с тобой!

«О. Мой. Бог. Он приехал остановить меня», — решила я, и мистики загудели от моей тревоги, озадаченные тем, что ее вызвало не возможное ранение, а…смущение? Трент знал, что это плохая идея. Проклятье, я сама знала, что это плохая идея. Но если он попытается остановить меня, мне придется это признать и все равно сделать, потому, что, как Трент и говорил, другого выхода не было.

Громоподобный стук отразился в святилище, когда Трент начал стучать в дверь, и я вздрогнула.

— Дерьмо на тосте, — пробурчал Дженкс. — Я впущу его, пока соседи не вызвали полицейских. Хотя, они вряд ли приедут, — закончил он, вылетая, и его пыльца ярко блеснула.

«Трент здесь», — подумала я, с силой сжимая лопатку в руке, так что костяшки почти побелели. Это была моя жизнь — мое решение. То, чего он хотел, было неважно. Этот факт был совершенно ясен. Наполненная неуместным гневом, я бросила лопатку на стол и схватила прихватку.

Скривившись, я открыла духовку и вытащила последний противень с печеньем. Мои брови нахмурились от голоса Трента в святилище, и я намеренно повернулась к нему спиной, когда мужчина зашагал дальше по коридору.

— Почему ты не сказала мне, что мистики все еще в тебе! — закричал Трент.

Пораженная тем, что он повысил голос, я развернулась, держа противень с печеньем в руке. Он все еще был в старой одежде, его брюки слегка помялись и две верхние пуговицы рубашки были расстегнуты, показывая легкую поросль на груди. А закатанные на разной высоте рукава придавали ему беззащитный вид, даже когда он уставился на меня и кончики его ушей покраснели от гнева.

— Может, теперь крикнешь еще громче? — спросила я, со стуком опуская противень на стойку. — Не думаю, что за две улицы отсюда тебя услышали.

Трент вошел внутрь, встрепанный и расстроенный. Из его кармана торчала ручка, и я угрожающе подняла свою лопатку, когда он потянулся ко мне, словно собираясь встряхнуть. Мистики зажужжали, ближайшие собирались во мне и, вероятно, почувствовав это, Трент остановился. Он опустил взгляд на печенье, затем он посмотрел на Дженкса, расположившегося на занавесках над раковиной.

— Ты еще не ходила… — начал он, я покачала головой и, сжав губы в линию, стала отковыривать печенье с противня.

— Еще нет, — ответила я, кладя сладости на охладительную решетку. — Айви после полудня тренируется с Ниной, а я жду заката, чтобы Дженкс и Биз могли пойти с нами.

Злясь от того, что мне приходится рисковать ими всеми ради того, к чему они не имели никакого отношения, я с силой ковырнула печенье, и оно вылетело с противня и упало на пол. Я в разочаровании отбросила лопатку.

— Почему ты здесь?

— Ты не можешь идти в Безвременье с осколками Богини внутри! Знаю, я сказал, что это единственный путь, но мы можем придумать что-то другое. Что, если тебя увидит Тритон?

Я смотрела в его глаза, видела морщинки беспокойства в уголках его глаз, и от этого вида злость во мне утихла.

— У нас нет времени на что-то другое, — ответила я, чувствуя холод внутри. — Кроме того, если я смогу сохранить это между мной и Алом, все будет в порядке. Он меня не выдаст. Он потеряет все.

Но капля страха задержалась во мне. Я видела ненависть Ала к эльфам. Его эмоции не отфильтровывались через поколения, они были свежими. Боль была его собственной, а не прошедшей историей.

И все же он любил Кери…

— Со мной все будет хорошо, — сказала я, поднимая печенье с пола и выбрасывая его в мусорку. — И это тебя совершенно не касается.

— Это не справедливо, — сказал Трент, и я наклонилась к нему через стойку.

— Да. Это. Так, — я сделала медленный вздох, злясь, хотя знала, что он принял правильное решение. Мы оба приняли. — Мистер Каламак.

Шаркнув ботинками, он сел с почти незаметным вздохом. Он искоса посмотрел на меня. Я слышала, как пикси играют в саду. Если бы не сирены и слабый запах горящего здания по другую сторону реки, это мог быть почти нормальный день. Медленно всплыло воспоминание о том, как мы с Трентом делали печенье. Напряжение ослабло, и я снова стала перекладывать печенье на охлаждающую решетку. Воспоминание было не совсем реальным в том смысле, что мы на самом деле это делали, поскольку я была заперта внутри своего разума, а Трент пытался освободить меня, но он тоже помнил об этом, так что, наверное, оно было настоящим. Поцелуй впоследствии точно был.

— Твоя аура белая, — сказал Трент, не глядя на меня. — Сколько?

Он повернул голову и у меня перехватило дыхание.

— Я все еще могу спросить это, не так ли?

Я подтолкнула печенье, чтобы оно лежало вровень с остальными.

— По-разному. Если я встаю на линию, удушающе много. Прямо сейчас не так. Всего несколько голосов. Они узнали тебя по компьютеру. Поздравляю, тебя удостоили чести быть надежным единичным числом. Предлагаю тебе воздержаться от ношения кепок.

— Гм… — его замешательство было внезапным и осторожным, и мне удалось криво улыбнуться.

— Они признали тебя, как личность. Они не были уверены в этом, когда увидели тебя через компьютер. Они часто где-то блуждают, и мне становится легче.

Блуждают, а потом возвращаются с озадаченными друзьями, бомбардирующими меня видениями, мыслями и вопросами о вещах, происходящих за мили отсюда. Знать, что происходит по всюду было невероятно, божественно. Я схожу с ума и думаю, мне это нравится.

Крылья Дженкса загудели, и он перелетел с карниза на охлаждающееся печенье.

— Если вы не собираетесь ругаться, то я полечу спасать твою лошадь от моих детей, — сказал пикси и с радостной пыльцой, причина которой осталась мне непонятной, стремительно вылетел в сад.

Трент посмотрел ему в след, и с разочарованным видом перевел внимание на колдовские котлы над стойкой.

— Я поклялся, что никогда не назову то, что ты хочешь сделать, плохой идеей, — проговорил он, его низкий голос притягивал меня. — Но это не стоит риска. Рэйчел, посмотри на меня!

Я отложила лопатку и повернулась к нему лицом, между нами были печенье и тысяча невысказанных слов.

— Почему ты здесь? — спросила я тихо.

— Ты не можешь позволить демонам увидеть тебя с мистиками внутри. Даже Алу, — сказал он, и меня пронзил страх. — Ты не понимаешь глубины их ненависти к нам. Особенно сейчас, когда десяток детей, переживших Роузвуд, растут в безопасности. Демоны знают об их существовании. Они просто игнорируют их, пока их нейронные сети не созреют.

— Я спросила, почему ты здесь? — спросила я вновь, задержав дыхание, когда Трент поднялся на ноги.

— Рэйчел, твоя аура белая от мистиков, — сказал он, и я не отстранилась, когда он взял меня за локоть. — Они не дураки. Они поймут. Они запомнят. Они ненавидят Богиню.

— Тогда, возможно, они знают, как остановить ее, — проговорила я, отнимая локоть. — Помощь от демонов — лучший вариант, что у нас есть. Так что это еще более трудный выбор — зачем сейчас что-то менять?

Выдохнув, Трент наклонился ближе, и меня накрыл запах корицы и вина.

— Я хочу, чтобы ты притормозила, — сказал он. — Мы можем разобраться с этим. Поход к Алу не единственный вариант; он проще для всех, кроме тебя.

И слова передали его внутренний страх.

— Я больше не могу делать то, что проще. Это слишком тяжело для моей души.

В его словах крылась опасность, и я отвернулась, чтобы поставить пустые противни в раковину.

— Ты женишься, — произнесла я, стоя спиной к нему. — Ты потерял право голоса в том, что я делаю.

Сжав губы, я развернулась.

— Так почему ты все еще здесь?

— Я приехал вразумить тебя, — ответил Трент. — И я не уйду, пока не буду уверен, что ты не собираешься этого делать.

В висках застучало, и я посмотрела вниз. Откуда-то пришла мысль, что мои ноги слишком длинные, чтобы быть красивыми.

— То, что ты хочешь, не имеет значения, — я подняла свой взгляд на Трента, поразившись тому, как этот мужчина смотрелся на моей кухне, умоляя послушать его. — Трент, ты усердно работал, чтобы стать ответственным за эльфов. Ты принадлежишь им. Ты принадлежишь Люси, Рэй и Элласбет. Ты принадлежишь чертовому Цинциннати и каждому эльфу к востоку от Миссисипи. Я работаю на тебя, когда мне нужны деньги, но сейчас я этого не делаю. Ты сделал выбор. Это хороший выбор и я поддерживаю его, но ты не можешь иметь и то и другое. Поэтому уходи и дай мне сделать мою работу!

Мужчина шагнул вперед, заставляя меня отступить.

— Ты права. Я сделал выбор. Он был неверным.

Дерьмо. Я почувствовала, как мое лицо побелело. Мистики собрались внутри меня, разыскивая источник страха, с изумлением снова обнаруживая его в эмоции, а не физической боли. Их собралось еще больше, они были зачарованы и заставляли мою голову кружиться.

— Когда я услышал, что тебя забрала Богиня, я пытался, — продолжил Трент, заметив несоответствие высоты своих рукавов и закатывая один из них. — Я делал то, что должен был. Я оставался там, где безопасно. Я твердил себе, что Эдден найдет тебя, что ты будешь в порядке. И ты была в порядке. Я все делал как надо — то, что приемлемо и необходимо. Все было идеально. Но чуть не убило меня.

Трент приблизился, и я попятилась назад, пока не уперлась в стойку. Глядя на меня, он взял мою руку в свою, поднимая ее между нами. Я посмотрела на его руку на моей, видя мужскую силу в его длинных, красивых пальцах.

— Я больше никогда не буду на тебя работать, — прошептала я, желая, чтобы его пальцы прошлись по моей коже. — Не проси.

Глаза Трента сосредоточились на моих.

— Этим утром я сказал Элласбет, чтобы она уезжала.

Мое дыхание пресеклось, и я задержала его, чувствуя головокружение.

— Что?

Его улыбка была слабой и робкой — неуверенной и уверенной одновременно.

— Сразу после того, как ты оборвала мой вызов. Ты была права, у меня не было бы никакого голоса в том, что ты делаешь, если бы я женился на ней, и мне это не понравилось. Я велел Квену собрать ее вещи, если она сама этого не сделает. Я сказал ей, чтобы к завтрашнему дню ее уже не было. Сказал, что она сможет забирать девочек на три месяца летом и это все, но если начнет оспаривать мое разрешение, она больше никогда их не увидит. Я не собираюсь на ней жениться. Никогда. Я не люблю ее, и никогда не полюблю.

Его рука на моей дрожала. Мой Бог. Единственный раз в его жизни он отбрасывал то, чего от него ждали, и следовал за… своим сердцем.

— Ты не можешь этого сделать, — прошептала я испуганно. — Все ожидают…

— Я уже это сделал, — его челюсть сжалась. — Я больше не хочу, как проще. Это ничего не стоит и сияние не длится долго. Но ты уже знаешь об этом.

Этого не должно быть. В смысле, я замечала признаки, видела их и мы договорились…

— Почему ты это делаешь? — спросила я, вспышка злости окрасила мои слова. Это не справедливо! Мы договорились! Зачем он размахивал этим передо мной, зная, что это невозможно?

— Ты знаешь, кто я такая!

Выражение лица Трента стало серьезным, и его рука почти соскользнула с моей.

— У меня было много времени подумать об этом.

— У нас ничего не выйдет!

Он посмотрел вниз, затем в отчаянии вскинул голову, сжав пальцы на моей руке.

— Я не прошу тебя выйти за меня замуж, Рэйчел. Я просто…

Мое сердце колотилось, и Трент шагнул ближе — так близко, что меня окутал запах корицы и вина.

— Мне нравится входить в комнату и видеть, как твое лицо оживляется при виде меня, — ответил он настойчиво. Солнечные лучи из открытого окна заставляли его волосы светиться, — Мне нравится спорить с Квеном над тем, разумно ли использовать демона в качестве моего охранника.

Мое горло сжалось. Этого не произойдет, но что-то во мне ослабевало. Я хотела больше — и я знала, что не могу этого получить.

Трент коснулся моих волос, и я вздрогнула, когда он заправил прядь волос мне за ухо.

— Я хочу просыпаться рядом с тобой и видеть твои кудри на своей подушке. Я хочу иметь шанс на влюбленность.

Мое дыхание ускорилось. Я тоже разделяла его желания, и это причиняло гораздо больше боли, чем, по-моему, можно было пережить.

— Прекрати, — прошептала я, с трудом выдыхая это слово. — Я не могу. Не делай этого.

Я ничего не могла поделать и слеза выскользнула наружу. Трент обнял меня, и я начала всхлипывать. Его сила, окутывающая меня, была такой приятной, такой настоящей. И она была не моя.

«Почему нет?» — спросил мистик, и я не смогла ответить.

— Пожалуйста, остановись. Уходи, — шепнула я заплаканным голосом.

Но он не уходил.

— Я знаю, ты напугана, — сказал Трент, покачивая меня так медленно, что это почти совсем не было движением.

— Я не боюсь, — ответила я, зарываясь головой в его плечо, касаясь его, чувствуя объятия, находя силу, хотя от этого было еще больнее.

— Боишься, — сказал он, его слова успокаивали меня. — Я хочу любить кого-то. Думаю, что возможно уже люблю.

Я рывком выдохнула, и оттолкнула его. Любовь?

— Ты ублюдочный сын! — воскликнула я, и Трент с удивлением уставился на меня, — Как ты смеешь заходить в мою кухню и говорить, что возможно любишь меня. Ты знаешь, что это не сработает! Эльфы этого не хотят. Демоны этого не позволят! Если мы это сделаем — ты потеряешь все!

— Да будь я проклят, — произнес Трент, его шок сменился восхищенным удивлением с явным намеком на веселье. — Я наконец узнал, чего ты боишься, Рэйчел Морган, и почему продолжаешь проводить время с мужчинами и женщинами, которые не могут дать тебе того, что тебе нужно.

— Я не боюсь, — сказала я, ужаснувшись. — Я реалистка!

— Ты боишься, — сказал он спокойно. — И я это докажу.

— Ты… — начала я, отступая, когда он приблизился ко мне с решительным выражением на лице. Трент смотрел на мои губы. — Эй!

Его руки крепко схватили меня за плечи и притянули через несколько футов, разделяющих нас.

— Трент, ты мммфф… — удалось произнести мне перед тем, как он украл поцелуй — дикий, прекрасный, страстный поцелуй.

Его губы давили на мои в эротичной смеси требования и мягкости. Я положила руки на его плечи, чтобы оттолкнуть, но не смогла, потрясенная неожиданным всплеском желания, взорвавшимся в моей сердцевине, сжигающим меня словно горящую бумагу.

Закрыв глаза, я уперлась спиной в стойку.

Эмоции вибрировали во мне. Мои руки сжались на его плечах и глаза открылись. С бешено колотящимся сердцем, я оттолкнула Трента от себя. О Боже, это был невероятный поцелуй. Я с трудом могла собрать мысли в голове.

— Такой ход мог сработать на секретарше, а не на мне! — буркнула я, глядя на него и мысленно раздевая этого мужчину. — Но я умнее этого. Убирайся! Сейчас!

Я указала на дверь и мистики во мне засветились, усиливая мое вожделение.

Трент не шелохнулся, глядя на меня, читая мою ложь.

— Ты напугана, — сказал он, и запах корицы и вина заставил мои колени ослабеть. — Забудь о них, Рэйчел. Они ничего не значат. Ты демон, а я только что бросил свою невесту. Скажи, что ты не хочешь посмотреть, к чему это может привести. Я не хочу жить с сожалением от того, что даже не попытался.

Он шагнул ближе, и я отступила, желая прикоснуться к нему, желая расстегнуть еще одну пуговицу на его рубашке. Я не могла пошевелиться, когда он скользнул в мое личное пространство, и закрыла глаза, притворяясь, что если я не буду его видеть, то мне не придется его выгонять. Я задержала дыхание, и меня охватило головокружение.

— Скажи мне, что ты уже долгое время не хотела это знать, — прошептал он, и я задрожала от страха, когда его рука коснулась моего плеча. — Скажи мне это прямо сейчас, и я уйду.

Воспоминание о его выражении лица, когда он нашел меня избитую и измученную за городом, всплыло на поверхность — его гнев на того, кто причинил мне вред, его разделенную боль из-за моих синяков.

— Не надо. Не уходи.

Трент с дрожью втянул воздух. Его прикосновение к моему плечу изменилось, стало менее слабым.

— Пожалуйста, не уходи, — попросила я, открывая глаза, чтобы увидеть его облегчение. — Я больше не хочу быть одна.

Как может что-то быть таким неправильным и настолько правильным одновременно? Нет, не неправильным, просто сложным.

Он притянул меня ближе, прижал к себе.

— Ты никогда не была одна.

— Но это так, — сказала я, слезы снова полились. Проклятье, я не хотела плакать, но это, казалось, не имело значения, пока Трент легко целовал меня — лаская губами мои глаза, щеки, губы.

— Не ходи в Безвременье, — попросил он. — Мы сможем сами разобраться.

Безвременье было последним, что было у меня на уме, и я издала придушенный смешок.

— Я надеялась, что ты придешь остановить меня. Я действительно думаю, что надеялась.

Трент улыбался, когда я вытерла глаза, и все же мы остались на месте, прижимаясь друг к другу.

— Чертовски ужасный способ заставить мужчину расставить его приоритеты.

Я притянула его ближе, желая провести пальцами по линии его слабой щетины.

— Что тебя так задержало?

Я положила голову ему на плечо, и почувствовала его дыхание на своих волосах.

— Страх, я думаю. На меня смотрит слишком много глаз.

— Я знаю, что ты имеешь в виду.

Что только что случилось? Я знала только, что меня переполняло облегчение, усталое принятие и ощущение, что все будет хорошо, несмотря ни на что. Мои руки прошлись по контурам его плеч, я позволила им последовать за линиями его мышц ниже, и когда он напрягся, в меня просочилось предвкушение.

Его дыхание участилось, сдвигая мои волосы. И мы все еще стояли там.

— Где все?

Его слова заискрились во мне, вызывая тысячу чувств и лишь один вопрос. Трент был здесь. Все изменилось. Все казалось правильным. Я снова погладила его плечи. Но он что-то у меня спросил.

— Снаружи.

Я наклонила голову и длинно и медленно выдохнула в его ухо. Один раз. Два. Три раза. Никто из нас не двигался. Мы оба знали к чему это может привести. Мое сердце колотилось, и, наконец, я перенесла свой вес на него, вытягиваясь, пока мои губы не нашли мочку его уха, и я осторожно прикусила ее, вызывающе потягивая.

— Они все, — выдохнула я, не отпуская его.

Трент сместился, и неожиданно я обнаружила себя прижатой к стене рядом с аркой. Мои глаза распахнулись. В его глазах жарко горело желание, и я улыбнулась, когда задалась вопросом, смогу ли выяснить, обсуждал ли он с Алом то проклятие обрезания.

— Мистер Каламак, — сказала я игриво, когда он взял мои запястья и прижал их к стене рядом с моей головой. В этом движении было достаточно силы, требования, смягченного страстью, и это огнем опалило меня, делая меня живой.

— Я надеялся, что ты не любительница поговорить.

Я провела ногой вверх по его штанине, затем вниз.

— Так займи мои губы чем-нибудь.

Трент потянулся к моим губам, и мы поцеловались: лаская друг друга, пробуя на вкус. Все также удерживая мои запястья, он прижался ко мне, и мои пальцы сжались в кулаки, пока я удерживала себя там, чертовски наслаждаясь процессом.

«Что я делаю!» — отразилось у меня в мыслях, но я не слушала. Я целовала Трента, и получала удовольствие.

Но я хотела большего. Трент отпустил меня при легком намеке на движение, и мои руки упали, обнимая его за шею. Открыв глаза, я встретила его взгляд. Свет в них огнем опалил меня. Это будет здорово. Я уже могла это сказать. Это молчунов нужно было остерегаться.

— У нас будут большие неприятности, — сказала я с улыбкой, и он улыбнулся в ответ, переводя глаза на мои губы.

— Тогда давай проверим, стоит ли это тех неприятностей.

Хриплая глубина в его голосе нырнула к моему животу. Страх, страсть, желание. Боже, помоги мне. Я так долго этого хотела.

Я подумала о своей постели, отталкиваясь от стены, но мужские руки были на моей талии, и я обнаружила себя сидящей на столе. Я обняла Трента ногами, притягивая ближе.

С колотящимся сердцем, я потянулась к пряжке его ремня. Боже, у него такая тонкая талия.

Его губы были на моей шее, и я вздрогнула, когда Трент нашел последние остатки шрама, которым меня наградил Ал — нейротоксины, похороненные глубоко в ткани, вспыхнули, оживая, шокируя меня. Они так долго были в состоянии покоя.

— Чувствительно, — ахнула я, потом заморгала, осознав, что Трент расстегнул верхние три пуговицы моей блузки и я даже не заметила этого. Я вздохнула, когда он распахнул мою блузку, оставив ее висеть на моих плечах, показывая сорочку под ней, и легонько провел пальцами по моим очертаниям. Мои руки переместились на его волосы, погружаюсь в шелковистые пряди, когда он вытянул мою сорочку из-под пояса.

«Боже да», — подумала я, вздрогнув, когда мужские пальцы коснулись моей обнаженной кожи, и он провел ими по моим изгибам вверх, пока не накрыл мою грудь рукой. Его голова наклонилась, и я сжала ноги вокруг него, когда Трент поцеловал мое плечо. Его губы становились все более требовательными, пока он медленно спускался ниже, ниже.

Мне не хватало места, и я толкнула бумаги Айви в сторону, изгибаясь назад на стол, мои ноги обернулись вокруг Трента и он поддержал меня одной рукой, толкая мою сорочку вверх… Касания его губ к обнажённой груди заставило меня сжаться в предвкушении.

Застонав, я посмотрела на потолок, ахнув, когда Трент прикусил кожу слишком сильно, надеясь, что он сделает это снова.

Зажимы Айви впивались мне в спину. Не самое лучшее место для первого раза. Но Трент уже активно взялся за мои штаны, и я села, задыхаясь. Я расправилась с его пряжкой на брюках и медленно расстегивала молнию, прижимаясь к нему, сильно кусая под его ухом и погружая одну руку в его шелковистые волосы.

Движения Трента замедлились, и он вернулся еще более требовательным. Коварно улыбаясь, я дернула его штаны вниз, затем ногой столкнула еще ниже, собирая их гармошкой у его ног. Вопрос о боксерах и плавках решился, и я улыбнулась.

— Моя очередь, — сказал Трент, оторвав губы от меня на достаточное время, чтобы снять меня со стола и стянуть вниз штаны, оставляя руками чувственный след на своем пути вверх. Слава Богу, я была босой, и я отбросила штаны, забираясь обратно на стол к большому разочарованию Трента, пока я снова не обняла его ногами, притягивая ближе, обнимая его руками за шею и прижимаясь к Я вздрогнула от холодного воздуха, сняв блузку, и отодвинулась от него, чтобы моя сорочка могла отправит

Я вздрогнула от холодного воздуха, сняв блузку, и отодвинулась от него, чтобы моя сорочка могла отправиться следом.

Все. Нужно снять все, и когда я начала стягивать с Трента рубашку, одна пуговица отлетела. Его глаза встретились с моими после того, как я сняла с него майку. Я едва удержалась от вздоха, и когда его рубашка упала на пол, дразняще провела рукой по его прессу. Его мышцы напряглись, я наклонилась и поцеловала его в шею, чувствуя, как Трент отвечает, его пальцы становились более требовательными, скользя по мне. Во мне вспорхнуло воспоминание о том, как его кожа блестела в душе.

Потянувшись назад, я ослабила свою хватку на нем, мои руки между нами опускались все ниже, пока я не нашла его бедра, накаченные от верховой езды. Покусывания Трента на моей шее стали грубее.

Я ласкающе провела пальцами по ягодицам и взяла в руку его возбужденный член.

Он был бархатисто гладкий, и я провела по всей его длине, представляя внутри себя, и вздрогнула, желая всего этого. Желая прямо сейчас. Это был только он. Никаких лей-линий, никакой магии, и это было… неописуемо. — Трент, — выдохнула я, сдвигаясь ближе и обнимая его ногами, притягивая ближе.

Я подняла взгляд, наблюдая, как эмоции каскадом проливаются сквозь него, когда он прижал меня сильнее и медленно скользнул внутрь. У меня перехватило дыхание, и я прижалась к нему, дрожа. О Боже, он был идеален.

— Еще рано, черт побери, — прошептал Трент, думая, что я собираюсь кончить, и я подняла глаза, губами находя его губы, двигаясь по нему, показывая, что все еще только начинается. Мы могли получить гораздо больше, прежде чем это закончится.

— Диван, — потребовала я, и его руки на мне напряглись. — Я не буду делать это на столе моей кухни.

Я почувствовала, как Трент двигается во мне, и страсть огнем проложила сквозь меня свой неровный путь. Он смотрел на стол за моей спиной, покрытый вещами Айви.

— Диван, — потребовала я снова, сжимая его сильнее своими ногами, обнимая за шею руками, мои губы были точно под его ухом.

— О Боже, Трент. Я не могу касаться тебя там, где хочу, если мы будем продолжать как сейчас.

Это подействовало, он сменил хватку — его руки согнулись подо мной, и мужчина снял меня со стола.

— Держись, — сказал он, голос его был напряжен от чего-то большего, чем мой вес, когда он сдвинулся назад, неся меня в медленном, шатком движении со штанами вокруг ног.

Обхватив его шею руками, я покусывала его ухо, зная, что он не сможет остановить меня, и понимая, что он, вероятно, сделает что-то восхитительно порочное, чтобы отплатить мне за это. Я вдохнула его аромат, смесь корицы и вина, чувствуя, что любима.

— Хорошо, — сказал он, найдя диван. — Если я буду держать тебя, думаю я смогу…

Он смог, и я все еще держала его внутри себя, когда он неловко опустил нас на диван. Подушки прогнулись вокруг меня, они пахли вампиром и были теплыми на ощупь. Я ослабила свою хватку, позволяя Тренту отстраниться, и он склонился надо мной. Он был красив, его кожа блестела от пота, обнаженная перед всем миром. Я провела рукой по его груди, спине, потянувшись, чтобы достать его бедра. Его глаза делали тоже самое со мной, и меня пронзила дрожь.

— Ты восхитителен, — сказала я, исследуя руками его ягодицы. Проклятье, у этого мужчины была крепкая задница.

— Со своей стороны могу сказать, что это ты восхитительна, — произнес Трент, и я потянулась к его плечам, протестуя, когда он выскользнул из меня.

— Нет, — застонала я, но это было лишь для того, чтобы он мог провести своими губами по мне, нежно кусая за шею, оставляя маленькие чувственные пятнышки на моей груди, и спускаясь ниже, заставляя меня задохнуться, когда он нашел мой живот. Мои пальцы почти доставали до его члена, и с отчаянным вздохом, я нашла его и стала ласкать, делая его напряженным, когда Трент снова поднялся к моей груди, покусывая, потягивая, сводя меня с ума, пока я провокационно прижималась к нему бедрами, заставляя найти общий ритм.

Трент вздрогнул, когда мои руки оставили его, и его губы уступили намеку на зубы. Мой руки на его плечах конвульсивно сжались, когда он навалился сильнее. Обезумев от страсти, я застонала, и он чересчур медленно вошел внутрь. Обняв его ногами, я потянулась к нему, направляя его в меня, откидывая голову назад, когда он еще раз скользнул внутрь, и мгновенная прохлада растворилась в жаре.

— О Боже, да, — простонала я, мои руки издали тихий шлепок, ударившись об его спину. Он нашел мой рот, и я чуть не умерла, когда мы поцеловались; его руки мяли мою грудь и наш ритм становился все более требовательным. Я не могла…думать…и, застонав, я почувствовала первые признаки кульминации моей страсти.

— Трент, — ахнула я, пытаясь сообщить ему об этом. Это было слишком рано. Я хотела, чтобы это длилось дольше, но не могла ничего сделать. Он был…он был…

— О Боже, Трент!

Мои глаза распахнулись, губы приоткрылись, и я ощутила, как он достиг кульминации.

— Нет, — простонал он, явно желая разделить ее, но это перевело меня за грань, и я вскрикнула, прижимая его к себе, пока волна за волной с грохотом накатывали на нас обоих.

С гортанным стоном, Трент толкнулся глубже, когда оргазм охватил нас обоих, отступая и струясь, как приливы Безвременья, пока он не исчерпался, оставляя ничего, кроме удовлетворенного стихания эмоций.

Тяжело дыша, я поняла, что все закончилось. Я с трудом могла двигаться. Да и не хотелось. Тепло тела Трента согревало меня, и это было самое большое удовлетворение, которое я получала за долгое, долгое время. Я приоткрыла веко, обнаруживая свои волосы на моем лице. Трент нависал надо мной — мужская тень маячила сквозь мои кудри. Я открыла другой глаз. Теперь я могла его видеть: пот блестел на его мускулах, покрывая его всего, вплоть до места, где мы все еще соединялись.

О. Мой. Бог. Что мы наделали?

Трент захрипел, дернувшись, когда я напряглась под ним.

— Ай. Рэйчел? — проговорил он, его спокойный голос проникал сквозь меня. — Можешь начать паниковать через минуту, но, пожалуйста, пока не двигайся.

Он поморщился.

— Пожалуйста?

Я выдохнула, смутившись на короткое мгновение.

Я все еще чувствовала его вкус на своих губах. Мое сердце быстро билось в груди. Я только что занималась сексом с Трентом. Очень хорошим сексом. Я стала рассматривать его тело, начиная расслабляться, пока смотрела на линии его мышц.

Ну конечно это был хороший секс. Мы оба думали об этом в течение почти двух лет. Я подняла руку, чтобы коснуться его кожи. Выражение лица Трента изменилось, он тоже расслабился.

— Так лучше, — сказал он, улыбаясь и наклоняясь вниз, чтобы подарить мне нежный поцелуй. Не заботясь о последствиях, я склонила голову, возвращая его. Я была истощена, но мой разум работал. Я не знала, что думать. Мистики были сонными, замолчав наконец.

— Перестань думать, — потребовал Трент, его губы легко касались меня, произнося это. — Этот диван выдержит двоих?

— Гм…

Он начал двигаться, и я потянулась схватить его, удерживая нас вместе, когда Трент опустился, ложась рядом со мной. Постепенно он перестал морщиться. Я до сих пор не выпускала его.

— Да, может, — сказал он с облегчением, находя удобное положение для ожидания. Он улыбался мне, находясь в дюймах от меня, и неожиданно я почувствовала робость.

— Привет, — улыбнулся он, заправляя прядь моих волос назад.

— Прости за это, — сказала я, глядя на красную отметину, которую я оставила на его плече. — Давненько я этим не занималась. Гм, чем дольше ждешь, тем он лучше.

Но Трент это знал. Я лепетала ни о чем.

— Думаю, это был комплимент, — мужчина привел в порядок мои волосы, наслаждаясь этим. — Я вижу, о чем ты думаешь, и пока ты сама этого не захочешь, ничего не изменится.

Но я смотрела в его глаза, и могла сказать, что он хотел, чтобы все изменилось. Меня тут же пронзил удар паники, и я села, застряв между диваном и им.

— Ай! — воскликнул Трент, отодвигаясь от меня. — Рэйчел, мы должны поработать над слаженностью действий.

Вжавшись спиной в подушки, я схватила шерстяное покрывало, чтобы прикрыть себя. В окно на нас смотрела лошадь.

— Как ты можешь так говорить? — напомнила я, немного отодвигаясь от него, но поскольку он был между мной и полом, это почти ничего не изменило.

— Ничего не изменится. Ты знаешь, что это принятие желаемого за действительное. Мы только что занимались сексом, и я не стану говорить, что это было ошибкой и делать вид, будто этого вообще не было!

Трент сел прямо и поставил локти на колени, беря себя в руки.

— Я не это имел в виду. И мне ненавистна мысль о том, что ты можешь посчитать это ошибкой.

Он снял ботинки, затем штаны. Наклонившись через расстояние между нами, он положил руку на мою шею, притягивая меня, чтобы подарить ободряющий поцелуй.

— Все будет в порядке.

Я начала понимать, что Трент относился к типу мужчин «все или ничего», и я видимо подпадала под все категории. Я думаю, за последние пять минут он прикасался ко мне чаще, чем за весь прошлый год, ослабив свою железобетонную спокойную сдержанность. Моя легкая головная боль начала рассеиваться. Это…могло сработать. Я нуждалась в прикосновениях, а он должен был к кому-то прикасаться.

— Конечно, — проворчала я. — Тебе легко говорить. У тебя вокруг дома есть большой забор. А у меня за две улицы отсюда находятся новостные фургоны.

Его касания вызывали мурашки на коже.

— И пикси, портящие их коробку передач, — сказал Трент, склонив ко мне голову. — Боже, ты такая красивая. Как я мог быть таким глупым? Спасибо, что дождалась, пока я поумнею.

Я замешкалась, кладя руку поверх его ладони на моей щеке. Я подумала о лагере. Возможно, семена понимания были посеяны там.

Трент наклонился ко мне, наши головы соприкоснулись.

— Ты была не единственной, кто боялся, — сказал он, его губы были в дюйме от моих. — Я не люблю простоты, но это может стать для меня самой трудной сделкой, которую я когда-либо заключал.

Он отстранился, и знакомая мне решимость скользнула в глубину его глаз.

— Потому что я никогда не позволю тебе уйти, Рэйчел. Мне все равно, как сильно ты будешь отталкивать меня, потому что напугана. Я просто буду держать тебя, пока ты не смиришься с этим.

Я обняла его руками и вдохнула его запах. Это было то, чего я хотела. Но он был прав: нам придется бороться за это.

— Что мы будем делать?

Трент вздохнул, звук облегчения, вырвавшийся из него, ясно показывал, что мужчина понимал глубину моего обязательства. Мы решились. Единственный вопрос был в том, как много вреда это может принести.

— Живи сегодняшним днем, — просто ответил он.

Мы отодвинулись друг от друга и когда реальность вытеснила свечение, которым он меня наполнил, сквозь меня прошли первые намеки на беспокойство. Я только что потеряла постоянный источник дохода, потому что не могла больше на него работать. Проклятье, я собиралась быть телохранителем бесплатно.

— А сегодня? — спросила я, перебирая кисточки на пледе. Трент повернулся, выглядя собранным и невозмутимым, словно был одет в костюм-тройку. Боже, как он это делал?

— Сегодня я застрял в Низинах без своего мобильного телефона. К счастью, у Дженкса есть коробка с одеждой.

Я кивнула.

— В моем шкафу. Верхняя полка. Пользуйся.

Но Трент уже знал это. Он встал, и я подняла на него взгляд, пытаясь быть вежливой, но не очень получилось. Он был очень, очень красивым мужчиной. Мое лицо пересекла улыбка при воспоминании о том, какова его кожа на ощупь. Это было все, что я могла сделать, чтобы не прикоснуться к нему прямо сейчас — сейчас, когда могла это сделать.

Трент поднял свои штаны и обернулся. Улыбаясь, он протянул мне руку, помогая подняться. Я слегка навалилась на него, и там, где мы соприкоснулись, заискрилось покалывание, когда он легко поцеловал меня, возрождая мою страсть, обещая, что это не было одноразовой интрижкой.

— Мы найдем способ разобраться с этим без демонов, — сказал он, и на меня обрушились мои текущие неприятности. — Просто нужно раздробить проблему на более мелкие компоненты и работать оттуда. Хочешь, чтобы я первым пошел в душ?

Моя хватка на его пальцах стала сильнее, и я потянула его в коридор.

— Моя душевая не такая большая как твоя, но все же двоих вместит.

Я не могла вынести мысли о том, чтобы не быть с ним прямо сейчас. Я боялась, что если мы расстанемся, даже на мгновение, я проснусь и пойму, что это был сон.

Он шел следом за мной, на ходу подхватывая свои ботинки и бросая их к двери.

— Приятно знать.

А потом наш разговор перешел в то, что было между нами у холодильника, пока я намыливала его спину, а он мыл мои волосы, восхищаясь их длинной, когда они были мокрыми и тем, как вода делала их более темного цвета. Это было либо самой умной вещью, которую я когда-либо делала, либо самой глупой. Проблема была в том, что я не могла узнать, развалится все на части или мы сможем это сохранить.

«Пожалуйста, Боже. Я сделаю все, что угодно лишь бы больше никогда не оставаться в одиночестве», молила я, и мистики загудели: их мысли были неясными и отгороженными от меня.

В одном я была уверена на сто процентов — Трент был прав. Ничего не изменится, пока мы оба этого не захотим. Моя зубная щетка лежала на прежнем месте, и пока я с трепетом смотрела, как капли воды стекают по мускулистому телу Трента, я решила, что пора бы купит еще одну зубную щетку.

Так, на всякий случай.

 

Глава 23

— Трент? А неважно. Я уже нашла, — сказала я, вбегая в кухню с блокнотом, который я нашла засунутым на одну из полок шкафа. У Айви конечно были блокноты, но я устала все время брать ее вещи. В конце концов, я тоже могла грамотно планировать.

Трент развернулся от охлаждающей решетки, с виноватым видом стряхивая крошки со своих пальцев.

— Ты человек трех печений, да? — спросила я, беря черный маркер, и Трент смущенно улыбнулся.

— На самом деле пяти. Шоколадные чипсы — моя слабость. — Печенье сломалось, и он кинулся поймать его, выглядя таким уютным и домашним в цветастой шелковой рубашке, позаимствованной у Дженкса. Его джинсовые штанины были закатаны, открывая босые ноги, и это, кроме всего прочего, действовало на мой радар. Он выглядел по-другому, но его изысканность была как всегда при нем. На заднем фоне шумела сушилка, в которой были его носки.

Улыбаясь, я взяла тарелку. Мы разрабатывали схему наших планов в задней гостиной, поскольку там было меньше шансов быть замеченными мобильной командой новостей, и я могла бы съесть пару печений сама.

— Куда в тебя столько влезает? — спросила я, намеренно врезаясь в Трента.

— Высокий метаболизм, — кончики его ушей покраснели, он положил печенье на тарелку. — Ммм, а они хороши. Не удивительно, что Ал их любит.

— Они действительно имеют волшебную силу в безвременье, — довольная, я добавила еще печенье к кучке. За пределами каменных стен моей церкви мир рушился, но мне было все равно. — Жаль, что там они не держатся больше часа. Ты знал, что демон, владеющий кофейней, соединенной с хранилищем твоего отца, составил контракт на поставку кофе, сделанного в реальности?

— В самом деле?

Я кивнула, вспоминая, как сунула его в сумку, прежде чем пойти говорить с Тритон. Ал заметил его позже и бросил в огонь, провозгласив его вульгарно неполноценным. Может мне вообще не стоило его приносить.

Естественно Трент задумался, прислонившись к стойке рядом с чаном с соленой водой. В такой расслаблено задумчивой позе со скрещенными лодыжками он выглядел безумно притягательно. Я даже забыла, как дышать.

— Печенье нужно съесть так быстро?

— Они быстро впитывают запах жженого янтаря, — ответила я, поднимая тарелку и прихватывая блокнот по пути в заднюю гостиную. Трент пошел следом, либо за мной, либо за печеньем. Мне было все равно за чем. Главное, он сейчас со мной — даже если несколько мистиков только что принесли мне образ соседа, обшивающей досками свои подвальные окна.

Взглянув на наши бумаги, примечания, заметки и составленные планы я сдвинула их в кучу, возвращаясь в мрачную реальность. Благодаря силам Дэвида на улице и связям Айви, Эдден нашел Лэндона и Айера, отсиживающихся в морге, построенном в Низинах перед Поворотом. Они были от нас в двадцати минутах езды и в километрах необходимого планирования. Эдден и войска О.В. из другого штата, которые были отправлены для поддержания нашего карантина, собирались задержать Лэндона и Айера вскоре после полуночи, но возвращение мистиков Богине было моим делом.

«Или скорее нашим», подумала я, чувствуя себя частью чего-то важного, и отодвинула карту Цинциннати, чтобы освободить место для печенья. Я бросила блокнот, случайно сдувая Дженкса с моих последних записей. Скривившись, пикси опустился, чтобы встать на бумагу и задумчиво ткнуть в нее кончиком своего меча. После полуденного попкорна, мясной нарезки и терпкого лимонада для Трента, у нас был реальный план того, как перенести отколовшихся мистиков из морга в лей-линию Лавленда, но он сильно зависел от способности Эддена очистить дороги.

Вертолет Трента был не доступен, что тревожило его, так как деньги больше не могли купить то, к чему он привык.

— Я не знаю, Рэйч, — сказал Дженкс, прокалывая бумагу, и я взяла печенье, прежде чем подтолкнуть тарелку Тренту, севшему напротив меня на диван Айви. — Здесь много «если». В смысле, в первом пункте ты полагаешься на то, что ОВ и ФВБ пустят нас внутрь.

— Предположение номер один, — вставила я, откусывая печенье зубами.

— Мы выпускаем мистиков, — продолжил Дженкс, поднимаясь не больше чем на дюйм и горизонтально отлетая назад, чтобы постучать по второй строчке.

— Если предположить, что они там и мы сможем это сделать, — уточнил Трент, притягивая блокнот ближе.

— ФВБ расчищает дороги, и ты бежишь к лей-линии Лавленда с мистиками на хвосте, — нахмурившись, Дженкс постучал по номеру три. — И Богиня забирает их.

Вдавив кончик меча в бумагу, он процарапал черту под последним пунктом списка. — Это лучший план, что у нас есть, и все же он отстой.

— Я не спорю с тобой, — сказала я, мне не нравилось, что Феликс разрешил О.В. прийти и помочь нам. Я понимала его нежелание, чтобы беспорядок, происходящий в Цинциннати, распространился на остальные города и другие штаты, но это все, что у нас было. Хмурясь, Дженкс положил руки на бедра.

— Я считаю, что у маленькой команды больше шансов, чем у большой. Люди много говорят и комитеты принимают решения медленнее, чем влюбленный тролль.

Трент поставил локти на колени, глядя на карту Цинциннати, присланную по электронной почте Эдденом. Он делал заметки, изучая путь эвакуации, который Эдден указал ярко-красной линией.

— Больше всего сомнений у меня вызывает этот кольцевой маршрут по городу, который они тебе предлагают. Я понимаю, что необходимо сократить столько осечек сколько возможно, но отколовшиеся мистики опасны. Что если они догонят тебя? Ты едва выжила в прошлый раз, — добавил он, стуча карандашом.

— Иногда нужно просто доверять, — сказала я и не могла объяснить, почему мне не хотелось спорить с Трентом. Может быть потому, что он еще не сказал «нет», просто «убедите меня». И я все еще светилась от произошедшего… в буквальном смысле, если верить Дженксу. — Весь город хочет, чтобы они ушли, и когда они попадут в линию, Богиня примет их. — Весь город хочет, чтобы они ушли, и как только они попадут в линию, Богиня их заберет.

Низко гудя крыльями, Дженкс полетел к камину, где мог поглядывать одним глазком в сад через высокие окна. Трент продолжал изучать карту, словно пытаясь найти лучший путь. Я знала, что план ему нравился еще меньше, чем мне, но Айви была на пути из ФВБ, она заполнит пробелы и превратит одну из моих плохо продуманных схем в одну их ее превосходных стратегий.

Трент потянулся через пространство между нами и взял миску попкорна, говоря:

— Если говорить о доверии, то Богиня не очень то любит тебя. Я не уверен, что она слепо примет мистиков от тебя.

Тень беспокойства задела мистиков во мне, приводя их к полному осознанию. Давая им понять это самостоятельно, я пожала плечами.

— Возможно, но она действительно хочет вернуть свои мысли. Сумасшедшие или нет.

Сумасшедшие! Завопил поднявшийся сквозь меня мистик, и часть их пришла к мысли, что мы в опасности. Тяжело сглотнув, я велела им успокоиться. Они намного чаще действовали согласованно. Сотню различных голосов я могла перенести. С одним решительно развивающимся комплексом богини справиться было гораздо сложнее.

Трент не заметил полемику, отражающуюся в моей голове, но Дженкс заметил, и я взяла пригоршню попкорна и бросила в него ядрышком, чтобы заставить держать язык за зубами.

— Хорошо, — сказал Трент, поднимая взгляд на невнятное ругательство Дженкса. — Если предположить, что мы воспользуемся этим примерным планом…

— Айви сгладит углы, — перебила я, — мы не должны планировать в одиночестве.

— Нам все еще нужно понять, как освободить осколок, — закончил он. — Твоя магия нестабильна, а мои ресурсы стремительно сокращаются.

Его основанная на Богине магия, догадалась я, притягивая колено к подбородку, пока не поняла, что это заставляет меня выглядеть испуганной.

— Я могу колдовать. Хитрость в том, чтобы не дать им уничтожить все вокруг, когда они разойдутся. — Я потерла пятно на журнальном столике, встревожившись, когда несколько мистиков метнулись назад ко мне с изображениями мотоцикла Айви, пробирающегося сквозь заброшенные разбитые или сгоревшие машины дальше по переулку. Они стали лучше узнавать ее, и каждый раз, как блуждающий мистик видел ее, он возвращался назад, чтобы дать мне знать об этом. Если бы я могла заставить каждого из них по отдельности воспринимать концепцию времени, я могла бы сказать, насколько старой была картинка.

— Кроме того, вчера я видела сдерживающую оболочку, и она работала на электричестве, а не магии. — Отключи электроэнергию, и они свободны.

Трент откинулся назад из своего сгорбленного положения над столом. Положив лодыжку на колено, он откинулся спиной на кожаные подушки. Этому движению немного не хватало лоска из-за его босых ног, но он с лихвой компенсировал это, проведя рукой по волосам и рассеяно уставившись в окно.

— Может быть. У большинства моргов, построенных до Поворота, имеются резервные источники питания. Нам придется отключить их, вместе с основным источником от электрических сетей.

— Верно, — протянула я, вспоминая. До Поворота морги были естественным выбором, помогая немертвым перейти к их следующему существованию, по сути являясь подземными мини-госпиталями со всем оборудованием, необходимыми для этого. Я склоняюсь перед умом Лэндона. Он все продумал до конца.

— Если бы я не знала точно, то решила бы, что тебе не нравится моя идея, — сказала я, лишь наполовину шутя.

— Это не так, но в этот план влияет на меньшее количество жизней.

— Видишь? — сказал Дженкс с каминной полки. — Я не единственный, кто считает, что ОВ и ФВБ его испоганят.

— Я не сказал, что это плохая идея, — возразил Трент, — только то, что она не очень хорошая.

Дженкс снова засмеялся. Я бы начала злиться, но Трент пристально смотрел на мои губы. Если бы между нами не было стола, думаю, он бы меня поцеловал. Мысль была почти такой же приятной, как реальное действие, и мое плохое настроение улетучилось.

— Сиськи Тинки, вы что, опять? — застонал Дженкс.

Мы оба повернулись на звук мотоцикла возле входа. Благодаря мистикам, я следила за приближением Айви последние пять минут, но Дженкс кинулся посмотреть. Внезапно занервничав, я встала. Я не проветривала церковь, потому что это казалось оправданием. Трент расслабленно сидел в старой одежде Дженкса. Его нижнее белье танцевало танго с моим в сушилке. Айви поймет, но она не очень любила сюрпризы.

— Это Айви, — сказала я, направляясь в кухню. — Что-нибудь хочешь?

Ага, я была напугана. Его голова снова склонилась над блокнотом. Черт возьми, сколько на самом деле нужно планирования для такого дела, как это?

— Я бы хотел еще кофе, — отозвался Трент, и мои босые ноги мягко прошлепали по линолеуму. — Он на удивление хорошо сочетается с печеньем.

— Это просто Айви, — эхом донесся голос Дженкса.

— Как, интересно, она это узнала? — пробормотал Трент и я улыбнулась, наливая кофе в его любимую кружку, а затем наливая себе стакан чая со льдом.

— Мистики, — ответила я, вернувшись, в то время как сапоги Айви застучали в коридоре. — Они приносили мне ее изображения последние пять минут.

Глаза Трента расширились.

— Ты уверена, что хочешь от них избавиться?

Я протянула ему кофе, думая, что он выглядит усталым, так как пропустил свой послеобеденный сон.

— Безусловно, — сказала я, когда с полдюжины мистиков объединили свои жалобы в один голос, требуя знать, почему лед плавает, а все остальное, становящееся твердым из-за снижения температуры, тонет.

Трент посмотрел в коридор на стук сапог Айви.

— Может, мне стоит уйти. Мы можем закончить с этим позже.

— Позже не будет, есть только сейчас, — сказала я, затем помедлила, думая, что начинаю звучать как Тритон. Звякнув льдом, я встала между ним и дверью.

— С ней все будет хорошо, — проговорила я, выглядывая в пустой коридор с дурным предчувствием. — Она знает, что я ей не принадлежу, но вампирский инстинкт заставит ее почувствовать себя атакованной.

— Как я уже сказал, может мне лучше уйти.

— Рэйчел? Я дома! — закричала Айви, голос Дженкса затерялся во внезапном стуке ее сапог. — Ты ни за что не поверишь, что ОВ пытаются провернуть. Эдден…

Ее слова пресеклись, и я встретилась взглядом с Трентом, морщась. Сюрприз!

— Э-э… — пробормотала она, все еще находясь в коридоре, — Рэйчел? Ты с Трентом…

Она резко остановилась в дверном проеме, ее зрачки расширялись, пока она рассматривала Трента, сидящего на ее диване в старой одежде Дженкса. Затем они метнулись ко мне, и я попыталась улыбнуться. Я знала, что улыбка, должно быть, выглядит слегка болезненной, но я продолжала это делать.

— Ты здесь, — проговорила она, имея в виду Трента.

— Ага! — сказал Дженкс, влетая внутрь, явно не сказав ей. — Они исполнили сальто, делали горизонтальное фанданго…

Серебряная пыльца посыпалась с него, когда он начал двигаться по кругу.

— Прекрати, Дженкс.

— Кувыркались в сене, играли в поезд и туннель, использовали парковочные билеты…

— Вырасти, Дженкс!

Хихикая, как двенадцатилетний подросток, он отправился к каминной полке, и я бросила в него горсть попкорна.

— Я говорю тебе, Айви, это лучшее, что произошло с ней после того, как ее любимую мальчиковую группу задавила стая оленей. Посмотри, как она расслаблена. Лучше, чем после дня в спа-салоне.

Айви облизнула губы, переместив взгляд на Трента, который поставил ноги на пол и сделал глоток кофе. Кончики его заостренных ушей были деликатно-розовыми, и это заставило Дженкса засмеяться еще сильнее.

— Ах, привет, — сказала она, выглядя профессионально и совершенно сбитой с толку.

Трент улыбнулся ей.

— Как Нина? Феликс же оставил ее в покое, да?

— По большей части, — ее сумочка соскользнула с плеча, и она положила ее на кофейный столик. Ее глаза пробежались по картам и спискам, но она выглядела очень рассеянной. — Думаю, это потому, что он слишком занят, чтобы беспокоить ее.

Все проходило лучше, чем я предполагала, и я поставила свой стакан чая со льдом обратно, обходя журнальный столик, чтобы сесть на диван рядом с Трентом.

— Твой расчет времени идеален. Мы работаем над тем, как освободить мистиков и перевезти их из Цинциннати в Лавлэнд.

Она вздрогнула, ее мысли явно метнулись назад к тому, что она говорила, когда вошла.

— Ох! Правильно. Эдден уже звонил?

Мои брови поднялись и Дженкс прекратил свои вращательные движение на каминной полке.

— Уж давно. А что?

Айви сняла свою куртку для езды на мотоцикле и повесила ее на стул, на котором раньше сидела я, явно продолжая пытаться осмыслить факт на счет Трента и меня.

— Гм, колумбийское ОВ взяло на себя полномочия по этому делу, — сказала она, и Трент рядом со мной тихо выругался сквозь зубы, — они вытеснили не только ФВБ, но и местное ОВ. Эддену повезло остаться наблюдающим. Полагаю, он не позвонил потому, что все еще пытается вбить в них какой-то здравый смысл.

— Или он боится, — сказала я, и Трент громко выдохнул, прижав руку ко лбу. — Дженкс, где телефон? — добавила я, чувствуя облегчение потому, что у нас было что-то более важное, чем разговор о моей сексуальной жизни.

— Я этого и боялся, — тихо сказал Трент, глядя на часы.

— Они не могут нас выкинуть, — сказал Дженкс, когда Айви пересекла коридор, чтобы войти на кухню, и я сгорбилась рядом с Трентом.

— Это наше дело! А кто перевезет мистиков?

— По-видимому они! — закричала Айви из другой комнаты. — Феликс заключил сделку со своими старыми приятелями, и поскольку все остальные спят, возразить ему некому. Агенты колумбийского ОВ, задействованные к этой операции, собираются оставить захваченных мистиков себе, а в обмен Феликс получит все, что пожелает. В любое время.

Нина, подумала я, и мои глаза нашли глаза Айви, когда она вернулась, но не с телефоном, а со своим ноутбуком.

Боже мой. Он дал ОВ возможность контролировать дикую магию, а следовательно неживых, в обмен на Нину.

Выглядя испуганной, Айви села на мой недавно освободившийся стул. Ее волосы скрыли глаза, но ее пальцы дрожали, когда она открывала компьютер и ждала, пока он оживет. Это было ее безопасное место, и она погрузилась в него сейчас на короткое время.

— Айви?

Она не поднимала глаза. Трент нервно ерзал на месте, но Дженкс был самым взволнованным из всех нас, пикси завис в центре комнаты, его пыльца сыпалась на документы, пока я ощущала запах дыма.

— Что значит, они получат заключенных мистиков? — воскликнул он едко. — Им нравится то, что происходит в Цинциннати?

— На самом деле, некоторым из них нравится, — сказала она, в ее глазах стояла нетерпимость. — Способность заставить ваших соперников уснуть — это то, за что многие немертвые готовы дорого заплатить.

— Они не стали бы! — воскликнула я, когда взяла себя в руки. Айер говорил, что его первоначальная идея основывалась на личном выборе, создания общества без немертвых. Они могли поймать мистиков. Продать их, как миниубийц. Возникли проблемы с кадрами? Купите полный город и смотрите, как они подчиняются твоим правилам.

Трент резко откинулся на подушки, его лицо выражало отвращение, говоря о том, что он все сразу понял.

— О.В., получившие возможность управлять мистикам, это гораздо хуже, чем Свободные Вампиры, погрузившие немертвых в сон, — сказал он.

Не говоря уже, что они юридически закроют глаза на то, что Феликс превратит Нину в свою собственность.

Это было трижды неправильно.

— Я предлагаю пойти туда, украсть мистиков, и вернуть их Богине прежде, чем они покинут башню ОВ.

— Да! — сказал Дженкс, взрываясь на каминной полке во вспышке серебра. — Мне все равно никогда не нравилась идея работы с ними.

Облегчение Айви было почти осязаемым, но Трент, не привыкший работать с таким маленьким, маневренным кораблем, нахмурился.

— Ты говоришь, что мы четверо…

— Пятеро, — поправила я его, указывая на шпиль и Биза.

— Пятеро, — продолжил он, — сможем ворваться в морг, который они уже вероятно прослушивают, вырубить электричество, освободить мистиков и добежать до Лавленда, и все под носом у ОВ?

Я кивнула, чтобы встать рядом с Дженксом, формируя тем самым визуальный союз. Его пыльца заставляла мою кожу гореть, и я улыбнулась, когда Айви выдохнула, ее страх ослабевал.

— Ага. Добро пожаловать в мой мир, Трент.

— Семеро, — сказал Дженкс, паря возле моего уха. — Не забудь Нину и Дэвида. У нас есть целый город оборотней, которые расчистят для нас дорогу. Они уже там, и никакой агент ОВ не сможет остановить оборотня на четырех лапах.

— Семеро, и город оборотней, — согласился Трент. — Так как мы туда попадем? Это крепость. Куча охраны. Никакого легкого пути наружу после того, как мы проберемся внутрь.

— Если она до Поворотная, значит система безопасности вся устаревшая, — сказал Дженкс, наматывая кольца из серебристой пыльцы вокруг Айви и опускаясь на ее плечо. — Я до сих пор не нашел здания, куда не смог бы проникнуть. Черт, если я смог провести Рэйч в твой офис, то смогу сделать это в до Поворотный заброшенный клатч.

Отбросив волосы назад, Трент подвинул к себе карту города. Дрожь прошла через меня, поскольку я видела, что он вписывается в мою жизни так, как я и подумать не могла, и тогда я подавила ее, вспомнив тепло в его глазах, когда он лежал на мне, ощущение его тела против моего. Почему я так долго ждала, чтобы сделать умную вещь?

— Ты не думаешь, как пикси, — сказал Дженкс, видя затянувшееся сомнение Трента. — Четыре дюйма? — протянул он многозначительно. — Мне всего лишь нужно отверстие, размером с монетку. Кодекс требует надлежащую вентиляцию в таких видах объектов, а проволочную сетку очень легко резать.

— Ты сможешь проникнуть внутрь, — сказал Трент, и я улыбнулась, когда он поставил голые ноги на край столика, чтобы использовать их в качестве импровизированного стола. — Что означает, что у нас по меньшей мере есть вход.

— Дженкс, сколько тебе понадобится времени на то, чтобы смастерить немного пиксиной взрывчатки? — спросила я, видя возможность там, где раньше было лишь сомнение. Это был тот же план, но теперь мы за него отвечали, и в этом вся разница.

— Эй! — воскликнул он, яркая вспышка серебра выскользнула от него кратковременным солнечным лучиком. — Кто тебе рассказал…

Он взглянул на Трента, его крылья замедлились.

— К полуночи я могу сделать достаточно, чтобы взорвать шпиль церкви. К закату с некоторой помощью.

Айви решительно надавила на клавишу, и из кухни раздалось гудение принтера.

— Нам нужна лишь щепотка, чтобы вырубить резервную энергетическую систему, которая стоит у них там, — сказала она, явно в более хорошем настроении, хотя ее страх за Нину скрывался прямо под поверхностью. — Я отключу основное питание. Дженкс проведет вас внутрь и вырубит внутреннюю систему. К тому времени, как вы будете готовы бежать, я буду ждать снаружи с фургоном. Дэвид расчистит дорогу до Лавленда.

Почему план звучит гораздо лучше, когда об этом говорит она? Просияв, я передала ей попкорн.

— Я же говорила, — сказала я Тренту, и он откинулся назад, глядя на нас поверх своего исписанного блокнота.

— У тебя удивительные друзья.

— Я нуждаюсь в них, чтобы выжить в моей удивительной жизни, — сказала я, и Айви, сидящая на стуле, стала почти чувственной, когда взяла себя в руки и улыбнулась Тренту.

— Очень хорошо. Но меня все еще беспокоит вот что: что, если все пройдет согласно плану и Богиня заберет их обратно, но не сможет с ними справиться и мы вернемся туда, откуда начали, — его глаза встретились с моими, и мои плечи поникли. Была вероятность того, что у нас не было никакого контроля, никакой возможности планирования и это беспокоило меня.

Айви застыла, когда в дверь позвонили.

— Еще одна команда репортеров, — проворчала она, собираясь встать, но Трент был быстрее.

— Наверное, это Квен, — сказал он, глянув на свои часы. — Я попросил его привести мой телефон и ежедневный план работы. Если это репортеры, я не стану открывать дверь.

— Если это репортеры, я натравлю на них своих детей, — пробурчал Дженкс, поднимаясь в воздух, и Трент медленно вышел наружу, его голые ноги издавали тихое чириканье по старому дубовому полу. Это был звук, которого я никогда раньше не слышала в церкви, и я почувствовала боль, поскольку это могло больше никогда не прозвучать снова.

— Интересно, как Квен пробрался через карантин, — сказала я, и Айви кашлянула. Этот сухой звук привлек мое внимание, и я застыла. Ах да. Это.

— Я не стану называть то, что мы сделали ошибкой, — проговорила я, защищаясь. — Ничего не меняется.

По крайней мере не там, где это видно.

— Это уже происходит, — сказала она тихо, а потом ее глаза остановились на моих, черные и нечитаемые.

— Я не переезжаю, Айви, — Боже! Что, по ее мнению, я собиралась сделать? Отправиться жить к этому мужчине? Я любила свою церковь, даже если у Трента был бассейн размером с мой дом и круглосуточная кухня.

— Это самое меньшее, что я хочу сделать, — добавила я, и ее глаза опустились, заставляя меня гадать, была ли она тем, кто хотел выйти из тех странных отношений, которые у нас были.

С опущенной головой, она уставилась на свои пальцы, лежащие на клавиатуре.

— Рэйчел? Я…Спасибо.

Удивленная, я встала, не желая сидеть, когда Квен сюда войдет.

— За что? За то, что втянула тебя в это? Нет проблем. Я, наверное, сделаю это снова перед Рождеством.

Ее губы изогнулись в одну из немногих ее улыбок, удивляя меня еще сильнее.

— Вроде того. Три года назад? — сказала она, поднимая руку, чтобы указать на церковь. — Теперь я могу признать, что ты была моей самой длинной охотой. Мне жаль, но это так, и ты ускользнула от меня.

Мои губы разошлись, голая правда пронзала меня, как сердечная боль.

— Но ты доказала, что можешь помочь кому-то, даже если он был столь же испорчен, как я. Ты помогла мне найти чувство достоинства. Заставила жить согласно моим идеалам.

— О Боже, Айви, — сказала я, когда она шмыгнула носом и я направилась к ней.

— Я сотню раз почти бросала это, — сказала она, улыбаясь мне, ее глаза были прекрасными и черными. — Но ты думала, что это во мне есть и я желала доказать, что я так же хороша, как ты думала обо мне, а теперь Нина в опасности и ты помогаешь мне…

— Айви, я так горжусь тобой, — прошептала я, наклоняясь, чтобы обнять ее. — Ничего не изменится. — Я закрыла глаза и почувствовала, как ее руки обвились вокруг меня, силу в них поддерживающую меня, хотя мы никогда не были ближе, чем были сегодня. И этого было достаточно. — Мы вытащим Нину из этого, — пообещала я, и она снова фыркнула, отступая, чтобы вытереть слезу. — Она — прекрасный человек. Немного сумасшедшая, но так тебе подходит.

Ее голова качнулась, и я отступила назад, чтобы сесть на журнальный столик.

— Как ты… — она помедлила, и ее челюсть сжалась, когда она твердо решила покончить с этим, — Как ты думаешь, Дженкс разозлится, если я съеду?

Мои глаза расширились, и она быстро добавила:

— Не сразу. Может через месяц или два?

— Гм, — сказала я, вставая при тихом звуке ботинок Квена в коридоре, — честно? Возможно. Но здесь нет ничего, с чем он не мог бы справиться.

Почему она выбирает худшие времена для подобных вещей? Подумала я, мой разум вернулся назад к Квену, когда он шагнул внутрь. Он не был глуп. Даже если Трент не был откровенен с ним по поводу своих чувств ко мне, но то, как Трент вылетел из своего имения без телефона или способа связаться с ним, не останется незамеченным.

И конечно же выражение Квена было непроницаемым, мрачно-раздраженным. Я смущенно ему улыбнулась, когда пыталась повернуть голову к, возможно, съезжающей Айви.

У Трента было тоже озабоченное, напряженное выражение лица, которое я видела, когда он пытался решить шесть вопросов одновременно. Папка в его руках была заполнена бумагами, и он немедленно сел и открыл ее.

— Как ты прошел через карантин? — спросила я, когда Квен заметил мокрые глаза Айви.

— Рэйчел, — произнес он с почти подчеркнутой медлительностью, — Айви, — сказал он с немного большим профессионализмом.

— Ты можешь проходить блокады в любое время, не так ли? — обвинила я Трента, и легкий румянец оправил кончики его немного заостренных ушей.

— На данный момент, да, — Трент пролистывал небольшую кипу бумаг. — Хотя я понимаю, что вещи имеют тенденцию быстро меняться. Вот, — он протянул сшитую группу документов, — это тебя могло бы заинтересовать. Я могу каждую неделю пересылать тебе копии, если захочешь.

Крылья Дженкса загудели и он сел на мое плечо, когда я взяла папку, садясь на диван. Айви закрыла ноутбук с осуждающим хлопком.

— Ооо, цифры и данные! — сказала я саркастично, а затем оживилась, перевернув страницу химических соединений, цифр, и графиков, чтобы увидеть фотографию ребенка. — Ох! Дети с Роузвудом!

Трент улыбался, когда я подняла взгляд, и у меня в груди разгорелось теплое чувство. Эти малыши были первым решением, к которому мы пришли вместе — тем, на реализацию которого потребуются десятилетия. Я знала, как многое это значило для Трента, даже если я выбрала путь, которого он не хотел.

Увидев выражение моего лица, Квен раздраженно ссутулился.

— Не начинай, — сказал Дженкс, его крылья щекотали мою шею. — Я считаю, что это хорошо.

Может нам нужно поговорить об этом? Да, мы занимались сексом. И что с того? Мы «встречались» почти три месяца. Они все знали мои предпочтения. И где здесь большой сюрприз?

— Это потому, что пикси мыслят сердцем, — сказал Квен, игнорируя раздраженное выражение Трента.

— Это решение уже вызывает проблемы.

— Большинство войнов мыслят своими сердцами, — сказала я, веля мистикам отстать и что я не злюсь на то, что они могли бы разрушить или взорвать, — Это то, что бережет их в том дерьме, с которым им приходится иметь дело, чтобы защитить остальных от опасности.

Долгое время все молчали, затем Трент прочистил горло.

— Дети с Роузвудом хорошо себя чувствуют, и по развитию, и по безопасности. Да сих пор не было замечено ни одного демона, но я думаю, что все они помечены. Если ты считаешь это разумным, я снова перевезу их. Я не хочу полагаться на удачу, чтобы держать их в безопасности.

Удача была бы хорошей переменой, подумала я, начав новую линию аргументации среди мистиков. Я предполагала, что должно быть свечусь как долбанная лампочка, судя по тому, как Дженкс смотрел на меня, ну по крайней мере, я не говорила на неведомых языках.

Трент потянулся за бумагами после того, как я кивнула и протянула их ему.

— Посмотри на это, — сказал он Квену, пролистав их и обведя что-то кружком.

— Мне не нравятся эти уровни. Испробуй ту новую пермутацию, чтобы мы увидели, сможем ли повысить его метаболизм еще немного. Если резкого скачка не произойдет, через три месяца мне нужен будет подробный доклад. Если это на нем сработает, это может повысить самовосстановление остальных.

— Хорошо, Са’ан, — Трент вручил документы обратно мне, и я улыбнулась фотографиям. Это было гораздо лучше, чем надгробия… до тех пор, пока демоны не придут за ними, и мне не придется бороться за жизнь каждого из них. Моя улыбка увяла. Сложное будущее или нет, это было хорошее решение. Ничто не могло заставить меня передумать. Их родители поддержали бы меня.

— Вот последняя информация по вопросу, по которому ты хотел двигаться вперед, — сказал Квен, доставая кипу бумаг из небольшой стопки. — Твои рощи на Мадагаскаре наводнили редкого вида бабочки, которые облюбовали листья Бримтона.

Брови Трента нахмурились, делая его очаровательным в этой шелковой рубашке Дженкса.

— Ах. Очень хорошо. Да. — он нахмурился сильнее, — Квен, на кухне есть кофе. Угощайся.

Квен сложил руки за спиной и уставился в камин.

— Если не вмешаться, их личинки могут съесть все поле до корней за два дня. Поскольку это вид редкий, мы лучше переедем, чем уничтожим их, но если их число продолжит расти, нам придется прибегнуть к химической атаке, чтобы поддержать минимальный урожай.

Ага, мой парень наркобарон, и я наклонилась посмотреть, было ли там изображение, но там были только цифры и данные.

— Ммм, — протянул Трент, явно задумавшись. — Сохраняйте нынешние методы подавления.

Квен кивнул.

— Это последнее, что прибыло сегодня утром, — сказал он, доставая конверт из внутреннего кармана куртки. — Это приказ конклава отказаться от всех контактов с Рэйчел Морган.

Шокированная, я резко подняла голову.

— Простите?

— Поскольку она ходящий днем демон, — закончил Квен, протягивая его Тренту.

Непрекращающееся печатание Айви остановилось, и она подняла взгляд, когда Дженкс поднялся в колонне серебряных блесток. Его пыльца оставляла светящийся след, когда он завис над бумагой, которую Трент только сейчас развернул, и я наблюдала, как серебряные блестки создавали тень в том месте, где был водяной знак.

— Да быть мне Тинкиным большим дядей Бобом. Глянь-ка сюда, Рэйч. Ты — персона нон-гранта.

Трент закончил читать письмо и позволил ему упасть на стол. Откинувшись, он сцепил пальцы в замок и уставился в пустоту.

— Это так несправедливо! — воскликнула я, — они не могут указывать тебе, с кем ты можешь… общаться!

Глаза Трента метнулись к моим, и удивительная вспышка удовольствия пересекла его в ответ на мое возмущение.

— Нет, все в порядке. Я ожидал этого.

— Но как они узнали так быстро! — воскликнула я, затем покраснела. Это было не потому, что мы занимались горизонтальным фанданго, как сказал бы Дженкс. Это было потому, что Трент отказался от голоса в их анклаве, чтобы иметь голос в моей жизни. Не говоря уже о том, что я сумела пережить их верховную власть, когда их самый главный священник умер. Они были напуганы. И Трент был тем, на кого пал удар.

Квен выхватил бумагу из зоны досягаемости Айви, когда она потянулась к ней, мужчина спокойно сложил ее и положил обратно в конверт.

— Ты находишься под следствием за сотрудничество с ней в нарушении стабильности Богини и угрозе религиозной силовой структуре. Тебя просили явиться на вызов на следующей неделе, для объяснений. Привлечь к этому Чарли?

Чарли был адвокатом Трента по законам его вида, и я раздраженно фыркнула, скрещивая руки на груди. Им повезет, если следующая неделя вообще наступит.

— Ну? — спросил Дженкс, опускаясь на стол передо мной. — Разве это не то, что вы делаете? Сотрудничаете?

Он был прав, но у нас все равно не было выбора. Никто больше ничего не мог поделать с мистиками, и поскольку их привлекала моя аура, я чувствовала себя ответственной.

— Квен, вот что я хочу сделать, — сказал Трент, и более низкий мужчина казалось весь обратился в слух. — Оставьте усилия по переносу полей Бримстона. Пусть бабочки окупируют его. В любом случае, я бы предпочел оставить находящийся под угрозой вид насекомых, чем поле Бримстона. Кроме того, с мастерами вампиров Цинциннати и Низин, вышедшими из игры, спрос резко упал. Никаких увольнений, просто перемести всех на другое производство, — он задумчиво посмотрел в пространство, — Миру нужно больше ветряных мельниц.

— Да Са’ан.

Он ничего не записывал, но Квен принадлежал к тем официантам, которые могли запомнить ужин других лучше, чем девушка с блокнотом и цифрами.

Брови Айви высоко поднялись.

— У тебя есть другие поля с Бринстоном, да?

— А что на счет приказа? — спросила я, все еще злясь.

Глаза Трента скользнули ко мне.

— Приказ не больше чем то, что кто-то боится сказать тебе в лицо. Пока они этого не сделают, я буду игнорировать его.

Это сделало Квена еще счастливее, и его выражение стянулось в жесткую маску.

— Что-нибудь еще, Са’ан? — произнес он сухо.

Голова Трент снова склонилась над открытой папкой.

— Нет. Спасибо.

Квен медленно развернулся на одной ноге.

— Айви, Дженкс. Рэйчел…

— Ты не останешься? — спросила я, когда Дженкс взлетел, чтобы проводить его.

Наконец плохое настроение Квена дало трещину, и он склонил голову, улыбаясь.

— Я должен отвезти Элласбет в аэропорт.

— Видишь? — громко сказал Дженкс. — Еще даже дня не прошло, а уже произошла одна хорошая вещь, потому что Трент и Рэйчел занимались сексом.

— Дженкс! — закричала я, но Трент даже не поднял взгляда, изогнув губы в улыбке.

— Где девочки? — спросила я, гадая должен ли Трент тоже уйти.

— С Джонатаном, — Трент закрыл папку и откинулся на спинку стула. — Он отличная няня. Девочки любят его дразнить.

Я не была столь уверена в этом, но понимала часть с поддразниванием.

— Мэм, — сказал Квен, глядя прямо на меня, и едва не щелкая каблуками.

Я хмуро посмотрела на него.

— Назовешь меня так еще раз, и тебе больше никогда не придется заботиться о планировании семьи.

Квен улыбнулся, глубоко и широко.

— Рэйчел, — исправился он, затем направился в коридор. — Дженкс, на пару слов?

— Что, черт возьми, с вами такое, люди? — проворчал Дженкс, следуя за ним. — Вы что, не можете принять решение без того, чтобы поговорить с пикси?

— Войны строят империи вокруг ядра истины, которое другие игнорируют, — донесся тихий голос Квена, а потом не осталось ничего, кроме его постепенно затихающих шагов, пока не раздался стук входной двери церкви. Дженкс не вернулся, и с другого конца дивана, Айви посмотрела на меня.

Волнение поселилось глубоко во мне и стало распространяться, пока мне не показалось, что кончики моих пальцев начало покалывать.

Внутри меня мистики поднялись, как листья на ветру, возбужденные и напуганные, когда я сказала им, что они скоро отправятся домой.

— Так у кого из вас есть план морга? — спросила я, и Айви улыбнулась, наклоняясь вперед, чтобы толкнуть свой ноутбук туда, где мы все могли видеть.

 

Глава 24

В церкви было тихо, так как мы с Трентом ждали возвращения Айви и Дэвида, которые поехали за фургоном. Пикси были где-то снаружи, и если бы я озаботилась тем, чтобы послушать мистиков, я смогла бы услышать фотоны, которые со свистом летали вокруг, врезаясь в вещи и заставляя их светиться от энергии, которую мой мозг интерпретировал как цвет. Мое же внимание было больше сосредоточено на том, как Трент проверяет свою поясную сумку. Он выглядел таким невозмутимым и собранным в воровской черной куртке Дженкса, как будто это рубашка стоимостью две тысячи долларов. Но я была готова к этому. Он делал это вместе со мной, и этого было больше, чем достаточно; это было правильно.

Биз на высоких стропилах алтаря пошевелил крыльями, наклоняясь посмотреть через цветные квадраты витражного стекла на проезжающую мимо полицейскую машину с включенными огнями и сиреной. Сажа, которую он намазал под глазами, меня беспокоила. Паренек мог стать почти невидимым благодаря своей смене цвета, но хотел соответствовать Дженксу, который сейчас щеголял с полумесяцами под глазами, рассекающими его бледное лицо. Я не хотела, чтобы он пострадал, но не могла заставить его остаться дома. Честно говоря, мне нужна была его помощь. Биз собирался не выпускать меня из виду, утверждая, что моя аура изменилась из-за количества мистиков в ней, и он больше не мог с уверенностью находить меня. Что влекло за собой вопрос: как мистики продолжали находить меня. Может, они ориентировались на душу за аурой.

Комендантский час был в самом разгаре, и поэтому полицейские ОВ из Колумбийского отделения были заперты на этой стороне реки с блокадами и вооруженными офицерами. Было такое чувство, что вот-вот начнется пожар, а на помощь никто не прибудет. И ты будешь вариться в собственной каше из огня и горевших вещей. Странное чувство, особенно с учетом того, что в церкви почти пропал напор воды.

Либо у нас был легкий шанс попасть в морг, либо шанс, полный испытаний. Я ставила на последнее.

Сирена стихла вдали, и Трент направился к окну, поставив одну ногу на низкий подоконник, чтобы выглянуть наружу и завязать шнурок. Красивая задница, не удержалась я от мысли, а потом вспыхнула при воспоминании о нашей с Трентом шальной выходке и ощущении того, как его кожа напрягается под моими пальцами. Я покраснела сильнее, когда Трент словно почувствовал мой взгляд и обернулся.

Вина протиснулась на передний план, и я отвернулась. Из-за меня его вызывали в эльфийский суд. Я знала, последствия будут, но полагала, что деньги защитят его от самого худшего, оставив мне разборки с демонами. Заметив мои муки, Трент опустил плечи.

— Ты же не передумала, да? На счет нас?

Мои губы приоткрылись от шока.

— Как ты это делаешь!

Его улыбка вернулась, и в животе запорхали бабочки.

— Я знаю твои жесты.

— Боже упаси меня от влюбленных эльфов, — простонал Дженкс, его пыльца была радостно серебряной, когда он отправился поговорить со своими детьми. Они на что-то жаловались, и Бэль отправилась в святилище, уперев кулак в одно бедро, а к другому прижимая лук. Очевидно, с правилами присмотра за детьми возникли какие-то проблемы.

Но Трент передвинулся, чтобы встать передо мной, в глубине его глаз сквозил редкий намек на уязвимость.

— Это все из-за меня, — сказала я, махая рукой в пустоту. — Я имею в виду вызов в суд. Если бы ты не велел Элласбет уехать…

Трент посмотрел на часы.

— Я полагаю, что это было моим решением, не твоим.

— Я могла отправить тебя домой, — выпалила я, и его брови вызывающе поднялись. — Я могла! — запротестовала я, и он усмехнулся, пока я не начала улыбаться.

Хорошее настроение Трента постепенно умерло.

— А сейчас?

— Ничего не меняется, — сказала я, и его движения вновь стали грациозными.

— Хорошо! — закричал Дженкс, отмахнувшись от своих детей и опускаясь к нам, — Дай знать, если это случится, и я смогу всыпать в нее некоторый здравый смысл.

Я смущенно опустила глаза, затем резко села, когда множество рассеявшихся мистиков рухнули в меня, вызывая головокружение от изображения белого фургона и Айви.

— Айви в пути, — сказала я, поднимая взгляд на взволнованного Трента. Его рука лежала на моем плече, придерживая меня, и я подумала, что могу ощутить усиливающееся покалывание дикой магии между нами. — Не знаю, насколько образы старые, но она достала фургон, — добавила я. Я не была уверена, что ценила больше: то, что он будет там, чтобы помочь мне или то, что он не относился ко мне, как к инвалиду, понимая, что мне нужно время и я буду в порядке.

— Наверное, это она, — сказал он при безошибочном звуке двигателя, и Дженкс, прилипший к цветному стеклу, поднял большие пальцы вверх.

Я встала, сердце колотилось. Мы были готовы.

— Ладно! — сказала я весело. — Дженкс, Биз, Трент. Это будет легко. Мы заходим. Берем мистиков. Отправляемся к линии. Готово.

Это будет не так легко, но надежда умирает последней. Так ведь?

Дженкс завис между нами, его дети угрюмым облаком висели позади него.

— Гм, мы идем с вами. — Сморщившись, он оглянулся через плечо. — Мы все.

— Серьезно? — я надела свою черную куртку и застегнула ее. Снаружи Айви проревела двигателем, желая, чтобы мы поторопились. — А кто присмотрит за церковью?

Дженкс издал резкий стрекот крыльями, чтобы заткнуть своих детей.

— Она никуда не убежит, — сказал он. — Я видел фундамент, и у него нет колес. Бель останется здесь. Но мы идем. Все мы.

Выражение его лица стало страдальческим.

— Я не могу заставить их остаться Рэйч. Они хотят помочь.

Я подхватила свою сумку с кофейного стола и закинула ее на плечо.

— У нас уже слишком много людей, — я зашагала в сторону двери, но у меня тоже не было возможности остановить их.

— Мы не займем много места, — сказал Дженкс, догоняя меня, его дети молчаливо следовали за ним. — И мы тебе пригодимся.

Я помедлила возле двери. От Трента не было никакой помощи, он проверял часы, оставив решение за мной.

Дженкс ехал с нами, это было и ежу понятно, но полдюжины шумных, неопытных пикси, путающихся под ногами, могли оказаться проблемой. Биз пожал плечами, свесившись с дверной рамы, и пыльца пикси завихрилась, когда он упал, чтобы обернуть свой хвост вокруг моей спины и подмышки в безопасном захвате.

— Я думаю, это хорошая идея, — сказал он. — Они могут остаться со мной.

Если бы Биз взял на себя ответственность за них, за всех них — это сняло бы камень с моей души.

— Хорошо, — сказала я неохотно, — и неожиданно нас покрыла пыльца пикси, а Биз скорчился от их ультразвуковых криков.

— Пошли! — сказала я громче, и Трент открыл дверь, давая им какое-то направление. — А то Айви взбесится!

Мои слова были уверенными, но я была какая угодно, только не уверенная; я отсалютовала Бель на прощание, и мы ушли. Медленно передвигаясь, я закрыла за собой дверь, мои пальцы прошлись по твердой древесине, и меня поразила мысль о том, что я могу больше не вернуться, чтобы открыть ее.

Биз слетел с моего плеча и пикси принялись влетать и вылетать из открытых окон фургона. Трент замешкался на верхней ступеньке фургона.

— Ты в порядке?

Мои ноги застучали вниз по ступеням, толчки эхом прокатывались вверх по моей спине.

— Нервничаю, — сказала я. У меня было плохое предчувствие. Все не пройдет хорошо. Что-то будет не так. Это было больше, чем запах дыма и скрытые приметы, путешествующие от двора ко двору. У меня всегда были демоны, на которых можно было бы опереться, и на этот раз, я попала бы в худшее положение, если бы они узнали. Их бы не волновало, что мир разваливается… в то время как я была бы занята, попыткой объяснить им, что это так.

— Все закончится через несколько часов, — сказал Трент, пластик издал резкий раскатистый звук по металлу, когда он дернул раздвижную дверь фургона, распахивая ее.

Я потянулась к ручке… и запнулась, качнувшись обратно на тротуар. Фургон был заполнен вампирами. Не просто вампирами, а вампирами с оружием, цепями, и нагрудными ремнями с гранатами.

Выражение лица Трента было таким же шокированным, как мое. Стандартные сидения автомобиля были убраны, их заменили два больших многоместных нераздельных сидения, идущих вдоль обеих сторон, делая его похожим на фургон спецназа — если фургоны спецназа перевозили возбужденных вампиров, обсуждающих и сравнивающих плюсы и минусы своего огнестрельного оружия. Хорошо, на второй взгляд, я насчитала только шесть вампиров, включая Айви и Нину впереди, но выглядело это так, будто их больше. Вау. Это что, кувалда?

Мое внимание резко сместилось к Айви, сидящей за рулем — на ней была черная одежда, а волосы были собраны в пучок, за который было трудно ухватиться.

— Гм, Айви? — сказала я, игнорируя нетерпеливые руки, протянутые, чтобы втащить меня внутрь. Ни одна из них не принадлежала Дэвиду. — Это должна была быть небольшая, частная операция.

— Это произошло случайно, — Айви отмахнулась от мечущихся между нами детей пикси. Биз уже расположился на подголовнике переднего сидения, его большие когти оставляли вмятины на виниле. Нина выглядела слишком нетерпеливой, что мне не очень нравилось.

— Не злись на Айви, — сказала Нина, обернувшись и посмотрев на меня. Она была в спортивном черном комбинезоне, который выглядел так, будто изначально использовался для прыжков с парашютом — если не считать гранат, пришитых к нему. — Она рассказала нам о том, что ОВ пытается взять контроль над мистиками. Дело уже не просто в них, убивающих наших неживых. Никто не должен иметь такой власти над другими. Надо заканчивать с этим.

Я попятилась к Тренту. Шесть возбужденных вампиров. Моя шея горела.

— Где Дэвид?

Мускулистый вампир, которого я помнила, как одного из вышибал Пискари, оттолкнул всех прочь и велел им заткнуться, освобождая для нас место. Скотт, я думаю.

— Он решил, что тут слишком многолюдно и остался со своей стаей, — ответил Скотт, морщинки около его глаз сказали мне, что он тоже беспокоился о своей второй жизни. И я просто не могла сказать им идти домой и ждать.

— Забирайся в фургон, Рэйчел! — подсказал Дженкс с зеркала заднего вида, но мне преграждали путь мускулистые тела и быстрая реакция, порожденная жизнью на грани смерти. Но в реальности эти вампиры сплошная ходящая опасность.

Рука Трента коснулась моей поясницы, и мой шрам начал пульсировать.

— Они осознают риск, — сказал он, подталкивая меня вперед, когда Айви громко велела нам поторопиться. — На кону жизнь их мастеров.

Приняв помощь Скотта, Трент залез внутрь. Обернувшись, он протянул мне руку. Это была плохая идея, но я вытянула руку, и позволила им обоим поднять меня вверх и втянуть внутрь фургона.

— Ну наконец — то! — пробормотала Айви, давя на газ прежде, чем дверь успела закрыться.

— Пригнитесь! — сказал кто-то, и вокруг возникло еще больше довольных жалоб о расплющивании боеприпасов и «кто взял мой детонатор»?

Пыльца Дженкса была радостно золотой, когда он уселся на мое плечо.

— Мне нравятся эти ребята, — сказал он, и я заняла место сразу за Айви, где могла наблюдать за дорогой впереди.

Я с тревогой посмотрела на Нину, вспоминая, как она укрывала Феликса, никому не сказав об этом. Конечно, он сказал «Свободным вампирам» отвалить, но также согласился отдать мистиков ОВ в обмен на нее. Скривившись, я наклонилась вперед к Айви, мои губы едва шевелились.

— Она чиста?

Хватка вампирши на руле усилилась, и я отодвинулась.

— Да, — ответила она, метнув взгляд на Нину, затем обратно на дорогу. — Рэйчел, она хочет помочь. Доказать, что она это может.

Я откинулась назад, понимая важность этого.

— Тогда она должна помочь, — сказала я, чтобы заставить брови Айви немного расслабиться, но внутри я чувствовала тревогу.

Кто-то весело вскрикнул, когда мы быстро повернули за угол, избегая блокпост, и меня занесло на Трента. Он снова усадил меня прямо, и я попыталась подавить растущее ощущение катастрофы. Всем было так весело. Через окно я наблюдала за Низинами, проплывающими мимо в темноте. Большинство уличных фонарей было разбито, и жуткое красное сияние, напоминающее об Безвременье, светилось над брошенными машинами и изредка встречающимися сожжёнными витринами магазинов. Темные фигуры метались из тени в тень, как демоны с поверхности. Не помогало и то, что мне казалось, будто я попала в фургон с наркоманами под Бримстоном, направляющимися на концерт.

— Айви, открой окно, — попросила я, но сомневалась, что боковые окна можно открыть еще сильнее. Это может стать проблемой.

Скотт перестал возиться со своими патронами и перегнулся через открытое пространство между нами. На его лице была широкая улыбка, и он закачался из стороны в сторону от движения фургона, прочно уперев ноги в голые доски. — Если ты не дашь нам другое задание, то мы будем разбираться с тем, что снаружи. Удерживать ваш путь отхода свободным. Задерживать тех, кого вы можете спугнуть.

Я кивнула, считая, что он выглядит слишком нетерпеливым, но если он будет находиться снаружи, то его не убьют внутри.

Я сжала зубы, и заморгала, когда один мистик, говорящий об огнях в морге, неожиданно превратился в шесть или семь, кричащих на меня. Трент тайком взял меня за локоть, чтобы я не выглядела слишком рассеянной. Все уже пошло не так, а мы еще даже не приехали.

— Что такое? — выдохнул он мне на ухо, но вампиры сзади услышали и заинтересовались, их глаза расширились из-за дрожи, пронзившей меня.

«Проклятые вампирские феромоны», — подумала я, скривившись.

— Я вижу свет в морге.

— Они перенесли время операции! — закричал Дженкс. — Тинки — шлюха Диснея!

Глаза Айви встретились с моими через зеркало заднего вида.

— Меня больше беспокоит свет фар позади нас.

— Сзади? — спросил Скотт, и я вздрогнула, когда кувалда выбила заднее окно прямо из рамы.

— Позвольте мне! — потребовал Скотт, но Айви слишком резко повернула. Вампиры зашатались и ударились друг об друга, и в этом беспорядке, Скотт протиснул голову в заднее окно, а парень с молотком выбил другое окно.

Внутри стало ветрено, и я с благодарностью сделала глоток более свежего воздуха, когда вампиры наполовину высунулись из фургона и стали кричать на три битые машины позади нас.

— Оборотни! — сказал Скотт, вернувшись внутрь, узкие полоски голубого вокруг его зрачка беспокоили меня. — Вот и наши кролики.

Айви надавила на тормоз, и все остальные втянули свои головы внутрь. Трент рядом со мной выглядел слегка позеленевшим и немного изумленным. Я понимала его чувства. Айви поворачивала так, словно жестко употребляла Драмамин, но и я начинала чувствовать признаки столько резкого вождения.

— Заткнитесь все и примите цивилизованный вид! — закричала она, ее карие глаза были почти черными, — Впереди блокпост, который я не могу объехать.

Опустив головы, все принялись очень внимательно проверять свои боеприпасы. Биз стал почти невидимым, в отличие от детей пикси на нем. Трент рядом со мной пах действительно хорошо. Проклятье, все пахли очень хорошо. Яркое пятно света перед нами окрашивало дорогу в серебряный и серый цвета. Я видела фигуры с оружием в руках — большим оружием.

— Мы об этом позаботимся, — сказал Дженкс, когда Айви начала притормаживать, и стремительно вылетел наружу через одно из выбитых окон, его дети поразительно молчаливой волной следовали за ним. Биз отправился следом, несколько успокаивая мои мысли, когда он прыгнул к открытому окну Нины и вылез на крышу. Раздался цокот его когтей по металлу, а затем ничего.

— Заткнитесь! — прорычала Ави, как заместитель водителя школьного автобуса, медленно въезжая в пятно света и останавливаясь там, куда ей велели. Офицеры ОВ с оружием преграждали нам дорогу. Трент пригнул голову, натягивая свою вязанную шапочку ниже, когда один из них подошел к окну. Ох, действительно.

— После заката действует комендантский час, — резко сказал офицер, пока около пяти других офицеров окружали нас, пытаясь заглянуть в окна, только чтобы обнаружить улыбающихся вампиров на своем пути. — Выходите из транспортного средства. Вы все. Оставьте ключи в замке зажигания.

— Мы пытаемся все исправить, — сказала Айви, ее руки твердо лежали на руке. — Вы не могли бы пропустить нас?

— Выходите. Сейчас же! — потребовал офицер, и Трент посмотрел на свои ноги, когда мужчина осветил фонариком заднюю часть фургона. — На рассвете вас отпустят. Если бы решал я, вы бы остались в тюрьме до суда.

— За нарушение комендантского часа? — спросила Нина, и свет осветил ее целиком.

При виде гранат глаза мужчины расширились. Отступив, он сделал знак, и я вздрогнула от поднявшегося магического поля. Я резко втянула воздух, когда сотни мистиков непонятно откуда затопили меня, принося сотню различных точек обзора на блокпост. Мы были окружены. Три машины, следующие за нами, остановились позади вне поля видимости с работающими двигателями, ожидая нужного момента.

— Не думал, что такие поля законны, — сказал Трент, и я быстро заморгала, пытаясь не упасть в обморок. Слишком много мистиков; это было похоже на рассматривание мира через глаза насекомого. Пока вы смотрели на него с сотни точек обзора, ничто не имело смысла. Не удивительно, что Богиня была безумна.

Скотт поднял подбородок, слишком взвинченный.

— Ты оставайся здесь, мисси. Мы позаботимся об этом.

— Никакого насилия! — закричал Трент, и офицер ОВ выругался, когда свет упал на Трента и его узнали.

Видения мистиков заставили меня покачнуться, и с титаническими усилиями я смогла объединить различные точки видения в одну. Мне стало легче понять их, и я ухватилась за край сидения, когда взревел двигатель, и словно во сне я наблюдала за тем, как коричневый Бьюик с оранжевым капотом прорвался через ограждение; оборотни махали голыми задницами перед офицерами, проезжая мимо.

— Взять их! — закричал мужчина у двери Айви, отвлекшись, и я ощутила, как сдерживающее поле упало.

— Это Дэвид! — громко воскликнул Дженкс, влетая в переднее окно. — Поехали! Биз присмотрит за моими детьми!

Три вампира выпрыгнули из фургона, завывая так же громко, как вторая машина с Оборотнями, и Айви спокойно завела машину и пересекла блокпост позади нее. Полицейский закричал, веля нам остановиться, запнувшись, когда неожиданно встал лицом к лицу с уверенными вампирами, у одного из которых была кувалда. Разозлившись, он развернулся к мужчине, который управлял сдерживающими чарами, но тот пропал, погнавшись за оборотнями. Биз влез внутрь со звуком скользящей кожи и стрекота пикси, и Айви набрала скорость. Кто-то выстрелил в нас, но это было не важно, поскольку мы обогнули угол и пропали. Худший сценарий давал нам тридцать секунд, прежде чем они найдут машину и последуют за нами; лучший предусматривал вампиров с кувалдами, которые отвлекут их на достаточное время для того, чтобы мы могли ускользнуть.

Хорошо, возможно это сработает, подумала я, когда мы опередили мистиков, оставленных позади. Я получала спорадические доклады мистиков о смеющихся оборотнях, на которых надели наручники и прижали к капоту их машин. Оборотней на четырех лапах невозможно было поймать — они неслись по улицам следом за нами. Вампиры, которых мы оставили позади, с удовольствием крушили блокпост.

Скотт — единственный вампир, оставшийся рядом с Ниной, выглядел явно подавленным.

— Они вызовут подкрепление, — сказала Нина, расстегивая ремень и садясь рядом с ним. — Возможно, они попытаются нас остановить, и тогда ты сможешь испытать свой пистолет.

— Может быть, — простонал он, и Айви ухмыльнулась, когда Нина положила руку на широкие плечи Скотта в знак утешения. — Ты просто пытаешься приободрить меня.

Трент рядом со мной покачал головой, улыбаясь.

— Рэйчел? — голос Айви был низким, она боролась со своими инстинктами. — В той последней машине позади нас едет Дэвид?

Я уже слышала от мистиков о том, кто там, и все же наклонилась, чтобы выглянуть в разбитое окно. Ветер развевал мои волосы. В грузовике, преследующем нас, трое человек сидело в кабине и около шести волков в кузове. На моих глазах еще один волк выпрыгнул из темноты и запрыгнул в кузов грузовика, скребя когтями.

— Ты можешь притормозить, чтобы он пересел к нам?

Айви включила проблесковый прибор, и как только грузовик моргнул фарами в знак подтверждения, резко ударила по тормозам. Моя голова качнулась, поскольку она резко нажала на тормоз, и мускулы Скотта вздулись, когда он дернул дверь.

Раздался щелчок из-за того, что он сломал предохранительное устройство, и дверь раскрылась еще до того, как мы остановились.

Я слышала сирены. Мой уровень адреналина подскочил, заставляя глаза Скотта вспыхнуть чернотой. Это было так нехорошо.

— Езжай! — закричал Дэвид, запрыгивая внутрь, его пыльник закрутился, когда Скотт поймал и развернул его. Три оборотня на лапах, виляя хвостами, нырнули внутрь следом за ним, и Скотт захлопнул дверь. Нины была у заднего окна, высунув голову наружу.

— Они всего в нескольких улицах от нас! — закричала она, и Айви вдавила газ в пол. Я потянулась к ручке, и звук скользящих когтей скрежетом прошелся по задней части моего черепа, когда мы резко повернули за угол. Трент пожал мое плечо, и когда я кивнула, подтвердив, что в порядке, отпустил.

Смяв шляпу в руках, Дэвид стоял на коленях между передними двумя сидениями, удерживаясь пока мы сворачивали и толкались. Здесь уличное освещение было значительно лучше, и я дрожала от ветра и приходящих-уходящих теней на лицах вокруг меня, стремящихся к действию. Широко улыбаясь, он обернулся, кивая сначала мне, затем Тренту.

— Простите, что припозднился. Просто продолжай ехать так же, твой путь должен быть расчищен.

— Должен быть, но не расчищен, — сказала Айви со вздохом. — Держитесь. У нас впереди еще один. Проклятье, это человек, — добавила она, и Скотт нахмурился, посмотрев на свое оружие. — Это будет сложно. Нина, ты можешь немного расслабиться?

— Думаю, да, — проворчала она, запинывая свой запас гранат глубже под сидение. Раздраженный, Дэвид скользнул на переднее сидение, занявшись своим мобильным телефоном.

— Прости. Его должны были расчистить. Разворачивайся. Дай мне один или два квартала, — попросил он, и, не задавая вопросов, Айви развернула фургон.

От блокады раздались крики, и прожектор лужицей света скользнул за нами, ища, но мы выехали на боковую улицу и скрылись.

— Да, это я, — сказал Дэвид в свой крошечный телефон, — Генералу Ли нужен еще один кролик на углу Сонной лощины и эм… Лудвилля.

Я крепко держалась, когда мы завернули за угол.

— Генерал Ли?

Трент наклонился ко мне, запах корицы усилился.

— Йее-хаа, — протянул он, и до меня дошло.

— О Боже мой! Посмотрите на это! — воскликнула Айви, и фургон качнулся, когда все, кроме Трента и меня, наполовину высунулись из окон. Айви притормозила, когда волна коричневого меха вытекла из темноты, направляясь в сторону блокады. Это были оборотни, расчищающие дорогу.

— Теперь можешь разворачиваться, — сказал Дэвид, и Айви проверила, затем еще раз проверила обе стороны дороги, ища отставших, затем развернулась перед темной витриной магазина. Я напряглась от притока мистиков, предупреждающих меня о чем-то, но прежде, чем я смогла понять что-то, огромный оранжевый цветок поднялся над окружающими низкими зданиями и деревьями — там, где находилась блокада. Возможно, находилась. Две секунды спустя, фургон покачнулся от звуковой волны. Нина охнула. Сегодня было 4 июля, и в доказательство этого у нас был фейерверк.

Дэвид пробормотал «спасибо» в телефон и закрыл его.

— Это должно подействовать, — сказал он с уверенностью. Но мое хорошее настроение пошатнулось, когда Айви завернула за угол.

Горящие обломки машин и блокпоста устилали дорогу, счастливые оборотни с опаленной шерстью, свесив языки, ходили взад и вперед или лизали лица лежащих людей. Пожалуйста, пусть никто не будет сильно ранен. Там было слишком много людей. И все они пострадали.

— Проклятье! — пожаловался Скотт, пока Айви осторожно прокладывала свой путь между горящими обломками. — Мы ничего не сделали! Мы можем больше, чем выглядеть красивыми, знаете ли.

Дэвид повернулся с переднего сидения, его лицо рассекала широкая улыбка.

— Смирись с этим. Мы лучше организованы.

— Только потому, что мастера спят, — проворчал Скотт расстроенно, и Нина положила руку на его плечо, пытаясь убедить его, что скоро они получат шанс показать себя.

Что было именно тем, чего я боялась. Но я задышала легче, когда несколько людей зашевелились, один схватил оборотня за загривок, чтобы удержать равновесие и медленно поднялся с тротуара. Либо они не знали, что это Оборотни вызвали взрыв, либо считал его дружелюбным псом.

Наконец Айви миновало самое худшее и начала набирать скорость.

— Почему ты улыбаешься? — грустно спросила я Трента, и он наклонился ближе, хватаясь за мое плечо, чтобы мы не стукнулись головами при такой тряске.

— Я считаю невероятным то, что, когда рушится твой мир, есть люди, которые жертвуют собой, чтобы помочь тебе. Когда же рушится мой, мои люди дерутся между собой за его клочки.

Кивая, он посмотрел на Дэвида, прижавшего телефон к уху, пока он координировал что-то с Айви.

— Ты сделала что-то правильное, Рэйчел, жертвуя ради других так, как умеешь.

— Они могут пострадать, — мрачно сказала я, и он поднял плечо, как бы соглашаясь.

— Гм, ребята? — сказала Айви, темп, наконец, замедлился, когда мы нашли улицу, которая не была заблокирована. — Похоже у нас проблемы.

— Вот и отлично! — с энтузиазмом сказал Скотт, но не думаю, что он мог разбить чьи-то головы, когда я выглянула в переднее окно. Это был морг, озаренный мобильными прожекторами и шумными генераторами. Машины ОВ и ФВБ были хаотично припаркованы на улице, на газоне, на газоне через улицу… повсюду. Ленты были натянуты и вокруг бродили люди с невыразительными лицами. Было несколько машин скорой помощи, но они не были заняты.

Они перенесли операцию на более раннее время, как и предполагал Дженкс. Либо Эдден лгал о настоящем времени, либо все изменилось и потребовало немедленных действий. Глядя на красные облака, отражающие свет, я полагала, что это было последнее.

— Сукин сын! — выругался Дженкс, и на лице Нины появилось испуганное выражение. Все было кончено. Они забрали мистиков, и все было кончено.

— Продолжай ехать мимо, — сказал Трент, передвигаясь вперед, чтобы сесть на корточки рядом с Дэвидом. Оборотень-альфа снова висел на телефоне в поисках ответов. — Мы пока не знаем, что случилось. Они все еще могут быть там.

Но я знала, что их там нет. Я получала спорадические, сомнительные разведданные от мистиков и как только они входили, я отправляла их обратно за большим. Там была драка. Много шума. Мистики имели привычку концентрироваться на самых странных вещах, и мне приходилось рассматривать границы их сознания, чтобы что-то узнать.

— Я проверю, — сказал Дженкс, зависнув передо мной. Его пыльца заставила меня вздрогнуть и мистик, которого раньше во мне не было, стал играть с ней. Дженкс послал мне обеспокоенный взгляд, глядя на мою ауру.

— Не уезжай без меня, Айви, — добавил он, затем вылетел в окно, громко зовя Биза.

Горгулья с нетерпением вылетел следом за ним, его крылья вздымали пыльцу, оставленную детьми Дженкса, погнавшимися за своим отцом. Скотт и Нина прильнули к окнам, разглядывая место преступление позади. Никто даже не заметил нас в том хаосе.

Лэндон и Айер давно ушли. Воздух казался пресным, и моя кожа не трепетала. Но неожиданно мистики взорвались над моей кожей и в моем разуме — незнакомые мистики потянулись ко мне, привлеченные эхом моей ауры и несколькими энтузиастами. Мое дыхание выскользнуло из меня в стоне, и я вцепилась в сидение, чувствуя головокружение от картин борьбы, крови, неожиданной свободы, заставивших мой желудок перевернуться. Вспыхнули видения прошлого, которого я не могла понять, но мистики были напуганы.

Смерть. Единичные мысли закончились, отразилось во мне, когда мистики, знакомые с моим образом мышления, проинструктировали новых о том, как общаться в этом новом, более маленьком мире, созданном для них в моем разуме. И постепенно это стало приобретать смысл там, где раньше был хаос.

— Она в порядке? — спросил Скотт у Трента, и я поняла, что он придерживает меня в вертикальном положении.

— Дайте мне секунду, — выдохнула я, пока словно дым над полем, новые мистики переняли мудрость старых и мир перестал вращаться. — Уже легче, — казала я, мой голос окреп и глаза неожиданно сфокусировались.

Вид изменился и путаница начала работать на меня, а не против. Видения мелькали во мне, это было похоже на просмотр фильма, разделенного на пятисекундные фрагменты, все без порядка.

— Они ушли, — высказала я то, что узнала. — Лэндон и Айер ушли до того, как ОВ сюда добрались. Они забрали пойманных мистиков с собой. Несколько сбежало, когда они переносили их в резервное хранилище. Они…растеряны. Сбиты с толку.

Или, по крайней мере, были, и с захватывающей красотой падающего домино многочисленные видения встали на место и приобрели смысл. Я подняла голову, и глаза всех присутствующих вампиров стали черными из-за моего вспыхнувшего страха. Я поняла. Я, наконец, поняла, и это до чертиков меня напугало.

— Они разделили их и собираются распространить по всем Соединенным Штатам, — все промолчали, и я добавила. — Это произошло! Они разделили пойманных мистиков. Они собираются использовать их для убийства немертвых. У них достаточно мистиков, чтобы сделать то, что они сделали в Цинциннати, повсюду!

— Проклятое ведро с гноем… — прошептал Трент, шокируя меня тем, что использовал одно из любимых ругательств Ала. Но это казалось уместным. Айви резко остановилась, и Дэвид покачнулся, придерживая себя одной рукой.

— Все оставайтесь в фургоне! — закричала Айви, хватая свой телефон. Мы были вне поля зрения морга, но недостаточно далеко, чтобы я не могла добежать обратно где-то за…две минуты.

Три оборотня тут же выпрыгнули в разбитые окна, убегая в темноту со звуком когтей, чтобы сделать именно это.

— Я уже отправил кое-кого за информацией, — сказал Дэвид, и я задышала легче в освободившемся пространстве.

— Я же сказала, они ушли, — я опустила голову на свои руки, представляя себе этот хаос. Цинциннати привык к тому, что происходят странные вещи — благодаря мне — но беспорядков в Чикаго, Новом Орлеане или даже Сан-Диего было достаточно, чтобы у меня появились кошмары. Пожалуйста, Боже. Только не Сан-Франциско.

Айви нахмурилась, прижав телефон к уху.

— Да? — сказала она зло. — И когда ты собирался сказать нам об этом? Что произошло? Только не говори, что ты не знал, потому что я только что тебя видела.

— Они ушли, — сказал Дэвид, прикрыв телефон рукой.

— Я знаю, что они ушли! — закричала я. — Я только что видела это в 3д в собственном мозгу! Они умчались на черной машине, коричневом Джипе и Эль Камино с разбитой задней фарой, направляясь на юг! Я думаю, они направляются на железнодорожный вокзал в Мэйсвилле. Оттуда они смогут разъехаться куда угодно.

Мы должны что-то сделать. Если мистики покинут Цинциннати, я ни за что не смогу пережить судебные иски.

— Мэйсвилль? — пробормотал Дэвид. — В Мэйсвилле ничего нет.

— Там есть железнодорожное депо, — брови Трента были нахмурены, взгляд задумчив. — Обычно поезда там не останавливаются, но так как депо Цинциннати находится на карантине, они изменили расписание.

Его глаза встретились с моими.

— Они вывезут их из Цинциннати на поезде.

У меня внутри все скрутилось в узел. Лэндон и Айер дрались друг с другом. Выжившие забрали мистиков и ушли.

— Куда ведет железнодорожная магистраль Мэйсвилля?

Губы Трента плотно сжались, и он посмотрел на свои часы.

— В Чикаго.

Все лучше и лучше.

Айви слушала собеседника по мобильному телефону, ее губы разошлись.

— Ох, — она закончила разговор. — Скотт откроешь дверь?

От двери раздался раскатистый звук и я вздрогнула, когда кучка мистиков вылетела из меня, вызывая чувство растяжения, чтобы поиграть в звуковой волне. Дверь скользнула в сторону, показывая Эддена, стоящего в темноте в бронежилете со спортивной ветровкой ACG под ним. Он убрал собственный телефон, и его напряженное выражение растаяло в беспокойстве при виде трех вампиров, Дэвида, Трента и меня. Сняв свою кепку с логотипом ФВБ, он отбросил ее в канаву.

— Забирайся, — язвительно сказала Айви, но Эдден по-прежнему тщательно изучал нас, его глаза расширились, когда Трент послал ему деловой кивок.

Дэвид сделал нетерпеливый жест.

— Сюда или туда! — воскликнул он, глядя на свои часы. — Рэйчел говорит, что они пытаются попасть на поезд в Мэйсвилле.

— Мэйсвилль? — повторил Эдден, забираясь внутрь, затем его замешательство исчезло. — Все верно. Сейчас он останавливается там.

Айви уже привела фургон в движение, когда Скотт захлопнул дверь. Приземистый мужчина сел, его глаза загорелись при виде арсенала Нины; он явно хотел поиграться с гранатами. Дети Дженкса стрелой влетели внутрь, когда мы вернулись обратно на дорогу, но не Дженкс или Биз. У одного пикси был грецкий орех, и я наблюдала, как он втиснул его между крышей и козырьком.

Я опустила голову, образы машин на скоростной трассе неожиданно стали иметь смысл, заморгав, когда Эдден коснулся моего колена.

— Рэйчел, ты в порядке? Выглядишь дерьмово.

— Я чувствую себя дерьмово, — я сделала глубокий вздох и села прямее. — Я в норме. Просто работать проводником для родного мира немного слишком.

Трент говорил по телефону, прижав один палец к уху, чтобы заглушить шум. Если кто-то и знал расписание поездов, то это Трент. Он владел большинством железнодорожных магистралей, проходящих через Цинциннати.

— Куда мне ехать? — спросила Айви, когда мы набрали скорость.

— На север, — сказал Трент, закрывая свой телефон. — Они уже в поезде. Он пройдет через Цинциннати где-то через пятнадцать минут, а оттуда они попадут в Чикаго, но я сомневаюсь, что это их конечный пункт.

— Так куда мне ехать? — вновь спросила она, стресс сказывался на ее тоне, и Трент поднялся на ноги, перемещая равновесие, пока он пробирался вперед. Он одарил Дэвида взглядом, и мужчина встал с переднего сидения, чтобы занять свободное место рядом со мной.

— Это слегка необычно для тебя, Рэйчел. Работа в команде? — сказал Эдден, посылая уважительный кивок Скотту напротив него. Вампиру было явно не по себе рядом с капитаном ФВБ, присоединившимся к нашей увеселительной поездке, мужчиной на много лет старше и менее подвижным, чем все остальные в фургоне.

— Скажешь тоже, — проворчала я. Все хотели помочь. Проклятье, я чувствовала себя Фродо, которого сопровождали в Мордор, и как Фродо, я начинала гадать, почему я не могу просто взять орлов и полететь туда самостоятельно, оградив остальных от многих бед. Но полагаю, все хотят помочь спасти мир.

— Что случилось? — спросил Дэвид, держа раскрытый телефон в руке. — Мои источники информации возвращаются налегке.

Эдден оторвал взгляд от оружия Нины.

— Разведданные были неверными. Мы двинулись раньше и обнаружили место пустым.

Разведданные были неверными? Может ОВ тоже лгало Эддену и провело свою собственную вечеринку, прежде чем пригласить его.

— Это не то, что я видела, — сказала я, вспоминая то, что мистики показали мне. — Там была драка. По крайней мере, трое единичных, в смысле людей, погибло.

Эдден замешкался, широко расставив ноги, чтобы держать равновесие, пока он качался и подпрыгивал.

— Значит, они убрали за собой, потому что все выглядело чистым, — его усы встопорщились. — Слишком чистым, — пробормотал Эдден, придя к тому же заключению. — Похоже, что у Лэндона и Айера были разные мнения.

Быстро махая крыльями, Дженкс вместе с Бизом влетели внутрь, пикси явно придерживался за Биза, более сильного летуна.

— Спасибо, что подождали нас, мешки с кровью, — прорычал он, тяжело дыша и опускаясь на зеркало заднего вида. — Все здесь? — спросил он, и хор крошечных, высоких «да» вернулся в ответ.

Дэвид с щелчком закрыл свой телефон. Виляя, мы пересекли перекресток, светофоры были черными, а дорога пустой.

— Это были не мои люди, — сказал Дэвид, убирая телефон. — Но у меня есть отчет о, я цитирую «странном чувстве» где-то на закате.

Звон голосов во мне сказал, что это были сингулярности, заканчивающие свои несообразные мысли, но прежде чем я успела что-то сказать, Айви взорвалась резким «Ты с ума сошел?».

Я дернулась, пока не поняла, что она говорила с Трентом, все еще сидящем на переднем сидении.

— И как ты предлагаешь попасть на поезд? — спросила она. — Эта штука идет почти восемьдесят миль в час.

— Верь мне, — Трент откинулся назад, явно раздраженный ее расспросами.

— Довези нас до Рейл Драйв, и мы это сделаем.

Айви вздохнула и сделала резкий разворот.

— Знаете, может я не понимаю то, что пытаются сказать мне мистики, — сказала я, ловя равновесие в дико движущемся фургоне.

Но Дженкс качал головой, с него сыпалась пыльца с синей окантовкой, пока он висел в центре фургона.

— Нет, ты права, — сказал он. — Мы раздобыли информацию, Биз, я и мои дети. Согласно пикси через улицу, кучка эльфов засунула три мертвых человека в багажник Эль Камино и направилась на юг. В то время по близости не было машин ОВ. Что-то спугнуло их, и они сбежали.

Я с грустью посмотрела на Трента, наблюдая, как его выражение становится мрачным. Лэндон оборвал связи со «Свободными Вампирами» и забрал мистиков себе. Его люди вели себя плохо, и Трент ничего не мог сделать, чтобы остановить их, если не считать мышц и магии.

— Они отправились на железнодорожный вокзал, — сказал Скотт, придерживаясь, когда Айви резко повернула.

— Либо Лэндон, либо Айер, или оба собирали мистиков как сахарную вату на палочку с тех пор, как ты разозлила Богиню, — сказал Дженкс — неподвижное пятно крыльев и пыльцы в мчащемся фургоне.

— Они забрали дюжину маленьких коробочек, и если они попадут в Чикаго, через несколько дней они смогут перебраться с побережья на побережье.

— Вперед, звоните. Остановите их, — сказал Скотт, и Эдден кивнул, удивляя молодого вампира.

Но Трент покачал головой.

— Они узнают, что мы их преследуем и исчезнут. Либо мы остановим их на маршруте, где у нас есть шанс поймать их, либо ничего.

Я вспомнила, как отец и мать Трента бежали с Западного побережья, меняя поезда в пострадавших от чумы Соединенных Штатах, делая это на всем пути до Цинциннати во время Поворота. Он был прав. Нам придется поймать их, застав врасплох, иначе они смогут пересечь всю страну.

— Если мы не сможем остановить их, у нас будет лишь день на то, чтобы найти каждое отдельное хранилище прежде, чем вампиры начнут засыпать, — сказал Дженкс, в фургоне неожиданно наступила тишина, если не считать Айви, пытающейся заставить старый движок работать быстрее.

— Их новый план состоит в том, чтобы убирать вампиров, побережье за побережьем, — его пыльца сменилась уныло оранжевым цветом, когда он посмотрел на Трента так, словно тот мог что-то сделать. — И когда это кончится, ничто не сможет остановить их от того, чтобы обратить внимание на оборотней и ведьм.

Будь это все проклято до Поворота и обратно. Между стремлением эльфов к превосходству и священной миссией «Свободных вампиров» они собирались отправить всех нас в до Поворотные темные века.

— Этого не случится, — сказал Эдден, его пухлые руки раскрылись из крепких кулаков, и Скотт посмотрел на него так, словно никогда раньше не видел человека. — ОВ в Чикаго их поймает.

Айви встретилась с ним взглядом в зеркале заднего вида.

— Я не доверяю никому из этих мужланов, — сказала она, и Трент хмуро кивнул, — мы должны остановить этот поезд.

— Взорвем его, — предложил Скотт. — Я знаю парня в Низинах…

— Мы не будем его взрывать, — перебил его Трент, и я с интересом наблюдала, как он пристально посмотрел на Скотта.

Дэвид встретился со мной взглядом, словно говоря «видишь?».

— Там люди, — сказал Трент, словно смутившись.

— Сотня ради спасения миллионов, — возразил Скотт, и Дэвид предупреждающе покачал головой.

— Нет, — Трент сел боком, чтобы всех видеть, пока мы мчались вперед. — Большая часть всех видов в мире представлены здесь со всеми нашими талантами и изобретательностью. Если мы не сможем остановить поезд без убийства невинных, значит, мы не заслуживаем свободы, которая у нас есть.

Он помедлил.

— Никто не услышит утром телефонный звонок, который изменит их жизнь, — сказал он тихо. — Не тогда, когда я могу с этим помочь.

В фургоне стало тихо и я не могла не задаться вопросом, сколько этих самых звонков он получил сам.

По меньшей мере, два после смерти его родителей. Еще один тогда, когда узнал, что он отец и ему пришлось бороться за своего ребенка. Я была уверена, что их было больше. Нельзя сохранять спокойствие, когда все вокруг теряют своих близких, если ты не знаешь, что действительно важно, а что не имеет значения.

— То, что они движутся — хорошо, — сказал Трент, в его голосе сквозила неожиданная уверенность.

— Информация от мистиков Рэйчел гласит о том, что удерживающие системы работают на аккумуляторах. Мы можем забрать их, спокойно доставить к линии Лавленда и освободить в определенном, безопасном порядке.

Его взгляд никогда не касался меня, но я знала, что его облегчение было огромным.

— Айви, ты захватила свой ноутбук? Мне нужно найти карту. Если я правильно помню, там есть асфальтированная велосипедная дорожка, идущая параллельно железнодорожной линии, уходящей из Цинциннати. Времени для перемещения должно идеально хватить.

Перемещения?

— Он под сидением, — сказала она, но Биз уже полез вниз за ним, горгулья у всех на глазах раскрыл его и поставил на свои скрещенные ноги.

— Как мы переберемся через реку? — спросила Нина, ее рот раскрылся, когда Биз спокойно напечатал пароль Айви.

— Эй! — воскликнула Айви, ее щеки покраснели, когда он резко перевела взгляд от дороги к нему, и снова обратно. — Ты! Это ты оставляешь крошки на моей клавиатуре!

— Прости, — сказал он, вспыхивая глубокой чернотой, и Дженкс хихикнул. — Это она?

Трент соскользнул с переднего сидения, чтобы сесть там, где мог видеть экран. Дэвид и Эдден уже были там, и свет от него покрывал их четверых нереальным свечением.

— Хорошо, — сказал Трент, прищурив глаза. — Айви, продолжай ехать так же. Ширина колес этой машины подойдет для того, чтобы пересечь мост. Как только попадем на колею, мы сможем пересечь реку, затем выедем на велосипедную дорожку и…

— Восемьдесят миль в час! — возразил Дэвид, откидываясь назад с широко раскрытыми глазами.

— Чувак, — сказал Дженкс с ухмылкой. — У меня есть крылья, и даже я считаю эту затею глупой.

— И будем ехать с ними наравне, пока не перебросим команду через разделяющее нас расстояние, — закончил Трент. — Если нам повезет, мы сможем связаться с машинным отделением, и они остановят для нас поезд, как только мы попадем, чтобы взять ситуацию под контроль. Эдден, у тебя есть чистая линия связи с ФВБ? Я не хочу, чтобы в прессу или ОВ просочился хоть намек на это, пока поезд не будет остановлен, а они задержаны.

— У меня есть телефон Розы. Эта женщина может все, — сказал Эдден, посмотрев поверх своих очков на свой светящийся телефон.

Звучал план хорошо, но реальность была немного более рискованной. Айви сжала челюсть, устремив взгляд на дорогу. Все вокруг меня замолкли, подсчитывая свои шансы, сравнивая силы и рефлексы с вероятными негативными последствиями из-за того, что они даже не попытались. Мы говорили о прыжке на поезд, идущем полным ходом, но всеобщее совершенствование, не говоря уже о второй жизни каждого вампира, стояли на кону.

У меня было плохое предчувствие. У Биза и Дженкса были крылья. У остальных нет. Трент медленно закрыл ноутбук и сунул его обратно под сидение.

— Вот здорово! — сказала я саркастично, опуская голову на свои руки и качаясь вместе с движением фургона. — Мне нравится этот план! Я так взволнована.

— Позвольте, я приведу своего отца, — сказал Биз, и прежде чем я успела что-либо сказать, вылетел в заднее разбитое окно. Я наблюдала, как его темная фигура тает в более обширной темноте, думая, что так много помощников приведет к тому, что нас всех убьют.

 

Глава 25

Мы ехали немногим более пятидесяти миль в час, судя по спидометру фургона, но из-за раскрытой двери и узкой асфальтированной велосипедной дорожки, по которой мы неслись, скорость казалась больше. Дженкс запутался где-то в моих волосах, прячась от ветра, с ревом проходящего через фургон сквозь разбитые окна. В сорока метрах от нас несся поезд. При взгляде на него, мне казалось, словно его породила промышленная революция, чудовищная мощь, пока он безразлично мчался сквозь темноту в одном направлении к своему собственному уничтожению, заряженный смертью миллионов растений и животных миллионы лет назад. Но он шел пятьдесят, а не обычные восемьдесят миль в час. Двигатель был обновленным, но машинист сбрасывал скорость, скорее всего не зная, что мы здесь, а пытаясь предупредить следующую станцию, что у них проблемы. Отец Биза — Этюд, постепенно переносил нас на ту сторону. Взрослый гойл был ростом с небольшого слона, но легкий как пони и маневренный как воздушный змей. Он уже помогал мне, когда его сын был в беде, и я до сих пор чувствовала свою вину за те шрамы, которые сейчас красовались на его шероховатой серой коже. Скотт хотел прыгать, но единственной хорошей опорой были окна, а мы пытались остаться незамеченными, придерживаясь задней части поезда. Это до сих пор казалось мне слишком рискованным, и я нервно попыталась объяснить «темный мазок на белой стене» мистикам. Они знали, что их соратники близко, поэтому их было трудно удержать внутри, но, если они оставят меня сейчас, их унесет прочь, и они затеряются, пока не смогут меня догнать.

Путь сюда прошел быстро, особенно когда на эстакаде Нина села за руль. Я не считала это хорошим решением, но Нина была лучшим водителем, чем Айви, если в это можно было поверить — ее восторженный визг заполнял фургон на первой трудной части дороги и заставлял Скотта вспарывать сидения когтями в его старании не впиться клыками кое-кому в шею. Эдден просто опустил голову, бормоча о том, как он пятнадцать лет назад отчитывал своего сына за тоже самое. Вампиры из ОВ, стоящие возле путей, чтобы держать людей подальше от них, пропустили нас просто, чтобы посмотреть, что мы сможем сделать. Я уверена, что тысяча баксов, которые Трент бросил в их фуражки на обоих концах блокпоста, тоже помогли.

Моя рука на краю двери напряглась, и я посмотрела на Трента сквозь пряди своих волос, прилипших к моему лицу от ветра. Его выражение лица было мрачным, когда Скотт полуприсев, приземлился на крышу последнего вагона. Черные крылья Этюда сдвинулись, и он исчез из поля видимости. Ему нужно было лишь мгновение, чтобы догнать нас.

Трент коснулся своего кармана и обернулся ко мне.

— Твоя очередь.

— Моя? — пробормотала я, вытаскивая собственные волосы изо рта, когда Этюд с легким стуком приземлился на крышу фургона. — Айви может пойти следующей.

— У нас осталось всего пять миль дороги, — сказал он, толкая меня вперед. Этюд посмотрел на нас, перегнувшись через край и вытянул когтистую ногу, чтобы я вроде как… встала на нее. Позади него бежали земля, трава и камни, размывшись в движении. Мой разум твердил мне, что нога гойла безопасней чем ремень безопасности, но я видела что произошло, когда огромная горгулья отпустила фургон.

— Давай, Рэйчел! — подтолкнул меня Дженкс, потянув мои волосы за ухом. — Скотт сделал это.

У Скотта впереди вторая жизнь, подумала я, и мистики во мне стали обсуждать это, гадая, в чем разница. Ее нет, сказала я им, испуганно глядя в лобовое стекло чтобы убедиться, что впереди не было поворота, а затем… шагнула в лапу Этюда.

— Ты уверен в том, что делаешь? — закричала я вверх угловатому лицу Этюда, и Биз, его сын, стал кружиться, наслаждаясь ветром.

Гойл улыбнулся. Его крепкая хватка на моей талии сдвинулась, крупные подушечки прижались, почти причиняя боль, когда он покачал меня чтобы моя спина уперлась в его ногу.

— Проще простого! — закричал он, и с этим в качестве единственного предупреждения мне, он расправил свои крылья. Ветер резко раскрыл их и я ахнула от неожиданности, вцепившись в толстый коготь вокруг меня, когда нас дернуло так, словно мы врезались в стену.

— Ай… — выдохнула я. Нижняя часть тела болела, но нас унесло назад не так далеко, как я боялась. Этюд подсунул меня под себя, его огромные крылья забились, пока он сокращал расстояние. В лунном свете железная дорога впереди уходила прямо в небытие, но велосипедная дорожка сворачивала в сторону. Айви. Трент, подумала я. Времени было не достаточно.

— Я поднесу тебя так близко, как смогу. Скотт тебя поймает, — сказал Этюд, удивляя меня, когда он опустил свою огромную голову, чтобы прорваться сквозь ветер. — Готова?

О Боже… подумала я, затем кивнула. Отпустить его сучковатую ногу было самым трудным, что я когда либо делала. Всего в нескольких футах подо мной из стороны в сторону качался поезд. Скотт вытянул руки вверх, чтобы коснуться моих ног, затем коленей, и наконец талии под когтем Этюда.

— Что случиться, когда ты отпустишь? — спросила я.

— Отпустить? — закричал Этюд.

— Подожди! — но было слишком поздно, и руки Скотта на мне напряглись, когда хватка Этюда пропала. Мы потеряли равновесие. Я вцепилась в вампира, моя грудь врезалась в его лицо, и он упал на одно колено.

— Держу, — сказал он, его голос был приглушен из-за ветра, хлещущего по нам, и качающегося поезда.

Я не знала, что можно быть испуганной и смущенной одновременно, и когда мои колени ударились о крышу вагона, я заставила себя отпустить его рубашку.

— Извини.

— Ничего страшного, — сказал он, ухмыляясь.

Я успела как раз вовремя, чтобы увидеть, как Трент оторвался от фургона — его восклицание заглушил ветер и внезапная дистанция. Убрав волосы с глаз, я посмотрела вперед на ленту серой дороги. Айви стояла у двери, ее выражение было ясным в тусклом свете, Дэвид и Эдден были рядом с ней. Времени оставалось мало для того, чтобы она успела присоединиться к нам, а тем более еще два мужчины. Этюд мог не догнать фургон, если тот свернет в сторону. Айви знала это также, как и я.

— Ловите меня! — закричала она сквозь сложенные рупором ладони, затем нырнула внутрь.

— Она в своем уме? — пронзительно закричал Дженкс в мое ухо, и Скотт стал на три тона белее.

Фургон поехал быстрее, и Айви снова возникла в дверях, оглядываясь на нас.

— Айви, нет! — закричала я. — Это может сделать Этюд!

Но она уже карабкалась на крышу под протесты Дэвида и Эддена, ветер растрепал ее пучок из волос в длинную черную ленту. Мое сердце дико колотилось. Трент еще не догнал нас, и я сунула свою ногу под поручень, медленно выпрямляясь против ветра. Скотт закрывал небольшую часть ветра, и я посмотрела мимо него. Велосипедная дорожка собиралась сворачивать. Она не успеет это сделать.

Сжав губы, Айви медленно отошла к кабине фургона и побежала к задней части.

— Держись, Дженкс! — закричала я, наблюдая за этим, затем моргнула, когда часть мистиков словно отслоилась от моего сознания, кружась в плотном водовороте в пространстве моей ауры, когда Айви оторвалась от края фургона, и продолжая перебирать ногами, прыгнула в пространство.

— Айви! — закричала я, наклоняясь в сторону ветра и хватаясь за все подряд. Она сможет это сделать. Она сможет это сделать! Она обязана.

— Поймал! — воскликнул Скотт, когда вампирша упала на нас. Мы рухнули на крышу, превратившись в скользящий клубок. Моя лодыжка подвернулась и я ахнула, когда использовала упор для ноги и ее пронзила боль. Сила ветра пропала, но он все еще ревел. Мои руки горели от дикой магии. Не отпускай. Не отпускай! Закрыв глаза, я вцепилась в ее руку. Мы медленно скользили, а затем… остановились. Айви была в безопасности.

Она просто была вынуждена прыгать, подумала я горько, затем поблагодарила мистиков. Я не была уверена в том, что они сделали, но я знала, что они были там.

— Дженкс, ты как? — позвала я, слыша его ругательства и зная, что он в порядке. Прищурившись, я подняла взгляд и увидела, что Этюд блокирует ветер. Биз сидел на плече своего отца, его хвост был обернут вокруг шеи отца и он был в буквальном смысле белым от страха. Трент лежал лицом вниз между массивной ногой Этюда и крышей вагона. Другая нога Этюда наполовину прошла сквозь наружное покрытие крыши, а его хвост был обернут вокруг ноги Скотта, удерживая его от падения. Айви была в руках вампира. Я медленно отпустила ее запястье, и она подняла взгляд с тонкими полосками коричневого вокруг ее зрачков. Дерьмо на тосте, Нина могла добиться ее смерти со всеми этими рисками. В противном случае, она никогда бы не прыгнула. Не моя осторожная, педантичная Айви.

Я потрясенно оглянулась. Дорога исчезла.

— Ты идиотка! — закричала я, распутавшись из клубка тел и садясь. — Ты могла умереть! Почему ты не дождалась Этюда!

Айви улыбнулась мне поверх плеча Скотта, обнимая его в знак благодарности.

— Он должен поберечь свою силу, — ответила она, ее волосы развевались на ветру. — Дженкс в порядке?

— Все хорошо! — закричал он, но не думаю, что она слышала его, и я кивнула.

Нога Этюда резко поднялась, и Трент зашевелился, все еще лежа лицом вниз на крыше вагона. Почти танцуя, большая горгулья сдвинулась назад. Мужчина выглядел потрясенным, но здоровым, он сел, скривившись, и осторожно пощупал свой живот. Когда он обернулся к дороге и увидел, что она пропала, его злость немного ослабла.

Спасибо, Нина.

— Не думаю, что смогу влезть в вагон, — сказал Этюд, снимая Биза со своего плеча и ставя его на качающуюся крышу.

— Биз, дай знать, если я тебе понадоблюсь, — его улыбка расширилась, пока не показались его черные зубы. — Мой разрушитель мира.

Биз вспыхнул довольным черным цветом, но я ощущала беспокойство, глядя на них: Айви, Биза, Трента, Скотта и Дженкса, запутавшегося в моих волосах. Если кто-то из них умрет или навредит себе, я никогда себе этого не прощу.

— Давайте двигаться! — закричала я и Скотт кивнул.

Пригнувшись и никогда полностью не отпуская крыши, он медленно продвинулся в сторону соединительного мостика. Он был крытым, чтобы облегчить передвижения от вагона к вагону при необходимости, и луна заблестела на краях стали, когда Скотт вырезал отверстие в толстом пластике и жестом велел нам двигаться вперед.

«Они здесь?» — спросили мистики, сравнив реальную силу ветра с воспоминанием об этом давным-давно. Видимо, воздух стал плотнее с тех пор, как они в последний раз проходили сквозь него с твердым телом на буксире.

«Почему бы вам не пойти выяснить это?» — направила я, предлагая им пройти сквозь более спокойный воздух внутри поезда, чтобы они не рисковали тем, что их унесет. Дрожь когтями прошла сквозь мою душу, когда из меня вылетела почти половина мистиков: некоторые прошли через дыру, которую Айви сейчас прорезала вниз, некоторые сквозь обшивку самого поезда, некоторые через подошвы моих ног. Мистики, которые предпочли остаться со мной, казалось, прокатились сквозь мою ауру и улеглись как кот, наслаждающийся солнцем. Обещания вернуться закружились во мне с мягкой, скрепляющей силой усика растения, неожиданные и тревожные.

Вернутся ко мне или к их сообщникам, все еще сидящим в моей душе? Задумалась я, затем почти запаниковала, когда сплетение голосов ответило, что это одно и то же. Вы не мои! Закричала я, пытаясь сделать мой единственный голос громче их объединенных. Вы вернетесь к Богине! В этом состоит весь замысел. Мы находим тех, что они украли, и вы все возвращаетесь!

Но они, казалось, не обратили на это внимания, что напугало меня до усрачки. Что, если они не захотят возвращаться?

Я не могла всю жизнь быть магнитом для мистиков.

— Рэйчел! — закричал Трент, и я заморгала, глядя вниз на его бледное лицо и понимая, что наверху остались только Скотт, Этюд и я. — Пошли!

Он протянул руку, и я ощутила его силу, сунув свою ладонь в его руку. Я пыталась не терять сосредоточенности, но меня распирала растущая негативность. Это были возвращающиеся мистики с новостями о том, что находится внизу. В последнем вагоне не было пленников, как и в трюме под ним.

Беспокоясь, я осторожно протиснулась в узкое пространство между качающимися вагонами. Возвращающиеся мистики стали неприятно лучше в собственной сортировке по прибытию, связывая свои бесчисленные мысли в одну таким образом, чтобы я могла их понять. Конечно, вначале они были неясными, с множеством перспектив, превращающих это в тошнотворную смесь замешательства, но к тому времени, как я выбралась из-под ветра, назад вернулось достаточно, чтобы на этом можно было сосредоточиться. Они адаптировались ко мне по экспоненциальной кривой, и если вчера я изо всех сил пыталась не дать им уничтожить моих друзей — сегодня я могла отправлять их на задания и заставлять работать сообща в поисках ответа, и это чертовски меня пугало.

Мои ноги коснулись движущейся поверхности, когда вернувшиеся мистики привели с собой волну свободных мистиков — беглецов, которые держались поблизости от тех, что были заключены. Они просочились в меня, притянутые сородичами и привлеченные моей аурой. В каскадной волне, их смятение от незнакомого образа мышления и понятий, завихрилось как дым и исчезло. Раньше понимание и привыкание занимало несколько дней, теперь секунды.

Я обязана вернуть их ей, и быстро.

Дженкс потянул мои волосы, ругаясь на Тинки, звезды и луну, и все на одном дыхании, воюя с колтунами. Я почувствовала, как он сдался и прорезал свой путь на свободу, его гневная красная пыльца посыпалась вниз по моей груди вместе с прядями моих волос. Айви находилась между мной и первым вагоном, Трент рядом со мной. Вагон позади меня большей частью был пустым, судя по беглому взгляду сквозь молочное стекло. У меня было лучшее изображение от мистиков, приносящих разведданные и отправляющихся за новыми, их разочарование росло из-за их пропавших сородичей. Трент наклонился ближе ко мне в тесном пространстве, запах корицы и вина смешался с запахом масла и железа.

— Ты в порядке? — спросил он, когда мы покачнулись, и я кивнула, держась за его руку для равновесия.

— Ни Лэндона ни Айера в последнем вагоне нет, — сказала я, затем снова проверила память, концентрируясь на лицах, поскольку мистики были в них не так заинтересованы. — Во втором вагоне похоже тоже, но они еще не успели проверить его так же тщательно.

Глаза Трента расширились, и Дженкс, сейчас сидящий на плече Трента, оторвался от чистки своего меча.

— Гм, ты получила информацию от мистиков? — спросил Дженкс, и я кивнула, скривившись, когда поняла, что мистики, вероятно, сделали проверку на пятнадцать секунд быстрее, чем пикси за свой первый просмотр поезда.

Тоже поняв это, Трент посмотрел поверх моего плеча на Айви — что-то невысказанное прошло между ними, прежде чем он поднял взгляд на Скотта. Вампир все еще лежал на крыше, поскольку между двумя вагонами не было достаточно места.

— Хорошо. Будем считать, что они впереди, — решительно произнес Трент. — Скотт, вы с Этюдом будете охранять наш путь отхода.

— Ясно, — сказал он, подтянувшись назад, и я услышала звук отрывающейся липкой ленты поверх ветра. Меня пронзил всплеск адреналина. Люди. Там было слишком много людей.

— Может, нам стоит разъединять вагоны, как только мы будем их проходить.

Трент работал с дверью, вводя несколько кодов, чтобы попытаться ее открыть.

— Ты не сможешь сделать это, пока поезд так движется, — сдавшись, он махнул рукой Дженксу, чтобы тот разобрался с этим. — По крайней мере, ты не сможешь сделать это больше одного раза, — сказал он, улыбаясь.

Ничего, ничего, сетовали мистики, а затем единичная вспышка страха и ненависти и узнавание.

Где? Подумала я, почти теряя равновесие, когда огромное их количество отправилось это выяснить. Яркую вспышку пыльцы Дженкса сопровождал щелчок открытого замка.

— Первый класс, — сказала я, мое зрение заколыхалось, когда первые мистики начали возвращаться. Их ненависть была похожа на ртуть, неуловимую, словно солнечный луч.

— Думаю, они в вагоне первого класса, — это был короткий поезд с всего тремя вагонами.

— Пойду, посмотрю, — сказал Дженкс, дергая дверь. — Без обид, Рэйчел.

— Без проблем.

Подняв глаза, Айви потянулась к разорванной панели:

— Скотт! Поддержи меня!

— Ты не идешь? — спросила я Айви после того, как Дженкс прыгнул в щель в двери и исчез.

Уже поднявшись на шаг вверх, она обернулась.

— Ты с этим справишься, — сказала она с мрачным видом. — Я хочу посмотреть, что происходит с двигателем. Этюд может пойти со мной. Скотт будет прикрывать.

— Айви, — запротестовала я, когда внутрь проник ветер. Но подтянувшись, она вылезла наружу.

— Скоро увидимся, — сказала я, потянувшись вверх, и на мгновение наши пальцы соприкоснулись. Удача Богини идет с тобой, подумала я, кончики моих пальцев стало покалывать, когда мистики покинули меня. Они могли принести мне видения, если она попадет в беду.

Трент кашлянул, и я вспыхнула.

— Что… — пробормотала я. — У меня их достаточно. Еще много осталось.

Дженкс находился возле мутного окна, ожидая, и я снова потянулась мимо Трента к двери.

— Ты идешь или нет?

— Я иду, — сказал он, но его улыбка была с оттенком беспокойства.

Когда мы вошли, никто не поднял взгляд. Никто не должен был передвигаться между вагонами, пока поезд шел полным ходом, но проводники могли, и я провела рукой по волосам, пытаясь разгладить их. Воровской черный цвет не соответствовал полоскам проводника, но чары маскировки не были вариантом. Чем меньше я занималась магией, тем более стабильными были мистики. Только когда мы столпились у замка на противоположной стороне вагона, остальные обратили на это внимание.

— В задней части только коротышки, — сказал Трент, и женщина в первом ряду пристально посмотрела на него из-за его наглости. И все же никто даже пальцем не пошевелил, чтобы остановить нас, пока Дженкс возился с панелью с целью открыть замок.

Мы проскользнули в небольшой проход. Первый класс и дальше тупик.

— Оставить дверь открытой? — спросил Трент и я кивнула. Я не думала, что кто-то будет тут бродить, а благодаря этому у нас будет путь для отступления.

— Ну, Рэйчел? — сказал Дженкс, стоя на клавиатуре и втыкая свой меч прямо за кнопкой. — Что говорит твой хрустальный шар?

Я выглянула за дверь.

— Вон они. Сам посмотри.

Становилось все труднее сосредоточиться из-за злости мистиков, которой они заполняли меня. Ошеломленная, я прислонилась к качающемуся поезду и отмахнулась от Трента. Он помедлил, и когда Дженкс свистнул, повернулся к окну. Я уже знала, что они найдут.

В передней части вагона шесть человек что-то громко праздновали и не давали отдыха проводнику первого класса. Женщина была встревоженной, а несколько других пассажиров первого класса выглядели раздраженными, они были вынуждены слушать их гомон, сев настолько далеко от них насколько позволяли условия, чтобы не быть сплющенными вместе в очевидную кучу. Я не видела Айера. Лэндон что-то пил, но даже без мистиков я могла сказать, что он не был пьян. Маленькие черные коробочки под их сидениями несли в себе несчетные страдания, которые начинали действовать на меня. Двенадцать коробочек для двенадцати городов. Они могли ударить по восьмидесяти процентам населения страны в течение трех дней — восемьдесят процентов Соединенных Штатов, барахтающихся также, как Цинци сейчас, непрочный баланс между Внутриземцами и людьми, рушащийся из-за голода и смерти немертвых.

Трент приоткрыл дверь для Дженкса, вернувшегося со своего собственного расследования.

— Они воняют порохом и дикой магией, — сказал он, его крылья размылись в движении, хотя он стоял на ладони Трента. — Некоторые были ранены и им оказали первую помощь. Я не видел Айера, и эти парни не вампиры.

Он посмотрел на Трента.

— Они все эльфы. Рэйч, мы не можем позволить им взять тех пятерых человек в заложники.

Это с самого начало было планом Лэндона. Он использовал «Свободных вампиров», собираясь полностью сделать их козлом отпущения. Он обманом убедил Бэнкрофта поговорить с безумным осколком, чтобы убрать его голос и расчистить себе путь. Он собирался использовать дикую магию, чтобы уничтожить сообщество вампиров изнутри, устранив целый вид для продвижения своего собственного. И он использовал меня, чтобы убрать голос Трента из Анклава — единственного, кто мог встать, чтобы сказать нет.

Не удивительно, что демоны их не любят.

Чувствуя внутри боль, я пожала руку Трента. Он выглядел раздраженным, тяжелый гнев медленно разгорался в его глазах. Я подумала об Айви и Этюде у двигателя. Изредка появляющиеся сообщения оттуда ничего мне не давали, и качающийся темп поезда совершенно не ослабел. Чувствуя переполненность и немного неконтролируемость, я посмотрела на Трента.

— Ты выведешь их наружу. Людей, таких как ты.

Трент сделал вздох, замешкавшись, затем натянул на окно позади меня шторку.

— У них есть волшебные очки и Лэндон знает, как я выгляжу, — сказал он, но затем его брови расслабились. — Дженкс, пригладь свои волосы назад. Ты самый новый член элитной команды безопасности на железной дороге.

— Я?

Пикси взлетел вверх, и Трент порылся в своей поясной сумке, пока не нашел ручку и пятидесятку. Должно быть, это была самая маленькая банкнота для него.

— Ты, — Трент шлепнул банкноту на шатающуюся стену и начал на ней писать. — Ты последняя попытка железной дороги обеспечить порядок в поезде в это кризисное время, настолько секретная, что о тебе не сказали даже обслуживающему персоналу.

— Это я! — поставив руки на бедра, Дженкс завис в нескольких дюймах от банкноты.

— Отдай ее стюардессе. Она может заставить их передвинуться к задней части, а мы переведем их в следующий вагон.

Убрав ручку, Трент сложил банкноту. Он протянул ее Дженксу, затем помедлил.

— Никаких ругательств. Государственные служащие не ругаются.

— Чертовски верно.

Мы снова приоткрыли дверь и я смотрела, как маленькая лампочка у места бортпроводника стала красной. Встревожившись, она вбила что-то в панель, удовлетворившись, когда та погасла и дверь закрылась у него за спиной. Я так и не видела, как Дженкс добрался до начала вагона, но я видела блеск пыльцы на ее рабочем месте и дрожь женщины. Она исчезла за полураздвинутыми занавесками. Ее лицо побледнело, когда он выглянула оттуда. Трент помахал ей, и она нырнула обратно.

— Она на это не пойдет, — сказал он, и я положила ладонь на его руку, останавливая его.

— Подожди, — прошептала я, и мы вместе стали наблюдать сквозь туманный пластик, как женщина перешла от шока к страху и наконец к храбрости, когда собралась и расправила фартук. Дженкс сидел на ее плече. Ее руки дрожали, пока она готовила поднос воды со льдом, но ее шаги были ровными в то время как она пробиралась к задней части, на мгновение останавливаясь, чтобы сказать одному, затем другом бросать все и перебираться к задней части и уходить из вагона.

— Видишь? — указала я, и Трент прислонился ко мне, поражая меня запахом зелени и растительности среди резкого запаха масла и дизельного топлива, внутри которого мы качались. — Очень храбрая женщина.

— Возможно, — сказал он, открывая дверь первой женщине и ее десятилетнему сыну, — Но она выводит их слишком быстро.

Мое сердце заколотилось, и я посмотрела поверх голов бегущих людей, чтобы увидеть, что их уход не остался незамеченным. Трент схватил первого человека и втянул его внутрь, и внезапно проход оказался заполнен. Страх этой женщины был пьянящим, и я только и сделала что протолкнула ее и ее сына через проход. Бизнесмен быстро следовал за ней, но гик сорока с лишним лет от роду, который не мог бросить свой ноутбук и был занят упаковкой проводов, мог не успеть это сделать.

— Каламак! — закричал Лэндон, встав и указав на нас стаканом наполовину полным чем-то прозрачным и крепким. — Мы покончим с этим сейчас!

— Пошли! Пошли! Пошли! — закричала я, ужаснувшись, когда они побросали свои стаканы и потянулись под сидения.

— Слишком быстро, — пробормотал Трент, затем вбежал в вагон, проталкиваясь мимо компьютерщика, чтобы встать между им и эльфами. Мои колени обмякли, когда он потянул линию и мистики вспыхнули в полной боевой готовности.

— Уходите. Прочь! — сказала я, задыхаясь, толкая бизнесмена в безопасное место, затем вздрогнула, почувствовав, как круг поднялся вверх.

— Трент! — закричала я, ныряя в вагон и в проход между рядами из-за волны пуль, выстреливших с высоким резким звуком. Мистики влились в меня, и я сжалась в клубок, говоря им, что не хочу смотреть как происходящее выглядит с потолка.

Задыхаясь, я подняла взгляд во внезапной тишине. Проклятье, он тренировался, потому что круг, в котором был Трент не был маленьким. Компьютерщик был с ним в безопасности, и я быстро убралась с пути, когда Трент опустил свой круг и толкнул мужчину в проход между сидениями.

Под сидениями в маленьких черных коробках лежало недовольство. Я чувствовала пойманных мистиков, сердитых и разочарованных, они бесконечно кружили, никогда не вырастая или становясь. От них светом исходила дикая магия, вызывая у меня головокружение. Дженкс оставил проводницу, вставая рядом с Трентом. Трент защищал его изо всех сил, его брошенные заклинания граблями проходили сквозь мою душу с рвущим чувством дикой магии.

Где-то впереди пряталась проводница. Она никогда не пройдет мимо, не став при этом заложницей. Я оглянулась, когда компьютерщик исчез в проходе. Они все еще были уязвимы. Я должна разорвать сцепку. Айви была наверху у двигателя с Этюдом, но мы потеряем Скотта.

— Прости Скотт, — прошептала я, подползая к двери. Вагоны покачнулись, и я встала в проходе, поднимая панель тех обслуживания. Она выглядела точно также, как в кино, но я ни за что не смогу сдвинуть ее без использования магии.

Сделав глубокий вздох, я схватилась за ручку и встала на линию. Лей-линейная энергия полилась в меня, искрящаяся сердцевина дикой магии теперь была ясной и очевидной для меня. Раньше я была слепа, но с мистиками, отражающими и усиливающими ее, сила спиралью прошла сквозь меня, поднимая мистиков как горячий восходящий поток. Они кружились, добавляя свои собственные силы, пока у меня не перехватило дыхание.

— Тише, тише… — простонала я, пытаясь сосредоточиться. Я не могла думать, и паника обжигала меня до тех пор, пока я не нашла нужное заклинание.

— Apredee! — закричала я, затем вскрикнула, когда оно взорвалось от меня в болезненном пульсе.

Каждый свободный мистик в радиусе ста футов кинулся ко мне. Я пошатнулась, моя рука на поручне постепенно слабела, пока они гудели в пространствах внутри меня, ища опасность, цель для атаки. Я съежилась под руганью самых сложных мистиков, что мне не было так больно, если бы я не пыталась реализовать свои желания таким неуклюжим заклинанием, а просто пожелала, чтобы это произошло. Ощущая головокружение, я наблюдала за тем, как ткань и стальная крышка начинают разрываться из-за разъединившихся вагонов. Ветер с ревом ворвался внутрь, и я упала назад на крошечную платформу. Скопление лиц в начинающем отставать вагоне наблюдало за мной. Дверь первого класса захлопнулась за моей спиной. Но я пока сомневалась, что смогу ее открыть.

Тут нечего атаковать! Потребовала я, но их объединенные голоса не слушали, и я не могла дышать. Была опасность, иначе я бы их не позвала. Уходите!

Ветер ревел, становясь звуком крови в моих ушах. Железнодорожные пути превратились в дурманящую размытость, завораживая, и я почувствовала, как моя хватка дрогнула. Это было бы так легко просто… отпустить.

— Рэйчел! — резкая боль пронзила мою руку. Резкий рывок и мое плечо врезалось в качающуюся стену вагона. Айви! Поняла я, ее глаза были черными от страха, она стояла надо мной, встав между мной и вызывающей онемение дорогой.

Но мистики все еще пели, требуя, чтобы я сделала что-то злое.

— Как машинист? — промямлила я, и она утащила меня подальше от края.

— Ранен. Лэндон контролировал поезд. Он знал, что мы здесь. Проклятье, все знали, что мы здесь. У них есть новостной вертолет и все такое. Но ты молодец. Все спасены.

Взрыв потряс вагон первого класса, красный и желтый языки пламени вырвались из окон и их унес ветер. Ну, почти все спасены.

Кислый запах серы шокировал меня, прочищая мою голову. Заткнитесь! Закричала я мысленно и мистики бросились в рассыпную. Проклятье, я должна была сделать это сто лет назад.

Но затем опустилась душераздирающая тишина, нарушаемая лишь ветром и качающимся вагоном. Испуганная, я посмотрела на Айви.

— Морган! — закричал Лэндон, голос доносился сквозь разбитые окна. — Иди сюда!

Я оттолкнула от себя руки Айви и распахнула дверь. Мой Бог, это было похоже на постановку фильма по Толкиену: все были светловолосыми, красивыми и сочились магией. Моя челюсть сжалась, и я сделала три шага в обдуваемом ветром, покореженном вагоне. Сидения превратились в искореженные кучи, ковер сгорел и светились огни аварийного освещения. Бортпроводница находилась у них, на нее было наставлено оружие. Трент стоял на коленях в том, что раньше было проходом, лицом ко мне с заложенными за голову руками и еще один из этих крутых пистолетов касался задней части его черепа. Его держал Лэндон. Страх врезался в меня, резко останавливая.

— И что ты хотела этим добиться? — издевательски протянул он, и я поискала Дженкса, не видя его и гадая, не унесло ли его ветром. — Ты серьезно полагала, что можешь остановить меня? Эльфы всегда были сильнее демонов. Ты под нашим каблуком, и даже не осознаешь этого.

— Да? — сказала я, ужасно боясь пистолета у головы Трента. Мистики кричали на меня, и я отпихнула их в заднюю часть своих мыслей. Пистолет возле головы Трента был единственной важной вещью.

— Бросай линию, иначе он умрет, — сказал Лэндон, ударяя Трента прикладом пистолета, его голова склонилась, он явно был в полубессознательном состоянии.

— Не надо, — попросила я, вытянув руку и делая как мне велели. Но дикая магия продолжала течь. Это была чистая энергия мистиков, заставляющая мои волосы плыть, а кожу зудеть. — Пожалуйста, это не линия.

— Бросай! — закричал он мне с искаженным лицом, и я чуть не упала в обморок.

— Это не линия! — крикнула я в панике. — Это мистики! Пожалуйста!

Глаза Трента встретились с моими, он боялся за меня, не за себя. О Боже, я что потеряю его именно тогда, когда поняла, что он для меня значит?

— Лэндон? — перебил один из мужчин с ручным сканером в руке. — Она права. Это свободно странствующие мистики.

Он сглотнул, поднимая взгляд на меня, и внезапно побледнел.

— Сэр?

Лэндон улыбнулся, вероятно, не сознавая что отстранился от Трента почти на полдюйма. Я сделала вздох, заглушая голоса в моей голове.

— Великолепно. Ты нашла способ их контролировать. Это пригодится в ближайшие несколько месяцев. Еще лучше. Развернись Морган. На колени. Руки за голову. Делай как сказано, иначе Каламак умрет.

Если я позволю ему получить мистиков, мир будет повергнут в хаос. Если я нападу на него, Трент умрет. Нерешительность потрясла меня, и казалось, что моя голова вот-вот взорвется.

Стать! Кричали мистики во мне. Позволь нам стать!

— Стать? — прошептала я, мое сердце бешено колотилось. — Я не знаю как.

Ты не станешь, сказал один. Мы станем. Просто слушай.

Глаза Лэндона сузились.

— Морган… — предупредил он, сильнее прижимая пистолет к голове Трента.

Слушай, сказали многие, и в отчаянии, я наконец сделала это.

Мое дыхание с шипением вошло внутрь, когда я вдруг поняла. Мистики, которые плавали по моей нейронной сети последние два дня медленно адаптировались к тому, как я вижу мир и как с ним работать. То, что раньше было непонятным, прояснилось без моего ведома. То, что раньше занимало минуты на понимание, превратилось во вторую сущность. Оглядываясь назад, я видела путь их легкого прогресса словно тропинку среди леса. Все, что от меня требовалось — это выйти на солнце.

Поэтому я слушала, и с легкостью надувания пузыря, узнала все, что они видели: напуганного машиниста, ухаживающего за своим подстреленным партнером, пока мужчина стоял над ними с пистолетом, его отчаянный план пожертвовать собой, чтобы спасти многие миллионы, Айви рядом со мной, сжавшую кулаки от отчаяния. Я видела Нину, плачущую из-за Айви, пока она мчалась вперед туда, где дорога вновь пересекалась с путями в надежде остановить поезд, даже если это будет значить ее смерть. Я чувствовала зажигательную энергию Оборотней, собравшихся в Чикаго — соперничающие банды, объединившиеся, чтобы штурмовать станцию и захватить поезд. Даже волнение журналистов в вертолете и Дженкса, держащегося за Биза, пока он полз к передней части в поисках своего отца. Так много людей было готово пожертвовать собой — но это не должно случиться. Мистики эволюционировали, стали. И Трент сегодня не умрет.

— Тебе нужно было их отпустить, — сказала я, чувствуя легкость и нереальность. Гудение света. Он сжигал мою душу, обугливая ее, хотя и давал мне силы.

Дуло толкнуло Трента вперед, и мое дыхание легко выскользнуло из меня, когда я увидела, как могу победить Лэндона прежде, чем пуля достигнет конца пистолета. Я сделала шаг вперед, и выражение Лэндона изменилось, он увидел перемену во мне.

— Все верно, — сказала я, страх ушел. — Во мне их полным-полно, и если ты не отпустишь их сородичей, ты узнаешь, как демон может играть с дикой магией.

О Боже. Как больно.

Уверенность Лэндона дала трещину. Мужчины позади него обменялись взглядами.

— Мне и самому любопытно, — проворчал Трент.

Я смотрела словно в замедленной съемке на то, как Лэндон развернул свое оружие и ударил прикладом по затылку Трента. Айви вздрогнула, и я направила взрыв звука, чтобы остановить ее прежде, чем она бросится на них и устоит кровавую баню. Я видела разум Лэндона. Он не собирался убивать Трента. Пока нет. Он хотел свалить вину на него, когда обман со Свободными вампирами будет раскрыт. И этого тоже не будет.

Я приблизилась еще на три шага, когда Трент упал, потрясенный, но остающийся в сознании. Шок Лэндона, когда он поднял голову и увидел меня там, был похож на обледенение. И пистолет передвинулся от Трента ко мне — как я и хотела.

— На колени, — потребовал он, его глаза метнулись мне за спину, чтобы также включить Айви.

Айви опустилась, как ей было сказано, но я не могла этого сделать. Дикая магия лилась сквозь меня, чистая и незапятнанная из лей-линий. Обжигающая.

А затем я улыбнулась Дженксу. Он был с Бизом, маленькая горгулья прижалась к внешней обшивке качающегося вагона, и он показал мне большие пальцы, поднятые вверх. С ними был Этюд. Сейчас я могла сделать это. Теперь все закончится.

Я не была предназначена для такого и чувствуя мучительную боль в голове я посмотрела на коробочки: их содержимое удерживала хрупкая, изменчивая энергия аккумулятора. Лэндон был глуп. Он не заслуживал возможности держать поводок Богини. Никто не заслуживал.

— У тебя есть то, что принадлежит мне, — сказала я, все они не обращали внимание на скапливающихся во мне мистиков, кроме Дженкса и одного очень напуганного эльфа со сканером.

— Выруби ее, — приказал Лэндон одному из своих людей.

— Поздно, — выдохнула я, дрожа от волны энергии, прокатившейся по моей коже. — Ох, слишком поздно. Они мои. Я забираю их домой.

Ствол пистолета передвинулся от меня к Тренту.

— Владение имуществом почти равносильно праву на него, — сказал он с уверенностью, махая одному из своих людей. — я сказал выруби ее!

Но мужчина со сканером не двинулся.

— Владение оно и есть владение… Лэндон, — сказала я, вставая перед ними, перед ними всеми в центре качающегося вагона. Захваченные и отколовшиеся мистики выли, желая освободиться. Мы покинули Цинциннати и находились настолько близко к лей-линии Лавленда, насколько возможно. Я могла отвести их домой.

Я сделала последний шаг вперед, мистики приносили мне запах пота Лэндона, глубину его сомнений.

— Стой! Или я убью его! — закричал Лэндон, и я потянулась за ними.

— Рэйчел! — воскликнул Трент, и палец Лэндона нажал на курок.

Идите, подумала я, наблюдая за вспышкой пороха в камере и посылая достаточно мистиков, чтобы забить оружие и заставить его дать осечку. И они пошли.

Сейчас, подумала я, прося остальных сдвинуть крошечный баланс воздуха. Полярности аккумуляторов дали сбой. Этого было достаточно, и с беззвучным взрывом, отколовшиеся мистики вырвались их своей тюрьмы. Демон мог сделать это при помощи заклятий и проклятий, но с мистиками, плавающими по моей нейронной сети, все что мне нужно было сделать — это попросить.

Глаза Трента были устремлены на меня, и я видела, как он моргнул. Это заняло целую вечность.

А затем пистолет дал осечку, взрывом отбрасывая Лэндона назад.

— Рэйчел! — закричал Трент, карабкаясь вперед в тот момент, когда Лэндон упал на своих людей и сломанные стулья.

Бортпроводница закричала от страха. На мгновение воздух загудел от магии. А затем освобожденные мистики бросились ко мне.

— Нет! — закричала я от прилива безусловной ненависти. Больно было не только мне, но и моим мистикам — тем, что стали, поскольку их новая природа была изменена и шла неправильным путем, идя по их меньшему числу. Я упала, пузырь в моем разуме сдвигался, позволяя пройти тем, кто был знаком со мной и удерживая остальных сзади. Недовольный и злой, осколок сдвинулся и изменился в попытке найти путь внутрь. И опять я попыталась найти опору, получая один глоток воздуха прежде чем они по новой начали набрасываться меня.

Руки Трента вокруг меня напряглись, обжигая как огонь, пока мистики сражались, превратив мой разум в поле их битвы. Пламя становления прокатилось наружу, горячее и голубое по краям, выхолаживая до черноты там, где проходило, но там было слишком много отколовшихся мистиков, и на каждого кто стал и смешался приходилось десять других. Если я не смогу замедлить это, я сойду с ума.

Застонав, я притянула своих мистиков обратно к себе, находя скудную бесконечность оставшихся. Вместе мы ютились под защитой, которая держалась лишь потому, что я продолжала ее менять. Мои глаза открылись. Трент держал меня. Он злился на меня, и я улыбнулась.

— Прости, — задыхаясь проговорила я, видя, как Дженкс и Биз свисают с потолка. — Я должна идти. Этюд отнесет меня к линии. Мне жаль.

— Рэйчел! — умоляюще произнес он, но моя кожа начинала гореть от дикой магии, и его руки рванулись прочь.

— Я должна идти! — закричала я, взрывая новую дыру в боку вагона. — Мне жаль! Я должна идти! — сказала я вновь. — Если сможешь, не позволяй репортерам следовать за мной!

Зная, что выживу, я побежала к краю, бросаясь в темноту с бесконечностью мистиков внутри себя, и еще большей бесконечностью, следующей за мной как пиксиная пыльца. Я чувствовала, как они отслаиваются от меня, боль в моей голове постепенно слабела.

— Поймал! — воскликнул Этюд, и я едва не зарыдала от облегчения, когда его нога снова обняла мою талию и давление ветра сместилось.

Дженкс и Биз, подумала я, чувствуя их неподалеку. Позади и внизу бежал поезд, мистики вылетали из него сердитой волной, которую я видела, как серебряное мерцание в темноте.

— Мне перенести ее? — сказал Биз, и я резко подняла голову вверх, онемев, словно от сгоревшей ауры.

— Помедленнее, — сказала я, мои слова было едва слышно, и его уши повернулись, чтобы поймать их. — Если мы будет двигаться слишком быстро, они нас не догонят.

Я должна вернуть богине их всех. Они принадлежали ей, а не мне, и если они будут во мне слишком долго, их абсолютная мощь сведет меня с ума. Позволить им стать было ошибкой.

Этюд кивнул, и когда Дженкс залез в мои волосы, я закрыла глаза, чтобы заглушить ощущение головокружение. Позади я чувствовала бег поезда без мистиков. Осколок следовал за мной, мучающий, щиплющий, колющий меня за пятки. Чувствуя боль и тошноту, я повисла в лапе Этюда, думая, что мне нужно было с самого начала просто позвать чертовых орлов и сделать это в одиночку.

 

Глава 26

Влажный туманный воздух обволакивал меня, пока Этюд кружил вокруг горы камней, являющихся замком Лавленд. Я чувствовала отколовшихся мистиков, преследующих нас угрожающей дымкой почти такой же яркой, как полная луна, вздымающаяся над окрестными холмами, их смятение и ненависть искрились как нейроны, мечущиеся в моем разуме. Мистики, которые стали, были напуганы и пока мы спускались вниз, я пыталась успокоить их, потому что они считали, что предположительно восхитительное воссоединение прошло совершенно неправильно.

Этюд резко полетел вниз, и мне пришлось отпустить одну руку, чтобы придержать волосы. Ночной туман скапливался в низинах и деревья выглядывали из него как островки. Я чувствовала, как движется земля — невидимое солнце, казалось, явственно росло, поскольку мы двигались к восходу. Моя лей-линия светилась сверкающей дымкой, которую я могла видеть даже без своего второго зрения. Это было неправильно. Я боялась открыть второе зрение, чтобы посмотреть, но горстка мистиков принесли мне образ, искаженный из-за множества точек обзора, но ясный по своей сути.

Линия пылала резким, болезненным сиянием. Это была Богиня. Она искала свои потерянные мысли, и она была недовольна.

— Ты видишь то, что я вижу? — спросил Дженкс, все еще прячась у меня в волосах. После того, как мы отлетели от поезда, мне понадобилось пару секунд на то, чтобы пересесть на спину Этюда вместо его лап, но Дженкс решил не вылетать и остался со мной.

— Словно пламя, вытекающее из самого ада? — сказала я, и он усмехнулся. — Ага.

Ох, Богиня была зла.

Этюд сместил равновесие, когда земля словно подскочила вверх, и в последний раз ударив крыльями, мы опустились на землю.

Тишина была оглушительной. Из ближайшего ручья не было слышно ни сверчков, ни лягушек. Было ощущение, словно гудящая сила линии полностью глушила все остальные звуки. Мои мистики закопошились из-за мрачного предчувствия, когда я перекинула ногу и соскользнула на землю. Вдалеке приглушенно загудела сирена Лавленда. Отколовшиеся мистики приближались.

— Спасибо, Этюд.

Выглядя бугорчатой тенью в лунном свете, гойл дернул ухом, давая понять, что услышал меня.

— Это мелочи. Я буду ждать там, если тебе понадобится поездка домой.

Домой? Во мне поднялось воспоминание о моем крыльце со знаком над дверью, темным в приглушенном свете, и мистики во мне объединили свое волнение. Никто из них не ушел в линию, и это меня беспокоило. Я убрала свои влажные от тумана волосы с плеча, чтобы Биз мог на него опуститься. Мы вместе повернулись к светящейся линии, я вздохнула. Я бросила Айви и Трента. Но если бы я осталась, я бы сошла с ума как Бэнкрофт.

— Они справятся, — сказал Дженкс, словно читая мои мысли. Пикси выкарабкался из моих волос, опустился на голову Биза и встал между его ушей, положив руки на бедра и широко расставив ноги.

То, где на самом деле витали мои мысли имело довольно хорошую аналогию, поскольку стоило мне подумать об Айви и Тренте, как на поверхность всплыло изображение. Оно уже некоторое время было там, но я игнорировала его, пока летела к лей-линии Лавленда. Там была Айви, она стояла, прислонившись к машине ФВБ, скрестив руки на груди и крепко сжимая губы.

Трент около нее убедительно разговаривал с другим офицером, бригада репортеров ждала возле приземлившегося вертолета. Людей Лэндона увели, большинство из них хромало. Мы взяли их, но победа казалось пустой.

Ты уверена, что хочешь потерять это? Подумала я, затем отказалась от этого. Конечно, было здорово видеть мир сквозь тысячи глаз, но это причиняло боль. Неудивительно, что Бэнкрофт покончил с собой. Богиня могла иметь их — иметь их всех. Это было похоже на постоянную связь с линией. Они никогда не молчали, а я просто хотела поспать.

— О, ради вечно любящей трах Тинки, — прошептал Дженкс, с него сыпалась приглушенная красная пыльца. — Я думаю это они. Рэйчел, ты видишь?

Я кивнула, переставляя ноги в траве, высотой по колено, и пытаясь приглушить свою ауру. Я не знала, что буду делать если они проигнорируют линию, полыхающую как миниатюрное солнце между нами и снова упадут в меня. Если бы сирен, поднимающихся следом за нами было не достаточно, я бы узнала, что это они по их короткому трезвону энергии, которую они источали как жара молнию. Тридцать секунд. Я ставила на тридцать секунд, а потом мы узнаем, напрасно это было или нет.

Хвост Биза, обвивающий мою спину и подмышку, затянулся.

— Хочешь, чтобы я что-то сделал?

Я покачала головой, мое сердце бешено заколотилось, когда облако мистиков вздыбилось над линией деревьев, конкурируя по яркости с лунным светом. Вы идите первыми, мысленно сказала я мистикам в себе, и в неохотной, скрученной волне, они поднялись с моей души. Вы все, повторила я, и с их уходом разрозненные образы последних нескольких дней искрами пронзили мою душу.

Наконец, мои мысли, опустели, и я сделала медленный вздох, наслаждаясь тишиной. Меня охватила дрожь, вызванная адреналином, когда свечение от линии внезапно усилилось из-за моих мистиков, вошедших в него.

— Идите, идите, идите… — шептал Дженкс, и я обнаружила, что отступаю от линии, когда облако отколовшихся мистиков резко развернулось к ней и остановилось.

— Забирай их! — закричала я. — Черт побери! Забирай!

— Рэйч! — пронзительно закричал Дженкс, — Ложись!

Я упала, инстинктивно вставая на линию и ставя круг. Страх прокатился вверх, одновременно с мокрой землей, ударившей меня, и высокая трава поцарапала мне лицо. Каждый раз, как я касалась линии, мистики затапливали меня. Но на этот раз ничего, кроме чистой силы линии, не было. Она забрала их. Она забрала их и они больше не были моими!

Облегчение эхом отразилось в моей новой пустоте, и одновременно с Бизом, стоящим рядом со мной, я подняла взгляд на белую вспышку энергии, вырвавшуюся из моей лей-линии. Она озарила рощу, делая листья бритвенно острыми, а траву хрупкой, как стекло. Раскрыв рот, я мгновение с благоговением наблюдала за тем, как мир замер в неподвижности, а затем чистый свет затянуло обратно в линию, забравшую все нереальное с собой.

Внезапная тишина была шоком, ее нарушали лишь журчание ручья, да стихающий вдалеке вой аварийной сирены. Лей-линия передо мной была лишь намеком на присутствие, невидимая, как и должно быть. Энергия в моем защитном круге гудела. Она была простой; одно измерение звука казалось пустым. Руки дрожали, и я протянула ладонь чтобы почувствовать ее силу, пока не приблизилась слишком близко и моя аура разрушила чары. Я вздрогнула, когда поток сместился, чтобы бежать через меня обратно в линию. Они ушли. Все казалось нормальным.

Все казалось… тусклым.

— Мы сделали это? — спросил Биз, и я медленно села и стерла сырость со своих ладоней.

— Думаю да.

Чувствуя боль, я поднялась на ноги и посмотрела на луну, не веря в то, что все закончилось.

Я перестала хмуриться и едва не заплакала. Они ушли, и все чего мне хотелось — это отправиться домой и лечь в постель.

— Биз, если твой отец еще поблизости, то я хотела бы воспользоваться его предложением, — сказала я, думая об Айви, а затем о Тренте. Прямо сейчас мне не хотелось перемещаться по линиям. Возможно, и никогда не захочется.

Он улыбнулся, его черные зубы ловили лунный свет.

— Я приведу его, — он поднялся в нисходящем движении крыльев, и Дженкс кинулся в след за ним. Почему-то мне казалось, что это будет сложнее, и я вздохнула, ощущая пустоту и одномерность.

Боль! Предательство! Врезалась в меня эмоция мистика, и я развернулась к линии, когда они бросились в меня, глубоко погружаясь.

— Нет! — закричала я, положив руки на голову и сжимаясь, пока остальные вылетали из линии. Я споткнулась, падая на руки и колени, дикая магия вспышкой пронзила меня, и мои руки сжимали землю, пока она жгла, жгла и никогда не ослабевала. Что случилось? Они ушли туда. Я почувствовала, как они оставили меня!

— Ты! — прогремел знакомый голос, и я подняла взгляд сквозь свои слипшиеся волосы, уставившись на насквозь мокрого и бледного Айера, стоящего передо мной, — слишком бледного, чтобы быть живым. К его ноге был привязан цементный блок, и он неуклюже шагнул вперед, не обращая на него внимания, пока он не вынудил его остановиться.

— Айер? — ахнула я, растерянная и не способная мыслить из-за мистиков, вливающихся в меня — все они были испуганы и заставляли мою голову гудеть. Как он здесь оказался? Как он смог дважды умереть?

Но ответ был очевиден, и я толкнулась вверх, садясь на корточки и пытаясь дышать сквозь мистиков в своей голове. Лэндон убил Айера. Судя по всему, он утопил его в реке Огайо, холод которой помог сохранить его нейронную сеть в некоторой степени функциональной, поскольку все, казалось, работало. Он очень хорошо подходил на роль зомби, поскольку это уже был не Айер. Это была Богиня.

— Гм, я могу объяснить, — сказала я, с трудом поднимаясь на ноги. Мистики скапливались в знакомых местах, делая укусы дикой магии почти сносными. Тем не менее было больно, укрепляя мою идею о том, что мистики в конечном счете все-таки убьют меня, даже если не нарочно. Я не состояла из энергии и пространства. Я была сделана из массы и когда мои мышцы напряглись, я ощутила, как энергия выжимается из меня.

Глаза Богини впились в мои, замораживая своей напряженностью.

— Ты забрала их, — сказала она, прекрасное лицо и голос Айера кривились от гнева, пока не стали уродливыми. Я научила ее этому: либо через моих вернувшихся мистиков, либо когда она захватывала меня. Ее сила явственно танцевала по бледной коже Айера, вздымаясь над ним как фиолетовая волна, маленькие искры энергии вспыхивали в лунном свете как ее глаза.

— Ты бросила их! — я попятилась, морщась от пореза, оставленного тысячами ее крыльев на своих мыслях, и мои мистики поднялись в негодовании. — Я привела их обратно к тебе! Всех их! Я освободила их и привела домой! Они мне не нужны! Забирай их!

Она вновь подтолкнула Айера вперед, и он споткнулся, едва не падая из-за блока, остановившего его.

— Я не могу, — сказала она сквозь него, и веревка растворилась. Его кожа, бледная от смерти, светилась. — Ты заставила их стать. Если я их приму, это заставит стать меня. А я не стану. Ты умрешь, лгунья Морган!

— Что? — я продолжала двигаться, длинная трава шипела вокруг моих ног. — Нет!

Я не понимала и выражение Айера стало сосредоточенным. Я задохнулась, подняв руки к своему горлу, когда волна ее мистиков внезапно накрыла меня, забивая рот и слепя глаза с покалывающим ощущением. Она пыталась задушить меня, и я зашаталась, ощущая растущую панику.

Мои мистики сплотились, поднялись с моей кожи, уводя ее глаза прочь и заставляя Богиню завыть. В волне гнева, она взорвала окружающие деревья. Я упала, и краем глаза заметила, как Этюд повернул обратно. Биза и Дженкса тоже не было. Потрясенная, я встала на колени на земле, мою кожу покалывало от огня.

— Ты заставила их стать! — сказала Богиня, голос Айера отразился у меня в ушах, когда вампир встал надо мной, и прогорклый запах мертвого вампира и кислой речной воды заполнил мой нос.

— Ты лжешь. Ты украла их у меня.

— Но они здесь! — закричала я, желая, чтобы она просто ушла, а затем вскрикнула, когда другая волна мистиков обрушилась на меня, когда боль согнула меня пополам и мое горло внезапно забилось перьями.

— Я привела их обратно! — закричала я в панике, пытаясь вытолкнуть мистиков из своего разума, но они проскользнули мимо моего требования, просачиваясь обратно в меня как вода. — Забери их! Они адаптируются!

— Это. Не. Так! — прогремела она сквозь Айера, и кожа вампира заполыхала белым. — Они стали. Только не снова! Я не стану снова!

Но неожиданно я смогла дышать, и я смотрела, как мистики Богини отслаиваются от меня в видимой волне, выгнанные моими собственными мистиками.

Нет…Богиня вскрикнула и злобно завертелась, отбиваясь от того, чего я не могла видеть. Их не прогоняли. Ее мистики менялись, становясь, в видимой волне. Дрожа, я поднялась на ноги, все еще пытаясь осмыслить это, и Айер неуклюже шагнул назад под плач Богини, когда золото моих мистиков растворилось в ее фиолетовой дымке. Как река, текущая вспять, усики света поползли сквозь ауру силы, окружающую ее. И пока Айер вертелся и отмахивался, усики росли, становясь нитями, становясь потоком, становясь источником для еще большего количества усиков, перерастающих в сети.

Это становление, неожиданно поняла я. Это была я, то, как я меняла мистиков, чтобы они могли выжить. Я видела, как концепции и идеи, которые я им давала, проникали сквозь психику Богини, меняя ее в свою очередь, заставляя стать кем-то другим, по сути убивая ее.

— Ты привела их, чтобы уничтожить меня! — завыла Богиня, а затем ее злость переросла в дикую безжалостность. — Есть только одна Богиня! — провыла она, и от нее со звуком крыльев на ветру разлился взрыв энергии. — Твои мысли будут забыты. Я заставлю их забыть. Они будут забыты, и ты умрешь!

Дерьмо, это не то, чего я хотела.

— Я пыталась помочь! — крикнула я, затем замерла, когда ее кукла в виде Айера внезапно упала.

В течение одного удара сердца, стояла тишина. Дымка ее силы замерцала, самостоятельно пропав с тихим хлопком. Мои мистики в замешательстве разлетелись по освещенной луной роще, воняющей озоном и мятой травой. Цементный блок остался, но она… ушла?

— Дженкс? — позвала я в нерешительности, а затем вскрикнула, застывая, когда Богиня погрузилась в мой разум, прорываясь сквозь меня так, словно пыталась разорвать на клочки.

— Нет! — завыла я, ощущая, как мои мистики гудят в пространствах внутри меня, выталкивая ее пока она вгрызалась, погружаясь глубже и пытаясь поглотить меня. Если ей это удастся, я стану полностью принадлежать ей, навсегда превратившись в нее.

— Прекрати! — снова потребовала я, борясь за контроль, и с пониманием, пришедшим слишком поздно, Богиня во внезапном ужасе отпрянула. Она напала на меня, но там, где ее мысли были настроены на желание уничтожать и рвать, начинали искриться мои воспоминания, вырастая как инфекция среди ее собственных мыслей. Как в прошлый раз, когда она попыталась разорвать власть «Свободных вампиров» над ней — чем больше она боролась, тем больше теряла.

И Богиня заплакала, чувствуя, как она меняется, становясь чем-то другим.

Пожалуйста, прекрати! Заплакала я в панике, и мистики потянули ее глубже, вынуждая меняться. Возвращайтесь! Я не хочу вас!

Но мистики не слушали. Они видели, и они не могли вернуться. Им нравился мир масс. Кто бы мог подумать, что ограничение из трех измерений могло сделать мир богаче, чем из четырех?

Перья били по мне, пока она пыталась убежать. Ужас Богини загустел, обвивая меня, несмотря на то, что я почувствовала ее изменение. Я закончу тебя! Поклялась она, запах горящих перьев стал удушающим, и неожиданно ей пришлось бороться за свое собственное существование. Я закончу твои мысли! Я больше не стану!

Громкий плач усилился, действуя на мой собственный ужас. Ты обещала, что этого больше не произойдет! Заплакала она, как потерянный ребенок.

Я убивала ее.

Я бежала. С одним единственным желанием, я перенесла себя в линию, а затем отправила свой разум вдаль. В мое безопасное место — то, где я могла найти утешение — место, где она меня не найдет, пока я не решу, что делать.

Эдден Парк.

 

Глава 27

Оставайтесь здесь, подумала я, притягивая заскучавших мистиков к себе, съежившись на скамейке, втиснутой под одно из свисающих деревьев на краю берега реки. На мой взгляд, это была лучшая лавочка в парке, она стояла в тени днем, и в глубокой тени была ночью, вне поля зрения большей части парковки и всей открытой области травы. Отсюда я хорошо видела часть Низин, освещенных полной луной и уличными огнями людей, собравшихся, чтобы защитить то, что было дорого для них. Не было никакой силы, и маленькие, но устойчивые огни в Низинах свидетельствовали о магии. Цинциннати за моей спиной жил собственной невеселой жизнью.

Огромная волна пойманных мистиков, утекших обратно в линию, пропустила большую часть наиболее заселенных мест, но это было лишь потому, что внимание людей было приковано к телевизорам, и все говорило о том, что город сумеет пережить эту ночь, оставшись отчасти нетронутым. Изображения остановленного поезда и обещаний, что О.В. и ФБВ поймали ответственных за все это людей, были давящей повязкой, которая порвется, когда Богиня закончит возмещать потери, которые я ей нанесла, и пойдет охотиться на меня.

Даже сейчас я чувствовала, как она зализывает свои раны и заставляет мистиков, брошенных мной, думать по ее образу мышления. Так же как я пережила отколовшихся мистиков, убежав, чтобы вернуться более сильной, так и она, а затем, оставляя волну разрушений на своем пути, который будет конкурировать с Поворотом, она отправиться меня искать.

Этого не должно было произойти.

Звук машины, взбирающийся вверх по извилистой дороге, на фоне взрывов и сирен стал очевидным. Устало, я вытянула ноги на скамейке и положила на колени потяжелевшую голову, когда пуленепробиваемый внедорожник Трента подкатил и остановился со звуком выскакивающего из-под колес гравия. Дрожь прошла сквозь меня, и я обернулась вместе с волной любопытных мистиков.

Дверь авто закрылась с резким хлопком, и несколько мистиков выскользнуло на разведку, почти немедленно возвращаясь с образом. Голова Трента была опущена, рука перевязана. Тем не менее, у него были все пять пальцев, и он где-то нашел чистый комплект одежды.

— Не трогай меня, — попросила я тихо, когда облако мистиков проводило его вперед, питаясь исчезающими эмоциями, усиливая их.

Шаркнув ботинками по тротуару, Трент остановился в пяти футах от меня. Там не было фонарей и он казался темной тенью под деревьями.

— Это всего лишь я, — сказал он, его голос поднялся и опал, заставляя мое сердце болеть еще сильнее.

Спустив ноги вниз, я повернулась посмотреть на него своими собственными глазами, вместо глаз мистиков.

— Ты наполнен дикой магией. Если я к тебе прикоснусь, она может меня найти. — Тоска сжала сердце, острая и густая. — Я пыталась! — Внезапно простонала я, и он опустил голову, понимая. — Они не вернулись. Они привыкли ко мне и отказались с ней объединяться. А теперь она хочет убить меня, а если она с этим не разберется, тогда умрет сама, изменившись во что-то новое, что-то созданное мной.

Трент подошел ближе, и я застыла, когда он сел на дальний конец скамьи. Расстояние заставило меня почувствовать себя лучше, и вместе мы смотрели оттуда на Низины.

— Как же ты меня нашел? — сказала я тихо, почти прошептав.

Он откинулся на спинку скамейки и вздохнул.

— Как всегда это делал; я знаю куда ты пойдешь, когда у тебя неприятности. Биз очень беспокоится. Твоя аура снова изменилась, и он не может тебя найти.

Я посмотрела на свою руку так, словно могла видеть ауру.

— Я действительно все испоганила.

— Нет, не совсем, — намек на его обычную уверенность не заставил меня почувствовать себя хоть немного лучше. — Лэндона остановили, и Старейшины и Анклав — оба отрицают, что знали о том, что он делал… хотя я сомневаюсь, что это правда. Никто в поезде не погиб, даже проводник, который был подстрелен. Нина не разбила фургон об поезд. Оборотни в Цинциннати нашли неожиданное, хрупкое перемирие в своем объединении. К сожалению, против эльфов. Хорошая новость в том, что немертвые начали просыпаться. Ты попала в новости с позитивными заголовками.

С трудом сглотнув, я выпалила то, что меня действительно беспокоило.

— Прости, что бросила тебя так.

Может, если бы я этого не сделала, все было бы по-другому.

Голова Трента темной тенью под деревьями сместилась назад и вперед в отрицании.

— Нет. Этюд мог унести только одного, а оставаться было не вариантом. Ты все сделала правильно, — он помедлил, — Даже если это было самым трудным, что я пережил за сегодняшний день.

Разочарование заставило меня выпрямиться, и моя спина сильно ударилась об скамейку.

— Это не помогло. Богиня может поглощать отколовшихся мистиков, — сказала я, махая в пустоту. — Но тех, кто подстроился под основанный на реальности разум — нет.

Он посмотрел на меня, и я пожала плечами.

— Это я. Я держала их слишком долго. Они изменились, чтобы общаться со мной. Похоже, это стало лучшей системой, чем была у нее, и начало постепенно проникать в нее. Я сбежала, чтобы ее не поглотило, но судя по ее словам, это уже происходило раньше, и как только она достаточно разозлится, она начнет на меня охоту и уничтожит, чтобы те мистики, которых я повредила, не заставили ее измениться. Не убили ее, подумала я с печалью.

Мои глаза стало жечь, и я потерла их, прежде чем заплакать. Трент молча и задумчиво закинул ногу за ногу.

— Если это случалось раньше, то демоны могут об этом что-то знать.

Я замерла.

— Я не стану звать Ала. Во мне мистики! Твоя Богиня! — возразила я, но больше всего меня беспокоило то, что мы с Трентом были парой, и Ал без сомнений это узнает. Дело было не только в том, что мы недавно занимались сексом. Мы вместе принимали решения. Мы придавали миру форму.

Проклятье, мы были…были…

Эмоция со звоном пронзила меня, когда Трент взял мою руку и наклонился через пространство между нами.

— Я не стыжусь того, кого люблю.

Мое сердце заколотилось, но в нем не было даже шепота дикой магии.

— Я тоже, — прошептала я.

Это было столько, сколько я могла дать прямо сейчас, но это было всем.

— Трент…

Он встал, его рука выскользнула из моей.

— Все будет хорошо, — сказал он, но я не могла видеть его лицо, скрытое темнотой. — Ал может вытащить их из тебя. Тритон ловила их в банку, так что способ их содержать есть. Он уже был в твоем разуме, так что Ал знает, что есть ты, а что нет.

Трент посмотрел мимо меня на беспорядки в Цинциннати.

— Я не позволю ему навредить тебе.

— Ты не сможешь остановить его, — возразила я, сердце бешено колотилось. — Должен быть другой путь.

Трент покачал головой.

— Есть только один путь.

— Трент…

— Все будет хорошо, — сказал он, и мое сердце едва не разбилось, когда он убрал прядь волос мне за ухо, — Алгалиарепт, я вызываю тебя, — проговорил он тихо, и я отпрянула.

— Это не безопасно! — возмутилась я, чувствуя, как если бы мир перевернулся. Он призывает Ала без круга, и только одна я жалуюсь.

— Нет, не безопасно, — голос Ала выкатился из темноты, и я встала с колотящимся сердцем.

Ал стоял на широком тротуаре. За его спиной Цинциннати разрывался на части — подходящий фон для его элегантного зеленого бархатного сюртука, трости и цилиндра.

— Ал, — взмолилась я о понимании, но знала, что демон пока не понял глубину ситуации, потому что я все еще дышала.

— Помоги ей, — просто сказал Трент, и при свете луны я увидела, как глаза Ала сузились.

Я вздрогнула, когда Ал шагнул вперед, хватая меня за подбородок, чтобы заглянуть мне в глаза. Мистики поднялись, и я с отчаянием и ужасом потребовала: спокойно, спокойно, спокойно.

— Ты понимаешь, что натворила! — Ал оттолкнул меня прочь.

Трент бросился вперед, ловя меня прежде, чем я упаду, и мы вместе встали перед демоном. Ал был зол, но пока не понимал все до конца.

— Помоги ей, — повторил Трент, — Этого бы не случилось, если бы ты не повернулся к ней спиной.

— Не перекладывай эту анафему на меня! — закричал Ал, его голос эхом отразился от загородных домов на другой стороне парка. — Я сказал не лезть туда. Здесь нет разгадки! Ты должна была дать миру катиться в ад!

— Они привязались к ней, — сказал Трент, потому что я была слишком напугана, чтобы произнести хоть слово. — Ты был в ее разуме. Ты знаешь, что является ей, а что нет. Забери то, что ей не принадлежит.

Набалдашник трости треснул, когда Ал его сжал.

— И что потом? — спросил он, приближаясь на три шага. — Положишь их в банку? Разве ты не понимаешь?

Демон опустил голову и когда поднял взгляд, в его глазах стояла ненависть.

— Никакой Богини нет! — отрезал он, вколачивая эти слова в Трента. — Никогда не было! Те голоса, что, по ее словам, она слышит…

Ал с отвращением отстранился.

— Они лишь в ее голове. Она безумна!

— Ал! — закричала я, и он потянулся к Тренту, но мужчина ничего ничего не сделал, просто мрачного стоял, когда Ал схватил его за рубашку и притянул к себе.

— И ты подтолкнул ее к этому, — прорычал Ал. Но затем его выражение стало пустым, и он отпустил Трента, отходя назад, пока он не смог осмотреть Трента во весь рост. — Ты спал с ней, — сказал он, но это не было вопросом.

О Боже. Вот теперь будет худо.

— Ты спала с ним! — воскликнул Ал, фалды его сюртука закрутились, когда он развернулся ко мне. — Т-ты, — пробормотал он, не в силах найти слова. — Я дал тебе все! И ты отплатила мне этим?

Ал отшатнулся, когда я потянулась к нему, и мое сердце словно перевернулось.

— Ал, пожалуйста, — умоляла я. — Я не думала, что это случится.

Ал раздвинул губы, обнажая зубы в диком рычании.

— Ты позволила этому случиться.

Моя кровь заревела у меня в ушах, и я пошатнулась, когда небольшая группа мистиков нашла меня, принося видение церкви, разбитого стакана, и его куколки среди осколков.

— Уходите. Уходите! — закричала я, отмахиваясь от пустоты. — Уходите к ней. Она хочет вас!

Но она может лишь ходить в пространстве между пространством, подумал один, и остальные согласились. Нам нравится масса, которая ее лучше характеризует.

Ал и Трент уставились на меня, и внезапно я поняла, что прокричала это вслух.

— Пожалуйста, — взмолился Трент.

Ал отвернулся и ровным голосом произнес:

— Слишком поздно.

— Это не…

— Слишком поздно! — Ал не смотрел на меня. В его глаза была боль, и его руки в белых перчатках потерли лицо. — Если бы ей можно было помочь, она бы сделала это сама.

Выражение Трента стало напряженным.

— Хочешь сказать, что ты не можешь помочь.

— Все верно. Я не могу, — Ал посмотрел в пустоту, по-прежнему не признавая, что я стояла рядом. — Богиня — это миф, обожествленный источник энергии. Голоса в ее голове, — сказал он с презрением. — Это то, что случается, когда ты слишком долго слушаешь пространства.

На этот раз он посмотрел на меня, и глубина его душевной боли заставила меня замереть. — Твой ум изобрел причину, — сказал он тихо. — Мистики — это ложь, объясняющая болезнь. Психоз.

Глаза Ала метнулись к Тренту.

— Твоя дикая магия свела ее с ума, и ты будешь смотреть, как она умирает медленной, бессмысленной, ничего не стоящей смертью. Я не буду принимать в этом участия.

Психоз? Он думал, что я это выдумала?

— Мистики реальны! — возразила я, ощущая, как они поднимаются во мне. — Ты можешь увидеть их, записать. Я это не придумала! Вещи, что я могу делать. Вещи, что я вижу. Объясни это!

Ал выглядел измученным, переводя свой взгляд на меня.

— Ах, энергия реальна. Ты можешь собрать ее. Использовать. Голоса — нет.

Трент задрожал от злости.

— Ты ничего не сделаешь?

— Ты что, не понимаешь? Тут нечего вытаскивать! — заорал Ал.

Мое сердце заколотилось у меня в груди, и я испугалась, когда Ал снова посмотрел на меня, его крупные руки раскрывались и сжимались. Я помнила ощущение от них на своем горле, и шагнула назад.

— Но я могу помочь ей покончить с этим, — произнес Ал, и я попятилась еще дальше. — Закончить эту пародию. Нам не нужна еще одна Тритон.

Он собирался убить меня.

— Ал! — воскликнула я, пятясь, но он взял меня за горло.

— Прочь, — прорычал он, выбрасывая руку в сторону Трента, и его отбросило на тротуар; лицо Трента было пепельным в лунном свете, когда он поднялся на ноги.

Мистики поднялись словно рой пчел. Трент видел их. Ал почувствовал их и его выражение стало еще более раздраженным. Они требовали действия, чтобы я свалила демона с ног, уничтожила его одним словом. Я знала, что могу это сделать, но не стала. Я заставила их упасть у наших ног, как пыль, вися в мягкой хватке Ала вокруг моего горла.

— Ты могла бы иметь все, — сказал Ал, мое лицо отражалось в его глазах с козлиным зрачком. — Все и всегда. А ты плюнула на это. Если бы ты оставила эльфа своим фамилиаром, мы бы подумали, как помочь тебе, но ты освободила его, а мы не позволим, чтобы через тебя они снова поставили ногу на наше горло. Это, Рэйчел Марианна Морган, недопустимо.

Я закрыла глаза, ничего не делая, пока сила демона скапливалась, вызывая ощущение покалывания между нами. В глубине души я знала, что Ал это сделает. Я слишком сильно его ранила. Он знал, что я никогда не буду ближе к нему, чем сегодня, но то, что я люблю его врага… это было чересчур.

— Мне жаль, — прошептала я, зная почему он держал Кери в рабстве в течении тысячи лет.

— Этого недостаточно, — сказал он тихо.

— Галли! — закричала Тритон, и я вздрогнула, когда воздух перестал поступать. — Отпусти ее!

Я поперхнулась, распахивая глаза и с ужасом видя, как она стоит рядом с Трентом.

Я схватила запястья Ала, борясь за глоток воздуха, но не позволяя мистикам ему навредить. Я не стану на него нападать. Я не буду причиной его смерти. Мое зрение обступила чернота, мои легкие горели.

— Она смотрела слишком долго! — сказал Ал, с тоской, несвойственной его глазам. — Она выпила слишком много!

Тритон положила руку поверх его руки. Она была прямо перед моими глазами — единственное, что я могла видеть.

— Уходи.

— Но…

— Уходи, — сказала она вновь с понимающей нежностью. — Я закончу это. Ты сделал достаточно.

Закончу? Подумала я, прерывисто вздыхая, когда пальцы Ала ослабели и я получила глоток воздуха.

— Она возлегла с ним! — запротестовал Ал, его хватка ослабла еще больше. — С эльфом!

Пальцы Тритон впились в запястье Ала. Из-под ее большого пальца закапала кровь.

— Да, — сказала она едко. — Я знала, что это случится. Как и ты. Так почему ты так удивлен?

— Он эльф! — закричал Ал, и я вдруг смогла дышать, обнаружив, что падаю на тротуар.

— Мать гнойного ведра, он эльф! И она освободила его! Именно так они поработили нас в прошлый раз!

Я упала на землю, сильно ударяясь бедром. Кашляя, я откатилась подальше от ботинок Ала, останавливаясь только рядом с Трентом. Он оттащил меня подальше, и я стала давиться воздухом, прижимая руки в своему придушенному горлу. Тритон стояла в дюймах от Ала, выглядя так, словно все происходящее ее бесило.

— Ты позволил этому случиться! — воскликнула Тритон, одной рукой размахивая в воздухе. — Мы все наблюдали, как ты это делал. Она твоя подопечная. Это твоя вина. И я не позволю тебе убить ее за то, что она осмелилась быть храбрее тебя! — наклонившись к демону, она положила руки на свои бедра. — Ты трус, Ал, и ты не заслуживаешь того, чтобы стоять рядом с ней, а тем более убивать ее. Иди найди себе укрытие. Да поглубже. Здесь тебе нечего ловить. Если она достаточно сильна, чтобы доверять эльфу, то она достаточно сильна, чтобы испытать нас всех.

Злость Ала переместилась с меня на нее. Прищурив глаза, он отшатнулся от Тритон.

— Мы закончили, Рэйчел, — сказал он, его слова били мне прямо в сердце. — Больше не звони мне. Теперь ты не моя студентка.

— Ал, — прохрипела я, прижав руку к горлу, когда вышло резкое карканье. Мистики отлетели от меня, сплетаясь вокруг него и утверждая, что он послушает, он поймет. Все было не так, как я хотела. Но демон был слеп ко мне, и он поднял руку, останавливая мои следующие слова.

— Меня зовут Галли, и, если я еще когда-либо увижу тебя — я тебя убью.

Развернувшись так, что фалды его сюртука крутанулись следом, он подхватил свою трость с земли. Камень в набалдашнике раскололся, и демон отбросил его, уходя прочь, исчезая между одним шагом и следующим. Растерянные, мистики собрались на том месте, где он был. Мой фокус сместился глубже, находя горящее здание.

— Если ты сделаешь ей больно, ты умрешь, — прозвучал голос Трента надо мной.

Ах да. Мы же еще не закончили.

Он напрягся, когда Тритон шагнула к нам, ее бесполый халат зашлепал по ее босым ногам.

— Не будь глупым, — сказала она, оттесняя его в сторону, чтобы демоница могла помочь мне встать. — Ты меня позвал.

Я с трудом выпрямилась, чувствуя головокружение. Он знал имя Тритон?

— Они не могут быть фальшивкой, — сказала я, когда мистики вернулись ко мне. — Они настоящие. Они слишком настоящие!

Боль дугой пронзила меня, и я дернулась. Со слезящимися глазами я поняла, что Тритон ударила меня.

— Они не настоящие, — сказала она. — Отпусти их.

Я убрала руку от горящего лица.

— Я пыталась, — возразила я. — Я отвела их прямо к ней. Я заставила их войти в линию. Они вернулись!

Я в разочаровании провела ладонями по рукам, словно могла счистить их.

— Они продолжают возвращаться…

Скривившись, Тритон сжала мое плечо, потянув меня на шаг дальше от Трента.

— Отпусти их, — потребовала она вновь. — Посмотри на меня! — закричала она, когда я попыталась что-то сказать. — Отпусти их. Они порождение твоего разума, способ твоего связанного ограничениями существования обработать сырую энергию созидания.

— Лгунья! — я вырвалась от нее. — Они настоящие. Она знает вещи, о которых я могу только догадываться, и она сказала, что больше никто не пообещает ей становление. Зачем ей говорить такое, если она не реальна?

Тритон моргнула, и ошеломленное, почти блаженное выражение смягчило ее лицо.

— Я не думала, что она еще помнит.

Я заморгала, молча обдумывая ее внезапно застенчивое поведение. Богиня сказала, что это уже случалось. Тритон знала это. Тритон была сумасшедшей.

— Ты? — сказала я, убедившись в этом, когда демоница покраснела.

— Ты! — я глянула на Трента, затем потянула ее еще дальше, прося его оставаться на месте. Он выглядел раздраженным, но не стал идти следом. — Ты знаешь, что они реальны, — почти прошипела я. — Так почему ты пытаешься убедить меня в обратном?

Тритон бросила взгляд на Трента за моей спиной, когда он поднял расколовшийся камень с трости Ала.

— Демоны не барахтаются в эльфийской религии, — сухо сказала она. — Даже если эта религия несет больше власти в желании, чем демонская магия в действии.

Я в шоке открыла рот. О Боже. Я стану сумасшедшей. Даже если выживу, я сойду с ума. Я стану еще одной Тритон.

— Тем не менее, ты должна избавиться от них, иначе Богиня убьет тебя, чтобы избежать нового изменения. Позволь мне собрать их. Я могу их вернуть, — улыбка изогнула ее губы. — Она меня до ужаса боится.

Чувство было мне знакомо.

— Но они сразу же вернутся, — возразила я.

Тритон покачала головой, опустив глаза, когда что-то вспомнила.

— Богиня убьет все воспоминания о тебе, как только увидит тебя мертвой. В прошлый раз ты застала ее врасплох, но теперь она предупреждена. Еще раз ты не сбежишь. Она Богиня, а ты, Рэйчел…

Я подавила дрожь, когда Тритон провела тонкой рукой по моим волосам.

— Ты нет, — закончила она.

Мистики во мне задрожали от страха, и я собрала их ближе к себе. Было очевидно, что Тритон хотела вытащить их из меня, что она хотела сохранить свою тайну о том, что она тоже заглянула слишком глубоко в секрет, что эльфийская магия, основанная на божестве, сильнее, чем демонская магия, основанная на воле личности. Но позволить Богине их убить? За что? Чтобы я могла избавиться от вечности страданий без любви, в которой они застрянут?

— Почему? — спросила я, а Тритон издала крошечный звук удивления. — Если меня будут преследовать за то, кого я люблю, то почему бы мне не быть сумасшедшей? Тогда я могла бы остановить вас всех.

Тритон отступила в тревоге.

— У сумасшедшего демона есть власть, — сказала я, и она вздрогнула. — Они слушают тебя. Они выслушают меня! С силой Богини я могла бы победить вас всех, и ты это знаешь. Вот почему у вас с самого начала были проблемы с дикой магией.

Тритон беспокойно потерла шею, такого жеста я никогда раньше у нее не видела.

— Ты не права, — сказала она, и Трент осторожно приблизился, пока не встал прямо за моим локтем, — Рэйчел, он — эльф. Освобожденный фамилиар. Может, если бы был способ объединить два наших вида, они бы на это пошли, но его не существует.

Она говорила о детях. Вот почему Ал так долго держал Кери. Он пытался найти способ преодолеть пропасть. И ему не удалось.

— Да, я понимаю, — сказала я с горечью. — Они сделали вас рабами, вы попытались убить их, они заключили вас в Безвременье, и вы оба испоганили друг другу генетику так, чтобы ни у кого из вас не было детей. Но Трент этого не делал. Я пущу тебя в свой разум, чтобы вытащить их вперед, чтобы все поверили, что мистики — это психоз и ты смогла сохранить свой секрет, но я не хочу, чтобы она убивала их, я хочу, чтобы ты разобралась с этим, и чтобы демоны оставили меня с Трентом в покое!

Мое сердце колотилось. Трент стоял возле моего локтя, и мистики во мне притихли. Они знали о любви и самопожертвовании, но я не хотела, чтобы они умирали.

— Измени резонанс моей души, — неожиданно предложила я, и ее голова резко поднялась. — Измени его, чтобы мистики, привязанные ко мне, не смогли меня найти.

Нет! Завыли они, и я закричала на них, веля заткнуться.

— До тех пор, пока они будут оставаться вне линии, они не будут отравлять ее снами о новом.

Глаза Тритон сузились, и я вздохнула, чтобы закончить свою угрозу.

— И, если кто-нибудь когда-нибудь сделает что-то против меня или Трента, я пойду найду их и заберу себе, потому что они реальны, и мы обе знаем об этом.

Ее губы изогнулись, и набравшись смелости, я подняла подбородок, сумев заглушить свою дрожь, когда Тритон стукнула нижней частью своего посоха об цемент, разбивая его. То горящее здание вдалеке обрушилось в величественно душе из искр. Мгновение там царила темнота, а затем пламя заполыхало ярче.

— А теперь ты вытащишь их или Безвременью придется бороться с еще одним безумным демоном? — спросила я.

Ее хватка на посохе усилилась.

— Ты откажешься от энергии созидания ради…него? Он может завтра оставить тебя и у тебя не останется ничего, кроме ненависти и горечи, которые будут тебя поддерживать.

Я вспомнила кожу Трента под кончиками моих пальцев, мягкость его волос, ощущение его тела надо, вокруг и внутри моего тела. Я вспомнила, как он встал за меня, когда у меня самой не хватало сил, и то, как я боролась за его свободу, его жизнь, его детей. Конечно, он мог завтра уйти, но это не сотрет то, что я чувствую сейчас. Сейчас — это все, что у нас действительно было.

— Я уже потеряла Ала, — сказала я, понимая, что это было больнее, чем я могла предположить. — Отказ от способности видеть за углами — мелочь.

С кислым выражением она повернулась к Тренту.

— А чем ты жертвуешь ради нее? — спросила она насмешливо. — Любовь без жертв — это мусор. Она исчезает вместе с солнцем.

Подбородок Трента поднялся.

— Я утратил свой голос среди своих соплеменников, — ответил он, и я сделала вздох, встревоженная. — У меня могут отнять моих детей.

— Трент!

Его пальцы скользнули в мои.

— Мои деньги больше не могут купить молчание, как раньше. Меня будут преследовать, осуждать, презирать.

— Это нужно делать со всеми эльфами, — сказала Тритон, явно недовольная.

— Возможно, я окажусь в тюрьме, — закончил он, и я сжала его руку. Никогда. Этого не случится.

— Почему ты мне не сказал? — спросила я, но, когда я мысленно вернулась к выражению лица Квена, когда тот стоял в моей задней гостиной, я поняла, что должна была догадаться.

— И в довершение ко всему, я потерял пять поколений программы племенного разведения моего отца в Безвременье из-за демонов с поверхности, — закончил Трент с горечью. — У меня очень мало осталось.

Гнев Тритон исчез, уступив место поразительно тоскливому вздоху.

— Лошадь, — прошептала она. — Она прекрасна.

— Она жива? — уныние Трента прошло. — Рэйчел с этой последней лошадью я смогу восстановить… — Он помедлили, когда Тритон прочистила горло.

Трент с трудом сглотнул. Я посмотрела на них, видя ее желание, его нужду.

— Она твоя, — сказал он наконец, и Тритон засмеялась и захлопала в ладоши, как маленькая девочка, стуча посохом по земле.

С горящими глазами демоница подняла его вверх, беря меня за локоть и притягивая к себе.

— Позволь мне забрать их, — сказала она, ее слова были дыханием на моей руке, поскольку она прижимала ее к себе, — Они пойдут ко мне. Я изменю твою душу так, чтобы они никогда не смогли тебя найти. Но ты должна пообещать, что никогда не скажешь остальным о том, что у меня с Богиней намного больше общего чем, гм, это разумно.

Мое сердце заколотилось. Я снова ступила в это воду — доверяла демонам. Но когда я посмотрела мимо нее на Трента, стоящего в лунном свете, один город, вставший на борьбу, другой, утративший контроль и горящий, я решила, что это того стоит. Все это. Даже если оно должно закончиться завтра.

— Ты заставишь их отстать от Трента и меня? — спросила я, ее улыбка стала злой, и она кивнула.

— Я скажу им, что ты играешь с ним в любовь ради лекарства от нашего генетического ущерба, и оставишь его, как сломленную развалину, как только его получишь.

Они мне поверят. Ты уже на полпути к его разрушению.

Ал поймет, но он ничего не скажет. Мое сердце колотилось.

— Значит, договорились. Можешь забрать их, но я не хочу, чтобы они умирали. Никто из них.

Мистики во мне завопили. Я утешила их, хотя и чувствовала острую боль. Их не будет. Я буду невидима для них. Они будут как потерянные дети в ночи, но они будут живы.

— Это приемлемо, — сказала Тритон, глядя на нас. Мы вместе с Трентом кивнули. Я почувствовала себя странно, мои колени ослабли, и стоя перед ней с переплетенными руками, я ощутила между нами связь, которая была намного сильнее той, что могла подарить нам какая-нибудь церковь.

— Наверное, во время передачи тебе захочется быть без сознания, — добавила она, и Трент вскрикнул, когда ее посох развернулся, ударяя меня прямо между глаз.

И с резким болезненным ударом, мир благословенно исчез.

 

Глава 28

Лев рыкнул, словно прочищая горло, заставив меня вздрогнуть в прохладном утреннем воздухе. Рука Люси была немного влажной и липкой в моей, пока она тянула меня к ларьку с рожками мороженного, напевая бессмысленный ритм одновременно c резкими скачками, которые посылали покалывание дикой магии искриться между нами. Тритон прокляла мою душу так, чтобы мистики и Богиня не могли меня узнать, но я все еще чувствовала следы, оставленные ими. Линия была жива, но я не могла быть ее частью, разделять ее. Это было постоянным напоминанием того, что я потеряла — и от этого было больно, особенно ночью.

Возможно, поэтому Тритон была сумасшедшей.

Трент с Рэй были рядом со мной; более сдержанная девочка была сосредоточена на своих ковыляющих шагах. Это был редкий день для июля с идеальной погодой для зоопарка и ранним временем для того, чтобы девочки еще не начали капризничать.

Дженкс отправился куда-то на разведку, Джонатан был рядом с нами с пустой коляской, Айви и Нина стояли неподалеку, ища широкополую шляпу от солнца. Теперь, когда немертвые снова бодрствовали, Феликс опять оказался в железной хватке Кормеля. Это должно было принести облегчение, но разумность Феликса, вызванная мистиками, показывала признаки крушения. И об этом стоило задуматься.

Но сегодняшний день был слишком прекрасным, чтобы беспокоиться о немертвых, и я, прищурившись, посмотрела на небо, пока Люси подпрыгивала вверх и вниз, требуя голубое мороженное. Трент сел на корточки, ожидая, когда Рэй коснется красочной картинки, чтобы сказать, какое мороженное она хочет.

— Голубое, голубое, голубое, — кричала Люси, и его невозмутимое терпение вызвало мою улыбку.

— Хорошо, — сказал он, беря ее за руки и успокаивая. — Но никто не получит мороженное, пока Рэй не решит. Когда ты говоришь очень трудно сделать выбор. Дай ей время.

Крепко сжав веки, Люси приложила титаническое усилие, стараясь сохранить молчание, прелестная в своем белом платье и шляпке от солнца. Это длилось всего пять секунд, затем последовал взрыв: она широко распахнула глаза и начала перечислять Рэй цвета, пытаясь поторопить свою сестру.

Улыбаясь, Трент встал и достал свой бумажник. Джонатан ждал у нас за спиной в тени, нервируя меня тем, что следил за нами с задранным вверх носом и этим неприятным выражением на лице.

— Ты действительно хорошо с ними справляешься, знаешь об этом? — сказала я, когда Рэй прижала растопыренные ладони ко всем цвета и широко улыбнулась, подняв на Трента свой взгляд милой маленькой девочки.

— У меня была практика. Директора за круглым столом хуже, — сказал он, затем повернулся к мужчине, стоящему возле тележки. — Вы можете сделать одно с цветными полосками? — спросил он, и мужчина кивнул, но затем выражение Трента стало хмурым. — Я думал, что у меня больше наличных, — сказал он, и протянул мужчине карточку. — Простите, вы карты принимаете?

Кивнув, мужчина взял ее, но было очевидно, что он посчитал нас невежами. Мы использовали платиновую карточку, чтобы купить два рожка мороженного?

Люси цеплялась за тележку, глядя на рожки, установленные вне зоны ее досягаемости, пока мужчина проверял карточку.

Смех Нины привлек мое внимание, и я обернулась. Она заставила Айви надеть большую шляпу с обвисшими краями и павлиньими перьями, приделанными к задней части, и когда Нина взмолилась, Айви приняла соблазнительную позу, примеряя ее. Нина вскрикнула от восторга и потянулась за другой шляпой, чтобы они могли покрасоваться вместе. Айви покраснела, но улыбалась, и я отвернулась прежде, чем она заметит мой взгляд. Я была так за нее счастлива.

Моя улыбка увяла, и я взмолилась, чтобы Кормель это не испоганил. Они задолжали мне за спасение их несчастных немертвых жизней. Они все мои должники, и если они начнут давить, я напомню им об этом.

Обернувшись, я оглядела открытый внутренний дворик, окруженный закусочными. Дженкс уже должен был вернуться. Здесь становилось людно, но если мы будем держаться подальше от детских площадок, все будет в порядке. Это была интересная неделя; немертвые проснулись и их обожравшиеся прислужники с жутковатой внезапностью вернули всех обратно в строй. Я пыталась связаться с Алом, но он разбил мое зеркало, подтвердив мою идею о том, что ему до сих пор не все равно, и он отказался от меня, чтобы защитить свои активы. Мне также не нравилось, что куколка синей бабочки, которую я нашла среди осколков, стала черной, слабые движения внутри нее заставляли Дженкса проливать беспокойную пыльцу. Трент всю неделю мелькал в национальных новостях, и не в хорошем смысле. Я подозревала, что его сегодняшнее приглашение было для того, чтобы помочь ему установить новый, домашний образ теперь, когда Элласбет была представлена как неподходящая женщина.

Я не возражала быть частью его рекламной компании, и мужчина действительно нуждался в защите. Люди все еще до ужаса боялись генетических исследований, и тот факт, что он публично объявил себя эльфом несколько месяцев назад, не помогал. Два года назад, я была бы там вместе с ними: барабанила в его ворота и требовала доступа к файлам прежде, чем он их уничтожит. Вся разница в знании, подумала я, но затем передумала. Возможно в доверии. Но исследования можно было украсть, извратить, испортить. Возможно, они были правы в своем протесте.

— Мне очень жаль, сэр, — сказал мужчина, протягивая серебристую карточку обратно Тренту. — У вас есть другая карта?

Ой-ей-ей.

— Эээм, — протянул Трент, оглядываясь на Джонатана, стоящего в тени беседки. Напряженно двигаясь, Джонатан поднялся и шагнул вперед с теплотой зомби.

— У меня есть это, — сказала я, потянувшись внутрь своей сумки, и Трент переступил с ноги на ногу, когда я протянула пятерку.

— Ох, ради пальцев Тинки, — пробормотала я, беря мороженное и протягивая его девочкам. — Ты считаешь, что я только что лишила тебя возможности проявить себя.

— Это не так, — сказал он, протягивая Джонатану карту, — Джон, выясни что происходит.

Девочки выглядели крошечными, когда обступили высокого мужчину, и Рэй схватилась рукой за его штанину для равновесия.

— Хорошо, Са’ан, — сказал он, осторожно отцепляя пальцы Рэй и перекладывая их в руку Трента.

— Я не против заплатить.

Джонатан направился к банкомату, и я осмотрела двор. Внезапно он показался мне открытым, незащищенным. Где Дженкс?

Напряженное выражение Трента пропало, и он подарил мне удивительное боковое объятие, разворачивая нас обратно к коляске для близнецов, стоящей рядом со скамейкой в тени.

— Я не возражаю, чтобы ты платила, — сказал он мягко, его слова прокладывали покалывающую дорожку вниз по моему боку, поскольку он меня так и не отпустил. — Я просто хочу знать, почему карта не работает.

Мои мысли вернулись к дикторам; их глаза светились и слова были быстрыми, когда они почуяли кровь в воздухе, окружающем имущество Каламака. У меня была хорошая идея по поводу того, почему она не работала.

— Может это просто глюк.

— Сомневаюсь.

Сделав нейтральное выражение, он отпустил меня, чтобы помочь Люси забраться на лавочку прежде, чем Люси разольет свой рожок в попытке сделать это самостоятельно.

— Это может закончиться гамбургерами у бассейна.

Я подняла Рэй, усаживая рядом с сестрой, потратив мгновение на то, чтобы расправить ее платье на колготках.

— По-моему, это хорошая идея. Я пропустила свой пикник по случаю четвертого июля, — я села, растянувшись на скамейке, чтобы иметь возможность следить за Джонатоном и двором одновременно. Трент, которому приходилось демонстрировать более достойное поведение, сел с другой стороны от девочек, спиной к большей части зоопарка и видневшимся вдалеке новостным фургонам, которые последовали сюда за нами. Им не разрешили войти без предварительной договоренности, и сдается мне, именно поэтому мы были здесь.

Если быть честной, я беспокоилась — беспокоилась о нем и его деньгах. Ему никогда не приходилось жить без них, а чем больше была корпорация, тем быстрее она умирала от голода, когда средства переставали поступать. Он управлял миллиардами, но это ничего не будет значить, если его активы заморозят. С ним, конечно, все будет в порядке, но как на счет всех его сотрудников, которые останутся без работы и не получат зарплаты в течение года или двух, пока будет длиться расследование?

Склонившись над и за спиной девочек, он прошептал.

— У меня для этого есть страховка. Расслабься.

Я пораженно отстранилась.

— Боже! — воскликнула я тихо. — Ненавижу, когда ты это делаешь.

Он улыбался, ветер шевелил его волосы возле глаз, и я почувствовала тепло, когда он помог Люси, теперь плачущей из-за головной боли от холода. Постепенно его улыбка погасла, заглушенная Джонатаном у банкомата. Высокий мужчина держал в руке карточку Трента и разговаривал по телефону.

— Вообще это заняло больше времени, чем я предполагал. — Обеспокоенный, он вытащил телефон из заднего кармана, и поставив локти на колени, нажал несколько кнопок.

— Прости, — Рэй была расстроена тем, что красное мороженое текло вниз по ее руке, и я обернула дно новой салфеткой.

— Ммм, — его брови нахмурились еще сильнее. — Возможно, нам нужно отправляться домой.

Домой, подумала я, наклоняясь чтобы посмотреть в крошечный экран. Он открыл один из своих новостных сайтов, который показывал ухоженную женщину, сидящую рядом с нисходящим графиком и словами «Каламак Индастриз». Заметив, что я смотрю, он повысил уровень громкости.

«…Следствие по делу Каламака пока остается бездоказательным. Хотя опрошенные сотрудники и отрицают, что «Каламак Индастриз» проводит какие-либо генетические исследования вне закона, слухи, утверждающие о незаконной генетике и торговле генетическими продуктами, продолжают появляться. В связи с этим, история о том, что цепь субтропических островов, принадлежащих семье Каламак, которые якобы были настоящим генератором полей Бримстона, испарилась со звуком перьев. На месте следователи обнаружили лишь пустые поля и тысячи и тысячи коконов редкой бабочки, находящейся на грани вымирания. На этот вопрос Трент Каламак сделал такое заявление.»

Картинка сменилась той, где Трент, выглядя спокойным и собранным в своем обычном костюме, стоял рядом с подиумом в его медиа-центре на проходной.

— Наше намерение по переносу плантаций сахарного тростника было двойственным, не только ради того, чтобы помочь восстановлению исчезающего вида, но и для того, чтобы предложить местному населению более хорошо оплачиваемую работу и продвинуть новые возможности. Изменив местный урожай на более устойчивый продукт, в данном случае, торговлю туризмом, мы могли достичь обеих целей. В полях тростника будут работать целые семьи, но туризм принесет доллары со всего мира и не только привлечет к работе работников фермы, чтобы сохранить жизненный цикл бабочек, но и продвинет намного более квалифицированную рабочую силу и кустарную промышленность, которой способствует туризм.

Я посмотрела на Трента, вспоминая его разговор с Квеном в моей задней гостиной о жуках на полях Бримстона.

— Хорошо сыграно, — пробормотала я, понимая, что он распространил бабочек, фактически съевших все улики, на все свои поля.

Трент нервно кашлянул.

— Спасибо.

«Не смотря на это, акции Каламака продолжают падать» — продолжила диктор, появившись снова, и Трент вздохнул, — «Независимо от того беспочвенны или реальны претензии, все более и более вероятно, что «Каламак Индастриз» видела свои последние золотые годы.

— Прости, — сказала я, когда пыльца Дженкса заглушила экран. Я услышала его крылья за мгновение до того, как он упал на мое плечо, и узел беспокойства во мне расслабился.

— Енкс! — пронзительно закричала Люси, и пикси отлетел подальше от ее липких рук, — Пикси, пикси, пикси!

— Ага, я скупаю акции Каламака так же быстро, как пустеют чеки Рэйчел за квартплату, — сказал Дженкс, когда Люси отбросила свое мороженное, и вытянув руки, стала подпрыгивать. — Берегись, пекарь, скоро я буду тобой владеть.

Явно позабавленный, Трент убрал свой телефон. Джонатан все еще висел на телефоне. Похоже, у Трента было много счетов, которых нужно было проверить. Рэй сосредоточенным взглядом следила за Дженксом, холодная жидкость незаметно капала с края ее рожка.

Но затем моя голова поднялась из-за знакомого запаха, пощекотавшего мой нос.

— Гм, Дженкс? Почему ты пахнешь жженым янтарем?

Звук крыльев Дженкса стал неровным, но именно пресное выражение лица Трента зазвонило в мои сигнальные колокольчики.

— Я должен проверить периметр, — сказал пикси, бросаясь прочь, к большому разочарованию Люси. Схватив ее за руку прежде, чем она побежит за ним, я откопала маленькую пачку многоразовых салфеток «Ханди» в своей сумке.

— Дженкс! — закричала я, но его уже не было. Прищурив глаза, я повернулась к Тренту. — Чем это вы двое занимались?

Трент взял пакет и вытащил из него одну салфетку.

— Ммм. Я помогал Тритон с Рыжей, — сказал он, работая над тем, чтобы стереть синий цвет с пальцев Люси, — Я попросил Дженкса прикрыть меня.

Я нахмурилась и посмотрела в беседку, зная, что пикси где-то там, трусливо прячется.

— И почему вы решили, что это нужно держать от меня в секрете? — спросила я, но не смогла убрать хмурое выражение со своего лица.

Люси вертелась и корчилась, и когда я вручила ему чистую салфетку, Трент стал работать с другой ее рукой.

— Это не так, — сказал он, морщась. — Но она видела, как ты ездила на Тульпе и ей неловко от того, что она не может забраться на Рыжую.

Его губы изогнулись в улыбке, когда он отпустил Люси и девочка побежала прыгать в пыльце, которую сыпал вниз Дженкс. — Эта глупая лошадь от всего отказывается, а Тритон не знает, как за ней ухаживать. Пройдет время, прежде чем она сможет на нее сесть.

Он усмехнулся, использую оставшуюся салфетку, чтобы вытереть свои собственные руки.

— Пройдет некоторое время, прежде чем она сможет коснуться ее.

Я задумалась о том, где Тритон держала лошадь, затем решила, что у нее достаточно места. Вот о корме стоило побеспокоиться.

— Значит, находясь под следствием за незаконный оборот наркотиков, нелегальные генетические исследования, и все остальное, что они еще могут придумать, ты решил отправиться в Безвременье? Без меня?

— Конечно нет, — Трент искоса посмотрел на меня. — Тритон и Рыжая пришли ко мне. Животному нужно видеть луну. Но если тебя интересует мое мнение, то это половина проблемы. Скоро, как только Рыжая начнет ассоциировать Тритон с чистой травой, она успокоится.

Я закатила глаза, перекладывая свою ногу так, чтобы сесть правильно, когда Рэй отложила свой несъеденный рожок и подошла к границе круга из блесток, сыплющихся вниз.

— О, это намного лучше, — сказала я, надеясь, что у них где-то есть скрытая долина для таких дел. — Ты даешь уроки езды демонам.

Он потер подбородок, следя за девочками.

— В обмен на хранилище для нескольких машин, которых я не хочу потерять, — подняв глаза он посмотрел на меня. — Я мог бы делать это просто так. Я люблю лошадей. Мне нравятся демоны. Это идеальное сочетание.

Он шутил, но в этом было зерно правды. Я выбросила рожок Рэй, прежде чем потянуться к салфеткам.

— Мне жаль. Не думаю, что он остановятся, пока ты все не потеряешь.

Злясь, я почистила ладони, думая, что я бы обдумать это немного тщательней. Возможно, мы могли сделать что-то по-другому. Попытаться скрыть это. Избавиться от неизбежности. Но когда Трент взял мою влажную руку в свою, чтобы успокоить мои расстроенные движения, я поняла, что попытка скрыть это сделает только хуже, когда правда выйдет наружу.

— Не все, нет, — сказал он. — Но я не единственный, кто от чего-то отказывается. Я знаю, как было трудно отказаться от мистиков.

Я на мгновение вздрогнула. И Трент заметил мою реакцию.

— Это так заметно? — сказала я со страданием. Я могла видеть за углами. У меня были тысячи голосов, говорящих о шепотках за полгорода от меня. У меня был миллион защитников, готовых превратить мое желание в действительность. Это было божественно. Даже если их содержание могло свести меня с ума.

Трент откинулся назад, его рука все еще держала мою.

— Я так и думал, — сказал он мягко. — Ты отказалась от этого. И от Ала.

Он отпустил меня, его палец поднял мой подбородок, чтобы я посмотрела на него.

— У меня есть собственная вина, которую я должен пережевывать.

— Это не твоя вина.

Вздохнув, он посмотрел на девочек, прыгающих в смещающейся пыльце Дженкса.

— И все же, я бы не стал ничего менять, хотя признаю, все становится более напряженным, чем мне хотелось бы. Но в этом всем есть явная положительная сторона, на которую я не рассчитывал.

— Например? — сказал Дженкс, опускаясь из своей пыльцы на ручку прогулочной коляски. — Неужели Рэйчел так хороша в постели, что это стоит потери состояния?

— Заткнись, Дженкс, — сказала я и он засмеялся, звуча как ветряные колокольчики.

— Я больше не обязан делать то, что от меня все ожидают. — Улыбаясь, Трент посадил Рэй себе на колени, и ласково прижал к себе уставшую девочку. — Я твой должник. Навсегда, Рэйчел. Ты освободила меня.

Дженкс издал захлебывающиеся звуки, когда я покраснела. Освободила его? Нет. Он сам себя освободил.

— Ты же знаешь, что я ушла из ОВ именно из-за свободы? И посмотри, как это обернулось?

Он усмехнулся, но моя улыбка дрогнула, когда я взглянула на свое запястье и гладкую кожу на нем. Моя демонская метка исчезла без лишнего шума на прошлой неделе, а с ней, моя последняя связь с Алом. По какой-то глупой причине, я скучала по ней. Впрочем, Трент уже смотрел на Айви и Нину, примеряющих шляпы.

— Гм, я думаю, что все закончилось хорошо, — Его глаза встретились с моими поверх растрепанных волос Рэй и я почувствовала тепло в груди. — Немного утомительно, возможно, но хорошо в конце.

Просияв, я склонилась к нему, надеясь на поцелуй. Дженкс взлетел вверх и прочь в отвращении, но прежде чем наши губы встретились, мои глаза прошли поверх его плеча к Джонатану. Неприятный мужчина не был у банкомата. Нет, он стоял между нами и Элласбет, шагающей вперед в тени с двумя людьми за спиной.

Элласбет? Подумала я, замирая. Губы Трента прошлись по моим, прежде чем он понял, что что-то не так и отстранился. Покалывание промчалось сквозь меня, вызванное не только искрами дикой магии.

— Элласбет, — прошептала я, и он обернулся, сжав челюсть.

— И она привела друзей, — ехидно произнес Дженкс. — Трент? Мне нужно отключить камеры или кто-то сегодня окажется в тюрьме за нападение.

— Сделай это быстро, — Трент посадил Рэй в коляску, пристегнув ее прежде чем встать.

Дженкс метнулся вверх и прочь и дикая магия покалыванием прошлась по моей коже, когда Трент встал на линию. Мой пульс ускорился, и я тоже встала. Лев взревел, когда я встала на линию, мой подбородок поднимался, пока энергия протекла сквозь меня обратно в линию, соединяя меня со всем и вся, со всей вселенной — даже если сейчас я могла видеть лишь ее волосок.

— Стой где стоишь! — сказала я, но Элласбет не замедлилась, жестом веля мужчине и женщине с ней окружать нас. Дерьмо, их было больше чем двое. Она привела по меньшей мере восемь. Люди в ярких рубашках и шортах расходились, убегая на границы.

— Я сказала, что уже достаточно близко! — закричала я, поскольку она продолжила приближаться.

Айви и Нина напряглись, но мы все застыли, когда Джонатан выпал из беседки, выглядя уродливым и чужим, сбил человека позади нее на землю и низко склонился над ним с шаром черной смерти в руках. Трент схватил меня за руку, чтобы удержать от движения, и я затряслась от страха, когда едва слышимый шепот обещанной смерти слетел с губ Джонатана.

— Отдай мне девочек, Трент! — потребовала Элласбет, и Люси с восторгом позвала свою мать. Игнорируя Джонатана, Элласбет продолжила идти вперед. Второй мужчина с ней двинулся следом, и с рычанием, охладившем мою кровь, Джонатан схватил его за шею. Внезапно трое оказались на земле, сцепившись как реслингисты, изо всех сил борющиеся за преимущество. Дикая магия прокатилась по моему сознанию, и хватка Трента на мне усилилась. Раздался резкий хлопок магии, и двое мужчин затихли. Элласбет пораженно остановилась, когда Джонатан медленно поднялся на ноги, а двое мужчин сзади нее не двигались.

— Святое жабье дерьмо! — воскликнул Дженкс, и мой пульс ускорился, когда Джонатан стряхнул с себя оставшуюся магию словно это была вода. Его нога прижала мужчину обратно к земле, и я с облегчением вздохнула. Они все еще были живы. До этого момента я не была уверена.

— Не двигайся, — сказал Джонатан Элласбет, и лицо женщины стало белым. — Иначе я собью тебя с ног.

— Что это была за чертовщина? — произнес Дженкс, приземляясь на мое плечо с исчезающим запахом жженого янтаря.

— Это был Джон, защищающий меня и моих родных, — мрачное выражение Трента заставило меня задуматься, насколько часто он видел нечто подобное. Зачем ему нужна была я?

Люди стоящие на периферии, выглядывали из-за мусорных баков и низких стен. Оказавшись в безвыходном положении, Элласбет, не смотря ни на что, все же сделала шаг вперед.

— Отдай мне моих девочек! — воскликнула она, метнув взгляд на Джонатана и снова обратно.

Среди наблюдателей были оборотни, поняла я, они кружили позади людей Элласбет. Айви и Нина отошли назад, справедливо обеспокоенные возможностью попасть под магический перекрестный огонь. Трент убедился, что с Рэй все в порядке, прежде чем повернуться к Элласбет лицом.

— Элласбет, — сказал он, ее имя несло все богатство эмоций: усталость, разочарование, облегчение и гнев, — Ты ждала новостей или скармливала им их, чтобы ускорить дело и ты смогла попасть на свой на самолет сюда?

— Отдай их мне! — потребовала она, делая боковой шаг, ближе к нам и дальше от Джонатана.

— Если тебе интересно, то ты их не заслуживаешь, — сказал Трент, его горький сарказм был очевиден.

— Ты нищий, — сказала она, ее уверенность истончалась, пока она стояла под солнцем со своими соломенными волосами и идеальным костюмом. — Или скоро им станешь. Ты не сможешь сохранить опеку, и если не отдашь их сейчас мне, обвинения будут становиться хуже, пока ты не окажешься в тюрьме или умрешь. Избавь их от унижения видеть, как их отец превращается в публичное посмешище.

Трент сместил вес, пряча меня еще на один дюйм позади себя.

— Отец. Как мило с твоей стороны признать это перед всеми этими свидетелями.

Ее охранники заметили оборотней. Один из них жестом велел Элласбет уходить, и она нахмурилась.

— Ты делаешь все сложнее, чем это должно быть.

— Простота безвкусна и примитивна, — сказал он, и ее лицо скривилось от гнева.

— Я сделаю тебя нищим, если ты не отдашь их мне!

При этом Трент сделал шаг вперед. Люси извивалась, пытаясь добраться до Элласбет, и я отвлекла ее крошечными шариками света.

— Богатство не является определяющим фактором родительской пригодности, — сказал он мягко, его слова достигали всех, — Или ты называешь миллионы родителей непригодными из-за того, что они зарабатывают себе на жизнь? Люси моя по праву, — сказал Трент, его голос звенел. — И снова о древнем суде, которого ты требовала. Ты украла у меня Люси, Элласбет. Прокралась ночью с ней в животе как воровка. Я забрал ее. Она моя.

— Ты спал с этой демонской шлюхой! — яростно закричала Элласбет с красным лицом и махая руками. — Как ты мог так поступить со мной!

Моя челюсть сжалась, но я осталась на месте. Дело было не во мне. Речь шла о Тренте и Элласбет.

— Ты спал с ней! — бушевала она. — И ты думаешь, что остальные по-прежнему будут следовать за тобой? С тобой все кончено, Трент. Кончено!

Разозлившись, я сосредоточилась на наблюдении за ее охранниками, каждый из которых был окружен по меньшей мере тремя оборотнями. Запах сломанного вереска окреп — Трент был раздражен.

— Прочти свою историю, Элласбет, — сказал он с горечью. — Демоны и эльфы всегда спали друг с другом. Просто так случилось, что на этот раз оба участника дали на это согласие. Убирайся из моего города.

Она скрестила руки, затем заставила их опуститься.

— Это больше не твой город.

За деревьями поднялся жуткий и потусторонний приглушенный вой. Он был подхвачен другим, а затем третьим, окружая нас в мягкой связке. Когда он умер, вдалеке послышался другой. Еще двое поднялись из разных направлений, возможно, за пределами парка. Люди Элласбет начали оглядываться друг на друга. Один положил оружие, развернулся, и пошел прочь.

Высоко подняв голову, Трент приблизился ко мне. Девочки были с нами. Джонатан все еще запугивал первых двух мужчин. Женщина и мужчина за спиной Элласбет ушли, их темп был быстрым и неестественным.

— Цинциннати всегда будет моим городом, — сказал Трент, — Даже если я буду без гроша и мыть окна, чтобы прокормить себя и своих детей. Уходи. Не возвращайся, только если в качестве воровки, которой ты являешь, чтобы я мог начать на тебя охотиться.

— Я предупреждаю тебя Трент, — сказала Элласбет, но ее угроза пресеклась, когда Джонатан оставил тех двоих мужчин, прошептав им что-то в уши, пока они пошатываясь не ушли прочь.

— Трент…, - сказала она, затем громче и пораженно, — Вернитесь сюда! — когда потрясенные люди проигнорировали ее и пошли прочь. — Вернитесь сейчас же! — потребовала она, но они продолжали уходить. Все ее охранники отправилась с ними. Трент улыбнулся, девочки между нами молчали. Она проиграла, и я увидела в Тренте болезненное понимание этого. Он не хотел, чтобы это было так, но она принудила его к этому.

— Трент, — взмолилась она, сгорбив плечи, но было слишком поздно, — Пойдем со мной. Я могу убедить их, что это была ошибка. Этого не должно было случиться. Ничего из этого.

— И быть в долгу у тебя до конца своих дней? Твоей марионеткой? Нет.

— Ради девочек, — сделала она следующую попытку, и Рэй захныкала, потянувшись к Тренту.

— Именно, — произнес он, — Ради девочек.

Джонатан склонил голову и отступил, чтобы эти двое могли ясно видеть друг друга на расстоянии пятнадцати футов. На моих глаза Трент, словно, стал не столько выше, сколько солиднее. Его аура почти светилась в видимом спектре, и я подумала, не наблюдала ли за этим Богиня, пославшая своих мистиков это засвидетельствовать. Видят ли они меня? Знают ли, что это я?

— Как Са’ан, я имею право отказаться от вызова анклава, но ты можешь передать им вот что, — Трент сделал еще один шаг, и она стала выглядеть еще более одинокой, — Право рождения дано. Власть заслужена. У меня она все еще есть и она растет, а не падает. Это потерянное богатство снимет с меня шлаки и покажет, кто я есть. Этот союз между мной и демонами доказывает мою дальновидность и мужество. Девочки мои. Я по-прежнему хочу, чтобы ты виделась с ними, потому что я чувствовал боль разлуки, и это было почти невыносимо, но если ты снова попытаешься забрать их, я приду к тебе со всем, что у меня есть.

Он сделал медленный вздох, и я увидела ее дрожь.

— Не добивайся этого, Элласбет. Ты не видела глубины того, на что я способен.

Ее глаза метнулись к Джонатану. Она тяжело сглотнула, ее глаза заслезились, когда она посмотрела на девочек, а затем она развернулась, опустив голову. Стуча каблуками по мостовой, она зашагала прочь, не обращая внимания на наблюдающих людей.

— Извиняйте, — едко сказал Дженкс. — У меня есть небольшая пыльная работенка.

Рэй крикнула ему вслед, когда он улетел. Я дрожала, и несколько оборотней отделилось от остальных и последовало за Элласбет к выходу. Постепенно толпа разошлась, оставляя лишь охранников зоопарка с их зеленой униформой и двусторонними рациями. Джонатан вышел вперед с опасной грацией, которую я помнила, но никогда особенно не ценила. Он мог убить их. Это было бы просто: как сделать это, так и жить с этим после, и вот поэтому телохранителем Трента была я, а не он.

Трент кивнул головой оставшимся оборотням, и мужчина прикоснулся к носу, прежде чем исчезнуть в расходящейся толпе. Я не могла сказать, к какой стае он принадлежал, но я, вероятно, задолжала Дэвиду услугу.

— Спасибо, Джонатан, — сказала я оцепенело, когда высокий мужчина взял Люси и посадил ее в коляску. Охранники зоопарка начинали окружать нас и было очевидно, что мы должны уйти.

— Я сделал это не для тебя, — прорычал мужчина, его длинные пальцы казались уродливыми, пока он застегивал пряжки вокруг маленькой девочки. Трент укоряюще прочистил горло, и он встал.

— Простите, — сказал он, запах и ощущение дикой магии задержалось на нем, когда он протянул Тренту его карточку обратно. — Я возьму девочек и найду какие-нибудь влажные полотенца.

Они были уже чистыми, но Трент кивнул, по-видимому нуждаясь в мгновении, чтобы собраться. Я следила за тем, как Джонатан толкал девочек в ближайшему фонтану.

— Что он им сказал? — спросила я.

— Понятия не имею, — Трент потер шею сзади, и запах корицы и вина усилился. — Но Джон, вероятно, та причина по которой я выжил, а мои родные нет.

Он поднял взгляд, его выражение было мрачным в пятнистой тени беседки, — Квен хорош, но у Джона нет сдержанности и в нужный момент он действует без лишних раздумий. Он был со мной в ночь, когда мои родные умерли. Ему нравилось держать заряженное ружье в ночном столике с детьми в доме. Небезопасно даже сейчас.

— Ты в порядке? — спросила я, и он прикоснулся к моему локтю, пытаясь заставить меня идти к фонтану. Нина и Айви уже были там, собравшись вокруг самых уязвимых членов нашей группы. Пора идти.

— Я извиняюсь за это, — сказал Трент, глядя туда, где стояла Элласбет. — Я знал, что она что-то предпримет, но честно надеялся, что пройдет день или два после сообщения в СМИ. И в зоопарке? Мне действительно жаль. Я не хотел, чтобы ты присутствовала при этом.

Я замедлила свои шаги, не желая выходить на солнце и терять уединенность.

— Я рада, что присутствовала. Как я уже сказала, ты в порядке?

Трент помедлил, на его лице появилась слабая улыбка, когда он оторвал взгляд от странной, смешанной группы. Дженкс присоединился к ней, и его пыльца казалась клеем, связывающим их.

— Устал, — признался он, но его прикосновение на моей талии стало более крепким, притягивая меня к нему.

— Не сомневаюсь, — сказала я, когда мы качнулись назад в движении. — Полдень уже прошел.

— Не настолько устал, — сказал он, наклоняясь, чтобы прошептать: — Просто…устал? А ты…устала?

Ох! Догадавшись, я почувствовала, что краснею.

— Боже, Трент, — прошептала я, довольная и взволнованная одновременно. — Люди смотрят.

— Пусть смотрят, — сказал он, жестом веля Джонатану брать девочек и отправляться вперед нас. Выглядя так, словно он с большим удовольствием съел бы слизняков, высокий мужчина резко развернул девочек на дорожку и двинулся вперед. Айви и Нина со своими новыми шляпами заняли место позади него, оставляя Дженкса нам. Его пыльца засверкала, когда мы вышли на солнце, и прижав меня ближе к себе, Трент украл быстрый поцелуй.

— Серьезно? — саркастически протянул Дженкс, когда я превратила быстрый поцелуй во что-то более длительное, более обещающее. — Вы оба потеряли почти все, и все, о чем вы можете думать это просеивание пыльцы? Я никогда не пойму вас, громадин.

Трент отстранился, в его глазах горело тепло, которое заставляло мое собственное либидо искриться.

— Потеряли? — сказал он, наш темп был совершенно синхронным, пока мы следовали за ним, — Потеряли что? Деньги? Мой стол в Кэрью Тауэр?

— Твой голос в Анклаве, — добавила я. — Твое чаепитие на поле для гольфа.

Трент с сожалением вздохнул, крепко меня держа.

— Правда. Деньги правят миром, но когда все разваливается, обнажая основу нашей жизни перед внимательным взглядом критиков и воров, единственное что остается, единственное что нельзя забрать — это любовь к тем людям, которые тебе дороги. — Он притянул меня ближе, и я прижалась к нему, чувствуя тепло, словно я наконец сделала что-то настоящее и правильное. — У меня очень прочный дом, Дженкс, — сказал Трент, — Как и у тебя.

И прекрасно это понимая, Дженкс полетел вперед дразнить девочек.