Мы ехали немногим более пятидесяти миль в час, судя по спидометру фургона, но из-за раскрытой двери и узкой асфальтированной велосипедной дорожки, по которой мы неслись, скорость казалась больше. Дженкс запутался где-то в моих волосах, прячась от ветра, с ревом проходящего через фургон сквозь разбитые окна. В сорока метрах от нас несся поезд. При взгляде на него, мне казалось, словно его породила промышленная революция, чудовищная мощь, пока он безразлично мчался сквозь темноту в одном направлении к своему собственному уничтожению, заряженный смертью миллионов растений и животных миллионы лет назад. Но он шел пятьдесят, а не обычные восемьдесят миль в час. Двигатель был обновленным, но машинист сбрасывал скорость, скорее всего не зная, что мы здесь, а пытаясь предупредить следующую станцию, что у них проблемы. Отец Биза — Этюд, постепенно переносил нас на ту сторону. Взрослый гойл был ростом с небольшого слона, но легкий как пони и маневренный как воздушный змей. Он уже помогал мне, когда его сын был в беде, и я до сих пор чувствовала свою вину за те шрамы, которые сейчас красовались на его шероховатой серой коже. Скотт хотел прыгать, но единственной хорошей опорой были окна, а мы пытались остаться незамеченными, придерживаясь задней части поезда. Это до сих пор казалось мне слишком рискованным, и я нервно попыталась объяснить «темный мазок на белой стене» мистикам. Они знали, что их соратники близко, поэтому их было трудно удержать внутри, но, если они оставят меня сейчас, их унесет прочь, и они затеряются, пока не смогут меня догнать.

Путь сюда прошел быстро, особенно когда на эстакаде Нина села за руль. Я не считала это хорошим решением, но Нина была лучшим водителем, чем Айви, если в это можно было поверить — ее восторженный визг заполнял фургон на первой трудной части дороги и заставлял Скотта вспарывать сидения когтями в его старании не впиться клыками кое-кому в шею. Эдден просто опустил голову, бормоча о том, как он пятнадцать лет назад отчитывал своего сына за тоже самое. Вампиры из ОВ, стоящие возле путей, чтобы держать людей подальше от них, пропустили нас просто, чтобы посмотреть, что мы сможем сделать. Я уверена, что тысяча баксов, которые Трент бросил в их фуражки на обоих концах блокпоста, тоже помогли.

Моя рука на краю двери напряглась, и я посмотрела на Трента сквозь пряди своих волос, прилипших к моему лицу от ветра. Его выражение лица было мрачным, когда Скотт полуприсев, приземлился на крышу последнего вагона. Черные крылья Этюда сдвинулись, и он исчез из поля видимости. Ему нужно было лишь мгновение, чтобы догнать нас.

Трент коснулся своего кармана и обернулся ко мне.

— Твоя очередь.

— Моя? — пробормотала я, вытаскивая собственные волосы изо рта, когда Этюд с легким стуком приземлился на крышу фургона. — Айви может пойти следующей.

— У нас осталось всего пять миль дороги, — сказал он, толкая меня вперед. Этюд посмотрел на нас, перегнувшись через край и вытянул когтистую ногу, чтобы я вроде как… встала на нее. Позади него бежали земля, трава и камни, размывшись в движении. Мой разум твердил мне, что нога гойла безопасней чем ремень безопасности, но я видела что произошло, когда огромная горгулья отпустила фургон.

— Давай, Рэйчел! — подтолкнул меня Дженкс, потянув мои волосы за ухом. — Скотт сделал это.

У Скотта впереди вторая жизнь, подумала я, и мистики во мне стали обсуждать это, гадая, в чем разница. Ее нет, сказала я им, испуганно глядя в лобовое стекло чтобы убедиться, что впереди не было поворота, а затем… шагнула в лапу Этюда.

— Ты уверен в том, что делаешь? — закричала я вверх угловатому лицу Этюда, и Биз, его сын, стал кружиться, наслаждаясь ветром.

Гойл улыбнулся. Его крепкая хватка на моей талии сдвинулась, крупные подушечки прижались, почти причиняя боль, когда он покачал меня чтобы моя спина уперлась в его ногу.

— Проще простого! — закричал он, и с этим в качестве единственного предупреждения мне, он расправил свои крылья. Ветер резко раскрыл их и я ахнула от неожиданности, вцепившись в толстый коготь вокруг меня, когда нас дернуло так, словно мы врезались в стену.

— Ай… — выдохнула я. Нижняя часть тела болела, но нас унесло назад не так далеко, как я боялась. Этюд подсунул меня под себя, его огромные крылья забились, пока он сокращал расстояние. В лунном свете железная дорога впереди уходила прямо в небытие, но велосипедная дорожка сворачивала в сторону. Айви. Трент, подумала я. Времени было не достаточно.

— Я поднесу тебя так близко, как смогу. Скотт тебя поймает, — сказал Этюд, удивляя меня, когда он опустил свою огромную голову, чтобы прорваться сквозь ветер. — Готова?

О Боже… подумала я, затем кивнула. Отпустить его сучковатую ногу было самым трудным, что я когда либо делала. Всего в нескольких футах подо мной из стороны в сторону качался поезд. Скотт вытянул руки вверх, чтобы коснуться моих ног, затем коленей, и наконец талии под когтем Этюда.

— Что случиться, когда ты отпустишь? — спросила я.

— Отпустить? — закричал Этюд.

— Подожди! — но было слишком поздно, и руки Скотта на мне напряглись, когда хватка Этюда пропала. Мы потеряли равновесие. Я вцепилась в вампира, моя грудь врезалась в его лицо, и он упал на одно колено.

— Держу, — сказал он, его голос был приглушен из-за ветра, хлещущего по нам, и качающегося поезда.

Я не знала, что можно быть испуганной и смущенной одновременно, и когда мои колени ударились о крышу вагона, я заставила себя отпустить его рубашку.

— Извини.

— Ничего страшного, — сказал он, ухмыляясь.

Я успела как раз вовремя, чтобы увидеть, как Трент оторвался от фургона — его восклицание заглушил ветер и внезапная дистанция. Убрав волосы с глаз, я посмотрела вперед на ленту серой дороги. Айви стояла у двери, ее выражение было ясным в тусклом свете, Дэвид и Эдден были рядом с ней. Времени оставалось мало для того, чтобы она успела присоединиться к нам, а тем более еще два мужчины. Этюд мог не догнать фургон, если тот свернет в сторону. Айви знала это также, как и я.

— Ловите меня! — закричала она сквозь сложенные рупором ладони, затем нырнула внутрь.

— Она в своем уме? — пронзительно закричал Дженкс в мое ухо, и Скотт стал на три тона белее.

Фургон поехал быстрее, и Айви снова возникла в дверях, оглядываясь на нас.

— Айви, нет! — закричала я. — Это может сделать Этюд!

Но она уже карабкалась на крышу под протесты Дэвида и Эддена, ветер растрепал ее пучок из волос в длинную черную ленту. Мое сердце дико колотилось. Трент еще не догнал нас, и я сунула свою ногу под поручень, медленно выпрямляясь против ветра. Скотт закрывал небольшую часть ветра, и я посмотрела мимо него. Велосипедная дорожка собиралась сворачивать. Она не успеет это сделать.

Сжав губы, Айви медленно отошла к кабине фургона и побежала к задней части.

— Держись, Дженкс! — закричала я, наблюдая за этим, затем моргнула, когда часть мистиков словно отслоилась от моего сознания, кружась в плотном водовороте в пространстве моей ауры, когда Айви оторвалась от края фургона, и продолжая перебирать ногами, прыгнула в пространство.

— Айви! — закричала я, наклоняясь в сторону ветра и хватаясь за все подряд. Она сможет это сделать. Она сможет это сделать! Она обязана.

— Поймал! — воскликнул Скотт, когда вампирша упала на нас. Мы рухнули на крышу, превратившись в скользящий клубок. Моя лодыжка подвернулась и я ахнула, когда использовала упор для ноги и ее пронзила боль. Сила ветра пропала, но он все еще ревел. Мои руки горели от дикой магии. Не отпускай. Не отпускай! Закрыв глаза, я вцепилась в ее руку. Мы медленно скользили, а затем… остановились. Айви была в безопасности.

Она просто была вынуждена прыгать, подумала я горько, затем поблагодарила мистиков. Я не была уверена в том, что они сделали, но я знала, что они были там.

— Дженкс, ты как? — позвала я, слыша его ругательства и зная, что он в порядке. Прищурившись, я подняла взгляд и увидела, что Этюд блокирует ветер. Биз сидел на плече своего отца, его хвост был обернут вокруг шеи отца и он был в буквальном смысле белым от страха. Трент лежал лицом вниз между массивной ногой Этюда и крышей вагона. Другая нога Этюда наполовину прошла сквозь наружное покрытие крыши, а его хвост был обернут вокруг ноги Скотта, удерживая его от падения. Айви была в руках вампира. Я медленно отпустила ее запястье, и она подняла взгляд с тонкими полосками коричневого вокруг ее зрачков. Дерьмо на тосте, Нина могла добиться ее смерти со всеми этими рисками. В противном случае, она никогда бы не прыгнула. Не моя осторожная, педантичная Айви.

Я потрясенно оглянулась. Дорога исчезла.

— Ты идиотка! — закричала я, распутавшись из клубка тел и садясь. — Ты могла умереть! Почему ты не дождалась Этюда!

Айви улыбнулась мне поверх плеча Скотта, обнимая его в знак благодарности.

— Он должен поберечь свою силу, — ответила она, ее волосы развевались на ветру. — Дженкс в порядке?

— Все хорошо! — закричал он, но не думаю, что она слышала его, и я кивнула.

Нога Этюда резко поднялась, и Трент зашевелился, все еще лежа лицом вниз на крыше вагона. Почти танцуя, большая горгулья сдвинулась назад. Мужчина выглядел потрясенным, но здоровым, он сел, скривившись, и осторожно пощупал свой живот. Когда он обернулся к дороге и увидел, что она пропала, его злость немного ослабла.

Спасибо, Нина.

— Не думаю, что смогу влезть в вагон, — сказал Этюд, снимая Биза со своего плеча и ставя его на качающуюся крышу.

— Биз, дай знать, если я тебе понадоблюсь, — его улыбка расширилась, пока не показались его черные зубы. — Мой разрушитель мира.

Биз вспыхнул довольным черным цветом, но я ощущала беспокойство, глядя на них: Айви, Биза, Трента, Скотта и Дженкса, запутавшегося в моих волосах. Если кто-то из них умрет или навредит себе, я никогда себе этого не прощу.

— Давайте двигаться! — закричала я и Скотт кивнул.

Пригнувшись и никогда полностью не отпуская крыши, он медленно продвинулся в сторону соединительного мостика. Он был крытым, чтобы облегчить передвижения от вагона к вагону при необходимости, и луна заблестела на краях стали, когда Скотт вырезал отверстие в толстом пластике и жестом велел нам двигаться вперед.

«Они здесь?» — спросили мистики, сравнив реальную силу ветра с воспоминанием об этом давным-давно. Видимо, воздух стал плотнее с тех пор, как они в последний раз проходили сквозь него с твердым телом на буксире.

«Почему бы вам не пойти выяснить это?» — направила я, предлагая им пройти сквозь более спокойный воздух внутри поезда, чтобы они не рисковали тем, что их унесет. Дрожь когтями прошла сквозь мою душу, когда из меня вылетела почти половина мистиков: некоторые прошли через дыру, которую Айви сейчас прорезала вниз, некоторые сквозь обшивку самого поезда, некоторые через подошвы моих ног. Мистики, которые предпочли остаться со мной, казалось, прокатились сквозь мою ауру и улеглись как кот, наслаждающийся солнцем. Обещания вернуться закружились во мне с мягкой, скрепляющей силой усика растения, неожиданные и тревожные.

Вернутся ко мне или к их сообщникам, все еще сидящим в моей душе? Задумалась я, затем почти запаниковала, когда сплетение голосов ответило, что это одно и то же. Вы не мои! Закричала я, пытаясь сделать мой единственный голос громче их объединенных. Вы вернетесь к Богине! В этом состоит весь замысел. Мы находим тех, что они украли, и вы все возвращаетесь!

Но они, казалось, не обратили на это внимания, что напугало меня до усрачки. Что, если они не захотят возвращаться?

Я не могла всю жизнь быть магнитом для мистиков.

— Рэйчел! — закричал Трент, и я заморгала, глядя вниз на его бледное лицо и понимая, что наверху остались только Скотт, Этюд и я. — Пошли!

Он протянул руку, и я ощутила его силу, сунув свою ладонь в его руку. Я пыталась не терять сосредоточенности, но меня распирала растущая негативность. Это были возвращающиеся мистики с новостями о том, что находится внизу. В последнем вагоне не было пленников, как и в трюме под ним.

Беспокоясь, я осторожно протиснулась в узкое пространство между качающимися вагонами. Возвращающиеся мистики стали неприятно лучше в собственной сортировке по прибытию, связывая свои бесчисленные мысли в одну таким образом, чтобы я могла их понять. Конечно, вначале они были неясными, с множеством перспектив, превращающих это в тошнотворную смесь замешательства, но к тому времени, как я выбралась из-под ветра, назад вернулось достаточно, чтобы на этом можно было сосредоточиться. Они адаптировались ко мне по экспоненциальной кривой, и если вчера я изо всех сил пыталась не дать им уничтожить моих друзей — сегодня я могла отправлять их на задания и заставлять работать сообща в поисках ответа, и это чертовски меня пугало.

Мои ноги коснулись движущейся поверхности, когда вернувшиеся мистики привели с собой волну свободных мистиков — беглецов, которые держались поблизости от тех, что были заключены. Они просочились в меня, притянутые сородичами и привлеченные моей аурой. В каскадной волне, их смятение от незнакомого образа мышления и понятий, завихрилось как дым и исчезло. Раньше понимание и привыкание занимало несколько дней, теперь секунды.

Я обязана вернуть их ей, и быстро.

Дженкс потянул мои волосы, ругаясь на Тинки, звезды и луну, и все на одном дыхании, воюя с колтунами. Я почувствовала, как он сдался и прорезал свой путь на свободу, его гневная красная пыльца посыпалась вниз по моей груди вместе с прядями моих волос. Айви находилась между мной и первым вагоном, Трент рядом со мной. Вагон позади меня большей частью был пустым, судя по беглому взгляду сквозь молочное стекло. У меня было лучшее изображение от мистиков, приносящих разведданные и отправляющихся за новыми, их разочарование росло из-за их пропавших сородичей. Трент наклонился ближе ко мне в тесном пространстве, запах корицы и вина смешался с запахом масла и железа.

— Ты в порядке? — спросил он, когда мы покачнулись, и я кивнула, держась за его руку для равновесия.

— Ни Лэндона ни Айера в последнем вагоне нет, — сказала я, затем снова проверила память, концентрируясь на лицах, поскольку мистики были в них не так заинтересованы. — Во втором вагоне похоже тоже, но они еще не успели проверить его так же тщательно.

Глаза Трента расширились, и Дженкс, сейчас сидящий на плече Трента, оторвался от чистки своего меча.

— Гм, ты получила информацию от мистиков? — спросил Дженкс, и я кивнула, скривившись, когда поняла, что мистики, вероятно, сделали проверку на пятнадцать секунд быстрее, чем пикси за свой первый просмотр поезда.

Тоже поняв это, Трент посмотрел поверх моего плеча на Айви — что-то невысказанное прошло между ними, прежде чем он поднял взгляд на Скотта. Вампир все еще лежал на крыше, поскольку между двумя вагонами не было достаточно места.

— Хорошо. Будем считать, что они впереди, — решительно произнес Трент. — Скотт, вы с Этюдом будете охранять наш путь отхода.

— Ясно, — сказал он, подтянувшись назад, и я услышала звук отрывающейся липкой ленты поверх ветра. Меня пронзил всплеск адреналина. Люди. Там было слишком много людей.

— Может, нам стоит разъединять вагоны, как только мы будем их проходить.

Трент работал с дверью, вводя несколько кодов, чтобы попытаться ее открыть.

— Ты не сможешь сделать это, пока поезд так движется, — сдавшись, он махнул рукой Дженксу, чтобы тот разобрался с этим. — По крайней мере, ты не сможешь сделать это больше одного раза, — сказал он, улыбаясь.

Ничего, ничего, сетовали мистики, а затем единичная вспышка страха и ненависти и узнавание.

Где? Подумала я, почти теряя равновесие, когда огромное их количество отправилось это выяснить. Яркую вспышку пыльцы Дженкса сопровождал щелчок открытого замка.

— Первый класс, — сказала я, мое зрение заколыхалось, когда первые мистики начали возвращаться. Их ненависть была похожа на ртуть, неуловимую, словно солнечный луч.

— Думаю, они в вагоне первого класса, — это был короткий поезд с всего тремя вагонами.

— Пойду, посмотрю, — сказал Дженкс, дергая дверь. — Без обид, Рэйчел.

— Без проблем.

Подняв глаза, Айви потянулась к разорванной панели:

— Скотт! Поддержи меня!

— Ты не идешь? — спросила я Айви после того, как Дженкс прыгнул в щель в двери и исчез.

Уже поднявшись на шаг вверх, она обернулась.

— Ты с этим справишься, — сказала она с мрачным видом. — Я хочу посмотреть, что происходит с двигателем. Этюд может пойти со мной. Скотт будет прикрывать.

— Айви, — запротестовала я, когда внутрь проник ветер. Но подтянувшись, она вылезла наружу.

— Скоро увидимся, — сказала я, потянувшись вверх, и на мгновение наши пальцы соприкоснулись. Удача Богини идет с тобой, подумала я, кончики моих пальцев стало покалывать, когда мистики покинули меня. Они могли принести мне видения, если она попадет в беду.

Трент кашлянул, и я вспыхнула.

— Что… — пробормотала я. — У меня их достаточно. Еще много осталось.

Дженкс находился возле мутного окна, ожидая, и я снова потянулась мимо Трента к двери.

— Ты идешь или нет?

— Я иду, — сказал он, но его улыбка была с оттенком беспокойства.

Когда мы вошли, никто не поднял взгляд. Никто не должен был передвигаться между вагонами, пока поезд шел полным ходом, но проводники могли, и я провела рукой по волосам, пытаясь разгладить их. Воровской черный цвет не соответствовал полоскам проводника, но чары маскировки не были вариантом. Чем меньше я занималась магией, тем более стабильными были мистики. Только когда мы столпились у замка на противоположной стороне вагона, остальные обратили на это внимание.

— В задней части только коротышки, — сказал Трент, и женщина в первом ряду пристально посмотрела на него из-за его наглости. И все же никто даже пальцем не пошевелил, чтобы остановить нас, пока Дженкс возился с панелью с целью открыть замок.

Мы проскользнули в небольшой проход. Первый класс и дальше тупик.

— Оставить дверь открытой? — спросил Трент и я кивнула. Я не думала, что кто-то будет тут бродить, а благодаря этому у нас будет путь для отступления.

— Ну, Рэйчел? — сказал Дженкс, стоя на клавиатуре и втыкая свой меч прямо за кнопкой. — Что говорит твой хрустальный шар?

Я выглянула за дверь.

— Вон они. Сам посмотри.

Становилось все труднее сосредоточиться из-за злости мистиков, которой они заполняли меня. Ошеломленная, я прислонилась к качающемуся поезду и отмахнулась от Трента. Он помедлил, и когда Дженкс свистнул, повернулся к окну. Я уже знала, что они найдут.

В передней части вагона шесть человек что-то громко праздновали и не давали отдыха проводнику первого класса. Женщина была встревоженной, а несколько других пассажиров первого класса выглядели раздраженными, они были вынуждены слушать их гомон, сев настолько далеко от них насколько позволяли условия, чтобы не быть сплющенными вместе в очевидную кучу. Я не видела Айера. Лэндон что-то пил, но даже без мистиков я могла сказать, что он не был пьян. Маленькие черные коробочки под их сидениями несли в себе несчетные страдания, которые начинали действовать на меня. Двенадцать коробочек для двенадцати городов. Они могли ударить по восьмидесяти процентам населения страны в течение трех дней — восемьдесят процентов Соединенных Штатов, барахтающихся также, как Цинци сейчас, непрочный баланс между Внутриземцами и людьми, рушащийся из-за голода и смерти немертвых.

Трент приоткрыл дверь для Дженкса, вернувшегося со своего собственного расследования.

— Они воняют порохом и дикой магией, — сказал он, его крылья размылись в движении, хотя он стоял на ладони Трента. — Некоторые были ранены и им оказали первую помощь. Я не видел Айера, и эти парни не вампиры.

Он посмотрел на Трента.

— Они все эльфы. Рэйч, мы не можем позволить им взять тех пятерых человек в заложники.

Это с самого начало было планом Лэндона. Он использовал «Свободных вампиров», собираясь полностью сделать их козлом отпущения. Он обманом убедил Бэнкрофта поговорить с безумным осколком, чтобы убрать его голос и расчистить себе путь. Он собирался использовать дикую магию, чтобы уничтожить сообщество вампиров изнутри, устранив целый вид для продвижения своего собственного. И он использовал меня, чтобы убрать голос Трента из Анклава — единственного, кто мог встать, чтобы сказать нет.

Не удивительно, что демоны их не любят.

Чувствуя внутри боль, я пожала руку Трента. Он выглядел раздраженным, тяжелый гнев медленно разгорался в его глазах. Я подумала об Айви и Этюде у двигателя. Изредка появляющиеся сообщения оттуда ничего мне не давали, и качающийся темп поезда совершенно не ослабел. Чувствуя переполненность и немного неконтролируемость, я посмотрела на Трента.

— Ты выведешь их наружу. Людей, таких как ты.

Трент сделал вздох, замешкавшись, затем натянул на окно позади меня шторку.

— У них есть волшебные очки и Лэндон знает, как я выгляжу, — сказал он, но затем его брови расслабились. — Дженкс, пригладь свои волосы назад. Ты самый новый член элитной команды безопасности на железной дороге.

— Я?

Пикси взлетел вверх, и Трент порылся в своей поясной сумке, пока не нашел ручку и пятидесятку. Должно быть, это была самая маленькая банкнота для него.

— Ты, — Трент шлепнул банкноту на шатающуюся стену и начал на ней писать. — Ты последняя попытка железной дороги обеспечить порядок в поезде в это кризисное время, настолько секретная, что о тебе не сказали даже обслуживающему персоналу.

— Это я! — поставив руки на бедра, Дженкс завис в нескольких дюймах от банкноты.

— Отдай ее стюардессе. Она может заставить их передвинуться к задней части, а мы переведем их в следующий вагон.

Убрав ручку, Трент сложил банкноту. Он протянул ее Дженксу, затем помедлил.

— Никаких ругательств. Государственные служащие не ругаются.

— Чертовски верно.

Мы снова приоткрыли дверь и я смотрела, как маленькая лампочка у места бортпроводника стала красной. Встревожившись, она вбила что-то в панель, удовлетворившись, когда та погасла и дверь закрылась у него за спиной. Я так и не видела, как Дженкс добрался до начала вагона, но я видела блеск пыльцы на ее рабочем месте и дрожь женщины. Она исчезла за полураздвинутыми занавесками. Ее лицо побледнело, когда он выглянула оттуда. Трент помахал ей, и она нырнула обратно.

— Она на это не пойдет, — сказал он, и я положила ладонь на его руку, останавливая его.

— Подожди, — прошептала я, и мы вместе стали наблюдать сквозь туманный пластик, как женщина перешла от шока к страху и наконец к храбрости, когда собралась и расправила фартук. Дженкс сидел на ее плече. Ее руки дрожали, пока она готовила поднос воды со льдом, но ее шаги были ровными в то время как она пробиралась к задней части, на мгновение останавливаясь, чтобы сказать одному, затем другом бросать все и перебираться к задней части и уходить из вагона.

— Видишь? — указала я, и Трент прислонился ко мне, поражая меня запахом зелени и растительности среди резкого запаха масла и дизельного топлива, внутри которого мы качались. — Очень храбрая женщина.

— Возможно, — сказал он, открывая дверь первой женщине и ее десятилетнему сыну, — Но она выводит их слишком быстро.

Мое сердце заколотилось, и я посмотрела поверх голов бегущих людей, чтобы увидеть, что их уход не остался незамеченным. Трент схватил первого человека и втянул его внутрь, и внезапно проход оказался заполнен. Страх этой женщины был пьянящим, и я только и сделала что протолкнула ее и ее сына через проход. Бизнесмен быстро следовал за ней, но гик сорока с лишним лет от роду, который не мог бросить свой ноутбук и был занят упаковкой проводов, мог не успеть это сделать.

— Каламак! — закричал Лэндон, встав и указав на нас стаканом наполовину полным чем-то прозрачным и крепким. — Мы покончим с этим сейчас!

— Пошли! Пошли! Пошли! — закричала я, ужаснувшись, когда они побросали свои стаканы и потянулись под сидения.

— Слишком быстро, — пробормотал Трент, затем вбежал в вагон, проталкиваясь мимо компьютерщика, чтобы встать между им и эльфами. Мои колени обмякли, когда он потянул линию и мистики вспыхнули в полной боевой готовности.

— Уходите. Прочь! — сказала я, задыхаясь, толкая бизнесмена в безопасное место, затем вздрогнула, почувствовав, как круг поднялся вверх.

— Трент! — закричала я, ныряя в вагон и в проход между рядами из-за волны пуль, выстреливших с высоким резким звуком. Мистики влились в меня, и я сжалась в клубок, говоря им, что не хочу смотреть как происходящее выглядит с потолка.

Задыхаясь, я подняла взгляд во внезапной тишине. Проклятье, он тренировался, потому что круг, в котором был Трент не был маленьким. Компьютерщик был с ним в безопасности, и я быстро убралась с пути, когда Трент опустил свой круг и толкнул мужчину в проход между сидениями.

Под сидениями в маленьких черных коробках лежало недовольство. Я чувствовала пойманных мистиков, сердитых и разочарованных, они бесконечно кружили, никогда не вырастая или становясь. От них светом исходила дикая магия, вызывая у меня головокружение. Дженкс оставил проводницу, вставая рядом с Трентом. Трент защищал его изо всех сил, его брошенные заклинания граблями проходили сквозь мою душу с рвущим чувством дикой магии.

Где-то впереди пряталась проводница. Она никогда не пройдет мимо, не став при этом заложницей. Я оглянулась, когда компьютерщик исчез в проходе. Они все еще были уязвимы. Я должна разорвать сцепку. Айви была наверху у двигателя с Этюдом, но мы потеряем Скотта.

— Прости Скотт, — прошептала я, подползая к двери. Вагоны покачнулись, и я встала в проходе, поднимая панель тех обслуживания. Она выглядела точно также, как в кино, но я ни за что не смогу сдвинуть ее без использования магии.

Сделав глубокий вздох, я схватилась за ручку и встала на линию. Лей-линейная энергия полилась в меня, искрящаяся сердцевина дикой магии теперь была ясной и очевидной для меня. Раньше я была слепа, но с мистиками, отражающими и усиливающими ее, сила спиралью прошла сквозь меня, поднимая мистиков как горячий восходящий поток. Они кружились, добавляя свои собственные силы, пока у меня не перехватило дыхание.

— Тише, тише… — простонала я, пытаясь сосредоточиться. Я не могла думать, и паника обжигала меня до тех пор, пока я не нашла нужное заклинание.

— Apredee! — закричала я, затем вскрикнула, когда оно взорвалось от меня в болезненном пульсе.

Каждый свободный мистик в радиусе ста футов кинулся ко мне. Я пошатнулась, моя рука на поручне постепенно слабела, пока они гудели в пространствах внутри меня, ища опасность, цель для атаки. Я съежилась под руганью самых сложных мистиков, что мне не было так больно, если бы я не пыталась реализовать свои желания таким неуклюжим заклинанием, а просто пожелала, чтобы это произошло. Ощущая головокружение, я наблюдала за тем, как ткань и стальная крышка начинают разрываться из-за разъединившихся вагонов. Ветер с ревом ворвался внутрь, и я упала назад на крошечную платформу. Скопление лиц в начинающем отставать вагоне наблюдало за мной. Дверь первого класса захлопнулась за моей спиной. Но я пока сомневалась, что смогу ее открыть.

Тут нечего атаковать! Потребовала я, но их объединенные голоса не слушали, и я не могла дышать. Была опасность, иначе я бы их не позвала. Уходите!

Ветер ревел, становясь звуком крови в моих ушах. Железнодорожные пути превратились в дурманящую размытость, завораживая, и я почувствовала, как моя хватка дрогнула. Это было бы так легко просто… отпустить.

— Рэйчел! — резкая боль пронзила мою руку. Резкий рывок и мое плечо врезалось в качающуюся стену вагона. Айви! Поняла я, ее глаза были черными от страха, она стояла надо мной, встав между мной и вызывающей онемение дорогой.

Но мистики все еще пели, требуя, чтобы я сделала что-то злое.

— Как машинист? — промямлила я, и она утащила меня подальше от края.

— Ранен. Лэндон контролировал поезд. Он знал, что мы здесь. Проклятье, все знали, что мы здесь. У них есть новостной вертолет и все такое. Но ты молодец. Все спасены.

Взрыв потряс вагон первого класса, красный и желтый языки пламени вырвались из окон и их унес ветер. Ну, почти все спасены.

Кислый запах серы шокировал меня, прочищая мою голову. Заткнитесь! Закричала я мысленно и мистики бросились в рассыпную. Проклятье, я должна была сделать это сто лет назад.

Но затем опустилась душераздирающая тишина, нарушаемая лишь ветром и качающимся вагоном. Испуганная, я посмотрела на Айви.

— Морган! — закричал Лэндон, голос доносился сквозь разбитые окна. — Иди сюда!

Я оттолкнула от себя руки Айви и распахнула дверь. Мой Бог, это было похоже на постановку фильма по Толкиену: все были светловолосыми, красивыми и сочились магией. Моя челюсть сжалась, и я сделала три шага в обдуваемом ветром, покореженном вагоне. Сидения превратились в искореженные кучи, ковер сгорел и светились огни аварийного освещения. Бортпроводница находилась у них, на нее было наставлено оружие. Трент стоял на коленях в том, что раньше было проходом, лицом ко мне с заложенными за голову руками и еще один из этих крутых пистолетов касался задней части его черепа. Его держал Лэндон. Страх врезался в меня, резко останавливая.

— И что ты хотела этим добиться? — издевательски протянул он, и я поискала Дженкса, не видя его и гадая, не унесло ли его ветром. — Ты серьезно полагала, что можешь остановить меня? Эльфы всегда были сильнее демонов. Ты под нашим каблуком, и даже не осознаешь этого.

— Да? — сказала я, ужасно боясь пистолета у головы Трента. Мистики кричали на меня, и я отпихнула их в заднюю часть своих мыслей. Пистолет возле головы Трента был единственной важной вещью.

— Бросай линию, иначе он умрет, — сказал Лэндон, ударяя Трента прикладом пистолета, его голова склонилась, он явно был в полубессознательном состоянии.

— Не надо, — попросила я, вытянув руку и делая как мне велели. Но дикая магия продолжала течь. Это была чистая энергия мистиков, заставляющая мои волосы плыть, а кожу зудеть. — Пожалуйста, это не линия.

— Бросай! — закричал он мне с искаженным лицом, и я чуть не упала в обморок.

— Это не линия! — крикнула я в панике. — Это мистики! Пожалуйста!

Глаза Трента встретились с моими, он боялся за меня, не за себя. О Боже, я что потеряю его именно тогда, когда поняла, что он для меня значит?

— Лэндон? — перебил один из мужчин с ручным сканером в руке. — Она права. Это свободно странствующие мистики.

Он сглотнул, поднимая взгляд на меня, и внезапно побледнел.

— Сэр?

Лэндон улыбнулся, вероятно, не сознавая что отстранился от Трента почти на полдюйма. Я сделала вздох, заглушая голоса в моей голове.

— Великолепно. Ты нашла способ их контролировать. Это пригодится в ближайшие несколько месяцев. Еще лучше. Развернись Морган. На колени. Руки за голову. Делай как сказано, иначе Каламак умрет.

Если я позволю ему получить мистиков, мир будет повергнут в хаос. Если я нападу на него, Трент умрет. Нерешительность потрясла меня, и казалось, что моя голова вот-вот взорвется.

Стать! Кричали мистики во мне. Позволь нам стать!

— Стать? — прошептала я, мое сердце бешено колотилось. — Я не знаю как.

Ты не станешь, сказал один. Мы станем. Просто слушай.

Глаза Лэндона сузились.

— Морган… — предупредил он, сильнее прижимая пистолет к голове Трента.

Слушай, сказали многие, и в отчаянии, я наконец сделала это.

Мое дыхание с шипением вошло внутрь, когда я вдруг поняла. Мистики, которые плавали по моей нейронной сети последние два дня медленно адаптировались к тому, как я вижу мир и как с ним работать. То, что раньше было непонятным, прояснилось без моего ведома. То, что раньше занимало минуты на понимание, превратилось во вторую сущность. Оглядываясь назад, я видела путь их легкого прогресса словно тропинку среди леса. Все, что от меня требовалось — это выйти на солнце.

Поэтому я слушала, и с легкостью надувания пузыря, узнала все, что они видели: напуганного машиниста, ухаживающего за своим подстреленным партнером, пока мужчина стоял над ними с пистолетом, его отчаянный план пожертвовать собой, чтобы спасти многие миллионы, Айви рядом со мной, сжавшую кулаки от отчаяния. Я видела Нину, плачущую из-за Айви, пока она мчалась вперед туда, где дорога вновь пересекалась с путями в надежде остановить поезд, даже если это будет значить ее смерть. Я чувствовала зажигательную энергию Оборотней, собравшихся в Чикаго — соперничающие банды, объединившиеся, чтобы штурмовать станцию и захватить поезд. Даже волнение журналистов в вертолете и Дженкса, держащегося за Биза, пока он полз к передней части в поисках своего отца. Так много людей было готово пожертвовать собой — но это не должно случиться. Мистики эволюционировали, стали. И Трент сегодня не умрет.

— Тебе нужно было их отпустить, — сказала я, чувствуя легкость и нереальность. Гудение света. Он сжигал мою душу, обугливая ее, хотя и давал мне силы.

Дуло толкнуло Трента вперед, и мое дыхание легко выскользнуло из меня, когда я увидела, как могу победить Лэндона прежде, чем пуля достигнет конца пистолета. Я сделала шаг вперед, и выражение Лэндона изменилось, он увидел перемену во мне.

— Все верно, — сказала я, страх ушел. — Во мне их полным-полно, и если ты не отпустишь их сородичей, ты узнаешь, как демон может играть с дикой магией.

О Боже. Как больно.

Уверенность Лэндона дала трещину. Мужчины позади него обменялись взглядами.

— Мне и самому любопытно, — проворчал Трент.

Я смотрела словно в замедленной съемке на то, как Лэндон развернул свое оружие и ударил прикладом по затылку Трента. Айви вздрогнула, и я направила взрыв звука, чтобы остановить ее прежде, чем она бросится на них и устоит кровавую баню. Я видела разум Лэндона. Он не собирался убивать Трента. Пока нет. Он хотел свалить вину на него, когда обман со Свободными вампирами будет раскрыт. И этого тоже не будет.

Я приблизилась еще на три шага, когда Трент упал, потрясенный, но остающийся в сознании. Шок Лэндона, когда он поднял голову и увидел меня там, был похож на обледенение. И пистолет передвинулся от Трента ко мне — как я и хотела.

— На колени, — потребовал он, его глаза метнулись мне за спину, чтобы также включить Айви.

Айви опустилась, как ей было сказано, но я не могла этого сделать. Дикая магия лилась сквозь меня, чистая и незапятнанная из лей-линий. Обжигающая.

А затем я улыбнулась Дженксу. Он был с Бизом, маленькая горгулья прижалась к внешней обшивке качающегося вагона, и он показал мне большие пальцы, поднятые вверх. С ними был Этюд. Сейчас я могла сделать это. Теперь все закончится.

Я не была предназначена для такого и чувствуя мучительную боль в голове я посмотрела на коробочки: их содержимое удерживала хрупкая, изменчивая энергия аккумулятора. Лэндон был глуп. Он не заслуживал возможности держать поводок Богини. Никто не заслуживал.

— У тебя есть то, что принадлежит мне, — сказала я, все они не обращали внимание на скапливающихся во мне мистиков, кроме Дженкса и одного очень напуганного эльфа со сканером.

— Выруби ее, — приказал Лэндон одному из своих людей.

— Поздно, — выдохнула я, дрожа от волны энергии, прокатившейся по моей коже. — Ох, слишком поздно. Они мои. Я забираю их домой.

Ствол пистолета передвинулся от меня к Тренту.

— Владение имуществом почти равносильно праву на него, — сказал он с уверенностью, махая одному из своих людей. — я сказал выруби ее!

Но мужчина со сканером не двинулся.

— Владение оно и есть владение… Лэндон, — сказала я, вставая перед ними, перед ними всеми в центре качающегося вагона. Захваченные и отколовшиеся мистики выли, желая освободиться. Мы покинули Цинциннати и находились настолько близко к лей-линии Лавленда, насколько возможно. Я могла отвести их домой.

Я сделала последний шаг вперед, мистики приносили мне запах пота Лэндона, глубину его сомнений.

— Стой! Или я убью его! — закричал Лэндон, и я потянулась за ними.

— Рэйчел! — воскликнул Трент, и палец Лэндона нажал на курок.

Идите, подумала я, наблюдая за вспышкой пороха в камере и посылая достаточно мистиков, чтобы забить оружие и заставить его дать осечку. И они пошли.

Сейчас, подумала я, прося остальных сдвинуть крошечный баланс воздуха. Полярности аккумуляторов дали сбой. Этого было достаточно, и с беззвучным взрывом, отколовшиеся мистики вырвались их своей тюрьмы. Демон мог сделать это при помощи заклятий и проклятий, но с мистиками, плавающими по моей нейронной сети, все что мне нужно было сделать — это попросить.

Глаза Трента были устремлены на меня, и я видела, как он моргнул. Это заняло целую вечность.

А затем пистолет дал осечку, взрывом отбрасывая Лэндона назад.

— Рэйчел! — закричал Трент, карабкаясь вперед в тот момент, когда Лэндон упал на своих людей и сломанные стулья.

Бортпроводница закричала от страха. На мгновение воздух загудел от магии. А затем освобожденные мистики бросились ко мне.

— Нет! — закричала я от прилива безусловной ненависти. Больно было не только мне, но и моим мистикам — тем, что стали, поскольку их новая природа была изменена и шла неправильным путем, идя по их меньшему числу. Я упала, пузырь в моем разуме сдвигался, позволяя пройти тем, кто был знаком со мной и удерживая остальных сзади. Недовольный и злой, осколок сдвинулся и изменился в попытке найти путь внутрь. И опять я попыталась найти опору, получая один глоток воздуха прежде чем они по новой начали набрасываться меня.

Руки Трента вокруг меня напряглись, обжигая как огонь, пока мистики сражались, превратив мой разум в поле их битвы. Пламя становления прокатилось наружу, горячее и голубое по краям, выхолаживая до черноты там, где проходило, но там было слишком много отколовшихся мистиков, и на каждого кто стал и смешался приходилось десять других. Если я не смогу замедлить это, я сойду с ума.

Застонав, я притянула своих мистиков обратно к себе, находя скудную бесконечность оставшихся. Вместе мы ютились под защитой, которая держалась лишь потому, что я продолжала ее менять. Мои глаза открылись. Трент держал меня. Он злился на меня, и я улыбнулась.

— Прости, — задыхаясь проговорила я, видя, как Дженкс и Биз свисают с потолка. — Я должна идти. Этюд отнесет меня к линии. Мне жаль.

— Рэйчел! — умоляюще произнес он, но моя кожа начинала гореть от дикой магии, и его руки рванулись прочь.

— Я должна идти! — закричала я, взрывая новую дыру в боку вагона. — Мне жаль! Я должна идти! — сказала я вновь. — Если сможешь, не позволяй репортерам следовать за мной!

Зная, что выживу, я побежала к краю, бросаясь в темноту с бесконечностью мистиков внутри себя, и еще большей бесконечностью, следующей за мной как пиксиная пыльца. Я чувствовала, как они отслаиваются от меня, боль в моей голове постепенно слабела.

— Поймал! — воскликнул Этюд, и я едва не зарыдала от облегчения, когда его нога снова обняла мою талию и давление ветра сместилось.

Дженкс и Биз, подумала я, чувствуя их неподалеку. Позади и внизу бежал поезд, мистики вылетали из него сердитой волной, которую я видела, как серебряное мерцание в темноте.

— Мне перенести ее? — сказал Биз, и я резко подняла голову вверх, онемев, словно от сгоревшей ауры.

— Помедленнее, — сказала я, мои слова было едва слышно, и его уши повернулись, чтобы поймать их. — Если мы будет двигаться слишком быстро, они нас не догонят.

Я должна вернуть богине их всех. Они принадлежали ей, а не мне, и если они будут во мне слишком долго, их абсолютная мощь сведет меня с ума. Позволить им стать было ошибкой.

Этюд кивнул, и когда Дженкс залез в мои волосы, я закрыла глаза, чтобы заглушить ощущение головокружение. Позади я чувствовала бег поезда без мистиков. Осколок следовал за мной, мучающий, щиплющий, колющий меня за пятки. Чувствуя боль и тошноту, я повисла в лапе Этюда, думая, что мне нужно было с самого начала просто позвать чертовых орлов и сделать это в одиночку.