«Это не Кистен,» — в сотый раз повторила я мысленно, высыпав в ладошку горстку корма для мистера Рыбы, и провела пальцем по его бокалу-аквариуму, стоящему на каминной полке. Но вампир слишком походил на него, и у меня не получалось выкинуть того незнакомца из головы. Все, начиная от его худощавого, сексуального тела, ненавязчивой изящности напоминало мне Кистена, не говоря уже о копне белокурых волос. Я была настолько смущена, что даже не рассказала обо всем Айви. Я знала, что она любила его, причем задолго до моего появления в их жизни. Она любила его и видела, как он пожертвовал обеими жизнями, защищая меня. Но та любовь осталось для нее в прошлом, сейчас она смирилась с тем, что знают все вампиры с рождения — у тех, кто пытается жить вечно, как правило, нет будущего.

Малый камин в комнате Ала приятно согревал голени, и я, наслаждаясь теплом, обеспокоенно наблюдала за рыбкой, устроившейся на дне большого бокала для бренди. Ее жабры медленно открывались и закрывались. В камине треснуло палено, и я вдохнула приятный запах явно дорогой породы дерева, который пах куда лучше того торфяного мха, которым Ал топил обычно. От него всегда несло жженым янтарем.

Бросив корм в бокал, я обернулась, с радостью замечая и другие признаки того, что дела у Ала, а значит и у меня, налаживаются. За последний год я побывала в комнатах для колдовства разных демонов, и все они разительно отличались. Комната Тритон выглядела как моя кухня, и в ней мне было уютно и легко. А вот Ал был традиционалистом, поэтому пол в его комнате был из камня, вдоль стен стояли шкафы со стеклянными дверцами, в которых он держал книги и лей линейные предметы, на потолке скрещивались закопченные балки, а в центре круглой комнаты полыхал очаг. Для нынешних чар нам не нужен был огонь, поэтому Ал уселся на жесткий стул за дубовым столом, поверхность которого была отделана камнем и который стоял в пяти футах от малого камина. Он, так же как и я не любил слишком сильное тепло.

На полки вернулись книги, а на стену жуткий гобелен, который, как я знала на собственном опыте, мог выть от боли. Стена в дыре, которую Ал пробил между моей комнатой и этой, теперь обзавелась каменной дверью, которую в закрытом виде было почти не видно.

— Мистер рыба странно себя ведет, — сказала я, заметив, что рыбка проигнорировала упавший в воду корм.

Ал оторвался от книги, которую держал перед собой.

— С твоей рыбой все нормально, — ответил демон, и, прищурившись, уставился в текст. Кажется, ему не хватало тех круглых очков с синими стеклами. — Будешь его так часто кормить, он сдохнет.

Но рыба не притронулась к еде, а только лежала на дне бокала, шевеля жабрами. И хотя ее окрас оставался в норме, рыбьи глаза казались несколько дикими. Меня охватили сомнения, и я обернулась к Алу.

Почувствовав мой пристальный взгляд, Ал нахмурился, и провел пальцем по странице, заставив буквы светиться. Его любимый зеленый жатый сюртук лежал аккуратно сложенный на скамейке возле центрального огня, а кружевная рубашка была расстегнута почти наполовину из-за жары в комнате. Даже брюки демон заправил в ботинки, и честно говоря, выглядел сейчас немного как герой в стиле стимпанк. Заметив, что я все еще рассматриваю его, демон нахмурился, и я поняла, что он в чем-то провинился. Не уверена дело в рыбе или чарах, но я должна знать правду.

— Он постоянно лежит на дне, — сказала я, пытаясь докопаться до причины плохого настроения Ала. — Может, мне лучше забрать его домой. Думаю, обстановка сказывается на нем.

Ал хмуро посмотрел на меня поверх книги.

— Это просто рыба. Что ему может сделаться?

— Может ему не хватает солнца.

— Мне знакомо это чувство, — пробормотал демон, явно безразличный к этой теме, и вернулся к книге.

— Он странно шевелит ртом, — быстро проговорила я. — И его передний плавник странного цвета.

Ал резко выдохнул, почти зарычав.

— С рыбой все в порядке. А учить тебя как по ауре определить создателя заклинания это просто хренова трата времени. Раз уж тебе так нужно знать, я помогу, но сам ничего делать не собираюсь. И если ты закончила строить из себя защитника животных, мы можем начать. — Он посмотрел прямо мне в глаза. — Ты закончила, Рэйчел?

Я молча достала кусочки мячика из бумажного коричневого пакета для ланчей, и, нервничая, осторожно положила их рядом с лежащими на столе магнитным мелом, чашей с золотистым маслом и медным котелком.

Ал удивленно посмотрел на меня.

— С каких это пор ты играешь в гольф?

Я знала, что Алу не нравится Трент. Источником его ненависти были пять тысяч лет рабства у эльфов, и за прошедшие годы его отношение ничуть не изменилось.

— Я была на работе, — ответила я. — Мяч взорвался под действием отражающих чар. Думаю, они случайно активировали смертельное проклятье.

Плечи Ала напряглись, а глаза прищурились.

— Ты нанялась работать кэдди у Каламака?

— Я нанялась быть его телохранителем, — уточнила я, повышая голос. — За эту работу я получаю деньги.

Ал поднялся, и его губы скривились от отвращения.

— Я приказал избегать его, а ты нанимаешься ему в подчинение? — Мой возмущенный возглас протеста не успел слететь с губ, потому что демон резко захлопнул книгу, которую держал в руках. — Он твой раб, а ты его хозяин, не наоборот!

— Боже мой, Ал! Прошло уже пять тысяч лет! — воскликнула я пораженно.

— Для меня все было будто вчера, — ответил он и трясущимися руками грохнул книгу об стол. — Думаешь, это лишь совпадение, что у эльфов и демонов не может быть детей? Нет, Рэйчел, это напоминание. Брось его или подчини. Третьего не дано.

— Да ну? — переспросила я. — Помниться это ты предложил ему поделиться проклятием обрезания. Я даже решила, что вы лучшие друзья.

Нахмурившись, Ал обошел вокруг стола, но я приказала себе не двигаться с места.

— Ты совершаешь ошибку. Уже поговаривают, что мы слишком поспешили, убив Ку'Сокса.

Я отшатнулась от него.

— Что ты сказал?

— Говорят, что эльф обвел нас вокруг пальца и заставил убить себе подобного.

— Да это полная херня! — Я даже поверить в это не могла. — Ку'Сокс пытался убить вас всех, заодно уничтожив безвременье.

— Даже если так, — сказал он, угрожающе положив руку мне на плечо, — было бы лучше если бы ты просто… — Его голос затих, а сжатые в кулак пальцы раскрылись, будто выпуская что-то наружу.

— Ты ведь прожил тысячу лет с Кери. В чем же разница?

Ал отпустил мое плечо, и мне стало холодно.

— Кери была моей рабыней. А ты относишься к Тренту как к равному.

— Потому что так и есть.

Резким движением Ал снова подхватил книгу.

— Он нам не ровня, — прорычал он.

— Да ну? Ну, а ты любил Кери, — обвиняюще произнесла я. — Ты любил ее тысячу лет.

— Я. Не. Любил. Ее! — выкрикнул демон, и я сжалась, заметив, как с балок наверху посыпалась пыль.

— Ладно, как скажешь, — пробормотала я. — Не любил.

Зря я вообще сюда пришла, плохая была идея. Собрав кусочки мячика, я решила вернуться домой. Хотя придется попросить Ала подкинуть меня, ведь солнце еще не село и Биз спит.

По моей напряженной позе и высоко вздернутому подбородку, думаю Ал понял, насколько я зла и хочу домой. Он отступил и нехотя указал мне на свой стул. С облегчением и некоторым дискомфортом, я уселась на жесткий стул, предварительно бросив на стол ошметки мяча. Держа в своих толстых красноватых руках раскрытую книгу, демон встал позади меня, и я почувствовала на нем въевшийся запах безвременья, который уже не смыть. Он обучит меня нужному заклинанию, но думаю, к этому разговору мы еще вернемся.

— Что-то тут немного написано, — сказала я, глядя в раскрытую перед нами книгу.

Ударив рукой по столу, Ал склонился ниже, сильно прижавшись к моему плечу.

— Так всегда с хорошими проклятьями.

Демон оттолкнулся назад, слегка сдвинув дубовый стол с мраморной столешницей, и снова замер позади меня, а не рядом. Он вчитался в текст сквозь свои круглые очки.

— Шаг первый, — сказал Ал громко. — Начертить пентаграмму. Тут все понятно, да?

Склонившись над столом, я взяла магнитный мел.

— Тебе нужна для этого книга?

— Нет. — Ал демонстративно бросил на стол цветной платок и протер стол. — Хотя я уже сотни лет этого не делал. Еще вопросы? Значит, чертим стандартную пентаграмму подходящего размера. Кончик должен указывать вверх, если лей линии текут в твою реальность и вниз, если наоборот. — Ал задумался, а потом саркастически добавил. — Куда они сейчас текут, Рэйчел?

Задумавшись, я попыталась угадать. Мы находились под землей на глубине примерно четырех этажей.

— Солнце уже село?

Демон недовольно хмыкнул, но когда я обернулась, нехотя ответил:

— Нет.

— Значит, кончик должен указывать вверх, — сказала я, скорее для себя, чем для Ала, и начала чертить. Я не так давно узнала, что лей-линии, источник почти всей магии в мире, связывают потоками реальность и Безвременье. Ночью энергия течет в нашу реальность, а после восхода солнца утекает в Безвременье, и благодаря тому что эти линии покрывают весь земной шар, баланс сохраняется, если только все линии функционируют нормально. А если нет, то начинается опустошение.

«И я даже не знаю что хуже. Нападение на Трента, или то, что моя линия снова начала давать сбои», — подумала я, прислушиваясь к приятному смешению звуков от скользящего по поверхности стола мела и треска поленьев в камине. Все случаи осечек в чарах начались с замка Лавленд. Черт побери, все дело в моей линии. Так и знала.

— Неплохо, — нехотя выдавил Ал, когда я закончила, но я видела, что ему приятно. Ведь я практиковалась. — В центре поставь котелок и положи в него осколки. Как вы говорите, проще некуда. — Резкий хлопок закрывшейся книги заставил меня подпрыгнуть, и демон продолжил: — Шаг второй. Сожгите объект до пепла. Используете чары, чтобы избежать загрязнения.

Котелок показался очень холодным, когда я взяла его в руки и, поставив в центре пентаграммы, сложила в него все осколки. Оказывается, нам нужен пепел.

— Мне потребуется защитный круг? — спросила я, и вспомнила, как жгло сегодня утром пальцы. Я достала маленький кусочек мяча, что бы использовать его как связующее звено.

Ал склонился над моим плечом, и его губы оказались так близко к моему уху, что я почувствовала их тепло.

— А ты обычно чертишь пентаграмму для каких-то других целей?

Я обернулась к нему, намеренно не отстраняясь.

— Ага, всякое случается. — «Может, не стоило упоминать Кери», — подумала я, глядя через стол на ее большое мягкое кресло, которое все еще стояло в этой комнате, хотя эльфийка давно здесь не жила.

Хмыкнув, Ал согласно махнул рукой. Используя вершины пентаграммы как основы, я очертила круг и, коснувшись ближайшей линии, поставила защитный круг. Энергия влилась в круг, соединяя меня с лежащими на столе вещами, и я позволила ей течь беспрепятственно. Отражение моей ауры покрыл привычный красноватый слой безвременья, одна полусфера которого возвышалась над столом, другая под ним. Я слегка отодвинула стул, чтобы случайно не задеть его ногами и не сломать заклятье. Наблюдая, как тонкий слой сажи, дрожа, прокатывается по тончайшему молекулярному барьеру, я проверила, не была ли энергия резкой или непостоянной. Но линия оказалась в порядке.

Воспоминание о том, как я оказалась заперта в тех глушащих инерцию чарах, заставило меня на секунду остановиться. Простое отклоняющее заклятье заставило мячик Лимбкуса взорваться, и теперь я побаивалась.

— Я жду… — потянул Ал.

«Ну, ведь я поставила защитный круг», — подумала я, и, продолжая удерживать мысленную связь с линией, я взяла в руку кусочек мяча и аккуратно мысленно произнесла «Celero inanio».

Облако черного дыма окружило осколки мяча, и на секунду запах горящей резины даже перекрыл окружающую нас вонь жженого янтаря. Густой тяжелый дым поднялся вверх, растекся по стенке защитного круга и медленно исчез.

В стоящем в центре пентаграммы котелке осталась лишь горка пепла. На мгновение, меня охватило облегчение. С самоконтролем у меня все в порядке. А затем настроение снова ухудшилось, значит линия замка Лавленд вызвала осечки чар. И раз дело не во мне, тогда в чем же?

— Очень хорошо. — Взяв книгу в руки, Ал присел перед столом на мое место, и я задумалась, а может он все это время намеренно прятался у меня за спиной, боясь получить ожоги?

Я пристально уставилась на него поверх стола.

— Какой ты оказывается трусишка.

Приподняв одну бровь, демон толкнул в мою сторону чашу с маслом.

— Смешай масло бархатцев с образовавшимся пеплом, — сказал он сухо. — И не спрашивай меня, почему нужно использовать именно масло бархатцев. Какие-то вещества в нем лучше связывают частички ДНК и ускоряют процесс горения.

Я недоверчиво подняла чашу с маслом.

— Сколько нужно масла?

Ал снова раскрыл книгу и пробежался взглядом, опустив очки с синеватыми стеклами.

— Милая моя, тут не сказан точный объем. Обычно я использую схожий с массой пепла объем масла.

Пальцы закололо, когда я разрушила защитный круг и аккуратно влила масла примерно столько же, сколько получилось пепла. Мне подобный подход казался слишком вольным, ведь я привыкла к точности земной магии, но в демонской всегда оставался простор для воображения, ведь она смешивала в себе земные и лей-линейные чары, да и вообще все что получалось добавить сверх того.

— Подожги смесь, используя те же чары, — сказал Ал, и я коснулась маслянистой массы пепла, чтобы образовать с ней связь, и чтобы в итоге загорелась она, а не, к примеру, мои волосы. Но когда я снова поставила защитный круг, демон протянул руку и легко сломал его, и я с удивлением вспомнила, что он еще намного сильнее меня, хотя я не переставала тренироваться.

— На этот раз обойдешься без защитного круга, — произнес он, и я резко откинулась на спинку стула.

— Но почему? Что-то вызывает сбои в чарах по всему городу, и я не хочу взорвать здесь все. Ведь твоя кухня снова выглядит почти прилично.

Угрюмый взгляд Ала, брошенный за спину, о многом говорил.

— С твоей магией все в порядке, — ответил демон, но слегка отодвинулся от стола. — Да, ты можешь поставить защитный круг, но тогда видимый нам цвет пламени будет искажен цветами твоей ауры.

Мои пальцы нервно дернулись. Так вот значит, как работает это заклятье?

— Но не думаю, что он нам сильно помешает, — сказал Ал с притворной небрежностью. — Ведь на мячике лежат только твои чары.

А значит, во всем виновата обычная осечка. Глубоко вздохнув, я снова притянула линию.

— In fidem recipere, — произнесла я, растирая частички пепла c маслом между пальцами, для лучшей связи с веществом. Инстинктивно прикрыв один глаз, я закончила заклинание и сделала соответствующий жест рукой: — Leno cinis.

Линия нахлынула на меня, и пепел с маслом вспыхнули. Я поежилась от неприятных ощущений. Огонь был почти два фута в высоту, и пламя переливалось практически нормальным золотистым цветом, с темным участком посередине, лишь по краям отсвечивая красным. Я оборвала поток энергии, и когда пламя уменьшилось до почти трех футов, мы с Алом пригнулись ближе, что бы лучше рассмотреть его.

Я ощутила легкий запах мха, исходящий от Ала, настолько тонкий что… может мне показалось? Видимо я как-то среагировала, потому что взгляд демона переместился на меня, и я вздрогнула, взглянув в его ставшие привычными козлиные зрачки, окруженные красным белком.

— Твоя аура, — сказал Ал просто, и я снова начала дышать. — Здесь след только твоей ауры, и очень небольшой след, — добавил он. — Ты едва коснулась его. Говоришь, эти чары образовали кратер?

— И сшибли меня с ног, — прошептала я, желая чтобы на моей ауре не было столько сажи, но я настолько привыкла создавать проклятья, что принимала последствия, даже не осознавая этого. Так получалось. — Ерунда все это, — сказала я расстроено, и Ал потушил пламя движением руки. — И чтобы я делала дальше, даже если бы здесь был след чужой ауры? Не могу же я бегать по городу, осматривая всех вторым зрением.

Ал взял в руку котелок, не обращая внимания, что тот еще горячий.

— Ты упускаешь самое важно, моя зудящая ведьмочка, — сказал он, бросив котелок в камин. — Узнав ауру создателя, ты просто подстраиваешь цвет своей ауры, будто находясь в лей-линии, и тебя переносит к нему.

В его глазах я заметила лукавую улыбку, и села ровно, полностью осознав удобство подобных чар.

— Так вот как ты всегда находил меня, — сказала я, и он перестал улыбаться.

— Даже не думай об этом! — резко бросил Ал, вскинув руку. — Даже не пытайся пробовать подобное. Ни у тебя, ни у твоей горгульи нет достаточно опыта, чтобы настолько хорошо отличать оттенки ауры. Прыгать по линии это одно, а перемещаться к обладателю ауры — совсем другое. Это как сказать, что небо на закате красное, хотя там присутствуют тысячи оттенков.

Я понимала о чем он говорит, но черт побери, например ауру Айви я знаю чертовски хорошо. И Дженкса.

— Рэйчел! — Я удивленно подпрыгнула, когда демон стукнул кулаком по столу в дюйме от меня, и подняла на него разозленный взгляд. — Что я только что сказал? — спросил он, склонившись ко мне, и гадко улыбнулся.

— Даже не думать об этом, — ответила я спокойно, но я думала, и он прекрасно это понимал.

Ссутулившись, Ал отвернулся.

— Как хочешь, — пробормотал он. — Можешь пробовать, давай сотвори еще одну лей-линию. Только дай мне минутку на расторжение нашей договоренности. Я не собираюсь расплачиваться за еще один твой жизненный урок. Ты видела размер моих страховых взносов? Боже мой, ты обходишься дороже, чем подросток, разбивший третью машину.

В безвременье у меня был неплохой доход от Воспоминания, созданного мной в Дальянсе, доход от которого, конечно же перечислялся Алу, но раньше он никогда не упоминал о страховке, а значит эта тема очень его смущала.

— Я об этом не подумала, — сказала я примирительно, и Ал бросил на меня взгляд через плечо. Медленно обернувшись, он стал собирать остатки оборудования со стола и с любовью расставлять их по местам. — Итак, значит, взрыв мячика не был попыткой убийства, и чары были наложены правильно, тогда почему произошла осечка? — спросила я, когда демон убрал книгу на полку и запер дверку шкафа.

— Осечки не было. — Ал опустил ключ от двери в карман, и я ощутила легкое изменение пространства, когда выпуклость его кармана исчезла. — Чары перенасытили энергией.

Мой рот удивленно приоткрылся, и я вспомнила сегодняшние репортажи по радио, видя их уже в другом свете. Значит чары не дали осечку, просто они вобрали слишком много энергии?

— Но я не могла настолько ошибиться! — возмутилась я.

Стоя спиной ко мне, демон положил мелок вровень с остальными.

— Да, не могла.

Его голос казался тихим бормотанием, и я, склонившись к камину, вытащила котелок, пока он совсем не закоптился, ведь отмывать его придется, скорее всего, мне.

— Тогда в чем же дело? Ал, за час по городу прокатилась волна осечек, радиусом в двадцать миль. Айви во всем разобралась. Волна движется со скоростью в сорок пять миль в час.

— Значит Айви, да? — переспросил он. — Тогда примем это знание как факт. Может, то что потревожило течение энергии, уже пропало.

Внутри все сжалось, и я отложила кочергу в сторону.

— Ал, осечки начались недалеко от замка Лавленд.

Наступила многозначительная пауза, а потом Ал резко обернулся, скрипнув ботинками.

— С твоей лей-линией все в порядке.

— Тогда в чем же дело? — Я резко поднялась, боясь признаться ему, что моя аура побелела перед инцидентом. Если дело в слишком большом насыщении энергией, значит, у всех так было.

— Ты же починила ее. — Отведя взгляд, демон сел в кресло и сложил вместе кончики пальцев. — С твоей линией все в порядке!

Я подняла его сюртук со скамьи и ощутила приятную мягкость жатого вельвета. На каминной полке мистер Рыба плавал вверх-вниз в своем бокале, почти уткнувшись носом в стекло и начисто игнорируя корм. Но я ничего не сказала. Я просто стояла, перекинув сюртук Ала через руку.

— Хочешь, сходим проверить ее? — наконец спросил демон, и я протянула ему сюртук. — Хорошо, пойдем к твоей линии, — заключил он, и я подавила вспыхнувший страх. Сейчас наверху почти закат и там будет много поверхностных демонов, но больше меня пугало состояние моей линии.

— Спасибо, — сказала я, и Ал, пробормотав что-то себе под нос, сунул руки в рукава сюртука и наклонился подбросить еще одно бревно в камин, чтобы огонь не потух до его возвращения.

— Рэйчел, у тебя под кроватью нет монстров, и в шкафу тоже.

Мое настроение улучшилось, и я, молча ждала, пока он застегнет пуговицы на рукавах и поправит кружевной воротник.

— Хотя однажды у себя в шкафу я нашел Тритон.

Он многозначительно глянул на меня и снял с полки масляную лампу. Сморщив нос, демон произнес заклятие и лампа загорелась.

— Чертовы поверхностные демоны. Днем солнце готово спалить твою ауру, а ночью демоны готовы наброситься на тебя. — Ал встал ровно и развел руки. — Ну что, пойдем! У меня есть планы на вечер, и они не включают тебя и твои медленно развивающиеся навыки.

Мне стало легче, когда я подошла и встала рядом с ним в тщательно выделанный в каменном полу круг, который он использовал как входную дверь. Ну хоть что-то я сделаю правильно. Как всегда я ощутила самодовольство моего учителя, когда линия поглотила нас, и его кухня исчезла, а нас перенесло на поверхность вдалеке от его жилища.

Реальность образовалась вокруг нас так мягко и незаметно, что трудно было поверить, что мы вообще сдвинулись с места. Но тут в глаза бросилась красноватая дымка, а тело окутал резкий песчаный ветер. Прищурившись, я обернулась к солнцу, зависшему у горизонта. От сухой растрескавшейся земли продолжал подниматься жар, но я уже могла ощутить холодный бриз, появляющийся с заходом солнца. Красная земля в тенях походила на черную запекшуюся кровь.

Мы появились возле замка Лавленд, только вот в Безвременье о нем напоминала лишь большая каменная глыба позади нас. Моя линия протекала примерно на высоте груди и выглядела, как заявил Ал, так же нормально как дождь в пустыне, и может мы теперь вернемся домой?

Обхватив себя руками, я обернулась. Вдали были почти не видны осыпающиеся небоскребы Цинциннати. Отсюда и до города пространство покрывали лишь редкие кустики сухой травы и искореженные чахлые деревца. И камни. Много камней. Вокруг была саванна, засуха в которой длилась десятилетиями.

Кроме вот того странного зеленого круга…

— Что это такое? — прошептала я, заметив фигуру, распластавшуюся на траве, и Ал заворчал, проследив за моим взглядом.

— Мать ее за ногу, — пробормотал демон, и, опустив голову, направился в ту сторону. — Она опять взялась за старое.

— Она? — Но Ал не остановился, и я поспешила следом, стараясь догнать его.

«Боже, это Тритон», — подумала я, разглядев ее характерный силуэт, стоящий с раскинутыми руками позади круга с травой. На ней была знакомое бесполое одеяние, рукава которого сползли до локтей. На голове у демоницы сегодня красовались короткие торчащие рыжеватые волосы, прикрытые плоской круглой шапочкой из черно-золотистой ткани, сочетающейся с цветами на поясе, сандалиях и гармонирующей с винно-красным заходящим солнцем. В руках демоница держала черный посох и, продолжая напевать, она указала им на фигуру, лежащую на траве. Тритон явно спятила как кролик по весне.

— Что она делает? — спросила я, сильнее удивившись при виде зеленой травы на поверхности, чем спятившей Тритон.

— Калибровочное проклятье, — ответил Ал тихо. — Может она тоже услышала об осечках. — Затем он добавил громче. — Тритон, любимая! Чем этот несчастный дьяволенок не угодил тебе?

Явно заметив наше присутствие, демоница обхватила посох двумя руками и подняла на уровень груди, чтобы приостановить проклятье. Лежащий в круге диаметром в пятнадцать футов демон поднял на нас глаза, тяжело дыша. Его аура казалась почти осязаемой, так же как ненависть в его взгляде. Возле его ног лежал меч, поблескивающий в лучах садящегося солнца, и у меня на глазах он протянул бурую от загара руку и схватил его.

— Своим существованием, — ответила Тритон явно женским голосом, хотя весь остальной облик казался двусмысленным. — Их существование оскорбительно. Что с ними случится, когда Безвременье исчезнет? Вот что я хочу знать. Бедные глупцы.

Меня окатило волной страха, и я обернулась посмотреть на мою лей-линию. Безвременье исчезнет. Оно разваливается на части! Я так и знала!

— Мы починили линию, — напомнил Ал скорее мне, чем Тритон. — Помнишь? У нас была славная охота. Линия Рэйчел работает нормально.

На лице Тритон отразилось удивление, и камешки зашуршали под ее сандалиями, когда она повернулась посмотреть на мою линию. Поверхностный демон молотил по стенке круга мечом с меня ростом, но ничего не происходило.

— Точно, — ответила она, и посмотрела своими сплошь черными глазами, вызвавшими у меня мурашки. — Я и забыла. Но тогда зачем мы снова собрались в этом грязном мерзком месте?

Я уже подрумянилась в лучах заходящего солнца и одновременно начинала мерзнуть от вечернего прохладного ветерка.

— А что ты делала? — спросила я демоницу, хотя на самом деле хотела узнать, как здесь могла прорасти трава.

Тритон можно было отвлечь не хуже чем маленького ребенка, и, обернувшись ко мне, она уже весело улыбалась.

— Калибровочное проклятье, — весело произнесла она, уже забыв про свой гнев к поверхностному демону. Я даже могла разглядеть детали его одежды, настолько хорошо его освещало заходящее солнце.

— Оно не похоже на известные мне проклятья, — сказала я.

— Потому что оно калибрует время и пространство, а не баланс и навыки.

— Время и пространство? — Я удивленно втянула воздух, а она снова запела. Демон тут же выронил меч и упал на землю, воя от боли. Но ни Ал, ни Тритон даже не обратили внимания. — Ал, — почти прошипела я. — Что она делает?

Нахмурившись, Ал упер кулак в бок.

— Она перемещает пузырь времени в прошлое. Поверхностный демон заперт там намеренно, в качестве ориентира.

Теперь понятно откуда взялась трава, но как далеко в прошлое ей придется отправить его?

— А ты можешь такое сделать?

— Она может. — Ал указал лампой в круг, и огонь показался тусклым в лучах заката. — Сравнивая уровень изменений за определенное время на выверенном участке земли мы можем заметить, если где-то нарушился баланс.

Я вздрогнула, когда солнце коснулось линии горизонта, и ослепительно вспыхнуло перед заходом. Тритон кажется тоже заметила это.

— И часто вы это делаете? Типа раз в месяц устраиваете проверку системы?

— Нет, — ответила она, и поверхностный демон заскреб по краю круга, его движения становились все более хаотичными. — Процесс очень болезненный.

— Да я вижу, — прошептала я.

Тритон резко посмотрела на меня.

— Не для демона, — сказала она резко. — Для меня. Не отвлекайся, следи внимательно. Может когда-нибудь и тебе придется это делать. Каждый поверхностный демон появляется в реальности в определенное, известное нам время. А этот экземпляр невероятный долгожитель. Сейчас смотри внимательно, мы уже близко.

Неожиданно поверхностный демон исчез, даже трава, где он лежал, выпрямилась, будто его и не существовало на этом месте. Тритон поставила конец посоха на землю, выглядя довольной. Стоящий рядом Ал демонстративно достал карманные часы и раскрыл их. Я почему-то тоже уставилась на них, и, подняв глаза, заметила, что у Тритон вокруг шеи на черной цепочке тоже висят часы-медальон.

— Готов? — спросила она, и Ал кивнул.

Я не представляла чего еще ожидать, но когда Тритон махнув рукой скомандовала «начали», демон снова появился в круге. Я наблюдала в благоговейном ужасе, как он бросился на стену безвременья, явно испытывая муки, зеленая трава продолжала расти вокруг него все выше, а прекрасный блестящий меч на глазах чернел и трескался. С ужасом я узнала его, этот меч уронил один из горгулий, который отправился посмотреть, кто испортил мою линию.

Аура демона становилась все слабее, он упал, и слой черного пепла покрыл его. Яркий свет иссушил оставшуюся растительность. Появились чахлые ростки, и фигура с изорванной в клочья аурой исчезла.

— Время! — сказала Тритон, и Ал, резко кивнув, повернул к ней часы. Она подхватила свою одежду и быстро направилась к нему. — Идеально, — сказала Тритон, и Ал с хлопком закрыл часы. — Время и пространство движутся параллельно, то есть безвременье не уменьшается, — сказала она, выглядя абсолютно вменяемой. — Твоя линия не влияет на безвременье, хотя иногда она кажется странной.

Я испуганно обернулась к Алу.

— Я тебе говорила. Я говорила, что с линией что-то не так!

Тритон фыркнула, а Ал нахмурился и жестом приказал заткнуться.

— Он не поверил тебе, да? — спросила она, и, ударив посохом в землю, повернулась так, что тень от садящегося солнца накрыла нас с Алом. — Тебе стоит прислушиваться к ней, Гали. Если бы вы прислушивались ко мне, мы возможно выжили бы.

Ал вышел из ее тени, и прищурился, глядя на заходящее солнце.

— Тритон, любимая, мы еще не вымерли.

Лицо Тритон стало мрачным.

— Нет, но вымрем, — сказала она, опустив взгляд вниз и вдавив ногой камешек глубже в землю. — Я полагаю…

Расстроившись, я переступила с ноги на ногу.

— Тритон, что не так с моей линией?

— С твоей линией все нормально! — взвыл Ал.

— Он прав, — сказала Тритон, и гнев Ала сменился разраженным фырканьем. — С твоей линией все в порядке, а остальные работают как положено.

Приехали. Я потерла лоб. Тритон не славилась ясностью мышления, но она было полна знаний, если ты мог разобраться в ее словах. Главной опасностью в общении с ней была непредсказуемость ее реакции на собственные воспоминания.

Я дернулась, когда Ал схватил меня за руку, и резко отступила на шаг.

— Да, да. Все в порядке, — сказал он весело. — Рэйчел, ты готова уходить?

Я не могла отвести взгляда от участка земли, где еще недавно была трава.

— Вот так раньше выглядело безвременье, — проговорила я, и замолчала, когда Ал резко дернул меня.

Тритон тоже посмотрела на круг, где раньше была трава.

— Я же сказала, что это болезненно. — Взгляд ее казался пустым, когда она обернулась к нам. — Зачем вы здесь?

Я придвинулась ближе к Алу, когда поняла, что Тритон похоже забыла последние десять минут.

— Рэйчел хотела проверить, нет ли монстров под кроватью, — ответил он, но я знала, что чем безумней становилась Тритон, тем больше ответов можно было добыть, хотя процесс напоминал поддразнивание тигра.

— Я проверяла все ли в порядке с моей линией, — объяснила я, покачнувшись, когда Ал хлопнул меня по плечу.

Тритон улыбнулась, и подхватила меня под руку, будто мы прогуливались по дорожке выложенной желтым кирпичом (прим. пер.: отсылка к книге «Волшебник страны Оз»).

— Ты тоже это заметила? — спросила она, уже забыв недавний разговор.

— Что заметила? — переспросила я, и Ал заметно занервничал.

— Гром на горизонте, — ответила демоница и Ал, идущий рядом, споткнулся.

— Нам так жаль Тритон! — сказал он весело, оттаскивая меня от нее. — Но нам пора.

Я притянула свою линию и кинула энергию в Ала. Он легко мог справиться с небольшим количеством энергии, но зато он ослабил хватку и я смогла вырваться.

— Простейшие чары сегодня взорвались перед самым моим носом, — быстро проговорила я. — И еще одни, к которым я не имею отношения, заперли на три часа. Ал говорит, что их перенасытили энергией, но в них есть схожесть и все осечки в чарах начались от моей линии.

Тритон смотрела на тонкую полоску еще светлого неба.

— Гром похож на стадо слонов, — прошептала она. — Ты видела живого слона, Рэйчел?

Пальцы Ала вцепились в мое плечо, но он не стал меня дергать.

— Нам надо уходить. Сейчас же, — прошептал он. — Прежде чем она решит, что ты одна из ее сестер и решит убить тебя.

Я замерла.

— Только в зоопарке.

Тритон обернулась ко мне, ее глаза казались черными провалами, потому что солнце уже зашло. С валуна, который раньше был замком, свалился маленький камешек.

— Мы и сами живем в зоопарке, — сказала она, пугая меня. — Но ты и так это знаешь, правда? Надеюсь наше финансирование не иссякнет. Я бы отдала что угодно за лучшую клетку, или хотя бы за ту, у которой не видно прутьев решетки. — Ее взгляд затуманился, а потом она резко посмотрела на меня. — Рэйчел, хочешь я проведу калибрующее проклятье на тебе? Хочешь узнать, сколько лет твоей душе?

Побледнев, я вспомнила демона за стеной безвременья, скрючившегося от боли, пока он переживал все свое существование сначала назад, а потом вперед за десять секунд максимум.

— Нет! — На этот раз воскликнул Ал, и я подчинилась, когда он дернул меня в сторону от нее. — Тритон, нам пора. Нужно чары составлять, проклятья плести. Ученику демона всегда найдется чем заняться!

В его радостном голосе явно слышались предостерегающие нотки, но Тритон лишь махнула рукой, будто ей все равно, и, обернувшись, уставилась на красноватую дымку в том месте, где недавно было солнце.

— Рэйчел, усердно учись, — сказала она, стукнув посохом в землю, так что мелкие камни разлетелись в разные стороны. — Возвращайся поскорей. Я устраиваю вечеринку, когда расцветут фиолетовые цветы. Тут так прекрасно в это время, особенно когда ветер колышет цветки, и они стукаются друг о друга.

Ал потащил меня назад, и я отступила, наблюдая как Тритон рисует еще один круг.

— Сколько энергии требуется на подобное проклятье? — спросила я, внутренне жалея ее.

— Достаточно чтобы свести с ума, — ответил Ал. — Отправляйся домой и не лезь к Каламаку.

Ноги коснулись моей лей линии, и я ощутила как тепло втекает в меня.

— Ага, как скажешь, — пробормотала я, подумав, что не стоит говорить ему, что я тороплюсь домой, чтобы выбрать, что мне надеть сегодня вечером, когда отправлюсь охранять Трента.

— Рэйчел!

— Что? — Ал щипал меня за руку, но, увидев мой злобный взгляд, перестал. От злости кожа натянулась в уголках его глаз, а взгляд казалось, прожигал прямо сквозь синеватые очки. Его губы зло изогнулись, и я отступила от него, ощущая себя уже почти дома, но еще в другой реальности. — Не дави на меня, Ал. Если я отдалюсь от него, он не отдаст мне анти проклятье, благодаря которому ты сможешь сбежать из Безвременья. Ты тоже можешь понять его сомнения, ведь вы дружно решили прикончить его забавы ради.

Позади Ала я увидела, как Тритон взмахнула рукой, и еще один демон изломанной кучей упал на землю. Ал, прищурившись, уставился на меня, явно недовольный моим выпадом.

— У тебя не хватит никаких денег пережить последствия, если ты не выполнишь свою часть уговора. И у меня не хватит.

Мое сердце испуганно застучало.

— Без тебя знаю.

Я отступила, ожидая пока демон отправит меня домой. Я сама могла переместиться в реальный мир, но мне бы пришлось бродить возле замка Лавленд, а потом упрашивать Биса подбросить меня.

Ал толкнул меня в линию. Мой гнев исчез, сменившись страхом, когда я ощутила как линия поглотила меня. По крайне мере я знала, что пока никто не охотится на Трента или меня. Я почти надеялась что это именно так.

Я то привыкла находиться под прицелом. А вот спасать мир всегда было немного сложнее.