Я сделала глубокий вдох, втянула влажный воздух сада в самую глубь легких, чувствуя, будто в меня вползает сама золотая дымка дня, желтая и клубящаяся. В воздухе ощущалась прохлада ранней весны, и острый запах Дженксова пня, еще горящего, напоминал мне об осени. Горение могло тянуться месяцы: корни дымились под землей, медленно стирая сердечную боль Дженкса. И все равно хорошо было оказаться дома и в саду.

Стояла тишина, и только далекий шелест автомобилей напоминал, что я в пригороде Цинциннати. Семейство Дженкса пребывало в трауре, и сад казался пустым. У меня в руке была горсть веточек гикори, все еще зеленых, даже пускающих новые листья. Последние поскребки коры я сегодня утром пустила на новую партию противоболевых амулетов. Не знаю точно, что именно нужно мне будет для сегодняшней ночной эскапады, но амулеты от боли не помешают никогда. Особенно если учесть, что у меня теперь нет пейнтбольного пистолета — милостью Пирса.

Двигаясь медленно и вызывающе, я поднялась по истертым ступеням заднего крыльца, провоцируя ковен нанести по мне неотразимый неожиданный удар, но, вероятно, именно сейчас ковен слушал доклад Вивьен о том, как я отдала Брук демону. Наверное, о фейри тоже уже стало известно: Кери взяла выживших с собой, отбыв в том самом такси, в котором я привезла утром Ника. Всех фейри, кроме одного, которого я еще не видела и о котором не знал Дженкс.

Держа руку на сетчатой двери, я оглянулась через плечо на сад, вспоминая, как там было опасно, когда у меня рост был четыре дюйма. Спросить меня, так фейри и пикси — Арнольды мира внутриземельцев. Внезапно насторожившись, я посмотрела в сторону невидимой лей-линии, испытывая такое ощущение, будто кто-то наблюдает за мной. Подняв глаза, увидела Биса, спящего на коньке крыши. Чувствуя бегущие по коже мурашки, я проскочила в дверь так, будто подкроватное чудовище устроилось у меня под крыльцом.

Сетчатая дверь за мной захлопнулась, я вздрогнула. Сняла кроссовки, оставив комочки грязи, за которые мне потом влетит от Айви. Закрыла главную дверь, прислонившись спиной к толстым доскам, и тут заметила застрявшие в диване Айви миниатюрные стрелы. Неужто это было только вчера?

Тихое бормотание Айви и Ника в кухне успокаивало. Они так сидели с той минуты, как скачали с городских сайтов и распечатали чертежи зданий Трента. Айви заверяла, что они работали через защищенный сервер и скачивание прошло незамеченным, но я не сомневалась, что в какие-то списки мы попали.

С веточками в руке я вошла в кухню, и мир в моей душе стал крепче, когда я увидела, как Айви с Ником сидят и разговаривают довольно спокойно за ее большим столом, разложив между собой чертежи зданий. Ник и Айви их модифицировали, меняя указанное на городских сайтах на то, что реально было сделано при строительстве. Сброшюрованные листы покрывали стол, и почти все имущество Айви пришлось сложить стопкой на полу, чтобы освободить место.

Когда я вошла, только Пирс поднял голову — он стоял у холодильника со стаканом и возился с диспенсером воды. За столом шел спор насчет точки размещения какой-то камеры. Айви была на грани впадения в состояние вампира, глаза потемнели, движения ускорились, но похотливой она не стала — значит, вполне владеет собой. Ника ее плохое настроение не волновало, и он твердо отстаивал свою точку зрения, стирая ее карандашные пометки и дописывая свои. Белизна ее нового гипса была скрыта черной растягивающейся тканью — скорее всего носок с отрезанными пальцами. Я не сомневалась, что гипс никак не снизит ее быстроты.

Дженкс наблюдал за всем этим, стоя на бумаге. Я удивилась, увидев его, но в саду ему, наверное, было сейчас слишком больно. Классическая поза Питера Пэна сменилась угнетенной сутулостью, руки он скрестил на животе, крылья обвисли. Джакс, вернувшийся и сидящий сейчас у Ника на плече, выглядел немногим лучше.

Я бросила веточки на кухонный стол. Дженкс глянул на меня, чувствуя себя виноватым, что не он их для меня собрал. Я улыбнулась, и с него слетело немного черной пыльцы. Потянувшись за последним грязным котлом для зелий, я окунула его в теплую мыльную воду.

— А что с охраной на этом уровне? — спросила Айви, тыча в бумагу. — Ты знаешь, что там не только камеры. Еще и детекторы заклинаний.

— Тинкины титьки, Айви! — взмолился Дженкс, воздевая крылья. — Для того же я и нужен! То есть мы нужны, — поправился он, поглядев на своего сына, застрекотавшего крыльями.

— С этим справятся пикси, — сухо сказал Ник, бросая карандаш и откидываясь назад с недовольной гримасой. — А ты не умеешь доверять, вампир, и это проблема.

Айви прищурилась — у меня закололо шею.

— Пикси я доверяю. А тебе — нет.

Я быстренько прополоскала котел в баке с солевым раствором, потом поставила под кран с холодной водой. Надо будет как следует почистить медь, но не сегодня. Пирс молча взял у меня котел прежде, чем я успела его поставить сушиться, сдернул с вешалки посудное полотенце и стал старательно работать. Я улыбнулась ему мимоходом. Он сегодня очень много помогал, и я зауважала его умение. Примерно как когда работаешь с Алом, но Пирс куда меньше строил из себя учителя — и я это оценила.

У меня за спиной на центральном столе стояли три порции зелья маскировки. О'кей, не зелья — проклятия, но их плести было как составлять обычное зелье, только вместо ингредиента икс, дающего результат игрек, пришлось взять фокусирующий объект от того лица, чью внешность я имитирую. У любого другого колдуна зелье получилось бы бесполезное, ноя, если подключусь к линии и скажу волшебное слово, моя кровь — кровь с демонскими ферментами — заставит его работать.

Судя по всем признакам, Айви, Дженкс и Ник забыли, что мы должны еще и выбраться, и поэтому, пока они шумели о том, как забраться, я приготовлю проклятия для отхода подогнем. Как только нас обнаружат — а нас обнаружат, — коды запертых дверей поменяются, и потому я выбрала троих, которым эти коды и на фиг не нужны. Даже при тщательности Айви в составлении планов, что-то может пойти по-другому. Как всегда говорит Ал, демон — в деталях.

Первое зелье в маленьком флаконе было активировано страницей из моего новейшего учебника по лей-линиям, написанного доктором Андерс. Второе содержало в себе кусочек разбитой чашки Кери, а третье — прядь волос из чар Пандоры, которые прислал мне Трент. Веревка, сделанная из конского волоса его лошади, и это, пожалуй, был самый лучший фокусирующий объект из всех. Заставить Айви принять это зелье — вот это трудная будет работа.

То, что проклятий всего три, от внимания Пирса не ускользнуло. Его с собой не брали. У нас и так слишком много было исполнителей на эту работу, и кто-то должен был остаться дома и надзирать за детишками Дженкса. Пирса как раз и назначили нянькой, только он еще об этом не знал.

Он повесил сухой котел для зелий над центральным столом, и Айви встала — намек на сексуальную доминацию все же читался в ее походке, когда она шла к холодильнику.

— Комплекс Трента — это тебе не какой-нибудь музей сопливый, — сказала она, распахивая дверцу. — Ты там не был никогда. У него на резервные системы есть еще резервные. Квен изучает пикси уже не меньше полугода и, конечно, что-то для них припас.

Я нагнулась возле кухонного стола, чтобы убрать книги, совершенно не чувствуя вины за то, что почти все они — демонские тексты. Квен наверняка сейчас что-то имеет и против чар двойников, поскольку я ему на прошлый хеллоуин показала свое умение. Но это у меня не чары, а проклятия. Ля-ля, ля-ля-ля…

Ник кашлянул, и я почти почувствовала скачок напряжения, но оскорбился не он, а Дженкс.

— Ты мне говоришь, что я не смогу? — спросил он, и в голосе его слышалась тень ожидаемого возмущения.

Айви, держа в руке апельсиновый сок, уже спокойнее закрыла дверцу холодильника.

— Нет. Я говорю, что хочу иметь план на аварийный случай. Потому что это Трент. Я помню, что ты свое дело знаешь. — Она посмотрела на Джакса и медленно выдохнула. — Но когда имеешь дело с Каламаком, второй попытки не бывает. — Опершись на кухонный стол, она сделала глоток прямо из банки. Гипс на руке сковывал ее движения, они казались неуклюжими. — Я права, Рэйчел?

Я встала, убрав книги, не слишком довольная упоминанием о моем заключении в офисе Каламака в облике норки. Так что я пожала плечами, а Ник ответил:

— То, что ты не можешь составить ни одного плана без дыр, еще не значит, что я не могу.

— Без дыр?

Пальцы у Айви напряглись так, что я подумала: конец банке.

— Хватит, ребята! — вмешалась я, кладя пробки рядом с открытыми флаконами. Демонская магия. Мне за нее еще платить сторицей, но раз уж я использую черную магию для спасения друзей, то и для спасения собственной шкуры ее применю. — Нельзя ли найти план, который устроить вас обоих? Уже скоро стемнеет.

Ник состроил невинное лицо и углубился в чертежи. Пирс безмолвной тенью убирал все предметы точно на те места, где им положено быть. Это было странно наблюдать, и я не знала, потому у него так получается, что он год пробыл в церкви до того, как раздобыл себе тело, или просто он быстро учится. Но помощь была мне очень кстати.

Айви, скрестив ноги, встала поодаль, чтобы успокоиться.

— Я хочу иметь запасной план на случай непредвиденного развития событий, — сказала она сдержанно. — Рэйчел не может применять наступательную магию, или окажется в еще худшей беде, чем сейчас. Мне даже и цель не очень нравится. Картина какая-то? Похоже, что ты себе обеспечиваешь средства для ухода на покой, Ник.

Ник пролистал чертежи, сдвигая только углы.

— Если я и возьму что-нибудь у Трента из загашника, это не будет какой-нибудь дешевый кое-как размалеванный холст, — буркнул он.

— Тогда зачем мы его крадем?

Дженкс взлетел с чертежа, который хотел посмотреть Ник.

Айви молчала, Ник взял карандаш в зубы.

— Спрашивай у Рэйчел, — предложил он. — Она хочет, чтобы это было что-то компрометирующее, но не бесценное. Вот это как раз оно. — Ник вынул карандаш, посмотрел на меня, слегка повернувшись в кресле. — Написано в пятнадцатом веке неизвестным художником, а ты, Айви, прежде чем начнешь беситься, пойми, что мы намечаем этот портрет вот почему: изображенный на ней персонаж — вылитый Трент, а на самом деле он — князь дикого племени в Карпатах.

Дженкс опустился ко мне на плечо, и я убрала новые противоболевые амулеты. Крылья Дженкса, печально-голубые, оказались холодными на ощупь, когда он меня задел.

— Я бы на его месте сжег портрет.

— Я думаю, что он им гордится. Портрет позволяет думать, будто он в родстве с королями зла. — Подняв глаза, он покачал головой, будто хотел сказать, что я делаю ошибку. — Рэйчел, он тебя просто засадит за решетку — если тебе повезет. Тюрьма не означает защищенности от ковена или от Трента.

А то я сама не знаю.

Уверенно и резко я закрыла буфет.

— Трент не станет выдвигать обвинений. Это игра, Ник. Считай, что ради собственного развлечения. Мы с ним крали друг у друга и возвращали всякие вещи еще до того, как ты угнал свой первый автомобиль.

Боже мой, а что, если я ошибаюсь?

Крылья Дженкса, гудя, ожили, рассылая запах жженых листьев:

— Это как когда он взял твое кольцо и прислал по почте! До сих пор не понимаю, как это он сделал.

— Или как когда я украла копытный крючок. — Кольнуло чувство вины, тут же сменившееся приступом тревоги. — Сейчас то же самое, и раз я ее отдам…

Он не будет предъявлять обвинений, но это привлечет его внимание — что мне и нужно.

Айви вылила в стакан остатки сока и прополоскала банку.

— Так или этак, а я никогда о ней не слышала, — буркнула она недоверчиво.

— Она находится у него в хранилище. — Ник вернулся к чертежам. — Передана по наследству.

Мы с Пирсом понимающе переглянулись. Ноты о ней слышал? — спросила я безмолвно.

— Такое ощущение, будто она была у тебя на примете.

Я стряхнула со стола в ладонь остатки стебельков.

Ник улыбнулся знакомой полуулыбкой — половиной лица.

— Так и есть. Она стоит целое состояние.

Айви со стаканом в руке являла собой зрелище сдерживаемой воинственности.

— Ты только что говорил, что она ничего не стоит.

— Так и есть, — ответил Ник. — Но публичный имидж для Трента стоит очень, очень дорого.

Пирс подался вперед, дыша мне в ухо.

— Что-то мне сдается, будто все это пустая болтовня.

Я подавила дрожь от его дыхания у себя на коже и предупреждающего ветерка крыльев Дженкса с другой стороны. К сожалению, я была с ним согласна, и тихо сообщив Дженксу, что поняла, я обернулась намочить тряпку. Стоя к Нику спиной, я спросила:

— Вот такой вопрос… она уже не первое поколение лежит у Трента в подвале. Как ты про нее узнал?

Ник молчал. Стиснув зубы, я повернулась к нему — он смотрел на меня невинными глазами. Слишком невинными. Потом он опустил взгляд, и у меня пульс забился чаще, когда Дженкс многозначительно кашлянул.

— Поразительно, что можно услышать, если задавать правильные вопросы, — наконец пробурчал Ник, листая чертежи. — Айви, ты не могла бы не стоять за спиной? Нервирует.

С кислым видом я переглянулась с Айви, вытирая кухонный стол. Вампирша медленно обошла стол, встала перед Ником, поставила стакан прямо на сумму, которую он вычислял на полях.

— Если ты только подумаешь нас надуть… — пригрозила она, и Джакс выпустил зеленую пыльцу испуга.

Ник взял стакан тремя пальцами, переставил, выпустив в четверти дюйма от стола, и стакан отчетливо стукнул, чуть не пролив содержимое.

— Картину вы получите, — сказал он, отбрасывая волосы с глаз и поднимая голову. — Я не за ней гоняюсь.

С участившимся пульсом я стояла с тряпкой в руке, отделенная кухонным столом от Ника.

— А за чем ты гоняешься? — спросила я, и Дженкс согласно загудел крыльями.

Ник посмотрел на меня безмятежно синими глазами:

— За чистым листом.

Пирс скривился, а я рассмеялась, когда с моего плеча взлетел Дженкс — его пыльца сменила цвет на серебристый.

— Мечтай, мечтай, крысенок! — гавкнул он. — Ты думаешь, мы фейрийское дерьмо на завтрак ели?

Айви сидела перед своим компьютером и хмурилась, отчего мне стало еще тревожнее. Стряхнув тряпку над раковиной, я набросила ее на пробку и обернулась. Я-то Ника знаю. Пусть Пирс себе думает, будто Ник на это пошел, чтобы вернуть себе мою благосклонность, но я не сомневалась: как только мы окажемся у Трента, Ник добавит к повестке дня свой личный пунктик и что-нибудь сопрет такое, отчего вся наша эскапада из подростковой дерзкой выходки превратится разве что не в кражу века. Я это знала, и Дженкс знал, и Айви тоже. А зная, можем и в планах своих это учесть.

Дурак ты, бывший бойфренд.

Мне нужно было свести Трента и ковен вместе и пригрозить им, что вытащу на свет их грязное белье, если они от меня не отстанут. Трент не согласится на встречу, если у меня не будет для него приманки — достаточно сенсационной, чтобы привлечь его внимание, и достаточно невинной, чтобы он не попытался меня убить.

— Ваш холст я вам добуду, — сказал Ник ровным голосом. — Все, что вы должны сделать — доставить меня на территорию его главного комплекса. Дальше все просто.

Все, что мы должны?

Я нашла иглу для пальца в ящике с вилками и ножами, с резким треском сломала печать предохранителя, захлопнула ящик.

— Я могу тебя туда провести, — сказала я, укалывая палец и выжимая кровь, чтобы активизировать демонское проклятие двойника. — Проводила уже, и могу повторить.

Ник вздохнул:

— Я не про общедоступные места, куда можно попасть контрабандой в грузовике ландшафтных дизайнеров. Я о высокотехнологичной охране подземных лабораторий.

Айви фыркнула, а я сделала вдумчивое профессорское лицо.

— Я в безвременье не в бирюльки играю, Ник. Вполне могу нас доставить туда.

И оттуда.

— Меня путь оттуда беспокоит, — сказал Пирс почти про себя.

Я пожала плечами, отсчитала три красных капли в первый флакон. Оттуда волной пошел через край запах жженого янтаря. Вот черт! — подумала я, закрывая флакон, пока никто не заметил, кроме Пирса. Айви бы шарахнулась. Но зато я хотя бы знаю, что сделала правильно.

— Когда я не возвращалась? — спросила я излишне горделиво.

Я всегда возвращалась, это точно. И каждый раз — дорогой ценой.

Ник не поднял головы от чертежей:

— Всегда бывает первый раз, — заметил он.

— Это ты прав, — согласился Дженкс, и гудение крыльев возле моего уха напомнило мне убрать волосы с дороги. — Никогда не думал снова увидеть у нас на кухне твою морду. Разве что в стеклянной банке.

Я не смогла удержать улыбку, а Дженкс приземлился, испуская запах зеленых растений.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила я, когда Айви пустилась спорить с Ником о том, с какой скоростью должен лететь пикси, чтобы его не обнаружили.

— Нормально, — ответил он. Поднятый им ветерок стих. — Живот болит, а так ничего.

Живот болит. Господи, еще дня не прошло со смерти его жены, а он уже пытается работать — может быть, чтобы уйти от той боли, что ощущает в саду. Я быстро закончила с пробуждением двух других зелий, закрыла и отставила флаконы, но на сердце у меня было тяжело. Как-то нехорошо было этим заниматься, когда еще не остыл пепел Маталины, но Дженкс рвался к чему угодно, лишь бы отвлечься. Я бы вообще ничего этого затевать не стала, но Трент собирался завтра на Фаунтейн-сквер выставить свою кандидатуру в мэры города. И представлялась великолепная возможность вернуть краденое посреди круга репортеров.

Дженкс хмуро смотрел на три флакона, на Айви, на Пирса, будто гадая, кого из них оставят дома.

— Мне это не нравится, — тихо сказал Дженкс с моего плеча, пока я разгоняла ладонью остатки запаха жженого янтаря. — Ник ничего с этого не получает. Даже дурной славы.

— Я ему тоже не доверяю, — ответила я так, что всем было слышно. Вот почему с нами идет Айви. Она за ним присмотрит.

Айви улыбнулась, отсалютовала стаканом, но Ник стал брызгать слюной. Пирс тоже помрачнел, готовясь возразить, но Ник успел первым:

— Айви с нами не пойдет, — жарко сказал он. — Это увеличит риск поимки на восемьдесят процентов.

Айви ощетинилась:

— Уж кого-кого, а меня не поймают, ты, тромб инфицированный!

— В нутро крепости Каламака вы без меня не пойдете, — заявил Пирс. — Отец его был лукавый и коварный червь, и Трент таков же.

— Она пойдет, — сказала я Нику. — Постарайся, чтобы получилось, ты, гений. — Я обернулась к Пирсу: — А ты мне скажи что-нибудь та кое, чего я еще не знаю. Ты только что волновался, что Ал будет зол, и Ал уже на тебя злится. Ты останешься. Ты слишком быстро хватаешься за черную магию, и хотя это спасло и Айви, и меня, сейчас ее применение приведет меня прямиком в тюрьму внутриземелья, а то и в безвременье, что того хуже.

— Я мню, что знаю, как держать свою магию при себе! — возмущенно ответил Пирс.

Несколькими шагами перейдя кухню, я оказалась перед ним, поставила руки на бедра, наклонилась и твердо сказала прямо ему в лицо (Дженкс успел порхнуть прочь):

— Нет. Я с тобой старалась ладить три дня. Три долгих-долгих дня тебя наблюдала. Да, ты спас мне жизнь. Ты спас жизнь Айви. Я тебе обязана всем. Но ты все время чрезмерно реагируешь. Скажи мне, Пирс, что я ошибаюсь: ты ведь любишь применять черную магию? Скажи!

— Я не чрезмерно реагирую, — вдруг неуверенно ответил он.

— Чрезмерно, — настаивала я. — И когда разбил окно в церкви, и когда чуть не поджарил Ли в философском корпусе университета. Но причина, почему ты не идешь, Пирс, в том, что у тебя мысли неудачные, а следуешь ты им слишком быстро.

Айви вытаращила глаза, и даже Ник оторвался от чертежей, чуть не выронив карандаш изо рта.

— Совсем не так, — возразил Пирс, поджимая губы. И лоб нахмурил.

— Ты сказал не говорить Алу про Алькатрас, но факт, что ковен хочет изъять у меня яичники, очень помог убедить его вернуть мне мое имя. Ты чуть не втащил меня в тот автобус, который Вивьен загнала в опору моста. А стрельба в Ала из моего пистолета, моими чарами? Что, если бы ты его убил? Кого обвинили бы демоны в его смерти, смерти своего собрата? Тебя, его фамилиара? Или меня, чей пистолет еще дымился? Теперь я без пистолета, пока не найдется кто-нибудь, не знающий о моем бойкоте и не продаст мне новый! Я тебе ни на грош не могу доверять, а потому ты останешься и будешь присматривать за детьми Дженкса. Ясно?

— Я могу починить окно и достать тебе новый пистолет, — сказал он, и я в досаде сжала кулаки.

Да, он спас мне жизнь, я у него в долгу, но половину моих проблем на этой неделе сделал мне он.

— Пистолет — не вопрос, — ответила я. — Но ты продолжаешь давать мне указания. Ты не спрашиваешь, ты не предлагаешь — ты диктуешь. И мне это не нравится. У меня есть помощники, в которых я уверена, что они не будут палить из пушки по воробьям и не будут устраивать такого безобразия, которое можно исправить только черной магией. Ты с нами не идешь.

Я остановилась перевести дыхание, ожидая его реакции. Судя по хмурой физиономии, не слишком доброжелательной.

— Ты не хочешь, чтобы я тебе помог, — сказал он напряженным голосом.

— Нет, — ответила я. И добавила помягче: — Сегодня — нет.

Пирс стиснул зубы, повернулся, не говоря более ни слова, и вышел из кухни. У Дженкса сделались большие глаза, а я выдохнула с облегчением, услышав, как хлопнула задняя дверь. Подавляя внутреннюю дрожь, я обернулась к Нику:

— Ты хотел что-то сказать насчет участия Айви?

Ник глянул на Айви, покосился на ее гипс, перевел глаза на меня.

— Ничего. Но ее участие увеличит время пересечения главного зала не менее чем натри секунды. Не знаю, как это соотносится с циклом камеры. Если вас поймают, моей вины в этом не будет.

Дженкс взлетел вверх, опустился вниз:

— О камерах позабочусь я, старая ты крыса. Ты лучше постарайся своими неуклюжими толстыми ногами ни в чем не запутаться.

Я сделала глубокий вдох — сбить уровень адреналина. Сказать Пирсу, чтобы проваливал — я об этом мечтала весь день и наконец это сделала, — но теперь чувствовала себя виноватой. Но все равно радуясь, что это у меня получилось, я пошла к столу вслед за Дженксом — смотреть документы. Что они там понацарапали, я понять не могла.

— А почему нам не спуститься вниз из кабинета с низким уровнем охраны, пройти через подземные лаборатории, где тоже охрана будет не сильной, и вылезти наверх на другой стороне? — спросила я и заткнула обратно упавшую на глаза прядь волос.

Айви и Ник посмотрели на меня так, будто я предложила ехать поездом на луну.

— В смысле, по воздуховодам? — спросил наконец Ник.

— Ну, да. — Интересно, отчего это Джакс ухмыляется? — Можем все стать норками или еще кем-нибудь.

Айви посмотрела на Ника, и клянусь… я увидела между ними полное согласие.

— Нет, — ответил Ник, побледнев.

— Я в грызуны не пойду, — твердо заявила Айви низким горловым голосом.

— Норка — не грызун, — отрезала я. — Господи! Ну все это знают, кроме Трента!

Вынув из-за уха карандаш, Айви обвела на чертеже камеру и нарисовала конус ее обзора.

— Я ни во что превращаться не буду, — сказала она, глянув па зелья на кухонном столе.

Тогда наш отход становится сложнее.

— Вы боитесь! — заявила я тоном обвинителя, подбоченившись. — Оба вы боитесь. А я знаю, как это сделать! И вам не дам бояться. Надо только мысленно произнести слово, снимающее проклятие.

Ник кашлянул, и я еще больше завелась. Ну все было бы просто, если бы они не боялись. Может, надо было самой пойти, взяв с собой одного только Дженкса.

Айви подняла взгляд, глядя куда-то вдаль.

— У дверей грузовик доставки, — сказала она, и тут зазвонил звонок. — Если не поспешить, они отвезут груз обратно на склад.

К сожалению, она была права. Я развернулась и понеслась чуть ли не бегом в одних носках, крича, что уже открываю. С тех пор, как я под бойкотом, они пакеты не оставляют.

У меня за спиной Дженкс продолжал говорить:

— Айви, Тинкины подштанники, ну ведь права она! Если станете маленькими, все будет просто, как два пальца! Оба вы дрейфите, а Рэйчел плевать. Она красивая, когда маленькая.

— Я ни во что превращаться не буду! — прорычала Айви, и Ник с ней горячо согласился.

Я бежала через церковь, но грузовик уже взревел так, что дребезжали окна — кроме закрытого фанерой, которое высадил Пирс. Распахнув дверь, я заорала и стала махать руками, выхватила из сумки у двери амулет-детектор смертельных чар и как была, в носках, побежала вниз. Почти с разочарованием из машины вышел водитель в коричневой форменной одежде, пошел мне навстречу с пакетом.

— Спасибо, — сказала я, принимая пакет.

Меня бы не удивило, если бы посыльный попросил удостоверение личности. Он был колдун, это я поняла по его презрительному виду. Амулет светился мирным зеленым светом, я выдернула у посыльного пакет из рук и пошла обратно в церковь. Какое мне дело, что там подумает незнакомый хмырь в коричневых шортах? Даже если форма сидит на нем как влитая. Блин, где они таких мужиков берут? В качалках, что ли?

В церкви после долгой зимы не было пикси, и ощущалась пустота. Бесшумно ступая, я подошла к своему покинутому письменному столу, свернула в последний момент, села в кожаное кресло, стоящее возле журнального столика. Обратным адресом была указана доставочная контора в центре. Оторвав резиновую ленточку, я вытряхнула на стол твердый пластик собственного телефона.

— Ой!

Я отдернула руку. Телефон покрутился и остановился. Я, подняв брови, осторожно заглянула в конверт в поисках записки — ее не было. Ковен мне вернул телефон? Опасаясь его трогать, я снова посмотрела на амулет-детектор. М-да. Вивьен у меня на глазах чуть не убила Айви двумя белыми заклинаниями. Так что я ничему на взгляд верить не собиралась.

— Эй! Мне ковен вернул телефон! — крикнула я, чтобы кто-нибудь пришел посмотреть. Никто не отозвался. — Дженкс! — крикнула я, хмурясь, и стрекот крыльев пикси перекрыл доносящийся из кухни спор — Ник что-то доказывал.

— Чего? — спросил пикси недовольно. — У нас уже дело на мази.

Я посмотрела на него. Он парил на высоте пяти футов, руки на бедрах, рассыпая голубую пыльцу.

— Ковен мне отослал обратно телефон. Жучки в нем есть?

Дженкс пролетел над прибором по дуге и вернулся в исходное положение.

— Ага. Могу я потом их вытащить? Мытам почти уже договорились.

Я хотела было возразить, но он уже полетел прочь, вопя на ходу, чтобы Ник к растакой матери заткнулся и что Айви права.

Утопая в мягком кресле, я осмелела и раскрыла телефон. Он был включен, заряжен… и на нем было сообщение.

Я с любопытством нажала на кнопку и стала слушать стандартное вступление. Но когда в наушнике зазвучал высокий знакомый голос, у меня заколотилось сердце. Вивьен.

— Рэйчел Морган! — официальным тоном начала Вивьен, и я прижала наушник к уху, чтобы ничего не пропустить. — По поводу вчерашнего… инцидента в замке Лавленд мы произвели переоценку той степени угрозы, которую ты представляешь. Я сообщила членам ковена, что Брук пыталась превысить данные ей полномочия и вызвала демона вопреки твоему предупреждению. Я также сообщила, что ты пыталась помешать ему ее похитить. Но ковен решил, что я лгу.

В ее словах слышалось обвинение, и я села на край дивана.

— Мы знаем, что ты уничтожила клан фейри с помощью демонского проклятия. Буду с тобой честна: переоценка не всегда бывает к лучшему, но тебе будет дана возможность явиться мирно — перед тем, как мы снова перейдем к действию. Если ты вынудишь нас действовать публично, санкции будут применены к твоим родственникам.

Сволочи. Я с замиранием сердца вспомнила про маму в Портленде.

— Не знаю даже, зачем я тебе все это рассказываю. Разве что в благодарность за то, что ты пыталась. Я про Брук. Про меня много чего можно сказать, но врать я никогда не врала. Я хочу, чтобы ты знала: это обвинение — не моя работа. Брук сама виновата в своей судьбе.

Телефон щелкнул и затих. Я сохранила сообщение, выдохнула, нажав нужные кнопки. Захлопнула аппарат, откинулась на мягкую спинку, уставясь на пустые балки под куполом, где ни искорки, ни паутинки. В досаде швырнула телефон на стол — пусть Дженкс потом вытащит жучков. Я была рада, что Вивьен мне поверила, но что с того мне толку?

Вздохнув, я поднялась и пошла на кухню — заканчивать с планами. Испытывать охрану Трента — перспектива не вызывала у меня восторга, но ничего другого не оставалось. Я должна добиться снятия бойкота. Для этого надо выжить в борьбе с ковеном. Ковен не отстанет, пока Трент за меня не поручится, а никаких его сволочных бумаг я подписывать не буду. Это значит в худшем случае шантаж, а в лучшем — напряженное перемирие. Я надеялась на перемирие, но после того, как чары Пандоры оказались смертоносными, шантаж моей совести тоже не противоречил.

Проникнуть в твердыню Трента будет сравнительно просто. Выбраться — вот это фокус. Но если со мной будут Айви и Дженкс — это будет проще, чем с бревна спрыгнуть.

Прямо в змеиную яму.