Мерное дыхание Пирса стало чуть быстрее, и я проснулась. Распахнув веки, вгляделась в сумрачную тесноту норы. Было тихо. Слабое сияние естественного света проникало в отдушину, сообщая, что солнце взошло. Щетина Пирса тоже возвещала, что уже наступило завтра. Я все еще лежала рядом с ним, его рука обнимала меня сверху защитным жестом, и одна моя нога высунулась поверх одеяла. В норе было тепло. Пирс уже проснулся и прислушивался. Когда он издал звук вроде «тс-с!», у меня подпрыгнул адреналин.

— Доброе утро, — шепнул он, не сводя глаз с потолка. — В лесу кто-то есть.

Я задышала быстрее. Подобравшись, стала смотреть на потолок, вспоминая свой панический страх прошедшей ночью и пытаясь успокоиться.

— Трент? — спросила я шепотом, и он покачал головой, не двинувшись с места.

— Ни лошадей, ни собак. Я думаю, это…

Едва слышный стрекот стрекозиных крыльев зазвучал уверенно, и из угла потолка вывалился Дженкс, рассыпая сверкающие искры, отчего тут же стало светлее вдвое.

— Рэйч! Как я рад, что ты… Тинкина задница! — выругался он. — Тут пахнет сексом. Женщина, господи, ну стоит тебя оставить на одну ночь — и ты перепихнешься с призраком.

Я вздохнула, а Пирс мрачно договорил:

— …это пикси.

— Дженкс, прояви хоть какую-то воспитанность, — сказала я, а Пирс сел.

Пикси облетел всю нору затри секунды, вынюхивая и высматривая.

— Ты же меня знаешь, Рэйч. Меня никто никогда не воспитывал, где мне ее взять?

Пирс встал на колени, потянулся за одеждой. Он был голый, как и я, и Дженкс, увидев его, взлетел к потолку, рассыпая искры лужицей света.

— Ух ты господи, голый колдун! — Тут он запнулся, явно меняя отношение. — Ой. Сочувствую, дружище.

Он засмеялся, и я нахмурилась, видя, куда он смотрит.

Пирс схватил свои подштанники, натянул их, сидя на краю одеяла.

— Малыш, он просто устал сегодня. Трудная выдалась ночь.

Ну вот меньше всего мне нужно было такое начало дня. Морщась от боли, я села, крепко прижимая к себе одеяло. Ну и заспанная же я была.

— Дженкс, в данном случае действительно важно то, что ты умеешь делать.

Дженкс замахал на меня руками, отлетая назад:

— О боже мой, заткнись!

— Тогда и ты заткнись, — ответила я, глядя на брошенную в угол мою одежду. Надевать опять кожаные штаны мне не хотелось, но и выходить отсюда, завернувшись в одеяло — тоже. Потянувшись, я достала носок, пощупала — он был жесткий. Я его бросила обратно. Ни за что на свете.

Пирс поглядел на мрачную физиономию Дженкса, потер густую щетину.

— Можем мы вылезать из норы, мастер пикси?

Дженкс, явно в хорошем настроении, взлетел на крюк, где висел все еще сырой плащ Пирса.

— Ага, в лесу чисто. Айви сидит под замком у Кормеля…

— Что?

Вдруг я проснулась окончательно.

— Да все в порядке с ней, — успокоил он меня. Свет от него потускнел, когда он сложил крылья. — Ковен рыщет по твоим следам, и Ринн запер Айви ради ее же безопасности. Жуть до чего она злится.

— Могу себе представить.

Я глядела на потолок, а Пирс, уже хотя бы в тонкой рубашке и в штанах, схватил свою шляпу и боком пробирался к дальней стене. Хорошо, что я оставила у себя эльфийскую порнуху. Но как довести все это дело до конца без Айви, я пока не понимала. Придется сильно менять планы.

Рассыпая земляную крошку, Пирс открыл на люке засов и распахнул дверцу, аккуратно сдвинув ее вбок, чтобы не повредить мох. В нору хлынули солнце и звуки, ошеломительные после долгой тишины. Пели птицы, тени от листьев переливались на лесной подстилке. Надо было выходить — свежий воздух только подчеркивал, насколько же мерзко в норе.

Пирс встал, высунувшись из люка, закрывая собой свет, потом вылез наружу, и солнце засияло снова.

— Да ты не переживай, Рэйч, — сказал Дженкс, пока я собиралась с силами встать и выйти. — Есть в этих подземных норах нечто, пробуждающее животные инстинкты. Каждый раз, стоило мне застать Маталину в каком-нибудь из наших дальних туннелей…

Он запнулся, потом улыбнулся, но не поднял головы, и крылья его не шевельнулись.

— Тинкины титьки, как же мне ее не хватает.

Я могла только улыбнуться грустно, так же, как и он, но жаль, что я не могла его обнять. И меня удивило, что он уже о ней может говорить. Может быть, такова психика у пикси, живущих сурово и недолго.

Дженкс бросился прочь, на воздух, а я завернулась в одеяло и подошла клюку. С хрустом потянувшись, заморгала на солнце, наслаждаясь свежим воздухом и вертикальным положением. Пирс стоял под дубом, руки на бедрах, и делал какие-то упражнения в стиле девятнадцатого века, казавшиеся нелепыми и неэффективными, хотя некоторая привлекательность в нем была, когда он их проделывал в одном белье. Отчетливо слышалось журчание невидимой реки. Дженкс загудел рядом со мной, и я шепнула ему, глядя на Пирса:

— Не отпугивай его, он хороший парень.

— Ага, ага. — Дженкс уселся на папоротнике таким видом, будто он у себя дома. Красная бандана сверкала на солнце. — Он из тебя искры высекал до того, как лапши на уши навешал, или после?

«Высекал из тебя искры» — это было приятнее, чем «трахнул», или «шпокнул» или «поставил раком», так что я улыбнулась.

— После. Хотя это и не твое собачье дело. — Дженкс уронил крылья вниз, и я добавила: — Я знаю, что он использует черную магию. Как и я. Мне он нравится, хотя с ним жуть до чего геморройно, и он позволяет мне чувствовать себя не окончательно предавшейся злу. Годится тебе? Я глупостей делать не собираюсь, и знаю, что это не навсегда.

Вдруг вспомнился Кистен, и я помрачнела.

Пикси не сказал ничего, только посмотрел на приближающегося Пирса, у которого вид был помолодевший и не такой помятый. Он протянул мне руку, и я выбралась наружу. Босые ноги встали на мох, и это было как родиться заново, и снова с надеждой.

— Спасибо, — сказала я, имея в виду сотню разных вещей. Спасибо за эту ночь, за то, что считаешь, будто я достойна жертвы, за то, что удержал меня, когда прибежали псы, за то, что дал мне надежду, за то, что не оставляешь меня…

Он убрал руку:

— Всегда пожалуйста. Ты очень красиво смотришься на утреннем солнце, Рэйчел.

Я поднесла руку к волосам, зная, что они спутаны, что от меня воняет рекой и землей.

— Жутко должна выглядеть.

— Ты великолепна, — заявил он твердо, и в синих глазах читался восторг. — Солнце в твоих волосах, и все это вместе потрясающе тебе идет.

— Ага, — подтвердил внезапно Дженкс. — У Рэйчел потрясающий вид, когда ее натянут. Она только в этот момент расслабляется.

Не обращая на него внимания, я поежилась, когда порыв ветра шевельнул листья. Было, судя по виду, около девяти часов. Времени оставалось немного, а я тут стою в лесу, почти голая, в милях от Цинциннати и без всякого транспорта.

— Дженкс, ты не знаешь, Трент подавал заявление в полицию?

Мне не терпелось узнать, что случилось, пока я… гм… была занята.

Дженкс ухмыльнулся, рассеивая мою тревогу.

— Не. Он не хочет, чтобы кто-нибудь знал об утере этой штуки. Это значит, что ты в двойной опасности, поскольку Трент собирается заняться тобой лично. В церкви на телефоне сообщение с просьбой ему позвонить, что очень смешно, как по-моему. Судя по виду, он усилил охрану. Ты сейчас без маскировки к нему близко не подберешься.

Маскировка — это как раз то, что у меня не будет времени сделать, а купить невозможно, потому что на мне бойкот.

— Отлично, — сказала я с большим облегчением.

Может быть, копытный крючок ему объяснил, что я собираюсь вернуть скульптуру. Если бы Трент подал заявление, то не было бы даже шансов, что у меня получится.

Дженкс, рассыпая с крыльев странную серебристо-лиловую пыльцу, завис передо мной. Скрививши треугольное личико, он сказал:

— Вот не знаю. Как мы это сделаем? Айви выключена из игры, ты стоишь посреди леса в одеяле. Бис спит, а я много не унесу.

Я улыбнулась, оглянулась на Пирса — он скалился во весь рот.

— Пирс умеет прыгать по линиям, — напомнила я.

Дженкс на миг прекратил вращать крыльями, но тут же подхватился.

— Без Биса не умеет, — возразил он. — А он спит.

Пирс осторожно взял меня за пальцы, будто не был уверен, что я это одобрю. Во мне что-то дрогнуло, я его пальцы сжала. Меня смущала прошедшая ночь, но я не идиотка, чтобы думать, будто все получится легко. В конце концов он вернется к Алу — если я не останусь навеки такой дурой, чтобы мне нужна была нянька. Вообще-то можно сделать вид…

— Он без Биса прыгать не может, — настаивал Дженкс.

— Спасибо, что не покинул меня в эту ночь, — сказала я, вспомнив пережитый ужас.

— Никогда, — ответил Пирс с новым, смягчившимся выражением лица. — И к тому же Ал бы с меня шкуру содрал.

Дженкс метнулся между нами, положив руку на рукоять шпаги, сердито стрекоча крыльями.

— Какого фейрийского хрена здесь творится? Говорите, а то сейчас посыплю кого-нибудь!

Я отодвинулась, создав между нами просвет.

— Пирс умеет прыгать по линиям без Биса. Ему нужен был Бис, только когда он не знал, по какой линии вызвал меня ковен.

Крылья Дженкса загудели тоном ниже.

— О как, — сказал он. — Ты можешь в церковь прыгнуть?

Пирс кивнул, приглаживал рукой волосы, жесткие и нечесаные после вчерашнего купания в реке.

— Что ты хочешь, чтобы я принес?

— Ванну Айви, — ответила я сухо, чувствуя себя противной и грязной. — Ведро воды? Мыло? Бумажные полотенца? Новые джинсы, рубашку, носки и туфли.

— Белье, — подсказал Дженкс. — Я тебе покажу, где у нее лежит самое сексуальное. Да, и противозачаточный амулет. У тебя в шкафу найдется, Рэйчел?

Я почувствовала, как лицо бледнеет. Черт, надо будет в магазин зайти. Посмотрела на Пирса, который тоже стал бледнее на три оттенка. Чувство было взаимное.

— Вроде нет, — промямлила я, пытаясь вспомнить, когда же у меня должна быть овуляция. Через сутки, что ли? Вот блин, нет сейчас на это времени!

— Я загляну в аптеку, — предложил Пирс, явным образом встревоженный.

— На заправке можно купить, — напомнил Дженкс.

Я подобралась:

— Не буду я доверяться амулету с заправки! — возмутилась я, и Дженкс со смехом отлетел в сторону. — Пирс, через три квартала от церкви есть бакалея, там они должны быть.

Синие глаза посмотрели на меня с облегчением.

— Это там, где ты срочно покупала мороженое?

Я рот разинула, услышав, что он знает, но ведь он год ошивался в церкви призраком.

— Да, — ответила я медленно, гадая, что он думает о Маршале. Господи, я же шлюхой выгляжу. Сперва Ник, потом Ки-стен, за ним Маршал, а теперь он — и все это меньше чем за два года.

— Я куплю, — сказал он твердо, и ни во взгляде, ни в жесте его не было упрека.

— Спасибо.

— О'кей, — ядовито произнес Дженкс, подбоченившись. — Теперь, когда с эмбрионами разобрались: как ты собираешься подобраться к Тренту так близко, чтобы вернуть ему его порнуху, и ни он, ни ковен не пристрелили тебя на месте? Ринн Кормель помогать не станет. Вот почему я сюда прилетел. Трент знает, что намечается что-то, и охраны при нем больше, чем у последнего кандидата в президенты было на сборе вампирских голосов.

Я повернулась к невидимой реке, оценивая, что мы имеем.

— Дэвид уже вернулся? — спросила я, высматривая удобное дерево. В норе была глубокая дыра в земле, которую никто из нас не использовал, так что дерево очень бы сейчас пригодилось.

Дженкс загудел крыльями:

— Нет, но он уже в пути.

Я задумчиво качала головой. Надо собрать вместе Трента и ковен одновременно, иначе ничего не выйдет. ФВБ будет моей нейтральной территорией.

— Можно работать с тем, что есть, — сказала я, оборачиваясь к ним и подхватывая одеяло, пока оно не сползло окончательно. Айви нет, Гленн есть, Дэвид в пути… а здесь Пирс и поможет. Я не сомневалась, что его инстинкт покровительства усилился в результате этой ночи, и надеялась только, что он не создаст больше проблем, чем может сам решить. Но, прислушиваясь к ветру и ощущая ногами солнечное тепло, я чувствовала, как усталость и ужас вчерашнего вечера уходят на задний план моего существования. Если я все сделаю правильно, то ближайшие часы могут вернуть мне честь, восстановить веру и… и дать свободу.

— Дженкс, — сказала я, чувствуя, как забирается под одеяло ветер, — Кери оставила те чары для уменьшения роста, которые сделала для Айви?

Я посмотрела на Пирса, а Дженкс запрыгал в солнечных лучах вверх и вниз, как катушка йо-йо.

— Ни за что! — завизжал он. — Ты опять хочешь стать маленькой?

Подтянув одеяло потуже, я кивнула.

— Это необходимо, Дженкс. Только чтобы подобраться поближе, а там я его расплету. Это демонское проклятие, от него детекторы чар не срабатывают. Пирс нас поднесет поближе в образе Тома Бансена — этот тип работал в ОВ. Дженкс, а ты меня дальше донесешь до Трента по воздуху и — ба-бах! — я отдаю Тренту скульптуру.

— Ба-бах — и ты голая! — воскликнул Дженкс, рассыпая ярко-золотую пыльцу. — На камеры, перед парой тысяч народу.

Не тысячные толпы волновали меня. Дело было в Тренте, и я как от удара вздрогнула от возмущенного взгляда Пирса.

— Это будет в новостях по всей стране, — сказала я, ежась под его взглядом. — Наверное, в вечерние выпуски попадет. А потому у ковена не будет возможности меня убить и засунуть в какую-нибудь дыру. — Я посмотрела на собственные грязные замерзшие ноги, выглядывающие из-под одеяла. — По крайней мере неделю еще, пока не найдут что-нибудь столь же сенсационное, — тихо докончила я.

Ну и ну. Мама умерла бы со стыда. А может, и нет. У нее молодость пришлась на шестидесятые, не что-нибудь. Может, друзей бы позвала.

Пирс все еще ничего не говорил, и как-то я забеспокоилась. Слишком у меня много было мужчин, и сейчас я собиралась выступить голой перед местным телевидением, и ясно, что кадры потом пойдут на всю страну. Но если я буду голой, то меня вряд ли застрелят.

— Тебе это не будет неприятно? — спросила я Пирса, и самой не понравилась моя повышенная интонация.

У него кончики ушей покраснели, он глянул на меня и отвел глаза.

— Напомни мне как-нибудь рассказать тебе про мою тетю Сару, — сказал он глубоким горловым голосом. Я подняла брови, не в силах сдержать удивления, и Пирс резко выдохнул, беря себя в руки.

— План мне кажется превосходным. А оказавшись голой перед всем мирозданием, как ты будешь возвращать статуэтку Каламаку?

— Я думала, не можешь ли ты мне ее бросить? — сказала я неуверенно, и Пирс засмеялся.