Рассветный Город рушился, на глазах обращаясь в прах. Вода, больше не подчиняясь магии, потоками летела к земле вместе с обломками платформ и мостов. В Красном чертоге из разбитых сфер вниз лились потоки чистого пламени - Город словно истекал горячей кровью. Каменная крошка не успевала упасть, как её подхватывала ударная волна очередного взрыва и разбрасывала во всех направлениях, шрапнелью разя ещё уцелевшие окна.
Фигурки пуэри мелькали тут и там: кто-то сражался с захватчиками, кто-то спасал свой дом, кто-то - свою жизнь, но всё было тщетно. Воздвигались щиты, летели молнии, лучи ослепительного света врезались в башни и шпили, срезая их точно травинки; в хаосе магических вспышек тонули и хозяева Города, и их крылатые убийцы. Цивилизация пуэри погибала быстро и кроваво.
Рэн в ужасе нёсся прочь от смерти, что расправила пернатые крылья над его Родиной. Верхние платформы уже давно обрушились; единственный способ остаться в живых был - добраться до земли, но там же увеличивался шанс погибнуть под обломками Города. Анима молодого пуэри пылала красным: он злился и меньше всего хотел выживать, когда всё, что ему дорого, превращается в пережитки прошлого. Но он получил прямой приказ и понимал так же, что нельзя идти на поводу у отчаяния. Это слишком примитивно для сына народа Орумфабер.
Рэн спустился уже на два яруса от места, где ещё недавно находился его дом. В ушах до сих пор звенел крик матери. Перед бегством Рэн успел бросить взгляд на отца, и теперь перед глазами застыла его фигура, преграждающая дорогу закованному в магические доспехи ангелу. Безликий крылатый монстр возвышался над пуэри на добрую сажень; если бы существовал хоть призрачный шанс одолеть Небесного Воина, Рэн остался бы с семьёй. Но отец приказал бежать. Он обменял свою жизнь на несколько драгоценных секунд для Рэна, поэтому тот просто не имел права предавать волю родителя.
В мост, на который Рэн лишь чудом не успел вбежать, ударила объятая огнём глыба. Воздушная галерея позади молодого пуэри тоже обрушилась. Все пути вдруг оказались отрезаны - кроме шара левитации, замершего над посадочной площадкой. Не долго думая, Рэн залез в него и направил к ближайшей целой платформе. Стенки шара были прозрачными, так что пуэри видел всё происходящее вокруг.
В голубизну неба вкручивались и застили солнце грязные дымные столбы. Синий чертог исчез в громадном рыжем пузыре взрыва. В Зеркальную площадь, сердце Города, непрерывно били молнии - там оборонялись основные силы пуэри, и почти все строения поблизости лежали в руинах. Крылатые воины Ванитар точно вороньё кружили над Рассветным Городом, набрасываясь на всех его жителей, которых только видели.
Рэн молил Творца, чтобы его не заметили, но подспудно наоборот жаждал этого. Чувство долга и жажда мести сравнялись внутри него; молодой пуэри не знал, к чему готов больше - жить или умереть. Впервые в жизни он утратил контроль над эмоциями, и хотя понимал, что это произошло не без оснований, чувствовал себя ужасно.
Заклинание левитации расплелось, и Рэн вместе со сферой рухнул вниз. К счастью, до платформы оставалось совсем немного, и пуэри отделался лёгким порезом - кусочек разбившегося вдребезги шара вонзился в ладонь. В который раз Рэн пожалел, что так мало изучал магию - он не знал даже заклинания, способного смягчить падение. Он всю сознательную жизнь пренебрегал чародейством ради охотничьих и воинских навыков, о чём теперь пожалел. Физическая сила не могла одолеть земное притяжение, а вот магия - вполне.
Спеша убраться с открытого места, Рэн нырнул в ближайшую галерею. Та привела его в зал Чтения, за которым начиналась лестница к следующему ярусу. Но едва охотник добежал до середины, как в один из витражей с треском влетело нечто с белоснежными крыльями. Рэн мгновенно отскочил на безопасное расстояние и заозирался в поисках врага.
Им оказался серафим, уже заметивший пуэри и готовый к бою. В блестящих доспехах и высоком шлеме, со щитом в одной руке и светящимся копьём в другой. Лицо не выражало ничего - словно принадлежало статуе. Может, отчасти так и было - каждой чёрточкой лицо этого серафима повторяло лица его братьев. Словно всё небесное воинство носило одинаковые маски.
«Его ещё можно убить, ещё не всё потеряно» - успокаивал себя Рэн, пятясь и пытаясь вспомнить хоть какое-то оборонительное заклинание. Попытался вызвать альтера - и понял, что отрезан от Эфира. А без поддержки энергетической половины дела Рэна становились плохи. Убивать магическое существо без магии - всё равно, что рубить дерево граблями.
Серафим быстро понял, что враг попытается сбежать, и порхнул вперёд, намереваясь пробить пуэри копьём. Тот увернулся, но оказался в тупике. Тогда небесный воин метнул своё оружие, но снова промахнулся. Светящееся копьё, пролетев в пяди от Рэна, растворилось в воздухе и материализовалось в руке серафима. Будь прокляты эти людские боги!
Крылатый бросал копьё снова и снова, пока совсем не загнал несчастного пуэри в угол. В отчаянии Рэн создал единственный щит, который умел - вокруг него проявилось тёмное поле, которое лучше защищало от яркого света, чем от настоящих атак.
- Будь проклят, - сквозь зубы прошипел он неспешно приближающемуся врагу. - Ты и твои хозяева.
- Твои проклятья бесполезны, - с прежним безразличием ответил серафим. - Ты не человек.
Рэн стиснул в ладони единственное своё оружие - трёхгранный стилет длиной в полторы пяди. Он мог метнуть клинок, но понимал, что это даже не задержит противника. Разве что если попасть в лицо...
Серафим приблизился почти вплотную и со всего маху всадил копьё в щит пуэри. Оберег затрещал, но выдержал. Сердце у Рэна билось вдвое чаще обычного, анима стала сиреневой. Он не знал, сколько ещё атак переживёт - две или три. Небесный воин неспешно замахнулся и ударил ещё сильнее, но щит забившегося в угол пуэри и на этот раз устоял.
«Сейчас он ударит и пробьёт щит, - подумал охотник отстранённо. - Тогда я и метну стилет. Если повезёт, это даст мне время сбежать».
Он думал так, но не верил в свою удачу. Только не в этот день.
Серафим замахивается. Удар! - щит гаснет. Рука охотника выпрямляется с максимально возможной скоростью. Стилет летит в лицо небесного воина... и с лязгом врезается в вовремя поднятый щит. Рэн бросается в просвет между противником и стеной, но тут же получает пяткой копья под дых и летит обратно в угол. Как бы быстр не был пуэри, небесный воин нисколько не уступает ему.
Хватая ртом воздух, охотник исподлобья смотрит, как серафим победно вздымает копьё, как переводит это движение в атакующее... И как шею врага пробивает энергетический болт.
- Рэн! Жив? - донёсся со стороны знакомый голос.
Тело серафима медленно растворялось в воздухе, исходя сиянием и лёгкой дымкой. Позади него с луком наперевес стоял спаситель Рэна.
- Риор? - выдавил охотник, с трудом веря, что избежал смерти. - Никто и никогда не появлялся так вовремя!
Мудрый выглядел помятым, был ранен в плечо и голову, но твёрдо стоял на ногах. И даже сейчас, когда целый мир погибал, в его глазах не читалось ничего, кроме холодной силы, что рождается в бездне знаний.
- Услышал твой страх, - сказал Риор, подавая Рэну стилет. - Ты бежишь к земле?
- Отец велел спасаться.
- И правильно. Этот бой пуэри проиграют, - голос Мудрого упал. - Идём.
Он первый выскочил на платформу. Рэн последовал за ним.
- Почему они вообще напали на Рассветный Город? - спросил он, перебирая ногами по ступенькам. - Как у них наглости хватило?!
- Они напали не только здесь, - не оборачиваясь, крикнул Мудрый. - Они громят всю планету!
- Но...
- Некогда разговаривать, Рэн! Сосредоточься на движении.
Охотник послушно замолчал. Перечить Мудрому было глупо - Риор не зря носил это звание. Если он велел замолчать, то не стоило даже спрашивать, почему.
Постепенно они вдвоём преодолели четыре яруса. Чем ниже они спускались, тем меньше становилось врагов, но пару раз пуэри всё же пришлось вступить в схватку. И оба раза сила Мудрого брала верх. С каждым шагом Рэну казалось, что звуки битвы утихают, но он понимал, что это лишь иллюзия - просто вокруг громоздилось всё больше камня.
- Мы идём к Источнику! - Риор заговорил первым, тем самым разрешив говорить и Рэну.
- Спросить, как победить Ванитар?
- На этот вопрос я и так знаю ответ, - не сбавляя шага, отозвался Риор. - Никак.
На мгновение охотнику показалось, что Мудрый впал в отчаяние. Не могло же в самом деле быть так, что человечество, чьи боги не жили и третьей части от возраста расы Орумфабер, вдруг оказались сильнее! Это же бессмыслица!
- Зачем тогда мы идём туда? - спросил он осторожно.
- Источник можно использовать как портал в Муратолис.
- К инферэри? Но мы же почти сотню лет от них ничего не слышали!
- Если и осталось в мире безопасное место, то только там. Поверь мне, Рэн. Для нас всех это самая последняя надежда на спасение, - сказал Мудрый и начал спускаться по последней лестнице.
Земля вся была завалена обломками платформ и залита водой, в которой плавали тела погибших. Едва увидев это, Рэн подумал, что видит кошмар - совершенно невероятный, но выплеснувшийся в реальность и затопивший её снизу доверху. Словно мир был одним живым существом, получившим сотни смертельных ранений. И теперь он медленно обращался в мёртвую оболочку, заполненную руинами.
Источник находился недалеко, но из-за ада, в который превратился нижний ярус, они добирались до места назначения больше часа. В итоге показались у круглого каменного постамента, над которым зависло каменное же лицо с закрытыми глазами. Это место защищала магия, поэтому обломки каменных глыб так и не смогли причинить вреда изваянию, что с невозмутимостью и презрением возвышалось среди хаоса.
- Как работает этот портал? - Рэн силился перекричать грохот.
- Как обычно, - Риор подошёл к Источнику вплотную. - Нужно встать на алтарь, а кто-то другой должен активировать его.
- Но тогда... кто-то из нас останется!
- Да, останусь я! А ты полетишь и предупредишь Подземное Племя о надвигающейся угрозе!
- Ну уж нет! - рявкнул Рэн, хоть и сам понимал, что действует вопреки здравому смыслу. - Мы могли бы спасти кого-то более ценного, а может и не одного...
Риор прервал его жестом.
- Оглядись, - сказал он. - Мы просто не успеем больше никого спасти.
Не нужно было приглядываться, чтобы увидеть: город погибал, и попытаться спасти кого-то ещё означало погибнуть вместе с ним.
Охотник схватился за голову, не зная, за что делать. Он понимал, что должен слушаться Мудрого, но всё его существо протестовало против предложенного решения.
- Тогда вообще не будем спасаться! - выпалил он, наплевав на всё. - Как можно вообще принять такой выбор - кто спасётся, а кто умрёт?
Риор пристально посмотрел ему в глаза и кивнул.
- Хорошо. Останемся и умрём с честью, достойной нашего народа. - И Мудрый встал плечом к плечу с Рэном.
Молодой пуэри уловил некую абсурдность этих слов, но всё равно ему стало легче - он не представлял, как смог бы жить со знанием того, что спасён ценой жизни Мудрого. Рэн не вспомнил даже, что его поступок делает смерть отца бессмысленной; его охватил предсмертный кураж. Удивительное состояние, всё переворачивающее с ног на голову: робость обращается в решительность, осторожность - в безоглядность, страх - в оружие; главной же целью жизни становится смерть.
- Им нас не истребить... - начал Рэн, но тут же получил тычок в грудь и повалился прямо на постамент Источника. Камень под ним загудел, истукан распахнул глаза и словно издалека раздался голос Голема:
- Спрашивай, если жаждешь Знания.
Не успел Рэн опомниться, как вокруг него вспыхнуло белёсое поле портала.
- Стой! - крикнул он, вскакивая. - Нет! Зачем?!
Он с размаху врезался плечом в энергетическое поле, и его тотчас снова бросило на пол; от боли и злости охотник закричал. Риор приблизился к порталу и сказал невозмутимо:
- Скоро ты всё поймёшь.
- Я не хочу!!! - завопил Рэн в отчаянии. - Ты не можешь решать за меня! Почему ты сам не захотел спастись?
- Потому что только тот, у кого нет выбора, способен всё преодолеть, - сказал Мудрый. - И потому я лишил тебя выбора.
От его спокойствия охотника разобрала дрожь.
- Что преодолеть? - спросил он, холодея. - Риор! Что я должен преодолеть?
Поле мутнело всё сильнее, но сквозь эту сгущающуюся пелену Рэн увидел, как Мудрый поворачивается спиной и уходит прочь. Молодой пуэри ещё кричал и пытался пробиться наружу, моля и проклиная Риора, но всё было без толку. Мощная магия Источника опутала охотника, завернув в световой кокон, и унесла прочь от желанной гибели - так далеко, как Рэн даже не мог себе представить.
* * *
- Жуть какая. Интересно, чем всё закончилось?
Отражение прохаживалось, оглядывая пейзаж рушащегося города. Жуткая панорама таяла на глазах, оставляя нас с двойником в пустоте.
- Это же всего лишь сон. Мало ли что в нём могло происходить, - ответил я.
- На твоём месте я бы не был так уверен.
Краски развалин потускнели, а потом и вовсе пропали. Двойник повернулся ко мне:
- Итак, с Залами ты справился. Поздравляю! - он просиял одной из своих добрейших улыбок. - Что-то пейзаж стал скучноват.
Он достал из кармана мелок и принялся водить им вокруг себя.
Я, глядя на него, задумался: а справился ли? Я совершенно не помнил, как заснул. Попытался проснуться - и не смог. Неужели этот пройдоха прав?
- По-моему, меня оглушили, - с растущей тревогой сказал я. - Это же не сон, да?
- А, ерунда, - Отражение махнуло рукой и наклонилось, чтобы нарисовать несколько квадраты, которые тут же подсвечивались зелёным. - Ты просто в глубоком обмороке. Скоро непременно очухаешься. У тебя сейчас есть более весомая проблема.
- Какая, если не секрет?
- А ты не чувствуешь? - двойник улыбнулся и медленно нараспев продекламировал: - Не вижу рук, но чувствую касанья - то Смерть помалу жнёт моё дыханье...
От неожиданности я не нашёлся с ответом.
Квадраты под нашими ногами обретали цвет и рельеф, всё больше напоминая замшелые каменные плиты. Вот только красило Отражение всё тем же мелком - и он был белым.
- Не спрашивай, откуда я знаю, - покачал головой двойник, опережая мой вопрос. - Это, скажем, предчувствие. Всё идёт к тому, что ты окажешься на грани, где я уже не смогу тебе помочь. Как тогда, когда тебе перемешали все внутренности, помнишь? Тебе придётся рассчитывать только на себя и на правильность своих решений.
- Раз ты столько об этом знаешь, может, намекнёшь, когда именно наступит этот момент?
- Что, опять? - фыркнуло Отражение. - Нет, дудки. Ты сам в состоянии ответить на этот вопрос. Давай, вспомни всё, чему я тебя научил. Напрягись.
Он продолжал рисовать, и вскоре вокруг нас уже появилось и небо, и яркое полуденное солнце, и холм, на вершине которого мы стояли. Рядом стояло несколько каменных плит, подозрительно напоминающие кладбищенские. Эта картина подействовала на меня странным образом: мысли о смерти вдруг приобрели новый оттенок, удивительно ясный - на языке даже появился тлетворный привкус. Я вдруг ощутил: она близко, она стоит почти вплотную.
- Кажется, получается, - сказал я. - Это не смерть нашла меня, а я нашёл её. Она здесь, на Глубинах. Совсем рядом. Точнее... скоро.
Двойник нагнулся в последний раз, написал на одной из плит «Здесь может быть Ваша могила!» и принялся отряхивать совершенно чистые руки.
- Такие дела, - заключил он.
Все знают, что когда-то умрут, но стоит лишь вообразить, что умрёшь завтра - и накатывает страх. Откуда ни возьмись, появляется чувство пустоты, которая только и ждёт, что возможности проглотить тебя. Тогда понимаешь: она больше, чем вселенная, и ей плевать на твои планы и мечты: сейчас ты есть, а завтра тебя не станет. И именно от осознания того, что вся твоя жизнь шла именно к этому моменту, становится страшно.
А потом приходит мысль - хорошо, что умирать только один раз.
- Как-то это... рано, - выдавил я.
- Пф-ф-ф, - Отражение скептически подняло брови. - Ни капли оригинальности. Сколько бы ты не считал себя особенным, а здесь ты как все. Думаешь о смерти как о чём-то очень далёком, хотя она ходит вокруг с самого твоего рождения.
Двойник взмахнул руками и, повинуясь этому движению, из земли выросли деревья и кустарники; между плитами пробилась приятная зелёная травка.
- Не поможешь? - повернулся он ко мне.
Я молча набрал полную грудь воздуха и слегка дунул. Тут же поднялся лёгкий ветерок, который заиграл в листьях и траве, словно на причудливых инструментах, рождая приятный шелест и шепотки. Отражение удовлетворённо цокнуло, оценивая качество моей работы.
- Так что мне делать? - спросил я неизвестно у кого, но ответило мне, конечно, Отражение.
- Со смертью-то? - двойник ощерился. - А ничего ты с ней не сделаешь. Нельзя предугадать, к чему именно приведёт то или иное твоё действие. Отчаянные попытки избежать неизбежного могут ещё скорее свести тебя в могилу. Так что живи как жил. Всё равно смерть придёт, так или иначе, независимо ни от чего.
- Мне сразу полегчало, - ехидно сказал я. - Спасибо, о мудрейший!
- Шути, шути, - Отражение село на траву, прислонившись спиной к дереву. - Когда-нибудь ты оценишь мою помощь.
- Это когда умру например?
- Если умрёшь. Строго говоря, если бы ты меня слушал, то вовсе не оказался бы на Глубинах. А если бы и оказался, то не в таком положении. Это верно, что здесь смертельно опасно, и смерть здесь повсюду, как воздух. Но тебе страшна не смерть в принципе, а только твоя, персональная жница, - двойник посмотрел мне в глаза исподлобья. - Она ждёт только тебя и никого другого. А ты бежишь к ней навстречу, как к матери родной.
- Потому что таковы мои решения, - кивнул я. - Какой смысл в свободе воли, если я буду слушать тебя? И как мне получить опыт, не совершая ошибок?
- Умным себя возомнил? - усмехнулось Отражение. - Если бы я заставлял тебя, это было бы нарушением свободы воли. Но я только говорю, а выбор делаешь ты сам. Сейчас этот выбор - делать по-своему. Когда-нибудь ты попробуешь сделать по-моему и тогда добровольно начнёшь прислушиваться к моим советам. А что касается опыта - это как раз то, чего тебе недостаёт для принятия правильного решения. И ты как раз его набираешься, совершая свои драгоценные ошибки.
- Я по-о-онял, -протянул я с усмешкой. - Что бы я ни делал, всё равно получится по-твоему. Но как же тогда быть с моей смертью? Знаешь, я теперь чувствую её так ясно, словно она прямо за моим плечом. Дышит мне в ухо! Холодная, как лёд, и безразличная, как небо. Как же я тогда приду к правильному пути, если она меня заберёт? Успею я набраться опыта до этого, как думаешь?
- Один раз я уже вытащил тебя из её объятий, - сказал двойник тихо, по-прежнему не отводя взгляда. - Это самый бесценный опыт, который ты мог получить. И чему ты радуешься? - добавил он уже веселее. - Тому, что умрёшь раньше, чем меня послушаешь? Спроси себя - не идиот ли ты после этого?
- Я не радуюсь, - ответил я сквозь зубы. - Просто...
- Да, ты просто торжествуешь в ничего не значащем споре, пока истекают последние твои часы, - Отражение поднялось на ноги. - Празднуешь крошечные победы. Как будто они могут дать тебе больше времени! Пойми ты наконец: даже если ты одержишь верх в этом споре, я всё равно окажусь прав. Нужно что-то посильнее сарказма и мятежного духа, чтобы выставить меня дураком.
Я молчал. Двойник весело и беззлобно смотрел мне в глаза. Словно я сам, только какой-то другой - то ли будущий, то ли прошлый - стоял напротив; будто он знал что-то, чего не постиг я нынешний. И да, он чувствовал своё превосходство. Мне как никогда захотелось съездить по этой самодовольной роже, но тогда получилось бы, что я бью сам себя...
С этими Отражениями всегда всё непросто.
- Перестань искать себе врагов, - сказал двойник. - Они сами тебя найдут, когда придёт время. И начни, наконец, думать головой! А то такое ощущение, будто я имею дело со взбалмошным подростком.
- Терпи, - только и ответил я.
- Недолго терпеть, - вздохнуло Отражение, и в голосе его мне послышалось облегчение. Словно он ждал чего-то долгое время и знал, что ожидание подходит к концу.
Двойник развернулся, окинул взглядом своё творение. Взмахом руки зажёг в небе необычайно яркие звёзды. Обернулся, бросил:
- Пока, балбес, - и исчез, оставив мне красоту свежесотворённого мира.
* * *
Из тишины, как пузырьки со дна болота, медленно выныривали звуки. Я слышал их, но ещё не мог распознать. Они раздавались чуть позади меня, мерные и тихие, но со временем становились всё громче. По спине пробежали мурашки - раз, другой; почему-то немели руки и наполовину свалился сапог. Я попытался поднять голову, но смог лишь слегка приподнять веки. И тут же, как по щелчку, заработал разум.
Меня волоком тащили по гладкой чёрной поверхности за верёвку, которая больно врезалась под мышками. Сзади пыхтели, и довольно громко. Судя по всему, чтобы сдвинуть мою неподъёмную тушу, упираться приходилось изо всех сил.
Чёрный коридор впитывал свободно текущую энергию, так что я, уже привыкший к её изобилию, чувствовал себя как рыба, выброшенная на берег. Словно вместе с силой Эфира он вытягивал из меня жизнь.
Движение вдруг прекратилось.
- Боровы, - пробормотали где-то рядом. - Мешки с камнями. Когда же вы уже очухаетесь...
- Лина... - я с трудом разлепил губы.
- Эн! Ты как? - надо мной тут же появилось взволнованное лицо с засаленными от пота волосами. От такого быстрого движения мне даже стало дурно.
- Это коридор, - с запинкой выговорил я, с трудом удерживая веки. - Помоги...
- Да не могу я! Длины верёвки не хватает! Пока не отдохну, с места не сдвину больше ни тебя, ни его!
Девушка попыталась усадить меня, и всего через полминуты ей это удалось. Тело почти не повиновалось мне, пальцы вовсе были словно чужие, а по голове будто сильно ударили дубинкой - всё плыло и взгляд никак не фокусировался. Я перевернулся на живот, поднялся на четвереньки и смог проползти ровно до того момента, пока не натянулась верёвка. А потом снова упал.
- Не могу.
- Давай помогу, ты только постарайся изо всех сил, - Лина ухватила меня за плечи и потянула вперёд. Встать удалось только с третьей попытки.
- Тяни, - губы едва шевелились.
Постепенно мы сдвинулись с места. По чуть-чуть, рывками, но нам удалось протащить гнома ещё сажень, после чего я ощутил, как силы возвращаются ко мне. Едва почувствовав кончики пальцев, я потянул вперёд с удвоенной силой. Усилия приходилось прикладывать такие, словно я волок за собой гружёную под завязку телегу, у которой к тому же отвалились колёса. Если бы не Лина, я бы даже с места не сдвинулся, но вместе мы всё-таки одолели те пару саженей - и вывалились наружу, в зал.
Едва я покинул коридор, на меня снова обрушился фон энергетического источника - и он оказался даже сильнее, чем раньше.
Позади заворочался гном.
- Кир, мы тебя сейчас вытащим, потерпи! - крикнула девушка и снова взялась за верёвку.
Контроль над телом уже почти полностью вернулся ко мне, голова больше не гудела, поэтому через полминуты Кир уже лежал вне чёрного коридора и приходил в себя. Все мы валялись прямо на покрытом толстым слоем пыли полу, восстанавливая силы.
Большой зал, в котором оказалась наша компания, имел идеально круглую форму, высокий сводчатый потолок и четыре одинаковых входа - на каждую сторону света по одному. Всё - в идеальном состоянии, гладкое, без единой трещинки. Я словно оказался в одном из залов того древнего храма, из которого вызволял Лину: тот же белый гранит, такие же бордюры и такие же отражающие свет серебряные узоры, которые буквально заставляли восхищаться собой. Хитро расположенные ниши и рельефность поверхностей создавали впечатление, будто этот зал - стоящая на поверхности глухая беседка; таинственные зодчие словно перенесли нас на сотни саженей вверх, туда, где гуляли настоящие ветра, а не сквозняки. С идеально ровного купола вниз лился свет. Стены были сплошь исписаны золотистой вязью символов - таких же, что и на табличке на входе в Глубины. А ещё прямо в центре зала, в окружении пяти колонн, прямо в полу зияла круглая дыра. В неё без труда могла бы рухнуть целая карета, если бы не дугообразные каменные скамьи, которые точно ограждения заполняли пространство между колонн.
Кир, едва снова обрёл способность соображать, вовсю начал крутить головой. А я, закончив озираться, посмотрел на Лину.
- Ты не потеряла сознание?
- Нет, - девушка пожала плечами. - Я вообще ничего не почувствовала.
- Даже полное отсутствие магического фона? - не отставал я.
- Его - да, - Лина распустила растрепавшиеся волосы и начала снова собирать их в хвост. - Когда вы упали, я сначала перепугалась - бросилась к вам. Убедилась, что вы живые. Только потом до меня дошло, что меня тоже могло рядом с вами накрыть... Но не накрыло. Вот я и решила поскорее протащить вас на ту сторону.
- Это ты правильно решила, - сказал я и посмотрел на девушку сквозь Эфир.
Пятно на её ауре почти исчезло. До сего момента ничто не влияло на него, оно как появилось после встречи с некротом, так и не менялось. А теперь - уменьшилось. Эта неведомая хрень по какой-то неведомой причине уменьшилась!
Пока я в панике искал причинно-следственные связи, гном окончательно пришёл в себя. Первым делом он освободил нас от верёвки и принялся копошиться в мешке, что-то бормоча себе под нос. Они с Линой о чём-то переговаривались; я не слушал. Слишком увлёкся разгадкой изменений, творящихся с девушкой. Я осторожно прощупал её парочкой заклинаний - всё казалось нормальным. Да и если бы она почувствовала что-то особенное, то сказала бы. Как же меня достало это треклятое пятнышко на её ауре! Почему я до сих пор ничего о нём не знаю?
- ...я уже почти не жалею, что мы взяли тебя с собой, - говорил Кир Лине, добродушно ухмыляясь. - Пока что больше неприятностей нам доставил твой дружок, чем ты. Эта чёрная штука своей магией мне чуть мозги не поджарила...
Я, точно одуревший, перевёл взгляд на гнома. Магия!
Некрот собирался поместить свою душу - или что там у него вместо души - в тело Лины, но заклинание для этого он нашёл именно в храме. Храме древней расы. Расы, язык которой подозрительно похож на символы, которые начертаны в этой светлой комнате, заполненной чистейшей энергией. Магия того храма и Залов однородна. Поэтому, видимо, Лину и не оглушило как нас с Киром - что бы ни сделал с ней некрот, это изменило её ауру, и благодаря этому девушка прошла там, где не смогли остальные.
Да чтоб мне сдохнуть! Вот что это за пятно!
- Эй, приятель! Если будешь на меня так пялиться, начну брать деньги за погляд!
Кир смотрел на меня с недовольством. Я, представив выражение своего лица, стушевался и быстро обратился к Лине:
- Ты себя нормально чувствуешь?
- Да, - ответила та настороженно. - А что?
- Поговорите об этом, когда у нас будет больше времени, - вклинился гном. - Сейчас нам надо бы найти Оракула. А его что-то не видать.
Последняя фраза прозвучала с известной долей досады.
Я подумал и решил отложить разговор с Линой до лучших времён - когда сам хорошенько обмозгую свои догадки. А вот с Оракулом вопрос и впрямь более насущный.
- Может, на стенах что-то написано, - я поднялся на ноги.
- Я таких букв не знаю, - отмахнулся гном. - Но раз уж ты бегло читаешь любую тарабарщину, то попробуй почитать. А я пока осмотрюсь.
И он, на ходу откусывая вяленое мясо, отправился бродить по залу.
Я посмотрел ему вслед. Копатель одолел преграду, которая долгие годы отделяла его от мечты, но не выглядел довольным. Скорее наоборот - разочарованным. Пока цель была недосягаема, Кир верил, что идёт правильным путём, но теперь впервые всерьёз задумался: а вдруг я ошибся? Вдруг нет на самом деле никакого Оракула, а есть просто легенда, созданная чтобы обманывать легковерных гномов? Ведь тогда получится, что всё зря. Десятки спусков в Бездну, сотни лиг, пройденных по подземельям, тысячи набитых мозолей и ран. Семнадцать загубленных жизней друзей. И ещё одна, восемнадцатая, жизнь, пущенная под откос.
Я смотрел копателю в спину и пытался представить, сколько всего он вынес, чтобы оказаться здесь, в этом зале. Как выразилось Отражение, Кир долгое время оправдывал потери тем, что продолжал их нести, и только теперь ощутил их истинную тяжесть. Так кто, если не я, способен был его понять?
Никто из нас толком не знал, что ищет. Да, мы шли к Оракулу, но где именно он находится? Как выглядит? Можно ли с ним говорить, или придётся взаимодействовать как-то иначе? После Залов мы все задались этими вопросами, потому что пути дальше не было. Проход, из которого мы пришли, был точной копией остальных трёх проходов. Если бы они хоть чем-то отличались, идеальная симметрия зала нарушилась бы - а этого его создатели бы не допустили. Это стало очевидно с первого взгляда. И ничего, что могло бы оказаться Оракулом, тоже не было видно.
Я принялся внимательно изучать письмена - и почти сразу с удивлением замер. Символы складывались в слова, которые я мог прочесть, но не мог перевести. Сначала это вогнало меня в ступор: никогда прежде мне не попадались надписи, которые я бы не понимал. Но потом до меня дошло.
- Это имена, - пробормотал я. - Просто огромный список имён...
Лина, отиравшаяся рядом, услышала это и тут же спросила:
- Только имена? Ничего больше?
Я прошёл от одной стены к другой. Прочёл полстроки, вернулся к первой.
- Там то же самое. В том же порядке, те же имена. Ни слова о том, кому они принадлежат или почему здесь записаны. Наверное, те, кто сюда приходил, и так это знали.
- Строили те же, кто и город в Глубинах? - к нам подошёл Кир.
Пока я читал, он обшарил весь зал и, судя по посмурневшему взгляду, Оракула так и не нашёл.
- Это почти наверняка. Символы одинаковые.
- Ты всё прочитал?
- Конечно, нет. Но если здесь только имена, то какая разница?
- А на полу? Тоже имена?
- На полу? - насторожился я. - Где?
Кир молча прошёл к ближайшему коридору и, смахнув пыль сапогом, указал на надпись на плите у самого порога.
- У каждого выхода такая.
- Нет, - сказал я, пробежав глазами восемь коротких строчек, - это не имена.
Надпись гласила:
Одолей страхи
Забудь гордыню
Побори леность
Разреши сомнения
Стерпи боль
Будь выше злобы
Будь сильнее отчаяния
Лишь тогда ты станешь достойным своего Знания
Я перевёл написанное спутникам. На какое-то время все задумались.
- Знание - это хорошо, - сказал Кир. - Только где его получить?
- Об этом ничего нет. Вообще больше ничего нет.
- А почему испытания в обратном порядке? - подала голос Лина.
Мы с гномом переглянулись. И впрямь. Мы прошли их, начиная от отчаяния и заканчивая страхом. А тут они перечислены с точностью до наоборот.
- Как будто это для тех, кто выходит отсюда, а не заходит, - сказал Кир. - Ни черта не понимаю. Если испытания мы уже прошли, то на хрена нам здесь указания на них? Мы что, где-то прошли мимо? Оракул снаружи, так получается?
Снова повисло молчание.
- Нет, он здесь, - сказал я. - Точно здесь. Этот зал - середина, средоточие. Здесь самый сильный магический фон.
- Почему тогда эта надпись ведёт нас наружу?
Вдруг Лина тронула меня за локоть, я обернулся и столкнулся взглядом с её широко раскрытыми глазами.
- «Лишь тогда ты станешь достоин своего Знания», - повторила она, и до меня тут же дошло.
- Точно! - Наши лица одновременно просветлели. - «достоин Знания», а не «получишь Знание». Эти испытания созданы не только для того, чтобы недостойный не получил Знание. Они также служат проверкой для тех, кто уже получил его!
Кир смотрел на нас с непониманием.
- Зачем?
Я повернулся к нему и принялся горячо объяснять:
- Представь: тот, кто хочет получить Знание, идёт к «Отчаянию». Он знает, что его там поджидает испытание отчаянием, потому что сверху висит табличка. Таким образом он проходит все испытания, попадая в этот зал. Раз претендент доказал, что достоин, он получает здесь Знание. Оно, очевидно, не из простых, иначе его не стали бы так ограждать. Оно меняет претендента, начинает влиять на дальнейшие его решения. И чтобы удостовериться, что претендент всё ещё достоин своего Знания, он должен снова пройти испытания, только на сей раз, естественно, в обратном порядке. Ты заметил, что Залы лезут прямо в голову и извлекают оттуда всё необходимое, чтобы учинить тебе проверку? Это гарантия того, что, даже обладая Знанием, претендент не сможет обмануть их. Получается, что тот, кто не способен применить своё Знание должным образом, не сможет отсюда выйти.
- И именно поэтому указания начертаны здесь, а не снаружи, - кивнул гном. - Они тут для тех, кого Знание изменило слишком сильно. Понятно. Но где тогда Оракул?
Я развернулся и подошёл к дыре в полу. Абсолютно тёмный провал: если свет и проникал туда, то ему было не от чего отразиться.
- Это средоточие средоточия. Оракул должен быть здесь.
- Смотрите! - Лина указала на противоположный край провала.
Там, рядом с недавними следами Кира, в пыли виднелись другие следы, более старые. Точнее, на месте следов слой пыли был меньше; их и заметить-то можно было только если приглядываться. Проследить по ним оказалось не так уж просто - многое мы сами успели затоптать. Выходило, что таинственный некто пришёл из прохода, который располагался напротив нашего, и направился прямиком к дыре. Он остановился у самого края и словно исчез - обратных следов мы не нашли.
- Значит, мы тут не первые, - сказал гном.
- Кто бы это ни был, он пришёл сюда очень давно, - я смотрел в черноту провала. - И точно знал, куда идёт. Нам туда.
- Мда? - засомневался Кир. - А тебя не смущает, что он оттуда не вернулся? Может, он туда сиганул, потому что жить надоело?
- Вряд ли.
- Там магия, - сказала Лина, которая догадалась, как и я, посмотреть на дыру сквозь Эфир. - Плотная, как подушка.
- Скорее портал, - у меня появилась идея. - Кир, дай мне какой-нибудь из своих амулетов. Самый ненужный.
- Я ненужного с собой сюда не брал, - проворчал гном, но всё же полез в мешок и извлёк оттуда овальную деревянную табличку с выжженными на торце рунами.
Я бросил амулет в центр провала. Тот пролетел совсем немного вниз и исчез в тусклой вспышке света.
- И где он? - Кир с недоверием смотрел вниз.
- Видимо, у Оракула.
- Кто пойдёт первым? - деловито спросила Лина, которая тоже всё поняла.
- Предлагаю вместе.
Копатель промолчал. Я оглянулся: он стоял без движения и смотрел в портал. На лице у гнома замерло странное выражение, которого я прежде не замечал. Но слишком уж оно походило на потерянность.
- Вы уверены? - спросил он тихо. - Нам точно сюда?
Вряд ли он боялся прыгать. После тех чудес выдержки, которые он проявил во время спуска, это было бы по меньшей мере странно. Уж скорее его нерешительность была связана со страхом ошибиться. Гном понимал, что может не вернуться оттуда, куда мы собираемся, и тогда смысла в полученных знаниях не будет.
К слову, я тоже об этом задумался. Портал мог быть неисправен - вот наш предшественник и не вернулся. Или же по ту сторону нас ждал не Оракул, а просто смерть. Но я уже не мог остановиться. После разговора с Отражением я только укрепился в мысли, что нужно ставить на карту всё - иначе ничто не имеет смысла.
А Лина... Наверное, она об этом не думала. Во всяком случае, я на это надеялся.
- Здесь больше некуда идти, Кир, - сказал я. - Или сюда, или назад.
Копатель подумал, вздохнул и покивал.
- Надеюсь, нас выкинет где-нибудь на поверхности...
Мы не торопясь приготовились к прыжку, плотно прикрепив к телу всё, что было у нас собой. Мешок с припасами остался у Кира, у меня - только моя поясная сумка с магической мелочёвкой, у Лины - оружие и кошель с деньгами.
- Готовы? - мы взялись за руки. - На счёт три. Раз. Два... Три!
На мгновение мне показалось, что я прыгаю в пропасть - бездонную, бездыханную, слепую. Такую, из которой нельзя вернуться. «Ну и пусть», - пронеслось в голове, а в следующую секунду ноги попали на что-то мягкое, и раздался громкий хлопок.
Рука Лины выскользнула из моей ладони, глаза перестали видеть, уши - слышать; по телу волной пробежал озноб.
А потом я рухнул на холодный камень и услышал раскатистое:
- Спрашивай, если жаждешь Знания.
* * *
Лина ошеломлённо трясла головой. После прыжка её так скрутило, что падения она почти не почувствовала. Перед глазами плясали цветные искорки, из-за которых ничего не было видно. Голова кружилась, и желудку это сильно не нравилось. Девушка сразу поняла, что не любит порталы.
Здесь было холодно. Точнее, так казалось после жары Глубин: Лина не замёрзла, но чувствовала кожей прохладу. Потом зрение вернулось к девушке, и оказалось, что она стоит на четвереньках посреди круглой каменной площадки, которая зависла посреди ночного неба. Над ней висело нечто напоминающее свечу, только намного ярче; больше источников света - не считая, конечно, бесчисленных звёзд - не было.
- Эн? - позвала девушка неуверенно. - Кир?
Но она была одна.
Лина осторожно подползла к краю, заглянула за него - и тут же, зажмурившись, отпрянула. Площадка ни на что не опиралась и ни к чему не крепилась. С неё невозможно было уйти, даже разбежаться бы особо не получилось: размером каменный диск точно соответствовал той дыре, в которую они прыгнули.
- И как отсюда выбираться? - спросила девушка неизвестно у кого.
В следующий же миг ей ответил сильный ровный голос:
- Как только истечёт время, ты вернёшься назад.
От неожиданности Лина даже присела. А через секунду вспомнила, что уже слышала этот голос, когда падала. Он сказал: «Спрашивай, если жаждешь Знания».
- Ты Оракул? - спросила она быстрее, чем успела подумать.
- Так меня иногда называют, - равнодушно отозвался голос.
Он лился то ли ниоткуда, то ли отовсюду; на мгновение Лине показалось, что с ней говорит Бог.
- Где Эн и Кир?
- Они тоже получают Знания.
У девушки перехватило дыхание. Они всё-таки добрались, нашли Оракула! Значит, всё было не зря!
От внезапно нахлынувшего восторга Лина засмеялась и только потом поняла, что почти не надеялась на такой удачный исход. Она шла за Энормисом, потому что для него важно было найти своё прошлое. За ним она готова была идти хоть в Бездну - и шла. А остальное разве важно? За свою жизнь Лина повидала слишком много разных судеб, чтобы верить в счастливые финалы - так пусть хотя бы часть истории будет приятной.
Но теперь девушка впервые по-настоящему задумалась: а если всё и правда закончится хорошо? Вдруг им каким-то чудом удастся миновать трагедий? Ведь пока что у них получалось...
Девушка глубоко вздохнула и собралась с мыслями. Раз уж угодил к всеведущему - так не молчи.
А у Лины было, что спросить.
* * *
Под громогласный голос Оракула меня швырнуло на пол. Слегка оглушённый хлопком портала, я ошарашенно озирался: круглая площадка, здоровенная свеча, миллионы звёзд. Ни Лины, ни Кира. Тишина и долгожданная прохлада.
Неуверенно поднявшись и шатко переступив, я подошёл к краю площадки - и с руганью отскочил обратно. Кусок камня парил в пустоте и почему-то выглядел знакомо. Через несколько мгновений я вспомнил, где его видел: в том видении, из которого меня вынуло Отражение. И голос, приказавший спрашивать, тот же самый, точь-в-точь.
Значит, это был не сон.
Вокруг меня бурлил океан энергии. Я сразу подумал: вот она, сердцевина. Именно отсюда берётся магический фон под Небесным Пиком. И это глобальное скопление на самом деле имеет совсем иную природу, чем все думают: нет никакой замкнутой системы, а есть Источник, и есть портал, через который энергия понемногу сочится в наш мир. Знать бы ещё, что за природа у этого Источника, и почему он за пределами Нириона?
Я внимательно оглядел пол под ногами. Брошенного мной амулета нигде не было. Значит, Кир и Лина в таком же месте, и, вероятно, по отдельности. А огонёк, который горит надо мной, явно отмеряет время - если я правильно разобрал его плетение.
- Оракул, значит, - сказал я, чувствуя, как замирает сердце в предвкушении. - И какое же Знание ты мне можешь предложить?
- Любое, - равнодушно громыхнул голос.
- Кто я такой?
Вопрос так сильно жёг мне голову, что я выдал его, не успев даже как следует сформулировать. Однако Оракул, помолчав несколько секунд, всё же ответил:
- Человек.
И ещё через секунду добавил:
- Сейчас.
- Охренительно исчерпывающе! - выкрикнул я в сердцах. - А поконкретнее? Как мне вернуть память?
Снова пауза. То ли всеведущему духу требовалось время, чтобы найти правильный ответ в какой-нибудь Книге Всех Знаний, то ли он попросту был тугодумом.
- Нельзя вернуть то, чего ты не лишался.
Я, сбитый с толку подобной ерундой, даже не сразу нашёлся со следующим вопросом. Прежде чем снова открыть рот, я несколько раз огляделся и убедился, что поблизости нет телесного воплощения этого Оракула, которое я мог бы сгрести за грудки и хорошенько встряхнуть, чтобы не полоскал мне мозги.
Легенда гласит, что этот всезнайка отвечает только на три вопроса - и если это правда, то у меня остался только один. Я использовал два вопроса и получил ноль полезных ответов!
- Кто мои родители? - от разочарования мой голос становился всё резче.
Ответа я ждал с пару минут, но так и не дождался. Повторение вопроса тоже ничего не дало. Как и повторение повторения. Оракул просто замолчал, а я, сгорая от ярости и обиды, всё ждал и ждал, что он заговорит.
Без толку.
- Скажи хотя бы, кто уничтожил Квисленд?
Нет ответа. Хвалёный Оракул будто язык проглотил.
- Эй! - завопил я, брызгая слюной. - Ты думаешь, я за этим сюда шёл? Чтобы ты просто взял и заткнулся, так ничего и не сказав? Какого хрена от тебя толку вообще тогда?!
На последней фразе мой голос сорвался. Казалось, обиде и отчаянию вот-вот удастся то, что не удалось сотням кровожадных тварей - убить меня. Таких острых разочарований я не испытывал никогда в жизни. Словно надежда, которую я холил и лелеял долгие годы, вдруг взяла - и умерла. Словно больше надеяться было не на что.
- Послушай-ка, - выдавил я сквозь зубы, - если ты не ответишь, я отберу всё, что мне нужно, силой.
Угрозы Оракула тоже не тронули, а умолять его у меня уже не хватило терпения.
- Пёс с тобой, - пробормотал я, потроша свою поясную сумку. - Хочешь по-плохому - будет по-плохому.
Раз уж основной план не сработал, я решил обратиться к запасному. Ингредиенты посыпались на пол, кусочек известняка заскрёб по неровной поверхности, оставляя за собой геометрически точный белый след. Фигуру я знал назубок, но всё же по десять раз перепроверял каждую линию - нельзя больше совершать ошибок. Или я сумею захомутать этот Источник, или мне не жить.
Пальцы немного дрожали, но я терпеливо разделял слипшиеся от крови пучки трав - это когда мою грудную клетку проломил троллий кулак. Промыть их было нечем, но этого и не требовалось: для поиска родни ингредиенты, вымоченные в моей крови, подходили в самый раз.
К моменту, когда все приготовления оказались окончены, я основательно выбился из сил. Фигура получилась до неприличия симметричной: в Нирионе такое почти невозможно, потому что приходится делать поправки на глобальные скопления, но здесь... Если сравнивать магический фон с ландшафтом, то здесь он был ровным, как стол. Сами по себе такие источники не появляются. Кто бы его не создал - они владели магией на уровне, недоступном для людей. А я, как примитивный варвар, намеревался осквернить столь величественное творение.
Повинуясь моему жесту, травы вспыхнули, закурились; энергетические узлы фигуры один за другим откликнулись на магическое плетение, ухватились за него, впитали в себя. Нарисованные на полу линии засветились - сначала тускло, потом всё ярче: фигура пила энергию из окружающего пространства и очень быстро набрала такую мощь, что у меня захватило дух. В моём распоряжении вдруг оказалась сила, сравнимая с божественной. Правда, вся она была заёмная.
Затаив дыхание, я подготовил следующее заклинание, на этот раз поисковое. Самое сложное состояло в том, чтобы поиск, выполняемый за пределами какого-либо мира, не шарил по пустоте, а нашёл как можно больше миров и обыскал их. Пришлось импровизировать: я весьма поверхностно владел теорией межмировых взаимодействий, так что прибёг к интуиции. Волна заклинания устремилась во все стороны и, как я и рассчитывал, нашла несколько точек перехода к иным пространствам. Теперь мне оставалось только поддерживать приток энергии и ждать.
Точнее, оставалось бы, если бы поиск и дальше шёл по плану. Но он, разумеется, не пошёл.
Структурированные потоки энергии, текущие к точкам перехода, - то есть чёрт знает куда - вдруг потеряли стройность и начали изгибаться. Я забеспокоился: если заклинание пойдёт в разнос, то у меня ни за что не хватит сил вернуть его к норме. Чтобы сделать хоть что-то, я ослабил приток энергии к заклинанию, но по ту сторону точек перехода словно воронка открылась, так что пришлось вернуть всё как было. Потоки бесились всё сильнее; мне оставалось только усилить нажим в надежде, что они выровняются.
Но они порвались.
Грохнуло так, что запищало в ушах. Лишь через пару секунд я понял, что сижу на площадке и трясу головой, а ещё через несколько мгновений поисковое заклинание, контроль над которым я полностью утратил, выпило мою фигуру досуха и, рванув остатки энергии, выдернуло из Эфира какой-то непонятный сгусток.
Раздался треск, на мгновение окружающая чернота утонула во вспышке, а потом на меня свалилось нечто. Едва мы соприкоснулись, существо совсем по-человечески вскрикнуло и тут же отпрянуло в сторону.
- Ты кто такой?.. - вскрикнул молодой на вид парень в диковинной одежде. - Как ты проник в Источник?!
А потом он заметил висящие у меня на поясе мечи, и события понеслись со скоростью молнии.
Откуда-то из складок одежды парень выхватил стилет и с нечеловеческой скоростью бросился ко мне. Он преодолел разделяющее нас расстояние так быстро, что я едва успел увернуться от клинка, для чего пришлось прокатиться кувырком. Но противник оказался мне не по зубам. Я и повернуться не успел после того, как избегнул тычка, как остриё его стилета оказалось прямо у моего горла.
- Постой! - только и успел просипеть я, при этом поцарапав кадык о кончик клинка.
- Что ты тут делаешь, человек? Где инферэри? - сыпал вопросами незнакомец.
Скорее по голосу, нежели по внешнему виду, я узнал его: это был тот самый парень из видения о гибнущей расе. Пуэри, кажется?
Но удивляться было некогда.
- Я не враг тебе! - Я изо всех сил пытался не сопротивляться. - Рэн? Так тебя зовут?
На несколько секунд пуэри замер. Кажется, собственное имя подействовало на него отрезвляюще - во всяком случае, я очень на это надеялся.
- Как ты сюда попал, человек? - уже спокойнее спросил он.
- Пришёл, - выдавил я, не подумав.
Наверное, именно эта простота и спасла мне жизнь. Остриё перестало щекотать мне горло, зато уткнулось в спину.
- Давай сюда мечи, - потребовал пуэри.
Я послушно расстегнул пояс, благоразумно не став упоминать, что мечи - не самое главное моё оружие. Только после этого Рэн отступил, и я смог, наконец, обернуться и рассмотреть его.
Он выглядел точно так, как в видении - даже пятна сажи на коже остались такими же. Ростом он доходил мне до носа, поджарый, с высоким лбом и короткими светлыми волосами. Лицом он больше всего походил на либрийца: так мог бы выглядеть отпрыск какой-нибудь благородной семьи из тех, что дорожат честью и носят своё имя с достоинством. В целом он не отличался от человека, если бы не парочка деталей: светящееся зеленоватое пятно в ямке между ключиц и светло-серые радужки.
Когда про глаза говорят «цвета льда», поневоле думаешь о холоде. Но лишь глядя в глаза Рэна я понял, насколько холодными могут быть глаза цвета серебра.
- Говори, - бросил он. - И начни с того, откуда знаешь моё имя.
Я осторожно переступил с ноги на ногу. Пуэри держал стилет наготове и не сводил с меня пронизывающего взгляда. Мои мечи лежали у его ног.
- Ты был в видении. Оно явилось, когда я проходил испытания перед этим... Источником.
- А язык? Откуда ты знаешь наш язык?
- Ты не поверишь, - неловко улыбнулся я, - но я знаю все языки. Это вроде как моя странность.
«Вот что надо было спрашивать у Оракула», - запоздало подумал я.
- Где инферэри?
- Я не знаю, кто это.
После этих слов жёсткости во взгляде пуэри прибавилось, поэтому я решил подкрепить свои слова хоть чем-то:
- Сдохнуть мне на месте, если вру!
- Вы, люди, клянётесь по любому поводу, - обронил Рэн с явным презрением.
- Может и так, - не стал спорить я. - Но нельзя же всех равнять под одну гребёнку.
- Пока что твои ответы даже близко не похожи на правдоподобные, - сказал пуэри и, подумав, добавил: - Ложь обычно звучит складнее. Откуда ты?
Этот вопрос меня неожиданно разозлил.
- Это смотря как считать, - буркнул я. - Если коротко, то издалека. Если брать последние восемь лет, то из Квисленда. А если говорить как есть, то затем я сюда и пришёл - выяснить, откуда я.
- Квисленд? Это мир такой?
- Нет. Мир - Нирион. А Квисленд - это замок на юге Либрии.
Лицо Рэна вытянулось и побледнело.
- Нирион?
Пятно у него под подбородком вдруг вместо зелёного стало оранжевым.
- И какой сейчас по-твоему год? - спросил он потрясённо.
Из холодного и жёсткого он вдруг стал потерянным и как будто даже ссутулился. Ещё не до конца понимая, к чему он клонит, я ответил:
- Две тысячи восемьсот восемьдесят восьмой со дня Великого Гнева.
Рэн пошатнулся, как от удара. Казалось, он враз утратил ко мне интерес - настолько его поглотило то, что он ощутил. А я, припомнив видение, стал понимать, что к чему.
Не знаю, почему Отражение заставило меня посмотреть именно то, что я увидел. Может, оно даже и не при чём. Но оно сказало: «интересно, чем всё закончилось» - как будто речь шла о прошлом. Если так, то реакция пуэри объясняется только одним. Нирион - его родной мир, и этот мир погиб так давно, что люди, которые живут здесь и сейчас, даже не слышали о каких-то там инферэри.
Затолкнув Рэна в портал, Риор запер его во временной ловушке, которую некому было открыть, пока не заявился я и не начал потрошить Источник. Получается, последние двадцать или даже больше тысяч лет буквально пролетели для Рэна быстрее, чем мгновение.
И мне сразу расхотелось на него злиться.
- Есть ещё такие... как я? - голос пуэри надломился в середине фразы.
- Я не встречал и не слышал.
- А Муратолис?.. Город, который лежит рядом со входом в Источник?
- Заполнен ордами мутантов.
Рэн прикрыл глаза и медленно сел на пол, упёршись локтями в колени, а ладонями - в лоб. Очевидно, ему стало наплевать, кто я такой, наплевать на мои мечи и на вот эту фигуру на полу тоже наплевать - на всё наплевать. Я осторожно сел рядом. Я уже почти забыл, каково это - не иметь ничего, но отлично помнил, что такое всё потерять. Оставалось только гадать, что может в такой ситуации испытывать один из его народа.
Так мы просидели с минуту. Пуэри погрузился в себя, а я не решался заговорить, хотя очень хотелось сказать: знаешь, ты не один такой. Не стоило мне видеть его спасение - теперь я жалел Рэна, хоть и сам когда-то, стоя у дымящегося кратера на месте собственного дома, не хотел ничьей жалости. Но я мог представить: только что Рэн переживал гибель своего мира, и вот он уже отделён от той трагедии тысячелетиями. Несколько минут назад в нём ещё была жива надежда, а теперь он остался совсем один.
- Расскажи мне, - сказал пуэри, не поднимая головы, - как вышло, что никто в моём мире не знает о моём народе.
На этот вопрос у меня не было ответа. Но я рассказал всё, что знал. О том, как давно в мире люди и другие расы. Об эпохах и современных государствах. О том, кто и где живёт. Потом подумал, что стоит рассказать о том, как попал к Источнику - и начал с того, как гномы открыли Глубины. Упомянул разговор с Тенью и вкратце описал тамошнюю фауну. Рэн слушал меня в мрачном молчании.
- Инферэри тоже больше нет, - подытожил он, когда я закончил. - Никого не осталось.
Я промолчал. Мне вдруг пришло в голову, что нас в любое время может выкинуть обратно в тот белый зал - как и моих спутников. Если так, то мне стоило снова попытаться что-то узнать, пока не стало поздно.
- Значит, это ты вытащил меня из портала.
Я обернулся и столкнулся взглядом с Рэном. Он снова выглядел спокойным и уверенным, но уже по-другому. Такой взгляд я видел только у смертельно больных - тяжёлый, с оттенком обречённости.
- Именно, - сказал я, внимательно разглядывая свечу над нашими головами. - Случайно, но это был я.
- И чего же ты хотел добиться?
- Правду искал. О себе. Видишь эту фигуру? Это для поискового заклинания.
- Зачем поисковое заклинание, если тут есть Голем, который черпает знания напрямую из всеобщего событийного потока?
- М-да? - усмехнулся я. - Ну-ка, попробуй-ка с ним поговорить!
Рэн смотрел на меня не моргая, как на идиота. Он явно не видел смысла что-либо мне доказывать, но моя нахальная улыбка, видимо, всё же сумела его заинтриговать.
- Голем, - парень поднялся на ноги, встряхнулся, - остались ли ещё выжившие Орумфабер?
Повисла тишина. Мы с пуэри смотрели друг на друга. Моя улыбка становилась всё нахальнее.
- Ничего не понимаю, - пробормотал он, когда понял, что ответа не последует.
- Вот поэтому и заклинание, - сказал я, возвращаясь к изучению плетения магической свечи. - Ты случайно не разбираешься в здешней магии?
- Это временная комната. Этот огонёк над нами - фитиль, как только он прогорит, комната схлопнется, и нас вернёт в Зал Размышлений.
- Ага, - только и сказал я.
Благодаря пояснениям пуэри мне удалось довольно быстро разобраться в устройстве плетения портала. Всё вокруг было иллюзорным - кроме, разве что, звёзд. Даже камень под нашими ногами оказался искусственным, его можно было расплести на составляющие при желании. Я нащупал и механизм перехода, и запускающую его связку, но никак не мог найти точку выхода портала - на месте, где она должна была находиться, зияла дырка.
И это было плохо.
- Кажется, нас выкинет не там, где ты говоришь, - сказал я.
- Почему? - спросил Рэн, и тут же сам догадался: - А-а-а. Твоё поисковое заклинание сломало портал.
- Сколько горит этот фитиль?
- Несколько часов, - рассеянно отозвался парень. - Не знаю точно. Я только читал про Источник инферэри, но вижу его впервые. Так где мы окажемся?
- В случайном месте в радиусе лиги. В толщу камня не угодим, но вполне можем свалиться на голову какой-нибудь твари. И Лина с Киром тоже. Если их уже не выкинуло куда-нибудь...
Пуэри замолчал. Я оглянулся: он смотрел в пустоту и, казалось, не слушал меня. Ещё бы, после такого-то потрясения. Несмотря на то, что он знал о том, где мы оказались, больше моего, рассчитывать на его помощь вряд ли стоило. Во всяком случае, сейчас.
- Значит, вы с друзьями одолели испытания и Очищающую Тропу, - неожиданно сказал Рэн. - Не представляю, как вам это удалось.
- По большей части общими усилиями.
- Хорошо, если так, - во взгляде пуэри мелькнуло нечто похожее на уважение. - Это вызов не для слабых духом. А Очищающая Тропа, должно быть, больше не действует. Она пропускает только Орумфабер.
- Не знаю, не знаю. Меня сейчас больше беспокоит, как мы будем отсюда выбираться. Без Кира ни мне, ни Лине обратной дороги нипочём не найти. Если при выходе отсюда нас разбросает, мы покойники.
- Как тебя зовут?
Я снова отвлёкся от изучения плетения этого портала и посмотрел на Рэна. Когда он не смотрел с такой злобой, как вначале нашего знакомства, он казался довольно дружелюбным.
- Энормис, - ответил я. - Похоже, ты сменил гнев на милость?
- Нам с тобой обоим нужно выжить, - сказал пуэри неожиданно сухо. - Лучше объединить усилия.
- Полностью согласен.
- Сейчас ни у тебя, ни у меня толком нет сил, - продолжил Рэн тем же тоном, снова садясь на пол. - Нам лучше воспользоваться передышкой, прежде чем выходить отсюда.
- А если мои друзья уже в опасности?
- Ваши временные комнаты связаны. Если ты ещё здесь, то и они никуда не делись. Вместе вошли, вместе и выйдете.
- Уверен?
- Да.
Такой ответ меня немного успокоил. Я сел напротив Рэна.
- Ты всегда такой непробиваемый?
Я рассчитывал застать парня врасплох этим вопросом, но мне не удалось. Для человека - или пуэри - только что потерявшего всё, он вёл себя на удивление собранно и мыслил здраво. Я не мог понять, восхищает это меня или пугает. Пожалуй, того и другого понемногу.
- Я мог погибнуть вместе со всеми, - сказал Рэн, который прекрасно понял, что имелось в виду. - Но этой роскоши меня лишили. Теперь у меня уже нет иного выбора, кроме как постараться выжить. Иначе ничто не имело смысла.
- Да уж, - я понимающе покивал. - Знакомо.
- Неужели?
Я усмехнулся и, с удивлением подумав о том, что этот парень нравится мне всё больше, ответил:
- Ты даже не представляешь, насколько. Так что мы будем делать, когда время выйдет?
- Я смогу найти твоих друзей, - сказал пуэри. - Но только если успею восстановить силы.
- Владеешь магией?
- Немного.
- Боюсь, немного будет недостаточно.
Рэн посмотрел на меня укоризненно и заявил таким тоном, что не поспоришь:
- Чтобы найти двух потеряшек - хватит, поверь.
И рад бы я был возразить, да только идеи получше у меня не нашлось.
- Ну, поживём - увидим, - хмыкнул я, усаживаясь поудобнее. - Тогда давай ждать.