Закат переливался всеми оттенками красного, то темнея, то светлея, то становясь похожим на пятно краски, разлитой неосторожным движением. Но я знал, что это не обычный закат, которым завершается любой день. Этой звезде не суждено было скрыться, она навеки замерла у самой линии горизонта, обмакнув свой нижний краешек в океан.
Моё расслабленное тело наслаждалось каждой секундой безмятежного блаженства. Тёплые волны, гонимые слабым ветерком, омывали натруженные ступни. Океан в свете вечно заходящей звезды выглядел бесконечным искрящимся покрывалом, на которое хотелось смотреть и смотреть, не отрывая взгляда. А ещё хотелось вечно слушать шелестящий голос этого текучего исполина. Величественного, безбрежного. Доброго.
Кто-то тронул меня за плечо, но сзади никого не оказалось.
- Ты всё расслабляешься. Как дела? - сказал мой голос.
- Были лучше, пока ты не появился, - ответил я возникшему из ниоткуда Отражению.
- Да брось. Ты что, сам себе не рад?
Я не стал отвечать, снова повернувшись к Закату. Почему-то мне показалось, что эта звезда именно так и называется. Отражение сидело рядом, на редкость спокойное и немногословное.
- Как думаешь, что будет дальше? - вместо ответа спросил я.
Двойник встал и невозмутимо зашагал прямо по поверхности океана, загородив собой Закат. Он выхватил из воздуха несколько яблок и принялся жонглировать ими со сноровкой опытного шута.
- Будешь мотаться по свету в поисках так необходимых тебе воспоминаний и острых ощущений, рикошетом отскакивая от непреодолимых препятствий и тараном прошибая всё, что способен сокрушить. Будешь поступать «правильно», потом жалеть об этом, потом поступать «неправильно» и тоже жалеть, разрываться между тем, что надо и тем, что хочется. Всё это время, разумеется, не замечая главного. Ты же об этом спрашивал?
- Не совсем. Но раз уж начал пророчествовать, договаривай. Что в итоге-то?
Яблоки замерли в воздухе. Отражение многозначительно усмехнулось:
- А в итоге умрёшь. Разве не этим всегда заканчивается? - и продолжило номер.
Я помолчал с минуту и вздохнул.
- Ничего нового.
Двойник финальным движением подкинул в воздух все снаряды, и они одновременно рассыпались сонмом разноцветных бабочек.
- Я же в твоей голове, балда. Я - видение! Что нового я могу сказать?
- Обычно новое из тебя сыплется как из рога изобилия, - буркнул я себе под нос.
- И я не предсказывал будущее.
Он взмыл в воздух, пытаясь на лету схватить хотя бы одну бабочку, но они проворно ускользали от него, поднимаясь всё выше. Отражение попорхало среди них какое-то время и вернулось на землю ни с чем, впрочем, ничуть не расстроившись.
- С моей стороны это была бы медвежья услуга.
- То есть ты всё-таки можешь предсказывать.
- Конечно. Но не буду. Так не интересно.
- Зато интересно, почему ты можешь предсказывать. Ты же в моей голове. Как это объяснить?
Отражение ухмыльнулось и широко взмахнуло руками:
- А как ты объяснишь все это?
- Что именно? Сон?
- Какой сон, чудик? - взорвался он. - Это же целый новый мир, который ты сотворил в своей башке! И благодаря этому, как видишь, я имею тут неограниченную власть!
С этими словами он стал увеличиваться в размерах, что сопровождалось рокотом и дрожью земли. Свет играл в его волосах, бросая лучи поверх титанической фигуры, и сам воздух, казалось, сжался оттого, что ему стало тесно рядом с моим Отражением. И когда мне подумалось, что его голова вот-вот ударится о небесный свод, двойник вдруг нагнулся ко мне, и, готов поклясться, я стал намного меньше его бездонного зрачка:
- Посмотри на Закат! Эта звезда лучше меня расскажет тебе о вселенных, которые существуют по одной твоей прихоти! - его голос гремел, заставляя воду в океане пениться от вибрации.
- Она же не настоящая. Как и все вокруг.
- Ну до чего же твердолобый, - цокнуло Отражение и за секунду вернулось к обычному росту. - Хотя, чего я распинаюсь? И так вон какую подсказку дал. Жаль, что ты пока не готов её воспринять. Ну ничего, рано или поздно твоя бестолковка родит эту мысль сама.
- Как скажешь, - ответил я, наслаждаясь океаном.
Отражение повело рукой, и в ярком небе появились мириады плавающих искорок, почти точь-в-точь напоминающие те, которые блуждали по океану.
- А у тебя неплохо получается, - я одобрительно покивал. - Но для человека ты странновато пользуешься своей властью.
- Это потому что я не человек, - хмыкнул двойник. - А вот ты - да. Не по природе, но по сути. Ты отчаянно стараешься быть человеком, пытаешься соответствовать своим анатомическим признакам, хотя это вовсе не обязательно. Вот и меня ты меряешь человеческими мерками.
- Других у меня нет.
- Это пока что, - улыбнулось Отражение и одним мановением пальца заставило искорки в небе танцевать. - Когда-нибудь тебе достанет ума взглянуть на всё под другим углом.
- По-твоему я узколобый?
- Нет. Для человека.
Я вздохнул, понимая, что с этим парнем говорить бесполезно. Проще убедить солнце вставать на западе, чем доказать этому паяцу хоть что-то.
- Не мог бы ты заткнуться? Пожалуйста.
Отражение скорчило донельзя обиженную рожу на эту мою просьбу.
- Видишь ли, я ранен и хочу отдохнуть, - добавил я на всякий случай.
- На том свете отдохнёшь, - усмехнулся двойник. - Меритари с тебя теперь не слезут, ты же знаешь. Будут травить как зверя по всему миру.
- Как-нибудь выпутаюсь.
Отражение нагнулось, зачерпнуло горсть песка, бросило его над собой. Песчинки незамедлительно обратились в пух одуванчиков, который, подхваченный ветром, плавно опустился неподалёку и тут же пророс диковинными растениями, главным образом - цветами. Откуда ни возьмись, над ними закружились пчёлы и загудели мохнатые шмели.
- Выпутаешься. В крайнем случае - нет, - Отражение вдруг посмотрело на меня со всей серьёзностью. - Тоже вполне правдоподобный расклад. Никогда не задумывался, как будешь умирать? Ведь ясно же, что когда-нибудь это случится. Но как именно? Старость? М-м-м, явно не твой случай. Меч, стрела? Удар в спину? Уже вероятнее. Что ты будешь испытывать при этом? Боль, страх, отчаяние? А о чём будешь думать? Спроси себя, Тот-Кто-Хочет-Быть-Человеком, какова будет человеческая смерть. Прикинь, достаточно ли в ней будет чести и патетики, чтобы заглушить животный ужас и бесконечное разочарование. Представил? Осознал? - двойник выждал пару секунд и махнул рукой. - По лицу вижу, ни хрена ты не осознал. В тебе не хватает человеческого, чтобы как следует задуматься о таких вещах. А ведь смерть будет ходить за тобой по пятам, и вряд ли долго. Рано или поздно ты оступишься, а она - тут как тут. Будешь истекать кровью, а над тобой будет рыдать девчонка, влюблённая в тебя по уши. Или вообще - оба будете гореть в холодном пламени в башне Меритари. Разумеется, исключительно по твоей вине. Ну, какие будут твои ощущения? Скажи мне!
- Я, в отличие от тебя, не провидец, - сказал я мрачно.
- Ну так хоть воображение подключи. Это твоей драгоценной человечности не чуждо? Можешь себе представить уверенность в том, что доживаешь последние мгновения? Напряги мозги. Вот ты дышишь и понимаешь: «сейчас меня не станет». И это не просто уверенность, это так и будет. Жизнь вот-вот закончится. Дальше карета поедет без тебя. Страшно? М?
- Немного.
- Это потому что до тебя всё ещё не дошло.
- А что ты мне предлагаешь-то? - не выдержал я. - Взять и перестать быть человеком? Ты хотя бы можешь мне объяснить - как это вообще?
Двойник сидел рядом со мной и строил прямо на песке карточный дворец. Карты он вытягивал прямо из воздуха.
- А ты напрягай, напрягай голову, - с улыбкой сказал он. - Сам должен понять. Да поторопись - время идёт, а смерть шагает с ним в ногу.
- Если я умру, ты тоже умрёшь, - сказал я, снова переводя взгляд на Закат.
- Я всего лишь исчезну, - пожал плечами двойник. - Неживое умереть не может. Мне и не обидно поэтому за себя. Обидно за тебя и за то, как талантливо ты прокакиваешь свой потенциал.
- Понятия не имею ни о каком потенциале.
- Ну да, - Отражение снова повеселело. - Я просто развлекаюсь! Мне тоскливо в твоей не слишком-то богатой воображением голове. Вот и приходится веселить себя самому, подкидывая тебе разные шутки.
Оно шевельнуло бровями, и дворец карта за картой взлетел воздух, окружив двойника целым карточным облаком. Схватив одну из них, он бросил её мне. На ней оказалась фигура в чёрном и надпись «Смерть».
- Сегодня ты чересчур скучный, - изрекло Отражение, скорчив недовольную мину. - Счастливо оставаться.
Двойник снял материализовавшуюся шляпу в прощальном жесте, а потом взмыл в воздух и устремился к Закату, быстро превратившись в маленькую точку на фоне огненного диска. Я смотрел ему вслед со смесью досады и задумчивости.
Вдруг на мою руку села пчела, пробежалась по ней, замерла.
- Ищешь что-то? - спросил я у маленькой труженицы, поднося ладонь к лицу.
Но пчёлка в ответ лишь встопорщила крылышки и ужалила меня, мгновенно прервав чудесный сон.
* * *
Пробуждение оказалось почти приятным, хотя проспал я вряд ли дольше пяти часов. Ни усталости, ни ломоты в суставах, ни даже неподъёмных век - удивительно, но я выспался. Правда, по телу бродила слабость из-за потери крови, да и раны болели, но лекарства и отдых предотвратили осложнения.
Далеко на востоке уже забрезжил рассвет, но окружающий лес всё ещё тонул в темноте. Звёзды одна за другой исчезали, словно убегая от слишком яркого дневного светила, Нир тоже постепенно бледнел, готовясь скрыться до вечера за голубой плёнкой небесного свода. В траве ещё бренчали ночные насекомые; проснувшиеся кузнечики выпрыгивали, сослепу сбивая со стебельков утреннюю росу.
Кряхтя и шёпотом ругаясь, я поднялся и проверил охранные круги. По их нетронутости выходило, что никто нас не беспокоил и даже не приближался к лагерю. Лина всё ещё спала, хотя аура её выглядела как у совершенно здорового человека - за исключением небольшого чёрного пятна, разумеется. Я достал из седельной сумки часть уцелевшей провизии и решил разжечь костёр, чтобы приготовить нормальной еды. Я знал, что рискую, разводя огонь - ведь его могли заметить. Но как оказалось, даже осознанный риск может удивить.
Отойдя подальше от лагеря, чтобы не разбудить Лину вознёй, я сложил небольшую кучку из веточек. Для такого случая у меня как раз имелось подходящее заклинание: оно создавало небольшой зеленоватый костерок, дающий мало света и совсем не дымящий. Этакая магическая «кипятилка», обычная и совсем не опасная. Я прекрасно об этом помнил, да и плетение было не из сложных, так что я без всякой задней мысли произнёс нужную формулу.
То, что произошло дальше, люди обычно описывают как «результат превзошёл все ожидания». Вместо безобидного зеленоватого огонька передо мной полыхнуло настоящее изумрудное инферно. Я лишь чудом успел прикрыть глаза и мало-мальски сгруппироваться. Взрывом меня отбросило далеко назад; моё многострадальное телесное вместилище с размаху шлёпнулось на пятую точку рядом с Линой и проехало ещё немного по земле. Лицо нещадно зажгло. Рука, машинально ощупывающая пострадавшую кожу, обнаружила, что волосы у меня остались только на затылке, а остальное, включая брови и ресницы, как корова языком слизала. Одежда слегка дымилась. По воздуху плыл навязчивый аромат палёного.
С минуту я недоумённо смотрел на ревущий зелёный пожар и ничего не соображал. Видимо, слегка контузило взрывной волной. Лишь услышав, как зашевелилась рядом Лина, я спохватился и погасил заклинание, которое уже готовилось перекинуться на ближайшие деревья.
- Упражняешься? - сонно пробормотала девчонка.
Я повернулся на звук и молча уставился на Лину. Та, увидев моё лицо, стала похожа на испуганную сову, судорожно вздохнула и прохрипела панически:
- Ты чего наделал?! Эн, у тебя лицо... - она сдавленно хныкнула, не закончив.
Я только молча перевёл взгляд обратно, в сторону взрыва. Земля под эпицентром почернела и запеклась в твёрдую корку. Действительно, чего это я?
Ответ медленно, но верно пробирался по моим извилинам к мыслительному центру. Если заклинание резко увеличило силу, значит, увеличилась мощь, которая его питает. Это в свою очередь означало, что так же резко увеличился силовой порог, ограничивающий накопление энергии. Я быстро проверил себя заклятием и кашлянул от неожиданности - мой силовой порог достиг уровня десятой ступени! Точнее, он едва не дотягивал до одиннадцатой. Так, как же это я?..
«Девятая ступень была всего полгода назад. Восьмая - ещё за год до того. Десятой я должен достигнуть минимум через полтора года. А одиннадцатой... как же тяжело считать... через семь-восемь лет? Получается, так. Но какого огра сейчас тогда случилось? Откуда ж такой дикий асессионный скачок? Или это я столько проспал?»
Пока я, выпучив глаза, боролся за здравость своего рассудка, Лина вышла из оцепенения и начала трясти меня за плечи.
- Эн! Ты слышишь меня?
- Я... десятой ступени, - пролепетал я.
- Что? - не поняла Лина.
- Я десятой ступени!
- Как так?
- Репой об косяк! - брякнул я, постепенно возвращаясь к реальности. - Не рассчитал силу.
- Ни хрена себе не рассчитал! - всплеснула руками девчонка. - Ты на себя посмотри! Поросёнок на вертеле и то краше смотрится!
Смотреть не хотелось. Я и так понимал, что выгляжу, осторожно выражаясь, не очень. В то же время здравый смысл подсказывал, что для чародея одиннадцатой ступени это перестаёт быть проблемой. Энергии в моём распоряжении оказалось столько, что подправить внешность - это на ползуба. Встреться я с тем Волшебником теперь, его бы буквально соскребали со стенки.
Не откладывая в долгий ящик, я припомнил нужное заклинание для ускорения регенерации, наложил его на себя и удивился, насколько легко оно мне далось. Тут же нос, лоб и щёки начали зверски чесаться - я даже зубами заскрипел, но стерпел стоически. Плечо будто прижгли калёным железом. Так работало плетение: омертвевшая плоть отторгалась, и на её месте тут же вырастала свежая.
- Ого! Ну ты даёшь!
От удивления глаза у моей подруги стали ещё больше, хотя, казалось, больше уже некуда. Нетрудно представить, что она наблюдала: волдыри от ожогов лопались и оседали, лицо буквально расслаивалось, пострадавшая кожа отваливалась лоскутами, а брови, волосы и ресницы прямо на глазах отрастали до прежней длины. Конечно, кроме щетины, потому что бриться всё-таки лень. Видя восхищение в глазах ученицы, я и сам восхищался: ведь буквально вчера сил на такое мне не хватало даже с натяжкой...
Через минуту регенерация завершилась, и мне осталось лишь смахнуть остатки своего старого лица с одежды. В животе тут же отчаянно заурчало - заклинание сожрало столько энергии тела, что голод усилился многократно. Я сорвал повязку и с довольной ухмылкой осмотрел маленький розовый рубец на плече.
- Как ты это сделал? - девчонка облизнула губы.
- Думаешь, если я объясню, ты поймёшь?
- Ну так ты уж постарайся объяснять понятнее!
Я вздохнул. Детское любопытство - бессмысленное и беспощадное.
- Это вита-магия. Большой и сложный раздел. Чтобы изучать его, нужно знать основы некромантии и креатомии. Разумеется, необходимо владеть такими Началами, как Тьма и Свет, но самое главное - Материей. Это не целительская магия, как может показаться на первый взгляд. Целитель способен вылечить ожог, но вот отрастить заново волосы - уже нет. Чтобы создавать биоматериал, нужно обращаться к куда более глубоким источникам. К тому же, это требует огромных затрат энергии.
- То есть мне пока вита-магии не видать, - девчонка несколько скисла.
- Теорию рассказать могу, - я пожал плечами. - Но даже для этого придётся рассказать ещё кучу всего, чего ты пока не знаешь, так что запасись терпением. А теперь отойди-ка подальше. Я всё-таки разожгу этот треклятый огонь.
Лина послушно отступила. Я вдохнул, сосредоточился, сплёл нужное заклинание, выделил на него минимум энергии. В точно указанном месте зажглось неяркое зеленоватое пламя. Я облегчённо вздохнул, отметив про себя, что теперь придётся внимательно следить за каждым плетением, чтобы невзначай не превратить обычный костёр в огненный смерч.
Лина добыла из сумки мясо, хлеб и кое-какую зелень - собралась готовить.
- Материя, Материя... - пробормотала она со странной ненавистью. - Чем больше тебя слушаю, тем больше мне кажется, что в неё упирается вся магия.
- И не только магия, - кивнул я, присаживаясь рядом и борясь с желанием отправить в рот сырое мясо. - Вообще всё.
- Что она вообще такое? Как она выглядит? Вот стихии я могу себе представить, Свет и Тьму - тоже, но как представить Материю?
- Если верить Диссу, то всё, что мы видим - и есть Материя.
- То есть?
- То есть всё это, - я повёл рукой вокруг себя, - она самая. Основа основ, из которой соткана наша реальность. Ты, я, вот это дерево, вот этот камень. Это не материал, но и не энергия, это - голая суть, закон, квинтэссенция существования. Даже Дисс не знал о ней всего, потому что её просто невозможно познать или изучить как другие предметы.
Котелок с водой перекочевал на огонь. Лина задумчиво покачала головой:
- Не понимаю. Как можно управлять тем, что невозможно познать?
- Ты же можешь взять в руки меч, даже если не умеешь с ним обращаться. Можешь им даже махнуть пару раз и убить кого-нибудь. А слова? Ты говоришь их, пишешь их, но ты уверена, что до конца понимаешь хоть одно из них? Хоть самое простое, но до самых глубинных его корней? Степень познания предмета не влияет на возможность взаимодействия с ним. Вот на качество взаимодействия влияет, это да...
- Чего?
- Опасно браться за то, чего не понимаешь, вот чего. Я понимаю Материю достаточно для того, чтобы пользоваться ей и не убить себя ненароком. Но если бы я понимал её полностью? Как знать - возможно, я был бы богом и мог менять реальность как мне заблагорассудится. Ведь если Дисс не ошибся, Материя - это само Сущее. Магия в первозданном виде. Её нельзя, да и не нужно объяснять. Она просто есть.
Лина тем временем нарезала ингредиенты и бросила их в воду. Почти сразу от котелка потянулся запах, от которого мой желудок сжался в судороге, а рот наполнился слюной.
- И всё равно получается, что пользоваться Материей опасно, - девушка сосредоточенно помешивала в котелке.
Я улыбнулся, стараясь не замечать, как урчит в животе.
- Магия сама по себе опасна. Если ты не приручишь её, она тебя уничтожит. А уж Материя... Тут даже сложно сказать, кто кого использует. Может ведь статься, что мы с тобой тоже из неё состоим. Наши тела, наши Дары. Может быть, даже наши души. И если кто-нибудь когда-нибудь сумеет познать все её глубины, он сможет разрушать и создавать миры мановением пальца, а из нас слепить всё, что угодно...
Я посмотрел на Лину и понял, что она меня уже не слушает. Очевидно, мои абстрактные теории её нисколько не интересовали. Девушка думала о чём-то своём, продолжая готовить. Я посмотрел на неё задумчиво и решил не продолжать разговор - уж больно есть хотелось.
Мы приговорили всё жареное мясо и похлёбку, причём я поймал себя на мысли, что даже не наелся. Но запасы были не бесконечные, а погоня не спала, так что пришлось скрепя сердце сворачивать стоянку и выдвигаться в путь.
Сначала я решил проверить тракт - больше для очистки совести, чем в надежде на открытую дорогу. Не доезжая до тракта саженей сто, оставил Лину с конём на полянке, а сам зарослями добрался до придорожного оврага. Тракт пустовал, но стоило мне отвернуться, как со стороны гор послышался перестук копыт. Я затаился. Спустя минуту на дороге показались двое всадников в красных плащах. Я мгновенно напрягся, но напрасно - то были не чародеи, а всего лишь гонцы, без толики Дара. Собирался ли я рисковать и попадаться им на глаза? Нет, не собирался.
Ехать предстояло через лес, огибая все сёла и дворы, которых в этой глуши, к счастью, почти не было. То ещё удовольствие - продираться через бурелом, спотыкаясь о коряги и корни чересчур вольно раскинувшихся деревьев, которые если не поцарапают острым сучком, то на худой конец ударят ветвью в лицо. Я постоянно прислушивался, опасаясь случайной встречи с людьми, но слышал только лесных жителей. К сожалению, не всех - под одним деревом нас поджидал медведь. Он лежал вразвалку и только лениво повернул голову, царственно глядя на шумных суетливых людишек, что вывалились из зарослей. Под этим пристальным взглядом мы и ретировались обратно, покуда у зверя не испортилось настроение. Пришлось обходить то место по менее удобному пути.
По дороге мы почти не разговаривали, и я использовал эту возможность, чтобы хорошенько обдумать день вчерашний и день завтрашний. Поразмышлять действительно было о чём, и не сказать, чтобы темы подобрались сплошь приятные - например, сверхчеловеческий рывок Лины во время драки. Несколько раз я порывался спросить у неё напрямик, что там произошло, но в последний момент останавливал себя. Не хотел давать ей повод подозревать меня в нечестности. Плевать, что я и правда был нечестен - главное, что она мне доверяла, и терять это доверие я вовсе не желал. Осознавал, как это гнусно, понимал, что это рано или поздно выйдет мне боком, но раскрыть всю правду был не готов.
Тем не менее, следовало хоть что-то прояснить, поэтому я всё же насмелился и зашёл издалека:
- Ты как вообще после вчерашнего?
Девчонка поморщилась.
- Все мышцы ноют. И голова побаливает. Но жить буду, не беспокойся.
- Ты вчера неплохо... долбанула того стражника.
- В смысле? - Лина выглядела искренне удивлённой. - Я думала, это ты сделал!
- Нет, не я.
- Хочешь сказать, я в состоянии ударить человека, который в полтора раза больше меня, так, что он отлетел на несколько саженей? Хороша фантазия!
- Да я бы и сам не поверил, если бы не видел своими глазами.
Лина выглядела сбитой с толку. Видимо, она и в самом деле нашла какое-то своё объяснение случившемуся.
- Это точно не ты? - переспросила она, заглядывая мне в глаза.
- Я не мог колдовать. Мы с Волшебником блокировали друг друга.
- А кто тогда жёг стрелы?
- Стрелы? - я насторожился.
- В нас стреляли с вышек, но стрелы сгорали в полёте. Только поэтому я успела снять двух стрелков. Хочешь сказать, это тоже не ты?
И тут у меня в голове всё сошлось.
- Четвёртый маг! - я даже хлопнул себя по ноге. - Ну, точно!
- Чего?
- Их было четверо. Двух мы убили, от третьего насилу отбились. Я всё думал - что же делал четвёртый?
- Любезно не дал нас продырявить? - лицо Лины исполнилось скепсиса. - Ты серьёзно?
- Есть другие предположения? Они же хотели взять нас живьём. А лучники начали стрелять с перепугу. Вот ему и пришлось...
- А когда тебя под конец всё-таки продырявили он, видимо, отошёл пописать?
Замечание было вполне резонным. Не всё в моей версии стыковалось так уж хорошо.
- И что стражника от меня отшвырнуло с такой силой, тоже его заслуга? - девчонка будто мысленно прикидывала варианты. - Ну, не знаю, не знаю...
- Может, и его, - сказал я задумчиво.
«Конечно, не его. Магию я бы почувствовал. Это было что угодно, но не магия».
- Чтобы нас защищал меритарит? Нас, двух отступников? Да скорее в трущобах пойдёт дождь из денег, а шлюха откроет церковь!
- Не суди так скоро, - я поморщился. - Нас, конечно, теперь наверняка записали в отпетые головорезы, но всякое может быть. То, что нам помогли в первый раз, не значит, что во второй нас не сожгут на костре. И раз уж на то пошло, наиболее вероятен как раз второй вариант.
Девчонка в ответ недоверчиво хмыкнула, но всё же сбавила тон.
- Меня всё равно разыскивали.
- Меня тоже. Но если раньше они сомневались в том, как с нами поступить, то теперь мы развеяли всяческие сомнения на этот счёт. Сдайся мы на той заставе, меня бы упрятали в каземат и пытались любыми способами склонить к сотрудничеству. Тебя возможно даже взяли бы на обучение. Но теперь...
- Казнь.
Сказано было вроде бы безразлично, но в то же время совсем не легкомысленно. Я посмотрел на семнадцатилетнюю девчонку, которая только что с таким презрением щёлкнула смерть по носу, и снова удивился её решительности. Раньше я думал, что она не понимает, во что ввязалась, но сейчас явственно услышал - всё она понимает. И совместить эту внутреннюю зрелость с внешностью вчерашнего ребёнка оказалось непростой задачей. Очень трудно было поверить, что искренняя наивность может уживаться с тяжёлой уверенностью в неизбежности смерти.
Глядя на Лину, я вдруг ощутил невероятный, совершенно дикий стыд. Во-первых, потому что по моей вине совсем юная девушка вынуждена принимать по-настоящему взрослые решения. Встреть она кого-то, кто смог бы вправить ей мозги и заставить вступить в Меритари, жизнь её прошла бы как у Явора за пазухой. Я же пошёл по пути наименьшего сопротивления - и вот у Лины уже не осталось других вариантов, кроме как остаться со мной. Просто потому что так безопаснее, чем в одиночку.
Самая же поганая причина, по которой мне стало стыдно - меня всё устраивало. Осознание того, что теперь Лина никуда от меня не денется, грело мне душу. «Я не буду один? Да это же великолепно! - думал Энормис-эгоист. - И она ведь сама так захотела, я тут ни при чём. Как же удачно всё сложилось!» Это, наверное, было такое своеобразное проявление симпатии. Слишком своеобразное. Слишком безответственное. На первый взгляд я следовал интересам ученицы, не отправив её в Орден, но в том случае как раз интересы Лины и ставили её под удар. Так что её желания вряд ли имели отношение к моим решениям. Уж скорее это были мои желания.
- Что?
Лина непонимающе смотрела на меня. Размышляя, я пристально разглядывал её, и этот взгляд не уклонился от её внимания.
- Ничего, - я поспешно отвернулся. - Просто задумался.
- Ты мне вот что скажи, - помявшись, сказала Лина. - Магия крови - это же некромантия?
- А океан состоит из воды?
- Понятно. Но разве она не запрещена? Некромантия.
- А то! Ещё как запрещена.
Брови девчонки съехались к переносице. Она замолчала, пытаясь сообразить, что ещё спросить, чтобы стало хоть немного понятнее.
- Хочешь знать, почему я воспользовался запрещённой магией? - подсказал я невозмутимо.
- Да, учитель. Именно это я и хочу знать, - язвительно отозвалась девчонка.
- Так и быть, отроковица, - сказал я тоном проповедника. - Внимай моей мудрости. Некромантию запретили идиоты.
Шутка не прошла: девчонка смотрела на меня с сомнением.
- Я уже вижу, как ты горишь на костре за эти слова.
- Потому что идиотов - большинство, - я назидательно поднял палец. - Что говорит Церковь о некромантии?
- Что она - зло. Что она противна любой жизни и попирает могущество Создателей. Но это не только Церковь, так все считают...
- ... потому что так говорит Церковь. Говорит давно и упорно. Талдычит, я бы даже сказал. Им нужны козлы отпущения, а лучше некромантов на эту роль не подходят даже еретики. Если послушать святых отцов, некроманты - это мерзкие людоеды, которые шатаются по градам и весям, разносят чуму и проказу, со злобным хохотом поднимают кладбища и на ужин едят доверчивых девственниц.
- А ещё собирают армию мёртвых, чтобы убить или поработить всех живых. Слышала на уличной проповеди.
- Ну, ты, видимо, понимаешь, что всё не совсем так. Вот я, к примеру, вполне себе некромант, так что если ты девственница и веришь уличным проповедникам, то тебе впору начать беспокоиться о своём благополучии.
Судя по выражению лица Лины, внутри неё давно заученные истины отчаянно боролись с желанием их опровергнуть. Особенно мне понравилось, что беспокойства среди этой палитры эмоций не наблюдалось.
- Если кроме шуток, - продолжил я уже серьёзнее, - то некромантия - это просто раздел магии, не лучше и не хуже остальных. Магия - это оружие, а оружие не может быть ни злым, ни добрым. Оно не несёт ответственности за отнятые им жизни. Человек, который его держит - вот с кого стоит спрашивать. И в этом плане маг, практикующий стихийную магию, ничуть не лучше самого заядлого некроманта. Кладбища намного чаще поднимаются благодаря возвратам, чем чародеям. И если уж ходяки повылазили из могил и полезли убивать живых, то кто, по-твоему, легче всех с ними справится? Некромант. Пока светлые до самых портков маги будут крошить несчастных покойников силой всех стихий, некромант просто расплетёт магическую нить, заставляющую мёртвые кости двигаться. Ему это как два перста оросить. Но люди, имея проблему с восставшими из мёртвых, жгут на кострах тех, кто мог бы эту проблему решить. Иначе всё было бы слишком просто, правда ведь?
Лина не ответила. В общем-то, мне ответа и не требовалось, так что я просто не стал продолжать. Некоторое время мы шагали молча, пока девчонка вдруг не сказала:
- Значит, мне тоже надо будет её изучить.
- О, тебе понравится, - заверил я. - Некромантия интереснее, чем стихийная магия.
- И опаснее для здоровья.
- Только в присутствии других людей.
- Но нам в присутствии других людей и так опасно.
- Правильно мыслишь!
Лина кривенько улыбнулась.
- Учитель, вы дурно на меня влияете!
- Только не говори, что тебе не нравится!
* * *
Так, по кустам да оврагам, мы пробирались к горам - сначала до конца дня, а потом и недели. Без происшествий, но особо оттого не нарываясь, мы прошли почти всё расстояние, отделяющее нас от Закатных Врат, так что в один пасмурный вечер мы вышли к юго-западным предгорьям Тингар. Здесь лес заканчивался, и впереди раскинулась равнина длиной в полдня пути. К северо-западу от нас, на небольшом холмике, громоздились домики какой-то деревеньки, а где-то перед самими Вратами должен был стоять торговый пост, на котором сейчас наверняка сидели меритариты. Так что пусть мы и видели горы очень хорошо, подобраться к ним незамеченными мы не могли. Тут-то у моей спутницы и созрел весьма закономерный вопрос.
- Нас по пути не зажарят?
К счастью, я озадачился этой проблемой чуть раньше, так что у меня уже имелся приблизительный план. Правда, я был совершенно уверен, что Лине он не понравится, так что помалкивал до самого последнего момента.
- Если пойдём напролом, то может и зажарят. Но мы будем действовать тоньше.
- И как же?
- Маскироваться.
Лина посмотрела на меня как на дурачка.
- Я думала, на той заставе мы выяснили, что этот способ не работает. Нас же опять раскроют!
- На этот раз это будет не магия. Поздравляю тебя! Сейчас ты получишь первый в своей жизни урок ведовства.
- А это разве не то же самое?
- И да, и нет. Сейчас ты всё поймёшь!
Девчонка после этой фразы подозрительно сощурилась и проговорила:
- Что-то мне не нравится твой тон. Звучит как-то неприятно!
- Что-о?! Нет! Отпусти! Ты что, пытать меня решил?! Я не стану, нет, не стану я это пить! Да пусти же!.. Пей сам, если хочешь, я лучше тут останусь!
Эти крики сопровождались отчаянными попытками не дать напоить себя свежесваренным зельем.
- Да чего ты так всполошилась? Только проглоти и всё, оно даже не противное нисколько! - я одной рукой держал её запястья, чтобы не дать опрокинуть склянку, а другой пытался влить содержимое этой склянки девчонке в рот.
- Ага, не противное! Я видела, что ты туда кидал! Я скорее сапоги свои съем, понял?! Без хлеба!
- Сапоги не изменят твою внешность, а зелье - изменит!
- Ага, на какую? От такого я разве что в кикимору превращусь! С бородавками! А если я такой и останусь потом?
- Да эффект пропадёт через день-два! Я же говорю, только цвет волос и глаз поменяется!
- Ну, конечно! А потом они вообще выпадут! Отпусти! А-а-а!!! - ей таки удалось вырвать кисти из захвата, но я тут же освободившейся рукой ущипнул её за упругую ягодицу. Лина, конечно, закричала - что мне и требовалось. Её «а-а-а» закончилось громким всхлипом и таким же громким глотком. Симпатичное девичье личико на несколько секунд превратилось в физиономию самого жуткого демона - исключительно из-за вкуса зелья.
- Это временная трансформация, - успокаивающе заговорил я. - Когда я расскажу тебе про зельеварение, ты станешь больше ему доверять. Это намного безопаснее, чем пользоваться мороком. Даже несмотря на слизня, которого я сварил.
- Свежо предание, кха-кха, - девчонка опёрлась на колени, пытаясь прийти в себя.
Магический морок зарекомендовал себя не лучшим образом, поэтому я решил прибегнуть к народным средствам. Ещё в первый год жизни в замке я прочитал немало книг по ведовству, и даже сдал Диссу целый экзамен по зельеварению. Не думал, что когда-нибудь воспользуюсь этими знаниями - более архаичного способа колдовства просто не сыскать. Кто же знал, что псевдонаука может быть в чём-то эффективнее науки настоящей!
Трансформация с помощью зелий - это, конечно, тоже волшба. Соль в том, что это волшба гораздо более низкоуровневая, нежели наведение морока. В качестве источника она использует не энергию чародея, а то, что подвернётся - поэтому мне пришлось поймать и принести в жертву барсука, а потом использовать некоторые его внутренности в качестве ингредиентов. Выглядит отвратительно, но благодаря этому обнаружить следы зелья почти невозможно. Всё это я объяснял Лине, пока готовил варево - и мне почти удалось отвлечь её от мысли, что чуть погодя придётся эту гадость выпить.
А теперь она стояла, держась за горло, и изо всех сил боролась с рвотными позывами.
- Всё, теперь дня три есть не смогу. Какая дрянь, - девчонку передёрнуло.
- Захочешь - сможешь, - поспешил заверить её я. - Смотри, ты становишься похожа на южанку!
Зелье и в самом деле уже действовало. Лина преобразилась в считанные секунды: брови почернели, стали гуще, ресницы ещё немного вытянулись, радужки глаз стали тёмно-карими, волосы окрасились в цвет воронова крыла. Даже кожа приобрела терпкую смуглость.
- Лучше я не буду на это смотреть, а то меня точно стошнит.
- Зря ты так думаешь, - проговорил я, оценивая изменения.
На сей раз в красоте она нисколько не потеряла. Лина превратилась в черноокую южную красавицу и, конечно, совсем перестала походить на себя. Входя в комнату, такие женщины всегда приковывают к себе взгляды: завистливые у женщин и восхищённо-жадные у мужчин. На том и строился мой нехитрый план. Я посвятил в него Лину, и ей понравилась задумка - во всяком случае, новых возмущений не последовало.
- Ты знаешь, куда там ехать? - всё ещё морщась, спросила она.
- Там не заблудишься. Главное - преодолеть пост, дальше можно будет расслабиться.
- С чего это?
- С того, что дружбы между гномами и Меритари не получилось. Магов Ордена туда просто не пускают. Они, конечно, туда всё равно просачиваются, но если кто попадается на колдовстве - получает пинком под зад.
- Значит, нам колдовать тоже нельзя?
- Я бы не стал рисковать. Для гномов все чародеи на один цвет. Красный.
Девчонка некоторое время молчала, недоверчиво глядя на меня, но в итоге лишь спросила:
- Когда выдвигаемся?
- Завтра рано утром. Надо бы выспаться.
Мы ушли немного вглубь леска, разбили лагерь и поужинали, не разжигая костра. Трапеза получилась лёгкой, а у Лины и вовсе состояла из нескольких глотков воды, так что мы оба легли спать толком не насытившись. В глубине души я боялся оплошать со своим гениальным планом, но упорно запрещал себе об этом думать, ворочаясь с бока на бок.
А вот Лина заснула почти сразу - сказалось выпитое зелье. Это было хорошо, потому что ей в завтрашнем спектакле предстояло играть главную роль. А в том, что она справится, я не сомневался.
* * *
Мацхи всегда считал себя особенным. Заботливые родители с детства баловали мальчика и всячески насаждали в нём эту уверенность. Поэтому, когда Мацхи в возрасте четырнадцати лет обнаружил свой магический Дар, никто и не удивился. Ещё бы, он ведь и так был отмечен Богами! Родители отвели его в Орден. Отец - писарь в городской канцелярии - всегда говорил, что господа чародеи - самые уважаемые и богатые люди в мире. Они, говорил папа, творят судьбу мира и знают больше, чем все короли вместе взятые.
Именно поэтому мальчик с ничем не выдающимся именем Мацхи решил стать Великим Волшебником. Во что бы то ни стало.
Он отучился почти год, прежде чем будущему Великому Волшебнику наконец стукнула первая ступень. Учёба проходила легко и интересно, напрягаться особо не приходилось. Учителя хвалили, Высокий Совет поощрял за хорошую учёбу, так что жил Мацхи просто чудесно. Только по родителям скучал - из университета магии учеников не выпускали.
Годы шли, сила Мацхи росла, но уж больно неторопливо. Некоторые его одногодки уже получили ранг адепта и несли службу в разных частях света, а Мацхи застрял в университете. Он был одним из лучших школяров, теория у него от зубов отскакивала, для получения заветного жезла адепта - атрибута полноценного чародея - не хватало только магической силы. Именно это досадное обстоятельство посеяло зёрна сомнений в душе Мацхи - а что, если он не такой уж и особенный?
Но едва его сила достигла уровня пятой ступени, как все сомнения снова развеялись. Это произошло на пару лет раньше, чем у других чародеев - Мацхи как раз исполнилось двадцать семь. Принимая из рук наставника долгожданный жезл, молодой чародей предвкушал долгий и полный приключений путь. Путь познания и силы, славы и могущества. Путь вершителя судеб мира.
Как и всех новоиспечённых адептов его отправили на службу - испытательно-воспитательный период, когда маг покидает стены университета и направляется работать «на поля». Мацхи с местом службы, можно сказать, повезло - не на краю света, тепло, спокойно, денежно. Закатные Врата, пост контроля проезжающих. Поначалу будущий Великий Волшебник был уверен, что лучшего назначения и получить не мог.
Но вот пошла пятая неделя, как он прибыл на место. Стало скучновато. За всё это время не только не произошло ничего интересного - казалось, здесь вообще никогда и ничего не происходит. Только вереница проезжающих тянулась через пост в обоих направлениях, а Мацхи сидел и смотрел на неё со стороны. Иногда ему казалось, что в склепе и то веселее, чем в этом захолустье.
Дело было после обеда. Чтобы хоть как-то себя развлечь, Мацхи стал сам опрашивать проезжающих, так что как раз сидел на посту и боролся с дремотой, когда увидел одинокую повозку. Ей управлял некто худой и невысокий, а кляча в сбруе казалась настолько дряхлой, что и шакал не позарится. Спустя какое-то время Мацхи с приятным удивлением разглядел на козлах девушку с шалью на плечах. Смуглую, ладную, молодую. Красивую.
Повозка приблизилась, и с поста стало видно её содержимое - солома, тряпьё, матерчатые игрушки, деревянные побрякушки и ворох прочей требухи, не представляющей никакой ценности. Обычный груз обычного барахольщика. Правда, девица совсем не походила на одного из них. Это было странно.
На Мацхи не успел задуматься над этой странностью всерьёз, потому что девушка подъехала уже вплотную, и вблизи она оказалась ещё красивее. Адепт, предупреждая намерения стражников, спустился со своего возвышения и подошёл к остановившейся повозке. Девушка, заметив его, приятно улыбнулась:
- Привет!
На мгновение Мацхи захотелось сесть рядом с ней и уехать куда глаза глядят. Но вместо этого нужно было делать свою работу.
- Имя, откуда едете, по какому делу в Тингар ... - уныло затянул Мацхи. Слова вылетали сами собой, по привычке, и от этого звучали ещё скучнее.
- Я Ринна, путешествую, еду вот к ростовщику местному, - быстро проговорила девушка. - А тебя как зовут?
- Мацхи... - от неожиданности ответил он.
Впервые за всё время на посту кто-то поинтересовался его именем.
- Слушай, Мацхи, свет мой, можно как-нибудь побыстрее, а? Я весь вчерашний день тряслась в повозке, потом ещё всю ночь, задержалась в городе в одном, одни убытки... Сам видишь, что у меня за товар. Медяки... Пропусти побыстрее, а?
Позже, вспоминая этот случай, он думал, что его околдовали. Ну как можно было поверить, что такая женщина торгует барахлом? Ведь так выглядят скорее переодетые принцессы. Она бы и до ближайшего перекрёстка не доехала, не то что до города. И стражники, толкущиеся неподалёку, тоже не почуяли неладного - словно все враз ум потеряли. Насторожиться стоило от одного только вида этой странной девицы, но вместо этого...
Вместо этого Мацхи помолчал немного для приличия, обошёл повозку, вскользь глянув на хлам, задержал взгляд на красивых волосах Ринны, собранных в хвост, и сказал:
- Проезжай.
Он настолько растерялся, что забыл даже о магической проверке.
И уж тем более он забыл о недавнем приказе на высокого мужчину с седой прядью и молодую девушку, которые умеют менять внешность.
Ринна просветлела, горячо поблагодарила Мацхи за доброту, помахала ему ручкой и тронула повозку в сторону Врат.
Он смотрел ей вслед и подумал, что не всё в его службе так уж плохо. Когда-нибудь он сам будет путешествовать, а вот такие девицы будут увиваться за ним косяками. Потому что каждый дурак знает, что ни одна девушка не может устоять перед успешным странствующим магом. А Мацхи станет успешным. Обязательно станет.
Он уже собирался отвернуться, как вдруг повозку подбросило на ухабе чуть сильнее, чем обычно, и одна из тряпиц, лежащих поверх соломы, соскользнула и открыла часть довольно внушительного мужского сапога, явно надетого на столь же внушительную мужскую ногу.
На несколько секунд он впал в ступор. Потом, скрипя зубами, бросил вслед Ринне заклинание-сыщика, и с удивлением обнаружил, что повозка пуста. Но там же явно кто-то лежал! Неужели, труп?
- Эй, постой! - крикнул Мацхи ей вслед, но от волнения дал петуха.
Стражники захихикали, явно подумав, что он к ней клеится. Дуралеи!
Больше ничего Мацхи сделать не успел, потому что ощутил чью-то постороннюю магию и то, как сильно нагрелся его служебный амулет. А дальше была только темнота.
* * *
Услышав окрик, Лина поняла, что их маскарад всё-таки не сработал, и запаниковала. Она вспомнила заклинание «мгновенной усталости», начала произносить про себя формулу, но ошиблась в плетении, и оно разлетелось на ошмётки, а Лину словно обухом по голове ударили. Она потеряла ориентацию и пошатнулась, но не упала - вовремя поймала равновесие.
Когда девушка пришла в себя, то с удивлением обнаружила, что повозка всё ещё едет к Вратам, за ней никто не гонится, не кричит и вообще всё идёт, как ни в чём не бывало. Лина замерла на своём облучке и изо всех сил старалась сохранять спокойствие.
Оклик гнома-привратника заставил её вздрогнуть, и в первые несколько мгновений девушка растерялась. Гном смотрел на неё снизу вверх из под забрала шлема - он ожидал ответа на вопрос, который Лина не запомнила.
- Куда намылилась, говорю? - пробасил бородач. - Глухая, что ли? Чего надо в Подгорном Царстве?
- Мы к мастеру Крорри, - сказал Эн, вылезая из повозки. - Нам нужна его... консультация, - и он потряс перед лицом стражника кошелём с деньгами.
Гном придирчиво осмотрел повозку и её экипаж, но, наткнувшись взглядом на мечи чародея, тут же подобрел.
- Пошлина десять серебряных, - сказал он, махнув рукой куда-то в сторону. - Ведите себя хорошо и добро пожаловать.
Эн отсчитал нужную сумму в его мозолистую ладонь, Лина тронула лошадь, и они въехали под арку Закатных Врат, оказавшись внутри гномьего царства.
Едва мы миновали Врата и спрятанные за ними фортификации, я окончательно перебрался вперёд и взял у девчонки поводья. Она даже не повернулась в мою сторону.
- Я ничего не поняла, - сказала Лина, бестолково глядя перед собой. - Это что было вообще?
Я аккуратно огляделся, чтобы убедиться, что нас не подслушивают. Дорога, по которой мы ехали, вела к подземному городу гномов, поэтому народу здесь было порядочно, в основном, конечно, коротконогого и длиннобородого. У гномов здесь был собственный пост, к тому же шло какое-то строительство: они сновали тут и там, таскали на тележках материалы, стучали, ругались - и не обращали на нас ровным счётом никакого внимания.
- Сам хотел бы знать.
- Ты тоже ничего не понял?
- Кое-что понял. Но не всё.
Дорога пошла под уклон. Несмотря на то, что по тоннелю мы уже проехали прилично, день не угасал - свет проникал через специально вырубленные шахты и отражался от закреплённых на стенах полированных плит. Между них я заметил указатель: «Кантахар - пять лиг».
- Когда мы отъехали от проверяющего, он что-то заподозрил, - сказал я. - Он всё-таки прощупал повозку заклинанием, а может и тебя тоже. В общем, когда он приказал остановиться, мы с тобой сплели по заклинанию. Моим был «Сон». А ты что пыталась изобразить?
- «Мгновенную усталость», - понуро отозвалась девчонка.
- Что ж, это кое-что объясняет. «Мгновенная усталость» вытягивает из жертвы энергию. Но твоё заклинание по дороге развалилось и вместо того, чтобы свалить паренька с ног, выпило из него все соки.
- Он живой? - вдруг спросила Лина.
- Да чего ему будет, живой, конечно. Ты дальше слушай. В общем, после того как твоё недоплетение высосало из парня всю его магию, оно развернулось, хапнуло ещё всю энергию из амулета этого адепта, а на обратном пути захватило и моё заклинание, которое на тот момент находилось на полпути. Парень, разумеется, потерял сознание и тихо сполз по стенке - поэтому никто сначала ничего и не понял. Скажи-ка мне, - я наклонился к уху девчонки, - странных ощущений никаких нет?
- У меня до сих пор в глазах темно, - призналась она. - Я сама чуть под колёса не свалилась.
- Это потому что твоё заклинание, слопав всю энергию, какую нашло, вернулось к тебе. И ладно моё плетение, оно было экономичным. Даже сила чародея пятой ступени - не такая уж важность. Но в его амулете магии было предостаточно. И всё это прямо сейчас внутри тебя.
Тоннель перестал ветвиться и стал похож на полый брусок, прямой, как стрела. Народу стало намного меньше, исчез дневной свет - его заменили тускло светящиеся кристаллы, развешанные на манер факелов. Вдоль одной из стен тянулись рельсы, по которым мимо нас под горку пролетела никем не управляемая вагонетка. Если бы не загадка, которую сама того не желая мне загадала Лина, я бы во всю глазел по сторонам и предвкушал погружение в доселе невиданный мною мир.
- Ты поглотила столько энергии, что это должно было убить тебя на месте, - продолжал я, стараясь сохранять спокойствие. - Но не убило.
Лина молчала, по-прежнему глядя перед собой.
- Ты вырвала из другого человека кусок Дара и присвоила его, - сказал я ещё более веско. - До сегодняшнего дня я думал, что это невозможно. Сейчас я проверяю тебя заклинанием и вижу перед собой чародейку четвёртой ступени. Хотя только что ты не дотягивала и до третьей. До того, как подобное случилось со мной, я тоже считал это невозможным. Ну, скажешь что-нибудь?
- Если ждёшь от меня объяснений, то у меня их нет, - её голос охрип, и Лина откашлялась. - И у меня всё ещё трещит голова. Трещит, как чурка, в которую лупит колун. А ещё мне кажется, что если я посмотрю наверх, меня вырвет. Так что прости, что не удивляюсь вместе с тобой.
Я вздохнул и положил руку на её плечо, одновременно сплетая исцеляющее заклинание. Лина тотчас блаженно откинулась на спинку, прикрыв глаза.
- Спасибо, - выдохнула она. - Как же здорово, что ты умеешь такие штуки.
- Это да, - сказал я задумчиво. - Это здорово.
* * *
До самого Кантахара мы ехали молча. Мне хотелось хорошенько расспросить ученицу и в то же время не хотелось затрагивать тему её странностей. Всё потому, что причина этих странностей стала мне вполне ясна. Я мог бы и дальше пытаться списать их на стечение обстоятельств или, например, на волю божью, но пора было признать: куда вероятнее, что виноват во всём некрот и его странное заклинание.
«Сначала Лина была совсем обычной - насколько может быть обычной девчонка с Даром, - думал я, косясь на ученицу. - Потом её заманивает на алтарь некрот. Бьёт её странным оружием, создаёт непонятное плетение, которое так и не завершается - и всё идёт наперекосяк. На ауре девчонки появляется пятно, а через некоторое время она творит заклинание Материи. Была ли она способна на это раньше? Вряд ли. Затем Лина ударяет бойца на заставе с такой силой, что и тролль бы позавидовал. Могла ли она так до встречи с некротом? Ой, вряд ли. А теперь она плетёт заклинания - пусть и случайно, - которые подвластны разве что демонам Эфира. Так даже я не могу, а девчонка - вот, пожалуйста. Магия, конечно, штука непредсказуемая, но не настолько же!
Лина и сама знает, что с ней происходит нечто странное. Но она видит, что я реагирую на это спокойно, и потому тоже особо не нервничает. Может, думает, что это побочные эффекты обучения. Или что она эльф, во что я скоро сам готов буду поверить. И ведь на самом деле я не спокоен. Совсем, холера, не спокоен! Интересно, что случится раньше - у меня сдадут нервы или у Лины иссякнет доверие ко мне? Ведь кто знает, какие ещё изменения ждут бедную девочку. Она меняется, и совершенно непонятно, к добру это или к худу. Пока что все её изменения не так уж плохи, но они пугают. И если Лина однажды поймёт, что я с ней не совсем искренен...»
Дальше думать об этом я не захотел. Эти мысли мне показались лишними, поэтому я прогнал их и с удовольствием отвлёкся на удивительный подземный мир - тем более что дорога как раз привела нас к воротам Кантахара.
Стены тоннеля к тому времени немного разошлись в стороны, потолок поднялся, а сами створки находились между башен, сложенных из каменных блоков. Из парных бойниц торчали острия болтов - там наверняка стояли гномские самовзводные арбалеты, грозное и редкое на поверхности оружие. Ворота были открыты, а единственный охранник сидел прямо в проходе на небольшой табуретке и ремонтировал прохудившийся сапог. Он пропустил нас без расспросов и даже с готовностью объяснил, как пройти к мастеру Крорри, когда я его спросил. Такое удивительное добродушие и простота несколько сбили меня с толку - среди людей такое встречалось крайне редко. Прежде мне не доводилось общаться с гномами, но чем дальше, тем больше я проникался к ним симпатией.
Кантахар состоял из двух ярусов: верхний назывался сто сорок первым залом, а нижний - двести сорок первым. По всей видимости, сто сорок первый зал некогда был громадной естественной пещерой, которую гномы испещрили вентиляционными и осветительными шахтами. Забавно, но эти яркие точки придавали тонущему в темноте потолку пещеры сходство со звёздным небом, хотя на самом деле на поверхности был день. Это единственный признак, по которому жители Кантахара узнавали о наступлении новых суток, и в этом смысле им ещё повезло. Насколько я знал, в большинстве подгорных городов понятия дня и ночи теряли смысл, и за ходом времени можно было уследить только с помощью часового механизма.
Улицы города были настолько прямыми, что пройдя по одной из них, мы могли упереться в противоположную стену зала, ни разу не повернув. Идеально ровные квадратные кварталы вмещали по восемь - десять домов, а иногда и вовсе представляли собой площадь со статуей или памятником посередине. Однако если в улицах читалась строгость и даже математика, то в виде и расположении зданий главенствовал хаос.
Гномы не писали картин, не создавали литературных трудов и очень редко музицировали, но по части архитектуры, скульптур и кузнечного дела в Нирионе просто не существовало мастеров, равных им - в этом я убедился как раз в Кантахаре. Пока мы ехали, я не заметил ни одного дома, похожего на другой. Попадались маленькие и неказистые, из грубых каменных блоков; большие и красивые из декоративного кирпича; встречались даже такие, которые больше походили на цирковые сооружения, неправильной формы, с нечётным числом углов или вообще без оных - сверху донизу округлые, как осиные ульи. Вдоль дорог тянулись каменные и железные трубы, в которых шумела вода. Под ногами попадались утопленные в камень крышки люков, говорящие о наличии стоков даже в промежутке между ярусами. На одной из площадей возвышался настоящий фонтан в виде гротескного морского чудовища, воздевшего кверху золотой ключ. Вода струйками била из глаз чудища и каждой присоски на его щупальцах, а самая большая струя хлестала из окончания ключа, и брызги, рассеиваясь, превращались в радугу благодаря ярким солнечным кристаллам. Ничего из этого в городах людей просто не было.
Кстати о людях: я думал, что мы с Линой привлечём к себе ненужное внимание, но ошибся. Больше всего, конечно, на улицах встречалось гномов, но не только. Торговцы, наёмники и просто путешественники: либрийцы, назирцы, северяне, приморцы - довольно пёстрая публика. Встречались даже пустынники - все беловолосые и красноглазые, словно альбиносы. Возле облезлой вывески с непонятным рисунком я заметил скучающего орка. Люди глазели друг на друга, иногда с любопытством, иногда с неприязнью, особенно на фоне известия о надвигающейся войне. Оружие у чужаков не отбирали, потому что для подгорного племени это означало нанести оскорбление, но вряд ли кто-то решился бы пустить его в ход. Все знали: гномы - народ простой и суровый, в случае потасовки будут бить всех без разбора, и правого, и виноватого.
Иногда на улице или в окнах мелькали гномки. Их можно было встретить только в городах подгорного племени, так что мы с Линой разглядывали их с любопытством. Первое, что нас удивило - гномы если и превосходили своих женщин в силе, то ненамного. На наших глазах одна гномка приподняла над полом гружёную рудой повозку, а другая в это время заменила сломанное колесо. Получалось, что средняя женщина-гном вполне могла скрутить в бараний рог среднего мужчину-человека. В них странным образом сочеталась женственность и мощь: длинные волосы, заплетённые в косы, полная грудь, вполне зримая талия - и тут же широкие плечи, крепкая шея и развитая мускулатура. В общем-то это легко объясняло, как гномки справляются с домашними делами, пока их мужчины в шахте или на поверхности, добывают деньги. Такие «хранительницы очага» при необходимости могли и вооружённый набег отбить, не то, что дом построить или завал разобрать. Чрезвычайно практично. Глядя на гномок, я не понимал, восхищаюсь ими или недоумеваю, а в итоге вовсе решил, что это не моё дело.
«Мне бы за этой женщиной уследить», - подумал я, покосившись на Лину.
Вскоре мы добрались до центральной площади, объединяющей сразу четыре квартала. В самом её центре возвышалась большая статуя Кадара, праотца гномов. Выполненный из чёрного с белыми вкраплениями гранита, с позолоченным молотом в руках, украшенный драгоценными камнями, он выглядел весьма монументально. Мы с Линой некоторое время разглядывали это чудо, пока нас не отвлёк гном-дружинник и не сказал, что на площадь Кадара разрешено входить только пешим.
Мы отогнали повозку в сторонку, привязали лошадь к одному из специальных столбиков и направились на площадь. Я тут же начал вертеть головой в поисках вывески, которую описал мне привратник. Она нашлась быстро - у самой площади, с северной стороны, через всю улицу висела широкая деревянная табличка с надписью «Мастер Крорри» на Локуэле и Футарке, а с боков от неё были нарисованы булава и топор. Вывеска выглядела достаточно бледно по сравнению с остальными, но это совершенно не имело значения. Мастер Крорри вообще не нуждался в рекламе. Все, кому надо, уже знали, кто он такой и чем занимается.
Я дёрнул за руку увлёкшуюся созерцанием статуи Лину, и мы направились к вывеске. Оказалось, она закрывала собой переход между вторыми этажами домов, которые стояли окнами на площадь. Выглядело это странно: богатый трёхэтажный дом, украшенный резьбой, с множеством окон, был соединён с пятиугольным грубоватым зданьицем, больше похожим на склад. Зная, что Крорри вовсе не бедствовал, я постучал в тот, что побогаче.
Никакого результата.
Я постучал ещё раз, и только потом сзади раздался сипловатый голос:
- Кого ищете, молодые люди?
В дверях второго домика стоял уже явно немолодой гном с выдающихся размеров носом, на котором плотно сидели очки-полумесяцы, и длинной седой бородой. Он вертел в руках какую-то деталь и тёр её тряпкой. Из-под рабочего фартука выпирал солидный живот, отлично сочетающийся с хозяйским выражением лица гнома.
- Мы ищем мастера Крорри, - ответил я.
- Уже нашли, - пожал плечами гном. - Зачем искали-то?
- Я от нашего общего знакомого. Старый Маг передаёт привет.
Крорри на секунду замер, внимательно разглядывая меня сквозь линзы, но потом повернулся и сделал приглашающий жест.
- Ну, заходите. И на будущее: вы стучали в мастерскую. Живу я здесь.
Он скрылся в проёме, и мы с Линой, переглянувшись, последовали за ним. Для этого девчонке пришлось пригнуться, а мне сложиться пополам и присесть. Да и внутри оказалось не легче: потолок явно не рассчитывался на посетителей ростом выше трёх с половиной локтей. Мне предложили стул, но я от греха подальше опустился сразу на напольную подушку.
Комната не отличалась богатством убранства: обычная мебель, обычная посуда, обычные безделушки. На одной стене - живописная картина с заснеженным горным хребтом, на другой - инкрустированный серебром щит. По внешнему виду всего этого было не похоже, что тут живёт гном-оружейник, обеспечивший себя на несколько жизней.
- Я вижу у тебя мои мечи, - проговорил гном, садясь напротив.
Я даже замер от удивления.
- Серьёзно?
- Ты, наверное, замечал клеймо на рукоятях, - Крорри поднял правую руку. На одном из пальцев оказалось кольцо-печатка, и это в самом деле был тот самый знак: три заострённых лепестка, сходящихся в центре под равным углом и пересечённых кругом.
Вот тебе и раз. В такие моменты и начинаешь думать, что Нирион тесней дубильной бочки.
- Их мне достал один друг.
- Значит, кто-то ради этого умер, - кивнул гном. - С таким оружием по доброй воле не расстаются. Сколько с тебя взял друг?
- Просил пять тысяч, - брови мастера поползли вверх. - Но мне уступил за четыреста.
Крорри скрипуче захохотал, схватившись за живот. Лина от неожиданности вытаращилась на него, а я вдруг почувствовал себя неуютно - уж слишком нехороший был смех.
- Поистине выгодная сделка! - воскликнул гном. - Я не буду говорить, сколько они стоили, мальчик, но пять тысяч... - он посмотрел на меня чуть ли не умилённо. - Это же сущая мелочь. Даже кинжал такого качества стоит больше.
Крорри заговорщически мне подмигнул, чего я совершенно не понял, но заострять на этом внимание посчитал лишним. Однако мастеру удалось меня заинтересовать - что же такого в этом оружии, что оно стоит десятки тысяч?
- Ладно, моё имя вы знаете, - сказал гном, откидываясь в кресле. - Пора бы и вам назвать свои.
- Да, простите, мастер, - спохватился я. - Меня зовут Энормис, это Лина. Мы к вам за помощью.
- Вот даже как, - гном снова сосредоточился на протирании детали. - Тогда сначала расскажите, откуда знаете Дисса, а там и посмотрим.
Таким его Старый Маг и описывал. Подозрительный, цепкий, деловитый. И если он спрашивает, лучше ответить.
- Я его ученик.
- Ты его кто? - вытаращился гном.
Он даже забыл про свою деталь. В его взгляде мне почудилось возрастающее недоверие, которое требовалось срочно устранить. Пришлось вкратце рассказать свою историю.
Когда я закончил, Крорри с сомнением покачал головой, но всё же немного расслабился.
- Кхм... - мастер задумался. - Ну да, мы с ним в последний раз виделись лет двадцать назад. Но вообще мы знакомы полтора века... - он сделал многозначительную паузу. - И за всё это время я не слышал ни об одном его ученике. Потому что их не было. Никогда бы не подумал... Она - тоже?
- Нет, Лина моя ученица.
- Хм...
Гном замолчал и будто бы ушёл в себя. Я посмотрел на Лину, та пожала плечами. Я уже хотел прервать затянувшуюся паузу, как Крорри сам заговорил:
- Я слышал о Квисленде, - тяжёлый взгляд поверх очков. - Слухи ходят самые разные. Но раз ты здесь, да ещё и с собственной ученицей, Дисс...
- Погиб, - закончил я и сразу дал несколько ответов на опережение: - Не знаю, как именно. Мне повезло не оказаться в замке. Я как раз пытаюсь выяснить, кто это сделал. Для того и пришёл.
Крорри кашлянул и уткнулся в свою деталь.
- А говорил, что почти бессмертен, - пробормотал он и добавил уже громче: - Неужто он и в самом деле просто взял и погиб?
- Там огромный кратер вместо замка, - ответил я веско. - Пропечённый до стекла. Я не сильно разбираюсь в такой чудовищной магии, но если она на что и способна, так это убивать.
Гном пристально посмотрел на меня, словно пытаясь разглядеть в моих глазах что-то известное только ему. Это продолжалось несколько секунд, после чего мастер вздохнул и спросил, как-то раздражённо и устало:
- Так чего вы хотите от меня?
- Мы ищем проводника к Оракулу.
- Правда? - ухмыльнулся гном. - А чёрта за хвост поймать не желаете?
Я не понял шутки. Крорри, глядя на мою недоумевающую физиономию, перестал улыбаться и пояснил:
- Оракул - это легенда, мальчик. Якобы есть всеведущее существо, обитающее под самой высокой в мире горой, и каждому, кто сумеет до него добраться, разрешено задать три любых вопроса. Подобная сказка есть у каждого народа. Оракул - гномская сказка.
- Пусть так. Значит, мне нужен прообраз этой сказки.
- Зачем?
- Вы поможете или нет?
Крорри вздохнул так, словно разговаривал с бродячим торговцем, который убеждал его купить веник.
- Вы хоть знаете, куда вам придётся идти? Про Глубины слыхали? Нет? Выйдите на улицу, спросите любого гнома, что это такое. Вам в красках объяснят, что проще и безболезненнее сигануть с Небесного Пика, чем добраться до двадцать девятого яруса тоннелей.
Снова пауза и испытующий взгляд. Я, не зная, что ответить, пожал плечами. Гном махнул рукой.
- А, как хочешь. Отговаривать не стану. Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Сами вернётесь, если поздно не будет.
Крорри откинулся на спинку и в задумчивости побарабанил пальцами по подлокотнику.
- Есть у меня один знакомый копатель. Знаете, кто такие копатели?
- Нет.
- Гномы, которые ходят на Глубины под Небесным Пиком. Среди них есть такой Кир Рыжий. Он немного того, - палец мастера описал несколько кругов вокруг виска. - Копатели все немного «того», но этот «того» больше остальных. Везучий как сам чёрт, ходит на Глубины не первый десяток лет. Тоже всё ищет Оракула. Самое удивительное, что несмотря на это самоубийственное занятие он до сих пор жив. Ты, как я вижу, такой же ушибленный, - Крорри посмотрел на меня сочувственно. - Чуть ли не родственная душа. Вы легко сговоритесь.
- Как его найти?
- Доплывёте до Небесного Пика, спуститесь на шестой ярус. Там спросите дорогу - на шестом все его знают. Самому Киру покажешь свои мечи и скажешь, что я за вас поручился, а то он шибко недоверчивый. Всё понял?
- Да, мастер, спасибо.
- Знал бы, на что идёшь, не благодарил бы. Через несколько часов к небесному Пику по подземной реке уходит ладья, советую поторопиться и сесть на неё. Дней через десять будете на месте.
Он замолчал и снова взялся за тряпку, давая понять, что разговор окончен. Мы молча поднялись и направились к выходу. Лина уже была снаружи, когда я обернулся на самом пороге.
- Спасибо ещё раз, мастер.
- Будешь помирать там - меня не вини, - сказал гном и не глядя махнул рукой на прощание.
Мы оказались на улице. Разговор с Крорри вышел странным и не сильно-то вдохновляющим. Его уверенность в собственных словах настораживала. И я, и Лина крепко призадумались над тем, что нас ожидало в пресловутых Глубинах. Но я точно знал, что там, под Небесным Пиком, есть огромное скопление энергии, с помощью которой я мог хоть немного рассеять завесу неизвестности вокруг себя. Есть Оракул на самом деле, или это просто легенда, было не так уж важно.
Я с сомнением посмотрел на Лину.
- Что думаешь?
Судя по долгому молчанию, она отлично поняла, что я имел в виду. Мы оба понимали, что Крорри мог и не преувеличивать. Если верить ему, то путешествие предстояло рискованнее, чем я думал. И вот вопрос - место ли там для юной девчонки, которую к такому никто не готовил?
- Что надо взять еды в дорогу, - сказала она.
На этом разговор завершился. Я не стал спрашивать, уверена ли она - боялся, что Лина передумает. Отчего-то мне стало очень важно, чтобы девчонка осталась со мной. Тогда мне казалось, что она без меня пропадёт. Потом я понял - нет, не пропала бы, это просто мне хотелось, чтобы она так думала.
Проблема в том, что она действительно так думала.