Слоан

Что за хрень?

Я просыпаюсь в постели и чувствую, что она не моя. Я сжимаю пальчики на ногах, вытягиваю руки и сладко потягиваюсь. Все мое тело гудит, словно я вчера целый день провела в тренажерном зале, но я-то прекрасно знаю, что не делала этого. Я была целый день на работе в больнице и затем....

О.

НЕТ.

Я замираю в кровати, внезапно вспоминаю, где, черт возьми, я нахожусь. Я у него. В его постели. Его пот впитался в мою кожу. И... о боже мой! На мне также пот какой-то незнакомой девушки! Какого хре... Каким местом я думала вчера? Я моментально подскакиваю, готовая накинуться на человека, который поставил меня в такое неловкое положение, как и многих других вчера, но его нет. Я нахожусь одна в кровати, которая смотрится очень чистой и свежей, слабый солнечный свет наполняет комнату, пробиваясь через окно, но Зета нигде не видно.

— Гавнюк! — выкрикиваю я в запале.

Я вскакиваю с кровати, и уже почти наполовину натягиваю свое платье, внезапно понимая, что, скорее всего, он перенес все, в том числе и меня, из другой комнаты. Мои чулки и пояс с подвязками аккуратно сложены на комоде, который стоит у изножья кровати, а моя медицинская сумка находится на полу у двери. Я запихиваю свои вещи в медицинскую сумку, задаваясь вопросом, где ради всего святого, мои трусики и бюстгальтер? Я вылетаю из комнаты в разъяренном состоянии.

Квартира выглядит, словно на нее сбросили бомбу. Пустая, измазанная следами от помады, посуда разбросана повсюду, одежда валяется на полу. Я в гневе отпинываю что-то блестящее и золотистое с моего пути в сторону огромной гостиной, ругаясь себе под нос.

— Глупая... какая я тупая. Как же я ненавижу его.

Квартира была полностью пустой, за исключением одного единственного человека, который стоял перед большим окном, смотря на то, что творится на улице, наблюдая за городом. Зет. Он стоит спиной ко мне, но я прекрасно знаю, что он слышит, как я подхожу. Я хватаю первое, что мне попадается под руку. Фужер от шампанского летит в него, но он пригибается, и фужер вдребезги разбивается об опорную балку. Когда он разбивается, то складывается такое ощущение, что только что разорвалась бомба.

В его глазах пылает темный огонь, когда он медленно поворачивается. Его кулаки сжаты по сторонам.

— Что. Бл*дь. За. Гребаная. Херня?

На этот раз я хватаю стакан и бросаю его, не заморачиваясь по поводу того, чтобы прицелиться лучше. Зет вовремя отклоняется, чтобы избежать серьезных травм на лице.

— Прошлая ночь! Вот, что не так!

Я разворачиваюсь в поисках еще одного стакана. Мне в глаза бросается женская туфелька, ее каблук выглядит очень пугающим, будто абсолютно точно может причинить увечья. Я поднимаю ее и бросаю в сторону Зета, попадая ему по груди. Лицо Зета темнеет как грозовая туча, с каждой следующей секундой он становится злее.

— Что такого случилось прошлой ночью? — шипит он.

— А кровать? А манжеты? — я прикрываю глаза, качая головой.

Я даже не могу поверить в реальность произошедшего.

— Плюс еще и девушка...

Уголок его рта приподнимается в улыбке, как будто, бл*дь, это забавляет его. Он все еще выглядит, как будто хочет зверски убить меня. Он начинает подходить ко мне, двигаясь с пластикой опасного хищника, на этот раз я хватаю низкий стакан для виски. У основания он более тяжелый, и много острых углов. Я размахиваюсь и кидаю его со всей злостью, но он просто уклоняется, продолжая подходить ко мне.

— Ты была пьяна?

— Что?!

— Прошлой ночью. Ты была пьяна?

— Нет!

— Ты была под кайфом?

— Нет, черт возьми!

— Тогда прекрати, на хрен, выливать свое дерьмо на меня! И, наконец, ради всего свято, прекрати делать вид, что ты не получила удовольствие от каждой долбаной секунды наших игр.

— Я ... — мои щеки покрываются краской стыда.

Он прав. Он чертовки прав, настолько, что мне хочется кричать и плакать от беспомощности, но я не могу допустить, чтобы он видел это. Мне просто нужно как можно скорее убраться отсюда.

— Где мое нижнее белье, Зет?

Сейчас он находится на расстоянии около метра от меня, медленно сокращая дистанцию между нами. Сейчас он одет в джинсы, которые сидят низко на бедрах, и широкую белую футболку. Я немного удивлена, потому что предполагала, что он носит всегда одежду только темных тонов, потому что, мне кажется, она идеально подходит к его черной душе.

— Я оставлю его себе, — говорит он спокойно.

— Ээ... мне так не кажется. Это «Агент Провокатор».

Я отхожу влево, когда он сокращает между нами расстояние, вытаскивая из кармана изящные кружевные трусики и придерживая их двумя пальцами. Холодная улыбка растягивается на его лице, оценивая мои дальнейшие действия.

— Ты что, будешь отрицать, что надела их для меня?

Он подловил меня. Я пожимаю плечами, пытаясь как можно более непринужденно вести себя.

— И?

— Когда девушка надевает что-то для меня, это становится моим, Слоан.

— Ничего себе. Наверное, у тебя шкаф ломится от нижнего белья проституток, что трахались с тобой.

— Не один шкаф. Шкафы, Слоан, — говорит он. — Много. Забиты до отказа.

Я чувствую тошноту.

— Ладно, знаешь что, забудь. Можешь оставить их себе и добавить к своей многочисленной коллекции. Я слишком устала, чтобы ссориться с тобой. Мне нужно ехать домой.

Внезапно я вспоминаю, что мне сегодня предстоит ночная смена, и мое настроение полностью испаряется. Мне светит отстойная перспектива проработать следующие двенадцать часов, каждую минуту снова и снова переживая удовольствие от прошлой ночи, пока Зет может хвастаться кому угодно, только не мне, своей гребаной коллекцией нижнего белья своих мерзких шлюх.

— Как типично, — выдыхает Зет.

— Что именно?

— Ты. И то, как ты выплескиваешь свое дерьмо на меня. Все, что я сделал прошлой ночью, было сделано специально, чтобы показать тебе, какая ты на самом деле. Ты не можешь злиться на меня за это!

Могу, и я злюсь на него.

— Мне кажется, ты видишь то, что хочешь видеть. Я никогда не искала никакого сексуального раскрепощения. Я просто искала свою сестру. Я задолбалась упрашивать тебя рассказать, что ты знаешь о ней. Затрахалась играть в игры с тобой. Возможно однажды, когда у тебя появится совесть, ты придешь ко мне и расскажешь про мою сестру, потому что это будет правильно.

Я глубоко вздыхаю и направляюсь к двери, зная, что он не последует за мной. Но он все-таки оставляет за собой последнее слово, говоря мне вдогонку:

— Совесть в моем роде деятельности носит смертельный характер. Это непозволительная роскошь для убийцы, Слоан. Правильные поступки тоже влекут за собой смертельный исход.