Быстрая проверка расписания поездов показала, что из Вашингтона есть ночной поезд, идущий в северном направлении, с первой остановкой в Балтиморе. Брент купил два билета – себе и Андреа – на ближайший следующий тем же маршрутом экспресс.

Мэдди собралась было отправиться с ними, но Андреа отговорила ее.

– Кому-то ведь надо быть здесь, на случай если Ральф все-таки решится связаться с нами. Тогда он, как в прошлый раз, пошлет записку по твоему адресу.

– Ох, ну да ладно, – проворчала Мэдди. – Хоть меня вовсе не радует снова оставаться в одиночестве в этом огромном доме, не имея возможности самой участвовать в событиях. А ведь они и так ужасно редки в моем возрасте, ты же знаешь. Окружающие постоянно трясутся над моим здоровьем, как будто меня хватит удар от любой ерунды.

– А ты присмотришь за Прелестью, пока меня не будет? – спросила Андреа.

– Да, я прослежу за твоим проклятым шерстяным клубком, успокоила ее Мэдди. Она кивнула на пушистую голубую овечку, с которой Андреа не расставалась, как с талисманом, с тех пор, как забрала ее из бывшей комнаты Ральфа. – Ты, вероятно, поручишь мне заботиться и об этой зверушке тоже? Могу тебя уверить, она причинит мне гораздо меньше хлопот, чем котенок.

– Нет, – воскликнула Андреа со слезами на глазах. – Я возьму ее с собой, чтобы вручить Стиви в тот самый момент, как мы его найдем.

Перед самым отъездом Брент смог повидаться с Кеном, условившись с ним о дальнейших действиях. Кен согласился сам допросить перекупщика краденого и всю дельную информацию немедленно переправить Бренту. Кроме того, он продолжит поиски Стиви в самом Вашингтоне.

На прощанье Кен вручил Андреа с Брентом пачку свежеотпечатанных листовок, на каждой из которых красовался портрет Ральфа Маттона, сопровождаемый подробным словесным описанием негодяя. В нижнем углу каждой листовки находился и миниатюрный портрет Стиви.

– Мы расклеим это по всему городу, – сказал он. – Это должно обязательно помочь нам здесь, а вам в Балтиморе или в любом другом месте, где вам придется продолжать поиски. По крайней мере с листовками на руках вам не придется тысячи раз повторять одно и то же, объясняя, кого вы ищете, да как именно выглядит Маттон.

– Как вам удалось их сделать? – завороженно глядя на листовки, удивилась Андреа. – Поразительно, ведь это в точности он.

– Это все Шеррик, а не я, – объяснил Кен. – Это его попытка загладить свою вину за сорванную операцию на рынке.

– Он нарисовал их обоих?! – недоверчиво переспросил Брент. – Но ведь он видел их считанные секунды!

– Да. А потом отнес свои наброски в типографию и из своего кармана оплатил изготовление листовок. Он и еще один малый, кроме того, собирают сейчас деньги для вознаграждения тому, кто предоставит нам информацию, с помощью которой Маттон может быть схвачен.

– Передай ему, что я погорячился тогда и беру свои слова обратно, – сказал ошеломленный и даже пристыженный Брент. – Я понимаю, что он хотел сделать все как лучше, и это его оправдывает, – великодушно добавил он. – Мы с Андреа очень благодарны ему за помощь.

– Они действительно составляют неплохую команду, Брент, – кивнул с достоинством Кен. – Просто кое-кто еще не выработал способность сохранять хладнокровие, чтобы стать сыщиками высшего класса.

Итак, Брент с Андреа пустились той же ночью в погоню, отставая от Ральфа на двое суток. Примерно через два с половиной часа они уже расположились в Балтиморском отеле возле железнодорожного вокзала. И с самого раннего утра принялись за поиски, начав с перрона, куда прибывали поезда, показывая свои листовки всем, кто мог видеть пассажиров.

Чернокожий контролер у входа на перрон опознал Ральфа.

– Я его заметил, уж очень он был непохож на тех, которые плотют. Вот я и подумал, что он, поди, и ехал-то не как все люди, а укрывшись в ящике с углем.

– С ним был маленький мальчик? – с надеждой спросила Андреа.

– Нет, мэм, – покачал головой контролер, – разве что он запихнул его в здоровенный такой ранец, который волок на спине.

– Вы заметили, в какую сторону от направился? – вмешался Брент. – Не мог ли он перескочить в Балтиморе на другой поезд?

– Оно, конечно, мог, да только как я видал его в последний раз, направлялся он в город. Видать, хотел где-нибудь снять угол.

Рука об руку Брент с Андреа часами напролет мотались по улицам, останавливая для расспросов прохожих, уличных торговцев, не пропуская ни одного низкопробного отеля или пивной, умоляя о содействии всякого патрульного полицейского, встретившегося им на пути. Два-три человека вроде бы и видели Ральфа, но не могли утверждать этого с уверенностью. И уж тем паче никто из них не смог указать, был ли с ним Стиви.

– Я давно собиралась спросить у тебя, Брент, – сказала Андреа. – Что будет, коль нам и вправду повезет настичь Ральфа? После всего, что он натворил, я с трудом представляю, как нам удастся вот так запросто остановить его и попытаться договориться с ним по-человечески. Как ты собираешься заставить его выслушать нас, а потом получить выкуп и вернуть Стиви?

– Ну, мне кажется, что, если мы разыщем его, он не прочь будет вступить в переговоры. Ведь как ни крути, а он хотел бы получить выкуп, алчность всегда была его главным советчиком.

– Но если он все-таки не захочет? – не унималась Андреа. – Что, если он опять постарается удрать? Или, того хуже, начнет драться? Если Кен не ошибается, он уже убил одного из сыщиков. И я более чем уверена, что он не долго будет колебаться, прежде чем сотворит что-нибудь подобное и с нами, тем паче что он надеется на то, что при нас может оказаться кругленькая сумма для выкупа. Честно говоря, при одной мысли об этом у меня душа уходит в пятки.

– Я знаю. И не могу сказать, что чувствую себя намного увереннее, чем ты. И если бы я мог надеяться, что вместо тебя Ральф согласится иметь дело со мной, то обязательно отправился бы на поиски один, а тебя оставил в Вашингтоне на попечение Мэдди.

– Ха! – презрительно фыркнула она. – Тебе по крайней мере пришлось бы приковать меня цепями к ножке кровати, и все равно я управилась бы со всеми запорами! Тебе не удалось бы от меня отделаться.

Я просто обязана находиться здесь, когда – если нам повезет – мы выкупим Стиви. И к тому же не забывай, что этот вероломный негодяй только потому и связался со мной, что считает: женщину запугать легче, чем мужчину!

– Этот тип мошенников почти всегда старается иметь дело с теми, кто им кажется более слабым, – согласно кивнул Брент. – В исключительных случаях они отваживаются противостоять тем, кто равен им, и то потому, что в запасе имеют какой-нибудь трюк.

– Вот именно, – сказала она, плотнее прижимая к себе его локоть и шагая по улице. – Я знаю Ральфа достаточно хорошо и уверена, что он не станет играть с нами по-честному. И уж меньше всего на свете я хочу, чтобы кто-то из нас при этом пострадал. Вот почему нам совершенно необходимо зайти в первую же попавшуюся оружейную лавку и обзавестись надежными револьверами.

– Ого, вот ты к чему! – воскликнул пораженный Брент, замедлив шаги и рассматривая ее со смесью восхищения и добродушного смеха в глазах. – Меня восхищает твоя отвага, дорогая, но не надо заходить уж слишком далеко. Здесь как-никак город, а не прерии Дикого Запада, где всякий бродяга запросто таскает при себе целый арсенал.

– Но ведь Кен был вооружен, – упрямо гнула она свое. – И уж если он решил, что брать этого бродягу надо, имея револьвер, то и нам стоит приобрести оружие.

– Я уже приобрел, – кратко сообщил он.

– Ты уже?.. – с удивлением взглянула на него Андреа.

– Да. И именно в этот момент в моем нагрудном кармане лежит миниатюрный пистолет.

– Ух, ты! – Она замялась всего на секунду, а потом невозмутимо заявила: – Ну, тогда и я тоже хочу пистолет.

– Андреа, это легкомыслие, каприз, – попытался он ее переубедить. – Тебе хоть что-нибудь известно об огнестрельном оружии? Как его зарядить? Как прицелиться? Как вести огонь? И при этом не прострелить себе ногу?

– Нет, – нисколько не смутившись, ответила она, гордо задрав подбородок, – но я уверена, что смогу очень быстро научиться. В конце-то концов, если все это умеет делать Мэдди – значит, сумею и я!

– Прости меня, милая, – пошел на попятный Брент, все равно не сдаваясь. – Но сейчас у нас просто нет времени на то, чтобы проходить курсы обращения с оружием, и я ни в коем случае не стану подвергать опасности наши жизни, предоставив сейчас тебе в распоряжение пистолет. Возможно, потом, немного потренировавшись, ты сможешь вооружиться чем-нибудь небольшого калибра – но не теперь.

Проведя донельзя утомительный день в бесплодных поисках, Брент решил восстановить силы, позволив им с Андреа развлечься весьма необычным обедом. Балтимор давно славился своими голубыми крабами, которых ловили тут же на побережье и готовили каким-то особым способом. Одна из горничных в их отеле рекомендовала пообедать в весьма непрезентабельном на вид ресторанчике поблизости от гавани. Ее описание предстоящей трапезы так заинтриговало Брента, что он не в силах был устоять перед искушением понаблюдать, как отнесется ко всему этому Андреа.

Назвать сие заведение скромным значило весьма польстить данной забегаловке. Дверь, обращенная к морю, давно позабыла, в какой цвет ее когда-то выкрасили, и была теперь пепельно-серой от выступившей на ней соли, принесенной морским ветром. Висевшая над дверью вывеска выгорела так, что на ней ничего нельзя было разобрать. Внутри грубые стены были увешаны фонарями на манер корабельных, рыболовными сетями, ракушками, среди которых главным украшением служила ужасная на вид рыба-молот. Покоробленные доски ободранного пола были посыпаны песком. Посетители сидели на струганных скамьях вдоль столов, покрытых какими-то обрывками туалетной бумаги, употреблявшимися здесь, по всей видимости, в качестве скатертей.

Брента и Андреа усадили за такой же стол и тут же снабдили чистыми салфетками и клеенчатыми фартуками, чтобы закрыть одежду. Андреа довольно нерешительно взяла сии атрибуты, рассматривая окружавшую обстановку со все возраставшим смущением. Хотя аромат, наполнявший ресторанчик, был весьма соблазнительный и заставлял пустые желудки буквально корчиться в голодных судорогах, внешнее оформление предстоящей трапезы оставляло желать лучшего, равно как и манеры посетителей.

Ибо, куда ни глянь – все дружно склонялись над лежавшими перед каждым кучами исходивших паром крабов. Изрядно шокированная, Андреа старалась делать вид, что не замечает, как соседи по столу руками раскрывают крабьи панцири и тут же высасывают из них мякоть. Кто-то наслаждался чудесным деликатесом а'натюрель. Кто-то предпочитал сначала окунать куски в большие плошки с растопленным маслом. При этом никто не пользовался столовыми приборами – больше того, похоже, никому и в голову не приходило пожаловаться на их отсутствие. Здесь привыкли орудовать зубами и пальцами. Андреа чувствовала себя так, словно попала на пир к первобытным людям!

Бедняжка оглянулась в растерянности на Брента и заметила, что все это время он рассматривал ее с усмешкой, и в его золотистых глазах поблескивало откровенное лукавство.

– Что ты думаешь обо всем этом? – поинтересовался он.

– Это… это невероятно! – пробормотала она. – Я могу сказать, честно положа руку на сердце, что вижу такое впервые в жизни.

– Если главное блюдо так же вкусно есть, как обонять, то можно считать: нам с тобою крупно повезло! – заявил он, уже не скрывая смеха.

– Конечно, ты ведь знал об этом месте кое-что до того, как привел меня сюда. Мог бы и подготовить к такому зрелищу! – с упреком сказала она.

– Ах, но ведь это испортило бы такой чудесный сюрприз! – оправдывался он. – И потом, честно говоря, мне ужасно захотелось посмотреть на выражение твоего личика, когда мы сюда войдем.

– Выходит, ты почитаешь меня за законченного сноба, да? – возмутилась она еще больше.

– Не совсем так. Но временами ты кажешься такой невыносимой чистюлей, которую даже пылинки на каминной полке повергают в ужас. Такого простого парня, как я, подобные привычки прямо убивают.

– И ты не смог устоять перед соблазном затащить меня сегодня вечером в такое место, где о чистоте и мечтать не приходится, – ехидно закончила она.

– Я просто подумал, что немного грязи не повредит, а лишь поможет спуститься с небес на землю и побыть наравне с нами, простыми смертными, и увидеть, что это не так уж скучно, – пояснил он, улыбаясь и пожимая плечами.

Официантка подошла с их заказом. Булочки, масло, блюдо с нарезанными фруктами и сыром – и конечно же устрашающих размеров груда свежеприготовленных крабов на подносе. Она протянула каждому из них по деревянному молотку.

– Вгрызайтесь, ребята! Я сейчас вернусь с вашим пивом.

– Ах, вы разве не подаете здесь вино? – все же решилась протестовать Андреа.

– Поверьте, крабы и вполовину не так вкусны, если их запивать вином, – с ухмылкой заявила официантка. – Даю вам слово, здесь нужно пиво или эль.

Андреа не имела ни малейшего понятия, с чего надо начинать и с какой стороны ей «вгрызаться» в такое необычное кушанье. Брент, понаблюдав за действиями соседей, лихо схватил с подноса первого краба и принялся обрывать ему ноги.

– Гадость какая! – сказала Андреа, с гримасой недовольства следившая за его маневрами.

– Ох, перестань, Андреа, – рассмеялся он. – Не прикидывайся. Ты скроила такую физиономию, словно эта тварь живая и вот-вот вцепится в тебя всеми десятью клешнями! К тому же, я что-то не замечал, что ты воротишь свой прелестный носик от ростбифа или жареного бекона, а ведь по сути это то же самое. Пища есть пища, коль скоро она приготовлена и положена тебе на тарелку.

– Именно в данный момент у меня тарелки нет, – слабо пыталась сопротивляться она.

– Так представь себе, что она перед тобою, если это поможет тебе стать менее придирчивой, – предложил он. Орудуя своим молоточком, он расколол и раскрыл панцирь на оторванной ноге и извлек мякоть с помощью одной из меньших клешней. Ухватив пальцами розовое мясо, он окунул его в растопленное масло и отправил себе в рот.

– М-м-м-м! Умереть – не встать! – воскликнул он, прикрыв глаза от наслаждения райским кушаньем.

По его подбородку потекла струйка масла. Андреа немедленно схватила салфетку и вытерла ее. Замешкавшись, она вымазала в масле кончик пальца. Прежде чем она успела вытереть и его, Брент рванулся вперед и зажал пальчик между зубами. Его язык принялся облизывать пальчик, а губы с чмоканьем обсасывали его.

Андреа буквально застыла на месте, застигнутая врасплох. Чувственный трепет пробежал по ее руке и дальше – по всему телу, от макушки до пят. Ее глаза расширились.

– Ой! – тихонько воскликнула она.

– Я же предупреждал, что нам не будет скучно, – заявил Брент, выпустив ее палец и широко улыбаясь. – А мы еще только начинаем.

Он добыл еще кусочек мякоти, обмакнул его в масло и поднес к ее губам.

– Вот. Попробуй. Я обещаю, тебе понравится это блюдо.

Она неохотно приоткрыла рот, и он вложил в него лакомый кусочек. А потом провел своим жирным пальцем по ее губам, покрывая их слоем золотистого масла.

Андреа вздрогнула, ее взгляд был прикован к его глазам, и в ней внезапно проснулась вся ее чувственность. Если бы кто-то попытался убедить ее в том, что пища может быть такой возбуждающей, она бы ни за что не поверила – до этой самой минуты.

Официантка принесла пиво, разрушив чары, насланные на Андреа Брентом. И только тогда Андреа вспомнила, что во время еды нужно жевать и глотать.

– Ну, понравилось? – осведомился Брент, а лукавый блеск в кошачьих глазах заставил молодую женщину подумать, что он скорее интересуется не кушаньем, а способом, с помощью которого он ее угощал.

– Да, – отвечала она, не в силах совладать с ярким румянцем, залившим ее щечки. – Это довольно приятно на вкус, спасибо.

– И ты тоже, моя дорогая. – Он потянулся, стер капельку масла, оставшуюся у нее в уголке рта, и с удовольствием слизнул ее со своего пальца. – Ты тоже приятна на вкус.

На протяжении всего вечера он так и кормил ее с рук, и она отвечала ему тем же, решив разбудить в этом дьяволе-искусителе не меньшую жажду наслаждений, чем он в ней. Основательно выпачкав руки (а это произошло довольно быстро), она быстро распрощалась со своим чистоплюйством, и дело сразу пошло на лад. Она отрывала крабьи ноги и раскалывала их панцирь так лихо, словно всю жизнь только тем и занималась.

И все же для того, чтобы орудовать молотком, требовалась немалая сноровка. Трудясь над очередной скользкой жесткой лапой, Андреа не рассчитала удар, и та выскользнула, пролетела через весь стол и шлепнулась Бренту на колени.

На миг оба замерли, уставившись друг на друга в молчаливом удивлении. Потом жирные губы Брента искривила двусмысленная улыбка.

– Ты что-то потеряла, дорогая? – игриво спросил он, вздымая бровь.

Смущенно покосившись по сторонам в надежде, что никто не заметил ее оплошность, Андреа тихонько простонала:

– Тише ты! И будь добр поднять эту лапу и положить ее обратно на стол как можно незаметнее.

– Ты уронила ее сюда, – отрицательно покачал он головой. – Ты и возвращай на место.

– Будь мы с тобою одни, я еще, может, и согласилась бы с твоим бессовестным предложением, – запальчиво возразила она, – но я просто не могу делать такое в ресторане, полном посетителей!

– Вот зануда! – скривился Брент и дернул коленом так, что клешня шмякнулась на пол. – Ладно, надеюсь, хоть потом, в отеле, ты не испортишь всю игру.

– Что ты имеешь в виду? – нахмурилась она.

– А ты подумай сама, милая. – Он лукаво подмигнул ей так, что у нее бешено заколотилось сердце. – Представь себе, как твой теплый, нежный и влажный ротик чмокает у меня между бедер. Он целует меня, он ласкает меня, он дразнит меня! – Тут он сам вздрогнул и чуть ли не простонал: – Тысяча чертей! Поторопись и кончай свой обед! А не то я не вытерплю, затащу тебя под стол и буду любить, любить с бешеной страстью – прямо здесь, не сходя с места!

Они продолжили поиски Ральфа на следующее утро, методично прочесывая весь город из одного конца в другой. Зная пристрастие Маттона к выпивке, они не пропускали ни одной пивнушки, попавшейся на пути.

Наконец, отчаявшись, Брент подозвал уличного мальчишку и решил попытать счастья, порасспросив его.

– Представь себе, что ты новичок в городе и присматриваешь себе место, где проще всего заработать пару-другую долларов, не набивая мозолей – неважно, честно или нет, – куда бы ты посоветовал мне податься?

– Тебе что, нечего делать? – осведомился мальчишка.

Брент молча протянул ему пятидолларовую золотую монету.

Мальчишка проверил монету на зуб и лишь после ответил:

– На треке. Сегодня вечером в Пимлико – лошадиные бега.

Он повернулся было, чтобы уйти, но Андреа вцепилась в его лохмотья.

– Ты ловок, но неопытен, – заявила она хладнокровно. – А ну-ка, верни джентльмену его часы, и тогда мы, так и быть, не сдадим тебя ближайшему констеблю.

Бродяжка злобно покосился на нее и протянул Бре-нту часы. Андреа отпустила его. Он удалился, крича:

– Ну, прям жисть пошла, ну не дадут заработать честному человеку!

– Я совершенно не почувствовал, – покачал головой Брент.

– Иногда только один вор может поймать другого, – заговорщически подмигнула ему Андреа. – Мое искусство то и дело приносит пользу, не так ли?

Этим вечером в Пимлико должны были пройти два заезда. Конечно, это были не столь интересные гонки, что состоялись еще в мае этого года в Прикнессе, но и здесь участвовали в состязании неплохие лошади. Так что, несмотря на середину лета, стадион оказался полон, что было совсем не на руку Бренту и Андреа – в густой толпе искать сложнее. Они решили расположиться поближе к месту, где сидели букмекеры. Конечно, вряд ли у Ральфа было достаточно денег, чтобы делать ставки, но зато именно здесь он мог легче всего обчищать карманы зазевавшихся болельщиков.

Первый заезд должен был вот-вот начаться, болельщики суетились, пробираясь к своим местам на трибунах, и вдруг Андреа увидела его. Поначалу она даже не поверила своим глазам, так как в глубине души не верила, что им удастся вот так запросто его выследить. Она судорожно вцепилась в рукав Брента, чтобы привлечь его внимание, и взглядом указала направление.

И в тот же миг Ральф оглянулся и посмотрел прямо на нее. От неожиданности у него буквально отвисла челюсть, он на секунду застыл в полной неподвижности, и Андреа удостоверилась, что это именно он. В следующую секунду Ральф вскочил и принялся улепетывать, словно преследуемый борзыми кролик, и Андреа даже не успела набрать воздух в легкие, чтобы окликнуть его.

Брент рванулся вслед, за ним Андреа. Не думая о приличиях, она подобрала юбки как можно выше, чтобы они не мешали ей бежать.

– Ральф! Погоди! Пожалуйста! Где Стиви? – кричала она изо всех сил, не обращая внимания на удивленные взгляды окружающих. – Погоди! Кто-нибудь, остановите же этого человека!

Если даже Ральф и расслышал ее вопли, он не подал вида, что это так, и никто из присутствовавших не проявил желания вмешаться. Маттон не сбавил скорости, когда помчался по трибунам, и волей-неволей ему пришлось распихивать болельщиков, попадавшихся ему на пути. Ничего удивительного, что его преследователей встречали не очень-то приветливые возгласы.

На какое-то мгновение им показалось, что они вот-вот схватят Ральфа, к тому же они заметили, что ему наперерез спешит местный охранник в штатском. Но в тот же миг раздался стартовый выстрел, и начался первый забег. Вся толпа, как один человек, дружно вскочила на ноги, крича и подбадривая своих фаворитов, рвавшихся к победе, и Ральф тут же пропал из виду, укрытый людским водоворотом.

– Туда! – крикнул Брент, схватив Андреа за руку и толкая ее к лестнице, ведущей с трибуны вниз. – Кажется, он побежал в сторону конюшен!

Андреа кубарем скатилась по ступенькам на своих каблуках. Она пребольно ушиблась обо что-то локтем, так что слезы чуть не брызнули у нее из глаз, но сдержала себя, понимая, что главное теперь – скорость. Они обогнули угол трибуны – и в ту же секунду оказались в настоящей преисподней.

Прямо перед ними находилась площадка, на которой тренеры и жокеи держали лошадей, которые должны были участвовать в следующем заезде. И тут появилось что-то или кто-то – скорее всего, именно Ральф, – что привело в неистовство этих нервных животных: они заметались по стадиону в полной панике. Там и сям тренеры висли на удилах, стараясь привести в чувство своих горячих чистокровных скакунов. Жокеи припали к лукам седел неистово брыкавшихся лошадей, которые метались, били в воздухе копытами, бешено ржали и вращали обезумевшими, налившимися кровью глазами. Земля сотрясалась под ударами подков.

Один из совершенно потерявших контроль над собою жеребцов сорвался с места и понесся прямо на Брента и Андреа. В узком проходе они не могли ни убежать, ни спрятаться. Вдруг Андреа почувствовала, что ее отпихнули в сторону. Рухнув лицом в пыль, она едва не задохнулась, когда сверху на нее всей тяжестью навалился Брент. Андреа показалось, что она сейчас задохнется, но Брент уже освободил ее и осторожно поднял. Она все еще переводила дух, когда он нежно прижал ее к груди.

– Ты жива? – нетерпеливо спросил он. Поскольку она не сподобилась мгновенно ответить, он так встряхнул ее, что чуть не вышиб из нее последний дух.

– Прекрати! – кое-как пропыхтела она наконец. – Дай мне отдышаться!

Однако прошло еще несколько минут, пока он поверил, что Андреа не причинили серьезных повреждений. Ему, кстати, тоже, и было удивительно, что их не растоптали обезумевшие кони. Да, погоня за Ральфом становилась с каждым шагом все более опасной для жизни.

– Он снова ушел от нас, – проворчала Андреа, поднимаясь на ноги и скривившись от боли, пронизавшей локоть. – Просто не верится, какую скорость способен развивать тот безмозглый буйвол! Если бы не тот факт, что он нужен живым – иначе как же мы узнаем, что он сделал со Стиви, – клянусь, я бы без сомнений пристрелила его! Ах, ну почему у меня нет оружия!

– Если уж ты решила непременно подстрелить его, то позволь мне заняться этим, – отвечал Брент, чей голос дрогнул от жалости, когда он принялся осторожно стирать пыль с ее нежной щечки. – Чтобы отомстить ему за тебя, я обещаю, что непременно раню его.

– Целься ему прямо в брюхо! – немедленно откликнулась она, удивляясь, чего это он так веселится при виде ее горячности. – Оно у него достаточно большое, чтобы представлять хорошую цель, и возможно, хоть это остановит его, чтобы мы могли наконец вытрясти из него то, что нам нужно!