Первые крупные капли дождя уже колотили по земле, когда они въехали на скотный двор. Гас держал дверь сарая открытой, пока они не въехали в него, а затем захлопнул её.

— Вы позаботьтесь о лошадях и постарайтесь остаться сухими. Я пойду в дом и велю Педро приготовить большой горшок его специального огненного чили. Думаю, это поможет вам согреться.

— Хорошо, — ответил Морган. — Мы присоединимся к тебе, как только дождь немного ослабеет. Хетер не стоит промокать. У неё тогда будет вид утонувшей крысы, и она напугает бедного Педро до смерти, прежде чем тот успеет приготовить ужин. А я, откровенно говоря, слишком проголодался, чтобы так рисковать.

Посмеиваясь, Гас ринулся в настоящий потоп, который быстро превратил скотный двор в сплошную трясину. Когда вспышка молнии прорезала небеса, а через секунду за ней последовали громкие раскаты грома, Хетер вздрогнула:

— Господи, я надеюсь, его не убьёт молния. Лучше бы он остался с нами до тех пор, пока гроза немного не утихнет.

К тому времени, когда они расседлали и обтёрли лошадей, гроза разразилась не на шутку. Затем раздался зловещий стук, как будто кто-то сыпал на крышу горох.

— Что это? — спросила Хетер. Чтобы быть услышанной, ей пришлось перекрикивать шум грозы, и лошади нервно застучали копытами и заржали в своих стойлах.

Морган посмотрел в дверную щель.

— Град, — сообщил он нахмурившись. — Мне не нравится, как он выглядит. Ты передвинься подальше, пока я переведу лошадей в задние стойла, где защита надёжнее.

— Я помогу тебе, — предложила она.

— Нет. Эти животные с каждой минутой нервничают все больше. Делай так, как я тебе велю, и предоставь их мне.

Моргану понадобилось несколько долгих минут, чтобы переместить лошадей в заднюю часть сарая, встроенную в землю. Там слой грунта над головой приглушал звуки грозы, и животные немного успокоились.

— Мы здесь тоже будем в большей безопасности, — сказал Морган. Лицо его было напряжённым и обеспокоенным. — Говорят, что животные ощущают все острее людей. В данном случае меня не удивит, если это окажется правдой.

Хетер резко кивнула. Взор её был устремлён в переднюю часть сарая, где стены зловеще сотрясались под напором ветра.

— Тебе не кажется, что изменилось освещение? У него появился какой-то странный оттенок.

Она была права. Передняя часть сарая, куда свет и дождь просачивались через щели и отверстия в крыше, была залита причудливым желтовато-серым светом.

— Я пойду взглянуть. Ты оставайся на месте, — приказал Морган. Он вернулся бегом:

— Боже милостивый! Судя по тому, как несутся эти облака, я готов побиться об заклад, что мы попали в один из пользующихся дурной славой канзасских смерчей.

— Смерч? — повторила она, и глаза её испуганно раскрылись.

— Торнадо, — коротко сказал он.

— О Боже! — воскликнула она с растущей тревогой. — Говорят, они очень опасны. У нас дома их не бывает, но я слышала, что они обладают опустошительной силой. Даже смертельной! — Голос её от растущей паники стал визгливым.

Морган сел рядом с ней и обнял, чтобы успокоить:

— Эй, не надо так волноваться. Мы здесь, возможно, в большей безопасности, чем где-либо в другом месте.

— А как же Гас? И Педро?

Морган покачал головой:

— Думаю, они где-нибудь укрылись. Может быть, в доме есть погреб или что-нибудь в этом роде.

— Надеюсь, что это так, — сказала она, прижимаясь ближе к нему. Завывание ветра ужасающе усилилось. В нём появились какие-то потусторонние звуки, от которых кровь стыла в жилах, а тело покрывалось гусиной кожей. Тяжёлые стропила крыши над передней частью сарая сотрясались, словно они были тонкими прутьями. Оглушающие раскаты грома следовали один за другим. От непрерывных вспышек молний в сарае было ослепительно светло.

Хетер, взвизгнув от страха, ещё сильнее прижалась к Моргану, спрятав лицо у него на груди:

— О Морган! Держи меня крепче! Мне так страшно! Мы умрём?

— Я искренне надеюсь, что нет, дорогая, — сказал он, сжимая её в своих объятиях. — Хотя, если уж умирать, то лучшей смерти, чем обнимая тебя, я не могу придумать. — Он поднял пальцами её лицо и посмотрел ей в глаза. — И всё же мне ужасно не хочется покидать эту землю, не отведав на прощание твоих прелестей. Было бы просто несправедливо, если бы жизнь оборвалась на столь незаконченной ноте.

Она смотрела ему в глаза как загипнотизированная.

— Я понимаю, — пробормотала она. — Поцелуй меня, Морган, пожалуйста. Прижми меня к себе и не отпускай.

Морган с радостью выполнил её просьбу. Своим ртом он захватил её губы. Его поцелуй был горячим и возбуждающим. Их губы слились, дыхание смешалось. Повинуясь молчаливой просьбе, её губы раскрылись, их языки встретились в страстном поединке.

В её ушах раздавался оглушительный грохот, но были ли то раскаты грома или пульсация крови устремившейся в голову, Хетер не могла определить. Да ей и не было до этого никакого дела, так как руки Моргана ласкали её тело с головы до пят, разжигая в ней желание. Кончиками пальцев он слегка коснулся груди, и её приглушённый стон потерялся в глубине его рта.

Его губы на мгновение оставили её, чтобы тут же запечатлеть жадные поцелуи на лице и шее. Схватив острыми зубами мочку уха, он начал пощипывать её. От его тёплого и неровного дыхания она дико содрогалась. Язык его проник в глубину уха, возбуждая в маленькой раковине тепло страсти.

— Прости меня, Господи, но я хочу тебя, Хетер, — пробормотал он. — Хочу больше всего на свете. Больше жизни. Скажи мне, что ты тоже хочешь меня.

— Да, — шептала она, и её губы искали его.

Он снова властно завладел её ртом. Его руки возобновили исследование её тела с новой решимостью, смело овладевая грудями и их высокими заострёнными вершинами. Ей казалось, что молнии пронзают тело, оставляя её ослабевшей и податливой. Она нетерпеливо ёрзала в поисках… чего-то, чего сама не могла определить.

— Хорошо, дорогая, — прошептал он, схватив её и перенося в пустое стойло поблизости. — Я понимаю, милая. Я понимаю.

Он положил её на ложе из свежей соломы и опустился вслед за ней. Её руки потянулись к нему, её рот слепо искал его, ощущая странную пустоту без этой связи, которую он создал своим теплом и силой. Теперь её губы рванулись ему навстречу. Её язык бесстыдно проник в сладкую тёплую полость его рта, вкушая, дразня и возбуждая его свыше всякой меры, пока он тоже не задрожал от охватившего его желания.

Поглощённая его запахами, вкусами, огнём, Хетер не сознавала, что он расстегнул её блузку, обнажив перед своим жадным взглядом её почти не прикрытую грудь. Чтобы чувствовать себя удобнее во время дальней поездки на ранчо, она не надела корсет, оставив только нижнюю сорочку. Теперь этот единственный предмет туалета, украшенный кружевами, закрывал её груди от его взгляда. И то ненадолго.

Когда Морган начал спускать с её плеч узкие бретели, стягивая верх сорочки, Хетер слабо захныкала, сопротивляясь. Её руки поднялись в робкой попытке прикрыть полуобнажённую грудь.

— Нет, не прячься от меня, — пробормотал Морган умоляющим тоном. — Не стесняйся. Дай мне увидеть тебя, любимая. Дай мне коснуться тебя.

Как заколдованная, она не стала сопротивляться, поддавшись его нежным уговорам. Он держал её груди в тёплых, мозолистых ладонях, словно они были редчайшими ювелирными драгоценностями. Его бирюзовые глаза нетерпеливо засверкали, когда большие пальцы слегка затеребили поднявшиеся соски. Она содрогнулась от восторга и острого желания, пронзившего её тело от его прикосновения. Тихий стон вырвался из её уст.

— Ты так прекрасна. Такая мягкая и нежная. Твои груди напоминают мне два сладких шарика ванильного мороженого, украшенных наверху прекрасными клубничками. Я не могу дождаться того момента, когда отведаю их и втяну клубнички вместе с их сладостью в рот.

Он опустил тёмную голову, ртом нащупывая свою цель, а усами щекоча возбуждённое тело. Влажные губы сомкнулись на одной стоящей торчком вершине. Его язык касался её чувственными мазками, и Хетер чувствовала, как внутри у неё всё тает, плавится и кипит. Он глубоко всасывал, и тайное место, скрытое между её ног, становилось горячим и влажным, пульсируя с настойчивым желанием. Она громко стонала. Руки непроизвольно поднялись, чтобы схватить его голову, крепче прижать к груди и удержать в этом положении в бессознательных поисках восхитительных наслаждений, которыми он одаривал её.

Рукой он гладил её по пояснице и бедру в гипнотическом ритме, подготавливая к приёму этой новой ласки, перед тем как продвинуться ниже, туда, где его пальцы захватили подол юбки. Рука проскользнула под материю, лаская её ногу длинными, медленными движениями, поднимаясь всё выше и выше, охватывая бедро, чтобы помочь ей раздвинуть ноги.

— Морган? — вопросительно обратилась она к нему дрожащим голосом.

— Позволь мне касаться тебя, милая. Тебе будет очень хорошо, любимая. Очень, очень хорошо.

Говоря это, он ослабил завязки её штанишек и одним плавным движением снял их. Прежде чем она успела возразить, он снова принялся целовать её, одной рукой массируя грудь, а другой накрывая интимное возвышение. Проворные пальцы проникали все глубже, лаская скрытую там мягкую, бархатную щель. Ладонью он поглаживал маленький чувствительный бугорок, который являлся центром её женской страсти. Хетер резко вздрогнула, глубоко вздохнув.

— Спокойно, любимая, — выдохнул он. — Будет ещё лучше. Много лучше. Всё время будет лучше и лучше. Я обещаю.

Кончиком пальца он пощупал вход и остался доволен, обнаружив там влагу. Медленно, стараясь не испугать её, он ввёл палец в гладкое углубление. Его собственное тело напряглось, как от боли, почувствовав внутри неё нестерпимый жар. Из её губ вырвался стон. Когда она слегка изогнулась кверху, он чуть не умер от желания быть в ней, но заставил себя ждать, чтобы полностью подготовить её для себя.

Пока его пальцы гладили и сжимали, Хетер цепенела от охвативших её ощущений. Казалось, что нервный центр в её теле находился там, где он касался рта, грудей и углубления между ног. И всюду разгоралось пламя страсти, которое жадно лизало её возбуждённую плоть, оставляя её ошеломлённой и жаждущей.

Она гладила его широкие плечи и грудь. Её пальцы нащупали пуговицы его рубашки, и после долгих попыток она наконец распахнула её, оторвав несколько пуговиц. Она любовно проводила ладонями по его груди, восхищённая мягким покровом тёмных волос. Легко потягивая за них, она побудила его опуститься ниже, пока кончики её нежно шевелившихся и в высшей степени возбуждённых грудей не прижались к густой растительности.

Наконец, когда Морган уже больше не в силах был выносить эту изощрённую пытку, он расстегнул свои брюки и лёг на неё. Хетер умоляла его дать ей ещё один, последний шанс сохранить свою невинность, в то время как он просил не пользоваться его добротой.

— Если ты будешь настаивать, я остановлюсь. Но я умоляю тебя, Хетер, не проси меня об этом.

— Нет, — прошептала она, задыхаясь. — Может быть, эта страсть — всё, что мне суждено получить когда-либо от жизни, и я хочу познать её до конца.

Её ответ ошеломил его, запав глубоко в сердце. Сплетясь телами и слившись с ней в пылком желании губами, он ворвался в неё, пронзив плёнку, которая защищала её девственность. Когда она от неожиданности вскрикнула, он замер. Его кровь кипела. Тело кричало о желании погрузиться в неё ещё глубже. Тем не менее он отказывал себе в этом удовольствии до тех пор, пока не почувствовал, что дрожащие мускулы расслабились и её нетронутая глубина приняла его вторжение. Только тогда он окончательно вошёл в неё, тёплую и влажную.

Боли больше не было. Просто странное ощущение её тела, принимающего его. Хетер никогда не испытывала ничего подобного, и сравнивать свои чувства ей было не с чем. Она даже не могла представить себе, на что может быть похожа такая близость. Ощущать его глубоко внутри себя, знать, что часть его была охвачена её женским объятием. Чувствовать свою наполненность и его ласкающую напряжённость, касающуюся её самым проникновенным и чудесным способом.

Он двигался, и в ней поднималась волна чувственности, Неуверенно, инстинктивно она начала двигаться тоже, изгибаясь вверх, чтобы встретить его удары, подгоняя под них свои собственные. Его губы прижались к ней, бормоча слова похвалы и подбадривания ей в ухо. Он заполнял её, гладил её тело своим, погружаясь глубже, быстрее, до тех пор, пока у неё голова не пошла кругом от калейдоскопа красок, а тело напряглось в ожидании чего-то невероятного. Дыхание её стало затруднённым, биение пульса напоминало барабанный бой.

Затем это случилось. Чудесный взрыв внутри и снаружи, бросивший её душу среда круговерти ветра и звёзд к небесам. Каждая частичка её тела сотрясалась и дрожала от силы этого ослепляющего вихря. От мощи и великолепия захватывало дыхание. И самым невероятным было то, что Морган находился вместе с ней. Всё время. Они слились в криках экстаза. Его руки, оберегая, обнимали её с нежной силой, когда они медленно опускались с высот страсти в царство реальности.

Поражённая и бездыханная, Хетер лежала под ним в оцепенении и недоверии.

— Господи, вот это да! — негромко воскликнула она.

Морган рассмеялся, опершись на локти и глядя на изумлённое выражение её лица:

— Можешь повторить это ещё раз, дорогая. — Я могу с уверенностью заявить, что и сам никогда не испытывал в жизни такого невероятно чудесного.

— Земля действительно разверзлась под нами? — спросила она дрожащим голосом. — Я хочу сказать, что читала о таком в стихах и в любовных романах, но всегда считала это выдумкой. Я не думала, что это может произойти в действительности.

— Да-а, милая, кое-что действительно разверзлось… в некотором смысле.