Вернувшись, домой, они увидели Макате, беспокойно мечущегося по дому и ворчащего. Его уши с кисточками нервно подрагивали, стараясь уловить самый ничтожный звук.

— Видишь? — прошептала Никки. — Даже Макате что-то почуял. Теперь ты веришь мне?

— Дело не в том, Нейаки, что я усомнился в твоих словах, просто не могу поверить, что Тенскватаве удалось добраться до твоего мира, куда я отправил тебя летом, оторвав от сердца, но в полной уверенности, что здесь тебе ничто не грозит. А теперь?.. Теперь выходит, я сам протащил его к тебе.

В довершение всех несчастий Никки обнаружила в автоответчике послание от Брайана.

— Хэй, беби! Брайан тебя приветствует, — зазвучал с пленки его нахальный голос. — Я хочу одного, чтобы ты знала: если я понадоблюсь тебе, я вмиг буду рядом. Не злись на меня, но я произвел еще кое-какие изыскания по поводу твоего запропавшего супруга, и все еще не нахожу нигде никаких его следов. Похоже, этот тип назвался выдуманным именем, чтобы потом легче было смыться. Бедная моя, доверчивая девочка, боюсь, ваш брак с ним официально нигде не зарегистрирован. Посмотри в глаза правде, беби. Ты не дождешься его, не терзай себя. Он, вероятно, не с тобой первой проделывает такие штуки, и раз он не появился до сих пор, значит, и вообще не появится. Да и избави нас, Боже, говорю я, от его появления. Теперь еще вот что я скажу, подумай все-таки, стоит ли тебе порывать со мной, крошка? Я с ног сбился, пытаясь тебе помочь, а с твоей стороны одно холодное пренебрежение. Прикинь, что к чему, и позвони мне.

— Когда рак на горе свистнет, — раздраженно пробормотала Никки. — Боже, как я хочу, чтобы он перестал совать нос в мои дела! Посмотрите только, заботится он! С ног сбился, бедняжка! Можно подумать, что у нас и без него не хватает проблем.

После крайне тревожной ночи, когда они оба не могли заснуть, прислушиваясь к беспокойной беготне Макате по дому, большим облегчением было вновь оказаться на ферме родителей. Здесь близкие сразу же окружили их заботой и вниманием. Денни и Джек, не только посвященные в тайны молодой семьи, но и согласившиеся оказать ей необходимую помощь, рады были поделиться с Никки и Торном плодами своих трудов и усилий. Другие члены семьи, тоже бывшие в курсе событий, чувствовали, что они собрались не просто отметить День благодарения, а скорее на общий семейный совет.

— Вот, — сказал Джек, указывая на кофейный столик, — здесь все, что нужно. — Он взял документ, лежавший сверху, и передал его Торну. — Это свидетельство о рождении. Исполнено великолепно, никакой чиновник не подкопается. Подделка, конечно… Но никто не узнает об этом. Смотри, вот подписи, печать, все как положено, один к одному с настоящими.

— А теперь, — вступил в разговор Денни, — тебе нужно снять с этого свидетельства копию, она потребуется для получения карты социального страхования. Здесь, правда, могут возникнуть кое-какие вопросы, особенно когда они возьмутся проверять данные о твоем рождении, ведь часть архивов в Зинеа погибла во время тайфуна. Но — хвала Джеку, нашему удалому хакеру! — когда они полезут шарить и заглянут в кое-какие компьютерные данные, пожалуйста — voila! Словом, они найдут искомое! А со свидетельством о рождении и картой социального страхования ты запросто сможешь получить водительские права. Сэмми говорил, что ты готов освоить это дело, а он берется тебя натаскать. Надеюсь, с таким учителем тебе не составит труда пройти все необходимые водительские тесты.

— Да, — сказал Сэм, — неподалеку от фермы есть одна неплохая старая дорога. А то ведь взрослый человек в наши дни, да без водительских прав… Как-то не солидно. А здесь я неприметно поднатаскаю его, и все будет о'кей.

Затем Джек передал Торну небольшую книжицу.

— А это твой фальшивый паспорт, дорогой зятек. В нем перечислены разные страны, в которых ты работал. Список взят, можно сказать, с потолка, так что при выезде за границу пользоваться этим паспортом не советую. Он нужен скорее для демонстрации, на тот случай, если начнет тявкать какая-нибудь шавка — вроде нашего влюбленного репортера, к примеру. Чисто визуально, без специальной экспертизы, практически невозможно определить, что он поддельный. Но рисковать, демонстрируя его в каком-нибудь международном порту, я бы, повторяю, не стал. — Он взял со столика еще один документ и вручил его Никки. — А это тебе, сестренка.

В свидетельстве о браке сообщалось, что некая Николь Анита Сван и некий Торн Сильвер 6 июня 1996 года сочетались браком, каковое событие имело место в небольшом мексиканском городке с совершенно непроизносимым названием, состоящим из двадцати букв. Равно и регистратор — или это был священник? — Ну, в общем, кто бы он ни был, тот человек, официально зарегистрировавший брак, имел полных восемь имен и дико неразборчивый почерк.

Никки, взглянув на братьев, рассмеялась:

— Это сокровище я сохраню на память о незабвенном мексиканском бракосочетании. С годами событие начнет, очевидно, обрастать колоритными подробностями, так что я и сама поверю в него забыв, как оно все было на самом деле.

Затем Джек взял со столика несколько страниц и передал их Торну:

— В качестве развлечения я позволил себе создать сей шедевр фальсификации. В этом послужном списке, Торн, перечислены все места, где ты работал, с указанием должностей. В качестве дополнения я включил сюда несколько письменных отзывов от твоих прежних работодателей и, ссылаясь на них, твердо могу заявить, что ты весьма ценный специалист. — Тут Джек несколько изменил тон. — Необходимо заметить, что все эти люди и все эти места настолько удалены от цивилизации, что смешно даже подумать, будто кто-то ринется их искать, а если и ринется, то, естественно, не найдет. Но письменные рекомендации есть письменные рекомендации. Они, как и послужной список, весьма пригодятся, когда ты надумаешь подыскать себе работу здесь, в Штатах.

— Я уже подумывал об этом, — сказал Торн. — Мало радости сидеть на шее школьной учителя мины и ничего не делать.

Стали обсуждать, какую ему искать работу и на что можно рассчитывать.

— Джек, а какими профессиями и должностями ты наделил его в этом своем послужном списке? — поинтересовалась Никки.

— Типичный вопрос школьной училки. — с усмешкой сказал Джек. — Не беспокойся, сестренка, все как в жизни. Он преподавал свой родной язык на специальных курсах при одной, известной своей эксцентричностью, частной школе. То же самое делал и в высшей школе, имеющей филиал где-то в Австралии. Что, естественно, невозможно проверить. Должен особо подчеркнуть, что Торн Сильвер является классным специалистом, поскольку языком овладел с младенчества, научившись ему от своих родителей-археологов, постоянно пребывая с ними в полевых условиях, на раскопках. Отчего, кстати, не имеет законченного высшего образования. Человек, можно сказать, сам себя сделал. Кроме шуток, ребята, познания, которыми он обладает, в наше время действительно представляют немалый интерес.

— Но как же так? Неужели он нигде толком не учился? — Никки, войдя во вкус, совершенно в этот момент забыла истинную биографию своего мужа.

— А где ему было учиться? — вопросом на вопрос ответил Денни. — Не можем же мы задним числом ввинтить его имя в списки выпускников, какого бы то ни было университета. Да если бы это и удалось, представляешь, сколько нам пришлось бы нарыть всякой информации? Какие учебники в то время были, какие профессора преподавали и все такое прочее. Нет, это слишком рискованно. Лучше уж пусть все будет так, как состряпали мы с Джеком. — Он повернулся к Торну. — Итак, кем бы ты хотел стать? Мне кажется, лучше всего искать работу, связанную с твоими естественными знаниями.

— Что ты имеешь в виду? — попыталась уточнить Никки. — Его знания индейской жизни или нечто в области сверхъестественного? Он ведь у себя славился как сильный колдун. А сейчас на таких вещах можно сделать большие деньги.

— Послушайте, не лучше ли ему просто остаться археологом? — вступила в разговор Мариетт. — А не то люди заинтересуются, с чего это он бросил свою профессию, фактически — дело своей жизни. Если, скажут, он такой умный, то почему столь опрометчиво поступил?

— Мне кажется, по части археологии у меня получилось бы, — задумчиво проговорил Торн. — Вот только не хотелось бы слишком далеко уезжать и надолго покидать Нейаки.

— А сотрудничество с музеями? — спросила Дениэл. — Особенно с теми, где есть экспозиции, посвященные истории индейских племен? Разве она не советуются с экспертами, чтобы подтвердить подлинность произведений искусства, предметов быта, или, например, если им надо уточнить детали культов и обрядов. К кому они в таких случаях обращаются?

— Это грандиозная идея, Дениэл, — воскликнула Паула.

— Я еще всегда удивлялся, что почти у каждого городишка — пусть даже самого плевого — обязательно есть свой музей, форт или еще какая-то историческая достопримечательность. В этой части страны ими все набито под завязку, — высказался молчавший доселе Хэнк. — Может, Торну удастся занять положение регионального консультанта по индейским древностям. — Он нахмурился и спросил: — Интересно, есть такая профессия, хотел бы я знать?

— Нет, так будет! Мы сами ее создадим, — заявил Джек. — Один Бог знает, сколько мы уже всего нагородили, стряпая биографию Торна, так что одним пунктом больше, одним меньше, значения уже не имеет. А кто, в самом деле, в этих местах лучше него знает естественную жизнь индейских племен и кто лучше него сумеет определить и подтвердить подлинность всего, что касается племени шони? Ведь всеми этими вещами он пользовался в жизни, а не изучал по учебникам и музейным экспозициям. Он же у нас чистый натурал!

— Что ты обо всем этом думаешь, Торн? — спросила Никки. — И ездить придется не так уж много, пару-тройку часов на автомобиле, только и всего.

— Да, эта работа по мне, — сказал Торн. — Есть, правда, и еще кое-что, что среди моего народа ценилось гораздо больше. Но что поделаешь, не быть мне значит больше шаманом.

— Ну, дядя Торн, вы даете! — подал голос сынишка Денни, подросток Стивен. — Почему нельзя сочетать то и это? Здесь вас оценят не хуже, чем в прошлом веке, ведь и сейчас найдется, сколько хочешь людей с кровью шони в жилах, желающих побольше узнать о прошлом своего племени, и не только в части сверхъестественного. Теперь многие интересуются и танцами индейцев, и их обрядами и церемониями. А язык? Готов поспорить, что тут во всем штате не сыскать человека, говорящего на языке племени шони. Кроме вас.

— Устами младенца глаголет истина, — сказала Паула.

Глаза Хэнка сверкнули неподдельным восторгом.

— А почему бы тебе, сынок и нас не поучить своему языку, да и многому из того, что утрачено и забыто? Ведь мы как-никак тоже немножко шони.

— Это было бы великим благом для людей шони, — поддержал отца Сэм.

— Ив придачу не облагается налогами, ибо ты своей деятельностью удовлетворяешь образовательные и религиозные потребности и получаешь не зарплату, а просто денежные пожертвования, — рассудительно добавил Джек.

— Потрясающе! Мы тут и в самом деле наткнулись на нечто стоящее! — воскликнула Шери.

— Да, и мне так кажется, — поддержала подругу Никки. — Лишь бы все это понравилось Торну.

— Ничто не способно доставить мне большего удовольствия, чем иметь возможность помочь своим людям, — заверил он ее, и глаза его светились энтузиазмом. — Ничто, Нейаки, кроме твоей любви.

Торн радовался не только удивительному празднованию Дня благодарения, но и тому, как тепло и дружелюбно приняли его новые родственники.

В своем времени в племени июни Торн всегда чувствовал себя несколько в стороне от людей, даже от самых близких, ибо для них он был человеком особенным не таким, как все, существом, наделенным Духами магическим даром. Были и такие, что относились к нему враждебно. Но в основном люди чтили его почти как идола, как Духа будущего. А здесь все это никого особенно не занимало. Родные Нейаки приняли его как равного, как своего, не страшась, но и не превознося его особых талантов. Ему нравилось чувствовать себя просто человеком. Сердце его отогревалось от многолетнего одиночества среди людей, и за это он был благодарен своей новой семье.

Когда убрали остатки пиршества, заново сервировали стол и подали десерт и кофе, неожиданно раздался звонок в дверь. Паула нахмурилась:

— Кто бы это мог быть? Вроде мы никого больше не ждем. Или еще кто-то приглашен?

Все ответили отрицательно.

— Я сам посмотрю, — сказал Хэнк, вставая со стула.

Через пару минут он вернулся, теперь и его лицо помрачнело.

— Никки, там, у дверей стоит человек, который хочет поговорить с тобой. Это Брайан Сандерс.

Никки приросла к месту. Все сидящие за столов напряженно молчали. Первым прервал тишину Стивен:

— Ой-ой! Теперь сытые мистификаторы пойдут дубасить голодного фана.

Никки медленно поднялась, мельком глянула на Торна и сказала:

— Единственный способ отделаться от него — выйти и поговорить.

— И предъявить ему мужа, существование которого он отрицает, — дополнил ее Торн, вслед за ней поднимаясь из-за стола.

— Если понадобится помощь, зовите — сказал Денни. — Я уже имел с ним весьма нелицеприятный разговор, но могу выразиться еще яснее.

— Благодарю за предложение, брат, но надеюсь, мы обойдемся своими силами, — твердо ответил Торн. — Если я за кого боюсь, так за этого репортера. Плохо ему придется, если он разозлит меня по-настоящему.

Брайан уже вошел в дом и стоял возле дверей, в начале прихожей. Улыбка, заготовленная им для Никки, наполовину сползла с его уст.

— Ой, Ник, а что это за длинноволосый хиппи-переросток? — язвительно спросил он. — Только не говори мне, что это твой долгожданный муженек.

— Нет, именно это я и скажу, и даже представлю вас друг другу, — сквозь зубы процедила Никки и повернулась к мужу. — Торн, это Брайан Сандерс, репортер, о котором я тебе говорила. Брайан, мой муж, Торн Сильвер, у которого, насколько я знаю, давно чешутся руки подержать тебя за кадык. Так что будь осторожнее в выражениях. Не обернулись бы твои слова против тебя же! А теперь говори о цели своего непрошеного визита, да покороче, и поскорее отсюда сматывай. Ты прервал нашу праздничную трапезу.

Брайан, очевидно, не ожидал такого поворота дела и на какой-то момент лишился дара речи. Но, кое-как справившись с собой, заговорил:

— Я… Уф-ф… Никки, ты совсем сбила меня с толку. Я думал, что сегодня самое подходящее время перехватить тебя и кое-что сообщить…

— Насчет Торна?

— Хм… Да, так и… так оно и есть, — запинаясь, пробормотал он. Жар бросился ему в лицо, он покраснел. — Надеюсь, вчера вечером ты включила автоответчик и прослушала мой монолог?

— Мы вместе его прослушали, — сказал Торн, пронзая Брайана сверкающим взглядом. — И мне не нравится, что жене моей приходится выслушивать столь наглую ложь.

Хотя и явно напуганный, Брайан все же продолжал гнуть свою линию:

— Большая часть того, что я говорил, правда.

Во всяком случае, как я ее, правду, понимаю. Я бы и рад был насчет вас ошибиться, мистер Сильвер, но как ни старался, нигде не нашел о вас ни клочка информации. Этого оказалось достаточно, чтобы возбудить мои подозрения, которые я могу теперь подтвердить доказательствами более надежными, чем сама, правда. Каждый человек имеет прошлое, отраженное, так или иначе, во множестве документов, хранящихся в компьютерных файлах. Почему же у вас нет никакого прошлого? Вы что, с луны свалились? Инопланетный шпион? Или преступник, вынужденный скрываться под вымышленным именем? А может, вы просто нелегал, пытающийся получить гражданство в этой стране, обольстив невинную женщину и склонив ее к поспешному браку?

Торн шагнул к Брайану, руки его потянулись к репортерской шее. Но Никки быстро встала между ними и схватила мужа за руки. Ей, конечно, вряд ли удалось бы его остановить, если бы он добровольно не подчинился ее воле.

— С какой стати Торну городить весь этот огород, если он и так гражданин США по праву рождения? — спросила она.

— Твой братец так говорит, но я не верю. Я не нашел ни единого файла, где было бы зарегистрировано его свидетельство о рождении.

— В таком случае, полагаю, придется вам поискать еще, — мрачно сказал Торн. — Могу даже помочь, сообщив кое-какие сведения. Родился я сорок пять лет назад, в Зинеа, штат Огайо, и о рождении своем имею свидетельство, выданное по всем правилам, а сохранились ли бумаги, регистрирующие этот документ, не знаю, город, как известно, подвергся большим разрушениям.

— Хорошо, пусть так. Но почему же вы не значитесь по другим статьям? Где зарегистрирована ваша карта социального страхования? Водительские права?

— Послушай, Брайан, разве Денни не говорил тебе, что родители Торна, и он сам жили и работали за границей. На кой черт стал бы он обзаводиться картой социального страхования и водительскими правами в той стране, где не живет и не работает? И вообще, мистер Сандерс, все ли с вами в порядке? Вы, случаем, не перегрелись? Может, стоит взять небольшой отпуск, да и отдохнуть хорошенько, а? С таким усердием недолго и сгореть на работе. С людьми прессы это случается.

— О нет, не думай, крошка, что от меня так легко отделаться, — вспылил Брайан. — Все это кажется мне весьма подозрительным, и я не успокоюсь, пока не докопаюсь до самого дна.

— Ошибаетесь, отделаться от вас не так уж и сложно, — заверил его Торн. — А теперь вот что, или вы раз и навсегда оставите мою жену в покое, или я жестоко накажу вас. Я бы с большим удовольствием сделал это прямо сейчас, да скажите спасибо моей жене, что на сей раз она вас пожалела. Но предупреждаю: второй раз снисхождения не ждите. Так что не доводите до греха. Ну, как, вы хорошо меня поняли?

— Да уж, — буркнул Брайан. — Когда я слышу угрозы, то понимаю, что это угрозы. — В дверях он остановился и оглянулся. — Вынужден вас покинуть. Пока. Вот именно, мистер Сильвер, пока! Ибо это будет лишь минутная передышка. Я подниму копов, пусть сядут вам на хвост. Держу пари, что от них вам не выскользнуть. А там Никки сама увидит, кто был прав.

— Если ты рассчитываешь на мою благодарность, Брайан, то зря, — сказала Никки. — И потом, Торн не угрожал тебе, а просто кое-что пообещал. А свои обещания он всегда выполняет.

И с этими словами она прямо перед его носом захлопнула дверь. Громко.