СОБРАНИЕ НАЗНАЧИЛИ В СПОРТЗАЛЕ. Рэйчел с головой ушла в телефон. Они с Кристи то и дело тыкали в экран и дружно ахали. По твиттеру уже разошлась волна картинок и видео с обеденной перемены. Большинство сопровождал хештег #флибывклетке, на некоторых стоял еще #гин. Никто не мог объяснить, что это значит. Пока мы ждали, я крутила смартфон в руках, но так и не решилась открыть френдленту. Какая‐то часть меня не хотела знать.
Линдси скользнула на трибуну рядом со мной. Я приберегла между собой и проходом место для двух человек – помня, что она придет, и надеясь, что Бен тоже к нам присоединится.
– Ты в порядке? – У Линдси сузились глаза.
Я кивнула, и она проследила за моим взглядом в сторону сцены, где Уайетт Дженнингс и Шона Уэринг из драматического кружка готовили микрофон и скамьи. Оба играли в мюзикле «Бриолин». На прошлой неделе заднюю часть спортзала превратили в школу Райделл-Хай при помощи картонных панелей, разрисованных жгуче-розовыми версиями наших шкафчиков. Мюзикл должен был стартовать в субботу вечером и продлиться неделю. Теперь сцена представляла собой школу в школе, кричащий фон к реальной драме в нашей жизни.
Рэйчел оторвалась от экрана, глядя, как Шона разворачивает провод микрофона.
– Она играет Сэнди.
Кристи тоже подняла взгляд.
– А жаль. Уайетт отлично бы смотрелся в юбке-солнце. – Она хихикнула над собственной шуткой.
Уайетт как раз закончил подключать микрофон и сделал шаг к краю сцены.
– Проверка, проверка, раз-два-три. – Он показал директору Харгроуву поднятый большой палец.
Позади раздался громкий свист – это флибустьеры начали занимать места у нас за спиной. Реджи Грант крикнул Уайетту: «Жги, детка!» Затем начались смешки, хлопки и показушные стоны. Я разобрала среди них «фея» и «дырка».
– Серьезно? – хихикнула Рэйчел. – Мы должны поверить, что он влюблен в Сэнди? Да Уайетт при первой возможности сбежал бы с кем‐нибудь из членов своей банды.
– Ага, прямо как Джон Траволта, – ответила Рэйчел.
– Что? – не поняла Кристи.
– Погугли на желтых сайтах. Мы подождем.
– Слушайте, – сказала Кристи, – я просто хочу сказать, что в смысле мачизма Уайетту далеко до Дэнни Зуко.
– Боже, Кристи, – вздохнула я. – В смысле мачизма Уайетту далеко даже до тебя.
В следующую секунду ее кулак молниеносно обогнул спину Рэйчел. Я чудом увернулась от тычка в плечо.
– А ну забери свои слова!
– Правда… – нараспев начала Рэйчел.
– Глаза колет, – хихикая, закончила за нее Линдси.
– Тут занято? – Подошедший Бен кивнул на пустое место.
Я покачала головой.
– Тебя ждет.
Линдси встала и молча поменялась со мной местами. Мне даже не пришлось ее просить. Наверное, в этом и заключается дружба. Бен обнял меня за плечи и притянул поближе. На сцену вышел директор Харгроув, за ним учительница французского мисс Спек.
– Мы хотели бы прокомментировать случившееся сегодня в столовой.
Для выступления директор нарядился в темно-красный пиджак, в котором не было ни одного натурального волокна. Полиэстер буквально сверкал в свете прожекторов. Ходили слухи, что Харгроув купил его еще в 1991 году и с тех пор хранит в кабинете на случай собраний и непредвиденных встреч с родителями.
Он сделал паузу и провел рукой по лбу, будто отбрасывая надоедливую челку. Сейчас его голова сияла лысиной, но, видимо, так было не всегда.
Дай время, и все изменится.
– В ситуациях, подобной этой, очень важно, чтобы вы получали информацию напрямую из источника. – Он произнес это так, будто полицейские каждый день врываются в школьную столовую и заковывают в наручники четырех игроков баскетбольной команды за неделю до турнира штата. – Вот факты: сегодня четверо учеников были арестованы окружным шерифом по подозрению в сексуальных домогательствах и изнасиловании ученицы.
По залу прокатился ропот. Послышались выкрики «да кто это» и «вот дерьмо». Директор Харгроув поднял ладони, ожидая, когда шум стихнет.
– Важно помнить, что все обвиняемые невиновны, пока их преступление не доказано следствием. Также хочу напомнить вам, что единственное место, где может и должно обсуждаться это происшествие, – зал суда, а никак не блоги, веб-сайты или школьные коридоры. Нам поступило строгое распоряжение не разглашать личность пострадавшей…
– Поздно, – пробормотала Кристи.
Рэйчел шикнула на нее – директор Харгроув как раз передал микрофон мисс Спек. В смысле стиля она дала бы сто очков форы прочим учителям. Вот и сейчас ее накрахмаленная белая блузка была заправлена в широкие серые слаксы, а с плеч свисал свитер сочного зеленого цвета. Аккуратное темное каре спускалось до подбородка – с единственной высеребренной прядью на лбу. После того как муж бросил ее в Нью-Йорке, мисс Спек перевезла сына в Париж, а когда он поступил в колледж, вернулась в Айову, чтобы ухаживать за больной матерью. Ту похоронили два года назад. Мисс Спек осталась. Наверное, когда полжизни провел в Нью-Йорке и Париже, нет смысла начинать все с нуля где‐то еще.
– Хочу напомнить, – сказала мисс Спек, – что в этой школе я также выполняю обязанности штатного психолога. Вы можете прийти ко мне с любыми тревожащими вопросами, все беседы абсолютно конфиденциальны. Сексуальное насилие – пугающая тема, часто неудобная для обсуждения. Пожалуйста, не стесняйтесь делиться своими переживаниями с родителями, мной или другими учителями. Вы всегда можете отправить мне письмо через сайт школы или застать в кабинете французского. На доске объявлений есть мой электронный адрес и вся контактная информация.
Микрофон снова перекочевал к директору Харгроуву.
– Помните, что следствие еще длится. Мы будем сотрудничать с полицией. Возможно, некоторых из вас попросят сдать телефоны и планшеты. Известно, что на месте происшествия делались фотографии и видеозаписи. Если вы располагаете свидетельствами любого рода, пожалуйста, не молчите. Мы поможем перенаправить их в соответствующие инстанции.
Последнее заявление произвело эффект гранаты, которую с выдернутой чекой закинули под трибуны. Вокруг меня сидела баскетбольная элита Корал-Сэндза. Все они были на вечеринке у Дуни, и все по тому или иному поводу доставали тогда телефоны.
Рэйчел и Кристи защелкали по экранам как сумасшедшие. Зал со скоростью пожара охватывал ропот.
Вот дерьмо.
Никто не отберет у меня телефон, уж поверьте.
Да они сдурели.
Фашисты! Они не имеют права.
И кто будет выигрывать им штатские?
– Ого, – сказала Линдси. – Вы это видели?
Она листала френдленту в твиттере. Я тоже открыла ее на своем смартфоне – и немедленно об этом пожалела.
@B1gBlue32: То есть копы отберут у нас мобильники, потому что кое‐кто ШЛЮХА? #флибывклетке
@BuccsRock: Ну, теперь я ее ТОЧНО выдеру. #гин #флибывклетке
@Pheebus17: Белая сучка так набралась, что не смогла отличить член от банана. #флибывклетке
@j#mpsh0t: ТЮРЬМА: что бывает, когда зовешь на вечеринку мусор. #флибывклетке
@fr0nt¢er: Если мы продуем штатские из‐за этой шлюхи, ее не только выдерут. #флибывклетке #гин
На меня внезапно накатила дурнота. К некоторым твитам было прикреплено фото Стейси, свисающей с плеча Дикона, и я поняла, что все жуткие слова, которые я сейчас прочла, были обращены к ней. В последние годы мы не очень много общались, но память упорно воскрешала образ девочки, с которой мы когда‐то играли в футбол. До того, как Стейси начала подводить глаза и обзавелась длинными яркими ногтями, она была просто еще одной девчонкой из нашей команды. Нашей подругой.
Когда мы учились в седьмом классе, Стейси пару раз заходила ко мне домой после субботних тренировок. Ее мама работала официанткой и освобождалась поздно. Однажды мы решили поиграть в слова; Стейси смотрела из окна моей комнаты на поилку для птиц, установленную во дворе, и с легкостью перечисляла их названия. Я заметила, что ее тетрадь испещрена рисунками – на полях разместилась целая стая воробьев и соек. Тогда она достала из рюкзака и показала мне старый справочник, обтянутый кожей. Стейси объяснила, что он из Одюбоновского общества и что она хочет в будущем стать орнитологом. Я даже не знала, что это такое.
– Это человек, который изучает птиц, – сказала она.
– Почему они тебе так нравятся? – спросила я. По лицу Стейси промелькнула тень жалости. Затем она улыбнулась.
– Потому что они умеют летать, глупышка.
Я потрясла головой, пытаясь избавиться от непрошеных воспоминаний и тяжести в груди, но на экране до сих пор мерцала фотография Стейси, небрежно перекинутой через плечо Дикона. Я не смогла оторвать от нее взгляд, даже когда директор Харгроув объявил, что собрание закончено, и велел всем расходиться по классам.
Бен притянул меня ближе, возвращая в эту реальность, осторожно забрал телефон и нажал кнопку выключения.
– Не стоит читать это дерьмо. Пойдем. Урок сейчас начнется.
Я знала, что он прав, но было уже слишком поздно. Прочитанные слова будто отпечатались на изнанке век. Внутренности болтались, как Фиби Крейн на вершине живой пирамиды, составленной девочками-чирлидерами в перерыве между таймами. Словно вызванная моими мыслями, она тут же перегородила нам с Беном проход – воплощенная ярость.
– Вы же знаете, что это бред?!
Бен застыл посреди лестницы, ведущей к арене. Все выходы из спортзала были намертво запечатаны толкущимися учениками.
– Все будет… хорошо.
Пока он подбирал слова, его глаза так и шныряли поверх головы Фиби в поисках другого пути отступления. Я не могла его в этом винить. Я бы первая за ним последовала.
– Стейси Сталлард хочет разрушить будущее Дуни. – Слова Фиби шипели, как масло на сковородке.
– Погоди, так это Стейси? – спросила я. – Ты уверена?
Фиби уставилась на меня так, будто у меня рог вырос посреди лба, – буквально оглушенная моей нечеловеческой тупостью.
– На штатских будут наблюдатели из Дьюка. Они договаривались с Дуни. Обещали грант на обучение. И что теперь? Он пропустит тренировку, и тренер оставит его в запасных? – Фиби почти орала. – Мы должны им все объяснить. Вместе!
– Чего ты от меня хочешь? – Бен старался говорить ровно. – Слушай, я уверен, что тренер выпустит Дуни на поле. Это все какая‐то чушь.
– К тому же мы не знаем, что обвинения выдвинула именно Стейси, – добавила Линдси у меня из‐за спины.
Глаза Фиби превратились в две щелки.
– Давай‐ка я тебе кое‐что разъясню. – Слова со свистом проталкивались сквозь сжатые зубы. – Эта тупая белая сучка придумала способ выбраться из своего трейлерного парка. Не хочет кончить, как мамочка, отсасывая водилам на заправке.
– Что? – Я не могла поверить своим ушам. – Она официантка…
Фиби повернулась ко мне.
– Да? Интересно, что за пироги она стряпает дальнобойщикам между сменами. Знаешь, что сделала Лиэнн Сталлард, когда услышала, что ее дочка легла под лучшего друга Дуни? Учуяла запах денег. Конец истории.
– У отца Дуни могут быть проблемы, – согласилась Кристи. – Он адвокат.
Я была в таком шоке, что не нашлась с ответом. К этому времени трибуны почти опустели. Фиби собиралась добавить что‐то еще, но Бен наконец нашел проход и припустил вниз. Я последовала за ним, прыгая прямо по сиденьям вместо ступенек. Стоило нам вывалиться в коридор, как впереди послышался громкий звук удара. Источником шума оказался Уайетт Дженнингс, с размаху приложенный о шкафчик. Двое друзей Дикона – Лерон, запасной игрок, и Кайл, начинающий центровой, – вздернули его над полом и теперь держали так, душевно беседуя.
– И что ты нам сделаешь, педик? – ухмылялся Кайл. – Пожалуешься папочке?
– Мы тут закон, дорогуша. – Лерон метко саданул Уайетту под ребра. – Надоумил папашу отобрать наши мобильники, чтобы позырить на чужие члены, да?
Бен рванул вперед с такой скоростью, что я осознала его отсутствие, только увидев, как он плечом отталкивает Кайла и обеими руками швыряет Лерона в гущу учеников.
– Какого черта?!
Кайл потянулся дать сдачи, но Бен перехватил его за рубашку и приложил спиной о шкафчики.
– Остынь, чувак. – Голос Бена эхом раскатился над гомоном в коридоре.
Мистер Джонстон уже прокладывал путь через толпу.
– Какие‐то проблемы, джентльмены?
– Полный порядок. – Бен метнул взгляд в Лерона и Кайла, которые явно хотели придушить его на месте, но, поразмыслив, отказались от этой идеи.
– Все по классам! Живо! – И мистер Джонстон, приняв на себя роль уличного регулировщика, принялся поторапливать опаздывающих.
Бен присел на корточки рядом с Уайеттом, чтобы помочь ему собрать книги.
– Ты в порядке, парень?
Уайетт коротко кивнул, затем вскочил на ноги и бросился наутек.
– Спасибо, – вот и все, что он пробормотал, прежде чем скрыться за углом.
– Ого. – Линдси выглядела удивленной. – Это было реально круто.
– Чертов Супермен, – добавила Рэйчел.
Кристи рассмеялась и кивнула на дальний конец коридора, где исчез Уайетт.
– Кажется, Луис Лейн потеряла дар речи от благодарности.
Бен нахмурился.
– Не хватало только, чтобы этих придурков отстранили за драку. На штатских нам понадобятся все запасные. Если у нас вообще есть шанс.
Эти слова наконец‐то пробились сквозь оцепенение, охватившее меня после разговора с Фиби. Что бы ни произошло на вечеринке, Бен не думал, что Дуни и Дикон примут участие в турнире на следующей неделе.
Бен чмокнул меня, прежде чем отправиться на свой урок. Поток учеников, выплескивающийся из спортзала, увлек меня в другую сторону. Я отдалась на волю течения – не в силах избавиться от чувства, что наше воссоединение также ознаменовало распад всего, что мы знали прежде.