Донна приехала вовремя. Конечно же.

― Доброе утро, Кэролайн. Как ты сегодня?

― В порядке, спасибо, Донна. Это твои сыновья?

Два привлекательных парня со скандинавской внешностью Йохана, на вид им было около двадцати лет, вышли из универсала Донны.

― Курт, Стефан ― Кэролайн Уилсон.

― Привет. Рада познакомиться с вами. Я слышала, вы вернулись из колледжа на летние каникулы?

Мы болтали, пока мальчики загружали в багажник Донны коробки с едой из моей кухни.

― Боже мой, ― сказала она. ― Здесь достаточно еды, чтобы накормить пять тысяч человек!

― Слишком много? ― спросила я беспокойно.

Она рассмеялась.

― Я уверена, что все это съедят. Выглядит великолепно.

Я взяла свой блокнот и камеру, засунула запасные пленки в карманы шорт, и мы отправились.

― Как думаешь, много людей будет там сегодня?

― Ох, ну, вероятно около пары тысяч ― в основном будут из медицинского центра Базы, но также несколько семей из морской пехоты. Петерсы будут там, и я думаю, что Ширли говорила, что мальчики взяли выходной, так что, думаю, они тоже будут... особенно если узнают, что ты там... с едой.

Я уставилась в окно, надеясь, что мои покрасневшие щеки не выдадут меня.

Я и не осознавала, что пикник такое большое событие. Конечно, если бы я не была так поглощена своими мыслями, я, возможно, была бы более осведомлена. Но с другой стороны, я никогда не прилагала усилий вникнуть в жизнь семей Базы, не имея семьи.

Я была на Харбор Бич всего один раз. Это была широкая, плоская площадка с мелким песком, идеальная для семей. Спасательские башни располагались по всей длине пляжа между причалами, где несколько серферов ловили волны. Детская площадка на песке была главной достопримечательностью для детей, и Донна сказала мне, что несколько детей постарше и их родители натянут волейбольную сетку.

На пляже уже толпилось много людей, военнослужащие выделялись за милю с их короткими стрижками и стрижками под «ежик». На парковке была веселая толпа с горой еды, которую переносили к барбекю.

Был прилив, и это было хорошо для тех, кто хотел поплавать. Но большинство людей, казалось, были увлечены игрой и едой.

Я видела игроков в волейбол, футбол, людей с фрисби, досками для серфинга и много-много детей с красочными воздушными змеями, некоторые из которых были в форме самолетов. Одна группа матерей организовала конкурс замков из песка для своих детей. Компания взрослых пехотинцев планировала чемпионат по поеданию пирогов. Я находила нечто мерзкое в том, как взрослый мужчина будет засовывать столько пирога в рот за короткий срок. Я не могла понять, почему кто-то хотел делать это. Казалось, что они просто переводят хорошую еду.

Несмотря на то, что алкоголь был запрещен на пляже, я видела, что несколько мужчин несли шесть ящиков. На самом деле, я знала, что вряд ли полицейские решатся выписать штраф военному. Я предполагала, что это было своего рода братством. Я потеряла счет количеству штрафов, которые Дэвид избежал из-за наклейки морского флота на стекле.

Я бы хотела чувствовать себя весело в такой день, но меня постигло уныние, хотя я знала, что позже увижу Себастьяна. Тем не менее, у меня была работа, которую нужно было сделать. Я вытащила фотоаппарат и начала делать снимки военных в игре. К своему удивлению я наслаждалась, когда ловила сцены веселья: игра в футбол, которая, казалось, была без правил, маленькие дети бегали за своими здоровыми отцами, дети бегали в купальниках, и вокруг было достаточно еды, чтобы накормить армию.

Хотя это провозглашалось как «семейный» день, здесь было множество одиноких мужчин (и несколько женщин), принятые в семьи подразделения, в котором они служили. Не было сомнения, что опираться друг на друга в таком сложном деле и рисковать своей жизнью, зная, что тебя прикрывают, создавало настоящую связь между людьми.

До меня дошло, что я была одной из «одиночек», и что Донна приняла меня в свою семью на день. Это был худший способ приглашения.

Я услышала грузовик Чеса прежде, чем увидела его, но я старательно держала глаза на коробках с едой, которые Стефан и Курт относили к месту, где сидела Донна.

Она услышала шум и замахала, чтобы привлечь их внимание. Грузовик с грохотом остановился рядом, и я увидела, что Митч был за рулем, а Билл и Ширли делили переднее сиденье.

Мое сердце начало биться немного быстрее, когда я поняла, что Себастьян в нескольких шагах от меня, хотя он, возможно, также был не в настроении, потому что я не смогу прикасаться к нему. Я даже едва смогу смотреть на него.

Я не знала, что было хуже: видеть его и не прикасаться или совсем не видеть его.

Ширли выпрыгнула первая, за ней последовал Билл, который к большому изумлению Донны подмигнул мне. Митч обошел грузовик, чтобы открыть багажник. Я удерживала свой взгляд на машине Донны и продолжала распаковываться.

― Могу я помочь тебе с этим?

Тихий голос Себастьяна заставил меня подпрыгнуть. Он переоделся в чистую белую футболку и цветные шорты, на голове у него были очки. Он также побрился. Я чувствовала головокружение при виде его, но быстро опустила глаза.

― Ох, спасибо! ― сумела пробормотать я.

Он улыбнулся мне и взял коробку из моих трясущихся рук, следуя за сыновьями Донны, Биллом и Митчем. Я вытащила торт с полентой, все еще нетронутый с прошлой ночи, и присоединилась к линии.

― Мне на самом деле понравилась ваша статья, миссис Уилсон.

Я повернулась и увидела, что Фидо улыбается мне. Я была удивлена ― никогда не слышала, как он говорит.

― Спасибо! Рада, что она понравилась вам всем, и пожалуйста, называй меня Кэролайн.

Себастьян, должно быть, услышал, потому что он повернулся и нахмурился, бросив гневный взгляд на Фидо. Фидо просто улыбнулся и настоял на том, что понесет торт. Я пыталась улыбаться, но внутри умирала ― разве этот день не был достаточно трудным без того, чтобы беспокоиться, к кому Себастьян будет ревновать меня?

Не думаю, что это было совпадением, что Себастьян выбрал именно этот момент, чтобы снять футболку, красуясь своей золотистой кожей, обнажая грудь под солнцем. Он знал, что я не смогу удержаться и не бросать в него кроткие взгляды. Конечно, остальные парни последовали его примеру, и вскоре я была окружена избытком загорелой, подтянутой плоти. Я нацепила очки на глаза и пыталась думать о чем-то другом.

Мы заняли место вокруг своей ямы для барбекю, Себастьян уселся напротив меня, и каждый раз, когда я вставала, чтобы принести еще еды или передать что-то, он тоже вставал и «помогал». Затем он касался меня: невинно. Каждый раз моя кожа гудела от потребности, и я хотела крикнуть ему, чтобы он остановился или не останавливался, но сделать что-то с возбуждением, просыпающимся во мне. Каким-то образом мне удавалось поддерживать разговор с Ширли о том, чтобы завести куриц, для дополнительного дохода. Я ничего не знала о домашней живности, поэтому это была односторонняя дискуссия.

Билл и Митч постоянно дружески подшучивали друг над другом, когда приступили к жарке мяса. Я решила придерживаться колбасы и салата, когда раскладывала остальные продукты.

Несколько морских пехотинцев из подразделения Митча и Билла подходили, чтобы скоротать время и помочь уничтожить огромное количество еды. Все мужчины ели так, как будто их жизнь зависела от этого, и я беспокоилась, что все слишком быстро исчезало.

Донна представила меня подходившим, и я увидела удивление на лицах некоторых из них, когда она объяснила, что я жена капитан-лейтенанта Уилсона. Очевидно, репутация Дэвида шла впереди него.

Курт и Стефан делились историями из жизни в колледже, каждый пытался перещеголять другого. Они были привлекательными, образованными молодыми людьми и очень общительными. Стефан пошел по стопам отца и изучал медицину в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе, Курт выбрал гражданское строительство и пошел в школу Маккормик в Чикаго. К сожалению, казалось, братья любили конкуренцию, и в данном случае они использовали ее, по очереди флиртуя со мной. Это очень смущало, особенно когда я видела убийственный взгляд Себастьяна напротив, и изумление на лице Чеса. Фидо просто уставился на меня, что очень нервировало.

В ходе второй половины дня Себастьян становился все тише и тише, и я чувствовала, что он был готов взорваться. Хуже всего, что преданность Фидо ко мне становилась все более очевидной. Каждый раз, когда я тянулась за чем-нибудь, он вскакивал, чтобы передать это мне. Я никогда не была такой популярной, и мне никогда не было так неуютно.

Я не переставала думать, мог ли секс, который у меня был, разносить какие-то невидимые флюиды, какие-то запахи, феромоны. Было ли это возможно? Раньше я никогда не была в похожей ситуации, чтобы задавать этот вопрос.

Так ненавязчиво как могла, я встала, решив ускользнуть и побыть одной на некоторое время.

― Ты в порядке, Кэролайн? ― спросила Донна.

Я поморщилась, когда все уставились на меня.

― Ох, я просто хотела пойти пофотографировать игру в волейбол и конкурс замков из песка, ― легко сказала я.

― Я пойду с тобой, ― мгновенно сказал Себастьян.

― Нет-нет! Я в порядке. Сиди и наслаждайся, ― сказала я, слишком настойчиво.

Его глаза потемнели от злости, и он снова опустился на песок с угрюмым выражением лица.

Честно! Он хотел сделать это настолько очевидным?

Я поспешила сделать несколько фото, в том числе с ужасного конкурса по поеданию пирогов. Хотя и я тосковала по компании Себастьяна, везде было слишком много глаз. Я вернулась полчаса спустя, когда мое давление вернулось в норму, и я избегала встречи с его слишком пылким взглядом. Но я видела, как Донна подняла свою бровь и улыбнулась. Эта женщина была слишком наблюдательной. Это заставляло меня нервничать.

Чес интересовался моим стареньким фотоаппаратом, поэтому я показала ему, как менять фокус и как настраивать уровень распределения освещённости. Я позволила ему сделать несколько фото нашей группы. Билл, конечно же, подпортил фотографию, захватив меня в объятия, чем заработал злобный взгляд Себастьяна. Затем Чес настоял на том, чтобы сделать мой снимок. Я не возражала ― не то чтобы увижу ее ― все фото будут предоставлены в «Сити Бит».

― Когда-то у меня был однообъективный зеркальный фотоаппарат, ― сказал Билл. ― Интересно, что с ним случилось, я любил делать фотографии.

― Впервые слышу об этом, ― сказал Митч, поднимая бровь.

― Эй! У меня есть один или два секрета, приятель! ― ответил Билл, поднимая бутылку с пивом. ― Так, что еще ты любишь фотографировать, Кэролайн?

― Ты имеешь в виду, любит ли она фотографировать мужчин с такими фигурами, как у тебя? ― рассмеялась Ширли.

― Верно! ― сказал Билл, поигрывая бицепсами. ― Ты хочешь сделать несколько моих фото, Кэролайн? Личных фото? В любое время, дорогая, но тебе понадобится длиннофокусный объектив.

Я рассмеялась, пытаясь сделать вид, будто наслаждаюсь шуткой. Это было тяжело, когда Себастьян выглядел так, как будто хотел ударить Билла.

― Мне нравится фотографировать людей, ― сказала я, пытаясь изменить направление смущающего разговора, ― когда они не знают, что я наблюдаю ― просто снимать людей, когда они живут своей жизнью. Я не сильно увлечена пейзажами, я всегда восхищалась такими людьми как Роберт Капа и Картье-Брессон и...

― Ох, я люблю, когда ты говоришь по-французски со мной, Кэролайн! ― сказал Билл, подмигнув мне.

Это было за гранью смущения.

Внимание Чеса перемещалось между Биллом и Себастьяном, как будто он наблюдал за каким-то теннисным матчем.

Я видела, как Ширли послала Биллу предупреждающий взгляд. Он ответил ей усмешкой и сделал еще один глоток пива.

Я задавалась вопросом: что если он сознательно пытался вывести Себастьяна из себя. Боже упаси, но казалось общеизвестным фактом, что я нравлюсь Себастьяну. Это было очевидно от того, как все глаза были устремлены на него, когда бы я ни становилась предметом разговора, как будто все что-то знали. К счастью, никто не догадался, что его чувства были более чем взаимны.

Я хотела встряхнуть его или отправить на курсы актерского мастерства или сделать хоть что-то, чтобы он менее очевидно показывал свои чувства ко мне.

Не только это меня беспокоило, но также у меня возникал вопрос, насколько успешны были мои попытки, когда я вела себя так, как будто не замечала его, или мне наплевать на него. От всего этого у меня разболелась голова, и я хотела, чтобы пикник закончился. Этот день уже не казалось таким «развлекательным».

Я начала немного злиться на Донну ― больше всего я хотела, чтобы я не пользовалась ее любезностью и приехала сюда на своей собственной машине.

Гора еды начала уменьшаться, и Донна предложила мне сервировать лимонный торт с полентой, когда я заметила, что все взгляды мужчин уставились за мое правое плечо.

― Привет всем, ― сказал женский голос.

― Привет, Бренда, ― сказал Чес, его тон был дружелюбным, но осторожным.

Я увидела, как он посмотрел на Себастьяна.

Ох. Бывшая девушка.

Бренда Вайсман была несомненно прекрасной: идеальная, гибкая фигура, прямые светлые волосы, которые она постоянно смахивала за плечи, голубые глаза и самое маленькое бикини, которое я когда-либо видела за пределами мужских журналов. К моему раздражению, у нее, конечно же, была подходящая для него фигура.

Пока все уставились на Бренду, глаза Билла почти выкатились из орбит, а губы Донны сжались от неприязни, я увидела, что Себастьян нервно смотрит на меня. Я опустила глаза на торт и продолжила резать его, сжимая ручку ножа слишком крепко. Это было неудачное время для появления Бренды, когда у меня в руке было подобное оружие.

― Привет, Себастьян, ― сказала она.

― Привет.

Его ответ был коротким и без энтузиазма.

Я задавалась вопросом, было ли это исключительно из-за меня.

Она колебалась мгновение, как будто ждала приглашения. Когда его ни от кого не последовало, она все равно села рядом с ним, вытянув свои длинные загорелые ноги и откинувшись на руках.

― Я не видела тебя с выпускного.

Себастьян уставился в песок. Было очевидно, что он не знал, что делать в этой ситуации.

Это было довольно забавно ― если не быть мной.

― Где ты тусуешься? ― расспрашивала она, ее голос был неестественно веселым.

Я задавалась вопросом, репетировала ли она это.

― Я занят.

― Чес сказал, что вы, ребята, работаете в загородном клубе, ― спросила она его.

Себастьян посмотрел на Чеса, который виновато пожал плечами.

― Так, что вы делаете там?

― Спасатели в бассейне, ― быстро ответил Чес, ― и иногда обслуживаем столики, когда у них не хватает людей.

― Круто! ― сказала Бренда, снова перекинув волосы через плечо.

Я хотела перепрыгнуть через яму для барбекю и заставить ее есть песок.

Мужчины выглядели удивленными, когда Себастьяну становилось все больше и больше некомфортно, и его щеки краснели от каждой неловкой секунды. На лицах Ширли и Донны было сочувствие, и они вежливо пытались сохранить отдельный разговор. Я ненавидела мысль о том, какое выражение было на моем лице.

― Эй, ты обрезал волосы, ― сказала Бренда, вытянув руку, чтобы провести ему по затылку.

Я захотела сломать ее пальцы.

Себастьян отстранился от нее и выглядел раздраженным. Я надеялась, что Бренда поймет намек, но она еще не воспользовалась своим главным оружием.

― Ну, тебе идет, ― сказала она, подтягивая верх от бикини.

Я была готова поклясться, что ее сиськи были как магниты, к которым притягивались все мужские глаза, даже Себастьяна.

― Хотя, мне нравится, когда у тебя длинные волосы, но ты и так знаешь это.

― Я тоже обрезал волосы, ― сказал Чес в смехотворной попытке, чтобы защитить друга от неустанного натиска Бренды.

Она посмотрела на него оскорбительно кратко.

― Мило.

― Ты решила, в какой колледж пойдешь осенью? ― спросил Стефан, пытаясь привлечь ее внимание.

― Меня приняли в Калифорнийский университет в ЛА и Сан-Диего, ― сказала она, ее взгляд не отрывался от Себастьяна.

― Ты должна поехать в ЛА, ― сказал Стефан. ― Там, правда, отличная школа. Какой твой профильный предмет?

Она полностью игнорировала его, и он пнул песок в огонь к большому изумлению своего брата. Бренда подтянула свои колени к груди и задела руку Себастьяна.

― Можем мы поговорить? ― сказала она тихо.

― Я думал, что ты разговариваешь с Джеком, ― сказал он холодно.

Она покраснела.

― Пожалуйста, Себастьян? Наедине.

Внезапная робость в ее глазах заставила меня поднять взгляд. Она уставилась на Себастьяна, складка беспокойства пролегла между ее бровей. Я должна была отдать ей должное: она была хороша. И решительна. Она публично заявила, что у нее все еще есть чувства к нему. В действительности, исходя из недавнего опыта, я бы сказала, что она от него без ума.

Огонь ревности вспыхнул в моем горле и опустился до желудка. Она была красивая, милая, смелая, чрезвычайно решительная и знала, чего хочет. Ох, и они были одного возраста. Она была идеальна для него, она была из тех девушек, с которыми он должен быть.

Было несправедливо удерживать его. Это было неправильно.

Я чувствовала, что мои глаза начали наполняться слезами, я надеялась, что дым от барбекю, будет достоверным оправданием.

Я ждала, что Себастьян скажет ей, что им не о чем говорить.

Но он этого не сделал.

Он поднялся на ноги одним грациозным движением.

― Ладно, ― пробормотал он.

Я не знала, смотрел ли он на меня, потому что мой взгляд все еще был на гребаном торте ― я больше никогда не смогу есть лимонную Поленту.

― Она милая девушка, ― сказала Ширли, когда Бренда ушла с Себастьяном. ― Я была так удивлена, когда они расстались. ― Она посмотрела на Чеса, который избегал взгляда матери. ― Я не знаю, что случилось между ними.

Я злобно воткнула нож в торт.

― Она горячая! ― заявил Стефан.

― Я помню ее, когда она была тощей и носила брекеты, ― сказал Курт. ― Сейчас посмотрите на размер этих титек.

― Курт! ― сказала Донна с предупреждением в голосе.

Митч и Билл рассмеялись.

Я передавала торт, вымученная улыбка была приклеена к моему лицу. Я говорила себе, что это неправильно наблюдать за Себастьяном и Брендой, и я не хотела бы увидеть, что между ними происходит ― и случайно вышло, что когда я села, раздав всем торт, у меня был идеальный обзор на них.

Из того, что я видела, она использовала каждый трюк в своем арсенале. Умная девочка, черт побери!

Она притворилась, что слегка споткнулась, потеряв равновесие, чтобы она могла уцепиться за его руку; она играла с лямкой бикини, чтобы привлечь его взгляд. Затем она перекидывала волосы через плечо и заправляла прядь за ухо. Я отчаянно хотела узнать, о чем они говорят. Себастьян качал головой, а она стояла слишком близко и гладила его руку. Затем казалось, что они спорили. Она умоляла его, раскинув руки, он яростно качал головой, положив руку на бедро. Я не знала, что произошло, но затем она обвила руками его шею, ее щека оказалась на его голой груди, а он обнимал ее, нежно раскачивая, так же как он обнимал меня ночью.

― Я ставлю десять баксов, что мы не увидим Себастьяна до завтрашнего утра, ― сказал Стефан, показывая неприличный жест руками.

― Ты не найдешь желающих на это пари! ― рассмеялся Курт. ― Она уже использует свои силы на всю катушку.

Во взгляде Чеса было отвращение, и он выбросил остатки сэндвича в яму.

― Мальчики! ― сказала Донна с предупреждением в голосе.

Я увидела достаточно. Увидела и услышала достаточно.

― Кэролайн? Ты куда-то собираешься?

Внимание Донны было направлено на меня.

Я сухо улыбнулась, заставляя слова выходить из моего рта.

― Я просто хочу пойти и сделать еще фотографий до наступления темноты ― мне нужно убедиться, что я запечатлела все. ― И убраться к чертям собачьим отсюда.

Я бродила по пляжу, чувствуя оцепенение, даже если предательские слезы катились из глаз. Я щелкала снимки наугад, едва осознавая, что снимаю. В моей голове было только одно изображение ― то, как Себастьян обнимает свою бывшую девушку. Его красивую, сексуальную, молодую бывшую девушку.

Я была зла, черт побери! Казалось, что мое лицемерие не знало границ. Я была зла на Себастьяна, потому что он оставил меня и ушел с Брендой ― шлюхой, которая трахалась с его другом Джеком. Да, я изменяла своему мужу, да, я была ужасной женой. Но я рисковала всем ради Себастьяна ― всем. Жизнью, которую знала, свободой, чтобы не попасть в тюрьму, положением в обществе, ради всего святого.

Я смотрела, как он уходил и улыбался, пока играл в мерзавца. Я задыхалась от ревности и злости, и мне было так больно, больше чем я могла выдержать.

Я обнаружила, что стою на краю океана. Приливная волна начала свое медленное путешествие назад по нагретому солнцем песку. Нежные всплески воды у моих ног были успокаивающими. Я позволила своему разуму воскресить в памяти головокружительные воспоминания последних трех недель ― смехотворно короткий промежуток времени в течение жизни. И тем не менее... тем не менее я никогда не чувствовала себя такой живой ― страх, как и надежда, окрасили эти три недели, но я поняла что не могу продолжать так дальше.

Я возложила на Себастьяна слишком большие надежды ― это было несправедливо. Он был так молод... слишком молод, чтобы взвалить на себя все это, с моей нелепой неуверенностью и эмоциональностью. Если я на самом деле заботилась о нем, я должна сделать так, чтобы ему легко было уйти. Конечно, с виду не казалось, что ему нужно мое благословение ― стоило только увидеть, как Бренда вцепилась в него и как он обнимал ее.

Как мое тело, так и все мое существо изнывало от жажды его прикосновений, но я открыла одну важную вещь в себе ― я могу сделать все, что мы задумали, сама по себе, я была достаточно сильной для этого. Возможно, он дал мне свою силу, я не знала. В одном я была уверена ― я больше не могу быть с Дэвидом. И если Себастьян не хочет меня, нет причин для меня оставаться.

Но это больно. Это очень больно. Я открыла свое сердце для возможности полюбить, и любовь ударила по мне.

Я чувствовала раскол в своей груди ― часть моего сердца была разбита, зная, что, по всей вероятности, я больше не увижу Себастьяна. Я сделала глубокий вдох и уставилась в направлении горизонта: настало время для меня, наконец, повзрослеть.

Я посмотрела на часы. Я надеялась, что Донна была готова уезжать, потому что мне нужно было успеть в «Сити Бит», оставить им пленки. Ох, и забрать форму Дэвида из химчистки. Я дрогнула от мысли встретиться с ним лицом к лицу, вернее, признаться, что я ухожу. Мне нужно было очистить голову, и я думала, как собираюсь сделать это. Только при мысли об этом мне было плохо. Мне нужно быть сильной! Я точно собиралась заставить свой план работать. Каким-то образом.

К тому времени как я вернулась к яме барбекю, Донна и Ширли остались одни, медленно складывая остатки еды ― женская работа. Я поспешила помочь им.

― Ты сделала все фото, которые хотела? ― спросила Донна.

― Да, думаю, что да. Вы уезжаете сейчас? Мне нужно завезти пленку в «Сити Бит».

― Сегодня? ― сказала Донна удивленно. ― Газета не выйдет до четверга.

― Я знаю, но редактор попросил меня привезти их, поэтому....

― Ну, мы с Ширли уезжаем сейчас. Парни поедут домой с Митчем. В любом случае я ожидала, что они отправятся позже.

Она приподняла брови и покачала головой, будто говоря: мальчишки такие мальчишки.

Свалив все в универсал Донны, мы отъехали от пляжа. Я посмотрела через плечо, солнце начало свой медленный спуск к горизонту. Я не знала, что высматриваю ― мягкое шипение пара, когда солнце достигнет моря, или возможно очертание какого-то силуэта на песке. Конечно, не было ничего.

Я чувствовала, как будто это конец чего-то, но это могло быть и началом.

― Все прошло неплохо, так ведь? ― сказала Донна весело.

На мгновение я не могла понять, о чем она говорила. О, развлекательный день. Верно. Так много веселья.

Мои одинокие мысли сжигали меня как кислота. Я так глупо ожидала чего-то другого.

Ширли улыбнулась.

― Да, я думаю, что все хорошо провели время. Конечно, мальчики планируют растянуть веселье. Надеюсь, что Митч присмотрит за ними.

Я не хотела думать о том, какое веселье Себастьян может растягивать в данный момент.

Донна улыбнулась.

― Я уверена, что так и есть.

На мгновение я подумала, что она ответила на невысказанные мысли.

― Хмм, он не позволит им выпить слишком много, но я уверена, что кое у кого будет болеть голова утром. Митч сказал, что есть вероятность, что они будут спать в фургоне сегодня, если не смогут поехать обратно, хотя я не уверена, как они поместятся, если сейчас с ними Стефан и Курт.

Донна покачала головой и улыбнулась.

― Я сомневаюсь, что им есть до этого дело. Ты знаешь, какие они, когда собираются все вместе. ― Затем ее серьезное выражение вернулось. ― Хотя они, правда, не должны пить на пляже ― Честер все еще несовершеннолетний. И Себастьян. И другой парень ― Фидо.

Ширли рассмеялась.

― Ты не помнишь себя в их возрасте, Донна? Я помню, ты рассказывала, что нарушила парочку правил в свое время. В действительности я помню, ты говорила, что Йохан забирался в общежитие частной школы, в которой ты училась.

Я удивленно посмотрела на Донну. Она была милой дамой, но всегда казалась мне чересчур правильной.

― Ох, да, ― сказала Ширли, улыбаясь мне. ― У Донны есть свои тайны, не так ли?

― Ты дашь Кэролайн неверное представление обо мне.

― Ох, самое верное, ― рассмеялась Ширли. ― Да, Йохан прокрадывался к ней в общежитие, чтобы получить пару поцелуев. Ее чуть не исключили, не так ли Донна?

― Да, признаю это все, ― сказала Донна.

― Ну, теперь ты понимаешь, откуда у твоих мальчиков эта дикая жилка, ― сказала Ширли, подмигнув.

― Да, ну... и в кого тогда Честер?

― В своего отца! ― утверждала Ширли. Затем она вздохнула. ― Я не знаю, в кого пошел Себастьян, к счастью бедный мальчик не похож ни на одного из своих родителей. Иногда я задаюсь вопросом, на самом ли деле Дональд его отец.

― Ширли! ― сказала Донна, выглядя шокировано.

― Ну, сама посмотри, он не пошел ни в кого из них, на самом деле он даже не похож ни на одного из них. Затем вспомни репутацию Эстель. И это объяснило бы, почему они всегда так ужасно относятся к нему.

― Ну, ― сказала Донна тихо. ― Я не думаю, что мы должны строить предположения на эту тему. Не имея фактов.

Ширли пожала плечами и на мгновение в машине повисла неловкая тишина.

― Ты очень тихая, Кэролайн. Ты в порядке? ― спросила Донна, в ее глазах застыл вопрос.

― Просто планирую неделю наперед, ― ответила я любезно.

Неделю. Месяц. Остаток жизни.

На самом деле я была увлечена, слушая домыслы Ширли о корнях Себастьяна. Я задумалась, было ли хоть немного правды в этом, или возможно это были бесполезные, необоснованные сплетни, которые гуляли в военной среде.

С уколом боли я вспомнила, что на самом деле все это было не мое дело, Себастьян больше меня не касался. Но я не могла сопротивляться и не помучить себя еще немного.

― Что случилось с Себастьяном в этот вечер? ― сказала я невинно, пока почти не подавилась своими словами. ― Они все исчезли, когда я вернулась.

― Думаю, что он остался с Брендой, ― сказала Ширли, подтверждая мысли, которые мучили меня.

― Ох, я не знаю, ― не согласилась Донна. ― Он немного говорил с Честером, не так ли? Или это было до того, как пришла та девушка? Я думала, что она была немного... раздета.

Я определенно согласилась с этой точкой зрения. Маленькая шлюшка.

Ширли улыбнулась.

― Все молодые девушки так одеваются, Донна. И честно говоря, если она хотела привлечь внимание Себастьяна, чего она, очевидно, добилась, она все сделала правильно! ― она остановилась. ― Хотя, если быть честной, я была немного удивлена, ― она всегда казалась более милой, когда они встречались, но сегодня так и не скажешь. Но кто знает: у них вероятно безумный, страстный секс за пристанью.

Я бы с удовольствием несколько раз хлопнула пассажирской дверью по голове Ширли. Не то чтобы она говорила что-то, о чем я не думала, но слышать это предположение от третьей стороны было новым источником унижения и боли.

― Я надеюсь, что нет! ― строго сказала Донна.

― Ох, да ладно тебе, Донна. Мы бываем молоды только раз. У тебя два сына: ты знаешь, что любят подростки. Они думают о сексе каждую секунду ― или даже чаще. Ты видела их лица, когда пришла Бренда ― и то, что она была практически раздета. Не удивлюсь, если каждый член в ста ярдах вскочил от этого и отдал честь, когда она возилась со своими лямками от бикини. Кто из них сможет сказать нет, когда им предлагают все на голубой тарелочке? Ну, я пыталась поговорить с Чесом, что стоит подождать, пока он не влюбится и не будет уважать женщину и все такое, но я определенно плыла против течения ― и вероятно было уже слишком поздно. В основном я надеюсь, что он будет осторожен. Меня не приводит в восторг мысль так рано стать бабушкой.

Донна покачала головой, но было очевидно, что она была не согласна с более свободомыслящими взглядами Ширли.

― Думаю, что я бы постоянно нервничала, если бы у меня были дочери вместо сыновей. И их отец держал бы их взаперти, пока они не окончат колледж... или возможно дольше.

Затем мой телефон пиликнул. Я решила игнорировать его. Донна посмотрела на меня с озабоченным выражением на лице.

― Вероятно это Дэвид, хочет убедиться, что я забрала вещи из химчистки, ― сказала я, пытаясь скрыть горечь в своем голосе.

Она улыбнулась.

― Да, Йохан что-то говорил о торжественном ужине в столовой завтра. Я не думаю, что он очень заинтересован в этом, будучи так далеко целых две ночи. Но кто ждет, что военные проявят сочувствие к бедным женам?

Ширли кивнула, соглашаясь, и тема перешла на других жен и партнеров, которые подходили, чтобы поздороваться во второй половине дня.

― Я думаю, что Билл наслаждался собой сегодня, ― сказала Ширли. ― Я не видела его таким с тех пор, как они с Денис развелись.

― Как долго они с Митчем друзья?

― Ох, с тех пор как мы переехали в Сан-Диего, где-то года четыре. Мы хотели, чтобы у Чеса была более постоянная старшая школа.

Я прислонилась к своему сидению, когда разговор продолжился, позволяя усталости накрыть меня с головой. Я почти спала к тому времени, как Донна подъехала к моему дому.

― Дэвид упоминал, что я забираю их обоих из аэропорта?

― Ох, мне, вероятно, нужно было прочитать сообщение Дэвида, ― сказала я виновато.

― Не имеет значения, ― сказала она, улыбаясь. ― У тебя много всего в голове, например, мысли о химчистке.

Я рассмеялась, хоть и немного отстраненно.

― И я должна попасть в город. Ну, спасибо за прекрасный день, вам обеим. И спасибо за поездку, и за то, что приглядывали за мной.

Я быстро обняла Донну и послала Ширли воздушный поцелуй.

― К нашему удовольствию, Кэролайн, ― сказала Донна.

― Но нужно снова собраться за кофе в ближайшем будущем, ― согласилась Ширли. ― Может, в загородном клубе?

У меня не было никакого намерения когда-нибудь снова оказываться поблизости с этим местом, но я слабо улыбнулась. Я помахала им на прощание и смотрела, как они исчезают из виду. Они, правда, были очень добры ко мне. Мне будет жаль оставлять их позади.

Устало я села в свою машину и направилась в химчистку. Мой телефон запиликал во второй раз, но я проигнорировала его.

Униформа Дэвида была готова, женщина, работавшая в химчистке, с гордостью сказала мне, что это их долг отдавать военным приоритет. Я слабо улыбнулась и поблагодарила ее, бросив униформу, обернутую в полиэтиленовый пакет в машину. Я так устала, что была готова уснуть за рулем.

Я припарковалась так близко к «Сити Бит», как могла, и направилась в офис.

На ресепшен было темно, и дверь была закрыта. Я нажала на кнопку интеркома и обдумывала идею опустить пленки в почтовый ящик, когда Карл шагнул к двери.

― Каролина, привет! Рад видеть тебя! Ты хорошо выглядишь, немного загорела на пляже.

Я слишком поздно поняла, что появление в шортах и короткой футболке было непрофессионально.

― Ох, да, ― согласилась я неловко. ― Это был хороший день. Все наслаждались происходящим.

― Твой муж тоже наслаждался этим?

Его вопрос выбил меня из равновесия.

― Эм, нет. Он был на медицинском симпозиуме в это время.

― Ох, как жаль, ― сказал Карл, хотя его выражение лица говорило совсем другое. ― Ну, возможно ты бы хотела присоединиться ко мне, чтобы пропустить по стаканчику? Я как раз закончил здесь только что.

Я определено дала ему неправильное впечатление, надев шорты для пляжа.

― Очень любезно, Карл, ― ответила я быстро, ― но на самом деле я сейчас должна ехать в аэропорт, чтобы забрать мужа.

Он выглядел разочарованным.

― Уверена, что у тебя нет времени для одного напитка?

― Извините. Мне, правда, нужно идти.

― Ладно, хорошо… полагаю, увидимся.

― Конечно. Приятного вечера. Мне будет интересно увидеть, какими выйдут фотографии.

― Заглядывай в любое время.

Я быстро помахала и ушла. Мой побитый старый Форд был хорошей заменой убежища.

Я решила проверить телефон, чтобы посмотреть какие команды Дэвид отправил на этот раз.

Но сообщения были не от Дэвида, а от Себастьяна. Мое сердце вздрогнуло от смеси боли и удовольствия. Дрожащими руками я открыла свой телефон. К моему удивлению там было три сообщения, каждое более настойчивое, чем предыдущее.

* Где ты? *

* Мне нужно поговорить с тобой. Где ты? *

И последнее.

* Я еду в твой дом. СЕЙЧАС ЖЕ. *

Я ахнула и, хотя я пыталась задвинуть ее обратно, надежда вспыхнула внезапно и ярко. Это так сбивало с толку ― я все еще сгорала от злости и ревности. Он оставил меня на пикнике ради этой девушки.

Я посмотрела на часы ― было почти девять вечера. Донна сейчас в аэропорту. Через тридцать минут Дэвид зайдет через парадную дверь. Чтобы добраться до дома у меня займет около двадцати минут. Я сделала подсчет.

Черт.

Сейчас мои руки дрожали так сильно, что мне потребовалось три попытки, чтобы прокрутить телефонную книжку и найти номер Себастьяна в своем телефоне.

Телефон звонил, звонил и звонил. А затем он перешел на голосовую почту.

Я повесила трубку и попыталась снова. На этот раз он мгновенно перешел на голосовую почту. На этот раз я оставила сообщение.

― Себастьян, нет. Повторяю, НЕ ходи в мой дом. Я в центре города, и Дэвид будет дома с минуты на минуту. Пожалуйста, пожалуйста, не приходи.

Я понятия не имела, получил он сообщение или нет, если получил, сделает ли он так, как я сказала. И затем я начала чувствовать злость ― настоящую злость. Он ушел со своей бывшей, и он еще угрожал прийти в мой дом, когда Дэвид должен был вернуться.

Может, мой гнев был неразумным, но он не ощущался таковым, прямо сейчас я нуждалась в нем.

Я приехала домой так быстро, как хватило смелости. У меня не было никаких наклеек на машине, которые помогли бы мне избежать тюрьмы, и я не могла рисковать, чтобы меня остановили за превышение скорости.

Я ворвалась в дом, почувствовав облегчение, что он тих и пуст. По крайней мере, я приехала домой раньше Дэвида.

Я чуть не выпрыгнула из кожи, когда услышала голос Себастьяна в темноте.

― Где ты была?

― Себастьян! ― зашипела я. ― Ты не можешь здесь находиться. Дэвид будет дома в любую секунду!

― Я не собираюсь уходить, пока ты не поговоришь со мной.

Его голос был напряженным и злым.

Ну, да пошел он! Я тоже была чертовски зла!

Я сунула ключ в замок и открыла дверь.

― Входи! ― зло сказала я. ― Пока кто-нибудь не увидел тебя!

Он прошмыгнул мимо меня, и я захлопнула за ним дверь.

― Ты не можешь здесь находиться! ― повторила я.

Он не ответил, но внезапно схватил меня за талию и притянул к себе. Без предупреждения, он яростно поцеловал меня, обрушив свои губы на мои.

Мое тело начало отвечать, но злость и страх одержали верх. Я сильно толкнула его в грудь. Он отпустил, его руки опустились по бокам, на его лице было выражение шока.

― Каро!

― Я серьезно, Себастьян. Я хочу, чтобы ты ушел. Сейчас же!

Его голос стал умоляющим.

― Мне нужно поговорить с тобой, Каро. Ты просто исчезла. Я не знал, где ты. Я знаю, как это, должно быть, выглядело... с Брендой... но ничего не было. Я уверяю тебя. Она была расстроена, и я не мог проигнорировать ее.

Да, ты мог! Я хотела накричать на него.

― Почему ты просто уехала? Почему не поговорила со мной? Ты могла позвонить мне! Пожалуйста! Я люблю тебя!

Я не знала, чему верить. Но я знала, что видела.

Свет от сине-белых фар автомобиля внезапно наводнил коридор, и я услышала звук универсала Донны снаружи.

― Ради всего святого, Себастьян! Просто уходи!

― Когда я увижу тебя? Каро, пожалуйста!

― Я не знаю, просто уходи. Просто убирайся! ― прокричала я.

Он еще один, последний раз, посмотрел на меня с болью, затем повернулся и побежал на кухню. Я слышала, как он возится с замком на задней двери, когда я быстро включала свет по дому.

Мое сердце так громко стучало в груди, что я едва услышала резкий стук в дверь.

Не дыша я открыла ее.

― Ты здесь, Кэролайн. Я начал задаваться вопросом, вернулась ты или нет.

Его тон был резким. И мне нужно было это услышать ― мой страх ушел.

― Я не была там долго, мне пришлось отвезти несколько пленок с фото, которые я сделала, в «Сити Бит». Как прошел твой полет? Сделать тебе кофе?

― Ты знаешь, что я не пью кофеин так поздно, Кэролайн.

― Тогда бокал вина?

― Мне не нужно пить каждый день, в отличие от тебя.

Я моргнула. Это было новое и интересное развитие событий. Теперь я стала алкоголичкой? Я почти рассмеялась. И затем у меня было прозрение: я больше не боялась его.

― Ну, рада видеть, что полет не повлиял на твое хорошее настроение, Дэвид. Я собираюсь выпить бокал вина. Дай мне знать, если тебе понадобится что-нибудь.

Я оставила его с открытым ртом в коридоре.

В конечно итоге я услышала, как он поднимается наверх со своими сумками. Мой уровень адреналина подскочил, и я чувствовала, что немного дрожала. Я не ела много на пикнике, но теперь была голодная.

Покопавшись в холодильнике, я нашла банку арахисового масла. Я купила его для Дэвида, не для веселья, но прямо сейчас я нуждалась в ней. Я нашла десертную ложку и погрузила ее в масло.

Я вспомнила, что только этим утром Себастьян говорил мне, что любит арахисовое масло. Это, правда, было только этим утром? Казалось, что это было так давно.. В каком-то смысле так и было.

Я начала чувствовать себя плохо из-за того, как говорила с ним. Я думала, что он вел себя безрассудно, настаивая на том, чтобы прийти в мой дом, и поставив нас под такой риск. Да, это было глупо, но по правде говоря, я была единственной, кто повел себя плохо. На его лице было столько боли, когда он уходил. Нет, черт побери! Я была права, что злилась!

Мои эмоции кружили вихрем, переходя от печали к гневу. Некоторое время спустя я поняла, что Дэвид был необычно тих.

Я поднялась наверх и увидела, что он уже под одеялом, его грязная одежда разбросана на моей стороне кровати.

Когда я увидела это, то должна была признать, что Дэвид обскакал Себастьяна в детском поведении.

Я направилась в гостевую комнату. Там было прохладно и спокойно и не было никаких ассоциаций с Дэвидом или Себастьяном. Прежде чем я поставила будильник на утро, я на мгновение задумалась о сообщении для Себастьяна, но не была уверена, что хотела сказать.

Я засыпала, а перед глазами стояло выражение его лица, искаженного от боли.