Кэтлин и Оливер, затем Леон и Холли один за другим вылетали из-за поворота, подкатывали к кафе и, взметнув фонтан снежной пыли, ловко тормозили у ступенек террасы, где расположились Сэм и Эмили.

«Вы опоздали, дорогие друзья, — Эмили захотелось подняться им навстречу и произнести вежливо-деловитым тоном. — Поздно, когда-то я казалась Сэму привлекательной, но больше он так не считает».

После небольшого отдыха и легкого ланча компания собралась вновь подняться на вершину горы, чтобы совершить еще один спуск. Однако Эмили твердо заявила, что на сегодня с нее хватит — она уезжает домой в деревню. Эмили готовилась отразить любые возражения товарищей, но она никак не ожидала, что Оливер выступит с иным, компромиссным предложением — задержаться всего на часик и позаниматься с ним техникой катания на горных лыжах по особой индивидуальной программе.

Оливер — суперас гигантского слалома в качестве инструктора! Нет, кто угодно, только не он. К тому же безопасное путешествие в вагончике фуникулера, мягко плывущем над этими проклятыми горными склонами, было слишком большим, непреодолимым соблазном. Однако Оливер предлагал провести особый урок в уединенной местности, где им никто не помешает сосредоточиться на поставленной задаче. Он выхватил карту и показал, каким образом можно сделать так, как хочет Эмили, — спуститься в Мажин по канатной дороге, — а затем пойти на «детскую» трассу, расположенную на другом конце деревни.

— Детская трасса? — испуганно переспросила Эмили.

— Не совсем, — уточнил Оливер. — Мы поднимемся чуть выше. Смотри, — он провел пальцем по карте: — Великолепные пологие склоны, до которых можно добраться на подъемнике. Идеальное место для индивидуальных занятий.

Эмили согласно закивала головой.

Итак, компания разделилась — Кэтлин, Сэм, Леон и Холли уехали наверх, а Оливер и Эмили спустились в деревню.

Вскоре стало ясно: Эмили напрасно надеялась, что их индивидуальные занятия превратятся в романтическую прогулку; Оливер со всей серьезностью и необычайным пылом приступил к своим обязанностям тренера.

«Не выпячивай зад… Прижми локти, наклоняйся вперед, плечи вперед! Не опускай голову. Вперед, смотри вперед!» — командовал Оливер, когда Эмили снова и снова проносилась мимо него.

Судя по всему, тренер получал от происходящего гораздо больше удовольствия, чем его подопечная. Наконец, часа через полтора, когда Эмили освоила некоторые простейшие приемы — сумела несколько раз прокатиться, держа лыжи параллельно друг другу, а также научилась пружинить коленями и без напряжения двигать бедрами, — Оливер сжалился над ней и сказал, что на сегодня урок окончен.

— Господин инструктор, ты вел себя, как одержимый, — шутливо заметила Эмили, шагая рядом с Оливером на подгибающихся ногах. Они поднялись по ступенькам кафе: перед обратной дорогой Оливер предложил выпить по стаканчику бренди, милостиво согласившись спуститься в деревню на подъемнике, вместо того чтобы ехать на лыжах. — Такое ощущение, что ты забыл, кто я и кто ты, словно мы вообще незнакомы. Ты был похож на озверевшего сержанта, который муштрует новобранца.

— Ага, — Оливер расплылся в улыбке. — Мне понравилось давать тебе указания. Кстати, мой метод оказался крайне эффективен: движения ног, постановка корпуса и общая техника у тебя заметно улучшились. — Он обнял Эмили за плечи и добавил, понизив голос: — Я бы с удовольствием продолжил курс и научил бы тебя еще очень многим полезным вещам.

Эмили не сомневалась: Оливер имел в виду полезные навыки катания на горных лыжах. Но когда он замолк, и Эмили, и сам Оливер остались с ясным пониманием подтекста, скрытого в этой, казалось бы, невинной фразе.

В воздухе повисла напряженная тишина. Выждав мгновение, Оливер расхохотался, как обычно наслаждаясь двусмысленной ситуацией и собственной удачной шуткой.

— Поверь, это очень приятное занятие — катание на лыжах, — сказал он, стискивая плечи Эмили. — Когда ты освоишься, начнешь получать невероятное удовольствие.

Они сидели за столиком возле окна, потягивали бренди и смотрели на сгущающиеся сумерки. Солнце скрылось за вершинами гор, и стало заметно холоднее. Эмили озябла, к тому же давала о себе знать ноющая боль в ушибленном колене, а от непривычных упражнений все мышцы словно одеревенели и налились тяжестью. Эмили невольно представила, как было бы приятно сейчас лечь в горячую ванну. Даже несомненная радость от близости Оливера не смогла затмить столь соблазнительное видение.

— Замерзла? — он взял руку Эмили и принялся осторожно растирать ей пальцы.

Она бросила удивленный взгляд на Оливера, опустила глаза и посмотрела на свою руку. Он перестал терзать пальцы Эмили и неожиданно спросил:

— Скажи, почему мне кажется, что тебе нравится Сэм?

Эмили растерялась, неловко сглотнула и молча уставилась на Оливера.

«Не спеши с ответом. Подумай. Не говори первое, что придет в голову».

— Не знаю, — тихо сказала Эмили.

— Возможно, когда я увидел вас в аэропорту… Он держал тебя за руку, так же, как я сейчас.

Эмили отрицательно качнула головой.

— Нет, не так…

— Или когда я увидел вас сегодня днем на террасе кафе. Вы сидели так близко друг к другу, и в этом было что-то такое… необычное, словно между вами что-то произошло.

«А ведь это мог быть ты, — с раздражением подумала Эмили, но снова промолчала. — Если ты ревнуешь, если тебя так беспокоят мои отношения с Сэмом, почему же ты уехал, вместо того чтобы дождаться меня?»

— Ты считаешь его привлекательным? — спросил Оливер.

— M-м, да, пожалуй.

— Так я и думал.

— Оливер, между мной и Сэмом ничего нет. Он не тот человек, который мне нужен.

Дальше по сценарию предполагался текст Оливера: он спрашивает, кто же тот человек, которого ждет Эмили, а она, чуть помешкав, называет заветное имя… Но Оливер пропустил свою реплику.

— Ну ладно, предположим. — Оливер саркастически поджал губы. — А тебе не кажется, что Сэм размазня и тряпка?

— Мне казалось, вы были друзьями, — грустно сказала Эмили.

— Вот именно — были, сто лет назад.

— Сэм сказал то же самое.

— Ну да, а что еще он мог сказать? О, черт подери, — Оливер отпустил руку Эмили. — Мы давно перестали быть друзьями.

— Почему?

— Потому что когда-то я увел у него девушку, которая ужасно ему нравилась. Дело прошлое, но он так и не смог простить меня.

— Этой девушкой была я? — прошептала Эмили.

— Нет! Не ты. — Оливер от души расхохотался. — О боже, я и забыл, что ты ему тоже нравилась. Ну конечно, теперь понятно, почему он так бесится. — Оливер вытер выступившие на глазах слезы. — Эмили, умоляю, прекрати таращиться на меня. Ты похожа на голодного вампира, который прикидывает, как бы половчее впиться в глотку своей жертве.

— Знаешь, иногда ты кажешься жутким циником, — заметила Эмили.

— Я не циник. — Оливер одним глотком допил остатки бренди. — Но Сэма я к тебе не подпущу. Пускай и не надеется, — жестко сказал Оливер и поднялся со стула. — Пойдем, иначе опоздаем — подъемник скоро закрывается.

— Оливер, с тобой все в порядке? — робко спросила Эмили, глядя на него снизу вверх.

— В полном, — нетерпеливо сказал Оливер. — Просто мне не нравится сама идея — ты и Сэм вместе. Надеюсь, мои слова не покажутся тебе обидными.

Эмили покачала головой. Обидными? Нет. Она не может сердиться на Оливера. Обидно другое — они только-только добрались до самой важной темы, а Оливер вдруг замолкает на полуслове и говорит, что пора идти. Хотя он прав. Если подъемник закроется, им придется спускаться вниз на лыжах. Эмили содрогнулась — ехать в темноте по незнакомой трассе. Ни за что! Никакой самый интересный разговор не заставит ее отважиться на подобное безумие.

Всю дорогу до дома, пока они плавно скользили в маленькой кабинке подъемника, а потом шли по деревенской улочке, Эмили ждала продолжения. Но Оливер не проронил ни слова. Он держал Эмили за руку, другой рукой придерживал на плече обе пары лыж и молчал. Эмили, поскрипывая снегом, топала рядом. Она была вполне счастлива уже тем, что Оливер крепко сжимает ее пальцы, и, боясь разрушить это блаженное состояние, не задавала никаких вопросов.

«Наконец-то, — млея от восторга, думала она, — это случилось».

Пока не очень понятно что, но между ними явно что-то происходит.

В шале царила сонная атмосфера раннего вечера. Оливер, Сэм и Леон прилегли отдохнуть перед ужином, а девушки мирно устроились в гостиной перед камином: похрустывая чипсами и запивая их красным вином, они читали вчерашние газеты. Два бокала вина на голодный желудок придали Кэтлин смелости: чувство неловкости, которое всегда возникало у нее в присутствии Эмили, исчезло; Кэтлин больше не опасалась, что та в любую минуту может вскочить и, задыхаясь от возмущения, выбежать из комнаты. Будучи тонким психологом, она решилась аккуратно прощупать почву — лучше всего начать с простых ненавязчивых вопросов, например, как прошел урок.

— Было весело, — сказала Эмили. Запрокинув голову, она допила вино и вновь наполнила все три бокала. — Хотя, если бы Оливер не так серьезно отнесся к своим обязанностям инструктора, я бы не очень расстроилась.

— Да, вас так долго не было, — заметила Кэтлин. — Мы даже начали волноваться и строить разные догадки, чем вы там занимаетесь.

— Ничем особенным мы не занимались, — быстро вставила Эмили. Она помолчала и добавила, удивляясь собственному желанию поделиться с подругами подробностями, которые обычно предпочитала не обсуждать. — Оливер сказал, что, если я захочу продолжить курс обучения, он с радостью преподаст мне еще несколько уроков.

— О, это серьезно, — сказала Холли, выглядывая из-за газеты. — Ну и как, ты готова принять его предложение?

— Нет, — Эмили нахмурилась. — Только не таким образом.

— А каким? — Кэтлин подскочила в кресле, выпрямилась и спустила ноги на пол. — Послушай, Эмили, — начала она деловитым тоном, — давай говорить начистоту. Мы все прекрасно видим, как ты относишься к Оливеру. Разве не он был тем сказочным принцем, которого ты ждала столько лет? И если Оливер, наконец, проявил к тебе интерес и сказал все те правильные слова, которые должен был сказать, разве не настала пора и принцессе сказать самой себе: «Свершилось, мой час пришел!» — и прыгнуть к нему в постель.

— Нет, — усмехнулась Эмили. — Если бы я так рассуждала, то, наверное, уже давно бы с кем-нибудь переспала.

— Вот оно что, — протянула Кэтлин. — А я подумала, Оливер первый, от кого ты услышала подобное предложение.

Эмили покачала головой.

— Вот Холли понимает, что я имею в виду. Поэтому и не задает лишних вопросов. Мне не достаточно просто услышать правильные слова. Кроме слов существуют иные, гораздо более важные вещи.

— Какие? Назови мне хотя бы одну из этих важных вещей.

Эмили улыбнулась и снова покачала головой.

— Что бы я ни сказала, учти — это мое, и только мое мнение. Я не считаю его единственно правильным и не думаю, что все должны вести себя точно так же.

— Нет, напротив, ты скажи, — взъерепенилась Кэтлин, — и докажи, что я должна была вести себя в соответствии с твоими правилами. Давай составим список: шесть причин, по которым следует хранить девственность. Убеди меня, заставь сокрушаться и в отчаянии рвать на себе волосы, восклицая: «Ах, как же я сама не додумалась! О, если бы я знала об этом раньше!»

— Бесполезно, — Эмили расхохоталась и откинулась в кресле. — Для тебя мои правила не годятся.

— И все же. Мне ужасно интересно услышать, в чем они заключаются. Если честно, — Кэтлин приложила руку к груди, — я давно хотела спросить тебя об этом.

— Существует масса разных причин, по которым имеет смысл оставаться девственницей. — Холли зашелестела страницами, сложила газету и бросила ее на пол. — И у каждого они свои.

— Нет! Это все отговорки, — с вызовом заявила Кэтлин. — А я хочу услышать конкретные доводы. Только не надо начинать с романтической чепухи: секс — это единение души и тела, особое таинство, сопровождающее священный союз мужчины и женщины.

Холли бросила на Кэтлин суровый взгляд:

— Я сейчас говорю абсолютно серьезно.

— Я тоже.

— А я вспоминаю, что было с Рейчел, когда она рассталась с Феликсом, — перебив Кэтлин, сказала Эмили. — Вот моя первая причина.

Кэтлин пожала плечами.

— Глядя на нее, я поняла: если физическая близость не сопровождается близостью духовной, это превращается в трагедию. У меня перед глазами было слишком много примеров. И я бы не хотела сама пережить нечто подобное. Именно поэтому я не собираюсь прыгать в постель к Оливеру. Во всяком случае, до тех пор, пока не буду уверена в прочности наших отношений.

— Хорошо, — тряхнула головой Кэтлин, — я готова согласиться — в случае с Рейчел разыгралась ужасная драма. Но эту драма устроила сама Рейчел. Я бы на ее месте реагировала гораздо спокойнее, и у меня бы хватило сил просто развернуться и уйти с гордо поднятой головой. Как говорится, с глаз долой — из сердца вон.

— Ну, тогда тебе можно только позавидовать. Я бы так не смогла.

— Ерунда, на самом деле проблема решается очень просто: внимательно выбирай партнеров, чтобы не наткнуться на негодяя. Ты можешь быть капризной, привередливой и ужасно разборчивой, но при этом совсем не обязательно вовсе отказываться от секса.

— А я и есть капризная, привередливая и ужасно разборчивая, поэтому и не ложусь в постель с партнерами, а жду человека, которого полюблю сама и который полюбит меня. Вот — причина номер один.

— Причина номер два. — Холли заворочалась на диване и села, подтянув колени к подбородку. — Девяносто девять процентов твоих подруг преувеличивают красоту и романтичность процесса. Как правило, в финале нас постигает… м-м, небольшое разочарование… а иногда большое, — подумав, добавила Холли. — Но старт дается только один раз; выйдя на дистанцию, с нее уже не свернешь. И это я бы назвала третьей причиной. Так что мой тебе совет, Эмили, прежде чем отправляться в дорогу, хорошенько прикинь, что ты теряешь и что получаешь взамен.

— Неужели? — улыбнулась Эмили. — Значит, восторженные рассказы о сексе не соответствуют тому, что происходит в реальности?

— Не суди о том, чего не знаешь, — вставила Кэтлин. — Пока сама не попробуешь, не поймешь.

— И все же, — настойчиво повторила Холли, — необратимость процесса — достаточно веская причина.

— Ладно, — согласилась Кэтлин, — три причины вы назвали. Что-нибудь еще?

— А обо всех остальных я тебе уже говорила. Что плохого в ожидании? — Эмили пожала плечами. — Куда мы спешим? Почему мы должны действовать по принципу «чем быстрее, тем лучше»?

— Совершенно верно, — перебила ее Холли, — быстрый загар под искусственным солнцем, ресторан быстрого питания, быстрый секс — давай, давай, скорее, время не ждет. А по-моему, неторопливые отношения, долгие спокойные разговоры, неспешные ухаживания — это очень красиво.

— Понятно, — подытожила Кэтлин, — прежде чем ложиться в постель, надо выбраться из колыбели. Будем считать достижение разумного возраста четвертым доводом в пользу сохранения девственности в течение некоего определенного периода времени, который тоже должен быть разумным.

— Нет, подожди, — остановила ее Эмили, — давай говорить серьезно. Вспомните свой первый раз. Как это было? И вспомните своего первого мужчину. Сейчас вы испытываете к нему прежние чувства если не любви, то хотя бы нежности или благодарности?

— Дело в том, что я никогда не испытывала к нему никаких чувств с самого начала, — жестко заявила Кэтлин. — В этом и заключалась главная проблема наших отношений.

— Зато он любил тебя до безумия, — Холли ткнула пальцем в сторону подруги, — разве не так? Вспомни, сама же рассказывала, какой предательницей ты себя чувствовала.

— А ты, — Эмили обернулась к Холли, — ты помнишь своего первого мужчину?

— Стараюсь не вспоминать, — вздохнула Холли.

— Вот и я о том же: неужели не обидно с отвращением думать о своем первом любовнике? Разве тебе никогда не хотелось, чтобы этот опыт стал для тебя каким-то особенным событием, о котором можно вспоминать со светлыми чувствами?

— Если честно, нет. — Холли выпрямилась и внимательно посмотрела на Эмили. — Я прекрасно понимаю, о чем ты говоришь, но у меня все было намного проще. Я никогда не относилась к своей девственности с каким-то особым трепетом. Конечно, я не спала со всеми подряд, но и не считала, что секс надо воспринимать так уж серьезно. Он может быть приятной забавой, милым развлечением. Не вижу смысла создавать из этого проблему и хранить девственность на протяжении двадцати пяти лет как некую ценность.

— А я вижу смысл, — упрямо сказала Эмили. — Я лишаюсь девственности один-единственный раз в жизни, и для меня важно, чтобы это произошло ни с кем попало, а с человеком, которого я люблю.

— Причина пятая, — Кэтлин вскинула большой палец и сжала руку в кулак. — Ни одну из них я не считаю достаточно веской. Во всяком случае, по сравнению с моими доводами в пользу занятий сексом.

— Например? — с интересом спросила Эмили.

— Это приятное занятие. Тебе бы понравилось.

— Вероятно, да, — согласилась Эмили. — Но я хочу познать радости секса с мужчиной, которого люблю и с которым меня свяжут долгие и прочные отношения. Только в этом случае секс действительно принесет то счастье и удовольствие, о котором вы все говорите. Вот, пожалуйста, моя шестая причина.

— О боже, — скривилась Кэтлин, — какая тоска! Ты что же, всерьез рассчитываешь всю жизнь спать только с одним мужчиной? — Она с любопытством посмотрела на Эмили. — Скажи, ты вообще когда-нибудь с кем-нибудь лежала в постели, ну хотя бы просто рядом?

— Да, — Эмили утвердительно кивнула, — лежала. Рядом, бок о бок, но мы ничего такого не делали.

— Надеюсь не с Оливером, — Холли улыбалась, но смотрела на подругу вполне серьезно.

— Нет, не с Оливером. Еще до знакомства с ним… Не стану отрицать — мне понравилось. Я бы сделала то же самое, если бы встретила мужчину, с которым… с которым мне захотелось бы сделать это и который бы четко понимал, как далеко он может зайти и где ему придется остановиться. Но мне такие не попадались.

— Эмили, — Кэтлин склонилась к ней через подлокотник кресла, — на самом деле нет никакой необходимости объяснять мне причины твоих поступков. Когда-то и я задавала себе те же самые вопросы и давала похожие ответы. Но я не жалею о том, что выбрала иной путь. Однако теперь я лучше понимаю тебя и в не меньшей степени уважаю твой выбор. Раньше я считала твое поведение напускной показухой, а твои принципы казались слишком правильными, чтобы быть искренними. Но, поверь, больше я так не думаю.

— Что я должна ответить? — Эмили смущенно отвела глаза.

— Никогда не ожидала от себя такого, — Кэтлин вздохнула и развела руками, — но теперь мне хочется сказать: «Подожди, не торопись».

— Почему?

Кэтлин помолчала, собираясь с мыслями.

— Возможно, — медленно начала она, — через минуту я пожалею о своих словах. Но все же скажу. — Кэтлин в упор посмотрела на Эмили, чувствуя, как та напряглась, ожидая услышать что-то резкое и обидное. Холли тоже затаила дыхание. — Думаю, Оливер не тот мужчина, который тебе нужен. И никогда не станет твоим Мистером Совершенство.

Уголком глаза Кэтлин уловила встревоженный взгляд Холли, но ее гораздо больше интересовала реакция Эмили.

— Почему? — Судя по вытянувшемуся лицу Эмили, Кэтлин задела ее за живое.

— Он тебе нравится — это ни для кого не секрет. — Кэтлин тщательно подбирала слова, стараясь говорить спокойно и взвешенно. — Несмотря на все мое уважение к твоим высоким принципам, я все же полагаю, именно Оливер является главной причиной того, что до сих пор у тебя не возникло соблазна переспать с каким-нибудь другим парнем. И сюда ты ехала с целью испытать себя и проверить прочность своих убеждений, надеясь найти в Оливере того мужчину, которого ты ждешь, начиная с шестнадцати лет. Но ты неопытна и, боюсь, ошибаешься или можешь совершить большую ошибку. — Кэтлин облизнула пересохшие губы. — Я даже не уверена, нравится ли Оливер мне самой.

Кэтлин замолчала. Эмили боязливо посмотрела на лесенку, ведущую на второй этаж, словно опасаясь, как бы Оливер не подслушал их разговор.

— Все в порядке, — успокоила ее Кэтлин, — мальчики крепко спят.

— Но любой, кто услышит твои слова, скажет, что ты болтаешь полную чушь, — сердито отрезала Эмили.

— Неужели? Ты так уверена?

Эмили дернула себя за мочку уха — скорее от смущения и замешательства, чем от злости.

— Ну, я не знаю…

— Зато я знаю, — перебила ее Кэтлин. — До сегодняшнего дня я была абсолютно уверена, что Оливер тот, кто тебе нужен. Но ошиблась. И я очень надеюсь, что ты тоже поймешь, какой это человек, прежде чем совершишь непоправимый шаг.

— Какой? — спросила Эмили.

Кэтлин нервно пожевала губу.

— Когда сегодня днем мы оставили тебя на том спуске и уехали вперед, он вдруг начал цепляться к Сэму с разными дурацкими шуточками. Оливер явно пытался вывести Сэма из себя. По-моему, у него есть какая-то определенная цель.

— Какая цель?

— Ты.

— Я!

Кэтлин поморщилась, уловив в восклицании Эмили затаенную надежду.

— Да, но это не то, что ты думаешь. Эмили, ты превратилась для Оливера в цель только после того, как он окончательно понял, насколько ты нравишься Сэму. И ты сама прекрасно знаешь о его чувствах. Может быть, ты их не разделяешь, — быстро добавила Кэтлин, не давая Эмили возможности возразить, — но не говори, что не замечаешь. Как только Сэм появился в аэропорту, мы и то поняли — он хочет видеть только тебя, говорить только с тобой и только из-за тебя он согласился поехать с нами. — Кэтлин понизила голос: — Сэм обожает тебя. И Оливер тоже об этом знает.

Кэтлин мельком взглянула на Холли. Та яростно трясла головой и подавала какие-то таинственные знаки, но Кэтлин, не обращая внимания на лихорадку, охватившую Холли, выложила свой основной аргумент:

— В Сэме он увидел конкурента и только поэтому сам заинтересовался тобой и решил прибрать к рукам.

— Ты тоже так думаешь? — Эмили обернулась к Холли. — Ты тоже считаешь, что она говорит правду?

Холли не могла определить, что стоит за вопросом Эмили: обижена ли она, или рассержена, или разочарована; верит ли она словам Кэтлин или безоговорочно отвергает все ее доводы.

— Ну, в Оливере, конечно, есть некий дух соперничества, ему нравится бороться и побеждать, — осторожно начала Холли. — И я, пожалуй, соглашусь с Кэтлин — сегодня утром он действительно вел себя странно: все время подкалывал Сэма и делал какие-то намеки насчет тебя. — Эмили в недоумении пожала плечами. — Но я думаю, может быть, это потому, что ты не безразлична Оливеру и он как друг беспокоится и хочет выяснить, насколько серьезны намерения Сэма.

— А я так не думаю, — отчеканила Кэтлин. — У Оливера единственная цель — оттолкнуть Сэма. С чего ему вдруг пришло в голову устроить с Эмили занятия по горным лыжам? Ты вспомни, еще утром он почти не замечал ее. Да потому, что Оливер увидел их с Сэмом на террасе кафе и все понял.

Эмили вспомнила реакцию Оливера в аэропорту, когда он заметил их с Сэмом в баре.

— Оливер из тех парней, которым нравится отбивать чужих девушек, — поставила диагноз Кэтлин. — Для него это нечто вроде спортивного соревнования. Хотите свежий пример? Оливер видел, как мы с Леоном целовались на кухне, и следующее, что он предпринял, — попытался заставить меня сделать то же самое с ним самим.

— Поцеловать его?! — догадалась Эмили. — Тогда, у тебя на вечеринке, пока я мыла посуду?

Кэтлин закатила глаза, демонстрируя восторг по поводу проницательности Эмили.

— Не волнуйся, я его больше не интересую. Теперь он полностью сосредоточился на тебе и Сэме. Ты для Оливера лакомый кусочек. И, конечно, он не хочет упустить… э-э… Ну, сами понимаете, что больше всего привлекает нашего охотника?

Неужели он и раньше проделывал такие пакости по отношению к Сэму? Как ни старалась Эмили отогнать неприятную мысль, она упорно лезла в голову. Может быть, и тогда в Корнуолле Оливер появился на пляже только для того, чтобы отбить понравившуюся Сэму девушку?

Нет! Эмили не хотела верить словам Кэтлин. Она знает Оливера не первый год и никогда не замечала за ним ничего похожего. «Но все эти годы рядом с тобой не было Сэма, — шепнул слабый голосок. — Вообще никого не было, с кем Оливеру пришлось бы сражаться за твое внимание».

Ну почему?! Почему Кэтлин выступает со своими подозрениями именно теперь, когда мечта Эмили, которую она лелеяла столько лет, начала превращаться в реальность?

Кэтлин с тревогой посматривала на Эмили, на лице Холли тоже застыло напряженное выражение. Эмили понимала, подруги не хотели сказать ничего обидного, они искренне переживают за нее и желают предостеречь от большой, как им кажется, опасности.

— Спасибо, я очень ценю вашу заботу, — тихо начала Эмили. — И все же я уверена, что вы обе не правы. И докажу, как сильно вы ошибаетесь.

Кэтлин саркастически хмыкнула и пожала плечами.

— Мое дело предупредить, а ты уж сама решай. Если мои подозрения окажутся напрасными, что ж — буду рада. И, естественно, как бы ты ни поступила, я ни в коем случае не стану тебя осуждать, — Кэтлин расплылась в улыбке. — Как я могу осуждать тебя?

На верхней площадке лестницы послышался шорох, деревянные ступеньки печально застонали под тяжелыми шагами, и в гостиной появился Леон, переодевшийся в черные джинсы и свежую голубую рубашку. У него за спиной маячила улыбающаяся физиономия Оливера. Он прямиком направился к Эмили и уселся на подлокотник ее кресла.

— Как ты, не очень устала? — заботливо спросил Оливер. — Ну и задал же я тебе трепку, наверное, все мышцы болят.

Эмили посмотрела на него снизу вверх и замотала головой. Оливер закинул руку на спинку кресла, склонился и поцеловал ее в щеку. Эмили расплылась в улыбке.

«Артист, — с отвращением подумала Кэтлин. — Ишь как старается». Она не верила в случайности — Оливер, словно золотоискатель, спешит застолбить участок. Он знает, Сэм вот-вот должен спуститься в гостиную, и заранее подготовил соответствующую мизансцену.

Но Сэм не пришел в гостиную. Кэтлин отвела взгляд от лестницы и уставилась на руку Эмили, с тонким запястьем и длинными пальцами, крепко сжимающую руку Оливера.

«Девушка не просто красива. — Кэтлин исподтишка разглядывала профиль Эмили — идеально прямой нос, полные губы, безупречно чистая и гладкая кожа. — Она настоящее сокровище, желанная награда победителю, которому придется приложить немало усилий, чтобы ее завоевать. От души надеюсь, что Оливеру этот приз не достанется», — злорадно подумала Кэтлин.

Прошло полчаса, а Сэм так и не спустился в гостиную. Леон и Оливер, которые добровольно вызвались приготовить ужин, скрылись на кухне. Холли сказала, что позовет Сэма, и ушла наверх. Через минуту она вернулась, молча остановилась на нижней ступеньке лестницы и поманила Кэтлин и Эмили пальцем, приказывая следовать за собой.

Не понимая, куда и зачем ее ведут, Эмили тихо поднималась вслед за Кэтлин. На втором этаже Холли приложила палец к губам, прокралась к двери Сэма, осторожно приоткрыла сначала щелочку, потом распахнула дверь пошире, и троица с любопытством заглянула в комнату.

Внутри было темно, полоска света, падающая из коридора, придавала комнате вид уютной спаленки, словно нарисованной на рождественской открытке: низкий потолок, выкрашенный в темно-розовый цвет, белоснежные стены и кровать под балдахином из легкого шелка с муаровыми разводами; ткань была собрана изящными складками и закреплена у изголовья пышным бантом.

«Милая комнатка, — подумала Эмили, чувствуя на языке приторный вкус. — Наверняка дизайнером этого гнездышка была сама Холли».

И тут взгляд Эмили упал на человека, лежащего под шелковым балдахином.

Розовое одеяло из гагачьего пуха сползло вниз, и девушкам хорошо были видны плечи, широкая грудь Сэма и лицо, повернутое в их сторону. Он крепко спал, пребывая в блаженном неведении, что в комнату вторглись три непрошенные гостьи и во все глаза разглядывают его полуобнаженное тело.

Никогда раньше Эмили не приходилось видеть спящего мужчину. Ее взгляд настороженно скользнул по лицу Сэма, переместился на предплечье с выступающими бицепсами, на ямку подмышки и уперся в темный сосок на мускулистой груди. Эмили замерла, пораженная странным, острым и тягучим ощущением внизу живота. Она густо покраснела и отвела глаза.

— Чертовски соблазнительный вид, — голос Кэтлин разрушил зыбкое очарование живописной сцены. — Давайте стащим с него это противное одеяло.

— Ты хочешь сказать, божественное зрелище? — шепотом уточнила Холли. — Он похож на спящего героя из древнего мифа. Эмили, а ты уверена, что не хочешь взять его себе?

— Надо его разбудить, а то проспит ужин и останется голодным, — сказала Кэтлин.

— Ну, действуй, — подбодрила ее Холли. — Чего ж ты пялишься на него? Гаркни: «Подъем!»

— Или давайте прыгнем к нему на кровать, — предложила Кэтлин, — все втроем. Думаю, Сэму понравится.

— Нет, не смейте! — хриплым шепотом вскрикнула Эмили. — Не будите его.

Затем Эмили повернулась и бросилась бежать вниз по лестнице, пробормотав что-то невнятное насчет помощи Оливеру и Леону.