Оливия шла по руинам Гильдии Спокана со странным чувством дежа вю. Её тело все еще болело после изменения, но сердце болело сильнее из-за того, что она покинула убежище.

Ей нравилось там, но что-то тревожило. Убежище не было ее домом, там она чувствовала себя гостем, наблюдающим за чужим миром. Ее отец удивительный и заполнил много пробелов о матери. Он искренне любил ее маму, и разрывался между любовью к ней и долгом перед своими людьми, поэтому он принял решение, устраивающее обе стороны, но Карлин умерла во время родов.

Он вернулся в Салем, чтобы обнаружить мертвую Карлин и никаких следов ребенка. Все записи Салема были стерты. А Оливия уже находилась в Спокане, и даже стараясь изо всех сил, Гавриил не мог ее найти. Пока Элиас не протянул ему тоненькую нитку надежды.

Вспоминая прошлое, Оливия задумалась, какой была бы ее жизнь, если бы Гильдия Салема внесла заметку о ее рождении, а не передала бы сразу в Гильдию Спокана.

Ироничный поворот, что Мари отдала Оливии, уже достаточно взрослой, документы о рождении, чтобы понять все трудные обстоятельства того времени.

Оливия проводила дни в убежище, слушая рассказы отца о проведенном с мамой времени, и как он в нее влюбился. У ее мамы была библиотекарем с удивительной душой.

Когда Оливия рассказала, что росла с ощущением, словно изолирована ото всех, Гавриил признался, что, скорее всего, это из-за заклинания, которое они с мамой наложили на нее еще до рождения.

Дети ангелов очень заметны, и Оливия могла бы привлекать слишком много внимания, так что они решили замаскировать её, пока не достигнут соглашения с обителью.

И лишь вторая её половинка или тот, кто мог видеть души, были в состоянии прочесть истину.

Прошли несколько дней, и Оливия заскучала по Ристану, а спустя несколько недель, она приняла решение, которое поддержал отец. В конце концов, его история поразила Оливию и показала, что за любовь стоит бороться. Оливия готова была начать все сначала с Ристаном, но на этот раз на равных.

Оливия пала, хотя не имела представления как ей найти Ристана или же попасть в Царство Фейри. В очередной раз она обнаружила, что направляется к секретному входу, в катакомбах Гильдии. Оливия услышала звуки деятельности в катакомбах, и решила выяснить, что там происходит.

Она начала медленно спускаться по лестнице; её крылья ныли от желания раскрыться, но она скрыла их от того, что бы ни происходило в библиотеке.

Она многое на воображала себе, но то, что увидела, было далеко от ее мыслей.

Олден и Синтия указывали на поврежденный потолок и делали заметки в блокноте, пока Эдриан и Адам несли сломанный стол к груде обугленного дерева в углу.

По залу сновали дети, хихикали и сносили книги и другие предметы к противоположному углу. Король Орды стоял рядом со своими мужчинами, осматривая лестничные площадки.

Он первым заметил Оливию и улыбнулся, словно ее ждал.

Король Орды направился к ней, и стражи двинулись следом за ним, соблюдая протокол безопасности, как объяснял Ристан, хотя Король часто его нарушал.

— Как раз вовремя, — произнес он, улыбаясь.

— Я была немного занята, — застенчиво пробормотала она.

— Синтия, на хрен, сводила меня с ума из-за тебя, так что я очень рад твоему возвращению, — произнес он, осматривая ее с головы до ног золотистыми глазами. — Ты пала, — заявил он.

Откуда ему знать?

— Да, — прошептала она, и вновь почувствовала себя одинокой, хотя вокруг было полно людей.

— Добро пожаловать домой, — мягко произнес он

— Больше это не мой дом, — ответила она. — Я больше ничему не принадлежу.

— Ты не одинока, — проговорил он. — Фейри у тебя в долгу зато, что ты сделала, и не забудут об этом.

— Спасибо, — прошептала она.

— Нет, маленькая Ведьма, тебе спасибо, — возразил он и развернулся, чтобы уйти.

— Прости, но где он? — прошептала она пересохшими губами.

— Прямо за тобой, — ответил Райдер, слегка кивнув и подмигнув.

Оливия обернулась и посмотрела Ристана, сопротивляясь желанию броситься в его объятья. Он выглядел столь же взволнованным, какой она чувствовала себя, и, казалось, так же как и она хотел броситься к ней и обнять.

— Привет, — едва громче шепота поздоровался он, словно боялся спугнуть ее громким звуком.

— И тебе привет, — ответила она.

— Синтия и Олден планируют ремонт твоего дома, — застенчиво пробормотал он, нервно потирая затылок.

За всю свою жизнь Ристан никогда так не нервничал. Он хотел обнять Оливию и просеяться в спальню, где несколько дней питал бы свое изголодавшееся тело.

— Это уже не мой дом, — ответила она, а потом начала нервно покусывать губу.

Его сердце подпрыгнуло в груди от ее слов, но напоминание, что возможно убежище стало ее домом, вновь принесло уныние.

— Нет? — спросил он, осматривая внезапно затихшую комнату.

— Нет. Несколько недель назад я кое-что выяснила, — проговорила она.

Ристан сглотнул.

— Что же? — Сердце грохотало в груди, пока Ристан ожидал ответа.

— Выяснила, что дом не обязательно место, домом может быть человек.

— Твой отец, — сказал он, качая головой. Внутренности свело, и он захотел просеяться прочь до того, как она скажет «да», потому что не был уверен, что сможет жить, зная, что она где-то, куда он пробраться не в силах.

— Нет, Ристан, это ты. Ты мой дом. Я люблю тебя за то, что ты есть и за то, что хочешь помочь мне заполнить те рамки, — сказала она, пытаясь сдержать слезы. Но они все равно побежали по щекам. — Я хочу, чтобы ты стал моим домом. Хочу, чтобы ты был моим всем. Будь этим всем, Ристан, прошу, — взмолилась она.

— Ебаный ад, — прорычал он и притянул Оливию к себе, впиваясь в ее губы поцелуем. — У меня остановилось сердце, когда я увидел, что сделал Кирос, а потом еще раз и еще, зная, что ты жива и где-то там, а я не могу поцеловать эти восхитительные губы, и не могу посмотреть в твои прекрасные глаза. Я буду любить тебя до скончания времен, Оливия, и стану твоим принцем на белом коне. Я хочу быть твоей Мэри Поппинс с членом и даже начну говорить тупые слова, как например «чресла», если захочешь.

Она смеялась между его поцелуями и всхлипами, и в этот момент комната наполнилась смехом и аплодисментами. Оливия больше всего на свете хотела несколько дней провести наедине с Ристаном в кровати, прижимаясь к его теплому телу.

— Вопрос, — начала Синтия, прерывая их. — Не люблю прерывать, но мне нужен ответ и как можно скорее.

Оливия повернулась к Ристану, но Синтия говорила не с ним.

— От меня?

— Да, Оливия, от тебя, — подтвердила Синтия и улыбнулась Ристану.

— Ладно, — согласилась Оливия.

— Мы строим новую Гильдию. Ее возглавит Олден, но война все еще близится, так что мне нужна помощь. Мне нужен тот, кто ладит с детьми и не испугается возможных противостояний с другими Гильдиями, когда разнесется весть о том, что мы задумали. Тот, кому я могу доверять помочь мне управлять этим местом… укрытием для каждого, неважно к какому виду он относится. Тот, кто станет лицом этого укрытия. Потребуется время для его восстановления, но если ты готова помочь, мы будем рады, если ты присоединишься к нам

— Ты доверяешь мне даже после того, что я сделала? Даже после того, что я сделала с Олденом? — прошептала Оливия в шоке, после чего посмотрела на своего прежнего наставника, который улыбнулся ей и кивнул, с блеском в глазах.

— Ты открыла дверь в эти катакомбы, Оливия. И сделала это потому, что в тот момент считала это верным решением. Так что помоги нам спасти других от совершения таких же ошибок. Помоги построить дом, где будут рады каждому и где законы не прописывает группка людей, которой дали много власти. Помоги восстановить Истинную Гильдию.

— Я в деле. — Оливия крепко обняла Синтию, но потом резко отстранилась. — Извини, — промолвила она.

— За то, что обняла меня? — спросила Синтия. — Думаю, мы теперь стали родственники, так что объятья станут вполне привычным делом. Как и быть няньками, — с улыбкой сказала Син.

— Синтия, это может подождать, — вмешался Ристан и притянул к себе Оливию.

— Конечно, — согласилась она и подмигнула Оливии.

Ристан не стал тратить время впустую, открыл портал и перенес их в свои апартаменты. Оказавшись там, он улыбнулся.

— Ты буквально пахнешь небесами, — хихикнул он.

— А ты так, словно должен срочно меня трахнуть, — с порочной улыбкой, промурлыкала она.

— Я тебя никогда не отпущу, ангелочек, — произнес он.

— Слушай, — сказала она, отталкивая его. — Я просто девушка, которая тебя любит и пала ради этого. Думаешь, переживешь такое? — она тихо рассмеялась, снимая с себя одежду.

Теперь в Оливии текла магия, и с каждым днем она становилась сильнее, пока сама Оливия училась ею управлять.

Она мастерски научилась переодеваться магически, но дразнить Ристана и наблюдать за тем, что с ним делал ее импровизированный стриптиз намного веселее.

— Я переживу все, что угодно, если в итоге ты окажешься рядом со мной голой, — пробурчал он.

— Отлично, — согласилась Оливия, стаскивая с себя бюстгальтер и кидая его в Ристана. Внезапно ее крылья распростерлись с легким ветерком, пронесшимся по комнате.

— Великолепно, — проговорил Ристан, осматривая тонкие, витиеватые бело-серебряные метки на ее руках и черные крылья.

— Они? — спросила она усмехаясь.

— Нет, ты, — тихо ответил он. — Я начал думать что не смогу тебя вернуть, и с того момента умирал изнутри.

— Я чуть не осталась там, но потом поняла, что больше никогда не увижу тебя, и отец сказал, что ты не хотел меня отпускать. И передал твои слова… И тогда, возможность остаться там сошла на нет.

— Мне жаль, — проговорил он, проводя рукой по своим волосам. — Я предупреждал тебя, что вызываю привыкание.

Она рассмеялась и покачала головой.

— А мне не жаль, потому что я хочу провести остаток жизни, любя тебя… если ты конечно согласен.

— Оливия, я люблю тебя. И никогда больше не отпущу. Никогда, — ласково сказал Ристан.

— Хорошо. А теперь, думаю одному из нас, то есть тебе пора избавиться от одежды

— Согласен, — Ристан ухмыльнулся, и впервые в жизни почувствовал безоговорочную любовь, направленную только ему.

Он хотел провести оставшуюся жизнь, показывая Оливии насколько ценит её любовь и не собирался ждать, чтобы начать демонстрацию.

Конец!

Увидимся в Царстве Фейри!