– Стыд и позор, Лорелея, что ты оставила меня одного в трудной ситуации, – заявил Дэниел, бросаясь на землю рядом с ней. Он прислонился к дверце машины и перевел дыхание.

– Мне должно быть стыдно? Мне! – громко запротестовала она. Но юмор ситуации мешал ей сердиться по-настоящему. – Нас чуть не арестовали за непристойное поведение в общественном месте, но не по моей вине. Удивляюсь, как эти люди не сдали тебя в охрану парка.

– Ну что ты, они слишком жалели меня, чтобы сделать это.

– Жалели тебя?

– Ну да. Они почему-то подумали, что я первый раз в жизни поссорился с моей невестой. А причина ссоры – ехать нам по магазинам или отправиться рыбачить на море.

– Ох, Дэн, Дэн, ты не разгадал свое призвание. Брось архитектуру, по-моему, тебе больше подходит писать романы.

– В самое яблочко! – засмеялся он. Дэниел был счастлив, что Лорелея хотя бы разговаривает с ним после того, как он вовлек ее в такую компрометирующую ситуацию. Наклонившись, он легко поцеловал ее в щеку.

Лорелея вскочила как на пружинах и едва удержалась, чтобы не дотронуться до горящего пятна на щеке.

– С этим покончено, дружище, – предупредила она. – Один раз до добра это нас не довело. Пойдем, Дэн, пора нам зарабатывать деньги. Мы собирались спуститься на берег и изучать морские растения.

Как только Лорелея выговорила эти слова, до нее дошло, что она снова проявила слабость, не выполнив своего намерения уволить Дэниела. Но теперь это как-то потеряло актуальность.

Когда они подъехали к оконечности полуострова, Дэниел припарковался на краю скалы. Выйдя из машины, они постояли минуту, глядя вниз.

Ветер и зимние штормы проделали в известняковых скалах естественные ступени, по которым можно было спуститься к воде.

– С чего начнем, Лори? – спросил Дэниел.

Начнем? Мысли Лорелеи унеслись далеко, она думала не о работе. Ей казалось, что для них с Дэниелом не было никакого начала. И никакого будущего. Если бы только они встретились на несколько лет позже. Лет через пять или шесть Дэн будет практикующим архитектором, она получит степень в декоративном садоводстве. Они будут еще достаточно молоды, чтобы начать новую жизнь вместе, иметь детей, которых так хочет Дэниел… и которых теперь она тоже хочет.

– Лори, с тобой все в порядке? – Голос Дэниела вернул ее к действительности из того воображаемого мира, где было так хорошо.

– Конечно, со мной все в порядке, – сказала она слишком резко. – Но почему мы стоим? Ты представляешь, сколько нам еще надо сделать?

– Разумеется, представляю. Именно поэтому я и спросил тебя, с чего начнем, – спокойно ответил Дэниел.

– О Боже! Извини, Дэн, что так набросилась на тебя. Передай пожалуйста мое снаряжение и пойдем вниз. Я должна заняться цветами, которые растут у воды.

– Мне взять корзину с едой или поедим позже? – спросил Дэниел.

Лорелея взглянула вниз, на крутой спуск к воде, потом на часы.

– Уже половина двенадцатого! Дэн, если ты не против, давай сперва поработаем, а потом сделаем перерыв для ланча. Но корзину лучше взять сейчас. Ты справишься на спуске? У меня мое снаряжение…

– Говорят, надо путешествовать налегке, – засмеялся Дэниел, поднимая ношу на плечо.

Вода стояла низко, и вдоль скал удалось пройти не замочив ноги по песку. К весне море намывало песок, зимой он исчезал, и передвигаться можно было только на лодке. Лорелея хотела изучить растительность на нижнем уступе скал. В песчаных бочажках она обнаружила густые заросли стелющихся розовых цветов. Их серебристые листья так сверкали на солнце, что казалось, они покрыты инеем. В бинокль Лорелея разглядела поросль оранжевых калифорнийских маков.

– Дэн, сделай, пожалуйста, набросок с этих розовых цветов, – сказала она. – Я хочу показать, как сверкают их листья, за это их зовут ледяными растениями. Но боюсь, с помощью карандаша это не получится.

– Конечно, но я сделаю себе пометки и потом раскрашу рисунок акварелью.

– Но как же ты запомнишь оттенки? – удивилась Лорелея.

– У меня хорошая память на цвета. Мне кажется, это сродни абсолютному слуху у музыкантов, вероятно, это генетическое и перейдет к моим детям.

– Тогда начинай, – поспешно сказала Лорелея. Ну почему он все время сворачивает разговор на семью и детей? Надо полагать, мальчики вырастут высокие и широкоплечие, а у девочек будут золотисто-зеленые глаза и светлые волосы. О Господи, что за мысли все время лезут ей в голову!

– На калифорнийском берегу встречается много видов ледяных растений. – Лорелея заставила себя сосредоточиться на работе и начала говорить в диктофон. – Своим названием они обязаны крохотным блесткам, покрывающим листья. Они сверкают, как лед на солнце. В естественных условиях эти цветы растут в Мексике на полуострове Монтерей. Лучше всего они чувствуют себя на берегу океана, где много соли в воздухе. Это стойкое растение. Окраска цветов различная, но всегда яркая.

Лорелея выключила диктофон. Дэниел поднял голову от своего рисунка, вид у него был задумчивый.

– Скажи, вся эта информация у тебя в голове?

– О, это только основы. Серьезный садовод знает очень много о самых разных растениях. Это несложно, знания накапливаются. Самое трудно для меня – решать, что и как делать в оранжереях. Кое в чем помогает опыт, но многое требует исследований и настоящего экспериментирования. Вот почему я хочу пройти полный курс в колледже, познакомиться с последними достижениями в области садоводства и быть в курсе новых исследований.

– Знаешь, мы с тобой одинаково относимся к учению, – серьезно сказал Дэниел. – Фактически учиться приходится всю жизнь. Я знаю, что ты хороший садовод. Тем не менее, я уверен, что даже после того, как ты получишь все ученые степени, ты будешь посещать лекции, читать литературу.

Лорелея слушала в полном восторге. Да, Дэниел действительно понимает ее. И хорошо делает, вдруг сердито подумала она. Ему, чтобы закончить образование и получить свои степени потребуется несколько лет.

Тряхнув головой, она постаралась избавиться от подобных мыслей.

– Дэн, теперь надо найти несколько озерков, оставшихся от прилива.

– Как? Разве сейчас не время ланча? – жалобно спросил Дэниел.

– Ну хорошо, иду на компромисс, найдем одно озерко, потом поедим, – сказала Лорелея.

Они отправились вдоль берега на север и скоро нашли подходящее место. Вода промыла в скале большую нишу, заполнив ее. В этом естественном аквариуме копошились маленькие крабы, к боковым стенкам прикрепились похожие на цветы анемоны.

– Пожалуй, сфотографирую я эти анемоны, хотя по существу это не растения, а животные.

– Животные? – удивился Дэниел. Он опустил руку в воду и хотел потрогать изящный лепесток.

– Не трогай! – закричала Лорелея.

Дэниел отскочил, потом удивленно посмотрел на нее.

– Я вовсе не шучу, – пояснила Лорелея. – Эти прелестные лепестки на самом деле щупальца. На них расположены ячейки с парализующей жидкостью, они парализуют и потом переваривают мелкую рыбешку. А человека могут больно ужалить. Это не смертельно, но довольно неприятно.

– Ну спасибо, что предупредила. Я уже наполовину умер от голода, так что дополнительные травмы мне ни к чему.

– Ладно, ладно, – засмеялась Лорелея. – Никто не скажет, что я злая. Давай вернемся к нашей корзине и спасем тебя от голодной смерти.

Несколько минут спустя они уютно сидели за завтраком.

– Потрясающий цыпленок, – сказал Дэниел, уплетая за обе щеки. – Интересно, какие растения ты употребляешь для приправы?

– Спасибо за похвалу. Это один из рецептов моей бабушки, я его нашла года два назад.

– Бьюсь об заклад, ты умеешь вкусно готовить не только цыпленка. Не сердись на меня, но пора бы тебе понять, что бывший супруг свои трудности переносил на тебя и сознательно разрушал твою уверенность в своих силах.

– Конечно, ты прав, Дэн. Но он так глубоко внушил мне неуверенность в себе, что она проявляется и сейчас, когда я чувствую себя свободной и самостоятельной. Мне кажется, в психике Говарда скрывался какой-то изъян. Может быть, это связано с тем, что его отца убили, когда Говард был маленький. Во всяком случае, он считал, что весь мир ему задолжал, и хотел получить все сразу, немедленно.

– Как ребенок, который уверен, что все вокруг существует только для него.

– Вот именно. Я постоянно придумывала всяческие оправдания его эгоизму. Теперь, когда я узнала тебя, то понимаю, как это бессмысленно.

– Когда узнала меня? Что ты хочешь этим сказать? – спросил Дэниел.

– Хочу сказать, что у тебя гораздо больше оснований ненавидеть весь мир – ведь у тебя не было ни отца, ни матери. А ты не озлобился и не стал эгоистом.

– Не делай из меня героя, – сказал Дэниел смущенно. – Я не всегда смотрел на вещи объективно. Как и тебе, мне трудно было обрести самоуважение. Многие годы я думал, что во мне есть какой-то ужасный порок, иначе моя мать не бросила бы меня.

– Ох, Дэн, этого я тоже никогда не смогу понять. Я знаю одно – то, что твоя мать так поступила, к тебе не имеет никакого отношения. Наверное, в ее жизни случилось что-то ужасное.

– Ну, а я так же уверен, что Говард Тэйлор просто сумасшедший, раз мог оставить тебя ради другой женщины.

Лорелея смотрела на тарелку с едой, но не могла проглотить ни куска. В горле у нее стоял комок. Она достала из корзины две банки с содовой, передала одну Дэниелу и, открыв свою, сделала большой глоток.

– Иногда бывает трудно проглотить то, что судьба нам подсовывает, правда? – Дэниел поднял руку в шутливом салюте.

– Что ж, от нас зависит сделать напиток приятным, – ответила Лорелея тоже метафорой.

Потом, набравшись смелости, она задала Дэниелу вопрос, который давно ее мучил:

– Дэн, ты когда-нибудь пытался узнать о своих родителях? Узнать, что же в действительности случилось?

– Ах, Лори, разве ты не знаешь, каждый брошенный ребенок мечтает узнать, что его похитили, что безутешные родители перевернули весь мир, чтобы его найти. У меня было две мечты. Одна, что меня найдут родители, и другая, что к восемнадцати годам я каким-то таинственным образом стану миллионером. По этому сценарию моя мать должна была появиться в один прекрасный день и на коленях просить у меня прощения. Я давал ей деньги, но отворачивался от нее. – Он грустно засмеялся.

– Ох, Дэн, – только и могла сказать Лорелея.

– Я действительно пытался найти родителей. Но ведь меня не отдали в приют, а просто бросили. Перед тем как покинуть детский дом, я обратился в полицию. Они старались мне помочь и дали копию дела, но там не нашлось ничего, за что можно было бы ухватиться, только название улицы, число и время, когда меня нашли… завернутого в газету.

Лорелея порывисто наклонилась к Дэну и поцеловала его в щеку.

– Ну, за нас, за тех, кто выстоял, за людей, которым есть что вспомнить!

– За нас! – поддержал ее Дэниел, поднимая банку с содовой.

Они развеселились, с удовольствием прикончили еду и с новыми силами вернулись к работе.

К трем часам они закончили работу. Все, что интересовало Лорелею в Ломе, было зарисовано и сфотографировано.

– Поедем, Дэн. Здесь оказалось не так много интересного, как я надеялась, но я очень довольна нашей работой, если не количеством, то качеством. Спасибо, Дэн. Ты справился замечательно.