Прогноз 10 Января

Как обычно, начинаю свой прогноз на начавшийся 2014 год с анализа прогноза на год прошедший, 2013-й. Начался он с главного, по моему мнению, процесса — раскола мировой элиты по итогам «дела Стросс-Кана», точнее, утверждения, что именно последствия этого процесса и будут определять наиболее значимые события в прошедшем году. Если говорить о политике, то нельзя с этим не согласиться, достаточно упомянуть речь Обамы на генеральной ассамблее ООН, в которой он фактически открыто заявил, что нынешнее руководство США готово рассмотреть вопрос об уходе из многих регионов мира.

Разумеется, в США есть силы, которые совершенно этого не хотят (причем и внутри этих сил имеются серьезные разногласия), но проявление этих противоречий в 2013 году можно было заметить на каждом шагу. Если в 1999, 2003 или даже 2011 годах попытки мировой общественности сопротивляться глобальной элите, желавшей войны и уничтожения законных властей тех или иных стран, были совершенно безнадежны, то в 2013-м войну в Сирии удалось приостановить и даже загнать террористов в некие рамки, ограничив помощь со стороны внешних сил. Можно, например, отметить такое замечательное обстоятельство, как отказ парламента Великобритании позволить премьер-министру Кэмерону провести в Сирии военную операцию в поддержку террористов-сепаратистов.

Были в 2013 году и другие события, которые предыдущие 20 лет казались невозможными: это и «дело Сноудена» (точнее, та поддержка, которую он получил в самых разных уголках планеты), и поражение брюссельской бюрократии на Украине (подписание соглашения об ассоциации с ЕС было именно политическим проектом «атлантической» элиты), заявление о возможности участия в Таможенном союзе (ЕЭП) со стороны Турции и Израиля. Можно еще добавить отказ США от давления на Иран и, как следствие, объявление Саудовской Аравии и Израиля о своем стратегическом союзе.

Всего этого могло не произойти, если бы правила игры по-прежнему устанавливала либеральная элита, определяющая международную политику в 1990–2000-е годы, и в этом смысле описание раскола этой элиты как главного процесса, определяющего тенденции 2013 года, было абсолютно правильным.

Вторым принципиальным моментом, отмеченном в прогнозе, стала роль эмиссии доллара. Здесь мы также были близки к истине: с учетом падения совокупного частного спроса и его постепенной заменой спросом государственным (с увеличением государственных долгов, разумеется) именно эмиссия доллара (и, как его слабое подобие, эмиссия иены и некоторых других региональных валют) позволяла держать ситуацию под контролем. Разумеется, негативные последствия такой эмиссии тоже имели место, но их мы будем обсуждать в прогнозной части.

Отметим, что процессы регионализации рынков как следствия эмиссии доллара также проявили себя достаточно активно. Можно отметить, например, усиление позиции юаня и его выход на второе (после доллара) место в международной торговле. Но более или менее объективный анализ этого процесса неосуществим, поскольку статистика показывает оборот валют совместно, по торговым и спекулятивным операциям, и вычислить точную долю доллара в системе мировой торговли практически невозможно (обороты Форекса на порядки выше). При этом важно отметить, что принципиального уничтожения долларовой финансовой системы пока не произошло, поскольку цены мировых рынков по-прежнему формируются именно в долларах.

В прогнозе специально говорилось об усилении контроля за офшорами и уклонением от налогов — и граждане России своими глазами видели соответствующие процессы. К слову, в этом наша страна идет за общими процессами, что ясно хотя бы из того, что в противном случае российские либералы, которые контролируют в стране экономическую и финансовую политику, сумели бы приостановить у нас этот процесс. Он явно не соответствует интересам их «старших» партнеров, которых в прогнозе я назвал «алхимиками» (а в некоторых других текстах — «процентщиками») и которые сегодня сами находятся в сложном положении. Ошибся я только в части «налога Тобина» — «процентщикам» удалось через суд остановить принятие этого налога в Евросоюзе. Впрочем, в качестве некоторой альтернативы можно отметить одобрение «правила Волкера» в США, которое представляет собой частичное восстановление закона Гласа-Стигала, запрещавшего спекуляцию чужими деньгами, который был принят во времена Рузвельта в 1933 году и отменен по требованию мировой финансовой элиты в последние месяцы президентства Клинтона в самом конце 2000 года.

Можно еще отметить попытку 2013 года «процентщиков» вернуть под свой контроль ФРС путем назначения Ларри Саммерса на пост ее руководителя. Этот маневр не удался, Саммерс был вынужден снять свою кандидатуру, однако то, что сама попытка не была отражена в прогнозе, является некоторым его недостатком.

Я ошибся и в части того, что другие государства начнут создавать альтернативу либерально-экономистской экономической науке. Хотя на частном уровне такие попытки делаются (даже в России, хотя Министерство образования, контролируемое либералами, в частности в лице ВШЭ, жестко запрещает любую альтернативу экономиксистскому «мэйнстриму»), например, группа британских профессоров заявила, что собирается пересмотреть методологию преподавания экономики, этот процесс пока поддержки государств не получил. По всей видимости, контроль экономиксистского лобби оказался сильнее, чем я предполагал, или же дело в самозомбировании политиков, которые категорически отказываются признавать реальное состояние дел в экономике. Отметим, что экономиксисты активно поддерживают политическую верхушку в рамках ее политики «все хорошо, прекрасная маркиза», что также ослабляет реалистов из других экономических школ, которые рассказывают, как обстоят дела на самом деле.

В прогнозе отмечено, что в 2013 году будет снижаться объем трансграничной торговли, в частности, была приведена ссылка на Baltic Dry Index, который в конце 2012 года достиг своего минимума. Эта часть прогноза не реализовалась — индекс за прошедший год вырос больше чем в два раза (что, правда, все равно много ниже исторических максимумов), и это говорит о том, что деградационные процессы в экономике идут пока относительно медленно, а эмиссия еще играет свою положительную роль. В этом месте я несколько поспешил.

Излишне оптимистично я посмотрел и на ситуацию в странах — потенциальных региональных лидерах. Поскольку разрушение единой мировой системы разделения труда происходит медленнее, чем я предполагал, то и региональные позитивные процессы, в частности активизация инвестиционного процесса в некоторых странах, пока отстают. Зато проблемы Китая были описаны вполне адекватно, и решения последнего пленума ЦК КПК показали, что руководство Китая вполне отдает себе отчет в сложившихся проблемах. Правда, пока не имеет четкого и ясного плана их преодоления без серьезных негативных последствий для экономики и системы социальных отношения страны.

Нельзя не отметить, что в своем прогнозе я прямо написал: у Турции нет другого пути, кроме углубления отношений с Таможенным союзом, что тогда казалось достаточно смелым выводом. Который, однако, оправдался. Отметим, что атлантические элиты в ЕС и США (связанные с «процентщиками») сегодня активно давят на руководство Турции в расчете на то, что оно сменит свою политику. Это достаточно наивно — в Турции пока не могут прийти к власти силы вроде тех, которые «слили» свои страны в Восточной Европе в 90-е годы и довели их до тотальной нищеты. Жизненный уровень населения в Евросоюзе и США действительно падает, но процесс этот идет пока очень медленно, хотя и заметно. Валютные войны действительно пока к разрушению «Атлантического единства» не привели, однако вся история со Сноуденом стала серьезным ударом по попытке создать зону свободной торговли в Северной Атлантике. И все эти процессы стали следствием раскола в мировой элите.

Рассуждения о росте проблем в финансовом секторе и усилении роли золота пока в полной мере не реализовались, хотя, скажем, понимание проблем банковского сектора вполне уже стали достоянием общественности. Другое дело, что финансовая элита пока целенаправленно опускает цены на золото, хотя поставленных целей (ниже 1000 долларов за тройскую унцию) они явно достичь не смогли. В общем, скорее всего, описанные в прогнозе процессы получат свое продолжение в году наступившем.

Еще одним косвенным признаком того, что ситуация не улучшилась, стало весьма половинчатое сокращение эмиссионных программ ФРС к концу года. Собственно, ФРС тут «поймали на слове» — Бернанке когда-то обещал, что если некоторые показатели (инфляции и безработицы) станут «лучше, чем…», то он начнет сокращать соответствующие программы. Статистические органы обычно модифицируют статистику не путем фальсификации цифр (хотя и такое случается), а изменением методик, и в последнее время эти методики стали излишне оптимистическими. И локальное улучшение экономической ситуации привело к выходу официальных цифр за обещанные границы, что и вынудило ФРС действовать.

При этом если бы ситуация улучшалась реально, ужесточение денежной политики должно было быть более убедительным. А отказаться от ужесточения тоже было невозможно, поскольку эмиссия уже практически не оказывает позитивного влияния на реальный сектор экономики, ограничиваясь надуванием пузыря на фондовом рынке. В общем, попытка ограничиться голыми словами и заклинаниями вынудила ФРС совершить действия, которые в реальности стали лишь демонстрацией ее бессилия в сложившейся ситуации.

Соображения, посвященные сырьевым рынкам и региональным процессам, в общем, нашли свое отражение. В частности, явно усилились миграционные процессы. Более того, хотя реального ограничения трудовой миграции внутри Евросоюза пока никто не начинал, разговоры об этом уже пошли, и это говорит о том, что по мере падения экономики такие ограничения будут вводиться достаточно быстро. В общем, можно отметить, что прогноз в целом достаточно адекватно отразил происходящие в мире процессы, хотя они явно протекали несколько быстрее, чем я предполагал, в политической сфере и отставали в экономической.

А теперь пришло время перейти к прогнозной части. Понятно, что те процессы, которые определяли ситуацию в году прошедшем, найдут свое продолжение и в году начавшемся, по этой причине их и следует рассматривать в первую очередь. Сначала макроэкономика. Если говорить об инфляции, то во второй половине прошедшего года явно наметилась дефляционная тенденция — на фоне снижения частного спроса падают и цены на сырье. Точнее, инфраструктурная составляющая роста цен никуда не делась (в США она составляет около 3–4 %), а вот рост цен за счет повышения спроса практически прекратился. Собственно, официальная (занижаемая) потребительская инфляция в США сейчас составляет около 2 %, а реальное ее значение — около 4 %, но, по всей видимости, снизить эту величину за счет чисто макроэкономических процессов уже невозможно. Ну, разве что спад частного спроса выйдет на уровень начала 30-х годов, то есть порядка 1 % в месяц.

Если говорить о других показателях, то, скорее всего, будет продолжаться тенденция предыдущего года, состоящая в том, что развивается вялотекущая депрессия, которую активно пытаются останавливать власти всех развитых стран. Главным инструментом здесь является эмиссия и поддержка отдельных попавших в кризис финансовых институтов, а также стимулирование отдельных отраслей или групп отраслей. Классический пример — снижение цен на энергоносители в США, которое давало локальный эффект последние два года. Он, конечно, не смог перебить базовые экономические тенденции, но отдельные позитивные моменты явно создал.

Ключевой момент здесь — это точка «свала», то есть тот момент, когда где-то — в какой-то стране или отрасли ресурсов станет откровенно не хватать, что приведет к началу быстрого спада. Точно ее указать достаточно сложно, но есть несколько потенциально опасных мест, которые и имеет смысл описать. Самое основное из них — это фондовый рынок США. Там пузырь явно сформировался, и существует серьезная вероятность того, что в 2014 году он лопнет. В таком случае это неизбежно приведет к новому витку кризиса, по мнению многих экспертов сравнимого по масштабу с осенью 2008 года. Не исключено, что даже более сильного, поскольку тогда удалось остановить кризис за счет массированной эмиссии, а сейчас ее эффективность для реального сектора, во-первых, будет крайне низкой (последствия многочисленных «ку»), а во-вторых, приведет к высокой инфляции, которая сама по себе крайне опасна (поскольку кредитный мультипликатор уже достаточно мал).

Что может стать причиной обвала на фондовом рынке? Она может быть как «рассеяной» (в том смысле, что просто уровень рисков потери своих капиталов с точки зрения участников и без какой-то очевидной для всех внешней причины станет запредельно высоким, и они начнут массово выходить с рынка), так и «концентрированной». В качестве последней может послужить какое-то неожиданное неприятное событие, например резкое ухудшение параметров экономики Китая (см. ниже) или даже политические причины (см. ниже рассуждения о геополитических процессах), может быть какое-то стихийное бедствие большого масштаба. Теоретически причиной может стать и крупный теракт (вероятность этого тем более велика, что в ноябре состоятся промежуточные выборы в Конгресс США, которые могут стать началом принципиального изменения общей политической картины в этой стране).

Мне кажется, что если такой явной причины не будет, то рынок США в 2014 году не рухнет, поскольку оптимизм всех участников поддерживается не только государственной пропагандой, но и их собственным пониманием того, что для каждого из них этот обвал может стать последним. При таком всеобщем желании «продолжить банкет», скорее всего, не удастся обойтись без какого-то внешнего повода. Другое дело, что масштаб его будет все время уменьшаться по мере расширения пузыря, так что к весне 2015 года, возможно, паника начнется практически на пустом месте. В некотором смысле это аналог переохлажденной жидкости: при снижении температуры ниже нуля для появления льда нужен «центр кристаллизации», и если его нет, лед не образуется. Но по мере снижения температуры необходимые размеры такого потенциального центра все время уменьшаются, и в какой-то момент в качестве него могут уже выступать объединения из нескольких молекул — и процесс кристаллизации начинается.

Здесь имеет смысл сказать о других сырьевых и спекулятивных рынках, поскольку, теоретически, есть два различных сценария развития. Первый озвучил Олег Григорьев, который сказал, что необходимость размещения куда-то денег, которые в невероятном количестве скопились у некоторых финансовых институтов, вызовет к жизни сценарий типа середины 2000-х годов, то есть рост цен на сырье, рост фондовых рынков развивающихся стран и рост других, вторичных финансовых пузырей. Мне этот сценарий представляется не совсем верным, и вот почему. Дело в том, что, во-первых, любой пузырь спекулянты раздувают не просто так, а с целью вызвать приток денег рядовых «физиков», которые за счет своего количества перенимают инициативу спекулянтов и позволяют им выйти с рынка, зафиксировав прибыль. Сегодня ситуация иная — у «физиков» просто нет денег, механизм доведения до них эмиссионных средств уже практически не работает, тут бы сохранить потребительские расходы, про сбережения и спекуляции уже речи не идет.

Во-вторых, резко выросли риски. Хорошо было в середине 2000-х, когда никто не верил в серьезный обвал. Сегодня все учитывают эту вероятность, а потому политика спекулянтов будет куда более осторожной. Фактически, о долгосрочных вложениях в такой ситуации и речи быть не может, а краткосрочные возможны только в те рынки, у которых очень высокая ликвидность, то есть возможность быстро продать соответствующие активы. Более всего этому соответствует рынок Форекс (почему я и считаю, что в 2014 году волатильность кросс-валютных курсов будет сильно выше, чем в 2013-м), несколько меньше — фондовый рынок США. Но сырьевые рынки (которые формируют 2–3 маркетмейкера) и, особенно, фондовые рынки развивающихся стран никак не соответствуют этому условию.

В-третьих, стимулирование сырьевых рынков вызовет резкий рост инфляции издержек. На фоне серьезных проблем реального сектора и падения частного спроса рассчитывать на рост кредитования реального сектора не приходится, значит, нас ждут массовые банкротства и сокращение реальных заработных плат. То есть дальнейший спад спроса и падение ВВП основных стран-производителей. В том числе США и Евросоюза. Вряд ли такая политика найдет поддержку у большинства правительств, которые имеют достаточное количество рычагов для ее ограничения (в том числе через контролируемые центробанки).

В общем, мне кажется, что в начавшемся году рынки будут, скорее, вести себя по депрессивному сценарию. Более того, те из них, которые сегодня еще выглядят вполне перспективно, в течение ближайшего времени могут постепенно из этого статуса выходить, поскольку риски и опасения спекулянтов будут все время нарастать. Иными словами, сферы прибыльного приложения капитала в 2014 году будут постепенно сокращаться, хотя скорость этого процесса априори оценить достаточно сложно. Но и здесь нужно повторить часть предыдущего прогноза: все более и более актуальными станут инфраструктурные проекты в странах — потенциальных региональных лидерах. Впрочем, если медленное депрессионное снижение экономики не ускорится по каким-то причинам, то, возможно, этот процесс будет практически незаметен.

Здесь имеет смысл перейти к тем факторам, которые могут ускорить негативные процессы в экономике. Связаны они в первую очередь с тем расколом, который сформировался в мировой финансовой элите и который крайне ограничивает возможности всех ее группировок. На всякий случай еще раз повторю то, о чем я неоднократно говорил последние годы. Перечисленные силы — не структурированные группы, в которых есть свое признанное руководство, среднее звено и, так сказать, рядовой состав. Это скорее группы лиц, которые четко видят свои интересы и возможности в том или ином направлении и по мере возможности согласовывают свои интересы с теми, с кем их интересы совпадают. При этом если у «процентщиков» есть более или менее явно выраженный координирующий центр (это МВФ и связанные с ним структуры), то у «менял» таковой не наблюдается. При этом, поскольку раскол в элите произошел совсем недавно, есть еще люди, которые окончательно не определились со своей позицией. Аналогично дела обстоят и во многих финансовых и государственных институтах.

В соответствии с нашим анализом (и тут я не настаиваю на абсолютной истине), таких групп три. Две, так сказать, глобальные — «менялы» и «процентщики» — и одна пока глобальная, но готовая смириться со своим региональным будущим — группа, что сегодня опирается на администрацию Обамы и нынешнее руководство ФРС. Отметим, что по итогам кризиса эта, третья, группа станет системна равнозначной, скажем, китайской, латиноамериканской или евразийской. Но пока она контролирует эмиссию мировой резервной и торговой валюты, доллара, и в этом смысле вполне сравнима по мощи с первыми двумя фракциями.

Первые две группы несовместимы в принципе, поскольку «менялы» строят систему относительно независимых финансовых центров (которым нужна посредническая инфраструктура, и ее, собственно, и олицетворяют собой «менялы»), а «процентщики» могут существовать только в случае наличия единой валютно-финансовой системы, причем исключительно в рамках контроля над эмиссионным центром этой главной валюты. Что касается американской группы, то теоретически она может ужиться и с теми, и с другими, однако сегодня Обама явно тяготеет к «менялам». И потому, что «процентщики» явно пытаются отобрать у него контроль над ФРС (им срочно нужны деньги для поддержания мировой финансовой инфраструктуры), и потому, что для финансистов-«процентщиков» государственная внешняя политика (в том числе и политика США) — это лишь инструмент, а для Обамы — источник затрат, ресурсов на которые уже не хватает.

Если политика Обамы не изменится (а пока ее могут изменить только выборы в ноябре, да и то только в случае, если их результаты будут уж откровенно «антиобамовскими»), то схватка между упомянутыми группами будет идти с постепенным нарастанием поражения «процентщиков». Иными словами, основные «игроки», связанные с этой группой (крупнейшие международные банки, Мировой банк, ВТО, аппараты международных организаций, брюссельская бюрократия Евросоюза, «либеральная» элита постсоветских стран и т. д.), будут в наступившем году постепенно сдавать свои позиции. Конкретно по России я расскажу уже в прогнозе для нашей страны. Что касается остальных стран и регионов, то их придется анализировать по отдельности, поскольку сегодня сказать сложно, какое из полей тактических сражений выйдет на первое место.

Хотя некоторые из таких полей можно отметить. Будет отчаянная схватка за Украину, причем сама по себе она мало кому интересна, но принципиальна с точки зрения схватки «менял» и «процентщиков». Позиция последних озвучена Бжезинским; что касается «менял», то для них Украина сама по себе неинтересна, но они заинтересованы в возникновении евразийского центра силы и, наоборот, не заинтересованы в усилении «атлантических» планов брюссельской бюрократии. Отсюда второе «поле сражения» — создание североатлантической зоны свободной торговли, которая превратит Западную Европу в подобие нынешней Европы Восточной (то есть в сырьевой придаток США) и лишит «менял» их главной базы. Третье место, на котором схватка пойдет особенно остро, — это Россия, которая должна стать базой евразийской интеграции, но которая пока прилагает все усилия, чтобы это не получилось из-за того, что финансово-экономическую политику определяют ставленники «процентщиков» в лице либеральных приватизаторов 90-х годов и их ставленников.

В любом случае, поскольку общий объем ресурсов у «процентщиков» сокращается, они будут склонны организовывать разного рода провокации типа крупных терактов, региональных войн и так далее, направленные на усиление своего контроля над мировой финансовой системой. Связано это с тем, что именно эта группа контролирует до сих пор мировые спекулятивные рынки и экономические СМИ. Кроме Ближнего Востока (вероятность войны в котором, конечно, снизилась, но все-таки не до нуля).

Но вернемся к экономике, точнее к региональным аспектам прогноза. Сначала о Евросоюзе. Экономические проблемы в нем, и без того очень большие, будут нарастать, причем сразу по двум направлениям. Первое — протесты в бедных странах, связанные с ростом безработицы и недостаточной поддержкой со стороны ЕС. Второе — протесты в богатых странах (в первую очередь в Германии), население которых, на фоне падения уровня жизни, будет возражать против слишком больших отчислений. Кроме того, будет усиливаться недовольство трудовой миграцией, как нелегальной, так и легальной (из более бедных в менее бедные страны ЕС).

Чем хуже будет экономическая ситуация в ЕС, тем более агрессивно будут себя вести руководители отдельных его стран на мировой арене (типичный пример — Олланд в 2013 году), однако, по моей оценке, принципиальных изменений по сравнению с прошедшим годом в 2014 году не произойдет. Будут выигрывать на местных выборах партии все более и более агрессивные (по сравнению с беззубо-либеральной «альтернативой» 2000-х), причем основные противники предыдущего десятилетия будут все более и более сливаться в рамках единой либеральной партии, имеющей только одну цель — сохранить свое место у власти и сберечь действующую в ЕС систему, для поддержания которой уже не хватает ресурсов. Теоретически резкий обвал произойти может, но только в рамках серьезного обвала на фондовых рынках США, что в 2014 году представляется маловероятным в ходе естественного развития событий и чуть более вероятным в условиях специального стимулирования. Ну и, конечно, обвал может произойти, если в одной из стран ЕС к власти придет партия, которая объявит дефолт по своим обязательствам. Это сегодня представляется маловероятным, но… Никогда не говори «никогда».

Второй принципиально важный регион — Ближний Восток. Тут ситуация уже более или менее прояснилась: США в качестве основного регионального союзника явно видят Иран (причем выбор сделан не только потому, что Иран самая мощная страна региона, но и потому, что она наиболее предсказуемо договороспособна). Но такой выбор сделан в рамках политики, согласованной с «менялами» и Обамой, и «процентщиков» он абсолютно не устраивает. По этой причине последние могут предпринять попытки развязать крупную региональную войну (после чего финансовые структуры, через которые ее будут финансировать, получат мощные источники для своего развития). Вероятность такого развития событий не очень велика, но не учитывать подобный исход было бы неправильно.

Следующий принципиально важный регион — это Китай. Теоретически, конечно, есть еще Афганистан, Пакистан, Индия, но вряд ли они станут инициаторами серьезных изменений, ситуация там, скорее, идет за развитием дел в других регионах. А Китай ожидают серьезные проблемы — тяжелейший структурный кризис, зеркальное отражение кризиса в США. Только выражен он в том, что экономика Китая больше не может себе позволить стимулировать внутренний спрос. Сделана попытка максимально «расшевелить» сельский сектор, сделать его самостоятельным центром получения прибыли, фактически увеличить в нем уровень разделения труда, однако на первом этапе это не приведет к росту спроса на экспортные товары. Основной вопрос — лопнут ли финансовые пузыри, вызванные стимулированием внутреннего спроса, в 2014 году. Мне кажется, что пока нет, даже резкое падение частного спроса на Западе в случае обрушения фондового рынка США, скорее всего, на ситуации 2014 года в Китае скажется незначительно. И таким образом Китай будет постепенно формировать юаневую валютную зону.

Латинская Америка. Здесь будут происходить сложные процессы консолидации латиноамериканской валютной зоны под руководством Бразилии. При этом потенциал этой зоны будет достаточно высок, поскольку в ней нужно строить серьезную инфраструктуру, что может стать поводом для значительных инвестиций в регион (как внутренних, так и внешних). Возврат их возможен на первом этапе за счет экспорта сырья, затем — за счет эмиссии региональной валюты. Отметим, что такой же вариант развития есть и у России, но он пока неосуществим в связи с тем, что экономическую политику контролирует компрадорская буржуазия. Как быстро участники экономических процессов осознают все вышеописанное — вопрос сложный, в 2013 году я уже делал подобное предположение и ошибся, поэтому окончательный вывод о запуске соответствующих процессов носит скорее гипотетический характер.

Соединенные Штаты Америки. В наступившем году нас особенно будут интересовать два тесно связанных друг с другом вопроса: выборы и состояние фондового рынка. И если вторую проблему можно перенести на 2015 год, то первую придется в любом случае разрешить в начале ноября. Основная сложность при оценке ситуации (которая, фактически, будет определять и ситуацию в экономике, потому и представляется важной в этом прогнозе) в том, что современная политическая модель США, построенная на дихотомии «республиканцы» — «демократы» (как консерваторы и либералы) в рамках одной экономической модели больше не работает. Раскол между «группой Х. Клинтон» и «группой Обамы» (от которой пока еще неизвестно, кто пойдет в президенты в 2016 году) куда сильнее, чем, скажем, между «группой Клинтон» и республиканцами-«неоконами».

Такая ситуация связана с расколом мировой финансовой элиты. Но, как следствие, очень трудно предсказать, что такое, например, «хороший» результат выборов для Обамы: мне кажется, для него победа экономических реалистов (типа сторонников Рона Пола) из Республиканской партии куда более приятный результат, чем ошеломительная победа партии Демократической, если ее одержат за счет увеличения представительства сторонников Х. Клинтон. Как при этом объяснить избирателям «на местах» эту трактовку, я себе не представляю.

При этом «процентщикам» позарез нужно изменить соотношение сил в свою пользу, и я не исключаю, что им удастся устроить обвал на рынках непосредственно перед выборами, что дало бы им некоторую перспективу за счет ослабления позиции Обамы. Опять-таки, «процентщикам» позарез нужна победа «неоконов», а не республиканцев-реалистов, но этот момент мы будем тщательно отслеживать, внимательно наблюдая за предвыборной кампанией. Так вот, если все пройдет по их задумке, то шансы на ускорение течения финансового кризиса есть. В противном случае все будет развиваться более или менее спокойно, кризис, скорее всего, при этом перенесется на 2015 год. Что касается других показателей, то здесь все будет идти в рамках вялотекущей депрессии, аналогично году прошедшему. Пока у денежных властей США еще есть ресурсы, чтобы закрывать локальные проблемы типа снижения мировых цен на нефть (это может резко снизить рентабельность всей сланцевой энергетики) или ухудшения показателей Китая.

 

17 Января

Проблемы либерального лагеря в России все время нарастают. Связано это и с ухудшением состояния дел в экономике (читай: экономическим спадом), объяснение причин которого либеральная экономическая наука дать не может, да и не хочет, и с уменьшением того «пирога», который делит в свою пользу российская «элита» (что создает ряд вопросов о том, а на каких основаниях либерастическая часть вообще входит в эту «элиту»), и, быть может, в главных, с резким усилением международного давления на политическое руководство России в части определения того, за кого — за «менял» или за «процентщиков» — оно будет выступать.

Начнем с того, что мне ближе: с экономической науки. Здесь главная проблема наших либерастов в том, что они не имеют право иметь собственное мнение! Их мнение определено «Вашингтонским консенсусом», МВФ, еще кем-то или чем-то, в конце концов, я в их внутренней «кухне» разбираться не хочу. Но главное, что они обязаны следовать неким внешним образцам, причем для авторов этих образцов Россия — нечто не очень важное и существенное. А потому адаптировать свои идеи к российской действительности они не будут.

Когда я только начинал свою государственную службу и еще более или менее искренне считал, что либералы пришли реформировать Россию для ее пользы (собственно, именно в этом месте я с ними и разругался, поскольку делать вещи заведомо вредные для России, но утвержденные либерастическим «синклитом», отказывался), то несколько раз обращал внимание на то, что либеральные догмы не соответствуют реальности. Произнесение обязательных либеральных мантр неминуемо ведет к тому, что говорить о чем-то, на самом деле происходящем в экономике, невозможно.

Примеров тому тьма. В одной из либерастических статей делается попытка посмотреть на ситуацию трезво, но даже самый предварительный взгляд показывает, что некоторые базовые вещи обсуждать запрещено. Так, в ней написано: «Рост импорта — прямое следствие укрепления рубля за последние пять лет». А где результат вступления в ВТО? Это табу, для либерастов ВТО — это святое, упоминание этой организации в негативном контексте запрещено. Далее, я уже неоднократно описывал причины остановки экономического роста. Но эта тема тоже табу, поскольку она восходит к «Вашингтонскому консенсусу».

В результате текст явно апеллирует к идее девальвации как способа стимулирования экономики. При этом забывается и то, что это резкое падение уровня жизни всего населения (то есть политически не очень приемлемо), что это резкий рост инфляции (то есть разрушение промышленности), и, наконец, что это угроза валютным должникам. Последняя тема, кстати, тоже табу, потому что напоминает обществу про дефолт 1998 года, организованный теми же лицами, которые сегодня определяют экономическую политику в стране. Это не значит, что девальвацию нельзя использовать, но она никак не может быть единственным источником экономического роста, но лишь одним из инструментов комплексной программы развития, основанной на импортозамещении. Последнее слово, впрочем, для либерастов тоже табу, поскольку ущемляет интересы их старших партнеров на Западе.

В общем, по первому пункту все ясно — никакой осмысленной экономической программы либерасты предложить не могут, они даже не могут внятно описать экономическую реальность. Со вторым пунктом также все непросто. Хорошо было быть либерастом в 1993 году, когда расстрел Парламента Ельциным был поддержан всеми западными лидерами. Причем на одном условии — продолжении либеральных реформ! Понятно, что в этой ситуации тронуть их было сложно, хотя Ельцин еще несколько раз (последний — в 1998 году) порывался это сделать, понимая, хотя бы частично, деструктивную суть их деятельности. Да и выданные под гарантии либеральной экономической политики кредиты МВФ чего-то да и стоили.

Хорошо было быть либерастом в середине 2000-х, когда экономический рост превышал 10 % в год. Правда, на первом этапе это было следствием девальвации и кредитно-денежной политики Геращенко, а потом — быстрого роста мировых цен на нефть (то есть совершенно не было заслугой либерастов), но для политического руководства страны это было тонкостями. Но вот кто мне объяснит, почему сильные мира сего должны терпеть то, что либерасты забирают себе значительную часть «пирога» сегодня? Они в сложных отношениях с нынешним руководством США, они устроили в стране экономический спад (который будет в дальнейшем только усиливаться), они «вступили» нашу страну в ВТО, что резко увеличило отток капитала из страны. Наконец, они никак не могут исполнить взятые на себя клятвенные обязательства привлечь иностранные инвестиции. Не говоря уже об исполнении майских указов президента… Ну, и так далее… Кому они в такой ситуации нужны? Какие реальные силы могут их защитить? Непонятно… Нет, конечно, МВФ, Мировой банк, международные банкиры будут защищать своих друзей (хотя и без фанатизма), но какая от них польза для российской «элиты»?

Ну и третья причина… Мировая финансовая элита раскололась на три части. Ну, точнее, на две с половиной (см., например, мой прогноз на 2014 год). И одна из сильнейших двух группировок (условно мною названная «менялами») заинтересована в том, чтобы Россия стала региональным центром силы. Это категорически неприемлемо для второй силы («процентщиков»), на которую и опираются либерасты. А потому они отчаянно сопротивляются любой попытке сделать рубль сильной региональной валютой, обеспечить рефинансирование российской экономики рублями, усилить объединительные тенденции в рамках Таможенного союза и сопредельных стран и так далее. Это противоречит объективным экономическим процессам, это противоречит интересам Путина и политической элиты страны, не говоря уже о ее народе и обществе. Но руководство правительства и Центробанка продолжает свою, прямо скажем, сомнительную политику. И понятно, что внешне давление на политическое руководство страны все время усиливается, вынуждая его определиться с направленностью движения России. И выбор тут простой: либо возвращение на позиии высшего руководства представителей либерастов (с уходом Путина), либо ликвидация либерастов как одной из составляющих российской «элиты». Нет тут других вариантов, это объективное развитие ситуации.

Я не знаю, понимают ли это представители российских либерастов, но угрозу своему благосостоянию они явно ощущают. И по этой причине в последнее время их активность резко возросла. Соответственно, наша задача — всеми силами разоблачать их русофобскую и антироссийскую сущность.

 

21 Апреля

Я уже неоднократно говорил о том, что многие сложности, которые нас сегодня преследуют, в частности, беды Украины — это просто следствие тех глобальных проблем, с которыми сегодня столкнулось человечество. Иными словами, аналогичные проблемы и процессы будут в ближайшее время возникать во все новых и новых странах и регионах. И говорить об этом нужно все больше и чаще, поскольку правильное понимание происходящих процессов может сильно помочь в процессе кризиса. Собственно, экономические причины кризиса обсуждаются нами уже более 10 лет. Они состоят в том, что 30 с лишним лет стимулирования спроса привели к ситуации, при которой домохозяйства потребляют много больше, чем получают: расходы домохозяйств в Евросоюзе и США превышают их реально располагаемые доходы на 20–25 %. На сегодня практически все инструменты стимулирования спроса исчерпаны, и он начинает падать. Именно в этом падении частного спроса и состоит базовый механизм кризиса, и нет никаких оснований считать, что он прекратится в ближайшее время.

Эта наша теория, однако, ничего не говорит о сроках начала той или иной стадии кризиса; для того чтобы их определить, нужно тщательнее разобраться в конкретных деталях. Кризис 2008 года был заметен по резкому росту частных долгов, а что угрожает нам сегодня? По мнению большинства экспертов, это «пузырь» на фондовом рынке США, который уже давно оторвался от реальных экономических показателей компаний и резко растет на фоне стагнирующей экономики. Мы неоднократно отмечали, что, скорее всего, «пузырь» прорвется до середины 2015 года. Но сегодня появилась информация о том, что примерно такое же мнение и у руководства ФРС. Во всяком случае, именно так можно интерпретировать слова главы ФРС Джанет Йеллен на пресс-конференции после последнего заседания Комитета по открытым рынкам ФРС США. Она сказала, что к концу 2015 года учетная ставка ФРС существенно повысится — до нескольких процентов. С учетом нынешнего состояния долговых рынков и корпоративных финансов такое повышение вызовет массовые банкротства домохозяйств и финансовых институтов, практически неизбежно серьезное обрушение финансовой системы. Иными словами, повышение ставок либо само по себе вызовет очередную волну кризиса, либо же это произойдет уже после кризиса, как способ понизить резко возросшую инфляцию. Если предположить, что обвал фондового рынка произойдет до середины 2015 года, то слова Йеллен абсолютно адекватно описывают рациональную финансовую политику денежных властей, она только скромно умолчала про обвал.

Подобная ситуация означает, что у США не так уж много времени на то, чтобы подготовиться к серьезному ослаблению роли доллара на мировой арене и, соответственно, усилению региональных валют. Собственно, максимум, на что они могут рассчитывать, — года полтора. И за это время они должны подготовиться к тому, что главный инструмент управления ситуацией в мире, контроль за оборотом мировой резервной и торговой валюты, доллара, резко ослабнет. Понятно, что в такой ситуации они основное внимание должны обратить на валюты, которые усилятся в результате этой волны кризиса. И это усиление нужно максимально ограничить и, по возможности, согласовать со своей политикой. Инструменты для этого пока имеются, но все ресурсы нужно направить именно на решение этой задачи, все остальное сегодня особой роли не играет.

А какие валюты, теоретически, могут резко усилиться? Если смотреть на наше окружение, то три: евро, юань и рубль. И что же мы видим? США резко усиливают процесс переговоров по созданию зоны свободной торговли между ЕС и США (которая фактически превращает Западную Европу в торговую колонию США), усиливают напряженность на Украине (то есть на пути нового Великого шелкового пути из Китая в Западную Европу), пугают ЕС Россией. Отдельно стоит отметить ситуацию с рублем. Либерастическое лобби в правительстве и Центробанке России активно пытается не допустить создания полноценной рублевой финансовой системы. Это хорошо видно по тому, как договорились Сбербанк и ЦБ в части продвижение заведомо провального проекта по созданию национальной платежной системы на базе «универсальной карты» Сбербанка (использующей, кстати, лицензии Мастеркард). После того как стало ясно, что этот проект невозможен, было решено создавать абстрактное АО, которое должно с нуля делать то, что уже давно сделано в рамках проекта ОРС. Впрочем, практически все действия ЦБ сегодня направлены на то, чтобы сохранить или усилить зависимость нашей экономики от доллара, и это, конечно, очень грустно.

Особенно на фоне внешней политики нашей страны. Важно отметить, что применение санкций к нашей стране вызвано вовсе не ее действиями. Это хорошо видно по реакции на них рядовых граждан Евросоюза и предпринимателей со всего мира. Активность правительственных элит ряда стран против России вызвана откровенным давлением США и связана с одной-единственной причиной — действия России не были предварительно согласованы с США. Другое дело, что серьезные неприятности в экономике не дают политикам этой страны возможности нанести действительно серьезный удар. Но и промолчать они уже не могут, поскольку бездействие в подобной ситуации может вызвать волну самостоятельных действий со всех сторон…