Гамильтон Холт опустил руки и, совершенно обомлевший, уставился на мальчишку… то есть на девчонку. В младенчестве Гамильтон быстро встал на ножки и сразу начал ходить. Вскоре он взял в руки хоккейную клюшку, а потом научился гонять мяч. За это малышу присвоили клички Шустрик и Пострел. А когда он вырос и вступил в гонку за ключами, он обнаружил, что при стрессовых обстоятельствах шустрым и находчивым бывает еще и ум. А не только ноги.
Но это был не тот случай.
Потому как и глаза, и даже уши говорили ему, что перед ним Шинед Старлинг. Их родственница по клану Кэхиллов. А ум отказывался это понимать.
— Не может быть! — возмущался он. — Вы, Старлинги, выбыли еще в Филадельфии. На второй день соревнований. После взрыва в Институте Франклина… Вас же отвезли в больницу, сказали, что это надолго!
Он чувствовал за собой вину. Взрыв в Институте Франклина был устроен Холтами. Из-за них получили увечья тройняшки Старлинги. Хотя это был и несчастный случай.
«Потому что мы хотели напугать Эми с Дэном, — с грустью подумал он и встряхнул своей большой неповоротливой головой. — Но никто не знает. Никто не знает, что это из-за нас».
Шинед пристально посмотрела на него.
— Мы гении, если ты помнишь об этом, — сказала она. — В больнице Тед, Нед и я придумали новые методы лечения, чтобы быстрее выздороветь. Мы прочитали все отчеты по поискам ключей, поэтому никогда не были вне игры и нисколько от вас не отстали. Правда, Тед?
Гамильтон плохо соображал. Он все еще находился под впечатлением от того, что ниндзя в плаще — это Шинед. Он прищурился и пристально посмотрел на двух других ниндзя в масках.
— А эти чуваки в юбках — Тед и Нед? — спросил он. — Что-то я не понял.
— Эх ты, голова неандертальца, — сказала Шинед, закатив глаза. — Алло, гараж? Как слышно? Это же обычный маскарад и воздаяние должного поэту. Ты явно не читал Шекспира.
Гамильтон и правда не читал. Но в погоне за ключами он многому научился. В том числе предчувствовать опасность. И он предчувствовал ее. Прямо сейчас. Если он еще хоть минуту проболтает так с Шинед, то Йона снова поднимется на сцену. Или из-под бочки воскреснет с очередным дьявольским замыслом Изабель Кабра. Или…
Или Дэна похитят.
Что почти и произошло. Пока Шинед заговаривала ему зубы, ее братья уже тащили Дэна на балкон.
— На помощь! — кричал Дэн. — Эми! Гамильтон! Кто-нибудь!
— Я здесь! — на весь театр завопил Гамильтон и побежал к нему.
За ним последовала Эми.
Но тут дорогу им преградил Ромео.
— Невежественные! Разойдитесь! — потребовал актер. — И прочь с подмостков, все долой! Закончить дайте представление и с честью встретить свой удел…
Эйзенхауэр Холт неторопливо, словно конь-тяжеловес, переставил ноги и перегородил дорогу пылкому юноше.
— Но переписанный Судьбой, финал его совсем другой, — пробормотал про себя Гамильтон, видя, как его отец приподнял над землей бедного Ромео и швырнул его на авансцену.
Но тут произошло нечто совершенно удивительное, что порой случается в боулинге, когда случайно брошенный шар приносит неожиданную победу — Ромео упал со сцены и попал прямо в центр сцепившихся между собой Алистера, Изабель и Йоны, каждый из которых хотел первым взобраться на сцену. Они рассыпались на земле, как кегли.
— Ромео! — взвизгнула Джульетта и прыгнула за ним.
Толпа запаниковала и зашумела еще больше.
— Собраться, Холты! — скомандовал Эйзенхауэр, словно тренер в середине второго тайма. — Не отвлекайтесь! Помните только о ключах!
Гамильтон бежал к Дэну, которого Старлинги привязали к балкону в нескольких метрах над сценой и теперь пытались вырвать у него из рук конверт. Дэн намертво зажал его в кулаке, стараясь не дать соперникам дотянуться до него и одновременно пытаясь освободиться из веревок.
Эми ловко уклонилась от пролетающего Ромео и, обойдя Эйзенхауэра, вырвалась вперед, оставив позади себя Гамильтона. Она подбежала к Дэну и вцепилась в запястье одному из Старлингов, но тот стряхнул ее, словно соринку.
— Жалкие людишки, — услышал Гамильтон за спиной голос Шинед. — И кто их только пустил в эту гонку? Неудачники! Старлинги самые крутые!
«Не отвлекайтесь! Помните только о ключах!» — звучал в голове у Гамильтона голос Эйзенхауэра Холта.
Ему ничего не стоило схватить Дэна за руку и отобрать у него конверт. Но Гамильтон уже отвлекся. Он растерянно смотрел на Эми с Дэном, в глазах которых были только ужас и боль. И надежда — каждый раз, когда они смотрели в сторону Гамильтона.
Гамильтон подбежал к Неду с Тедом и столкнул их лбами, потом отшвырнул одного к Шинед, используя тот же прием из боулинга, который папа проделал с Ромео. Шинед закачалась и упала именно там, где ей и полагалось упасть. Гамильтон одной рукой поднял ее с пола и подвесил за панталоны на балконную решетку. Пусть повисит рядом с Дэном.
— Ты должна уважать моего друга Дэна, поняла? — сказал он, приблизив к ней лицо. — И Эми тоже. Ты ничего не знаешь. А тут многое произошло. Эми с Дэном — это… это… — Он забыл слово. Это из футбола Его часто упоминает его тренер. — Это достойные противники. Понятно?
— Нед! — закричала Шинед. — Тед! План «Б»!
Гамильтон даже не удосужился посмотреть в их сторону. Он просто протянул руку влево — поймал одного, протянул руку вправо — поймал второго. Спустя секунду оба лежали на полу.
— Спасибо, Хэм! — воскликнул Дэн. — Поможешь?
Гамильтон мастерски справился с веревками, развязал Дэна и бережно поставил его на пол.
— Хорошо, хорошо, пусть так! — кричал Эйзенхауэр, играя в защите. Он охранял сцену от натиска остальных соперников и отшвыривал их в зал, стоило тем только приблизиться на опасное расстояние. — Теперь хватай ключ и неси его в корзину Холтов! Давай! — командовал он.
Рука Гамильтона сама потянулась к Дэну, который нерешительно переминался с ноги на ногу. Конверт он держал за спиной. Но Гамильтон лишь едва шевельнул пальцем и, стараясь не причинить боли Дэну, почти с нежностью взял у него конверт. Он поднял его высоко над головой.
— Отлично! — прогремел Холт-старший.
Дэн удивленно посмотрел в глаза Гамильтону.
— Хэм? — сказал он. В его голосе звучало недоумение. — Я думал… Ну, что с тех пор, как мы стали помогать друг другу…
Гамильтон замер. Он оглянулся на отца, потом снова посмотрел на Дэна. Первый торжествовал и смаковал победу, второго только что предали.
— Э-э-э… — промычал Гамильтон.
— Достойный соперник — все равно соперник! — ликовал Эйзенхауэр. — Вот тебе!
— Ах так? А некоторые соперники не достойны ничего! — воскликнула Шинед.
Она отцепила панталоны от балконной решетки и прыгнула прямо под ноги к Гамильтону, выхватив у него письмо.
Гамильтон мог бы легко справиться с ней и сделал бы это в два счета. Но голова снова подвела его. Он не мог быстро действовать, пока думал.
«В корзину Холтов, — думал он. — Какое это теперь имеет значение? Что это за победа такая в драке с маленькими детьми. Что тут вообще происходит?»
Увидев это, остальные Холты оставили заднюю линию и ринулись на помощь к нападающему. Они всей кучей бросились на девчонку. Но едва они оставили защиту, как подоспели и остальные родственнички, колотя, кусая и царапая друг друга. Они представляли собой живую и пеструю кучу-малу. Алистер локтем попал в глаз Изабель. Она ненароком врезала по зубам Шинед, та укусила ее за палец и вцепилась пятерней в шевелюру Мэдисон. Каждый тянул письмо на себя.
И надо ли говорить, что после этого от него осталось лишь много-много маленьких кусочков.