«Больше нельзя заниматься бизнесом так, как мы». Это сказал старший вице-президент одной из крупнейших компаний мира. Не радикально настроенная молодая женщина, а белый американец средних лет. И это было за год до «Энрон», «Уорлд-Ком», «Тайко», «Артур Андерсен», «Кредит суисс ферст Бостон», «АОЛ», «Райт-Эйд», «Им-Клон», «Адельфия», «Ситигруп», «Глобал кроссинг», «Меррилл Линч», «Квэст» и скандалов по поводу паевых инвестиционных фондов.

Больше нельзя заниматься бизнесом так, как мы. Руководство компаний знает это, но не понимает, что с этим делать. Несмотря на огромный процент неудач – от 50 до 80 процентов, – они продолжают заниматься слияниями и поглощениями. Несмотря на возмущение общественности и ярость акционеров, они продолжают платить директорам непомерные суммы и за победы и за поражения – и увольнять тысячи работников или лишать их премий. Статистика «Корн/Ферри» за 2003 год показывает, что более 80 процентов руководителей были «недовольны» поведением своего начальства во время экономического спада1. Несмотря на огромное количество новых законов, ситуация не меняется. Согласно опросу, проведенному «Гэллапп» в 2002 году, к генеральным директорам относятся с еще большим недоверием и неуважением, чем даже к продавцам автомобилей, а эгоизм и продажность дельцов так укоренились и распространились, что угрожают нашему будущему2. Несмотря на все законы, женщинам по-прежнему недоплачивают, их не повышают в крупных корпорациях, и они продолжают увольняться.

Школы бизнеса стали задумываться о ценности выдаваемого ими диплома MBA. Действительно ли он так надежен и полезен, на самом ли деле он стоит времени и денег? Но почему только сейчас педагоги заговорили о необходимости преподавать студентам этику? Почему они считают невозможным обучать больше 35 процентов девочек, – тогда как в других учебных заведениях их половина? Почему подростки – особенно девочки – отвергают деловую карьеру, считая, что на этом пути невозможно помогать людям, что так не сделаешь мир лучше, и, кроме того, потому что им это просто неинтересно?3

Люди пытаются ответить на жизненно важные вопросы: кто они такие, как им жить? Они не верят, что их компании им чем-то помогут. В последнем исследовании «Корн/Ферри» указано, что более 70 процентов респондентов будут искать работу, только когда экономика снова придет в норму. Спросите тысячу женщин, как это сделала Синди Соломон, – и девятьсот из них скажут, что перемены необходимы.

Прежнее разделение «жена дома – муж на работе» уже не работает, потому что оно экономически нежизнеспособно и несправедливо. Ни одна женщина не будет счастлива, выбирая между нищетой и стрессом. Для большинства работающих людей главным вопросом остается все тот же: как сбалансировать свои жизненные ценности и рабочие принципы и нужды? Сотрудников редко может удовлетворить то, что предлагает корпорация. Гибкий график, работу на полставки и декретный отпуск служащие игнорируют даже там, где этим можно воспользоваться, потому что люди боятся показаться неудачниками, особенно в глазах своих начальников. Шум, волнение, порывы в верхах, тогда как внизу никаких изменений – в такую политику уже никто не верит. Это просто закостенелый, ограниченный скептицизм, особенно когда тяжелые времена отменяют даже политику. Как личности, мы не чувствуем никакой связи между своей личной жизнью и работой; наоборот, мы точно совершаем путешествие во времени – взрослые, искушенные, современные люди против конвейера Генри Форда. А когда наши друзья умирают молодыми – во время террористического акта, как И сентября, или от рака груди, – нам особенно хочется как можно скорее уничтожить это жуткое несоответствие двух разных жизней одного человека.

Именно в такой момент быть выскочкой, попирая устои, не так уж плохо. Женщины не тащат на себе груз уродливых традиций и нарциссизма, масонского сговора, лжи и косности, которые накрепко пристали к начальникам-мужчинам. Поскольку мы не создавали эту систему, не вложили в нее так много сил, нам проще увидеть, насколько все в ней настроено против человека – и против женщины. Мы смотрим со стороны на то, как все больше ограничений громоздится на кучу правил, чтобы усилить тоталитарную власть начальства, и не можем смириться с современными реалиями. Потому что знаем: так ничего не получится.

Мы не лучше – просто нас оставили за бортом, и мы остались не запятнаны системой, которая сейчас, кажется, уже на последнем издыхании. Сами себе предоставленные, мы вынуждены были искать другие способы работать и руководить, формировать свои взгляды на власть, выстраивать свое «метро» и создавать свои «сети», чтобы все делать по-своему. «Я смотрю на свою жену с изумлением! – так мне однажды сказал Джордж Джендрон, редактор корпоративного журнала. – Как будто она и другие женщины существуют в какой-то параллельной вселенной, где происходит все то же самое, но по-другому, и язык у них настолько другой, что я не могу понять, что происходит».

В самом деле, что же происходит?

 

Как изменить правила игры в компании

Если Джордж ищет женское воплощение Джека Нейтронной Бомбы или иных подобных типажей, то он их не найдет. Просто мы все делаем не так, как они. Мы не слишком заботимся о своем эго – и не потому, что мы чахлые фиалки, а потому, что знаем иной способ работать, и он гораздо лучше. Многие женщины остаются в крупных организациях и меняют их изнутри. Наша цель – это не революция, а множество едва заметных изменений, которые в конце концов уничтожат в корпоративной культуре все устаревшее и вредное, наполнив этот мир иными ценностями и взглядами. Такие женщины, как Гэйл Рибак, изменившая культуру «Рэндом-Хаус», или Бетси Бернард из «AT&T», которая требует, чтобы высшее руководство компании входило в советы директоров некоммерческих организаций, – они каждый день спокойно добиваются своего, меняя образ мыслей людей и то, как они работают.

Я восхищаюсь такими женщинами, потому что сама не способна на то, что делают они. Может быть, я слишком нетерпелива – действительно, есть склонность к злостному радикализму. Я не люблю убирать грязь за другими и прихожу в ужас от унижения и боли, которые корпорации причиняют женщинам каждый день, систематически. Я аплодирую женщинам, которые продержались достаточно долго, чтобы сделать что-то хорошее, – они нам очень нужны. Но иногда мне кажется, что верна старая пословица: тише едешь – дальше будешь. Чтобы сразу получить статус-кво, нужно слишком многое разрушить до того, как начнешь что-либо создавать.

Так что женщины, которые живут в параллельной вселенной, миллионы женщин, которые сами создают свой бизнес, основанный на своих ценностях, восхищают меня до глубины души. Многим из них еще нет тридцати, и им плевать, как все было раньше. Они гордятся своим полом, гордятся, что они умны, и добиваются успеха на своих условиях. Новое поколение не хочет компромиссов и ассимиляции. Оно демонстрирует свою женственность с гордостью и добивается успеха так, как считает нужным. Вместо того чтобы бороться с системой, эти женщины скорее найдут компанию, где ценится их личность и личная жизнь. Их помощь семейным людям не ограничивается словами. Они вообще начинают с чистого листа – с образа жизни, а не с офиса, и – что еще важнее – с мысли о служении, а не об успехе.

Экономист Шошана Зубофф анализировала управленческий капитализм XX века. Она утверждает, что старый деловой мир был создан мужчинами и для мужчин, не желавших публично служить женщинам, которыми они управляли в своей личной жизни. Другими словами, они брали мужскую концепцию власти (доминирование) и создавали систему, которая ей соответствовала (пирамидальная иерархия). Но так как большинство их клиентов – женщины, то все, что походило на служение клиенту, их возмущало: тираничные мужчины не хотели подчиняться женщинам. «Служение» не соответствовало их концепции власти, само слово было для них хуже грязного ругательства.

Но мы так не делаем. Мы новички и никогда не были в центре событий, так что нам пришлось приглядеться к периферии. И мы нашли там очень и очень мощные инструменты. Будучи новичками, мы принимаем идею служения и помещаем ее в основе женской модели лидерства. Все, кто думает, что это слабость или неискренность, будут сильно удивлены. «Наша истинная власть, – говорит Бренда Риверс, генеральный директор «Андаво тревел», – не в желании или возможности контролировать процесс, а в том, чтобы отказаться от контроля и позволить команде тебе помогать. Главным уроком власти для меня было то, что можно управлять вовсе не сверху».

Когда мы ставим в основу лидерства именно служение, меняются все правила игры. Вместо того чтобы подчиняться, мы ищем сотрудничества. Женщины, с которыми я разговариваю, – архитекторы, разработчики компьютерных программ, специалисты по консалтингу и маркетингу, инженеры, фармацевты, строители, продавцы – никогда не говорят, что цель их работы – уничтожить соперников или стереть с лица земли оппозицию. Они подробно рассказывают о том, как изучить именно суть организации и понять ее главные потребности. Они хотят не забраться повыше, а как можно ближе сойтись с людьми. Они на все смотрят по-другому: на жизненные ценности, на совершенство, на долгосрочную стабильность. Все женщины, с которыми я говорила, с восторгом описывают работу с равными, а не власть над подчиненными. Они сами никогда не видят себя в роли человека, которому можно приказать, – и поэтому они не раздают приказы другим. И не оттого, что так проповедует очередной новомодный гуру. Просто женщины не могут иначе.

Мы служим своим компаниям и подчиненным, будучи генеральными директорами. Мы не задаем вопрос: «Чего я хочу?», мы спрашиваем: «Как лучше для дела?» Я не хочу сказать, что мужчины никогда не задают себе подобных вопросов. Задают. Я видела это, когда они решали аналогичные проблемы, – определяли место своей компании в деловом мире, пытались установить приоритеты. Эти мужчины не были ни глупыми, ни злыми, ни грубыми, – но они так и не смогли поставить общее дело выше своего эго, и не в последнюю очередь из-за того, что боялись осуждения коллег.

Служение не унизительно, это очень достойное занятие – и, кроме того, невероятно выгодное. Потому что теперь его место не на периферии, а в самом сердце бизнеса. Служение клиентам не унижает нас, а дает нам возможность преуспеть.

Перемены в «Континентал эйрлайнз» – потрясающий пример, как управление «снизу» может изменить компанию. В 1994 году это были худшие авиалинии в Америке, компания прямым курсом двигалась к банкротству. А к середине 2001 года «Континентал эйрлайнз» стала одной из двух авиакомпаний в США, показавших прибыль. Сейчас у них за плечами пять наград «Джей Ди Пауэр», и эта единственная из компаний, входящих в «Форчун-500», которую пять лет подряд признавали «одним из 100 лучших мест для работы». Бонни Рейтц, которая впервые воспользовалась тем, что сама называет «руководством наоборот», была инициатором всех этих перемен. Она выдвигала специалистов вперед – не себя, а других, что позитивно сказалось на обороте компании – в том числе на ее устойчивости после 11 сентября.

Бонни Рейтц

Что явилось двигателем бизнеса, благодаря чему развивались Соединенные Штаты? Новые продукты, услуги и массовое производство. Но это означало, что со всеми обращались одинаково. А люди не хотят, чтобы с ними обращались одинаково. И что у нас сейчас есть? Рынок, где все встало с ног на голову, где власть принадлежит клиенту, и клиент указывает компаниям, что им делать.

Сейчас, как мне кажется, богатство создается не за счет новой продукции, а благодаря обновлению отношений. Если вы сможете взять за основу отношений свои базовые жизненные принципы, которым вы доверяете, и на их основе построить отношения с клиентом, то эти отношения будут развиваться – клиент сам даст понять, что ему нужно. Не обязательно сразу много – но это постепенно разрастается. Начинается круговорот интересов работников и клиентов. Это самое феноменальное, что только может произойти! Основываясь на настоящих отношениях, вы создаете более прибыльное дело и приобретаете более приятный опыт. Мы уже имеем дело с психологией, а не точной наукой. Слушайте, и вас услышат.

Слушать клиента вместо того, чтобы обвинять его, слушать подчиненных вместо того, чтобы затыкать им рот, выражать эмоции вместо того, чтобы скрывать их, – вот настоящая власть и настоящее лидерство. Старый, тоталитарный подход, доставшийся нам в наследство от военных, не просто нас не устраивает – он больше не действует. Клиенты чувствуют, что их оскорбляют, подчиненные – что их подавляют, а возникающие чувства все никак не уходят. Руководители из параллельной вселенной меняют правила игры – они принимают реальность, не пытаясь перекроить ее на свой лад.

Синди Соломон

Мой опыт подсказывает, что люди дольше работают под руководством женщин (преданность). Так они чаще получают повышения, потому что женщины-руководители больше времени уделяют обучению будущих менеджеров. Поднимаясь все выше и выше, женщины перестают бояться и руководят так, как всегда хотели.

Как только вы откажетесь от мечты о контроле, многое станет возможным. «Пирамиды» будут заменены сетями, честность и уважение станут незаменимыми качествами и базовыми принципами, а не дополнительными возможностями. Виртуальные компании, вроде тех, которые основали Нэнси Фрэнк и Пейдж Арноф-Фенн, уже стали реальностью: в них руководят проектами специалисты мирового уровня, которых никогда не привлекло бы офисное здание или корпоративный пенсионный план. Меня поражает, как много компаний уже отказалось и продолжает отказываться от традиционной пятидневной рабочей недели, требуя лишь достойно выполненную работу – чтобы клиенты и сотрудники были взаимно удовлетворены. Я разговариваю с женщинами, которые работают буквально повсюду, но только не в офисе – дома, в машине, в самолете, в гостинице, – работают за тысячи километров от своих «надзирателей». Удивительно, насколько растут продажи. Поражает уровень свободы и гибкости, которые компании предлагают женщинам, – и те с удовольствием и потрясающим умением строят свои рабочие отношения. Я вижу вокруг себя миллионы женщин, которые находят все новые и новые способы работать прямо, честно, справедливо – и при этом их уважают за то, кем они являются.

Мы не боимся. Бесстрашие женщин, которые меняют правила игры, восхищает и вдохновляет меня больше, чем все остальные их достоинства. Они не боятся чувств. И знают, что от них не уйти, когда люди тратят на вас свое время. Они не боятся конфликта. Они не боятся подчиненных. Они не боятся клиентов. Они знают, что управление «снизу» исключает страх. Мы не боимся быть честными.

Один мужчина назвал мою любовь к правде «маленькой привычкой Маргарет». Конечно, это привычка, и от нее невозможно отказаться – да и не хочется. Женщины, с которыми я беседую тет-а-тет или в группах, всегда поражают меня своей честностью, прямотой, полным отсутствием самодовольства. Честность помогает им выпустить и реализовать свою энергию, которая так нужна деловому миру. Без этой честности бизнес встает, словно парализованный. Всех деловых женщин объединяет одно: в какой-то момент мы понимаем, что под всеми этими совещаниями, титулами, тайнами за дубовой дверью, загадочностью и серьезностью, которые так обожают мужчины, скрывается факт, что бизнес – это, прежде всего, просто здравый смысл, и мы тоже можем им заниматься. И как оказалось, это гораздо проще делать без всего этого лишнего багажа! Если мужчины уйдут с дороги, мы даже научим их, как получать от работы удовольствие.

Служение вместо успеха, свобода вместо контроля, честность вместо скрытности – вот законы параллельной вселенной. Законы мира, где создаются структуры и «культуры», где люди процветают, где мужчинам и женщинам не приходится подстраиваться, теряя себя, где они могут открыть свое сердце и разум для бизнеса, потому что здесь уважают их способности, их сходство и их различия. Хотя пессимизм и цинизм по-прежнему в моде, я настаиваю на неизлечимом оптимизме! Скандалы и потери прошлых лет заставили многих людей открыться для перемен и даже жаждать их, потому что они видят: больше нельзя так вести дела, никому. Мы боремся за перемены не в одиночку – сейчас меняются все.

Мэри Гайэри Смит

Менять правила игры ВСЕГДА было задачей женщин, даже если они этого не сознавали. История показывает, что, когда мужчины уходили воевать, женщины хранили цивилизацию. Сейчас мы меняем деловой мир и будем это делать, с каждым годом повышая уровень отдачи. Одна из причин, по которой мы будем продолжать изменять рабочее пространство, состоит в том, что многие из мужчин последних поколений воспитывались работающими матерями.

 

Естественные союзники

Перемены больше всего необходимы мужчинам. Многим из них не меньше нашего противны устаревшие стереотипы – они тоже чувствуют, что попали в ловушку, что их способности недооценивают, что их отторгают. Мужчины так не страдают политически и материально. Но в последнее время их самих все больше и больше угнетают и расстраивают пережитки старой, мужской культуры.

Джейсон Майлз

Моя карьера идет в гору, я доволен тем, как меня оценивают и сколько мне платят. Но это не значит, что меня устраивает среда, в которой я работаю. На самом деле, если бы я согласился чаще играть в гольф (что не доставляет мне никакого удовольствия), если бы позволял поставщикам водить меня на ужины за 75 долларов (я предпочитаю это время проводить с женой) и если бы я перестал указывать на то, что мое начальство постоянно упускает прекрасные возможности, я занимал бы сейчас гораздо более высокую должность.

Я согласен с вами (и со статистикой), что женщин на высших позициях слишком мало и что многим женщинам мало платят. Я рад, что вы говорите и о том, что многие мужчины презирают «мужской клуб», который оплетает всю компанию. Чего я не понимал раньше – так это того, что женщины сталкиваются, по сути, с теми же препятствиями, что и я. Вокруг меня было столько союзников, а я этого не понимал!

Примерно через год после этого письма Джейсон решил кое-что изменить в своей жизни. Он поменял работу и отдел. И решил, что достаточно времени провел в боях с грубыми начальниками, что биться больше не стоит.

Джейсон Майлз

Борьба только поддерживает их ненасытные эго. Я поискал и нашел такое место в своей компании, где не правят грубые начальники, и кое-что выиграл – право контролировать собственную карьеру. Оглядываясь по сторонам сейчас, я вижу людей, которые тоже искали такую возможность, и из нас получилась прекрасная команда. Возможно, это только капля в море, но все равно здесь очень хорошо работать и расти. Раньше я все время боролся против несправедливости на работе и в своей среде. А сейчас я как будто присоединился к тихому, но постоянно растущему движению в поддержку здоровой среды.

Сейчас Джейсон работает на женщину – в отделе, которым руководит женщина. И он прав: это движение растет. Возможность реализоваться, получить право жить согласно своим принципам заставляет все больше и больше мужчин задуматься о правильности старых парадигм – и понять, что они устарели, утратили актуальность и совершенно непродуктивны.

Джон Макгарр

В компаниях, управляемых мужчинами, где я работал раньше, ответственность за решение проблем лежала на руководителе отдела, который с этими проблемами сталкивался. Бедняга должен был прийти, закрыться в своем кабинете, изучить всю доступную информацию, а потом выйти, как уставший гладиатор, со Священным Граалем – решением проблемы. Затем решение предлагалось монарху. И любое замешательство, любая нерешительность, которая проявлялась перед тем, как пройти сквозь этот строй, признавались слабостью, неумением выдерживать давление, – и вот уже грифы начинали кружить в поисках добычи.

Самое замечательное в моей нынешней компании – то, что преуспеть невозможно без помощи коллег. Вместо того чтобы оказаться в изоляции, с непомерным грузом на плечах, мы выносим проблему на общее обозрение, обсуждаем, чтобы решить ее вместе. В такие моменты мы отказываемся от личной славы, чтобы все смогли победить.

Когда я обдумываю динамику ситуации, мне кажется, что традиционная культура, которая досталась нам в наследство от военных, – это та система, где выживает сильнейший, где уважают только вожака стаи. А в нашем отделе, со своей собственной культурой, мы не думаем об успехе индивидуума, а только об общей «победе» организации. Работать так день за днем гораздо приятнее, чем постоянно держать спину прямо, выходя на арену. И если мы работаем в команде, подумайте, как отнесутся на рынке к нашему генеральному директору (женщине), – ведь наша фирма приносит год за годом все больший доход?

Успешность компании Джона заставляет усомниться в том, что стиль мачо существует ради прибыли. Ведь если руководство компании цепляется за устаревшие нормы, они не просто теряют талантливых женщин, они теряют и мужчин. Я часто слышу истории о мужчинах, которые уходят, например, из инвестиционных банков, отказываются от огромной зарплаты, потому что хотят свои жизненные принципы поставить выше рабочих. Как и женщины, многие мужчины хотят сами принимать решения, выбирая «блюда» не только из корпоративного «меню». Они хотят вернуть себе человеческий облик – и очень часто это выражается в том, что такие мужья поддерживают своих жен, как те поддерживали их в начале карьеры. Честность, с которой они порой борются дома, сильно влияет на их работу. Она меняет все.

Джейсон Майлз

Раньше для меня это было нормой – два или три раза в неделю приходить домой в плохом настроении и сидеть в одиночестве. Так я переживал из-за неприятностей на работе. Но в последние месяцы ничего подобного не было. Кроме того, раскрываясь профессионально, я многое узнал о самом себе. Сейчас я достиг на работе такого уровня комфорта! Я больше не боюсь, что когда-нибудь меня уволят или мне самому придется уйти, не имея ясных перспектив. Мое спокойствие распространилось и на мою личную жизнь, вообще на все – и это просто чудесно.

Сейчас я больше знаю о проблемах, с которыми моя жена и мои друзья сталкиваются на работе, и могу поддерживать их, не только слушая, но и давая полезные советы. Вот моя жена, например. Я всегда старался помогать ей во всех затруднениях, связанных с работой. В последнее время я более активно способствовал тому, чтобы она сама принимала решения. Однажды мы обсуждали проблему пола у нее на работе: многих ее коллег того же ранга – именно мужчин – повышали быстрее. Недавно я посоветовал ей пойти на тренинг по ведению переговоров, чтобы помочь ей как-то решить этот вопрос. В результате она оказалась на курсах, созданных специально для женщин. Там рассказывали, как добиться повышения зарплаты или продвижения по службе. На прошлой неделе она проходила ежегодную аттестацию, в ходе которой она доступно объяснила своему начальнику, что хочет повышения и заслуживает его и хочет знать, как его получить. Она ушла, добившись от начальника обещания, что все необходимые бумаги завтра будут у нее на столе, и вскоре ее повысят официально. Мы оба в полном восторге.

Мужчины по-разному могут поддерживать женщин. Когда Алан Милберн ушел из британского правительства, где проработал много лет, он сделал это, потому что не мог больше выносить тот образ жизни, который от него требовала эта работа. Он хотел проводить больше времени со своей семьей или один – и хотел быть справедливым по отношению к жене.

Алан Милберн

Женщины лучше всех научились жонглировать своими обязанностями, удачно балансируя между личной жизнью и работой. Но это меняется, и меняется быстро. И мне кажется, что сейчас все больше и больше мужчин тоже хотят участвовать в воспитании своих детей, и я думаю, что это очень хорошо.

Рут уже отказалась от многих вещей. Она долго училась на терапевта, и ей многим пришлось пожертвовать. Отчасти потому, что у нас есть дети, а также для того, чтобы я мог делать карьеру. Она проходила практику с перерывами – а это означает, что многие, с кем она училась в университете, уже стали профессиональными медиками, работают и занимаются своим ростом, а она все еще медсестра. Все это время Рут поддерживала меня, и я чувствую, что обязан ей. Отношения могут быть полноценными, если не только берешь, но и отдаешь 4 .

Делать выбор на основании своих принципов не всегда просто – но результат приносит свободу и мудрость. Алан Милберн не только стал больше времени проводить с детьми – изменился сам характер их разговоров. Многие мужчины говорят, что общение с детьми меняет образ мысли, и дома хочется с гордостью рассказывать совсем другие истории. Джон Макгарр обнаружил, что, когда он покинул отравленную рабочую среду, изменились вообще все его отношения.

Джон Макгарр

Я осознал перемены, последовавшие за сменой работы, в прошлые выходные. Была солнечная осенняя пятница, и я учил свою дочь ездить на двухколесном велосипеде, ее младшая сестра попискивала от удовольствия, а братик кувыркался на газоне. Я на секунду оторвался от своих занятий и сказал жене: «Знаешь, если бы мы не переехали, ничего бы этого не было. То есть меня бы здесь не было, я бы все пропустил». Не было бы не просто физически, но и ментально, эмоционально. Вот она, цена «военного» стиля работы. Сейчас, когда во мне больше ментальной и эмоциональной энергии, я могу больше делать дома. Мои отношения с женой в зените – мы оба чувствуем, что они стали крепче, а не погасли за это время.

Еще один интересный «побочный эффект» – теперь нам обоим проще дается повседневный выбор, касающийся друзей, покупок, которые мы делаем (или не делаем), событий, в которых мы участвуем. Мы не поддерживаем отношения с теми друзьями, которые предпочитают традиционный стиль работы, – нам тяжело с ними, вместо этого мы нашли новых друзей, которые разделяют наши взгляды. Мы тратим свои деньги на недорогие развлечения, которые интересны нам вместе, а не на игрушки или вечеринки, которые отвлекают нас друг от друга.

Некоторые люди называют это «феминизацией работы»; женщины же избегают этого термина, потому что он звучит вызывающе. Мне больше нравится название «гуманизация работы», хотя лидерами этого движения, безусловно, являются женщины. Мы движемся к идеалу, который далек от военного, наш образ гармонии – нечто гораздо более женственное. Когда у пятисот деловых женщин и мужчин спросили, кто их восхищает больше всего на свете, они назвали не военных или политических лидеров, они вообще не упоминали мужчин. Они сказали: «Наши мамы».

Мужчины – такие, как Алан Милберн, Джейсон Майлз и Джон Макгарр, – придают мне оптимизма, потому что они не одни такие. Я говорила с сотнями мужчин, которые чувствуют то же самое. Они называют работу ежедневным сражением – и ненавидят ее. Это мужчины, над которыми издеваются коллеги – присылают им открытки на День матери, всячески их обзывают. Эти люди пытаются добиться справедливости дома, в отношениях со своими женами и детьми – и обнаруживают, что и на работе вынуждены бороться. Такие отцы проводят больше времени со своими детьми и меняются от этого – у них другие желания, иному хочется учить. Эти изменения постоянны и необратимы. Работа уходит с первого места в нашей системе ценностей, и это вызов всем начальникам, которые все еще пользуются устаревшими методами.

Я и сама сильно изменилась в ходе своей карьеры, сначала пытаясь быть похожей на мужчину, а теперь стараюсь быть похожей на себя. Я перешла от карательного стиля руководства к такому, где власть принадлежит всем (это и проще, и эффективнее) – от идеи контроля к идее служения. Эмоциональная динамика моей жизни стала намного богаче, и жизнь кажется теперь более устойчивой. Я знаю, что сейчас я в большей степени верна себе, чем раньше, – и мне гораздо меньше хочется соответствовать мужским понятиям. Мои отношения с женщинами стали намного лучше, мне стало гораздо интереснее, чего они добились в своей борьбе за «честную» работу. Нет сомнения, что старые методы и привычки, от которых я отказалась, очень прочны и живучи. Я ведь достаточно поборолась с крупными организациями, чтобы понять, что они никогда не признают поражения и никогда не сдадутся. Они изменятся, когда почувствуют необходимость, и назовут себя первопроходцами.

Я верю, что когда-нибудь наша параллельная вселенная станет единственной реальностью, что мы, оглядываясь назад, удивимся, почему все не понимали этого раньше. Но я не стала самодовольной. Я вижу, что женщин-руководителей становится меньше, и отдаю себе отчет, что успех возможен, но вовсе не обязателен. Враги перемен всегда невероятно активны и деятельны; но мы пережили много темных дней и переживем еще больше. И до тех пор, пока существуют школы, где показная красота является главным, реклама, которая учит женщин сражаться друг с другом за мужское внимание, деловой мир, где нужно бороться за жизнь, и жадные предприниматели, которые любят цинизм, – пока все будет происходить, параллельной вселенной придется защищаться. Мы будем наблюдать триумф мачо каждый раз, когда женщина сдается и отправляется домой, – и понимать, что в этом нет правды. Нас будут недооценивать, притеснять и смущать – но мы прорвемся через одиночество и научим друг друга такой тактике, которая позволит не просто выжить, но и победить.

Когда я начала размышлять о судьбах женщин в бизнесе, то сначала решила, что нам нужно догонять мужчин. Но сейчас я вижу, что это лишнее, потому что женщины на самом деле далеко впереди. Наши карьеры, которые кажутся компаниям такими эксцентричными и странными, – это карьеры будущего. Не только женщины отказываются подчиняться корпорации; мужчины увольняются по тем же замечательным причинам, которые впервые облекли в слова женщины: мы хотим жить, мы хотим знать своих детей, мы хотим участвовать в общественной жизни, мы хотим жить согласно принципам, которые компании должны научиться ценить. Когда женщины пытаются привести свои жизненные и рабочие ценности к согласию, они стараются избегать конфликтов, от которых мужчины страдали столетиями. Мы не верим в неправильный выбор. Мы верим, что всегда можно выбрать заново.

Феноменальный рост «женского» бизнеса дает мне надежду: хотя нас не поддерживают, мы продолжаем создавать рабочие мес та, хорошую продукцию и человеческие отношения на работе. Нич то не дает мне больше уверенности, чем понимание, как женщины используют власть. Люди, лишенные прав, всегда добрее и щедрее тех, у кого все есть, – ведь когда ничего нет, нечего терять. А когда получаешь власть, начинается «проверка на вшивость». И что удивительнее всего – когда женщины ее получают, только единицы тяготеют к грехам предыдущих поколений. Мы очень стараемся не повторять ошибок своих начальников. Мы отказываемся от культуры эксклюзивности. Да, нас унижали, загоняли в рамки стереотипов, недооценивали, изолировали – но, когда мы начинаем свое дело, мы так не поступаем с другими. В наших компаниях женщин не предпочитают мужчинам, мужчин не унижают и не исключают из своего круга каким-либо другим образом. В отличие от мужчин, мы нанимаем людей независимо от пола на равных условиях именно для того, чтобы построить будущее, которое будет отличаться от прошлого, так хорошо нам знакомого5. Мы берем мужчин на работу, даем мужчинам власть, повышаем мужчин, поддерживаем мужчин. Мы со всеми ведем себя одинаково. На нашем празднике нет незваных гостей, наши двери всегда открыты для всех.