Китти не могла встать с постели. Несколько дней все ее тело, с головы до пят, ныло, спина и бедра саднили от шрамов, оставленных кожаным хлыстом. Лишь ценой огромного усилия ей удавалось доползти к ночному горшку.

На следующее утро она с радостью заметила рядом с собой знакомое лицо – негритянку Адди, которая ушла от нее, чтобы работать на Кори Макрея. Едва бросив взгляд на свою госпожу, она не удержалась от возмущенного возгласа:

– О Боже! Этот человек так с вами обошелся! Ох, мисс Китти, мисс Китти! Я знала, что он сам дьявол во плоти, но мне казалось, что он любит вас.

Китти ничего не ответила. Боль ведь скоро пройдет. Синяки исчезнут, и раны тоже заживут. Она лежала неподвижно и думала о Тревисе, который теперь презирал ее. Сердце ее было разбито навсегда.

Адди принесла бальзам, чтобы наложить его на раны.

– Хьюго говорит, что мистер Макрей не станет звать доктора, не хочет, чтобы кто-нибудь узнал, как он поступил со своей женой, чтобы добиться от нее послушания. Мистер Макрей вне себя от ярости из-за того, чем обернулся для него этот прием. Сегодня с утра ему первым делом пришлось поехать в город, чтобы разобраться по поводу изнасилования его людьми вдовы Гласс. Кстати, она заходила сюда, чтобы вас проведать, но Хьюго отказался ее впустить, сказав, что вы не принимаете посетителей и вам даже не позволено покидать свою комнату. Он поставил у дверей человека следить за тем, чтобы вы не сделали ни шагу за дверь.

Китти простонала. Все кончено! Ей никогда не удастся тайком выбраться из дома, разыскать Тревиса и заставить его выслушать себя. Если бы только Джекоб или Дульси были здесь! На них она могла положиться. Джекоб сказал бы Тревису, что Китти ждала ребенка еще до встречи с Кори Макреем и что именно из-за беременности она была уволена из госпиталя. Дульси поведала бы ему о том, как Кори вынудил ее отдать ему письма Китти, которые он тут же уничтожил. Никто не знал, что случилось с теми письмами, которые Джекоб сам отнес в город. Очевидно, у Кори там свой человек, который проследил, чтобы письма не отправили.

Мэтти тоже пришла бы ей на помощь, но, увы, никто не пустит к ней Мэтти. Китти оказалась пленницей в собственной комнате. Кроме того, она понимала, что у Кори достанет коварства, чтобы не позволять Тревису слишком долго оставаться поблизости от нее. Кори вполне способен отдать своим людям приказ убить его, опасаясь, что рано или поздно она сумеет найти способ добраться до него. Надо во что бы то ни стало предупредить Тревиса.

– Адди, ты не знаешь, где именно в Южной Каролине находится та ферма, куда отправили Джекоба и его внуков? – Китти понизила голос, чтобы ее не подслушал охранник за дверью.

– Нет, мэм, откуда же? По правде говоря, я даже не знала, что его отсылают, пока он не забрал своих мальчиков и не уехал. Мы с моим мужем, Уиллом, как раз недавно говорили об этом. Слишком быстро мистер Макрей отделался от него.

Она старалась втирать мазь как можно осторожнее, но Китти морщилась от боли.

– А кто может знать? Не могла бы ты расспросить для меня? Помоги мне, Адди! Мне больше не к кому обратиться, – добавила она в полном отчаянии, схватив за руку старую женщину. – Джекоб уехал, Дульси с моим малышом в Роли. Рядом не осталось никого, кому я могла бы доверять. Ты наверняка слышала о том, что капитан Колтрейн вернулся. Теперь он здесь в качестве федерального уполномоченного, и он готов поверить в самое худшее обо мне. Я должна добраться до него и все разъяснить.

Адди закончила втирать мазь в покрытую шрамами кожу и отступила от кровати, покачав головой. Глаза ее округлились от страха.

– Нет, мэм. Я не хочу попасть в беду. Мистер Макрей убьет меня, да и любого другого из нас, кто попытается вам помочь. Хьюго следит за всеми нами, как стервятник, готовый наброситься на добычу. Я не хочу, чтобы меня прикончили. Мэм, мне вас от души жаль, я буду возносить за вас молитвы, но умирать мне ни к чему.

В тот день Кори явился позже обычного, злорадствуя по поводу случая с Мэтти Гласс. Ему удалось оставить своего лучшего стрелка, Рэнса Кинсайда, при себе.

Он открыто дразнил Китти:

– Твой поклонник вернулся и чуть ли не плюет тебе в лицо. Может, теперь у тебя хватит здравого смысла оставить свои нелепые фантазии и понять, наконец, что ты – моя. Лучше сразу отказаться от опасной затеи и не предпринимать никаких попыток увидеться с ним. Я расставил вокруг дома охрану. У тебя нет выхода.

Он зажег сигару и уселся перед ней. На лице его играла ухмылка, глаза довольно блестели.

– Мне жаль, что ты чувствуешь себя скверно, Китти, честное слово, грустно видеть твое прелестное тело в рубцах. Мне не хватает наших любовных утех. Впрочем, я не собираюсь давать тебе долгую передышку. Я знаю, сколько времени требуется, чтобы оправиться от взбучки, которую я тебе задал. Я ведь часто пробовал хлыст на моих слугах и имею понятие, когда они могут после этого снова приступить к работе. Можешь лежать и притворяться, сколько тебе угодно, я сам буду решать, когда прийти в твою постель.

Он похотливо улыбнулся. Китти закрыла глаза, чтобы не видеть выпуклости между его ног. Он говорил, что даст ей время оправиться, однако она понимала: похоть может взять в нем верх, и тогда он тут же овладеет ею.

Пытаясь перевести мысли Кори на другой предмет, даже рискуя при этом вызвать его негодование, она тихо произнесла:

– Тревис любит меня. Рано или поздно он сумеет побороть свой гнев и докопается до истины. Он обратится с расспросами к горожанам и узнает, что меня уволили из госпиталя потому, что я носила под сердцем ребенка. Он выяснит, когда именно родился мой сын, и примется считать месяцы. И тогда он сам придет ко мне.

– Я предвидел эту возможность, дорогая, и послал к нему двух своих лучших людей, чтобы его убить.

Не обращая внимания на боль, она приподнялась с кровати и закричала:

– Негодяй! Я им все расскажу! Клянусь, как бы жестоко ты меня ни избил, я скажу им, что вина лежит на тебе!

Он грубо оттолкнул ее:

– Я говорю не о настоящем моменте, глупая. Я подослал к Тревису двух своих людей некоторое время тому назад, сразу же после того как решил, что женюсь на тебе. Я приказал уничтожить все твои письма и точно так же заплатил кому надо, чтобы следили за посланиями, которые он отправлял тебе. Но мои люди оказались недостаточно изворотливы, они лишь выследили Колтрейна, и между ними произошла перестрелка. Тревис убил моих людей, а сам был ранен, и ему довольно долго пришлось лечиться. Теперь мне нужно более тщательно подстроить заговор с целью избавиться от него. Положение осложняется тем, что теперь он федеральный уполномоченный, но выход все равно есть. Сначала нужно, чтобы страсти немного улеглись. Если он будет внезапно убит сразу же после того, как я стал главной фигурой в его первом расследовании, это вызовет подозрения. Всему свое время, дорогая. – Он улыбнулся. – Но почему тебя это заботит? Он ясно дал понять, что не желает иметь с тобой дела. Спасибо Нэнси. Она хотя и ненавидит меня, но оказала мне огромную услугу.

Китти лежала неподвижно, голова ее кружилась. Что же делать?

– Я пытался обойтись с тобой по-хорошему, Китти. – Его голос внезапно стал мягким, чуть ли не умоляющим, и она, открыв глаза, в изумлении уставилась на него. – Прилагал усилия, чтобы добиться твоей взаимности. Правда. Помнишь полученные тобой деньги, которые федеральная армия якобы осталась должна твоему отцу? После него не осталось никаких денег. Я выложил крупную сумму из собственного кармана, договорившись обо всем с сержантом, служившим в штабе генерала Скофилда. Я хотел, чтобы ты, имея на руках деньги, попыталась наладить свою жизнь самостоятельно и убедилась, что это тебе не под силу, что ты нуждаешься во мне. Но ты неплохо со всем справлялась, поэтому мне пришлось пустить в ход другие средства, чтобы заставить тебя покориться. Я переманил у тебя работников-негров. Я испробовал все возможные способы, чтобы ты не могла без меня обойтись, но нет, ты продолжала упорно стоять на своем. Но, видишь ли, Китти, я всегда получаю то, что хочу. Мне ровным счетом ничего не стоило сломить твой дух, как ничего не стоило устроить взбучку, которую ты заслужила, вчера вечером. Я твердо намерен удержать тебя при себе до конца твоих дней. Чем скорее ты это поймешь, тем будет лучше для всех. Если ты окажешься покладистой, я прикажу привезти сюда маленького Джона после того, как разделаюсь с Тревисом Колтрейном. Слишком рискованно позволять ему увидеть свое отродье. Я не слеп и вижу, что Джон очень похож на своего отца.

Китти пропустила его слова мимо ушей. Надо предупредить Тревиса – вот что не давало ей покоя. Зачем он вернулся? Почему не уехал домой, в свой любимый болотный край, а вместо этого возвратился в графство Уэйн, к ней? Не потому ли, что Тревис любил ее? Но сейчас это чувство могут подорвать лживые заверения Нэнси.

Прошло пять дней с того вечера, как Китти подверглась избиению, прежде чем она снова решилась попросить Адди о помощи.

– Ты моя единственная надежда. Никто не заходит в эту комнату, кроме тебя и Кори. Ты последняя связь с внешним миром, которая у меня еще осталась.

– Мисс Китти, вы всегда нравились мне, – нежно сказала старая негритянка, словно обращаясь к ребенку. – Но сейчас я ничего не в силах для вас сделать – приходится думать о своей собственной шкуре. Мистер Макрей либо вышвырнет меня отсюда, либо убьет собственными руками. И уж, конечно, перед этим прикажет избить еще сильнее, чем вас. Бог свидетель, я хочу вам помочь, потому что вы были так добры ко мне, когда я умирала от голода…

– Да, я была к тебе добра, – разозлилась Китти. Она никогда не позволяла себе попрекать других, но сейчас находилась в полном отчаянии. – Я помогала тебе, чем могла, – напомнила она, – делилась тем немногим, что у меня было, а когда не осталось совсем ничего, вы с мужем бросили меня. Кори признался, что намеренно переманивал у меня моих друзей, надеясь тем самым меня ослабить. Разве я возненавидела вас? Нет. Даже сейчас, если бы ты обратилась ко мне с просьбой, я бы сделала для тебя все, что в моих силах. Ты только взгляни, что этот человек сделал со мной! Посмотри на мою спину! Она вся в рубцах после побоев. Он держит меня здесь как пленницу, забрал у меня моего ребенка – единственное на всем свете, что придавало моей жизни смысл. А теперь заявил, что намерен убить Тревиса Боже мой, Адди, я взываю к твоему христианскому милосердию! Помоги мне, умоляю! – Голос ее сорвался.

– О, мисс Китти – В глазах Адди стояли слезы. – Когда вы так со мной говорите, мне нечего сказать вам в ответ. Я чувствую себя такой виноватой… Но мне надо думать о том, как выжить самой.

Китти в отчаянии схватила ее ладонь:

– Слушай меня внимательно и делай все, как я говорю. Ты ведь можешь предупредить Лютера, не так ли? Он сын Джекоба и не откажется выручить меня. Я знаю, что вы, негры, постоянно общаетесь друг с другом. Лютер где-то здесь, неподалеку. Передай ему, что мне крайне необходима его помощь. Я знала Лютера с самого детства, он поможет мне. Расскажи ему обо всем, что здесь произошло, и он сумеет тебя защитить – Лютер умен и ловок. Он найдет способ вызволить меня отсюда, помочь добраться до города и найти Тревиса. Вы двое – единственная надежда, которая у меня осталась.

Адди затаила дыхание, воздев глаза вверх и дрожа всем телом, а потом заглянула в встревоженное лицо Китти.

– Хорошо, – прошептала она, – я сделаю, как вы просите, найду Лютера. Но если он не согласится, я больше ничем не смогу вам помочь. Простите. Надеюсь, и Бог простит меня, если я ошибаюсь. Но, мисс Китти, я боюсь мистера Макрея! Все мы, негры, боимся его до смерти.

– И не без оснований. Я бы скорее согласилась иметь дело с самим дьяволом. Его нужно остановить во что бы то ни стало. А теперь, прошу, постарайся как можно скорее передать мои слова Лютеру.

Адди удалилась. Китти надеялась, что охранник у двери ничего не заметит и не заподозрит. Она не слишком хорошо знала эту женщину и лишь молила Бога о том, чтобы Адди сдержала свое обещание.

Ближе к утру, когда первые лучи солнца пробились из-за краев тяжелых бархатных портьер, она приоткрыла отекшие веки и заметила рядом с кроватью смутный силуэт Кори. Только бы он не возжелал ее, только не сейчас!

– Извини, что разбудил тебя, – пробормотал он, – но я принял решение, которое, как мне кажется, должно тебя обрадовать.

Она выпрямилась в постели, из предосторожности натянув одеяло до самого подбородка.

Он уселся, и она отпрянула от него, вся сжавшись.

– Ну-ну! Разве так любящая, верная жена встречает своего мужа? – В тени трудно было различить черты его лица, но ей казалось, он ухмыляется. – Не отталкивай меня, дорогая. Напротив, ты должна быть ко мне как можно ближе.

Кончики его пальцев коснулись ее щеки. Она с трудом подавила дрожь.

– Сегодня утром я уезжаю по делам в Роли и, вероятно, вернусь через несколько дней. Хьюго отправляется со мной, но у твоей двери по-прежнему будет выставлена охрана. Адди будет приносить тебе подносы с едой и заботиться о твоих личных нуждах, но, как ты и сама понимаешь, мне нужно быть уверенным, что ты не покинешь пределы этой комнаты. Кстати, твоя подруга Мэтти Гласс дважды наведывалась сюда, чтобы встретиться с тобой. Хьюго говорил ей, что ты не совсем здорова и не принимаешь посетителей, однако она настаивала. Ох, Китти, Китти! – вздохнул он. – Все из-за тебя и твоего неукротимого нрава. Стольким людям ты причинила страдания!

– Если ты пришел сюда лишь затем, чтобы сообщить о своем отъезде, тогда это и в самом деле хорошая новость, – проворчала она. – Пусть я останусь в этой комнате, но, по крайней мере, мне не придется видеть, как ты появляешься тут, чтобы позлорадствовать.

– Я склонен думать, что защищаю тебя от себя же самой, не позволяя наделать еще больше глупостей. Я сказал гостям, что ты еще не вполне оправилась после простуды, что этот прием явился для тебя непосильным испытанием, и ты слегла с рецидивом. Если я отпущу тебя на все четыре стороны, чтобы ты могла гоняться за твоим бывшим любовником, тут же пойдут сплетни. Он уже ясно дал тебе понять, что ты ему безразлична. – Кори глубоко вздохнул. – Напоследок скажу только одно: я решил привезти обратно твоего ребенка, Китти.

Все ее тело напряглось. Неужели это его очередной жестокий розыгрыш?

– Ну, что же ты не прыгаешь от радости? – Усмехнулся он.

– Я бы так и сделала, если бы поверила, – отозвалась она тихо.

– Видишь ли, я хорошо все обдумал и решил, что обошелся с тобой излишне резко, Китти. Не пойми меня неправильно. Я нисколько не жалею о том, что избил тебя. Ты заслужила свое, и, если дашь еще повод, это будет повторяться снова и снова, пока ты не научишься покорности, которой я хочу от тебя добиться. Забрать у тебя сына – значит, почти наверняка привлечь к себе внимание Колтрейна. Если ребенка не будет здесь, у него возникнут подозрения. Так что я привезу сюда из Роли нашего сына, и мы с тобой предстанем в глазах света счастливой и любящей супружеской четой. Ты должна в точности следовать своей роли, надеюсь, мне не надо объяснять, что тебя ждет в противном случае.

Голова у нее закружилась.

– Ты слышала хотя бы слово из того, что я сказал, Китти? – Кори снова провел рукой по ее щеке.

– Да, да, слышала.

– Тогда мне пора. Через несколько дней ты получишь своего сына обратно, и мы заживем привычной жизнью. У тебя будет все, чего только может пожелать женщина, – богатство, положение, ребенок и муж, который, что бы ты там ни думала, горячо любит тебя. А теперь поцелуй меня в знак признательности. Докажи, что питаешь ко мне привязанность.

Он наклонился и привлек ее к себе. Его губы словно обрушились на нее, и она с трудом сдержала тошноту, когда его язык проник к ней в рот. Но она стерпела – сейчас не стоило его сердить.

– Я знал, что ты сумеешь взглянуть на вещи с моей стороны, Китти. – Он властным движением сжал ей грудь. – Жаль, что у меня мало времени, – прошептал он хриплым голосом. – Хотелось бы сорвать с тебя одежду, осыпать поцелуями каждый дюйм твоего прелестного тела и обладать тобой, зная, что эта красота принадлежит мне одному.

Она едва сдержала вздох облегчения, когда Кори неохотно поднялся.

– Сейчас некогда, но обещаю, мы займемся этим позже. Когда я вернусь, ты сможешь доказать мне свою признательность. А до тех пор отдыхай и набирайся сил для будущих любовных утех, дорогая.

Как только он ушел, Китти соскочила с постели, вся дрожа от волнения. Она выждала примерно полчаса, чтобы удостовериться в том, что Кори и Хьюго покинули плантацию, после чего направилась к двери и нетерпеливо постучала.

– Что нужно? – донесся до нее сквозь толстую сосновую дверь сонный, раздраженный голос Рэнса.

Похоже, Кори оставил самого доверенного из своих людей, чтобы стеречь ее ночью.

– Сейчас же позови сюда Адди, – крикнула она ему.

– Миссис Макрей, еще слишком рано. Она наверняка еще спит, – возразил он. – Кухарка еще не разожгла на кухне огонь.

– Пусть она придет сюда! – закричала Китти. – Я… у меня личные неприятности.

Она услышала его короткий смешок, звук падающего стула, шарканье подошв.

– Хорошо. Схожу за ней.

Прижав ухо к двери, она услышала его тяжелые шаги, удалявшиеся по коридору в сторону лестницы. Зная заранее, что это бесполезно, она повернула ручку. Конечно, дверь оказалась запертой. Ей не оставалось ничего другого, как только ждать. Китти в любом случае не собиралась покидать особняк до возвращения Джона. Ей надо тщательно продумать план побега, чтобы она могла скрыться сразу же, как только получит обратно сына.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем она услышала движение в коридоре и звук ключа, повернувшегося в замочной скважине. Дверь открылась, Рэнс втолкнул в комнату Адди, после чего до нее снова донеслось звяканье ключа.

– Что-нибудь не так, мисс Китти? – Адди сонно посмотрела на нее.

Она схватила негритянку за руку и увлекла ее за собой подальше от двери. Несмотря на то, что весеннее утро было довольно прохладным, Китти распахнула дверь на веранду, и они обе вышли туда. Внизу, в полумраке, она увидела еще одного охранника. Он крепко спал.

– Слушай меня, – обратилась она к Адди чуть слышным шепотом, так что служанка наклонилась чуть ли не к самым ее губам. – Кори на несколько дней уехал в Роли, и он обещал привезти обратно Джона. В первую же ночь после того, как он вернется, я собираюсь бежать. Уилл должен разыскать Лютера и все подготовить.

– Он нашел Лютера, – торопливо ответила Адди, и в душе Китти вновь вспыхнула надежда. – Мальчику приходится держаться тише воды, ниже травы, потому что и власти, и этот самый ку-клукс-клан охотятся за ним. Однако он сделает все, что в его силах, потому что вы и ваш батюшка всегда были добры к нему и к его отцу. Лютер просил меня через Уилла узнать у вас, что нужно, а там уж будет видно, чем он сможет вам помочь. Он не знает, где сейчас его отец, и ему понадобится слишком много времени, чтобы это выяснить. Вы не очень торопитесь, мисс Китти? И что именно хотите от Лютера?

Китти ответила, что Лютер должен найти способ вызволить из дома ее и ребенка в первую же ночь после того, как Кори вернется из Роли. Кроме того, ему нужно разузнать, где остановился Тревис, чтобы Китти направилась прямо к нему. Им нельзя терять ни минуты.

– Мисс Китти, вы говорили, что этот человек не верит в то, что ваш ребенок от него, – заметила Адди обеспокоенно. – Если Лютер освободит вас и доставит в город, а ваш поклонник отвернется от вас, как в ту ночь на балу, у вас будут большие неприятности. Масса Макрей навсегда отнимет у вас мальчика, а вас изобьет до полусмерти.

Китти глубоко вздохнула и невольно вздрогнула:

– Придется пойти на риск, Адди. Это последняя надежда. Кори хочет убить Тревиса. Мне надо его предупредить. Кроме того, он должен увидеть своего сына. Он только взглянет на Джона и сразу поймет, что это его ребенок.

– Вряд ли, Джон еще так мал, – недоверчиво заметила старая негритянка. – Я знаю много женщин, которые имели детей не от законных мужей, но умели представить дело так, что те считали их своими. Он не сможет ничего утверждать, просто взглянув на малыша.

Слезы отчаяния обожгли Китти глаза.

– Но я должна попытаться, Адди, понимаешь? Я не сдамся. Если даже Тревис не поверит мне, то, по крайней мере, я сумею выбраться из этого дома. Заберу с собой Джона и покину Северную Каролину. Уеду на Север, куда угодно, лишь бы быть подальше от Кори. А теперь задержись у меня ровно настолько, чтобы Рэнс поверил, будто ты помогаешь мне с моими «личными неприятностями», возвращайся к себе в хижину и передай Уиллу слово в слово все, что я тебе сказала. Пусть он снова разыщет Лютера и объяснит, что от него требуется. Сообщи ему, где именно расставлены охранники. В тот день, когда Кори вернется вместе с Джоном, Уилл подаст Лютеру условный сигнал, и, как только стемнеет, мы отправимся в путь. Кори всегда после обеда пьет бренди и курит сигару. Придется действовать быстро. Ты удостоверишься, что в его бутылку с бренди добавлено достаточно опиума, чтобы он проспал до самого утра.

– О Боже, мисс Китти, вдруг я дам ему лишнего и убью его? – испугалась Адди. Китти сделала ей знак говорить потише, и негритянка прошептала. – Я ничего не знаю про это зелье, могу положить слишком много или, наоборот, слишком мало, и тогда он проснется раньше.

– Я разбираюсь в этом, ты забыла? Я скажу точно, сколько капель опиума нужно добавить в бутылку, и, когда он уснет, ты выльешь из нее остатки и заменишь обычным бренди, чтобы позже он не догадался, что произошло. Тебе нужно только пойти к Уиллу и передать ему все, что я тебе только что сказала. Остальное предоставь мне и ни о чем не беспокойся. Я не допущу, чтобы ты попала в беду, обещаю. Весь риск я беру на себя.

Они вернулись в комнату. Адди все еще нервничала, и Китти предостерегла ее:

– Перестань так смотреть на меня, иначе наведешь кого-нибудь на подозрения. Ты уже пробыла здесь долго, поэтому сейчас уходи, а потом принеси мне поднос с завтраком в обычное время. Предупреди Уилла, чтобы он соблюдал крайнюю осторожность, но я хочу, чтобы он как можно быстрее передал мои слова Лютеру.

Китти постучала в дверь, на этот раз слегка. Рэнс повернул ключ, после чего Адди переступила порог и быстро удалилась по коридору. Охранник не стал, как обычно, сразу же снова запирать дверь на ключ, а прислонился к косяку и улыбнулся, глядя на нее из-под полуопущенных век.

– Босс может гордиться, что заполучил в жены такую норовистую кобылку, как ты. Я ему завидую, и все остальные парни тоже. Мы часто говорим между собой о том, какая ты из себя и как повезло боссу, что он каждую ночь может залезать к тебе в постель.

Китти пришла в ярость.

– Кто тебе дал право так со мной разговаривать? Я расскажу обо всем моему мужу.

– Ба, да он не поверит ни одному твоему слову! – ухмыльнулся Рэнс – Я скажу ему, что ты приставала ко мне, надеясь таким образом убежать. Он снова изобьет твою прелестную задницу, так что если ты не дура, то уж лучше держи язык за зубами. Так как насчет того, чтобы мы с тобой подружились? Я бы мог тебе помочь.

– Как?

– О, я скажу ему, что ты была паинькой, пока он отсутствовал, и не доставляла парням никаких хлопот.

– Я и не собираюсь никому доставлять хлопот.

– Ну, если бы я стал убеждать его в обратном, разве он бы мне не поверил? – Он громко причмокнул, засунул палец в рот, поковырялся в зубах и вытер руку о штанину. – Ты ведь не хочешь, чтобы я сказал ему о тебе что-нибудь дурное? Так почему бы тебе не развязать пояс у халата и не дать мне взглянуть на твою грудь? Мы с парнями обсуждали твою грудь, а я хочу увидеть, какая она.

Он сделал шаг в ее сторону, между тем как она отступила обратно в комнату, плотнее запахнув халат на шее.

– Ну же, Китти, не отказывайся! Я ничего тебе не сделаю, только посмотрю. А там кто знает? Возможно, мы с тобой станем добрыми друзьями. – Он жадно облизнул губы, и она заметила струйку слюны, стекавшую с уголка его рта. – Видишь ли, я выведал секрет босса, хотя он об этом даже не догадывается. Мне приходилось спать с некоторыми из городских девиц, к которым в свое время приходил, и он и они рассказали о его небольшой проблеме… Ты ведь понимаешь, о чем я говорю? Им не нравилось, что он всегда получал свою долю удовольствия прежде их самих. Это скверно. Вот меня женщины обожают. Я могу растянуть удовольствие на часы, чтобы они получали свое снова и снова. Я просто изматываю их, и за это они меня любят. Могу ублажить и тебя, милочка, стоит тебе только пожелать.

Он проходил все дальше и дальше вглубь комнаты, а Китти продолжала отступать, пока ее спина не оказалась прямо напротив двери, выходившей на веранду.

– Если ты не уберешься отсюда, я закричу. Придут слуги и потом непременно расскажут мужу, как ты навязывался мне. Он убьет тебя.

Он поднял вверх руки.

– Ладно, ладно. Не будем ссориться друг с другом, договорились? Я не собираюсь набрасываться на тебя, пока ты сама об этом не попросишь, но сейчас ты распахнешь халат и дашь мне полюбоваться на себя, иначе, когда босс вернется, я расскажу ему то, что тебе совсем не понравится.

Отступив к двери, Рэнс вышел в коридор. Она удивленно смотрела на него, а он прошипел:

– Сейчас же снимай свой дурацкий халат! И не вздумай кричать, потому что тогда я позову охранника внизу и скажу, что ты обманом заманила меня в свою комнату и пыталась убежать. Давай, черт бы тебя побрал!

Китти поняла, что у нее не оставалось выбора. Но ей вдруг пришло на ум, что это обстоятельство она может обратить себе на пользу, когда придет время действовать. Прямо под верандой ее комнаты находился охранник. В темноте с ним легко сладить, так же как и с остальными, расставленными вокруг особняка, – этим займутся Лютер и его люди. Но Рэнс, стоявший на страже возле ее двери, мог помешать ей, если только не удастся хитростью заманить его в комнату и дать ему с вином опиум.

Китти медленно разжала пальцы, сжимавшие халат у горла.

– Распахни пошире! – прохрипел Рэнс, выпучив глаза. – Так я ничего не вижу.

Она раскрыла полы халата, и стала видна ее длинная ночная рубашка, подхваченная под грудью лентой. Сквозь тонкую ткань ясно проступали очертания её тела.

– Покажи. – Ноздри Рэнса раздувались от возбуждения. – Я хочу увидеть все как следует, черт побери!

Кипи не отрывала от него глаз, чувствуя к нему ненависть. Она опустила лиф рубашки, и ее пышная грудь обнажилась.

– О, только посмотрите! – Рэнс чуть ли не подпрыгивал на месте. – Бог ты мой, никогда не видел ничего более соблазнительного!

Высунув язык и облизываясь, Рэнс сделал шаг в ее сторону.

– Дай мне хоть раз прикоснуться к ним и поцеловать, Китти, – бормотал он.

Внезапный звук шагов заставил его оцепенеть на месте.

– Кто-то идет. Приведи себя в порядок, – прошептал он.

Поправив рубашку и запахнув халат, Китти отвернулась от него еще до того, как Рэнс вышел в коридор.

– Ты вовремя явился сюда, – донесся до нее его веселый голос. – Я едва не заснул на месте.

– А почему дверь открыта? – проворчал в ответ другой охранник. – Ты же знаешь, босс приказал держать ее все время на запоре.

– О, мы просто беседовали. Она жаловалась насчет того, что не может прогуляться по саду, когда стоит такая чудесная погода, ну и все такое.

Рэнс закрыл дверь, резким движением повернув ключ.

Китти с трудом перевела дыхание – спасена. Еще несколько мгновений, и он бы набросился на нее. Она содрогнулась от отвращения.

Скоро, совсем скоро все закончится. Теперь она была уверена, что сумеет справиться с Рэнсом.