Дженни не могла уснуть.

Она лежала в объятиях Керка, положив голову ему на грудь.

Сегодня они занимались любовью яростно, почти с отчаянием, словно по мере того как круиз подходил к концу, они никак не могли насытиться друг другом.

Несмотря на усталость, Дженни не могла расслабиться, потому что в ее голове роилось слишком много тревожных мыслей. Энтузиазм по поводу ее нового бизнеса не угас, и она была уверена в успехе. Однако другие вещи занимали ее мысли — например, мысли о любви, которые сейчас имели для нее такое значение. Керк представлял собой все то, что она желала видеть в мужчине, — умный, внимательный джентльмен. Были у него и другие несомненные достоинства, например, яркая красота, очаровательный акцент и компетентность, связанная с его рангом и происхождением.

Но Дженни не на шутку тревожило то, что он живет и работает на корабле, совершающем круизы, с его вечной романтической атмосферой. Он принадлежит к тому типу мужчин, которые нравятся женщинам. И репутация офицеров — «белых волков» — ее тоже беспокоила, особенно после того как она увидела Ингебретсена на дискотеке с другой женщиной.

— Дженни, что случилось? — Керк начал любовно гладить ее волосы, и она поняла, что он тоже не спал и, наверное, слышал ее неспокойное дыхание.

Не собираясь признаваться в своих тайных страхах, она ответила:

— Ничего. Наверное, я переволновалась и не могу уснуть.

— Это действительно возбуждает. — Он приподнялся и нежно поцеловал ее в лоб. — Никогда еще мне не было так хорошо.

Дженни не ответила, потому что внезапно, без всякой причины перед ней мелькнула картинка — Брайан и Линда Ли. В ту ночь, всего несколькими часами раньше, Брайан говорил Дженни, что любит ее, и все это время знал, что скоро будет спать с другой. Она содрогнулась при этом воспоминании от унижения и отвращения.

Керк почувствовал неладное. Не желая докучать любимой расспросами, он предложил погулять по палубе.

— Сегодня ночью обещали хорошую погоду, — прибавил он.

Они встали и быстро оделись. Сделав несколько шагов по коридору, можно было попасть на скрытую от посторонних палубу, огибающую каюты офицеров. Там никого не было, и они подошли и остановились у перил, обнявшись, с благоговением глядя на опустившееся на них черно-серебряное покрывало.

Нежный бриз дунул им в лицо, и Дженни вздрогнула от ночной прохлады. Рука Керка крепче обхватила ее, с восторгом и изумлением взиравшую на небо.

— Я никогда не видела так много звезд. Посмотри! Млечный Путь! Какой он здесь яркий… четкий.

— Норвежцы называют его Дорогой Призраков. — Потом Керк указал на самую яркую звезду на небе. — Полярная звезда, Поларис, каким бы именем ее ни называли… Каждый раз, когда я на нее смотрю, поневоле спрашиваю себя, сколько скитальцев, безнадежно заблудившихся в море или на суше, ждали наступления ночи и, отыскав ее, пытались понять, где они находятся.

Дженни, широко раскрыв глаза, слушала его.

— Сначала, — продолжал объяснять он, указывая на другое созвездие, — нужно найти Большую Медведицу, потом провести линию через две крайние звезды ковша. Тогда увидишь, что Полярная звезда похожа на каплю сливок, упавшую из перевернутого ковша.

— Ты много знаешь о звездах, да?

Он тихо произнес с легким оттенком грусти:

— Я провожу много времени в одиночестве, Дженни. Тогда я выхожу сюда и изучаю небо, потом читаю о созвездиях, пытаясь узнать о них побольше. Это нечто вроде хобби для моряка, по-моему. Посмотри. — Он указал на яркую серебристую звезду. — Венера.

Дженни очень польстило, что Керк поделился с ней своими познаниями. Затем ветер стал крепчать, и они вернулись в каюту.

Снова забравшись в кровать Керка, они занялись любовью, но на этот раз не так бурно. Их любовь была спокойной и такой же нежной, как ночь, которая их окутала. Наконец, когда восходящее солнце уже прогнало звезды, Дженни смогла уснуть, отбросив в сторону сомнения.

Керк проснулся несколько раньше обычного. После того как он отдыхал от своих обязанностей целых двадцать четыре часа, ему надо было наверстать упущенное и проделать много бумажной работы, которую без него никто не мог сделать.

— Поспи еще немного, — настаивал он, поднимаясь с постели, чтобы принять душ и одеться. — Я оставлю на двери табличку, чтобы стюард тебя не беспокоил, а сам вернусь около двенадцати часов. Можем пойти пообедать.

— А вечерний прием сегодня, верно? — напомнила Дженни. — В котором часу нам надо на него отправляться?

— В семь тридцать.

— Не забудь о своем обещании.

Он улыбнулся.

— Конечно, я помню. — И начал перечислять: — То, что ты великолепна в постели, а также то, что я тебя обожаю, не окажет абсолютно никакого влияния на меня, когда я буду рекомендовать заключить с тобой контракт на рекламу для компании. Сегодняшний вечер исключительно деловой. Никто на нем не заподозрит нас в том, что мы любовники.

Дженни рассмеялась.

— Потом, когда он закончится, — и Керк жадными глазами посмотрел на нее, — я привезу тебя обратно на корабль, где ты сможешь использовать свои женские чары, чтобы убедить меня отдать тебе эту работу.

Она подмигнула.

— Извини. Не могу писать, лежа на спине, морячок!

Они вместе посмеялись и еще раз крепко обнялись.

После его ухода Дженни решила вернуться в свою каюту и начать приводить в порядок заметки к нынешнему вечеру.

Еще не было и половины седьмого. Она сняла табличку «Не беспокоить» и уже запирала замок, когда услышала, как открылась и снова закрылась дверь соседней каюты.

— Тсс! — прошептал чей-то голос.

Дженни обернулась и была неприятно удивлена, увидев женщину, сражающуюся с ключом у соседней двери. Она узнала ее — это была та самая женщина, которую она видела на дискотеке с офицером Ингебретсеном.

— Вы разбираетесь в этих замках? — с отчаянием спросила она Дженни. — Наверное, здесь есть какая-нибудь хитрость. Я не могу его запереть, а он мне сказал, чтобы я вышла сама, а он поспит перед вахтой и… — Ее голос замер, она беспомощно пожала плечами и слабо улыбнулась.

Дженни вынула ключ из двери Керка и с сожалением покачала головой.

— Извините, — еле проговорила она. — Ничем не могу вам помочь.

— Ну, черт возьми! Это просто я такая неловкая, — рассмеялась женщина, когда защелка внезапно сработала.

Проходя мимо двери, Дженни подняла глаза и действительно увидела рядом с ней табличку с надписью «Л. Ингебретсен». Она прошла дальше не оглядываясь. Дженни не собиралась дружески беседовать с этой женщиной. Она сказала себе, что никого не осуждает, просто не хочет об этом ничего знать. Что делает Ларс Ингебретсен, это его дело. Ее все это не касается.

Вернувшись в свою каюту, Дженни с удивлением обнаружила Карлу в постели. Однако она не спала и, садясь на кровати, воскликнула почти с упреком:

— О, если бы я только знала, что тебя не будет всю ночь! Расс говорит, что испарения из машинного отделения просачиваются в его каюту, и у него от них болит голова. Он больше не хочет там спать, и Роберта разрешает ему лечь на диване в ее каюте. Меня она не пригласила, — мрачно прибавила Карла. — Наверное, она не догадывается, в каких мы с Рассом отношениях.

— Возможно. — Дженни не знала, что на это сказать. Не будучи знакома с Робертой, она не хотела судить о мотивах ее поступка по рассказам третьего лица. Потом, вспомнив о размерах каюты-люкс, спросила: — А в этих каютах не две спальни?

— Да, две. Разве я не говорила? Роберта путешествует с подругой, а у той роман с одним из музыкантов.

Дженни казалось, что у всех тут с кем-нибудь роман, но ей не хотелось вкладывать подобные идеи в голову Карлы. Возможно, Роберту не интересует Расс с этой точки зрения, она просто проявляет дружелюбие, и Дженни ни к чему было заниматься инсинуациями.

Она взяла расписание на сегодняшний день, которое все еще лежало на полу, просунутое под дверь накануне. В одиннадцать часов намечалась специальная видеопрезентация всех судов «Валгаллы». Ее целью, без сомнения, было раззадорить пассажиров и еще до окончания этого круиза соблазнить их идеей отправиться в следующий. Ей необходимо было побывать на ней, потому что одной из ее идей для презентации была мысль сделать видеоролики о каждом из судов и растиражировать их в большом количестве, чтобы бюро путешествий могли выдавать эти ролики для просмотра потенциальным клиентам.

— Дженни… — вдруг неуверенно заговорила Карла. — Можно попросить тебя об одном большом одолжении?

Дженни подняла глаза от расписания и уклончиво ответила:

— Смотря о каком.

— Ты собираешься быть здесь… сегодня ночью? — Она набрала в грудь побольше воздуха. — Я хочу сказать, как ты думаешь, может быть, ты пробудешь где-то в другом месте до утра?

— Карла, к чему ты клонишь? — Дженни уже начала догадываться, о чем идет речь.

Карла нервно стиснула руки, прикусила губу и наконец выпалила напрямик:

— Я хочу предложить Рассу сегодня ночью остаться здесь, чтобы ему не пришлось ночевать у Роберты. То есть ты понимаешь, время уходит, и… — Ее голос замер, и она отвернулась к окну, виновато бормоча: — Но может, мне не следовало просить. Я хочу сказать, это же и твоя каюта тоже.

Дженни сомневалась, что испарения из машинного отделения так уж невыносимы, так как каютами на той палубе пользовались постоянно. У нее также зародилось сильное подозрение, что не по этой причине заботливая Роберта взяла под крылышко Расса. И все же Карла была права насчет уходящего времени. Вопрос стоял так: теперь или никогда, и если этой бедняжке нужен именно Расс, так тому и быть.

— Что ж, — наконец ответила она. — Полагаю, вреда от этого не будет. Только пусть уходит до восьми завтра утром, ладно?

— Ну конечно! — Карла вскочила, подбежала к ней и благодарно обняла. — Клянусь, ты самая лучшая подруга из всех, какие у меня только были, Дженни! Ты даже не представляешь, как много это для меня значит!

Она в восторге закружилась по комнате, прижав руки к груди, и вслух стала планировать, как проведет предстоящий вечер.

— Я уговорю его пораньше уйти из казино, и мы вернемся сюда. Я закажу шампанское. Какую-нибудь закуску на ночь. Мы будем танцевать, разговаривать и смотреть из окна на океан. О, это будет чудесно. Я в этом уверена! — Неожиданно Карла перестала кружиться и серьезно сказала: — Я знаю, Дженни, тебе не нравится Расс, но он самый замечательный, честно.

«Замечательный — кто?» — цинично подумала Дженни про себя. Вслух же она ответила:

— Я рада за тебя, Карла. Поверь мне.

Дженни понравилась видеопрезентация, но только потому, что позволила ей лучше представить себе подобные мероприятия, которые она сама будет устраивать, когда получит контракт на рекламу компании «Валгалла». И с удовольствием подумала о том, что, без сомнения, бесплатные круизы для нее на их судах тоже будут входить в условия договора.

В двенадцать тридцать она отправилась к каюте Керка. Постучала в дверь, но никто не отозвался, поэтому она воспользовалась своим ключом. Войдя в каюту, она увидела на кофейном столике оставленную им записку. В ней говорилось, что он должен отстоять лишнюю вахту за офицера, который подменит его в тот день, на который запланирована вылазка на ледник Бриксдал. Они встретятся в семь тридцать. Дженни снова вышла и заперла за собой дверь. Решив пообедать в столовой, она нашла там одиноко сидящего за столиком Стива, и он очень обрадовался ее появлению.

— Сработало! — воскликнул он, вставая, чтобы отодвинуть для нее стул рядом с собой, глаза его сияли, и он улыбался во весь рот.

Дженни невольно рассмеялась.

— Что сработало? Это морской воздух так на тебя действует, Стив?

— Нет, это ты, — смело заявил он, — а сработало колдовство. Видишь ли, недавно я стоял у перил и увидел плавающую в океане бутылку. Я попросил у матроса веревку и выловил ее. И что ты думаешь? Из нее выскочил джинн и сказал, что исполнит одно мое желание. Я мог бы пожелать миллион долларов, знаешь ли, но я сказал: нет, я пожелаю себе самое лучшее! Хочу, чтобы Дженни Дентон пришла на обед, чтобы у меня появился еще один шанс попытаться произвести на нее впечатление и доказать, какой я прекрасный парень.

Он продолжал стоять, оживленно размахивая руками, и Дженни расхохоталась и сказала, что он ведет себя смехотворно, и велела ему сесть, пока за ним не пришли люди в белых халатах и не забрали его.

— А я рад, что ты здесь, и мне наплевать на все остальное! — Он сел, помахал рукой Мигелю и попросил его прислать официанта из бара с бутылкой шампанского.

— Шампанского? — заморгала Дженни, все еще смеясь. — На обед?

— А что еще можно пить, когда рядом с тобой ангел?

Дженни покачала головой:

— Ты безнадежен.

— Нет! — Он развел руками. — Я просто в тебя влюблен и полагаю, что у меня осталось мало времени до конца круиза, чтобы убедить тебя, что именно я — тот мужчина, который тебе нужен, а не твой светловолосый моряк. Его любовница — море. А у меня ее нет.

Дженни с облегчением почувствовала, что он больше не давит на нее и можно с удовольствием делить со Стивом его теперешнее веселое настроение и беспечную болтовню.

— Итак, почему ты сегодня не отправилась на берег? — поинтересовался Стив.

— Потому что вчера я объехала весь Осло и просто хотела сегодня отдохнуть на корабле.

— Ну, я этому рад. Мне очень нравится твое общество.

После обеда они бесцельно побродили по кораблю, наслаждаясь великолепием моря и развлекаясь тем, что наблюдали за пассажирами, глазели на витрины магазинов и ели мороженое в рожках. Они посмотрели фильм с Эдди Мерфи в кинотеатре и смеялись до слез. Когда кино закончилось, было уже почти три часа, и на международной палубе наступило время пить чай, что обещало наличие разнообразных сандвичей, пирожных и сладостей. Они набрали себе по полной тарелке, не в состоянии устоять перед искушением, и Стив предложил пойти в его каюту, где у него в маленьком холодильнике охлаждалась бутылка вина.

Его каюта находилась на той же палубе, что и каюта Дженни, но на противоположном конце корабля. Стив откупорил вино, и к тому времени, когда они покончили с едой, бутылка почти опустела. Он заказал еще одну по телефону, не слушая возражений Дженни, которая пыталась объяснить, что с ней уже и так происходит то же, что всегда, когда она выпьет слишком много вина: она хихикает и глупеет. Чепуха, ответил он, он ее обожает, и, кроме того, как он сможет ее соблазнить, если не напоит допьяна?

Дженни понимала, что он шутит, и они продолжали весело болтать, открывая для себя много общего. Поскольку они посещали одни и те же рестораны и клубы в Атланте, то не могли поверить, что никогда не встречались. Дженни не была болельщицей «Соколов», но в конце концов призналась, что всегда мечтала побывать на матче. Стив напомнил ей о своем приглашении на вечеринку по случаю открытия сезона. Сначала она отвечала уклончиво, но в конце концов заявила: «Посмотрим». Он поклялся, что не отстанет от нее, и она рассмеялась и ответила, что очень хорошо это поняла.

Когда вторая бутылка вина была выпита, Стив поднял трубку, чтобы заказать еще одну. Твердо, хотя у нее слегка кружилась голова, Дженни поднялась и направилась к двери.

— Ни за что! Я уже и так много выпила, благодарю, и мне пора идти одеваться к ужину.

— Сегодня официальный ужин, знаешь? — Он открыл перед ней дверь и с надеждой спросил: — Могу я потанцевать с тобой после ужина, прежде чем твой моряк тебя умыкнет у меня?

Сожалея, что вынуждена разбить его надежды, Дженни ответила:

— Извини, но я приглашена на прием в Осло, который устраивает руководство «Валгаллы». Может быть, завтра вечером?

Твердо решив придерживаться легкомысленного тона, потому что он понял, что его серьезность ее отталкивает, Стив постарался сохранить на лице улыбку, которая застыла словно приклеенная.

— Ну, ладно. Удачи тебе, между прочим. Я знаю, этот вечер много для тебя значит.

— Еще как! Спасибо. И я прекрасно провела время сегодня.

— Может, завтра вечером я смогу наконец тебя соблазнить, заставлю влюбиться в себя, мы поженимся, нарожаем кучу детей…

Дженни рассмеялась и поспешила уйти. Стив, благослови его Бог, может сколько угодно воображать себя влюбленным в нее, но она-то считала часы, оставшиеся до того момента, когда сможет упасть в объятия ее совершенно необыкновенного возлюбленного.