Когда около девяти утра Стефани приехала на автобусную станцию, на улице было жарко и облачно. До этого момента Стефани видела Манхэттен только на страницах журналов и в кино, и у нее сложилось впечатление, что это величественный город, где повсюду огромные гостиницы, театры, бутики с красивой одеждой и дорогими ювелирными украшениями. Но выйдя из автобуса, она увидела и услышала совсем не то, чего ожидала. Стефани сразу же почувствовала изнуряющий зной. До нее со всех сторон доносился шум: гудели машины, таксисты громко ругали друг друга, глухо ударялся об асфальт молоток. Мимо Стефани сновали люди: белые и черные, толстые и худые, бедные и богатые. Многие говорили на языках, которых девушка не понимала. Она с облегчением заметила, что никто не обращал на нее никакого внимания. Впервые в жизни она чувствовала себя совершенно свободно.

Рядом с ней какой-то мужчина спустился с тротуара на проезжую часть и поднял руку, чтобы остановить такси. Стефани сделала то же самое, сначала робко, потому что машины и автобусы проносились мимо очень быстро, но потом она осмелела. Через несколько секунд перед ней остановилось желтое такси.

— Куда? — спросил шофер машины, худощавый синкх из Индии, в белой чалме. Он поприветствовал девушку, когда та садилась в такси, и улыбнулся, обнажив несколько золотых зубов.

— Гостиница «Латэм», пожалуйста, — сказала Стефани, взглянув на маленький листок бумажки, где записала адрес. — Это на 9-й улице, около площади Томпкинс.

Водитель кивнул и отъехал от тротуара. Стефани вжалась в сиденье, когда водитель на огромной скорости помчался в этом ужасном потоке машин. Спустя какое-то время девушка расслабилась и выглянула в окно. На улицах царила электрическая, вибрирующая атмосфера, полная такой энергии, что просто поражала чувства.

Еще месяц назад Стефани мечтала приехать в этот город с любимым и, может, даже остаться с ним здесь жить. Но все мечты рассеялись, и она осталась совсем одна. Стефани спохватилась и положила руку на живот. Не совсем одна. Внутри нее рос ребенок. Ее ребенок. Последние несколько дней она находилась в состоянии безумного отчаяния и совсем не думала о себе как о будущей матери. Но сейчас эта мысль вызвала тревогу. Правильно ли она поступила, что приехала в Нью-Йорк? Может быть, лучше было бы уехать в Филадельфию? Или куда-нибудь, где она уже была?

— Гостиница «Латэм».

Такси подъехало на стоянку. Стефани встряхнула головой, как бы желая развеять последние сомнения, расплатилась с шофером и ступила на тротуар, грязный от мусора. По дороге сюда она заметила, как по мере приближения к окраине изменялся облик города, становясь все более темным, грязным и пугающим.

Гостиница «Латэм», зажатая между общежитием для военных и китайским рестораном, представляла собой четырехэтажное здание с облупившимся фасадом и маленьким прокуренным холлом. Напомнив себе, что не задержится здесь надолго, Стефани подошла к столу размещения, где сидел худой, небритый дежурный с короткой сигарой в зубах и с интересом рассматривал Стефани. Приблизившись к нему, она разглядела на табличке имя «Мистер Симпсон, менеджер».

— Здравствуйте. Я Стефани Фаррел. У меня бронь, — попыталась выдавить из себя улыбку Стефани.

Передвинув огрызок сигары из одного уголка рта в другой, мужчина открыл книгу счетов и пролистал страницы.

— Да, Фаррел есть в списке. Одна неделя, — он рыгнул. — У вас есть кредитная карта?

— Я буду платить наличными.

— Семьдесят пять долларов. Вперед.

Стефани открыла кошелек, отсчитала купюры и протянула дежурному. Тот взял из ящика ключ и вставил его в кассовый аппарат, но помедлил, нагнувшись вперед. От него несло сладковатым запахом дешевого одеколона.

— Вам помочь с чемоданом?

— Нет, — ответила Стефани, еле сдержавшись, чтобы не отпрянуть от брезгливости.

— Комната 11, третий этаж, — выпрямился дежурный. — В комнате не готовить, никаких мужиков и домашних животных. — Думая, что он может добавить «никаких беременных женщин», Стефани импульсивно прижала сумку к животу. Глупо, конечно. Пройдет еще много времени, прежде чем ее положение станет заметным.

В комнате стояла узкая кровать, накрытая старым выцветшим покрывалом голубого цвета, и шкаф. Ванная комната была не намного больше туалета. В комнате было душно, и Стефани решила открыть окно. Но снизу потянуло таким зловонием, что она сразу же с силой захлопнула его. Присев на край кровати и тяжело дыша, девушка ждала, пока пройдет приступ тошноты. Хорошее настроение, в котором пребывала Стефани несколько минут назад в такси, испарилось. Она оглядела грязноватую комнату, и ее охватило тоскливое чувство одиночества. Чтобы как-то отвлечься, Стефани начала распаковывать вещи. Когда она почти закончила, зазвонил телефон.

— Это я, — раздался голос Трэси, когда Стефани ответила на звонок. — Я больше не могла ждать. Я уже так скучаю по тебе.

— О Трэйс! Так здорово слышать тебя. — На глаза Стефани навернулись слезы.

— Все так плохо? — угадала Трэси свойственным ей внутренним чутьем.

— Ну конечно, это не отель «Ритц», — попыталась пошутить Стефани, не желая расстраивать подругу.

— Нам, наверное, следовало остановиться на гостинице «Честерфильд». Она на несколько долларов дороже, но…

— «Латэм» — хорошее место, Трэси. На самом деле. Просто… отличается от того, к чему я привыкла. Вот и все проблемы. Отец не объявлялся? — более спокойным тоном спросила Стефани.

— Он приезжал к нам в восемь утра. Ты была права. Этот сукин сын передумал. Он сказал, что вы поссорились, и просил рассказать, где ты, чтобы извиниться перед тобой.

— Ты ведь не проговорилась?

— Что я, сумасшедшая?! Я ему сказала лишь то, о чем мы договорились. Я отрицала, что знаю о твоих планах. Потом, минут через десять, я «неохотно» призналась, что ты уехала в Лос-Анджелес под вымышленным именем, но имени не назвала.

— Он поверил тебе?

— А почему бы и нет? — рассмеялась Трэси. — Думаешь, только ты хорошая актриса? Да, твой отец поверил мне. Я так вошла в роль, что даже мои родители поверили мне.

Стефани улыбнулась. Подруги сомневались, удастся ли им перехитрить Фаррела, но, похоже, Трэси сумела обвести всех вокруг пальца. После разговора с Трэси, Стефани почувствовала себя лучше. Она закончила распаковывать вещи и открыла газету «Нью-Йорк таймс», которую купила на автостанции.

Первым делом нужно было найти работу.

Прошло две недели, а Стефани так и не продвинулась ни на шаг в поисках работы. Она обзвонила десятки фирм, которым требовались дежурные на приеме, агенты по торговле или официантки. Куда бы она ни обращалась, ответ был один и тот же: у нее нет опыта. Как она сможет научиться чему-то, если никто не хочет ее учить? Только в конце третьей педели Стефани, наконец, нашла работу кассирши в кинотеатре, в трех кварталах от гостиницы. Зарплата была очень маленькой, но покрывала расходы за комнату в «Латэм».

Стефани экономила деньги, поэтому перебивалась кусочком пиццы, которая в Нью-Йорке продавалась на каждом шагу, свежим соком и молоком. Это, конечно, не самая лучшая диета для будущей мамы, но на данный момент и это устраивало Стефани.

Прошло четыре месяца со дня приезда Стефани в Нью-Йорк, наступил ноябрь, а она так и не нашла себе недорогое жилье. Даже крохотная комната по соседству стоила целое состояние. А ее сбережения таяли с каждым днем.

«Может, пора попросить увеличить мою зарплату», — подумала Стефани, собираясь вечером на работу. Она хорошо справлялась с работой в кинотеатре. Менеджер, мистер Теста, сам сказал ей об этом. Прибавка в пять долларов позволит ей лучше питаться, а если ей добавят десять долларов, она сможет восстановить свои денежные запасы.

Когда Стефани пришла в кинотеатр для продажи билетов на трехчасовой дневной сеанс, мистер Теста забивал помещение кассы фанерными щитами.

— Что вы делаете? — с беспокойством спросила Стефани.

— Закрываю кассу, — пожал плечами Джон Теста, итальянец, на содержании которого находились его жена и пятеро детей. — Приказ босса.

— Почему закрываете? — допытывалась Стефани, сердце ее ушло в пятки.

— Босс продал здание. Кинотеатр разрушат и построят здесь парк.

Стефани охватила паника: ей снова придется искать работу, а она уже на пятом месяце беременности. Через пару недель ее положение станет заметно, и тогда кто захочет взять ее на работу?

— Вот, — Теста вытащил из кармана конверт и протянул его Стефани. — Я тебе должен был тридцать два доллара плюс десять долларов сверху. — Менеджер грустно улыбнулся. — Мне бы очень хотелось сделать для тебя больше.

— Спасибо, — произнесла Стефани, взяв деньги.

— Удачи тебе, детка, — сказал Теста, забивая последний гвоздь в фанерный щит.

Пошел мелкий дождь. Когда Стефани пересекала площадь Томпкинс, подул сильный ветер. Стефани закуталась в свой кардиган, но холод пронизывал ее до самых костей. Она так жалела сейчас, что не захватила с собой теплое пальто, когда уезжала из Винсентауна. Стефани постояла перед гостиницей, ожидая пока мистер Симпсон займется обслуживанием очередного клиента, и только тогда быстро пробежала через холл и поднялась вверх по лестнице. Она на день задержала оплату комнаты, а сейчас совсем не подходящее время сообщать Симпсону, что ее уволили. Но Бог не услышал ее молитвы. Не успела Стефани закрыться в комнате, как раздался стук в дверь. Это был мистер Симпсон.

— Вы не заплатили за комнату. — Он стоял в дверях, одним плечом облокотившись на косяк, с неизменной сигарой в зубах.

— Знаю. У меня… некоторые проблемы.

— Какие проблемы?

— Я только что потеряла работу, — немного помедлив, ответила Стефани. Она была слишком расстроена, чтобы выдумывать на ходу какую-то ложь.

— Это очень плохо, — не меняя выражения лица, произнес мистер Симпсон. Он шарил глазами по телу Стефани, облизнув нижнюю губу. — Но вы все равно должны платить за комнату.

— Не могли бы вы подождать, пока я подыщу другую работу? — Стефани пыталась сохранить остатки достоинства и не прибегать к мольбам. — Уверена, я скоро куда-нибудь устроюсь. Может, даже сегодня.

— Эй, кто-нибудь возьмет эту проклятую сумку?! — раздался раздраженный женский крик снизу. — Или я пойду в другую гостиницу?

Стефани вздохнула с облегчением, заметив, что менеджер собирается уходить.

— У вас время до завтрашнего утра. Если вы не заплатите аренду, вам придется убраться. — Мистер Симпсон похотливо уставился на грудь Стефани. — Правда, может, вам удастся другим образом уговорить меня оставить вас еще на неделю.

Когда Стефани пришла в немецкое кафе «Эдельвейс» на Первой авеню, оно было переполнено. Обычно от резких запахов Стефани начинало мутить, но сейчас она была слишком голодна, чтобы ее тошнило. Она открыла дверь, и у нее сразу же потекли слюнки от запаха сосисок, жареной курицы и свежевыпеченного хлеба. Стефани заходила сюда и раньше, когда искала работу, но каждый раз ей отказывали. Может, сегодня ей повезет больше.

Стефани поправила волосы и направилась через толпу стоящих в очереди клиентов. Все та же полная, розовощекая женщина сидела за кассой.

— Здравствуйте, — сказала Стефани. — Сегодня у вас много народа. Может, вам нужна лишняя пара рук?

— Сейчас нет, — покачала головой женщина, отсчитывая сдачу посетителю. — Но если вы придете где-то первого декабря, когда пойдут заказы на вечеринки, мне понадобятся люди для доставки.

Декабрь. К тому времени она окажется на улице.

— А не могли бы вы найти какую-нибудь работу для меня сейчас? — настаивала Стефани. — Я могу мыть посуду, полы. Все что угодно.

— Извините, — сочувственно улыбнулась женщина. — Сейчас мне помощь не нужна.

За последние недели настроение Стефани еще никогда не было таким отвратительным. Она вышла на улицу. Было холодно. Моросил дождь. Стефани чувствовала себя такой одинокой. Город, который три месяца назад казался ей дружелюбным, полным возможностей, стал леденящим и безжалостным. А яркая иллюминация Бродвея с тем же успехом могла блистать и за миллион миль отсюда.

Наклонив голову, чтобы хоть немного спрятаться от ветра и дождя, Стефани шла вниз по Первой авеню, по дороге заглядывая в магазинчики и спрашивая о возможной работе. Мысленно она подсчитывала свои сбережения. У нее осталось сто десять долларов от тех пятисот, которые ей дал отец, плюс сорок два доллара мистера Тесты. Этого хватит, чтобы заплатить за две недели аренды комнаты в «Латэм», если, правда, она совсем откажется от еды. Но потом все равно придется искать другую крышу над головой.

Мысль стать бездомной и спать в парке на одной скамейке с людьми, которые всюду ходят со своими тележками и носят на себе тонну зловонной одежды, заставила Стефани задрожать от ужаса. А что говорить о самих улицах?! Днем еще терпимо, но ночью в районе, известном как «место Святого Марка», было полно наркоманов и угрожающего вида подростков с цепями, ножами и другим подобным «хозяйством».

Дождь усиливался, и Стефани огляделась в поисках места, где могла бы укрыться. Заметив аллею с навесом, она встала под него, скрестив руки на груди, чтобы согреться. Стефани скорее почувствовала, чем заметила, чье-то присутствие сзади. Она обернулась и увидела темную фигуру. Девушка испуганно вскрикнула и отпрянула назад, но было слишком поздно. Мужчина, не выше ее самой ростом, но невероятно проворный и сильный, схватил Стефани, потащил внутрь аллеи и прижал к стене. Прежде чем она успела закричать снова, он зажал ей рот рукой.

— Еще один звук, и ты покойница, сука, — прошипел он в ухо Стефани. Мужчина сорвал сумочку с ее плеча, быстро порылся в ней, забрал деньги и отшвырнул сумку в сторону. — Что еще у тебя есть?

— Ничего. — Глаза Стефани расширились от ужаса. Она быстро спрятала за спину правую руку, надеясь, что грабитель не заметит мамино кольцо, но он опять оказался проворнее.

— Ты ведь что-то прячешь? — спросил грабитель, больно схватив Стефани за запястье.

— Нет.

— Надо же! У этой суки прекрасный вкус, — ухмыльнулся грабитель, подняв руку Стефани и увидев блеск драгоценных камней.

— Пожалуйста, не забирайте кольцо, — умоляла девушка. — Это все, что у меня есть.

— Молчать! — Он сорвал кольцо с пальца Стефани, сильно пихнул ее к стене и убежал.

От боли из глаз Стефани покатились слезы, и она медленно сползла вниз по стене. Ничто в ее прошлой жизни не подготовило ее к такому повороту событий. Из-за этого нападения она совсем обессилела. Но самое ужасное то, что украли мамино кольцо. Без него Стефани чувствовала себя совершенно потерянной и одинокой. «Что же мне теперь делать?! — думала Стефани, дрожа от холода. — Что мне делать?!» Ее мечта стать актрисой не сбылась. У нее не было ни денег, ни работы, ни собственного жилья. Мысль, что она скоро станет матерью, теперь даже пугала ее. Как она сможет заботиться о малыше, если у нее не получается позаботиться о самой себе? Отчаяние охватило Стефани. Она опустила голову на колени и зарыдала.

— Послушай, с тобой все в порядке?

Услышав мужской голос, Стефани вся напряглась. Она забыла и о своем страхе, и о боли в спине после удара о жесткую стену. Теперь-то она будет драться.

— Уходи, или я убью тебя, — угрожающе произнесла Стефани, сжав кулаки.

Перед ней стоял парень с высокими скулами и орлиным носом. Он был одет в брюки и коричневый пиджак военного покроя. Его каштановые волосы были собраны сзади в хвостик. В глазах незнакомца Стефани прочитала сочувствие.

— Меня ограбили, — громко сказала она. И слова ее прозвучали как бы издалека, произнесенные незнакомым голосом.

— Я нашел вот это, — парень поднял с земли дамскую сумочку и протянул Стефани. — Он ударил тебя? Может, тебе нужно показаться врачу?

— Со мной все в порядке, — покачала головой Стефани, вздрогнув от боли в ребрах, и чуть горько не рассмеялась от этих слов. Она потеряла работу, ее ограбили, а с завтрашнего дня у нее не будет даже крыши над головой. Ну, а в остальном у нее все хорошо.

— И сколько он украл?

— Все, что у меня оставалось: сто пятьдесят два доллара и кольцо матери.

— Сукин сын, — выругался парень. Он подождал, пока Стефани поднимется, и протянул ей руку. — Кстати, меня зовут Перри. Перри Кешман.

Стефани пожала протянутую холодную, но сильную мужскую руку.

— Стефани Фаррел, — представилась она.

— Ты позволишь проводить тебя в полицию? — спросил Перри. — Девятый участок не так далеко.

— Зачем? — испуганно поинтересовалась Стефани.

— Написать заявление. Ты ведь успела разглядеть своего обидчика?

— Нет, — откровенно ответила девушка. — Было слишком темно, и все произошло так быстро.

— Тогда, может, ты дашь полиции описание кольца? Не уверен, что это поможет, но зачем же позволять этому грабителю так легко отделаться?

— Я не хочу идти в полицию.

— Ты сбежала из дома? — спросил Перри Кешман, внимательно рассматривая девушку.

— Нет. Просто мне не хочется впутывать в это полицию, вот и все. Как ты сам сказал, это вряд ли поможет.

— Тебе решать, — пожал плечами парень. — Но по крайней мере давай я провожу тебя домой.

— У меня нет дома, — покачала головой Стефани, вспомнив об ультиматуме мистера Симпсона. — Грабитель забрал деньги, которые я собиралась заплатить за аренду моей комнаты, а несколько часов назад я потеряла работу.

Перри задумался, как будто принимая какое-то решение.

— Послушай, я живу всего в нескольких кварталах отсюда, — наконец произнес он. — Почему бы тебе не пойти со мной и не выпить чего-нибудь горячего? — Он взглянул на ее пропитанный водой кардиган и на промокшие насквозь туфли. — Кажется, тебе это необходимо, чтобы не заболеть.

Стефани колебалась. Предложение звучало заманчиво, а парень казался искренним и дружелюбным, но после того, что с ней случилось, Стефани боялась кому-либо доверять.

— Не думаю, что это хорошая идея, — неуверенно произнесла Стефани.

— Ты не можешь оставаться на улице. Во всяком случае, здесь. — Стефани промолчала. Тогда Пери Кешман вытащил из пиджака бумажник и открыл его. — Вот. Это доказательство, что я не Джек-потрошитель или какой-то другой маньяк.

В бумажнике лежали его водительские права, а под ними — страховой полис. И то, и другое было выписано на имя Перри Кешмана. Конечно, это ничего не доказывало, но Стефани замерзла, была голодна и без копейки денег. А еще она слишком устала, чтобы препираться и дальше.

— Я не хотела обидеть вас.

— Не объясняй. После того что ты только что пережила. Итак, что скажешь? Тебя устроит чашка горячего какао?

Звучало превосходно. Может, он предложит ей еще что-нибудь из еды? Подойдет все что угодно, только не пицца.