Лорд Стейвли приготовился выйти из почтовой кареты.

– Остановимся здесь, – объявил он.

Гостиница с увитым плетистыми розами фасадом из красного кирпича и двумя высоченными вязами на заднем дворе радовала взгляд. Стояла она в самом конце широкой деревенской улицы, к почтовой станции отношения явно не имела и по этой причине совсем не приглянулась форейторам. Один из них заметил:

– Если проедем еще милю-другую, наверняка найдем приличное место, где ваша честь сможет отдохнуть и перекусить.

– Дорогой мой, – ответил его светлость, – можно подумать, вы больше меня знаете, где мы находимся! Остановите. Мне тут нравится.

Залитая лунным светом деревня будто уснула, вокруг не было ни души. Заслышав скрип колес, во двор вышел хозяин гостиницы – в полной готовности угодить гостю.

– Самая что ни на есть Аркадия! – восхищенно произнес лорд Стейвли, высаживаясь из кареты. – Скажите, который час?

Немного смутившись, хозяин ответил, что до Аркадии им далеко, а времени сейчас без десяти минут.

– Без десяти минут сколько? – уточнил его светлость.

– Конечно, девять, сэр!

– Ничего себе! До Мелбери-плейс отсюда близко?

– До Мелбери-плейс? – переспросил хозяин. – Да, сэр, всего каких-то десять миль. Только дорога, скажем так, непростая.

– После сегодняшней тряски я подобрал бы эпитет посильнее. Значит, уйдет еще почти час. Наверное, следует подкрепиться. Или я опоздал на ужин?

Хозяин был не из тех, кто даст от ворот поворот уважаемому гостю. Касторовая шляпа с высокой тульей, дорожное пальто с множеством пелерин, под которым виднелись превосходно пошитый синий сюртук и шелковый жилет, а также панталоны нежнейшего бежевого цвета – этот наряд неопровержимо доказывал принадлежность господина к высшему свету. Хозяин предложил лорду Стейвли пройти в столовую и уверил, что ужин подадут в считаные минуты. Затем его вдруг одолело беспокойство, и он нерешительно добавил:

– К сожалению, отдельную гостиную я предоставить не могу, зато в столовой, кроме мистера Тома, никого нет.

– Тогда, если у мистера Тома не будет возражений, то и меня это устроит как нельзя лучше, – сказал его светлость. – Думаю, не остаться ли мне здесь на ночь? Заслужу ли я расположение хозяина Мелбери-плейс, если нагряну после одиннадцати?

– Насколько мне известно, там ложатся спать очень рано, – с надеждой в голосе изрек хозяин гостиницы. – Сквайр ожидает вашего приезда, сэр?

– Да, и хочется верить, что он еще не спит. Хотя ваши слова внушают мне опасение, что вряд ли он обрадуется гостю в столь поздний час.

– Вы уж меня простите, сэр, но сквайр – человек весьма капризный и в некотором роде сварливый. Не подумайте, что я к нему плохо отношусь…

– Значит, не стоит появляться голодным на пороге его дома посреди ночи… Хорошо. Тогда остановлюсь здесь.

Хозяин, размышляя о том, что нужно срочно застелить лучшими простынями кровать в большей из двух гостевых спален, проводил его светлость в столовую. Там у окна и вправду сидел один посетитель – юный джентльмен с бокалом в руке. Рядом с ним стояла бутылка бренди. Хозяин с тревогой покосился на бутылку и полушепотом выразил надежду, что мистер Том не будет возражать против присутствия в столовой джентльмена. Тот захлопал глазами, посмотрел на лорда Стейвли, с достоинством склонил голову и вновь принялся созерцать залитую лунным светом улицу.

В ответ его светлость едва заметно кивнул и улыбнулся, однако не стал приставать к мистеру Тому с разговорами. Юный джентльмен был чем-то удручен. Даже человек не столь проницательный, как лорд Стейвли, заметил бы, что мистер Том пытается утопить свои печали в бренди. Лет ему было определенно не больше двадцати пяти, но вполне могло быть и девятнадцать. Тягу к дендизму выдавали замысловатый, неумело завязанный узел шейного платка и чрезмерно высокий воротник сорочки, накрахмаленные уголки которого торчали почти у самых скул. И все же своим крепким телосложением и свежим цветом лица он мало походил на денди, а выглядел скорее как сын деревенского жителя – коим на самом деле и являлся, – который понимает толк в охоте и любит побродить по лесу с ружьем.

Вскоре хозяин принес простую, но вполне сносную еду и сам взялся прислуживать новому гостю. Лорд Стейвли оценил ужин на отлично, похвалил бургундское и тактично отказался от предложенного портвейна, обосновав это тем, что не хочет вызвать приступ подагры. На вид он был вполне здоровым тридцатипятилетним мужчиной, не страдающим от подобных болячек. Тем не менее хозяин не стал подвергать слова гостя сомнению. Он просто унес крышки от блюд и поставил перед его светлостью бутылку старого коньяку.

В течение нескольких следующих минут лорд Стейвли ощущал на себе напряженный взгляд сидящего у окна молодого человека. Он прекрасно знал, что вызвало столь пристальное внимание, и, когда хозяин удалился, мягко сказал:

– Я называю узел небрежным. Ничего сложного, нужно только наловчиться.

– Что?.. – Молодой джентльмен от неожиданности вздрогнул.

– Мой шейный платок, – с улыбкой пояснил лорд Стейвли.

Юноша покраснел и пролепетал извинения.

– Все в порядке, – сказал его светлость. – Если хотите, покажу, как завязывать.

– Правда? – обрадовался молодой джентльмен. – Мой узел называется «осбалдестон», но он мне совсем не нравится.

Лорд Стейвли жестом указал на стул у своего стола.

– Не пересядете поближе?

– Да, благодарю вас!

Юноша поднялся, осторожно пересек комнату. Бутылку с бокалом он захватил с собой и поставил на стол.

– Меня зовут Хатерлей, – старательно выговорил он.

– А меня Стейвли.

Они обменялись поклонами. Заметить состояние мистера Хатерлея мог разве что пурист. Юноша без видимых усилий и вполне достойно передвигался и вел беседу. Возможно, выпивка слегка и затуманила ему мозги, однако все важные вопросы он освещал предельно ясно. Когда, к примеру, лорд Стейвли упомянул о местности, по которой только что проехал, и сказал, что здесь, должно быть, хороша охота, Хатерлей с великим энтузиазмом развил эту тему и на удивление логично обосновал свои мысли. Печаль моментально сошла с его лица, глаза загорелись, он словно воспрянул духом… Затем вдруг вновь стал мрачнее тучи, вздохнул и горько произнес:

– Только теперь все это закончилось! Полагаю, мне очень повезет, если я еще хоть раз в жизни попаду на охоту.

– Неужели дела настолько плохи? – участливо поинтересовался его светлость.

Кивнув, мистер Хатерлей плеснул себе еще немного бренди.

– Я бегу с девушкой из богатой семьи, – с понурым видом изрек Том.

Если лорда Стейвли и ужаснула эта новость, ему прекрасно удалось скрыть свои чувства.

– Да что вы! – вежливо посочувствовал он.

– Да, – кивнул мистер Хатерлей, подкрепляясь очередным большим глотком. – В Гретна-Грин.

– Простите великодушно, – сказал его светлость, – на ваш взгляд, это мудрое решение?

– Нет, конечно! – воскликнул мистер Хатерлей. – А что еще остается мужчине? Не могу я пойти на попятную. Поймите!

– Подозреваю, это действительно трудно, – согласился лорд Стейвли. – Сначала молодой человек уговаривает девушку бежать…

– Ничего подобного! – возразил юноша. – Может, я и ляпнул когда-то, что было бы весело сбежать и пожениться, поднять переполох. Я совершенно не думал, что Анабелла примет мои слова всерьез. Но это же Анабелла! Честное слово, она вся в своего отца! Если что-то решила, отговорить невозможно. Впрочем… – добавил юноша и бросил сердитый взгляд на собеседника, – не подумайте, что я хочу отвертеться. Я давно люблю Анабеллу. В детстве даже поклялся на крови, что женюсь на ней. Но это вовсе не значит, что прямо сейчас я мечтаю все бросить и бежать с ней к границе!

– Неподходящий момент?

Мистер Хатерлей кивнул.

– Дядя пригасил меня в Йоркшир поохотиться на рябчиков, – тяжко вздохнул он. – Представьте, как замечательно бы я отдохнул! Ни разу в жизни не охотился на рябчиков, но стреляю я довольно метко.

– Значит, до конца сезона охоты побег отложить не удалось? – поинтересовался его светлость.

– Нет, потому что тогда в нем бы уже не было никакого смысла, ведь отец собрался выдать Анабеллу за одного престарелого хрыча. К тому же сейчас полнолуние…

– Понятно… А что за престарелый хрыч? В самом деле очень старый?

– Не знаю, скорее всего. Разве может быть не старым друг сэра Уолтера?

Его светлость, подносивший в это время бокал к губам, вдруг на мгновение замер, а затем переспросил:

– Сэр Уолтер?

– Сэр Уолтер Абингдон. Отец Анабеллы.

– О! – произнес его светлость, отхлебнув бренди. – Как я понимаю, он не благоволит вашим ухаживаниям?

– Да. И мой отец тоже. Говорит, мы еще молоды и друг другу не пара. Поэтому, скорее всего, он лишит меня наследства, и мне придется работать в какой-нибудь конторе. Потому что сэр Уолтер тоже ничего не даст Анабелле. Только женщины никогда не задумываются о таких вещах! Они вообще лишены здравого смысла. Им кажется, нет ничего проще нанять почтовую карету в ночь, не вызвав при этом ни у кого подозрений! А ведь это совсем не так! – с великой обидой в голосе произнес мистер Хатерлей. – Уж сколько денег я выложил… Вся эта затея, скажу я вам, порядком опустошила мои карманы! Экипаж пришлось нанимать за двадцать миль отсюда. Представьте, что началось бы, явись я в «Георг» или «Солнце» за каретой для поездки в Шотландию! Да мой отец уже через час узнал бы об этом! А еще надо было придумать, где мне в нее садиться, ведь нельзя, чтобы они приехали за мной прямо к дому, сами понимаете. К счастью, старина Тетфорд вошел в наше положение, так что я велел форейторам к половине одиннадцатого прибыть к этой гостинице. Анабелла рассчитывает, что часов в одиннадцать, самое позднее в двенадцать, в доме все уснут, и она будет ждать меня за кустами. За кустами в полночь! – с насмешкой в голосе повторил Том. – Поверьте, я чувствую себя последним идиотом.

Он вновь плеснул бренди себе в бокал, пролив на скатерть несколько капель. Мистер Хатерлей сердито посмотрел на них и с величайшей осторожностью поставил бутылку на стол.

– Знаете, – как бы между прочим заметил лорд Стейвли, – если бы мне предстояло бежать в полночь, я бы, наверное, не стал пить столько бренди в десять вечера.

Мистер Хатерлей бросил на него суровый взгляд.

– Если думаете, что я надрался, то вы ошибаетесь! – заявил он, старательно выговаривая слова. – У меня очень ясная голова.

– Не сомневаюсь, – кивнул его светлость. – Только если мисс Анабелла учует запах виски, вряд ли ей это понравится.

– Значит, не надо было уговаривать меня бежать! – парировал мистер Хатерлей.

– Судя по всему, она вам очень доверяет.

– Еще бы! Ведь она знает меня с пеленок! И все же ей бы никогда не пришла в голову эта глупая мысль, если бы взбалмошный старый дуралей, ее отец, не пригласил своего приятеля и не сказал, что собирается выдать ее замуж. Честно говоря, я пришел в ужас, когда узнал об этом от Анабеллы. По-моему, лет этому дряхлому зануде не меньше пятидесяти! И она его никогда в жизни не видела! Поэтому мне стало предельно ясно, что как джентльмен я просто обязан ее спасти. Хотя на тот момент я еще не знал, что дядя пригласит меня на охоту в Йоркшир!

– В наши дни даже самый взбалмошный родитель не может с ходу выдать дочь замуж. Неужели действительно необходимо бежать? – поинтересовался лорд Стейвли.

– Анабелла так решила, а для меня дело чести – помочь ей, – торжественно произнес мистер Хатерлей. – Наверное, быть женатым не так уж плохо, надо только привыкнуть.

– Боюсь, вы совершаете серьезную ошибку, – сказал его светлость, осторожно отодвигая бутылку подальше. – Вдруг дряхлый зануда сам не захочет жениться на Анабелле!

– Зачем тогда ему ехать к Абингдонам? – вскинулся мистер Хатерлей. – Полагаю, сэр Уолтер все спланировал, он это прекрасно умеет! Мой отец не зря называет его самым пронырливым и хитрым старикашкой во всей округе. – Молодой человек с вызывающим видом осушил бокал. – Но мы не дадим ему осуществить коварную затею!

Полчаса спустя хозяин гостиницы, зашедший сообщить мистеру Тому о прибытии кареты, обнаружил, что юный джентльмен уронил голову на стол и спит мертвым сном.

– Не стоит ему отправляться в путь в таком виде, – задумчиво произнес лорд Стейвли.

– Так я и знал! – воскликнул Тетфорд, с тревогой глядя на Тома. – Да что же это с ним? Как только он сегодня вошел, я сразу понял: мистер Том обязательно что-нибудь учудит, провалиться мне на этом месте! И вот, пожалуйте!.. Карету запрягли четверкой, приехали сюда за ним с самого Уитворта! Что мне теперь прикажете делать?

– Я бы посоветовал известить форейторов о том, что мистер Том неважно себя чувствует, и отправить их обратно в Уитворт, – сказал его светлость. – А заодно не будете ли вы любезны сообщить моим форейторам, что я передумал и решил сегодня добраться до Мелбери-плейс. Окажите милость, велите запрягать сию же минуту.

– Ваша светлость не останется у нас? – расстроился хозяин. – Постель уже готова, мы положили в нее горячий кирпич, чтобы просушилась как следует!

– Уложите в нее мистера Тома! – с улыбкой порекомендовал лорд Стейвли. – А когда он проснется… Нет, пожалуй, я лучше оставлю для него записку. – Его светлость достал блокнот, ненадолго задумавшись, нацарапал карандашом несколько строк, вырвал листок, свернул его треугольником и вручил хозяину. – Передайте ему.

Еще через четверть часа, после того, как Тетфорд снабдил форейторов обстоятельными инструкциями, лорд Стейвли покатил по узким проселочным дорогам к Мелбери-плейс. Увидев наконец ворота, форейторы хотели было свернуть в них, однако он приказал им остановиться и заявил, что сойдет здесь.

Форейторы уже давно поняли, что его светлость – человек с причудами, но этот поступок их окончательно сбил с толку.

– Это Мелбери-плейс, милорд! – заверил один из них.

– Я знаю. В такую дивную лунную ночь хочется погулять по саду. Ждите!

Он ушел, а форейторы, вытаращив от удивления глаза, смотрели ему вслед.

– Должно быть, пьян в лоскуты, – сказал один.

– Ничего подобного! – отозвался второй. – Просто крыша поехала. Я давно подозревал.

Тем временем Стейвли шел по подъездной дорожке. Вскоре он ступил с гравия на траву, чтобы ни единым звуком не выдать своего присутствия. Воздух был насыщен густым ароматом роз, в свете сияющей высоко в небе полной луны на землю ложились чернильные тени, на фоне сапфирово-синего неба выделялся силуэт дома. Из цветника лорд Стейвли очень быстро вышел в кустарниковые насаждения. Между высокими живыми изгородями здесь вились тропинки, а кое-где, в удобных местах, стояли простые деревянные лавочки. Вокруг не было ни души, в огромном доме не светилось ни единого окошка. Лорд Стейвли присел в ожидании дальнейших событий.

Ждать долго не пришлось. Минут через двадцать послышался шорох юбок, и его светлость встал. Из-за поворота появилась чья-то фигурка: к нему торопливо шла одетая в плащ леди с двумя картонками в руках. Он шагнул навстречу, но не успел произнести и слова.

– Еле дождалась, пока тетя задует у себя свечу и уляжется, – шепотом затараторила незнакомка. – Слава богу, теперь спит крепким сном. Удалось достать карету, Том?

Лорд Стейвли снял шляпу. В лунном свете девушка увидела лицо совершенно незнакомого человека и отшатнулась, едва не вскрикнув от испуга.

– Не бойтесь, – успокоил девушку его светлость. – Я от мистера Хатерлея. Позвольте взять у вас картонки.

– От Тома? – озадаченно переспросила мисс Абингдон, неуверенно передавая свой багаж.

– Да, – кивнул лорд Стейвли и поставил картонки рядом со скамьей. – Давайте присядем, я все объясню.

– Но кто вы и где Том? – взволнованно спросила мисс Абингдон.

– Том неважно себя чувствует, – дипломатично ответил его светлость. – У него хватило сил поведать мне о своих планах и… э-э… попросить передать вам, что он очень сожалеет.

Испуг на лице девушки уступил место выражению глубокого недовольства.

– Так-так! – сказала она, задохнувшись от возмущения. – Какое неслыханное малодушие! Он испугался, я полагаю?

– Ну что вы, совсем нет! – Его светлость мягко подтолкнул юную леди к скамейке. – Просто внезапно заболел.

Под давлением лорда Стейвли мисс Абингдон наконец села.

– По-моему, вы меня обманываете! – без обиняков выдала девушка. – Вчера он превосходно себя чувствовал.

– Болезнь застала его врасплох, – пояснил лорд Стейвли.

Мисс Абингдон, судя по всему, была не из тех, кого легко обвести вокруг пальца.

– Он напился? – прямо спросила она.

На секунду задумавшись, его светлость посмотрел на юную леди, пытаясь разглядеть лицо. Капюшон соскользнул с ее головы. В изменчивом лунном свете лорд Стейвли никак не мог определить, брюнетка она или блондинка, однако волосы у нее точно были курчавыми, а глаза огромными и сверкающими.

– Напился? Конечно же, нет!

– Я вам не верю, – отрезала мисс Абингдон. – Как он посмел валять дурака в такую ночь!

На это лорд Стейвли ничего не ответил.

Помолчав пару минут, мисс Абингдон произнесла:

– А ведь я сомневалась, что ему нравится этот план… Почему же он сразу не отказался в нем участвовать?

– Он вовсе не хотел отказываться, – заверил лорд Стейвли. – Том мне рассказал, что вы давным-давно поклялись друг другу в верности.

– Да, – подтвердила девушка. – Он сделал мне порез ножом на руке, и мы смешали нашу кровь. Том еще назвал меня трусихой, потому что я пищала.

– Как жестоко с его стороны! – серьезно промолвил его светлость. – Позвольте спросить, а вы сильно его любите?

Мисс Абингдон надолго задумалась.

– Я с детства к нему очень привязана, – наконец ответила она. – Хотя, не попади я в столь отчаянное положение, замуж за него не пошла бы, несмотря на нашу клятву. Но что делать, если папа устраивает такое безобразие? Мне просто некуда деваться. Я так надеялась, что на сезон папа снимет в Лондоне дом, ведь мне уже почти двадцать, а я до сих пор никуда не выезжала из Шропшира. Разве что в Бат, который я терпеть не могу. А он вместо этого решил выдать меня за ужасного старика, которого я в глаза не видела!

– Да, Том мне рассказывал, – кивнул его светлость. – Только уж простите, но с трудом верится, что ваш отец способен на такое.

– Вы не знаете моего папу! – горько усмехнулась девушка. – Он строит самые фантастические планы, и все обязаны им следовать. Велит вести себя вежливо с его гадким другом, в противном случае пригрозил отправить меня в Бат к тетушке Шарлотте! Что мне остается? Тетя Мария – это другая папина сестра, после смерти мамы она живет с нами, – тоже ничего не сможет поделать, только будет говорить, что я сама прекрасно знаю своего папу. Да, я его знаю, и он без угрызений совести сошлет меня в этот душный дом на Куин-стрит. Теткин мопс постоянно хрипит, а сама она почти не выходит на улицу и заставляет меня играть с ней в триктрак. Представляете, в триктрак! – с отвращением повторила девушка.

– Конечно, об этом не может быть и речи, – согласился его светлость. – И все же не могу избавиться от мысли, что побег в Гретна-Грин – не самое мудрое решение.

– Вы полагаете? – с сомнением в голосе произнесла мисс Абингдон.

– В браках на границе ничего хорошего нет, – словно извиняясь, произнес лорд Стейвли. – К тому же, если вы всем сердцем не любите Тома, то вряд ли будете с ним счастливы.

– Согласна, – кивнула мисс Абингдон, – но гораздо хуже было бы остаться в старых девах!

– Не сочтите мои слова излишне дерзкими, – рассмеялся его светлость, – только вам, по-моему, такая судьба не грозит!

– Еще как грозит! – серьезно сказала девушка. – Я всю жизнь просидела взаперти, и папа не имеет ни малейшего намерения вывезти меня в Лондон. Он почему-то решил, что этот гнусный тип, его друг, будет для меня отличной партией. Они совещались с леди Тенбери…

– Так вот в чем дело! – перебил его светлость. – Как же я раньше не догадался!

Мисс Абингдон очень удивилась.

– Вы знакомы с леди Тенбери, сэр?

– Она моя старшая сестра, – объяснил его светлость.

– Ваша… кто? – с ужасом воскликнула девушка.

– Не волнуйтесь! – попросил он. – Как ни страшно признаваться, я и есть тот самый гнусный тип, друг вашего папы. Уверяю вас, мисс Абингдон, план вашего отца и моей сестры, которая вечно сует нос не в свое дело, для меня самого – полная неожиданность.

Мисс Абингдон судорожно сглотнула.

– Т-так вы и есть лорд Стейвли, сэр?

– Да, – признал его светлость и тут же добавил: – Возможно, я и зануда, но еще не слишком дряхлый.

– Почему вы мне сразу не сказали? – обиженно спросила мисс Абингдон.

– Да, так и следовало поступить, однако во мне все еще теплилась надежда, что отвратительный старик, которого вы с Томом описали такими страшными словами, не я.

Девушка отвернулась и произнесла сдавленным голосом:

– Я бы никогда… Зачем вы позволили мне говорить о вас такое?

– Не берите в голову. – Лорд Стейвли взял ее за руку. – Единственное, о чем я вас прошу: не нужно ехать в Гретна-Грин лишь за тем, чтобы избежать моих ухаживаний!

– Да, да, только… – Она подняла голову и посмотрела на него исподлобья, словно нахмурив брови. – Только как вы можете быть другом моего папы?

– Положа руку на сердце, я и не подозревал, что имею право так себя называть, – ответил его светлость. – У вашего отца давние связи с моей семьей – вот уже двадцать лет, я полагаю. Он близкий друг моей сестры и ее мужа.

Мисс Абингдон эти слова, казалось, не удовлетворили.

– Тогда почему сюда приехали вы?

– По правде говоря, мне показалось, что с моей стороны будет верхом неучтивости ответить отказом на настойчивые приглашения вашего родителя.

На этот раз ответ девушку вполне устроил. Кивнув, она сказала:

– Получается, вы приехали не за тем, чтобы… то есть вы не знали…

– До сегодняшнего вечера, сударыня, я даже не подозревал о вашем существовании! – заверил лорд Стейвли. – Видите ли, хотя настырности моей сестре тоже не занимать, она, не в пример вашему отцу, куда более тактична.

– Это самый бесчестный поступок! – заявила мисс Абингдон. – Он утверждал, что вы обо всем уже сговорились, и мне ничего не остается, как принимать ваши ухаживания. Разумеется, я решила, что уж лучше будет выйти за Тома. – Внезапно у нее вырвался смешок. – Какая нелепая ситуация! Я думала, вам не меньше пятидесяти лет и вы, скорее всего, толстяк.

– Мне тридцать пять, и вряд ли меня можно назвать толстым, – робко сказал его светлость.

Она развеселилась еще больше.

– Да, теперь я вижу! Наверное, в ваших глазах я выглядела полной дурой. Однажды папа целый месяц твердил, что хочет выдать меня за сэра Джаспера Селкирка, вдовца, который к тому же страдает подагрой. Так что никогда не угадаешь, какой вздор придет ему в голову. – О чем-то вдруг подумав, девушка повернулась к своему собеседнику и спросила: – Как получилось, что вы знакомы с Томом? И почему вы приехали в такой поздний час? Вас ждали к ужину, папа был в ярости! Тетя все откладывала и откладывала трапезу, и цыплята в конце концов пригорели.

– К сожалению, сколько бы я ни принес извинений, все будет мало, – произнес лорд Стейвли. – Прибыть вовремя мне помешала целая цепочка досадных событий. Когда я наконец добрался до Шропшира, то обнаружил, что ваш папа не вполне точно описал дорогу. Иными словами, я сбился с пути.

– В наших краях это немудрено, – кивнула мисс Абингдон. – Ну и папа, конечно, никому не может толком объяснить, как проехать. Но как вы познакомились с Томом?

– Том ждал карету в «Зеленом драконе», а я, раз уж все равно опоздал к вам на ужин, заехал в ту гостиницу подкрепиться. Между нами, как это обычно бывает, завязалась беседа, и он посвятил меня в свои планы.

– Он точно был пьян! – перебила его мисс Абингдон.

– Скорее, его волновал вопрос, действительно ли оправдан ваш с ним побег. Со своей стороны, я сделал все возможное, чтобы отговорить его от столь опрометчивого шага… Затем он внезапно почувствовал себя плохо, и я приехал вместо него, чтобы предупредить вас о случившемся.

– Очень любезно с вашей стороны, только не понимаю, с какой стати вы так обо мне беспокоитесь?

Он улыбнулся.

– Разве я мог допустить, чтобы вы зря ожидали в кустах!.. Кроме того, мне было чрезвычайно любопытно познакомиться с вами, мисс Абингдон!

Девушка вгляделась в его лицо.

– Вы смеетесь?

– Ничуть! Согласитесь, любопытство вполне закономерно, если мужчина неожиданно узнает, что какая-то леди того и гляди отправится в бега, лишь бы избежать его ухаживаний, тогда как у него не было и малейшего намерения оказывать ей знаки внимания.

– Какой кошмар! – сказала Анабелла и густо покраснела. – Странно, что все это не вызвало у вас сильнейшего чувства отвращения ко мне. На самом деле я нисколько не считала побег с Томом опрометчивым шагом, потому что он мне почти как брат… Это стало бы таким увлекательным приключением! – мечтательно резюмировала она.

– Если хотите приключений, моя карета ожидает на дороге. Одно ваше слово – и уедем вместе! – тотчас отозвался лорд Стейвли.

Девушка снова прыснула.

– Что за глупости вы говорите! Как можно куда-то уехать с совершенно незнакомым человеком?

– Тем лучше! Было бы замечательно, если бы вы совсем отказались от мысли о побеге, – произнес он. – Боюсь, сейчас мне не с руки брать назад свое обещание навестить сэра Уолтера, но если я дам слово, что не буду вам навязываться, то, может, вы не сочтете мой визит таким уж нестерпимым?

– Конечно! – заверила она. – Хотя у меня большие опасения, что вам будет очень непросто общаться с папой, сэр!

– Совершенно исключено! – улыбнулся его светлость. – По этому поводу можете не беспокоиться.

– Вы – самый благожелательный человек из всех, кого я встречала, – с теплотой воскликнула Анабелла. – Я вам очень благодарна, и мне стыдно, что я о вас так плохо думала. Вы ничего не расскажете папе?

– Мисс Абингдон, это самое обидное предположение обо мне, которое вы допустили до этой минуты!

– Нет! Конечно, не расскажете! – быстро проговорила девушка, затем встала и протянула руку. – Мне пора возвращаться в дом. А вы?..

– Минут через двадцать я подъеду к главному входу, – сказал лорд Стейвли, – и весь рассыплюсь в извинениях.

– О, неужели вы это сделаете? – хихикнула мисс Абингдон. – Сейчас почти полночь. Папа будет в ярости.

Пальцы девушки вдруг сжали его ладонь. Мисс Абингдон вскинула голову и прислушалась. Через мгновение лорд Стейвли тоже услышал напугавшие ее звуки: крадущиеся шаги и голос хозяина, который, судя по всему, думал, что говорит очень тихо: «Ты, Муллинс, иди туда, а я пойду по этой дорожке».

– Папа! – в ужасе выдохнула мисс Абингдон. – Услышал, наверное, как я шла по гравийной дорожке, и решил, что влезли воры, ведь в прошлом месяце ограбили сэра Джаспера. Что делать?

– Вы можете незаметно вернуться домой, пока я их отвлеку? – мягко спросил его светлость.

– А как же вы? У папы наверняка ружье!

– Не волнуйтесь, я успею представиться прежде, чем он выстрелит! – С этими словами его светлость вручил девушке картонки, и она побежала.

Лорд Стейвли дождался, пока Анабелла исчезнет за поворотом аллейки, надел шляпу и, топая как можно громче, медленно двинулся в противоположном направлении.

Едва он ступил из аллейки в розарий, ему навстречу выскочил пожилой джентльмен и действительно направил на него ружье.

– Стоять! Я поймал тебя, ворюга! – крикнул сэр Уолтер. – Муллинс, скорее сюда, болван!

Лорд Стейвли спокойно стоял на месте и ждал, пока хозяин подойдет ближе. Сэр Уолтер сделал это лишь после того, как прибыло подкрепление в лице дворецкого, тоже вооруженного ружьем и кое-как одетого: наряд его состоял из заправленной в бриджи ночной сорочки и накинутого сверху пальто. Сэр Уолтер двинулся вперед, держа пойманного преступника под прицелом, и с ликованием в голосе произнес:

– Попался, голубчик!

– Добрый вечер, сэр! – сказал лорд Стейвли и протянул руку. – Приношу глубочайшие извинения за то, что явился в столь поздний час. Сегодня весь день меня преследуют неприятности. В свое оправдание могу лишь сказать, что сначала у кареты сломалось колесо, а потом захромала лошадь.

Сэр Уолтер чуть не выронил из рук ружье.

– Стейвли?! – воскликнул он изумленно.

Лорд Стейвли поклонился.

– Но какого черта вы делаете в моем саду? – возмущенно спросил сэр Уолтер.

Его светлость беззаботно взмахнул рукой.

– Общаюсь с природой, сэр, общаюсь с природой!

– Общаетесь с природой? – повторил сэр Уолтер, глаза его едва не вылезли из орбит.

– Розы купаются в лунном свете! – возвышенным тоном изрек его светлость. – Ах… разве Муллинсу так необходимо держать меня на мушке?

– Опусти ружье, болван! – сердито рявкнул сэр Уолтер. – Стейвли, дорогой мой, вы хорошо себя чувствуете?

– Как никогда!.. О, вы, наверное, думаете, что мне следовало подъехать прямо к дому? Удивительный пейзаж заставил меня выйти из кареты. Я обожаю лунный свет, а ваш сад так красив, что я не смог не поддаться соблазну побродить по нему. Очень сожалею, что потревожил вас!

Сэр Уолтер и дворецкий смотрели на него с открытыми ртами.

– Побродить по саду в полночь? – не веря своим ушам, повторил хозяин.

– Неужели сейчас настолько поздно? – удивился лорд Стейвли. – Здесь так светло, что вполне можно читать книгу!

Сэр Уолтер дважды судорожно сглотнул, прежде чем задать очередной вопрос:

– А где же ваша карета?

– Я приказал форейторам ждать на дороге, – уклончиво ответил его светлость. – Мне кажется… точно – пахнет жасмином!

– Стейвли, – обратился к гостю сэр Уолтер, неуверенно беря за руку, – пожалуйста, проходите в дом и укладывайтесь! Постель уже давно готова, а ночной воздух очень вреден для здоровья.

– Напротив, он будит поэзию в моей душе! – проговорил лорд Стейвли. – Я мечтаю написать сонет о розах, залитых лунным светом.

– Муллинс, немедленно отыщи карету его светлости да вели форейторам ехать к дому! – шепотом распорядился сэр Уолтер. – Сонет, говорите? Да, да, в свое время я тоже баловался стишатами, а сейчас идемте со мной, голубчик! Думаю, скоро вам полегчает. Вас утомила долгая дорога, вот в чем дело!

Он взял гостя под руку и решительно потянул за собой к дому. Его светлость не противился, однако шагал медленно и часто замирал на месте, чтобы восхититься каким-нибудь причудливым силуэтом дерева на фоне ночного неба или мерцанием лунного света среди кувшинок на глади пруда. Сэр Уолтер, сдерживая нетерпение, мягко отвечал на восторженные реплики его светлости. В конце концов ему удалось заманить лорда Стейвли в дом и провести наверх, в приготовленную специально для него комнату. Подозрение, что дорогой гость в стельку пьян, уступило место куда более страшной догадке. Только услышав ровное дыхание милорда, свидетельствующее о том, что он спит крепким сном, сэр Уолтер покинул свой пост у дверей гостя и отправился в собственную постель.

Официально лорд Стейвли и мисс Абингдон встретились поздним утром за завтраком. Сэр Уолтер представил гостя, не сводя с него пристального взгляда.

Лорд Стейвли поклонился мисс Марии Абингдон, принес вежливые извинения за позднее вторжение в дом и наконец повернулся к наследнице. Пока гость обменивался любезностями с тетей, Анабелла украдкой его разглядывала. Увиденное произвело на нее благоприятное впечатление. Молва приписывала лорду Стейвли весьма представительную внешность, и мисс Абингдон не нашла причин не согласиться с этим популярным мнением. У него были веселые серые глаза, улыбчивое лицо и превосходное телосложение. И внешность, и манера держаться, и одежда, пусть не щегольская, отличались высшей степенью элегантности. Панталоны и ботфорты подчеркивали стройность ног, белоснежный шейный платок был завязан аккуратным замысловатым узлом.

Мисс Абингдон удивила тетю тем, что вышла к завтраку в красивом муслиновом платье, которое ей очень шло. Заметив необычайно сдержанное поведение Анабеллы, мисс Мария, не чаявшая обнаружить ни малейших признаков покорности, даже растерялась. Девушка, казалось, совсем перестала дуться. Робко присев перед гостем в реверансе, она протянула ему руку и улыбнулась милой и озорной улыбкой. Ей-богу, дитя сегодня выглядит совершенно очаровательно, подумала мисс Мария, с любовью глядя на племянницу.

За завтраком лорд Стейвли умело вел непринужденную беседу с обеими леди. Сэр Уолтер, казалось, был чем-то немного озабочен. Когда все поднялись из-за стола, его светлость испросил позволения погулять по залитому солнцем саду, и хозяин с готовностью согласился. Едва дождавшись, пока гость выйдет в сад через застекленную дверь, сэр Уолтер припустил из комнаты вслед за дочерью. Он нагнал ее у лестницы, увлек за собой в библиотеку, закрыл дверь и выдал без всяких предисловий:

– Анабелла, можешь оставить обиды, – мои планы изменились! Да-да, я уже не считаю лорда Стейвли подходящей партией для тебя, так что сцены больше устраивать незачем!

Мисс Абингдон посмотрела на него своими огромными глазами.

– У тебя изменились планы, папа? – воскликнула она.

Сэр Уолтер с опаской посмотрел по сторонам, будто хотел убедиться, что нигде в комнате не притаился гость, а затем очень серьезно сказал:

– Моя дорогая, обстоятельства сложились как нельзя хуже! Бедняга сошел с ума! Ты не поверишь: ночью я обнаружил его в саду! Он нес какой-то вздор о сонетах, лунном свете и подобной чепухе!

Мисс Абингдон быстро опустила глаза и неуверенно произнесла:

– Неужели? Да уж… действительно, очень странно!

– Никогда в жизни не испытывал такого потрясения! – покачал головой сэр Уолтер. – Я и понятия не имел, что он болен. Луиза Тенбери поступила нехорошо – скрыть от меня такое!

– Форменное безобразие! – согласилась Анабелла. – Хотя выглядит он вполне разумным человеком, папа.

– Сейчас-то он мне тоже кажется вменяемым, – мрачно изрек родитель, – но мы не знаем, что он выкинет ночью. Я слышал, что у некоторых чокнутых обострение случается при полной луне… Лучше бы я не настаивал на его приезде! Будь осторожнее, дитя мое, не оставайся с ним наедине, если меня нет поблизости.

Мисс Абингдон, которая краешком глаза видела, как лорд Стейвли идет в сторону розария, послушно кивнула и, не теряя времени даром, отправилась вслед за гостем.

Она застала его разглядывающим люпин в самом центре клумбы с розами. Услышав шаги, его светлость оторвал взгляд от цветка, улыбнулся и шагнул ей навстречу. Лицо Анабеллы пылало румянцем, в глазах горели озорные огоньки.

– О, милорд, – сказала она, – папа говорит, что вы сумасшедший и что он передумал выдавать меня за вас!

Стейвли взял ее за руки.

– Знаю. Как мне теперь убедить его, что я полностью в здравом уме?

– А зачем? Я уверена, вам и дела нет до того, что он думает. Даже не знаю, как мне удалось сохранить серьезное лицо. Папа говорит, чтобы я старалась не оставаться с вами наедине, когда его нет поблизости, и он не может меня защитить.

– Ничего смешного в этом не вижу, – возразил лорд Стейвли.

Анабелла посмотрела на него невинным взглядом.

– Мне очень-очень жаль, что так получилось! Я думала, что вам все равно.

– Как раз наоборот, крайне важно, чтобы у вашего папы сложилось обо мне хорошее впечатление.

– Боже мой, почему?

– Дорогая мисс Абингдон, как по-вашему, он позволит ухаживать за вами, если считает меня душевнобольным?

Несколько секунд девушка пристально смотрела на него, потом ее щеки запылали, она высвободила руки и тихо сказала:

– О! Вы ведь говорили, что не собираетесь за мной ухаживать.

– Ничего подобного. Я говорил, что не буду навязываться, если вам это неприятно. Не лишайте меня надежды понравиться вам!

Мисс Абингдон отвела глаза в сторону, пролепетала что-то невразумительное и принялась срывать увядшие цветки с прекрасного розового куста.

– Мне необходимо точно знать, как добиться расположения сэра Уолтера, – сказал его светлость. – Что для этого нужно? Целиком и полностью полагаюсь на ваш совет.

Анабелла наклонилась, чтобы сорвать цветок с наполовину облетевшими лепестками, и растерянно произнесла:

– Если… если вы не хотите, чтобы вас считали сумасшедшим, возможно… вам стоит подольше у нас погостить… Тогда он поймет, что у вас с головой все в порядке.

– Отличный план! – похвалил его светлость. – Могу я попросить у вас эту розу?

Сэр Уолтер, узнавший от садовника о том, где находятся гость и дочь, вошел в сад ровно в тот миг, когда мисс Абингдон прикрепляла розовый бутон к лацкану сюртука лорда Стейвли. Свои мысли об упрямстве и безответственности женщин сэр Уолтер был вынужден оставить при себе. Довольно суровым тоном он сообщил Анабелле, что ее ищет тетя, а сам взял лорда под руку и повел осматривать конюшни.

Мисс Абингдон застала тетю в состоянии нервного возбуждения: ей успели доложить о психическом расстройстве гостя.

– А мне он показался вполне рассудительным человеком! На удивление красивый мужчина, а какой обходительный!

– О, дорогая тетя! Разве он не само очарование? – с сияющими глазами и румянцем на щеках воскликнула мисс Абингдон. – Только представьте, он хочет на мне жениться!

Мисс Мария вздрогнула.

– Нет, нет, об этом не может быть и речи! Твой папа этого не допустит! Ты ведь только вчера, несмотря на все его уговоры, клялась, что выйдешь за Тома Хатерлея! Не понимаю, что на тебя нашло?

– Лунная болезнь! – засмеялась мисс Абингдон. – Как и на лорда Стейвли! Бедный папа!