1

Ссора, которая зрела много недель, вспыхнула из-за такого пустяка, что любой человек расхохотался бы, думал Том, если бы узнал причину. По правде говоря, ситуация, когда стреляются на пистолетах, не должна возникать из-за того, что один приятель наступил другому на ногу, а тот обозвал его увальнем. Когда вы знакомы с человеком всю жизнь, играли с ним в детстве, вместе ходили в школу, рыбачили и охотились, то можете спокойно обругать его увальнем. Единственное, чем может закончиться подобный инцидент, — шутливой перебранкой, или уж боксерским поединком, но ни в коем случае не встречей прохладным утром в сопровождении секундантов. Даже если бы Том с Джеком не были такими близкими друзьями, стреляться все равно было ни к чему — это сильно устарело. Дуэли остались в прошлом веке и теперь годились только для сцены! Дед Тома, конечно, аж пять раз участвовал в дуэлях, если можно верить рассказам родственников, причем все пять дуэлей произошли по самым пустячным поводам. Однажды он даже дрался на кулаках с двоюродным дедушкой Джека, Джорджем… и они, вероятно, выглядели очень комично, часто посмеивались Том с Джеком, со своими выбритыми головами (поскольку оба носили парики) и совершенно немыслимыми оборками вместо манжет. Они были такими длинными, что их приходилось подворачивать, чтобы освободить кулаки. Дрались в те времена босиком, и ноги, конечно же, были все в синяках и ссадинах. Теперь, если люди дерутся на дуэли, то в качестве оружия выбираются пистолеты, и вовсе нет нужды выставлять себя на посмешище в кулачных боях. Но дуэлянтов с каждым днем становится все меньше и меньше. Их можно уже пересчитать по пальцам, и конечно, дерутся они не из-за таких пустяков.

Ссора между Томом и Джеком вспыхнула не из-за нерасторопности Джека. Причина была намного серьезнее и лежала значительно глубже. Хотя, откровенно говоря, вряд ли можно назвать Марианну Трин серьезной причиной. Напротив, она была самой веселой и беззаботной из всех возможных причин раздора.

Невероятно, как сильно может измениться девушка за несколько лет! До поездки на юг, в пансион в маленькой заурядной Марианне Трин трудно было найти что-нибудь примечательное. Том отлично помнил, что они с Джеком и Гарри Денвером считали Марианну самой обычной глупой девчонкой. Кроме носа в веснушках, она обладала еще одним неприятным качеством: всегда появлялась, когда присутствие представительниц слабого пола было вовсе не нужным. После отъезда Марианны Трин из Йоркшира упреки в ее адрес отпади сами собой, а так как каникулы она проводила не дома, а в Лондоне со своей бабушкой, то Том и Джек скоро совсем выбросили ее из головы.

Но Марианна вернулась в Йоркшир. В столице она успела провести блестящий сезон, а когда большая часть haul ton отправилась в Брайтон, миссис Трин привезла дочь домой в Трин-холл, и соседи возобновили знакомство с девушкой на одной из ассамблей в Хай-Хэрроугейте. После этого бала все молодые джентльмены в радиусе нескольких миль испытали очень сильное потрясение, поскольку королевой бала оказалась не кто иная, как маленькая Марианна с веснушками, которая так часто надоедала им своим хныканьем: «Возьмите меня с собой! О, прошу вас, возьмите меня с собой!»

Они редко обращали внимание на ее просьбы, и теперь Марианна отомстила им сполна. Только девушка стала слишком роскошна и беспечна, чтобы обращать внимание на произведенное собой впечатление. А если Марианна Трин и задерживала порой взгляд на ком-то из местных юношей, то было сразу заметно, что делала она это случайно и изо всех сил старалась сохранять беспристрастие.

Джек и Том стремились стать фаворитами Марианны, и они были, конечно, самыми преданными из ее свиты. Все посмеивались над ними. Особенно забавным окружающим казалось то, что они все всегда делали в унисон. Друзья не изменили этому правилу, даже когда дело дошло до первой любви, и влюбились в одну и ту же девушку. Но это обстоятельство, естественно, никак не могло успокоить дух соперничества, который неминуемо возник между Джеком и Томом. Особенно странным и прискорбным оказалось то, что некоторые родственники не могли разглядеть у молодых джентльменов серьезных намерений и пребывали в печальном заблуждении. Они считали, что если юноша еще не отучился в Оксфорде, то он слишком молод, чтобы думать о женитьбе.

И Том, и Джек были уверены, что являются для Марианны вполне подходящей партией. Может, Джек и обладал одним небольшим преимуществом по сравнению с Томом: в конце концов он являлся сыном баронета. Зато отец Тома был сквайром, а это тоже не пустой звук. К тому же Том был единственным сыном, тогда как у Джека имелись еще двое младших братьев, о судьбе которых его отец не мог забыть.

Поначалу их соперничество проходило без ненависти. Приятели согласились, что Марианна была несравненной девушкой, и решили соперничать в дружеском духе. Наверное, они сами не заметили, когда их отношения начали меняться. Может, Джек завидовал росту Тома и его широким плечам (которые, конечно же, не могли оставить равнодушными женщин), а, может. Тому не давала покоя элегантность Джека и привлекательная внешность. Какая бы ни была причина, но отношения между закадычными друзьями вскоре охладели, и они стали посматривать друг на друга с подозрением. Каждый был настороже и только и ждал повода к ссоре. С десяток раз между Томом и Джеком едва не вспыхивала серьезная перебранка, но никогда до той печальной ночи они даже в шутку не задумывались над возможностью разрешить спор на заре в Стэнхоуп-Клиэринг, традиционном месте дуэлей.

То, что Марианна сделает выбор между ними до конца лета, стало очевидно всем. Единственный вопрос заключался в том, кого именно она предпочтет. Поэтому очень важным было то, чтобы оба соперника находились в равных условиях и ни у одного не оказалось несправедливого преимущества над другим. После нескольких недоразумений Том и Джек договорились по этому вопросу… по крайней мере, так считал Том до того вечера на балу у Тринов, где он собственными глазами убедился в вероломстве своего самого близкого друга.

Оба претендента собирались послать Марианне букетики, которые она должна была носить на балу, с записками. Выбранные ею цветы покажут, кого она предпочла. Том заставил старшего садовника сквайра сделать роскошный букет из роз и душистого горошка. Утром Том лично отправился верхом в Трин-холл, чтобы оставить свой дар высокомерному дворецкому Тринов. Нс в пути с ним произошла досадная неудача. Том ехал, отпустив поводья и погрузившись в приятные грезы. Его кобылу, Бесс, ужалил слепень, и она сбросила хозяина на землю. Увы, это печальное происшествие оказалось роковым для нежного букета, который незадачливый наездник держал возле сердца! От роскошного букета остались перепутавшиеся сломанные стебли с жалкими розовыми комочками вместо бутонов в красивой обертке.

Незадачливый жених с трудом поймал Бесс. В том, что несчастья не приходят по одному, он в лишний раз убедился, когда увидел Джека, ехавшего из Мельбюри-Корт в элегантном новом тильбюри. На сиденье рядом с ним красовался букет чайных роз. так что цель поездки была очевидна.

Тремя месяцами раньше Джек просто расхохотался бы, встретив Тома в таком положении. Но в тот день на лице Джека не промелькнуло ни тени улыбки, оно олицетворяло саму вежливость. И даже жалкий букет соперника не развеселил юношу. У Джека хватило наглости в довершение ко всему еще и повести себя великодушно. Он заявил, что раз с Томом приключилось такое недоразумение, он не станет пользоваться преимуществом и тоже не подарит свой букет Марианне. Это было как раз такое обещание, которое мог бы потребовать от него Том по условиям соглашения. Он поблагодарил друга, в душе ненавидя его за педантичность. Джек свысока улыбнулся и прозрачно намекнул, что только ненормальный человек вроде Тома мог додуматься подарить розовые розы богине с волосами золотисто-каштанового цвета!

Том размышлял над случившимся до самого вечера, но и тогда мысль вызвать Джека на дуэль даже не промелькнула в его голове. Он не подумал о дуэли и вечером, когда приехал в Трин-холл и увидел восхитительную Марианну в облаке бледно-желтой кисеи, наброшенном поверх белого атласного платья. В руке мисс Трин держала чайные розы. Если в тот момент его и посетила какая-нибудь разумная мысль, так это было смутное желание при первой же возможности высказать Джеку все, что он о нем думает… если, конечно, Джек, который был неплохим боксером, первый не разукрасит ему физиономию.

Бал у Тринов почтили своим высоким присутствием несколько лондонских щеголей, которые остановились в Трин-холле и были в центре внимания. В любое другое время Том, привыкший одеваться по последней моде, заинтересовался бы замысловатым узлом галстука столичного денди, который беседовал с миссис Трин, или с завистью разглядывал бы фрак на джентльмене из города, который танцевал с Марианной. Он не ревновал свою возлюбленную к этому красавцу франту с величественной осанкой, поскольку тот был далеко не первой молодости (не меньше тридцати лет, подумал Том) и, вероятно, являлся уже отцом многочисленного потомства.

Нет, вся его ревность, вся бурлящая ненависть досталась самому близкому другу, Джеку. А прекрасное шампанское мистера Трина только взбудоражило горячего юношу. Не прошло и часа после начала бала, как только слепой не мог увидеть, что у этих двух очаровательных молодых джентльменов из Манора и Мельбюри-Корт так и чешутся руки, чтобы вцепиться друг другу в глотки.

И вот в это время Джек вежливо сделал шаг назад, чтобы пропустить какого-то пожилого джентльмена, и наступил на ногу Тому, который от неожиданности расплескал шампанское.

 

2

Том и Джек повздорили в маленьком салоне, из которого можно было пройти в бальную залу. Том обругал Джека и назвал его увальнем, а Джек вместо того, чтобы шутливо похлопать друга по плечу или покорно извиниться за неловкость, напряженно замер. Его лицо побелело от гнева, губы плотно сжались, а приятные серые глаза стали холодными и колючими. И тогда-то у Тома вырвались слова, после которых не было другого выхода, кроме дуэли.

— Я пришлю к тебе своих секундантов! — драматически произнес он, но эта драматичность была немного испорчена дрожащим от ярости голосом.

Славный и добрый Гарри Денвер, который оказался свидетелем ссоры и последовал за оскорбленными друзьями в салон, попытался помирить Тома и Джека, напомнив, чтобы они не забывали, где находятся, и не вели себя, как последние болваны.

— Гарри, ты будешь моим секундантом? — потребовал у него ответа Том.

Бедный Гарри растерялся и пробормотал:

— Ну, Том, знаешь, это уже переходит всякие границы. Джек не хотел сделать тебе ничего плохого! Джек, Бога ради!..

— Я готов встретиться с мистером Кроли, когда и где он пожелает! — ответил Джек дрогнувшим голосом.

— Пожалуйста, назовите своих секундантов, мистер Фрит! — обратился к нему Том, не желая, чтобы соперник превзошел его в вежливости и соблюдении формальностей.

— Том, да ты же пьян, как сапожник! — взволнованно проговорил Гарри Денвер. — Не валяй дурака, дружище!

И тут мистер Денвер заметил, что они не одни. Джентльмен из Лондона, который танцевал вальс с Марианной Трин, стоял в салоне возле распахнутой двери. Трое молодых джентльменов сердито уставились на незваного гостя, и в их взглядах нетрудно было прочесть враждебность, которую местные жители всегда питают к приезжим.

— Прошу прощения, — вежливо произнес незнакомец. — Дело чести, насколько я понимаю? Тогда лучше закрыть дверь, вы нс находите? Могу ли я вам чем-нибудь помочь?

Том не сводил с красивого джентльмена из Лондона гневного взгляда. Гарри, который отчаянно нуждался в союзнике, ввел его в курс дела и попросил объяснить бывшим неразлучным друзьям, а теперь заклятым врагам, что они ведут себя, как последние болваны.

Джек, мысленно перебиравший одного за другим своих друзей в качестве кандидатов в секунданты и также всех отвергавший, высокомерно ответил:

— Я полагаю, что ни один благородный человек не посоветует другому отклонить вызов. Разумеется, если мистер Кроли захочет взять обратно свои грубые и опрометчивые слова…

Это заявление, как прекрасно знал Том, являлось откровенной провокацией, поскольку Джек стрелял намного лучше. Однако молодой мистер Кроли резко выпалил, будто выплюнул, одно-единственное слово:

— Нет!

— Но они не могут драться! — запротестовал Гарри Денвер, который не мог скрыть своей досады. — Сэр, скажите им, что они не могут драться.

Джентльмен из Лондона произнес извиняющимся голосом:

— Ноя полностью согласен с мистером Фритом. Благородный человек, сэр, не может отклонить такой вызов.

Джек посмотрел на него с явным одобрением, но решительно сказал:

— Мы в неравном положении, сэр. Я не знаю вашего имени.

— Меня зовут Килхэм, — представился джентльмен из столицы. — Могу я предложить свои услуги? Я был бы счастлив стать вашим секундантом, мистер Фрит.

Три пары молодых глаз пораженно уставились на говорящего. Можно жить вдали от Лондона, но нельзя быть такой деревенщиной, чтобы не слышать о сэре Гэвине Килхэме, приближенном королевской семьи, видном члене аристократического столичного клуба «Уайт», любителе спортивных развлечений, несравненном наезднике и, наконец, законодателе моды. Неудивительно, что узел его галстука мог с честью выдержать пристальную и внимательную проверку самого взыскательного критика! Неудивительно, что фрак сидел на этом знаменитом джентльмене, как перчатка. Джек, ошеломленный от мысли получить в секунданты такого благородного и знатного человека, сглотнул подступивший к горлу ком и кое-как ухитрился отвесить подобающий ситуации поклон. Увидев, что Джеку вновь повезло, Том Кроли заскрипел зубами от ярости, а Гарри облегченно вздохнул. Конечно же, денди Килхэм должен прекрасно знать, как следует поступать в таких случаях, подумал он, и отважился предложить.

— Я… заеду к вам, сэр, в любое устраивающее вас время!

— Это может быть не совсем удобно, — заметил сэр Гэвин, для которого сложившаяся трагическая ситуация являлась судя по всему самым простым и обыденным событием. — Дело в том, что я остановился в Трин-холле как гость. Поэтому давайте уладим это дело прямо сейчас.

Гарри, который имел очень смутные представления о том, как следует себя вести секунданту, считал, что он обязательно должен попытаться примирить противников. Поэтому он с сомнением выслушал Килхэма, но непримиримые дуэлянты горячо зааплодировали предложению лондонца.

Сэр Гэвин достал табакерку и открыл ее. Он элегантно взял щепотку табака и поднес к ноздре.

— Так как право выбора за нами, сэр, мы предлагаем стреляться на двадцати пяти ярдах завтра утром. Время и место поединка я попрошу предложить вас.

На лице Гарри Денвера промелькнула тревога, поскольку с увеличением расстояния возрастали и преимущества более меткого стрелка. Прежде чем он мог высказать свои соображения на этот счет, Джек заявил, по мнению Тома, с совершенно недопустимой наглостью:

— Я предлагаю стреляться с мистером Кроли на двадцати ярдах, сэр.

— А я не собираюсь драться с тобой на двадцати ярдах! — яростно воскликнул Том. — Двадцать пять, черт побери!

— Том, Бога ради!.. Да послушайте же вы, неотесанные болваны, это уже ни в какие ворота не лезет! Ваша ссора выеденного яйца не стоит, ее можно уладить за минуту! — горячо заметил Гарри Денвер.

Однако бывшие друзья хором набросились на беднягу. Долго сдерживаемая ярость нашла выход, и они, не стесняясь в выражениях, велели ему помалкивать.

После этого бедному мистеру Денверу оставалось только назвать время и место дуэли, причем и с тем, и с другим сэр Гэвин моментально согласился с безупречной учтивостью.

И только в этот момент в головы всем трем молодым джентльменам пришла одна и та же весьма удручающая мысль, которая вызвала у них опасения.

— О… оружие? — пробормотал Гарри Денвер после того, как обменялся раздосадованными взглядами с Томом.

На несколько секунд в салоне воцарилась тишина. Сэр Гэвин, опустив глаза, лениво любовался своей роскошной табакеркой, и только едва заметное движение губ говорило о том, что слова секунданта мистера Кроли не остались им незамеченными. Сами же дуэлянты в этот миг, как будто сговорившись, предались невеселым размышлениям об отцах, которые держат взаперти дуэльные пистолеты (если у них таковые имеются). Можно было бы подумать, что осмотрительный отец даст своему сыну пару дуэльных пистолетов, сделанных самим Мантоном, вместо пары дробовиков, и научит его, как вести себя в подобной ситуации. Но ни сэр Джон, отец Джека, ни сквайр, отец Тома, не предприняли ни малейших усилий, чтобы оказаться полезными своим наследникам в этом вопросе. И Том, и Джек слишком хорошо знали своих отцов, чтобы обращаться к ним за помощью в такой ситуации. Оба молодых джентльмена прекрасно понимали, что подобные просьбы приведут только к одному-единственному результату: ссору моментально придется замять и никакой дуэли не состоится.

Гарри, хотя и хотел предотвратить дуэль, но не собирался признаваться джентльмену из Лондона, что у его друга нет дуэльных пистолетов. Мистер Денвер с важным видом заявил, что, к несчастью, пистолеты Тома пришлось отправить назад мастеру для устранения незначительной неисправности. Джек не собирался отдавать пальму первенства в этом вопросе сопернику, но так как в голову ему не пришло ни одно объяснение, которое Гарри не мог бы назвать плагиатом своего, мистеру Фриту пришлось сказать, презрительно скривив губы:

— Странно, что мне не разрешили посмотреть на пистолеты мистера Кроли!

— Можно подумать, что ты показывал мне свои! — немедленно парировал Том. — И хватит нести всякую чушь!

— В таком случае, — заметил сэр Гэвин, возвращая табакерку в карман, — я беру на себя проблему дуэльных пистолетов. И так как до поединка осталось не так уж и много времени, я бы хотел, если можно конечно, дать джентльменам совет. Поезжайте домой и постарайтесь хотя бы немного поспать… Мистер Фрит, я заеду за вами в своем парном экипаже в половине шестого… Мистер Денвер, мне бы хотелось поговорить с вами, прежде чем мы расстанемся.

 

3

Легко советовать «хотя бы немного поспать», когда вы являетесь нс участником дуэли, а всего лишь секундантом, горько размышлял Том Кроли. Он безропотно покинул Трин-холл и отправился верхом домой. Полная луна освещала ему дорогу, прохладный воздух остудил его голову и до значительной степени погасил гнев. К тому времени, когда он приехал в Манор и поставил в конюшню своего коня, то обнаружил, что с каждой минутой ему становится все труднее и труднее ждать рокового завтра… нет, даже не завтра, а уже сегодня, поскольку высокие часы, стоящие в Маноре у лестницы, показывали за полночь.

Мать уже легла спать, но по несчастному стечению обстоятельств сквайр до сих пор бодрствовал. Он окликнул сына из библиотеки.

Юноше пришлось войти в библиотеку, где он нашел своего отца в компании сэра Джона Фрита. Старые друзья играли в шахматы. Том относился к сэру Джону, как к дяде, питал к нему сильную привязанность, но на земле не было человека, которого он бы меньше хотел увидеть этой ночью.

— Что-то ты рановато вернулся, — рассеянно заметил сквайр, бросая на сына взгляд из-под густых бровей.

— Да, сэр, — беспечно согласился Том. — В Трин-холле толпа гостей… к тому же мы с Гарри договорились завтра отправиться на рыбалку на Коричневый пруд, так что нужно лечь пораньше.

— О!.. — пробормотал сквайр, вновь склонившись над доской. — Похоже, ты меня прихватил, Джон.

— Похоже, прихватил, — кивнул гость. — Джек идет с вами, Том?

Том знал, что его щеки заливает предательский румянец.

— Да… о, да! — заикаясь, пробормотал он и почувствовал себя последним подлецом… Хотя почему подлецом? Скорее всего его, а не Джека принесут домой на носилках всего через несколько часов.

— Рад это слышать! — заметил сэр Джон. — Рыбачить в вашем возрасте лучше, чем волочиться за юбками. Особенно когда речь идет о паре таких молодых болванов, как вы с Джеком.

Так старые «болваны» старше сорока пяти лет обычно разговаривали с молодежью. Они были слишком дряхлыми, подумал Том, и позабыли, что такое молодость и любовь. Том смущенно ответил, что идет спать.

— Да, иди, — согласился его отец. — Спокойной ночи, мой мальчик. Только не разбуди весь дом, когда пойдешь наверх… Я ошибся, когда пошел слоном, Джон.

Бесчувственные старики принялись анализировать партию и даже не удостоили взглядом уходящего юного мистера Кроли. Несмотря на то, что ни в коем случае нельзя было дать им заподозрить правду, Тома тем не менее задело за живое, что они совсем не заметили его состояния.

Том лег в постель, надеясь, что Гарри вовремя заедет за ним на своей двуколке, ведь будет ужасно, если они с Гарри проспят и опоздают на место. Джентльмен из Лондона привезет Джека на место дуэли точно в назначенный час, в этом Том не сомневался.

Но юный мистер Кроли скоро обнаружил, что его страхи, будто он проспит, совершенно напрасны. Он метался и крутился на кровати, сбросил на пол одеяло, потом вновь накрылся, взбил подушку… но все было тщетно. Сна не было ни в одном глазу, а его мысли метались в голове, наталкиваясь одна на другую. Короче говоря, юноша пребывал в непривычном для него состоянии.

Том был уверен, что не боится… или во всяком случае боится не больше, чем человек, собирающийся кутить в Итоне, но ему стало жалко своего отца. Утром сквайр спустится к завтраку, где услышит «приятные» новости, что его надежда и опора стала безжизненным трупом или, в лучшем случае, лежит с тяжелыми ранами. Мать получит удар, от которого никогда уже не оправится. А каким кошмаром окажутся последствия дуэли для сэра Джона и леди Фрит, когда они узнают, что их наследник вынужден срочно покинуть Англию и что с этой минуты все связи с домом навсегда порваны! Бедный дядя Джон! Как он заблуждался, когда так равнодушно поинтересовался, не собирается ли на рыбалку и Джек!

Эту мысль неожиданно сменила другая: если бы только это оказалось правдой, и они с Джеком действительно собирались бы рано утром идти по покрытой росой траве с сандвичами в карманах, удочками в руках и плетеными корзинами для рыбы на спинах, и между ними не было бы никаких разногласий, а только ленивая болтовня старых друзей!.. Гарри не так уж и нужен в этой экспедиции. Без него даже будет лучше, хотя, конечно, если он захочет, то может пойти с ними. В конце концов он неплохой малый… на самом деле верный друг, правда, до Джека в этом отношении ему далеко. Иногда Гарри немного мешал и путался под ногами, ну, например, когда он пошел с ними в тот раз… Том постарался как можно быстрее прогнать эту мысль. Бессмысленно и глупо вспоминать теперь все, что он делал вместе с Джеком, как они веселились, как, не задумываясь, затевали авантюры и всевозможные шалости. Все это осталось в прошлом, и даже если дуэль не закончится смертью одного из противников, в будущем отношения между ними уже никогда не станут такими, как прежде. Но он не мог ничего с собой поделать и продолжал вспоминать приятное прошлое, решив, что нет никакого толку в размышлениях относительно вчерашнего предательства Джека с цветами. Вся беда в том, что дал ли Джек Марианне цветы за спиной своего лучшего друга или вел себя безупречно, как изо всех сил старался показать, он по-прежнему оставался самым близким, разделявшим все его мысли, другом, которому помогал выбираться из затруднительных положений и к которому сам в любой момент мог немедленно обратиться за поддержкой. Для Тома Джек Фрит навсегда останется вторым после отца человеком.

И вся эта глупость произошла из-за маленькой Марианны Трин, нос которой усыпан веснушками. Если беспристрастно и хладнокровно задуматься над всей этой историей, то и ухаживать за ней было неинтересно и скучно, да и Марианне, по всей видимости, наплевать на них обоих. Протанцевала по разу с каждым… причем только контрдансы!., хотя с сэром Гэвином Килхэмом станцевала вальс целых два раза, а кадриль пообещала другому столичному щеголю. Когда задумываешься над всем этим, то приходишь к выводу, что время потрачено напрасно… да именно так — «потрачено напрасно»! Этим летним месяцам они с Джеком могли бы найти значительно лучшее применение. И зачем только они безрассудно тратили время и силы на лесть девчонке, которая всегда была такой занудой!

Чем больше Том думал об этом, тем менее ярким становился теперешний облик Марианны и более четкой — картина надоедливой девчонки с веснушками, которая все время металась у них под ногами и настаивала, чтобы они ее брали с собой. Потом же она то падала в ручей, то жаловалась на усталость или боялась пройти по лугу, на котором паслись коровы. Одна мысль, что он и Джек — Джек! — будут стрелять друг в друга ради Марианны Трин могла бы стать потрясающей шуткой, если бы не была такой трагичной действительностью… А если представить, что благодаря невероятному повороту судьбы промахнется не он, а Джек? В таком случае, решил Том, он в жизни не простит себе этого!

 

4

Незаметно его мысли перешли в неспокойный сон, и юный мистер Кроли все-таки немного подремал. Когда Том открыл глаза, то обнаружил, что лунный свет больше не скользит из-за щелей в шторах на окнах. Вместо лунного он увидел неприятный серый утренний свет. Том посмотрел на часы, и увидев, что уже начало шестого, торопливо встал с кровати со скомканными простынями. Когда на дорожке, усыпанной гравием, у него под окном раздались крадущиеся шаги, Том Кроли был уже одет и высунулся в окно, чтобы подать знак Гарри Денверу, который уже собирался бросить ему в окно горсть маленьких камешков. Увидев друга, он выбросил их на землю и стал жестикулировать, показывая, что настало время спускаться вниз.

Том потихоньку пробрался на первый этаж и покинул дом через заднюю дверь. Никто в Маноре даже не шелохнулся. Они с Денвером молча двинулись к тому месту, где Гарри оставил свою двуколку.

Гарри Денвер заметил, отвязывая поводья от ворот:

— Знаешь, старина, мне все это совсем не нравится!

Но ни один настоящий мужчина не мог отказаться от дуэли, а тем более — от первой дуэли. Да и нужно было выдержать свой характер.

— Ты хочешь сказать, что я должен отказаться от дуэли? — возмутился Том.

— Ну, не знаю, — пробурчал Гарри. Он взобрался в двуколку и сел рядом с Томом. — В конце концов вы с Джеком…

— Не трать силы понапрасну! — решительно оборвал друга юный мистер Кроли и посоветовал: — Лучше обратись-ка к Джеку с таким предложением! Увидишь, что он тебе скажет. Я его хорошо знаю и уверен, что ты получишь очень ясный ответ.

— Ты не можешь ждать от Джека, чтобы он пошел на попятную, — заметил Гарри.

— А я и не жду.

— Все правильно, но я хочу сказать, что вызов-то бросил не он, а ты. Ты был пьян, Том… признайся, ты же был здорово пьян!

— Ничего подобного, — упрямо покачал головой Том Кроли.

— Но, черт побери, вызвать человека на дуэль только потому, что он толкнул тебя в дверях, не имея при этом ни малейшего желания или намерения…

— Дело не в том, что Джек толкнул меня! — прервал его Том. — И довольно твердить одно и то же, я не собираюсь тебя слушать.

Поняв бесполезность уговоров, Гарри Денвер умолк. До места дуэли они доехали, не проронив ни слова. Двуколка мистера Денвера подъехала к месту встречи почти одновременно с белым двухколесным экипажем, запряженным парой великолепных гнедых, который подкатил по широкой лесной дороге. В экипаже сидели только два человека: Килхэм и Фрит. Гэвин Килхэм не захватил с собой даже доктора. Том мрачно подумал, не укажет ли сэру Гэвину на это упущение его вялый секундант? Ему самому, решил юный мистер Кроли, не стоит говорить об этом. Он украдкой бросил взгляд на Джека, который вышел из парного экипажа и, сбросив, простое толстое пальто, тут же отвел глаза в сторону. У Джека по-прежнему было каменное лицо, а когда их взгляды встретились, то Том увидел, что глаза друга оставались такими же холодными, как вчера вечером. Том принялся сосредоточенно рассматривать гнедых, и если бы повод их встречи не был бы таким печальным, он непременно задал бы несколько вопросов сэру Гэвину о его лошадях. И уж обязательно попросил бы разрешения прокатиться в его экипаже.

Сэр Гэвин Килхэм неторопливо двинулся через лужайку навстречу Гарри. Высокие сапоги столичного франта были начищены до такого блеска, что в них можно было увидеть свое отражение. И сверхмодное пальто с несколькими воротниками… А под мышкой он нес зловещего вида ящичек. Они с Гарри что-то обсудили, осмотрели пистолеты, лежащие в ящичке, и принялись прогуливаться. Тома слегка мутило, ему казалось, будто на грудь давит огромная каменная глыба. Он даже пожалел, что секунданты медлят. Сэр Гэвин и мистер Денвер вели себя с такой неторопливостью, что это могло свести с ума кого угодно. Еще один взгляд, брошенный на Джека, позволил Тому заметить, что Джек холоден и внутренне собран.

Гарри Денвер направился к Тому, чтобы отвести своего подопечного на положенное место. Сэр Гэвин держал дуэльные пистолеты за стволы. Джек взял один пистолет правой рукой и направил его вниз, слегка отвернувшись от противника.

Сэр Гэвин вручил Гарри Денверу второй пистолет. Том Кроли заметил, что курок взведен, и осторожно взял оружие. Он с удовлетворением отметил, что рука его не дрожит. Том прислушался к словам сэра Гэвина о взмахе платком и кивнул. После этого оба секунданта отошли и оставили противников с глазу на глаз. Том смотрел прямо на Джека через огромную, как ему казалось, лужайку.

Последовал неторопливый взмах платка, который лениво колыхнулся на легком ветерке. Том поднял пистолет и, не сводя взгляда с Джека, выстрелил в воздух. Не успел он и понять, что пистолет дал осечку, как рука Джека дернулась вверх, и его пистолет теперь тоже был направлен вверх. Только Джек, наверное, даже не потрудился нажать на курок, поскольку Том не заметил вспышки выстрела. И тут внезапно юный мистер Кроли разозлился на своего друга за его благородство. Том швырнул свой пистолет на землю и двинулся к противнику с сердитыми словами:

— Какого черта ты хотел этим показать? Даже не спустил курок…

— Я спустил курок, — возразил Джек: — Просто мой пистолет, чтоб ему провалиться, дал осечку. Это ты не выстрелил! Чертов дурак, я мог застрелить тебя!

— Как ты мог застрелить меня, если направил пистолет в воздух? — не унимался Том. — А вот если бы я всадил в тебя пулю, ты получил бы по заслугам!.. Я не потерплю такой наглости! Черт побери, это оскорбительно, в конце концов!

— Значит, ты выстрелил в воздух! — обвинил противника Джек Фрит. — Но ты мог бы с таким же успехом и прицелиться в меня! Никакой разницы бы не было, поскольку на двадцати пяти ярдах ты не попадешь даже в амбар!

— Не попаду в амбар? — Том чуть не задохнулся от возмущения.

— Конечно, нет. Ты и с двадцати-то промахнешься, не говоря уже о двадцати пяти!

— Вот как? — От негодования юный мистер Кроли даже рот открыл. — Зато я смогу сделать из тебя котлету!

— Ну что ж, попробуй! — воинственно ответил Джек. Он отбросил пистолет в сторону, поднял кулаки и принял боксерскую стойку.

Том и Джек принялись энергично колотить друг друга. Им так не терпелось поскорее побить противника, что они даже не потрудились раздеться и одежда здорово мешала обоим. Это был довольно странный и забавный бой, потому что молодые джентльмены широко размахивали руками, зачастую не достигая цели. Они быстро сходились в клинче, и каждый старался зажать руки соперника. Так как Том явно превосходил Джека в силе, то исход поединка был предрешен.

— Черт бы тебя побрал! — тяжело дыша, пробормотал Джек Фрит. Он поднялся с земли и потер ушибленный локоть.

Друзья задиристо смотрели друг на друга. Наконец Том опустил кулаки.

— Джек, — неуверенно произнес он, — неужели мы… мы докатились до того, чтобы драться на дуэли?

Рот Джека Фрита задрожал, и он закусил нижнюю губу, но это не помогло. Если бы Том не начал ухмыляться, как последний болван, каким он и был на самом деле, юный мистер Фрит сумел бы, наверное, сохранить невозмутимое лицо, но Том улыбнулся во весь рот, и родившийся где-то внутри Джека смех вырвался наружу.

 

5

Когда смех постепенно стих, дуэлянтам пришла одна и та же мысль. Они вытерли слезы и посмотрели друг на друга.

— Ни один пистолет не выстрелил! — наконец заметил Джек.

— Ей-Богу, ты прав! — растерянно кивнул Том и развернулся, чтобы посмотреть на секундантов.

И он, и Джек совсем забыли о присутствии джентльмена из Лондона, когда бросились друг на друга с кулаками. Теперь же недавних противников раздирал гнев от столь откровенного обмана и ужас от того, что сэр Гэвин будет презирать их за столь детское поведение. Молодые джентльмены, так и не отдышавшись, сердито уставились на столичного щеголя.

Сэр Гэвин, который все это время беспечно сидел на поваленном дереве, встал и подошел к ним.

— Великолепно! — похвалил он. — Правда, порой удары были довольно размашистые и неточные, но мне бы хотелось повидать вас обоих на ринге. Когда приедете в Лондон, обязательно предупредите меня. Я захвачу вас в Боксерский салон Джексона.

Такая похвала от признанного знатока боксерского ринга и заманчивое приглашение не могли не притупить гнева недавних противников. Однако они все-таки решились высказать свои подозрения.

— Сэр, — с упреком обратился к Гэвину Килхэму Джек Фрит, — ни мой пистолет, ни пистолет моего друга не был заряжен!

— А знаете, эта мысль и мне только что пришла в голову, — ответил своему подопечному сэр Гэвин. — Вся беда, наверное, в том, что у меня слишком плохая память. Примите, пожалуйста, мои извинения, но я славлюсь своей забывчивостью. Вы должны простить меня.

У юношей возникло сомнение, что джентльмен из Лондона вероятно смеется над ними, но ссориться с таким известным человеком вряд ли было разумно. Том быстро нашел выход из создавшегося положения и решил сорвать зло на Гарри Денвере.

— Ты должен был проверить пистолеты, — строго заявил он бедняге. — В конце концов, ты мой секундант.

— Я проверил! — пожал плечами Гарри, но не выдержал и прыснул со смеху.

Может быть, молодые джентльмены и испытывали трудность в общении со столичным денди, но как поступить с Гарри, им было ясно. У него хватило наглости сделать дураков из двух друзей, которые из чувства чистого сострадания время от времени позволяли ему присоединиться к своей компании. Они сердито посмотрели на Гарри и, не сговариваясь, решительно направились к нему. Но у них на пути каким-то совершенно непостижимым образом оказался джентльмен из Лондона.

— Вся вина за этот недосмотр полностью лежит на мне, — заявил сэр Гэвин. — Э… вы хотели убить друг друга?

— Нет! — ответил Джек. — И это было… чертовски некрасиво с вашей стороны, сэр, не вложить пули, поскольку мы с самого начала собирались выстрелить в воздух!

— Недостаток такта часто не дает мне заснуть по ночам, — извинился сэр Гэвин. — Видите ли, от меня потребовали… одна прекрасная особа… чтобы я вмешался в вашу ссору…

Джек удивленно посмотрел на Тома. На лице мистера Фри-та проскользнула тревога.

— Том, почему? — спросил он, вспоминая события прошлого вечера.

Том Кроли покраснел и ответил:

— Сейчас это не имеет никакого значения! По-моему, все средства хороши… в любви и на войне, но, если хочешь знать, все дело в розах! Я никогда не думал, что ты так некрасиво поступишь со мной!

— Какие розы? — искренне удивился Джек.

— Твои. Те, что были у нее!

— Но она держала не мои розы, — покачал головой Джек Фрит, и его глаза вновь гневно загорелись. — Клянусь Юпитером, Том, теперь мне хочется вызвать тебя на дуэль за то, что ты хоть на секунду мог подумать о таком предательстве с моей стороны. Это переходит все границы!..

— Не твои розы? — изумленно переспросил Том.

Сэр Гэвин деликатно откашлялся, прежде чем вступить в разговор.

— Если вы говорите о розах, которые вчера вечером держала мисс Трин, то они были моими. — Молодые джентльмены ошеломленно уставились на него. — Надеюсь, меня вы не станете вызывать на дуэль? Дело в том, что мисс Трин оказала мне честь и согласилась стать моей женой. О нашем обручении было объявлено вчера за ужином.

Услышав эти потрясающие новости, незадачливые кавалеры попытались убедить себя, что жизнь потеряла всякий смысл, но не достигли в этом успеха. Том Кроли произнес с большим достоинством:

— Вы могли бы сказать нам об этом еще вчера, сэр!

— Конечно, мог бы, — согласился сэр Гэвин Килхэм, — но у меня создалось впечатление, что мои слова абсолютно ничего не изменили бы.

После некоторых раздумий и Том, и Джек были вынуждены признать правоту этого опасения. Юный мистер Кроли неохотно улыбнулся и кивнул.

— Может, вы и правы.

Джек отвесил столичному денди искренний поклон.

— Мы желаем вам счастья, — благородно произнес он.

— Я вам очень признателен, — очень вежливо ответил сэр Гэвин.

— Полагаю, — заметил покрасневший Том, — вы считаете, что мы сваляли больших дураков, сэр?

— Вовсе нет, — покачал головой сэр Гэвин. — Вы оба вели себя безупречно, и я счастлив, что мне довелось помочь в таком достойном деле чести… А сейчас я предлагаю поехать в гостиницу, которая находится за этой очаровательной рощей, и перекусить. Полчаса назад я заказал там завтрак и уверен, что он уже ждет нас. К тому же мои лошади явно застоялись!

— Я с вами полностью согласен! — воскликнул Том. — Сэр, у вас первоклассные лошадки!

— Я очень рад, что они вам понравились, — улыбнулся сэр Гэвин. — Если хотите, можете сами проверить, какой у них шаг. Поезжайте на моем экипаже в «Восходящее солнце», а я, с вашего позволения, поеду в двуколке.

Трудно было ждать, что два молодых человека, страстные любители лошадей, устоят перед предложением испытать отличных гнедых и будут продолжать дуться. Коротко, но горячо поблагодарив сэра Гэвина, Том с Джеком поспешили к парному экипажу, энергично споря, кому первому брать поводья.

Сэр Гэвин искренне понадеялся, что интуиция не подвела его и что молодые джентльмены сумеют справиться с норовистой парой. Он взял под руку коллегу-секунданта и не спеша повел его к менее элегантному экипажу.