Воцарилось долгое молчание. Джон несколько мгновений бесстрастно смотрел в суровые маленькие глазки, которые не мигая сверлили его взглядом. Понять выражение лица раннера было совершенно невозможно. Поэтому капитан отвернулся и обратился к Черку:

– Джереми, будь другом, принеси мне башмаки! Они за сундуками, а я уже ног не чувствую. И оставь мне один фонарь!

Черк, подав ему фонарь Стогамбера, направился к сундукам. Джон снова посмотрел на раннера.

– Что?

– Мистер Здоровяк, – медленно произнес Стогамбер, – сломанная шея этого парня не несчастный случай. Это сделали вы, и мне кажется, я знаю почему! Точно так же я знаю, почему вы так не хотели, чтобы я находился в этой пещере, когда в нее войдет Коут. Я не поверил сказкам о молодом Сторневее, которыми вы меня потчевали, а сейчас верю им и того меньше! Вы сломали Коуту шею, потому что знали, что, если мне удастся его арестовать, он сдаст Сторневея!

Капитан, выслушавший раннера с видом легкой заинтересованности, задумчиво произнес:

– Что ж, можете рассказать эту историю вашему начальнику. Если захотите, конечно. Но на вашем месте я бы воздержался!

Снова воцарилась тишина. Борясь с эмоциями, мистер Стогамбер перевел взгляд с лица капитана на его жилет. И тут же сделал открытие.

– Он все-таки воткнул в вас нож!

– Я почувствовал какой-то укол, – признался Джон. – Но думаю, он едва пробил кожу. – С этими словами капитан расстегнул жилет и посмотрел на расплывшееся по сорочке красное пятно. Надорвав ткань, вытер струйку крови. – Это всего лишь царапина, – произнес Джон. – Не более полудюйма в глубину!

– Ах, мистер Здоровяк, – покачал головой Стогамбер. – Если бы не этот кожаный жилет, прикапывать пришлось бы вас! Этот нож вонзился бы вам прямо в сердце! Мне еще не доводилось встречать такого мужественного человека, как вы! А в придачу и такого самоуверенного! С чего вы взяли, что я доложу на Бау-стрит, что Сторневей не имел к ограблению никакого отношения?

– А с чего вы взяли, что он имел к нему отношение? – поинтересовался вернувшийся с башмаками капитана Черк. – Ведь это я видел, как подстрелили того беднягу, а не вы, потому что вы в то время были далеко позади и пыхтели на этих ступеньках.

– Я этого не видел, зато слышал два выстрела, что отлично помню! – заявил Стогамбер. – Но я вас не виню, потому что уверен: он пытался всадить пулю вот в этого здоровяка. Однако застреливший его пистолет принадлежит вам, а не Коуту!

Черк покачал головой.

– Вы услышали эхо, – произнес он. – Вот здорово! Вам так хочется надеть на меня манжеты?

Стогамбер с шумом втянул воздух через нос.

– Нет, разбойник, я не собираюсь вешать на тебя убийство, потому что, во-первых, обязан тебе жизнью, а во-вторых, предпочитаю видеть убитым этого олуха, а не Здоровяка! Но вам не удалось убедить меня в том, что мистер Генри Сторневей невиновен и наивен как овечка, ведь я знаю то, что знаю, а это чего-то стоит!

– Да катись ты! – порекомендовал раннеру Черк. – Как по мне, так…

– Хватит! – властно произнес капитан, с трудом впихнув в башмак распухшую ногу. – Это еще не конец! Первым делом, Стогамбер, я хочу, чтобы вы осмотрели сундуки. Пойдемте!

– Один из них открыт, – заметил Черк. – Это сделал ты, Солдат?

– Да, его открыли мы со Сторневеем, чтобы посмотреть, что внутри. Но мы не ломали ни пломбу, ни замок. Впрочем, кто-то открывал его до нас, хотя мне показалось, что все мешки на месте. Взгляните!

Обежав взглядом сундуки, мистер Стогамбер благоговейно произнес:

– Все цело! Все шесть сундуков тут! Слава богу! И из этого тоже как будто ничего не пропало. Мистер Здоровяк, вы уверены, что это именно вы сломали замок?

– Будь я проклят! – воскликнул Черк. – Теперь вы взяли себе в вашу тупую башку, будто Солдат воришка, или как? Подобная ерунда уже ни в какие ворота не лезет! Может, вы хотите, чтобы и я карманы вывернул?

– Ни одного из вас я ни в чем таком не обвиняю, – произнес Стогамбер, осторожно закрывая сундук. – Я говорю лишь то, что замок, возможно, сломал не капитан, проверивший содержимое сундука, это мог сделать кто угодно, даже если вашему приятелю и не хочется в том признаваться. И единственное, что я желал бы достать из твоих карманов, приятель, так это твою пушку! – Снова обвязывая сундук веревкой, Стогамбер добавил: – Хотя, с учетом всех обстоятельств, не могу сказать, что мне так уж сильно хочется ее видеть! Мистер Здоровяк, кто взломал замок, если это были не вы?

Капитан, который устало опустился на один из сундуков, пожал плечами:

– Полагаю, это сделал привратник. Я же говорю вам, дело еще не окончено.

– Привратник! – воскликнул Стогамбер. – Богом клянусь, тут вы в точку! Пришел сюда, чтобы поживиться, и… Надо здесь все обыскать!

– Какой же ты проницательный парень! – восхищенно произнес Черк. – А так с виду и не скажешь!

– А ну, мистер Джек, возьмите фонарь и помогите мне осмотреть эту дыру в земле! – скомандовал Стогамбер.

Капитан встал с сундука и, слегка прихрамывая, пошел за раннером и разбойником. Они быстро обнаружили тоннель, ведущий к ручью, а еще через несколько минут Стогамбер, замерший в изумлении при виде ручья, посветил фонарем вокруг и заметил тело убитого привратника. Сторневей успел частично откопать его, и вид Брина был настолько ужасен, что Черк, не ожидавший увидеть мертвеца, ахнул и непроизвольно отшатнулся. Мистер Стогамбер остался невозмутим. Он уверенно подошел к телу и принялся хладнокровно разглядывать его.

– Беднягу ударили ножом! – произнес он и оглянулся через плечо. – Кто-нибудь из вас может сказать, это Брин или нет?

– Да, это он, – подтвердил Черк. – И если вас, господин полицейский, это не затруднит, я был бы премного вам благодарен, коль вы перестали бы на него светить!

– Согласен, – ответил раннер. Он подошел к Джону, который остановился в стороне, прислонившись плечом к стене. – Если, мистер Здоровяк, – произнес Стогамбер, – вы уже видели несчастного в таком виде… – обратите внимание, я ни о чем вас не спрашиваю!.. – все, что я говорю, это если вы его уже видели, я не виню вас в том, что вы сломали Коуту шею. И черт возьми, я хочу пожать эту вашу большую руку! Хотя меня чертовски не устраивает то, что я не могу отправить его на виселицу! – с сожалением добавил Стогамбер. – Лучшее, что мы можем сейчас сделать, – это убраться отсюда. Я должен послать за своими людьми, а вы, капитан Стейпл, выглядите немного усталым.

– Я не устал, однако у меня заледенели ноги, а одна еще и полностью оттоптана, – ответил Джон. – Давайте вернемся в главную пещеру, но уйти отсюда просто так нельзя.

– Побойся Бога, Солдат, тебе что, все еще мало? – вспылил Черк.

– Да, мало. В этом деле много темных сторон, а я люблю, когда все предельно ясно.

– Я вам премного обязан, – мрачно произнес раннер, – и я не жалуюсь. Но чем дольше обо всем этом думаю, тем больше задаюсь вопросом, что мне скажут в конторе, когда узнают, что я позволил вам прийти сюда без меня… ах, ну да, и сломать шею Коуту, вместо того чтобы предоставить такую возможность палачу!

Они снова вышли в главную пещеру. Подойдя к телу Коута, Джон несколько секунд постоял, глядя на покойника, а затем произнес:

– А меня здесь вообще не было.

– Что? – удивленно воскликнул Стогамбер.

Капитан отвернулся и захромал к сундукам. Поставив фонарь на перевернутый сундук, он уселся на другой и устало кивнул.

– Думаю, я вообще не имею к этому делу почти никакого отношения.

– Почти никакого отношения? – ахнул Стогамбер. – Почему…

– Поберегите дыхание, господин полицейский, и растопырьте уши! – перебил его Черк. – Солдат, если тебя здесь не было, то кто сломал Коуту шею?

– Никто, – ответил капитан. – Он попытался сбежать и свалился со ступенек.

– Вот именно! – подтвердил Черк. – Более того, я все видел вот этими самыми зенками! Мы уложим его там в естественную позу, и те, кого мистер Стогамбер приведет сюда за телами, найдут его там, точно в таком виде, как он их и предупреждал!

– Такое вполне могло произойти, – осторожно признал Стогамбер.

– Все именно так и было! – взмолился Черк. – И давайте больше не будем говорить на эту тему. – Что я хочу знать, так это кто обнаружил пещеру и все деньги.

– Это сделал ты! Мы обо всем уже договорились, так что эту тему мы тоже обсуждать не будем! У меня были свои собственные мотивы принимать участие в приключении, и награда мне не нужна. Думаю, вы со Стогамбером решите данный вопрос между собой.

– Денег будет достаточно и на троих, – сообщил капитану Стогамбер.

– Они мне не нужны, и я предпочел бы, чтобы мое имя вообще не упоминалось. – Нахмурившись, Джон смотрел в темноту пещеры. – Хотел бы я знать, что привело сюда сегодня Коута, – произнес он.

– Меня это совершенно не интересует! – взорвался Стогамбер. – Я вам уже сказал, что я не…

– Джерри, Сторневей пришел с тобой и Стогамбером, – продолжал капитан, не обращая внимания на слова раннера. – Стогамберу с трудом удалось убедить Генри в том, что его друг способен на такие злодеяния. Более того, он отказался в это верить и потребовал предъявить ему доказательства. Поэтому ты привел его сюда и показал ему сокровище и тело Брина.

– От изумления он чуть не уронил свои зенки на пол! – подтвердил Черк.

– Придержи свой длинный язык, Джерри! – скомандовал капитан. – Конечно, я понимаю, что тут могло произойти! Сторневей такой простофиля, что Коут заподозрил его в том, будто ему все известно. Узнав, что Генри тайком покинул дом, он отправился искать приятеля и пришел сюда, потому что изначально об этой пещере ему рассказал именно Сторневей.

– Вот это, – с горечью пробормотал Стогамбер, – единственная правдивая фраза, которую вы до сих пор произнесли, капитан Стейпл!

– Нет, ну вы видели такое! – воскликнул неугомонный Черк. – Ему не угодишь!

– Отлично, – промолвил, вставая с сундука, капитан. – Если вас устраивает только правда, давайте расскажем правду. От начала до конца! Вы прохлаждались в «Синем кабане», пока я устраивал ловушку для Коута. Вы не вызвали своих людей, потому что я попросил вас не делать этого, а потом вошли в сговор с разбойником и позволили ему убедить вас не входить в пещеру, пока я не сделаю то, что должен. Вы…

– Довольно! – прервал его Стогамбер. – Правду тоже можно рассказывать по-разному! И перечисляя все, что сделал я, не забывайте, мистер Здоровяк, кто сломал Коуту шею, а не то мне придется напомнить вам это!

– О, я не забуду! – пообещал ему капитан. – Я был один и безоружен. Мои резервы еще не успели подтянуться, и мне пришлось вступить в отчаянную схватку с человеком, вооруженным заряженным пистолетом. Мы вместе упали на камни, и если в результате того падения он сломал шею, то моей вины в этом нет!

Воцарилась тишина, которую нарушило покашливание Черка.

– Я не люблю влазить со своими мнениями, как эта полицейская шишка, Солдат, но должен сказать тебе, что предпочел бы, чтобы ни ты, ни он не вываливали всю правду.

Капитан засмеялся.

– Я тоже, Джерри! Скажите мне, Стогамбер, кому будет лучше от того, что мы очерним имя этого жалкого создания? У вас нет доказательств того, что он был соучастником тех преступлений, и хотя вы говорите, что он хотел выстрелить мне в спину, наверняка вы этого тоже не знаете, потому что вас здесь не было. Он умер, поэтому не в состоянии больше ответить за свои действия. Пусть покоится с миром!

Стогамбер посмотрел на Джона из-под насупленных бровей.

– Вы войдете на свидетельскую трибуну и под присягой заявите, что знали его как честного человека, верно, капитан Стейпл? – проворчал раннер. – Я в этом не сомневаюсь!

– Стогамбер, а что еще мне остается делать? Его кузина – моя жена!

Черк изумленно присвистнул.

– Ого! Честно говоря, я, как только мы познакомились, заметил, что ты цветешь будто майская роза, но даже не предполагал, что ты женат!

– Я женился два дня назад, в присутствии сквайра. Он умирал, и я дал ему слово, что не позволю запятнать его имя.

Снова воцарилось молчание.

– Если мы собираемся перекладывать тело Коута, – внезапно с каким-то ожесточением произнес Стогамбер, – почему бы нам не заняться этим прямо сейчас, вместо того чтобы пустословить? А ты, приятель, давай посвети нам и прихвати пистолет, который он уронил! И если ты снова вздумаешь умничать, тебе придется пожалеть об этом!

Двадцать минут спустя они вышли из пещеры и остановились, ослепленные солнечными лучами. Дуя на застывшие пальцы, Черк язвительно заметил:

– Есть люди, которые платят деньги за то, чтобы их сводили в такие места! Но я не огорчусь, если больше никогда в жизни не увижу ни одной пещеры.

– И я тоже, – согласился с ним Стогамбер. – Мне там было не по себе, и я не стыжусь признаться в этом. Давайте ее закроем, пока я не приеду сюда со своими людьми.

Они поставили ограду на место, и пока раннер приделывал ее к скобам, капитан с Черком направились за холм, где были привязаны Молли и лошадь хозяина гостиницы. Когда Стогамбер уже не мог их слышать, капитан сурово произнес:

– Черк, как ты посмел это сделать?

Разбойник не стал притворяться, будто не понял Джона, а просто ответил:

– Если бы я этого не сделал, Солдат, ты бы сейчас валялся пузом кверху.

– Вздор! Я уверен, что он был бы счастлив меня пристрелить, но только никак не мог решиться на это. Другой вопрос, сумел бы он остановить дрожь в руке или нет. Бог ты мой, он трясся как заяц! Достаточно было прикрикнуть на него, и он тут же бросил бы пистолет, да и сам от испуга свалился бы в обморок! Ты это знаешь не хуже меня!

– Ну, это уже ни на что не похоже! – возмутился Черк. – Я не видел, как ты своими ручищами душишь Коута, верно? Я не слышал, как треснула его шея, верно? О нет, нет! Конечно, я ничего не видел и не слышал!

– Да, я убил Коута и сделал это без малейших сожалений! – подтвердил Джон. – На его совести смерть трех бедолаг, не считая того, что своими преступлениями он превратил в сплошной кошмар последние дни жизни старика сквайра! Но ты знал, что Сторневей – всего лишь орудие в его руках!

– И все-таки, Солдат, – произнес Черк, на которого вся эта суровость не произвела ни малейшего впечатления, – с учетом того, что ты женился на мисс Нелл, мне кажется, вам будет гораздо проще без таких ненадежных кузенов!

– Разумеется, – откровенно сознался капитан. – Думаю, ради жены мне пришлось бы еще не раз спасать его от последствий собственной глупости. Но ты заставил меня почувствовать себя так, будто я не оправдал доверия сквайра, Джерри, и мне это не нравится!

– А об этом тебе вообще незачем волноваться, – заверил его Черк. – Судя по тому, что говорит Роуз, сквайр меня только похвалил бы. Его волновало лишь то, чтобы его внучок не замарал репутацию рода, а до того, когда и как он опрокинется, ему вообще не было никакого дела!

Вспоминая сквайра, Джон неохотно улыбнулся.

– Пожалуй, ты прав, – признал он.

– Кроме того, – продолжал Черк, сдергивая накидку со спины Молли, – раз уж об этом зашел разговор, то хотелось бы говорить начистоту! Тебе незачем оплакивать этого хитреца, Солдат, потому что единственное различие между ним и Коутом заключалось в том, что он был труслив, а Коут – нет! – Черк вскочил в седло. – Надеюсь, эта лошадка не упадет, если ты забросишь ей на спину свою ногу, – произнес он, передавая Джону уздечку коренастого конька трактирщика. – Хотя бы до тех пор, пока мы не доедем до шпика, потому что, будучи человеком милосердным, дальше я и сам бы не позволил тебе на ней ехать.

– У тебя были какие-нибудь проблемы со Стогамбером? – спросил Джон, усаживаясь в седло.

– Да нет, я не сказал бы, не считая того, что он не привык прыгать через изгороди и я не знал, что с ним делать. Солдат, если ты не возражаешь, мы с ним вернемся по дороге, – сказал Черк через плечо, продолжая скакать вперед. – Как для шпика, так он совсем даже неплохой парень! Мы с ним разговорились, пока поджидали вас со Сторневеем. Должен заметить, в его башке много полезных идей. Мы с ним хорошенько обмозговали, как я оказался замешан в эту историю, и это целая легенда, доложу я тебе! Потому что шпик не хочет, чтобы кто-то узнал о том, чем я занимаюсь, и мне это тоже ни к чему! – Разбойник снова оглянулся через плечо. – Бог мой, подумать только, я смогу стать уважаемым человеком и жениться на Роуз, и все это так скоро! Когда шпик сказал, сколько денег отвалят мне эти парни из Лондона, стоит им получить обратно свои сундуки, я просто обалдел, потому что ничего такого и близко не ожидал! Выходит, они платят десять процентов, и это очень мило с их стороны! И всем этим, Солдат, я обязан тебе. Поэтому и отправил Сторневея к праотцам, ведь я хотел хоть чем-то отблагодарить тебя и больше ничего не смог придумать.

Это так рассмешило Джона, что, когда они подъехали к Стогамберу, ожидающему их у пещеры, капитан все еще продолжал усмехаться. Принимая у него лошадь, раннер с мрачным видом заметил: он счастлив видеть Джона в таком приподнятом расположении духа и нисколько не сомневается, что тот нашел бы повод повеселиться, даже поднимаясь на эшафот.

– И судя по тому, что я успел о вас узнать, это именно то место, куда вы когда-нибудь непременно отправитесь! – добавил раннер, с трудом взбираясь в седло и нащупывая ногами стремена. – И я больше не собираюсь ни через что прыгать на этой кляче, так и знайте!

– Нет, нет, мы поедем по дороге! – поспешил заверить его Джон. – В путь! Я не знаю, сколько времени мы провели в пещере, но, кажется, прошла вечность с тех пор, как я вошел в нее. Я оставил Бена смотреть за воротами, так что сейчас наверняка уже впал у него в немилость.

Но когда они подъехали к сторожке, Бена нигде не было видно. Группа людей столпилась вокруг безупречной во всех отношениях фигуры мистера Баббакомба. Толпа включала незнакомого человека в черном костюме, грузного фермера, конюха на сиденье двуколки, Роуз Дарворд и Нелл. Они о чем-то ожесточенно препирались друг с другом, но приблизившаяся к воротам кавалькада из трех всадников, ведущих в поводу еще двух лошадей, заставила их умерить пыл. Все повернулись, чтобы посмотреть, кто бы это мог быть.

– Какого черта тут стряслось? – спросил капитан, спрыгивая с лошади и открывая ворота, чтобы пропустить Стогамбера и Черка.

Человек в черном тут же исторг гневный вопль:

– Так я и думал! Как вы смеете открывать эти ворота? Как вы смеете, спрашиваю я вас?

– Почему бы мне их не открыть? – спросил Джон. – Я тут привратник!

– О нет, никакой вы не привратник! – яростно заявил человек в черном. – Вы самозванец и мерзавец! А про этого наглого хлыща я и вовсе молчу! Сразу видно – мошенник или того хуже!

– В таком случае позвольте мне сообщить вам, вы – мерзкий злобный тип, – сверкая глазами, вмешалась раскрасневшаяся от гнева Роуз. – Лично мне сразу видно, что вы грубый и невоспитанный чурбан, и если никто не отвесит вам оплеуху по вашей постной физиономии, я сама сделаю это!

– О, Роуз, прошу тебя, успокойся! – взмолилась Нелл, не зная, смеяться ей или плакать. – Бога ради, Джон!..

– Я врежу ему по физиономии вместо вас, мисс Дарворд, и сделаю это с огромным удовольствием! – предложил свои услуги фермер. – Кто его сюда звал, хотел бы я знать! Ходит тут и суёт свой красный нос в чужие дела! Три пенса за каждую голову рогатого скота! Вот что написано на доске, три пенса я и заплатил этому джентльмену! Более того, я заплачу ему еще три пенса, коль кто-нибудь из вас найдет рог на голове этого теленка! – фермер кивнул в сторону коровы и теленка, которых намеревался провести через ворота.

– Проклятье, Джек! Я знал, что все это плохо кончится, если я позволю тебе уговорить меня здесь задержаться! – взволнованно заговорил мистер Баббакомб. – Где ты, черт возьми, был? Нет, не надо мне ничего говорить! Что должен заплатить этот парень за теленка? Будь я проклят, ежели знаю! Но тут ничего не попишешь – действительно, нет даже намека на рога!

– Увертки! Сплошные увертки! – закричал человек в черном. – Вы все сговорились, чтобы объегорить траст! Это ясно как божий день!

– Я так думаю, это доносчик! – произнес фермер, сурово глядя на человека в черном. – Давайте бросим его в пруд Боба Хаггейта, господин!

Тут долго молчавший капитан решил вмешаться и, шире приоткрыв ворота, обратился к фермеру:

– Эй, вы и ваш рогатый скот. Проходите! Я не стану брать с вас денег за теленка, хотя уверен, что это неправильно!

– Это неправильно! – провозгласил человек в черном, пританцовывая на месте от возмущения. – Меня зовут Уиллитофт, сэр! Уиллитофт!

– Да не огорчайтесь вы так! – порекомендовал ему Черк, набрасывая на стойку ворот уздечку лошади Коута. – Даже если это действительно так, вы не виноваты!

Роуз, которая последние несколько минут смотрела на него, как будто не веря собственным глазам, еле слышно воскликнула:

– Это действительно ты! Что дальше?

Она опустилась на скамью.

– Уиллитофт! – еще раз повторил человек в черном. – Я представитель попечителей дорожного траста Дербишира!

– О боже! – досадливо воскликнул капитан. – На ловца и зверь бежит!

– Вот именно, приятель! Вот именно! – произнес мистер Уиллитофт. – Как вы посмели пропустить через ворота всех этих людей, не взяв с них оплату? Да еще и две лошади без всадников! Это настоящий разбой! Разбой, я говорю!.. И…

– Баб, дай им пару квитанций! – обернулся к другу капитан.

– Оставьте ваши квитанции для тех, кому они нужнее! – вмешался Стогамбер, все еще сидя верхом на лошади хозяина гостиницы. – Я на государственной службе и пошлину не плачу! Ни в одном графстве!

– Я вам не верю! – провозгласил мистер Уиллитофт, подозрительно пыхтя. – Вы закоренелый негодяй! Я понял, что вы проходимец, когда впервые увидел вас!

– Вот как? – фыркнул Стогамбер. – Вы это поняли? В таком случае, может, вы будете настолько любезны, что взглянете вот на это, прежде чем произнесете что-нибудь, о чем вам придется пожалеть?

То, что мистер Уиллитофт прочитал на листке плотной бумаги, который вручил ему Стогамбер, похоже, изрядно удивило его и даже напугало.

– Бау-стрит! – уже гораздо спокойнее провозгласил он. – Богом клянусь! Отлично, с вас я не стану брать пошлину, но вот этот парень – совсем другое дело! – добавил он, неприязненно глядя на Черка.

– Не другое, а то же самое! – отрезал Стогамбер. – Он работает на меня!

– Мисс Нелл, – безжизненным голосом произнесла Роуз, – у меня сейчас начнется приступ дурноты! Он уже на подходе!

– О нет. Только не это! – произнес Джон, который успел привязать лошадей и, прихрамывая, вернулся к воротам. Он взял Нелл за руки и крепко сжал ее пальцы. – Бедная моя девочка! – ласково произнес капитан Стейпл. – Мне жаль, что, когда это произошло, меня не было рядом!

– Значит, ты уже знаешь? Я приехала, чтобы сказать тебе и спросить, что мне теперь делать. Перед самой кончиной он меня узнал и улыбнулся… О Джон, он мне подмигнул, и у него были такие глаза!

– Правда! Он был удивительным человеком! – тепло произнес капитан. – Твой дедушка решил, что должен жить, пока не исполнит задуманное, и Богом клянусь, он это осуществил! Ты не должна горевать, дорогая: он знал, что теперь все хорошо, и был рад попрощаться с жизнью.

– Вот именно это я ей и говорю, сэр! – поддержала капитана Роуз. – Даже мистер Уинкфилд не хотел, чтобы он продолжал мучиться! О, ради бога, сэр, скажите мне, что тут делает мой Джерри? Красуется у всех на виду, словно так и надо! Кажется, я сейчас упаду в обморок!

– Не стоит, Роуз! Он теперь вполне респектабельный гражданин и собирается стать фермером. Мы с миссис Стейпл скоро потанцуем на вашей свадьбе.

– О, Роуз, я так счастлива! – произнесла Нелл. – Но скажи мне, Джон, этот человек и в самом деле с Бау-стрит? Что ты делал в его обществе и почему хромаешь? Бог ты мой, неужели… Джон, что все это означает?

– Ничего плохого, – заверил жену капитан. – Это слишком длинная история, поэтому отложим ее на потом. Но тебе больше нечего опасаться, моя храбрая девочка! Я все расскажу позже, однако не думаешь ли ты, что первым делом необходимо избавиться от того въедливого парня, который хочет моей крови?

Нелл непроизвольно усмехнулась.

– Бедный мистер Баббакомб изо всех сил пытался его прогнать, да и я тоже, но он и слышать ничего не хотел! А потом явился Тисбери со своей коровой, и они начали препираться из-за теленка! Мистер Баббакомб сказал этому Уиллитофту, что если он так много знает о воротах и пошлинах, то добро пожаловать в сторожку! Я думала, Уиллитофта хватит удар, так он был зол!

Похоже, мистер Уиллитофт до сих пор не вышел из этого состояния. Когда Джон, прихрамывая, подошел к нему, он ткнул в него пальцем и тоном судебного обвинителя произнес:

– Вы не имеете никакого права находиться здесь! У вас нет полномочий! Вы неподходящая кандидатура на место привратника! Вы незаконно заняли сторожку, а значит, самозванец, и я прикажу арестовать вас!

– Да, у меня нет полномочий, – согласился Джон. – Однако не думаю, будто я заслуживаю ареста! Я ведь не ограбил траст, знаете ли. Более того, если хотите забрать кассу, я вам ее вынесу.

– Послушайте меня, мистер Уиллипоп! – сурово произнес Стогамбер. – Я бы посоветовал вам помолчать насчет неподходящих кандидатур, потому что ваши хозяева взяли и уполномочили отвечать за эти ворота человека, которому ни в коем случае их доверять не следовало. Он уже опрокинулся, но, возможно, вам будет небезынтересно узнать, что он был сообщником людей, которые недавно совершили в этих местах дерзкое ограбление, и я это обязательно отмечу в своем отчете!

Такое сообщение, похоже, оглушило мистера Уиллитофта. Но, посмотрев на раннера, затем на Джона и, наконец, с отвращением на Баббакомба, он потребовал предъявить ему доказательства этого обвинения.

– И я по-прежнему не понимаю, что здесь может делать этот щеголь! – снова взвился он. – Говорю вам, я не позволю ему здесь остаться!

– Видите ли, в мои планы это и не входит! – произнес мистер Баббакомб. – И если вы еще раз назовете меня щеголем, суетливый вы старикашка, мне придется снять пальто и показать вам, какой я щеголь!

– Офицер! – завизжал мистер Уиллитофт. – Я призываю вас засвидетельствовать, что этот тип угрожал мне насилием!

– А вот это вы зря! – откликнулся Стогамбер. – Лично я никаких угроз не слышал! Ничего себе! Парень уже и пальто снять не может без того, чтобы какой-то болван не начал звать раннеров, умоляя помешать ему!

– Вот это правильно! – одобрительно произнес Черк. – Проклятье, а ты отличный парень, шпик!

– Что вы себе позволяете! – кипел мистер Уиллитофт.

Стогамбер дернул подбородком в сторону Джона, который подошел к нему, с трудом сохраняя серьезное выражение лица.

– Нам не нужны проблемы с этим Уиллипопом, – вполголоса произнес раннер. – Предоставьте его мне. Я заберу его в «Синий кабан» и расскажу ему о том, что заставило вас остановиться здесь, хотя вам это, наверное, не понравится.

– Ничуть! Я буду премного вам обязан, если вы заберете его отсюда. Он очень занудный тип!

Стогамбер кивнул и обратился к мистеру Уиллитофту:

– Я несу ответственность за то, что капитан дежурил на этих воротах. Тем самым он оказал услугу мне и государству. Ежели вы пройдете со мной в мою временную штаб-квартиру, которая находится в гостинице неподалеку, я расскажу вам то, что заставит вас изменить свою точку зрения на всю эту историю, мистер Уиллипоп.

– Меня зовут, – взвился мистер Уиллитофт, – не Уиллипоп, а Уиллитофт! И я ни под каким предлогом не позволю этому человеку оставаться ответственным за эти ворота!

– Если вы обо мне, – вмешался капитан, – то я не могу оставаться за них ответственным. Я сегодня же их оставляю. Более того, делаю это сию же секунду!

Такое неожиданное заявление окончательно вывело мистера Уиллитофта из равновесия.

– Вы не можете просто так уйти и оставить ворота без присмотра! – возмущенно воскликнул он.

– Не только могу, но еще и сделаю это! – жизнерадостно заявил Джон.

– Ну, это уже ни в какие ворота не лезет! Богом клянусь, с такой наглостью я еще никогда не сталкивался! Вы останетесь, пока попечители не назначат на место Брина другого человека!

– О нет, увольте! – отмахнулся Джон. – Я устал открывать и закрывать эти ворота! Кроме того, вы мне не нравитесь и мне совершенно не хочется вас уважить!

– Уважить… Хорошо… Но кто-то же должен здесь остаться!

– Ну ладно, старая балаболка, – махнул рукой Черк. – Так и быть, я присмотрю за ними! Но поспеши кого-нибудь прислать сюда, потому что я не собираюсь задерживаться здесь надолго. Работа привратника мне, как человеку обеспеченному, не по вкусу!

– Теперь я точно упаду в обморок! – прошептала Роуз.

Похоже, подобное решение проблемы мистера Уиллитофта совершенно не устраивало, но, поскольку других предложений не поступило, ему пришлось согласиться, хотя всем своим видом он показал, что делает это с большой неохотой. Затем он уселся в двуколку, и его отвезли обратно в Кроуфорд. Стогамбер задержался только для того, чтобы сообщить Джону, что скоро вернется, и последовал за ним. Теперь мистеру Баббакомбу наконец представилась возможность в самых нелестных выражениях изложить все, что он думает по поводу характера своего лучшего друга.

– Но это несправедливо! – запротестовал Джон. – Я и не предполагал просить тебя дежурить сегодня на воротах! Какого черта ты не предоставил это Бену? Где он, кстати?

– Хороший вопрос! – ответил мистер Баббакомб. – Все, что я знаю, это то, что он был здесь, когда я пришел чуть больше часа назад! Я вошел, чтобы подождать тебя, и, должно быть, тогда же он исчез, потому что не успел я провести здесь и пятнадцати минут, как какой-то парень начал орать «Ворота!». Когда он выкрикнул это раз десять, я готов был его задушить! Я ему так и сказал. Честно говоря, мы немного повздорили.

– Ты имеешь в виду, что подрался со всеми, кто хотел проехать через ворота? – спросил Джон.

– Нет, не со всеми. Я врезал этому парню разок, вот и все.

– Не считая того, что вы сообщили слуге доктора, будто у вас есть дела поважнее, чем открывать и закрывать какие-то там ворота, – лукаво блестя глазами, вмешалась Нелл. – И я подтвердила, что вы сказали ему правду! Боюсь, Джон, Бен улучил момент и сбежал играть с приятелями.

– Вот шалопай! Скорее всего, он сбежал помогать конюху чистить твоих лошадей, Баб. Это именно то, что он собирался делать, когда я заставил его остаться здесь.

– Что? – в ужасе воскликнул мистер Баббакомб.

– О, не переживай! Он отлично обращается с лошадьми. Да, если верить Хаггейту, и с другими животными тоже. Я попытаюсь упросить кого-нибудь из моих арендаторов взять его к себе, пока он не подрастет, после чего поручу его Кокингу, – задумчиво наморщив лоб, произнес Джон. – Хотелось бы мне знать…

– Если не возражаешь, Солдат, – перебил его Черк, – то с учетом того, что его папаша перекинулся, а брату он вряд ли нужен, даже если он и вернется домой, что тоже вряд ли, я заберу Бена себе и воспитаю его, как положено. Он хороший парень, и, если бы он не открыл мне дверь в тот вечер, когда я впервые тебя увидел, Солдат, я бы так никогда с тобой и не познакомился, а следовательно, не смог бы ни стать добропорядочным фермером, ни жениться на Роуз. Поэтому, если Роуз не против, мы заберем Бенни с собой.

– Конечно же, заберем! – воинственно сверкая глазами, заявила Роуз. – С тех пор, как умерла его мамка, я столько раз хотела хорошенько отмыть бедолагу, починить ему одежду и научить хорошим манерам!

– Ну, вряд ли это приведет его в восторг, – ухмыляясь, заметил Джон, – но я не сомневаюсь, что он с удовольствием сменит меня на Джерри.

– Джон, – произнесла Нелл, которая, нахмурившись, разглядывала коней, – почему ты привел сюда этих лошадей? Вот эта рыжая принадлежит моему кузену, а на гнедой ездит Коут!

– Ах, ну да, дорогая! Дело в том, что… но давай войдем в дом! И вначале я должен отвести в стойло Бу!

– Это сделаю я, – предложил Черк. – И поскольку собираюсь остаться здесь, то отведу туда и Молли тоже.

– Возможно, – предложила Нелл, – было бы лучше, если бы Роуз сходила с тобой и все объяснила Хаггейту?

– Думаю, так действительно будет лучше, – согласился капитан. – А потом возвращайся сюда, Джерри, и мы выпьем за твое здоровье! – С этими словами он увлек жену и друга в сторожку. Закрыв за собой дверь кухни, Джон без обиняков произнес: – Я тебе многое должен рассказать, но скажу лишь самое важное: и Коут, и Сторневей мертвы.

Нелл лишь моргнула в ответ, однако мистер Баббакомб не собирался ограничиваться этой важной информацией.

– В самом деле? – несколько раздраженно поинтересовался он. – В таком случае, Джек, может, ты расскажешь нам, как это произошло и какое отношение к этому имеешь ты? Одного взгляда на тебя достаточно, чтобы понять – ты побывал в какой-то переделке, так что выкладывай!

– О, потом, потом, Баб! – нахмурился капитан. – Сейчас я нуждаюсь в пиве!

– Отлично, – откликнулась Нелл, отнимая у него кружку, которую он уже успел схватить с полки. – Я налью тебе пива, но ты не сделаешь ни глотка, пока не исполнишь просьбу мистера Баббакомба! Он абсолютно прав! И если вы, сэр, полагаете, что можете являться хромая, со ссадиной на лбу, в испачканном кровью жилете и при этом отказываться объяснять мне, как все это с вами произошло, то вы очень скоро убедитесь в обратном!

– Боже мой! Я женился на мегере! – произнес капитан, пытаясь выиграть время для того, чтобы мысленно удалить из своей истории определенные факты, а другие подвергнуть тщательной корректировке.

– Джон, как умер мой кузен?

– Он погиб от выстрела из пистолета Коута.

– Это ты его убил?

– Нет, Нелл. Слово джентльмена, я не убивал его!

– Мне было бы безразлично, даже если бы это сделал ты, – спокойно произнесла она. – А Коута тоже не ты убил?

– Коут сломал шею – свалился с крутого выступа на спуске в пещеру. Дай мне, пожалуйста, пиво!

Нелл вопросительно посмотрела на мистера Баббакомба.

– Вы его знаете гораздо лучше меня: как вам кажется, это он убил Коута?

– Конечно, он! – презрительно фыркнул мистер Баббакомб. – Я понял это, как только он заявил нам – тот парень умер! Но я бы не сказал, что вашего кузена убил тоже Джон. Во всяком случае, когда он делился со мной своими планами, подобного желания у него не было.

Нелл подала капитану кружку с пивом и, взяв его за вторую руку, прижалась щекой к его ладони.

– Жаль, что дедушка этого не узнал! – просто произнесла она. – Он пришел бы в восторг! А теперь, Джон, если тебя не затруднит, расскажи нам подробно, как это все произошло!