Враги Брора качественно изменились. Против них больше не бросали отчаянных человеческих рабов или безмозглых киборгов. Теперь Волки столкнулись с самими Сынами Гора. Поначалу они атаковали небольшими отрядами, возможно, из-за того, что группа Брора находилась в стороне от главных направлений атак VI-го, но после первой стычки сообщение об их присутствии разнеслось, и количество воинов, с которыми сталкивались Волки, значительно выросло.

Они прорвались, безрассудно бросаясь в атаку на болтеры и рубя легионеров.

Отступление. Пришел приказ. Его передал Гримнр Черная Кровь, хускарл короля. Волчья стая боялась худшего.

Отступление. Немыслимо. Свора не отступала.

– Мы победили? – Энриру пришлось кричать сквозь шум сражения. Он получил свежую рану в ногу наряду с той, что была в плече, и сильно хромал.

– Никаких сообщений, мертв Гор или жив, – ответил Брор.

– У нас не вышло. Иначе Русс отдал бы приказ лично, – мрачно произнес Рагнер. Он разрубил предателя-космодесантника силовым топором и выстрелил из болтера в грудь второму, расколов нагрудник и ребра.

– Братья! – засмеялся Энрир. – Проходы кишат Сынами Гора, а в них нет отчаяния людей, утративших своего возлюбленного лидера. Конечно, у нас не вышло.

В его балагурстве крылось защитное неистовство. От мысли, что их примарх мертв, стыла кровь в жилах.

От скитариев Диорта осталось трое. Они хорошо сражались. Чтобы пробить толстый доспех предателей они концентрировали огонь своего огнестрельного оружия на одной цели. В противном случае их бы одолели легионеры, атакующую группу. Брор и его братья изо всех сил старались прикрыть киборгов, но те один за другим гибли, и их поддержка Волкам уменьшалась.

Вокс-доклады рисовали страшную картину. Ударные группы атаковали коридор, по которому отступали Волки, во множестве мест, стараясь изолировать волчьи стаи и уничтожить их по отдельности. Брору стало понятно, что Гор позволил им проникнуть так далеко вглубь «Мстительного духа», чтобы завлечь их в западню. Магистр войны использовал безрассудство Русса, хотя Волчий Король рассчитывал, что так поступит Гор. Они были фигурами на доске хнефатафля, создающими взаимосвязанные ловушки. Ситуация выглядела безнадежной, но по правде говоря они не могли сказать, кто добился своих целей, пока сражение не закончилось.

Брор сражался подобно большому белому медведю. У него был новый цепной меч, взятый из руки мертвого предателя. Как только зубья затупятся, он собирался взять другой, затем другой, пока не останутся цепные мечи или изменники. Умирать не входило в его планы.

Они прорвались в высокое сводчатое помещение, чей потолок окольцовывали вентиляторы, шумно рубящие воздух лопастями. Из труб под сетчатым полом со свистом вытекала газовая смесь, пахнущая просроченным очистителем углекислого газа. Брор врезал последнему предателю по лицу шипастой гардой трофейного меча и пристрелил его, когда тот отшатнулся. Следом зашли остальные Волки с болтерами наизготовку.

– Здесь никого нет, – сказал Рагнер.

– Пока нет, – возразил Брор. – Воспользуйся передышкой. Попей. Поищи у врагов боеприпасы и провиант.

Он указал на трупы, разбросанные вокруг двери в зал.

Сыны Гора изменились. Не так давно Брор видел их на борту этого самого корабля, но за промежуток между его визитами их доспехи еще больше отклонилась от норм верных Легионов. Большинство из них щеголяли шипами и крюками. По бокам висели гроздья черепов, а наплечники и наколенники некоторых переделали в злобные демонические лица. Из любопытства Тюрфингр снял шлем с одного из убитых. Он не удивился, когда увидел, что лицо воина частично лишилось человечности. Если малефикарум мог переделать металл, почему и не плоть? Внешний вид предателей в целом стал более безжалостным, и отовсюду глазело высокомерное стилизованное око Гора.

– Тебе не кажется, что у них облик Нижнего Мира? – спросил Рагнер, подняв убитого легионера, чтобы Энрир мог снять с его пояса запасные боеприпасы. – Как они вообще могли думать, что воюют за правое дело, нося подобные вещи? – Он перевернул лоскут содранной татуированной кожи с наплечника воина. – И нас еще зовут варварами.

– Власть создает тиранов, брат, – сказал Брор. – Их создали могучими, теперь они используют эти дары для себя, а не для человечества. Думаешь, люди нашего мира смотрели бы на нас иначе, чем на этих существ, если бы знали, что Империум мог очистить их мир от чудовищ, стабилизировать орбиту и освободить от жизни среди огня и пламени?

– Мне не нравится твой тон, Тюрфингр. Примарх сохраняет Фенрис в таком состоянии ради сильного Легиона. Ты хочешь планету слабаков?

– Уверен, слабаки предпочли бы остаться в живых, – ответил Брор.

Рагнер зарычал.

– Ты отсутствовал слишком долго, цепляясь за подол Малкадора на Терре. Ты стал мягким.

– Я просто говорю, брат, что все легионеры – чудовища. Некоторые из нас более открыто говорят об этом.

Он в последний раз осмотрел тела.

– Вот и все. Нам лучше идти. Как твоя нога, Энрир?

Энрир прохромал к закрытой двери в дальнем конце помещения.

– Сильно болит, но я пока не собираюсь следовать вюрду Химмлика. Я лягу на красный снег, когда буду готов.

Чем ближе Бьорн и Гримнр подходили к посадочной палубе, чем тяжелее становилось сражение. По мере движения по эвакуационному маршруту, удерживающие периметр Влка соединялись, так что, несмотря на тяжелые потери, которые продолжали расти, группа вокруг примарха росла в размерах. «Мстительный дух» сотрясали взрывы от подрывных зарядов и термоядерных устройств, установленных глубоко внутри корабля, разрушая его жизненно важные системы. Эти детонации отличались от попаданий в обшивку, будучи по ощущениям более тяжелыми и сотрясая палубу под ногами Бьорна.

Бег к точке эвакуации превратился в размытое пятно из вспышек, выстрелов и звуков сигналов тревоги. Огвай Огвай Хельмшрот и Меченый Оки приняли командование, когда остатки Тра и Тольв присоединились к группе. Что стало с Хварлом Красным Клинком Бьорн не знал. Роты Хельмшрота, к которой принадлежал и сам Бьорн, и Оки понесли тяжелые потери. Сумевшие вернуться в коридор отхода воины были ранены, их доспехи – исполосованы герметизирующей пеной и кровью. Суммарный скрежет сбоящих силовых доспехов стал достаточно громким, чтобы состязаться с грохотом болтеров и визгом плазменных разрядов.

Русс все это время молчал, шепча редкие приказы несущим его воинам. Когда Бьорн попробовал отойти, чтобы присоединиться к бою с преследующими их врагами, Русс прорычал, что он должен остаться. Примарх не давал других приказов. Хотя жуткие раны в плече и боку перестали кровоточить, и он шел чуть более уверенно, слабость не покидала его. Его тяжелые руки лежали на несущих его воинах, вынуждая их меняться местами, когда они обессиливали. Телотворцы суетились вокруг него даже на ходу.

Хтонийские боевые кличи преследовали их впереди и снизу. Группа Русса держалась в центре отступления с боем, и Бьорн скорее слышал, чем видел врагов.

Они миновали охваченные огнем участки, другие были затоплены. В нескольких секциях гравитационное покрытие отключилось, а воздух стал более несвежим. Отступали Волки или нет, но они нанесли «Мстительному духу» серьезный урон. Бьорн гадал, имело ли это какое-то значение: у магистра войны было столько ресурсов, что его корабль быстро отремонтируют. Возможно, вся эта пролитая кровь выиграет Императору всего несколько дополнительных месяцев. Легионом пожертвовали впустую.

Звуки сражения немного стихли. Они прошли участки, которые удерживало значительное число Влки Фенрюки. Волчьи стаи защищали подходы к палубе, заняв захваченные и импровизированные укрепления.

Впереди был закрытый воздушный шлюз посадочной палубы. Из открытых приборных панелей к снаряжению VI Легиона тянулись провода. И Бьорн, и примарх были без шлемов. Запасная дыхательная маска для доспеха Русса была взята у железных жрецов, сопровождавших варагюр. У Бьорна не было ничего.

– Ты знаешь, что там нет воздуха? – спросил Гримнр, кивнув на дверь.

– Знаю, – ответил Бьорн. – Я останусь здесь.

– Хель, не сомневаюсь, – сказал Гримнр. – Русс приказал тебе быть рядом с ним. Я не хочу объяснять примарху, что его отмеченный вюрдом любимец отправился умирать славной смертью без его позволения.

Хускарл снял свой шлем и протянул его Бьорну.

– Я не возьму его, – сказал Бьорн.

– Возьмешь, потому что я приказываю тебе, – отрезал Гримнр. Его единственный глаз прищурился. С дальней стороны линии гремели выстрелы. Вой сражающихся Влка становился громче. – Давай, бери его! – прорычал хускарл.

Бьорн вызывающе уставился на него.

– О, Всеотец, ну ты упертый скитнапйокей. Они приближаются. Ты должен идти. Сейчас же.

Бьорн нерешительно взял шлем.

Гримнр кивнул и сильно ударил Бьорна по наплечнику.

– Удачи, Однорукий. Здесь наши пути на некоторое время расходятся. – Он зарядил болтер. – Скоро увидимся. Сначала мне нужно обсудить одно дельце с магистром войны.

Устройство рециркуляции воздуха выходило в большой циркуляционный зал, куда направлялся и смешивался регенерированный воздух, после чего закачивался по всему кораблю. В этом огромном пространстве десятки труб заканчивались устройствами, напоминающими стволы пушек Гатлинга. Они тихо гудели, словно на органе играл ветер.

– Легкие корабля, – сказал Брор. – Это будет отличная мишень.

– Если бы у нас было время или заряды, – сказал хромающий Энрир, оставляя за собой пятна крови и гидравлической жидкости.

– Снова малефикарум, – сказал Рагнер и указал вперед. Некоторые из металлических труб превратились в провисающие шланги из плоти, которые закрывались и открывались с влажным щелчком. – Экипаж дышит воздухом, который проходит через это непотребство. Как думаешь, это ускоряет распространение порчи?

Брор пожал плечами.

– Я – не годи.

– Будь вы ими, то никогда не осмелились бы вернуться сюда, – произнес насмешливый голос. Включился столб света, осветив платформу над комплектом крупных запечатанных труб. На ней стояла группа юстэринских терминаторов, их черно-золотые доспехи украшались восьмиконечными звездами и немигающим оком Гора. Мгновением ранее там никого не было, как и признаков телепортации, предвосхищающих их появление.

– Как, во имя Всеотца, они попали сюда? – прорычал Энрир. Волки среагировали одновременно, взяв оружие наизготовку.

Впереди стоял гигантский воин. Он был без шлема, а волосы убраны в высокий хвост. Ошибиться на счет него было невозможно. Его ненавидели по всему Империуму.

– Эзекиль Абаддон, – произнес Брор.

– Я ждал твоего возвращения, фенрисийский дикарь, – сказал Первый капитан Сынов Гора.

– Мне стоило немалых усилий выследить тебя. Не люблю незваных гостей. – Он оглядел циркуляционный зал. Хвост Абаддона в потоке воздуха развевался подобно длинному вымпелу. – Я не вижу здесь ни одного окна, которое дерзкий пилот мог бы выбить. – Он ухмыльнулся. Обесцвеченные зубы выделялись на фоне нездоровой белой кожи. Физическое состояние Абаддона ухудшилось с момента их последней встречи, но он источал ауру сверхъестественной силы. – В этот раз ты не уйдешь живым.

Рагнер поднял болтер, прицелившись в открытое лицо Абаддона.

Брор шагнул вперед, украденный цепной меч легко лежал в руке.

– Тогда иди сюда и сразить со мной.

Абаддон покачал головой.

– Не сегодня, волк. Я бы насладился схваткой, но на то, чтобы убить тебя уйдет слишком много времени, а твой хозяин бежит.

Тогда Рагнер выстрелил. Единственный болт с ревом за огненным хвостом устремился точно в обнаженную голову Абаддона.

Снаряд не попал в цель. Бронированная перчатка Абаддона мелькнула перед его лицом. Болт попал в ее тыльную часть, оставив небольшую дымящуюся вмятину на черном керамите.

– Хороший выстрел, но не идеальный, – сказал Абаддон.

– Убейте их, – приказал он юстэринцам. Оружие поднялось, снаряды с щелчком вошли в казенники угловатых комби-болтеров.

Первым умер Рагнер. Его последний выстрел прошел мимо. У Энрира даже не было времени прицелиться.

Брор бежал в атаку, когда элитные воины Гора разорвали его на куски. Последнее, что он увидел – это улыбку Эзекиля Абаддона.

Как только воздушный шлюз на посадочную палубу открылся, Сыны Гора предприняли согласованную попытку убить Волчьего Короля.

Они появились одновременно со всех сторон: сверху, снизу, с боков. У больших, обращенных к носу ворот вспыхнули ожесточенные перестрелки, а снаружи прибыли штурмовые отряды в пустотной броне, пытаясь пробиться через разрушенные противовзрывные двери ангара и окружить отступающих Волков.

В двухстах метрах открытого пространства «Грозовая птица» Русса ждала своего хозяина. Ее пустотные щиты все еще были подняты.

Сопровождавшие Волчьего Короля воины перешли на бег, волоча шатающегося примарха. Огромный ангар исполосовали неслышимые болтерные очереди. Взрывы поднимались с палубы безмолвными извержениями недолговечного пламени. Бьорн бежал рядом со своим повелителем. Прицеливаться одной рукой было непросто, но он подключил механизмы доспеха для стабилизации руки и ливень выстрелов изрешетил легионера Сынов Гора на верхней площадке. Осталось сто метров.

Огромные ворота бесшумно рухнули внутрь. Громадные куски металла посыпались на палубу, давя занявших баррикады Волков. Бьорн почувствовал взрыв через подошву сапог. Последовала ударная волна, и из облака рассеивающихся ледяных кристалликов появились Сыны Гора, стреляя из болтеров. Влка отступали. Уже взлетали штурмовые корабли. Звук их взлетов уменьшился до слабой дрожи. При отлете они выпустили оставшиеся ракеты через ворота во врагов. Огонь лазерных пушек и турболазеров разрывал листы металла. Воины исчезали в раскаленных плазменных лучах. Обе стороны несли потери.

Пятьдесят метров.

Шквал фосфорных снарядов накрыл телотворцев, сопровождавших Русса. Примарха споткнулся, когда воины погибли. Половина оставшегося эскорта опустились на колени, открыв ответный огонь. Мощные двигатели «Грозовой птицы» перешли в режим взлета. Снаряды тяжелого болтера вгрызлись в металл рядом с Бьорном, пережевывая палубу в спутанное месиво. Каким-то чудом в него не попали. Бьорн на бегу присоединился к прикрывающей стрельбе. Воины, помогавшие Руссу, продолжали гибнуть, закрывая примарха своими телами.

Возле Волчьего Короля замертво пал брат из Сепп. Бьорн занял его место, задев броней примарха, от чего тот вздрогнул. Лицо Русса было обнажено, за исключением дыхательной решетки поверх рта, но хотя его кожа приобрела синеватый оттенок, почти вакуум на палубе, казалось, мало вредил ему.

Двадцать метров.

Рампа «Грозовой птицы» опустилась. В проеме появились Волчьи гвардейцы, энергично зазывая внутрь и стреляя поверх голов бегущих Волков. Помимо Бьорна рядом с раненым примархом осталось всего трое воинов. Один потерял ногу и упал, заливая кровью палубу. Другой получил болт в спину, от которого перегорел силовой ранец и заблокировался доспех. Третий развернулся и с безумным воем открыл огонь. Волкитный луч расплавил его таз.

Бьорн остался один с хромающим примархом. Он сильно стиснул зубы, поддерживая генетического отца. Тот не выпускал из руки Копье Императора, волочащееся следом.

Изнутри «Грозовой птицы» бил желтый свет люмена, спокойный и ровный на фоне неистовых вспышек битвы. Последним рывком Бьорн толкнул примарха вперед и обессилено упал. Варагюр помогли Руссу подняться по рампе. Бьорн, шатаясь, направился следом и когда его сапоги застучали по рампе, обернулся.

Явился Гор.

Его Легион хлынул на посадочную палубу зеленой металлической волной. Отряды тяжелого оружия устанавливали свои орудия. Первые уже стреляли, целясь во взлетающие штурмовые корабли. «Грозовой орел» получил прямое попадание в левый двигатель. Прежде, чем пилот смог компенсировать его потерю, корабль нырнул вниз и врезался во внутреннюю стену корпуса, засыпав палубу обломками и пылающим топливом, которое почти сразу погасло.

Магистр войны безнаказанно шагал сквозь Свору, вырезая сынов Русса везде, где ступал. От каждого взмаха булавы разлетались тела. Коготь кромсал храбрых воинов в нераспознаваемые ошметки.

Космические Волки отреагировали быстро. Бьорн принял вопящий приказ, отмеченный кодовым идентификатором ярла. Он не разобрал, кто это был, а голос исказили вокс-помехи.

– Стреляйте в магистра войны! Убейте Гора!

Отряды огневой поддержки Влка прицелились в магистра войны. Огонь из десятков, затем сотен стволов тяжелого оружия обрушился на него. Гор наклонился под их огнем, как человек, бросающий вызов буре. За ослепительным светом Бьорн увидел рану в боку магистра войны, широкую и глубокую. Нанесенную копьем.

Русс все-таки ранил его.

Все больше оружия нацеливалось на магистра войны, выпуская все виды разрушения, изобретенного человеческой наукой. Бьорн видел за блеском сходившихся энергетических лучей, что взрывы не попадают в магистра вой, но останавливаются прямо перед ним, словно их сдерживал энергетический щит. Никакая портативная защита не смогла бы противостоять обстрелу такого масштаба. Мощь снарядом, плазмы и лазеров гнулась вокруг Гора, испепеляя его предательских сынов на несколько метров вокруг него.

– Малефикарум, – прошептал Бьорн единственное объяснение. За последние несколько лет он видел много ужасного, но только на Просперо сталкивался с демонстрацией такой могучей магии, как эта.

Рука потянула его за наплечник. Бьорн сопротивлялся, парализованный видом магистра войны, идущего убить его короля. Он должен видеть. Рампа начала закрываться. Подъемные двигатели выбросили столбы пламени, гравитационные импеллеры искажали у Бьорна ощущение массы. «Грозовая птица» начала подниматься.

Гор шагал к улетающему кораблю. Его демоническое лицо, неприкрытое даже в безвоздушном доке, ревело в гневе. Ярость ощущалась физически, оказывая мучительное давление на душу Бьорна. Внутри мерцающей стены энергии, защищающей магистра войны, Бьорн увидел злобных существ, чьи слова также были отчетливо слышны, несмотря на отсутствие воздуха для их переноса.

Что-то проникало в его голову, побуждая спрыгнуть с взлетающей «Грозовой птицы». Он крепко схватился за поршни поднимающейся рампы.

– Нет, – сказал он. – Нет.

Ураган огня приближался к «Грозовой птице». Снаряд прошел сквозь пустотный щит и врезался в нижнюю часть корабля. Мерцание лазерных лучей, отражаемых щитом корабля, проникала внутрь через закрывающуюся рампу. Неподалеку взорвался «Громовой ястреб», его обломок отскочил от корпуса «Грозовой птицы». Гор приближался, окруженный роем жутких защитников, защищаемый от любого урона, в то время как его воины гибли от огня орудий Влка Фенрюка.

Гор взглянул в глаза Бьорну. Воин был уверен, что магистр войны смотрит прямо на него. Гнетущий холод сжал его сердца, вызвав у него предчувствие наступления бесконечно долгих зим.

Затем рампа закрылась. Через вентиляционные отверстия хлынул воздух, герметизируя пассажирский отсек. Вернулся звук. Пара волчьих жрецов занялись примархом.

– Бьорн, – слабо произнес Русс. – Бьорн!

Один из жрецов хмуро взглянул на Бьорна и поманил его. Обессиленный воин подполз к своему генетическому отцу, прижав молниевый коготь к груди.

– Мой ярл.

– Бьорн, – пробормотал Русс. – Я мог убить его. Я мог убить его.

– Милорд?

Русс вцепился слабой рукой в доспех Бьорна и посмотрел на него безумным взглядом.

– Я замешкался.

– Значит, все было напрасно, – подытожил Бьорн. Рядом пылал плазменный резак, которым волчьи жрецы срезали легендарный доспех Русса, чтобы добраться до его ран.

– Нет, не напрасно, – улыбнулся примарх. Зубы были окрашены его же кровью. – Копье отведало его души, и я поговорил с ним. Я говорил с ним. – Глаза снова закрылись. Волчий Король проваливался в бессознательное состояние.

– С кем? С изменником? – спросил Бьорн.

Русс, едва пребывая в сознании, покачал головой.

– Не с изменником. Не с ним. Я говорил… – Он сделал шумный дрожащий вдох и, прежде чем потерять сознание, прошептал:

– Я говорил с моим братом.