В Манчестер они приехали на следующий день поздно вечером. Макс уже бывал здесь и знал, где примерно находится дом Фенвика. Он нашел гостиницу и снял комнаты для себя и Оливии под вымышленными именами. Если с ним что-нибудь случится, он не хотел, чтобы у Фенвика была возможность найти их.

По городу ходили слухи, что Фенвик не живет здесь постоянно, но Макс не поверил этому ни на секунду. Он поставил Пиблса и еще одного человека у номера Оливии. Пиблса он снабдил пистолетом и предоставил ему право пустить его в ход, если леди будет угрожать опасность. Кора находилась с Оливией в комнате и получила строгие указания докладывать одному из мужчин у дверей, если ей что-либо покажется подозрительным.

Макс заказал в номер ужин на двоих, поскольку не хотел идти к дому Фенвика в надвигавшихся сумерках. После ужина он отдал все необходимые распоряжения, отпустил слуг и взглянул на Оливию.

Она смотрела на него с таким доверием, с такой любовью. Никогда еще ни одна женщина не смотрела на него так, как Оливия Донован, и не вызывала у него таких чувств одним лишь своим взглядом.

— Я скоро вернусь с твоей сестрой и леди Фенвик.

Она кивнула и опустила глаза.

— Я боюсь за тебя, Макс.

Понимание того, что Фенвик хочет убить его и, возможно, сделает все возможное для этого, впервые заставило Макса взглянуть фактам прямо в лицо.

— Посмотри на меня, Оливия.

Она подняла на него глаза.

— Фенвик ужасен. Он действительно безумен, и он решил мстить. Боюсь, что он ни перед чем не остановится, чтобы сорвать свое зло на тебе… на мне, на Джессике и Беатрис.

В этот момент Макс понял, что он должен вернуться. Он не может позволить Фенвику победить на этот раз, иначе следующей жертвой будет Оливия. Он найдет ее и тогда сделает с ней все, что захочет.

Макс не позволит, чтобы это произошло.

— Я вернусь к тебе. Слышишь?

Оливия сжала губы и кивнула.

Бог свидетель, его желание было таким же сильным, и оно не исчезло, но Оливия только-только начала поправляться после тяжелой болезни, и все это время он усилием воли подавлял его. Но теперь его страсть вырвалась из-под контроля, и сейчас больше всего на свете Максу хотелось удовлетворить свое желание.

Крепко прижав ее к себе, Макс завладел ее губами, а потом проник и в рот, приготовившись…

Но его остановил стук в дверь.

— Это, наверное, наш обед, — прошептала Оливия. — Я распоряжусь, чтобы его принесли позже.

Открыв дверь, Оливия дала распоряжения насчет обеда, затем захлопнула ее, заперла и обернулась к Максу.

Он немедленно заключил ее в объятия, а Оливия начала раздевать его. Макс расстегнул пуговицы на спине ее платья и стал его стягивать вместе с сорочкой. Потом настала очередь корсета. Развязывая шнуровку, он подивился тому, какая тонкая у нее талия по сравнению с его огромными руками.

Оливия толкнула его в плечо.

— Раздевайся, — скомандовала она.

Макс снял с себя камзол и жилет и стянул через голову рубашку, обнажив могучий торс. А она уже избавилась от корсета.

— Ты само совершенство, — восхищенно произнес Макс, наблюдая за тем, как она переступает через свои шелковые панталоны.

Он отнес ее на кровать и лег сверху. Оливия обхватила его руками за шею и шепнула:

— Да, Макс. Да.

Он просунул пальцы ей между ног, ее плоть была влажной. Оливия была готова принять его. Его собственная плоть уже пульсировала: он не мог ждать ни секунды.

Макс никогда не откажется от своей любви. Фенвик сдохнет, а он женится на Оливии и проживет с ней всю жизнь.

Он снова входил толчками в теплое лоно этой женщины. А она, обхватив его руками и ногами, так крепко зажала внутри себя его плоть, что ему показалось, что она поглотила его целиком, и Макс уже ничего не может контролировать.

Неожиданно Оливия вскрикнула и содрогнулась. А потом напряжение, которое началось у него где-то внизу позвоночника и распространившееся до самого кончика его плоти, изверглось подобно взрыву… в женщину, которую он любит.

Макс еще ни разу не кончал внутрь, и значение этого факта в сочетании с внезапностью момента и ощущением безмерной любви к ней — все это привело к самому взрывному оргазму в его жизни. Макс прижимал Оливию к себе, изливаясь в нее раз за разом, содрогаясь всем телом, пока окончательно не выдохся.

С удивлением Макс заметил, что их тела блестят от пота, а обычно бледные щеки Оливии так порозовели, что он непременно должен был покрыть их поцелуями.

Она взглянула на него своими прекрасными голубыми глазами с длинными ресницами.

— Я так тебя люблю, Макс.

— Я тоже тебя люблю.

Никто из них не упомянул, что его семя в первый раз оказалось внутри ее. Макс знал, что они поговорят об этом потом, сейчас на это не было времени. Наступили сумерки, и нужно было найти Фенвика и его пленниц.

Макс встал, быстро оделся. Оливия, натянув одеяло до самого подбородка, молча наблюдала за ним. Присев на край кровати, он обулся и, взглянув на нее, сказал:

— Ты выглядишь как женщина, которую только что очень сильно любили.

— Так оно и есть.

Нагнувшись, Макс поцеловал ее.

— До встречи, любимая.

* * *

Макс предпочел бы подъехать к дому Фенвика верхом, но ему предстояло забрать оттуда двух дам, поэтому он выбрал карету. Когда кучер остановил лошадей у входа, Макс огляделся.

Дом был более старым и гораздо меньших размеров, чем огромный дворец Фенвика в Суссексе. Это был деревянный особняк в стиле Тюдоров, с небольшими окнами и высокой угловой башней.

Макс выбрался из кареты и нащупал в кармане своего плаща пистолет. На этот раз он решил подготовиться к своей встрече с Фенвиком. Макс предупредил кучера о возможном внезапном отъезде, как только он выйдет из дома.

Макс постучал в дверь, будто он был постоянным посетителем.

Его встретил высокий человек с неприятным остроносым лицом.

— Добрый вечер.

Проклятие. Это был тот же слуга, открывший дверь, когда он, Оливия, Стрэтфорд и Джессика разыскивали леди Фенвик и узнали, что Фенвик вернулся в Суссекс именно в этот день. Макс надвинул шляпу на самые глаза. В тот день он, защищая Оливию, оставался в тени, так что Макс мог надеяться, что этот человек его не узнал.

— Мистер Смит, — грубым голосом представился Макс и протянул визитку, которую он взял со стола в гостинице. — Я пришел, чтобы увидеться с маркизом Фенвиком. Мы были школьными друзьями. Я узнал, что он недавно приехал, и хотел бы его повидать.

Еще во времена учебы в Итоне они знали юношу по имени Джон Смит, хотя Макс сомневался, что этот Смит поселился в Манчестере.

— Да, сэр, — произнес слуга и впустил Макса в дом. — Прошу меня простить, но я должен узнать, дома ли маркиз.

— Разумеется.

Когда слуга ушел, Макс прошел по трем коридорам, которые вели от входа, заглядывая в открытые двери и прислушиваясь к необычным звукам. Первый коридор вел, очевидно, на кухню и в столовую и далее на половину слуг, где было темно и тихо. Он быстро вернулся и пошел по коридору, который шел в противоположную сторону, но не нашел ничего, кроме запертых дверей и полной тишины. Стены коридора были увешаны портретами мужчин и женщин в полный рост, чьи глаза, казалось, следили за Максом.

По дороге обратно в холл он пошел по третьему коридору — очень короткому, — который привел его в бальный зал и к витой лестнице. Макс собрался подняться по ней, но, услышав шаги, поспешил обратно в холл. И притворился, что он ожидает возвращения слуги.

— Мне очень жаль, сэр, но маркиза нет дома.

— Огорчительно это слышать, — вежливо ответил Макс. — Вы, случайно, не знаете, когда он вернется?

— Нет, сэр. На самом деле я не уверен, что он вообще вернется. Нам дали понять, что он уехал в Лондон по неотложному делу.

— Ах, так. — Макс понимающе кивнул. — Что ж, очень хорошо. Я как раз сейчас сам по дороге в Лондон. Надеюсь, нам удастся встретиться там.

— Да, сэр.

Слуга распахнул дверь, намекая, что Макс должен уйти. Макс поклонился и вышел.

Уже на улице, прежде чем сесть в карету, он тихо прошептал кучеру:

— Отъезжай так, чтобы тебя не было видно из дома, а потом остановись.

Карета завернула за угол, проехала еще немного дальше и остановилась. Макс вышел и посмотрел на небо. Скоро будет совсем темно, решил он.

— Оставайся здесь, пока я не вернусь, — проинструктировал он кучера, — но каждые полчаса следи за дорогой от дома Фенвика. Мне может понадобиться твоя помощь, когда я приведу дам.

Кучер, знакомый в общих чертах с планом Макса, кивнул:

— Да, сэр.

Он явно нервничал, и Макс похлопал его по плечу.

— Все будет хорошо. Мне просто надо забрать дам, и мы сразу же поедем обратно.

— Да, сэр.

Макс оставил кучера и вернулся к дому Фенвика. На этот раз он не пошел по дороге, а, обогнув дом, пробрался через небольшой лесок и оказался, как он и предполагал, у заднего фасада, где располагались кухня и помещения для прислуги. Перебегая от дерева к дереву и прячась за стволами старых каштанов, Макс добрался до двери черного входа.

Он надеялся, что эта дверь не заперта. За домом была конюшня и сарай, где, по всей вероятности, держали кур. Поскольку слуги наверняка часто ходили из кухни в этот сарай и обратно, резонно было предположить, что эту дверь не закрывали. Впрочем, кроме слуги, открывшему ему дверь, Макс больше никого не видел. Так что если Фенвик распустил всех слуг и при этом держал в доме двух заложниц, скорее всего дверь все-таки заперта.

Подождав еще несколько минут и убедившись, что поблизости никого нет, Макс подошел к двери и дернул за ручку.

Заперто.

Макс вспомнил, что не слышал звука поворачиваемого в замке ключа, когда остроносый закрыл за ним входную дверь. Надо проверить, может, он забыл ее запереть.

Прижимаясь к стенам, Макс начал пробираться вдоль дома, заглядывая по пути в каждое окно. Но тяжелые шторы закрывали внутренний интерьер дома. Однако оттуда не доносилось ни единого звука и не ощущалось никакого движения.

Это его обеспокоило: если Фенвик и его верный слуга в доме, где были женщины? Если они наверху, какие-то звуки все же должны были доноситься из окон. Но он ничего не слышал. Кругом стояла только какая-то сверхъестественная тишина.

Наконец он достиг входной двери. Оглядевшись, Макс подкрался и перед тем, как попробовать дернуть ручку, прислушался.

Дверь была не заперта. Она бесшумно открылась, и Макс вошел в темный холл.

После ухода Макса Оливия еще немного полежала в постели, но потом встала и оделась. Ей в комнату принесли обед, но она едва притронулась к еде. После этого ей ничего не оставалось, как беспокоиться.

Походив взад-вперед по комнате, Оливия подошла к окну и отдернула занавески. Солнце посылало на землю свои последние лучи перед тем, как окончательно скрыться, через полчаса будет совершенно темно.

Оливия задернула занавески и прислонилась к окну. Она может помочь Максу. Она должна ему как-то помочь или сойдет с ума в этой комнате одна, зная, он в опасности. Оливия знала, что должна поехать к дому Фенвика, чтобы оценить ситуацию и понять, что она может сделать для Макса.

— Ты простишь меня за это, Макс, я знаю, — пробормотала она себе под нос, надевая плащ. Если бы Оливия рассказала Максу о своих планах, он ни за что не разрешил бы ей отправиться с ним в дом Фенвика. Не потому что Макс ей не доверял или думал, что она совершит какую-нибудь глупость, — он заботился о ее безопасности. И это чувство было взаимным, Оливия не могла допустить, чтобы с Максом что-то случилось.

Оставив на столе остывшие остатки обеда, она выглянула в коридор. Там, прислонившись к стене, стоял мистер Пиблс.

— Что вы здесь делаете, мистер Пиблс?

— Э… Его светлость попросил меня присмотреть за вами, мисс.

— Отлично. Я собираюсь прогуляться. Полагаю, вы будете настаивать на том, чтобы пойти со мной.

— Его светлость не предупреждал, что вы пойдете гулять, мисс.

— Наверное, потому, что он не знал об этом.

Такое заявление явно смутило мистера Пиблса, и он только робко кивнул.

Оливия прошла мимо него и стала спускаться, однако мистер Пиблс не собирался от нее отставать. Внизу она попросила портье вызвать ей карету, и уже спустя четверть часа они сидели в наемном экипаже на пути к дому Фенвика, о местоположении которого, казалось, знали в Манчестере все.

По указанию Оливии кучер остановил карету на приличном расстоянии от дома. Когда он помогал Оливии сойти, она увидела какой-то мерцающий свет на дороге за ними. Мистер Пиблс слез с козел и встал рядом с ней.

— Что это?

— Мы проехали мимо кареты, которая стоит на обочине, мэм, — ответил кучер.

Возможно, это была карета Макса.

— А как далеко отсюда дом лорда Фенвика?

— Около полумили.

— А где ближайший сосед?

— Это, наверное, дом Тирли, мисс. Он в четверти мили дальше по дороге за домом лорда Фенвика.

Оливия улыбнулась и кивнула:

— Спасибо. Оставайтесь здесь до моего возвращения.

Кучер кивнул и больше не задавал вопросов. Она попросила его об этом, когда они отправлялись в путь, и хорошо заплатила за молчание.

В сопровождении мистера Пиблса Оливия пошла по дороге, указанной кучером. Было уже довольно поздно, но ночь была лунная, поэтому вокруг было светло.

Свернув за угол, Оливия увидела дом. В четырех небольших окнах горел яркий свет, но все остальные окна были темными.

— Макс, ты там? — пробормотала она.

— Что вы сказали, мисс? — слишком громко спросил мистер Пиблс.

Оливия обернулась к нему и прижала палец к губам.

— Тише. Они не должны знать, что мы здесь, понимаете?

— Да, мисс. Извините, мисс.

— Все в порядке.

Пиблс был не слишком смышленым, да и ростом был ненамного выше Оливии, но она согласилась с оценкой Макса, что Пиблс был хорошим человеком и очень скоро стал их верным слугой. Он все больше ей нравился.

— Значит, вот что мы будем делать. Мы обследуем территорию вокруг дома. Вы пойдете налево, я — направо. Встретимся за домом. Вы расскажете мне, что вы видели или слышали. Какое-нибудь движение или голоса. Все! Вы поняли?

— Да, мисс.

— Хорошо. Пошли.

Пиблс двигался совершенно бесшумно, даже пройдя по гравию, он умудрился заглушить шаги. Даже Оливия не могла с ним в этом сравниться.

Когда они уже приближались к входной двери, Оливия взглянула на Пиблса и кивнула. Они разошлись в разные стороны.

Сердце Оливии билось, как птичка в клетке. Приподняв юбки, чтобы не замочить подол в росистой траве, она пошла вдоль дома, прислушиваясь к каждому звуку. Спустя несколько мгновений из дома донесся какой-то приглушенный звук. Она посмотрела на окно у себя над головой. Свет лампы проникал через задернутые занавески, ложась небольшим квадратом на траву.

Может быть, там Макс? Что там происходит?

Он, конечно, со всем справится. Она должна в это верить. Но там, возможно, и Фенвик, и если она войдет в дом, это отвлечет Макса, подвергнув его опасности. Оливия должна верить, что он справится с Фенвиком без ее помощи.

Ее задача — изучить окрестности дома и убедиться, что Фенвик не держит Джессику и Беатрис вне дома.

Оторвав взгляд от окна, Оливия огляделась. Слева от нее был деревянный дом, а из его угла росла башня из камня. В башне были окна, но они не горели. Неужели Фенвик держит Джессику и Беатрис в этой башне?

Если это так, то Макс их найдет. С другой стороны, зачем Фенвику держать двух заложниц в своем доме? Ведь когда люди узнали, что он приехал в город, у него наверняка будут посетители. А еще были слуги.

Оливия слишком хорошо знала Джессику, чтобы с достаточной уверенностью предположить, как ее сестра отреагирует на эту ситуацию. Она будет в бешенстве и постарается, чтобы ее голос был услышан. Если бы Джессика была в башне, она бы орала, не переставая. Ее услышали бы даже Тирли, живущие в четверти мили от дома Фенвика.

Если только этот негодяй что-нибудь с ней не сделал. Накачал наркотиками. Убил.

Оливия сглотнула ком в горле. Нет, эти мысли надо гнать прочь. Ее сестра жива, и она найдется, потому что есть шанс, что Фенвик не настолько глуп, чтобы держать ее в доме.

А дом был старый, построенный во времена Елизаветы, а может быть, и раньше, судя по каменной башне.

В таких домах обычно были тайные коридоры, тайники и тому подобное. Если в доме есть такие места, Фенвик, возможно, именно там прячет своих пленниц.

Оливия обошла башню, прислушиваясь, не раздадутся ли какие-нибудь необычные звуки. Тихо.

Она обогнула дом и оказалась перед дверью в центре заднего фасада, над которой под самым карнизом было окно. Она подошла к двери и приложила ухо. Никаких звуков.

Оливия двинулась дальше и вдруг вздрогнула, увидев маячившую впереди фигуру. Но это был всего лишь ждавший ее Пиблс.

Окна первого этажа были темными, но в двух окнах второго этажа был свет.

Прижав палец к губам, она показала Пиблсу на большой каштан. Они спрятались за огромным стволом, и она спросила спутника:

— Вы что-нибудь видели или слышали?

— Нет, мисс. Все было тихо. Если бы не свет наверху, можно было бы подумать, что в доме никого нет.

Где же Макс?

Оливия махнула рукой в сторону конюшни и сарая за домом, частично скрытых за деревьями.

— Я хочу, чтобы вы осмотрели дальнее строение, — прошептала она. — Если внутри никого нет, постарайтесь проникнуть туда и все обыскать. Но только если вы будете уверены, что внутри никого нет. Вы поняли?

— Да, мисс.

— Если увидите или услышите кого-то, постарайтесь остаться незамеченным и сразу бегите ко мне.

— Да, мисс.

— Хорошо. И большое вам спасибо, мистер Пиблс.

— Не стоит благодарности, мисс, — смутился он.

Оливия сделала глубокий вдох, чтобы успокоить нервы.

— Ладно. Пошли.

Мистер Пиблс ушел, ступая по траве своими неслышными шагами. Оливия направилась к ближнему строению. Это, по-видимому, был сарай. В окошки были видны стойла, но животные отсутствовали.

После этого она посчитала достаточно безопасным попробовать открыть дверь, которая отворилась легко и бесшумно. Это ее удивило — кто-то, видимо, совсем недавно смазал дверные петли. Тем более было странно то, что в сарае стоял запах щелочного мыла и пыли, будто сараем давно не пользовались. Стойла были пустыми и чистыми. У дальней стены узкая лестница вела на сеновал. Оливия поднялась по скрипучим ступенькам, но не увидела ничего, кроме старого черного дорожного сундука в дальнем углу. Она подняла крышку, но сундук был пуст.

Оливия уже начала спускаться на цыпочках, как вдруг услышала глухой стук.

Оливия замерла. Звук повторился. Потом еще раз и громче.

— Джессика? — прошептала она. Спустившись с последней ступеньки, Оливия поспешила туда, откуда доносился звук, — ей показалось, что под сеновалом.

Стук. Стук. Стук!

Звук становился все громче. Оливия зашла в самое крайнее стойло — похожее на большой свинарник. Там не было ничего, кроме темного коврика на полу, похожего на деревенское рядно.

И тут она услышала нечто похожее на сдавленный крик. Оливия узнала бы этот голос везде! Это была Джессика. И ее голос доносился из-под рядна.

— Джессика!

Стук и крик повторились.

— Я слышу тебя, — произнесла Оливия настолько громко, насколько посмела. — Подожди немного.

Оливия с трудом оттащила в сторону тяжелое рядно и только благодаря лунному свету смогла рассмотреть в полу квадратный люк. Его очертания сливались с досками пола, и надо было напрячь зрение, чтобы увидеть его.

Но как его открыть? Не было никакой ручки.

Оливия легла на живот и прошептала в щель в полу:

— Джесс, это я, Оливия. Я вытащу тебя оттуда… но я не знаю, как поднять крышку люка.

Из приглушенного шума Оливия разобрала одно слово:

— Лом.

Лом? Где она возьмет лом? Сарай был совершенно пуст.

Но где-то он должен же быть, и она найдет его. Оливия на секунду закрыла глаза. Слава Богу, ее сестра жива, и такая же энергичная и полная жизни, как всегда.

— Так приятно слышать твой голос, Джесс.

И услышала ответ:

— А мне — твой, Лив.

— Я вернусь, — пообещала Оливия. — Пойду поищу лом.

Она встала и вышла наружу. Пиблса Оливия обнаружила возле другого строения, тот стоял у окна и к чему-то прислушивался.

— Что там?

— Я не могу сказать точно, есть ли кто-то внутри, но я что-то слышу… но это может быть лошадь, да?

Оливия заглянула в окно, но лунный свет падал на противоположную сторону строения, поэтому ничего не удалось разглядеть.

— А вы умеете драться, мистер Пиблс? — спросила Оливия.

— Ну, мне приходилось, но…

— Сойдет. Послушайте, я попытаюсь поговорить с человеком, который, возможно, там находится, но если он пригрозит, что пожалуется на нас хозяину, нам придется его остановить.

Пиблс кивнул.

— Хорошо. Идемте со мной.

Оливия набрала побольше воздуха, чтобы собраться с силами, и толкнула дверь. И замерла на пороге. Одна лошадь заржала, под другой заскрипели доски пола.

Это была небольшая конюшня со стойлами для шести или восьми лошадей, но без помещений для конюхов и грумов.

Оливия обернулась к Пиблсу:

— Я думаю, это всего лишь лошади.

Он кивнул.

— Я ищу лом. Вы не поможете мне в поисках?

— Конечно, мисс.

Оливия прошла в конец конюшни и начала открывать одну за другой двери в стойла. В первых двух стойлах не было ничего, кроме тюков прессованного сена, но в третьем ее ждало настоящее сокровище — множество разных инструментов, а прямо у двери стоял прислоненный к стене лом высотой с Оливию.

Она схватила его и выбежала из конюшни.

— Мистер Пиблс! Нашла!

— Мисс, вам не следует нести такую тяжесть. — Хмурясь, он забрал у нее лом.

— Спасибо. А теперь идите за мной, и мы поможем выбраться моей сестре.

— Вашей сестре?..

Но она бросилась к сараю, без труда найдя люк.

— Видите? Вот здесь край люка. Вы сможете его открыть, как вы думаете?

Пиблс засунул лом в самую широкую щель между люком и прилегающей к нему доской пола и навалился на него.

— Ну и тяжесть.

Закусив губу, Оливия наблюдала, как Пиблс дюйм за дюймом поднимал люк. Его обратная сторона была окована железом — вот почему он был такой тяжелый.

Когда люк был поднят наполовину, она увидела голубые глаза на грязном лице Джессики и спутанные светлые волосы.

— Оливия! Слава Богу, что ты пришла!

Пиблс напрягся, и люк с грохотом открылся. Джессика выбралась из дыры и бросилась в объятия Оливии.