Растмур вздохнул с облегчением, когда они приблизились наконец к Хартвуду. Лакеи Дэшфорда были рады принять новых гостей, и леди Дэшфорд могла лишь радоваться, что ее муж вернулся целым и невредимым. По какой-то причине она была уверена, что с Клеммонсом случилось нечто ужасное, и когда появился Линдли, проследовала в дом вместе с мужем в полной уверенности, что и ее мужа ожидает ужасная судьба. Понадобились немалые усилия, чтобы убедить ее в том, что с Клеммонсом все в порядке и что никто из присутствующих не находится в опасности.

Особенно учитывая то, что никто не был в этом уверен. Кто такой этот Д'Аршо и что связывает Линдли и Сент-Клемента? И как в это замешана Джулия? И какое отношение, ради всего святого, имеет ко всему этому Фицджелдер?

Он старался найти объяснение. Пока Дэшфорд провожал всех в большую гостиную прямо рядом с холлом, Растмур рассматривал всех присутствующих. Он сел рядом с Джулией, когда она разместилась рядом с отцом на обитом шелком диване. Остальные четверо участников их труппы нашли себе места, а миссис Биксли позаботилась о том, чтобы держаться ближе к Д'Аршо. Линдли встал у стены рядом с дверью. Может ли быть, что он планировал путь к отступлению или же позаботился о том, чтобы никто другой не смог быстро сбежать?

Разумеется, леди Дэшфорд настояла на том, чтобы присоединиться к ним, и Дэшфорду потребовалось еще двое лакеев. На всякий случай. На то, чтобы рассадить всех присутствующих, ушло довольно много времени, и Растмур едва мог дождаться, когда же будут раскрыты карты. Он услышит объяснения, в этом он был уверен. Он лишь сомневался, что всем им можно будет верить.

— Я послал за Фицджелдером, — объявил Дэшфорд.

Растмур не стал возражать. Ведь в самом деле они должны пригласить Фицджелдера. Он владел необходимой информацией, и, конечно, его присутствие сделает атмосферу еще более забавной. Происходящее становилось все интереснее и интереснее.

Актеры оглядывали комнату со смущением и тревогой. Растмур был готов поверить, что из всей труппы лишь Д'Аршо и Сент-Клементу действительно было известно, что происходит. Но они же актеры, в конце концов, напомнил он себе. Это может быть всего лишь искусно поставленной сценой, которую они уже отрепетировали.

Он верил лишь в неведение Джулии. Может быть, на ней и лежит часть вины, но он не мог не замечать выражения растерянности и шока на ее лице, когда обнаруживалось, что отец что-то от нее скрывает. А еще он видел ее боль.

Черт бы побрал этого человека! Неужели он лгал собственной дочери?

— Так где, вы говорите, был этот ящик? — спросила леди Дэшфорд, подаваясь вперед, чтобы рассмотреть его.

— Он был под полом в спальне хозяина, — ответил ей муж.

Виконтесса кивнула, а затем взглянула на Д'Аршо:

— А вы тот самый человек, вскрывший полы в доме моей бабушки?

Казалось, этот вопрос удивил Д'Аршо.

— Вашей бабушки, милели?

Она метнула на него ледяной взгляд:

— Да. А вам не нравится, что я так сказала?

— Разумеется, нет! — воскликнул Д'Аршо и бросил на Сент-Клемента вопросительный взгляд.

— Наследство моей жены вас совершенно не касается! — рявкнул Дэшфорд, делая шаг вперед.

— Боюсь, вы не правы, месье, — сказал Сент-Клемент.

Растмуру оставалось лишь возвести очи. Что не так с этими людьми? Неужели они не в своем уме? Каждому было ясно, что они находятся не в том положении, чтобы спорить с Дэшфордом — особенно на столь животрепещущую тему, как наследство его жены!

— Видите ли, наследство леди Дэшфорд очень даже нас касается. В конце концов, ее…

Разумеется, эти слова были прерваны появлением дворецкого, объявившего о приходе Фицджелдера. Как будто этот человек был дальним родственником, явившимся на чашку чая. Черт бы его побрал, но он вошел с таким видом, словно к себе домой. Судя по взглядам остальных, становилось очевидно, что это не так.

Когда взгляд Фицджелдера упал на вновь прибывших, выражение его лица стало угрюмым. Растмуру было чрезвычайно приятно видеть это.

— Какого черта вы все здесь делаете? — спросил он, обращаясь к Д'Аршо.

— Где, черт побери, моя дочь? — ответил тот.

Этому человеку и в самом деле стоило получше присматривать за своей дочерью. Оставлять ее с такими типами, как Линдли или Фицджелдер, было не слишком осмотрительно.

— Я сказал тебе, где она, — произнес Фицджелдер. — Если не нашел ее там, спроси Линдли. Она была с ним.

— Я убью вас обоих! — прошипел разъяренный Д'Аршо.

— Джентльмены, — прервал их Дэшфорд, — у вас будет масса времени для убийств позже. А сейчас у нас есть что обсудить. — Он указал на ящик. — Открой его.

— Это оно? Вы его достали? — сказал Фицджелдер, пожирая глазами ящик, стоявший на столе.

Его руки словно против воли потянулись к желанной добыче.

Со вздохом разочарования Сент-Клемент проигнорировал его.

— Мы не можем его открыть. Нам нужны ключи.

— Вы сказали, что у Фицджелдера должны быть оба этих чертовых ключа, — напомнил Растмур.

Фицджелдер осклабился:

— Я предполагал, что они будут у меня к этому времени. Но как ни жаль, у меня нет ни одного.

— И ты думаешь, мы в это поверим? — спросил Дэшфорд. — Эти люди заявляют, что одним ключом владела твоя жена. Возможно ли, чтобы ты узнал об этом сокровище и после смерти жены захотел завладеть им? Мистер Джузеппе — как бы его ни звали — сообщил нам, что у вашей дорогой почившей жены был один из ключей, — продолжил Дэшфорд.

Глаза Фицджелдера наполнились злобой.

— Дьявол, у этой маленькой сучки, на которой я женился, было то, что я принимал за ключ, но я ошибся. — Фиццжелдер закусил губу, что-то припоминая, а потом резко повернулся к Сент-Клементу: — Джузеппе, вы сказали его зовут? Давай-ка, Джузеппе, расскажи своему другу Дэшфорду, где на самом деле второй ключ. Я бы сам хотел это узнать.

— Не думаю, что его светлость готов считать себя моим другом, — ответил Сент-Клемент.

— Дело не в этом! — взревел Фицджелдер, ударяя кулаком по хрупкому столику, который опасно покачнулся. — Ты знаешь это, потому что отдал его…

Его голос вдруг стих, когда взгляд его бешеных глаз упал на Джулию. Растмур почувствовал, как ее тело напряглось. Он приготовился к тому, что и последовало.

— Ей! — вскричал Фицджелдер. — Ведь это она, да?

Его палец указал на Джулию. Казалось, его вот-вот хватит удар. В следующее мгновение его глаза встретились со взглядом Растмура.

— Черт тебя побери, ты с самого начала участвовал во всем этом, не так ли, кузен?

Казалось, эта мысль причинила Фицджелдеру такую боль, что Растмур с радостью позволил ему поверить в сказанное. Ничто не доставило ему большего удовольствия, чем видеть, как Фицджелдер страдает от того самого зла, которое, как он думал, он причинил Растмуру. Что ж, ведь сердце Растмура тоже было разбито. Может быть, в конце концов, сердце есть и у этого существа.

— Ты не заслуживал такой женщины, как Джулия Сент-Клемент, — произнес Растмур после долгой напряженной паузы. — И ты никогда не обладал ею.

— Он не заслуживал и Китти, — пробормотала Джулия.

Растмур начал понимать, какое чувство вины мучило Джулию все эти годы — знать о том, что подруга пожертвовала собой ради того, чтобы защитить ее от Фицджелдера… Он хотел бы избавить ее от этого, но не представлял как. Он сам был частью того ужаса; он поверил в ее предательство и бросил на произвол судьбы. Его вина во всем этом дважды превышала вину Джулии.

— Постойте, — сказал Дэшфорд, хотя в этом и не было необходимости. Неожиданное разоблачение, казалось, вогнало всех в оцепенение. — Вы хотите сказать, что это Джулия Сент-Клемент?

Было очевидно, к кому он обращается. Растмур мог только порадоваться, что его матери и сестры здесь нет. Как и следовало ожидать, реакция Дэшфорда была непростой.

— Ты привел ее сюда, Растмур?

— Дэшфорд, есть вещи, которые тебе неизвестны. Я…

— Ты привел эту лживую, подлую сучку сюда, в мой дом?

— Боже, Дэш, не смей так о ней говорить!

Дэшфорд принялся мерить шагами комнату.

— Мадемуазель Сент-Клемент здесь, живая и невредимая! Черт побери, Растмур, ты совсем рехнулся? После тех мучений, через которые ты прошел из-за нее? Дьявол, я думаю, ты просто спятил. То ты пляшешь вокруг этого щенка Нансини, а теперь ты приходишь и…

Леди Дэшфорд положила ладонь на руку мужа, когда он в очередной раз прошел мимо нее.

— Дорогой, мы заблуждались относительно синьора Нансини.

Он фыркнул:

— Или Клеммонса. Не важно.

Леди Дэшфорд поджала губы и слегка кивнула в сторону Джулии:

— Им была мисс Сент-Клемент, я полагаю.

Дэшфорд на мгновение растерялся, но затем понял намек жены.

— Что? Боже правый, ты хочешь сказать, что… о, черт. Растмур, это правда?

— Я просто не мог сказать тебе, кто она. Кроме того, нас преследовали, — объяснил Растмур, указывая на Фицджелдера.

— Постойте, — воскликнул Фицджелдер. — Ты хочешь сказать, что этим Клеммонсом была она?

— Какую чудесную актрису я вырастил! — с гордостью произнес отец Джулии.

Немного не к месту, но нельзя сказать, что он был не прав.

— Клеммонс? Вы имеете в виду того бессмысленного идиота, который женился на моей дочери? — спросил Д'Аршо.

— На вашей дочери? — произнесла леди Дэшфорд. — Вы хотите сказать, что Софи Д'Аршо ваша дочь?

— Разумеется! — объявил Д'Аршо. — А значит, я ваш дядя, не так ли?

— Это твой дядя? — спросил Дэшфорд, ничуть не впечатленный.

— Но я думала, вы умерли! — воскликнула леди Дэшфорд. — И Софи тоже так думала!

— Так представьте себе ее шок, когда я встретился с ней в той гостинице в Гейдоне. Я приехал из Лондона, чтобы спасти ее от нежелательных связей. Забавно, что вы сказали мне, что ее муж оказался женщиной!

— Так это вы забрали Софи из гостиницы в Гейдоне той ночью, когда кто-то стрелял в нас? — спросила Джулия. — Но я была уверена, что это был… мм…

— Вы думали, что это был я, знаю, — закончил за нее Линдли.

— И это был бы ты, негодяй, если бы я не подоспел первым! — воскликнул Д'Аршо. — Ты не терял времени. Последовал за нами в Уорик и избил меня до полусмерти! Что ты с ней сделал? Где Софи?

— Так это ты похитил Софи? — спросил Растмур у Линдли, нахмурившись.

— Я ее спас! — защищался тот. — Этот идиот, — он указал на Д'Аршо, — втянул ее во все, угрожал ей. Он много лет работал на Фицджелдера!

— А ты — нет? — скептически спросил Растмур.

— Разумеется, нет, — ответил Линдли. — В его компании слишком тесно, на мой взгляд.

— Так, где же тогда Софи? — спросил Растмур, сверля Линдли взглядом.

Тот беспокойно заерзал.

— Не знаю. Она… ускользнула от меня.

Фицджелдер рассмеялся.

— Полагаю, тебе и в голову не пришло забрать у нее ключ, пока ты был с ней, старина? — спросил он.

— Постойте, — вдруг заговорила Джулия, — вы считаете, что ключ был у Софи?

— Разумеется, — вскричал тот. — Она забрала у меня тот чертов медальон, маленькая сучка.

— Ты хочешь сказать, что ключ в медальоне? — спросил Дэшфорд, хотя этот вопрос был уже готов сорваться с уст Растмура.

Как медальон его отца мог быть связан со всем этим?

— Медальон и есть ключ, — просто сказал Фицджелдер.

— Боже правый! — пробормотал Дэшфорд.

Растмур подобрал бы более крепкое выражение, но решил хранить молчание. Вместо этого он повернулся к Линдли:

— Ты знал об этом?

Линдли улыбнулся:

— Разумеется. И конечно, мне хватило ума забрать у нее этот медальон, прежде чем она снова исчезла.

Он опустил руку в карман сюртука и извлек оттуда тряпицу. Развернув ее, он осторожно вытащил золотой медальон и показал всем. Медальон блеснул в лучах света.

— Ага! Тот самый! — вскричал Фицджелдер. — Давай, Линдли, открой его. Думаю, всем крайне интересно, что именно ты нашел. Особенно Растмуру.

— Нет! — воскликнула Джулия.

Должно быть, это какая-то ошибка. Медальон не может быть ключом от какого-то странного ящика, который наследовала леди Дэшфорд. В этом медальоне что-то ужасное, что-то способное разрушить репутацию семьи Растмур. Что-то настолько ужасное, что его сестра скорее выйдет за Фицджелдера, чем он позволит, чтобы о его содержимом узнали. Должно быть, это какая-то ловушка Фицджелдера.

И Линдли должен знать об этом. Разумеется, если все это время у него был медальон, то у него было и время на то, чтобы изучить его содержимое. Он, должно быть, знает, почему эта вещь так нужна Фицджелдеру.

И он собирается его открыть. Она должна как-то его остановить.

— Подождите! Медальон принадлежит семье Растмура, — сказала Джулия, надеясь, что Дэшфорд согласится хотя бы выслушать друга. — Думаю, Растмуру стоит предоставить право осмотреть медальон.

Если повезет, думала Джулия, то Дэшфорд вспомнит об угрозах Фицджелдера и поймет, что открывать этот медальон в присутствии всех опасно.

Но вместо этого Дэшфорд лишь обернулся к Линдли:

— Что в медальоне?

Линдли пожал плечами:

— У меня не было времени проверить.

— Если это правда, — произнес Растмур, — тогда я буду рад, если медальон вернется ко мне. Закрытым.

Казалось, это удивило Линдли.

— Если позволите, — сказал Растмур, протягивая руку за медальоном.

— Что ж, полагаю, он твой.

Пожав плечами, Линдли отдал вещицу Растмуру.

— Нет, не его! — вскричал Д'Аршо. — Он мой! Я отдал его вашему отцу на хранение!

— Что? — спросил Растмур.

— Ваш отец был отличным человеком. Он помог мне, когда мне это было нужно. Он сказал, что сохранит медальон до тех пор, пока не останется людей, которые могут меня за него убить, — объяснил Д'Аршо.

— Вы знали моего отца?

Растмур не смог скрыть удивления.

Джулии было неприятно слышать все это. Д'Аршо не очень-то походил на человека, который стал бы помогать защитить семью Растмура от коварных замыслов Фицджелдера. Должно быть, это тоже часть старого скандала.

— Он никогда не упоминал об этом медальоне, — сказал Растмур. — Я знал только, что он хранился среди его вещей, где я и нашел его после смерти отца. С ним была инструкция не терять его и продолжать ежемесячные выплаты определенной партии, как я подумал. И я уверен, что эта партия и вы не имеете ничего общего.

Д'Аршо покачал головой:

— Нет, это было для Софи. Ваш отец посылал деньги, чтобы поддержать Софи после смерти ее матери.

— Я не так глуп, как вы думаете, — заверил его Растмур.

Мрачное выражение лица красноречиво свидетельствовало о том, что он по горло сыт этой историей.

— Я могу доказать, что он мой! — заявил Д'Аршо. — Я могу сказать вам, как он открывается.

Казалось, Растмура это заинтересовало.

— Да?

— Я должен признать, — сказал Дэшфорд, — что мне довольно любопытно узнать, что там.

— Тогда позвольте мне показать, — предложил Д'Аршо. — Я знаю секрет. Медальон не обязательно открывать, чтобы посмотреть, что в ящике.

Это было странным заявлением. Медальон мог действовать в качестве ключа, не будучи открытым? Как? Джулия не доверяла этому человеку. Скорее всего он просто приберет медальон к рукам, откроет его и продемонстрирует содержимое всем, погубив репутацию Растмура. Когда речь шла об этом, она не знала, кому и чему верить.

— Но разве вам не нужны оба ключа, чтобы отпереть ящик? — вдруг спросила она. — Какой толк в одном?

— Да, — согласился Растмур. — Если не возражаете, я полагаю, что мы просто дождемся, когда получим второй ключ.

Дэшфорд нахмурился:

— Если не ошибаюсь, у мисс Сент-Клемент должен быть второй ключ. Ведь именно так сказал нам этот замечательный актер?

— Нет, это не совсем то, что я сказал, — ответил отец Джулии, но она перебила его:

— Честно, отец. Немного поздно для игр. Зачем ты сказал им, что у меня второй ключ?

— Но я не говорил этого, дорогая! — произнес он с обиженным видом. — Я сказал, что ключ принадлежит тебе. Но я не говорил, что он находится у тебя.

— Черт возьми, — пробормотала она, — а в чем разница?

— Разница, моя красавица, в том, что тебе в самом деле принадлежит этот ключ, но находится он у меня.

— Второй ключ у тебя?

— Ну, разумеется! — Он весело улыбнулся. — И всегда был. Я хранил его для тебя и в отличие от моего соотечественника никогда не водил дружбы со всяким отребьем, от кого мне пришлось бы потом охранять ключ. Он, может быть, и отдал кому-то ключ на хранение, но я берег твой для тебя, моя красавица. Он здесь.

Это походило на какое-то сумасшествие. Она едва могла поверить, когда увидела, что отец потянулся в карман и вытащил еще одну тряпицу. Развернув ее, он извлек медальон. Все могли ясно видеть, что он выглядел точно так же, как тот, что сжимал в кулаке Растмур.

— Боже, он у него! — с благоговением сказал Фицджелдер.

— Так мы можем открыть ящик? — спросила леди Дэшфорд.

— Есть только один способ это узнать, — пробормотал ее муж. — С разрешения Растмура, разумеется.

Растмур мгновение подумал и бросил вопросительный взгляд на Джулию.

Она слабо улыбнулась и пожала плечами.

— Что ж, тогда, — сказал он, — давайте его откроем.

Растмур ничего не мог с этим поделать. Ему нужен был какой-то знак от Джулии, чтобы принять решение. Каким же зависимым он стал. Но он знал, что она не даст ему неверной подсказки.

К несчастью, она, казалось, была в такой же растерянности, как и он сам. Вряд ли она знала что-то обо всей этой истории. Впрочем, ему это скорее нравилось. Они были на одной стороне.

Сент-Клемент театрально шагнул вперед и поднял в вытянутой руке медальон. Казалось, он собирался показать какой-то фокус. Растмур улыбнулся. Сент-Клемент отличный актер, он и в самом деле умел завоевывать публику.

Он осторожно повернул медальон и очень медленно повернул кольцо, к которому крепилась золотая цепочка, затем подался вперед, словно прислушиваясь, как работает механизм. Вдруг задняя крышка медальона отскочила, и медальон начал раскрываться, словно жук, расправляющий крылья. Осторожно и даже робко Сент-Клемент повернул два крыла. Растмуру хотелось лучше рассмотреть эту чудесную работу. Ведь это уже был не просто медальон. Неужели и его вещица может проделать то же самое? Растмур надеялся, что да. Насколько он видел на примере первого, та часть, где мог храниться какой-то тайный клочок бумаги, оставалась пустой. Медальон и правда был с секретом.

Какое несчастье для Фицджелдера! Странно, что он все еще проявляет столько нетерпения. Растмур ожидал, что он продемонстрирует разочарование тем, что его планы разрушены, и кто-то другой открывает ящик. Но на Фиццжелдера можно было просто не обращать внимания. Сент-Клемент закрутил части медальона в весьма необычную фигуру. Наконец они, казалось, встали на свои места, и Сент-Клемент улыбнулся, демонстрируя всем то, что получилось.

— Вуаля! — сказал он. — Первая половина ключа.

Это было не похоже ни на один из тех ключей, которые видел Растмур. Передняя часть медальона все еще выглядела как и положено выглядеть медальону в форме сердца. Однако задняя часть словно распалась на две половины, теперь отстававшие далеко от основного корпуса медальона, словно у этой вещицы вдруг выросли клыки.

Сент-Клемент поднял его к свету:

— Видите? Там внутри пусто.

Растмур подался вперед, чтобы рассмотреть.

— Теперь мы можем посмотреть, подойдет ли сюда второй медальон, — произнес Сент-Клемент.

Оба — и Сент-Клемент, и Д'Аршо — вытянули руки, чтобы взять медальон у Растмура. И последний отдал его Сент-Клементу, а вовсе не его изворотливому другу.

Сент-Клемент взял его, как и первый. Пальцы его коснулись кольца, но через пару мгновений он остановился. Он поднес медальон к глазам и осмотрел спереди и сзади.

— Это подделка, — наконец произнес он.

— Что? — воскликнул Д'Аршо, едва не вырвав его из рук Сент-Клемента. — Мой Бог! Где же мой медальон?

Растмур был поражен. Не его медальон? Это очень плохо.

— Где настоящий? — спросил Д'Аршо, взглянув сначала на Растмура, а потом переведя глаза на Фицджелдера. — Где он?

Тот лишь усмехнулся:

— Какой стыд, Д'Аршо. Ты потерял свой драгоценный медальон.

— Кто-то, очевидно, его подменил, — сказал Сент-Клемент. — Этот очень похож на настоящий, но не он. Вас обманули.

Фицджелцер рассмеялся, как будто это было невероятно остроумным замечанием.

— Наконец-то я невиновен в преступлении!

Черт, медальон прошел через столько рук — был у Пенелопы, потом она отдала его Фицджелдеру, у которого его украла Софи, затем его отобрал Линдли — невозможно узнать, кто именно заменил настоящий поддельным. Очевидно, кто-то в цепочке знал секрет и решил не делиться с другими столь ценным объектом. Но кто это сделал? И почему?

Главным подозреваемым был, разумеется, Фицджелдер. Он ясно дал понять, что ему известно, что внутри медальона. У него была причина скрыть его от остальных. Но зачем ему было преследовать Софи, если он знал, что медальон поддельный?

С другой стороны, Линдли тоже преследовал Софи. Он был тем, кто забрал у нее медальон, разве не так? У него была масса возможностей открыть его и найти доказательство, которое так жаждал получить Фицджелдер. Линдли был достаточно умен, чтобы понять, насколько это выгодно. Черт, он был также умен и для того, чтобы узнать и об остальных свойствах медальона. Он мог догадаться, что это часть чего-то большего, чем простой шантаж.

Если только Д'Аршо не лгал с самого начала. Он заявил, что отдал медальон отцу Растмура на хранение. Что ж, Растмур до сих пор находил это несколько сомнительным. Разумеется, отец сказал бы ему, если бы в медальоне хранился семейный секрет или если бы это был ключ от чертова ящика. Разве нет? Разумеется, он бы сказал. Это делало историю Д'Аршо крайне сомнительной. Он мог легко оставить себе настоящий медальон в надежде, что, когда откроется правда о подделке, обвинят кого-нибудь другого, а он тем временем заберет сокровище себе.

Черт побери, сколько приходилось учитывать, и, честно говоря, оставалось еще слишком многое, что не имело никакого значения.

— Итак, — с тяжелым вздохом начал Растмур. — У кого настоящий медальон?

И все в один голос сказали:

— Не у меня!