Он был прав. Леди Берлингтон и в самом деле что-то затевала. Но что именно, Гаррис пока не догадывался. Внутренний голос подсказывал ему, что она знала больше о похищенных артефактах, «собранных» ее мужем, чем не причастная ни к чему жена.

Он старался держаться в тени, но с момента прибытия с Феррелом наблюдал, как ястреб, за леди Берлингтон. Она вела себя как внимательная хозяйка и устроила грандиозный спектакль из радушия, с каким принимала гостей, но Гаррис заметил в ней некоторую рассеянность. Несколько раз он видел, как она посматривала на часы, словно ждала прибытия еще кого-то. Или чего-то… И потаенные взгляды, которые бросала на запертую теперь комнату с сокровищем, тоже свидетельствовали о многом.

Если он намерен вернуть себе эти вещи, то должен понять, что происходит, и понять это быстро. Если коллекцию распродадут по частям, его надежда выкупить профессора Олдема станет призрачной, а то и вовсе растает. Но как разгадать, что леди Берлингтон задумала?

Правда, Гаррис знал один простой способ. Леди Берлингтон дала ему ясно понять, что охотно ответит на любые его заигрывания. Чтоб ей пусто было, но она чуть не вынудила его на нечто большее, чем заигрывания, когда увидела притаившимся в засаде. Тогда, чтобы не выдать себя, ему поневоле пришлось притвориться, что он напился и пошел искать себе развлечения подобного рода.

Но сегодня у него на это не хватило бы духу. Женщина, хоть и была довольно привлекательной, желания в нем не возбуждала. Гаррис сомневался, что у него получилось бы даже притвориться. Похоже, он превращался в какого-то жалкого подонка! Но он непременно сделает то, что должен сделать. Даже если сама мысль об этом заставляла его содрогаться.

Пока он раздумывал над этим, его взгляд упал на новую фигуру, появившуюся в бальном зале. Это была мисс Растмур, и выглядела она потрясающе. Он поймал себя на том, что ее появление застало его врасплох.

К несчастью, интерес к ней разжигать ему не приходилось.

В белом платье, открывающем ее молочную кожу несколько более откровенно, чем Гаррису хотелось бы, она вся словно светилась. Зачем, спрашивается, ей понадобилось так обнажаться? Ее молодую грудь, практически вываливающуюся из выреза, трудно было не заметить мужчине, не говоря уже о том, чтобы вообразить в полной красе, чем, собственно, он теперь и занимался. Мисс Растмур имела грудь на зависть всем. А выше, над этими драгоценными округлостями красовался скарабей. Гаррис, безусловно, предпочел бы утверждать, что его похотливый взгляд приковал амулет, но это было бы ложью.

Мисс Растмур была ослепительна, и он не мог оставаться равнодушным. Но хуже было то, что, заметив его, она расплылась в улыбке, от которой комната занялась огнем. По крайней мере, он это почувствовал.

Девушка прибыла с матерью. Не имея удовольствия быть с ней знакомым, Гаррис теперь ощутил необходимость восполнить этот пробел. Судя по тому, как она на него смотрела, он понял, что знакомства не избежать, и направился к ним, пробираясь сквозь толпу.

— А вот и он, матушка, — услышал он, как сказала мисс Растмур, когда подошел ближе. — Вот мой дорогой жених. Видишь? И вовсе он не противный, как ты утверждаешь.

Гаррис поклонился.

— Для меня большая честь познакомиться с вами, леди Растмур.

— Я всегда думала, что познакомлюсь со своим зятем до того, как он станет женихом моей дочери, — произнесла матрона.

Гаррис предпочел ничего не говорить о своей теще, которая, возможно, не вызвала бы у него удивления, если бы даже на ее голове вместо волос вдруг выросли змеи. Он решил очаровательно улыбнуться:

— А я всегда полагал, что леди Растмур, о которой я слышал столько всего хорошего, будет женщиной более почтенного возраста. Я скорее принял бы вас за свою будущую свояченицу.

Он не знал, попал ли в цель, но дама от дальнейшей язвительности отказалась, хотя холодная неприязнь в ее глазах осталась. Что, как ни странно, пошатнуло до некоторой степени его душевное равновесие. Не все ли ему равно, как женщина к нему относится?

Вмешательство Пенелопы разрядило напряженность.

— О, я так и знала, что вы станете друзьями. А теперь, матушка, с твоего позволения я бы удалилась. Я понимаю, что мы только что прибыли, но мне кажется, что лорд Гарри хочет пригласить меня на танец.

Хочет? Но, учитывая то обстоятельство, что в противном случае будет стоять, подвергаясь пристальному изучению — и наверняка будет забракован — этой строгой родительницей, Гарри решил, что скорее всего хочет. Танец с мисс Растмур показался более заманчивым, чем испытующий материнский взгляд.

Горгона нехотя дала свое позволение, и Гаррис повел мисс Растмур в танцевальный круг. Пары только начали собираться для следующего тура; его невеста точно рассчитала время. Едва они заняли места напротив друг друга для зажигательного контрданса, как Гаррис осознал, что надеялся на вальс. Обнять мисс Растмур было бы весьма приятно.

— Похоже, утреннее злоключение на вас совсем не отразилось, мисс Растмур, — сказал он, пока они ждали, когда заиграет музыка.

— Да, я в полном порядке. Спасибо, — ответила она, оглядывая толпу вокруг них. — Мне повезло, что все закончилось лучше, чем могло бы. К счастью, мистер Маркленд оказался в нужном месте и в нужное время, и все обошлось.

Проклятие! Если кто-то и должен был прийти ей на помощь, то почему им оказался именно Маркленд? И почему она выглядит такой взволнованной, произнося его чертово имя?

В этот момент заиграла музыка, что оказалось как нельзя кстати. Гаррис не был уверен, что прозвучавшее в этот миг в его голове богохульство осталось непроизнесенным. Возможно, он высказал его вслух.

— Что это было? — полюбопытствовала мисс Растмур, подавшись к нему.

— Ничего, — ответил он, надеясь, что следующие слова, возникшие в голове, там и остались.

Слова эти хотя и были менее горькими, но в такой же степени нечестивыми, как, впрочем, и он сам, будучи в который раз не в состоянии оторвать взгляд от колеблющейся женской плоти с покоящимся на ней скарабеем. И тот факт, что мисс Растмур провокационно наклонилась к нему, не мог изменить направления его мыслей.

Но настало время переключить внимание на дела насущные. Объявили танец, и он обнаружил, что не может сосредоточиться. Видимо, он предпочел бы заняться чем-то более заманчивым.

— На самом деле серьезная опасность вам не угрожала, дорогая, — заметил он и, следуя примеру остальных кавалеров, поклонился своей партнерше. — Я был поблизости. Лошади не могли далеко ускакать.

Присев в реверансе, мисс Растмур рассмеялась.

— Но и на этом коротком расстоянии они едва не вытряхнули меня из коляски. Вижу, что вы мистера Маркленда по какой-то причине не жалуете, но, прошу, позвольте мне быть ему благодарной.

Новый поток мысленного богохульства.

— Конечно, я благодарен, что вы не пострадали, — согласился он, решив на этом закрыть тему. — Вижу, вы сегодня снова надели вашего прелестного скарабея.

— Мне все равно, что меня в нем видят снова и снова, — ответила она, как будто он обвинил ее в ужасном нарушении модных правил. — Он мне безумно нравится.

— Почему бы и нет? Он почти так же прелестен, как и вы.

Она снова улыбнулась и, двинувшись вперед в первых па танца, слегка задела его юбками. И он не совсем понял, откуда вдруг взялась эта обдавшая его волна теплого воздуха, но должен был признаться, что получил от этого удовольствие.

— О, вы умеете льстить, сэр.

— Я многое умею, мисс Растмур.

Она взглянула на него из-под изогнутых бровей.

— Ничуть в этом не сомневаюсь. Жаль, что танцы не входят в их число. Вам следовало повернуться влево, лорд Гарри.

Следовало. Он мгновенно исправил ошибку, но все успели ее заметить. Проклятие, нужно постараться сосредоточиться на том, что делает. Если ему сегодня суждено изображать из себя дурака, думая о постороннем, то лучше бы придумал, как завладеть скарабеем.

— Я должен был предупредить вас, что очень плохо танцую, — сказал он.

— Для меня это не имеет значения, — ответила она. — А вот даму, которой вы наступили на платье, следовало бы предупредить.

Он уже собрался снова себя отругать, но вовремя понял, что девушка его разыгрывает.

— Подозреваю, что вы намерены выставить меня в дурном свете, мисс Растмур.

— Безусловно, сэр. Не в этом ли состоит наша цель? Вы предстанете в дурном свете, мой брат разочаруется в вас, и я получу желаемое.

— Ваш брат наблюдает за нами? Я не знал, что он здесь.

— Его нет, пропади он пропадом, но это значит, что вы должны вести себя отвратительно, чтобы до него дошли слухи.

— Отвратительно — это то, что у меня лучше всего получается, дорогая.

Она улыбнулась ему, давая понять, что уловила намек, но отнюдь не встревожилась. Очевидно, его слова она приняла за шутку. Знай она, что он не шутит, убежала бы в ужасе. Так поступила бы любая приличная женщина.

— Скажите, мисс Растмур, — заговорил Гаррис, когда они снова сошлись в танце. — Если вашего брата здесь нет, то кого вы постоянно высматриваете?

— Что? О, мою подругу мисс Брэдли. Вы ее не видели?

— Боюсь, что если бы и видел, то не узнал… Не припомню, чтобы имел удовольствие быть с ней знакомым.

— О, вы ее видели. Помните, она была с моей матерью в тот первый вечер, когда мы… встретились.

Он почувствовал себя польщенным, когда она слегка покраснела. Да, он помнил первый вечер. Было приятно сознавать, что и она помнила. А вот припомнить мисс Брэдли не мог.

— О, посмотрите! Вот и она!

Пропустив па, Гаррис повернулся, чтобы взглянуть в ту сторону, куда смотрела мисс Растмур.

— Это ваша мисс Бентли?

— Мисс Брэдли. Да. Она выглядит прелестно, не так ли?

— Согласен.

Странно, что он не запомнил ее.

— Я помогла ей выбрать наряд для сегодняшнего бала, — заметила мисс Растмур с нескрываемой гордостью.

— Очевидно, вы настоящая подруга.

Теперь она сияла от радости.

— Обещайте, что потанцуете с ней сегодня.

— Что?

— Хотя бы разочек. Пожалуйста!

— Ну, даже не знаю…

— Прошу вас! Для нее это будет многое значить. И для меня тоже.

Это будет значить, что и сегодня он не приблизится к своей цели. Вот что это будет значить, если потратить время на танцы с мисс Брэдли. Как бы это ни понравилось мисс Растмур, с какой мольбой ни смотрела бы на него, как бы ни скользила в танце телом по его телу, он не станет этого делать. Даже если бы захотел. А он не хотел.

— Пожалуйста, лорд Гарри.

— Ладно.

К чертям собачьим эти гипнотизирующие голубые глаза и розовые трепетные губы!

— Замечательно! Как же мне не терпится познакомить вас обоих!

Всю оставшуюся часть танца она воспевала добродетели своей одинокой подруги. Он же мысленно ругал себя за слабость, потому что должен был постараться выудить из мисс Растмур все, что можно, о скарабее и заполучить его в собственные руки. Она должна уступать его мольбам и просьбам, а не наоборот.

Но если тем самым он добьется расположения мисс Растмур, то почему бы не станцевать один танец с ее подругой? Но только один. После чего все силы он бросит на достижение цели. Сегодня мисс Растмур отдаст ему свое величайшее сокровище. Он сразит ее наповал. Он будет таким неотразимым, что она не сможет ни о чем другом думать, кроме…

Проклятие! Ее мысли опять занимало что-то другое, судя по выражению ее лица. Взгляд девушки сосредоточился на дальнем конце зала, и уголки нежных губ тронула улыбка. На мисс Брэдли она уже не смотрела.

Маркленд. Но почему Маркленд? Его красивая невеста влюблено таращила глаза на Маркленда, вместо того чтобы не сводить глаз с него. Похоже, что претворить в жизнь намеченный план будет еще труднее.

И приятнее.

Мистер Маркленд был еще привлекательнее, чем показался Пенелопе в первый раз. Он и впрямь был красавцем. А тот факт, что появился здесь, означал, что происходил из хорошей семьи. Правда, она не могла утверждать это с полной уверенностью. Лорд Гарри тоже был здесь и отнюдь не мог похвастаться совершенством. Мария вряд ли влюбится в Маркленда с первого взгляда. Попозже она постарается узнать его получше ради подруги.

А пока ей еще предстояло их познакомить. Боже, какой они будут красивой парой! Наверняка Мария не станет противиться. И чем больше кавалеров с ней сегодня потанцуют, тем больше джентльменов это заметят. Они были в этом плане очень похожи на собак с костью; если один господин проявлял интерес к даме, она тотчас делалась интересной и всем остальным.

Как любезно со стороны лорда Гарри, что согласился с ней потанцевать. То, как сегодня все на них смотрели, — недавно обручившиеся и такие разные, — гарантировало, что Мария рядом с лордом Гарри непременно обратит на себя внимание. Теперь, когда Пенелопа имела все основания считать себя в дружеских отношениях со столь привлекательным господином, как мистер Маркленд, не составит труда сделать так, чтобы он заметил Марию и оценил ее многочисленные добродетели.

Пенелопа никогда не представляла себя сводницей, но сегодня, видимо, находила в этом огромное удовольствие. Однако важнее было то, что тетя Марии, увидев, какой популярностью пользуется ее племянница среди достойных кавалеров, покончит с этими тревожными разговорами об отъезде Марии из Лондона. Сегодняшний план Пенелопы должен был сработать и помочь не только ей. А то матушка постоянно обвиняет ее в эгоистичности.

— Благодарю, сэр, — сказала она, присев в реверансе перед лордом Гарри, когда танец закончился. — Вы превосходный партнер.

— Нет, мисс Растмур, это вы сделали танец приятным. Но идемте, наверняка вы желаете чего-нибудь выпить и подышать свежим воздухом.

— Не откажусь от лимонада, но на воздух мне не нужно. Кроме того, вижу, что сюда идет мисс Брэдли, и я сгораю от нетерпения представить вас друг другу. И не забудьте, что согласились станцевать с ней один танец.

— Я помню.

Лорд Гарри не проявил столь большого энтузиазма, как ей хотелось бы, но она могла простить ему некоторую сдержанность перед танцем с незнакомой молодой дамой. Может, он опасался, что Пенелопа не посвятила свою подругу в подробности их сделки. Тогда по понятным причинам он мог испытывать некоторую неловкость. Пенелопа чуть не рассмеялась, представив себе, как он увяз в танце с легкомысленной молодой особой, считающей, что он по угли влюблен в ее лучшую подругу.

Видимо, ей следовало найти возможность сообщить ему, что Мария знает о ее планах и совсем не легкомысленная. И никогда не была легкомысленной.

— Мария! — окликнула ее Пенелопа, когда подруга подошла достаточно близко. — Ты выглядишь потрясающе! У тебя замечательная прическа.

— Благодарю. Я почти склонилась к мысли не приходить сегодня, но знала, что ужасно разочарую тебя, если не…

Она умолкла, взглянув на лорда Гарри.

Пенелопа воспользовалась замешательством.

— Мисс Мария Брэдли, позвольте представить лорда Гарриса Честертона.

Она понимала, что Мария предпочла бы, чтобы ее с этим джентльменом не знакомили, но, будучи хорошо воспитанной, ничего не сказала. Пока. После секундного колебания и намека на неодобрение Мария наконец кивнула. Слегка.

Он поклонился с непревзойденной грацией.

— Очень рад с вами познакомиться, мисс Брэдли. Ваша подруга рассказывала мне о вас много хорошего.

— Я не представляла, что мисс Растмур проводит столько времени со своим фиктивным женихом в беседах обо мне, — произнесла Мария с улыбкой.

По крайней мере, теперь Пенелопе можно было не беспокоиться о том, как сообщить лорду Гарри, что Мария все о них знает. Хотя, возможно, будет непросто уговорить девушку пойти с ним потанцевать.

— Вижу, мисс Растмур доверяет вам, мисс Брэдли, — заметил лорд Гарри. — Ей повезло, что у нее такая подруга, как вы, которой можно довериться.

— Ей повезло бы еще больше, если бы она сочла возможным воспользоваться моим советом, когда я предупредила, что этот дурацкий план закончится ее полным падением, лорд Гарри.

— Перестань, Мария, — остановила подругу Пенелопа веселым тоном, надеясь, что никого нет поблизости и никто не услышит. — Лорд Гарри — сама доброта и великодушие. Он хотел бы пригласить тебя на танец, не правда ли, лорд Гарри?

Даже люди на другом конце зала могли заметить, как сердито сверкнули его глаза. Все же он взял себя в руки и поклонился Марии.

— Для меня было бы большой честью, если бы вы станцевали со мной этот танец, мисс Брэдли, — произнес он с поистине королевской благовоспитанностью.

Пенелопа полагала, что ей придется уговаривать Марию принять приглашение, и была удивлена, когда Мария кивнула джентльмену и приняла его руку.

— Очень хорошо, сэр. Надеюсь, что танцевать с вами мне понравится.

Лорд Гарри кивнул, но на прощание, прежде чем выйти в танцевальный круг, наградил Пенелопу через плечо уничтожающим взглядом. Зная Марию, Пенелопа почти посочувствовала ее кавалеру. Не приходилось сомневаться, что она забросает его вопросами и, возможно, даже обвинениями. Но лорд Гарри это выдержит.

В выдержке ему не отказать.

Теперь ей предстояло приступить ко второй части своего плана. Нужно было найти мистера Маркленда и подходящий предлог, чтобы подойти к нему и начать разговор, не привлекая к себе особого внимания. Ни в коем случае нельзя усомниться в ее преданности своему не слишком достойному жениху. Придется проявить максимум осторожности, чтобы не проявить интереса к мистеру Маркленду сверх того, который мог содействовать успеху ее подруги.

Но господин облегчил ее задачу и сам подошел к ней.

— Мисс Растмур, — улыбнулся он, — как приятно видеть вас целую и невредимую после дневного происшествия.

— А что, мистер Маркленд, вы ожидали увидеть меня измученную и несчастную?

— Боже, нет. Думаю, что даже ужаснейшее из происшествий не испортило бы вашего прелестного облика.

Она заняла руки веером. Господи, этот джентльмен умел льстить ничуть не хуже лорда Гарри. Что расположило ее к нему в еще большей степени.

— Благодарю вас, сэр, за оказанную мне ранее услугу и эти незаслуженные комплименты.

— Почему незаслуженные, мисс Растмур? Уверен, что ваш преданный жених говорит вам об этом непрестанно. Странно, но я ожидал увидеть его рядом с вами, не сводящим с вас глаз.

— Он там, — указала Пенелопа. — Я даю ему определенную свободу, сэр. Сейчас он танцует с моей дорогой подругой мисс Брэдли. Она, похоже, увлеченно с ним разговаривает.

— Да, в самом деле… слушает его с большим вниманием.

— О, она замечательная слушательница, сэр. Я обнаружила, что это качество особенно высоко ценится в собеседнике. А вы как думаете?

— Да, у него есть свои достоинства, хотя я никогда не считал Честертона хорошим собеседником.

— Вы с ним хорошо знакомы?

— В какой-то степени. Хотя ему, похоже, чрезвычайно приятна компания вашей мисс Брэдли.

О, он предпочитает говорить о мисс Брэдли, а не о лорде Гарри. Хороший знак. Пенелопа была рада продолжить этот разговор.

— Поскольку они оба мне очень дороги, надеюсь, они поладят.

— Не думаю, что стоит на этот счет сомневаться, — заметил он, внимательно следя взглядом за движениями пары в сложных па контрданса. — Честертон всегда хорошо чувствует себя в компании, особенно в компании привлекательной женщины.

О, он считает Марию привлекательной! Такого прогресса Пенелопа не ожидала. По-видимому, модный наряд, яркая лента и кудри сделали невероятное. Мария превратилась в красавицу.

— Она привлекательна, не так ли? — Пенелопа не могла не улыбнуться. — Хотя относится к числу тех милых девушек, которые не подозревают, как они хороши собой. Ей присущи скромность и великодушие, мистер Маркленд.

Маркленд оторвал глаза от танцующих, и Пенелопа обнаружила, что он ее изучает. Вероятно, пытается выяснить, сколь искренни ее похвалы в адрес мисс Брэдли.

— У вас, видимо, очень высокие требования к вашим знакомым, мисс Растмур, — помолчав, произнес он.

— О нет, я стараюсь относиться к моим знакомым терпимо, сэр. Только мои друзья должны быть исключительными.

Он кивнул и снова перевел взгляд на Марию.

— Хорошо сказано, мисс Растмур. Я заметил, что вы весьма избирательны в вашем выборе. Очевидно, вы молодая дама, которая ценит исключительность.

Как мило! Он снова и снова давал ей возможность воспевать восхитительные качества ее подруги.

— Действительно, сэр, я окружаю себя исключительностью. Например…

— Ваше колье.

— Прошу прощения?

— Ваше колье — совершенно исключительное.

— Э-э, полагаю, что да. На самом деле я только что рассказывала мисс Брэдли, как…

— Оно египетское, да?

— Да, сэр. Как вы наблюдательны.

— Я увлекаюсь предметами старины египетского происхождения.

— Правда? Это прекрасно.

— Вы знаете, что этот амулет называется скарабеем? Это такой жук, который водится в той части земного шара.

— Да, я слышала об этом.

— Он воплощает вечную борьбу жизни и смерти, утра и ночи, света и тьмы.

— Да, я об этом слышала. Скарабей катает сферу, которая воплощает…

— Можно спросить, откуда оно у вас?

— Что?

— Откуда у вас это прекрасное колье, мисс Растмур? Его вам подарили?

— Нет. Почему вас это интересует?

— Просто так. Я подумал, что украшение, должно быть, пришлось по нраву вашему жениху и он подарил его вам в знак своей любви.

Правда? Как странно. Теперь, задумавшись, Пенелопа вспомнила, что и лорд Гарри раз или два спрашивал о скарабее, но она сочла его интерес скорее праздным, чем подлинным. Лорд Гарри не производил впечатления человека, придающего сколько-нибудь существенное значение эстетике. Но мистер Маркленд почему-то имел на этот счет иное мнение.

— Я сама купила этого скарабея, мистер Маркленд, — сообщила Пенелопа. — Я без ума от египетских древностей.

— Вот как? Вы должны рассказать мне об этом, мисс Растмур. А что еще имеется в вашей коллекции?

— Я не коллекционер, мистер Маркленд, в истинном значении этого слова в отличие от тех, у кого дома настоящие музеи.

— Да? И кто же эти счастливцы?

При всем при том, что она любила обсуждать древности и свою страсть к истории, с ними связанную, Пенелопа не могла не ощутить некоторой неловкости. Хотя, наверное, мистер Маркленд просто старался поддерживать беседу. Ей следовало бы радоваться, что она встретила человека, как и она интересующегося египетскими древностями. Глупо испытывать неудобство, отвечая на его многочисленные вопросы на эту тему.

Хотя, может, ее мучает совесть. Ведь ее цель состояла не в том, чтобы наслаждаться общением с мистером Марклендом, а в том, чтобы продвинуть дело Марии. Видимо, в этом и заключалась причина испытываемой Пенелопой неловкости. Вместо того чтобы дать повод мистеру Маркленду просить ее представить его подруге, она заботилась о собственных интересах.

— Знаете, мисс Брэдли, как и я, интересуется древностями, — произнесла Пенелопа, гордясь, что так тонко изменила направление беседы.

Сообщение, похоже, произвело на него сильное впечатление.

— Правда?

— О да. На самом деле ее познания в этой области намного превосходят мои.

Это не совсем соответствовало действительности, но Мария была умной женщиной. Хорошо начитанная, она с легкостью могла поддерживать разговор на одном уровне с Пенелопой о хитросплетениях египетской истории, о которых Пенелопа узнавала из писем профессора Олдема. Пенелопа не сомневалась в том, что ее подруга не ударит лицом в грязь в беседе на эту тему с мистером Марклендом или кем-либо другим, проявляющим праздный интерес к предмету.

— В таком случае неудивительно, что лорд Гарри так очарован вашей подругой, — обронил мистер Маркленд.

Пенелопа переместила взгляд на пару, все еще кружившуюся в контрдансе. Мария, похоже, и впрямь чувствовала себя лучше с лордом Гарри, чем Пенелопа могла себе представить. И лорд Гарри тоже выглядел вполне довольным своей партнершей и перестал бросать на Пенелопу сердитые взгляды.

— Мисс Брэдли — очаровательный человек, мистер Маркленд, — заявила Пенелопа, гордясь своей протеже. — Если хотите, буду рада вас представить, когда они с лордом Гарри вернутся.

— Да, я очень этого хочу, мисс Растмур.

— Если вам повезет, возможно, она и потанцевать с вами не откажется.

Мистер Маркленд ничего не ответил, но склонил голову, как бы заверяя Пенелопу, что находит эту перспективу более чем стимулирующей. Возможно, она несколько поторопилась, предлагая нечто подобное, когда эти двое еще не знакомы друг с другом, но ситуация требовала экстренных действий. Будущее счастье Марии стоило того, чтобы чуть-чуть нарушить правила приличия.

Она заметила, что Мария проявила интерес к ее рассказу о встрече с мистером Марклендом и ее последующем спасении. Романтическая мысль быть спасенной от неминуемой гибели красивым молодым человеком произвела на ее подругу сильное впечатление. Она, несомненно, будет взволнована знакомством с героем приключения Пенелопы и найдет его не менее поразительным и привлекательным, чем можно надеяться. И наверняка влюбится в него с первого взгляда.

Теперь, когда Пенелопа обнаружила, что они разделяют общий интерес к предметам старины — хотя интерес Марии носил вторичный характер, — ей будет легче увлечь их разговором. Все складывалось идеально! Она не могла не улыбнуться собственному успеху. Кто знает, может, в скором времени объявят о настоящей помолвке.

От этой мысли она буквально расплылась в улыбке.

Гаррис был вне себя от ярости. Маркленд все еще терся возле мисс Растмур и вилял хвостом, как будто никогда прежде не видел женщин. И мисс Растмур тоже улыбалась, как будто никогда раньше не слышала комплиментов от мужчин. Проклятие, почему она так великолепно выглядит сегодня? Неужели рассчитывала встретить его здесь?

Это было все, что он мог сделать, не отвлекаясь от танца. Кружась в танце с другими весельчаками, Гаррис заставил себя переключить внимание на мисс Брэдли и ее тонко завуалированное расследование. Его улыбка была далека от искренней, но он надеялся, что введет в заблуждение любого, кто наблюдает за ними.

— Итак, лорд Гарри, я почему-то ничего не слышала о дне свадьбы, — говорила мисс Брэдли. — Или это будет длинная помолвка?

Ей следовало отдать должное за тщательный выбор слов, но все же он предпочел бы, чтобы она вообще их не выбирала. Они были отнюдь не единственной танцующей парой, хотя Гаррис чувствовал себя очень одиноким. Вдруг кто-то слышал ее и теперь догадается, что помолвка фиктивная? К этому он не был готов. Пока. Разразится неминуемый скандал, в результате чего мисс Растмур пострадает, а он потеряет здесь едва наладившиеся связи.

Впрочем, он понимал, что от разыгрываемой ими шарады ему пока нет никакой пользы. Кроме экстравагантного подарка Растмура, Гарри ничего не получил. В основном из-за собственного бездействия. Слишком он был осторожным. Но сегодня все изменится. Как только он избавится от этого допроса и уединится с мисс Растмур.

Если сможет с ней уединиться. Еще один взгляд в ее сторону показал, что она смеется, явно наслаждаясь компанией чертова Маркленда, словно они были старыми друзьями. Может, в этом и состоял ее план отправить Гарриса ее лучшему инквизитору для пристального изучения. И где только носит мать этой маленькой дерзкой девчонки? Господи, как же ему вырваться из рук этой инквизиторши и вернуться к Пенелопе, чтобы избавить глупышку от неприятностей?

Но неприятности, видимо, были для мисс Растмур развлечением. Что, спрашивается, она сейчас делает? Наклонилась к Маркленду, чтобы он мог внимательно разглядеть ее скарабея! И все, что его окружало. Боже, она могла бы с таким же успехом раздеться и броситься к ногам мужчины.

Чуть не сбив с ног женщину слева, Гаррис получил строгое предупреждение от ее бровастого партнера. Пробормотав извинения, он предпринял искреннюю попытку следить за танцевальными фигурами. Но его внимание все еще было сосредоточено на мисс Растмур и ее шокирующем поведении.

— Кто этот джентльмен, тот, что с мисс Растмур? — поинтересовалась мисс Брэдли, заметив направление его взгляда.

— Маркленд. Джордж Маркленд.

Так по крайней мере будут его звать, пока Гаррис не избавится от его тела, сбросив в Темзу.

— Ах, так это и есть спаситель мисс Растмур, — ответила мисс Брэдли с понимающей улыбкой. — Он еще очаровательнее, чем она говорила.

— Она назвала его обворожительным?

Мисс Брэдли, задумавшись, наморщила носик.

— Или привлекательным? Я точно не помню. Не исключено, что употребила оба эти слова.

— Обворожительный и привлекательный?

— И была бы, несомненно, права в обоих случаях. Мистер Маркленд — достаточно обворожительный и привлекательный. Как же ей повезло, что он оказался поблизости, чтобы помочь ей, в то время как вы… постойте! А что делали вы в тот момент, когда она едва не погибла?

Последняя фигура танца завершилась бодрым аккордом музыкантов, закончившим исполнение пьесы. Гаррис пропустил все, путаясь в ногах и стараясь не показать злости. Как смеет эта мисс Никто-Брэдли обвинять его в том, что он подверг мисс Растмур опасности?!

— Хотя испытание оказалось для мисс Растмур страшным, — сказал он резко, когда должен был поклониться партнерше и поблагодарить за танец, — смею вас уверить: серьезной опасности она не подвергалась…

— Потому что там был мистер Маркленд, — договорила за него мисс Брэдли и имела наглость продолжить, не дав ему шанса опровергнуть это заявление. — Идемте, лорд Гарри. Мне бы очень хотелось познакомиться с этим мистером Марклендом. Он здесь один, как вы полагаете, или с друзьями?

— Откуда мне знать, черт подери? — проворчал Гарри.

Мисс Брэдли готова была цыкнуть на него из-за допущенной грубости.

Наконец-то танец закончился. Предложив руку своей придирчивой партнерше, Гаррис повел ее сквозь толпу — и мог поклясться, что люди нарочно стояли на их пути, — к тому месту, где мисс Растмур развлекала все еще улыбавшегося Маркленда. Гаррис надеялся это быстро исправить.

Когда он и мисс Брэдли присоединились к мисс Растмур и чертову Маркленду, его невеста им улыбнулась, но Гарриса ее улыбка не воодушевила. Он разглядел в ней притворство. Мисс Растмур сделала вид, что рада их видеть, хотя на самом деле испытала не радость, а угрызения совести, поскольку предпочла бы остаться наедине со своим новым обворожительным и привлекательным героем.

— Вы только посмотрите, лорд Гарри, кто здесь! — начала она, как будто у него не было глаз, чтобы заметить возвышающегося негодяя, который на нее таращился.

— Маркленд, как приятно.

— Добрый вечер, Честертон.

Было ясно, что Маркленд обрадовался ему не больше, чем Гаррис. Так называемый спаситель бросил на него сердитый взгляд, и Гаррис ответил тем же. Одного крохотного предлога хватило бы, чтобы Гаррис расплющил мерзавцу нос так, чтобы родная мама не узнала!

Да, чуть не забыл. Этот тип, как и сам Гаррис, рос без матери. Больше ничего общего они с Марклендом не имели.