— Договорились ли мы с двумя гостиницами? — спросил Гарретт вечером того же дня.

— В «Антонио» и в «Сорбас» обрадуются, когда эти гостиницы появятся в нашем фильме. Ведь у них не будет лучшей рекламы. Все пройдет как по маслу! Статисты все умело обставят. Завтра мы можем поработать в «Немецкой кухне». Кстати, ты уже просмотрел почту?

— Как раз этим занят! — Гарретт взял в руки пачку писем и торопливо перебирал их. — Ничего! Ни от Ниты, ни от Фелициаты писем нет! — Он с сожалением посмотрел на Джерми и пожал плечами.

В течение этого дня, невзирая на жару и усталость, друзья напряженно работали, стремясь все закончить перед съемками. Так что смогли на некоторое время забыть о женщинах своей мечты — но теперь?

Все же Джерми страдал больше, чем Ред. Ночью он снова не мог заснуть. Маленькая белокурая танцовщица постоянно царила в его голове, как серебряное привидение. Как только он закрывал глаза, она начинала грациозно танцевать перед ним, так что его кровь вскипала от возбуждения, и Джерми часами беспокойно метался по кровати и даже стонал от сильного вожделения.

Гарретт нашел достаточно простой способ не думать о Ните и не сойти с ума. Промучившись первую ночь в Сан-Франциско, он стал перед сном принимать снотворное. Теперь Нита со своей задорной улыбкой и прекрасной фигурой не могла нарушить его покой хотя бы ночью!

Он налил себе и Джерми виски и спросил:

— Не мог бы ты более резко поставить на место Сюзан? Как же она обхаживает тебя! Со стороны это выглядит просто неприлично! Что у нее совсем нет гордости? Конечно, внешне она очень интересная девушка, каждый подтвердит, но это не должно давать ей права непрерывно стремиться сесть тебе на… или повиснуть у тебя на шее, Джерми! Надеюсь, завтра она оставит тебя в покое!

— Будем здоровы! — произнес Джерми, выпил, сел за свой письменный стол и, вздохнув, положил ноги на столешницу. — Хочу хоть раз по-настоящему напиться до беспамятства! Может быть, тогда я смог бы заснуть! Что касается Сюзан, то я сегодня ей в десятый раз сказал, что у меня она больше не имеет ни малейших шансов, но она этого просто не хочет понимать! Я попросил ее завтра не приходить и решил, по крайней мере, не давать ей адреса немецкого ресторана, но, конечно, она расспросила других, и те услужливо выдали ей все необходимые сведения. То есть завтра опять начнется театр!

— Интересно, что особенного она находит в тебе? — Гарретт ухмыльнулся.

— Она говорит, что сходит с ума от очков, и ей все равно, верю ли я в это или нет! Она сделала ставку на очки! — Джерми убрал прядь волос со лба, снял очки и начал устало массировать переносицу.

— Тогда носи контактные линзы, — посоветовал Гарретт. — Тогда, может, она нашла бы тебя страшно скучным!

— Ну, так далеко дело не зашло! Я не думал об этом! — Джерми резко оттолкнул пустой стакан, который проскользил по всей гладкой столешнице и, ударившись о бутылку, остановился. — Пожалуйста, добавь мне еще. Тогда я получу необходимую для сна дозу!

Гарретт налил ему половину стакана.

— Прими и двигай в постель, Джерми! Завтра утром в десять часов мы должны договариваться со статистами на Жирарделли-сквер. Ты не должен напиваться. Немец ждет нас, между прочим, его зовут Вилли. При нем мы можем снимать только завтра. В воскресенье он слишком занят да и вряд ли чем понадобится. Ну, а в понедельник — четвертого июля — все останавливается.

— А мы идем под парусами!

— А мы идем под парусами, только ты и я, клянусь честью! Надеюсь, мы вдвоем сможем управиться с яхтой, нужно лишь немного поработать!

— Чем больше, тем лучше, может быть, тогда я смогу ночью спать. Или от усталости, или от выпивки — третьего не дано!

— Как ты думаешь, они нас совсем забыли? — серьезно спросил Гарретт.

— Мой внутренний голос говорит мне «нет»! Но, к сожалению, все не так просто, поскольку факты утверждают обратное, будь здоров!

— Чтобы так ошибиться в женщине, и так основательно! — Гарретт в недоумении покачал головой. — Если бы мне в Нью-Йорке кто-нибудь сказал…

— Я бы за нее положил в огонь свою правую руку, — мечтательно произнес Джерми. — Обе они вели себя честно и невинно, хотя и выглядели очень сексапильными!

— Сексапильными и соблазнительными. Вспоминать их у меня нет сил! Думаю, надо сегодня принять две таблетки снотворного! — Гарретт поднялся и, захватив с собой бутылку и стакан, направился к двери. — Ложись в постель, Джерми, ведь я разбужу тебя в восемь! Ты должен прекрасно выглядеть — для Сюзан!

Джерми погрозил ему кулаком.

— Очень остроумно, — мрачно заявил он. — В тебе погиб великий комик!

Нита потянулась, как кошка, и стала задумчиво рассматривать белые прозрачные занавески, плавно колыхавшиеся перед открытым окном. Казалось, что в доме все спали. Было очень спокойно и тихо для такого большого города, как Сан-Франциско. Она взглянула на свой посеребренный дорожный будильник. Пять часов утра! Рядом с ней, повернувшись на бок, спала Фелициата.

Что принесет им этот день? Может быть, в конце концов — успех в поисках Реда и Джерми? Она попыталась заглушить возникшие у нее сомнения. А вообще хотели ли эти американцы, чтобы они с Фелициатой их искали? Может быть, один из них уехал, или оба? Нита заставила себя не думать о будущем, об их дальнейшей судьбе. Если она найдет Реда, то все остальное решили бы только их чувства. Вероятно, Фелициата думала так же. А если им обеим придется повесить балетные туфельки на гвоздик? Конечно, можно получить ангажемент в Штатах, но главное не это, а совсем другое — как стать близкой человеку, в которого она, может, и глупо, по уши влюбилась. Они с Фелициатой были талантливыми и прекрасно подготовленными танцовщицами, а сцены и танцевальные коллективы существуют повсюду в мире. Классность и мастерство ценятся везде. Нита была твердо уверена в своем мастерстве. Если бы выяснилось, что она и Ред…

Фелициата тоже проснулась и, усмехаясь, исподтишка наблюдала за подругой. Было так покойно просыпаться рядом с Нитой. Та излучала спокойствие и уверенность. Она вселяла в людей оптимизм. Что Нита задумывала, то всегда удавалось. Выйдет ли из их путешествия в Сан-Франциско что-нибудь хорошее? В задумчивости Фелициата снова закрыла глаза. Конечно, это чудовищно, что они бегают за двумя мужчинами, как бы навязываясь им. Во всяком случае, мама схватилась бы за голову, узнав это!.. Если бы мама смогла ее сейчас увидеть в Сан-Франциско! Да еще в роли детектива, выслеживающего свою жертву!

— Проснулась? — спросила Нита. — И над чем ты смеешься?

— Да, проснулась! Доброе утро! — Фелициата потянулась. — Я как раз подумала о маме, Нита! Наверное, ей бы не понравилось, что мы преследуем посторонних мужчин!

— Просто она не должна знать об этом!

— А как я ей объясню, почему мы попали в Сан-Франциско?

— Очень просто! Если мы найдем Джерми и Реда и между нами что-то возникнет, и, если из-за этого у нас появится желание остаться в Штатах, ты позвонишь ей и просто скажешь, что мы получили работу в Сан-Франциско!

— Но мы же не получили никакой работы в Сан-Франциско, — неуверенно промолвила ничего непонимающая Фелициата.

— Нет, ты просто дура! Пока, конечно, еще нет, но это совсем не значит, что мы не захотим здесь оглядеться и затем получить работу. Ведь после того, как найдем Реда и Джерми, вряд ли у нас появится желание сразу же их покинуть. Американские танцевальные коллективы имеют замечательную репутацию и приглашают только лучших танцовщиц — разве тебя не привлекло бы это?

— Может быть, Нита! Я никогда не думала об этом! — В последние дни все мысли Фелициаты были сосредоточены на том захватывающем мгновении, когда она снова встретится с Джерми. Что будет потом — ее не интересовало. Лицо Джерми полностью закрывало взгляд в будущее. Это была, так сказать, конечная станция в ее жизни и, естественно, в ее чувствах. — Все же, как они нас примут? — Фелициата подоткнула подушку за спину и села в кровати.

— Кто знает? В данный момент существуют только номера телефонов. Я жду до семи часов, затем хочу еще раз услышать вчерашний автоответчик. Или ты считаешь, что звонить в семь часов слишком рано? — с некоторым сомнением спросила Нита.

За дверью в коридоре послышался шум.

— Это Вилли и его служащие. Думаю, что еще можно немного поспать. Для меня это такое счастье — спать, когда другие должны вставать и начинать работать!

— Ты отъявленная эгоистка!

— Я не отрицаю. Разбуди меня в семь, Фе!

Было почти восемь, когда они снова проснулись.

Вилли энергично стучал в деревянную дверь и кричал:

— Просыпайтесь! Стол для завтрака уже накрыт!

— Сейчас придем! — сонно ответила Нита и повернулась к Фелициате. — Что ж, придется вставать!

Пока Фелициата была в ванной, Нита позвонила. На этот раз ей кто-то ответил — но это был не Ред.

— Ну, ничего, — с упрямым выражением лица крикнула она своему отражению в зеркале. — Когда-нибудь я все же его найду! Все дело в упорстве и времени! А этого у меня хватает!

Запах свежего кофе разносился по всей маленькой гостинице, когда они, спустившись по крутой лестнице, направлялись в зал ресторана. Нита не поскупилась на похвалы, когда они выпили по чашечке ароматного напитка.

Вилли гордо ответил:

— С хорошего немецкого кофе все и начался! Об этом мои гости быстро узналь! И традиция сохраняйся! Только лучшее качество — во всем! — Сегодня на нем был свеженакрахмаленный светло-зеленый фартук. Его седые волосы стояли на голове в виде ореола. — Вероятно, до десяти часов вы покончить с завтраком? — несколько озабоченно спросил он.

— Конечно! — ответила Нита и откусила поджаристый хрустящий хлебец — фирменное блюдо ресторана, как ей объяснил Вилли. Но ради любопытства все-таки уточнила: — Почему к десяти? Мы что, должны после этого выметаться?

— Нет, не выметайся! Только ваш столь нужно будет освобождать. Я бы даже попросишь сидеть за столь еще некоторые минуты после десять. Очевидно, ваша потребуйся чуть позже!

— Мы потребуемся? Для чего?

— Пока это тайна. Пожалуйста, делаете мое одолжение.

— Раз так — хорошо, — одновременно ответили девушки. Вилли, улыбаясь, потер руки и отправился на кухню. Кроме Ниты и Фелициаты, здесь завтракали еще несколько молодых пар. Очевидно, все они не спешили. Несмотря на то, что подруги получили весьма скудную информацию о жизни в Нью-Йорке, все же они смогли заметить отличие в поведении горожан. Здесь, в Сан-Франциско, у людей, казалось, было гораздо больше времени, чем у жителей Нью-Йорка.

— Придется посидеть еще некоторое время в угоду старому Вилли, хотя у меня зудят руки от желания продолжить телефонные звонки. Только мне очень хочется знать, почему Вилли делает из этого тайну!

— Это мы скоро узнаем. Сейчас почти десять.

Грязная посуда с остатками завтрака была убрана, а чистые кофейные чашки сменили старые. Девушки могли наблюдать за Вилли, который проходил по буфетной и по залу для завтраков. Он придирчиво все осматривал, вытирал мебель, поправлял букеты цветов и выравнивал висящие картины.

— Он, кажется, кого-то ждет, — предположила Нита.

— Очевидно, свою подругу? — Фелициата застенчиво усмехнулась. — А почему бы и нет!

— И с которой он стал бы только любезничать!

— Или он хочет доказать нам, что у него еще есть шанс?

В это мгновение старая стеклянная дверь в буфетную с грохотом распахнулась. Юноша в застиранных джинсах, ругаясь на ходу, вошел в ресторан. На плече он держал тяжелый агрегат и непрерывно оглядывался в поисках чего-то. Сразу же за ним проследовало еще трое парней, громко переговаривающихся друг с другом и тоже тащивших внутрь какие-то предметы. Нита увидела уже раскатанный кабель.

— Похоже на киносъемочную группу, — тихо прошептала она Фелициате. При слове «кино» обе вспомнили вчерашний разговор с Вилли.

— Он все же что-то сказал о фильме и что мы, очевидно, тоже?.. — вслух соображала Фелициата. — Да, это может быть интересно! — В это время девушки увидели, что Пауль поспешно пересекает зал недалеко от их стола.

— Пожалуйста? — крикнула Фелициата. — Мы хотели бы знать, что… — Но маленький старый человек прошел мимо, не обратив на них внимания.

Дополнительно принесенная аппаратура была установлена в буфетной. Потом в дверь вошла группа очень красивых девушек и один юноша; все они, громко и весело болтая и смеясь, рассаживались в зале на свободные места. Самая голосистая и красивая из них, которую остальные звали Сюзан, подошла к столу Ниты и Фелициаты, схватила свободный стул, повернула его деревянной спинкой к себе лицом и села, глядя на двух подруг. Она уже открыла рот, чтобы спросить о чем-то у Ниты, но вдруг озадаченно остановилась, заметив, как девушки с окаменевшими лицами уставились мимо нее на входную дверь. Голоса! Они могли бы отличить их из многих тысяч! Это был Джерми! Это был Гарретт!

Фелициата схватилась за сердце и стала белой как полотно.

Нита, заикаясь, начала что-то лепетать:

— Я верю… я вижу… призраки! — При этом она не выпускала из поля зрения Джерми и Реда, как будто гипнотизировала их, и медленно поднималась.

Джерми громко, во весь голос, давал указания операторам. Гарретт на ходу перепроверял список. Они прошли через буфетную и вошли в зал для завтраков, уверенным взглядом оценивающе осматривая предметы сервировки, украшения, мебель и посетителей. И вдруг оба одновременно в изумлении открыли рты: «Что это?»

«Это» могло быть только миражом. Но сейчас, утром, в трудолюбивом Сан-Франциско… когда они оба трезвы?!

— Фелициата!

— Нита!

Чары были разрушены. Друзья буквально ринулись к маленькому столу, за которым с громадными вытаращенными круглыми глазами стояла Нита и, прижимая к сердцу руки, сидела Фелициата.

Обе девушки засмеялись и с повлажневшими глазами бросились в распахнутые для объятий мужские руки.

— Это чудо! — тихо прошептал на ухо Фелициате Джерми. — Откуда вы взялись? Я чуть с ума не сошел от страха, что больше никогда не увижу тебя!

— Ты изверг! — шепотом говорил Ред Ните, — ты чудесный маленький изверг! — Его губы нежно ласкали ухо девушки. — Большей радости ты не могла мне доставить! Когда же вы прибыли в Сан-Франциско?

Вокруг них образовался круг любопытных. Особый интерес проявляла Сюзан. Вначале она не совсем поняла ситуацию, но потом со злобным, перекошенным от ненависти лицом пристально уставилась на девушку, которой счастливо улыбался Джерми. Эта девушка точно была ей незнакома. О таком ангельском существе с волосами, как из белого шелка, она бы наверняка вспомнила.

Старый Вилли протиснулся к парочкам.

— Вы уже подружился? — с любопытством спросил он. — Но это произошель так быстро! И к тому же так сердечно!

Девушки автоматически отодвинулись от своих кавалеров, и обе немного покраснели.

— Значит, вы, вероятно, зналь о мой сюрприз? — продолжил Вилли.

— Нет! Что за сюрприз? Мы и теперь еще ничего не знаем! — ответила Нита, внимательно вглядываясь в лица Вилли и Гарретта.

— Эти два человек. — Вилли указал большим пальцем на друзей. — Они снимать фильм о мой гостиница. Если у вас с ними получится дружба, а я вижу, будет о'кей, — он понимающе усмехнулся, лукаво поглядывая на всех четверых, — то, вероятно, эти два человек предложат для вас участие в их филм. Две прелестные немецкие девушки появляйся очень кстати. Мой гостиниц станет получать международный известность.

— Пусть это они сами решают, — вмешался вдруг в разговор женский голос. Сюзан встала, не обращая ни на кого внимания, протиснулась через толпу и обвила сзади руками шею Джерми, демонстрируя пламенную любовь. — Не правда ли, дорогой? — спросила она ошеломленного Джерми, который сразу же попытался освободиться от нее. В этот момент его держала под руку Фелициата, при первых же словах Вилли тесно прижавшаяся к нему.

Гарретт мгновенно понял, что для друга сложилась крайне неприятная ситуация. Ведь он не мог перед всеми — статистами, посетителями ресторана, своими сотрудниками, Вилли и даже перед Сюзан — хоть что-нибудь объяснить Фелициате. В этом случае Джерми пришлось бы рассказать о том, что Сюзан уже несколько месяцев преследует его. С другой стороны, без объяснений Фелициате трудно было бы понять суть этого фальшивого интимного объятия. Гарретт видел, как она судорожно кусает губы и еле сдерживает подступающие слезы.

Фелициата действительно не знала, что и думать. Была ли Сюзан подругой Джерми? Может, в Нью-Йорке он просто умолчал о ней?

Гарретт несколько раз громко хлопнул в ладоши, так что все сразу обратили на него внимание.

— Кончаем со всеми личными историями! — энергично крикнул он. — Шагайте на те места, которые я указал вам раньше! Сюзан, а с тобой я хотел бы поговорить, но не здесь! Выйди, пожалуйста, сейчас же! — Сюзан, поджав губы, поглядела на Гарретта, но не спешила выполнить его просьбу. — Мне нужны только те, кто работает с нами, а не против нас! — холодно заявил он. — Если это тебе не подходит, то прекрасно. Дверь там!

Все было ясно. Сюзан знала, что Гарретт говорит вполне серьезно. Она медленно пошла к выходу, игриво покачивая бедрами. Девушка знала, что все глазеют ей вслед. Они должны оценить ее внешность и сексапильность! Особенно это белокурое невинное дитя с голубыми кукольными глазами! Нет, эта барышня с ней еще долго не справится! Никто безнаказанно не отнимет у нее Джерми!

Еще до того, как Сюзан вышла из зала, Гарретт уже стоял позади. Он толкнул ее в темный угол рядом с гардеробом и тихо, но очень резко заявил:

— Оставь наконец Джерми в покое! Ты что, не видишь, как ты ему действуешь на нервы? Он больше не любит тебя, это факт, с которым придется смириться! Маленькая блондинка не имеет к этому никакого отношения! Джерми совсем недавно познакомился с ней в Нью-Йорке, она даже не знает о тебе ничего! Но не будь этой девушки, по всей вероятности, была бы какая-нибудь другая, ты можешь в конце концов понять это? Если ты опять попытаешься устраивать театр, то я лично вышвырну тебя отсюда! Иначе я не буду Гарретт Портер! Станешь вести себя прилично, то сможешь заработать хорошие деньги, — но только при этом условии. Ты меня слышишь?

— Не глухая, — нагло ответила Сюзан и вызывающе поглядела на Гарретта своими темными глазами. — Уйди с дороги, чтобы я могла занять свое место.

Тем временем операторы с осветителями настраивали аппаратуру. Гарретт отвернулся от Сюзан и попытался отыскать глазами Ниту, пристально оглядываясь вокруг. Он увидел, что она говорит с Вилли.

— Вы нашли нас в не совсем удачный момент, Нита! — заявил он, любовно трогая ее густые волосы. — Мы оба по уши в работе!

— Немецкие девушка живут мой гостиниц, — вмешался Вилли. — Я только думал, они могут участвовать работа вместе с вами!

— Конечно, об этом не может быть двух мнений! Мы с Джерми (Куда же он пропал? И Фелициата тоже?) были бы только рады этому. Сейчас мы с вами начнем работать. — Зеленые глаза Реда были несколько печальны, но тем не менее жадно обегали лицо Ниты и всю ее стройную фигуру. — Но вечер и всю ночь ты меня не покинешь, бэби, — шептал он Ните на ухо, резко покрасневшее в ответ на это.

— Мистер Портер! Мистер Портер? Мы готовы! Аппаратура настроена! Можем начинать?

— Я иду! Нита, я увижу тебя на ленче! — Он повернулся и исчез между статистами, операторами и осветителями.

* * *

После того как Сюзан их оставила, Джерми мягко оттеснил Фелициату в коридорчик перед кухней. Здесь был слышен стук ножей и царил сильный запах от готовившихся блюд. Но им это не мешало. Влюбленные прижались друг к другу и от возбуждения не могли вымолвить ни слова. Бледное счастливое лицо Фелициаты уткнулось в плечо Джерми. Его крепкие руки обнимали ее. Девушка испытывала удивительное чувство: ей казалось, что она наконец добилась самого главного. Ни о чем другом она не могла больше думать.

— Поцелуй меня, — попросил Джерми и нежно приподнял руками ее лицо. Его взгляд выражал безмерную любовь.

Веки Фелициаты мелко задрожали, прежде чем она закрыла глаза.

— Наконец, — пробормотала девушка, и их губы слились в горячем поцелуе.

Джерми надо было возвращаться.

— Встретимся позже, — крикнул он и скрылся за старой деревянной дверью. — За ленчем! Я безумно рад!

Он был действительно рад, это было заметно. Но что его связывает с темноволосой девушкой, которую Гарретт назвал Сюзан, когда попросил ее выйти? Она совсем забыла спросить об этой девушке у Джерми.

— А, вот ты где! Я всюду тебя ищу! — Нита вошла в полутемный коридор. В поисках Фелициаты она обследовала все помещения и очень обрадовалась, найдя ее. Подруги импульсивно протянули руки навстречу друг другу. Глаза у обеих сияли.

— Ну, что ты теперь скажешь? — спросила Нита. Ее лицо озаряла счастливая улыбка, глухой голос дрожал от волнения.

— Я вообще ничего не могу делать от счастья и говорить тоже, — ответила Фелициата, бросившись на шею подруге.

До ленча они провели время у себя наверху, лежа на широкой кровати. Иначе кто-нибудь наверняка стал бы приставать к ним с разными вопросами. Девушки также не хотели мешать друзьям при съемках. Никто не беспокоил их, но ко времени ленча в комнате появился громадный поднос с едой и напитками. Его принес Ред, за которым вошел Джерми.

— А теперь рассказывайте, — попросили друзья после того, как все уселись по-турецки на кровати, держа в руках полные тарелки. — Как все-таки пришла вам в голову эта фантастическая идея навестить нас в Сан-Франциско?

Нита и Фелициата, сменяя друг друга, начали рассказ. О том, как потеряли карточку с адресом, как переживали из-за этого, как сомневались, стоит ли ехать.

— После окончания гастролей Ните пришла в голову изумительная мысль — задержаться еще в Нью-Йорке, — подчеркивая роль подруги, сообщила Фелициата. — При этом мы, естественно, должны были сменить отель, и вдруг после переезда она предложила…

—…лететь в Сан-Франциско и искать вас! — энергично вмешалась Нита. — И вот мы здесь!

— Мы даже пытались, но не смогли найти вас по телефону! — добавила Фелициата, причем пережитый страх был написан у нее на лице. А ее голубые глаза потемнели от волнения.

— И все же вам удалось нас найти! — Джерми взял в ладони ее лицо и пылко поцеловал Фелициату.

Нита и Гарретт немного смущенно рассмеялись. Затем Ред энергично толкнул Джерми.

— Время истекло! — сухо заметил он. — Помни о статистах. Они получают свои деньги независимо от того, делают они при этом что-нибудь или нет! Так пусть лучше делают! При всех условиях мы должны с ними рассчитаться!

Этому аргументу Джерми не мог противиться. Он спрыгнул с кровати, натянул снятые перед этим кроссовки и выпрямился, из-за своего роста почти касаясь головой потолка. Фелициата с восторгом смотрела на него. В ее голубых глазах застыл вопрос, который она в этот момент так и не решилась задать. Только, когда друзья исчезли, он все-таки вырвался из нее:

— Кем может быть эта девушка, Нита? Эта Сюзан? Я очень хотела спросить Джерми, но не смогла!

— Думаю, что он сам должен тебе сказать об этом, вероятнее всего, сегодня вечером!

— А если нет?

— Тогда ты его спросишь! И не ломай голову из-за нее! У Джерми сейчас с ней ничего нет, поверь мне! Мое седьмое чувство никогда меня не обманывает. Очевидно, когда-то Сюзан была его любовницей, но все это в далеком прошлом!

— Она смотрела на меня… с такой ненавистью!

— Ах, о чем ты снова думаешь! Она рассматривала тебя только из любопытства; все глядели на тебя с нескрываемым интересом, да и на меня тоже! Но это же естественно!

До вечера девушки строили планы. Вопрос о главном — о наступающей ночи — хотя и с некоторым смущением они тоже оживленно обсуждали. Ведь они были лучшими подругами и не раз откровенно беседовали на самые интимные темы. А уж сейчас, когда они так долго ждали этой ночи, неужели ни слова?!

Была почти полночь, когда Джерми и Гарретт постучали в дверь их комнаты. Девушки крепко спали и несколько секунд не могли прийти в себя. Фелициате вообще показалось, что она грезит. Но какие это были чудесные видения!

Джерми наклонился над ней и легко поднял, словно она была куколкой. Только почувствовав его губы, Фе очнулась и поняла, что все это происходит наяву! Они снова вместе!

Все четверо сразу же поехали на квартиру Джерми и Гарретта. Когда они покидали гостиницу, никого не было рядом: исчезли статисты, операторы и осветители, даже Вилли не показывался. Только один человек наблюдал за ними: на противоположной стороне улицы в саду-ресторане, закрыв лицо газетой, сидела Сюзан и долгим ревнивым взглядом следила за Джерми, который вслед за Фелициатой усаживался в машину Реда. При виде Фелициаты в глазах Сюзан сверкнула холодая ярость.