— С днем рождения, малыш.

Мои глаза открылись. После ночи, полной шума гробов, ночи, когда я все время ворочалась из-за усталости и кошмаров, я уснула под утро. Теперь в палатке было светлее, Декс осторожно тряс меня, а я хотела спать дальше.

Но он поздравил меня. Теперь мне 23. Я и забыла о своем дне рождения прошлой ночью.

Я застонала и перевернулась. Декс был на коленях передо мной, улыбка сияла на его побитом лице. Он протягивал бумажную тарелку с пирожным «Твинки» на ней. Из него торчала зажженная сигарета.

Я рассмеялась.

— Это самый жалкий торт, что я когда-либо видела.

— Ну, торта и свечи у меня не было, пришлось заменить. Но не задувай сигарету, а то везде будет пепел.

Он вытащил сигарету из пирожного и сунул ее себе в рот.

— Ммм. Вкуснятина, — сказал он с улыбкой. Я села, посмеиваясь, и он вручил мне тарелку. Я и не помнила, когда последний раз смеялась.

Я взяла «Твинки» и откусила кусочек. Декс дунул мне в лицо дымом.

— Ну как?

— Это же «Твинки», — сказала я. — Где ты это взял?

— Взял немного у Зака, когда мы уходили. Я уже одно съел утром. Припас для особого случая. О, кстати об этом.

Он на миг вышел из палатки. И тут я заметила, что изменилось не только то, что мне теперь было 23. Ветер еще был, но уже не такой злой, и дождя не было слышно. Стало на пару градусов теплее, но это не сильно радовало.

Он вернулся и отдал мне чашку горячего кофе.

— С остатками виски.

Я сделала глоток и закашлялась.

— Печально. Этот день рождения, похоже, самый американский из всех.

Он улыбнулся и сел передо мной, выпуская дым. Настроение его было лучше, чем вчера или позавчера. Он все еще выглядел устало, и его нос, куда я ударила его, опух и был желто-лиловым, цвета доходили и до его глаза. Борода его впечатляла. Он начинал напоминать грубого жителя гор. Может, ему пора сделать свое шоу, где он будет бороться с енотами.

— Как самочувствие? Нужно сменить тебе повязки, — напомнила я ему. Он закатал штанину и показал мне. Бинты пропитались кровью. Фу.

— Жить буду, — беспечно сказал он, не беспокоясь о ране. — Сначала доешь свой торт. Как ты? Чувствуешь себя старше?

— Да. Отвратительно старше, — голова болела после удара, кости и конечности тоже безжалостно болели. А еще я чувствовала себя грязной, я не мылась несколько дней. Прошлой ночью я даже не почистила зубы и не умылась. На общем фоне событий это были пустяки, но утром все всегда казалось другим.

Я доела пирожное, не зная, что будет с моим желудком. Мы едва ели вчера.

— О, — он указал на меня. — Это еще не все.

Он полез в карман штанов и вытащил лиловую резинку-браслет. Она была в форме… кхм, напоминало фаллос.

— Эм, — я старалась не смеяться. — Член и яйца?

— Что? Нет! — потрясенно завопил он. — Это якорь.

Я забрала резинку и надела на запястье.

— Конечно, Декс. И что ты хотел этим сказать?

— Думал, будет красиво сказать, что я могу быть тебе якорем. Но если хочешь видеть это извращенно, я в игре.

Я рассмеялась, но слова его запомнила. Он мог быть мне якорем. Я надеялась, что он будет. Я не собиралась снимать этот браслет.

Я хотела, чтобы мы остались в палатке и шутили, притворялись, что мы веселимся в походе, что все хорошо. Но он хмурился, пока тушил сигарету о свои черные ботинки, и я знала, что ситуация серьезная.

— У нас уже есть план? — тихо спросила я.

Он кивнул.

— Он длинный. Но когда мы сменим мне повязки, я попробую починить понтоны, перевязав порезы остатками бинтов.

— Как это сработает? Разве понтоны не сдулись?

— Не полностью. Часть воды бинты задержат. А потом бросим мотор. Оставим на пляже. Возьмем отсюда только нужное. Одна сумка на двоих. Придется что-то оставить. Постарайся быть налегке. Мы промокнем. Будет неприятно. Но если мы используем «Зодиак» как плот, то сможем добраться до судна. Просто доплывем, как на доске. Ветра нет. Волны невысокие. Остался туман. Думаю, у нас получится.

Я обдумывала его слова. Звучал его голос оптимистично, но все же выглядело это как отчаянная попытка. Все и дошло до отчаянных мер. Я не хотела проводить ни одной лишней минуты на этом острове, с каждой секундой я все больше просыпалась, радость моего дня рождения таяла, а реальность происходящего всплывала во мне. Если сейчас все и было хорошо, это не означало, что и через пять минут так будет. То, что привязало меня к дереву, что вредило нам здесь, могло вернуться.

— А гробы? Они приплыли. Может, взять один и…

— Гробов нет, — сухо сказал он.

— Что?

— Сходи и посмотри сама, — он кивнул на выход из палатки. — Ни следа не осталось. Они исчезли. Будто мы их и не видели.

— Но, — осторожно сказала я, — мы ведь их видели?

— Знаю, — он вздохнул и почесал бороду. — Как же я хочу избавиться от этой штуки!

— Можно сделать это в стиле Крокодила Данди с охотничьим ножом, — предложила я.

Он улыбнулся. На один прекрасный миг. Улыбка медленно пропала с губ, и на лице, и в глазах его появилась печаль. Я хотела извиниться за свое поведение, но не было смелости и слов. Может, он думал о том же. Я хотела подобраться к нему и поцеловать, хоть его борода и была бы колючей, но он бы понял, что все в порядке.

Он схватил мой рюкзак и бросил мне.

— Даю тебе десять минут. Готовься, набей половину рюкзака самым необходимым. Ничего тяжелого, если получится. Я пока умоюсь.

Он забрал с собой аптечку и вышел из палатки, оставив меня думать, какие вещи и одежду бросить здесь. Ботинки были тяжелыми, но я не собиралась расставаться с ними. Я буду в них. Любимые кеды жаль, но дома есть и другие. Так же было и с желтым плащом, пижамой и парой джинсов. Я надела штаны (они были дороже), любимую майку с «Alice in Chains», толстовку и тонкую кожаную куртку. Я забрала в рюкзак немного косметики, радуясь, что есть водонепроницаемая коробочка, спрятала и свою камеру, и была готова. Было жаль бросать остальное, но жертва будет не напрасной, если мы покинем эту адскую дыру, остров. А Дексу придется оставить палатку и вещи для лагеря, а они были не дешевыми.

Когда я закончила, то вытащила рюкзак из палатки и быстро осмотрела раны Декса, чтобы удостовериться, что он в порядке.

— А мне нравится такая медсестра, — сказал он, вскинув бровь, когда я заставила его поднять кофту. Я игнорировала его. Сам себя он перевязал неплохо, и у него еще оставались бинты и изолента для починки «Зодиака».

Я быстро почистила зубы, затянула грязные спутанные волосы в пучок и была готова. Старая Перри кривилась бы, оставшись без макияжа возле парня, но если меня чему и научили эти выходные, так это тому, что мелочи в жизни не самое важное. И что еноты — это зло.

Декс заполнил оставшееся место в рюкзаке книгами («не хочу, чтобы Заку потом пришлось краснеть») и «Супер 8». Я осмотрела лагерь, чтобы убедиться, что мы ничего не упустили.

Он не врал, гробы бесследно пропали. Изгиб пляжа был чистым, виднелось лишь пару обломков дерева и горки водорослей. Туман был еще ближе, словно обнимал остров, но цвет его был светлым, и ветер был терпимым. Это был идеальный шанс попробовать покинуть остров. Другого шанса может и не быть.

— Готова? — спросил он сзади, пока я смотрела на пляж.

Я обернулась и кивнула. Было у меня предчувствие, что все выйдет не так, как он надеялся. Мы словно не могли попрощаться с этим местом, как бы ни хотели.

Мы шли как можно быстрее по острову. Несмотря на перемену погоды, лес выглядел жутко. Мертвые ветви тянулись к небу, как руки скелетов, тени дрожали, и мох выглядел не как растение, а как зеленые внутренности растерзанного монстра. Дождь оставил свой след на земле за эти несколько дней, тропа превратилась в месиво из грязи и веток, все это хлюпало под ногами. Чем ближе мы подбирались к горе, тем хуже становилось.

И тут моя нога провалилась в грязь по колено. Вот тебе и дорогие штаны.

— Декс! — закричала я, держась за часть тропы, что выглядела тверже, чтобы вытащить ногу. — Поможешь?

Он остановился и подошел, попытался взять меня за руки, но не провалиться самому. Он потянул меня, но казалось, что руки оторвутся от тела.

— Ай! — застонала я.

Он склонился, обхватил мою ногу и начал тащить так. Если бы не паника, я бы рассмеялась от того, как мы выглядели. Он кряхтел, тянул, и нога высвободилась с громким хлюпаньем. Я чуть не упала лицом в грязь, но он поймал меня и помог выпрямиться.

— Поймал, — сказал он. Мы с интересом посмотрели на грязную ногу. Я чувствовала, как холодная жижа стекает в мой носок. Фу.

Дальше идти было неудобно. Мало того, что грязь пробралась в ботинок, у меня было ужасное ощущение, что «Мэри вопреки» там нет. Если после бури она еще сможет плыть, это будет чудом.

Я следила за лицом Декса, пока мы приближались к берегу. Он нервно жевал губу, наверное, тоже думал об этом. Если судна нет, нам конец.

Я прогнала эту мысль из головы и сказала себе, что все равно со всем справлюсь. Ужас нужно держать в узде.

Мы добрались до тропы, ведущей к берегу, и Декс поспешил к краю леса и выглянул сквозь ветви.

— Аллилуйя, — завопил он.

Я подбежала к нему. Он прижал ладонь к моей спине, пока я заглядывала в просвет между деревьев. Судно было там. Это было чудом.

Мы вернулись на тропу и поспешили на пляж, а потом побежали к «Зодиаку». Лодка была такой же, какой мы ее оставили, нового урона не было, судно уже не бросало на волнах так сильно, и оно все еще было привязано к берегу.

Мы переглянулись, улыбаясь.

— Думаю, мы сможем, — заявил Декс.

— Я тоже, — и я не врала. Может, нам все же удастся попрощаться с кошмаром.

— Все-таки это случится, малыш, — сказал он, протянул руку и коснулся моего подбородка. Его пальцы были теплыми. Я подумала, что он хотел сказать что-то еще, но мы лишь смотрели друг на друга пару мгновений, улыбаясь, без слов. — Я начну чинить «Зодиак», — сказал он, отпустил мой подбородок и, опустившись, открыл аптечку. — Проверишь веревку? Если сможешь завязать ее прочнее, обвить еще вокруг дерева, то так и сделай. Нельзя, чтобы судно уплыло, пока мы тут копаемся.

Я согласилась и посмотрела на вершину утеса. Выглядело все не сложно, и Декс проделывал это с легкостью.

— Сначала помой ногу, — сказал он, глядя на грязь. — Иначе соскользнешь.

Точно. Хоть я и не хотела, чтобы нога была мокрой, но это лучше грязи.

Я прошла к воде и попыталась подставить ногу набегающей волне. На восточной стороне острова волн почти не было, и шанс убраться отсюда был все выше.

Я сняла ботинок, склонилась и зачерпнула им воду. И тут я увидела отражение высокого человека позади меня.

Я вскрикнула и развернулась, чуть не упала в воду. Там никого не было. Декс был занят аптечкой и не смотрел на меня.

Я оглянулась на воду и осторожно зачерпнула ее ботинком. Я бережно выливала воду, чтобы смыть грязь с ботинка, а потом принялась за ногу. Было ужасно холодно. Я надеялась, что мы быстро потом доплывем до судна, потому что в воде дольше пяти минут мы промерзнем. Удивительно, как я до сих пор не простыла, а ведь уже была в воде.

Я еще раз зачерпнула воду и хотела ополоснуть ногу, но снова увидела отражение. Легкие напряглись от стража, но я не развернулась, не издала ни звука. Я медленно выливала воду на ногу, пока смотрела на отражение. Из-за волн я не видела его четко, но это был тот же человек, которого я на миг видела в лесу. Светлая борода, большое тело, черный пиджак и белая рубашка. Он поднял руки, и я увидела между его ладоней веревку.

Я закричала и развернулась, ожидая, что веревка обрушится на меня, но снова никого не было. Теперь на меня смотрел Декс с вопросом в глазах.

— Холодно? — спросил он, но по тону было ясно, что он подозревает, что дело в другом.

— Ага, — выдавила я. Я вышла из воды и села на камни, быстро обула мокрый ботинок. Нога успешно замерзла, но это нужно перетерпеть. Я завязала шнурки холодными пальцами и встала на ноги. Декс все еще смотрел на меня. — Как успехи? — спросила я, стараясь звучать беспечно.

Он нахмурился.

— Процесс идет. Лучше проверь веревку.

Я улыбнулась в ответ и направилась по пляжу к утесу. Казалось, что времени мало, и это ощущение усилилось после отражения мужчины в воде.

Утес был не таким опасным, как выглядел. Он был не пологим, позволял забраться на себя, лишь в нескольких местах пришлось втягивать себя на камни. Я быстро оказалась на вершине, где желтый канат цеплялся за дерево земляники, а дерево впивалось в почву.

Я посмотрела на раскинувшийся подо мной пляж, Декс латал отчасти сдувшуюся лодку, судно цеплялось за сушу лишь одним канатом. На фоне был туман, что порой касался судна.

Я осмотрела канат и то, как он привязан к дереву. Декс постарался на славу, потому что я не видела слабых мест. Пока дерево стоит, все будет хорошо.

— Ты его видела.

Я вздрогнула, сердце подступило к горлу, и я оглянулась. В воздухе было мутное мерцание, Мэри заслонила собой Декса и пляж, руки она упирала в бока и выглядела властно, несмотря на хрупкую фигуру.

Мне стало жутко. Мне всегда было жутко, но мы были так близко к тому, чтобы покинуть остров, я хотела забыть о Мэри и всем остальном. Вчерашний день, разговор с ней казались странным трансом, в который я погрузилась, как моя нога в грязь. Теперь я лучше управляла собой, была готова действовать. Я не хотела упускать шанс.

Я промолчала. Просто продолжила осмотр каната, надеясь, что она исчезнет.

Она не исчезла.

Она шагнула ко мне.

— Ты никуда не уйдешь, Перри.

Услышать от нее свое имя было страшно, это было угрозой. Не звучало угрозой, и я посмотрела на нее. Ее взгляд за очками казался невинным.

— Мы с Дексом скоро уйдем, — сказала я ей. — Как только он починит «Зодиак».

— Это ты так думаешь, — сказала Мэри.

— Это я знаю, — ответила я упрямо, во мне вскипал гнев.

— Ты начала видеть Джона. Скоро увидит и твой Декс.

— Высокого мужчину со светлой бородой?

— Да. Это Джон. А потом будут прокаженные. И Декс поверит тебе, но будет слишком поздно.

— Откуда ты все знаешь? — спросила я, самой не хотелось верить.

Она поджала потрескавшиеся губы и подумала.

— Я знаю. Я давно здесь. Все всегда так происходит.

Всегда? Были и другие здесь? Я не хотела думать об этом, ведь это пугало.

— Никого я не вижу. Кто меня остановит? Ты? — сказала я, шагнув к ней. Я легко могла ранить ее хрупкое тело. Но она уже была мертва, так навредит ли ей это?

Мэри рассмеялась, звук был пронзительным и опасным.

— Не я. Декс.

Я склонила голову и посмотрела поверх ее плеча на пляж. Декс перестал работать и сидел на камнях, смотрел в мою сторону. Интересно, видел ли он Мэри?

— Как… почему… Декс остановит меня? Нас?

— Придумает причину. Может, не сейчас, но придумает, и вам придется вернуться в лагерь.

Я покачала головой и замерла, вдруг решив, что есть шанс узнать, что видел Декс издалека. Я решила сыграть в адвоката дьявола.

— Хорошо, Мэри. Мы вернемся в лагерь. А потом?

— Доведете друг друга до паранойи. Он будет обвинять тебя в том, что ты больна, а ты — его. И придет Джон. Может, и Сан. Когда вы будете одни, слабые. Если не они, то другие прокаженные.

— Зачем? Что мы им сделали? — мой голос стал выше.

— Дело в ответственности, милая. Никто не ответил за случившееся здесь. Я пыталась все исправить, но ты видишь, что случилось. Они восстали против меня. Убили меня.

— Я думала, это сделал Джон.

— Меня убило это место. Есть ошибки, что нужно исправить, и эти души не упокоятся, пока это не будет сделано. Это место близко к черно-белому миру. Это проблемы людей. Жаль, что это перешло на нас. На двух двадцатитрехлетних. Мы были такими юными.

Я напряглась. Откуда она знала о моем дне рождения? Почему были? Я сглотнула и попыталась думать о другом. Мокрый носок в ботинке. Гладкая кора дерева, на которой лежала моя ладонь. Запах дождя, хоть его и не было.

— Увидимся на другой стороне, — сказала она с улыбкой, показавшей недостающие зубы. — Я знаю еще кое-что. Ты захочешь это знать.

Вряд ли.

Она посмотрела на свое платье, поправила юбку, отряхнула верх и робко пошла в лес по краю утеса, словно шла в церковь. Я не хотела ее останавливать. Я хотела убраться отсюда как можно быстрее.

Декс все еще смотрел на меня (да, я говорю с собой, нечего смотреть, вернись к работе), а я поспешила спуститься с утеса как можно осторожнее. Как только мои ноги коснулись камней пляжа, я побежала к Дексу.

— Как успехи?! Пора уже уплывать! — закричала я, остановившись перед ним. Камешки отлетели в стороны.

Он пару раз моргнул. Он пытался отцепить двигатель с задней части. Прореха на левом понтоне была залатана, множество пластырей было на дне «Зодиака».

Его губы двигались, но он ничего не говорил.

— Что? Нужна помощь? — спросила я и склонилась к двигателю, принялась расшатывать его. При этом я опустила голову и сказала. — Да, я говорила с Мэри. Не с собой. Хотя ты все равно мне не веришь.

Пару толчков, и двигатель отцепился, и Декс помог мне снять его и опустить на землю.

— Хорошо. Спасибо, — монотонно сказал он. Я взглянула на него. Я видела, что в его голове идет бой: что думать и что сказать. Он не видел Мэри. Не важно. Мы разберемся с моими приступами позже.

— Готов? — я выпрямилась и попыталась прогнать тревогу.

— Да, наверное, — сказал он и стукнул по левому понтону. — Готова?

— Да. Пора убираться отсюда.

Декс быстро (но заметно тревожно) улыбнулся.

— Я тяну, а ты толкаешь.

Я встала за «Зодиаком», прижала руку туда, где был двигатель. Он закинул рюкзак на спину.

— Уверен, что «Супер 8» там не промокнет? — спросила я. Я не знала, есть ли у него специальный чехол, иначе ему пришлось бы привязывать рюкзак к голове.

— Все будет хорошо, пока держится понтон, — сказал он и потянул лодку. Она неспешно двигалась, словно мы тащили труп. — Надеюсь, что пленка не…

Он замолчал и замер. Он отпустил лодку. Его лицо исказилось от паники. На миг мне показалось, что он увидел что-то в лесу за мной, но я оглянулась, и там ничего не было.

— Что такое? — медленно спросила я. Неприятное предчувствие поднималось по венам.

— Нужно вернуться.

Мои глаза расширились. Нет. Нет, нет, нет. Этого не будет.

— Мы никуда не идем, — сказала я, едва дыша.

Он был в ужасе, но не сдавался.

— Нет, нам нужно вернуться, Перри.

— Вернуться? Чего? Это не серия «Остаться в живых», Декс!

— Пленка! Я оставил картриджи в другой сумке. Я их поменял утром. Без пленки не будет шоу.

Я отпустила лодку и выпрямилась. Потрясенная. Злая.

— К черту шоу!

— Прости, малыш, — сказал он, обошел лодку и пошел к лесу. Вглубь острова, ко всем ужасам, что скрывались там.

Я не могла поверить. Не могла. Это было кошмаром, но я не могла проснуться. Нужно что-то делать.

Не подумав, я схватила камень. И бросила в него. И попала по спине.

— АЙ! — завопил он и развернулся, как загнанное в угол животное. — Что за… Это ты в меня бросила камень?

— Пришлось! Забудь о пленке, прошу. Нужно уходить. Сейчас! — мой голос напоминал свисток для собак.

— Оставайся здесь, — зло сказал он, потирая спину. — Прошу, будь здесь и не мешай мне. Я вернусь.

Я с силой покачала головой и побежала за ним. Он тоже побежал, чтобы оторваться от меня, но я схватила его за руку и потянулась. Я надеялась, что он увидит панику в моих глазах.

— Мэри сказала, что это случится. Мэри сказала… — лепетала я.

— Теперь ты лепечешь, — фыркнул он, пытаясь отбиться от меня, словно я была мухой.

Я потянула сильнее.

— Прошу, Декс, не делай этого. Нам нужно забыть и уйти. Сейчас! Сейчас! Сейчас! — завизжала я. Его глаза расширились, он не знал, что делать, но быстро совладал с собой и обхватил мое лицо руками. Он заглянул в мои глаза.

— Я вернусь. Ты меня не остановишь. Нам нужна эта пленка. Без нее будет плохо. Без нее все это будет зря.

Мне было все равно. Важно было покинуть остров живыми. О, если бы он увидел Мэри, увидел то, что видела я, он бы знал.

Я заплакала. Только это я могла сделать. Он убрал руки и закатил глаза.

— Не сработает. Отпусти, или я потащу тебя с собой, — пригрозил он, доброта пропала из его глаз. Он не сдавался. Я думала, как еще его можно остановить. Я могла ударить его камнем тяжелее по голове, но что потом? Я не смогу сама доплыть до судна? — Серьезно? Ты думаешь, что можно ударить меня по голове? — спросил он. Он проследил за моим взглядом на булыжник, которого хватило бы для нужного эффекта.

Я прикусила губу.

— Невыносимо, — выпалил он. — Тебе нужно взять себя в руки.

Он высвободился с яростью.

— Иди со мной или оставайся здесь. Выбирай. Но варианты только такие.

Он поправил зло рюкзак, а потом развернулся и пошел в лес. Я посмотрела на лодку и «Мэри вопреки», помолилась, чтобы они были здесь, когда мы вернемся. Если мы вернемся.