Проклиная себя за несдержанность, Рейф отступил, уклоняясь от удара, но острие охотничьего ножа все же пропороло его кожаный камзол. Рейф попятился, но Хэмфри Бэгот продолжал его преследовать. Он опять занес нож для удара, однако Годсол был на тридцать лет моложе и гораздо сильнее, поэтому он без труда перехватил запястье противника и с силой оттолкнул его. Выругавшись сквозь зубы, Бэгот вновь бросился на Рейфа, и противники закружились в каком-то странном танце — один, наступая, то и дело взмахивал ножом, а другой, отступая, уворачивался от ударов. Внезапно раздался женский крик — кричала Кейт. Затем послышались крики мужчин, и Рейф вздохнул с облегчением, так как эти голоса свидетельствовали о приближающейся помощи. Лорд Бэгот снова попытался всадить свой нож в живот врага, но Рейф вновь ухватил его за запястье. Он только защищался и не замечал, что происходит вокруг, — видел лишь своего противника. По обветренному лицу старого рыцаря струился пот. Его тусклые глаза были полны ненависти, и он тяжело дышал, пытаясь высвободить руку — было очевидно, что Бэгот теряет силы. Рейф снова оттолкнул от себя противника и, подняв вверх руки, повернулся к поляне, чтобы показать всем, кто наблюдал за происходящим, что у него нет оружия. Затем, заметив Уилла, устремился к нему. Брат схватил Рейфа за плечи, пытаясь успокоить. Немного отдышавшись, младший Годсол осмотрелся и увидел, что вокруг уже собрались мужчины. Внезапно лорд Бэгот с громким криком снова бросился на врага, но лорд Хейдон и еще трое рыцарей удержали его. Старик, пытаясь вырваться, с ненавистью смотрел на Рейфа.

— Негодяй! — закричал он. — Тебя, Годсол, ждет смерть за то, что ты сделал!

Рейф молчал. Он по-прежнему держал руки над головой. Тут к нему подошел Джосс, вытащил из его ножен охотничий нож, и Рейф наконец-то опустил руки.

Повернувшись к толпившимся вокруг рыцарям, Джосс поднял над головой нож друга и прокричал:

— Посмотрите сюда! Вы все являетесь свидетелями того, что до последнего момента оружие сэра Рейфа было в ножнах! Он сдерживал вооруженное нападение лорда Бэгота, не отвечая ему тем же.

Мужчины закивали; всем было ясно, что мир на свадьбе не нарушен и нет причин хвататься за оружие. При этом некоторые из рыцарей вздохнули с явным облегчением, другие же, напротив, — с разочарованием.

Тут Уилл, по-прежнему стоявший рядом с братом, покосился на Бэгота и, сжав кулаки, сделал шаг в его сторону. Рейф тотчас же понял: если старший брат сейчас набросится на их врага, то о Кейт придется забыть. Поэтому следовало во что бы то ни стало сохранить мир на свадьбе.

Схватив старшего Годсола за руку, Рейф прошептал:

— Не смей, Уилл, остановись.

Однако успокоить Уилла было не так-то просто.

— Бэгот, ты зашел слишком далеко! — прокричал он. — Ты без всякого повода напал на моего брата! Поэтому знай: наше перемирие нарушено!

И тут же раздались одобрительные возгласы — это кричали сторонники Годсолов.

— Мерзавец! — закричал в ответ Бэгот. Он снова попытался броситься на своих врагов, однако стоявшие рядом рыцари удержали лорда. — Попридержи свой язык, иначе я вырежу его из твоей глотки.

Голова Уилла откинулась назад, словно от удара, и он потянулся к рукоятке ножа. Но Рейф, схватив брата за другую руку, прошептал:

— Помолчи, Уилл, иначе я сам отрежу тебе язык.

Старший Годсол в изумлении уставился на брата. Затем что-то проворчал себе под нос, но, к величайшему облегчению Рейфа, ничего больше не сказал.

В этот момент к братьям приблизился лорд Хейдон. Хотя он был не так высок, как Джосс, его единственный сын, их сходство не подлежало сомнению. У обоих были светлые волосы и довольно резкие черты лица. Взглянув на Рейфа, Фицболдуин проговорил:

— Сэр, я все время наблюдал за вами, но не заметил крови. Вы не ранены?

— Нет, милорд, — ответил Рейф.

— Конечно, не ранен! — закричал лорд Бэгот и вдруг рассмеялся. — Эта трусливая свинья отказалась драться со мной, — добавил он язвительным тоном.

Рейф не мог стерпеть такого оскорбления. Забыв о своих благих намерениях, он в ярости сжал кулаки. Никто не смел назвать его трусом!

Посмотрев на брата с усмешкой, Уилл шептал:

— Значит, я должен сдерживаться, а ты нет? — Старший Годсол снова потянулся к рукоятке своего охотничьего ножа.

В следующее мгновение к Рейфу подбежали Саймон де Кенифер и Хью Д'Анкур. Саймон крепко сжал руку Рейфа, удерживая друга на месте, а Хью, вскинув подбородок, повернулся так, что могли видеть шрам на его лице.

— Посмотрите на меня и на свидетельство моей храбрости! — прокричал он. — Так вот, из всех рыцарей, которых я знаю, нет никого, кроме сэра Рейфа Годсола, с кем я хотел бы находиться бок о бок в бою. А слова лорда Бэгота — гнусная клевета. К тому же он без всякого повода напал на моего друга.

Рейф был очень благодарен Хью за это неожиданное вмешательство. Друг не только удержал его от неразумного поступка, но и возродил надежду завладеть Кейт. Охваченная ужасом, Кейт позволила гостям оттеснить ее, когда те собрались вокруг Рейфа и отца. «О Боже, что произойдет, если кто-нибудь упомянет о том, что Рейф целовал мою руку?» — думала она. Возможно, это будет наказанием за ее непристойное поведение. В любом случае ей больше не следует встречаться с Годсолом. Да-да, она не позволит ему даже приблизиться к ней. Сейчас очень хотелось убежать в палатку отца, забраться в постель и натянуть плед на голову. Но Кейт боялась, что своим бегством она привлекла бы к себе внимание, поэтому по-прежнему стояла неподалеку от кустов. Снова и снова она давала себе клятву, что впредь будет держаться подальше от Рейфа Годсола. Внезапно кто-то положил руку ей на плечо. Кейт в испуге вскрикнула и обернулась. Перед ней стоял Уэрин. Кэтрин вспыхнула и виновато потупилась. Однако она все же успела заметить, что кожаный камзол Уэрина распахнут на груди, а завязки на тунике распущены. Возможно, никто, кроме нее, не обратил на это внимания, так как день был жаркий, но в душу Кейт закрались подозрения. Неужели Рейф был прав относительно намерений Уэрина? Да-да, очень может быть, сэр Уэрин вовсе не такой, каким хочет казаться. Конечно, Эмис считает ее наивной, но подруга ошибается. Немного поразмыслив, Кейт решила, что ей следует изменить свою клятву. Теперь она никогда не останется наедине не только с Рейфом, но и с любым другим мужчиной, даже с управителем своего отца.

— Что здесь происходит, миледи? — неожиданно спросил Уэрин.

Кэтрин медлила с ответом, так как не могла найти подходящее объяснение случившемуся. Разумеется, она ничего предосудительного не совершила, но ведь именно из-за нее все это произошло… В конце концов она решила сообщить лишь о том, что видели все:

— Мой отец напал на одного из Годсолов. Сэр Уэрин сквозь зубы пробормотал:

— Лучше бы Господь прибрал к себе всех этих Годсолов. — Взяв Кейт за руку, он добавил: — Пойдемте туда, поближе к ним.

Кейт охватила паника. Боже, она не хотела оказаться рядом с Годсолом. Если Рейф увидит, в каком состоянии одежда Уэрина, он лишь укрепится в своих подозрениях.

— Сэр, не надо туда идти, — прошептала Кейт, пытаясь высвободиться.

Уэрин не ответил, но еще крепче сжал ее руку, и Кэтрин была вынуждена последовать за ним.

Они подошли к рыцарям, обступившим Годсолов и отца Кейт, и она, не удержавшись, посмотрела на Рейфа. Тот стоял рядом со своим братом, и солнечный свет ярко освещал его красивое лицо. Убедившись, что молодой рыцарь не пострадал, Кэтрин вздохнула с облегчением — только сейчас она поняла, что очень беспокоится за него. Тут Рейф повернулся и пристально взглянул на Уэрина. Заметив, что камзол управителя распахнут, а завязки распущены, он презрительно усмехнулся. Кейт невольно поежилась. Как она и предполагала, Годсол утвердился в своих нелепых и ошибочных подозрениях. Что ж, этого и следовало ожидать. Рейф, вероятно, собирался во всеуслышание заявить о том, что она, Кейт, хотела тайно встретиться с сэром Уэрином, Едва ли Годсол упустит такую прекрасную возможность погубить дочь своего врага. Они с Уэрином подошли к отцу Кейт.

— Что все это значит, лорд Хейдон? Почему вы держите лорда Бэгота словно пленника?! — возмутился управитель. — Немедленно освободите его!

Хозяин замка отрицательно покачал головой:

— Не могу, сэр Уэрин. Ваш хозяин должен успокоиться. Он без всякой причины напал на Рейфа Годсола.

— Если и есть чья-то вина в том, что случилось здесь, то будьте уверены, виноват Годсол, — возразил Уэрин.

Сторонники Бэгота одобрительно загудели, а друзья Годсолов тут же закричали, что это гнусная ложь. И сразу взвыли и залаяли охотничьи собаки, очевидно, решившие, что вот-вот начнется охота.

— Сэр Уэрин, я видел, что вы вышли из леса уже после того, как все закончилось, — неожиданно проговорил Джосс Фицболдуин, стоявший рядом с Рейфом. — Если вы находились в чаще, то как же могли узнать, кто виноват в случившемся?

В следующее мгновение раздались одобрительные возгласы сторонников Годсолов.

— Хватит шуметь, прошу вас! — воскликнул лорд Хейдон, поднимая вверх руку. — Никто не ранен, и мирное празднование свадьбы моей дочери продолжается. Давайте вернемся в замок и забудем об этом происшествии.

— А как быть с моей честью?! — возмутился лорд Бэгот.

Кейт заметила, что отец расправил плечи и приосанился. Мужчины, державшие Хэмфри Бэгота, тотчас же отступили от него на несколько шагов. Лорд Бэгот одернул свой кожаный камзол, затем наклонился и поднял охотничий нож, лежавший у его ног. Заткнув нож за пояс, он посмотрел на хозяина замка и громко проговорил:

— Фицболдуин, предупреждаю тебя: я все равно убью этого мерзавца за оскорбление моей дочери!

На поляне мгновенно воцарилась тишина. Кейт почувствовала головокружение, и ей стало трудно дышать. После этих слов отца у Рейфа не оставалось выбора: ему придется оправдываться, чтобы защитить себя. И Кэтрин была уверена, что он расскажет обо всем…

Лорд Хейдон повернулся к молодому рыцарю:

— Сэр, вы действительно оскорбили леди де Фрейзни?

Кейт затаила дыхание. Ей казалось, она вот-вот лишится чувств. Рейф бросил на нее быстрый взгляд, и щеки ее запылали, когда она прочла в его глазах вопрос. Как смел он вопрошать, можно ли назвать поцелуй ее руки оскорблением?!

Рейф снова посмотрел на лорда Хейдона.

— Милорд, спросите лучше у леди де Фрейзни. Но я уверен, что ничем не оскорбил ее сегодня.

Кейт почувствовала необычайное облегчение. Что-то похожее на радость наполнило ее сердце, и она мысленно отчитала себя за то, что так плохо думала о Рейфе. Несмотря на свои дурные манеры, Рейф Годсол — благородный рыцарь. Во всяком случае, он не подвел ее, хотя ненавидел отца и вполне мог бы причинить семейству Добни большие неприятности.

— Это ложь! — крикнул лорд Бэгот. — Моя дочь никогда добровольно не приблизилась бы к Годсолу! Он, несомненно, удерживал ее силой. Я видел, как нагло он вел себя, не оказывая ей должного уважения.

Лорд Хейдон посмотрел на Кейт:

— Миледи, сэр Рейф унизил вас каким-либо образом? Сердце Кейт учащенно забилось, когда она осознала, в какой западне оказалась. Она не могла солгать и обвинить Рейфа в недостойном поведении, особенно после того, как он поступил так благородно. А если рассказать всю правду — как тогда объяснить, куда она направлялась и почему Рейф пытался остановить ее?

Кейт по-прежнему молчала. Тут Уэрин покосился на нее и сказал:

— Говорите же, миледи, говорите…

Кэтрин откашлялась и с дрожью в голосе пробормотала:

— Сэр Рейф не удерживал меня, лорд Хейдон. И он ничем не оскорбил мое достоинство.

— Что?! — взревел Хэмфри Бэгот, и лицо его покрылось красными пятнами. — Я видел вас рядом друг с другом. Если он не удерживал тебя, тогда почему ты находилась так близко от него?

Кейт в замешательстве попятилась и натолкнулась на Уэрина. Потом взглянула на Рейфа и, собравшись с духом, выпалила:

— Он только пытался остановить меня, сказал, что нельзя ходить в лес без сопровождения.

Услышав собственные слова, Кейт едва не задохнулась от ужаса, В этот момент ей хотелось только одного: чтобы земля разверзлась у нее под ногами и поглотила ее. Ведь она, сама того не желая, выдала себя. Немного помедлив, Кейт обернулась и посмотрела на Уэрина. Управитель отца не отрывал от нее глаз. Щеки его раскраснелись, губы были плотно сжаты, а голубые глаза сверкали. Стало ясно: Уэрин понял, что Рейф Годсол каким-то образом узнал о предстоящей встрече и помешал им встретиться. В следующий момент выражение его глаз изменилось — теперь он смотрел на нее с укоризной, Кейт была потрясена. Как мог Уэрин подумать, что она способна рассказать кому-то, особенно Годсолу, об их встрече?!

Тут Бэгот шагнул к дочери и процедил:

— Ты же говорила мне, что хочешь только немного прогуляться по поляне. И ни словом не обмолвилась о том, что собираешься пойти в лес.

И тотчас все мужчины — как друзья Годсолов, так и приверженцы Добни — зароптали. Кейт же вспомнила слова леди Аделы: «Люди всегда склонны верить в худшее». Разумеется, никто из собравшихся на поляне не сомневался в том, что она пыталась сбежать от своего отца с какой-то тайной… и предосудительной целью. «О Господи, это конец», — подумала Кейт. Неожиданно на помощь ей пришла леди Хейдон. Она оттеснила в сторону мужа, обняла Кэтрин за плечи и сочувственно проговорила:

— Я уверена: сказав о своем намерении пойти в лес, вы умолчали кое о чем, леди де Фрейзни. Знаю, что вы очень застенчивы, однако не позволяйте страху сковать ваш язык. Скажите, только будьте откровенны, зачем вы пошли в лес?

Кейт ухватилась за спасительную соломинку, брошенную ей хозяйкой. Тяжело вздохнув, она пробормотала:

— Мне необходимо было уединиться на несколько минут, поскольку подошел мой месячный срок.

Это не выглядело явной ложью, так как она не была беременна и потому вполне могла столкнуться с обычными женскими трудностями. Правда, на самом деле месячные должны были прийти к ней через две недели, но такую маленькую ложь никто не мог обнаружить. А через две недели она уже будет далеко от замка Хейдон, и никто, даже отец, не вспомнит об этом происшествии.

Леди Хейдон улыбнулась.

— Я так и думала, — сказала она, взглянув на лорда Бэгота. — Ей необходимо было уединиться по вполне понятной причине. Не зная здесь никого, леди Кэтрин испытывала неловкость и не могла попросить кого-либо из нас сопровождать ее. Поскольку ее отец не взял с собой служанку, которая могла бы позаботиться о его дочери, — что ей оставалось делать? Вот она и решила уединиться в лесу. — Тут леди Хейдон с укором посмотрела на отца Кейт.

Лорд Бэгот кивнул:

— Допустим, что все так и было. Однако остается вопрос: почему один из Годсолов решил позаботиться о Добни? — Отец Кэтрин пристально взглянул на Рейфа.

Тот пожал плечами и сказал:

— В данном случае для меня не имело значения имя этой леди. Я не мог допустить, чтобы женщина подверглась опасности, и счел своим долгом остановить ее.

Друзья Годсолов одобрительно закивали — им понравился ответ молодого рыцаря.

Лорд Бэгот нахмурился и сквозь зубы проговорил:

— Похоже больше на то, что ты хотел таким образом уязвить меня. Притворился, что заботишься о ней, хотя на самом деле ничего подобного не имел в виду.

На сей раз одобрительно закивали сторонники Бэгота.

— Пойдем, дочь. — Отстранив леди Хейдон, отец взял Кэтрин за руку. — Я хочу, чтобы ты держалась подальше от этих негодяев Годсолов. Следуйте за мной, сэр Уэрин, — добавил он, покосившись на своего управителя.

Рейф смотрел вслед лорду Бэготу, тащившему за собой дочь; сэр Уэрин шел рядом с ней. Черт побери, сегодня он добился лишь того, что разозлил Бэгота и его управителя. Хуже того, он оставил Кейт беззащитной перед их гневом. Но если только они посмеют ударить ее, то он убьет их обоих!

— Я знал, что всему этому найдется очень простое объяснение, — сказал лорд Хейдон, обводя взглядом своих гостей. — Что ж, продолжим наш праздник. Давайте забудем о произошедшем.

Вскоре музыканты снова взялись за свои инструменты, а слуги стали наполнять элем чаши гостей. У кустов остались стоять лишь Рейф с братом и лорд Хейдон с сыном.

Уилл со вздохом проговорил:

— А я так хотел пустить кровь из этого негодяя… — Он машинально сжимал рукоятку ножа, уже вставленного в ножны. — Да, очень хотелось бы взглянуть на его кровь.

Рейф проворчал сквозь зубы что-то неразборчивое. Уилл молча пожал плечами и направился к своему месту на поляне. Заметив, что Рейф не следует за ним, он остановился и, обернувшись, спросил:

— Ты идешь?

— Да, сейчас, — ответил Рейф и взглянул на лорда Хейдона. — Я только хочу принести извинения нашему хозяину.

Уилл внимательно посмотрел на брата. Старший Годсол прекрасно понимал: если им не позволят остаться на празднестве, они лишатся возможности осуществить задуманную месть лорду Бэготу. «Так что пусть Рейф говорит и делает все необходимое, — решил Уилл. — Только бы нас не прогнали отсюда». Кивнув младшему брату, он сказал:

— Хорошо, буду ждать тебя. Поклонившись лорду Хейдону, Рейф проговорил:

— Милорд, я смиренно прошу простить меня за причиненное беспокойство.

Губы лорда растянулись в улыбке. Немного помедлив, он ответил:

— Я очень доволен тем, что сегодня проявились… эти разногласия.

— О чем вы, милорд? — воскликнул Джосс, стоявший рядом с отцом.

Лорд Хейдон тихо рассмеялся, затем проговорил:

— Надеюсь, никто не услышал мой смех, поскольку я должен был бы отчитать вас, сэр. Но как я могу сердиться на вас? Ведь я и сам решил устроить в честь праздника групповую рукопашную схватку. — Такие схватки, как правило, устраивались на каждом большом празднестве, и проигравшие должны были платить выкуп победителям. — И я, конечно же, прекрасно знаю: Англия сейчас поделилась на тех, кто убежден, что мы должны обуздать нашего короля с его излишествами, и на тех, кто считает своим долгом поддерживать монарха, даже если он обрекает нас на нищету. То, что я услышал вчера от моих гостей, заставило меня содрогнуться. Боюсь, намечавшееся развлечение может превратиться в настоящее сражение и приведет к открытому мятежу. Лорд Хейдон снова улыбнулся Рейфу.

— Я очень благодарен вам за то, что вы отвлекли их от политических репрессий. Через четыре дня, когда начнется схватка, к вам, Годсолам, присоединятся ваши друзья, а те, кто уверен, что вы оскорбили дочь Бэгота, встанут рядом с ним. Все забудут про нашего короля, и вражда между Годсолами и Добни станет главным в предстоящей игре. К тому же это должно удовлетворить вашего кровожадного брата.

Рейф в изумлении уставился на хозяина замка.

— Но, милорд, как же так?.. — пробормотал молодой рыцарь.

Кивнув на Рейфа, лорд Хейдон повернулся к сыну:

— Джосс, уведи его от меня подальше, иначе я снова рассмеюсь.

Явно озадаченный словами отца, Джосс пожал плечами.

— Как скажете, милорд. Пойдем, Рейф.

— И еще!.. — крикнул им вслед лорд Хейдон. — Если вы сообщите кому-нибудь о том, что я говорил здесь, я буду все отрицать. А вы, сэр Рейф, постарайтесь держаться подальше от дочери Бэгота. Он никогда не простит вам то, что вы приблизились к ней. Имейте в виду: если все же между вами и леди Кэтрин произойдет нечто… недозволенное, я не стану покрывать вас, когда Бэгот обратится ко мне с вопросом о вашем местонахождении.