В конце дня, как только солнце опустилось, Денварфи — обречённая музыка — нетерпеливо стояла на носу небольшого корабля, и смотрела, как он маневрировал, заходя в док острова Вределид. Моряки на палубе не спеша бросили тросы для мужчин на пирсе ниже, и она сжала челюсти в тишине, желая, что бы они бы закончить быстрее.

Она забронировала проход для своей команды на первый доступный корабль на остров, оставив Колм-Ситт. Но её отставание было более чем на полный день пути.

— Мы настигнем их, — тихо сказал Рхизис рядом с ней.

Она искоса взглянула на него стоя на железной дорожке. Она была достаточно высокой, чтобы посмотреть ему в глаза, но она не получила ответа. Она хорошо знала черты его узкого лица. Он всегда носил длинные распущенные волосы, и его губы были тонкими. Из остающихся членов ее команды он был самым близким, из всех её спутников. Его собственным способом он пытался утешить.

Это не помогло.

Его правая рука была в петле, поскольку он все еще не оправился от ранения в плече от стрелы и больше не носил свой серозелёный плащ. Вся их команда — то что от неё осталось — обладала только их одеянием анмаглахк. Шестеро похоже одевающийся, привлекут слишком много нежелательго внимания. Поскольку вещи стояли не дешево, то их штаны и туники были взяты вместе со всеми вещами еще с того же самого серого леса. Она должно быть предвидел это, и скоро.

— Они уже могли уйти, — она ответила. — Продолжить путь на другом судне.

Рхизис замолк на мгновение.

— Или они могут все еще быть здесь… с предателем.

Его янтарные глаза сузились. Время от времени он не мог заставить себя, чтобы говорить имя предателя.

Полутора годами ранее, когда Вельмидревний отче попросил, чтобы Денварфи подготовила команду и приплыла на этот иностранный континент, она не колебалась. Их цель тогда была прямой и ясной. Они должны были определить местонахождение монстра с бледной кожей, Магьер, ее полукровного супруга, Лисила, и испорченного маджайхи, кторый сбежал с парой. Магьер и Лисил должны были быть захвачены и подвергнуты пыткам, при необходимости, для получения информации относительно «артефакта», который они увезли. Тогда они должны были быть устранены — вместе с маджайхи, если это возможно.

Последнее из этого не устроило ее команду.

Когда они покинули свою родину, их было одиннадцать. Никогда раньше их не собиралось так много вместе с одной и той же целью. Их задача имела крайне важное значение в глазах Вельмидревнего Отче, который опасался любого устройства древнего врага, остающегося в человеческих руках.

Одиннадцать ушли вместе, но ещё один тайно следил за ними по всему миру.

После первой и второй смерти среди них, прежде чем они узнали наверняка, Денварфи не могла поверить, что это может быть, возможно. Только в ту ночь, когда она безошибочно видела его тень своими собственными глазами, она признала правду.

Предатель, Бротандуиве, крал их жизни по одному до тех пор, пока не осталось только шесть.

Греймазга — мастер среди их касты — убивал его собственный народ. Остальные шесть, включая Денварфи, только пять были функциональными в любой степени.

— Как скоро мы сможем сойти на землю? — напряженным женским голосом спросили сзади ее.

Денварфи оглянулась назад.

Тяжело опираясь на деревянный дорожный посох, она сделала один шаг за другим, Фретфаре — Наблюдатель Леса — изо всех сил пыталась пройти через также иногда хитрый стратег, Фретфаре была фанатично предана ему и касте.

Дэнварфи никогда не хотела брать калеку, бывшую Коварлеасу на эту миссию, и эти причины становились более твердым, с каждым прохождением луны.

Фретфаре была почти бесполезна в сложившейся ситуации. Даже Рхизис, с его раненым плечом, по-прежнему мог работать быстро и бесшумно. Он может бороться ногами и одной рукой. Фретфаре едва могла стоять, а порой просто еда была битвой, в которой она не могла победить.

Более двух лет назад, Магьер ранила Фретфаре мечом в живот. Рана должна была, убить ее, но великий целитель Ан’Кроан выходил её. Несмотря на это она едва выжила, и повреждения не могут быть полностью исправлены. Теперь луна за луной трудных путешествий ослабили ее ещё больше — хотя ее физические ограничения только усиливали ее горечь и жажду мести.

Денварфи была крайне бдительна, как в проявлении уважения, так и в словах и действиях с бывшей Коварлеаса, месть не подходящий мотив для выполнения своих целей.

— Скоро, — вежливо ответила Денварфи. — Команда пришвартовывается. Я соберу остальных из нас внизу.

— Нельзя позволить нашей цели снова сбежать, — сказала Фретфаре. — Немедленно начать поиск.

Одно слово, «позволить», несло вес вины, как будто Денварфи просто стояла в стороне и смотрела, как Магьер убегает.

Денварфи привыкла к этой критике, и она не обращала внимания. У неё были другие проблемы, поскольку ее взгляд пробежал по Фретфаре в её традиционном серозеленом плаще анмаглахков. Такой наряд служил им хорошо в тишине и в тени, но не здесь, в открытую перед множеством глаз.

— Было бы лучше, — начала Денварфи, — чтобы один из нас, нашел отель, где Вы могли бы быть поселены. Мы должны отслеживать Магьер и предателя, но у нас есть другие потребности.

Пристальный взгляд Фретфаре перешел от Денварфи к Рхизиса, и она, возможно, отметила, что ни один не носил их стандартные плащи. Это было всё, что они могли сделать в настоящее время. Команде была нужна другая одежда, если они должны были путешествовать при свете дня без появления униформы

Фретфаре сжала губы, и Рхизис просто отвернулся.

Этот вид общения также стал распространен: опрометчивые задания Фретфаре, сопровождаемые тщательным противостоянием Денварфи, наряду со здравыми предложениями, которые открыто не опрашивали другого лидера команды.

— Очень хорошо, — согласилась Фретфаре, тяжело опираясь на свой посох. — Я создам базу, пока вы обеспечиваете наши потребности.

С плохо скрытый облегчением Рхизис кивнул Денварфи.

— Я соберу других. Эйводан дремал, когда я уходил. Я разбужу его и скажу, что он становится слишком старым для такой миссии.

Его попытка пошутить только заставила Денварфи почувствовать себя ещё напряженней. Рхизис никогда не шутил, таким образом, он говорил от напряжения и притворства, что отчуждение в структуре их команды не становится хуже.

Денварфи кивнула один раз.

— Мы сойдем, как только спустят трапы.

Как только Рхизис ушел, она осмотрела чем занят оживленным док ниже. Все, что имело значение, было то, что она нейтрализовала еще один беспечный приказ от Фретфаре. Возможно, в конечном счете, бывшая Коварлеаса перестанет быть важной.

Достаточно скоро Денварфи, сопровождаемая ее командой, спустилась по скату. Спустившись в док, она ждала, пока другие выгружались. Рхизис был на месте первым, сопровождаемый Эйваданом, старейшим из их команды. Тэвизе спустился следом, одетый в серозелёный плящ с капюшоном, отброшенным назад.

Денварфи почти нахмурилась, когда она тщательно оглядела трёх мужчин.

Они были тонкими и высокими — более высокими, чем какой-либо мужчина — с загорелой кожей, белыми светлыми волосами и большими, раскосыми янтарными глазами. Даже замаскированные в одежде человека, они выделились бы. Что-то больше должно было быть сделано. Но прежде чем она рассмотрела всё, последние двое спустились по скату.

С громким стоном Фретфаре удалось остаться в вертикальном положении, но ее обе руки сжались на посохе, и это не было её единственной поддержкой. Шестой и заключительный член их команды шла с нею. Энииш, другая женщина среди них, держала за руку и талию Фретфаре.

По крайней мере один из них должен был пойти, и найти жилье с Фретфаре, которая не могла находиться на ногах слишком долго. Этот быт был смущающим для бывшей Коварлеаса, которую нужно будет нести. Она никогда не станет просить, но это станет необходимым достаточно скоро.

На мгновение Денварфи рассмотрела такое решение, которые происходят. Это было не достойное понятие, и она быстро отбросила его, поскольку Энииш вела Фретфаре создавая помехи в доках.

Эниш была маленькой для Ан'Кроан и крупного строения. Обманчиво, она может как двое работать, и это её преимущество в бою. Но она была молодой, безрассудной и страдал от своего рода траурного безумия после потери суженного — от рук Лисила. Ее жаждой мести легко управляла бывшая Коварлеаса. Хотя Денварфи выступала против включения Эниш в их группу, Фретфаре убедила Вельмидревнего отче поступить иначе.

На данный момент, Денварфи хотела покинуть этот забитый док. Остальные последовали за ней в ползущем темпе, чтобы соответствовать Фретфаре, поскольку Денварфи приняла их в окружение.

Порт был гораздо больше, чем ожидалось и более шумным и переполненым. Люди передвигались везде, говорили громкими голосами, чтобы быть услышанными, мчащимся мимо во всех направлениях. Стаи чаек над головой, пролетая, иногда заглушали все голоса своими пронизывающими криками. Многие местные жители более чем один раз взглянули на высоких, смугло кожих, беловолоссых эльфов в соответствующих нарядах, которые направлялись к берегу.

Дойдя до набережной, Денварфи, ища способ сохранить конфиденциальность, прошла до ближайшей крутой улицы. Пройдя один переулок вверх по мощеной улице, где уменьшилось давление вонючего человечества, она остановилась, чтобы вновь осмотреть своих компаньонов.

Это было то, что осталось от ее команды, и она с ними приложит все усилия. Вельмидревний отче больше не примет её неудачу.

Все остальные мысли очистились, когда она сделала мысленный список всех их потребностей для успеха в поиске и захвата их цели. Приземленные ежедневные предметы первой необходимости были бы так же важны как получение информации. Их денежные средства были ограничены, и Фретфаре держала большинство из них. Прежде чем команда прибыла в Колм-Ситт, они жили в дикой местности или крали из сельхозугодий.

Приоритеты изменились.

Другие выжидающе наблюдали за Денварфи, не за Фретфаре. Это принесло некоторое облегчение, сопровождаемое кратким позором при ее собственной реакции.

— Есть небольшой шанс, при котором наша цель может все еще быть здесь, — спокойно начала она на их собственном языке. — Но более вероятно что их уже здесь нет. Если так, мы должны изучить, какое судно они взяли и направление их путешествия, а лучше их место назначения. Нам нужны еда и жилье, если мы остаемся больше чем на день и разнообразная одежда, чтобы слиться с месными жителями.

Другие внимательно слушали, и Рхизиз раз кивнул.

— Если мы покупаем проход на судне, — продолжала она, — нам будет нужна местная валюта.

— Это — то, что Вы хотите, чтобы мы приобрели сначала? — спросил. Тэвизе — Деньги, одежда, продукты?

— Да, но один из нас будет сопровождать Фретфаре, чтобы обеспечить жилье. — Денварфи посмотрела на хромую партнершу. — Если Вы так думаете, то это самый мудрый способ начать.

Фретфаре явно испытывала сильные боли. К ее чести она вела себя, как будто план Денварфи был её собственный, когда она обратилась к другим.

— Эниш сопроводит меня. Тэвизе, Рхизис и Эйводан для начала добудут местные монеты. Другие потребности будет лучше выполнить после.

— Никаких убийств, — быстро вставила Денварфи. — Мы не хотим неуместнонеуместного внимания.

Она снова поглядела на Фретфаре, которая не противоречила ей.

— Я начну отслеживать нашу цель, — продолжила Денварфи, надевая свой плащ и накидывая капюшон. — Я выделюсь меньше, если я буду одна. Эниш, как только ты поможешь Фретфаре в нахождении жилья, встретишь остальных этом месте, наступлением заката, чтобы показать нам местоположение.

Без слов Тэвизе, Рхизис и Эйводан направились в разных направлениях и исчезли в портовом городе. Денварфи не сомневалася, что они преуспеют в своих задачах. Но когда она начала возвращаться к береговой линии, Фретфаре снова заговорила.

— Я надеюсь, что Вы не упустите этот второй шанс, данный Вельмидревним Отче, — сказала она остро. — Вы не достаточно упорно боролись в том, что необходимо, чтобы получить артефакт.

Денварфи, ни остановилась, ни обсуждала.

Фретфаре не могла понять, как сильно она стремилась получить артефакт.

Эта экспедиция состояла из второй команды и второй попытки, которую начал Вельмидревний отче, чтобы забрать артефакт у Магьер. Денварфи была единственной оставшейся в живых после первой попытки, посланной в ледяные горы Пока Пикс.

Фретфаре понятия не имела, что Денварфи сделала до сих пор для Вельмидревнего Отче в тех вечно белоснежных горах. У Фретфаре не было понятия того, что сама Денварфи потеряла в той попытке.

Сомневаясь, куда пойти среди постоянно мелькающих человеческих лиц вокруг нее, Денварфи шагнула вниз по проходу к береговой линии. Постоянно моргая, возможно она попыталась не упустить их. Во вспышках темноты на задних частях ее век было обветренное лицо с резкими чертами, волосы были так короткий, что ощетинились на ее голове.

Хкуахдув — Почерневшее Море — было ее йоином, ее наставником, воспитававший ее в течение пяти лет как его последнего ученика. Она полюбила его больше, чем учителя, несмотря на разницу в их возрастах. Только после того, как он дал ей свое согласие, и она была принята в их касту, она поняла, что он тоже любил ее.

Ни один из них не реагировал на это, поскольку анмаглахк жил служением народу. Им не запрещали соединение, но такое редко делалось, и еще более редко с другими членами касты. Они были связаны узами брака с попечительством их людей — в тишине и в тени.

Денварфи никогда не показывала ее осведомленности истиных чувствах Хкуандува к ней или ее к нему. В последующие годы они иногда разделяли цель в миссии. Она нашла тихую удовлетворенность и простую радость в знании, что она могла бы снова провести такие времена с ним.

Это было достаточно, поскольку это должно было быть достаточно.

Но два года назад Вельмидревний отче дал ей и Хкуандуву начальную цель следить за монстром, Магьер. Бледная привела их в шесть возвышаемых замок в Пока Пикс. Их цель состояла в том, чтобы ждать и смотреть, пока она не получит то, что она искала там… артефакт, оставленный при бегстве Древним Врагом. Они должны были забрать его у Магьер и ее компаньонов любым способом.

К своему сильному удивлению они вскоре обнаружили, что один из самых благородных из их касты — Сгейльшелеалох, В Тени Ивы — поклялся защищать Магьер и спутников. Это все закончилось ужасно, как Денварфи немогла даже вооброзить, среди заболоченных мест Эверфен.

Хкуандув и Сгейльшелеалох схватились за лезвия, направленные друг в друга. Это был невероятный акт среди их касты. В тот же самый момент они убили друг друга. И молодой анмаглахк под именем Оша, с собственным ужасом Денварфи, отраженным в его глазах, был свидетелем этого события.

Сгейльшелеалох был йоином Оши, и его наставником. Оша наблюдал, что его учитель умер в руках греймазга. Что-то в их мире сломалось в тот момент и для него и для Денварфи. С тех пор она чувствовала, что трещина в касте расширилась, угрожая краху.

В последствии, потерпев неудачу и оставшись одна, Денварфи сбежала в горе. Она никогда не забывала, как спотыкаясь ползла одна через болота Эверфен, думая о том, что она, так или иначе должна достигнуть своих людей….

Визг чайки наверху отвлёк Денварфи от ее заполненных болью воспоминаний и вернул назад в порт острова. Она замедлилась, изучая людей, проходящих мимо неё. Старуха, тянущая тележку, заполненную живыми, извивающимися крабами, поймала её внимание. Женщина была согнута и утомленная, но ее глаза были остры, сильны, и живы. На вид, выполняя тяжелый труд, она по какойто причине улыбалась.

Денварфи подошла ближе.

— Простите.

Из ее команды Эйводан говорил на Нуманском лучшее всех. Он изучал разговорные языки быстрее, чем кто-либо, кого она когда-либо знала. Но она справилась с большинством важных слов из основного синтаксиса Нуманского языка.

— Капитан порта? — спросила она. — Поможите мне найти?

Старуха смотрела искоса через бледно голубые глаза. Даже если иностранная внешность Денварфи удивила ее, она не показала его. Вместо этого она выправилась и указала на обшарпаное деревянное здание вниз по дороге, расположенное между двумя складами.

— Вам туда, дорогуша, — ответила она любезно. — Лучше всего поспешите. Он не остается долго после заката.

Денварфи кивнула с притворной улыбкой.

— Благодарю Вас.

Двигаясь быстро, она попыталась забыть старуху, которая была только человеком. Что-то о том морщинистом лице и раскалывающемся голосе заставило Денварфи вспомнить ее землю… её народ. Даже когда она приблизилась к небольшому зданию, постродавший от стихии с облупившейся краской и грязными окнами, она не могла остановить всплывающие воспоминания.

Прошлый раз, когда она жаждала попасть домой, было после смерти Хкуандува.

Она не была в состоянии принести его или его прах домой к предкам. Она просто пробежала через грязь и заросшие мхом деревья, пока она не упала от истощения на колени, расплескав в зеленоватую стоячую воду. Не видя ничего кроме изображения тела Хкуандува врезавшееся в ее ум, она не замечала деревьев поблизости, пока капли сниженых от неё влажных ветвей не упали на ее капюшон и плечи.

Достав желтовато-коричневый овал древослова из под своей туники, она прижала его к дереву, чтобы связаться с Вельмидревним Отче… чтобы сказать ему, что произошло… причинить ему большую боль ее новостями. Два из их самых прекрасных, добродетели и мастерства, умерли от рук друг друга.

Длинная ночь, которую она провела после этого, на коленях в грязи и дрожа в одиночку, была второй худшее на её памяти, которую она провела. Когда она связалась с Вельмидревним Отче снова со следующим рассветом, он сказал ей о прибытии судна Ан’Кроан, тихо прошедшее через человеческие воды.

Он сказал ей проследовать до побережья.

Она сбежала через землю, чтобы достигнуть южного берега страны Белашкии. В конце концов, она должна была бороться со своими эмоциями, когда она почти плакала при виде Перфаниен, одного из живых судов ее народа. Она снова была бы среди своего собственного вида.

Она вздохнула с облегчением, когда хвост судна заврощался, направля корабль к далекой северной точке континента, где она будет снова на её родине.

Кораблю предстояло пройти долгий путь.

Корабел Кхоэда — «воспитатель» этого судна жизни — сообщил ей, что они были бросить якорь за пределами человеческого города, называемый Бела. Он сказал ей, что другой анмаглакх будет там, и она заинтересовалась, кто это мог быть. Немногие из ее касты находились так далеко, они всегда сохраняли дистанцию от человеческой рода, скрываясь от подозрительных глаза на друг друга… направляя их любопытно подальше от ее народа.

Позднее в уединении, Денварфи приложила свой древослов к корпусу живого судна. Перфаниен — Странники Волн — были живы, как любое дерево в мире, даже более того. Через корабль она снова заговорила с Вельмидревним Отче.

Она осталась в полном оцепенении, когда он рассказал ей о прибытии на корабль Оши.

С ужасом от того, что они оба засвидетельствовали, у нее не было желания, быть пойманой в ловушку на судне с ним на время всей поездки домой. Ещё хуже, что Вельмидревний отче дал ей дальнейшие задания относительно Оши.

На набережной острова Вределид Денварфи наконец добралась до отделения капитана порта. Долго успокаивая, затрудненное дыхание, она смотрела на одно из его выветреных оконных стекл, пытаясь рассмотреть, есть ли кто-нибудь внутри за стеклом. Как она не пыталась, она увидела только призрак отражения Оши, как он шагнул на борт корабля тем прошлым долгоим утром….

* * *

У Денварфи был закалилась самостоятельно, где она стояла на палубе Перфениан. Команда вокруг нее держали растояние, она смотрела, как возвращается маленький ялик из засаженной деревьями береговой линии. Оно отбыло от судна с только двумя на борту. Теперь были три, третий сидел на носу ялика повернувшись спиной.

Не было никакого шанса не узнать Ошу. Он был единственным в ялике, одетом как анмаглахк.

Двое из команды подтянули ялик к корпусу судна, но Оша не двигался.

Денварфи отвела взгляд, и смотрела куда угодно, но только не на него. Ее пристальный взгляд дрейфовал по окресностям, от боковой стены, с ее мелким краем налета-и-пика, к желтовато-коричневому дереву палубы с ее полным отсутствием досок.

Блестящее дерево было столь гладким, как бочки дождевой воды установленные около мачт. Последние были вылеплены эльфийскими Творцами, имевшими врожденный дар формирования из древесины полезные вещи. Весь корпус казался формируемым из одной цельной части без единственной трещины или шва в его гладкой поверхности. Поскольку это была одной частью, родившаяся в секретном месте как одно живое существо.

Денварфи всегда любила плавать на живых судах ее народа, но в этот момент она не испытываланикакого удовольствия. Опустив свою голову до прежнего уровня, она смотрела на выпуклости свернутых парусов, свисающих с бледно-желтых мачт. Ткань была почти переливающейся белой, сделанной из ткани Шеота, столь же тонкой как шелк, но намного более прочной.

Один из членов команды на борту нерешительно ступил мимо нее, чтобы опустить веревочную лестницу с борта. Она опустила свой пристальный взгляд и закалила сама еще раз.

Оша подошел по стене рельсаи легко приземлился на палубу.

Он выглядел худым и измотанным, и его серо-зелёный плащ был рваным на краях. Иначе он казался бы не отличающим, чем он был в тот ужасный момент, в котором она в последний раз видела его. Его лицо было длинным и плоским, что несколько отличало егосреди Ан’кроан. Это дало ему имя одного из великих с серебристым мехом оленей, Клуассас — «слушателей» — кто охранял землю их людей наряду с маджайхи.

Глаза Оши были все еще преследованы, когда они соединились с ее. Тогда они заполнились шоком. Он не ожидал встретить ее здесь. Шок обратился к чему-то около ненависти.

— Спускайся, сейчас, — приказала она.

Его ярость колебалась.

— Что Вы…? Что вы делаете?

— Сейчас, — повторилась она.

Путаница, держала его слишком долго. Два солдата Ан’Кроан окружили его, оставаясь вне его досягаемости. Оба были бронированы в кольчугу укрепленной кожи с декоративной костью и роговыми пластинами. Каждый носил большой тонких кривой лук, которые больше изгибались на концах. Хотя оба лука были натянуты, ни у какого из солдат не было наложено стрелы из колчана, расположенного над их правым плечом.

Была только одна вещь, которая могла заменить их собственную цепь инстанций: анмаглахк, работающий под руководством Вельмедревнего Отче ради безопасности народа. Здесь и теперь, даже Денварфи задалась вопросом, какую возможную угрозу мог представлять Оша, поскольку один из солдат коротко взглянул на нее.

У нее были свои заказы… ее цель.

Оша ниразу не взглянул ни на одного из солдата. Шок исчез из его глаз. Без слов он просто направился к корме и лестнице вниз.

Она последовала за ним с солдатами немного позади нее и направила его к небольшой каюте, где она наконец отмахнулась от эскорта. Двое мужчин обменялись взглядами сомнения, но они кивнули и отвернулись. Ни один из них больше не казался довольным тем, что происходило, чем она чувствовала. Но она шагнула внутрь и закрыла дверь каюты.

Одни, все, что они сделали сначала, было, уставились друг на друга.

Денварфи знала о нем не много, только слухи, что он был самым неподходящим новичком, что когда-либо был предоставлен на признание старейшинам касты. Но старейшины не принимали пустых решений, поэтому чтобы принять Ошу, должны были, увидеть что-то в нем. И по милости предков этот несоответствующий молодой человек получил Сгейльшелеалохе как своего йоина.

В этом Денварфи не недооценила Ошу. Было что-то больше в нем, чем ее глаза могли различить — должно было быть.

— Я должен быть заключен в тюрьму? — спросил он холодным шепотом.

Как она должна изо всех сил пытаться управлять собой. С её точки зрения он был второй виновный в смерти Хкуандува, её учителя. Она боролась со своим собственным нежелательным гневом, поскольку она винила его так же в потере Хкуандува.

Как мог какой-либо благородный анмаглахк идти вразрез с его собственной кастой — даже по воле его наставника — чтобы защитить человеческого монстра и ее союзников?

Сама мысль вызывала у Денварфи тошноту.

Она не ответила на его вопрос и просто продолжала наблюдать за ним. Она знала на основе опыта, что тишина могла расстроить тех, кто был уже потрясен. Гнев будет поедать его, пока он не допустит промах. Она могла лучше понять то, что она еще не знала о том, почему он был здесь… почему ее послали, чтобы сделать это ему.

— Вы идете вразрез с пожеланиями Вельмидревнего отче, — сказала она.

— Я говорил с ним моим древословом. Он сказал мне, что судно прибыло, чтобы привести меня домой.

— Я говорила с ним также, — возразила она.

Оша замер, его дыхание стихло.

— Вы говорили ему, что Хкуандув охотился на Сгейльшелеалохе… и убил его, когда он не захотел нарушить свою клятву опеки?

— Я сказала Вельмидревнему Отче правду! ответила она, теряя контроль.

— Сгейльшелеалох предал его собственную касту!

Лицо Оши, снова искривилось. Он выглядел пораженным, как будто он, также, не мог прекратить видеть тот момент, и Дэнварфи пожалела о ее вспышке.

— Вы представили Сгейльшейха как преступника, — прошептал Оша. — Я? И в чём я обвиняюсь?

У нее не было ответа. Оша не принимал участие в борьбе. В полной вере его собственой клятве опеки людей он прикрывал маленького мудреца, Винн Хигеорт, в лачуге. Он защитил ее с телом, как только оружие было выхвачено, но он никогда не поднимал руку против своего собственного народа.

Когда слухи об этом событий распространится среди ее касты, она не знала, как другие будут смотреть на это, одобрят, или осудят результат. Сгейльшелеалох поклялся в опеке, традиция народа, намного старше, чем анмаглакхи. Но это, было сделано для людей и, что ещё хуже, для монстра Магьер, что оставляло сомнения.

Что произошло между Хкуандувом, и Сгейльшелеалохе было нелегко понять. Хкуандув повиновался пути своей касты и слову Вельмидревнего Отче. Но Сгейльшелеалох быстро поддержал честь и традиции народа в целом. То, что получилось в последствие, стало темным… трудным в определении… невозможном считаться полностью правильным или неправильным.

Вельмедревний Отче хотел знать то, что действительно произошло, прежде чем слухи распространятся, чтобы испортить касту. Он рисковал — и Денварфи поддержала его. Ей приказали взять Ошу под стражу, препятствовать ему, говорить с кем-либо еще, и привезти его обратно для допроса.

— Я все еще анмаглахк? — спросил он, застав ее врасплох.

— Да, конечно.

— Тогда, почему меня закрыли в этой комнате?

Он сделал паузу достаточно долгую для ответа, но она не могла дать его.

— Я не сделал ничего, чтобы нарушить любую из моих присяг, — он продолжал, его голос, звучащил уверенно. — Я понимаю все еще моих людей и их пути…более старых, чем моя присяга — Ваша присяга — как анмаглахк.

Денварфи вспомнила взгляд, которым обменивались солдаты между собой. Возможно, они не были обеспокоены оставлением в покое ее с Ошей. Возможно, они испытали беспокойство, сомнение, даже подавляли страх в том, что они увидели здесь.

По правде говоря, Оша не был неправ.

Кроме Вельмидревнего Отче никто больше не знал даже немногое из того, что произошло в Эверфен, и он пока еще не получил полный отчет. Только двое, которые теперь стояли в этой небольшой каюте, могли дать ему, в чем он нуждался.

Оша не нарушил кодекса их касты, и Денварфи колебалась. Это было первым разом, когда она сомневалась мудрости решения Вельмидревнего Отче.

Оша шагнул мимо нее к двери.

Инстинктивно она схватила край его плаща. Когда он обернулся к ней, его глаза сузились, что-то выпало из-под его плаща. Прежде чем она могла посмотреть, он отталкнул ее руку прочь и достиг верха одного рукава… стилет

Денварфи отступила назад, доставая стилет.

С оружием в руке Оша рычал на нее.

— Не давай мне повод…

Его голос сорвался. Его глаза блестели, как будто слезы могли бы прийти во время гнева, хотя они не сделали.

— Не давай мне повод, — на сей раз он шептал. — Достаточно потерянной крови между нами.

Не было сомнений, кто умер бы, если бы в этот момент не происходило. Это не была бы она, хотя она будет причиной. Она не хотела этого.

Денварфи медленно вынула ее пустую руку из рукава и держала её в навиду. Оша отошёл, его лезвие скользнуло обратно в его рукав, и Денварфи наконец смогла посмотреть вниз.

Потрепанная книга с поблекшей синей обложкой, возможно сделанным из окрашенного хлопка натянутого на картон, что люди, часто предпочитали в печати книг, лежала в ногах Оши. Она была открыта примерно на средней странице его содержания.

Знаки, написанные там, были из языка ее народа, но написанные торопливо в отличие от работы писца. Возможно, это был журнал, но анмаглахк не вел такие вещи, если не проинструктирован, чтобы выполнять такую задачу.

— Что это? — она спросила.

Оша, не отводя взгляда от нее, схватил книгу и пихнул ее назад в свой плащ.

— Это личное. Это не имеет никакого отношения к чему-либо здесь, — он начал отворачиваться.

— Подожди. Вельмидревний Отче… просит, чтобы мы не говорили никому ничего из того, что произошло, пока он не видел нас, и не поговорит с нами. Будешь ли ты повиноваться?

Когда Оша оглянулся на неё, его глаза были все еще заполнены болью и гневом.

— Если я вынужден не говорить о нем, — медленно говорил он, — в обмен на мою законную свободу… тогда я не хочу говорить о нем вообще! Я покидаю эту каюту и поднимаюсь на палубу, и у Вас нет причины остановить меня. Не пытайтесь. Когда мы возвратимся домой, предъявите любую претензию, которой Вы желаете перед людьми… как Ан’Кроан. Они услышат обе из наших историй, это наш путь.

Она удержалась от дрожив его последнем упреке, поскольку в этом он был прав.

Оша оставил дверь открытой и ушел без оглядки, как будто предостовляя ей возможность остановить его.

Независимо от того, поднялся ли он на палубу, она все еще охраняла его. Он предстанет перед Вельмидревним Отче, чтобы объяснить действия Сгейльшелеалохе. Все же, пойманный между путями их народа и их касты, она была в замешательстве под весом его слов.

Это было какой-либо частью того, что вело Сгейльшелеолохе в те прошлые моменты его жизни? Вытаскивая свой древослов, она прижала его к корпусу судна.

«Отче?»

«Я здесь, Дочь. Вы взяли его под стражу?»

Она колебалась, поскольку она сделала и не сделала. Одна, другая деталь продвинулась в ее мыслях.

«Отче… он несет небольшой текст, как журнал. Он охраняет его как что-то дорогое для него. Я не знаю, почему или что это».

Вельмидревний Отче молчал слишком долго, прежде чем он спросил: «Журнал человека?»

* * *

Руками, упираясь в подоконник офиса начальника порта, Денварфи дышала через рот, чтобы вызвать спокойствие и ясность. Она не была совершенно успешна. Возможно, было бы лучше, если бы она никогда не видела эту книгу во владении Оши

Теперь нет выбора, кроме как смириться с настоящим.

Повернувшись, она открыла дверь капитана порта без стука и вошла в большую комнату с двумя столами, огромным латунным телескопом и разнообразными картами, покрывающими стены. Два человека внутри были заняты разговором.

— Я не думаю, что он возьмет на себя ответ, — сказал стройный мужчина с растрепанными волосами, свободной рубашкой и запятнанными чернилами руками. — Он возвращался дважды.

— Я разберусь с ним, — сказал другой. — Его судно, слишком большое, чтобы пришвартовываться на доступных пирсах, и он знает это. Жаль я оставил Вас одного так надолго сегодня. Ничего не поделаешь.

Оба мужчины, наконец, заметили присутствие Денварфи, но она сосредоточила свое внимание на втором. Он явно был у них главным, и она приняла его меру во взгляде.

Он не был высок, но его грудь, и плечи предпологали силу. Он носил обувь, бриджи и опоясанную бордовую тунику — без видимого оружия кроме дубинки подобной трости, прислоняющейся поблизости к рабочему столу. В отличие от стройного, его пальцы не были окрашены чернилами. Он оставил документы другим и сосредоточился на более активных обязанностях. Его волосы были темными, почти черными, затянутыми в хвост на затылке и его лицо было чисто выбриты.

Когда он смело, принял ее меру в свою очередь, он принял манеру кого-то приученного к тому, чтобы быть повиновавшимся.

— Мы можем помочь Вам? — спросил он.

Хкуандув провел годы, преподавая ей искусство допроса. Он был мастер, который в состоянии поддерживать пленного в течение многих дней, чтобы извлечь каждую унцию информации. Она знала, как использовать боль и страх и обещание облегчения в равных мерах.

Это не было допросом. Как этот человек мог быть мотивирован?

Денварфи сняла капюшон ее плаща, позволив обоим мужчинам уставиться на ее длинные светло белые волосы.

— Мне нужно… найти кого-то, найти название судна, — сказала она, делая попытку улучшить свой Нуманский, когда она встретила устойчивый пристальный взгляд капитана порта. — Кто уехал отсюда… возможно сегодня или…

Она не могла вспомнить как на Нуманском слово «вчера».

Капитан порта сделал шаги ближе, хмурясь в замешательстве, фиксируя своё внимание на ее странной внешности, ее темной коже и янтарных глазах — как она и хотела.

— Куда они направились? — спросил он.

Она поняла, что не ясно выразилась. Игнорируя все остальное в комнате, стройный человек с растрепанными волосами превратился в стопку бумаги на своем столе.

— Не знаю, — ответила она. — Нужно знать. Где. кто-то взять корабль отсюда?

Хмурый взгляд капитана порта усугубился. — Вы ищете кого-то, и Вы не знаете, в каком направлении они пошли?

— Нужно найти, — ответила она холодно.

Он стоял там, в течение долгого времени, изучая ее, и затем спросил:

— Кто-то причинял Вам боль? Украл что-то у Вас? Человек, которому Вы доверяли?

Она мигнула, найдя его слишком тупым, но, не потрудившись поправить его.

— Нужно найти, — повторила она.

Он покачал головой с кажущейся отставкойи повернулся, чтобы достать бумагу с другого стола.

— Вот список судов, которые отправляются в плавание сегодня.

Она даже не глядела на бумагу.

— Сколько?

— Пять.

— Куда они идут?

Опустив бумагу вниз, он шел к стене и указал на карту.

— Два направятся к Колм-Ситт, один направится на север, и два поплывут на юг вдоль побережья.

— Что такое север?

При этом он покачал головой.

— Вы не знаете то, что к северу от острова?

— Что там? — настоивала она, встретив его взгляд.

— Ничего особенного. Несколько деревень Нортландии, одна крупная верфь, большие холодные пустыща.

Это не казалось местом назначения, которое выберет Бротандуиве. Он не взял бы Магьер к нецивилизованной земле, где её можно более легко отследить и схватить. Он должен быть возглавлен где-нибудь по причине.

Несколько деревень и верфь не предлагали возможностей, ни действительно в Колм-Ситт. Возвращение было законной тактикой, но он уже столкнулся с большой трудностью в сокрытии такого количества компаньонов. Нет, он бы запланировал побег. И по карте было много портов на юг вдоль побережья этих человеческих стран. Несколько оказались крупными городами, со своими символами.

— Одно из судов, идущих на юг, было военным, — добавил капитан порта, — Поэтому, если человек которого Вы преследуете, солдат, я выбрал бы то судно.

Теперь у него было полное ее внимание.

— Какие другие?

— Большое грузовое судно названо Королева Облака, пройдет весь путь до столицы порт-Суман Иль’Дха’аб Найум. Она была бы единственным из тех двух, чтобы взять на борт пассажиров.

У нее было название судна Бротандуиве и его заключительного места назначения, хотя это не обязательно означало, что предатель пойдет настолько далеко. Она теперь должна была найти судно, для путешествия по тому же самому маршруту.

— Я должена следовать, — сказала она. — Помогите мне найти проход… сегодня вечером или завтра.

Скрестив свои руки, он снова покачал головой.

— У меня нет ничего берущего пассажиров, отправляющихся так скоро. Преплывет обратно на следующий день затем. Самый близкий, о котором я знаю прямо сейчас, маленькое судно Сумана, отправляющееся в плавание через пять дней.

Поскольку его слова впитались, ее разочарование было горько. Не было бы приятно сообщить такие новости Фретфаре.

Капитан порта подошол ближе, пока она не почувствовала его дыхание на щеке.

— Я найду для Вас, — сказал он. — Вы голодны? Я просто шел на ужин.

Она отстранилась. Как будто она сидела бы и разделила бы еду с человеком.

— Нет… Я… спасибо. Я возвращусь. — Она повернулась, чтобы уйти.

— Вам это получится, — он звонил бодро после нее.

Сумерки были почти полны, когда Денварфи вышла на береговую линию, чтобы вдохнуть воздух, который еще не очень охладился от теплоты дня. Хотя она предпочла бы прямой допрос, ее разговор не был полным поражением. Когда она поднялась на берег, все еще заполненный россыпью прохожих, она надеялась, что другие приобрели все остальное, что было необходимо.

Они могли быть остановлены здесь дольше, чем любой из них ожидал.