— Ублюдочный король! — Иво с отвращением выплюнул слова в Ари.

— А есть еще варианты? — посмеиваясь, спросил Бранд, нагнувшись, чтобы проверить копыто Кракена. — Что же он такого сотворил?

— Он послал одного из своих людей, чтобы проверить меня. Роберт де Жён и дюжина его рыцарей сидят внизу, в зале пока мы тут разговариваем. Они приехали сразу после нон.

— Черт бы их драл, — сказал Бранд, все его веселье в раз слетело с его лица. — И как же мы теперь выйдем отсюда, если весь зал внизу заполнен рыцарями?

— А мы и не будем выходить. Ари сказал всем, что я сегодня уехал в Дарем по неожиданно возникшему делу. Мы не можем выдвигаться, пока они не уедут.

— Как это все не вовремя, учитывая, что твоя леди должна вернуться завтра.

— Да, но это не самое худшее. Один из рыцарей, который приехал с де Жёном — это ублюдок Невилл.

— Тот подлиза, которого мы вышвырнули отсюда, как только приехали? Ну, вот видишь! Ты должен был дать мне его выпотрошить. — Бранд взмахнул рукой, изображая, как бы он пронзил своим мечом врага, и тело Невилла упало бы на листья у его ног. — Вот что ты получил, превратившись в норманна. Что же нам делать дальше?

— Оставаться незамеченными. Ари придётся заниматься ими, пока я что — нибудь не придумаю.

Бранд посмотрел на ворона, взгромоздившегося на соседней ветке, у которого из — за дождя и тумана, висящего в воздухе весь день, все перья были нахохлены.

— И как же он будет держать их подальше?

— Я не знаю, но он говорит, что он сможет. Помогает то, что все считают, что он каждую ночь гуляет по девкам.

— Ты мог бы послать ему сообщение, чтобы он присоединился к нам в Дареме, — предложил Бранд. — Конечно, если его до этого не схватит… Это будет означать окончание нашего пребывания в Олнвике.

Гнев начал снова быстро расти, оставляя во рту привкус горькой полыни. Иво резко выхватил меч и одним ударом снес рядом растущее молодое деревце, будто представив на месте тонкого ствола шею Вильгельма.

— Ублюдочный король, — Почувствовав себя немного лучше, он встряхнул кистью, чтобы сбросить напряжение. — Пошли. Если нам суждено скрываться в лесах, то нам понадобиться то, что мы спрятали на всякий случай.

По старой привычке они спрятали глубоко в лесах припасы на случай, если им придется внезапно скрыться. Теперь они могли их использовать, чтобы удовлетворить минимальные нужды во время вынужденных игр в прятки.

— У меня есть идея получше, — сказал Бранд. — Я, так или иначе, собираюсь вечерком навестить Мейрвин, чтобы отдать ей ступку и пестик, которые я вчера взял у того ремесленника, и мы…

— О чем ты думал, покупая ей ступку и пестик? — спросил Иво.

— Кто сказал, что я это купил? Ты — богатый человек. Я решил, что это прекрасный способ заплатить ей, не нарушая данного ей обещания.

— Прекрасно. — Иво следил за Брандом, поглядывая на него через спину Фэкса. — Ты же не собираешься быть уж очень милым с этой женщиной, не так ли?

Бранд фыркнул.

— Как я сказал, я собираюсь просто отдать ей пестик и ступку. Если ты поедешь со мной, то мы можем провести вечер в ее теплом, маленьком домике, вместо того чтобы мокнуть под дождем.

— Мы, как предполагается, находимся в Дареме, помнишь? Если де Жён прознает, что мы тут, то он подвесит меня за большие пальцы и тогда все точно будет кончено.

— И как же он об этом узнает? У Мейрвин нет соседей, которые могут нас заметить.

— Слухи быстро разносятся. Она, может быть, и живет одна, но она ходит за покупками к сельским жителям, да и они к ней приходят, чтобы подлечиться.

— Мы скажем, что уезжаем завтра утром. Она будет держать язык за зубами, если ты скажешь ей. Она связанна с тобой.

— Все же…

— Давай же. В любом случае сегодня нам вряд ли удастся найти тайник, — сказал Бранд. Он покачивался на Кракене и натянул поводья, чтобы повернуть коня по направлению к хижине Мейрвин. — Мы завтра все выкопаем и найдем подходящее место для лагеря. А сегодня мы заедем к Мейрвин, отдадим ей ступку и поедим ее похлебки.

— И выпьем ее пива, — ухмыльнувшись, добавил Иво.

— Конечно же. И сидя перед огнем у нее в домишке, мы поразмышляем о том, как нам избавиться от де Жёна.

— Это, — сказал Иво, размышляя о своей жене и Невилле, находящихся вместе в одном зале, — будет лучшим вариантом.

Поездка домой из Хоутона мало отличалась от поездки в Чаттон, хотя погода и была несколько лучше. Облака, казалось, соприкасались с землей, тяжелым и густым туманом спускаясь все ниже и ниже, и путешественники кутались в одеяла, защищаясь от холода, пробирающего до самых костей. Алейда, по мере того как они покрывали милю за милей, играла в рифмы с остальными путешественниками. Джеффри побеждал уже третий раз подряд, когда его окликнул едущий впереди человек.

— Всадники.

Эдрик поскакал вперед, чтобы лучше рассмотреть двух человек, поднимающихся на холм перед ними. В это время эскорт Алейды сомкнул свои ряды вокруг нее, доставая оружие из ножен. Она поудобнее устроилась в седле, готовясь к бешенной скачке, если возникнет необходимость. Ощутив ее напряженность, Жаворонок загарцевала на месте и натянула поводья.

Все их приготовления к схватке оказались совершенно напрасными, когда мгновение спустя Эдрик объявил:

— Это всего лишь Ари и Пенда.

— Не надо выглядеть столь разочарованным, — сказала Алейда, рассмеявшись от облегчения. — Это означает, что я не проведу полдня, бегая от шотландцев. Ну, поехали же, поздороваемся с ними.

Она сжала бока Жаворонка и пустила лошадь галопом, будто извиняясь за тот галоп, что был до этого.

— Отчего вы отъехали так далеко, мессир? — спросила она, как только приблизилась к ним. — Какие — нибудь неприятности?

— Вам не о чем беспокоиться, миледи, — сказал Ари, встраиваясь вместе с Пендой в ряды ее кортежа. — Лорд Роберт де Жён прибыл по поручению короля, чтобы посмотреть, что происходит с замком, вместе с ним прибыли двенадцать рыцарей.

— Двенадцать! — Рыцари, со своими оруженосцами, грумами и прочими прихлебателями, а это означало тридцать или даже больше дополнительных людей, которых надо разместить в доме, и ртов, которые надо накормить. И это кроме мужчин, нанятых для работы в замке. Их можно всех положить в зале, а пища… Она начала быстро в уме просчитывать все необходимые покупки и места, где их можно приобрести, задаваясь вопросом, насколько быстро дойдут до них продукты, заказанные на Пасху. Джеффри хмурился, очевидно, размышляя о том же. Ари закашлялся, и она поняла, что он должен ей сказать что — то еще. Она вздохнула:

— Говорите уж и остальное.

Прежде чем он успел что — то сказать, Пенда быстро проговорил:

— Вместе с рыцарями приехал сэр Невилл, миледи.

— Невилл? Что этот мелкий хорек делает среди людей короля?

— Пока что просто лижет благородные задницы, — сказал Ари. — Хотя я не уверен, что его держат для выполнения столь полезной функции.

Алейда заулыбалась в ответ на такое откровенное высказывание, которое так точно совпадало с правдой.

— Вы, должно быть, встречали Невилла раньше?

— Нет, но мне знаком такой тип мужчин, как он. Он — причина, по которой я поехал вас встретить. Освальд предположил, что вы не захотите по приезду обнаружить такой «приятный» сюрприз.

— Если бы я знала, я бы осталась в Хоутоне, — призналась она. — Мне не нравится Невилл.

— Освальд тоже не питает к нему особо теплых чувств. Он остался в замке проследить за тем, чтобы ни Невилл, ни кто — либо ещё не слишком расходились в ваше отсутствие.

— Мудрый конюший. Мы дадим ему отдохнуть от этих захватчиков?

— Повозка немного отстала от нас, миледи, — сказал Джеффри. — Возможно, Вам следует переждать в Дэнвике, пока она нас не догонит. Тогда бы и Беата была бы с вами и Хадвиза.

— Я не буду жаться в хижине, в холоде, в то время, как со спокойной душой могу быть в собственном замке, — твердо заявила Алейда. — Беата довольно скоро приедет, и к тому же, я всех вас буду держать рядом до того момента, когда вечером приедет мой муж. И снова этот взгляд, Сенешаль. Что еще?

— Боюсь, у лорда Иво возникли срочные дела в Дареме.

— Ооо…

— Он уехал вчера, до того как мы узнали о приезде лорда Роберта.

Но он знал, что приеду я. Придется попрощаться с мечтами начать все заново. Большой ком образовался в груди Алейды, но она постаралась не обращать внимания на этот холод, медленно распространяющийся у нее в груди. Сейчас было важнее наладить дела в замке, чем разбираться во всех проблемах ее брака.

— Что ж, тогда у меня еще больше причин вернуться в Олнвик.

— Миледи, но там двенадцать чужих и неизвестных нам рыцарей. Ваша безопасность…

— Гарантируется благородным лордом, который предан и лоялен королю, который и приказал мне выйти за него замуж, — сказала она с большей уверенностью, чем испытывала. — Я должна представлять Олнвик в отсутствие моего мужа. Джеффри езжай вперед с Пендой и приготовь все. Я думаю… Я думаю, что демонстрация привязанности и преданности моих людей мне сегодня понравилась бы. Ничего большего, чем необходимо для того, чтобы лорд Роберт и его рыцари увидели, что я обладаю поддержкой и любовью жителей деревни и служащих замка.

Она была вознаграждена одной из столь редких улыбок Джеффри.

— Разумеется, миледи, и так же Вы, вероятно, захотите увидеть во дворе всех своих дам, которые приветствовали бы Вас и сопровождали бы в ваши покои.

— Bien sur! — рассмеялась Алейда. — И все они будут говорить разом.

Ари покачал головой.

— Но в ваших покоях разместился сэр Роберт.

— Так и должно быть, если ни меня, ни мужа нет в замке. Но теперь я возвращаюсь домой, и он должен будет освободить мне мои комнаты.

— И помоги ему Господь и все его святые, если он этого не сделает, — сказал Ари.

Алейда улыбнулась ему светло и ясно.

— Точно.

— Тогда мне следует освободить для лорда Роберта гардеробную и поставить туда кровать, — сказал Джеффри.

— И положите ему свеже набитый матрас и лучшие простыни и меха. В конце концов, он все же эмиссар короля. — Она задумалась на минуту. — А также предложите ему ванну.

— И присмотрите наиболее, хм, дружелюбную женщину, чтобы они могла вымыть его, — добавил Ари Джеффри тихим голосом. Тот кивнул и пробормотал:

— Может даже двух.

Охранники пытались замаскировать смешки за кашлем, а Алейда притворилась, что она и вовсе ничего не слышала, поскольку услышанное повергло ее в смущение.

— Что ж, Джеф, тогда отправляйся и выполняй приказ. Мы немного здесь задержимся, но туман становится все более и более густым. Я не желаю задерживаться дольше, чем это необходимо.

— Мы трижды позвоним в колокол, когда все будет готово, миледи, — сказал Джеффри, и он с Пендой поскакали прочь.

Пока Алейда наблюдала, как они скачут по холму и исчезают из глаз, Ари наблюдал за ней.

— Вы хорошо играете свою роль, миледи.

— У меня было много времени и способов попрактиковаться в этом, когда мой дед воевал, — сказала она. — Мне это не по душе, но зачастую это просто необходимо. Разве леди из Гэлдерса не могут делать того же?

Его лицо побледнело и будто замерло на секунду, потом краски вернулись.

— Боюсь, что наши женщины предпочитают ножи и яды играм. Именно поэтому я и уехал. Слишком уж многие из них имеют претензии ко мне.

— Сами леди или их отцы и мужья?

Он пожал плечами, но озорство в его глазах сказало ей, что он вряд ли так уж сильно сожалеет об этом.

— Вам давно бы уже следовало жениться, — сказала Алейда, — Вам и сэру Бранду, обоим.

— Бранд был уже женат, миледи. Его жена умерла много лет назад.

— Я этого не знала. — Она обдумала эту новость и кивнула. — Это объясняет его печаль, которая порой скрывается в его глазах, прячась за смехом. Мне кажется, он любил ее.

— Inn makti mur, — сказал Ари. Когда она вопросительно бровь, он объяснил. — Это старое высказывание в Гэлдерсе. Оно означает великую страсть сродни любви, которая однажды превращается в тихую и глубокую привязанность, как только пара женится, хотя Бранд никогда бы не признался в излишней страстности или склонности к постоянству.

— Его леди повезло, что она испытала такую любовь. — Алейда крепко сжала губы, пытаясь подавить рыдания, которые зарождались изнутри и казалось вот — вот вырвутся наружу.

Чувствуя себя невозможно глупой, она изо всех сил пыталась проглотить слезы, которые жгли ей глаза. Она никогда не плакала, но вот уже который раз за последние две недели слезы набегали ей на глаза, также как тогда, когда Иво был столь добр к Тому. И еще из — за нескольких совершенно глупых вещей. На сей раз она оплакивала потерянное счастье Бранда, которое так отличалось от ее брака, что она вновь почувствовала боль. Вчера же она чуть не расплакалась из — за того, что наблюдала за мужчиной, засеивающим свои поля в Хоутоне. А несколькими днями ранее, в Чаттоне, из — за солнечного луча, который падал на крест в часовне, это заставило ее подумать о горе Богоматери, потерявшей сына, и ее тогда окутала такая печаль, что она чуть не разрыдалась во время мессы.

Сегодня она пыталась скрыть свои слезы, перебирая пальцами ткань плаща и играя ножнами, и по счастливой случайности печаль ее ушла столь же быстро, как и появилась. Через пару минут она уже достаточно владела собой, чтобы разрушить тишину первой попавшейся мыслью, что посетила ее.

— Вы говорили мне о сказаниях. Я полагаю, что вы все еще должны мне рассказ о драконе.

— И скоро я Вам его расскажу, миледи.

— Нет, Вы расскажете мне его сейчас же, — сказала она твердо, не собираясь упускать шанса. — Это отвлечет меня от дождя. — И от этих нелепых слез.

— Как прикажете, миледи. — Он поднял глаза, и она проследила за его пристальным взглядом, чтобы увидеть черную тень, мелькающую то тут то там в низко ползущих по небу облаках.

— Смотри, Томас, мой орел вернулся. Он летал где — то здесь, пока я была в Чаттоне, — объяснила она сэру Ари.

— Вы думаете, это именно тот орел?

— Да, он всегда кружит рядом с леди Алейдой, мессир, — Том распростер руки, будто птичьи крылья, и изобразил полет птицы так, что сидящая за ним Хадвиза заверещала и судорожно схватилась за него, чтобы не упасть. — Видите его изогнутый хвост?

— Сиди и не двигайся, Томас, — Алейда повернулась к Ари. — Джеф сказал, что эта та же самая птица, что следовала за вами вдоль границы.

— Возможно, — Ари в течении нескольких минут смотрел наверх. Когда он снова бросил взгляд на Алейду, его лицо ничего не выражало. — Ну что же. Дракон. Позвольте мне подумать. Однажды жила— была принцесса, и звали ее Алейда…

Он растягивал свой рассказ, пока они не перешли в брод Олн и не услышали звон колоколов, о которых говорил Джеф.

Алейда застонала от разочарования.

— Он слишком быстр. Теперь, я полагаю, мне придется ждать еще месяц, чтобы узнать, чем же закончилась история.

— Миледи, лишь пока Вы не окажетесь в безопасности своих покоев. А теперь собрались и поехали. — Ари организовал удовлетворивший его порядок в группе в то время, как Алейда поправляла свои юбки и мантию, чтобы выглядеть более изящной и величественной, насколько это позволяла промокшая от тумана одежда.

— Вы и вправду похожи на принцессу, миледи, — сказал Томас.

— Очень мокрую принцессу, как мне кажется. Ну — ка, давайте устроим королевское шествие. — И она проехала оставшееся расстояние до замка, выпрямив спину, подняв высоко подбородок, и улыбка, может слегка и фальшивая, засветилась на ее губах. В конце концов, она была хозяйкой замка, истинной леди. Леди с орлом, поправила она себя, когда увидела птицу, парящую в облаках. Ее улыбка тут же из напряженной и искусственной стала настоящей и радостной.

Джеф хорошо выполнил свою работу. Крестьяне приветствовали ее с энтузиазмом, а некоторые из них, не слишком многие, но достаточное количество, чтобы не разрушать общего эффекта, проводили ее к воротам замка. Она дала свой кошелек Ари, чтобы он мог раздать милостыню людям, стоящим у ворот, и въехала во двор, чтобы ее поприветствовали слуги поместья, большая часть из которых улыбались ей и галдели как вороны, приветствуя свою госпожу. Крики и суматоха во дворе заставили лорда Роберта и большую часть его рыцарей выйти во двор, как она того и хотела.

— Примите мои поздравления и приветствия леди Алейда, — проговорил лорд Роберт, перекрикивая шум. Он был худым человеком, смуглым лицом и чрезмерно чувственными чертами. Она помнила его с тех времен, когда он несколько лет назад посетил Бэмбург во время ее взросления, но он изменился и выглядел сейчас уставшим и каким — то изнуренным, несмотря на дорогую одежду и тяжелые драгоценные кольца на пальцах. Он стоял в стороне, пока конюх помогал отвести Жаворонка в стойло.

Как только юноша увел лошадь, Алейда огляделась вокруг, бросила взгляд на слуг и подняла руку, призывая всех замолчать. Тут же тишина окутала двор. Превосходно.

— Я прошу прощения, мне следовало быть тут, чтобы поприветствовать Вас, лорд Роберт, — она со всем уважение склонилась в реверансе. — Простите мне мое отсутствие, а также отсутствие моего мужа. Если бы мы знали, что Вы собираетесь приехать… — Она позволила себе не закончить мысль, тонко напоминая, что сначала с предупреждением о приезде надо было направить посыльного.

Но, разумеется, лорд Роберт не хотел посылать никакого посыльного. Он хотел приехать неожиданно. Чтобы увидеть то, что они тут построили и сделали. После восстания последних лет людям зачастую не доверяли, даже таким, что были лояльны к королю, как ее муж. Она предполагала, что на протяжении следующих лет подобные визиты не однажды повторятся, даже после того как замок будет построен. Особенно после того, как он будет построен.

— Не беспокойтесь, миледи, — сказал лорд Роберт. — Ваши слуги должным образом позаботились о нас.

— Рада это слышать. Теперь, если Вы извините меня, милорд, мои силы истощены этой поездкой сквозь туман и холод. Я полагаю, что я поужинаю у себя в комнатах. Это — эконом Олнвика, Джеффри, который ездил со мной. Он будет постоянно к вашим услугам, так что наш сенешаль вновь сможет вернуться к своим обязанностям и продолжить строительство замка. Хадвиза, пойдем.

— Конечно, миледи, но я надеюсь… — Слова лорда Роберта потерялись в гвалте, поскольку все женщины из сопровождения леди Алейды окружили ее и повели вверх по лестнице в замок.

На следующее утро, когда девушка высунула нос наружу, чтобы пойти к молитве, ее покои снова надежно принадлежал ей.