5.1. Деятельность Петра за пределами Иудеи

Хотя Деяния Луки после рассказа о гонении Агриппы и сообщения о последнем выступлении апостола на Иерусалимском соборе (ок. 48–49 г.), можно сказать, насильственно обрывают деятельность Петра, важнейшее значение для обретения им большого влияния на общины Запада от Антиохи до Рима (становившихся все более «языкохристианскими») должны были иметь как раз последующие 15–17 лет до Неронова гонения. Это значение видно не только у авторов Евангелий и Деяний, но и у Климента Римского, неизвестного автора Первого послания Петра и у Игнатия . Это влияние, которое несравненно выше влияния всех прочих учеников, ― даже сыновья Зеведеевы, Иаков и Иоанн, играют в синоптических Евангелиях и Деяниях весьма ограниченную роль в сравнении с Петром  ― можно объяснить лишь одной причиной: мы должны исходить из того, что Петр дошел не только до портового города Кесарии Приморской (как мы узнаем об этом от Луки, Деян 10:1-11:18), но и западные общины познакомились с самим апостолом или с его посланцами , испытав таким образом прямое или косвенное его воздействие, причем это было не только в Сирии, Антиохии и Риме, но и между Сирией и Римом, в таких важных городах, как столицы римских провинций Эфес и Коринф . Перечень пяти малоазийских провинций, родины «избранных пришельцев» ― Понта, Галатии, Каппадокии, Асии и Вифинии ― предполагает, что апостол, которому приписывалось это послание, был признанным авторитетом в этих областях . Можно упомянуть и о том, что позднейшее предание связывает Андрея, брата Петра, с северным побережьем Черного моря (Скифией) , а Марка, ученика Петра, с основанием церкви в Александрии . Подобные сообщения, вполне вероятно, легендарны, однако они могут содержать информацию о направлениях Петровой миссии. В этой миссии существенную роль могли играть посланцы Петра.

Таким образом, значение Петра в эпоху между Апостольским собором и его приездом в Рим и мученической смертью там не было ограничено единственно или преимущественно Антиохией, как часто предполагают сейчас. После столкновения с Павлом в Антиохии Петр, по-видимому, не только продолжал играть ведущую роль там, но, помимо этого, всерьез распространил свое влияние на Запад . Такая высокая оценка Петра примечательно контрастирует с редкими упоминаниями Нового Завета об Иакове, хотя тот возглавлял церкви Иудеи приблизительно с 43 г. и до казни его в Иерусалиме в 62 г. и выдвигал, как можно думать, притязания на руководство всем мессианским сообществом Иисуса. Теодор Цан не без оснований назвал Иакова «папой эбионитской фантазии» . Именно от него пошел, как я полагаю, «монархический епископат» , распространившийся с Востока на Запад и утвердившийся в Риме сравнительно поздно . Этот односторонний отход Иакова на задний план в предании I века был следствием ослабления палестинского иудеохристианства ввиду его казни в 62 г. по P.X. и начавшейся четырьмя годами позже Иудейской войны, после которой эта ветвь христианства уже не оправилась. В то же время в этом выражалось и растущее после 70 г. отчуждение между приверженными закону иудеохристианами, особенно палестинскими, и церковью из язычников, численный перевес которой становился все более очевидным и которая принципиально признавала авторитет Петра, но не Иакова. Петр как раз не был типичным представителем строгого законнического иудеохристианства, каким его постоянно изображают со времен Ф. Баура. Он стоял между двух крыльев, представленных Иаковом и Павлом (причем сторонники этих двоих были отчасти более крайними, чем они сами). Именно эта промежуточная позиция, открытая в направлении языкохристианства и в богословском отношении более близкая ― невзирая на серьезные различия ― к Павлу, чем к законническому крылу христианства, и составляет предпосылку великого значения Петра.

Я хотел бы выделить три причины такого развития, происходившего, прежде всего, в «темное время» после Апостольского собора (ок. 48/49―64/66 гг. по P.X.):

1. Несмотря на соглашения, утвержденные на этом соборе, Петр в годы после него все больше становился убежденным и убедительным миссионером также и язычников, причем ситуация конкуренции была весьма болезненной как для Павла, так и для него самого. Принятое в Иерусалиме решение о разделении миссий к иудеям и к язычникам практически невозможно было реализовать на практике в более или менее смешанных общинах за пределами Палестины. Во время антиохийского конфликта (Гал 2:11 слл.) два апостола тяжело оскорбили друг друга и стали поэтому «контрагентами», ― этот процесс нашел отражение не только в Гал 2, но повлиял и на более поздние послания Павла, бросая тень на его миссию вплоть до его ареста на Пятидесятницу 57 г. по P.X. Луке приходится умалчивать об этом для придания ранней истории христианства гармонического характера, поэтому в Деяниях Петр, произнеся на Апостольском соборе речь в поддержку Павла (15:7-11), резко сходит со сцены.

2. В отличие от бывшего гонителя Павла, а также и от Иакова, который до казни Иисуса относился к своему брату скорее скептически, Петр мог полноправно распоряжаться во всей полноте традицией об Иисусе, включавшей слова и дела Мессии. Уникальное значение Петра в Евангелиях связано не в последнюю очередь с тем, что он, как авторитет церкви, постепенно включавшей в себя все больше языкохристиан, был тесно связан с этой традицией, играющей относительно малую роль в посланиях Павла. Можно предположить, что Петр, когда он еще ходил за Иисусом, находился под впечатлением достаточно свободного отношения Его к обрядовым заповедям и того, как Он сводил волю Божью преимущественно к двойной заповеди любви . Ведь нельзя не заметить, как быстро иудейское мессианское движение первоцеркви перешло границы земли Израиля и религиозные рамки строгого иудейства. У этого процесса нет аналогов в истории палестинского иудейства, и корни его следует искать в конечном счете в поведении самого Иисуса. Среди эсхатологических обетований пророков, относящихся к приходу Мессии, было и открытие народа Божьего для вступления в него народов.

3. С точки зрения богословия, Петр как раз не был (уже) в полной мере строгим приверженцем закона в том смысле, какой вкладывали в это понятие иерусалимские иудеохристиане. Это видно из истории о Корнилии (Деян 10:1 ― 11:18), указывающей на исторический процесс, относящийся ко времени до правления Агриппы I (весна 41 г.―весна 44 г.) и, по-видимому, даже до смуты, вызванной Калигулой (ок. 39/41 гг.) . Можно предполагать, что с конца 30-х гг. в вопросах об иудейском законе с его обрядовыми заповедями и о необходимости спасительной веры в Иисуса, распятого и воскресшего Господа, Петр ближе к «эллинистам» и к Павлу , нежели к Иакову с его возникшим впоследствии кругом иерусалимских старейшин . Нужно, впрочем, заметить, что и Иаков, в принципе не отвергал миссии к язычникам без обрезания их, как это видно из договоренности, достигнутой на Апостольском соборе . Однако он хотел избежать перед лицом иудеев в земле Израиля упрека в отступничестве, который становился все более угрожающим для существования общины, а потому требовал для христиан в Палестине соблюдения закона. Это объясняет, почему влияние Петра в Иерусалиме постепенно ослабевало в сравнении с влиянием Иакова, в то время как в общинах диаспоры оно, напротив, росло.

То, что это было так, показывают послания Павла. Компромисс, к которому пришли, как представляет дело Павел, на Апостольском соборе три «столпа» ― Иаков, Кифа и Иоанн ― с одной стороны, и он сам и Варнава, с другой: «нам к язычникам, а им ― к обрезанным» ( , Гал 2:9), был основан на признании того факта, что уже и до того Павлу и Варнаве была поручена проповедь Евангелия «необрезанным», а Петру ― проповедь его «обрезанным», в том числе и за пределами Палестины . Это соглашение показывает, что Петр уже считался наиболее удачливым проповедником нового учения своему народу, и этот образ подтверждается сообщениями Деян 2 ― 5 и 9:32–43 для Иудеи, а также Мк и Мф с их метафорой «ловец человеков» . Ему особым образом была доверена  («миссия к обрезанию», Гал 2:8). Вполне вероятно, что после своего бегства из Иерусалима в 42/43 г. по P.X. он не без успеха проповедовал иудеям и вне Палестины. Ближе всего находилась Сирия, где проживала значительная часть еврейской диаспоры, но нельзя исключить, что он бывал и в других областях и даже, быть может, приезжал уже в это время в Рим . Согласованное на Апостольском соборе разделение миссий к иудеям и к язычникам оказалось, однако, нереализуемым на практике за пределами Палестины, тем более что «язычники» первоначально были в подавляющем большинстве «боящимися Бога», тесно связанными с синагогой и потому более или менее близкими к иудейству. И Павел в каждом новом для него месте приходит в первую очередь в синагогу именно потому, что там он мог обращаться к «боящимся Бога», которые по своему правовому статусу были еще необрезанными «язычниками» . Удивительно, насколько последовательно исходит Павел в своих посланиях из предпосылок иудейской традиции и экзегезы. Без предварительного ветхозаветно-иудейского образования большинства своих слушателей (полученного, например, через синагогальные проповеди) Павел не мог бы донести до них своего благовестия ни устно, ни через послания. И наоборот, Петр за пределами земли Израиля volens nolens был всегда также и «апостолом язычников», так как тамошние общины были смешанными и проводили совместные богослужения, так что на практике было невозможно провести строгого персонального разделения между иудео- и языкохристианами, какое предусматривало постановление Апостольского собора. Это обстоятельство было известно Луке, и потому в Деяниях миссия к язычникам учреждается относительно рано, причем происходит это в проповеди Петра «боящемуся Бога» сотнику (центуриону) Корнилию (Корнелию) в Кесарии, однако после этого Петр исключается из описания миссии к язычникам. С другой стороны, вопреки автобиографическим данным Павла, а также и вопреки всякой исторической вероятности , «эллинисты» и Павел обращаются к язычникам в Антиохии лишь после того, как Петр получил для этого «зеленый свет» в истории с Корнилием . Быть может, впоследствии сторонники Петра, основываясь на рассказе о Корнилии, видели в Петре настоящего «основателя» миссии к язычникам .

5.2. Конфликт с Павлом в Антиохии

Церкви вне Иудеи все больше становились смешанными общинами, в которых постепенно увеличивалось число «языкохристиан», хотя руководство, как правило, еще долгое время оставалось «иудеохристианским». Антиохийская ссора между Петром (и Варнавой), с одной стороны, и Павлом, с другой (Гал 2:11–21), последствия которой часто недооценивают, продемонстрировала невозможность придерживаться соглашения о разделении сфер миссии в общинах за пределами населенной иудеями части Палестины (Гал 2:7–9). Слишком много проблем осталось неразрешенными на Апостольском соборе: совместные трапезы с «язычниками» и связанная с ними опасность вкушения идоложертвенного мяса, вина для возлияний языческим богам и прочего «нечистого». По меньшей мере, для той части палестинских иудеохристиан, которые сохранили верность закону, было трудно принять Иерусалимское соглашение без дальнейших уточнений.

Вызванный антиохийским конфликтом стойкий разрыв между двумя главными миссионерами произошел, по-видимому, спустя несколько лет после Апостольского собора между т. н. «вторым» и «третьим миссионерским путешествием», т. е. приблизительно в 52/53 гг. Лука сознательно рассказывает в Деян 18:22 сл. о пребывании Павла в Антиохии перед «третьим» путешествием так, как будто во время него ничего не произошло. Эта загадочная краткость связана с тем, что Лука не желает сообщать о споре в соответствии с общей тенденцией своего произведения. Во всяком случае, во второй части своего описания раннехристианской миссии он знает намного больше, чем сообщает, так как не рассказывает ничего неприятного для «достопочтенного Феофила». Как негативно могло повлиять на античных читателей описание ссоры между Петром и Павлом, показывают презрительные насмешки, которыми реагируют главные критики христианства на сообщение Павла в Гал 2:11 слл. Порфирий говорит о «мальчишеской ссоре», о которой Павел «хвастливо написал (…), воспылав завистью к успехам Петра», а языческий философ Макарий Магнет и Юлиан Отступник делали из этого конфликта вывод о сомнительных моральных качествах Петра .

Уже расставание с Варнавой (Деян 15:39) указывает на некоторое напряжение между двумя миссионерами, которые прежде были спутниками, и может быть одним из объяснений того, почему и Варнава (по Гал 2:13) примкнул к Петру и другим антиохийским иудеохристианам. И то, что Павел в своем третьем миссионерском путешествии не брал себе более спутников из Иерусалима, а Лука и послания больше ничего не сообщают о контактах с Антиохией, подтверждает такую (позднюю) датировку конфликта.

Сложность с изображением конфликта в Гал 2:11 слл. в том, что здесь отражена только позиция Павла ― причем односторонне и преувеличенно, и именно протестантская экзегеза слишком легко осуждает не только богословски, но и морально именно Петра, а Петр, также определенно имевший основания для своего поведения, уже не может защититься от упреков. Не следовало бы приписывать ему простую «трусость», хотя глагольную форму  (Гал 2:12), «стал отходить», можно было бы полемически истолковать в смысле «трусливо отступать» . Вполне понятно и то, почему Павел реагировал так резко и назвал поведение Петра «заслуживающим проклятия» (2:11: ). По мнению Павла, Петр своим поведением сам себя «осудил», ибо теперь приходилось опасаться, что еще не укрепившиеся в вере языкохристиане станут считать, ввиду требуемого посланцами Иакова разделения при праздновании евхаристии, выглядевшей как настоящий пир , соблюдение предписаний иудейского закона (обрезания, заповедей чистоты и пищевых запретов) «спасительным» или по меньшей мере «полезным для спасения», что поставит под вопрос «оправдание одной верою во Христа» . Резкое осуждение Павлом «лицемерия» Петра и антиохийских иудеохристиан , включая Варнаву , уступивших требованию посланцев из Иерусалима, основывается на том, что они были движимы страхом перед этими посланцами  и действовали против собственных убеждений. Этим они могли побудить языкохристиан, большинство которых принадлежало прежде к «боящимся Бога», все же признать за «делами закона» некоторое спасительное значение. С точки зрения Павла, речь шла о «принуждении», а значит, одновременно и о смущении совести антиохийских языкохристиан. Поэтому Павел бросает Петру гневный упрек в том, что тот, внезапно изменив свое отношение к совместным трапезам, «принуждает» языкохристиан «жить по-иудейски» , более того, он разоблачает сам себя именно тем, что вновь возводит те стены, которые сам сломал, признавая себя преступившим (Гал 2:18: ) закон, и возникает опасность, что Христа сочтут «служителем греха» (2:17: ). В действительности же, говорит Павел, благодаря искупительной смерти Христа закон окончательно утратил свое значение как путь спасения: «Законом я умер для закона, чтобы жить для Бога. Я сораспялся Христу». Поэтому атаку Павла на Петра и других иудеохристиан ни в коем случае нельзя считать просто «укором», как это делает О. Кульман . В спорном вопросе о спасительном значении закона Павел, по Гал 2:3–5, нимало не уступил еще на Апостольском соборе в Иерусалиме, а потому отказался от обрезания Тита. Уже двукратная «анафема» в первых стихах Послания к Галатам (1:8 сл.) показывает, что он и в будущем не думал отступать от своей позиции ни на шаг.

Но действительно ли Петр, Варнава и другие иудеохристиане собирались вновь вводить в какой-либо форме обрезание и соблюдение всего обрядового закона у языкохристиан? Для иудеохристианской части общины во главе с Петром ситуация выглядела явно по-иному. Они также имели со своей позиции серьезные основания для того, чтобы вести себя так, как они это делали. На Апостольском соборе «миссионерские территории» «иудеев» и «язычников» были четко разделены, и можно предположить, что введение раздельных трапез было для этих людей данью уважения к тому пониманию ритуальной чистоты, какое имели гости из Иерусалима, а тем самым и к становившейся все более тяжелой ситуации иудеохристиан в святом городе и во всей Иудее. То есть они видели в таком своем поведении акт братской любви к первоцеркви и ее бедственному положению, которое сам Павел незадолго до того выразительно описал в дошедшем до нас Первом Послании к Фессалоникийцам (2:14 сл.) . Как ни парадоксально, разделение трапез служило, с их точки зрения, сохранению церковного общения между Иерусалимом и Антиохией, которое находилось под угрозой ввиду гонения в Иерусалиме, а тем самым, вообще между палестинскими иудеохристианами и антиохийскими языкохристианами. Они не хотели требовать от иудеохристианских гостей из святого города, чтобы те отказывались от своей еврейской идентичности в языческой Антиохии. Даже Павел несколько лет спустя скажет о своем миссионерском служении: «Для иудеев я стал как иудей, чтобы приобрести иудеев; для подзаконных был как подзаконный, чтобы приобрести подзаконных; для чуждых закона ― как чуждый закона, ― не будучи чужд закона пред Богом (…), чтобы приобрести чуждых закона (…) Для всех я сделался всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых» . К тому же в начале т. н. «второго путешествия», непосредственно после Апостольского собора, но еще до конфликта в Антиохии, он сам обрезал в Листре Тимофея, рожденного от смешанного брака (мать-еврейка и отец-язычник), чтобы не закрывать себе пути для проповеди в синагогах .

С другой стороны, Петр и Варнава вовсе не сделались в результате этого инцидента «проповедниками обрезания» (ср. Гал 5:11). Мы не знаем, был ли обрезан в продолжение конфликта в Антиохии хотя бы один из тамошних языкохристиан. Павел говорит в 2:11 слл. только об отказе от  и о принуждении к  в общем. Обрезания он здесь не упоминает. Те, кто сеял смуту в провинции Галатия, определенно были связаны с Петром и Варнавой не так уж тесно. Можно предположить, что это была группа радикальных иудеохристиан, которые, когда Павел отправился ввиду конфликта в третье путешествие на север, через Гаврские горы (Деян 18:23), отправились в скором времени вслед за ним и, будучи иерусалимлянами, стали воздействовать на христиан Южной Галатии своими требованиями, приводя их тем в смущение . У Петра, Варнавы и антиохийцев дело обстояло явно совершенно иначе: в компромиссном «Апостольском постановлении», принятом по соглашению с Иаковом, вполне вероятно, слово «обрезание» не встречается уже вовсе , тем более нет здесь приказа соблюдать все заповеди Торы, а требуется только избегать осквернения идоложертвенным мясом, тяжких сексуальных прегрешений ( ), вкушения крови  и, что почти тождественно предыдущему пункту, вкушения «удавленины», т. е. мяса, не освобожденного от крови. Речь идет, очевидно, об уважении к иудейской идентичности при совместных трапезах иудео- и языкохристиан, отказ от которых стал камнем преткновения в Антиохии. По-видимому, именно такое общение и восстанавливалось апостольским постановлением . Понятно, что сам Павел ни словом не упоминает об этом, ведь для него это постановление обязательной силы не имело. Однако его возмущение из ряда вон выходящим случаем  и его наставления относительно идоложертвенного мяса в Первом Послании к Коринфянам  показывают, что проблемы, о которых шла речь в постановлении, были ему знакомы. Можно предполагать, что Кифа-Петр или его посланцы поставили об этом в известность коринфян. Обращает на себя внимание то, что Павел в двух посланиях кряду категорически запрещает коринфянам общение с совершившими тяжелые прегрешения, что включает в себя и совместную евхаристическую трапезу ( ) .

Мы не можем себе представить всей глубины того разрыва, который возник вследствие драматичной публичной ссоры между Петром и Павлом. Павел перед лицом всей Антиохийской общины обвинил Петра и тех, кто следовал ему, в трусливом лицемерии и измене «евангельской истине»  и тем самым в глазах иудеохристианской части этой церкви подверг себя самого изоляции как своенравный и агрессивный нарушитель мира. Языкохристианская часть церкви не располагала еще достаточной силой, чтобы играть самостоятельную роль. Павел ничего не сообщает о том, встали ли языкохристиане на его сторону и защищали ли они его. Мы не знаем также, как объясняли им свою позицию Петр и Варнава (который был одновременно признанным иерусалимским авторитетом и человеком, успешно осуществлявшим миссию к язычникам). Но главное то, что Павел ни слова не говорит о том, чтобы эти двое и аитиохийские иудеохристиане каким-то образом признали свою неправоту и пошли на уступки. Павел лишь сообщает в жестких, определенных выражениях о скандале, то есть о том, что рана не зажила. Последствия проявятся в самой Антиохии, в Галатии, в других формах ― также и в апостольском постановлении и, наконец, даже в Коринфе.

Произошедший разрыв Павла с Антиохийской церковью, с которой он был связан, очевидно, более десяти лет, хотя и не все время находился в самой Антиохии, проявляется в том, что в посланиях, написанных после конфликта (за исключением 1 Фес ) он только однажды упоминает Антиохию, причем именно в сообщении о той ссоре (2:11), более же нигде , в то время как Иерусалим в его подлинных посланиях назван десять раз . Мосты между ним и Антиохией были, очевидно, сожжены, но от контактов с Иерусалимом он отказаться не мог и не хотел . Это был город сотериологических пророческих предсказаний, которые теперь исполнялись, там был распят и воскрешен из мертвых Иисус, там ожидалось и Его возвращение, оттуда распространялось по миру Евангелие (Рим 15:19). Кроме того, апостол собирал для Иерусалима пожертвования . Связь с иудеохристианской первоцерковью в Святом городе гарантировала, по меньшей мере, внешнее единство церкви ― вплоть до начала Иудейской войны в 66 г. Р.X.

Как я уже говорил, Петру тоже, очевидно, важно было сохранить единство между общинами вне земли Израиля и Иерусалимской церковью, которое находилось под угрозой, поэтому он и пошел на компромисс, уступив посланцам Иакова. Он должен был принять во внимание рост с 40-х гг. зелотских, националистических тенденций в палестинском иудействе , ввиду чего усиливалась угроза для иерусалимских иудеохристиан, уже неоднократно подвергавшихся гонениям. Усугубление этой ситуации приведет спустя десять лет к побитию камнями Иакова и других иудеохристианских лидеров как «нарушителей закона» ( ) . Петр не хотел допустить, чтобы антиохийские иудеохристиане по причине своих совместных трапез с необрезанными предстали в глазах иерусалимлян заведомо «нечистыми» противниками Торы, или, тем более, «отступниками». Поэтому для того, чтобы совместные трапезы могли возобновиться, пришлось в конце концов пойти на принятие апостольского постановления, которое требовало соблюдения языкохристианами немногочисленных «необходимых» базовых правил .

5.3. Петр в Коринфе

В особенности в двух посланиях к Коринфянам, написанных в 55–56 гг. отчетливо видны следы Петровой миссии, конкурировавшей с Павловой и распространявшейся теперь на иудеев и язычников без различия. Возникновение в Коринфе «партии Кифы» и связанные с этим «споры» и «разделения» (1 Кор 1:11 сл. ), точные сведения у тамошней церкви об иных миссионерских методах иерусалимских апостолов и братьев Иисуса (1 Кор 9:4 слл.), причем вновь подчеркивается имя Кифы, а также многочисленные упреки в адрес Павла, особенно отрицание его апостольства (1 Кор 9:1–7) ― все это указывает на то, что «человек-скала»  побывал и в Коринфе, столице Ахайи. Он побывал там после Аполлоса  (с которым Павел легче находил общий язык), в то время, когда Павел жил примерно в течение трех лет в Эфесе . Этот визит  вел к существенным трудностям для апостола язычников, что становится еще более очевидным при чтении Второго Послания к Коринфянам. Бросающееся в глаза подчеркивание Павлом своего апостольского достоинства  и заверения  в том, что он сам, бывший прежде гонителем, «недостоин называться апостолом», но силою благодати Божьей «более всех их потрудился», направлено против непризнания его претензии на апостольство иерусалимскими апостолами, «бывшими до него» (Гал 1:17), из которых выделялся как главный миссионер апостол Петр. Сторонники Кифы, очевидно, «хвалили» его особые значение и авторитет . Важную роль играло при этом то, что Павел, как правило, сам заботился о своем содержании, а не жил за счет созданных им общин, и это толковалось как недостаток у него апостольской власти . Изготовитель палаток или кожевенник мог, будучи миссионером, одновременно зарабатывать своим ремеслом, а для бывших галилейских рыбаков и крестьян это было невозможно, особенно, если их сопровождали еще и их жены . Заметное здесь напряжение, усиленное катастрофой в Антиохии, и связанные с ней личные обиды с обеих сторон, ослабляются, главным заключительным положением 1 Кор 15:11 является: «Итак, я ли, они ли , мы (можно было бы добавить: все) так проповедуем, и вы так уверовали». То есть, единое Евангелие об искупительной смерти Христа и Его воскресении, на коем была основана Коринфская церковь, объединяет нас всех, невзирая на существенные различия между нами, и остается объективной основой общей веры . Несмотря на все трения, Павел сохраняет приверженность единству церкви, основанной Христом. Церковь, по его мнению, необходима для спасения: без нее он бы «напрасно подвизался» (Гал 2:2).

Мне представляется, что эти споры, главная тема которых, равен ли статус Павла статусу других апостолов, продолжаются и во Втором Послании к Коринфянам ― на сей раз Павел ведет дискуссию с миссионерами, посланными Петром или антиохийцами, с которыми Павел порвал и которые теперь были в тесном союзе с Петром. Ситуация в Коринфе при этом существенно отличалась от ситуации в провинции Галатия, куда радикальные иудеохристиане из Иерусалима отправились, видимо, спустя некоторое время после того, как они создали повод для конфликта в Антиохии , и требовали там обрезания и покорности закону в такой форме, которая противоречила соглашению, принятому на Апостольском соборе (Гал 2:1-10). Сам Петр, может быть, имел мало общего с идеями этих людей, хотя он и сделал им в Антиохии чрезмерные ― по мнению Павла ― уступки ради церковного единства с иудеохристианами, подвергающимися гонениям в Палестине. Это сделало позицию Павла в Галатии более очевидной, нежели в 1 Кор и 2 Кор. Примечательно, что именно в той части 2 Кор, где проявляется самая горькая обида, даже, отчаяние Павла ― в главах 10 и 11, остается совершенно неясным, кто же такие его противники и каково их учение. Это не «еретики» с какими-то определенными ложными учениями, это не «законники», как то было в Послании к Галатам, где говорилось об их требовании обрезания языкохристиан (понятия  и  вовсе не встречаются в 2 Кор ), это и не «гностики» или «докеты» (таковых в то время еще не существовало), не эллинистические  и, тем более, не либертинисты. Противники Павла ― иудеохристиане из Палестины или Сирии и ― как и сам Павел ― «Христовы служители» , т. е. миссионеры, хотя их образ у апостола весьма искажен ; однажды он называет их  и дважды ― «сверхапостолами» (   ), не говоря ясно, кого он имеет в виду . Из 2 Кор 3:1–3 видно, что эти люди имели с собой «рекомендательные письма», очевидно, обращенные к коринфянам и явно написанные какими-то авторитетными лицами, известными в Коринфе. Павел подобных документов предъявить не мог . Это миссионеры, которые могут похвалиться особыми харизматическими способностями и визионерским опытом, отличавшиеся ораторским пылом и физической силой и здоровьем, которых недоставало Павлу, хотя он превосходил их в литературной риторике своих посланий . Павел сознательно не называет имен и не дает никаких ясных указаний на то, от кого пришли эти миссионеры, которых он считал соблазнителями. Коринфянам это и без того прекрасно известно. Ясно только их географическое происхождение: они иудеохристиане, которые, будучи , еще связаны, как и сам Павел (Флп 3:5), с Палестиной. Атака Павла достигает самого апогея, когда он упрекает коринфян в том, что те позволяют проповедовать себе «иного Иисуса», принимают «иного духа» и соглашаются с «иным благовестием» . В чем состоит это «иное», остается неясным (в отличие от Гал 1:6) . Можно было задать вопрос, не была ли то более «синоптическая» форма нового учения, ставившая в центр в большей степени учение и чудеса Иисуса. В 2 Кор 10–13 нет ни характерных для Павла высказываний относительно оправдания, ни (кроме 13:4) ссылок на крест Христов. Ясно лишь то, что противники упрекают Павла в том, что ему явно недостает харизматических даров и правдоподобия, подобно тому, как уже в 1 Кор 9:1 слл. подвергалось сомнению его апостольское достоинство и, кроме того, ему делаются серьезные упреки личного характера , что вполне понятно при его страстном темпераменте (которого нам не следует отрицать), заставлявшем его порой вести острейшую полемику . В противовес упрекам он может лишь ― с гневной иронией ― ссылаться на свои «апостольские» страдания на службе Христовой и на то, что сила Господа проявляется в нем как раз в его ущербности и слабости . В этих спорах, сотрясавших юную церковь, основанную Павлом, мы слышим глубоко возмущенный, но в то же время производящий сильное впечатление своей богословской рефлексией голос одной стороны; другая сторона лишена возможности дать ответ, поэтому столь многое остается для нас загадкой.

Отзвук этих споров слышен в богословском завещании Павла, написанном несколько позже (зима 56/57 г.) в Коринфе, в Послании к Римлянам, где апостол говорит (3:8) об упреках, которые бросают ему некоторые ( ): Павел учит-де, будто нужно «делать зло, чтобы вышло добро» . Осуждение (Богом) таких людей на Страшном суде совершенно оправданно . Возможно, этому соответствует приговор, который выносит Павел в 2 Кор 11:15 «дьявольским служителям правды»: «конец их будет по делам их». В том же Послании к Римлянам обращает на себя внимание то обстоятельство, что Павел в собственно эпистолярной части этого послания ни единым словом не упоминает Петра, других апостолов или прежних своих спутников, например, Варнаву. Здесь они для него как бы не существуют .

Он говорит лишь о собственном апостольстве и об успехах собственной миссии, которая здесь (как это ни странно) изображена исходящей из Иерусалима , хотя в написанных незадолго до того Посланиях к Коринфянам очень ясно указывалось на деятельность других миссионеров. Не упоминает Павел и об обстоятельствах основания церкви в Риме, а лишь подчеркивает, что неоднократно желал посетить ее, но до сих пор встречал в этом препятствия; данное сообщение является свидетельством относительно раннего возникновения этой церкви . То, что для Павла важно единство всей церкви, показывает планируемое им рискованное путешествие в Иерусалим с целью доставить туда собранные пожертвования: он знает, что его жизнь там будет под угрозой, и в то же время неизвестно, примет ли вообще его дар любви тамошняя община. Павел не хочет ― и это типично для него ― нарушить данное обещание, невзирая на напряженные отношения со «святыми» в иудейской столице . Заметное здесь двойственное положение Павла в период его дальнейшей миссионерской деятельности привлекает к себе слишком мало внимания, потому что сам Павел (кроме Гал 2, где он вынужден отвечать на очень личные, биографические упреки Галатов, корректируя их взгляды) не может открыто, называя имена, писать о трудностях, возникавших у него в общинах, и о виновниках этих трудностей, а Лука об этом писать не хочет.

Таким образом, можно обоснованно предполагать, что Петр в годы напряженных отношений между ним и Павлом после антиохийского инцидента был, как миссионер, прямым контрагентом Павла. Так называемое апостольское постановление , которое, согласно Луке, тождественно решению, принятому в конце Апостольского собора, может, как мы уже говорили, передавать смысл решения, принятого несколько лет спустя антиохийцами и Петром по согласованию с Иаковом и Иерусалимом. Речь шла там об элементарных требованиях чистоты, которые позволили бы восстановить евхаристическое общение между иудео- и языкохристианами в Антиохии (и других смешанных общинах Сирии и некоторых частях Малой Азии), нарушенное вмешательством иерусалимских иудеохристиан. Павел упоминает в Гал 2:10 только поручение иерусалимских авторитетов поддерживать «бедных» в Иерусалиме; согласно 2:6, он не получал от них никаких предписаний, которые касались бы специально заповедей закона. Итак, постановление было принято лишь намного позже собора, приблизительно в 52/53 г. P.X. вследствие конфликта в Антиохии и без участия Павла. Сам же Павел предлагает коринфским, а потом и римским христианам совершенно иное решение проблемы, не предполагающее строгого соблюдения пищевых запретов: близкие к самому Павлу «сильные» должны, несмотря на свою «свободу», ради братской любви с уважением относиться к «законническим предрассудкам» «немощных» и к их «совести», предпочитая вообще отказаться от вкушения мяса и вина, нежели поставить под угрозу эту «совесть» . Фраза Рим 14:17: «Царствие Божие не пища и питие, но праведность и мир и радость во Святом Духе» звучит как подведение итога антиохийскому спору о , который произошел примерно за четыре года до того и о котором, по-видимому, стало известно и римским христианам.

Если Павел изображал себя преуспевшим «апостолом язычников», жертвующим собой в своей миссии к народам, то Петр мог выступать как главный из учеников Иисуса и первый руководитель Иерусалимской церкви, намного превосходящий Павла в обладании всей полнотой своей традиции об Иисусе. Очевидно, и как миссионер Петр видел свою задачу не в последнюю очередь в том, чтобы донести до своих иудейских, а также и языческих слушателей «слова и дела» Мессии и Сына Божьего Иисуса, свидетелем которых был он лично. Быть может, странная сдержанность апостола язычников в эксплицитном использовании традиции об Иисусе связана с этим недостатком бывшего гонителя. Ведь он, будучи некогда врагом Иисуса , знал (а поистине, не знал) Его только «по плоти», личного опыта общения с Ним до распятия у него не было, а у Петра такой опыт имелся в изобилии. Конечно, и Павел не мог обойтись при основании церквей без изложения «основополагающей» традиции об Иисусе, ведь он должен был рассказать о том, Кто был и есть этот распятый Иисус. Это видно из таких текстов, как 1 Кор 15:3 слл., учредительных слов к трапезе Господней в 1 Кор 11:23 слл., где упоминается «ночь, в которую предан был Господь Иисус», а также Гал 3:1; 4:4; 1 Кор 2:2; 2 Кор 8:9; Рим 1:3 сл.; 9:5 и 15:8 . Однако Павел в своей паренезе, например, в Рим 12 и 13, за исключением единичных случаев не упоминает прямо о словах Господних . По-видимому, он не хотел «возить сов в Афины», когда обращался к церкви, основанной немногим позже Антиохийской и, как можно предполагать, непосредственно иерусалимлянами . Он должен был чувствовать, что уступает в этом пункте апостолам в Иерусалиме, «предшествовавшим ему» (Гал 1:17), хотя, конечно, этого не говорит. И наоборот, в этом состояла не просто сильная, а уникальная сторона «человека-скалы», а наряду с этим он обладал еще и зримой харизмой апостольских чудес («сил»), о которых рассказывает Лука в Деяниях, причем аналогичные им дела творит там только Иисус . По-видимому, эти чудеса были важнейшим средством укрепления авторитета для противников Павла в 2 Кор. Не случайно и то, что там, где Павел сталкивается с миссией Петра или его посланцев, например, в Рим 15:19 или 2 Кор 12:11 слл., подчеркивается, что он являл «признаки апостола» «знамениями, чудесами и силами», так что (хотя он и «ничто») все же нет «у него ни в чем недостатка против высших апостолов», точно так же как и у коринфян ― «перед прочими церквами» . Это относится, очевидно, ко всем церквам, а не ограничивается лишь теми, которые основал сам Павел. Почему нельзя предположить, что после рокового конфликта в Антиохии под   в первую очередь имеются в виду Петр, его антиохийские и иерусалимские сторонники и посланцы? Вполне вероятно, что к посланцам Петра принадлежали и другие ученики из круга Двенадцати, например, его брат Андрей. Ведь Лука делает Апостольский собор концом апостольской эпохи в Иерусалиме . Не случайно Деяния, где апостольский титул сохраняется за Петром и Двенадцатью, а Павел (за одним исключением ) апостолом не называется (он здесь лишь «тринадцатый свидетель» ), изображают двух контрагентов величайшими чудотворцами эпохи после воскресения Иисуса.

Эта перманентная тенденция Луки к гармонизации и примирению объясняет и одну из величайших проблем Деяний: резкое нарративное разграничение деятельности Петра и деятельности Павла. Автор делает здесь строгое различие. Он прощается с Петром, вкладывая в его уста подчеркнуто «пропавлову» речь Деян 15:7-11, после чего более не упоминает о нем. Но главное предложение, ведущее к разрешению драматично изображенного конфликта , делает у него Иаков . Его слово последнее, что соответствует и упоминанию его у Павла в Гал 2:9 первым из трех «столпов». Очевидно, в 48/49 г. первым лицом в Иерусалимской церкви был он. Лука здесь (как это часто бывает) ближе к исторической истине, чем многие готовы признать. С Петром исчезает и круг апостолов, т. е. группа, которую он возглавлял, согласно Луке. В главе 15 они упоминаются еще пять раз вместе со «старейшинами»; те и другие вместе изображаются отправителями послания об апостольском постановлении «братьям в Антиохии, Сирии и Киликии» . В отличие от них «старейшины», окружающие Иакова, вновь появляются во время посещения Павлом Иерусалима на Пятидесятницу 57 г. по Р.Х.  В двенадцати главах, следующих за «собором» (Деян 16 ― 28), всецело господствует Павел. Петр и апостолы исчезают. Лука делает таким путем Павла своего рода преемником Петра, хотя, как показывает наличие «партии Кифы» в Коринфе и дальнейшее развитие авторитета Петра, его роль не ослабевает за пределами земли Израиля, а скорее растет. То есть у Луки (на сей раз вопреки исторической реальности) Павел вытесняет Петра. По меньшей мере, в Антиохии дело обстояло как раз наоборот, а можно предполагать, что и не только там. В Риме Павел уже находит христиан, но Лука не сообщает нам, как они там появились . Петру он «позволяет» основать общину в доме Корнилия в Кесарии, на границе языческой территории , но о (миссионерских) путешествиях и посещениях общин за пределами Палестины полностью умалчивается . Лука знал явно намного больше, чем он написал. Он таким образом ясно разграничивает деятельность Петра географически и хронологически. В итоге ему удается скрыть от его Феофила острый конфликт в Антиохии и многолетние трения, сопровождавшие после этого миссию Павла и отраженные в его посланиях (1 Кор, Гал, 2 Кор, а также отдельных замечаниях в Рим и Флп). Эти трения были ведь связаны не в последнюю очередь с вторжением «человека-скалы» на преимущественно языкохристианскую территорию Павловой миссии. Это строгое разделение и связанное с ним молчание Луки, столь поражающие нас, призваны способствовать примирению двух величайших миссионеров, а тем самым и миру в церкви в тяжелые годы после 70 г. по P.X., т. е. в такое время, когда церковь вновь успешно расширяется , но в то же время подвергается активным нападкам и испытывает угрозы с разных сторон .

6.1. О богословии Петра

Несмотря на эти гармонизирующие тенденции Луки, смущающие современных историков, он оказал своим двухтомником церкви услугу, неоценимую и для той эпохи, и для наших дней ― попытался установить преемственность между проповедью Иисуса и миссией Павла . Петр приобрел у него (и это, в сущности, не так уж неверно с исторической точки зрения) уникальную функцию моста между деятельностью Иисуса и миссией Павла к народам. Если ученик Петра Марк в его первом произведении ― важнейший из  , т. е. многих повествователей об Иисусе, упомянутых Лукой в прологе к Евангелию, то Петр для него ― ведущий, можно сказать даже, парадигматический, образцовый из «очевидцев и служителей слова», коим христиане, живущие позже (к ним Лука относит и себя самого) обязаны традицией об Иисусе, основополагающей для их веры . Соответственно, Петр и Иоанн заявляют у Луки руководителям народа: «Мы не можем не говорить того, что видели и слышали» , и перед Корнилием Петр завершает свой рассказ об Иисусе словами: «Мы свидетели всего, что сделал Он в стране Иудейской и в Иерусалиме» . Мы не должны при этом забывать, что Лука как евангелист сам стал экспертом в изложении традиции об Иисусе, и ему мы обязаны наиболее богатым и разносторонним сборником соответствующих преданий. Вероятно, он побывал вместе с Павлом в Иерусалиме в 57 г. и лично познакомился с этой традицией, которая и изменила его богословие, складывавшееся первоначально под влиянием Павла . Пример «врача возлюбленного» (Кол 4:14), ставшего из спутника Павла автором самого содержательного из Евангелий, может объяснить, почему Петр и его посланцы во время своих позднейших миссионерских путешествий имели успех и в общинах, основанных Павлом, в частности, в Коринфской, что воспринимал как угрозу для себя апостол язычников, не имевший личного контакта с Иисусом. В отличие от раввинистического предания  или биографической традиции о Мухаммеде, Лука (как и Марк до него, и Матфей после него) не называет имен учеников в качестве гарантов традиции, да и конкретные свидетели упоминаются синоптиками, за исключением самого узкого круга учеников во главе с Петром, только в исключительных случаях и в основном только в истории страстей. Это может быть связано отчасти со священной ветхозаветной историей, служившей образцом для этих авторов, ибо там гаранты традиции если и называются, то крайне редко . Но в первую очередь, традиция Евангелий сосредоточена на одном только лице, самом Иисусе, ученики же не выполняют в ней никаких самостоятельных функций, но ориентированы всегда на этого Одного. Это относится и к Петру: все, что он говорит и делает, всегда связано с Иисусом. Сам Петр не играет никакой самостоятельной роли. Поэтому в традиции логиев (я предпочитаю это открытое понятие обычному обозначению Q, которое прочно ассоциируется с недоказуемой гипотезой о существовании «источника логиев» как некого единого «Евангелия») полностью отсутствуют имена учеников . Важно лишь то, что говорит Иисус — Сын Божий и Мессия . Само слово  носит здесь явно периферийный характер. Все сосредоточено на словах самого Иисуса . Имена учеников (и здесь Симон Петр намного опережает всех остальных) встречаются у синоптиков лишь в повествовательных текстах или в разрозненных апофтегмах, где либо Иисус задает вопросы ученикам, либо они Ему. Поскольку же Иисуса, как правило, окружало множество учеников, то бросается в глаза, какое выдающееся значение придают Петру синоптики как партнеру Иисуса по диалогам. Иными словами, для евангелистов Петр как главный ученик, можно сказать, как «скала» представлял всех учеников, и это делает его важнейшим «свидетелем-апостолом», наделенным едва ли не «посреднической функцией». Его, обладателя ключей от Царства Божьего, можно cum grano salis назвать «mediator ad mediatorem», «посредником Посредника» . В сущности, сходным образом изображает его в своем Евангелии уже Марк и, тем более, Лука в первой части Деяний: Петр так выглядел, очевидно, и в темные (для нас) годы между 43 и 48/49 гг. P.X., и вплоть до своей мученической смерти около 64/65 г. P.X. ― непосредственно-лично или опосредованно, через посланцев, отправляемых им в церкви Запада от Антиохии через Коринф и вплоть до Рима. Относящиеся к этому времени серьезные трения с Павлом, известные нам по намекам в Павловых посланиях, на этом фоне вполне понятны. Да простится мне попытка психологического суждения: эти два характера (оба ― великолепные) были чрезвычайно (быть может, слишком) сходны друг с другом . Это, возможно, относится отчасти даже к их богословиям, хотя в том, что касается богословия Петра, наши источники дают крайне недостаточную информацию. Ведь нам известен лишь «первый богослов» Павел, который выступает перед нами в своих посланиях, наиболее ранних литературных свидетельствах христианства как могучий миссионер и мыслитель, опирающийся на истину своего Евангелия, полученного им от самого Христа . То, что Павел (промышлением Божьим) писал столь уникальные послания, и то, что они дошли до нас, есть настоящее историческое чудо. Когда люди ожидают в ближайшей перспективе конца света (Рим 13:11 сл.) и «время уже коротко» (1 Кор 7:29), интенсивной литературной деятельности ожидать едва ли приходится. Что же касается Петра, то он, не оставивший литературного наследства, почти неизвестен нам как богослов. И все же обращает на себя внимание то обстоятельство, что в 1 Кор партия Кифы не выступает за обрезание и соблюдения обрядовых законов, иначе Павел реагировал бы совершенно иначе, и что в Гал 2:16 использовано множественное число, т. е. Павел признает и за Петром знание того, «что человек оправдывается не делами закона, а только верою в Иисуса Христа» . Это выглядит как согласие в принципиальном вопросе. И обратно, в Деян 15:7-11 Лука вкладывает в уста Петра в его последней речи на соборе формулы, напоминающие идеи Павла: Божье избрание содействовало тому, «чтобы из уст моих язычники услышали слово Евангелия  и уверовали». Бог дал им «Духа Святого, как и нам» и «верою очистил сердца их» . Поэтому, говорит Петр у Луки, не следует возлагать на них ярмо закона, «но мы веруем, что благодатию Господа Иисуса Христа спасемся, как и они» . Соответственно, для Петра в Антиохии было вначале вполне естественно находиться в евхаристическом общении с неевреями, т. е., как говорит об этом Павел, он жил «по-язычески, а не по-иудейски» (Гал 2:12,14). Таким образом, и для него заповеди чистоты стали чем-то нейтральным. Только когда явились посланцы из Иерусалима, он прервал это общение ради мира и единства церкви, а также для того, чтобы не доставлять трудностей братьям в Иерусалиме, находившимся под зелотским давлением со стороны своих соплеменников . Этим Петр вызвал ― с богословской точки зрения вполне обоснованный ― гневный протест Павла, которым тот нанес ему глубокую личную обиду .

Итак, нельзя сказать, чтобы мы были совершенно не осведомлены о богословии Петра, и это богословие не следует заранее недооценивать и тем самым оценивать негативно. Учитывая ведущую роль, какую играл главный ученик Иисуса и первый свидетель воскресения в первоцеркви, нужно предположить, что он оказал решающее влияние и на истоки «учения апостолов» (Деян 2:42). Возможно, речи Петра в Деян 1 ― 5 с их простой христологией и сотериологией, производящей впечатление «древности», все же не настолько лишены исторической ценности, как чаще всего предполагают. Разумеется, тот вид, в котором мы их находим в Деяниях, целиком придан им Лукой, что может свидетельствовать о богословии Луки, но откуда он взял это богословие? Разве он, столь прилежно собиравший ценные предания об Иисусе, не должен был выяснять и того, чему учили Петр и апостолы? Не отсюда ли перешли к Луке и некоторые «архаичные» черты, столь типичные для него? Не может ли быть связан тот неприятный для многих факт, что Лука не был чистым павлинистом (если такие вообще имелись когда-либо) , с некоторым поворотом в его богословских воззрениях, основанном на более тесном знакомстве с традицией об Иисусе и первоцеркви?  Эти обстоятельства и поставили перед ним задачу содействовать своим повествованием примирению между церковью Павла и первоцерковью в эту эпоху кризиса.

Подобное можно сказать и о Марке. То, что он был учеником и, быть может, даже переводчиком Петра, не доказывает ни исторической надежности его рассказа в современном смысле, ни отказа от собственного богословского профиля, которым он несомненно обладает. Но все же у него есть черты, связывающие его с Лукой и, возможно, с Первым Посланием Петра, которые могут быть «допавловыми» и указывать на связь с начальным периодом существования первоцеркви , когда ее возглавлял Петр.

Мы не можем предпринять здесь попытку очертить «богословие Петра», это бы вывело нас далеко за рамки данного исследования, а кроме того, результат мог бы быть весьма гипотетическим. Однако на некоторые моменты я хотел бы указать. От Иоанна Крестителя перенимается здесь идея крещения «для прощения грехов» , которое теперь осуществляется во имя Иисуса, т. е. в уповании на Воскресшего и Грядущего, и связано с дарованием Духа. Призывом креститься «во имя Иисуса» заканчивается речь Петра на Пятидесятницу , а сам Петр в своем отречении предстает во всех четырех Евангелиях «образцовым грешником», который кается и вновь принимается распятым и воскресшим Господом. Поворот к грешнику и обещание «прощения грехов» определяет не только деятельность Иисуса у Марка  и (отчасти в зависимости от него) у Луки  и Матфея , но также и проповедь Петра и апостолов в Деяниях . Это становится очевидностью в самопредании Иисуса как «раба Божьего» по Ис 53 , тема, неоднократно обыгрываемая в речах Деян 3 и 4 . В 1 Пет 2:22–25 цитируются части этого текста. Также и за старым Иерусалимским исповеданием 1 Кор 15:3, «…что Христос умер за грехи наши, по Писаниям», стоит, в первую очередь, четвертая песнь о рабе Божьем из Книги Исайи. В связи с этим хотелось бы спросить: не восходит ли к Петровой традиции рассказ Марка о вечере Мк 14:22–25, который точно воспроизводится в Мф 26:26–29, в то время как Лк 22:19 сл. пытается гармонизировать, соединяя версии Петра и Павла?

Можно указать, далее, на присутствовавший в первоцеркви эсхатологически мотивированный энтузиазм Духа, в котором исполнялись обетования пророков и который вызывал, как говорит об этом Павел, арамейский возглас упования «Авва!», служивший выражением богосыновства . Этот возглас, как и «Маранафа!», древнейшее известное молитвенное обращение к Иисусу , служит выражением преемственности между самим Иисусом, первоцерковью и языкохристианскими церквами диаспоры, так как Иисус пользовался им как обращением к Богу и научил так молиться своих учеников . То, что обращение к Иисусу как к «нашему Господу» становится возможным уже в Иерусалиме, связано с воспоминанием о Нем как о «Господине» общины учеников; но, кроме того, здесь существует весьма тесная связь с истолкованием воскресения Иисуса как вознесения на престол одесную Бога, основанном на Пс 109:1, воспринимавшемся, наряду с Ис 53, важнейшим христологическим текстом Ветхого Завета: «Сказал Господь Господу моему: сядь одесную Меня (…)». Мк, Мф и Лк влагают эти слова в уста Иисуса, а в проповеди Петра на Пятидесятницу он служит обоснованием исповедания того, что «Бог сделал (Иисуса) Господом и Мессией» . На этот же текст (и одновременно на Пс 8:7) дается аллюзия в 1 Пет 3:22 . Христологическое истолкование псалмов началось, очевидно, очень рано . Конечно, не может быть речи о том, чтобы приписывать эти ранние христологические исповедания первоцеркви одному Петру, но следует поставить вопрос противоположным образом: могли ли возникнуть эти важнейшие для их веры идеи наиболее ранней ― допавловой церкви в первые два-три года с момента возникновения нового

движения без решающего участия первого свидетеля воскресения и руководителя Иерусалимской церкви? В формировании наиболее ранней керигмы Петр должен был играть важную, если не важнейшую роль. Мне представляется, что и понятие , восходящее к арамейскому  и глаголу , встречающееся в пророческих текстах и псалмах и передаваемое в Септуагинте при помощи  , использовалось уже Петром и его кругом. Определенно не случайно то, что Павел спустя несколько лет после своего обращения побывал в Иерусалиме только у Петра и пробыл у него пятнадцать дней, т. е. не такое уж короткое время . За эти дни они оба имели время поучиться чему-то друг у друга, но Павел, вероятно, узнал от Петра больше, чем Петр от него.

К этому добавляется традиция об Иисусе, свидетелем которой во всей ее полноте синоптики считают из всех учеников, прежде всего, Петра . Она составляет основу христианского этоса в том виде, в каком он интенсивно проявляется уже в паренезе Павла. Схоластический форманализ, особенно немецкий, долгое время затемнял собой тот факт, что синоптическая традиция не была созданием одних только творческих анонимных коллективов (общин), но связана, прежде всего, с авторитетными личностями, носителями традиции . Это не исключает важных дополнительных влияний, например, со стороны женщин и иных особых свидетелей . «Догмам» исторического форманализа о полной анонимности и коллективности традиции об Иисусе верили слишком долго и слишком сильно. Но Петр в силу своего уникального авторитета исповедника, миссионера, учителя ― и в том числе, не в последнюю очередь носителя предания об Иисусе, ― а также как руководитель церкви, а в конце ― как мученик, становится у Мф «скалой», на которой Воскресший будет строить свою церковь, а потому он по праву ― в том числе и исторической точки зрения ― носит это почетное имя «Петр». Поэтому он и не основал никакой ограниченной «школы» ― это было бы слишком мало. Напротив, большие составляющие первоцеркви, в первую очередь, общины Иерусалима и Антиохии, а впоследствии общины Запада ― от Антиохии до Рима ― признали себя его учениками. Через Марка, потом через Луку, Матфея и даже отчасти через Павла и Иоанна, а потому, можно сказать, через апостольское свидетельство Петр стал ― не оставив нам ни единой написанной им самим фразы ― нашим общим учителем.

6.2. Организатор и стратег миссии

Существенное значение имеет еще один пункт, на который, с моей точки зрения, обращалось слишком мало внимания. Петр был не только мощным духом проповедником и богословски творческим душепопечителем, но и ― подобно Павлу ― преуспевающим организатором и «стратегом миссии», и этот момент должен был иметь важное значение для конфликта между двумя контрагентами. В Деяниях именно он предлагает выбрать двенадцатого апостола на освободившееся место, берет на себя инициативу во время праздника Пятидесятницы, выносит приговор Анании и Сапфире, выступает от лица новой мессианской общины перед иерусалимскими иерархами, посещает вместе с Иоанном новообращенных Филиппом христиан в Самарии, дает отповедь магу Симону и приводит многих к вере своими чудесами в Иерусалиме, Лидде, на Саронской равнине и в Иоппе. Кульминация этих собранных и искусно поданных Лукой легенд ― обращение богобоязненного сотника (центуриона) Корнилия. Разве мы преувеличим, основываясь на этих типичных для Луки повествованиях и изображенной руководящей роли Петра, что он играл в консолидации еще не организованного палестинского движения Иисуса (и Крестителя) после Пасхи важную, а вероятно, и важнейшую роли? Мне представляется, что его большой заслугой является возникновение миссионерски активной мессианской общины, имевшей успех даже среди грекоговорящих иудеев Иерусалима, так называемых «эллинистов». Этот авторитет был причиной того, почему Павел посетил в Иерусалиме его одного и пробыл у него в гостях две недели. Ирод Агриппа I велит арестовать и хочет казнить его как руководителя нового движения. Основную роль играет он и в антиохийском конфликте. Павел возражает ему ― и богословски это оправдано, ― но организационно не может ничего предпринять против него и вынужден отступить, ибо по мнению иудеохристиан, игравших тогда еще главную роль в Антиохии, апостол язычников был неправ. Ввиду всех этих, весьма различных, данных можно предположить, что Петр активно занимался не только миссионерской проповедью, но и строительством, устроением и объединением отчасти весьма различных общин, сначала в иудейской Палестине, а после обращения Корнилия и своего изгнания во время гонения Агриппы ― за ее пределами, в Сирии и, наконец, в Риме. Подобно тому как Павел создал сеть ориентированных на него общин, очевидно, существовала и сеть общин, которые ориентировались на Петра. Можно говорить о том, что Петр «вытеснил» Павла в Антиохии; подобного развития долгое время приходилось опасаться и в Коринфе. В Риме «Петровы» и «Павловы» домашние общины, по-видимому, сосуществовали. Конфликты между ними всегда могли здесь легко вспыхнуть. Многочисленные призывы к единству, которые мы находим повсюду в Новом Завете, показывают, что единство всегда находилось под угрозой и вовсе не было чем-то естественным. Также и двухтомник Луки направлен на преодоление трений внутри церкви ― в частности, тех, что имели место в период между 75 и 85 гг. Если, наконец, Матфей (Мф 16:18) спустя десять-двадцать лет столь уникальным образом соединяет строительство церкви самим Христом с «человеком-скалой», то это основано лишь на убеждении Матфея в том, что Петр прилагал особые старания для сохранения отношений между (отчасти весьма различными) Иисусовыми общинами и, можно сказать, для единства церкви. Ведь это чудо, что первоцерковь не распалась уже в I веке на ряд групп, некоторые из которых были бы враждебны друг другу. Влияние Петра на Павловы общины, например в Коринфе, связано, вероятно, с этим стремлением к единству (в его понимании), и оказывалось это влияние непосредственно, во время путешествий Петра, а также через его посланцев. Впрочем, нетерпеливое, слишком самоуверенное требование «единства» может вести как раз к углублению конфликтов.

В Деяниях обращает на себя внимание то обстоятельство, что Петр ― в отличие от Павла ― не основывает здесь собственных общин, а лишь посещает уже возникшие, можно сказать, «инспектирует» их (так обстоит дело в Самарии и Лидде) или же его призывают туда в связи с безотлагательной надобностью (так в Иоппе) . Обращение Корнилия в Кесарии ― это, согласно Луке, особый случай, возникший благодаря чудесному вмешательству Бога, причем не следует забывать и о том, что там у Луки уже действовал в качестве миссионера Филипп . Впрочем, обращение к Иисусу через проповедь ведущего апостола соответствовало рангу римского центуриона, крестившегося вместе со своим домом. Наконец, Петр посещает в Антиохии наиболее крупную из церквей Сирии.

Весьма уверенные в себе противники Павла в Коринфе, приезжавшие туда с рекомендательными письмами  и отказывавшие ему в апостольском достоинстве, заявляют, что он ― и Павел (2 Кор 10:12) говорит об этом с горькой иронией ― «не смеет» «сопоставлять или сравнивать себя с некоторыми ( )». Одновременно Павел упрекает их в том, что они, в отличие от него, «без меры хвалятся чужими трудами» и «готовым в чужом уделе (на чужой миссионерской территории)» . Эти преуспевающие

миссионеры, за которыми стоял некий высокий авторитет, были ― я отсылаю здесь к сказанному выше  ― скорее всего посланцами Петровой миссии. Они принципиально ставят под сомнение право Павла действовать в Коринфе в качестве апостола. Однако он, основавший своим благовестием местную церковь , вовсе не взял тем самым на себя ничего лишнего и не «перенапряг себя» , т. е. не перешел определенной, установленной Богом границы его миссии в отличие от своих противников. Более того, Павел убежден, что, когда дела в Коринфе уладятся, он будет проповедовать Евангелие и в областях за пределами Ахайи, т. е. вплоть до самой Испании, тогдашнего предела обитаемого мира (Рим 15:24, 28), не вторгаясь при этом, подобно своим противникам, туда, где миссионерская работа уже была проделана другими.

Появление в Коринфе иудеохристианских миссионеров, конкурентов из иудейской Палестины или из Сирии, связанных, как я думаю, с миссией Петра и его апостольством, подвергающих Павла личным нападкам и снижающих значение его миссионерской работы, потому так огорчительно и даже опасно для него, что основанные им общины должны явить при парусии Господней его «честь», стать его «надеждой, радостью, венцом похвалы ( ) и славой ( )» (1 Фес 2:19 сл.), одним словом, его  «на день Христов» (Флп 2:16, ср. 2 Кор 1:14). К этой славе относится и его отказ от содержания со стороны общин, который толкуется пришельцами как отсутствие апостольских полномочий (1 Кор 9:15 слл., ср. 2 Кор 11:9 сл.). Хотя он знает, что всякое самопрославление безумно, ему приходится бить своих противников, которых он не называет по именам, их собственным оружием, и самому пользоваться этим «безумием» в захватывающей «речи безумца» (2 Кор 11:16–33), завершающейся парадоксальным прославлением собственной «немощи». Это столкновение напоминает спор учеников Иисуса (Мк 9:33–37 парр.) о том, «кто больше», и об ответе Иисуса: «Кто хочет быть первым, будь из всех последним и всем слугою».

Послание к Римлянам Павел пишет зимой 56/57 г. в Коринфе, вскоре после 2 Кор, которое он написал перед прибытием туда в Македонии . В особенности в Рим 15 он затрагивает проблемы, имевшие значение также и для спора с его противниками, посланцами Петра, в Коринфе и показывающие, что они представляли собой не какую-то маргинальную группу, а влиятельное, хорошо информированное, «конкурирующее» миссионерское движение. В Рим 15:18 сл. он подчеркивает, подобно 2 Кор 13:3, проявление своих (апостольских) полномочий «силою знамений и чудес» . За этим следует географическая ссылка на его прежнюю деятельность. «Так что благовествование Христово распространено мною от Иерусалима по кругу до Иллирика» . И сразу же добавляет: «Притом я старался благовествовать не там, где (уже) было известно имя Христово, дабы не созидать на чужом основании»  и обосновывает это цитатой из песни раба Божьего Ис 52:15 в версии Септуагинты. Эта ― содержательно ненужная ― ссылка становится более понятной в том случае, если предположить, что Павел таким образом отделяет себя от другого, конкурирующего миссионерского движения, которое, по его мнению, как раз любило строить «на чужом основании» (   ), т. е., весьма вероятно, Петрову миссию. Поэтому он не говорит в Рим 15:23 слл., что едет в Рим как миссионер, а собирается побывать там лишь проездом в Испанию и хочет порадоваться встрече с братьями по вере, от которых ожидает поддержки в дальнейшем путешествии . Об основателях Римской церкви он, как и Лука в Деяниях, не упоминает ни словом. Она, как видно из Рим 1:10–13 и 15:22, существует уже давно и могла быть основана из самого Святого города, учитывая разнообразные связи между Иерусалимом и Римом, и быть почти столь же древней, как церковь Антиохийская. Это указывало бы с самого начала на связь между Петром и неизвестными иудеохристианскими основателями общины, которая могла бы служить объяснением также и последующего приезда в Рим самого Петра. Послание к Римлянам, в котором Павел представляет свое евангелие, проповедуемое им как апостолом, носит в то же время апологетический характер. Павел рассматривает в нем вопросы, которые задавали ему римские христиане, причем нужно предполагать, что они были знакомы с Иерусалимской, Петровой традицией ― в противном случае Петр не занял бы в позднейшей традиции Евангелий от Мк до Ин, но также и в Деян и 1 Клим такого центрального положения. Возможно, он побывал в Риме еще до Павла. Если апостол язычников так настойчиво подчеркивает, что он уже давно хотел увидеть римских христиан , то почему не мог пожелать того же «человек-скала» после своего изгнания из Иерусалима около 42/43 г.? Будучи руководителем в

первоцеркви, а затем и в Сирии и за ее пределами, он определенно имел значительное число помощников-миссионеров, преимущественно из иудеохристиан, безупречно владевших греческим языком. В этом он находился в лучшем положении, нежели «аутсайдер» Павел, у которого в третьем его путешествии уже не было сопровождающих из Иерусалима. Авторитет и влияние Петра во множестве общин за пределами Палестины, где все еще преобладали иудеохристиане, должны были быть высоки ― это показывает конфликт в Антиохии, и так же было, очевидно, и в Риме. Можно предположить, что разрозненные домашние общины в столице империи были и по-разному ориентированы. Это относится, в частности, к «домашней церкви» Прискиллы и Акилы (Рим 16:3-5а), к которой единственной Павел обращается как к ; она ориентировалась на Павла, в то время как прочие ― на Петра или (при еще более сильном влиянии иудеохристина) на Иакова. Иудеохристианский элемент обладал до 70 г. духовным руководством, что видно из тех традиций, на которых основано написанное еще поколением позже Послание Климента . Таким образом, Петрова миссия, очевидно, играла в Риме существенную роль, которая была не меньше Павловой, а скорее всего, больше. Это служит подтверждением нашего тезиса о том, что Петр был не только выдающимся авторитетом, но и способным организатором и «стратегом миссии». Он ― во всяком случае, в конце своей деятельности ― также выполнял задачу «всемирной миссии», которая в ясной форме выражена в наиболее раннем Евангелии, у Марка , и которой со всей определенностью требуют также Лука и Матфей. Эта миссия включала в себя для Петра и миссию к «язычникам». Монополией Павла она не была. Но таких писем, какие оставил нам бывший фарисейский законоучитель из Тарса, человек, бывший прежде рыбаком на Генисаретском озере, не писал. Поэтому он не смог столь убедительно отстаивать свое богословие перед позднейшей церковью.

Последние приблизительно шестнадцать лет его жизни от Апостольского собора 48/49 г. до мученической кончины, к сожалению, почти полностью остаются в тени. Мы должны предполагать, что важной вехой стал глубокий и имевший серьезные последствия конфликт с Павлом, имевший место около 52/53 г. и основанный не в последнюю очередь на личных отношениях этих двух людей. В то же время эти шестнадцать лет имели важнейшее значения для растущего влияния Петра на церковь Запада, становившуюся все более «языкохристианской» . После всего сказанного должно быть ясно, что и для этого времени между 48/49 и 64/66 гг. нельзя недооценивать и принижать церковного и богословски-исторического влияния галилейского рыбака, сравнивая его с фарисейским законоучителем из Тарса, великолепные тексты которого делают его для нас первым раннехристианским богословом. Слова Иисуса о скале (камне) в Мф 16:17–19, указание на веру Петра, которая благодаря ходатайству Иисуса не пошатнется и которой он укрепит своих братьев (Лк 22:32), а также троекратный призыв Воскресшего пасти Его стадо (Ин 21:15–17) не ограничиваются только ранним временем, но касаются всей деятельности Петра вплоть до его мученической кончины. Без интенсивной деятельности Петра евангельские тексты такого рода не сохранились бы или вовсе не возникли бы в эти темные для нас годы.

6.3. Примирение с Павлом?

Произошло ли в конце концов сближение, а может быть, даже примирение между Петром и Павлом? Мы не знаем этого, но предположили бы, что произошло. Для них обоих ― того, кто прежде отрекся от Иисуса, и того, кто прежде гнал Его последователей, ― было важно единство церкви, обосновываемое прежде всего христологически: Христос для них не «разделился» (1 Кор 1:13). Оба по собственному опыту знали, что их вера живет прощением, и оба знали, что Иисус заповедал прощать другу другу, и эта заповедь выше всяких человеческих и богословских различий. Не напрасно эта заповедь вошла как четвертое прошение в молитву Иисуса «Отче наш» . Вполне возможно, что между прибытием Павла в Рим и Нероновым гонением, то есть между 60 и 64/65 гг. между Петром и Павлом вновь произошла личная встреча. Вероятно, что признаком (пусть не столь значительным) этого сближения является упоминание имени Марка в числе сотрудников Павла в Кол 4:10 (здесь он назван племянником Варнавы), 2 Тим 4:11 и Флм 24, причем всякий раз наряду с Лукой . Правда, определенно из этих писем Павлу принадлежит только Послание к Филимону, и мы не знаем, откуда было написано это самое краткое из «тюремных посланий»: возможные варианты ― Эфес или, позднее, Кесария и Рим . Послание к Колоссянам написал, видимо, один из учеников Павла, а Второе Послание к Тимофею, как и все пастырские послания, очень позднее, примерно одного времени с посланиями Игнатия, и в нем достаточно ясно видно знание Деяний Апостолов . Послание (возможно, в продолжение Деяний) носит характер завещания апостола перед мученической кончиной . Слова 2 Тим 4:11: «Марка (…) приведи с собою, ибо он мне нужен для служения» выглядят почти как жест примирения, призванного отменить разрыв Деян 15:37–39. Тогда Павел поссорился и резко порвал с Варнавой , потому что считал Иоанна Марка негодным помощником в миссионерском путешествии. «Псевдо-Павел» хочет таким путем залечить эту рану. Также и Первому Посланию Петра  отчасти присущ характер завещания и руководства к принятию страданий вслед за Иисусом и апостолом, который назван в 1 Пет 5:1 «свидетелем страданий Христовых». В таком случае можно видеть в 1 Пет 5:13 «псевдо-Петрово» соответствие роли Марка в позднейшей Павловой традиции; добавление «сын мой» указывает на тесные отношения между учителем и учеником . 1 Пет и более позднее 2 Тим оба указывают на Рим как место своего написания.

Как бы то ни было, нам мало что известно определенно, ― не приходится сомневаться лишь в мученической гибели Петра и Павла в Риме во время или вскоре после Неронова гонения, которое вновь объединило их . Со времени Первого Послания Климента, т. е. в конце 90-х годов, на основе устоявшейся римской традиции, известной также уже и Игнатию , церковное предание по праву сводило вместе этих двух великих учителей первоцеркви, учитывая уникальное значение их обоих для церкви Иисуса Христа и невзирая на временно возникавшие между ними серьезные трения и все различия в богословии. Их свидетельство о Евангельской истине было признано непреходящим, и может быть, следовало бы сделать 29 июня, день Петра и Павла, отмечаемый с середины IV века, экуменическим праздником особого значения .

Они двое, Петр и Павел, и в качестве третьего в союзе с ними ― корпус текстов под именем Иоанна, суть столпы нового учения, обращенного ко всем людям. В первую очередь им обязаны мы апостольским свидетельством, основой нашей общей веры и исходным пунктом всей экуменической мысли. Подобно тому как их свидетельство, на коем основывает церковь свою веру, не может быть произвольно расширено и развито, так и сами апостольские свидетели уникальны и незаменимы в своем авторитете. Поэтому не может быть никакого «Петрова сана», который бы развивался в истории и мог заявлять все новые, растущие претензии на авторитет. Именно различные тексты о Петре, такие как Мф 16:18 сл., Лк 22:31 сл. или Ин 21:15–18, которые производят сильное впечатление на посетителей собора Святого Петра, в действительности указывают, на особое, уникальное апостольское служение, совершенное «человеком-скалой» нарождающейся церкви.

Бытие

2:24 (LXX) ― 119

9:5 ― 66

Исход

19:6 ― 19

32:28 ― 3553

Левит

17 и 18 ― 65

17:11 ― 66

Числа

12:7 (LXX) ― 118

20:8-10 ― 23

34:11 ― 42

Книга Судей

6:20 ― 23

15:13 ― 23

1 Книга Царств

13:6 ― 23

23:25 ― 3

2 Книга Царств

11:2 ― 134

3 Книга Царств

16:31 ― 126

19:11 ― 23

Исайя

8:14 ― 24

28:16 ― 24, 18, 24

51:1 ― 25

52:15 ― 98

53 ― 91

53:7 ― 90

60:17 ― 54

Иеремия

4:29 ― 22

9:22 ― 71

23:29 ― 23

48:28 ― 23

Иоиль

3:1–5 ― 75

Амос

6:12 ― 23

Аввакум

2:4 (LXX) ― 62

Захария

6:12 ― 16

Псалмы

8:7 ― 91

23:1 ― 69

109:1 ― 91

117:22 ― 24

Иов

30:6 ― 22

Притчи

10:25 ― 8

Даниил

7:9 ― 4

7:22 ― 4

7:26 ― 4

Вознесение Моисея

1:12 ― 8

3 Ездры

6:55–59 ― 8

8:44 ― 8

2 Маккавеев

1:16 ― 24

4:41 ― 24

3 Маккавеев

5:51 ― 7

Псалмы Соломона

16:2 ― 7

17:43 ― 85

Книга Сираха

40:14 ― 22

Сирийский Варух

14:18 ― 8

15:7 ― 8

21:24 ― 8

Завет Иова

46-53 ― 122

Премудрость Соломона

16:13 ― 7

Благодарственные гимны

1QH 14, 23 ― 16

1QH 14, 26 ― 16

1QH 15, 8 ― 16

Тексты из пещеры 4

4Q201, Col. II, 8 ― 22

4Q204 fr. 4, 5 ― 22

4Q205 fr. 2, Col. II, 27 ― 22

4Q206 5, Col. III, 19 ― 22

Торгум Иова

IIQ10, Col. 32, 1 ― 22

IIQ 10, Col. 33, 9 ― 22

Иудейские древности

18, 153 ― 39

20, 200 ― 68

20, 34 ― 131

Иудейская война

2, 560 ― 58,131

5, 189 ― 22

6, 410 ― 22

7, 43 ― 31

От Матфея

1:21 ― 90

4:18 ― 20, 27

4:18–22 ― 113

4:19 ― 58

4:24 ― 42

5:10–12:44 ― 7

5:13–20 ― 29

5:17–19 ― 32

5:18 ― 33

5:32 ― 119

6:12 ― 90, 101

6:14 ― 90

7:12 ― 55

7:13 ― 5, 29

7:21 ― 5

7:24 ― 5

8:14 ― 20, 110, 136

8:14 ― 109

8:18–22 ― 119

8:19–22 ― 113

8:21 ― 113

9:5–7 ― 110

9:13 ― 45, 55

10:2 ― 20, 27, 29, 46

10:4 ― 21

10:10 ― 71

10:20 ― 35

10:23 ― 7

10:37 ― 113

11:25 ― 15

11:27 ― 16

12:7 ― 55

12:46–50 ― 11, 141

13:16 ― 16

13:52 ― 4, 53

13:55 ― 10, 115

13:56 ― 115

14:28 ― 29

14:28–33 ― 46

14:33 ― 15

15:15 ― 29

16 ― 26

16:13–16 ― 20

16:16 ― 4

16:17 ― 3, 8, 20, 23, 111, 137

16:17–19 ― 1, 14, 14,16, 17, 19, 24, 100

16:18 ― 1,3, 17, 18, 19,21, 24, 32, 94

16:18 ― 8, 104

16:19 ― 3, 4

16:21–23 ― 8

16:22 ― 8

16:23 ― 8,29, 73

16:24 ― 7

16:27 ― 15

17:5 ― 15

17:24 ― 29

17:24–27 ― 46

17:25 ― 20, 23

18:17 ― 3

18:18 ― 4, 28

18:21 ― 29

18:21–35 ― 28, 90

19:6 ― 119

19:12 ― 120

19:16–26 ― 112

19:27 ― 113

19:28 ― 4, 113

20:20 ― 27, 116

22:44 ― 91

23 ― 5

23:1-12 ― 5

23:13 ― 5, 28

23:23 ― 55

23:34 ― 4, 7, 53

24:3 ― 7

24:9 ― 7

24:21 ― 7

24:21–29 ― 7

24:27 ― 7

24:37 ― 7

24:39 ― 7

26:26–29 ― 90

26:28 ― 90

26:33–35 ― 29

26:64 ― 91

26:73 ― 14

26:75 ― 29, 46

27:16 ― 20

27:56 ― 27, 116

28:16–20 ― 75

28:18–20 ― 33

28:20 ― 7, 33

От Марка

1:1 ― 15,41, 109

1:4 ― 90

1:11 ― 41

1:14 ― 109

1:16 ― 27, 42, 44, 109

1:16 ― 26, 42–44, 109

1:16–20 ― 113

1:16–39 ― 41

1:17 ― 43, 58, 99

1:19 ― 42

1:20 ― 137

1:21 ― 13, 42

1:24 ― 41

1:25 ― 110

1:29 ― 27, 43, 112

1:29 ― 13, 109, 111, 136

1:31 ― 115

1:34 ― 41

1:36 ― 43

2:1 ― 42

2:5 ― 90

2:9-12 ― 110

2:17 ― 90

2:23–28 ― 55

3:12 ― 110

3:14 ― 43

3:16 ― 20

3:16 ― 108

3:17 ― 22

3:18 ― 20,21,27

3:21 ― 11,30, 141

3:31 ― 30

3:31 ― 117

3:31–35 ― 11, 141

3:35 ― 30

5:37 ― 51

6:1–6 ― 141

6:3 ― 10, 115, 117

6:7 ― 80

6:12 ― 80

6:45 ― 42

7:3 ― 39, 42

7:12 ― 55

7:18–23 ― 55

7:26 ― 42

7:31 ― 39

8:17 ― 45

8:22 ― 42

8:27-9:8 ― 41

8:29 ― 15, 41

8:31–33 ― 8, 41

8:32 ― 86

8:33 ― 45, 73

8:34 ― 7

9:2 ― 51

9:5 ― 41

9:6 ― 45

9:7 ― 15,41

9:10 ― 45

9:10–13 ― 41

9:19 ― 45

9:25 ― 110

9:33 ― 42

9:33–37 ― 97

9:38–27 ― 51

9:41 ― 41

10:6–9 ― 119

10:8 ― 119

10:17–27 ― 12

10:29 ― 109

10:30 ― 109

10:32 ― 45

10:35 ― 27

10:45 ― 90, 90

10 :46 ― 20

12:6 ― 41

12:35 ― 4 1

12:36 ― 91

12:42 ― 42

13:3 ― 27, 42, 51

13 :10 ― 43, 99, 109

13:19 ― 7

14 :1 ― 39

14 :9 ― 43, 87, 99, 109

14:12 ― 39

14 :22–25 ― 90

14 :24 ― 90

14 :26–72 ― 41

14:29–31 ― 41

14:31 ― 8 6

14:33 ― 41 , 51

14 :36 ― 91

14:37 ― 23, 41

14:51 ― 44

14:54 ― 41

14:61 ― 41

14:61 ― 15

14:62 ― 91

14:66–72 ― 41

14:71 ― 86

14:72 ― 46

15:4 ― 116

15:16 ― 42

15:21 ― 114

15:40 ― 27, 114

15:40 ― 115, 137

15:41 ― 110

15:47 ― 116

16:1 ― 116

16:7 ― 43, 109, 119

16:9-20 ― 49

Эпилог ― 43

От Луки

1:2 ― 83

1:77 ― 90

3:3 ― 90

4:16–30 ― 115

4:35 ― 110

4:38 ― 109, 110

5:1 ― 42

5:7 ― 42

5:8 ― 45, 46, 90

5:10 ― 58

5:11 ― 113

5:23–25 ― 110

6:13 ― 124

6:14 ― 20, 27

6:15 ― 21

6:20 ― 85

6:31 ― 65

6:32 ― 55

6:40 ― 85

7:18 ― 85

7:48 ― 90

8:2 ― 137

8:3 ― 110, 116, 129, 137

8:19–21 ― 11, 141

8:22 ― 42

8:33 ― 42

8:45 ― 43

9:14 ― 35

9:20 ― 15

9:22 ― 8

9:35 ― 15

9:42 ― 110

9:49 ― 51

9:57–62 ― 113, 119

9:62 ― 119

10:2 ― 85

10:7 ― 71

10:21 ― 15

10:22 ― 16

10:40 ― 110

11:4 ― 101

11:49 ― 4

11:52 ― 5, 28

12:12 ― 35

13:24 ― 29

14:26 ― 85, 112

15 ― 90

16:18 ― 119

18:9-14 ― 90

18:11 ― 46

18:18–27 ― 112

18:29 ― 112

19:1-10 ― 90

19:29 ― 112

20:36 ― 130

20:42 ― 91

21:12–19 ― 83

22:8 ― 51

22:19 ― 90

22:27 ― 90

22:30 ― 4

22:31 ― 23,46, 90, 104

22:32 ― 46, 90, 100

22:37 ― 90

22:62 ― 29, 46

22:69 ― 91

23:15 ― 90

24:10 ― 83, 129

24:25 ― 45

24:31 ― 45

24:34 ― 23, 30, 46

24:37 ― 14

24:39 ― 14

24:47 ― 45, 90

От Иоанна

1:35–42 ― 20, 30

1:42 ― 20, 23, 111

1:42 ― 20

1:44 ― 13,21,27, 110, 137

6:8 ― 27

6:60 ― 32

6:66–69 ― 8, 32

7:2-10 ― 141

7:3-10 ― 30

7:5 ― 11

7:5 ― 117

10:12 ― 12

12:2 ― 110

12:20 ― 21

12:22 ― 27, 80

13:23 ― 86

13:36 ― 6, 32, 133

16:2 ― 12, 32

19:25 ― 114, 115

19:26 ― 86

19:35 ― 86

20:8 ― 86

20:20 ― 14

20:23 ― 28

20:27 ― 14

20:28 ― 8

20:31 ― 15

21 ― 29

21:5 ― 14

21:7 ― 86

21:12 ― 14

21:15 ― 23

21:15–17 ― 8, 20, 32, 46, 101

21:15–18 ― 104

21:15–19 ― 8, 52

21:17 ― 23

21:18 ― 6, 7, 32, 133

Деяния

1-5 ― 88

1:8 ― 82

1:13 ― 27, 124

1:23 ― 20

2 ― 75

2-5 ― 57

2:9-11 ― 73

2:17–21 ― 75

2:22–36 ― 88

2:29 ― 35

2:32 ― 83

2:34 ― 91

2:38 ― 45, 90

2:41 ― 35

3 ― 90

3:13 ― 90

3:15 ― 83

3:19 ― 90

3:26 ― 90

4:4 ― 35

4:6 ― 13

4:8 ― 35

4:13 ― 13, 35

4:20 ― 83

4:27 ― 90

4:29 ― 35

4:30 ― 90

4:31 ― 35, 75

4:36 ― 20

5:3 ― 86

5:15 ― 80

5:31 ― 45, 90

5:32 ― 83

5:41 ― 83

6:1 ― 61

6:1 ― 88

6:5 ― 122, 124

6:14 ― 55

7:59 ― 91

8 ― 122

8:5 ― 124

8:14 ― 82, 95

8:20 ― 86

8:32 ― 90

8:40 ― 95

9:4 ― 79

9:11 ― 122

9:19–22 ― 58

9:26–28 ― 36

9:29 ― 36

9:30 ― 122,129

9:32 ― 95

9:32–43 ― 57, 80

9:32–11:18 ― 82

9:36 ― 95

2:42 ― 88

10:1-11:18 ― 56, 87

10:14 ― 56

10:14 ― 87

10:38 ― 83

10:41 ― 14

10:43 ― 45, 90

10:44 ― 75

11:1 ― 56

11:1–3 ― 61

11:2 ― 56

11:8 ― 87

11:15 ― 75

11:20 ― 59

11:25 ― 122, 129

12:1 ― 80

12:2 ― 51

12:12 ― 48, 101, 139

12:12 ― 135

12:17 ― 10, 48, 50, 52, 82

12:25 ― 48, 101, 139

13:1 ― 62

13:1 ― 60

13:5 ― 139

13:6 ― 20

13:7 ― 59

13:13 ― 101, 103, 139

13:14 ― 102

13:31 ― 83

13:38 ― 45, 87, 90

13:43–48 ― 59

13:50 ― 131

13:51 ― 102

14:1 ― 102

14:4 ― 81, 124

14:6 ― 102

14:8 ― 102

14:14 ― 81, 124

14:19 ― 83, 102

15 ― 81

15:1 ― 81

15:1 ― 88

15:5 ― 69,81

15:7 ― 61, 81, 87

15:7–9 ― 87

15:7-11 ― 55, 81,87

15:11 ― 87

15:13 ― 10

15:13–21 ― 10, 57, 81

15:14 ― 21,23

15:19 ― 65

15:19–20 ― 77

15:19–21 ― 65

15:20 ― 66, 69

15:22 ― 67

15:22 ― 81

15:23–29 ― 65

15:27 ― 67

15:28 ― 65, 69

15:28 ― 77

15:29 ― 66, 69

15:37 ― 48, 101, 139

15:37–39 ― 61, 103

15:39 ― 48, 101

15:40 ― 67

15:40 ― 78

16-28 ― 81

16:1 ― 102

16:1–3 ― 64

16:4 ― 65, 77,81

16:7 ― 52

16:13 ― 131

16:14 ― 127

17:4 ― 131

17:16 ― 61

17:34 ― 131

18:2 ― 52, 98, 126

18:3 ― 71

18:18 ― 126

18:22 ― 60, 78

18:23 ― 64

18:24 ― 52, 70

18:25 ― 127

18:26 ― 126

19:8 ― 70

19:10 ― 70

19:21 ― 70

19:23 ― 70, 127

20:1–3 ― 97

20:18 D ― 70

20:24 ― 87, 102

20:29 ― 89, 102

20:31 ― 70

21:8 ― 122, 124

21:8 ― 96, 123

21:10–16 ― 77

21:18 ― 10,81

21:18 ― 61,77

21:20 ― 35

21:21 ― 88

21:21–25 ― 57

21:23 ― 61

21:25 ― 65, 77

21:28 ― 88

21:28 ― 68

21:39 ― 122

22:1 ― 102

22:3 ― 122

22:7 ― 79

22:15 ― 81

22:17–21 ― 59, 77

23:16 ― 122, 129

23:16 ― 129

24:17 ― 61, 68

24:23 ― 61,77

26:14 ― 79

26:16 ― 81

26:16–18 ― 59

27:3 ― 61

28:14–16 ― 82

28:15 ― 77

28:30 ― 6

28:31 ― 82

Римлянам

1:1 ― 76

1:1-15 ― 82

1:3 ― 79

1:7 ― 128

1:10–13 ― 98

1:11–15 ― 98

1:13 ― 77

1:13 ― 98

1:14 ― 59

1:16 ― 58, 86

2:16 ― 47

3:5–8 ― 76

3:8 ― 58, 73, 74

3:20–31 ― 63

3:28 ― 62

6 ― 73

6:1 ― 76

7:2 ― 119

7:7 ― 76

8:3 ― 83

8:34 ― 91

9-11 ― 99

9:3 ― 128

9:5 ― 79

11:1 ― 76

11:13 ― 59

11:14 ― 58

11:17–24 ― 99

12 ― 79

12:1 ― 73

13 ― 6

13:11 ― 86

14 ― 69

14:1 ― 78

14:15–23 ― 78

14:17 ― 78

14:22 ― 78

15 ― 97

15:8 ― 79

15:17–21 ― 71

15:18 ― 97

15:19 ― 67, 77, 80, 97

15:19 ― 82

15:20 ― 17, 25,70, 97

15:22 ― 68, 77,81

15:22 ― 77, 82, 98

15:22–24 ― 98

15:23 ― 98

15:24 ― 6, 96

15:25–31 ― 77

15:25 ― 67, 68

15:26 ― 12

15:28 ― 6, 96

15:30–32 ― 58

15:30 ― 68

15:31 ― 68

16 ― 128

16:1-23 ― 76

16:2 ― 128

16:3 ― 76, 126, 127

16:3–5 ― 99

16:4 ― 127

16:7 ― 58, 76, 114, 128, 129

16:11 ― 128

16:13 ― 114

16:17–20 ― 76, 97

16:21 ― 128

16:25 ― 47

18:15 ― 91

1-е Коринфянам

1-3 ― 25

1:10-3:4 ― 25

1:11 ― 69

1:12 ― 31, 36, 52, 70

1:13 ― 69, 101

1:31 ― 71

2:2 ― 79

2:10 ― 15

3:4–9 ― 70

3:9 ― 17

3:10 ― 17, 70, 96, 97, 117

3:10–15 ― 17

3:10–17 ― 17

3:11 ― 17, 18, 25, 70, 82

3:12–15 ― 76

3:15 ― 76

3:16 ― 17

3:21 ― 71, 72, 73

3:22 ― 31, 52, 70

5:1–5 ― 66

5:9 ― 66

5:9-13 ― 66

6:2 ― 4

6:9-13 ― 73

6:12 ― 73

7 ― 120, 129, 141

7:1–6 ― 119

7:6 ― 120

7:7 ― 120

7:8 ― 120

7:9 ― 119

7:10 ― 79

7:11 ― 119

7:18 ― 72

7:18 ― 64

7:19 ― 72, 73

7:25 ― 79

7:28 ― 119

7:29 ― 86, 132

7:31 ― 132

7:32 ― 120

7:35 ― 120, 130

7:36 ― 118

7:36 ― 119

7:39 ― 119

7:40 ― 120

8-10 ― 65, 66

8:1 ― 65

8:1-13 ― 78

8:7 ― 78

8:10 ― 78

8:12 ― 78

9:1–5 ― 69

9:1–7 ― 52, 70

9:1-23 ― 116

9:2 ― 25

9:3–6 ― 117

9:3-18 ― 71

9:4 ― 70

9:5 ― 25, 31, 73, 111, 112, 118, 120, 128, 130, 136, 140

9:6 ― 117

9:12 ― 117

9:14 ― 71,79

9:15 ― 96

9:18 ― 117

9:19–23 ― 64

9:20 ― 64

9:20 ― 58

9:22 ― 64

10:4 ― 18, 25

10:21 ― 65

10:23 ― 73

10:25–29 ― 78

10:25 ― 69

11:2-12 ― 126

11:11 ― 126

11:16 ― 73

11:19 ― 69

11:23 ― 79

11:23 ― 79

13:5 ― 61

14:26 ― 125

15:1 ― 71, 96

15:3 ― 35,90

15:3 ― 45,79

15:3–5 ― 46

15:5 ― 23, 30, 31, 69

15:6 ― 35

15:7 ― 10, 70, 118, 128

15:9 ― 46

15:9 ― 69,71

15:10 ― 35

15:11 ― 69,71

15:25 ― 91

15:50 ― 16

15:56 ― 56

16:1 ― 72, 77

16:1 ― 68

16:3 ― 67

16:12 ― 70

16:15 ― 77

16:19 ― 126, 127

16:22 ― 75, 91, 97

2-е Коринфянам

1 ― 70

1:8 ― 127

1:14 ― 96

1:17 ― 75

1:19 ― 67

2:3 ― 97

2:13 ― 97

3:1 ― 74

3:1–3 ― 73

3:6-11 ― 56

3:6 ― 73

4:2 ― 95

5:12 ― 95

5:14 ― 63

5:16 ― 46, 75, 79

5:20 ― 63

6:4 ― 95

7:5 ― 97

7:11 ― 95

8 ― 68, 72

8:1 ― 97

8:4 ― 77

8:9 ― 79

9:1 ― 77

9:12 ― 77

10 ― 72

10-12 ― 36,106

10-13 ― 75, 76, 97

10:1–6 ― 71

10:2 ― 74, 75

10:7-11 ― 74

10:12 ― 74, 95

10:12–18 ― 95

10:13 ― 75, 95

10:14 ― 96

10:15 ― 95

10:16 ― 95, 98

10:17 ― 71

10:18 ― 95

11:2 ― 75

11:4 ― 75

11:5 ― 71, 73, 80

11:7 ― 71, 117

11:9 ― 96

11:10 ― 86

11:12–15 ― 73

11:13 ― 73

11:14 ― 73

11:15 ― 76

11:16–33 ― 96

11:22 ― 73

11:23 ― 129

11:29 ― 75

12:11 ― 73, 95

12:11 ― 71, 80

12:13 ― 71

13:3 ― 97

13:4 ― 75

13:8 ― 86

Галатам

1:1 ― 71

1:6 ― 75

1:7 ― 74

1:8 ― 63

1:11 ― 47, 86, 86

1:12 ― 16

1:13 ― 46

1:15 ― 16, 59, 77

1:16 ― 15

1:17 ― 59,71,80

1:17 ― 67

1:18 ― 24,31,36, 92, 11

1:19 ― 10

2:1 ― 67

2:1-10 ― 72, 88

2:2 ― 67, 72

2:3–5 ― 63

2:5 ― 66, 86

2:6 ― 78, 80

2:7 ― 31,43

2:7 ― 24, 57, 87

2:7–9 ― 57, 60

2:8 ― 31, 58

2:9 ― 10, 24, 31, 33, 57, 80, 81, 86

2:10― 12, 68, 77, 78

2:11 ― 24, 31, 62, 67

2:11 ― 52

2:11 ― 11, 24, 55, 60, 61, 64, 88, 117

2:11–14 ― 69

2:12 ― 10, 56, 62, 66, 72, 74, 87

2:11–21 ― 60

2:13 ― 61,62

2:14 ― 24, 31, 62, 66, 86, 87

2:14–21 ― 87

2:16 ― 62, 87

2:17 ― 63

2:18 ― 63

2:19 ― 63

3:1 ― 79

3:13 ― 63

4:4 ― 79

4:4 ― 63

4:5 ― 91

4:25 ― 67

4:26 ― 19

4:29 ― 63

5:3 ― 65

5:6 ― 64, 73

5:11 ― 64, 75

5:13 ― 73

5:25 ― 73

6:11–17 ― 97

6:12–15 ― 64

Ефесянам

1:20–22 ― 91

2:20 ― 17-19

3:5 ― 15

3:8 ― 46

Филиппийцам

1:14–17 ― 52, 72

1:15 ― 74

1:15 ― 82

2:16 ― 96

3:2 ― 75

3:2-11 ― 56

3:5 ― 75

3:5 ― 122

3:6 ― 46

4:3 ― 130, 139

4:12–18 ― 71

Колоссянам

2:7 ― 19

4:10 ― 48, 101,

4:11 ― 31

4:14 ― 84, 101,

4:15 ― 127

1-е Фессалоникийцам

1:1 ― 67

2:14 ― 63

2:15 ― 75

2:19 ― 96

4:14–17 ― 36

4:15 ― 79

5:2 ― 79

5:2 ― 36

1-е Тимофею

1:15 ― 45

1:15 ― 46

3:2 ― 121

4:3 ― 121

5:3 ― 127

5:14 ― 121

6:20 ― 121

2-е Тимофею

1:3 ― 102

2:8 ― 47

3:11 ― 102

3:15 ― 102

4:3 ― 102

4:6–8 ― 102

4:7 ― 102

4:11 ― 48, 101, 102

4:12 ― 102

4:16 ― 102

4:16–18 ― 102

4:19 ― 126

4:20 ― 102

Титу

1:6 ― 121

Филимону

24 ― 48, 101

Евреям

2:3 ― 83

3:6 ― 118

6:1 ― 17

10:38 ― 62

Иакова

1:1 ― 10

2:20–26 ― 96

2:24 ― 62

4:13 ― 96

1-е Петра

1:1 ― 11,52, 53

1:5 ― 15

2:4 ― 18

2:4–8 ― 19

2:6 ― 18

2:9 ― 19

2:13 ― 6

2:22–25 ― 90

3:22 ― 91

4:17 ― 87

5:1 ― 6, 102

5:12 ― 67

5:13 ― 6, 48, 49, 50, 102, 108, 135, 139, 140, 140

2-е Петра

1:1 ― 11,21,23

1:13–15 ― 6

3:15 ― 102

1-е Иоанна

1:1 ― 14

Иуды

1:1 ― 10

Откровение

2:20 ― 126

14:6 ― 87

20:4 ― 4

20:10 ― 7

20:14 ― 7

21:2 ― 19

21:14 ― 18

22:20 ― 91

Апокрифические деяния апостолов

Деяния Андрея

7, 52

Деяния Петра (Actus Vercellenses)

1, 1 ― 6

37 ― 7

37-41 ― 6

Деяния Филиппа

36 ― 134

Вознесение Исайи

4, 2 ― 6

Евангелие евреев

Фрагмент 7 ― 9

Псевдо-Климентины

Послания

Первое Послание Климента

1, 1 ― 10

Послание Климента Иакову

1, 2 ― 17

Послание Петра

1, 1 ― 10

Беседы / Гомилии

2, 25, 1 ― 133

7, 8, 1 ― 65

8, 19, 1 ― 65

13, 1, 1 ― 133

13, 11, 2 ― 133

Узнавания

1,43,3 ― 54

7, 25, 3 ― 133

7, 36, 1 ― 133

9, 38 ― 133

Послание Варнавы

5, 9 ― 45

Первое Послание Климента

1, 3 ― 54

5 ― 103

5 ― 6, 37

5, 1 ― 133

5, 1–4 ― 51

5, 4 ― 14, 133

5, 7 ― 6

6 ― 6

6, 1 ― 6

6, 2 ― 133

21, 6 ― 54

35, 2 ― 120

42, 4 ― 54

44, 5 ― 54

59-61 ― 99

64, 2 ― 120

Дидахе

10, 6 ― 91

11, 11 ― 118

Пастырь Ермы

Подобия

9, 14 (=91, 6) ― 17

Игнатий Антиохийский

Послание к Ефесянам

2, 2 ― 103

Послание к Поликарпу

5, 2 ― 120

Послание к Римлянам

2,2 ― 54

4, 3 ― 14, 37, 51, 103

Послание к Смирнянам

3, 1 ― 43

3, 1 ― 14

3, 2 ― 103

5, 3 ― 74

7, 2 ― 74

Поликарп Смирнский

Послание к Филиппийцам

9, 1 ― 6

Послание Иакова

NHC 1, 2 ― 10

Евангелие Фомы

(NHC II:2)

Логия 12 ― 8, 86

Логия 13 ― 85

Логия 39, 1 ― 5

Логия 114 ― 85

Откровение Иакова

(NHC V:4)

NHC V, 4 ― 10

Деяния Петра и двенадцати апостолов

(NHC VI:1)

NHC VI, 1 ― 27

Откровение Петра

(NHC VII:3)

NHC VII, 3 ― 27

Послание Петра Филиппу

(NHC VIII:2)

NHC VIII, 2 ― 27

Деяния Петра

(ВG 4)

ВG 8205, 4 ― 27

Деяния святых Нерея и Ахиллея

15 ― 135

Августин

Против Адиманта

17, 5 ― 134

Канон Муратори

37 ― 6

Климент Александрийский

Adimbrationes in Epistolas Canonicas на I Петра

5, 13 ― 140

Педагог

2, 91 ― 136

2, 94 ― 139

3, 41 ― 139

Строматы

3, 52, 5 ― 132

3, 53 ― 130

3, 53, 3 ― 130, 136

3, 79, 4 ― 129

7, 62, 1 ― 133

7, 63, 3 ― 132

7, 62, 3 ― 133

7, 106, 4 ― 34

Епифаний Кипрский

Панарион

78, 8, 1 ― 115

78, 9, 6 ― 115

78, 14 ― 10

Евсевий Кесарийский

Хроника Иеронима

GCS 47 ― 6

Церковная история

2, 1, 3 ― 9, 54

2, 1, 4 ― 9

2, 1, 5 ― 10

2, 14, 6 ― 53, 58

2, 15, 1 ― 50, 114

2, 15, 1 ― 140

2, 15, 1 ― 50, 140

2, 16, 24 ― 52

2, 23, 4 ― 9

2, 23, 4-18 ― 10

2, 23, 8-18 ― 86

2, 25, 8 ― 6,37,71, 133

3, 1, 1 ― 52

3, 1, 2 ― 7

3, 5, 3 ― 68

3, 11 ― 114

3, 22 ― 53

3, 30, 1 ― 132

3, 30, 2 ― 132,133

3, 31, 3 ― 124

3, 31, 4 ― 123, 125

3,32,4 ― 114

3, 39, 14 ― 48

3, 39, 15 ― 13, 34, 38, 108

3, 39, 16 ― 13, 33, 49

3, 39, 4 ― 30, 109

3, 39, 7 ― 48

3, 39, 9 ― 123

4, 11, 1 ― 89

4, 11, 2 ― 89

4, 22, 4 ― 114

5, 8, 3 ― 49

5, 17, 2 ― 126

5, 23, 1 ― 39

5, 24, 1–8 ― 124

5, 24, 2 ― 124

5, 24, 6 ― 39

6, 14, 5–7 ― 50

6, 14, 5 ― 133

6, 14, 6 ― 140

6, 25, 6 ― 50

8, 6, 1–4 ― 32

Иероним

О знаменитых мужах

1 ― 53

2 ― 9

8 ― 50

Ириней Лионский

Против ересей

1, 26, 2 ― 12

1, 27, 1 ― 89

3, 1, 1 ― 6, 37, 49, 108, 114, 133

3, 3, 2 ― 37

3, 4, 3 ― 89

3, 12, 15 ― 9, 54

Иустин

I Апология

67 ― 99

67, 3 ― 47

Диалог с Трифоном Иудеем

47 ― 11

103, 8 ― 47

106, 3 ― 46

Ориген

Толкование на Матфея

XV, 21 ― 113

Против Цельса

1,63 ― 45

2, 14 ― 35

Беседы на Луку

VI ― 53

Тертулиан

Против Маркиона

4, 5, 3 ― 46

4, 13, 6 ― 17

О крещении

17 ― 131

О предписаниях против еретиков

22, 44 ― 17, 19

О целомудрии

22,9 ― 17

Средство против скорпионов

15,3 ― 7

Вавилонский Талмуд

bChag 12b ― 8

Ялкут Шимони

1 § 766 ― 26

Мидраш Когелет

1, 8 ― 111

Таргумы

Таргум Онкелоса

Числа 20:8-10 ― 23

Иерусалимский I

Числа 20:8-10 ― 23

Ливий

39,13,14 ― 6

Порфирий

Против Христиан

III, 22 ― 88

Светоний

Жизнь 12 цезарей

Клавдий 25, 3 ― 126

Нерон 16, 2, 38 ― 16

Тацит

Анналы

15, 44 ― 133

15, 44, 25 ― 6

15, 44, 4 ― 6, 7