Двумя часами позже Розанна гордо въехала в ворота Рэвенсворта верхом на Зевсе, за которым следовали три купленные в аббатстве кобылы. Кавалькаду замыкал сэр Брайан. К немалому изумлению Розанны, Рэвенспер успел уже вернуться домой и находился в прескверном расположении духа.

— Где вы были, черт побери?! — набросился он на нее. Уязвленная тем, что он посмел обратиться к ней таким тоном в присутствии посторонних — двор был полон рыцарей, воинов и оруженосцев, — она надменно произнесла:

— Как вы осмеливаетесь задавать мне подобные вопросы?

— Похоже, миледи, вы успели позабыть, что я — ваш законный супруг, а посему имею право задавать вам любые вопросы. — С этими словами Роджер метнул гневный взгляд на зардевшегося сэра Брайана.

Чувствуя, что на сей раз Роджер разозлен не на шутку, Розанна поспешно произнесла:

— Мой брат Джеффри проводил меня в аббатство Жерво, где я купила вот этих кобыл.

— Вашему брату, мадам, крупно повезло, что он не попался мне на глаза. Окажись он здесь сейчас, я бы разделался с ним за милую душу. Впредь я запрещаю вам отправляться куда-либо в его обществе.

— Запрещаете? — надменно переспросила она, сузив глаза. — Вы не смеете, милорд! — Она пришпорила Зевса и умчалась в сторону конюшен. Роджер взглянул на сэра Брайана и отрывисто приказал воинам, к этому моменту окружившим господина:

— Взять его под стражу! И держать под надежным запором в подземелье замка!

Появление трех белоснежных кобылиц произвело в конюшнях настоящую сенсацию. Старый Доббин, приняв их поводья из рук Розанны, хихикнул:

— Ваш араб, небось, подумает, что у него день рождения.

Том и Кеннет одобрительно похлопывали кобылиц по стройным шеям.

— Поздравляем вас с замечательной покупкой, миледи, — почтительно произнес Том.

— Что ж, хорошо хоть вы оценили подарок, который я сделала своему дорогому супругу, — с горечью произнесла Розанна. Она расседлала Зевса, наспех почистила его и, потрепав по шее, засыпала ему в кормушку щедрую порцию овса.

Лишь после этого она с тяжелым сердцем направилась к замку. Роджер ждал ее в коридоре.

— Я хотел бы поговорить с вами, — отрывисто бросил он.

— Мне нужно принять ванну, — холодно ответила она.

— Ванна может подождать, черт возьми! Мне нужно поговорить с вами сию минуту, Розанна.

Он чуть ли не силком затащил ее в свою комнату, но, едва переступив порог, Розанна повернулась к нему и, подбоченившись, выкрикнула:

— Ах вот, милорд, для чего вам нужна была жена — чтобы срывать на ней свое плохое настроение! Ведь вы не ведете себя так грубо и бесцеремонно даже со слугами!

Прислонившись спиной к двери, он скрестил руки на груди и, помолчав, спокойно произнес:

— Розанна, мне было очень тяжело, вернувшись домой, не застать вас здесь, и я не желаю, чтобы подобное повторялось впредь.

— Но откуда же я знала, что вы вернетсь так скоро?

— Но неужели вы не могли поставить ваших служанок или мистера Бурка в известность о том, куда вы направились?

Не ответив на его вопрос, Розанна с упреком произнесла:

— Перед свадьбой вы обещали мне, что я буду вольна ездить, куда мне заблагорассудится.

— Так оно и есть. Но я снова спрашиваю вас: разве трудно вам было сообщить кому-либо из слуг о цели своего путешествия?

— Да, мне следовало это сделать, — согласилась она и поспешно добавила: — Но я вовсе не в восторге от того, что вы так грубо разговаривали со мной в присутствии ваших людей. Ведь эти роскошные кобылы, которых я купила в аббатстве, предназначались вам в подарок, а вы, вместо того чтобы сказать спасибо, набросились на меня с упреками.

Он широко улыбнулся и, подойдя к жене вплотную, обнял ее за талию.

— Позвольте мне выразить вам сполна всю свою благодарность! — И он горячо, страстно поцеловал ее.

У Розанны подкосились ноги. Она хотела было ответить на его поцелуй, но вместо этого уперлась руками ему в грудь и воскликнула:

— Ведь я хотела принять ванну, Рэвенспер!

— Выходит, вы отказываете мне? — мягко просил он.

— Без малейших колебаний! — Но Роджер еще крепче прижал ее к себе и, глядя ей в глаза, произнес:

— Неужели я еще не убедил вас, что в любой момент смогу получить от вас все, чего захочу? Боюсь, вы плохо усвоили этот урок и мне придется повторить его.

— Рэвенспер, моя ванна!

— К черту ванну! — прорычал Роджер.

Ему необходимо было сейчас же, здесь же закрепить свою власть над нею, право распоряжаться ее телом, как своим, и он повлек ее к кровати, на ходу срывая с нее одежду. Когда он уложил ее на бархатное покрывало, ему осталось снять лишь мягкие кожаные сапоги, которые доходили Розанне почти до середины бедер, но она выглядела столь соблазнительно, что он, не в силах побороть искушение, упал на колени и потянулся ртом к ее лону.

— Пожалуйста… Не надо, — всхлипывала Розанна, содрогаясь от наслаждения, но его язык продолжал свой безумный танец, то касаясь преддверия ее лона, то поднимаясь выше, пока она не вскрикнула и тело ее не выгнулось дугой.

Выпрямившись, Роджер с улыбкой взглянул на нее сверху вниз.

— У меня есть для вас и другие подарки, которые прибыли из Танжера на одном из моих кораблей. Когда вы вволю насладитесь своим долгожданным купанием, прошу вас снова ко мне. Надеюсь, что они вам понравятся.

— У вас довольно своеобразная манера приносить извинения, и я еще подумаю, принимать ли их, — величественно проговорила она.

Роджер не мог сдержать довольной улыбки. Даже обнаженная, распростертая на ложе, Розанна держалась с неподражаемым достоинством, присущим лишь особам королевской крови.

Через несколько часов, надеясь, что не застанет Роджера в его покоях, Розанна проскользнула туда, движимая любопытством, но стоило ей переступить порог, как он вышел ей навстречу с приветливой улыбкой на устах.

— О, я не думала, что вы еще здесь, — беспомощно пробормотала она.

Глаза его блеснули.

— Розанна, вы — маленькая плутовка!

Она засмеялась.

— Рэвенспер, имея дело с вами, надо обладать хитростью лисицы. Итак, милорд, что же вы мне привезли?

— Вы любите подарки, как и все женщины, — и он указал ей на сундук. — Это все для вас.

Розанна откинула крышку сундука и присела на колени, перебирая его содержимое. Она с восхищением разглядывала роскошные шелковые халаты, переливавшиеся всеми цветами радуги. На дне сундука лежало белоснежное платье и белый тюрбан, украшенный топазами и золотыми бляшками. Она открыла шкатулку из слоновой кости и принялась с наслаждением вдыхать аромат изысканных благовоний. Розанна была так поглощена своим занятием, что не заметила, как Роджер снял камзол и рубаху.

— Примерьте свои обновы, Розанна, — хрипло произнес он, и, повернувшись на звук его голоса, она замерла, с восхищением глядя на его широкую, заросшую темными волосами грудь, на стройный торс и мускулистые плечи. — Наденьте один из этих нарядов, и я скажу мистеру Бурку, чтобы он принес нам обед сюда.

Розанна остановила свой выбор на изысканном белом платье и тюрбане. Внезапно в памяти ее всплыл разговор с матерью. Сможет ли она подчинить этого мужчину своей воле? Розанна задумчиво пожала плечами.

В дверь тихонько постучали, и Роджер, выругавшись сквозь зубы, впустил смущенного Дирка. Молодой воин протянул своему господину связку ключей.

— Пленник под замком, милорд. На всякий случай мы заперли в стойле также и его лошадь.

Коротко кивнув, Роджер отпустил Дирка и повернулся к Розанне.

— О каком это пленнике он говорил? — подозрительно спросила Розанна.

Не услышав ответа, она еще более настойчиво повторила:

— Кого это вы держите под замком, милорд?

— Оставим это, Розанна.

Во рту у нее пересохло, и она спросила, заранее зная, каким будет его ответ:

— Это сэр Брайан?

— Я подозреваю, что он — участник заговора с целью свержения короля, Розанна. И я намерен продержать его взаперти в течение как минимум нескольких ближайших дней.

— Какой заговор? Вы что, с ума сошли? Признайтесь, что вы сделали это из одной лишь глупой, мелочной, вульгарной ревности!

Роджер схватил ее за плечи и пристально посмотрел ей в глаза:

— Так по-вашему, у меня есть причины для ревности?

— Нет, черт вас возьми, нет, нет! Мы не сделали ничего предосудительного, и вы должны немедленно освободить его.

— Нет, Розанна, этому не бывать! Ваш сэр Брайан останется под замком. Вы очень многого не знаете, — добавил он мягко.

— Я знаю лишь то, что мы вместе с ним и моим братом отправились покупать лошадей. С таким же успехом вы могли бы заподозрить в измене и Джеффри.

— А кто вам сказал, что я не подозреваю его? Глаза ее расширились от ужаса.

— Либо вы лжете, либо сошли с ума. А скорее всего, и то и другое вместе!

Он подошел к стулу и, сняв с его спинки свой камзол, засунул руку в карман, достав оттуда клочок бумаги. Роджер протянул Розанне записку, гласившую: «Пленника следует доставить в Мидделхем». Розанна взглянула на него с недоумением.

— Когда я узнал, что вы исчезли, я обыскал комнату сэра Брайана и нашел там эту записку и потайной фонарь. Это означает, что как только мы с Тристаном уехали, сэр Брайан подал вашему брату сигнал, чтобы тот явился сюда. Они не случайно удерживали вас в своем распоряжении целую ночь. Вы могли им понадобиться, Розанна, но, к счастью, этого не случилось.

— Но я не ездила с ними в Мидделхем, — запротестовала Розанна.

— Я знаю, ведь я пытался искать вас там. Им не было нужды отвозить вас туда. Аббатство Жерво вполне устраивало их в качестве места вашего пребывания.

— Рэвенспер, я не понимаю, о чем вы говорите. Зачем и в каком качестве могла я понадобиться каким-то заговорщикам?

— Все дело в том, что вы — дочь короля, — спокойно произнес он.

Побледнев, Розанна прошептала:

— Так вы знали? Вы знали, что Эдуард — мой отец?

— Конечно, Розанна, ведь Нед — мой ближайший друг.

— Так вот почему вы любой ценой стремились взять меня в жены? Вами двигало честолюбие, а вовсе не любовь, — и, бросившись к нему, она принялась колотить кулаками по его обнаженной груди. — Будьте вы прокляты, Рэвенспер, будьте вы прокляты!

— Прекратите, Розанна. Вы доведете себя до истерики, — он сунул записку и ключи в ящик стола, стоявшего у кровати. — Если сэр Брайан не замешан в заговоре против короля, то ему совершенно нечего бояться.

— Освободите его! Я поручусь за него, — взмолилась Розанна.

— Нет, любовь моя, это невозможно!

Задыхаясь от ярости, она выкрикнула:

— Я не желаю больше разговаривать с вами! — и бросилась вон из комнаты.

Горе Розанны было так велико, что она решилась разделить его с Кейт Кендалл и рассказала камеристке о том, что злодей Рэвенспер посадил сэра Брайана под замок.

— Ведь это по моей вине он оказался лишен свободы. Рэвенспер — человек без сердца! — всхлипывала она, ломая руки. Кейт Кендалл горестно покачала головой:

— Такой славный, воспитанный юноша. Но ты сама виновата, Розанна! Уехала прочь, не сказав никому, где тебя искать, отсутствовала целую ночь, а назад вернулась вместе с сэром Брайаном. Разумеется, барон считает его твоим любовником и хочет положить конец вашей связи.

Розанна сжала кулаки.

— Ну, я еще посчитаюсь с ним за это! Я освобожу сэра Брайана, чего бы мне это ни стоило.

— Угрозами и гневными речами ты от мужа ничего не добьешься. Подольстись к нему, детка. Ты сама поймешь, что худой мир лучше доброй ссоры.

— Ох, как мне надоели твои поговорки, Кейт, у меня от них голова кругом идет! — И Розанна прошла в свою комнату, плотно прикрыв за собой дверь. Она металась взад-вперед, словно зверь в клетке, перебирая в уме возможные выходы из создавшегося положения.

Ей тоже показалось подозрительным, что брат приехал столь неожиданно и что накануне его появления сэр Брайан поднимался на башню с потайным фонарем. Но это наверняка просто безобидная мальчишеская выходка, невинное развлечение двух проказливых юнцов. Какие бы глупости ни совершал Тристан, раздраженно думала она, ему все сходит с рук, а стоило ее брату немного пошутить и подурачиться, как Роджер обвинил его в измене. Измена! Скажите на милость! Она в жизни не слыхала подобной чепухи.

Однако Кейт, пожалуй, права. Она ничего не сможет добиться с помощью угроз, ей остается лишь попытаться обвести его вокруг пальца. Да, похоже, ей все-таки придется пойти на это: воздействовать на него с помощью ласки, соблазнить его.

Розанна задумалась, глядя на свое отражение в зеркале. Если она предложит ему сделку: ночь, в течение которой он сможет делать с ней все, что захочет, в обмен на свободу Брайана, интересно, согласится ли он на это?

Ей захотелось теперь же, не откладывая, испытать силу своих чар. Удастся ли ей, как советовала мать, поработить Рэвенспера, заставить его есть с ее ладони? Она вышла из своей спальни и, миновав комнату служанок, решительно зашагала по коридору. Подойдя к покоям Рэвенспера, Розанна с минуту помедлила, затем с силой толкнула тяжелую дубовую дверь и вошла в комнату. Она успела заметить, как Рэвенспер вложил в ножны кинжал, который он вынул, заслышав, что кто-то без стука открыл его дверь. Он взглянул на нее, вопросительно изогнув бровь.

— Я хочу сказать вам кое-что, Рэвенспер.

Губы его тронула насмешливая улыбка:

— Не вы ли несколько часов тому назад поклялись никогда не разговаривать со мной?

Розанна нетерпеливо топнула ногой.

— Бросьте свои глупые шутки и выслушайте меня.

Он постарался придать своему лицу серьезное, почти торжественное выражение и, кивнув, произнес:

— Я постараюсь.

Под пристальным взглядом его темных глаз Розанна внезапно почувствовала себя неловко. Но замешательство ее продолжалось лишь несколько мгновений. Взгляд его стал ласкающим, затем нетерпеливым, страстным. С чувством внутреннего ликования она заметила явные признаки его возбуждения, которые не могла скрыть тонкая ткань панталон. Проведя языком по пересохшим губам, она негромко проговорила:

— Я хочу предложить вам сделку.

Он кивнул и, прищурившись, спросил:

— Освобождение сэра Брайана в обмен на — что?

— Все, что пожелаете, — проворковала она, метнув на него взгляд, исполненный призыва и обещания.

Больше всего на свете он желал, чтобы она ответила на его любовь взаимностью, и надеялся, что сможет добиться этого. Но не теперь. Теперь ему предстояло довольствоваться лишь физической стороной любви.

— Сначала задаток, — полушутливо потребовал он.

Розаина приподнялась на цыпочки и, обняв его за шею, нежно поцеловала в губы.

— Ну, и каково ваше решение? — спросила она.

— О, ведь вы заранее знали, что я приму ваши условия. Утром я освобожу этого паршивца, пусть отправляется на все четыре стороны. — Подойдя к низкому столику, он наполнил свой кубок из серебряного кувшина, затем подошел к кровати и растянулся на ней.

Розанна смотрела на него с недоумением. Его поведение озадачило ее.

— Соблазните меня, Розанна, — сказал он.

На мгновение она растерялась, но затем губы ее раздвинулись в лукавой усмешке. Он бросил ей очередной вызов, и она примет его, не задумываясь. Она — истинная женщина и сумеет доказать это ему и себе, добившись от него того, чего пожелает!

Розанна поставила тяжелый табурет на некотором расстоянии от кровати и принялась, присев на его краешек, неторопливо раздеваться. Она нагнулась, чтобы снять с ног домашние туфли, и взору Роджера представились белоснежные полушария ее грудей в вырезе платья. Розанна торжествующе улыбнулась, услыхав его протяжный вздох. Приподняв подол платья, она стала с грациозной медлительностью стягивать с ноги чулок и подвязку. Роджер едва сдерживался, чтобы не вскочить с ложа и не заключить ее в объятия. Но он решил непременно досмотреть этот спектакль до конца. Вот она высвободилась из тесного платья, извиваясь, как змея, и осталась в одной рубашке. Аккуратно сложив дорогой наряд, Розанна неторопливо прошествовала к стулу, стоявшему у книжного шкафа, чтобы повесить платье на его спинку. Когда она нарочито медленно проходила мимо камина, Роджер отчетливо увидел силуэт ее безупречной фигуры сквозь тонкую ткань сорочки. Каждое ее движение было рассчитано до мелочей. Теперь она принялась медленно, дюйм за дюймом, снимать через голову шелковую сорочку. Несколько минут она стояла обнаженная, позволяя ему любоваться своим стройным телом, затем подняла руки и высвободила волосы из-под стягивавшей их сетки, так что волны густых темно-каштановых локонов окутали ее тело до самых колен.

Одарив мужа пленительной улыбкой, Розанна опустилась на колени возле обитого кожей сундука. Она медленно приподняла тяжелую крышку и вынула шкатулку из слоновой кости, а потом принялась натирать благовониями свою шею, груди, бедра и щиколотки. Затем она вытащила из сундука ярко-красный шелковый халат, разрисованный черными узорами, и все так же неторопливо облачилась в него. Представление было закончено.

Роджер не мог более терпеть этой сладостной пытки. Бросившись к Розанне, он поднял ее на руки и, словно драгоценную добычу, отнес на ложе. Он улегся на спину и положил ее поверх себя.

— Розанна, о, как я жажду твоей любви!

Лукаво улыбнувшись, Розанна поцеловала его веки, затем провела кончиком языка по контурам его губ, поглаживая своими тонкими пальцами его подбородок.

Роджер с хриплым стоном стянул со своих бедер узкие черные панталоны, обнажив напряженный член. Взяв Ро-занну за руки, он заставил ее охватить свою восставшую мужскую плоть обеими ладонями. Розанна принялась щекотать и поглаживать его, чувствуя, как вожделение с невиданной силой охватывает ее тело. Затем, повинуясь внезапному импульсу, она погладила кончиком его члена свои соски.

— О, Боже, как сладостны твои ласки, Розанна, — выдохнул Роджер.

Страстное желание принадлежать ему овладело не только телом, но и душой Розанны, и снова, в который уже раз, в памяти ее пронеслись слова матери о том, что ей следовало поработить своего мужа, подчинить его своим желаниям. Теперь же она чувствовала, что сама стала его рабой и готова с восторгом следовать желаниям его могучего тела.

Роджер притянул ее к себе и ввел член в ее жаждущее, трепещущее лоно. И она сделала именно то, чего он ожидал от нее: опустив голову ему на грудь, она принялась ритмично двигать бедрами, пока овладевший ею экстаз не заставил ее плотно прижаться к нему.

Но возбуждение Роджера еще не достигло своего предела. Не нарушая соединения их тел, он повернул Розанну на спину и, опираясь на локти, принялся нежно гладить ее роскошные волосы. Через некоторое время она открыла прекрасные, затуманенные страстью глаза и с удивлением произнесла:

— Ты все еще во мне!

Роджер прижался губами к ее соску и стал ласкать его языком. Розанна обняла его за шею, вновь с упоением отдаваясь его ласкам. И Роджер начал неторопливое, плавное движение бедрами. С каждым разом он все глубже и глубже погружался в ее тело. Розанна, всхлипывая, вторила его движениям.

— Я хочу, чтобы ты была моей навек, Розанна, — крикнул он. — Я люблю тебя!

Насытившись друг другом, они еще некоторое время лежали, не разжимая объятий. Розанна осторожно провела рукой по спине Роджера. Коснувшись его ягодиц, она удивленно приподняла брови. Рука ее нащупала два плотных круглых шрама.

— Что это? — прошептала она.

Роджер засмеялся низким, хрипловатым смехом.

— Это память об Уорике, дорогая.

— Да, но… при чем же здесь Уорик? Он что, бил тебя?

— Нет, но, когда мы проходили службу под его началом, он по целым дням не позволял нам вылезать из седел. И мы натирали себе задницы до крови, а потом на месте ран образовались вот такие мозоли. Зато теперь они не причиняют мне ни малейшей боли. То же самое пережил и твой отец, дорогая! И порой мысль о том, что у короля такая же израненная задница, как и у меня, простого смертного, доставляет мне огромное удовольствие!

Они посмеялись, но стоило смеху смолкнуть, как Розанна серьезно спросила:

— Ты знал, что они с моей мамой — любовники?

— Да. Им следовало пожениться, Розанна! И теперь нашу страну не раздирали бы на куски проклятые Вудвиллы!

— Выходит, ты, как и все остальные, ненавидишь королеву! Я давно собиралась расспросить тебя о твоем отношении к ней. Но скажи, за что ее любит мой отец?

— Я не назвал бы это любовью, но Елизавета несомненно имеет огромную власть над его величеством.

— Я слыхала, что она держит его за… уд. Вероятно, королева весьма искусна в любовных играх!

— Нет, Розанна. По моему убеждению, она — одна из тех холодных, расчетливых женщин, которые всей душой ненавидят плотские утехи. Она умело манипулирует королем, дозволяя ему обладать ее роскошным телом лишь в обмен на очередные подачки проклятым Вудвиллам. А когда его величество изменяет ей с другими женщинами, она разыгрывает из себя оскорбленную добродетель, и Эдуард во искупление своей вины опять-таки одаривает ее родню все новыми землями и осыпает деньгами. О, эта женщина хитра, как лиса, и коварна, как змея. Я не устаю благодарить Бога, что ты у меня совсем другая!

Розанна внезапно почувствовала себя неловко. Ведь она пыталась проделать с ним именно то, в чем он с таким гневом обвинял королеву: она хотела поработить своего супруга, подчинить его своей воле, заставить есть с ее ладони.

— А что ты имеешь в виду? — спросила она.

— То, что ты, во всяком случае, не холодна! Твое тело получает столько же удовольствия от наших объятий, сколько и мое!

— Откуда ты знаешь?

— Когда я прикасаюсь к твоим соскам, они еще нежны и мягки, но стоит мне погладить их пальцами, и они становятся твердыми, упругими. Мне нравится ласкать их губами и языком… Вот так…

И они снова предались упоительным ласкам, и каждый стремился стать неотъемлемой частью другого. И потому в момент соединения их тел обоим стало казаться, что и души их слились воедино, став на несколько сладостнейших мгновений одной душой…

Никогда еще в своей жизни Роджер не испытывал такой полноты счастья, такой благодарности Богу и судьбе. Приподнявшись на локте, он не сводил восторженного взгляда с лица Розанны. Вдруг воцарившееся молчание нарушил ее голос:

— Так ты освободишь Брайана на рассвете, как обещал?

— Если все, чем ты одарила меня нынче ночью, было лишь платой за свободу этого презренного изменника, то ты скрепила своей печатью его смертный приговор! — жестко ответил он.

Сердце Розанны сжала ледяная рука страха. Неужели это не пустая угроза, высказанная в момент раздражения? Нет, он и впрямь способен лишить Брайана жизни!

Около часа она лежала неподвижно, прислушиваясь к сонному дыханию мужа, затем, отодвинувшись на край широкого ложа, протянула руку к низкому столику и медленно выдвинула верхний ящик. Нащупав связку ключей, она сжала ее в руке вместе с обрывком бумаги, на которой та лежала, и осторожно, опасаясь, что звон металла может разбудить Рэвенспера, вытащила свой трофей, прижав его к груди. Несколько минут ушло у нее на то, чтобы спустить с постели на ковер свою белоснежную, точеную ногу. Розанна постепенно перенесла на нее центр тяжести, затем решительным, ловким и быстрым движением выскользнула из постели и крадучись прошла к двери. Тщательно смазанные петли не скрипели, и через секунду она была уже в коридоре.

Кейт Кендалл, разбуженная шумом, приподнялась на своей узкой кровати. При виде обнаженной госпожи, осторожно прокравшейся в комнату, она едва не лишилась чувств.

— Накрой голову одеялом, Кейт! — прошептала ей Розанна. — И если что, не говори никому, что видела меня здесь. Иначе тебе несдобровать!

Розанна прошла в свою комнату и надела теплое бархатное платье, высокие сапоги для верховой езды и подбитый мехом плащ с капюшоном. Она положила оставшиеся у нее деньги, украденные ключи и записку в поясной кошель и, попрощавшись с Кейт, торопливо выскользнула в коридор. Если бы не опасность, угрожавшая Брайану, она ни за что не решилась бы спуститься в темные, сырые и мрачные подземелья замка. Но на карту была поставлена жизнь золотоволосого юноши, и Розанна, пересиливая страх, миновала двор, подошла к лестнице, которая вела в подвалы замка, и принялась осторожно спускаться вниз. В темноте ей приходилось опираться рукой о скользкую, сырую стену. Она беззвучно шептала молитву и старалась не думать о крысах, червях и прочих мерзких тварях, которые могли водиться здесь.

Тусклый свет горел у входа в застенок, где содержался узник. Розанна направилась туда, но внезапно перед ней выросла огромная фигура мужчины, лица которого она не разглядела.

— Роджер! — в ужасе вскрикнула она, решив, что муж лишь притворялся спящим, задавшись целью уличить ее в измене, и теперь явился сюда… Но постепенно глаза ее привыкли к темноте, и Розанна поняла, что ошиблась.

— Капитан Келли! О, я приняла вас за Роджера! Вы с ним так похожи!

Глаза великана алчно заблестели, рот его скривила злорадная усмешка. И Розанна внезапно подумала, что в ночь убийства леди Джанет мистер Бурк вполне мог принять за Роджера этого мрачного, злобного великана. От страха во рту у нее пересохло. Воспользовавшись ее беспомощностью, Келли неторопливо, сопя от вожделения, ощупал ее грудь и, осклабившись, проговорил:

— Я никому не скажу, что вы освободили своего любовника, хозяйка! Но за это вы должны будете отблагодарить меня. Сами знаете — как!

Проглотив комок в горле, Розанна согласно кивнула и заторопилась к узилищу Брайана.

— Розанна! Слава Богу! — с чувством воскликнул юноша, когда дверь его каменной клетки распахнулась.

От спертого воздуха подземелья у Розанны начала кружиться голова. Держась за руку Брайана, она стремительно шагала вверх по ступеням. Келли покинул подвал еще раньше них.

Выйдя во двор, Розанна и Брайан побежали к конюшням. В тусклом свете факела у входа в просторное помещение девушка с тревогой вгляделась в лицо юного рыцаря и, протянув ему ключ и записку, сказала:

— Рэвенспер посадил тебя в темницу, потому что нашел среди твоих вещей потайной фонарь и вот эту записку. Брайан, скажи мне правду, неужели вы хотели силой увезти меня в Мидделхем и держать там в качестве заложницы?

— О, нет, Розанна! — нервно рассмеялся юноша. — В записке речь идет вовсе не о тебе, а о короле!

Розанна не верила своим ушам. Выходит, Рэвенспер был прав! Брайан и в самом деле — участник заговора. Но тогда выходит, что и Джеффри с ним заодно!

— Черт возьми, они заперли и мою лошадь! — возмущенно воскликнул сэр Брайан.

— Возьми Зевса, — предложила Розанна. — Оставь его в Кастэлмейне. — Она знала, что, помогая ему бежать, поступает скверно, но могла ли она допустить, чтобы красавца Брайана лишили жизни по ее вине? Нет, ради их былой любви ей следовало оказать ему помощь!

Брайан попытался было обнять ее, но Розанна оттолкнула его.

— Бога ради, не мешкай! Беги, пока они не подняли тревогу!

Ей не пришлось долго упрашивать рыцаря. В несколько секунд он приладил на спину Зевса седло, затянул подпругу и, вскочив на мощного коня, умчался из Рэвенсворта.

Стоило цокоту копыт стихнуть вдали, как к Розанне приблизился заспанный Доббин с фонарем в руке.

— Что вам угодно, миледи? — с трудом подавляя зевоту, спросил он.

— Я хочу взять араба. Куда ты его дел?

Старик хихикнул.

— Как только вы, миледи, привели этих беляночек, Мекка стал так орать, что я решил отдать их всех ему. Я поместил его и трех кобыл в самое большое стойло. Пойдемте, я проведу вас туда!

— Иди-ка лучше спать, Доббин! Я сама найду его!

Зная, что с Розанной лучше не спорить, старик кивнул и направился к своей каморке, покачивая фонарем.

Быстро разыскав просторное стойло, где арабский скакун проживал отныне со своими тремя женами, Розанна вывела коня в проход и, оседлав его, выехала из конюшни. Она еще не решила, куда направит свой путь. Ей хотелось лишь одного — помочь своему отцу, находившемуся в смертельной опасности.

Доехав до аббатства Жерво, Розанна решила остановиться на некоторое время у добрых братьев цистерцианцев. Возможно, в спасительной тиши монастыря она сможет придумать, как ей проникнуть к королю, как помочь ему в беде.

Проснувшись и не застав Розанны подле себя, Роджер сразу же почувствовал недоброе. Он взглянул на столик, стоявший у кровати. Ящик его был слегка выдвинут. Рэвенспер в несколько секунд соскочил со своего ложа, оделся и выбежал во двор. Он спустился в подземелье и, осветив факелом все камеры, убедился, что узнику удалось бежать. Тогда он бросился в конюшни. Худшие его подозрения оправдались: Зевса и Мекки в стойлах не оказалось! Значит, Розанна и этот предатель бежали вместе!

— Кто охранял Фитцхью? — спросил он прибежавшего на его зов Дирка.

— Никто, милорд. Ведь ключи были только у вас, и потому…

Не дослушав воина, Роджер бросился навстречу въехавшему во двор Тристану.

— Они захватили короля! — прокричал младший Монтфорд, завидев брата.

— Пойдем наверх, где мы сможем обсудить это наедине! — сказал ему Роджер. — Келли! Мне понадобится сотня всадников!

Братья прошли в спальню Рэвенспера. При виде смятых простыней на просторном ложе Роджер едва сдержал вопль отчаяния, рвавшийся из его могучей груди. Он быстро наполнил два кубка вином и, протянув один из них брату, кивком велел тому говорить.

— Две недели назад Нед выехал из Йорка, — начал Тристан. — Но, вместо того чтобы сразу направиться в Лондон, он принял предложение погостить в замке Ноттингем, где и получил известие о том, что Уорик со всеми своими союзниками выступил против него. А рядом с Недом не было никого, кроме кучки придворных!

Но он еще мог спастись бегством! Однако вместо этого Эдуард просидел целую неделю в Ноттингеме, пытаясь призвать на помощь свои войска. На его призыв отозвались лишь Пембрук и Девоншир, но силы их были ничтожны по сравнению с теми, какими располагал Уорик. Они не смогли спасти короля. И его величество доставили в замок Уорик. Теперь твой хитроумный наставник, граф Уорик, мечтает перетянуть на свою сторону и парламент. Девизом своих действий он избрал клич, который наверняка найдет отклик в сердце каждого англичанина: «Смерть Вудвиллам!»

— А ты уверен, что короля удерживают в замке Уорик? — спросил Роджер.

— Абсолютно уверен. Уорик клянется, что Эдуард не пленник, а почетный гость! В замке Уорик расположен главный штаб изменников.

Но ведь в записке говорилось о замке Мидделхем, — подумал Роджер. Однако он не мог не признать, что содержать узника в Уорике было бы намного удобнее для изменников. Оттуда было рукой подать до Ковентри, где правил отчим королевы лорд Риверс. Король сделал своего тестя главным военачальником страны. Планируя свой заговор, Уорик наверняка мечтал в первую очередь расправиться с лордом Риверсом.

Роджер принял решение. Они отправятся в Ковентри и вольются со своими воинами в армию его величества. К ним примкнут с подвластными им силами многие сторонники короля: Гастингс, Герберт, Стаффорд, Пембрук, Девоншир! И хотя это может знаменовать собой начало новой кровопролитной войны, что ж, значит, так тому и быть! Но бросить старину Неда на произвол судьбы они не могут! Роджер сжал кулаки, вспомнив мальчишку-лазутчика, удравшего из его темницы. Ах, попадись ему сейчас в руки этот сэр Брайан Фитцхью! Он разорвал бы его на куски!