Гондоран потел, словно свинья. Хольд разгладил стены туннеля и рассеянно провел рукой по лбу. Тяжелая диадема впивалась в плоть.

Несмотря на то что на Повелителе Вод были толстые фетровые сапоги, у него было ощущение, будто ноги горят. Он находился слишком близко! Здесь, внизу, воздух был спертым, маленький фонарь, висевший рядом на канате, давал слишком мало света, а на расстоянии нескольких пальцев под ним таилась смерть. «Можно ли выбрать более приятное место, чтобы сражаться против троллей?» — мрачно подумал он. Он предпочел бы галопировать на спине Оримедеса по просторным равнинам Земель Ветров или принимать участие в разгульных пирах кентавров. А он даже не смог попрощаться с полуконем…

Хольд наклонился вперед в узкой трубе. Она входила в скалу почти вертикально над ним. Его пальцы касались горячей земли. Вообще-то белый известковый туф должен бы получше защищать от жары. Он, вероятно, уже очень близко к цели. «Нужно быть осторожным!» — думал хольд. Он открыл свой дух силе короны. Убрал в сторону немного известкового туфа. Пол задрожал под ним. Где-то высоко в скале послышался скрежет. Сверху посыпались пыль и мелкие осколки. С самого утра гору каждые несколько мгновений сотрясали мягкие толчки.

«Должно быть, я сошел с ума», — подумал Гондоран. Никто не ползает по узким водяным туннелям внутри горы, когда каждый миг может разразиться землетрясение. Но он и так уже живет взаймы. Вообще-то он не должен был пережить прикосновение колючего покрывала. Он должен был лежать вместе со своими мертвыми товарищами в мангровых болотах близ Вахан Калида. Князю не следует покидать свой народ! Но остаться там значило бы предать королеву.

Гондоран был убежден: он выжил только потому, что должен совершить что-то важное. И когда он увидел фонтаны водяного пара, взлетающие вверх в Небесном зале, ему стало ясно, в чем заключается его задача. С оружием в руках он принесет очень мало пользы в сражении против троллей. Он был плохим арбалетчиком, а над его умением метать камни тролли бы только посмеялись. Зато он кое-что понимал в воде во всех ее проявлениях.

— Поторопись, Гондоран! — Голос молодой эльфийки несколько раз отразился от изломов в узкой трубе и прозвучал здесь, внизу, довольно резко.

Фалин помогала ему с тех пор, как военный совет разрешил ему заботиться о водяной системе горы.

Нужно было иметь мужество, чтобы ползти по узкому туннелю, когда дрожит гора. Молодая эльфийка была необычайно храбра. Гондоран не понял, что имеет против Фалин Олловейн. Он не стал терпеть ее среди защитников, несмотря на то что она принадлежала к числу личных гвардейцев его отца и, несомненно, была хорошим воином. Она была из древнего рода Фарангель.

Хольду вспомнилось детство. Чудесные дни, проведенные вместе с дядей. Старик часто часами рассказывал о разном, когда они толкали шестом лодку сквозь приветливую тьму цистерн Вахан Калида. Его истории были о нормирга и о том, как они в годы изгнания жили вместе с хольдами. Эльфы пришли с далекого севера, мангровые болота были местом, которое не ценил никто из детей альвов, за исключением хольдов. И только нормирга смогли возвести среди мрачных прибрежных болот тот чудесный город, в котором впоследствии каждые двадцать восемь лет собирались дети альвов со всех концов света, чтобы стать свидетелями того, как Эмерелль, самую значительную личность нормирга, снова и снова выбирают королевой.

С тех времен, когда закладывался фундамент Вахан Калида, род Фарангель был тесно связан с хольдами. Эти эльфы породили многих строителей каналов и цистерн. Гондоран гордился тем, что спустя столетия он первый Повелитель Вод, снова работающий с одним из рода Фарангель. «Круг замыкается», — подумал хольд.

Вместе они изучили планы скрытых водяных путей. И оба знали о тайне Ландорана, о том, что происходит глубоко в недрах горы, под их ногами. Они использовали некоторые крупные отрезки водопровода, чтобы отводить горячий пар наружу, на склоны горы. Так они уберегли Небесный зал от того, чтобы он наполнился горячим паром. И их работа принесла плетущим заклинание в Зале Огня облегчение, поскольку снимала напряжение, постоянно накапливавшееся внутри скалы.

Гондоран снова отер мокрый от пота лоб. Он знал, как обстоят дела наверху, у защитников. Иногда он слышал отдаленный шум битвы, несмотря на то что был почти на милю удален от Небесного зала. Вчера вечером и до поздней ночи, когда защитники сражались в отчаянной схватке дальше к югу, он обрабатывал светлую скалу на последнем отрезке большого туннеля. Он размягчил камень, а затем просунул сквозь него длинный шест — до большой трубы, которая таилась внутри. Несколько дней тому назад он изолировал ее от водопровода и соединил с другими трубами, которые вели в недра. Теперь настал час его сражения! Он создал более сотен соединительных туннелей к главным воротам.

Скала задрожала! Град каменных осколков застучал по трубе.

— Идем, Гондоран! Пора! — крикнула Фалин высоко над ним.

Он услышал совсем слабое эхо одиночного сигнала рога.

Хольд подергал за страхующую веревку, чтобы эльфийка поверила, что он начал подъем.

— Иди вперед, к шахте колодца! Я сейчас тебя догоню!

Ему было жаль, что приходится заканчивать их совместное дело ложью. Однако сегодня настал день, когда истекло время в его песочных часах. Заемное время прошло. Хольд задул фонарь. Он был рад, что убежал от колючего покрывала. Если посмотреть на ситуацию в целом, то по крайней мере его убьет родная стихия. Это достойно Повелителя Вод.

Хольд наклонился вперед. Сила короны потекла в его руки. Скала под ногами стала мягче. Он ухватился за длинный шест, стоявший рядом с ним. Несколько мгновений Гондоран ждал и прислушивался. А затем услышал. Троекратный сигнал горна! Так они договаривались с Олловейном.

Хольд вогнал шест в мягкий камень. Горячий водяной пар ударил ему в лицо.