Наступил знаменательный день. Накануне Элени съездила в Халки и забрала у учителя машинку, умеющую играть в шахматы. Старик не без гордости выложил перед ней коробочку, разделенную на белые и черные клетки, внутри которой находились шахматные фигуры. Элени не очень-то понравилось, что коробочка была маленькой, выглядела более чем скромно и отличалась от красивых деревянных шахмат французов как небо от земли. Не желая огорчать Куроса, она никак не выказала своего разочарования и горячо поблагодарила старика. Вернула ему потраченные деньги — шахматы оказались дороже, чем она предполагала, — и, взяв дьявольскую машинку и пособие для начинающих, поехала домой. В городе она купила разноцветной бумаги, чтобы завернуть подарок.
Вернувшись домой раньше обычного, она красиво накрыла стол для праздничного обеда. Маленький, перевязанный ленточкой сверток лежал на тарелке Паниса, который должен был прийти с минуты на минуту. Элени испытывала то, что обычно называют “мандражом” те, кто предрасположен к внезапным выбросам адреналина. Но Элени такого рода волнение охватило впервые. Она ходила взад и вперед, из кухни в гостиную и обратно, то и дело проверяя, не подгорело ли мясо и все ли в порядке на столе.
Услышав звук ключа в замочной скважине, она налила в кувшинчик белого вина. Димитра бросилась отцу на шею с поздравлением, Яннис по-мужски пожал ему руку, а Элени, обняв и поцеловав, скрылась на кухне, пытаясь унять волнение. Когда она появилась в гостиной с большим блюдом долмадеса, Панис разворачивал подарок. Она поставила блюдо на середину стола и, ничего не говоря, села.
Увидев шахматы, Панис явно удивился. Дети тоже склонились над черно-белой доской, не понимая, что может означать такой подарок. “Безумие”, — опять мелькнуло в голове Элени.
— Это шахматы, — проговорила она.
Панис, слегка растерянный, одобрительно хмыкнул.
— Я подумала, что мы вместе могли бы научиться играть, — робко добавила Элени.
Панис недоверчиво посмотрел на нее, потом нарочито широко улыбнулся и тепло поблагодарил за столь необычный подарок. Он положил шахматы на консоль и принялся накладывать себе на тарелку долмадес.
Прошло несколько недель. Несмотря на осторожные намеки Элени, шахматы так и лежали нетронутыми на консоли. Элени регулярно вытирала с них пыль. Проводя тряпкой по гладкой коробочке, она с тоской вспоминала чету парижан, которые давно уехали и теперь занимались своими делами во французской столице. Она представила себе веселую парижскую жизнь под звездным небом, уставленную цветами террасу с видом на Эйфелеву башню и вздохнула.
Сезон в Наксосе был в самом разгаре. В отдельные дни термометр показывал сорок градусов в тени, и, если бы не ветер, норой довольно сильный, туристы сгорели бы заживо. Поздно вечером жители острова и его гости ложились во влажные постели и тщетно пытались уснуть. Днем, вялые, они бродили по улицам или проводили время на пляжах.
У Элени жизнь текла по-другому. Бессонные ночи сказывались на следующий день, когда ей надо было убирать гостиничные номера. Боль в ногах сделалась постоянной и будила ее даже по ночам, в те редкие часы, когда ей, по счастью, удавалось заснуть. Тогда она и подумать не могла, что этот сезон, который обещал быть для нее унылым и изнурительным, станет поворотным в ее жизни.
Однажды ночью, когда ей сделалось совсем невмоготу, Элени тихонько, чтобы не разбудить Паниса, встала с постели и села в гостиной. Не имея привычки ни читать, ни курить, она не знала, чем заняться в бессонные часы.
Внезапно ее взгляд упал на шахматы. Она взяла с консоли коробочку, к которой, кроме нее, так никто ни разу и не притронулся, села за стол, открыла крышку и высыпала фигуры. Они покатились по столу, некоторые чуть не упали на пол, ей удалось поймать их в последний момент.
Сперва она принялась читать пособие. Постаралась запомнить, как называются фигуры. Потом расставила их все, белые и черные, на доске, друг против друга. Первый этап пройден. Она с удовольствием оглядела доску со стоящими по порядку фигурами. Можно начинать игру.
Потом она стала изучать, как фигуры ходят. Пешки в первом ряду не показались ей достойными большого внимания. Ходят они просто, всегда одинаково и не то чтобы очень красиво. А вот движения коня, пожалуй, самые сложные, конь может совершать неожиданные и интересные прыжки. Она трижды перечитала одну и ту же фразу: “Если конь стоит на черном поле, он может перейти только на ближайшие несмежные белые поля, и наоборот”. Так до конца и не поняв, она перечитала фразу еще раз и уже хотела бросить пособие, как вдруг увидела рисунок, иллюстрирующий ходы конем. Коротко вздохнув, она продолжила читать. “Чистое безумие”, — подумала она.
Фигура с вытянутым верхом, которую она не смогла узнать в семнадцатом номере и оттого расстроилась, оказалась слоном. Странное название, не очень-то она похожа на слона. Да и короля она себе не таким представляла. Как такая малоподвижная фигура может быть королем? Она, конечно, плохо разбиралась в таком специфическом вопросе, как королевское достоинство, но король, по ее понятиям, должен быть всемогущим, купаться в роскоши и предаваться наслаждениям. В шахматном короле не было никакого величия. Сам себя защитить не может, его всегда должны охранять другие фигуры. И все же исход игры зависит именно от него. Элени на минуту задумалась об этом парадоксе.
Зато ее прямо-таки поразило проворство королевы, эту фигуру еще называют ферзём. Она очень грозная, играет важную роль благодаря своей подвижности и большим возможностям. Получается, что это единственная фигура, обладающая всей полнотой власти. Эта мысль понравилась Элени. Она чуть было не рассмеялась, но вовремя сдержала себя из опасения разбудить Паниса, который вряд ли одобрил бы приступы веселья посреди ночи. О королеве надо будет обязательно рассказать Катерине — вот она удивится…
Элени встала, налила воды в стакан, потом продолжила чтение. Когда она вернулась в кровать, было уже четыре утра. Спать оставалось всего час. Ей приснилось, что какие-то фантастические фигуры бросаются к ней, но, не успев ее коснуться, разлетаются на мелкие разноцветные шарики.
На следующий день Элени совсем не чувствовала, что не выспалась. Вспоминая прошедшую ночь, она испытывала возбуждение. Она наскоро прибралась в номерах и закончила работу как никогда рано. Во всяком случае, размышляла она, незачем делать основательную уборку каждый день. У себя дома она ведь не каждый день убирается. Туристы никакой разницы не заметят. Никому ведь в голову не придет, встав на четвереньки, проверять, насколько чистый пол под кроватью. На отдыхе у людей есть занятия поинтересней.
В тот день туристы, покидавшие гостиницу поздно, раздражали Элени. “Ну же, идите! — хотелось им сказать. — Пользуйтесь солнцем и морем!” Но ее призывов никто слышать не мог, и гости не торопились. Элени впервые за все время работы задумалась, любит ли она эту в сущности жутко надоедливую публику.
Закончив не без труда рабочий день, Элени быстрым шагом пошла вниз по дороге, ведущей в центр города. Она совсем забыла о боли в ногах, из-за которой обычно ей было трудно идти. Подойдя к дому Катерины, она энергично нажала на звонок, от нетерпения переминаясь с ноги на ногу. Никто не открыл: Катерины дома не было. Немного огорчившись, Элени пошла домой. На скорую руку приготовила дочери поесть, потом взяла шахматы и углубилась в чтение пособия. Она почти не слышала, как пришел сын, и, заметив его только тогда, когда он встал перед ней, рассеянно его поцеловала. Яннис не придал этому никакого значения. Он взял что-то в холодильнике и опять ушел из дому. Димитра в своей комнате делала уроки. Остаток дня Элени провела в молчании, сосредоточенно склонившись над книжкой.
На следующий день Элени отказалась от утреннего кофе, по обыкновению предложенного ей хозяйкой гостиницы. Та несколько удивилась: никогда еще Элени не нарушала их маленький ритуал. Хозяйка пила кофе в одиночестве, обводя взглядом еще пустой, но уже залитый солнцем ресторанный зал.
Чуть позже она встретила Элени в коридоре. Женщины улыбнулись друг другу. Хозяйке показалось, что Элени везла свою рабочую тележку не так легко, как обычно.
После работы Элени не стала искать возможности увидеться с Катериной, а пошла прямиком домой. Наспех сделала кое-что по хозяйству и опять засела за шахматы. Решив брать быка за рога, она включила машинку и внимательно прочла инструкцию к ней. Достаточно коснуться намагниченной фигуркой той клетки, куда хочешь ее поставить, чтобы машина зафиксировала ход и предложила ответный. Он обозначается с помощью мигающих огоньков — такие огоньки есть на концах каждого ряда, по горизонтали и вертикали. Огоньки укажут фигуру, которую Элени надо взять, затем укажут клетку, куда ее надо поставить. На этом этапе разобраться было нетрудно.
Она нажала на кнопку “начало партии”, и огоньки загорелись. Элени, сидя перед шахматной доской, приосанилась. Настал момент, когда ей надо сделать свой первый ход. Она надолго задумалась и наконец переставила одну из пешек в середине ряда на две клетки вперед. Машина поняла ее ход и немедленно выразила собственное намерение. Элени исполнила просьбу. Опять ее очередь ходить. Она снова переставила пешку. Однообразно передвигать пешки показалось Элени немного скучным. Ей хотелось поскорее сыграть королевой. Пешки ей мешали, и все же она продолжала шаг за шагом продвигаться вперед. Не зная толком, как использовать коней, она оставила их на своих местах и сосредоточилась на слонах. Сделав шесть разменов, она наконец взяла королеву и переместила ее на середину доски, чтобы властвовать над возможно большим числом клеток.
Вместо того чтобы почувствовать угрозу, компьютер увидел брешь, которую она, сама того не зная, открыла. Машина поставила ей мат в два хода. Элени оторопела: она и не заметила, как все получилось. “Мне надо быть начеку. Я как-то глупо подставилась”, — подумала она.
Только она вернула фигуры на место, чтобы начать игру заново, как дверь открылась и вошел Панис. Он ожидал увидеть всю семью за столом, накрытым к ужину, а вместо этого увидел жену, склоненную над шахматной доской в девять часов вечера. Изумление его было так велико, что он даже не высказал ни малейшего упрека. Выяснилось также, что Элени не купила продуктов и ничего не приготовила на ужин. Соображая, как выйти из положения, она быстро убрала фигурки внутрь доски и с нарочито радостным видом объявила, что вовсе она ничего не забыла, а просто захотела повести всех в ресторан. Почему бы время от времени не позволять себе маленькие отклонения от правил? Услыхав столь необычное предложение, Панис совсем растерялся, так что даже не смог ничего возразить. Обычный вечер обернулся праздником.
В душе Элени ругала себя за ненужные расходы. Но внутренний подъем в конце концов победил угрызения совести. Элени надела свое самое красивое платье и помогла Димитре причесаться. Она весело взяла Паниса под руку, и они направились в заранее выбранный ресторан. Гулять так гулять, один раз можно — она предложила поужинать у Никоса. Проходя мимо столиков, они поздоровались со знакомыми и наконец уселись на террасе второго этажа, откуда открывался великолепный вид на порт. Заказали жареных креветок и фаршированных кальмаров, дополнив эти блюда бутылкой местного белого вина. За ужином они наблюдали, как корабли, совершая маневр, причаливают в порту. На десерт Никос предложил им бутылку уже другого вина, и ужин затянулся до позднего вечера. Панис был просто очарователен. Он рассказал несколько анекдотов из тех, что слышал у себя в автосервисе, и рассмешил все семейство, копируя своих клиентов. Димитра, не привыкшая никуда ходить по вечерам, была на верху блаженства.
Той ночью Панис и Элени страстно любили друг друга, что происходило с ними нечасто. На следующий день за завтраком все были в прекрасном настроении.
Несмотря на чудесно проведенный вечер, Элени с того дня старалась скрывать от других свое новое занятие. Интуиция подсказывала ей, что события не всегда будут складываться так удачно и со временем Панис перестанет благосклонно смотреть на то, что она учится играть в шахматы.
А потому на следующий же день она стала искать, куда бы их спрятать. Магнитная доска давала возможность оставлять на месте фигуры в прерванной партии. Мысленно она поблагодарила старого учителя за то, что он раздобыл именно такую модель. Она долго не могла найти место. Выбор был невелик. Ну где в доме можно хранить вещь, чтобы никто из членов семьи на нее не наткнулся? Никогда прежде у нее не возникала потребность в собственном шкафчике, тумбочке или ящике. А теперь возникла и превратилась в настоящую проблему. Не бегать же ей каждый раз в погреб, едва заслышав, что кто-то из близких возвращается домой! Нет, нужно, чтобы место было легкодоступное и в то же время потайное. Поразмыслив часа два и поискав по всему дому, она наконец придумала. Шахматы она спрячет в морозильник. Никто из ее домашних никогда не заглядывает в морозильную камеру. Она выделит свободное местечко, куда сможет прятать шахматы за несколько секунд. Очень довольная своей придумкой, она опасалась только одного: как бы из-за холода не пришли в негодность батарейки, от которых работает машинка. Но ничего, решила она, испортятся эти, куплю новые.