Изабелла неподвижно лежала на кровати. Судя по затрудненному дыханию, ее что-то сильно беспокоило, несмотря на выпитую большую дозу макового отвара. Сидевшая молча в изголовье Агнесса заботливо протирала бледное лицо Изабеллы влажным платком. Едва только Мэдселин вошла в комнату, как Агнесса поднялась и заковыляла ей навстречу.

Мэдселин встревожилась, заметив, как расстроена обычно невозмутимая Агнесса, и попыталась задать ей несколько вопросов по-английски. С большим трудом с помощью одной из служанок Изабеллы и языка жестов они сумели понять друг друга. Изабелла страдала от боли и слабости, видимо, ребенок лежал неправильно, но собирался появиться на свет раньше срока.

Мэдселин подошла к Изабелле и вытерла пот с лица. Серые круги под глазами беременной превратились в темные пятна, а губы казались такими же бескровными, как и лицо.

Мэдселин вздохнула и посмотрела на Агнессу. «Она сделала все, что могла! Судьба Изабеллы теперь в руках Господа. Сколько женщин проходят через такие муки, чтобы выносить своих младенцев! Вот и жена мельника, которая частенько поколачивала своих шестерых детишек. Разве ей не пришлось испытать подобные страдания на прошлое Рождество?» Мэдселин снова с жалостью посмотрела на распростертое неподвижное тело Изабеллы, а потом перевела взгляд на Агнессу.

— Неужели никто не в силах ей помочь? — тихо проговорила она. Одна из стоявших рядом женщин перевела ее вопрос Агнессе. Та почмокала беззубыми деснами, а потом медленно кивнула головой и надтреснутым голосом проскрежетала несколько слов, не сводя глаз со спящей Изабеллы.

— Она говорит, что есть одна женщина, не из здешних мест. Леди де Вайлан ее недолюбливает, но Агнесса уверена, что только ее умение может спасти леди и ребенка.

— А где живет эта женщина? — быстро спросила Мэдселин. — Вы можете отвести меня к ней?

Переговорив немного со старухой, служанка Изабеллы с мрачным видом повернулась к Мэдселин.

— Эту женщину зовут Бронвен. Она живет к северу отсюда, недалеко от крепости Орвелла.

Агнесса и Мэдселин какой-то миг не сводили друг с друга глаз, а затем вновь посмотрели на Изабеллу.

— Посмотрим, что я смогу сделать.

— Но, миледи… — Служанка Изабеллы схватила Мэдселин за руку. — Вы не можете туда поехать…

Мэдселин рывком высвободила руку.

— Я готова на все, лишь бы спасти две эти жизни. — Бросив последний взгляд на Изабеллу, Мэдселин вышла из комнаты.

Эдвин уехал с дозорными, и его ждали не ранее чем через два дня. Он получил сообщение о какой-то странной возне на севере и отправился туда, чтобы все разузнать на месте. У Мэдселин не было времени отправлять к нему гонца с запиской: дело не терпело отлагательства. На время отсутствия Эдвина руководство крепостью было возложено на двоих: Антуан командовал нормандскими воинами, а Ульф — английскими. Мэдселин прекрасно понимала, что единственным человеком, способным ей помочь, был Ульф.

В церкви царил страшный холод, однако аромат горевших свечей и ладана согревал душу. Отец Падрэг стоял на коленях перед крошечным алтарем, склонив голову в молитве. Почувствовав, что он не один, священник обернулся.

— Доброе утро, леди Мэдселин! Теперь редко можно увидеть такое благочестие!

— Мне жаль вас разочаровывать, святой отец, но я пришла к вам за советом. Леди де Вайлан очень плоха, и Агнесса не надеется, что она выживет. Помочь может некая женщина по имени Бронвен, живущая к северу отсюда.

— Да, я слышал о ней, — неуверенно произнес священник. — Все восхищаются ее мастерством.

Но тут его доброе лицо помрачнело, и Мэдселин на миг заколебалась.

— Но вам она не нравится?

Отец Падрэг глубоко вздохнул и сцепил руки за спиной. Он долго смотрел на Мэдселин, а потом перевел взгляд на деревянный крест.

— Она не верует, — резко сказал он. — Но могу сказать, что страсть к золоту заставит ее отнестись к этому делу со всем вниманием.

От такой оценки Мэдселин широко раскрыла глаза.

— Не верует? — тупо повторила она. — Так вот почему служанка Изабеллы так настроена против нее?

Священник кивнул.

— Да, именно поэтому, не сомневайтесь. Однако милостивый Бог послал эту женщину на землю не случайно, и я не буду стоять на вашем пути, если вы считаете, что она способна спасти леди де Вайлан.

Мэдселин кивнула. «Придется рискнуть».

— Эдвин уехал с дозорными, и мне понадобится сопровождение, чтобы привезти женщину. Кажется, Ульфу я пришлась не по нраву, вот я и пришла к вам просить… помочь мне убедить его.

Священник холодно улыбнулся.

— Вам не надо убеждать его, если речь идет о помощи леди Изабелле. Однако пойдемте. Я объяснюсь за вас.

В воздухе пахло дождем. Старательно обходя лужи, они подошли к дому Ульфа. Самый большой из всех, он горделиво стоял в центре деревни. Тоненький дымок вился из отверстия в соломенной крыше. Стукнув в дверь, отец Падрэг вошел внутрь, в полумрак. Мэдселин с опаской последовала за ним.

Ульф сидел перед ярким огнем очага и сосредоточенно строгал деревянный брусок. Возле его ног в ожидании наконечников и оперения лежала груда обструганных заготовок стрел. Два юных сына Изабеллы, Шарль и Бенедикт, сидели рядышком и с жадным любопытством смотрели на него. Ульф явно был для них героем.

Хозяин дома бросил взгляд на гостей, а потом снова принялся рассматривать палку, что держал в руках. Стены просторной комнаты с красивыми резными стропилами и большим столом украшали зловещего вида копья и обтянутые кожей щиты. Несмотря на тепло, исходившее от очага, Мэдселин невольно содрогнулась.

Между мужчинами завязалась короткая беседа, в течение которой Мэдселин по выражению их лиц пыталась понять, о чем они говорят. Особенно ее раздражало то, что Ульф то и дело бормотал себе что-то в бороду. Голубые глаза Ульфа то останавливались на Мэдселин, то опускались вниз и смотрели на нож. В какой-то момент он медленно покачал головой и со злостью плюнул на тростниковый пол. «Похоже, репутация Бронвен хорошо всем известна».

Наконец после нескольких грубых восклицаний Ульф вытер нож о свои толстые штаны и аккуратно сунул его в ножны, висевшие на поясе. Медленно поднявшись, он повернулся к Мэдселин и, кивнув, пробормотал несколько слов, прозвучавших как согласие.

Мэдселин удалось даже скупо улыбнуться. Она посмотрела на священника.

— Он поможет? — с надеждой спросила она.

— Будем надеяться, да! Нам с ним будет вполне безопасно.

— Нам? — нахмурилась Мэдселин. «При таком положении дел окажется, что больше людей слоняется по округе, чем сидит в крепости».

— Да. Уж не думаете ли вы, что я позволю молодой невинной девушке разъезжать по дорогам нашего края без духовной поддержки? И, кроме того, возможно, понадобится убедить. Бронвен чем-то большим, нежели горсткой золота.

— О, я понимаю. — Она не вполне была уверена, что и вправду все понимает, но мысль о том, что отец Падрэг будет рядом, принесла ей некоторое облегчение. — Очень хорошо. Сколько времени нам понадобится, чтобы выехать?

Через минуту-другую, наспех обсудив вопрос, Ульф заявил, что сможет снарядить своих людей раньше, чем догорит свеча. Мэдселин согласно кивнула и заспешила в крепость.

Они скакали по тропинке вдоль берега, и Мэдселин придерживала рукой капюшон, пытаясь защититься от холодного морского ветра с дождем. Копыта лошадей глубоко увязали в грязи, но путники стоически пробирались все дальше и дальше на север. За дальним лесом возвышались высоченные холмы, горделивые вершины которых постоянно прятались под снеговой шапкой.

Отец Падрэг кивнул в сторону крайнего слева холма, который находился примерно в часе езды от них.

— Деревня, где живет Бронвен, расположена за этим холмом. Будем надеяться, что Господь услышит наши молитвы, и мы ее застанем дома.

Эта мысль не приходила Мэдселин в голову.

— А она старая? — Мэдселин вдруг поняла, что она ничего не знает об этой женщине.

Священник покачал головой.

— Бронвен обожает золото, мужчин и виски. И уже несколько раз покидала деревню — слишком много вокруг соблазнов.

«Ничего удивительного, что Изабелла порицала эту женщину! — подумала. Мэдселин. — Но, как бы там ни было, похоже, эта женщина — наша единственная надежда». Мэдселин поклялась, во что бы то ни стало привезти Бронвен в крепость.

Прямо перед ними на вершине крутого скалистого склона высилась громадная серая крепость. «Наверное, это и есть крепость Орвелла».

Деревня представляла собой разрозненные полуразвалившиеся хибарки, сгрудившиеся вокруг незатейливой церквушки. Когда они добрались до нее, Мэдселин и священник спешились и направились к последней хижине, где, по словам некоего подозрительного старца, обитала Бронвен. Ульф и его люди остались ждать их у церкви в окружении нищенски одетых обитателей деревни, собравшихся поглазеть на нежданных гостей.

Вместо сальных свечей, которыми пользовались большинство крестьян, в хижине Бронвен горели восковые свечи. Несколько шерстяных гобеленов украшали стены, перед камином виднелся красивый резной табурет. На столе стоял кувшин с вином и несколько чаш.

Несмотря на тесноту, хижина была довольно чистой, и в ней приятно сладковато пахло — намного лучше, чем в других подобных местах. Дальний угол жилища занимала простая деревянная койка, но с толстым матрасом и мягкими покрывалами, от которых не отказалась бы и сама Мэдселин. Рядом с койкой стоял красивый деревянный сундук.

— Что вам нужно? — Вопрос прозвучал на нормандском французском с сильным акцентом.

Мэдселин резко обернулась и увидела прямо перед собой в проеме двери высокую изящную женщину с карими глазами и длинными темными волосами. Она подозрительно оглядела Мэдселин и отца Падрэга, а затем неспешно подошла к столу и налила себе чашу вина. Не обращая внимания на оскорбительное поведение хозяйки, Мэдселин заставила себя улыбнуться.

— Мы здесь, чтобы просить вас о помощи. — Она выдержала пристальный взгляд женщины. — Леди де Вайлан нуждается в вашем искусстве, и повитуха Агнесса послала меня умолять вас приехать. Вы — единственный человек, который может спасти ее и младенца.

По-прежнему держа в руках чашу с вином, Бронвен опустилась на табурет и уставилась в огонь.

— А почему я должна помогать? Изабелла де Вайлан никогда не была моей подругой.

Мэдселин вытащила из кармана верхней юбки мешочек с монетами.

— Я заплачу.

Бронвен взглянула на подношение и отбросила свои длинные, не заплетенные в косы волосы через плечо.

— Мне не нужно ваше золото, — скучающе ответила она. — На что его здесь тратить? — Она снова принялась глядеть на огонь, а потом потянулась и распахнула свой плащ. Под ним оказалось красное шерстяное платье, перехваченное на талии золотым поясом. «И в самом деле, она слишком богата для крестьянки».

Мэдселин нахмурилась. Она никак не ожидала такого хода событий.

— А как вас можно убедить поехать в крепость де Вайлан? — в конце концов спросила она. «Злость тут не поможет, надо держать себя в узде».

Хижина наполнилась тихим смехом Бронвен. Она смеялась, словно юная девочка, — несмотря на то, что Бронвен было, наверное, столько же лет, сколько Мэдселин.

— У вас есть для меня богатый красивый мужчина? Который будет только моим? — С ее пухлых губ слетел тихий вздох. Мэдселин поняла, что эта одинокая женщина высказала свое самое заветное желание.

— Если вы спасете леди, то наверняка потом сможете с кем-нибудь подружиться, — осторожно предположила она.

Ее слова были встречены исполненным презрения взглядом.

— А какой мне толк от дружбы? И так нужда стукнет — любой ко мне прибежит!

Отец Падрэг провел своей смуглой рукой по волосам.

— Помоги, женщина!

Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза. Мэдселин показалось, что еще немного, и она уступит, но тут неожиданно распахнулась дверь и в следующее мгновение раздался чей-то громкий голос:

— Что здесь происходит?

Все трое одновременно повернули голову.

— Милорд? — В голосе Бронвен прозвучал отчетливый намек на то, что между ними было нечто большее, чем обычные отношения между крестьянкой и хозяином.

Вошедший мужчина был высокий и очень стройный. Густые каштановые волосы волнами окружали плечи. На висках широкого лба серебрились седые завитки. Мэдселин прикинула, что ему должно быть около сорока лет. Но по фигуре этого никак не скажешь. Похоже, он не так привязан к элю, вину или мясу, как другие мужчины. Добрые серые глаза уставились на них.

— Милорд, — еле выговорил священник после минутного замешательства. Он повернулся к Мэдселин. — Прошу вас познакомиться с гостьей леди де Вайлан. Это леди де Бревиль, она родственница Ричарда Д'Эвейрона, недавно приехала из Нормандии.

Мужчина улыбнулся, сверкнув белыми зубами, и Мэдселин почувствовала, что невольно любезно отзывается на его улыбку.

— Генри Орвелл, миледи де Бревиль. Для меня огромное удовольствие встретить такую очаровательную гостью в столь… неожиданном месте. — Шагнув вперед, он поднес ее руку к губам и запечатлел на ее пальцах нежный поцелуй.

Замешательство волной затопило Мэдселин. «Так, значит, этот очаровательный красивый мужчина и есть безжалостный Генри Орвелл? Верно, столь учтивый и благородный господин не может быть виновен в тех преступлениях, в которых его обвиняет Эдвин».

— Для меня это честь, милорд. — Она улыбнулась в ответ на его откровенно восхищенный взгляд. — Я надеюсь, вы не сердитесь на то, что мы без приглашения оказались здесь, однако леди де Вайлан срочно требуется помощь Бронвен.

Орвелл неохотно отпустил ее руку и сделал шаг назад. Едва посмотрев в сторону Бронвен, он кивнул головой.

— Она поедет с вами. Возьмите все, что вам нужно, и держите ее у себя, сколько понадобится. Этой ночью я буду молиться за леди де Вайлан.

Не обращая внимания на недовольный вздох Бронвен, он сделал знак Мэдселин, что хотел бы поговорить с ней вдвоем на улице. Отец Падрэг остался внутри, чтобы помочь собраться Бронвен. Мэдселин заметила, что старик украдкой следит за ними. В какой-то миг ей показалось, будто она прочла в его глазах ненависть пополам со страхом.

— Это весьма великодушно с вашей стороны, милорд, — произнесла она, глубоко вдохнув свежий воздух.

— Нет. Мне это доставляет удовольствие, уверяю вас. Не так-то часто выпадает шанс помочь прекрасной молодой девушке. — Он с интересом взирал на нее. — Мы живем слишком уединенно в этом замке. Немногие дамы отваживаются забираться так далеко.

— В любом случае мы останемся вашими должниками. Леди де Вайлан — славная женщина. Не дай Бог, если с ней что-нибудь случится.

— Именно так. — Генри Орвелл снова улыбнулся. — Отец Падрэг сказал, что вы сестра Ричарда Д'Эвейрона. Что привело вас сюда? — Он повернулся к ней и, скрестив руки на груди, внимательно принялся рассматривать ее.

Мэдселин колебалась недолго:

— Я приехала в гости к леди де Вайлан, чтобы помочь ей в такое время.

Генри ничего не сказал, просто улыбнулся и почесал бороду.

— Должно быть, вы не на шутку разозлились, когда узнали, что ваш брат так неожиданно уехал.

— Да, но я была рада помочь. Я привыкла управлять поместьем моего брата в Нормандии. — Мэдселин стряхнула несколько комочков пыли со своего плаща. «Что это со мной? Я слишком разболталась».

— Де Бревиль? Де Бревиль? — пробормотал Генри. — Мне знакомо это имя. Я уверен, что мы с вами раньше встречались.

— О, нет. Я не помню, чтобы мы с вами встречались. Вы ошибаетесь, — поспешно ответила Мэдселин.

Он вдруг застыл и поглядел на нее.

— Вы были обручены с Ги де Шамбертеном? Простите мне этот вопрос, но когда-то мы были с ним так близки…

Мэдселин будто обдало холодным ветром — кровь тотчас отхлынула от щек.

— Да, — пробормотала она почти шепотом. — Его убили в день свадьбы.

— Значит, вы Мэдселин? — Он придвинулся к ней поближе и нежно положил руку ей на ладонь. — Ги так много мне рассказывал о вас.

— А когда вы с ним познакомились? — Мэдселин с удовлетворением отметила, что голос почти не дрожал.

— Во время похода на север Англии. Много ночей подряд мы говорили с ним о будущем.

Мэдселин почувствовала тепло к этому джентльмену, который, похоже, много знал о Ги. Тот редко говорил о днях своей юности, проведенных в Англии. Она тихо вздохнула.

— Я так мало знала его друзей, — призналась она. — Как приятно поговорить с человеком, который хорошо его знал.

— Мне очень жаль, — сказал он, обеспокоено глядя на нее. — Вас, наверно, расстраивает этот разговор.

— Вовсе нет, милорд, — улыбнулась Мэдселин. Теперь она окончательно уверилась, что Эдвин ошибался на его счет. — Мне приятно говорить о нем. Ги не забыт.

Орвелл склонил голову.

— В таком случае приезжайте ко мне в крепость. Разумеется, когда леди де Вайлан поправится.

Тронутая его чувствительностью, Мэдселин склонялась к тому, чтобы принять его приглашение.

— Мне очень жаль, но в ближайшее время это вряд ли получится. Леди де Вайлан настаивает, чтобы мы не покидали крепости. Она опасается нападения шотландцев. Я не приехала бы сюда, если бы не критическое положение.

Он снова сверкнул на нее своими серыми глазами.

— Да, но вы можете не слишком опасаться. — Он помялся немного. — Однако я уверен, что леди де Вайлан совершенно права в своих предположениях. В настоящий момент вовсе не скотты наши главные враги. Боюсь, что опасность таится гораздо ближе к дому.

— О! — Мэдселин искоса поглядела на него. — А кто же наш враг, если не скотты?

Орвелл отвернулся и посмотрел на свою крепость.

— Мне сообщили, что шайка отступников-англов и саксонцев готовится устроить мятеж в этом крае. И хотя все мои попытки узнать правду оказались бесплодными, мне кажется, что предводитель шайки — человек, которого вы, скорее всего, знаете. — Он помолчал, чтобы она вдумалась в смысл его слов. — Пока я ничего не могу доказать, но у меня во многих местах есть уши и глаза.

— А кто этот человек? — Мэдселин почувствовала комок в горле.

— Эдвин Эдвардсон.

— Вы уверены? — Она еле выговорила эти слова.

Он пожал своими широкими плечами.

— Скорее всего, да. Однако он хитрый человек и умеет поворачивать события в свою пользу. И поэтому тем более опасен.

Мэдселин хранила молчание, пытаясь разобраться в услышанном.

— Я искренне желаю вам блага, леди де Бревиль. Только учтите, никому ни слова, иначе он сбежит.

Ошарашенная, Мэдселин смогла лишь кивнуть в ответ. «Неужели мои первоначальные подозрения оказались справедливыми?»

— Когда Бронвен вам будет больше не нужна, отправьте ее назад с воинами и нанесите мне визит. — Серые глаза его смотрели умоляюще.

— Я постараюсь, — Мэдселин через силу улыбнулась. В горле у нее запершило и подкатилась тошнота.