Франческа стояла на палубе «Мэрилу» и наблюдала за заревом пожара. Она волновалась за отца, Нейла и Неда, но в то же время, как завороженная, не могла глаз оторвать от ночного неба, где на фоне полной луны отчетливо были видны искры и дым. Она не видела и не слышала, как к пароходу приблизился Сайлас Хепберн.

— Добрый вечер, — поздоровался Сайлас с берега. Он надеялся, что она будет одна, поэтому, когда увидел, что так оно и есть, очень этому обрадовался.

Франческа резко обернулась.

— Ой! — воскликнула она, попытавшись скрыть разочарование. — Видимо, у кого-то он не очень-то добрый. Это горит верфь Эзры Пикеринга?

— Кажется, да, — ответил Сайлас тоном, в котором не чувствовалось ни капли сочувствия. Он думал только о том, какой красивой была Франческа в свете луны.

— Бедняга! — проговорила девушка. — Весь его труд безжалостно уничтожен за считаные минуты.

— Можно мне подняться на борт? — спросил Сайлас, ни слова больше не сказав об Эзре.

Франческа уставилась на него так, словно по его лицу пыталась понять, чего он от нее хочет. Наконец решила, что существует лишь один способ это узнать.

— Прошу вас. Отец скоро должен вернуться. Вы можете подождать немного.

— Я хотел поговорить с вами, — сказал Сайлас, сделав шаг на борт «Мэрилу». — Один на один.

— О чем? — спросила Франческа, почувствовав, как по ее спине побежали мурашки.

— В общем, я как раз хотел поговорить с вами о вашем отце.

У Франчески появилось недоброе предчувствие.

— А что с папой? — взволнованно спросила она.

— Вы ведь в курсе, что он занял у меня денег на ремонт котла?

— Да.

Сайлас кивнул и стал переминаться с ноги на ногу, пытаясь создать впечатление, будто то, что он собирается ей сказать, говорить ему было крайне неловко.

Франческа была уверена, что он принес нехорошие вести, и начала паниковать.

— Папу с некоторых пор преследует череда неудач, — сказала она, — но скоро ситуация изменится. Вы получите свои деньги…

— Когда я предлагал ему деньги, я думал, что помогаю ему, — возразил Сайлас, — но у него постоянные перебои с работой, поэтому я боюсь, что он не уложится в сроки. Я знаю, что иногда в жизни все так складывается — проблема за проблемой. Как я уже сказал, я хотел ему помочь, но мне нужно заботиться и о своих собственных коммерческих предприятиях, поэтому вы должны понимать, что я не могу позволять людям, которым я одалживаю деньги, срывать сроки уплаты.

Франческа задрожала от страха.

— Вы пришли сюда, чтобы забрать «Мэрилу»?

— Нет, еще нет. — Сайлас посмотрел на нее со всей нежностью, на какую был способен. — Джо в самом деле заложил пароход в качестве гарантии, но…

— Как бы мне хотелось чем-нибудь ему помочь! — взмолилась Франческа, перебив его. Она почувствовала облегчение, когда поняла, что Сайлас не собирается отнимать «Мэрилу» прямо сейчас. Им нужно было еще немного времени.

— Может быть, вот этим? — с усмешкой предположил Сайлас.

Франческа внутренне насторожилась.

— О чем вы?

— Вы могли бы выйти замуж за состоятельного человека.

Франческа подумала, не имеет ли он в виду Монти.

— Я не могу выйти замуж за человека только по расчету, чтобы он оплатил долг моего отца. Это нечестно.

— Такая красавица, как вы, могла бы легко вертеть богатыми мужчинами, и я уверен, что ваш муж, как настоящий джентльмен, сам предложил бы помощь вашему отцу.

Франческа нахмурилась:

— Возможно, но даже так…

— Если честно, Франческа, я предложил Джо списать его долг… если он даст согласие на нашу свадьбу.

Франческа от изумления открыла рот. Хорошо, что в темноте ночи не было видно, какой ужас ее охватил. Страшно было представить, что отец ответил ему. А что, если он согласился, и вот теперь Хепберн пришел просить ее руки?!

— Что сказал отец?

— Он отказал мне, — ответил Сайлас, не колеблясь и ни капельки не смущаясь.

В ожидании этого ответа Франческа даже задержала дыхание, но теперь могла расслабиться.

— Даже несмотря на то, что я могу обеспечить вам достойную жизнь, чтобы вы ни в чем не нуждались, он любит вас настолько сильно, что позволяет вам самой выбирать себе мужа, — продолжал Сайлас. — Он не эгоист. Я знаю, что он любит этот пароход, но готов им пожертвовать ради вашего счастья. Должен сказать, что за это я восхищаюсь им. — Сайлас чуть не подавился своим враньем, но сделал эффектную паузу и пристально посмотрел на Франческу. — Мне просто интересно… вы одна из тех дочерей, которая ради душевного спокойствия своего отца могла бы принести маленькую жертву? — Не дожидаясь ее ответа, Сайлас отрезал: — Всего доброго, моя дорогая.

Он сошел на берег и, ни разу не оглянувшись, пошел прочь, постепенно растворившись в темноте. Он остался доволен, потому что был уверен, что Франческа пожертвует собой ради отца, особенно теперь, когда задета ее совесть.

Франческа провожала его взглядом, полным смятения и неверия. Она до сих пор не могла понять, как он ловко перевел разговор на нее.

— Невероятно! — пробормотала она себе под нос. Но когда подумала об отце и его нежелании жертвовать ее счастьем ради сохранения «Мэрилу», она заплакала.

Сайлас прямиком отправился праздновать победу в «Стар-отель». Он разделался с теми, кто бросил ему вызов, и дал Франческе пищу для размышления. Он искренне гордился собой. В пабе почти никого не было, поскольку все мужчины города сбежались на верфь Эзры Пикеринга, чтобы помешать огню перекинуться на соседние. Он знал, что те, кто побросали свои дела и отправились тушить пожар, скоро начнут стекаться в бар, потому что Эзре уже ничто не могло помочь. А пока в баре было пусто, Хепберн решил выпить пару стаканчиков рома и помечтать о семейной жизни с юной женой, но почувствовал, что возбуждается от одной только мысли о ней. Тогда, быстро осушив два стакана рома, он бросился в бордель к Лиззи.

Сайлас не стал тратить время на никчемные слова приветствия. В порыве возбуждения он содрал с Лиззи нижнее белье и повалил ее на кровать. Взобравшись на нее сверху и пропыхтев меньше минуты, пока она с трудом дышала под тяжестью его тела, он скатился с нее, удовлетворенный.

Лиззи встала с кровати и попыталась привести себя в порядок. Большинство мужчин считали ее дешевкой, но только Сайлас заставлял ее чувствовать себя безобразным куском никчемной плоти. Пока она пыталась надеть платье, он бросил на женщину мимолетный брезгливый взгляд, и тут его внимание привлек сияющий на ее запястье браслет.

Сев на кровати, Сайлас натянул штаны. А потом, схватив Лиззи за руку, на которой был браслет, привлек к себе. Она собиралась спрятать украшение, но внезапный визит Сайласа помешал ей это сделать.

— Где ты это взяла? — зарычал он.

— Я… — От страха Лиззи потеряла способность соображать.

— Я где-то раньше видел этот браслет, — сказал Сайлас, прищурившись. — Я в этом уверен. — Он просто никак не мог вспомнить где. Он так сильно сжал запястье Лиззи, когда поворачивал руку, что она даже сморщилась от боли. Камни сверкали из золотой оправы.

— Это просто… дешевая бижутерия, — сказала Лиззи, затаив дыхание. Она сильно волновалась, потому что знала, что Сайлас хорошо знаком с Реджиной Рэдклифф.

— За дурака меня считаешь, шлюха! — зарычал Сайлас. — Я знаю толк в настоящих вещах. — Иногда он покупал драгоценности своим женщинам… когда нужно было произвести на них впечатление. — Ты украла его, да?

— Нет… я ничего не крала, — заикаясь, проговорила Лиззи.

— Не ври мне! — закричал Сайлас и, размахнувшись, ударил ее по лицу. От удара женщина отлетела на другой конец комнаты.

Сайлас поднялся и направился к ней, а она лежала, съежившись в углу, и из ее носа текла кровь.

— Где ты его украла? — заревел он. Схватив ее за волосы, он заставил ее встать на нога и, несмотря на крики, снова ударил.

Франческа уже начинала нервничать, потому что прошло почти три часа, а ее мужчины не возвращались. Она спрыгнула на пустынный берег и зашагала взад-вперед. Даже эспланада выглядела пугающе безлюдной.

— Где же они? — пробормотала она. Приглушенный стон ворвался в тишину, и девушка вздрогнула. Она повернулась, но в темноте ночи никого не смогла разглядеть. — Кто здесь? — осторожно позвала Франческа. Стараясь не двигаться, она прислушалась, но ей никто не ответил. Через несколько секунд она снова услышала этот звук, и тогда поняла, что кто-то был ранен или попал в беду.

Медленно и осторожно Франческа спустилась по темной лестнице. Два фонаря на эспланаде и два возле складов с шерстью давали достаточно света, чтобы она различала дорогу. На причале рядом с «Мэрилу» стояли еще несколько пароходов, но на них никого не было. На пристани возле складов находились несколько тюков с шерстью и бочки с кормовой патокой, подготовленные к погрузке на пароходы следующим утром. Проходя мимо них, Франческа заглянула в темное пространство между бочками. В бледном свете луны из-за бочек показалась чья-то босая нога, но, когда девушка в изумлении уставилась на нее, та спряталась в тени.

— Вы там… в порядке? — участливо спросила Франческа. — Можете вылезти? Я не причиню вам вреда.

В ответ раздался жалобный, мучительный стон, и сердце девушки сжалось от боли.

— Не бойтесь. Пожалуйста, выходите, — сказала она.

Встав на четвереньки, Франческа поползла между бочками, пока наконец не добралась до узкого места, куда забилось существо, которое выло и стонало, как раненое животное. Спустя несколько секунд глаза девушки привыкли к темноте, и она увидела избитое в кровь лицо незнакомки.

— Фра… Франческа, — пробормотала женщина.

И тут, испытав настоящий шок, Франческа ее узнала.

— Господи! Это ты, Лиззи?!

Лиззи кашляла, задыхалась и плевала кровью, которая пачкала ей платье.

— Вылезай оттуда. Позволь мне тебе помочь, — дрожащим голосом попросила Франческа.

Лиззи в страхе затрясла головой. Она с криками и воплями убежала из борделя, после того как ударила Сайласа лампой. Он преследовал ее, угрожая, что поймает и убьет, а другие девушки в борделе в это время тоже кричали.

— Позволь мне помочь тебе, Лиззи, пожалуйста, — умоляла Франческа. — Поблизости нет ни души, и, если я оставлю тебя так, ты можешь умереть. Ночью, вероятно, похолодает, а ты так сильно избита. — Лиззи не двигалась с места, поэтому Франческа сама протянула ей руку и осторожно выманила ее из убежища, уверяя в том, что на пристани нет ни одной живой души. Выбравшись на открытое место, она осмотрелась по сторонам, как затравленное животное, а попытавшись выпрямиться, застонала, прижав руки к ребрам. Франческа обняла ее за талию, положив одну ее свободную руку себе вокруг плеч, и повела женщину к «Мэрилу». Поднявшись на борт, она проводила ее в переднюю каюту и по настоянию Лиззи закрыла дверь на замок.

Посадив Лиззи на кровать, Франческа зажгла лампу, чтобы оглядеть ее лицо, и пришла в ужас от того, насколько сильно оно пострадало. Все оказалось намного хуже, чем выглядело в темноте. Ее нос явно был сломан, под глазами проявились синяки, а один глаз вообще затек и не открывался. Ее губы были порезаны и кровоточили, и все лицо было в кровоподтеках.

— Что за чудовище сделало это с тобой? — гневно спросила она. Лиззи ничего не ответила. — Я бы чувствовала себя гораздо лучше, если бы ты позволила мне вызвать констебля, которому ты бы рассказала, кто тебя так избил.

Лиззи судорожно затрясла головой.

— Давай, Лиззи, я помогу тебе помыться, и ты ляжешь спать. На борту живут еще трое мужчин, поэтому, я надеюсь, ты не будешь возражать, если проведешь эту ночь в моей каюте.

Лиззи выглядела растерянной.

— Я могу лечь на полу. Я должна…

— Никто не будет спать на полу, — перебила ее Франческа. — На моей кровати вполне поместятся два человека.

У Лиззи абсолютно не было сил сопротивляться, поэтому она позволила Франческе сначала обмыть ее раны, а потом проводить в свою каюту, где девушка одолжила ей ночную сорочку, а потом уложила в свою кровать.

Ночью Франческа неоднократно просыпалась из-за Лиззи, которая говорила во сне. Она что-то бормотала, стонала, беспокойно металась.

Франческа догадывалась, что во сне она заново переживала то, как ее давеча избивали, но когда она упомянула имя Сайлас, Франческа окончательно проснулась и, сев на кровати, зажгла ночник.

— Нет, Сайлас! — закричала Лиззи. — Прекрати! Я ничего не украла. Я этого не делала. — Она попыталась закрыть лицо руками.

Франческу переполняли ненависть и гнев.

— Все в порядке, — попыталась она успокоить Лиззи, но та ее не слышала.

— Реджина уронила его, это она, я клянусь. Я клянусь! — закричала Лиззи. Вдруг она пронзительно завопила и села на кровати. — Не убивай меня! — зарыдала она и начала биться в истерике.

— Лиззи! — прошептала Франческа и осторожно встряхнула ее. — Ты в безопасности.

Лиззи открыла здоровый глаз и, прищурившись, уставилась на Франческу.

— О господи, я бредила во сне, да? — В ее голосе чувствовалось больше беспокойства, чем облегчения, словно она верила, что ее чудовищный сон может сбыться.

— Во сне ты упомянула Сайласа, Лиззи, — сказала Франческа, с трудом выговорив его имя. — Очевидно, ты имела в виду Сайласа Хепберна. Это он избил тебя, да?

Лиззи отвела взгляд в сторону.

— Он был здесь сегодня вечером, — сообщила Франческа, и Лиззи испуганно дернула головой. — До того, как я нашла тебя, — успокоила ее девушка. — Он приходил поговорить со мной о моем отце. Папа взял у него в долг денег на ремонт котла, и теперь у него проблемы с возвратом долга. Сайлас сказал мне, что предложил отцу списать его долг, если он даст согласие на наш брак.

Лиззи лихорадочно затрясла головой.

— Не делай этого, Франческа, — сказала она в отчаянии. — Он злой человек.

— Я терпеть его не могу, Лиззи, но должна признать, эта мысль приходила мне в голову. Я бы пошла на все, лишь бы помочь папе, ведь «Мэрилу» так много значит для него. Но если Сайлас так поступил с тобой, то его нужно посадить под замок. Скажи мне, почему он это сделал?

— Обычно ему не нужны особые причины, но сегодня вечером на мне был браслет, который я нашла, и он решил, что я его украла. — Она потупила взор. — Я знаю, кому он принадлежит. У меня не было возможности вернуть его, и, если быть честной, то я еще не решила, что мне с ним делать, но это не значит, что я украла его, правда?

Франческу больше волновали мотивы, по которым Сайлас чуть не убил Лиззи.

— А Сайлас знает, чей он? — спросила девушка.

— Он только знает, что где-то его видел раньше. Это браслет Реджины Рэдклифф, поэтому я не сомневаюсь, что скоро он вспомнит.

Лиззи взглянула на Франческу, абсолютно потрясенная тем, что та никогда, кажется, не судила о ней так, как делали это другие люди. По ее мнению, она была единственным и самым настоящим ее другом.

— Раз ты так добра ко мне, Франческа, то я расскажу тебе, что произошло несколько дней назад.

Франческа с любопытством посмотрела на нее.

— О чем ты?

— Меня позвали на встречу на пароход «Утконос».

— Это старый заброшенный пароход, что стоит в верховьях реки?

— Да.

— Неприятное место для встреч.

— Да, так и есть. Но когда оказалось, что это Реджина Рэдклифф пригласила меня туда, я была еще больше удивлена.

Франческа недоуменно захлопала глазами:

— Что она хотела от тебя?

Лиззи тут же смутилась. Если она расскажет Франческе, что Реджина хотела от нее, то навлечет на свою голову много проблем, но, с другой стороны, чувствовала, что Франческа заслуживает ее доверия.

— Она хотела, чтобы я подружилась с тобой, чтобы таким образом испортить тебе репутацию, и за это она предлагала мне денег. Она не стала говорить, зачем ей это. Я сказала, что на тебе хочет жениться один из самых влиятельных людей Эчуки, и она решила, что речь идет о ее сыне. Но когда я сказала ей, что это Сайлас, с ней случилась истерика.

— Сайлас сказал тебе, что хочет жениться на мне? — не веря своим ушам, спросила Франческа. — Ты не ошибаешься?

— Да. У него не было абсолютно никаких сомнений, что однажды ты станешь его женой.

Франческа почувствовала себя дурно.

— Ему всегда нравились красивые молоденькие девушки, — сказала Лиззи не без грусти, — поэтому его признание меня не удивило.

— Почему Реджина так расстроилась, когда ты сказала, что Сайлас хочет жениться на мне? Скорее она должна была обрадоваться, ведь она не хочет, чтобы я была с Монти.

— Понятия не имею. Она вела себя так странно! — Лиззи снова перебрала в памяти подробности того вечера и вспомнила, что еще сказала Реджина. — Она промямлила что-то неразборчивое, и мне показалось, что это было «дочь Сайласа».

— Что? Лиззи, она, должно быть, сказала что-нибудь еще, как например, что я так молода, что гожусь ему в дочери.

— Скорее всего, так и было. Но тогда мне показалось, что она потеряла рассудок. Конечно, так все и выглядело — она ведь выбежала из каюты в темноту как безумная, с криками и воплями, и начала звать своего кучера.

— Как странно!

— Когда она уехала, я нашла на полу браслет. — Подбородок Лиззи задрожал, будто она снова собиралась расплакаться. — Я знаю, я веду распутную жизнь, но я не воровка.

— Я верю тебе, Лиззи. — Франческа сама будто выбилась из сил. — Попытайся немного поспать, — сказала она и потушила лампу.