Тула, где размещается 106-я гвардейская воздушно-десантная дивизия, старый промышленный город к югу от Москвы. Здесь не только изготавливаются традиционные самовары, но и куется оружие.
В окрестностях Тулы, в Ясной Поляне, расположена усадьба, в которой родился Лев Николаевич Толстой. Лебедь посещает дом-музей писателя и впервые обстоятельно знакомится с его творчеством. Толстого интересовала, что видно из его монументального произведения «Война и мир», тема войны и военной службы не только с точки зрения историка и писателя.
Он сам молодым офицером служил в русской армии и в середине прошлого столетия участвовал в войне с Чечней. Свои впечатления Толстой увековечил в «Хаджи-Мурате», «Казаках» и «Кавказском пленнике». Они дышат уважением к гордому народу этой страны — подобно тому, что чувствовал Лебедь к своим противникам в Афганистане.
Из многого, и из «Войны и мира» Толстого, монументальной картины общества на фоне войны с Наполеоном, Лебедь получает представление о тех механизмах и образе жизни, которые все время повторяются в русской истории и обществе. Лебедю кажется, что исторические произведения Толстого и дух гуманизма, который их пронизывает, обращены к нему. Ему близки описания тесных отношений между солдатами и командирами, понятны притязания на военное руководство, а также представления о кодексе чести офицера. Кроме того, он признает даже возложенную Толстым на армию роль защитника народа и гаранта мира, которая любое другое использование отодвигает в сферу политических злоупотреблений. Правда, идеалистические представления писателя XIX века не должны были неизбежно казаться Лебедю современными в 1988 году.
Как когда-то в Костроме, так и в Туле в 1988–1989 гг. Лебедь должен готовить свои войска для участия в традиционных ноябрьских парадах на Красной площади в Москве. Только теперь тридцативосьмилетний Лебедь командует десятью тысячами человек. С повышением требований растет у Лебедя и без того хорошо развитое чувство собственного достоинства. О впечатлениях от встреч с ним в эти годы сообщают посетители его дивизии, которые приезжают в Тулу в качестве инспекторов.
«Одна из самых запоминающихся фигур среди всех ветеранов афганской войны — это генерал-майор Александр Иванович Лебедь, командир размещенной в Туле 106-й гвардейской воздушно-десантной дивизии. Так как он несколько лет служил в высшем военном командном воздушно-десантном училище в Рязани командиром взвода и роты, он известен больше всего у ровесников или более молодых офицеров-десантников. Вслед за этим он командовал батальоном в Афганистане, за что получил награду. Лишь немногие люди в вооруженных силах пользуются такой большой симпатией…
О себе он говорит самокритично, его низкий голос — это его самый важный капитал в роли начальника. Кто его слышит в первый раз, действительно удивляется. Когда я впервые случайно столкнулся с Лебедем в его полку, он захотел узнать, какого дьявола мы здесь ищем, и при этом говорил напрямик. Позже он оказался очень гостеприимным и любезным — а именно, гораздо больше, чем этого требовал его служебный долг. В своем полку он велел, между прочим, показать нам, как подготавливают самолет для выброса десанта.
Вскоре после этого мы снова чуть не нарвались на Александра Ивановича, который грубо спросил, как мы прошли. Я доложил ему, как интересно это все для нас, но на это он только приподнял уголок рта, наморщил нос и проворчал что-то об ответе, недостойном мужчины.
Резкость Лебедя, однако, сочетается с неоспоримым апломбом и элегантностью. В офицерской среде каждый говорит только о его сердечности, и среди новобранцев-десантников, которые боготворят своего командира, он, вероятно, самый уважаемый человек во всех воздушно-десантных войсках…»
Свидетели вынесли из осмотров различных частей и встреч с другими командирами впечатление, что афганские ветераны, очевидно, хорошие офицеры: «Сила их успехов в группе, которую они образуют, и в готовности постоять друг за друга. То, что произошло в Афганистане, сковало их сильнее, чем обычные связи между солдатами, завязавшиеся в процессе учебы или службы. Они излучают уверенность в своих силах, авторитет…».
«Моя задача — сплотить полки моей дивизии в один сжатый кулак», — формулирует Лебедь свои представления об обязанностях командира дивизии. В том, что ему это удается, никто не сомневается, хотя дивизия Лебедя поделена на гарнизоны, удаленные от штаба на несколько или даже на шестьсот километров. Предшественник Лебедя генерал-майор Сердечный, грубый, жестокий человек, был ненавидим в войсках, которые он довел до морального разложения. Принцип Лебедя, наряду с высокими требованиями к себе, заключается в том, чтобы приучить войска к дисциплине как главной заповеди и установить с ними оптимальные отношения. О его заботе о здоровье своих подчиненных, например, в Афганистане или в Костроме, говорилось очень много среди солдат, и о его личности стали создаваться легенды, причем границы между вымыслом и правдой уже стерлись.
Лебедь быстро становится известен и среди гражданского населения в Туле. Причиной стал случай, типичный для личности Александра Лебедя. Один генерал из-за того, что покупатели его машины не хотели платить желаемую (договорную) цену, так разозлился, что применил оружие. Когда ему пришлось держать ответ, он все свалил на адъютанта, присутствовавшего на переговорах. Генерал, конечно, не принял в расчет Лебедя. Речь шла о его адъютанте, который должен был сопровождать генерала в отсутствие командира дивизии.
Без колебаний Лебедь ручается за своего офицера — причем он не упускает возможности громко произносить угрозы в адрес бесследно исчезнувшего генерала.
Местные средства массовой информации подхватывают инцидент. Лебедя хвалят за мужество и справедливость. Такое поведение имеет решающее значение в то время, когда авторитет армии у населения дошел до низшей точки не только в Туле, но и во всей стране.
Это настроение отчасти испытывает на себе и Лебедь, когда он со своей дивизией проводит репетиции перед ноябрьским парадом в Москве в 1988 году. Никакой благожелательной реакции прохожих, никаких патриотических эмоций при виде солдат, как раньше, никаких приветствий, никаких маленьких подарков — апатия до антипатии или вовсе презрение — такова реакция улицы, и вместо цветов нередко летят яйца, яблоки или камни из толпы. «Армия должна расплачиваться за политические грехи политиков, — констатирует Лебедь. — Она козел отпущения за безрассудство других перед гражданским населением — хотя солдат не может сам сделать выбор и должен исполнять приказы соответственно военному долгу…»
Из девяти лет с начала все еще продолжающейся войны в Афганистане последние три с 1985 года — самые кровавые. Благодаря «гласности» достоянием общественности становятся и подлинные цифры потерь. Советский народ видит, что война требует огромных финансовых средств, кроме бесчисленных человеческих жизней.
Уровень жизни заметно понизился, в последние годы детская смертность возросла. Падение цен на нефть и золото на мировом рынке приносит стране в этом году меньше валюты, чем обычно. Но она срочно требуется для финансирования импорта зерна, на который все еще вынужден идти Советский Союз. В это время средства массовой информации устраивают самую настоящую травлю армии.
Но и многие другие явления подавляют в народе праздничное настроение в связи с ноябрьскими парадами. Люди постепенно осознают, что государство доведено до разорения бесхозяйственностью, коррупцией и загрязнением окружающей среды. В Казахстане резко возросло число новорожденных детей-уродов из-за ядерных испытаний, проводившихся на его территории. Из Узбекистана сообщают об увеличении детской смертности в результате использования ядовитых веществ при обработке полей. И все это венчает катастрофа в Чернобыле. При немедленной и ответственной реакции правительства можно было уменьшить последствия аварии. Почему Горбачев — спрашивают себя люди — самый могущественный человек в государстве, ждал с утра воскресенья до вечера понедельника, прежде чем приказал проинформировать и предупредить ничего не подозревавшее население области, которая к этому времени была необратимо заражена?
К бесконечным человеческим страданиям прибавились расходы на ликвидацию последствий в размере нескольких миллиардов долларов, которые еще целое десятилетие давили на государственный бюджет. Еще большие затраты потребовались на восстановление Армении после землетрясения в конце 1988 года.
В прессе сообщается о начатой по инициативе Горбачева борьбе с коррупцией, которая не дала никакого результата.
А в это время советские газеты рассказывают подробности о жизни партийной элиты, сообщают об их роскошных виллах, великолепных школах для детей привилегированных с бассейнами и саунами. При этом, очевидно, нельзя даже верить в новую «гласность» Горбачева. Именно в тот год, когда его объявили за границей «человеком года», в немилости у него оказался один либеральный секретарь Московского комитета, некий Борис Ельцин, из-за его критики в адрес члена Политбюро Егора Лигачева.
Стоит ли удивляться, что к концу восьмидесятых годов многие люди испытывают чувство глубокого разочарования. Не оправдались ожидания изменений к лучшему, появившиеся после прихода к власти Горбачева в 1985 году. А эти ожидания были очень велики.
На ноябрьский парад в 1988 году публика реагирует в лучшем случае равнодушно. Впервые Лебедь получает такое впечатление от традиционного парада на Красной площади. До сих пор он видел там только гордых и восторженных зрителей, и это дает ему повод для размышлений.
Сразу после праздника из Азербайджана снова пришло сообщение о начале волнений. Весной в Сумгаите азербайджанцы под влиянием слухов о мнимых убийствах мусульманских братьев из мести убили тридцать армян-христиан. Кажется, что швы в советской империи расходятся там, где Сталин в начале Советской власти протянул насильственные границы через страны, народы, племена, языки и религии. С уменьшением политического давления, которое десятилетиями сдерживало структуру, старые раны снова прорвались. С этого начинается распад Советского Союза.
21 ноября 1988 года дивизия Лебедя приводится в состояние боевой готовности. Решительно шагает она к аэродрому. Цель — Баку, столица Азербайджана. Весной в Сумгаит был послан только один полк дивизии, чтобы восстановить спокойствие. Теперь, кажется, конфликт расширился. Горбачев уехал, вскоре после этого и его заместители. «Позже стало ясно, что стилем работы Горбачева было исчезать всегда, когда пахло жареным, но тогда мы этого еще не знали», — говорит Лебедь.
От своего начальника он получает лишь расплывчатый приказ, который означал, по словам Лебедя, примерно следующее: «Летите, голубки, летите, там волнения — кто кого колотит, я не знаю, но на месте вы это все выясните, принимайте решительные меры — ваши кулаки больше! Но не стрелять — Боже упаси! Уговаривать, убеждать — это да!».