Спенсер шел протоптанной многими людьми тропинкой в факторию. Он шел по-индейски, бесшумно. Его мокасины не издавали ни звука, когда он осторожно ступал по толстой подстилке из сосновых иголок. Он постоянно оглядывался кругом, чувствуя всей кожей, что за ним кто-то следит. Но ни звука не раздавалось в полутемном лесу. Он успокаивал себя мыслью, что все это ему только кажется. Скорее всего, сказывается напряжение последних дней.

И все-таки он с облегчением вздохнул, когда впереди забрезжил тусклый свет фактории. Широкая улыбка предчувствия удовольствия осветила его красивое и гордое лицо, когда он ступил на узкое крыльцо. Внутри салуна раздавались шумные голоса его друзей и резкий неприятно-пронзительный смех шлюх, которые, как всегда, в это время развлекали припозднившихся гостей.

Он приветливо кивнул индианке Якоба и торопливо прошел в бар. Слим Петерс, его самый близкий друг, неторопливо убрал руку из-под юбки женщины, равнодушно сбрасывая ее с колен, и поднялся навстречу. Спенсер, увидев эту сцену, невольно брезгливо сморщился от отвращения и сказал:

– Фу, Слим, иди и смой с себя краску этой дешевой шлюхи, а потом я поговорю с тобой и парнями.

Слим беззлобно усмехнулся и беспечно сказал:

– Или ты забыл, дружок, что совсем недавно и сам был в ней. А теперь, видишь ли, тебе не нравится то, что сам нюхал и облизывал тысячу раз.

– Не могу поверить, – Спенсер даже изменился в лице. – Должно быть, я был пьян в стельку, если добровольно пошел на такое. Или у меня в то время с головой был крупный непорядок.

Когда шлюх выгнали и Якоб налил каждому по стакану первосортного виски, высокий, стройный мужчина нетерпеливо нарушил тишину.

– О чем ты хотел с нами поговорить?

– Да, какие слухи ходят по Холмам, Стен? – поддержал молодого другой охотник.

Спенсер неторопливо отпил свое виски и развернулся лицом к охотникам, толпящимся у него за спиной.

– Мне удалось выяснить, что человек, называющий себя Джеттером Гранди, не тот, за кого себя выдает. Он вовсе не торговец лошадьми, а разведчик, посланный сюда Пушной Компанией из Миссури.

– Значит, слухи верные. Эти ублюдки хотят обосноваться здесь, – мрачно пробормотал Слим.

– Он так прямо и сказал? – спросил Якоб с беспокойством, морща лоб. Если только это правда, то его дело, которому он отдал столько сил и времени, может прогореть. Большинство охотников с Холмов приносили добытые меха именно ему.

Якоб Рейли занимался торговлей мехами с самой юности, путешествуя пешком через лесные чащобы, покупая шкуры у индейцев или выменивая их на безделушки. И, привязав их ремнями к спине мула, спешил сдать их в низовьях реки. Но вскоре решил, что будет больше пользы, если он где-нибудь осядет, и шкуры будут к нему приносить.

Сейчас он даже боялся и подумать, что вся его упорная и многолетняя работа сведется на нет сладкоголосыми аферистами. Он внимательно вслушивался в слова Спенсера.

– Нет, ничего подобного, – молодой Эйткинс игриво покачал головой. – Но… он задал мне массу вопросов, которые не оставили у меня даже малейших сомнений, почему он здесь.

– Какие вопросы? – Слим даже напрягся.

– Он хотел знать, что лично я думаю о большой Пушной Компании, и очень интересовался, не хотелось ли мне иметь с ней дело.

– Надеюсь, ты посоветовал этому козлу пойти и пописать под ближайшее дерево, – раздраженно проворчал Якоб.

– Конечно, именно таких слов я ему не говорил, но определенно ответил, что не собираюсь работать на чужого дядю. Я – свободный охотник и намерен оставаться им всегда, а с ними мне совсем не по пути.

– Молодец, Стен, – сказал один из старых траперов. – Я считаю твое решение правильным. Все слышали рассказы, как эти большие Компании надувают людей, которые имели глупость подписать с ними договор.

Мужчины одобрительно загалдели. Якоб облегченно вздохнул и угостил всех виски за счет заведения. Перегнувшись через стойку, он спросил:

– А что индейцы? Как ты думаешь, станут они слушать их болтовню?

– Пока не знаю, поэтому и собираюсь посетить сегодня Большую Выдру. Обычно вождь прислушивается к моим советам, когда я рассказываю ему о белых людях, которые желают зла людям его племени.

– Надеюсь, он послушает тебя и в этот раз, – вздохнул Якоб. – Мне бы очень не хотелось потерять с ними деловые связи. Они обычно приносят отличные шкуры.

Спенсер допил свое виски и спешно покинул салун. Его уход заметил только один человек, который все это время предпочитал оставаться в тени, и никто не обратил на него внимания.

Арнольд Гранди слышал каждое слово, которое было произнесено в салуне. Когда ничего не подозревающий Спенсер торопливо свернул к реке, где находилось поселение Большой Выдры, тот, тщательно соблюдая меры предосторожности, последовал за ним.

Поселение было почти рядом с факторией, поэтому уже минут через двадцать Спенсер услышал голоса разговаривающих женщин, веселый смех детей и лай собак. Вскоре он уже подходил к деревне Шавни, которая тянулась вдоль берега Огайо. Солнце давно село, и в сумерках серый туман, клубами поднимавшийся от реки, сплошной стеной надвигался на деревню. Это придавало деревьям и мужчинам, полукругом сидящим вокруг большого костра, мрачный, почти нереальный вид. Собаки, почуяв чужого, разразились громким лаем и бросились к нему. Индейцы, сидевшие у костра, немедленно насторожились и вскочили на ноги.

– Это я, Спенсер Эйткинс, – громко и отчетливо произнес молодой охотник. – Мне срочно надо поговорить с Большой Выдрой.

– Иди сюда, Спенсер Эйткинс, – пригласил низкий, гортанный голос, и мужчины вновь расселись вокруг костра.

Даже самый маленький индейский ребенок знал, что этот большой белый человек был их другом, что он всегда приходит только с миром.

Спенсер степенно вошел в круг лагерного костра и сел около Большой Выдры, скрестив ноги, как это делали индейцы.

– Что привело тебя, брат, после захода солнца, когда только волки воют да большие кошки рыщут в поисках добычи? – спросил вождь.

Молодой охотник взял трубку с длинной ручкой, которую ему протянул вождь, и затянулся. Выждав в молчании несколько минут, как того требовал индейский обычай, он неторопливо произнес:

– Я прибегнул к образу жизни животных потому, что есть причина поговорить с тобою как можно скорее.

– И что это за такая крайняя необходимость заставила тебя придти к нам? – спросил Большая Выдра, принимая у Спенсера трубку.

– Речь пойдет о чужаке, который появился среди нас, – начал свою речь охотник. – Он хочет уговорить вас продавать ваши меха большой Компании, которая находится в Сент Луисе, что на Миссури. Он попросит вас подписать бумаги, по которым вы обязуетесь продавать все шкуры только этой Компании.

Когда Спенсер прервал речь, вождь сказал:

– Незнакомец, о котором ты говоришь, уже был здесь. Он обещал нам большие деньги за добытые нами меха. Гораздо больше, чем мы получаем от Якоба или на Встрече.

– Не доверяй этому человеку, Большая Выдра, – голос Спенсера был серьезен, – стоит вам только подписать эти бумаги, и вы поймете, что все эти обещания не больше, чем красивые слова. Вам будут платить ничего не стоящими безделушками и прокисшим виски, от которого твои воины станут безумными. Да и не только это. Компания будет указывать вам, где можно охотиться, а на какие территории нельзя заходить. Вы больше не будете свободными и не сможете охотиться там, где захотите. – После небольшой паузы он добавил. – Я думаю, вы должны вести свои дела с Якобом, следовать по тому же пути, что и белые охотники. Вы не можете сказать, что Якоб вас хотя бы раз обманул.

Наступила тишина. Все в ожидании смотрели на своего вождя, который молча сидел, пристально глядя на пламя костра, и задумчиво потягивал трубку. Спенсер терпеливо ждал, ничем не выдавая своего нетерпения, хорошо понимая, что индейцу надо время на раздумья. Он лишь слегка наклонился вперед, когда вождь вытащил трубку изо рта и проговорил:

– Да будет так, как ты сказал, мой брат. Ты никогда не давал нам плохого совета. Мы будем по-прежнему сдавать шкуры Якобу Рейли. Он, как ты справедливо отметил, честный человек.

С огромным облегчением Спенсер сказал:

– Вы не пожалеете, приняв такое решение, вождь. Нам на Холмах не нужны чужаки, которые хотят прийти сюда, чтобы грабить наши леса и уничтожать зверей.

Охотник степенно поднялся.

– Думаю, теперь я со спокойной душой пойду домой. Попроси своего бога Маниту, чтобы он убрал с его пути всех волков и пантер.

Большая Выдра торжественно кивнул.

– До нашего костра дошли слухи, что ты покинул дом своего отца.

– Я перебрался в свой домик.

Спенсер знал: вождь ждал, что он добавит еще что-нибудь к краткому рассказу, но если сказать правду, то индеец подумает, что он слаб духом, если покинул родной дом из-за женщины. В его племени, если женщина становилась причиной раздора между мужчинами, ее просто изгоняли.

Ничего не добавив, он поднял руку на прощание и растворился в темноте. Свирепым собакам осталось только обнюхивать его следы. Погруженный в свои думы о том, что может произойти, если большая Пушная Компания попытается занять просторы Холмов, он не заметил человека, который бесшумно следовал за ним.

Охотник уже почти дошел до своего дома, когда окружающую ночную тишину разорвал ружейный выстрел. Пуля ударилась в дерево всего лишь в дюйме от его головы. Он быстро развернулся в ту сторону, откуда стреляли, вскинув свое ружье. В свете серповидной луны он заметил неясный силуэт мужчины, который мгновенно исчез в густом лесу. Было бесполезно пытаться преследовать его. Разозленный неудачей, он мог устроить ему ловушку.

Лицо Спенсера стало злым, когда он подходил к дому. Внутреннее чутье подсказывало ему, что это был один из братьев Гранди. Он явно преследовал его для того, чтобы убить, но доказать это будет не так уж просто.

Когда Спенсер добрался до кровати, братья Гранди уже больше не занимали его мысли. Он был полностью поглощен мечтами о стройной, зеленоглазой женщине. Легла ли она в это время спать? А может быть, она тоже думает о нем?

«Интересно, понравилась ли ей маленькая кобылица, которую я оставил в загоне?»

Когда, наконец, он погрузился в глубокий сон, то и во сне не мог расстаться со своей маленькой зеленоглазой колдуньей.