Мне снится сон: я лежу на каменной плите в Мавзолее. Колонна, покрытая именами. Нагромождение черепов. Символ. Женщина. Призрак.
Я очнулся и впрямь на каменной плите в мавзолее. Сев, уловил движение чуть в стороне. Летающий череп. Даже хуже: летающий говорящий череп!
— Эй, ты в порядке? Притворяешься трупом или дурачишь Праховичков? Я, вообще- то, думал, что ты мертвец.
Я все еще не пришел в себя и не совсем понимал, о чем говорит этот череп.
— Ты кто? — поинтересовался я.
— Кто я? А сам- то ты кто?
— Я... не знаю. Не могу вспомнить. Я понял, что и впрямь не помню ровным счетом ничего о себе.
— Не можешь вспомнить свое имя? Ха! В следующий раз не слишком налегай на спиртное. Меня зовут Морти. И я тоже заключен здесь.
— Заключен?
— Да. Так как ты еще не успел размять ноги, намекаю: я попробовал все двери и пришел к выводу, что эта комната закрыла лучше, чем замки на поясе верности.
Да, черепок попался не в меру язвительный. Но мне необходимо было выяснить, где я очутился.
— Мы заключены... где? Что это за место?
— Оно называется Мавзолей... Огромное черное здание столь же очаровательной архитектуры как беременная паучиха.
Я что, и впрямь умер? Это объясняет отсутствие воспоминаний?
— Мавзолей? Я что мертв?
— Мне так не кажется. Правда, на тебе всюду шрамы... похоже, кто- то здорово разукрасил тебя ножом. Еще одна причина делать отсюда ноги, пока этот художник не вернулся, чтобы закончить работу.
— Шрамы? И что, много их?
— Ну... на груди не то, чтобы очень... Но на спине...— Морти помолчал, разглядывая. — Знаешь, там у тебя целая галерея татуировок, шеф.
Я осмотрел себя и понял, что череп не грешил против истины. Шрамы покрывали каждый участок моей кожи. А на руке красовалась татуировка, которую я только что видел во сне. Что же у меня на спине?
— Татуировки на спине? И что у меня там написано?
— Ну, поглядим... — Морти прокашлялся — Начинается так: «Я знаю, ты чувствуешь, как будто выпил несколько бочек воды из реки Стикс, но тебе нужно прийти в себя. Среди твоих вещей есть дневник, который прольет немного света на все это темное дело. Фарод просветит тебя в остальном, если еще будет жив».
— Фарод?.. А что еще там говорится?
— Ну, тут еще немножко...— Морти помедлил. — Посмотрим... Итак: «Не потеряй дневник или снова попадем в Стикс. И что бы ты ни делал, никому не говори, кто ты такой и что с тобой случилось, иначе тебя отправят в крематорий. Делай, как я говорю тебе: прочти дневник, а затем отыщи Фарода».
— Неудивительно, что у меня так болит спина — там целый роман! А насчет дневника... у меня здесь его случайно не было?
— Нет... Тебя сюда привезли без ничего. Да и вообще, дневник у тебя и на спине замечательный.
Да, от черепка было мало пользы.
— А Фарод? Ты его знаешь?
— Нет, не знаю, — отвечал Морти. — Но я вообще мало знаком с людьми. Ну, кто- нибудь из придурков снаружи может знать, где найти Фарода... Конечно, сначала нам самим нужно выбраться.
— Ну и как нам это сделать?
— Все двери закрыты, так что нам нужен ключ. Есть некоторая вероятность, что он будет у кого- то из живых мертвецов в комнате.
— Живых мертвецов? — уточнил я.
— Да, обитатели Мавзолея используют их в качестве дешевой рабочей силы. Мертвецы тупы, как камни, но вполне безобидны, и не нападут на тебя, если ты не атакуешь их первым.
Мысль об убийстве почему- то вызвала у меня неприязнь.
— А другого способа нет? Я не хочу убивать их ради ключа.
— Что, ты думаешь, тем самым ранишь их чувствительные натуры? Они мертвы! Но вот тебе стимул: если ты их убьешь, они хоть немного передохнут перед тем, как местные хранители вновь поднимут их и заставят работать.
— Ну, хорошо... Я прибью одного и заберу ключ.
Я подошел к одному из зомби, который бесцельно шатался по комнате. Труп остановился и отрешенно воззрился на меня. Я заметил номер - 782, выжженный у него на лбу, а рот его был зашит нитью. От тела исходил слабый запах тлена и формальдегида.
— Гляди, это явно был везунчик - смертный. У него ключ в руке! — Это я заметил и без помощи Морти. Ключ зомби крепко сжал большим и указательным пальцами левой руки. Наверное, чтобы забрать его, мне придется отсечь руку трупа.
Не помешало бы оружие. Я обыскал шкафы в комнате и нашел скальпель. Морти, следивший за каждым моим движением, вновь подал голос.
— Здорово, ты нашел скальпель! Теперь иди резать трупы... и не волнуйся! Я буду рядом, чтобы давать ценные тактические советы!
— Может, ты бы помог мне, Морти.
— Но я и собираюсь помочь! Хорошие советы весьма ценятся.
Внезапно я почувствовал, что разозлился на этот непрерывно щебечущий череп.
— Я имел в виду — помощь в атаке на труп.
— Кто, я? Я романтик, а не солдат. Я тебе буду мешать.
— Когда я нападу на труп, лучше будь рядом, или следующим, на ком я испробую скальпель, станешь ты!
— Э... ну ладно. Я помогу тебе.
Я вновь подошел к зомби.
— Мне нужен этот ключ, труп... Думаю, ты не задержишься в этом мире.
Несколько ударов скальпелем быстро обратили живой труп в неживой, и с помощью ключа я умудрился отомкнуть одну из дверей в комнате.
— Один совет, шеф: я бы на твоем месте сейчас держался тише воды, ниже травы. Не нужно вписывать в книгу мертвых больше трупов, чем необходимо... особенно теток! Плюс к тому, убийство их может привлечь внимание здешних хранителей.
— Не думаю, что ты поминал их раньше... Кто эти хранители?
— Они называют себя Служителями Праха. Ты их узнаешь по рожам, разрисованным красным и черным. Все они — почитатели смерти и верят, что умирать должны все... лучше раньше, чем позже.
Я немного подумал над этим.
— Мне непонятно... А какое дело этим Служителям Праха, если я сбегу?
— Ты что, не слушал меня? Я же сказал, что Праховички считают, что все должны умереть, и чем раньше, тем лучше. Думаешь, трупам, которых ты видел, веселее пребывать в Книге Мертвых, чем вне нее?
Меня переполняли вопросы.
— Эти трупы... Откуда они здесь взялись?
— Смерть приходит на Планы каждый день, шеф. Это все, что остается от бедных неудачников, продающих тела хранителям после смерти.
— Ранее ты говорил, чтобы я воздержался от убийства трупов женщин. Почему?
— Чт... — Морти задохнулся от возмущения. — Ты серьезно?! Знаешь, эти мертвые цыпочки - последний шанс для таких закостенелых бабников, как мы. Мы должны быть галантны... не резать их ради ключей, не отрывать им конечности и все такое.
Я все еще не понимал, куда ведет Морти.
— Последний шанс? Да о чем это ты?
— Шеф, ОНИ мертвы, МЫ мертвы... Сечешь? Ну?
Я понял его мысль, но верить отказывался.
— Ты шутишь!
— Шеф, мы уже завязали первое знакомство с местными леди. Мы все умирали хоть раз - одна тема для разговора уже есть! Им нравятся мужчины с нашим опытом в смерти!
— Но... погоди... ты же раньше говорил, что я не мертв?
— Ну, может ты и не мертв, но я мертв точно. И я был бы не прочь разделить гроб с одной из местных прекрасных милашек. — Морти в вожделении заклацал зубами. — Однако сначала с ними должны расстаться хранители, а это маловероятно. И вообще, шеф. Ты все еще чуток скован после поцелуя смерти. Итого, еще два маленьких совета. Первый: будут вопросы - спрашивай меня, ладно?
— Хорошо. Постараюсь запомнить.
— И второй: если ты действительно такой забывчивый, каким кажешься, начинай вести записи. Если узнаешь что- то важное — пиши, а то забудешь.
— Если бы у меня был мой дневник, я бы так и сделал. — Теперь я злился на того, кто меня и дневника лишил.
— Ну, тогда начни новый, шеф. Всего делов. Здесь достаточно пергамента и чернил, чтобы ты писал всю оставшуюся жизнь.
— Хм. Пожалуй, мне это не повредит... Так и быть, заведу новый!
— Вот и записывай о своих путешествиях. Если вдруг начнешь забывать, кто ты... или, что более важно - кто я... — посмотри в дневник и освежи память.
В следующей комнате мы встретили еще больше зомби. Они все куда- то брели, наверняка выполняя поручения Служителей Праха. Один из них привлек мое внимание. Труп мужчины бродил по траектории, напоминающей треугольник. Достигнув одного угла, он поворачивался и топал в следующий. На голове у него была татуировка — 965. Когда я приблизился, он остановился и уставился на меня.
— Ха, похоже, кто- то забыл сказать этому неудачнику прекратить следовать Правилу Трех, — встрял Морти.
— Что это значит?
— У этих трупиков мало чего осталось в головах, и они не могут выполнять больше одного поручения за раз. Если они начнут что- то делать, то будут продолжать до тех пор, пока кто-нибудь не скажет им прекратить. А этот бедняга, должно быть, закончил свое задание, а ему забыли об этом сообщить.
— А что значит Правило Трех?
— А? Правило Трех - один из этих «законов» Планов, о том, что события случаются по три... или что- то состоит из трех частей... или о том, что всегда есть три возможности на выбор, ну и так далее.
— Не похоже, чтобы ты в это верил.
— Если хочешь знать мое мнение, все это полная чушь. Если ты посмотришь на число, любое число, и захочешь придать ему великий смысл, то найдешь кучу совпадений.
Я оставил труп на его треугольной траектории и прошел в следующую комнату. Так находился первый увиденный мною живой человек, скорей всего один из Служителей Праха. Он писал что- то в огромной книге.
Писец был очень стар. Кожа его пожелтела и напоминала пергамент. На заостренном лице выделялись угольные глаза, а роскошная белая борода спускалась по его одеяниям, подобно водопаду. Дыхание его было хрипло и прерывисто, но даже покашливание не замедляло ровный ход пера по листу. Должно быть, в этой книге — тысячи имен. Я приблизился, но писец даже не оторвался от своего занятия.
Морти подал голос:
— Эй, шеф! Ты что это делаешь?!
— Я хотел побеседовать с этим писцом. Он может знать что-нибудь о том, как я сюда попал.
— Знаешь, напрягать свою глотку в общении с Праховичками— последнее дело...
Морти не успел закончить мысль, как писец начал жутко кашлять. Пару секунд спустя кашель прекратился, и дыхание вновь стало размеренно хриплым.
— И особенно нам не следует общаться с больными Праховичками. Пошли отсюда! Чем быстрее мы уйдем, тем...
Серые глаза писца обратились ко мне.
— Тяжесть прожитый лет тяжело давит на меня, о Беспокойный, — старец отложил перо в сторону, — но глухота не входит в число моих недугов.
Я гадал, сможет ли он мне помочь.
— Беспокойный? Ты знаешь меня?
— Знаю тебя? Я...— Нотка горечи появилась в голосе писца: — Я никогда не знал тебя, Беспокойный. Не больше, чем ты знал себя сам. — Он немного помолчал. — Ведь ты забыл, так ведь?
— Кто ты?
— Вопрос, как и всегда. И неверный, опять же. — Он слегка поклонился, и это простое движение вызвало новый приступ кашля. — Я... — он помедлил, переводя дыхание. — Я — Далл.
— А что это за место?
— Ты в Мавзолее, Беспокойный. Вновь ты... пришел...— Не закончив фразу, Далл согнулся в диком приступе кашля. Когда тот прекратился, он продолжил. — А это — комната ожидания для тех, кто готовится оставить тень этой жизни.
Впервые я увидел в Далле личность, а не просто живой источник информации.
— Ты вроде болен, — заметил я. — Как твое здоровье?
— Я близок к Истинной Смерти, Неприкаянный. Скоро я выйду за пределы Плена Вечности и обрету мир, к которому стремлюсь. Я устал от этой смертной сферы... Планам больше нечем меня удивить. Я не хочу жить ни вечно, ни снова, Неприкаянный. Я не смогу вынести это.
Я немного помолчал, осмысливая сказанное, и ощущая в себе незнакомое ранее чувство заботы о ближнем. Но мне необходимо было отыскать выход из Мавзолея.
— Так тому и быть. Прощай, Далл.
Я повернулся было, чтобы уйти, но Далл заговорил вновь:
— Знай: я не завидую тебе, Неприкаянный. Быть возрожденным вновь и вновь — проклятье, которое для меня было бы слишком тяжко. А ты должен примириться с этим. В какой- то момент твой путь снова закончится здесь... Такова участь всех созданий из плоти и крови.
Я двинулся к выходу из комнаты, чуть было не сбив с ног женщину- зомби.
Она ходила от плиты к плите. Ее волосы были заплетены в длинную косу и закручены вокруг шеи. На лбу красовался номер - 1096, а губы, как и у прочих, были накрепко зашиты.
Я пробормотал:
— Э-э... красивая косичка. — Труп женщины не ответил, наверняка не сознавая даже моего присутствия. Я двинулся было дальше, как подал голос Морти:
— Ты видел, как она смотрела на меня? А? Видел? Как она окинула взглядом изгибы моей кости?
Я попытался пошутить в ответ на замечание чересчур любвеобильного черепа:
— Имеешь в виду этот отсутствующий могильный взгляд?
— Что?! — возмутился Морти. — Ты что, совсем слепой? Да она пожирала меня глазами! Она бесстыдно меня ХОТЕЛА!
— Я думаю, тебе и твоему воображению будет полезно про-вести некоторое время вдали друг от друга.
— Ну да, конечно, как скажешь. Если бы ты пробыл мертвым так долго, как я, ты бы уловил ее сигналы. Они слишком тонкие, чтобы ты заметил, и именно поэтому я провожу ночи с роскошными, недавно умершими цыпочками, а ты ходишь кругами да все орешь «А? Что происходит? Где моя память?!»
— Заканчивай, Морти. Пошли.
В соседней комнате я заметил иную Служительницу Праха, худенькую бледную девушку, занятую у каменной плиты с покоящимся на ней телом. Ввалившиеся щеки и тонкая шея заставляли поверить в то, что девушка голодает. Казалось, она вся поглощена расчленением трупа и тыкала пальцем мертвецу в грудь.
Я подошел к ней и поздоровался. Женщина не ответила... занятия поглощало все ее внимание. Я бросил взгляд на ее руки - вместо пальцев там были когти! Они входили и выходили из тела мертвеца подобно ножам, удаляя органы.
— Что это с твоими руками? — пробормотал я, но ответил Морти.
— Она — тифлинг, шеф. У них в жилах течет кровь демонов, обычно потому, что какой- то дальний предок пару раз разделил ложе с демоном. В итоге народ этот не особо дружит с головой... да и выглядит соответствующе.
Я похлопал женщину по спине, чтобы привлечь ее внимание. Она подскочила и резко обернулась. Я взглянул в ее желтые глаза с маленькими оранжевыми зрачками. Удивление на ее лице сменилось раздражением, и она нахмурилась.
Не слыша моих сконфуженных приветствий, она наклонилась, разглядывая меня, прищурилась, будто близорукая.
— Ты...— Она клацнула когтями, затем сделала странные пассы руками. — Найти нитку и жидкость для бальзамирования, и принеси сюда, к Эй - Вен. Иди! Иди! Иди!
Я двинулся прочь, мысленно улыбаясь ее реакции. Я хотел забыть о ней, но ведь она дала мне поручение, и не стоило его игнорировать. К счастью, быстрый поиск на полках и столах в соседних комнатах помог мне достать необходимые вещи. Когда я вернулся к Эй - Вен, она продолжала терзать грудь трупа своими когтями. Я отдал ей нить и жидкость.
Эй - Вен тут же накрутила нить на один из когтей и принялась зашивать грудь трупа. Затем взяла сосуд с жидкостью и нанесла слой на тело.
Восхищенный четкими движениями, я стоял и глядел на нее. За несколько минут она все закончила. Клацнув когтями, Эй - Вин обернулась ко мне, протянула руку и провела когтями по моей груди и рукам. Я напрягся, притворившись зомби и игнорируя замечание Морти:
— Что ж, ты нашел новую подружку, шеф. Вам нужно немного времени, чтобы провести вместе, или?
Она все гладила мою грудь и руки, и я заметил, что она изучает татуировки.
— Хм, — подала наконец голос тифлинг. — Кто это тебя исписал? В Улье, что ли? Никакого уважения к зомби. На них ведь не рисуют. — Она фыркнула, затем ткнула когтем в один из шрамов. — Вот эта татуировка совсем плоха, слишком много шрамов, не видно рисунка.
Внезапно когти Эй - Вин, обмотанные нитью, впились в мою плоть, и она начала молниеносно зашивать ее, стягивая края раны. Ощущение было на удивление безболезненным.
Когда она закончила, то обнюхала меня, нахмурилась, затем обмакнула когти в жидкость для бальзамирования. А затем за несколько минут нанесла жидкость на мое тело... и, как ни странно, я почувствовал себя много лучше.
Морти не смог сдержать комментарий:
— Второй раз в своей жизни я благодарю все высшие силы за то, что у меня нет носа.
Эй - Вин нанесла последние капли жидкости на мое тело, вновь обнюхала, удовлетворенно кивнула, и замахала когтями.
— Готово. Иди! Иди!
Я еще немного пошатался по этажу, и обнаружил лестницу, ведущую вниз. Я заметил еще одного Служителя Праха, и тот взглянул на меня подозрительно
— Ты заблудился?
— Нет, — быстро ответил я.
— Если не заблудился, тогда что тут делаешь?
— Я пришел на похороны родственника, но не нашел его.
Я хотел было продолжить и сказать, что сорвались мои собственные похороны потому, что я не совсем мертв, но вовремя сдержался.
— Кого хоронят? Возможно, похоронные услуги оказываются в ином крыле Мавзолея, — заметил Служитель Праха.
— Возможно. А где еще проводятся похороны?
— Несколько похоронных чертогов расположены по периметру Мавзолея. Они следуют изгибу стен на первом и втором этажах. Ты знаешь имя усопшего?
Пойманный в собственную сеть, я мог дать лишь один ответ.
— Да, — Служитель Праха молчал, ожидая продолжения. Мне срочно нужно было что- то придумать. — Имя — Адан.
— Мне это имя незнакомо. Поговори с хранителями у главных врат. Возможно, они помогут тебе больше, чем я.
— Хорошо, так и сделаю. Прощай.
Я двинулся прочь, втайне радуясь, что Служителя Праха занимали собственные проблемы, и он не тратил время на проверку возникающих подозрений.