Я направился к центру здания, где скамьи и столы окружали ствол огромного дерева; быть может, там отыщутся проститутки, комнаты которых пустовали.

 Однако в садике обнаружились три причудливых кубических создания, то ли из плоти и крови, то ли механических. Я приблизился к одному из них, и тот уставился на меня своими большими немигающими глазами. Лицо его не выражало совершенно никаких эмоций.

 — Ну же, шеф! — пожаловался Морти. — Мы находимся в здании с самыми сексуальными цыпочками во Вселенной, а ты хочешь тратить время на болтовню с модронами?

 — Что ты можешь рассказать мне о них, Морти?

 Морти издал звук, выражающий отвращение.

 — Что про них скажешь? Надоедливые маленькие механические зверушки... всегда стремящиеся к насаждению закона и порядка во Вселенной. Не добра, заметь... а закона. Давай- ка забудем о них и снова пойдем болтать с девочками, а?

 — Уж извини, Морти, но я собираюсь поговорить с модроном.

 Морти вздохнул.

 — Ладно, как хочешь... но не говори потом, что я тебя не предупреждал. Думаю, ничего путного они тебе все равно не скажут, шеф... очень уж они странные собеседники.

 Я поприветствовал модрона. Голос его отдавал металлом и вибрировал, будто это был звук, проигрываемый на архаичном музыкальном инструменте, а не речь живого существа.

 — Возвращаю твое приветствие. — Когда создание моргнуло, раздался отчетливый щелчок. Между нами воцарилось неловкое молчание. Но, не успел я открыть рот, как он сказал:

 — Назови нам себя.

 Я хотел было назваться Аданом, но не был уверен, что тот не выскочит из угла. Потому я и предпочел сказать правду.

 — Я не знаю, кто я такой.

 Модрон продолжал:

 — Мы хотим узнать, почему так.

 — Я и сам не знаю. Просто вспомнить не могу.

 — Все должно иметь имя; все должно поддаваться определению. Мы находим твой ответ неудовлетворительным, но на настоящий момент он достаточен. — Существо помедлило, уставившись на меня. — Мы определяем себя модронами, тип — квадроны, крылатый вариант.

 Судя по всему, неопознанный объект для них отождествлялся с несуществующим. Я надеялся, что он не будет игнорировать мои вопросы, потому поинтересовался:

 — Что вы здесь делаете?

 Он ответил все тем же ровным голосом.

 — Наша цель здесь — наблюдение.

 — И что же вы наблюдаете?

 — Мы наблюдаем за одной из персонала заведения, — ответил он.

 — За кем же?

 — Как ты уже заметил, мы наблюдаем за одной из персонала заведения.

 Очень уж дословно отвечал он на мои вопросы. Или, быть может, обладал еще более тонким чувством юмора, нежели Морти.

 — Да, но за кем именно вы наблюдаете?

 — Объект нашего наблюдения именуется «Долорой».

 — Почему вы за ней наблюдаете?

 Он отвечал:

 — Нас не проинформировали о цели или целях, которые стоят за нашей нынешней задачей. Приказ нашего начальника - пентадрона — достаточное основание для исполнения возложенного поручения; отсюда следует, что цель или цели для нас не имеют значения.

 К скверу приблизилась женщина, и модрон, с которым я разговаривал, а также два его компаньона, немедленно уставились на нее. Модрон полностью проигноривал следующие мои вопросы.

 Интересно, Долора ли это. Я подошел к темноволосой бледнокожей женщине, выглядящей весьма собранно и интеллигентно. Когда она обернулась ко мне, я заметил, что глаза ее, ранее показавшиеся мне серыми, на самом деле были стальными.

 Ответ на мое приветствие подтвердил ее имя. Голос ее был мягкий, спокойный и... отстраненный, будто ей не принадлежащий.

 — Добрый день... меня зовут Долора. Чем и как могу служить вам?

 — И каким же образом вы можете служить мне, Долора?

 Она моргнула, затем коснулась рукой груди и слегка поклонилась.

 — Я могу со знанием дела обсуждать любой академический или научный вопрос, если вас это устроит. Также я хорошо подкована в различных стратегических играх, если вы захотите во что- нибудь сыграть — вот только материала у меня не так много.

 Мне захотелось испытать ее.

 — Обсуждать, говорите?

 Долора кивнула.

 — Верно. Я — ни книги, ни наставник; учить своих клиентов я не стану. Однако если вы хотите обсудить проблему... 15 фракций и эффект, оказываемый ими на политику Сигила, наилучшие стратегии войны в Ахероне, смысл самого существования... Я буду рада выбрать тему и погрузиться с вами в обсуждение.

 Я выбрал тему и начал... обсуждение, которое длилось весьма долгое время, ибо мы приводили аргументы и контраргументы, методично пытаясь отыскать бреши в позициях друг друга. Во время разговора на меня нахлынуло странное чувство... новые воспоминания пробуждались...

Воспоминания о большом зале, заполненном элитой общества в богатых одеяниях... здесь наверняка проходил бал. Рядом со мной стоял низенький, с иголочки одетый мужчина с золотым медальоном на шее. Знак, выгравированный на нем, я смутно припомнил как Символ Единого. Мы стояли в кругу зевак, пришедших послушать наш спор.

 — Но... это невозможно! — эмоционально доказывал мужчина.

 — О, но так оно и есть, — отвечал я в своих воспоминаниях. — Я привел несколько неоспоримых фактов, а также несколько примеров. Вы просто не можете существовать!

 — Но... вы не можете! Если я приму это за истину, я... я...

 — Да. Вы прекратите существовать.

 И, без всяких вспышек света или клубов дыма, мужчина исчез.

 Наблюдатели заохали и заахали, раздались жидкие аплодисменты... Я вспомнил, как поклонился им и пошел прочь с довольной ухмылкой на лице.

Неожиданно я понял, что Долора пристально за мной наблюдает.

 — Вы хорошо себя чувствуете? Если хотите, мы можем закончить нашу дискуссию позже...

 Я сделал знак, что готов продолжать. Изо всех сил старался я пробить логику Долоры, и у меня это получилось. Она одобрительно кивнула:

 — Вы очень умелый спорщик, этого не отнять. Будь у меня время на дополнительные изыскания, не думаю, что вы взяли бы верх надо мной. — Я поблагодарил ее, и она отвечала: — Если хотите, мы вновь можем обсудить тот же вопрос... На этот раз могу принять вашу точку зрения, если желаете.

 Меня поразили ее холодные, смертельные выпады, используемые во время спора.

 — Подождите... вы всегда столь безжалостны в споре?

 Долора кивнула.

 — Госпожа Грэйс приказала мне не выказывать милосердия, так как другие ее ученицы всегда позволяют клиенту одержать победу в длительном споре. Госпожа Грэйс пожелала, чтобы я оказывала клиентуре прямо противоположные услуги.

 Да, интеллектуальные поединки с иными работницами борделя оказались не столь напряженными, хоть и более эмоциональными. Отстраненная манера Долоры эмоции не будоражила, но спор с ней меня весьма впечатлил. Я спросил, можем ли мы сыграть в игру.

 — Конечно. Вы хотите сыграть во что- то определенное?

 Моя амнезия оставляла мне широкий выбор.

 — Нет... Вообще- то, я не помню никаких игр...

 — Что ж, давайте покажу вам одну из них. — Долора продемонстрировала мне тонкую коробочку, которая, будучи открытой, явилась доской, расчерченной на клеточки. Внутри коробки обнаружились отполированные каменные фигурки... половина — черные, половина — белые.

 — Это игру знают под множеством названий. Объяснить вам правила?

 Долора объяснила мне правила — как двигать фигурки, как взять фигуры противника. Игра показалась мне достаточно знакомой.

 — Правила просты, да? Но сложность заключается в самой игре. Нужно много времени, чтобы ее освоить. Сыграем?

 В процессе игры я понял, что она мне не нова. Я припомнил различные уловки и стратегии, с помощью которых одерживал победы ранее, и теперь применял их в надежде одержать верх. Внезапно воспоминания овладели мной...

Воспоминания о затянутом дымом поле битвы... Я сидел на спине огромной четырехногой твари и с высокого холма глядел на сражавшихся. Трубные звуки рогов доносили мои приказы до войск.

 Я смотрел, как мои войска разделились, бросившись направо и налево, в то время как воинство врага устремилось к холму, дабы покончить с предводителем противника — со мной.

 — Глупцы, — думал я, кривя губы в злобной ухмылке. — Мои рыцари устремятся вниз по склону и мгновенно остановят их атаку... и в это мгновение мои «отступающие» солдаты ударят по флангам! Да, вскоре я одержу очередную победу...

Долора снова пристально на меня смотрела.

 — С вами все в порядке? Мы можем закончить игру в другой день, если желаете...

 Я попросил ее продолжать. Долора прекрасно играла, пресекая все мои хитрости, за исключением самых изощренных, но в итоге те превзошли ее неизменные стратегии. Они одобрительно кивнула, начав собирать фигурки в коробку.

 — Вы — прекрасный игрок, возможно, мастер. Я преклоняюсь пред вашим умением.

 Я попросил ее ответить на несколько вопросов. Долора опустила глаза и тихо вздохнула.

 — Я рада служить вам как клиенту, но сейчас у меня нет желания отвечать на вопросы... приношу свои извинения, но, боюсь, вам придется смириться с этим.

 Когда я спросил, не требуется ли моя помощь, она посмотрела мне прямо в глаза. Меня вновь поразило необычная гладкость ее кожи, холодные глубины ее серебристых глаз.

 — Нет... боюсь, что нет. Мои беды исходят от сердца. Со временем, надеюсь, все образуется. Она объяснила, что ключи к ее сердцу находятся в руках некоего индивида, и пока это так, она не может любить другого. Я пообещал помочь, если это будет в моих силах.