Роланна не знала, где именно она хочет начать поиски союзников в Аткатле. Поскольку солнце уже зашло, она решила провести ночь в "Медной короне" в трущобах. А уж поутру она решит, куда направиться, и начнет поиски.

По пути Имоен смотрела на прохожих, вздохнула: "Не думаю, что я похожу больше на людей этого города". Роланна ободряюще сжала ей руку. Она надеялась, что Имоен придет в себя, когда они вернут украденную Бодхи душу.

Следуя на улочкам трущоб, герои заметили впереди стражника-амнийца, держащего лампу в руках. Роланна увидела, как перед ним остановился бегущий человек, а в тенях смутно угадывались очертания еще двоих.

"Стражник! Стражник! Помоги, пожалуйста!" — закричал человек, подоспевший к стражу.

"Что это я вижу?" — поинтересовался тот.

"Ты ничего не видишь", — произнес второй человек, выступая из теней. Роланне показалось, что он что-то вложил в ладонь стражнику.

"Хорошо. Проходите, горожане", — произнес тот.

"Весьма признательны, солдат", — отвечал человек, что-то ему передавший.

"Что?! Ты не станешь следовать букве закона?!" — выкрикнул первый мужчина, явно пытавшийся бежать от преследователей.

"Я не вижу здесь ничего противозаконного. Как я уже сказал, проходите", — отвечал солдат, после чего быстрым шагом устремился прочь.

"Н-нет! Ты не можешь так поступить!" — крикнул человек ему вслед.

"Молчать! Или я раздавлю тебя, червь!"

"Ты! Эй, ты!" — молвил беглец, заметив наконец Роланну и ее спутников. — "Милостью Хельма, помогите мне!" Роланна приблизилась, заметив, что мужчина облачен в лохмотья.

"Я сказал, молчать!" — угрожающе произнес один из его преследователей.

"Сомневаюсь, что это бежавший пленник, Роланна", — молвила Джахейра. — "Скорее всего, он раб, собственность. Работорговля отвратительна под любой личиной".

Роланна согласилась с Джахейрой, приблизившись к рабу и двум стражам.

"Спасите меня! Помогите, пожалуйста!" — чуть не рыдая, молил раб.

"Исчезни. Это не твое дело", — посоветовал Роланне один из стражей.

"В сторону, дура, или пожалеешь", — пригрозил второй.

Роланна потребовала оставить раба в покое. Как и следовало ожидать, стражи устремились в атаку, и вскоре тела их остывали на земле.

"Да благословит тебя Хельм!" — всхлипнул раб, по щекам которого текли слезы. — "Спасибо, что избавила меня от рабского существования!" Роланна отсыпала ему немного монет, после чего посоветовала схорониться в городе.

Роланна полагала, что в трущобах происходит немало незаконных деяний: а как иначе? Но работорговля — это уже чересчур. Она знала, что официально сия практика запрещена в Аткатле, а неофициально, судя по всему, дозволена. И Роланна решила, что постарается по мере сил своих и возможностей исправить подобное положение дел. Даже если в это вовлечены ее союзники Теневые Воры, и действия ее не совпадут с их интересами.

Роланна задумалась над тем, где может находиться оплот работорговцев. Мыслями она вернулась к "Медной короне". Во время пребывания в Аткатле она несколько раз заглядывала в сию таверну и заметила охраняемую дверь в общем зале, за которой время от времени исчезали посетители. Возможно, рабский труд используется в гостинице; если так, она может вскорости выйти и на работорговцев.

Роланна вернулась в гостиницу. Проходя по общему залу, она услышала, как кто-то из посетителей выкрикнул: "Эй, ты! Ты, шрамы и мускулы! Похоже, ты хорошо владеешь мечом, присоединялся бы к армии и послужил своей стране!"

Глаза Роланна округлились от удивления, когда она услышала ответ: "Минск и Бу сражаются мечом и зубами во имя добра, а не королей. Мы — герои, а не солдаты, забавный человечек".

Стало быть, Минск не отправился обратно в Рашемен. Роланна ощутила стыд. В гневе она велела Минску оставить отряд, и с тех пор он бесцельно шатался по городу, возможно, тщетно пытаясь узнать что-нибудь о Роланне и ее спутниках. Ибо он вполне мог считать их погибшими.

Герои приблизились к столику, за которым сидел Минск.

"Где есть зловоние зла, будет и свежий ветер Минска и Бу! Стойте, вы, обломы в доспехах, и расскажите, что вам привело сюда!" — произнес Минск, поднимаясь на ноги и положив руку на рукоять двуручного меча. Лицо его отразило удивление, ибо он узнал подошедших.

"Постойте-ка, я вас знаю! О, счастливый день! Вы пришли забрать Минска и Бу, чтобы вместе мы смогли сапогами попрать задницы наших врагов!"

Роланна призналась, что будет рада вновь видеть его в отряде, и Минск воскликнул: "Минск и Бу твои! Нет более великого отряда во всех Королевствах!"

Роланна расспросила нескольких посетителей касательно охраняемой двери в "Медной короне". Ей посоветовали поговорить с хозяином, которого девушка нашла за барной стойкой. Роланна представилась.

"Да", — хмыкнул он. — "Я — Лехтинан. Хозяин "Медной короны". Хрм. Добро пожаловать".

"Я ищу, где можно спустить деньги. Посоветуешь что-нибудь?"

"Хрм… Деньги… это всегда… хорошо. "Медная корона" сможет удовлетворить тебя выпивкой, отдыхом или же иными… развлечениями. Хрм".

"И какими же это… иными? Мне весьма интересно".

"Хрм… Хорошо. Похоже, ты действительно сможешь… оценить их. Это место — нечто куда большее, чем кажется на первый взгляд. Подойти к человеку у двери у дальней стены и скажи, что я велел тебя впустить. Если захочешь… поучаствовать, поговори с Франки или мадам Нин. Наслаждайся. Хрм".

"Отвратительный тип", — резюмировала Джахейра, когда герои направились к двери. — "И место это столь же отвратительно. Похоже, подобное неизбежно с развитием цивилизации".

Они поговорили с охранявшим дверь человеком; тот впустил их, бросив взгляд на Лехтинана и дождавшись его кивка. Пройдя по коридору и ступив в иную дверь, герои оказались у подножия лестницы, ведущей в просторную комнату.

"Приветствую вас, дорогие покупатели! Добро пожаловать на арену!" — произнес стоящий там человек, наверняка помянутый Лехтинаном Франки.

"Арену? У вас что здесь, звериные бои проводятся?" — поинтересовалась Роланна, предположив, что здесь принимаются ставки на исход подобных состязаний.

"Куда лучше! Здесь для вас самое лучшее развлечение! Для вашего развлечения — бои между людьми и зверями! Вы увидите, как гладиаторы "Медной короны" сражаются на арене за свои жизни! Присоединяйтесь к дворянам на балконе, миледи".

"Гладиаторы? Люди по собственной воле рискуют жизнями на этой вашей арене?"

"Неважно, по собственной или нет. Гладиаторы сражаются, чтобы радовать наших посетителей… Уверен, ты согласишься, что это — великолепное зрелище!"

"То есть, они рабы", — мрачно заметила Роланна, поняв, что обнаружила одно из звеньев в цепи работорговли.

"Рабство — такое нехорошее слово, миледи. Мы называем их "купленной собственностью"… и прекрасным источником развлечения! Иди и убедись в этом сама!"

"Понятно. Когда следующий поединок?"

"Думаю, он состоится весьма скоро. Заходи, миледи, и убедись сама!"

Роланна и спутники ее поднялись по ступеням, оказавшись на наблюдательной платформе, нависшей над аренами. Они втиснулись между двумя дворянами, чтобы посмотреть, что творится внизу, но зрелищу мешала железная конструкция, отделяющая сражающихся от наблюдателей. Со своего места Роланна видела лишь одного гладиатора.

Откуда-то снизу донесся голос распорядителя боев: "Прошу вашего внимания, жители Аткатлы! Лехтинан вновь предоставляет вам возможность развлечься! Взгляните же на арену, где двое бойцов станут сражаться не на жизнь, а на смерть! Надеюсь, все успели сделать ставки!"

"Очень хорошо. НАЧИНАЕМ!"

"Я не стану сражаться! Это бесчеловечно!" — выкрикнул один из гладиаторов на арене. — "Как вы можете продолжать это?! Как вы можете…"

"Ты будешь сражаться лишь потому, что ты — раб, и тебе велят сражаться", — прозвучал ответ распорядителя. — "Откажешься, и будешь сожран нашим гостям на потеху!"

"Они собираются… заставить его сражаться как дикое животное!" — в отчаянии воскликнула Эйри. — "О, нет! Я не смогу вынести этого… это ужасно!"

На арену был выпущен тролль, который быстренько разделался с бедолагой-гладиатором. Роланна ничем не могла помочь ему, ведь путь ей преграждала железная конструкция. Даже если бы у героев были наготове луки, от них оказалось бы мало толку. Однако Роланна была уверена, это был последний раб, погибший на сей арене.

"Ха! Какие забавные сражения, а?" — хохотнул один из аристократов, когда герои устремились к выходу. — "Позволяет отвлечься от податей, установленных Советом!"

"Хммм, а ты тоже будешь здесь сражаться, рашемен?" — обратился к Минску иной дворянин. — "Ты выглядишь как истинный варвар".

"С рабами мне сражаться не интересно", — отвечал Минск. — "Но я РАЗОРВУ любого настоящего противника, который мне встретится!"

Роланна наряду с героями занялась поисками входа на арену. В конце коридора они обнаружили закрытую дверь, замок на которой Имоен быстренько вскрыла. За дверью оказался иной коридор, заканчивающийся клетями.

"Вы! Что вы здесь делаете!" — рявкнул страж. — "Сюда нельзя заходить! Убирайтесь отсюда, или за последствия я не отвечаю!"

"Что здесь происходит? Зачем все эти клети?" — потребовала ответа Роланна.

"Я предупредил тебя, дура! Стража! Чужаки!"

Героев атаковало несколько стражников, но вскоре тела их остывали на каменном полу. По завершении боя к героям обратился узник, пребывающий в одной из камер.

"Погодите секундочку, друзья! Судя по всему, вы противостоите нашим пленителям! Могу я узнать ваши имена?"

"Мое имя — Роланна, и я уж точно не состою в союзе с Лехтинаном и его людьми. Кто ты?"

"Я — Хендак, бывший гордым северным воином до того, как меня схватили эти работорговцы. Я здесь нахожусь дольше остальных и выжил, хоть и с превеликим трудом. Я делаю все, что в моих силах, чтобы помогать остальным рабам, обучая их сражаться в битвах, которые проводит Лехтинан народу на потеху. Молю вас, освободите нас! Я никогда и никого не молил раньше, но я делаю это сейчас, чтобы получить возможность отомстить Лехтинану и покончить с этим страшным развлечением!"

"Мы освободим этого воина и его людей?" — с надеждой вопросил Минск. — "Это — задача великой чести! Сделав это, мы станем великими героями, а герои совершают героические поступки!"

"Хорошо", — согласилась Роланна. — "Если сумею, попытаюсь освободить тебя".

"Искренне надеюсь, что у тебя получится это сделать. Ключ от наших камер — у укротителя монстров. Если вы сумеете добыть ключ, мы сможем бежать! Да помогут вам боги! Хотел бы я помочь вам, но мне остается тешиться надеждой, что Лехтинан отведает холода моего клинка".

"Думаю, даровать свободу этим людям — правильное решение", — молвила Эйри. — "Раньше… я тоже была кем-то вроде рабыни, и содержалась в маленькой клети. Это… неправильно".

Герои разыскали укротителя монстров с другой стороны арены, которую видели они с наблюдательной платформы. Когда они шли через арену, на платформе возникло какое-то столпотворение; похоже, зрители поняли, что что-то пошло не так, и теперь бежали прочь.

"Э? Я вас не узнаю? Кто вы такие?" — вопросил укротитель монстров, поглаживая рукой огромного тигра.

"Я здесь для того, чтобы вызволить гладиаторов из камер. Давай сюда ключи!" — потребовала Роланна.

"Глупцы! Вам не уйти отсюда живыми! Давай, Табита! Ну же… открывай клети! Помогите своему хозяину!" Он вытащил лук, а тигр ловко прыгнул в сторону, зубами дернул за рычаг. Цепи механизма поползли вверх, отмыкая запоры на дверях в небольшом коридоре, в котором находились герои. Из клетей вырвались звери, личная армия укротителя монстров.

Роланна, Минск, Маззи и Джахейра были вынуждены принять бой в замкнутом пространстве, но магия иных членов отряда помогла довольно скоро одержать победу. Когда все было кончено, Минск радостно хлопнул Маззи по плечу, чуть было не сбив маленькую воительницу с ног.

"Минск сражался плечом к плечу со многими воинами, но никто из них не впечатлил его так, как это сделала ты, Маззи".

"И что теперь? Слова о том, что я такая низенькая и такая великая? Твои комплименты — слегка завуалированные оскорбления".

"Минск не оскорбляет тех, кто с честью сражается на стороне добра! Может, ты не такая большая, как Минск, но с ним вообще мало кто сравнится в росте. К тому же, если я буду обижать маленьких, Бу неделю не станет со мной разговаривать. Может, я неловок со словами, но я буду сражаться рядом с тобой до последней капли крови".

"Несмотря на проблемы с выражением мыслей, ты говоришь честно и открыто. Прости, что я неверно поняла твои слова".

Когда герои вернулись к Хендаку, тот обрадовался обретенной свободе.

"У вас ключ! Ключ! Благодарение богам! И благодарю от всего сердца вас, друзья, за то, что вы сделали. Мы свободны, братья мои! Идите теперь и освободите женщин! А Хендак вонзит клинок в сердце нашего так называемого "хозяина", дабы никогда боле не творил он подобные бесчинства! Идите и наслаждайтесь свободой!"

"А теперь займемся этой тварью, Лехтинаном. Отправляйтесь со мной, если желаете. Иначе отойдите в сторону и зрите, как отмщение Лехтинану свершится!"

Роланна помогла рабам справиться с теми немногими стражниками, которые не догадались бежать прочь. Также она внимательно наблюдала за недавними рабами, дабы убивали они лишь тогда, когда иной альтернативы попросту не было. Герои вернулись в общий зал гостиницы как раз в тот момент, когда Хендак подошел к Лехтинану.

"Что?! Хендак?!" — возопил Лехтинан. — "Ах ты, тупой раб! Это ведь ты стоишь за всем этим хаосом, верно? Да я с тебя шкуру спущу!"

"Молчать, тварь! Я больше не твой раб и уверяю тебя, больше у тебя рабов не будет вовсе! Я сумел провести годы на твоей адской арене и выжить, посему ты мне не ровня в бою!"

"Еще посмотрим!"

Действительно, закаленный гладиатор с легкостью сразил Лехтинана. Убив противника, Хендак произнес: "Все. Наконец-то все кончено, Лехтинан, все эти годы, когда ты вершил зло и насилие лишь затем, чтобы набить свои кошели. Гори в Бездне, тварь!"

Он заметил Роланну и ее спутников.

"И вновь я благодарю вас. Как и все те, кому вы подарили свободу. Я собираюсь заявить о своих правах на эту гостиницу как плату за годы рабства, дабы удостовериться в том, что она никогда боле не будет использована для нечестивых боев. К сожалению, я должен просить вас кое о чем. Работорговцы продолжают действовать в Аткатле, и оплот их пребывает в городских трущобах. В рабстве у них находится множество детей. Я прошу вас раз и навсегда избавить город от этой мрази".

"В городе остаются работорговцы? Хорошо, мы сделаем все, что в наших силах", — заверила его Роланна.

"Оплот их неподалеку отсюда… старый остов корабля в восточном квартале трущоб. Приближаться к нему открыто рискованно. Я слышал разговор о существовании тайного хода в канализационных стоках, соединяющего "Медную корону" с оплотом работорговцев, но я не знаю, где он находится. Также я ничего не знаю о том, как защищен оплот. Там я оставался совсем недолго и очень давно".

"Дети в рабстве!" — воскликнул Минск. — "Бу в ярости, ибо зло юлит в этом городе, как быстрая ласка! Мы должны спасти этих детей, Роланна, должны!"

"А, шанс нанести удар в сердце работорговли здесь, в Аткатле", — молвила Джахейра. — "Подумай об этом, Роланна, ты можешь изменить положение к лучшему. По крайней мере, на какое-то время". Роланна была уверена, что, говоря это, она вспоминала свою собственную ситуацию с бароном Плойером; возможно, работорговлей в городе тоже занимался какой-то дворянин.

Рейд на оплот работорговцев немного подождем, ибо герои намеревались передохнуть и выступить на поиски противника во всеоружии. В то время, как иные разошлись по своим комнатам, Минск отвел Эйри в сторонку, чтобы поговорить.

Пока герои пребывали в Подземье, Минск долго размышлял о том, что скажет ей. Но теперь, когда время разговора пришло, он колебался, чтобы было на него совсем не похоже. Вместо того, чтобы поговорить о том, о чем он действительно хотел, Минск заговорил о родине.

"Эти земли прекрасны, но я хочу показать Бу просторы Рашемена. Мы можем бегать по снегу, хоть припорошенный Бу и будет выглядеть весьма забавно".

"Ты из Рашемена?" — поинтересовалась Эйри. — "Я… думала, что истории про эти земли — всего лишь сказки".

"Нет, они настоящие, как сам Минск, только гораздо больше! Земли находятся очень далеко в том направлении, где солнце встает по утрам. Ох, я так давно покинул их!"

"Но зачем ты ушел так далеко от дома? Меня… просто увели из моего, и выбора у меня не было".

"Я следовал даджемме — странствию, знаменующему мое возмужание! О, какой мы были парой, я и ведьма! Я должен был охранять Динахейр и привести ее домой… в целости и сохранности. О, Бу, я никогда не смогу вернуться в Рашемен! Я оказался недостоин! Я — не мужчина, а ты — не хомячок… мы — никто! О, как грустно!"

"О, не плачь. Вы с Бу отважно сражались! Никто не сможет сосчитать сраженных вами врагов! Динахейр гордилась бы вами…"

После разговора о родине Минск наконец-то смог заставить себя перейти к теме, ради которой он и затеял эту беседу. "Ты и Роланна были для меня добрыми друзьями… Минск хочет попросить тебя! Ты станешь моей ведьмой, Эйри? Мы с Бу — никто, если у нас нет ведьмы…"

Эйри задумалась о предложении Минска. Она провела с ним достаточно долго времени, чтобы понять, что предлагает он не только физическую защиту. Она также должна будет принять ответственность за Минска, направляя его по жизни каждый день.

"Если ты станешь моим стражем, Минск, я стану твоей ведьмой. Твоя даджема не стала бессмысленна и смерть Динахейр не окажется неотомщенной!"

"Мой меч, моя душа, мой хомячок… все это я предлагаю… Эйри, моей ведьме… ТЫ СЛЫШИШЬ, ЗЛО?! У МИНСКА ТЕПЕРЬ НОВАЯ ВЕДЬМА!! ГОРЕ ТЕБЕ!"

Эйри предложила Минску подняться в свою комнату, ибо ей нужно было время, чтобы подумать. Верный новому долгу, Минск лишь пересел из-за столика в дальний конец общего зала, дабы не выпускать девушку из виду.

Эйри размышляла о своем новом положении, ровно как и о том, что нужно содеять, чтобы вернуть души Роланне и Имоен. Эйри полагала, что изначально Роланна взяла ее с собой из жалости. Но теперь иные герои стали полагаться на нее. Больше они не давали ей постоянно советов, ибо полагали, что в нужное время она сотворит необходимое заклинание.

Кто-то подсел к ней за столик. Эйри подняла взгляд и узрела Хер'Далиса, который поинтересовался: "Эйри, голубка моя… с тобой все хорошо?"

"Я… просто размышляла. Обо всех смертях, о всех ужасах, причиной которым стал Айреникус. Он действительно похитил душу и… и все эти смертные расстались с жизнями… И чего ради? Из-за какого-то "отмщения", к которому он стремится! Ради чего он отбрасывает людей в стороны, как какие-то предметы?!" Говоря эти слова, Эйри осознала, что пребывает в ярости. Необходимо положить конец тому, что Айреникус творит с Роланной, Имоен и иными людьми.

"Я… поверить не могу, что такому злу позволено существовать! Хер'Далис! Мы должны стереть его с лица Фаэруна! Само зловоние его мешает мне дышать! Нет пощады! Нет пощады подобному злу!"

"Да, любимая! Как величественна ты в образе девы разрушения! Обратилась из невинной куколки в бабочку энтропии! Я приветствую твое появление!"

"Я здесь не для того, чтобы разрушать, Хер'Далис! Я хочу остановить Айреникуса! Я хочу сражаться со злом, существующим в этом мире! Я не стану оставаться в стороне! Слишком долго я пребывала в собственных горестях… не замечая зла, окружающего меня!"

"Говори, что хочешь, любимая, но ты все равно служишь энтропии! Как и должно, невинность твоя исчезла, и ты стала девой, которая ознаменует конец существования иных… что служит доказательством моей философии!"

"Да плевать мне на твою философию, Хер'Далис! Меня столь переполняет гнев, что я не могу себя контролировать… и зло заплатит, я клянусь!"

"Как я уже говорил, моя голубка… я рад видеть тебя такой".

Эйри взглянула на Хер'Далиса, как в первый раз, и все его недостатки, которые она не хотела видеть раньше, открылись ей.

"Ну, а я нисколько не рада! И мне очевидно, что ты нисколько не заботишься обо мне! Меня нами все кончено!"

"И опять же, это предсказуемое завершение… хоть мне и горько от осознания того, что это произошло".

"Да будет так!"

Эйри тихо добавила: "Что ж, Роланна… давай же завершим твое начинание. До самого конца я буду сражаться рядом с тобой… а затем изберу собственный путь в этом мире".

Хер'Далис поднялся из-за стола и лишь сейчас заметил Минска, выросшего у него за спиной. Защитник Эйри не замедлил появиться, чтобы убедиться, что с девушкой все в порядке. Игнорируя Хер'Далиса, она улыбнулась Минску, коснулась своей миниатюрной ладонью его локтя и позволила воину увести ее из зала.

На следующий день герои собрались в общем зале гостиницы. Здесь все еще присутствовало несколько посетителей, участвовавших в гулянке, которую прошлой ночью закатили освобожденные рабы. Один из гуляк, еще каким-то чудом держащийся на ногах, схватил Маззи за руку, когда девушка проходила мимо.

"Эй, стой… ты самый милый халфлинг из всех, которых я повидал. Ты часто сюда заходишь, а?"

"О, брось", — закатила глаза Маззи, — "я не очень-то жалую таверны и им подобные места, но так тупо со мной еще ни разу не пытались познакомиться. Возвращайся к своей выпивке, олух".

Переговорив о грядущем предприятии, герои решили попробовать достичь оплота работорговцев через стоки, ибо с сего направления противники их навряд ли ждут атаки. В канализацию они спустились через подвал "Медной короны". Когда герои шагали по стокам, некий голос зазвучал в разуме Роланны, что напомнило ей о событиях, произошедших в Подземье.

Сущность предлагала в награду могущественный меч, если герои исполнят несколько поручений и разгадают загадку. Также они повстречали облаченного в лохмотья человека, устами которого говорила эта же сущность, подчинившая себе его разум.

Заинтересованные возможностью получить могущественный артефакт, герои исполнили поручения сущности и получили меч. Когда они вернулись к человеку в лохмотьях, сущность оставила его разум.

"Кто… кто вы? Что со мной произошло?" — вопросил человек, когда герои приблизились к нему.

"Ты меня не знаешь? Мы ведь уже разговаривали", — удивилась Роланна.

"Я тебя почти не помню. Это не со мной ты разговаривала. Это была сущность… личность… я не знаю! То, что овладело мною, говорило с тобой".

"Кто-то подчинил твой разум или же зачаровал тебя?"

"Я не думаю, что это был человек… слишком уж чужд был тот разум. Я не могу вспомнить… Боги! Сколько же я пробыл здесь? Что случилось с моей семьей?"

"Как печально находиться в столь плачевном состоянии", — молвила Джахейра. — "И что же это за сущность? Та, которая заключена в мече? Это лишено всякого смысла".

"Ну, хоть сейчас-то он обрел свободу", — улыбнулась Эйри. — "Бедный, бедный человек".

Поскольку меч был потенциально опасен, Роланна, лишь обретя его, осторожно завернула клинок в старую тунику и сунула в заплечный мешок. Теперь она решила взглянуть на него повнимательнее.

Роланна собралась заняться мечом лично, поскольку обладала наибольшей защитой от злых сил, что могли таиться в артефакте. Остальные герои встали рядом с нею, готовые действовать сразу же, как только увидят, что меч пытается подчинить разум Роланны, или же привести в мир какое-нибудь создание с иного плана бытия.

Роланна вытащила меч из мешка и сжала рукоять обеими руками. Меч полыхнул на мгновение, затем вздохнул, поняв, что девушку нисколько не впечатлило его великолепие. "Ну что… пойдем убьем кого-нибудь?" — с надеждой осведомился меч.

"Что тебе нужно, меч?" — осторожно спросила Роланна.

"Что мне нужно?" — поразился меч. — "Да когда тебя это заботило, если, конечно, я не торчу из брюха у твоего противника? Ой, ладно, дай-ка подумаю…"

Меч надолго замолчал, и Роланна уже начала беспокоиться, не задумал ли он чего-нибудь недоброго. Но неожиданно меч заговорил.

"Думаю, тебе нужно лучше заботиться обо мне. Вон у меня сколько сколов… Я выгляжу, как второсортная кочерга".

Обменявшись с товарищи недоуменными взглядами, она попробовала снова.

"Может, у тебя есть какой-нибудь совет для меня, о Разумный Меч?"

Меч присвистнул. "Совет, говоришь? Помимо того, что тебе следует поработать над своим владением мечом? Тогда я должен подумать".

Через минуту он добавил: "Я умный, что-нибудь придумаю… Вот!.. Найди кого-нибудь, кто знает то, что хочешь узнать ты, и пригрози, что убьешь его! Да! А затем убей! Уууууух!"

Роланна несказанно изумилась и поинтересовалась у меня, может ли он помочь ей чем-нибудь еще.

Меч вздохнул: "Я не буду отвечать на вопросы, пока ты меня основательно не почистишь и не отполируешь. Давай же, иди за тряпицей…"

Роланна пристально смотрела на меч, понимает, что касательно сего артефакта есть лишь одно верное решение. Молча она передала меч Минску.

Позже Роланна узнала, что меч называется "Лиларкор" — имя, известное сказителям.

Лоренс Лиларкор прославился не храбростью, а своей глупостью. Как гласит история, хвастун Лиларкор покинул селение по настоянию друзей, дабы "великий герой" сразился с древесным энтом. Несколько дней шел он по лесу студеной зимой и заработал себе страшный жар, пока не достиг наконец цели и не начал сражение. К сожалению (или, быть может, к счастью) "древнсный энт" оказался всего-навсего самым обыкновенным старым дубом. Друзья попросту подшутили над ним, не предполагая даже, что Лиларкор отправится сражаться с вымышленным кровожадным древом. Может, на этом бы все и закончилось, но Лиларкор, не зная точно, что из себя должен представлять "древесный энт", правды так и не понял. Изрубив дуб на куски, он с гордостью вернулся домой и объявил себя героем. Так он выставил себя на посмешище и со временем имя "Лиларкор" стало ассоциироваться во множестве сказаний с откровенно глупыми персонажами.

Кое-что из этой истории Роланне поведал сам меч, но не знала она, пребывал ли в сем зачарованном оружии дух Лиларкора, возможно, плененный злым магом или просто росчерком судьбы. Если верить преданиям, подобный исход для него был вполне возможен. Даже если это и был он, то на пленение свое никогда не жаловался. Может, он не понимал, что уже не человек, а может, это его нисколько не заботило.

Как меч, Лиларкор оказался неплох, но многие воины с радостью расстались с ним. Выкрики вроде "О, это наверняка больно", "О, да! Здорово мы их!" и "Остерегайся моего укуса, ибо он может… может… может причинить боль или что-нибудь в этом роде" оказывали огромное давление на психику воинов.

В канализационных стоках герои обнаружили ход, ведущий в оплот работорговцев. Они оказались в просторном зале, в центре которого находились ящики и бочки. Здесь пребывало пятеро работорговцев. Один из них выкрикнул, узнав героев:

"Вы! Как вы смеете! Мы процветали в этом городе, пока вы не расправились с моим партнером, Лехтинаном из "Медной короны"! Зачем вы собирались покончить со мной?"

"Тебе конец, работорговец! Сдайся страже", — потребовала Роланна.

"Чтобы провести несколько ближайших лет в темнице? Я не собираюсь гнить там из-за нескольких жалких рабов, и вы не сможете бросить меня туда! Нападайте, парни!"

"Они… признаются в том, что работорговцы?!" — выкрикнула Эйри. — "Это омерзительно! Мы уничтожим вас всех, подонки!" Удивив своих спутников, Эйри бросилась вперед, сражая противников заклинаниями.

В огороженной решеткой частью помещения герои прикончили двух троллей. Здесь же находилась и маленькая девочка. Роланна гадала, неужто работорговцы бросили ее сюда на расправу троллям; к счастью, вовремя подоспевшие герои сумели спасти ее.

"Благодарю за спасение моей жизни, добрая госпожа", — выдохнула девочка. — "Эти монстры наверняка убили бы меня!"

"Верно. Но теперь ты свободна, потому, думаю, тебе лучше бежать отсюда", — молвила Роланна.

"Да, госпожа. Я не знаю, куда направиться. Скорнубель так далеко… Но все лучше, чем сражения, когда эти злодеи смеются над тобой!"

"Зачем рабы содержат здесь так много детей?"

"Я не знаю наверняка. Вроде бы, один из них говорил, что торговцу из Калимпорта мы больше не нужны. Он сказал, что мы бесполезны. Думаю, если бы не вы, они просто перебили бы нас!"

"Что ж, вот тебе сто золотых, дитя. Возможно, эти деньги помогут некоторым из вас вернуться домой".

"О! О, вы так добры, госпожа. Да, это действительно может помочь нам вернуться. Спасибо, от всего сердца".

"Что ж, теперь вы свободны… бегите, пока есть возможность!"

"Хорошо! Еще раз благодарю, госпожа! Уверена, что Госпожа Удачи улыбается вам!"

"Ты прекрасно поступила, Роланна", — одобрительно молвила Налия. — "Иная бы просто отправился бы этих детей на улицы, голодными и без гроша в кармане".

Герои проследовали внутрь пребывающего на суше корабля, оплота работорговцев. Трюм его был превращен в загон для рабов. Герои освободили здесь иных детей.

"Эй, вы кто такие?" — выкрикнула одна из девочек, завидев их. — "Вы ведь не для того пришли, чтобы бить меня, а?"

"Нет, дитя", — отвечала Роланна. — "Я здесь, чтобы даровать тебе свободу. А теперь беги, и побыстрее".

"О… о!" — всхлипывала она. — "Я свободна? О, спасибо, госпожа, спасибо!"

"Спасибо, госпожа!" — добавил мальчуган. — "Спасибо, что выпустили меня отсюда! Я был так напуган! А теперь я бегу прочь!"

"Теперь я вспоминаю, почему странствовать с тобою всегда так весело", — молвила Имоен, глядя на счастливую детвору.

В ином отсеке корабля они обнаружили иных работорговцев. Когла герои ворвались в помещение, один из негодяев, приняв их за солдат-амнийцев, возопил: "О, боги! Неужто мы недостаточно платим советникам, чтобы вы, солдаты, врывались сюда каждый раз, когда нужно отчитаться перед начальством по количеству проведенных арестов?"

Работорговец тут же осознал свою ошибку, когда Минск повел за собою героев в сражение. Когда он устремился в атаку, меч Лиларкор выкрикнул: "Ну, подходите! Буууу!"

То оказались последние работорговцы в оплоте.

"Ты настоящий виртуоз боя, юная Маззи!" — заметил Минск после завершения сражения. — "Бу очень нравятся малыши, а Минск наслаждается честью боя, посему ты вдвойне достойна нашей компании".

"Я никогда не знаю", — вздохнула Маззи, — "принимать ли твои слова за прямоту или же искать в них скрытый смысл или загадку, требующую разрешения. Я так понимаю, тебе пришлись по душе мои боевые умения?"

"Еще как! И не ищи скрытого смысла, нет его. Я помогаю слабым и попираю зло сапогом. Ты — такая же… Бу знает".

"А, да, Бу. Твой верный спутник и проводник. У меня и раньше были друзья с подобными… компаньонами, но никогда прежде я не видела такой тесной связи. Ну, для тебя оно и к лучшему".

Герои покинули разоренный оплот работорговцев через главный вход, вновь оказавшись на улицах трущоб. После чего навестили храм Илматера в сем же квартале, вверив заботам священнослужителей освобожденных детей.

Когда они возвращались в "Медную корону", некий мальчуган, заметив Маззи, изумленно выдохнул: "Клянусь Хельмом, у тебя мохнатые ножки! Почему же ты не носишь сапог, чтобы скрыть это?"

"Я горда этим мехом, дитя", — хмыкнула Маззи. — "И мои ступни халфлинга куда крепче любых кожаных сапог, знаешь ли".